Страница:
Воевода появился внезапно - со страшным ревом он съехал откуда-то сверху. Стражники сперва опешили, но увидев, что на помощь поверженному богатырю спешит только один человек, приободрились. Вверх полетели копья, но Избор съезжал вниз так быстро, что копья не попав в него только перебили веревку. Воевода упал на ноги и чуть присев оскалился. - Что это? - пронеслись голоса в истыканном копьями воздухе. - Ваша смерть! - засмеялся Гаврила. Он уже оборвал и другую веревку, что держала левую руку. Теперь обрывок волочился следом за ним, пока он метался вдоль стены, отыскивая свой меч. - Что ждешь? - крикнул он Избору, через голову врагов. - Лупи их... Стража надвинулась и Изборов меч скрестился с чужой сталью. Щедро сыпануло искрами, чей-то визг, отразившись от стен зала холодом обдал души сражающихся. Смерть самого смелого не охладила пыла нападавших. - Их всего двое! Убьем их! - Это будет не легко... - веселый оттого, что Избор жив откликнулся Гаврила. И не такие как вы пробовали... Из темного ряда, что словно забор загораживал ему дорогу к выходу, вышел один - косая сажень в плечах. - Ничего, - сказал он - Справимся... - Не хвались на рать едучи.... - покачал головой Гаврила, которому новый противник неприятно напомнил песиголовца. - Такая настойчивость на моей памяти уже многих свела в могилу... - Все там будем... - ответили из толпы. - Одни раньше, другие позже... Гаврила понимающе кивнул. - Вот, вот. Это я сего дня уже слышал от одного покойника. Что это вы все об одном и том же? Масленников пока оставался безоружен. Взмахнув рукой, той самой, к которой еще был привязан канат он заплел ноги ближайшего стражника и дернул его к себе. Тот упал, и словно положенный на бок гигантский волчок подкатился к богатырю. Пнув врага ногой (не из надобности, а из призрения) Гаврила подобрал его меч. Меч был легок и Масленников презрительно покривился, но делать было нечего... Направив на воинов перед собой кулак он ударил по нему и пробил брешь в толпе. Сквозь кровь, стоны и крики ужаса он проскочил к Избору. - Жив? - Жив, - быстро ответил воевода, обрубая мелькнувшее перед лицом топорище. - Мертвая вода? Избор кивнул, не то соглашаясь с Гаврилой, не то уворачиваясь от пущенного прямо в лоб копья. Гаврила не понял его и переспросил. - Вода? - Конечно... От тебя когда еще помощи дождешься... - Я тебе жизнь должен! - Посчитаемся еще... Они встали спина к спине, прикрывая друг друга от подлости. Мечи поднимались и опускались, но врагов не становилось меньше. - Что на них силы тратить? Есть хочется, да и Иосиф, верно, проснулся... сказал Гаврила, улучив мгновение для передышки. - Отвлеки, а я их кулаком поубиваю. Удар, стон, на камни упал топор на длинной рукояти. - Колонны. Не всех достанешь... - отозвался Избор, оценив сказанное. - А потом копье в спину... Давай по-хорошему попробуем... Воевода отбил удар и отпрыгнул назад. Тяжело дыша он стоял перед ощетинившимся железом отрядом. - Эй, поганцы, - крикнул он им. - Давайте так... Мы спокойно уходим. Замок остается целым, а все, кто тут остался - живыми. Годится? Никто из врагов не сказал ни слова. - Жаль... - сказал воевода, отрубая чью-то руку. - Могли бы разойтись по хорошему... - Позовите лучников, - крикнул кто-то. - Зовите лучников и закончим это... Этот крик, казалось, наполнил нападающих новыми силами. И вновь волна за волной они накатывались на Гаврилу с Избором и снова богатыри расплескивали их на капли. - Стойте! -заорал вдруг воевода. - Стойте, славные воины! Мы готовы откупиться! Темнота перед ними отхлынула назад. Гаврила несколько раз взмахнул мечом прежде чем сообразил, что рубить больше нечего. Он не стал поворачиваться к Избору и тот, не дожидаясь вопросов крикнул. - Вот он наш выкуп! Тут Гаврила все же повернулся. Избор стоял высоко подняв руку, в которой держал невзрачного вида коробочку. - Мы с другом отобрали ее у двух могучих волшебников - Перерима и Никули. Одного вида коробочки хватило на то, что бы Гаврила от огорчения упал на землю и закрыл глаза руками. Едва он сделал это, как воздух вокруг наполнился едким светом, убивая темноту и выедая глаза у тех, кто не успел их закрыть. - Колдовство! - завопили люди после минуты напряженной тишины. - Волшба! Но богатыри уже не услышали этого. Их уже не было в зале. Сметая по дороге спешащих к схватке одиночек они бежали к выходу. Перед выходом во двор они остановились. В спину им ударил многоголосый вопль и звон железа, но они даже не посмотрели в ту сторону. Время тьмы окончилось и над миром встало солнце. Подслеповато прищурясь они оглядывали двор замка, отыскивая затаившихся лучников. Там было пусто и было похоже, что все кто мог драться бродили сейчас по подземелью. - Ловко ты их... - одобрительно сказал Гаврила убирая меч в ножны. - Теперь в замке ни одной кружки не останется. - Кружки? - Да. Кружки. Куда же слепому еще подаяние собирать?... Избор оглянулся, послушал крики, махнул рукой, словно Гаврила говорил о пустом. - Ничего. Обойдется. Нам не повредило и им не повредит.... Оклемаются. Не таясь Гаврила с Избором вышли из подземелья. Солнце уже немного поднялось над виднокраем и во дворе лежала зубчатая тень замковой стены. Гаврила с удовольствием принюхался к запаху хорошо унавоженной соломы и повернул в сторону колодца, что стоял у конюшни. Память о жажде и голоде еще жила в нем и он напившись из конского ведра бросил в рот горсть овса. - Поесть бы по-человечески... - прочавкал богатырь. - И дальше жить можно. - Нечего тут торчать. Бери коней, да поехали отсюда. Впереди день. Он и прокормит. Без помех они миновали ворота и вслед им не было выпущено ни одной стрелы. Может быть и был там кто-то, кто злобно смотрел им в спины, но богатыри не обратили на это никакого внимания - слишком мало оставалось в замке людей, которые еще могли видеть....
Глава 28
Если в мире и оставалось место, где за эту ночь ничего не изменилось, то место это было в овраге, на берегу ручья, где провели ночь хазарин и отрок. Над мальчишкой по-прежнему шелестел орешник, а вода тоненькой струйкой сбегавшая с камней звенела как лесная тишина. Исин вопрошающе смотрел на Гаврилу. А тот вместо ответа похлопал коня по шее. - Ну? - Как никуда и не уходили... - сказал Гаврила спрыгивая с коня и оглядываясь. - У вас то тут как? Исин потрогал Масленникова рукой и улыбнулся. Дело было сделано. - Тихо... - Талисман? Исин ударил себя в грудь. - Мальчишка? - Спит. Исин отвечал коротко, торопясь и сам спросить, что было там, в замке. - А в замке что? - Что в замке? - Гаврила оглянулся на воеводу, переправляя вопрос ему. - А в замке не спят, - сказал тот. - А значит и нам не положено. Буди мальца. Исин чуть помедлили все же протянув руку сказал: - Он сейчас нам устроит выволочку. - Ничего, - ухмыльнулся Гаврила. - У меня тоже есть что ему сказать... Разбуженный Иосиф очень быстро все понял и надул губы. - Спать меньше надо, - сурово изрек Масленников. - Тебя не добудишься.... Уж я тебя ночью толкал, толкал... Мальчишка смотрел угрюмо. - Да и сейчас. Солнце уже вон где, а ты все в кулак сопишь. Как ты только со стариками уживался? Он неодобрительно покачал головой. Взрослые смотрели на него сурово и Иосиф устыдился и умолк. Начало дня выдалось удивительно приятным. Лошади галопом неслись к Киеву, оставляя за спиной поприще за поприщем, а поднятая копытами пыль не накрывала их, а услужливо сдувалась ветерком в сторону и даже солнце не слепило, поднимаясь над виднокраем, а ласково грело лица. В первой же встретившейся деревеньке за камешек, содранный с халата, они купили еды и накормили Гаврилу и мальчишку. Иосиф наевшись перестал ныть, а стал сосредоточенно задумчив. Он на своем коньке скакал сразу за Гаврилой. За Иосифом следом мчался Исин, а замыкал кавалькаду воевода. Так они и выскочили на холм. - Стой! - крикнул Гаврила, поднимая руку. Солнце уже поднялось довольно высоко и теперь можно было рассмотреть все то, что лежало впереди. Дорога, как ей и положено сбегала вниз и упиралась в темнеющую впереди полоску леса. Богатыри молчали. Мальчишка ждал какого-то откровения. - Лес... - разочарованно протянул он. Ему никто не ответил. - Давно на нас никто засад не устраивал... - сказал вдруг Исин. - Можно подумать, что "Лапка" уж и не нужна никому. - Скучно, что ли? - не понял его Гаврила. - Тревожно. Вон сколько с собой подделку возили. Отозвался Избор задумчиво глядя на Иосифа. - Нет. Сейчас совсем другой случай. Наши неприятности с нами и останутся. Вон оно, облако-то... Облако, ничем неотличимое от других скользило по небу. - Облако- это к дождю... - объяснил Иосиф. - Это не к дождю. Это к неприятностям... - безучастно сказал Избор. - Знаешь? - насторожился Гаврила, измеряя глазами облако. Ничего необычного в нем не было - облако как облако. Белое, пушистое и даже не угловатое, как ковер самолет колдуна. - Чувствую. Будет еще возможность силой похвастаться. Может еще и знакомых встретим... Он думал об остроголовых и песиголовцах, но Гаврила его не понял. - Знакомых? Что еще за знакомые? Наши знакомые все перемерли - кто от старости, кто от дурости, а кто и от вредности характера. Кто с ковра упал, а кто с лодки... Один вот только Муря и остался. - Радетель наш... - добавил усмехнувшись Исин. - Отец родной! - А хозяин замка? - спросил вдруг Иосиф, принявший слова Избора всерьез. - Не мог же он так далеко отъехать, что бы мы его не догнали? - Не такой уж он и старый... - возразил воевода, но Гаврила не слушая его уже погнал коня вниз - уж очень хотелось ему еще раз повидаться с гостеприимным хозяином замка. Следом с радостным визгом помчался Иосиф. Избор пришпорил коня и обогнав Исина поравнялся с ним. - Драка будет - не лезь. В сторонке постой. Мальчишка повел плечом, словно не слышал. - Уши надеру, - отеческим тоном сказал Избор. - Так надеру, что новые не вырастут. Лошади слетели с холма и в одно мгновение домчали их до леса. Не задерживаясь на опушке всадники въехали под деревья. Дорога вильнула туда, сюда и обогнув кусты Гаврила резко натянул поводья. Дорога впереди оказалась перегороженной повозками, а самая первая- с коней это было хорошо видно - стояла, накрытая упавшим деревом. Рядом с ней ожесточенно рубились двое, отражая ленивый натиск разбойников. Дрались только в одном месте, а вокруг было тихо. Там и сям сновали бородатые морды и Гаврила разочарованно развел руками. Никакого Черного всадника тут не было, а был самый обыкновенный разбой. - Разбойники, - не скрывая разочарования сказал Иосиф. - Это что ли ваши знакомые? - Во имя Аллаха! - пронеслось над дорогой. Ни Гаврила, ни Избор не узнали голосов, но прозвучавший тут же рев пардуса все расставил по местам. - Купцы! Купцам приходилось туго. Их грабили, но выглядело это странно. Дети Аллаха стояли около своих повозок и кланялись, а разбойники, не обращая на них внимания, лазили по возкам и тащили оттуда, кому что нравилось. Это удивило даже Иосифа. Выглядывая из-за Исинова плеча, он спросил: - Что это там, а? Ближайшая повозка заколыхалась, и оттуда выглянул Муаммар Каффади. - Помогите, ради Аллаха! Прогоните их! - А сам-то что? - спросил Гаврила, вынимая меч. - Покалеченный что ли? Твое добро разносят-то. Караванщик заплакал. - Не могу. Пятница. К тому же полдень - время намаза! Избор рассмеялся. - Это что, еще одно преимущество ислама? Он посмотрел на рубившихся около клетки людей. Два тела, что лежали в траве оказались достаточной платой за разбойничье любопытство и те не особенно напирали на них, не желая платить больше. Да и что там брать, в клетке-то? Да и сами хранители пардуса не спешили прийти на помощь каравану - свое бы сберечь.... На Гавриловых глазах они нехотя вроде зарубили еще двоих, самых любопытных и встали около клетки, покачивая чудными мечам - черной стали с голубыми прожилками внутри. - А это кто? - Неверные. Они своего пардуса защищают, а до нас им дела нет... - Мечи у них хороши... - сказал Исин. - Где-то мы уже такие видели. - Любые в обозе возьмете, только помогите! Караванщик закусил бороду. Лицо его, искаженное рыданием мучительно содрогнулось. Он дернулся и упал назад, в повозку. Только когда он повернулся к ним другим боком они увидели, что он все же ранен. Гаврила нахмурился и посмотрел на подбегавших разбойников. - Так вот что тут у вас! И услышал в ответ. - Ба! Старые знакомые! И халат сберегли, не пропили! Атаман Шарлыга остановившись в десятке шагов посмотрел на Гаврилу. - А я думаю кого это нам еще Боги послали? А это вы... Старые знакомые считай родня! А раз родня, так подарки давайте! Он повернулся к своему воинству показывая на Гаврилу. - Этого не троньте. Он не опасен и прибытку с него никакого, а вот соседа его миролюбивого от халата освободите... Грех в таком халате одному ходить.... Сам походил - дай товарищу поносить... Да не особенно его уродуйте, я с ним за давешнее еще посчитаться должен. Разбойники осторожно двинулись к Избору с Исином, а Шарлыга почти дружески обратился к Гавриле. - Мало тебе ночи, - укоризненно сказал он. - И днем тебя по белу свету носит... Совесть что ли мучает? - Жизнь такая, - следя за приближающимися врагами, отозвался богатырь... - Жизнь? Какая же у тебя жизнь, у призрака-то? Так... Дым один. Он поскреб затылок, кое-что вспомнил и крикнул, обступающим Избора разбойникам. - Сапоги с него не снимайте. Он без сапог дюже лютый становится. Избор рассмеялся. - Нет. Теперь можно и сапоги.... Это уже не важно. Разбойники попытались стащить его с лошади, но Избор даже не стал вынимать меч, а просто ударил их по головам. Глядя сверху на обступавших его лихих людей он ласково сказал. - Ни стыда у вас, разбойнички, ни совести. Проезжих вот обижаете, прохожих в досаду ввергаете. Али дел у вас других нету? - Снимай халат, прохожий, - топнул ногой атаман. - Ну вот опять "снимай"... Избор перекинул ноги на одну сторону и теперь в любую минуту мог соскочить на землю. - Некому, видно, учить вас вежеству, да уму-разуму... Нет на вас ни Иль Муромца, ни Сухмата, с товарищами. Так вы уж не обессудьте, я сам вас поучу. Человек я простой и средства у меня простые, природные. Он спрыгнул в траву и поясно поклонился лихим людям, а когда поднялся, в руке его уже был обломок дышла от одной из повозок. Первым же резким взмахом он опрокинул стоявших перед ним разбойников и под хруст костей и дерева они полетели на землю. Враги отпрянули от него, словно болотная ряска от места удара и воевода пошел между возов, зашибая попадавшихся на пути супостатов. Купцы радостно закричали, но с ковриков никто не поднялся - смотреть на воеводу было страшно. Люди вокруг него разлетались в стороны, падали - против дерева в его руках не могло устоять и железо. Он дрался легко - знал, что Гаврила и Исин не дадут разбойникам зайти со спины и поэтому смело шел вперед ловко усмиряя лиходеев. Бил он хоть и сильно, но не до смерти, как и обещал при первой встрече, с каждым ударом вколачивая в разбойников понятие добра и гостеприимства. Шарлыга, которого Избор просветил одним из первых вынырнул из забытья у ног Гаврилова коня. - Эй! Все сюда! Голос атамана собрал всех уцелевших. - Лук мне! Не спуская глаз с Избора он протянул руку в сторону. Он стоял спиной к Масленникову и тому сверху было видно как побурела от прилившей крови шея разбойника. Найти лук в обозе везшем оружие смог бы и слепой, а таких среди разбойников не было. В ту же минуты в его руке очутились и лук и стрела. Гаврила привстал в стременах. - Эй, Избор! Убить его, или ты его увечить будешь? Лук зазвенел и стрела улетела к воеводе. Гаврила увидел как перед Избором словно по волшебству возник полупрозрачный круг и стрела, треснув, раскололась. - Ударь... - неопределенно ответил воевода, которому не понравилось, как Шарлыга стреляет. В руке атамана уже была другая стрела и он засмеялся, уловив в словах воеводы похвалу себе. Масленников увидел, как мышцы на разбойничьем плече взбугрились, сгибая лук в дугу грозным движением. Атаман взметнул лук, но это стало последним движением в жизни. Гаврила не раздумывая более опустил свой меч на голову Шарлыги и две половинки некогда грозного атамана упали на землю. - Призрак! - заорало сразу несколько голосов никак не ожидавшие того, такого конца. - Ошибка вышла, - весело объяснил Гаврила. Он вскочил на седло ногами и оттуда перепрыгнул на крышу соседней повозки. Крыша затрещала, повозка накренилась и из нее с сухим треском посыпались короткие копья. Полированные древки сами просились в руки и Гаврила захватив сколько мог, стал метать их в разбегавшихся разбойников. Копья находили их везде - у возов, в кустах, за деревьями... После смерти атамана они и не думали сопротивляться. Каждый спасал только свою жизнь. Богатырь не успел и глазом моргнуть, как дорога обезлюдела. Он топнул ногой и земля ответила ему треском сухого дерева. - Трусы! - крикнул Гаврила. - Почему не деретесь? - Хоть и трусы, да не дураки, - сказал Исин, так и не обнаживший меча. - Зачем им драка? Наверняка ведь сбежали не с пустыми руками. Ты лучше караванщика пожалей. Ему еще убытки подсчитывать. Караванщика уже вынесли из повозки на воздух. Теперь ему было явно легче, но даже без стрелы в боку он выглядел не здорово. Гаврила наклонился поближе. - Помогай вам Боги! - прошептал караванщик. - Боги? - переспросил нимало удивившись Масленников. - Какие Боги? - Пусть вам помогают все Боги, какие только есть на свете! Он откинулся и закрыл глаза. Гаврила выпрямился. Рядом стояли только купцы. Он поискал воинов, но на глаза не попался ни один, а ведь они были, он же отлично их помнил. - Что же вы так, в лес очертя голову сунулись? А охрана ваша где? Купцы начали переглядываться. - Только зря на нее деньги переводите. Гнать таких надо... - Некого, - сказал кто-то из купцов. - Они свое отработали.... Обступившие их люди разошлись и Гаврила увидел что на земле лежат пятеро воинов со стрелами в груди. Караванщики смотрели на него сдержанно, но Гаврила знал, чего они хотят. Смерть пришла и ушла, забрав кого пожелала, а стоявшие тут люди должны были жить как жили. - Ладно, - махнул Масленников рукой. - Собирайтесь... До ближайшего города мы вас проводим, а там глядишь и пятница кончится... Со стонами и причитаниями купцы перепрягли лошадей и кое-как побросав товар в повозки двинулись следом за спасителями.
Глава 29
Лес, только что слышавший звон мечей стоя настороженный. Напуганным купцам за каждым кустом теперь виделся разбойник и они не жалея повозок нахлестывали лошадей. Поприще за поприщем они проносились по лесу в грохоте и блеске славы. Грохот слышали все, а вот блеск славы видел только Иосиф. При молчаливом попустительстве купцов он обвешал себя оружием и теперь, грохоча громче любой телеги, мчался впереди самой первой повозки. - Мальчишка-то! Боек! - сказал Исин. - Хоть в младшую дружину бери. Гаврила одобрительно кивнул, вполне понимая страсть с мальчишки к остро отточенному железу, но не согласился с сотником. - Он не будет служить. Он гордый... Вот если б сразу в старшую дружину или в воеводы... Тогда другое дело. А в младшую дружину... Он покачал головой. - В нем есть кровь... - Не меньше чем пол ведра, - подтвердил Избор. - Есть кровь, есть порода. Не такой он и простой, как кажется... Лес закончился, деревья прекратили мелькать по сторонам и миновав густые заросли малиновых кустов караван вырвался на простор. Чуть сбавив скорость они миновали деревушку и направились дальше, в город. Вдоль этой дороги не было ни кустов, ни деревьев. Люди вырубили, выкорчевали их и теперь дорога стала похожа на застарелый шрам на теле земли. Лес отступал все дальше и дальше, словно деревья объятые ужасом хотели убежать подальше, а над виднокраем вырастали стены незнакомого города. На глазах из земли выпирали башни, стены... - Что это там со стенами? - спросил вдруг Иосиф. - Что-то там не так со стенами! Гаврила ничего не разглядев ответил на всякий случай. - Что бы там ни было, что бы узнать нужно подъехать. - А может быть не нужно, - сказал Исин. Он также как и все щурился, вглядываясь в стену - А может быть даже наоборот... Он полуобернулся к мальчишке. - Что ты увидел? Иосиф молчал, глядя перед собой. Кони неслись и вскоре глазастый отрок удивленно крикнул. - Это же люди! Там люди на стенах! Гаврила с завистью к орлиному зрению объяснил. - Воины, наверное. Стража. Но Иосиф только плечом повел. - Что я стражи не видел? Они не сверху, а на самой стене... Висят вроде... Теперь, когда слова были сказаны, они словно прозрели. Стена действительно оказалась покрытой телами людей. Они висели там не шевелясь и никто не мог сказать что же удерживает их там - колдовство или добрая веревка. Дальше люди скакали молча - мысли каждого занимал ответ на вопрос что же там такое на самом деле. До стены осталось на больше двух поприщь, как Избор сказал: - А я, кажется, знаю кто там... - Кто? - Покойники. Гаврила дернул повод, останавливая коня и следом за ним встали все остальные. Даже Иосиф теперь не рвался вперед, а смирно стоял за Избором. Тот из-под ладони долго смотрел на город и спросил неизвестно у кого. - Приклеены они там что ли? - Да хоть гвоздями прибиты, - в сердцах сказал Исин. - Нам-то что до этого? Насквозь проедем и забудем. - Не люблю, когда гвоздями приколачивают... - Зато у людей на виду. - Все равно не люблю... За спиной послышались неторопливые шаги. Даже не оглядываясь, Гаврила понял, что идут несколько старых или очень уставших людей. Когда они поравнялись, он, не отрывая взгляда от стен, окликнул их. - Что за город, почтенные? Избор слегка поморщился от тона. Гаврила, вернув себе естество, а может быть еще не отойдя после схватки с разбойниками, говорил грубо. Надменный тон вопроса предполагал ответ тихий, но путники его удивили. Все четверо одновременным движение они набросили на головы капюшоны плащей, словно вид одной лысины и трех пыльных шевелюр мог оскорбить богатырей и дрожащими голосами, вразнобой, ответили: - Труповец. - Подходяще называется. Он не стал больше ждать и пустил коня в галоп. Название города ничего ему не сказало, но даже не зная что там за люди хорошего от такого названия ждать не приходилось. Странники отстали, а в душе Гаврилы осталось ощущение близкой беды. Опасность он ощущал вещью, которую куда-то убрал и не мог найти, но он точно знал, что вещь эта где-то есть и она, к сожалению, никуда не делась...Беда могла прийти откуда угодно. Хоть со спины. Он оглянулся и взгляд его наткнулся на странников все еще неподвижно стоявших у дороги. - Напугали мы их... Избор обернулся. - Кого? Странников? Чем? Масленников покачал головой. - Не знаю. Вон стоят, как примерзли. Дальше не идут... Исин, смотревший на стены, ответил, так и не обернувшись. - Кто тут нас знает? - Ну... Это хорошая слава лежит, а дурная - бежит. Гаврила засмеялся. - Нас не обгонит. - Вся наша слава за горами, - с удовольствием сказал Исин. - Вон там сейчас весело... Ковры летают, песиголовцы бегают, остроголовые мечутся... Красота. Избор укоризненно посмотрел на хазарина и постучал пальцем по лбу. - Что радоваться? Туда и направляемся. Насмотримся еще этой красоты. Стены выросли и загородили небо. Все там было так, как говорил Избор - вдоль всей стены висели люди. - Колдовство! - сказал Иосиф. - Вот сейчас поближе подъедем и сразу разберемся - колдовство или нет. Как начнут сейчас покойнички со стен прыгать... Но все обошлось без колдовства. Кто висел на стене, тот на ней и остался. Створки ворот оказались распахнуты настежь и там стояли сборщики воротного налога. Город давал всем возможность укрыться от разбойников, продать свой товар и наконец просто отдохнуть после долгого пути, а за все за это следовало платить звонкой монетой. Избор не торгуясь, бросил серебряную денежку и провожаемые восхищенными взглядами (халат, халат!) они попали внутрь. Сразу за воротами маленькая площадь разбегалась в разные стороны пятью улицами. На одну из них сворачивали повозки с горами снеди и Гаврила направил коня следом. - Куда? - спросил Исин.- Зачем? Полуобернувшись и сдерживая коня Гаврила сказал. - Как куда? На базар. Зачем мы сюда ехали? Иосиф посмотрел на Избора. - А зачем? Тот хлопнул себя по груди. - Нам нужна лавка золотых дел мастера. Освещенный солнцем халат сверкал всеми цветами радуги. Избор в нем искрился как сугроб в солнечную погоду. - Продадим камни, приоденемся, станем на людей похожи и только нас тут и видели. Он передернул плечами. - Неуютно мне тут как-то. - Предчувствие? - насторожился Исин, уловив в словах воеводы скрытое беспокойство. - Называй как хочешь, но чем дольше мы тут задержимся, тем крепче жалеть потом будем. Гаврила кивнул и повернул коня на улицу поспокойнее. Едва они покинули площадь, как на нее вбежали четверо путников, которых богатыри обогнали, подъезжая к городу. Придерживая полы халатов и не обращая внимания на ругань возниц они обежали площадь, забегая в начало каждой улицы и вновь собрались перед воротами. Им свистели вслед, смеялись, но вообще то обратили внимания не больше, чем на сумасшедших. - Ну? - грозно спросил лысый и бровастый старик. - Где эти мерзавцы? Двое промолчали, деловито оглядываясь, и отвечать пришлось самому младшему. - Они исчезли, Визуарий! Глаза старика начали выкатываться из орбит. - Да я тебя... В жабу... В труху... Старец побледнел, упал в ноги. Тогда дар речи обрел другой старец. - Да тут они где-то, Визуарий. Тут. Раз в город вошли, значит дела у них тут... - И тебя в жабу, - пообещал главный старец. - В песок, в щебень... - В песок, в щебень... - задумчиво повторил до сих пор молчавший старик. Визуарию эта задумчивость не понравилась и он набрал в грудь воздуху. Неясно чем бы все это закончилось, если б старик не сказал: - Не надо... Знаю, что можешь... Главный старик несколько мгновений держал воздух в груди, раздумывая чем выпустить его - то ли легким свистом, то ли проклятьем. Увидев нехороший блеск в глазах Визуария и чувствуя, что все висит на волоске старик добавил. - До Круторога с Хайкиным совсем не далеко. Береги силы. Только после этого старик выпусти воздух. Заметно успокоившись самый младший старик спросил. - Зачем они нам. Визуарий? У них своя дорога, у нас - своя. - Дурак! - с чувством сказал старый волшебник. - Недоумок... Он посмотрел на убитого презрением старика и тот тут же закивал соглашаясь. - Одна у нас дорога. Я всех своих врагов и не знаю... А может они из первых будут? Второй раз на моем пути... Он с едкой усмешкой посмотрел на потупившихся спутников. - Не забыли, чем в тот раз дело кончилось? Старики дружно закивали головами. - Только ноги и выручили...- сказал один. - Дорога была прямая, - добавил другой. - И до города близко. Визуарий покачал головой, но что выражало это движение понять было трудно - то ли негодование, то ли несогласие. - Мир велик - уверенно сказал он. - Гораздо больше, чем вмещается в ваши мозги и две встречи в этом огромном мире что-нибудь да значат. Он замолчал, задумавшись над своими словами. Его спутники стояли молча, не решаясь перебить его мысль. - Во всяком случае третий раз встречаться с ним мне совсем не хочется. - Испепели их! - восторженно вскричал младшенький - Пусть твой гнев падет на них тяжелой карой твоей справедливости! - В жаб их, - поддакнул другой. - В песок, в щебенку. Потрать на них толику своего могущества! Визуарий посмотрел по сторонам. Вокруг шли люди и никому не было дела до четырех стариков. Он вздохнул, вспомнив о лошади, которую они потеряли в прошлый раз и волшебных вещах, что она везла. Если бы все это оказалось у него под руками! Если бы! - Орел не гоняется за мухами. Сперва найдите их, а потом я решу, что нужно сделать что бы вернуть наши вещи. А уж потом я подумаю, что смогу сделать для них. - Мы заночуем тут? - почтительно спросил младшенький. - Да, - чуть помедлив кивнул Визуарий. Он посчитал что-то на пальцах и добавил. - Да. Мы успеем на праздник. Задержимся. Ненадолго. Выказывая редкую настойчивость младшенький наклонился к земле, словно собака, собираясь унюхать куда это скрылись беглецы, так нужные Визуарию. Тот благосклонно посмотрел на него - тот оправдывал его самые лучшие ожидания, потом он укоризненно оглядел двух других. Отвечая на немой упек один из них сказал. - На рынке они. Где же еще? Визуарий покачал головой. Жизнь научила его не доверять простым решениям. Он мог бы прибегнуть к колдовству, но у него не осталось уверенности, что все выйдет как нужно. - Один из них, вроде в халате был? - Был, вроде... - неуверенно ответил средний. - Так "вроде" или "был"? - Был! - твердо сказал старший. - В халате и сапогах! Лоб Визуария пошел морщинами. Прочно, словно прутья клетки они удерживали старческие мысли в черепе. Видно, что мысли эти были приятны. Старец улыбнулся. - Беги к начальнику городской стражи. Скажи, что в город прибыл... Нет. Пробрался. Старик прищелкнул пальцами, радуясь пришедшей мысли. - Пробрался известный мусульманский проповедник - Меч Аллаха и Надежда Пророка! И что он собирается склонить простодушных жителей Труповца к переходу в магометанство. Ложь была настолько чудовищной, что средний сказал то, что пришло первым в голову.. Кто же в это поверит? Что же он совсем дурак, что ли? - А разве нет? - Я бы на его месте не поверил бы. - Тебе и не придется на его месте быть, - осадил его Визуарий. - Думаешь много, оттого, видно и судьба к тебе боком... Беги. Тот замешкался. - Беги, пока прыгать не заставил. И средний побежал.
Глава 28
Если в мире и оставалось место, где за эту ночь ничего не изменилось, то место это было в овраге, на берегу ручья, где провели ночь хазарин и отрок. Над мальчишкой по-прежнему шелестел орешник, а вода тоненькой струйкой сбегавшая с камней звенела как лесная тишина. Исин вопрошающе смотрел на Гаврилу. А тот вместо ответа похлопал коня по шее. - Ну? - Как никуда и не уходили... - сказал Гаврила спрыгивая с коня и оглядываясь. - У вас то тут как? Исин потрогал Масленникова рукой и улыбнулся. Дело было сделано. - Тихо... - Талисман? Исин ударил себя в грудь. - Мальчишка? - Спит. Исин отвечал коротко, торопясь и сам спросить, что было там, в замке. - А в замке что? - Что в замке? - Гаврила оглянулся на воеводу, переправляя вопрос ему. - А в замке не спят, - сказал тот. - А значит и нам не положено. Буди мальца. Исин чуть помедлили все же протянув руку сказал: - Он сейчас нам устроит выволочку. - Ничего, - ухмыльнулся Гаврила. - У меня тоже есть что ему сказать... Разбуженный Иосиф очень быстро все понял и надул губы. - Спать меньше надо, - сурово изрек Масленников. - Тебя не добудишься.... Уж я тебя ночью толкал, толкал... Мальчишка смотрел угрюмо. - Да и сейчас. Солнце уже вон где, а ты все в кулак сопишь. Как ты только со стариками уживался? Он неодобрительно покачал головой. Взрослые смотрели на него сурово и Иосиф устыдился и умолк. Начало дня выдалось удивительно приятным. Лошади галопом неслись к Киеву, оставляя за спиной поприще за поприщем, а поднятая копытами пыль не накрывала их, а услужливо сдувалась ветерком в сторону и даже солнце не слепило, поднимаясь над виднокраем, а ласково грело лица. В первой же встретившейся деревеньке за камешек, содранный с халата, они купили еды и накормили Гаврилу и мальчишку. Иосиф наевшись перестал ныть, а стал сосредоточенно задумчив. Он на своем коньке скакал сразу за Гаврилой. За Иосифом следом мчался Исин, а замыкал кавалькаду воевода. Так они и выскочили на холм. - Стой! - крикнул Гаврила, поднимая руку. Солнце уже поднялось довольно высоко и теперь можно было рассмотреть все то, что лежало впереди. Дорога, как ей и положено сбегала вниз и упиралась в темнеющую впереди полоску леса. Богатыри молчали. Мальчишка ждал какого-то откровения. - Лес... - разочарованно протянул он. Ему никто не ответил. - Давно на нас никто засад не устраивал... - сказал вдруг Исин. - Можно подумать, что "Лапка" уж и не нужна никому. - Скучно, что ли? - не понял его Гаврила. - Тревожно. Вон сколько с собой подделку возили. Отозвался Избор задумчиво глядя на Иосифа. - Нет. Сейчас совсем другой случай. Наши неприятности с нами и останутся. Вон оно, облако-то... Облако, ничем неотличимое от других скользило по небу. - Облако- это к дождю... - объяснил Иосиф. - Это не к дождю. Это к неприятностям... - безучастно сказал Избор. - Знаешь? - насторожился Гаврила, измеряя глазами облако. Ничего необычного в нем не было - облако как облако. Белое, пушистое и даже не угловатое, как ковер самолет колдуна. - Чувствую. Будет еще возможность силой похвастаться. Может еще и знакомых встретим... Он думал об остроголовых и песиголовцах, но Гаврила его не понял. - Знакомых? Что еще за знакомые? Наши знакомые все перемерли - кто от старости, кто от дурости, а кто и от вредности характера. Кто с ковра упал, а кто с лодки... Один вот только Муря и остался. - Радетель наш... - добавил усмехнувшись Исин. - Отец родной! - А хозяин замка? - спросил вдруг Иосиф, принявший слова Избора всерьез. - Не мог же он так далеко отъехать, что бы мы его не догнали? - Не такой уж он и старый... - возразил воевода, но Гаврила не слушая его уже погнал коня вниз - уж очень хотелось ему еще раз повидаться с гостеприимным хозяином замка. Следом с радостным визгом помчался Иосиф. Избор пришпорил коня и обогнав Исина поравнялся с ним. - Драка будет - не лезь. В сторонке постой. Мальчишка повел плечом, словно не слышал. - Уши надеру, - отеческим тоном сказал Избор. - Так надеру, что новые не вырастут. Лошади слетели с холма и в одно мгновение домчали их до леса. Не задерживаясь на опушке всадники въехали под деревья. Дорога вильнула туда, сюда и обогнув кусты Гаврила резко натянул поводья. Дорога впереди оказалась перегороженной повозками, а самая первая- с коней это было хорошо видно - стояла, накрытая упавшим деревом. Рядом с ней ожесточенно рубились двое, отражая ленивый натиск разбойников. Дрались только в одном месте, а вокруг было тихо. Там и сям сновали бородатые морды и Гаврила разочарованно развел руками. Никакого Черного всадника тут не было, а был самый обыкновенный разбой. - Разбойники, - не скрывая разочарования сказал Иосиф. - Это что ли ваши знакомые? - Во имя Аллаха! - пронеслось над дорогой. Ни Гаврила, ни Избор не узнали голосов, но прозвучавший тут же рев пардуса все расставил по местам. - Купцы! Купцам приходилось туго. Их грабили, но выглядело это странно. Дети Аллаха стояли около своих повозок и кланялись, а разбойники, не обращая на них внимания, лазили по возкам и тащили оттуда, кому что нравилось. Это удивило даже Иосифа. Выглядывая из-за Исинова плеча, он спросил: - Что это там, а? Ближайшая повозка заколыхалась, и оттуда выглянул Муаммар Каффади. - Помогите, ради Аллаха! Прогоните их! - А сам-то что? - спросил Гаврила, вынимая меч. - Покалеченный что ли? Твое добро разносят-то. Караванщик заплакал. - Не могу. Пятница. К тому же полдень - время намаза! Избор рассмеялся. - Это что, еще одно преимущество ислама? Он посмотрел на рубившихся около клетки людей. Два тела, что лежали в траве оказались достаточной платой за разбойничье любопытство и те не особенно напирали на них, не желая платить больше. Да и что там брать, в клетке-то? Да и сами хранители пардуса не спешили прийти на помощь каравану - свое бы сберечь.... На Гавриловых глазах они нехотя вроде зарубили еще двоих, самых любопытных и встали около клетки, покачивая чудными мечам - черной стали с голубыми прожилками внутри. - А это кто? - Неверные. Они своего пардуса защищают, а до нас им дела нет... - Мечи у них хороши... - сказал Исин. - Где-то мы уже такие видели. - Любые в обозе возьмете, только помогите! Караванщик закусил бороду. Лицо его, искаженное рыданием мучительно содрогнулось. Он дернулся и упал назад, в повозку. Только когда он повернулся к ним другим боком они увидели, что он все же ранен. Гаврила нахмурился и посмотрел на подбегавших разбойников. - Так вот что тут у вас! И услышал в ответ. - Ба! Старые знакомые! И халат сберегли, не пропили! Атаман Шарлыга остановившись в десятке шагов посмотрел на Гаврилу. - А я думаю кого это нам еще Боги послали? А это вы... Старые знакомые считай родня! А раз родня, так подарки давайте! Он повернулся к своему воинству показывая на Гаврилу. - Этого не троньте. Он не опасен и прибытку с него никакого, а вот соседа его миролюбивого от халата освободите... Грех в таком халате одному ходить.... Сам походил - дай товарищу поносить... Да не особенно его уродуйте, я с ним за давешнее еще посчитаться должен. Разбойники осторожно двинулись к Избору с Исином, а Шарлыга почти дружески обратился к Гавриле. - Мало тебе ночи, - укоризненно сказал он. - И днем тебя по белу свету носит... Совесть что ли мучает? - Жизнь такая, - следя за приближающимися врагами, отозвался богатырь... - Жизнь? Какая же у тебя жизнь, у призрака-то? Так... Дым один. Он поскреб затылок, кое-что вспомнил и крикнул, обступающим Избора разбойникам. - Сапоги с него не снимайте. Он без сапог дюже лютый становится. Избор рассмеялся. - Нет. Теперь можно и сапоги.... Это уже не важно. Разбойники попытались стащить его с лошади, но Избор даже не стал вынимать меч, а просто ударил их по головам. Глядя сверху на обступавших его лихих людей он ласково сказал. - Ни стыда у вас, разбойнички, ни совести. Проезжих вот обижаете, прохожих в досаду ввергаете. Али дел у вас других нету? - Снимай халат, прохожий, - топнул ногой атаман. - Ну вот опять "снимай"... Избор перекинул ноги на одну сторону и теперь в любую минуту мог соскочить на землю. - Некому, видно, учить вас вежеству, да уму-разуму... Нет на вас ни Иль Муромца, ни Сухмата, с товарищами. Так вы уж не обессудьте, я сам вас поучу. Человек я простой и средства у меня простые, природные. Он спрыгнул в траву и поясно поклонился лихим людям, а когда поднялся, в руке его уже был обломок дышла от одной из повозок. Первым же резким взмахом он опрокинул стоявших перед ним разбойников и под хруст костей и дерева они полетели на землю. Враги отпрянули от него, словно болотная ряска от места удара и воевода пошел между возов, зашибая попадавшихся на пути супостатов. Купцы радостно закричали, но с ковриков никто не поднялся - смотреть на воеводу было страшно. Люди вокруг него разлетались в стороны, падали - против дерева в его руках не могло устоять и железо. Он дрался легко - знал, что Гаврила и Исин не дадут разбойникам зайти со спины и поэтому смело шел вперед ловко усмиряя лиходеев. Бил он хоть и сильно, но не до смерти, как и обещал при первой встрече, с каждым ударом вколачивая в разбойников понятие добра и гостеприимства. Шарлыга, которого Избор просветил одним из первых вынырнул из забытья у ног Гаврилова коня. - Эй! Все сюда! Голос атамана собрал всех уцелевших. - Лук мне! Не спуская глаз с Избора он протянул руку в сторону. Он стоял спиной к Масленникову и тому сверху было видно как побурела от прилившей крови шея разбойника. Найти лук в обозе везшем оружие смог бы и слепой, а таких среди разбойников не было. В ту же минуты в его руке очутились и лук и стрела. Гаврила привстал в стременах. - Эй, Избор! Убить его, или ты его увечить будешь? Лук зазвенел и стрела улетела к воеводе. Гаврила увидел как перед Избором словно по волшебству возник полупрозрачный круг и стрела, треснув, раскололась. - Ударь... - неопределенно ответил воевода, которому не понравилось, как Шарлыга стреляет. В руке атамана уже была другая стрела и он засмеялся, уловив в словах воеводы похвалу себе. Масленников увидел, как мышцы на разбойничьем плече взбугрились, сгибая лук в дугу грозным движением. Атаман взметнул лук, но это стало последним движением в жизни. Гаврила не раздумывая более опустил свой меч на голову Шарлыги и две половинки некогда грозного атамана упали на землю. - Призрак! - заорало сразу несколько голосов никак не ожидавшие того, такого конца. - Ошибка вышла, - весело объяснил Гаврила. Он вскочил на седло ногами и оттуда перепрыгнул на крышу соседней повозки. Крыша затрещала, повозка накренилась и из нее с сухим треском посыпались короткие копья. Полированные древки сами просились в руки и Гаврила захватив сколько мог, стал метать их в разбегавшихся разбойников. Копья находили их везде - у возов, в кустах, за деревьями... После смерти атамана они и не думали сопротивляться. Каждый спасал только свою жизнь. Богатырь не успел и глазом моргнуть, как дорога обезлюдела. Он топнул ногой и земля ответила ему треском сухого дерева. - Трусы! - крикнул Гаврила. - Почему не деретесь? - Хоть и трусы, да не дураки, - сказал Исин, так и не обнаживший меча. - Зачем им драка? Наверняка ведь сбежали не с пустыми руками. Ты лучше караванщика пожалей. Ему еще убытки подсчитывать. Караванщика уже вынесли из повозки на воздух. Теперь ему было явно легче, но даже без стрелы в боку он выглядел не здорово. Гаврила наклонился поближе. - Помогай вам Боги! - прошептал караванщик. - Боги? - переспросил нимало удивившись Масленников. - Какие Боги? - Пусть вам помогают все Боги, какие только есть на свете! Он откинулся и закрыл глаза. Гаврила выпрямился. Рядом стояли только купцы. Он поискал воинов, но на глаза не попался ни один, а ведь они были, он же отлично их помнил. - Что же вы так, в лес очертя голову сунулись? А охрана ваша где? Купцы начали переглядываться. - Только зря на нее деньги переводите. Гнать таких надо... - Некого, - сказал кто-то из купцов. - Они свое отработали.... Обступившие их люди разошлись и Гаврила увидел что на земле лежат пятеро воинов со стрелами в груди. Караванщики смотрели на него сдержанно, но Гаврила знал, чего они хотят. Смерть пришла и ушла, забрав кого пожелала, а стоявшие тут люди должны были жить как жили. - Ладно, - махнул Масленников рукой. - Собирайтесь... До ближайшего города мы вас проводим, а там глядишь и пятница кончится... Со стонами и причитаниями купцы перепрягли лошадей и кое-как побросав товар в повозки двинулись следом за спасителями.
Глава 29
Лес, только что слышавший звон мечей стоя настороженный. Напуганным купцам за каждым кустом теперь виделся разбойник и они не жалея повозок нахлестывали лошадей. Поприще за поприщем они проносились по лесу в грохоте и блеске славы. Грохот слышали все, а вот блеск славы видел только Иосиф. При молчаливом попустительстве купцов он обвешал себя оружием и теперь, грохоча громче любой телеги, мчался впереди самой первой повозки. - Мальчишка-то! Боек! - сказал Исин. - Хоть в младшую дружину бери. Гаврила одобрительно кивнул, вполне понимая страсть с мальчишки к остро отточенному железу, но не согласился с сотником. - Он не будет служить. Он гордый... Вот если б сразу в старшую дружину или в воеводы... Тогда другое дело. А в младшую дружину... Он покачал головой. - В нем есть кровь... - Не меньше чем пол ведра, - подтвердил Избор. - Есть кровь, есть порода. Не такой он и простой, как кажется... Лес закончился, деревья прекратили мелькать по сторонам и миновав густые заросли малиновых кустов караван вырвался на простор. Чуть сбавив скорость они миновали деревушку и направились дальше, в город. Вдоль этой дороги не было ни кустов, ни деревьев. Люди вырубили, выкорчевали их и теперь дорога стала похожа на застарелый шрам на теле земли. Лес отступал все дальше и дальше, словно деревья объятые ужасом хотели убежать подальше, а над виднокраем вырастали стены незнакомого города. На глазах из земли выпирали башни, стены... - Что это там со стенами? - спросил вдруг Иосиф. - Что-то там не так со стенами! Гаврила ничего не разглядев ответил на всякий случай. - Что бы там ни было, что бы узнать нужно подъехать. - А может быть не нужно, - сказал Исин. Он также как и все щурился, вглядываясь в стену - А может быть даже наоборот... Он полуобернулся к мальчишке. - Что ты увидел? Иосиф молчал, глядя перед собой. Кони неслись и вскоре глазастый отрок удивленно крикнул. - Это же люди! Там люди на стенах! Гаврила с завистью к орлиному зрению объяснил. - Воины, наверное. Стража. Но Иосиф только плечом повел. - Что я стражи не видел? Они не сверху, а на самой стене... Висят вроде... Теперь, когда слова были сказаны, они словно прозрели. Стена действительно оказалась покрытой телами людей. Они висели там не шевелясь и никто не мог сказать что же удерживает их там - колдовство или добрая веревка. Дальше люди скакали молча - мысли каждого занимал ответ на вопрос что же там такое на самом деле. До стены осталось на больше двух поприщь, как Избор сказал: - А я, кажется, знаю кто там... - Кто? - Покойники. Гаврила дернул повод, останавливая коня и следом за ним встали все остальные. Даже Иосиф теперь не рвался вперед, а смирно стоял за Избором. Тот из-под ладони долго смотрел на город и спросил неизвестно у кого. - Приклеены они там что ли? - Да хоть гвоздями прибиты, - в сердцах сказал Исин. - Нам-то что до этого? Насквозь проедем и забудем. - Не люблю, когда гвоздями приколачивают... - Зато у людей на виду. - Все равно не люблю... За спиной послышались неторопливые шаги. Даже не оглядываясь, Гаврила понял, что идут несколько старых или очень уставших людей. Когда они поравнялись, он, не отрывая взгляда от стен, окликнул их. - Что за город, почтенные? Избор слегка поморщился от тона. Гаврила, вернув себе естество, а может быть еще не отойдя после схватки с разбойниками, говорил грубо. Надменный тон вопроса предполагал ответ тихий, но путники его удивили. Все четверо одновременным движение они набросили на головы капюшоны плащей, словно вид одной лысины и трех пыльных шевелюр мог оскорбить богатырей и дрожащими голосами, вразнобой, ответили: - Труповец. - Подходяще называется. Он не стал больше ждать и пустил коня в галоп. Название города ничего ему не сказало, но даже не зная что там за люди хорошего от такого названия ждать не приходилось. Странники отстали, а в душе Гаврилы осталось ощущение близкой беды. Опасность он ощущал вещью, которую куда-то убрал и не мог найти, но он точно знал, что вещь эта где-то есть и она, к сожалению, никуда не делась...Беда могла прийти откуда угодно. Хоть со спины. Он оглянулся и взгляд его наткнулся на странников все еще неподвижно стоявших у дороги. - Напугали мы их... Избор обернулся. - Кого? Странников? Чем? Масленников покачал головой. - Не знаю. Вон стоят, как примерзли. Дальше не идут... Исин, смотревший на стены, ответил, так и не обернувшись. - Кто тут нас знает? - Ну... Это хорошая слава лежит, а дурная - бежит. Гаврила засмеялся. - Нас не обгонит. - Вся наша слава за горами, - с удовольствием сказал Исин. - Вон там сейчас весело... Ковры летают, песиголовцы бегают, остроголовые мечутся... Красота. Избор укоризненно посмотрел на хазарина и постучал пальцем по лбу. - Что радоваться? Туда и направляемся. Насмотримся еще этой красоты. Стены выросли и загородили небо. Все там было так, как говорил Избор - вдоль всей стены висели люди. - Колдовство! - сказал Иосиф. - Вот сейчас поближе подъедем и сразу разберемся - колдовство или нет. Как начнут сейчас покойнички со стен прыгать... Но все обошлось без колдовства. Кто висел на стене, тот на ней и остался. Створки ворот оказались распахнуты настежь и там стояли сборщики воротного налога. Город давал всем возможность укрыться от разбойников, продать свой товар и наконец просто отдохнуть после долгого пути, а за все за это следовало платить звонкой монетой. Избор не торгуясь, бросил серебряную денежку и провожаемые восхищенными взглядами (халат, халат!) они попали внутрь. Сразу за воротами маленькая площадь разбегалась в разные стороны пятью улицами. На одну из них сворачивали повозки с горами снеди и Гаврила направил коня следом. - Куда? - спросил Исин.- Зачем? Полуобернувшись и сдерживая коня Гаврила сказал. - Как куда? На базар. Зачем мы сюда ехали? Иосиф посмотрел на Избора. - А зачем? Тот хлопнул себя по груди. - Нам нужна лавка золотых дел мастера. Освещенный солнцем халат сверкал всеми цветами радуги. Избор в нем искрился как сугроб в солнечную погоду. - Продадим камни, приоденемся, станем на людей похожи и только нас тут и видели. Он передернул плечами. - Неуютно мне тут как-то. - Предчувствие? - насторожился Исин, уловив в словах воеводы скрытое беспокойство. - Называй как хочешь, но чем дольше мы тут задержимся, тем крепче жалеть потом будем. Гаврила кивнул и повернул коня на улицу поспокойнее. Едва они покинули площадь, как на нее вбежали четверо путников, которых богатыри обогнали, подъезжая к городу. Придерживая полы халатов и не обращая внимания на ругань возниц они обежали площадь, забегая в начало каждой улицы и вновь собрались перед воротами. Им свистели вслед, смеялись, но вообще то обратили внимания не больше, чем на сумасшедших. - Ну? - грозно спросил лысый и бровастый старик. - Где эти мерзавцы? Двое промолчали, деловито оглядываясь, и отвечать пришлось самому младшему. - Они исчезли, Визуарий! Глаза старика начали выкатываться из орбит. - Да я тебя... В жабу... В труху... Старец побледнел, упал в ноги. Тогда дар речи обрел другой старец. - Да тут они где-то, Визуарий. Тут. Раз в город вошли, значит дела у них тут... - И тебя в жабу, - пообещал главный старец. - В песок, в щебень... - В песок, в щебень... - задумчиво повторил до сих пор молчавший старик. Визуарию эта задумчивость не понравилась и он набрал в грудь воздуху. Неясно чем бы все это закончилось, если б старик не сказал: - Не надо... Знаю, что можешь... Главный старик несколько мгновений держал воздух в груди, раздумывая чем выпустить его - то ли легким свистом, то ли проклятьем. Увидев нехороший блеск в глазах Визуария и чувствуя, что все висит на волоске старик добавил. - До Круторога с Хайкиным совсем не далеко. Береги силы. Только после этого старик выпусти воздух. Заметно успокоившись самый младший старик спросил. - Зачем они нам. Визуарий? У них своя дорога, у нас - своя. - Дурак! - с чувством сказал старый волшебник. - Недоумок... Он посмотрел на убитого презрением старика и тот тут же закивал соглашаясь. - Одна у нас дорога. Я всех своих врагов и не знаю... А может они из первых будут? Второй раз на моем пути... Он с едкой усмешкой посмотрел на потупившихся спутников. - Не забыли, чем в тот раз дело кончилось? Старики дружно закивали головами. - Только ноги и выручили...- сказал один. - Дорога была прямая, - добавил другой. - И до города близко. Визуарий покачал головой, но что выражало это движение понять было трудно - то ли негодование, то ли несогласие. - Мир велик - уверенно сказал он. - Гораздо больше, чем вмещается в ваши мозги и две встречи в этом огромном мире что-нибудь да значат. Он замолчал, задумавшись над своими словами. Его спутники стояли молча, не решаясь перебить его мысль. - Во всяком случае третий раз встречаться с ним мне совсем не хочется. - Испепели их! - восторженно вскричал младшенький - Пусть твой гнев падет на них тяжелой карой твоей справедливости! - В жаб их, - поддакнул другой. - В песок, в щебенку. Потрать на них толику своего могущества! Визуарий посмотрел по сторонам. Вокруг шли люди и никому не было дела до четырех стариков. Он вздохнул, вспомнив о лошади, которую они потеряли в прошлый раз и волшебных вещах, что она везла. Если бы все это оказалось у него под руками! Если бы! - Орел не гоняется за мухами. Сперва найдите их, а потом я решу, что нужно сделать что бы вернуть наши вещи. А уж потом я подумаю, что смогу сделать для них. - Мы заночуем тут? - почтительно спросил младшенький. - Да, - чуть помедлив кивнул Визуарий. Он посчитал что-то на пальцах и добавил. - Да. Мы успеем на праздник. Задержимся. Ненадолго. Выказывая редкую настойчивость младшенький наклонился к земле, словно собака, собираясь унюхать куда это скрылись беглецы, так нужные Визуарию. Тот благосклонно посмотрел на него - тот оправдывал его самые лучшие ожидания, потом он укоризненно оглядел двух других. Отвечая на немой упек один из них сказал. - На рынке они. Где же еще? Визуарий покачал головой. Жизнь научила его не доверять простым решениям. Он мог бы прибегнуть к колдовству, но у него не осталось уверенности, что все выйдет как нужно. - Один из них, вроде в халате был? - Был, вроде... - неуверенно ответил средний. - Так "вроде" или "был"? - Был! - твердо сказал старший. - В халате и сапогах! Лоб Визуария пошел морщинами. Прочно, словно прутья клетки они удерживали старческие мысли в черепе. Видно, что мысли эти были приятны. Старец улыбнулся. - Беги к начальнику городской стражи. Скажи, что в город прибыл... Нет. Пробрался. Старик прищелкнул пальцами, радуясь пришедшей мысли. - Пробрался известный мусульманский проповедник - Меч Аллаха и Надежда Пророка! И что он собирается склонить простодушных жителей Труповца к переходу в магометанство. Ложь была настолько чудовищной, что средний сказал то, что пришло первым в голову.. Кто же в это поверит? Что же он совсем дурак, что ли? - А разве нет? - Я бы на его месте не поверил бы. - Тебе и не придется на его месте быть, - осадил его Визуарий. - Думаешь много, оттого, видно и судьба к тебе боком... Беги. Тот замешкался. - Беги, пока прыгать не заставил. И средний побежал.