Пендлтон Дон. Взятие Вашингтона

   — Что вам угодно? — спросил приятный голос.
   — Передай Сэмми, что приехал Риппер. Дело срочное, не терпит отлагательства.
   — Сейчас посмотрю, дома ли он, — ответила блондинка и скрылась в полумраке прихожей.
   Болан закурил и медленно подошел к двери. И тут же чей-то голос угрожающе произнес:
   — Стоять, старина.
   Болан замер и скрестил на груди руки.
   — Это ты, Сэмми? — спросил Алиотто.
   — Да, а где твой босс?
   — В Вирджинии.
   — Я так и думал. А кто это с тобой?
   — Фрэнки Ламбретта. Открывай, Сэмми.
   Дверь на мгновение закрылась — лязгнула цепочка — и тут же распахнулась настежь.
   Теперь голос доносился из глубины квартиры.
   — Ну, входите. Только по одному.
   Алиотто изобразил подобие улыбки, посмотрел на Болана и вошел. Человек в голубом костюме выпустил в темную прихожую облако табачного дыма и последовал за шофером.
   Сэмми Спиа стоял в центре комнаты, направив на вошедших короткоствольный револьвер. Это был плотный молодой мужчина лет тридцати, одетый в помятые брюки и несвежую расстегнутую рубашку. Под мышкой у него висела пустая кожаная кобура.
   В комнате находился еще один тип. Он был одет так же, как и Сэмми, но его револьвер лежал в кобуре. Прислонившись к стене, он держал в одной руке стакан, а в другой сигарету.
   Хорошо сложенная блондинка в прозрачных лифчике и трусиках снова устроилась на диване. Она была мила, немного вульгарна и готова на все. Этакая хорошенькая шлюшка.
   Болан заметил еще одну девушку в столь же откровенном костюме, но она постаралась незаметно выскользнуть в другую комнату.
   Болан хладнокровно повернулся к хозяевам спиной и закрыл на цепочку входную дверь. Когда он снова обернулся, то Спиа уже спрятал револьвер в кобуру и направился к бару на колесиках, который стоял в углу.
   На полпути он остановился и бросил блондинке:
   — Накинь на себя что-нибудь!
   Девушка вышла с обиженной миной на лице, а Спиа плеснул себе в стакан добрую порцию бурбона.
   — Это начинает меня раздражать, — сказал он. — Если хотите выпить, валяйте, не стесняйтесь, но обслуживайте себя сами. У бармена сегодня выходной.
   Алиотто бросил быстрый взгляд на Болана.
   — Нет, спасибо, — ответил тот. — У нас мало времени.
   — А у нас его предостаточно, — отозвался человек, стоящий в глубине комнаты. — Вы уверены, что этот бешеный сержант не сел вам на хвост?
   Он говорил с неприятным южным акцентом.
   — Заткнись, Флэш, — буркнул Сэмми.
   Гордон улыбнулся Алиотто.
   — Сэмми не хочет об этом слышать. Призрак бродит где-то по улицам города и не дает ему покоя.
   Он засмеялся и поднял свой стакан в немом тосте. Спиа никак не отреагировал на замечание своего компаньона.
   — Так что вам нужно? — спросил он.
   — У меня приказ отыскать Лупо, — ответил Алиотто, стараясь быть максимально искренним.
   Посредник пожал плечами.
   — Ты же знаешь обычную процедуру.
   — Время не терпит. Считай, что город уже на осадном положении.
   Южанин пристально смотрел на Болана.
   Призрак снял очки и положил их в карман, спокойно выдержав его взгляд.
   — Это черт знает что! Я слышал, твоя группа забаррикадировалась в деревне? — спросил мафиози.
   — У тебя верная информация, — признался Риппер.
   — Тем хуже для тебя. Мы в состоянии полной боевой готовности и никаких справок не даем.
   — Так как же нам быть? — жалобно заныл Риппер.
   Южанин все так же, не отрываясь, смотрел на Болана.
   — Этот парень мне кого-то напоминает. Фрэнки... Какой Фрэнки?
   — Забудь о Фрэнки, — ответил ему ледяной голос. — Меня зовут Болан. Мак Болан.
   Флэш Гордон истерично засмеялся. Но его смех вдруг резко оборвался, и он медленно поднес к губам сигарету.
   Сэмми, стоя возле бара, уронил стакан и положил руки себе на живот.
   — Кончай паясничать — не смешно.
   Монотонным голосом южанин ответил:
   — Я не паясничаю. Это действительно он. Спиа не сплоховал — ни один мускул не дрогнул на его лице.
   — Риппер, ну и сволочь же ты, — только и произнес он.
   Болан стоял в центре комнаты, слегка расставив ноги и опустив руки вдоль тела. Из-под расстегнутого пиджака виднелась «беретта».
   — Присядь, Риппер, — тихо сказал он.
   Алиотто медленно опустился в кресло возле двери — неуверенная улыбка играла на его лице.
   — Давайте не будем горячиться, — предложил Сэмми Спиа, едва сдерживая себя. — Попробуем договориться.
   — У тебя будут большие неприятности, — заявил Палач.
   — А у кого их нет? — отпарировал Спиа. — Но никто еще не стрелял. Итак... чего вы хотите?
   — Мне нужен Лупо.
   Южанин нервно и неуверенно шмыгнул носом.
   — Вам до него не добраться.
   — Тогда я доберусь до вас.
   — До кого конкретно? — скрипнул зубами Флэш. — На нас двоих вас не хватит.
   — Я очень постараюсь.
   — Секундочку, черт возьми! — вмешался Сэмми. — Что за чушь вы городите! Вы же отлично знаете, что нам нечего сказать.
   — Тем хуже. Это был ваш последний шанс.
   Напряженная тишина повисла в комнате. Слышно было только тиканье часов и неровное дыхание двух гангстеров. Болан выдержал долгую паузу, накаляя обстановку до предела и психологически выматывая мафиози.
   — Говорите, — наконец бросил он им. — Или доставайте свои пушки.
   Сэмми Спиа первым сделал роковое движение. И сделал его неловко, стоя на прямых, широко расставленных ногах, словно ковбой, ожидающий подхода поезда.
   Болан таких ошибок не прощал. «Беретта» тихо кашлянула и выплюнула свой смертоносный свинец. У того, кому он предназначался, не осталось времени, чтобы достать оружие.
   Пуля угодила Сэмми между глаз, и он всем телом рухнул на маленький бар. Его предсмертный хрип заглушил звон битого стекла и треск ломающегося дерева.
   Вторая пуля настигла Флэша Гордона, когда тот бросился в сторону, стараясь скрыться в соседней комнате. Пуля перебила ему руку и развернула лицом к Болану. Палец Мака снова коснулся курка. На этот раз свинцовое жало «беретты» вошло Флэшу под подбородок и отшвырнуло его к полуоткрытой двери в спальню. Гонки со смертью закончились для южанина за порогом соседней комнаты.
   Риппер Алиотто приподнялся с кресла. По каменному лицу водителя нельзя было понять, какие чувства обуревали его.
   — Черт, промахнулся, — с досадой пробормотал Болан.
   — Как сказать, — отозвался Алиотто. — Тут я с вами не совсем согласен.
   Блондинка, по-прежнему в лифчике и трусах, вошла в зал, забрызганная кровью Флэша Гордона. Красивое лицо ее исказил дикий, первобытный ужас.
   Болан спрятал «беретту».
   — Здесь не очень-то приятная обстановка, — сказал он ей.
   Она находилась в состоянии прострации и не сразу обратила внимание на то, что творилось в другом конце гостиной.
   — Вы выбили ему глаз, — вскрикнула блондинка, уставившись на труп Спиа.
   Действительно, один глаз Сэмми выскочил из орбиты и в лужице крови лежал на полу, глядя зрачком в потолок.
   Риппер снова упал в кресло.
   — Боже мой! — застонал он.
   Болан схватил блондинку за руку и затащил ее обратно в спальню. Вторая девушка — рыжеволосая красотка, — остолбенев, стояла над окровавленным телом Флэша Гордона. Она успела натянуть только джинсы.
   Болан подтолкнул блондинку к двери в ванную комнату.
   — Примите холодный душ, — посоветовал он ей.
   Рыженькая спокойно смотрела на него.
   — За что вы их так? — равнодушно спросила она, словно интересовалась, который сейчас час.
   Болан подумал, что она укололась и действие наркотиков еще не прошло, но потом понял, что это не так.
   Он вновь обрел надежду и, пожав плечами, ответил:
   — На войне как на войне. Я ищу Лупо.
   — Я знаю. Я все слышала. К сожалению, вам не повезло. Они не знают Лупо.
   — А вы?
   Она покачала головой.
   — А кто я такая? Конечно, я работаю на него, но это абсолютно ничего не значит. Я знаю не больше, чем эти бедные парни. Организация построена по принципу иерархической лестницы, а наша ступенька самая нижняя. И я не знаю, сколько еще ступенек отделяет нас от Лупо. Вы понимаете?
   — Вы лжете... Я еще никогда не убивал женщин, но сегодня такое может случиться.
   Девица впилась в него взглядом. И то, что она увидела в его глазах, заставило ее принять разумное решение.
   — Черт возьми, по-моему, не стоит рисковать, — вздохнула она.
   Рыжеволосая красотка отошла от трупа, оставляя на полу кровавые следы. Подойдя к кровати, она встала на колени и, пошарив под матрацем, достала оттуда маленькую записную книжку в кожаном переплете.
   Протянув ее Болану, она сказала:
   — Если вам этого недостаточно — стреляйте! Не скажу, что досье претендует на полноту, но больше у нас ничего нет.
   Болан открыл блокнот и быстро перелистал его. Щелкнув пальцами, он вышел в гостиную и кивнул Рипперу:
   — Эврика! Мы едем!
   Не проронив ни слова, Алиотто направился к двери.
   Рыжая девушка вошла в гостиную и бросила вслед уходящему Болану:
   — А вы действительно сукин сын!
   Выходя за порог, Мак обернулся.
   — Стараюсь, как могу, — усмехнувшись, ответил он и аккуратно притворил за собой входную дверь.
   Он был сыт по горло общением с представителями низшей ступеньки иерархической лестницы...

Глава 12

   В три часа дня Риппер высадил своего пассажира на восточной окраине Мемориала Линкольна.
   Выйдя из машины, высокий усатый мужчина в голубом костюме тут же направился к группе деревьев, окружавших «Пруд раздумий». Под сенью раскидистых старых деревьев его ждал коренастый человек, уверенно державшийся на костылях. Встреча с Гарольдом Броньолой была запланирована еще с утра.
   — Кого вы пытаетесь обмануть при помощи этого маскарада? — спросил он, склонив голову набок и хитро подмигивая Болану.
   Мак иронично улыбнулся.
   — Себя, конечно.
   — Вы перевернули город вверх дном, — с оттенком горечи заметил Броньола. — Мне бы очень хотелось, чтобы вы вели себя попристойней. В некоторых кругах только и говорят о вас и ваших приключениях.
   Болан разделял его беспокойство по этому поводу.
   — Да, зато шумиха начинает приносить свои плоды.
   Он достал из кармана листок бумаги и протянул его Броньоле.
   — Потом прочтете. У меня совсем нет времени. То, что вы сейчас держите в руках, — своего рода структурная схема вашингтонской мафии с ярко выраженной внутренней иерархией. К сожалению, пока я смог указать имена лишь тех, кто занимает низшие ступеньки иерархической лестницы, и мне бы не хотелось говорить вам, каким образом удалось получить нужную информацию.
   — Думаю, теперь вы ищете остальных.
   — Верно, — вздохнул Болан.
   — С полудня мне беспрерывно звонят очень обеспокоенные и смущенные люди. Я полагаю, что это ваша работа.
   — Может быть. Кто эти люди?
   — Я не стану их называть, но среди них есть конгрессмены, высокопоставленные чиновники администрации, а один человек работает в Белом доме. Все они рассказывают примерно одну и ту же историю: некая молодая особа из штата Хармона Кила окрутила их, скомпрометировала, после чего начала шантажировать. Все настаивают на личной встрече со мной, намекая на необходимость общего собрания всех жертв шантажа, чтобы найти способ вскрыть заговор, имеющий целью скомпрометировать их в глазах общественного мнения.
   — Вы организовали эту встречу?
   — Да, конечно. Сегодня в восемь часов вечера. Вы были в курсе, не правда ли?
   — Да. Только не будем больше об этом. А в вашем ведомстве, оказывается, тоже не все в порядке.
   — Вы это только сейчас поняли? — иронично переспросил Броньола. — Я постоянно хожу по лезвию бритвы и всегда держу язык за зубами. По сути дела, я воюю на вашей стороне. Даже если мне придется уйти в отставку, я буду продолжать борьбу в качестве рядового гражданина.
   Болан улыбнулся ему.
   — Не волнуйтесь. Кстати, по поводу войны. Как ваша нога?
   Броньола не отсиживался в кабинетной тиши и получил причитающуюся ему порцию свинца, когда брал Болана по приказу сверху.
   Он понял намек и тоже улыбнулся.
   — Нормально. Через пару дней я избавлюсь от костылей.
   Заметно было, что разговор на эту тему вызывал у Броньолы неприятные воспоминания. Он отвел глаза и, уставившись на «Пруд раздумий», про бормотал:
   — Знаете, в Вегасе я совсем потерял голову. Это называется «dementia bureaucratis».
   Болан коротко рассмеялся.
   — Не думайте больше об этом. Все уже давно забыто. Скажите лучше, вам известно об одной мелкой сошке по имени «Улыбчивый» Джек Витале?
   Федерал вскинул голову и уставился на Палача.
   — Витале... Мне прожужжали сегодня все уши этим именем — так зовут молодую особу, о которой шла речь.
   — Это его вдова. Я должен знать, сколько времени она работала у Хармона Кила, как попала к нему в штат, короче, мне нужны все подробности ее истории.
   — Вдова, вы говорите? Значит, он умер?
   Болан кивнул.
   — Он состоял в бостонской семье. Скорее всего, он принимал участие в междоусобной разборке, во время которой его и прикончили. Но тут что-то не сходится. Мне нужно выяснить о нем все до мелочей.
   — Хорошо, я займусь этим.
   — Только осторожно.
   — Естественно. Как мне связаться с вами?
   — Я позвоню.
   Броньола потер нос.
   — О'кей. Но это нежелательно. Я не уверен, что мой телефон не прослушивается.
   — Тем лучше. До меня дошли слухи о существовании крупного подпольного центра электронной разведки.
   — Электронной?
   — Да, — буркнул Болан. — Неплохо сработано и в духе современности. Я без конца сталкиваюсь с бывшими сотрудниками ЦРУ. Этот тип, Лупо, сколотил странную команду.
   — Вы не догадываетесь, кто он такой?
   Болан покачал головой.
   — Нет еще. Но кое-какие идеи появляются. Знаете ли вы такую страну — Коста Брава?
   Броньола задумчиво потер подбородок. — Кажется, да. Погодите-ка... это, должно быть, одна из латиноамериканских республик.
   — Скорее всего, лишь административная автономия, — сказал Болан. — Сначала это были два небольших островка в Карибском море — частная собственность. Благодаря сомнительным международным махинациям эти островки обрели статус независимого конституционного государства, — Болан иронично улыбнулся и добавил: — с населением в 120 человек. Но ООН временно признала его, и в Вашингтоне, а точнее на Посольской аллее, находится дипломатическая миссия этой страны. Как вам это нравится?
   — Теперь меня уже ничто не удивляет. Но какое отношение это все имеет к Лупо?
   — Пока не знаю. Но такое положение чертовски удобно для мафии, не так ли? Представьте только: страна мафиози и всего в часе лета от Майами. Политическая самостоятельность, дипломатическая неприкосновенность и шикарная возможность отмывать грязные деньги.
   Броньола негромко выматерился.
   — И приют для ушедших на покой мафиози. Да, мне это кажется весьма вероятным. С некоторых пор мы отметили повышенный интерес к Карибскому бассейну. Но какая тут связь с нашими мафиози?
   — Дипломатическая неприкосновенность, как мне кажется. Их посольство находится на аллее: очень маленькое, но очень деятельное. Не правда ли, отличное прикрытие?
   — Вы рассчитываете найти там Лупо?
   — Нет, не думаю. Это всего-навсего еще одна, более высокая ступенька, но очень важная в стратегическом плане. Сегодня вечерком я загляну туда.
   Броньола саркастически улыбнулся.
   — Как вижу, вы не признаете дипломатическую неприкосновенность?
   — В джунглях нет никакой неприкосновенности, — твердо заявил Палач.
   — Да... Ну, ладно. До скорого, Пойнтер. Если нужно будет связаться со мной, пользуйтесь этим старым именем. И будьте осторожны, вы ведь знаете, что за игру ведете.
   Они пожали друг другу руки, и Болан быстрым шагом вернулся к поджидавшей его машине.
   Вся встреча длилась не более двух минут...

Глава 13

   Действия Палача приобрели еще больший размах после встречи с Броньолой. Целая серия хорошо подготовленных убийств потрясла дипломатические круги и повергла в ужас полицию.
   Первое преступление было совершено в шикарной квартире, расположенной недалеко от Посольской аллеи, — речь шла о некой Джеффи Литл, молодой даме, известной всему Вашингтону своей готовностью оказывать определенного рода услуги.
   По словам полицейского, прибывшего на место преступления, Болан заставил мисс Литл открыть сейф, до смерти напугал служанку и убил двух телохранителей.
   Чуть позже Болан сообщил Броньоле:
   — В схеме, которую я вам передал, можете заполнить одну ступеньку. Впишите туда имя Джеффи Литл. Она обеспечивала наркотиками и девочками весь дипломатический корпус. Мне кажется, что нечто подобное происходит и в рамках ООН. Кстати, можете сразу же вычеркнуть Джеффи Литл из списка — она больше не будет работать. А в Нью-Йорк передайте, что ее компаньона зовут Труди Гамильтон.
   Покинув квартиру мисс Литл, Болан заехал в Джорджтаун и посетил роскошный спортивно-оздоровительный центр...
   — Кровожадный безумец, — сказал потом один из полицейских, — он устроил там неописуемую резню.
   — Этот акт вышел за рамки его борьбы против мафии, — объяснил агент ФБР. — Болан потерял над собой контроль, он убил ни в чем не повинных добропорядочных граждан. Его сторонники никогда не смогут оправдать это гнусное преступление. Он хладнокровно прикончил в сауне четверых почтенных жителей города и еще шестерых в комнате отдыха, а их тела сбросил в бассейн. Эти десять несчастных были важными политическими деятелями и крупными адвокатами. Никто из них не был вооружен. Этот с позволения сказать герой недрогнувшей рукой пристрелил их, а потом ограбил спортивный центр.
   А вот как выглядела эта история в изложении Болана:
   — Спортивный центр в Джорджтауне служил местом встреч сообщников Лупо. Здесь они разрабатывали свои операции и строили далеко идущие планы. Я выяснил, что члены клуба входят в узкий круг особо доверенных лиц и имеют доступ к совершенно секретной информации. Правда, теперь уже можно забыть о десятерых из них. Кроме того, мне стало известно, что всего через несколько часов они планировали взять власть в свои руки. Дела обстоят намного хуже, чем я предполагал. Лупо наложил на страну свою лапу и скоро сожмет кулак. Я делаю все возможное, чтобы помешать ему, но это не так-то просто. Идет жестокая, кровавая борьба, самая настоящая бойня. И мне нужна помощь. Предупредите надежных людей в Белом доме, что речь идет о государственном перевороте.
   Все документы, которые мне удалось раздобыть, я передам вам через своего человека. Позаботьтесь о нем. Его зовут Алиотто, и если ему придется туго, защитите его.
   Через 20 минут после побоища в Джорджтауне какой-то человек в синем костюме вошел в офис компании «Федерал Триангл», спокойно пристрелил двух мелких чиновников и неторопливо ушел, оставив на одном из трупов значок снайпера.
   Десятью минутами позже тот же человек проник в здание Верховного суда и расправился с высокопоставленным чиновником Департамента юстиции, забрал из его кабинета все документы и бесследно исчез, несмотря на преследование дюжины полицейских.
   Кровавые налеты продолжались до пяти часов вечера в разных местах столицы.
   Официальный представитель главного полицейского управления заявил, что структура подразделения, созданного ранее для борьбы с Боланом, претерпела существенные изменения, и командовать ею теперь будет Джим Вильямс, сотрудник Казначейства США.
   В шестичасовом выпуске новостей ведущий телепрограммы сообщил, что еще никогда силы правопорядка не работали в таком тесном сотрудничестве. В нервном напряжении находились все жители города, в том числе и обитатели Белого дома. Заканчивая передачу, ведущий заверил телезрителей, что полиция покончит с Боланом в течение одного-двух дней.
   — Мак Болан, — объяснил он, — всего лишь человек: ни больше, ни меньше. И как всякий народный герой, он раскрылся наконец, и правда оказалась печальной, ибо ни один человек не имеет права распоряжаться жизнью и смертью других людей. О правосудии в Соединенных Штатах можно говорить все, что угодно, но Мак Болан всего лишь очередной развенчанный миф, который публика скоро забудет.
   Заглянем теперь в дневник Болана: «Я не ищу популярности. Сегодня я убил много народу, но от этого не испытываю никакого удовольствия, как, впрочем, и горечи, так как ни один из покойников не заслуживал лучшей участи. Но сражение только начинается, мне нужно еще разыскать Лупо».
   На тему поисков много разговоров велось и в другом конце Вашингтона. В подвале особняка на Посольской аллее босс ИМАЖ слушал доклады своих подчиненных.
   — А я тебе говорю, что этот тип свихнулся, — заявил Раймон Лакурза. — Он повсюду оставляет за собой горы трупов и при этом кричит: «Мне нужен Лупо!» Слышишь, ты нужен ему, он хочет с тобой разделаться. Как уже разделался с половиной наших людей. Пора остановить его.
   — Что ты посоветуешь, Раймон? — спокойно спросил Лупо.
   — Не имею понятия, — честно признался Лакурза.
   — Ты меня удивляешь, — съязвил Лупо. — Ты не способен разыскать Клаудию! Она будоражит весь город, а ты даже не можешь ее найти!
   — Она никогда не остается долго на одном месте, — заметил Лакурза. — Она вовсе не дура, Джек. Я говорю тебе...
   — Хватит нести чушь, — буркнул Лупо.
   Он сердито ткнул пальцем в человека в мятой рубашке, похожего на рассеянного ученого — этакого молодого старичка.
   — Профессор сказал мне, что она предупредила о заговоре четырнадцать человек из числа наших жертв. Они, в свою очередь, известили этого типа из Департамента юстиции, Броньолу. Они сговорились, Раймон, они поддерживают друг друга. И все благодаря нашей маленькой Клаудии. Я же приказал тебе разыскать ее!
   Раймон поднялся и что-то чуть слышно пробормотал себе под нос.
   — Что ты сказал?
   — Я сказал: пусть говорят. В любом случае, мы крепко держим их за горло.
   — Да, но хватка слабеет, — вмешался в разговор тот, кого Лупо назвал профессором. — Мы ничего не можем сделать против этого подонка Броньолы.
   — Как ни печально, но это правда, — подтвердил Лакурза.
   — Сам знаю! — окрысился Лупо.
   Его обычно приветливое лицо помрачнело.
   — Что вы посоветуете?
   — Надо отступить, — начал человек с рассеянным взглядом. — Мы потеряли контроль над ситуацией. Даже если вы возьмете Болана в ближайшие пять минут, вы ничего не добьетесь. Мы все равно будем в незавидном положении. Я вам советую отступить. Наберитесь терпения. В конце концов, ничего не изменилось. Да, мы потеряли многих наших людей. Зато сохранили власть. Нам предстоит решить только один вопрос: когда нужно будет ее применить?
   — Все не так просто, профессор, — возразил Лупо. — Нужно учитывать реальную политическую обстановку. Первый тур выборов уже не за горами.
   — Тем не менее... я остаюсь при своем мнении.
   — Ладно, это один из вариантов, — согласился Лупо. — Есть другие?
   — Я согласен с профессором, — сказал Лакурза. — До сих пор мы действовали очень тонко и добивались хороших результатов. Если же пойдем напролом, как бульдозер, то ничего не добьемся из-за шума, наделанного Боланом.
   — Я до сих пор не видел ничего подобного, — сказал профессор. — Болан напоминает мне бензопилу. Он принес нам больше вреда, чем вся полиция за последние годы.
   — Сволочь он, ничего не скажешь, — бросил Лакурза и преданно посмотрел на шефа. — Профессор не понимает одного: убитые составляли нашу силу. И ее почти не осталось.
   — Ты прав, — вздохнул Лупо. — Болан это... это...
   — Феномен, — подсказал профессор.
   Лупо повернулся к своему мозговому центру и посмотрел на него долгим пристальным взглядом.
   — Как нейтрализовать этот феномен, профессор?
   Ученый улыбнулся:
   — Энергию в чистом виде невозможно нейтрализовать или уничтожить. Ее можно либо преобразовать, либо поглотить.
   — Объясните нормальным языком.
   — Сколько человек погибло, пытаясь убить Мака Болана?
   — Очень много, — бросил Лакурза.
   — Точно, — заметил профессор. — Так стоит ли противопоставлять одну энергию другой? Ясно, что Болан намного сильнее, чем противостоящие ему силы.
   — Ну и что с того? — проворчал Лупо.
   — Поглотите его.
   — Постойте... — медленно произнес Лупо.
   Профессор улыбнулся и кивнул головой:
   — Подумайте хорошенько.
   — Не хотите ли вы сказать, что его надо купить? — спросил Лакурза. — Уже пытались — дохлый номер.
   — Нет, я другое имею в виду. Введите его в нашу Организацию, как это делалось с другими, растворите его в ней.
   На губах Лупо заиграла улыбка. Он закурил сигарету и выпустил в потолок облако голубоватого дыма.
   — А ведь это хорошая идея, — сказал он наконец.
   — О чем он говорит? — недоуменно спросил Лакурза.
   Лупо сиял.
   — О мнимом поглощении.
   Улыбка Лупо с каждой секундой становилась все шире и шире.
   — Мы сделаем его жизнь такой невыносимой, что он уберется из страны, повизгивая и поджав хвост.
   — Что ты имеешь в виду? — недоумевал Лакурза.
   — Я думаю, что он намекает на «Многоликого» Таразини, — негромко произнес профессор.
   — А какое он имеет отношение к этому делу? — спросил еще один человек, который за все время совещания не проронил ни слова.
   Наконец до Лакурза дошло. Он улыбнулся, потом засмеялся.
   — Черт возьми, почему никто не подумал об этом раньше?