Поллок Марта. Ревнивая Кэт

   – Но я все равно волновался.
   Наверное, ей полагалось растрогаться от подобных слов, но вместо этого она чувствовала лишь раздражение.
   Взяв лошадь под уздцы, Кэтрин подошла к тетушке и протянула ей розу.
   – Поставь ее, пожалуйста, в воду. – Потом, повернувшись к Гаролду, сказала:
   – Я очень ценю твою заботу. А теперь извини меня. Я отправляюсь на прогулку. Мне отпущено на нее всего полчаса, и я не хочу терять время.
   Гаролд посмотрел на луг, где паслись еще три лошади, и недовольно вскинул брови.
   – Ты едешь одна? – спросил он и повернулся к Джиневре и Денису. – Неужели вы позволите ей это?
   – Мы… – начал Денис, чувствуя неловкость.
   – У них не было другого выбора, – прервала его Кэтрин.
   Гаролд неожиданно улыбнулся.
   – Я слышу прежнюю Кэтрин. Но тем не менее я считаю неразумным с твоей стороны отправляться одной на прогулку. Уверен, доктор Грин согласился бы со мной. Так что я составлю тебе компанию.
   Предложение Гаролда не обрадовало Кэтрин.
   Но почему? Этого она понять не могла.
   – Твой наряд не годится для верховой езды.
   – Денис, оседлайте для меня какую-нибудь лошадь, – приказал Гаролд, не обращая внимания на ее возражение.
   Он снял пиджак, галстук, расстегнул две верхние пуговицы рубашки и обратился к Кэтрин:
   – А так? По-моему, в самый раз.
   Денис какое-то мгновение сомневался, потом твердо произнес:
   – Кому-то нужно сопровождать вас, миссис Темпельстоун.
   Кэтрин умоляюще взглянула на тетушку.
   – Со мной ничего не случится.
   – И все-таки будет лучше, если ты поедешь не одна, – ответила ей Джиневра, потупившись.
   Гаролд торжествующе улыбнулся Кэтрин.
   – Сопротивление бесполезно. Даже если ты не позволишь, я все равно поеду следом. Я буду оберегать тебя и не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
   Вот уж воистину защитник! – подумала Кэтрин. Неужели она недооценила его и необдуманно вышла замуж за Джонатана? Ведь теперь ей не удается вспомнить ничего связанного с замужеством. Может, в глубине души она понимала, что ей следовало выбрать Гаролда?
   – Хорошо, – согласилась она. – Раз окружающие полагают, что мне необходим сопровождающий, можешь поехать со мной.
   Гаролд театрально поклонился.
   – Благодарю за оказанную честь.
   Выпрямившись, он подмигнул Кэтрин, подошел к машине и кинул пиджак и галстук на переднее сиденье.
   – Жду вас обоих через полчаса к обеду! – крикнула Джиневра, когда Денис вышел из конюшни, ведя под уздцы оседланную лошадь.
   – Через полчаса, – подтвердил Гаролд, устроившись в седле.
   – Боюсь, ты можешь испортить свой костюм, – сказала Кэтрин, в душе надеясь, что Гаролд передумает и откажется от поездки.
   – Самое худшее, что может с ним случиться, – он испачкается. Но его нетрудно почистить, – ответил Гаролд с улыбкой.
   Они обогнули конюшню и направились в сторону поросших лесом гор. Оглянувшись через плечо, Гаролд помахал рукой Джиневре и Денису, пришпорил лошадь и догнал Кэтрин, ехавшую немного впереди.
   – Как давно мы не ездили вместе на такие прогулки! – воскликнул он с сожалением. – Мне их очень недостает!
   Кэтрин бросила на него предостерегающий взгляд. Ей с трудом удалось привести свои чувства в порядок, и она хотела этот порядок сохранить.
   – Мы же с тобой были друзьями, – поспешно пояснил Гаролд. – И мне всегда казалось, что мы понимаем друг друга.
   Тропинка становилась все уже, ехать рядом было уже невозможно. Кэтрин придержала лошадь, пропустив Гаролда вперед. Она вглядывалась в него, надеясь, что в ней проснутся какие-нибудь теплые чувства.
   Ведь если я собиралась выйти за него замуж, то должна была испытывать к нему хотя бы физическое влечение, рассуждала Кэтрин. Одно несомненно: он очень хорош собой.
   – Мы были друзьями? – спросила она, удивившись собственному вопросу.
   – Да, – ответил Гаролд, повернувшись к ней.
   Кэтрин показалось, что он хотел сказать что-то еще, но передумал.
   Они подъехали к развилке тропинок.
   – Куда повернем? Налево или направо? – спросил Гаролд.
   Кэтрин очень хотелось повернуть направо, но что-то остановило ее.
   – Налево, – сказала она.
   Гаролд насупился.
   – Сколько раз мы подъезжали к этому месту и ни разу не сворачивали направо. Почему бы не сделать этого сейчас, для разнообразия?
   Странно, но ей не хотелось последовать его предложению.
   – Интуиция подсказывает мне повернуть налево, – возразила Кэтрин.
   Гаролд задумался на минуту, потом пожал плечами.
   – Я знаю одно: спорить с женской интуицией бессмысленно.
   Дернув за уздечку, он направил лошадь налево.
   Тропинка вскоре вновь стала расширяться.
   Неожиданно Гаролд поднял руку, давая знак Кэтрин остановиться. Затем он развернул лошадь и посмотрел в глаза своей спутнице.
   – Послушай, я совершил ошибку, подорвавшую твое доверие ко мне. Я ухаживал за тобой, и одновременно у меня был роман с Барбарой Ховард. Осознав глубину моих чувств к тебе и собираясь сделать тебе предложение, я порвал с ней. Барбара была вне себя от злости. Решив отомстить, она позвонила тебе и рассказала о нашем романе, дав понять, что тот все еще продолжается… Значит, с Гаролдом я порвала не только из-за денег, подумала Кэтрин.
   – Но я очень надеюсь, что ты дашь мне еще шанс, – добавил он.
   – Тебе же известно: я замужняя женщина, – жестко ответила Кэтрин, не желая посвящать его в свои дальнейшие планы.
   В ее жизни было достаточно проблем, и она не хотела осложнять ее еще больше. Если она обмолвится о своем намерении развестись с Джонатаном, то тем самым даст Гаролду вожделенный шанс, а этого ей не хотелось.
   Кэтрин взглянула на часы.
   – Думаю, нам пора возвращаться. Тетушка не любит, когда ее не слушаются.
   Гаролд взял ее руку в свою и умоляюще посмотрел Кэтрин в глаза.
   – Прошу тебя, не сердись. Я стараюсь уважать твой брачный обет, но это не так-то просто. Ведь ты мне отнюдь не безразлична.
   Гаролд отпустил ее руку, пришпорил лошадь и поехал по тропинке, спускающейся с холма.
   Кэтрин последовала за ним, пытаясь разобраться в своих чувствах. Вероятно, его роман с Барбарой стал причиной того, что она обратила внимание на Джонатана Темпельстоуна. Интересно, какие эмоции вызывал в ней Гаролд?
   Нежность? Нет, скорее полное равнодушие. Ей даже хотелось, чтобы он побыстрее убрался и оставил ее в покое.
   Кэтрин не сомневалась, что, если бы она действительно любила его, в ней пробудились бы какие-то чувства, хотя бы злость. Но ничего подобного не происходило.
   – Я уже собирался ехать вдогонку – посмотреть, все ли с вами в порядке, – сказал мистер Бат, когда Кэтрин и Гаролд вернулись.
   Кэтрин увидела его встревоженный взгляд и почувствовала себя неловко за то, что заставила Дениса волноваться. Спрыгнув с лошади, она пожаловалась на головную боль, и решительно направилась к дому.
   Из кухонного окна она увидела, как Гаролд, проигнорировав предложение тетушки Джиневры пообедать с ними, садится в машину, бросив лошадей на Дениса.
   Дождавшись, когда автомобиль скроется из виду, Кэтрин вернулась в конюшню.
   – Я почищу лошадей, – предложила она мистеру Бату, когда тот снимал седло с Блю Леди.
   – Не стоит. Я собираюсь выпустить попастись, – ответил он. – А завтра сам их почищу.
   Кэтрин видела, что Блю Леди с нетерпением смотрит в сторону луга.
   – Не волнуйтесь, миссис Темпельстоун, – продолжал Денис, похлопывая кобылу по шее. – У лошадок здесь прекрасная жизнь. У них есть луг, а ночь они проводят в денниках. Я слежу, чтобы у них всегда были корм и вода, чищу, когда нужно.
   Он улыбнулся, подбадривая Кэтрин.
   – Я и Джонатана научил за ними ухаживать на случай, если что-то произойдет, а меня не окажется на месте. Так что вам нечего беспокоиться.
   Кэтрин живо представила Джонатана верхом на вороном жеребце, который сейчас пасся на лугу.
   – Мой муж ездит на лошади?
   – Вы его учили, и он достиг больших успехов, – ответил Денис. – Он не любит гарцевать напоказ, но понимает, я бы даже сказал, уважает лошадей. А животные это чувствуют. Я видел, как Блю Леди ласкалась к нему. Она не со всяким так ведет себя, только с теми, кто ей нравится. А Кэш Флоу… – Денис кивнул на жеребца, – так он мчится стрелой, стоит ему увидеть Джонатана.
   – А вам, мистер Бат, нравится мой муж? – спросила Кэтрин и покраснела, заметив, что Денис удивлен ее вопросом.
   – Я недостаточно хорошо его знаю, чтобы любить или не любить. – Мистер Бат пристально смотрел на Кэтрин. – Он не очень легко сходится с людьми. Но ко мне всегда относился по справедливости. Судя по тому, что мне известно, к вам он тоже хорошо относился.
   Денис замялся и опустил глаза.
   – Мистер Томпсон большой мастер говорить красиво, особенно с женщинами… Но не знаю, можно ли ему доверять.
   – Думаю, вы правы, – ответила Кэтрин и услышала облегченный вздох Дениса.
   Распрощавшись с мистером Батом, она принялась размышлять над его словами. Он говорил о Джонатане только хорошее. Ее адвокат тоже благосклонно о нем отзывался. Даже тетушка Джиневра, несмотря на то что у нее пару раз были стычки с Джонатаном, убеждала Кэтрин не порывать с ним, прежде хорошенько все не обдумав.
   Лошади и те любили ее мужа.
   Однако не следует полагаться на чужое мнение, решила она. И рассердилась на себя за то, что расспрашивала постороннего человека о своем муже:
   Совсем рядом заржала лошадь. Повернувшись, Кэтрин увидела Блю Леди, бредущую следом за ней.
   – Я в полной растерянности, – пожаловалась она кобыле. – Не знаю, что делать. Ты можешь что-нибудь посоветовать мне?..
   – Думаю, тебе следует поспать перед обедом, – услышала она за спиной голос Джиневры. – Твой мозг и твое тело нуждаются в отдыхе после такой серьезной травмы. Не торопи себя, и очень скоро ты будешь в полном порядке.
   – Да, я устала, – призналась Кэтрин.
   К тому же тетушка была права; отдых и время помогут ей восстановить память.
   Кэтрин проснулась в слезах. Ей снилось, будто она стоит и смотрит на ящики, в которых сложены части ее мотоцикла. Эта картина почему-то тронула ее до глубины души и даже заставила всплакнуть.
   Она села на кровати, чувствуя, как слезы ручьями текут по щекам.
   – Невероятно! Плакать из-за сломанного мотоцикла! – всхлипнула Кэтрин. – Однако хватит!
   Она поднялась и пошла в ванную – смыть следы слез.
   – Ведь я чуть было не погибла на этом мотоцикле. Так почему же я плачу? – спрашивала она себя, глядя в зеркало.
   Вдруг она вспомнила недавнюю прогулку верхом с Гаролдом и развилку тропинок. Ей захотелось вернуться туда и проехать по тропинке, ведущей направо.
   Кэтрин быстро надела сапоги, схватила шляпу и спустилась в кухню.
   – Мне нужно кое-куда съездить! – бросила она Джиневре. – И не мешало бы прихватить с собой еды!
   – Я приготовлю бутерброды на двоих, – ответила Джиневра, понимающе посмотрев на Кэтрин, и вынула из хлебницы хлеб.
   – Нет, – возразила ей племянница. – Я поеду одна.
   – И куда же ты собралась?
   – В горы. Есть место, которое мне непременно нужно увидеть.
   Глаза Джиневры заблестели от волнения.
   – Ты что-то вспомнила?
   – Нет. Просто мне очень хочется туда съездить. Я ничего не могу с собой поделать.
   – Мне не нравится, что ты отправляешься куда-нибудь одна, – заявила тетушка, делая бутерброды с сыром и мясом.
   – Это для меня очень важно, – не сдавалась Кэтрин.
   Прежде чем Джиневра успела сказать ей что-то еще, она положила в сумку бутерброды и быстро вышла на улицу.
   Подбежав к ограде, она свистнула. На этот зов явилась Блю Леди.
   – Мы снова едем на прогулку, моя девочка, – ласково сообщила она лошади, чувствуя в ней старого доброго друга.
   В ответ Блю Леди махнула головой, будто соглашаясь.
   Седлая лошадь, Кэтрин все время оглядывалась по сторонам, опасаясь, что появится Джиневра и попытается ее остановить. Ей не хотелось ссориться с тетушкой, но она была полна решимости настоять на своем.
   Кэтрин знала, почему для нее так важно проехать по той тропинке – тропинка влекла ее к себе, словно нераскрытая тайна.
   К счастью, Джиневра так и не появилась.
   Кэтрин вскочила в седло и направилась в сторону гор, все время следя за тем, чтобы лошадь не перешла в галоп. Молодая женщина была уверена, что, Джиневра подглядывает за ней из окна кухни, и ей не хотелось заставлять тетушку волноваться.
   Оказавшись на тропинке, по которой уже ехала утром, Кэтрин почувствовала необыкновенные умиротворение и покой.
   Добравшись до развилки, она свернула направо.
   Тропинка, на которой она оказалась, была немного круче прежней, но Блю Леди шла по ней уверенно, будто хорошо ее знала. Через какое-то время между деревьями показался просвет.
   Подъехав ближе, Кэтрин увидела огромный каменистый выступ. Она сошла с лошади, привязала ее к дереву, а сама подошла к громадному камню. От открывшегося ей вида захватывало дух. Она искала именно это место. Сомнений не было.
   Кэтрин устроилась на камне, достала один из бутербродов и начала есть. Она надеялась, что к ней вернутся воспоминания. Но, увы…
   – Может быть, тетушка права. Может быть, мне просто нужно отдохнуть, – сказала она, обращаясь к лошади.
   Блю Леди снова согласно кивнула.
   Кэтрин улыбнулась лошади.
   – Так приятно разговаривать с тем, кто тебя понимает!
   Молодая женщина сидела, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Она разомлела от припекающего солнца и старалась ни о чем не думать, а просто наслаждаться умиротворяющей красотой. Но Джонатан не желал покидать ее мыслей. Ей представилось, что он стоит рядом с ней, недвижный как скала, и любуется долиной, раскинувшейся внизу.
   – Что же между нами произошло? – прошептала Кэтрин.
   Ее размышления прервало ржание Блю Леди.
   Кэтрин обернулась и сквозь деревья увидела приближающуюся к ней вороную лошадь. Через мгновение она узнала всадника, сидящего на ней.
   Это был Джонатан.
   – Мне позвонила Джиневра, – натянуто произнес он. – Я решил, что ты здесь.
   Кэтрин молча наблюдала, как он спешивается и привязывает свою лошадь рядом с Блю Леди.
   – Ты знаешь, почему этот обрыв привлекает меня? – спросила она, когда муж встал именно там, где она его представляла всего несколько минут назад.
   Джонатан кивнул.
   – Потому что оно уединенное. Ты называла это место обителью и любила бывать здесь.
   – Ты тоже здесь бывал прежде, да?
   – Да. Ты сама показала мне этот обрыв.
   Кэтрин задумалась. Она подумала о Гаролде.
   Если верить ему, то они были довольно близки. Так почему же ей не захотелось привести сюда его?..
   – Когда я спросил, почему она разрешила тебе уехать, Джиневра ответила, что утром ты уже была на прогулке и все прошло хорошо, – услышала она напряженный голос мужа. – Но ты же еще не совсем оправилась после серьезной травмы. С какой стати она отпускает тебя верхом на лошади одну, к тому же второй раз за день?
   – Утром я была не одна, – заступилась Кэтрин за тетушку и поняла, что лучше бы этого не говорила.
   Джонатан вопрошающе вскинул брови.
   – Как раз когда я отправлялась на прогулку, приехал Гаролд Хатчинсон и увязался за мной.
   Лицо мужа помрачнело.
   – Может быть, я тебе не пара, но и он тебе не подходит.
   – Мне кажется, я инстинктивно чувствую это, – призналась Кэтрин. – Когда мы подъехали к развилке, мне хотелось свернуть сюда, но что-то остановило меня… Мне не хотелось показывать ему это место.
   К своему удивлению, она увидела, как карие глаза Джонатана засветились от радости. Но очень быстро радость исчезла, и взгляд вновь стал холодным.
   – Самое разумное – слушаться своих инстинктов, – посоветовал ей Джонатан.
   Интересно, подумала Кэтрин, а что в свое время заставило меня привести сюда Джонатана? Может, тогда я не послушалась своих инстинктов? Может, совершила ошибку, придя сюда вместе с ним?..
   – Пора возвращаться, – сказал он.
   В глубине души Кэтрин, не любившая приказов, возмутилась, но промолчала. Нежелание спорить с ним насторожило ее. Она поняла, что не хочет увеличивать пропасть, разделяющую их.
   Кэтрин пожала плечами и поднялась, оправдывая себя тем, что солнце начало припекать слишком уж сильно. К тому же появление Джонатана нарушило покой, царивший в этом месте.
   На обратном пути он молчал, что раздражало Кэтрин. Ей вновь казалось, что она мешает ему.
   – Мне очень жаль, что Джиневра безо всякой надобности оторвала тебя от работы.
   – Я отвечаю за тебя до полного твоего выздоровления, – сказал Джонатан. – Дай мне слово, что больше никогда не поедешь на прогулку одна.
   На сей раз она не смогла усмирить свою гордость.
   – Я не нуждаюсь в твоей опеке!
   Его глаза так и впились в нее.
   Обещай, что не поедешь одна!
   Видя, что он не отстанет, Кэтрин процедила сквозь зубы:
   – Обещаю.
   Они продолжили путь, больше не обменявшись ни единым словом.
   Что же нас связывает? – спрашивала себя Кэтрин. И находила один-единственный ответ: физическое влечение. Ничего больше.
   Вернувшись в конюшню, Джонатан начал расседлывать лошадей.
   – Я должна почистить Блю Леди, – заявила Кэтрин. – Ты можешь идти и заниматься своими делами.
   – А я почищу Кэш Флоу, – ответил он и взял скребницу.
   Кэтрин была уверена, что ему совсем не хочется это делать. Но она понимала, что он не оставит ее одну в конюшне…
   – Все в порядке, – сказала она через полчаса и за недоуздок вывела лошадь на луг.
   Затем, не глядя на Джонатана, Кэтрин направилась к дому. Муж неотвязчивой тенью следовал за ней…
   Посредине кухонного стола в вазе стояла розовая роза. На подоконнике красовалась желтая.
   – Красивые цветы, – сухо заметил Джонатан.
   По его тону можно было понятно, что он догадывается, от кого они.
   – Их подарил Гаролд, – тем не менее сочла нужным сказать Кэтрин.
   – Будь осторожна. Прислушайся к своему внутреннему голосу. Этот человек кого угодно обведет вокруг пальца. Он надеется заполучить тебя.
   – Это не удастся сделать никому и никогда! – бросила она в ответ.
   Джонатан подошел к раковине, чтобы вымыть руки, и вдруг улыбнулся, взглянув на Кэтрин через плечо.
   – Не зарекайся.
   Сердце молодой женщины екнуло, когда она увидела его лицо. Если бы Джонатан попытался завладеть ее сердцем, она бы, наверное, не устояла… Но едва ли у него возникнет подобное желание. Кроме того, призналась она себе, едва ли и мне самой захочется сковать себя пусть даже сладостными, но цепями.
   Улыбка исчезла с губ Джонатана так же неожиданно, как и появилась. Он вытер руки и ушел, сказав, что у него полно работы в мастерской.
   – Твой муж заботится и беспокоится о тебе, – заявила Джиневра, стоя у окна и наблюдая, как Джонатан садится в синий пикап. – Когда я позвонила ему и сказала, что ты собираешься на прогулку одна, он страшно разволновался.
   Кэтрин было приятно слышать эти слова. Но она постаралась скрыть свою радость.
   – В нем говорит не забота, а чувство вины, – возразила она. – Джонатан винит себя за случившееся со мной и считает, что несет за меня ответственность.
   – Он примчался как сумасшедший, даже не зашел в дом, – продолжала Джиневра. – Сразу же отправился в конюшню, оседлал лошадь и бросился вслед за тобой.
   – Никогда не предполагала, что ты так романтична, – с улыбкой заметила Кэтрин.
   – Горько видеть, когда влюбленные расходятся, даже не пытаясь отстоять свое чувство. Джиневра пристально посмотрела на племянницу. – Однажды совершить опрометчивый шаг – и сожалеть о нем всю жизнь… Такого не пожелаешь никому.
   Кэтрин не сомневалась: глаза тетушки подернулись грустью.
   – Ты говоришь так, будто знаешь это по собственному опыту.
   Джиневра выпрямилась.
   – Что было, то быльем поросло. Но у тебя есть еще время, чтобы избежать ошибки.
   – Да, но проблема состоит в том, что я не знаю, что считать ошибкой: возрождение нашего брака или его гибель, – честно призналась Кэтрин.
   Джиневра обняла племянницу за плечи.
   – Советую тебе не торопиться и не решать сгоряча.
   – Может случиться так, что не я буду принимать решение.
   Тетушка заглянула в глаза Кэтрин.
   – Ты никогда не уклонялась от вызова.
   Вызов. Да, именно это слово подходило для всего поведения Джонатана. Кэтрин не хотелось больше о нем думать, и она спросила:
   – Так что же произошло между тобой и мужчиной, которого ты любила? С твоим-то упорством… Никогда не поверю, что ты вот так просто бросила его.
   – Эдвард Андерс и я… оба мы были слишком гордыми. Так и не научились уступать друг другу. – Джиневра снова внимательно смотрела в глаза племянницы. – Кэтрин, которую я знала раньше, очень на меня походила. Не совершай той же ошибки, девочка, которую когда-то совершила я;
   Взгляд Джиневры был полон грусти.
   – Ну вот, мы немного поговорили. Теперь мне пора написать письма. Давно собиралась это сделать. А ты пойди умойся и отдохни. Кстати, тебе звонили дядюшка Майкл и тетушки Мод и Белинда. Я сказала моим сестрицам и брату, что ты им позвонишь, как только сможешь.
   Кэтрин была благодарна Джиневре за то, что она давала ей возможность подготовиться к разговору с людьми, которых еще только предстояло вспомнить.
   – Еще звонила твоя кузина Айрин. – Джиневра на секунду задумалась. – Мне следует навестить ее.
   И снова она взглянула на Кэтрин.
   – Но прежде необходимо убедиться, что ты абсолютно здорова. Поднимайся к себе и отдохни.
   По дороге в спальню Кэтрин думала, что тетушка Джиневра не перестает удивлять ее. Она никогда не подозревала, что та в молодости пережила пусть неудачную, но романтическую любовь.
   Конечно, очень часто люди кажутся совсем другими, чем они есть на самом деле, размышляла Кэтрин, ложась на кровать. Что же касается Джонатана, то проникнуть в его душу – слишком трудная задача. И даже если это удастся, не исключено, что я буду разочарована сделанными открытиями…
   А все-таки было так приятно любоваться с обрыва видом на долину и чувствовать, что он рядом!..

Глава 8

   Вытирая замасленные руки, Кэтрин смотрела на разобранный мотоцикл, лежащий сейчас на полу мастерской. Некоторое время назад она, последовав совету тетушки, прилегла отдохнуть. Но заснуть так и не смогла. В конце концов она встала, спустилась вниз, побродила по дому и вышла на улицу. Дорожка, по которой она шла, привела ее к ящикам, в которых лежали части мотоцикла.
   Неведомо почему Кэтрин взяла тележку и перевезла их в мастерскую…
   – Я думала, ты отдыхаешь.
   Кэтрин обернулась и увидела Джиневру.
   – Я пыталась, но ничего не получилось.
   – Можно подвести мула к воде, но нельзя заставить его пить, – изрекла тетушка.
   – В пословице вроде бы говорилось о лошади… Можно подвести лошадь к воде…
   – Мне кажется, слово «мул» больше подходит, – ответила Джиневра. Взгляд ее упал на разобранный мотоцикл. – Что ты собираешься делать с этой кучей металлолома?
   – Хочу разобраться во всем этом. – Слова вылетели сами собой, чему Кэтрин очень удивилась.
   Тетушка удивилась не меньше.
   – Чего ради?
   – Не знаю, – призналась Кэтрин. – Просто мне кажется, этим надо заняться.
   Джиневра посмотрела на груду железа на полу, потом опять на племянницу.
   – Ну что же, надеюсь, это занятие до беды тебя не доведет, – улыбнулась она и, уходя, добавила:
   – Развлекайся.
   – Разобраться… – пробормотала Кэтрин, оставшись одна. – Я сказала, что хочу разобраться во всех этих железяках? А нужно ли мне это делать?
   Она попыталась убедить себя, что это пустая трата времени, но все же нагнулась, подняла очередную деталь и стала вытирать ее той же тряпкой, которой прежде вытирала испачканные маслом руки.
   За работой Кэтрин не заметила, как пролетело время, и была очень удивлена, когда Джиневра снова заглянула в мастерскую и позвала ее ужинать.
   – Похоже, дело не слишком спорится, заметила тетушка, глядя на кучу металлических частей посредине мастерской и несколько кучек поменьше у стены, – Я чищу каждую деталь, – объяснила Кэтрин.
   Джиневра задумчиво посмотрела на нее.
   – Ты, кажется, знаешь, что делаешь. Видимо, тебе передалась отцовская любовь к ремеслу. Тот все время проводил здесь, что-нибудь мастеря или ремонтируя.
   – Похоже на то, – ответила Кэтрин, осознавая, что впервые за все это время расслабилась.
   Но, к сожалению, внутреннее напряжение не заставило себя ждать. Оно вернулось, как только Кэтрин вспомнила, что за ужином увидит Джонатана.
   Она приняла душ и посмотрела на себя в зеркало.
   – В присутствии этого человека я должна сохранять хладнокровие, – приказала себе молодая женщина. – Не обращать на него никакого внимания!
   Войдя в кухню, Кэтрин выглядела так, словно готовилась к битве. Взглянув на стол, она увидела, что тот накрыт только на двоих.
   Мысль остаться наедине с Джонатаном привела ее в ужас.
   – Джонатан не сможет с нами поужинать, – сказала Джиневра, угадав причину волнения племянницы. – Он позвонил и сказал, что задержится допоздна. Томми принесет ему что-нибудь перекусить из «Макдоналдса».
   Повезло же ему, подумала Кэтрин, увидев очередной кулинарный шедевр тетушки.
   – Это – паэлья. Я научилась готовить ее, когда ухаживала за кинорежиссером, снимавшим фильмы в Испании. Испанский вариант супа, который готовила моя бабушка, когда надо было наскоро всех нас накормить. Смешиваешь все продукты, которые есть в холодильнике, и добавляешь рис.