- Трава высокая, вполне можно подобраться вон к тем кустикам у реки,
видишь? Если они будут разворачиваться на том же месте, мы сможем увидеть
их совсем близко.
- Ладно, давай попробуем.
Пригибаясь, они торопливо пробрались к реке, спеша пересечь опасное
пространство задолго до приближения косцов. И не напрасно, они едва успели
занять новый пост, как увидели эльфа, не спеша подходящего по скошенной
вдоль берега полосе. Это был тот самый начальник, распоряжавшийся
разворотом цепи, на этот раз он, видимо, решил не догонять работавших, а
подождать их у границы участка. Друзья затаили дыхание, глядя, как он
беспечно устроился на берегу в десятке метров от них и принялся кидать в
воду камешки.
Это был типичный ваниар, смуглый, черноволосый, с тонким, чуть
горбатым носом. Сергей переглянулся с Глорфиндейлом, подумав, что он,
очевидно, ошибся, но тот показал глазами на приближающихся косцов. Они
были еще далеко, но теперь и Сергей ясно видел у многих светлые и рыжие
волосы. Разговаривать даже шепотом было слишком рискованно, друзья молча
ждали.
Цепь работающих эльфов подходила все ближе, и все яснее становилось,
что они двигались совершенно механически, как во сне. Сергей подумал, что
если они и больны, то как-то слишком одинаково, он уже различал
отсутствующее выражение на лицах. Действительно, среди них почти не было
ваниаров, Глорфиндейл многозначительно посмотрел на Сергея, но вид и у
него был озадаченный. Косцы подошли к границе участка, и сидящий ваниар,
вскочив, принялся распоряжаться.
Теперь стало понятно, почему ему приходилось так суетиться. Он
отдавал самые простые команды: "Стой!", "Поверни!", "Иди!", обращаясь к
каждому эльфу отдельно, и то не все с первого раза понимали новую команду,
продолжая выполнять предыдущую. Один из косцов, ближайший к реке, не
прореагировал даже на команду "Стой", и, пока остальные разворачивались,
продолжал косить, подходя все ближе к кустам.
Неожиданно Сергей встретился с ним взглядом, и едва не вскрикнул - в
тусклых глазах на прекрасном эльфийском лице отсутствовали всякие
проблески разума. Эльф казался движущимся манекеном. Сергей увидел, что
Глорфиндейл тоже потрясен, в его мозгу завертелись фантастические
предположения - может быть, ваниары освоили производство роботов? Тем
временем распорядитель вернул заблудившегося косца на его место в уже
перестроенной колонне и отдал команду "Косить!". Цепь вновь начала
двигаться, а ваниар занялся второй группой эльфов, сгребавших траву.
Вдруг Глорфиндейл резко согнулся, зажав ладонью рот. На его лице
отразился ужас, тело сотрясалось. Сергей, не понимая, что происходит,
прижал его к себе, боясь, что раскачивающиеся ветки кустарника привлекут
внимание ваниара. К счастью, тот вскоре закончил разворот и направился к
другому концу участка, опережая медленно удалявшихся работников. Когда они
отошли достаточно далеко, Глорфиндейл немного пришел в себя и смог
заговорить прерывающимся шепотом, глядя вслед эльфам расширенными глазами.
- Сергиэ, среди них был Лоссэль! Он был моим другом, он ушел в Лориэн
двадцать лет назад!
Сергей замер. Словно кусочки мозаики вдруг сложились в цельную и
логичную картинку.
- Пустые! - прошептал он. - Так вот о чем кричал тот жрец... В
Лориэне их делают Пустыми!
Ночью, добравшись, наконец, до леса и зайдя поглубже, они рискнули
разжечь костер. Лилиан впервые за день приготовила горячую пищу. Вместе с
Сергеем она старалась изо всех сил, пытаясь расшевелить и утешить друзей,
но безуспешно. Эльфы и Дима были убиты открытием Глорфиндейла. Днем все
по-очереди подбирались к покосу и своими глазами увидели этих бывших
эльфов, лишенных памяти и личности и способных только выполнять простые
команды. Теперь стали понятны все прежние загадки - и кто работает на
полях Лотаурэндора, и почему сюда никого не пускают. Эльфы с ужасом
вспоминали друзей и родных, ушедших с пением в Лориэн.
Разговаривать никому не хотелось. Дима лежал ничком у костра,
обхватив руками голову. Глорфиндейл сидел рядом с ним, молча глядя в
огонь. Аэлиндин в стороне прислонился спиной к дереву и закрыл глаза, а
Лилиан, взяв его за руку, что-то тихо шептала. Сильвен вообще куда-то
делась. Сидя у костра рядом с Глорфиндейлом, Сергей беспокоился все
больше, и, наконец, не выдержав, пошел ее разыскивать.
Он нашел ее на полянке у лесного ручья. Под деревом, у которого она
стояла, было темно, Сергей видел лишь снежное поблескивание ее волос в
звездном свете. Он молча подошел, она смотрела на него огромными, черными
в темноте глазами.
- Я ждала тебя, Сергиэ, - она протянула ему руки. Они были холодны
как лед и чуть дрожали. Повинуясь порыву, Сергей обнял ее, пытаясь
согреть. Вздрагивая всем телом, она спрятала лицо на его груди - и вдруг
снова подняла глаза. Он с изумлением увидел, что она улыбается.
- Ведь это ты спас меня от Лориэна, Сергиэ. Я не пошла туда, чтобы
остаться с тобой. Тогда мне было просто интересно, но и это было для меня
так ново, что ради этого еще стоило жить.
- А теперь? - тихо спросил Сергей. Ему так давно хотелось дотронуться
до этих звездных волос, что он едва слышал ее ответ. Ему казалось, что
нежная шелковистая волна обволакивает не только его руки, но и все его
существо.
- А теперь я знаю, что наш мир совсем не такой, каким мне казался, в
нем есть Зло и есть Смерть. Но именно от этого мне сейчас почему-то
действительно хочется жить, и любить, и рождать детей. - Ее голос
понизился до едва слышного шепота. - Я уже познала горе, и, наверное,
впереди всех нас подстерегает гибель - но теперь я знаю, что и счастье
возможно не только в сказках.
Она обвила руками его шею, ее губы были неожиданно горячими. Земля
ушла из-под ног, и звездная волна захлестнула его с головой. Снежная
Королева растаяла, в его объятиях вздрагивала живая теплая женщина, и весь
остальной мир исчез.
Шаги стражников стихли за углом. Сергей осторожно поднял голову. Он
сидел, скорчившись за пышным цветущим кустом жасмина напротив двери, за
которой час назад скрылся Глорфиндейл. Рядом за деревьями тихо
зашевелились остальные, тоже начинавшие беспокоиться.
Они пробрались в город, когда стемнело, и несколько часов бродили по
безлюдным улицам в поисках квартала звездочетов. Глорфиндейл был здесь
давно и помнил дорогу очень смутно, а кого-либо спрашивать они не
решились. Впрочем, спрашивать было и некого, с наступлением темноты на
улицах остались только редкие патрули стражников. Их тяжелые шаги были
слышны издалека, гулко отдаваясь в узких переулках, и друзья успевали
спрятаться, благо зелени в городе было много.
Кроме зелени, они почти ничего не рассмотрели в знаменитом Валмаре. В
домах кое-где светились неяркие голубоватые огоньки, но уличного освещения
здесь никакого не было, если не считать длинных рядов факелов на стенах
храмов. Темная громада Таниквэтиль, нависающая над городом, с силуэтами
храмов на склонах, словно нарисованными пылающими штрихами, только сгущала
темноту на улицах. Если бы не рунные орнаменты на дверях и фронтонах,
сделанные из загадочного светящегося под звездами металла, Глорфиндейл
вряд ли смог бы что-нибудь найти ночью.
Уже близился рассвет, когда он, наконец, отыскал нужную дверь. Дом, к
которому они подошли, казался небольшим, но за ним, в глубине сада,
отделенного от улицы легкой ажурной решеткой, угадывался темный контур
высокой остроконечной башни. На ее вершине чуть мерцал слабый свет.
Глорфиндейл отправился на разведку, оставив спутников в скверике рядом с
дверью, незапертой, по эльфийскому обычаю.
С тех пор прошло больше часа. Небо на востоке начало синеть, свет
факелов поблек, и голова у Сергея разболелась от запаха жасмина. Он начал
размышлять, не пора ли идти выручать Глорфиндейла, когда дверь, наконец,
отворилась. Глорфиндейл махнул им рукой, и через минуту все стояли в
тесной полутемной прихожей. Маленький тщедушный человечек, показавшийся
Сергею в темноте стариком, прижав палец к губам, сделал им знак следовать
за ним.
В молчании они прошли гуськом через несколько полупустых комнат,
освещенных только звездным светом из окон, потом по длинному совсем
темному коридору, и начали подниматься по узкой винтовой лестнице. Хозяин,
поднимавшийся впереди, зажег свечу, осветившую неровные каменные стены с
голубыми пятнами лишайника и древние, наполовину стертые в середине
ступеньки. Кое-где на особенно выбитые ступени были положены доски,
жалобно скрипевшие под ногами.
Лестница вилась и вилась, и Сергей догадался, что они поднимаются на
башню, которую видели за домом. Они миновали несколько дверей, ведущих
куда-то во внутренние помещения башни, и несколько высоких стрельчатых
окон в глубине узких ниш, дававших возможность оценить чудовищную толщину
стен. Проходя мимо окон, хозяин старательно прикрывал свечу рукой. Минуты
тянулись в томительном молчании, нарушаемом только редким визгливым
скрипом ступенек, и Сергею стало казаться, что они поднимаются уже века, и
эта лестница никогда не кончится, когда хозяин дошел, наконец, до люка и,
кряхтя, поднял его.
Яркий свет ослепил гостей, они, щурясь, выбрались наверх и с
любопытством начали осматриваться. Они оказались у стены большого круглого
зала, напомнившего Сергею старинные гравюры из книг по истории науки.
Стены, прорезанные стрельчатыми оконными нишами, венчала шестигранная
шатровая крыша. Под ней точно в центре зала на невысокой круглой платформе
громоздилось сложное металлическое сооружение, похожее на чудовищных
размеров астролябию. Ажурные детали конструкции были покрыты затейливой
чеканкой и цветными инкрустациями, от чего астролябия скорее напоминала
диковинную скульптурную композицию, чем научный прибор.
Вдоль стен между окнами стояли длинные столы, заставленные весами,
кувшинами, колбами, тиглями и еще бог весть какими реликтовыми
приспособлениями. Зал выглядел логовом средневекового алхимика.
Засмотревшись на все эти диковины, Сергей вздрогнул от неожиданного
прикосновения и резко обернулся.
- Наконец-то я воочию увидел вас, Пришедшие Следом! - Хозяин башни
разглядывал и даже ощупывал Сергея с таким же жадным любопытством, с каким
тот сам только что рассматривал зал. Сейчас стало видно, что его лицо, как
и у всех эльфов, было молодым и гладким, но длинные пепельные волосы
висели небрежными космами, а привычка сутулиться над столами и приборами
испортила гордую эльфийскую осанку. Он был очень худ, и не первой свежести
одежда висела на нем, как на вешалке, дополняя общее впечатление
неряшливой старости. Однако его огромные черные глаза на смуглом лице
горели восторгом фанатика.
- Долгие века я был вынужден довольствоваться только рассказами о
племенах, населявших Средиземье. К несчастью, Ингвэ не позволил мне самому
описать их, пока был открыт Прямой Путь, но теперь...
- Позвольте вас познакомить, друзья мои, - перебил его Глорфиндейл,
последним поднявшийся по лестнице и закрывший за собой люк. - Мы с вами в
гостях у старейшего звездочета Валмара Вингриля. - Он назвал хозяину своих
спутников.
- О, среди вас и женщина! - Вингриль переключил внимание на Лилиан. -
Я очень рад. Правда, жаль, что вы все трое молоды, я никогда не видел
настоящих стариков и знаю о старении людей только понаслышке. Впрочем,
если вы пробудете в Валмаре достаточно долго, возможно, я смогу наблюдать
сам процесс старения, это тоже было бы очень интересно.
Звездочет говорил быстро, захлебываясь, но в то же время как-то
рассеянно, не переставая беззастенчиво разглядывать Лилиан:
- Я с удовольствием предоставлю вам мой дом на это время.
- Спасибо, - ответил Сергей, с трудом удерживаясь от смеха, хотя юмор
был довольно черным, - нам не хотелось бы здесь задерживаться. Да и вряд
ли нам дадут дожить до глубокой старости.
Вингриль невольно оглянулся на южные окна, затемненные громадой
Таниквэтиль.
- Да, Глорфиндейл говорил мне, что вы проникли в Лотаурэндор без
позволения Ингвэ. Честно говоря, вы поступили довольно опрометчиво, и я
даже удивляюсь, как вам это удалось. Впрочем, все к лучшему, иначе вас
перехватил бы Верховный Жрец Куругиль, и мне вообще не удалось бы ничего
узнать. Жрецы Манвэ и так слишком много скрывают от ученых.
- Например, Прямой Путь? - резко спросил Дима, который, казалось,
совсем не слушал разговор, увлеченно разглядывая астролябию.
Хозяин, вздрогнув, обернулся.
- О Прямом Пути я даже не смел думать, это чудо, сотворенное
Валарами, и только в их власти было открыть его и закрыть. Но Глорфиндейл
сказал мне, что вы прошли по нему без помощи Великих. Я не могу в это
поверить, неужели это так?
- Да, это так, - ответил Сергей. - Мы попали сюда хоть и по ошибке,
но только с помощью достижений науки. К сожалению, мы с Димой не в силах
сами сделать все, что нужно, чтобы вернуться домой, даже если бы здесь
было из чего. На Земле над этим работали тысячи людей. Но я уверен, что на
серебристых кораблях эльфов тоже не было никаких чудес, а была техника,
нужная нам.
- Поэтому мы и пришли сюда, - горячо подхватила Лилиан, - и
обратились к твоей помощи. Помоги нам, Вингриль!
С минуту Вингриль молча смотрел на них, потом печально повернулся к
Глорфиндейлу.
- Ты помнишь, друг, наш последний спор с Эльрондом? Он говорил, что
придет время, когда дела и знания людей затмят наши величайшие свершения,
а я смеялся над его словами. Ведь тогда люди были как дети перед мудростью
эльфов. И вот не прошло и дюжины тысяч лет, и передо мной стоят люди,
такие юные, недолговечные и слабые, и говорят, что свершили то, о чем я не
мог и помыслить и считал по силам лишь Валарам!
Он покачал головой и, отвернувшись, тихо добавил:
- Эльронд был прав, а все мои дела и открытия, все знания, что я
веками собирал по крупицам и копил как скряга - лишь пыль и прах.
Воцарившееся тяжелое молчание прервал Глорфиндейл.
- Ты ошибаешься, Вингриль, думая, что люди обогнали нас во всем. Они
шли другими путями, и нашли многое, неизвестное нам, но и эльфам еще есть
чем их удивить. За те дни, что мы провели вместе, я в этом убедился. Мои
друзья могут рассказать много дивного о строении мира, но и ты в силах
помочь им, если захочешь.
Вингриль грустно улыбнулся.
- Благодарю тебя, мой друг, за попытку утешить меня. Ты знаешь, что я
не отказался бы помочь тем, кто во мне нуждается, даже если бы и не мог
получить ничего взамен. Но здесь я бессилен. Все мы всегда считали, что
Валары открывали Прямой Путь по молитве жреца-кормчего, но сейчас, я
боюсь, вымолить это не удалось бы даже Верховному Жрецу.
- Почему?
Звездочет боязливо огляделся, помолчал, словно в нерешительности, и
вдруг резко рванул крышку люка и заглянул на лестницу. Там никого не было.
Опустив крышку, Вингриль тяжело вздохнул и, наконец, поднял голову.
- То, что я скажу, я не решился бы высказать самым близким друзьям,
но вы, вас самих преследуют, вы не донесете на меня.
Эльфы изумленно раскрыли рты, услышав это поразительное заявление, но
не успели ничего ответить. Вингриль говорил все быстрее и быстрее, как
человек, молчавший слишком долго и, наконец, получивший возможность
высказаться.
- Жрецы говорят, что Валары размышляют о судьбах Мира, и их не должны
отвлекать суетные заботы, но я не слепой, я вижу, что происходит вокруг, я
еще могу сравнивать и делать выводы. Во времена моей юности мне
приходилось воочию видеть Валаров или хотя бы Майяров, я помню, какие
заботы казались им достойными своего внимания. Это были сущие мелочи по
сравнению с бедами, грозящими эльфам теперь. Я долго и мучительно
размышлял над этой загадкой, и понял, что есть единственное объяснение, -
он на мгновение остановился, переводя дыхание, и дрогнувшим голосом
закончил: - Валары покинули нас!
Глорфиндейл и Сильвен были потрясены, но на Аэлиндина заявление
Вингриля почему-то не произвело такого же впечатления.
- Ты думаешь, они уплыли на кораблях? - озабоченно спросил он.
Вингриль недоуменно уставился на него.
- Быть может, Валары ушли, но серебристые корабли остались, -
объяснил свою мысль Аэлиндин. - Сергей с Димой считают, что на кораблях
были просто какие-то приборы, которые открывали Путь без всяких молитв.
Сергей невольно улыбнулся - общение с ними здорово изменило
Аэлиндина.
- Ты думаешь, - Вингриль был изумлен, - что смог бы справиться с
творением Валаров без них самих?
- Но отец говорил, что на серебристых кораблях не было ни Валаров, ни
Майяров. Экипаж составляли простые ваниары и только кормчий был жрецом.
Если найти кого-нибудь из них...
- И узнать, где гавань серебристых кораблей... - добавил Дима.
Звездочет нахмурился и рассеянно потер лоб.
- Я никогда не думал об этом с такой точки зрения. Быть может, это
и... Да, пожалуй... - Его лицо просветлело, как у человека, увидевшего,
наконец, перед собой ясную цель.
- Да, об этом стоит подумать, я уверен, что это разрешимые вопросы.
- И, кстати, у меня тоже есть несколько вопросов, на которые,
надеюсь, ты сможешь ответить, - добавил Глорфиндейл.
- Хорошо, мой друг, - улыбнулся Вингриль, - но не спеши. Я только
сейчас сообразил, что вы, наверное, шли всю ночь, и нуждаетесь в пище и
отдыхе.
- О, нет, - запротестовал Аэлиндин, - сейчас, когда наша цель так
близка, нам не до отдыха.
- Но от завтрака мы бы не отказались, - с улыбкой возразил ему
Глорфиндейл.
- Тогда обсудим все за трапезой. Но мне придется спуститься вниз за
припасами.
Женщины и Аэлиндин с Димой вызвались помогать хозяину принести еду, а
Сергей с Глорфиндейлом взялись разжечь маленький очаг. Правда, роль Сергея
в этом деле свелась лишь к тому, чтобы с восхищением смотреть, как
виртуозно разжигал огонь эльф. Через четверть часа маленький круглый стол
рядом с очагом был заставлен незнакомыми, но очень аппетитными блюдами, и
друзья сразу почувствовали, как проголодались.
К этому времени уже совсем рассвело, Вингриль погасил матовые голубые
шары на стенах, освещавшие зал резким холодным светом, и открыл ставни.
Косые лучи встающего солнца расчертили зал мерцающими золотистыми завесами
и зажгли сотни разноцветных бликов на столах и приборах. Жилище алхимика
исчезло, превратившись в волшебный замок, блистающий и чудесный. И, словно
чтобы усилить это чувство, утренний ветер тронул струны, натянутые в
оконных проемах. Нежная и странная музыка наполнила воздух, и Сергей
подумал, что все-таки эльфы владеют волшебством, самой волшебной из магий
- искусством превращать обыденное в прекрасное.
Когда гости утолили голод, Вингриль вернулся к прерванной беседе.
- Боюсь, друзья мои, что искать моряков из экипажей серебристых
кораблей бесполезно. Я когда-то знал одного из них, и именно от него я
узнал о молитве, по которой открывался Путь. Он рассказывал, что на
корабле было тайное святилище, куда никто, кроме кормчего, не имел права
входить. Ночью, когда земля скрывалась из виду, жрец объявлял, что идет
молиться, и входил туда, а когда он выходил, корабль уже был в другом
море.
- И переход был заметен? - спросил Дима.
- Когда мы покидали Средиземье, - ответил ему Глорфиндейл, - была
ясная звездная ночь, и я не спал до рассвета, но не почувствовал перехода,
просто утром на горизонте показались башни Аваллонэ.
- Мой знакомый моряк говорил, что иногда можно было заметить этот
момент, когда вдруг резко менялся ветер, - добавил Вингриль. - Как бы то
ни было, я думаю, что простые матросы знают об этом не больше меня. Если в
святилище и было какое-то устройство, о нем знал только жрец-кормчий. Но
ни один жрец не выдаст тайны, тайны храмов охраняются страшными клятвами,
и нарушивший их погибнет ужасной смертью.
- Но что же делать? - воскликнула Лилиан.
- Димиэ прав, вам надо искать гавань серебристых кораблей. И в этом,
возможно, я могу помочь.
- Ты знаешь, где она, - не спросил, а уверенно сказал Глорфиндейл.
- Не знаю, но догадываюсь. Некогда я взялся за составление карты
Амана и весьма преуспел в этом, за одним исключением. Мне не позволили
исследовать юг континента, в районе пика Хиарментир, хотя туда вела
дорога. Когда я обратился к Куругилю, он сказал, что по велению Манвэ под
Хиарментиром построен подгорный храм, и непосвященным нельзя к нему
приближаться. Мне пришлось отступить, но через много лет, проходя однажды
по дальней галерее храма, я увидел на стене мозаичную карту Валинора.
Стражник, провожавший меня, не позволил остановиться, но мне хватило
одного взгляда. Точно на юг от Хиарментира на карте была маленькая бухта,
и надпись - Хиарменлонн.
- Южная Гавань! - воскликнул Аэлиндин.
- Но мы слышали, что серебристые корабли стоят на западе, где-то у
чертогов Мандоса, - возразил Глорфиндейл.
- Я обследовал все побережье Амана и не видел никаких чертогов на
Западе, там голый пустынный край. Жрецы на мой вопрос сказали, что чертоги
мертвых недоступны взгляду живых, но к серебристым кораблям это не должно
относиться. Нет, если тайная гавань существует, она только там, за
Хиарментиром, за неприступными стенами Южных Пелор, и пройти туда можно
только через подгорный храм Манвэ. Это нелегко, но там ваша единственная
надежда. Если на кораблях и впрямь всего лишь устройство, то в нем хоть и
трудно, но можно разобраться.
- Почему ты так думаешь? - удивился Глорфиндейл. - Ведь ты недавно
считал иначе.
- Потому что я имел дело с устройствами Валаров. Я говорил вам, что
постигшие нас беды заставили меня думать, что Великие покинули нас. В том
числе постепенно исчезло многое, что мы считали дарами Валаров. Сначала мы
решили, что прогневили их и наказаны за свои грехи, и лишь молитвами
пытались вернуть утраченное. Но когда иссякли ключи Иаванны, которые
орошали восточные поля, перед нами встала угроза голода. Тогда жрецы,
отчаявшись справиться сами, воззвали к помощи звездочетов и горных
мастеров.
- И что же, вам удалось восстановить ключи? - дрожа от возбуждения,
спросил Аэлиндин.
- Да, я был в числе тех, кому посчастливилось найти горную пещеру с
механизмами Валаров. Вход в пещеру был зачарован, но я сумел подобрать
нужное заклинание. Мы узнали тогда, что ключи Иаванны питались водами
подземной реки, и хитроумные устройства регулировали подачу воды в
зависимости от времени года. И хоть эти устройства были сложнее всего, что
мне доводилось видеть, и сделаны из неизвестного материала, мы смогли в
них разобраться, найти причину неполадок и устранить ее!
Эльфы слушали звездочета с восхищением, но люди недоуменно
переглянулись.
- Это здорово, - решилась, наконец, Лилиан, - но нам как-то
непонятно. Я до сих пор считала Валаров вашими богами, а выражение "Валары
покинули нас" понимала как исчезновение удачи, божественного
покровительства. Но боги не строят водоводов, а если строили жрецы, то как
они могли забыть? Ведь у вас сменилось так мало поколений.
Глорфиндейл укоризненно посмотрел на нее.
- Я объяснял вам много раз, но вы никак не поймете. Валары не
всесильны, они тоже творения Эру, Единственного, хоть и намного
могущественнее все других его детей.
- Да, это так, - поддержал его Вингриль, - на заре времен они учили
нас ремеслам и наукам, и многое, до сих пор никем не превзойденное, делали
сами. Жрецы всегда знали лишь то, что им открывали, и никогда не дерзали
выходить за эти рамки. Именно против этого некогда восстал Феанор, и с ним
ушли те, кому рамки были тесны. Но то могучее поколение сгорело в войнах
Средиземья, а мы бессчетные тысячелетия жили в покое и довольстве, пока
наше послушание не обернулось своей черной стороной. Теперь без Валаров
жрецы не могут ни с чем справиться. Ключи Иаванны - это единичная удача, а
когда отказали многоноги...
Вингриль вдруг осекся, но было поздно.
- Многоноги? Что это? Почему ты замолчал? - перебивая друг друга,
зашумели гости. Лицо Вингриля побелело, он затравленно оглянулся, но не
мог вымолвить ни слова.
- Погодите! - остановил друзей Глорфиндейл. - Вингриль, ты сказал уже
слишком много, чтобы останавливаться. Я вижу, ты чего-то боишься, и боялся
с той минуты, как я вошел к тебе, и ты загнал нас сюда под крышу, и
смотрел, не подслушивает ли кто на лестнице... Но ты сам сказал, что мы не
сможем донести, так объясни, с каких пор эльфы стали ждать доносов, и
кому, и на что, и чем это грозит?
Но Вингриль только молча помотал головой. Его губы дрожали, Сильвен
подала ему кубок с водой, но звездочет не мог пить, так стучали о край
кубка зубы. Было тяжело и дико видеть эльфа в таком состоянии, Сергей, не
выдержав, отвернулся.
- Хорошо, - снова заговорил Глорфиндейл, - я попробую тебе помочь. Я
когда-то слышал о многоногах, так называли слуг Валаров, выполнявших в
Валмаре всю тяжелую работу. Правильно ли я понял, что Валары ушли, а
многоноги остались, но отказались работать?
Вингриль тоскливо посмотрел на него, но промолчал.
- Ведь он говорил о творениях Валаров! - догадался Дима. - Эти
многоноги, наверное, не живые, они искусственные, механизмы, правильно?
Вингриль слабо кивнул.
- И когда они встали, вы без Валаров не смогли их починить, да? -
добавил Сергей.
- И тогда вам пришлось работать самим, но ваниары не захотели! -
жестко закончил Глорфиндейл.
- Нет! - вскинулся Вингриль. - Эльфы не боятся работы, ты знаешь. Это
правда, что ваниары слишком долго жили одними песнями, но в час испытаний
видишь? Если они будут разворачиваться на том же месте, мы сможем увидеть
их совсем близко.
- Ладно, давай попробуем.
Пригибаясь, они торопливо пробрались к реке, спеша пересечь опасное
пространство задолго до приближения косцов. И не напрасно, они едва успели
занять новый пост, как увидели эльфа, не спеша подходящего по скошенной
вдоль берега полосе. Это был тот самый начальник, распоряжавшийся
разворотом цепи, на этот раз он, видимо, решил не догонять работавших, а
подождать их у границы участка. Друзья затаили дыхание, глядя, как он
беспечно устроился на берегу в десятке метров от них и принялся кидать в
воду камешки.
Это был типичный ваниар, смуглый, черноволосый, с тонким, чуть
горбатым носом. Сергей переглянулся с Глорфиндейлом, подумав, что он,
очевидно, ошибся, но тот показал глазами на приближающихся косцов. Они
были еще далеко, но теперь и Сергей ясно видел у многих светлые и рыжие
волосы. Разговаривать даже шепотом было слишком рискованно, друзья молча
ждали.
Цепь работающих эльфов подходила все ближе, и все яснее становилось,
что они двигались совершенно механически, как во сне. Сергей подумал, что
если они и больны, то как-то слишком одинаково, он уже различал
отсутствующее выражение на лицах. Действительно, среди них почти не было
ваниаров, Глорфиндейл многозначительно посмотрел на Сергея, но вид и у
него был озадаченный. Косцы подошли к границе участка, и сидящий ваниар,
вскочив, принялся распоряжаться.
Теперь стало понятно, почему ему приходилось так суетиться. Он
отдавал самые простые команды: "Стой!", "Поверни!", "Иди!", обращаясь к
каждому эльфу отдельно, и то не все с первого раза понимали новую команду,
продолжая выполнять предыдущую. Один из косцов, ближайший к реке, не
прореагировал даже на команду "Стой", и, пока остальные разворачивались,
продолжал косить, подходя все ближе к кустам.
Неожиданно Сергей встретился с ним взглядом, и едва не вскрикнул - в
тусклых глазах на прекрасном эльфийском лице отсутствовали всякие
проблески разума. Эльф казался движущимся манекеном. Сергей увидел, что
Глорфиндейл тоже потрясен, в его мозгу завертелись фантастические
предположения - может быть, ваниары освоили производство роботов? Тем
временем распорядитель вернул заблудившегося косца на его место в уже
перестроенной колонне и отдал команду "Косить!". Цепь вновь начала
двигаться, а ваниар занялся второй группой эльфов, сгребавших траву.
Вдруг Глорфиндейл резко согнулся, зажав ладонью рот. На его лице
отразился ужас, тело сотрясалось. Сергей, не понимая, что происходит,
прижал его к себе, боясь, что раскачивающиеся ветки кустарника привлекут
внимание ваниара. К счастью, тот вскоре закончил разворот и направился к
другому концу участка, опережая медленно удалявшихся работников. Когда они
отошли достаточно далеко, Глорфиндейл немного пришел в себя и смог
заговорить прерывающимся шепотом, глядя вслед эльфам расширенными глазами.
- Сергиэ, среди них был Лоссэль! Он был моим другом, он ушел в Лориэн
двадцать лет назад!
Сергей замер. Словно кусочки мозаики вдруг сложились в цельную и
логичную картинку.
- Пустые! - прошептал он. - Так вот о чем кричал тот жрец... В
Лориэне их делают Пустыми!
Ночью, добравшись, наконец, до леса и зайдя поглубже, они рискнули
разжечь костер. Лилиан впервые за день приготовила горячую пищу. Вместе с
Сергеем она старалась изо всех сил, пытаясь расшевелить и утешить друзей,
но безуспешно. Эльфы и Дима были убиты открытием Глорфиндейла. Днем все
по-очереди подбирались к покосу и своими глазами увидели этих бывших
эльфов, лишенных памяти и личности и способных только выполнять простые
команды. Теперь стали понятны все прежние загадки - и кто работает на
полях Лотаурэндора, и почему сюда никого не пускают. Эльфы с ужасом
вспоминали друзей и родных, ушедших с пением в Лориэн.
Разговаривать никому не хотелось. Дима лежал ничком у костра,
обхватив руками голову. Глорфиндейл сидел рядом с ним, молча глядя в
огонь. Аэлиндин в стороне прислонился спиной к дереву и закрыл глаза, а
Лилиан, взяв его за руку, что-то тихо шептала. Сильвен вообще куда-то
делась. Сидя у костра рядом с Глорфиндейлом, Сергей беспокоился все
больше, и, наконец, не выдержав, пошел ее разыскивать.
Он нашел ее на полянке у лесного ручья. Под деревом, у которого она
стояла, было темно, Сергей видел лишь снежное поблескивание ее волос в
звездном свете. Он молча подошел, она смотрела на него огромными, черными
в темноте глазами.
- Я ждала тебя, Сергиэ, - она протянула ему руки. Они были холодны
как лед и чуть дрожали. Повинуясь порыву, Сергей обнял ее, пытаясь
согреть. Вздрагивая всем телом, она спрятала лицо на его груди - и вдруг
снова подняла глаза. Он с изумлением увидел, что она улыбается.
- Ведь это ты спас меня от Лориэна, Сергиэ. Я не пошла туда, чтобы
остаться с тобой. Тогда мне было просто интересно, но и это было для меня
так ново, что ради этого еще стоило жить.
- А теперь? - тихо спросил Сергей. Ему так давно хотелось дотронуться
до этих звездных волос, что он едва слышал ее ответ. Ему казалось, что
нежная шелковистая волна обволакивает не только его руки, но и все его
существо.
- А теперь я знаю, что наш мир совсем не такой, каким мне казался, в
нем есть Зло и есть Смерть. Но именно от этого мне сейчас почему-то
действительно хочется жить, и любить, и рождать детей. - Ее голос
понизился до едва слышного шепота. - Я уже познала горе, и, наверное,
впереди всех нас подстерегает гибель - но теперь я знаю, что и счастье
возможно не только в сказках.
Она обвила руками его шею, ее губы были неожиданно горячими. Земля
ушла из-под ног, и звездная волна захлестнула его с головой. Снежная
Королева растаяла, в его объятиях вздрагивала живая теплая женщина, и весь
остальной мир исчез.
Шаги стражников стихли за углом. Сергей осторожно поднял голову. Он
сидел, скорчившись за пышным цветущим кустом жасмина напротив двери, за
которой час назад скрылся Глорфиндейл. Рядом за деревьями тихо
зашевелились остальные, тоже начинавшие беспокоиться.
Они пробрались в город, когда стемнело, и несколько часов бродили по
безлюдным улицам в поисках квартала звездочетов. Глорфиндейл был здесь
давно и помнил дорогу очень смутно, а кого-либо спрашивать они не
решились. Впрочем, спрашивать было и некого, с наступлением темноты на
улицах остались только редкие патрули стражников. Их тяжелые шаги были
слышны издалека, гулко отдаваясь в узких переулках, и друзья успевали
спрятаться, благо зелени в городе было много.
Кроме зелени, они почти ничего не рассмотрели в знаменитом Валмаре. В
домах кое-где светились неяркие голубоватые огоньки, но уличного освещения
здесь никакого не было, если не считать длинных рядов факелов на стенах
храмов. Темная громада Таниквэтиль, нависающая над городом, с силуэтами
храмов на склонах, словно нарисованными пылающими штрихами, только сгущала
темноту на улицах. Если бы не рунные орнаменты на дверях и фронтонах,
сделанные из загадочного светящегося под звездами металла, Глорфиндейл
вряд ли смог бы что-нибудь найти ночью.
Уже близился рассвет, когда он, наконец, отыскал нужную дверь. Дом, к
которому они подошли, казался небольшим, но за ним, в глубине сада,
отделенного от улицы легкой ажурной решеткой, угадывался темный контур
высокой остроконечной башни. На ее вершине чуть мерцал слабый свет.
Глорфиндейл отправился на разведку, оставив спутников в скверике рядом с
дверью, незапертой, по эльфийскому обычаю.
С тех пор прошло больше часа. Небо на востоке начало синеть, свет
факелов поблек, и голова у Сергея разболелась от запаха жасмина. Он начал
размышлять, не пора ли идти выручать Глорфиндейла, когда дверь, наконец,
отворилась. Глорфиндейл махнул им рукой, и через минуту все стояли в
тесной полутемной прихожей. Маленький тщедушный человечек, показавшийся
Сергею в темноте стариком, прижав палец к губам, сделал им знак следовать
за ним.
В молчании они прошли гуськом через несколько полупустых комнат,
освещенных только звездным светом из окон, потом по длинному совсем
темному коридору, и начали подниматься по узкой винтовой лестнице. Хозяин,
поднимавшийся впереди, зажег свечу, осветившую неровные каменные стены с
голубыми пятнами лишайника и древние, наполовину стертые в середине
ступеньки. Кое-где на особенно выбитые ступени были положены доски,
жалобно скрипевшие под ногами.
Лестница вилась и вилась, и Сергей догадался, что они поднимаются на
башню, которую видели за домом. Они миновали несколько дверей, ведущих
куда-то во внутренние помещения башни, и несколько высоких стрельчатых
окон в глубине узких ниш, дававших возможность оценить чудовищную толщину
стен. Проходя мимо окон, хозяин старательно прикрывал свечу рукой. Минуты
тянулись в томительном молчании, нарушаемом только редким визгливым
скрипом ступенек, и Сергею стало казаться, что они поднимаются уже века, и
эта лестница никогда не кончится, когда хозяин дошел, наконец, до люка и,
кряхтя, поднял его.
Яркий свет ослепил гостей, они, щурясь, выбрались наверх и с
любопытством начали осматриваться. Они оказались у стены большого круглого
зала, напомнившего Сергею старинные гравюры из книг по истории науки.
Стены, прорезанные стрельчатыми оконными нишами, венчала шестигранная
шатровая крыша. Под ней точно в центре зала на невысокой круглой платформе
громоздилось сложное металлическое сооружение, похожее на чудовищных
размеров астролябию. Ажурные детали конструкции были покрыты затейливой
чеканкой и цветными инкрустациями, от чего астролябия скорее напоминала
диковинную скульптурную композицию, чем научный прибор.
Вдоль стен между окнами стояли длинные столы, заставленные весами,
кувшинами, колбами, тиглями и еще бог весть какими реликтовыми
приспособлениями. Зал выглядел логовом средневекового алхимика.
Засмотревшись на все эти диковины, Сергей вздрогнул от неожиданного
прикосновения и резко обернулся.
- Наконец-то я воочию увидел вас, Пришедшие Следом! - Хозяин башни
разглядывал и даже ощупывал Сергея с таким же жадным любопытством, с каким
тот сам только что рассматривал зал. Сейчас стало видно, что его лицо, как
и у всех эльфов, было молодым и гладким, но длинные пепельные волосы
висели небрежными космами, а привычка сутулиться над столами и приборами
испортила гордую эльфийскую осанку. Он был очень худ, и не первой свежести
одежда висела на нем, как на вешалке, дополняя общее впечатление
неряшливой старости. Однако его огромные черные глаза на смуглом лице
горели восторгом фанатика.
- Долгие века я был вынужден довольствоваться только рассказами о
племенах, населявших Средиземье. К несчастью, Ингвэ не позволил мне самому
описать их, пока был открыт Прямой Путь, но теперь...
- Позвольте вас познакомить, друзья мои, - перебил его Глорфиндейл,
последним поднявшийся по лестнице и закрывший за собой люк. - Мы с вами в
гостях у старейшего звездочета Валмара Вингриля. - Он назвал хозяину своих
спутников.
- О, среди вас и женщина! - Вингриль переключил внимание на Лилиан. -
Я очень рад. Правда, жаль, что вы все трое молоды, я никогда не видел
настоящих стариков и знаю о старении людей только понаслышке. Впрочем,
если вы пробудете в Валмаре достаточно долго, возможно, я смогу наблюдать
сам процесс старения, это тоже было бы очень интересно.
Звездочет говорил быстро, захлебываясь, но в то же время как-то
рассеянно, не переставая беззастенчиво разглядывать Лилиан:
- Я с удовольствием предоставлю вам мой дом на это время.
- Спасибо, - ответил Сергей, с трудом удерживаясь от смеха, хотя юмор
был довольно черным, - нам не хотелось бы здесь задерживаться. Да и вряд
ли нам дадут дожить до глубокой старости.
Вингриль невольно оглянулся на южные окна, затемненные громадой
Таниквэтиль.
- Да, Глорфиндейл говорил мне, что вы проникли в Лотаурэндор без
позволения Ингвэ. Честно говоря, вы поступили довольно опрометчиво, и я
даже удивляюсь, как вам это удалось. Впрочем, все к лучшему, иначе вас
перехватил бы Верховный Жрец Куругиль, и мне вообще не удалось бы ничего
узнать. Жрецы Манвэ и так слишком много скрывают от ученых.
- Например, Прямой Путь? - резко спросил Дима, который, казалось,
совсем не слушал разговор, увлеченно разглядывая астролябию.
Хозяин, вздрогнув, обернулся.
- О Прямом Пути я даже не смел думать, это чудо, сотворенное
Валарами, и только в их власти было открыть его и закрыть. Но Глорфиндейл
сказал мне, что вы прошли по нему без помощи Великих. Я не могу в это
поверить, неужели это так?
- Да, это так, - ответил Сергей. - Мы попали сюда хоть и по ошибке,
но только с помощью достижений науки. К сожалению, мы с Димой не в силах
сами сделать все, что нужно, чтобы вернуться домой, даже если бы здесь
было из чего. На Земле над этим работали тысячи людей. Но я уверен, что на
серебристых кораблях эльфов тоже не было никаких чудес, а была техника,
нужная нам.
- Поэтому мы и пришли сюда, - горячо подхватила Лилиан, - и
обратились к твоей помощи. Помоги нам, Вингриль!
С минуту Вингриль молча смотрел на них, потом печально повернулся к
Глорфиндейлу.
- Ты помнишь, друг, наш последний спор с Эльрондом? Он говорил, что
придет время, когда дела и знания людей затмят наши величайшие свершения,
а я смеялся над его словами. Ведь тогда люди были как дети перед мудростью
эльфов. И вот не прошло и дюжины тысяч лет, и передо мной стоят люди,
такие юные, недолговечные и слабые, и говорят, что свершили то, о чем я не
мог и помыслить и считал по силам лишь Валарам!
Он покачал головой и, отвернувшись, тихо добавил:
- Эльронд был прав, а все мои дела и открытия, все знания, что я
веками собирал по крупицам и копил как скряга - лишь пыль и прах.
Воцарившееся тяжелое молчание прервал Глорфиндейл.
- Ты ошибаешься, Вингриль, думая, что люди обогнали нас во всем. Они
шли другими путями, и нашли многое, неизвестное нам, но и эльфам еще есть
чем их удивить. За те дни, что мы провели вместе, я в этом убедился. Мои
друзья могут рассказать много дивного о строении мира, но и ты в силах
помочь им, если захочешь.
Вингриль грустно улыбнулся.
- Благодарю тебя, мой друг, за попытку утешить меня. Ты знаешь, что я
не отказался бы помочь тем, кто во мне нуждается, даже если бы и не мог
получить ничего взамен. Но здесь я бессилен. Все мы всегда считали, что
Валары открывали Прямой Путь по молитве жреца-кормчего, но сейчас, я
боюсь, вымолить это не удалось бы даже Верховному Жрецу.
- Почему?
Звездочет боязливо огляделся, помолчал, словно в нерешительности, и
вдруг резко рванул крышку люка и заглянул на лестницу. Там никого не было.
Опустив крышку, Вингриль тяжело вздохнул и, наконец, поднял голову.
- То, что я скажу, я не решился бы высказать самым близким друзьям,
но вы, вас самих преследуют, вы не донесете на меня.
Эльфы изумленно раскрыли рты, услышав это поразительное заявление, но
не успели ничего ответить. Вингриль говорил все быстрее и быстрее, как
человек, молчавший слишком долго и, наконец, получивший возможность
высказаться.
- Жрецы говорят, что Валары размышляют о судьбах Мира, и их не должны
отвлекать суетные заботы, но я не слепой, я вижу, что происходит вокруг, я
еще могу сравнивать и делать выводы. Во времена моей юности мне
приходилось воочию видеть Валаров или хотя бы Майяров, я помню, какие
заботы казались им достойными своего внимания. Это были сущие мелочи по
сравнению с бедами, грозящими эльфам теперь. Я долго и мучительно
размышлял над этой загадкой, и понял, что есть единственное объяснение, -
он на мгновение остановился, переводя дыхание, и дрогнувшим голосом
закончил: - Валары покинули нас!
Глорфиндейл и Сильвен были потрясены, но на Аэлиндина заявление
Вингриля почему-то не произвело такого же впечатления.
- Ты думаешь, они уплыли на кораблях? - озабоченно спросил он.
Вингриль недоуменно уставился на него.
- Быть может, Валары ушли, но серебристые корабли остались, -
объяснил свою мысль Аэлиндин. - Сергей с Димой считают, что на кораблях
были просто какие-то приборы, которые открывали Путь без всяких молитв.
Сергей невольно улыбнулся - общение с ними здорово изменило
Аэлиндина.
- Ты думаешь, - Вингриль был изумлен, - что смог бы справиться с
творением Валаров без них самих?
- Но отец говорил, что на серебристых кораблях не было ни Валаров, ни
Майяров. Экипаж составляли простые ваниары и только кормчий был жрецом.
Если найти кого-нибудь из них...
- И узнать, где гавань серебристых кораблей... - добавил Дима.
Звездочет нахмурился и рассеянно потер лоб.
- Я никогда не думал об этом с такой точки зрения. Быть может, это
и... Да, пожалуй... - Его лицо просветлело, как у человека, увидевшего,
наконец, перед собой ясную цель.
- Да, об этом стоит подумать, я уверен, что это разрешимые вопросы.
- И, кстати, у меня тоже есть несколько вопросов, на которые,
надеюсь, ты сможешь ответить, - добавил Глорфиндейл.
- Хорошо, мой друг, - улыбнулся Вингриль, - но не спеши. Я только
сейчас сообразил, что вы, наверное, шли всю ночь, и нуждаетесь в пище и
отдыхе.
- О, нет, - запротестовал Аэлиндин, - сейчас, когда наша цель так
близка, нам не до отдыха.
- Но от завтрака мы бы не отказались, - с улыбкой возразил ему
Глорфиндейл.
- Тогда обсудим все за трапезой. Но мне придется спуститься вниз за
припасами.
Женщины и Аэлиндин с Димой вызвались помогать хозяину принести еду, а
Сергей с Глорфиндейлом взялись разжечь маленький очаг. Правда, роль Сергея
в этом деле свелась лишь к тому, чтобы с восхищением смотреть, как
виртуозно разжигал огонь эльф. Через четверть часа маленький круглый стол
рядом с очагом был заставлен незнакомыми, но очень аппетитными блюдами, и
друзья сразу почувствовали, как проголодались.
К этому времени уже совсем рассвело, Вингриль погасил матовые голубые
шары на стенах, освещавшие зал резким холодным светом, и открыл ставни.
Косые лучи встающего солнца расчертили зал мерцающими золотистыми завесами
и зажгли сотни разноцветных бликов на столах и приборах. Жилище алхимика
исчезло, превратившись в волшебный замок, блистающий и чудесный. И, словно
чтобы усилить это чувство, утренний ветер тронул струны, натянутые в
оконных проемах. Нежная и странная музыка наполнила воздух, и Сергей
подумал, что все-таки эльфы владеют волшебством, самой волшебной из магий
- искусством превращать обыденное в прекрасное.
Когда гости утолили голод, Вингриль вернулся к прерванной беседе.
- Боюсь, друзья мои, что искать моряков из экипажей серебристых
кораблей бесполезно. Я когда-то знал одного из них, и именно от него я
узнал о молитве, по которой открывался Путь. Он рассказывал, что на
корабле было тайное святилище, куда никто, кроме кормчего, не имел права
входить. Ночью, когда земля скрывалась из виду, жрец объявлял, что идет
молиться, и входил туда, а когда он выходил, корабль уже был в другом
море.
- И переход был заметен? - спросил Дима.
- Когда мы покидали Средиземье, - ответил ему Глорфиндейл, - была
ясная звездная ночь, и я не спал до рассвета, но не почувствовал перехода,
просто утром на горизонте показались башни Аваллонэ.
- Мой знакомый моряк говорил, что иногда можно было заметить этот
момент, когда вдруг резко менялся ветер, - добавил Вингриль. - Как бы то
ни было, я думаю, что простые матросы знают об этом не больше меня. Если в
святилище и было какое-то устройство, о нем знал только жрец-кормчий. Но
ни один жрец не выдаст тайны, тайны храмов охраняются страшными клятвами,
и нарушивший их погибнет ужасной смертью.
- Но что же делать? - воскликнула Лилиан.
- Димиэ прав, вам надо искать гавань серебристых кораблей. И в этом,
возможно, я могу помочь.
- Ты знаешь, где она, - не спросил, а уверенно сказал Глорфиндейл.
- Не знаю, но догадываюсь. Некогда я взялся за составление карты
Амана и весьма преуспел в этом, за одним исключением. Мне не позволили
исследовать юг континента, в районе пика Хиарментир, хотя туда вела
дорога. Когда я обратился к Куругилю, он сказал, что по велению Манвэ под
Хиарментиром построен подгорный храм, и непосвященным нельзя к нему
приближаться. Мне пришлось отступить, но через много лет, проходя однажды
по дальней галерее храма, я увидел на стене мозаичную карту Валинора.
Стражник, провожавший меня, не позволил остановиться, но мне хватило
одного взгляда. Точно на юг от Хиарментира на карте была маленькая бухта,
и надпись - Хиарменлонн.
- Южная Гавань! - воскликнул Аэлиндин.
- Но мы слышали, что серебристые корабли стоят на западе, где-то у
чертогов Мандоса, - возразил Глорфиндейл.
- Я обследовал все побережье Амана и не видел никаких чертогов на
Западе, там голый пустынный край. Жрецы на мой вопрос сказали, что чертоги
мертвых недоступны взгляду живых, но к серебристым кораблям это не должно
относиться. Нет, если тайная гавань существует, она только там, за
Хиарментиром, за неприступными стенами Южных Пелор, и пройти туда можно
только через подгорный храм Манвэ. Это нелегко, но там ваша единственная
надежда. Если на кораблях и впрямь всего лишь устройство, то в нем хоть и
трудно, но можно разобраться.
- Почему ты так думаешь? - удивился Глорфиндейл. - Ведь ты недавно
считал иначе.
- Потому что я имел дело с устройствами Валаров. Я говорил вам, что
постигшие нас беды заставили меня думать, что Великие покинули нас. В том
числе постепенно исчезло многое, что мы считали дарами Валаров. Сначала мы
решили, что прогневили их и наказаны за свои грехи, и лишь молитвами
пытались вернуть утраченное. Но когда иссякли ключи Иаванны, которые
орошали восточные поля, перед нами встала угроза голода. Тогда жрецы,
отчаявшись справиться сами, воззвали к помощи звездочетов и горных
мастеров.
- И что же, вам удалось восстановить ключи? - дрожа от возбуждения,
спросил Аэлиндин.
- Да, я был в числе тех, кому посчастливилось найти горную пещеру с
механизмами Валаров. Вход в пещеру был зачарован, но я сумел подобрать
нужное заклинание. Мы узнали тогда, что ключи Иаванны питались водами
подземной реки, и хитроумные устройства регулировали подачу воды в
зависимости от времени года. И хоть эти устройства были сложнее всего, что
мне доводилось видеть, и сделаны из неизвестного материала, мы смогли в
них разобраться, найти причину неполадок и устранить ее!
Эльфы слушали звездочета с восхищением, но люди недоуменно
переглянулись.
- Это здорово, - решилась, наконец, Лилиан, - но нам как-то
непонятно. Я до сих пор считала Валаров вашими богами, а выражение "Валары
покинули нас" понимала как исчезновение удачи, божественного
покровительства. Но боги не строят водоводов, а если строили жрецы, то как
они могли забыть? Ведь у вас сменилось так мало поколений.
Глорфиндейл укоризненно посмотрел на нее.
- Я объяснял вам много раз, но вы никак не поймете. Валары не
всесильны, они тоже творения Эру, Единственного, хоть и намного
могущественнее все других его детей.
- Да, это так, - поддержал его Вингриль, - на заре времен они учили
нас ремеслам и наукам, и многое, до сих пор никем не превзойденное, делали
сами. Жрецы всегда знали лишь то, что им открывали, и никогда не дерзали
выходить за эти рамки. Именно против этого некогда восстал Феанор, и с ним
ушли те, кому рамки были тесны. Но то могучее поколение сгорело в войнах
Средиземья, а мы бессчетные тысячелетия жили в покое и довольстве, пока
наше послушание не обернулось своей черной стороной. Теперь без Валаров
жрецы не могут ни с чем справиться. Ключи Иаванны - это единичная удача, а
когда отказали многоноги...
Вингриль вдруг осекся, но было поздно.
- Многоноги? Что это? Почему ты замолчал? - перебивая друг друга,
зашумели гости. Лицо Вингриля побелело, он затравленно оглянулся, но не
мог вымолвить ни слова.
- Погодите! - остановил друзей Глорфиндейл. - Вингриль, ты сказал уже
слишком много, чтобы останавливаться. Я вижу, ты чего-то боишься, и боялся
с той минуты, как я вошел к тебе, и ты загнал нас сюда под крышу, и
смотрел, не подслушивает ли кто на лестнице... Но ты сам сказал, что мы не
сможем донести, так объясни, с каких пор эльфы стали ждать доносов, и
кому, и на что, и чем это грозит?
Но Вингриль только молча помотал головой. Его губы дрожали, Сильвен
подала ему кубок с водой, но звездочет не мог пить, так стучали о край
кубка зубы. Было тяжело и дико видеть эльфа в таком состоянии, Сергей, не
выдержав, отвернулся.
- Хорошо, - снова заговорил Глорфиндейл, - я попробую тебе помочь. Я
когда-то слышал о многоногах, так называли слуг Валаров, выполнявших в
Валмаре всю тяжелую работу. Правильно ли я понял, что Валары ушли, а
многоноги остались, но отказались работать?
Вингриль тоскливо посмотрел на него, но промолчал.
- Ведь он говорил о творениях Валаров! - догадался Дима. - Эти
многоноги, наверное, не живые, они искусственные, механизмы, правильно?
Вингриль слабо кивнул.
- И когда они встали, вы без Валаров не смогли их починить, да? -
добавил Сергей.
- И тогда вам пришлось работать самим, но ваниары не захотели! -
жестко закончил Глорфиндейл.
- Нет! - вскинулся Вингриль. - Эльфы не боятся работы, ты знаешь. Это
правда, что ваниары слишком долго жили одними песнями, но в час испытаний