Погодин Николай. Кремлевские куранты

   М а ш а. Рыбаков, вы чудак. Неужели вы воображаете, что все люди должны знать об этом. Я же ничего не знаю!
   Р ы б а к о в. Ничего не знаете, а обиделись. За что же тут обижаться?
   М а ш а. Ну хорошо, а мастера вы нашли?
   Р ы б а к о в. Нашел. Но если б вы знали, чего это мне стоило. Кому не скажешь, какие часы требуют ремонта, - все пугаются... Один древний, неслыханной древности часовщик в колпаке сел на пол, накрыл голову руками и сказал: "Стреляйте, но я не пойду!" От Марьиной рощи до Пресни я прощупал старую Москву и наконец нашел такого часовщика, что сам прихожу в недоумение. Он сегодня будет в Кремле, но боюсь, волнуюсь...
   М а ш а. Почему?
   Р ы б а к о в. Я скрыл от него, какие часы требуют ремонта. Он думает, это вот, а это во... а там - башня, стопудовые гири... цепи... Если бы вы знали, Маша, под каким впечатлением я хожу! Случайно ночью, когда Москва спит, я встретил Ильича. Я не могу постигнуть, откуда берутся мысли у этого человека. Я хожу какой-то удивительный самому себе, будто и я куда-то далеко вперед залетел, где еще никто не бывал. И мне неловко. Это же ничуть не я, а Ленин. Теперь я знаю, на всю жизнь, что есть люди, которым ничего не далеко, ничего не страшно, ничего не удивительно.
   М а ш а. Саша! Милый... с вами очень легко. Почему, не знаю, но вся моя драма окончательно расплылась. Что же вы, помните, сегодня суббота? Вас ждут у нас. Придете?
   Р ы б а к о в. Обязательно.
   М а ш а. А если на вас отец накинется, найдетесь?
   Р ы б а к о в. Найдусь!
   М а ш а. Я накинулась, вы не сразу нашлись.
   Р ы б а к о в. С вами... с вами я ручной.
   М а ш а. Так ли?
   Р ы б а к о в. Люблю я вас. Я вам по ночам письма пишу, а утром рву их на части!
   М а ш а. А вы их не рвите. Вы бы их посылали по адресу.
   Р ы б а к о в. Слов не хватает. Я думаю о любви, чувствую, что истинно люблю вас... Понимаете, истинно, без единой посторонней мысли... А выразить это все настоящими словами не могу! Слов не хватает...
   М а ш а. Вот вы и выразили. Я верю - и достаточно. Сегодня я почему-то особенно вам верю. Но пора домой.
   Р ы б а к о в. Маша, позвольте проводить вас?
   М а ш а. Я бы рада, да боюсь, что нас встретит отец.
   Р ы б а к о в. Что у вас за отец такой? Неужели это такая неприступная твердыня?
   М а ш а. Подождите, сами увидите. Ну, будь что будет! Не хочу думать. Берите меня под руку.
   Р ы б а к о в. Мерси.
   М а ш а (хохочет). Рыбаков, не надо. Будьте таким, как есть, без "мерси".
   Р ы б а к о в. Хорошо. С удовольствием. Буду всегда таким, как есть. Без "мерси".
   Картина вторая
   В доме Забелиных. Рабочий кабинет Антона Ивановича, где давно уже никто не работает. Вечер. В кабинете сидят З а б е л и н а и ее гости: д а м а с в я з а н ь е м и ее муж - о п т и м и с т, д а м а и с п у г а н н а я
   и ее муж - с к е п т и к.
   З а б е л и н а (продолжая разговор). Антон Иванович делается все более и более невозможным. На днях я видела, как он бранился с каким-то монахом, а вчера, стыдно сказать, подрался с одним знакомым господином.
   С к е п т и к. В доме подрался или публично?
   З а б е л и н а. У Малого театра в семь часов вечера.
   С к е п т и к. И кто кого?
   З а б е л и н а. Антон Иванович одолел, конечно. Но если подумать, на какой почве вышел поединок. Господин этот был в подчинении у Антона Ивановича, а теперь, проходя в театр, позволил себе неприличную выходку. Он потрепал по плечу Антона Ивановича и допустил по отношению к нему покровительственный тон.
   Д а м а и с п у г а н н а я. А господин этот не большевик?
   З а б е л и н а. Не большевик, но настроен современно.
   Д а м а и с п у г а н н а я. Антон Иванович рискует быть посаженным в Чека.
   С к е п т и к. А кто теперь не сидел? Все сидели!
   Д а м а и с п у г а н н а я. Но ты же не сидел?!
   С к е п т и к. Не сидел, так буду.
   Д а м а и с п у г а н н а я. Замолчи, ради бога! Хоть здесь перестань пугать меня.
   З а б е л и н а. А я, глядя на Антона Ивановича, держу узелок с бельем. Я начинаю верить, что его посадят.
   О п т и м и с т. Антон Иванович настроения свои выражает эмоционально, а за эмоцию не сажают.
   Д а м а и с п у г а н н а я. Но он побил большевистски настроенного господина. Это террор!
   О п т и м и с т. При любом режиме бьют по морде, если это необходимо.
   С к е п т и к. Все равно посадят Антона. Вот увидите.
   Д а м а и с п у г а н н а я. Этот человек может довести до слез...
   С к е п т и к. Пол-Москвы говорит: это Забелин пошел торговать спичками! Вы думаете, большевики - идиоты, ничего не понимают?
   Д а м а с в я з а н ь е м. А наш Володька сделался футуристом. Теперь он целые дни читает какое-то ужасное "Облако в штанах".
   З а б е л и н а. Что-о? Облако и... в штанах? Неужели могут быть такие стихи?
   Д а м а с в я з а н ь е м. У них это называется поэмой. Володька всех уверяет, что это величайшее произведение. Я вам не могу передать, до какой степени оно неприлично! Там автор от первого лица предлагает женщине невозможные вещи.
   О п т и м и с т. А Пушкин не предлагает? Тоже предлагал.
   Д а м а с в я з а н ь е м. Пушкин предлагал в рамках светского приличия, а Маяковский - бестактно.
   О п т и м и с т. Все они одним миром мазаны. Пускай Володька будет футуристом. Все-таки хлеб!
   З а б е л и н а. Неужели у большевиков за стихи дают паек?
   Д а м а с в я з а н ь е м. Я сама не верила, но, правда, дают.
   С к е п т и к. Все равно посадят Антона, вот увидите.
   З а б е л и н а. Дмитрий Дмитриевич, даже на правах родственника каркать нехорошо и неприлично.
   Д а м а и с п у г а н н а я. Он меня доводит до слез. Морально он хуже инквизитора. Он всем обещает тюрьмы и расстрелы.
   Входит М а ш а.
   З а б е л и н а (Маше). До сих пор работала?
   М а ш а. Работала.
   З а б е л и н а. Иди скорее поешь.
   М а ш а. Не хочу.
   З а б е л и н а. У тебя нехороший вид. Надо подкрепиться.
   М а ш а. Не надо. После подкреплюсь. (Здоровается с гостями.)
   О п т и м и с т. Вы где работаете, Маша?
   М а ш а. В Помголе.
   О п т и м и с т. А это что же такое - Помгол?
   М а ш а. Мы оказываем помощь голодающим.
   О п т и м и с т. Так ли уж печально обстоят у нас дела, как об этом говорят?
   М а ш а. Очень печально. Голод развивается, как всемирный потоп!
   С к е п т и к. Не всемирный, а всероссийский. За границей белыми булками кормят скотину, а у нас голод наполовину сокращает население. Докажи, что я преувеличиваю.
   Входит З а б е л и н.
   З а б е л и н а. Прости, Антон Иванович, что мы расположились в твоем кабинете. Здесь теплее.
   З а б е л и н. Вижу. (Здоровается.) Был кабинет, а стал склеп. Нуте-с, о чем говорили?
   О п т и м и с т. О чем теперь говорят? Голод, смертность, аресты... Родные темы.
   З а б е л и н. Дикари захватили цивилизованное судно, перебили всех белых людей, команду выбросили за борт, сожрали все запасы... Нуте-с, дальше что? Кораблем надо уметь управлять, а они не умеют. Социализм пообещали, а с какого конца его начинать - никто не знает. (Скептику.) Ты знаешь, Дмитрий Дмитриевич?
   С к е п т и к. Не знаю и знать не хочу!
   З а б е л и н. Я в юности летал на луну... теоретически, конечно, в мечтах. А вот дочь за большевиков готова в огонь и в воду. Все ее симпатии не на нашей стороне. Мы для нее контрреволюция, бурбоны...
   Стремительно входит к у х а р к а.
   К у х а р к а. Матрос пришел... Забелиных спрашивает.
   Д а м а и с п у г а н н а я. Матрос? Зачем матрос?
   С к е п т и к. Не знаешь, что ли, зачем приходят матросы?
   З а б е л и н а. Ах, не пугайтесь, пожалуйста! Это, наверное, не матрос.
   К у х а р к а. Я не слепая... матрос как есть... сердитый...
   С к е п т и к. У меня при себе нет никаких документов. Не уйти ли нам с женой через черный ход?
   Д а м а и с п у г а н н а я. Я боюсь уходить. Матросы нас могут поймать и заподозрить в бегстве.
   З а б е л и н а. Не пугайтесь, пожалуйста... Он не матрос, в нашем смысле. (Маше.) Что же ты? Иди встречай!
   М а ш а уходит. Молчаливое недоумение.
   О п т и м и с т. Антон Иванович, что же это такое, дорогой мой?
   З а б е л и н. По всей вероятности, это пришел поклонник нашей дочери. Герой "Авроры".
   С к е п т и к. Но почему же ты допускаешь, чтобы герои "Авроры" делались поклонниками твоей дочери?
   З а б е л и н. А почему вы, милейший мой кузен, сию минуту хотели удрать из моего дома?
   С к е п т и к. Удрать?
   З а б е л и н. Да, удрать. Еще недавно вы ведь не допустили бы такую дурацкую мысль, что из дома Забелиных надо удирать. Нам плакать надо, а вы иронизируете!
   Входят М а ш а и Р ы б а к о в.
   М а ш а. Господа... (Запнулась.)
   З а б е л и н. Что же ты замолчала? Ты перепугалась, что при твоем госте назвала нас господами? Погоди, я тебя научу, как надо говорить. Ты скажи "товарищи"... и твой гость не будет шокирован.
   М а ш а (Рыбакову). Я вам говорила... папа всегда надо мной подтрунивает. (Окружающим.) Вот мой знакомый, Александр Михайлович Рыбаков... Он воевал... видел много интересного...
   С к е п т и к (здороваясь с Рыбаковым). Безмерно счастлив!
   Д а м а и с п у г а н н а я (рассматривая Рыбакова). Я не понимаю, вы матрос или штатский?
   Р ы б а к о в. Был матросом, но воевал на материке. Теперь демобилизовался,
   Д а м а и с п у г а н н а я. А зачем же вы носите матросский костюм? Мы думали, что к нам обыск, а это вы пришли в гости.
   Р ы б а к о в. Почему же обыск? Я никогда не подумаю, что ко мне обыск.
   С к е п т и к. Это понятно. Вы завоевали материк.
   Р ы б а к о в. До полного завоевания еще очень далеко.
   З а б е л и н. А когда придет полное завоевание?
   Р ы б а к о в. Очевидно, при социализме.
   З а б е л и н. В каком году?
   Р ы б а к о в. Простите, этого я вам сказать не могу.
   З а б е л и н. Не можете открыть вашу тайну?
   Р ы б а к о в. Просто не знаю.
   З а б е л и н. Ага.
   З а б е л и н а. Садитесь, Александр Михайлович... Вот пепельница, хотите посмотреть наш семейный альбом? Посмотрите!
   Д а м а и с п у г а н н а я. Зачем вы даете семейный альбом? Там скучные люди... (Рыбакову.) Вот посмотрите: это виды Италии... Рим, Колизей, Везувий...
   З а б е л и н. Бывали, сударь, в италийских морях?
   Р ы б а к о в. Нет, кроме Балтики, ничего не видел.
   З а б е л и н. В партии коммунистов, сударь, состоять изволите?
   Р ы б а к о в. Состою. А что?
   З а б е л и н. Интересно знать, что может думать коммунист, очутившись среди нас?
   Р ы б а к о в. Что же тут думать? Тут думать нечего.
   З а б е л и н. Конечно. Что же вам думать? Мы для вас буржуи и прохвосты. А эти буржуи всю жизнь работали, как каторжники. Капитализм за наш труд давал нам достаток и комфорт, остаток которого вы видите в моем кабинете. А коммунизм мне может предложить пуд собачьей овсянки. Хорошо!.. Я готов получать пропитание дворовых псов, но и в нем мне отказывают!.. Я не нужен новому обществу, потому что я умею строить электростанции, а их теперь закрывают, дорогой мой! Я безработный. Нам теперь не до электричества. Бычачий пар пришел на смену электрической энергии. И я, как Прометей, раздаю людям огонь. С утра до ночи стою у Иверской и торгую спичками.
   С к е п т и к. И тебя, как Прометея, посадят за это.
   З а б е л и н (Рыбакову). А вы что скажете, сударь?
   Р ы б а к о в. Я тоже не понимаю, почему вас до сих пор не посадили.
   С к е п т и к (восторженно). Слышали? Слушайте.
   З а б е л и н. Пойдите к телефону и доложите.
   Р ы б а к о в. Они не нуждаются в моих указаниях. Но не в этом дело. Вы раздражены против нас... а попусту! Я бы на вашем месте давно работал. Между нами говоря, вы ведь не Прометей, а просто саботажник!
   З а б е л и н. А, каково? Человек, в первый раз посетивший мой дом, удивляется, что меня не посадили, называет меня черт знает как и в ус не дует. Он доволен собой. Что за люди входят в наши дома?
   О п т и м и с т. Наш Володька точно так же разговаривает. Он меня ежедневно называет недорезанным буржуем. Я терплю.
   З а б е л и н. Володька - ваш сын. А это кто? (Рыбакову.) Вы имеете хоть малейшее понятие об учтивости?
   Р ы б а к о в. Удивительное дело! Вы о советском строе говорили не очень учтиво, а я за него не щадил жизни. Я не кричал, не выходил из себя. Я только сказал, что вы саботажник.
   З а б е л и н. Я вам правду сказал, сударь!
   Р ы б а к о в. Чепуху, а не правду! Это я вам сказал правду, а не вы.
   З а б е л и н. Постойте! Что я безработный - это неправда?
   Р ы б а к о в. Неправда!
   З а б е л и н. Что я вами выброшен, как старый башмак, - это неправда?
   Р ы б а к о в. Неправда!
   З а б е л и н. Тогда вот что... тогда, сударь, подите прочь отсюда! Я вас не знал и знать не желаю.
   Р ы б а к о в. А я не уйду.
   З а б е л и н. Ах, вот что... Я забыл, что вы можете реквизировать мою квартиру!
   Р ы б а к о в. Я не пришел реквизировать...
   З а б е л и н. Оставайтесь! Я уйду!
   Р ы б а к о в. А я вас не пущу. Мне смешно, что вы беситесь. По-моему, вы дикий человек!
   З а б е л и н. Дикарь?
   Р ы б а к о в. Дикарь.
   З а б е л и н. И вы явились меня просветить?
   Р ы б а к о в. А что же вы думали? Конечно!
   З а б е л и н (хохочет). Беда... Господа, он меня покорил своей наивной самонадеянностью! Нет, каков гусь!.. Он хочет просвещать. Слушаю вас, товарищ миссионер! Просвещайте!
   Входит к у х а р к а.
   К у х а р к а. Пришел председатель домового комитета.
   З а б е л и н. Один?
   К у х а р к а. Нет, не один.
   З а б е л и н. Не один?
   К у х а р к а. С ним какой-то военный... сердитый!
   Председатель домового комитета часто постучал в открытую дверь. Его голос:
   "Нельзя ли войти?"
   З а б е л и н. Можно, можно...
   Входит п р е д с е д а т е л ь д о м к о м а, за ним в о е н н ы й в
   форме тех времен.
   П р е д с е д а т е л ь д о м к о м а. Гражданин Забелин, они-с приехали лично за вами!
   З а б е л и н. Давно жду.
   В о е н н ы й. Если нетрудно, поторопитесь!
   З а б е л и н. Давно готов.
   В о е н н ы й. Пожалуйста.
   З а б е л и н. Не более одной минуты... (Делает общий поклон.) Жена некстати созвала вас... Простите... (Жене.) Прощай!
   З а б е л и н а (дает мужу узелок). Да воскреснет бог...
   З а б е л и н. Благодарю. Ну, я пошел...
   В о е н н ы й. Автомобиль стоит во дворе.
   З а б е л и н. Понимаю.
   З а б е л и н а. Антон, нельзя так!
   П р е д с е д а т е л ь д о м к о м а, в о е н н ы й и З а б е л и н
   уходят.
   Антон! Не пущу я его!.. Берите и нас! Ведите меня! (Вдруг кричит.) А ордер? Верните председателя! Председатель!
   П р е д с е д а т е л ь д о м к о м а возвращается:
   А ордер вам дали?
   П р е д с е д а т е л ь д о м к о м а. Не сомневайтесь. Все чисто и правильно... Комар носу не подточит! (Уходит.)
   З а б е л и н а. Ну вот, Машенька, и осиротели мы...
   М а ш а (Рыбакову). Вы знали, что отца арестуют?
   Р ы б а к о в. Ничего не знал. У меня такое впечатление, что это не арест.
   Занавес.
   Действие третье
   Картина первая
   Кабинет Ленина в Кремле. Л е н и н, Д з е р ж и н с к и й. Ленин некоторое
   время работает за столом, потом звонит. Входит с е к р е т а р ь.
   Л е н и н (секретарю). Попросите ко мне инженера Забелина. И разыщите нашего эксперта инженера Глаголева... он здесь рядом, в Совнаркоме.
   С е к р е т а р ь уходит, входит З а б е л и н.
   Инженер Забелин?
   З а б е л и н. Да.
   Л е н и н. Антон Иванович!
   З а б е л и н. Да.
   Л е н и н. Здравствуйте. Прошу вас, садитесь! Садитесь!
   Забелин садится. Молчание.
   Так что же, саботировать или работать?
   З а б е л и н. Я не предполагал, что мои личные проблемы могут кого-нибудь заинтересовать.
   Л е н и н. Представьте себе, интересуют. Вот мы и хотели посоветоваться с вами по одному чрезвычайно большому вопросу.
   З а б е л и н. Я не знаю, разве мои советы могут иметь значение?
   Л е н и н. Кого вы хотите взять под сомнение: нас или себя?
   З а б е л и н. С некоторых пор у меня перестали спрашивать советов.
   Л е н и н. Значит, людей занимали другие интересы. Как вы полагаете?
   З а б е л и н. Да. Это так. У людей были другие интересы.
   Л е н и н. А сейчас понадобились ваши советы. Что же вас удивляет?
   З а б е л и н. Я несколько, так сказать... озадачен.
   Д з е р ж и н с к и й. Вам мешает узелок. Положите его куда-нибудь.
   Л е н и н. Сегодня суббота, время бани. Вы, наверно, собрались пойти в баню?
   З а б е л и н. Да, конечно... собирался идти в баню.
   Л е н и н. Вы еще успеете. Мы вас долго не задержим.
   Входит инженер Г л а г о л е в.
   Г л а г о л е в. Здравствуйте.
   Л е н и н (Глаголеву). Георгий Иванович, вы лично не знакомы с инженером Забелиным?
   Г л а г о л е в. До сих пор встречаться нам не приходилось.
   Л е н и н (Забелину). Познакомьтесь, Глаголев Георгий Иванович - наш эксперт.
   З а б е л и н. Да. До сих пор мы с ним не встречались.
   Г л а г о л е в. Инженер Забелин в курсе дела?
   Л е н и н. Нет, не совсем. По-моему, инженер Забелин не представляет себе, по какому поводу мы его побеспокоили. Ну, не будем терять времени. Это ваша область, уважаемый товарищ, прошу, докладывайте.
   Г л а г о л е в. Докладывать в данном случае затруднительно, потому что такие люди, как инженер Забелин, не Нуждаются в агитации по части энергетического развития России... (Забелину.) Не так ли?
   З а б е л и н. Нуте-с!
   Г л а г о л е в. Но, однако, вы должны знать, что нас, революционеров-большевиков, всегда волновали вопросы коренного технического переустройства всего хозяйства России.
   З а б е л и н. Но вы... простите, что прервал вас... вы - инженер... и старый инженер, не так ли?
   Л е н и н (лукаво усмехнувшись). А что?.. Вы хотите сказать, что старый инженер не может быть революционером? Вот видите - может. (Глаголеву.) Продолжайте, пожалуйста.
   Г л а г о л е в. Как инженер и как революционер одновременно, я со всей энергией готов проводить в жизнь идею электрификации России.
   Л е н и н. И не в отдаленном будущем, а теперь... Так ставит вопрос Центральный Комитет нашей партии.
   З а б е л и н. Нуте-с... И что же?
   Л е н и н. А этот вопрос позвольте обратить к вам.
   З а б е л и н. Ко мне? Почему ко мне?
   Л е н и н. А потому, что вы, как специалист дела, можете нам помочь. Но специалисты дела, увы, настроены по-разному. Продолжайте, пожалуйста.
   Г л а г о л е в. Есть старая версия, что у России нет будущего для развития электрификации по ее природным ресурсам. Не дальше, как вчера, как сейчас с вами, мы беседовали с одним крупнейшим ученым... не буду называть его имени. И что же он утверждает?! "Рельеф страны плоский... Течение рек медленное... Зимой реки замерзают..." Ниагарских водопадов, как в Америке, у нас нет. Значит, ни одной порядочной гидростанции мы построить не можем.
   З а б е л и н. Так мог сказать только невежда.
   Л е н и н. Нет, простите, он авторитетный ученый... Акционер одной электрической компании.
   З а б е л и н. Или мошенник.
   Д з е р ж и н с к и й. Это другое дело.
   Л е н и н. А почему - мошенник? Вы докажите.
   З а б е л и н. Можно попросить карту России?
   Л е н и н. Да, конечно.
   Глаголев раскладывает на столе карту.
   З а б е л и н. Я берусь указать вам десяток мест, где мы можем сейчас, в естественных условиях, строить электростанции на белом угле... Вот и вот... а здесь разве нельзя?
   Л е н и н. Что это?
   З а б е л и н. Днепровские пороги.
   Л е н и н. А где же здесь можно строить?
   З а б е л и н. Я считаю, что где-то в низовьях, но не у моря, конечно.
   Л е н и н. А хорошо бы здесь, у самого моря, воздвигнуть огромный электрический замок... Знай наших!
   З а б е л и н. Возьмите эти торфяные районы... Ангара на востоке... Эльбрус на Кавказе... А если построить плотину на Волге?
   Л е н и н. Где на Волге? Это очень интересно. Я ведь волгарь.
   З а б е л и н. Да вот, у Жигулей... Я говорю по памяти, но по моим старым расчетам энергия Волги заменит половину донбасского угля.
   Л е н и н. Вы можете составить нам на эту тему общую записку?
   З а б е л и н. Я затрудняюсь. Я давно не занимался подобными вопросами.
   Л е н и н. Чем же вы занимались?
   З а б е л и н. Ничем.
   Д з е р ж и н с к и й. Вы говорите неправду. Инженер Забелин торгует спичками.
   Л е н и н. Как - спичками?
   Д з е р ж и н с к и й. Инженер стоит на улице и торгует с рук.
   Л е н и н. Оптом торгуете или в розницу? По коробочке?.. Слушайте, это несчастье! Это стыд и срам, батенька! В наше время спичками торговать... За такие штуки надо расстреливать... Как хотите!
   З а б е л и н. Давно приготовился.
   Л е н и н. К чему приготовились? К принятию мученического венца?.. Кто вас заставляет торговать спичками?
   З а б е л и н. Мне некуда приложить руки.
   Л е н и н. Как это - некуда приложить руки? Что вы мне говорите?
   З а б е л и н. Меня никто не звал.
   Л е н и н. А почему мы должны вас звать? Разве до нас вы сидели и ждали, пока вас позовут? Впрочем, если вас не вдохновляет идея электрификации России, то можете торговать спичками. Можете.
   З а б е л и н. Не знаю... Способен ли я...
   Ленин сердито отошел прочь и не ответил.
   Д з е р ж и н с к и й. От жизни отстали, так, что ли?
   З а б е л и н. Большевик из меня не получится.
   Д з е р ж и н с к и й. А мы вас не в партию приглашаем.
   З а б е л и н. В России предположено построить социализм, а я в социализм не верю.
   Л е н и н. А я верю. Кто из нас прав? Вы думаете, что вы, а я - что я. Кто же нас рассудит? Ну вот давайте спросим у Дзержинского. Он скорее всего скажет, что я прав, а вы - нет. Этого вам достаточно?
   З а б е л и н. Я понимаю. Мои слова для вас - детский лепет.
   Л е н и н. А вы разве меньшевик-эсдек? Эсер? Читали "Капитал" Маркса, изучали "Коммунистический манифест"?
   З а б е л и н. Да, конечно, я плохо разбираюсь.
   Л е н и н. Как же можно верить или не верить в социализм, если вы в нем плохо разбираетесь?
   Г л а г о л е в. Вы товарища Кржижановского знаете?
   З а б е л и н. Да, знаю.
   Г л а г о л е в. И ничего не слыхали о его работах в области наших планов электрификации?
   З а б е л и н. Слыхал... доходило...
   Л е н и н. Он мне говорил, что у вас громадный опыт электрика, что вы умеете решать блестящие проекты, а вы спичками торгуете. Какая дикая вещь!
   З а б е л и н. Брошу. Не буду.
   Д з е р ж и н с к и й. Слава богу!
   Л е н и н. Что вы сказали, Феликс?
   Д з е р ж и н с к и й. Я сказал - слава богу.
   З а б е л и н. Судя по всему, мне предлагается браться за дело?
   Д з е р ж и н с к и й. И чем скорее вы возьметесь за дело, тем лучше.
   З а б е л и н. Но вы меня плохо знаете.
   Л е н и н. Немного знаем.
   З а б е л и н. Меня никто из партии коммунистов рекомендовать не может.
   Л е н и н. Представьте себе, может.
   З а б е л и н. Не знаю кто?
   Д з е р ж и н с к и й. Я.
   З а б е л и н. Откуда же вы меня знаете?
   Д з е р ж и н с к и й. По долгу службы.
   З а б е л и н. Ах да... Я забыл.
   Д з е р ж и н с к и й. Да и кто же не знает инженера Забелина? И раз уж я вас правительству рекомендую, то позвольте предложить вам совет. Сейчас вы сбиты с толку...
   З а б е л и н. Совершенно сбит.
   Д з е р ж и н с к и й. Взволнованны. Все это понятно. Вам надо собраться с мыслями. Пойдите домой, подумайте, что случилось, а потом дайте ответ.
   Л е н и н. Завтра дадите ответ?
   З а б е л и н. Да.
   Л е н и н. До свидания.
   Забелин кланяется и идет к двери.
   Д з е р ж и н с к и й. Узелок забыли.
   З а б е л и н. Вот черт, а не узелок!
   Л е н и н. Баня, баня... еще успеете.
   З а б е л и н. Нет, я в баню не шел. Все решили, что меня берут в Чека... и вот жена сунула чертов узелок.
   Л е н и н. Ах, вот как! Это другое дело. Постойте! (Звонит секретарю.) Время у нас суровое. Теперь у вас дома горе, слезы.
   Входит с е к р е т а р ь.
   (Секретарю.) Отправьте инженера Забелина домой в автомобиле... Немедленно отправьте.
   З а б е л и н и с е к р е т а р ь уходят.
   Сотни, и тысячи, и миллионы еще сидят у нас без дела. Какой он саботажник. Просто одичал от безделья и свихнулся. Как вы думаете, Георгий Иванович, пойдет к нам работать инженер Забелин?
   Г л а г о л е в. Я думаю, что пойдет, Владимир Ильич.
   Л е н и н. Пойдет, но трудно ему будет привыкать, очень трудно.
   Г л а г о л е в. Я вам больше не нужен, Владимир Ильич?
   Л е н и н. Нет, Георгий Иванович, благодарю вас.
   Г л а г о л е в уходит. Входит с е к р е т а р ь.
   Я вас слушаю.
   С е к р е т а р ь. Пришел часовщик... его по вашему указанию прислал Рыбаков.
   Л е н и н. Введите его сюда.
   С е к р е т а р ь. Сию минуту. (Уходит.)
   Л е н и н. Мне спать не дают куранты... Молчат! Надо обязательно их пустить!
   Входит ч а с о в щ и к.
   Здравствуйте, товарищ! Вы будете часовой мастер?
   Ч а с о в щ и к. Кустарь-одиночка.
   Л е н и н. Простите, я не понимаю, почему - одиночка?
   Ч а с о в щ и к. Теперь таких мастеров, которым имею честь быть я, называют "кустарь-одиночка без мотора".
   Л е н и н. Как это - одиночка без мотора?
   Д з е р ж и н с к и й. Очевидно, часового мастера обидели? Скажите, кто вас обидел?
   Ч а с о в щ и к. Я не пользуюсь случаем, чтобы лично жаловаться товарищу Ленину. Я никогда не жалуюсь. Меня пригласили работать.
   Д з е р ж и н с к и й (интимно, весело, кивнув часовщику). А вы жалуйтесь, жалуйтесь откровенно.
   Л е н и н. А я сейчас попрошу горячего чаю. (В дверь.) Скажите, пожалуйста, чтобы нам дали чаю. (Часовщику.) Трудно жить? Голод, разруха, хаос? Устали? Голодаете?
   Ч а с о в щ и к. Как все.
   Л е н и н (указывая на Дзержинского). А наш товарищ говорит, что вас обидели. Он ошибается?
   Ч а с о в щ и к. Я не мог ожидать таких вопросов. Я был счастлив, что вспомнили обо мне. Ведь когда-то, в старое время, я ремонтировал часы графу Льву Николаевичу Толстому.
   Л е н и н. Ого... это не шутка!
   Д з е р ж и н с к и й. Толстой к плохому мастеру не стал бы ходить.
   Л е н и н. А какой был Толстой?
   Ч а с о в щ и к. В сапогах... Очень интересный человек. Разве его портреты чего-нибудь стоят?
   Л е н и н. О чем он с вами говорил?
   Ч а с о в щ и к. Я теперь плохо помню, о чем он говорил. Он любил расспрашивать. В часах толк знал.
   Д з е р ж и н с к и й. И платил, конечно, хорошо?
   Ч а с о в щ и к. Нет. Я ему, как графу Толстому, делал большую скидку.
   Л е н и н. И он замечал это?
   Ч а с о в щ и к. По-моему, не замечал.