Поллок Марта. Ревнивая Кэт

   Джонатан подошел к ней сзади, погладил по волосам, нежно коснулся губами затылка.
   – Я очень скучал по тебе, – признался он.
   Ее сердце забилось так сильно, что он наверняка услышал его удары. Значит, он не просто думал о ней, как сказал вначале, а скучал по ней. Вероятно, она постепенно разрушила стену, за которой он прятался от нее.
   Кэтрин повернулась к нему и сказала с улыбкой:
   – Видимо, жаркому суждено сгореть.
   Джонатан засмеялся и наклонился, чтобы поцеловать ее. Но лишь едва коснулся ее губ.
   – Ты же говорила, что проголодалась, – сказал Джонатан, отстраняясь – Говорила, – усмехнулась Кэтрин.
   Вдруг Джонатан посерьезнел. Он обхватил руками лицо Кэтрин и посмотрел ей в глаза.
   – Обещай мне, что больше никогда не будешь выделывать никаких трюков на мотоцикле. Я испугался до смерти!
   В его взгляде Кэтрин видела беспокойство и неподдельный страх.
   – Обещаю.
   Джонатан кивнул. Выражение его лица изменилось. На нем снова отразилась неловкость.
   – Я накрою на стол, – сказал он, выпуская ее из объятий и поворачиваясь к буфету.
   Преграда, разделявшая их, исчезла, и Джонатана это смущало. Наблюдая за ним, огорченная Кэтрин видела, что он пытается восстановить разрушенную ею стену, и молила Бога, чтобы попытка не удалась.
   Она вспомнила, что и прежде ей приходилось преодолевать эту стену. Так что же? Неужели ее опять ждет неудача?
   Глядя на него через плечо, Кэтрин была вынуждена признать, что может и не достичь цели.
   Но сдаваться не собиралась. Они зашли слишком далеко. Нужно найти в себе силы и не отступать.

Глава 10

   Утром все трое собрались в кухне.
   – Рада видеть вас обоих такими счастливыми, – сказала Джиневра.
   Кэтрин сидела напротив Джонатана. Они пили кофе.
   Тетушка поднялась и подошла к кофейнику.
   – Раз уж я встала, может, покормить вас как следует? У меня есть горячая каша, – предложила она. – Какая я умница, что положила в овсянку яблоки и финики! Впрочем, не помешало бы добавить еще и ванилина.
   Кэтрин, посмотрев в свою тарелку, обнаружила, что съела всю кашу. Тарелка Джонатана тоже была пуста. Он, кроме каши, съел еще и омлет с загадочными добавками, о которых не стал спрашивать.
   Кэтрин улыбнулась. Оба были так голодны, что даже не обращали внимания на то, что ели.
   – Спасибо, но я сыта, – ответила Кэтрин.
   – Я тоже, – кивнул Джонатан.
   – Вид у вас какой-то уставший, – заметила Джиневра, продолжая разглядывать молодых людей. – Советую вам вздремнуть еще.
   Джонатан хитро подмигнул Кэтрин.
   – Предпочитаю отдохнуть на работе, – сказал он хрипловатым голосом.
   Джиневра засмеялась и налила себе еще кофе.
   Кэтрин же тем временем прикидывала, как убедить Джонатана провести день вместе с ней.
   Сегодня ей очень не хотелось оставаться одной.
   Не дави на него, предупредила она себя в который уже раз и вдруг услышала свои собственные слова:
   – Может быть, ты не пойдешь на работу, а?
   – У меня полно дел, – ответил Джонатан.
   Кэтрин увидела, как в его глазах вспыхнула гордость. Он напомнил ей, что даже если и женат на состоятельной женщине, то все равно не может позволить себе лентяйничать.
   – Тогда я привезу тебе обед, – тут же нашлась она, давая понять, что уважает его решение.
   Джонатан улыбнулся.
   – Ты будешь слишком отвлекать меня, а мне кроме сегодняшней нужно сделать еще работу, оставшуюся со вчерашнего дня. И потом, мне вовсе не хочется опаздывать на ужин… так что я возьму с собой бутерброды.
   Оставь его в покое, приказала себе Кэтрин.
   И тут же сказала:
   – Ну, если ты обещаешь не опаздывать…
   – Обещаю.
   И по его тону Кэтрин поняла, что спать им ночью опять не придется.
   Звук подъехавшей к дому машины заставил Кэтрин выглянуть в окно. Джонатан посмотрел туда же через ее плечо и прорычал:
   – Зачем, черт возьми, Гаролд Хатчинсон притащился сюда в такую рань?
   Привез беду, подумала Кэтрин, глядя на ставшее вдруг замкнутым лицо мужа.
   – Сейчас узнаю, – сказала она, направляясь к входной двери.
   Кэтрин вышла на крыльцо, надеясь как можно быстрее отделаться от Гаролда, который уже поднимался по ступенькам.
   – Я хочу извиниться за вчерашнее. Кажется, я наговорил много лишнего, – сказал он, преподнося ей огромный букет. – Моему дядюшке пришлось спозаранок открыть свой магазин, чтобы я смог принести тебе эти цветы. Я помню, что ты любишь орхидеи.
   Кэтрин почувствовала, что за ее спиной стоит Джонатан, и посмотрела через плечо. Да, она не ошиблась.
   – Мне бы очень хотелось, чтобы у каждого из нас была своя жизнь, – сказала она, пытаясь вернуть Гаролду цветы.
   – А я хочу, чтобы мы остались друзьями, – настаивал Гаролд. Он взглянул на Джонатана, возвышающегося у нее за спиной, потом вновь посмотрел на Кэтрин и с нажимом произнес: Надеюсь, твои чувства проснутся. Я буду ждать.
   И, повернувшись, с достоинством зашагал к своей машине.
   – Красивые цветы, – обронил Джонатан, глядя вслед Гаролду. – Дорогие.
   Кэтрин посмотрела на букет из орхидей, роз и папоротника. Да, Джонатан прав: очень красивые.
   – Он покупает их со скидкой у дядюшки.
   Чувствуя, что между нею и Джонатаном вновь встает преграда, она едва удержалась, чтобы не бросить цветы на крыльцо и не растоптать их. Вместо этого она заглянула мужу в глаза.
   – Я знаю, чего хочу, Джонатан. Я хочу тебя, а вовсе не Гаролда Томпсона. И ему не помогут никакие цветы!
   Глаза Джонатана потеплели, и он улыбнулся. Итак, она одерживает победу! Кэтрин встала на цыпочки и поцеловала его.
   – Не опаздывай к ужину.
   – Ни за что.
   Кэтрин стояла на крыльце, провожая его машину взглядом до тех пор, пока та не скрылась из виду. Радость переполняла ее. Она завоевала его доверие и надеялась завоевать еще и сердце. Войдя в дом, Кэтрин собиралась бросить букет в корзинку для мусора, но ей неожиданно стало жаль ни в чем не повинные цветы.
   Так она и стояла с роскошным букетом в руках, пока ей на помощь не пришла Джиневра.
   – Если не знаешь, куда их деть, отдай мне, – предложила тетушка. – Я поставлю их в своей комнате и буду любоваться ими. У меня с ними не связано никаких неприятных воспоминаний.
   Облегченно вздохнув, Кэтрин вручила цветы Джиневре и поспешила в мастерскую, чтобы завершить сборку мотоцикла. Доделать осталось совсем немного. У мотоцикла не хватало лишь крыла.
   Кэтрин выкатила его из мастерской и запустила мотор, как вдруг услышала громкое «Кэтрин!». И тут же кто-то коснулся ее плеча. Резко повернувшись, она увидела тетушку.
   Кэтрин выключила мотор и улыбнулась ей.
   – Я поставлю крыло, и мотоцикл будет как новенький, – с гордостью произнесла она. – Не могу дождаться, когда Джонатан увидит его.
   – Я здесь как раз по поводу твоего мужа, – сказала Джиневра странным, напряженным голосом.
   Кэтрин мгновенно охватила паника.
   – Что такое? С ним что-нибудь случилось?
   – Несколько минут назад он заходил домой… – Тетушка явно пребывала в расстроенных чувствах, и слова давались ей с трудом. – Я даже не слышала, как он вошел. Я была в кухне, а тут еще этот мотоциклетный рев…
   – Так он здесь? – Кэтрин была готова помчаться в дом, чтобы наконец выяснить, что происходит.
   Но Джиневра остановила ее.
   – Он только что уехал. Зашел ко мне в кухню и сказал, что взял кое-что из вещей, а за всем остальным пришлет Томми…
   – Так он уехал? – переспросила Кэтрин в недоумении. – Ты, должно быть, ошиблась!
   На глаза Джиневры навернулись слезы.
   – Как бы мне этого хотелось! Я спросила его, почему он уезжает. И услышала в ответ, что ему не следовало на тебе жениться.
   Кэтрин казалось, что земля уплывает у нее из-под ног. Лавина воспоминаний вмиг обрушилась на нее. Она совершенно отчетливо увидела тот злосчастный день, когда лишилась памяти.
   – Он не может оставить меня, ничего не объяснив! – воскликнула Кэтрин и, вскочив на мотоцикл, помчалась вслед за мужем.
   Выехав на шоссе, она увидела знакомый синий пикап. Он был уже довольно далеко. Забыв об осторожности, она нажала на педаль газа.
   Ветер развевал ее волосы, слезы застилали глаза, но она догнала его. И даже обогнала. В зеркало Кэтрин увидела, что Джонатан снизил скорость и начал отставать. Тогда она махнула рукой, делая ему знак подъехать ближе.
   Мотоцикл и пикап почти одновременно затормозили на обочине в нескольких ярдах друг от друга.
   – Ты что вытворяешь? – сердито крикнул Джонатан, выпрыгнув из кабины и так сильно хлопнув дверцей, что машина затряслась. – Несешься как сумасшедшая! Хочешь опять попасть в аварию?
   Ее муж кивнул на мотоцикл.
   – Он ведь даже целиком не собран!
   – У него не хватает только крыла, – сказала Кэтрин в свое оправдание и невольно попятилась, когда Джонатан шагнул к ней. Таким рассвирепевшим она его еще никогда не видела.
   Заметив, что она отступает, он тут же остановился и, в упор глядя на нее, прорычал:
   – Тебе противопоказано ездить на любом двухколесном транспорте!
   Подбородок ее задрожал, но она собралась с силами.
   – Почему ты бросаешь меня? – напрямик спросила Кэтрин, со страхом ожидая его ответа.
   Лицо Джонатана помрачнело.
   – Я узнал правду.
   Она ожидала чего угодно, только не этого.
   Кэтрин уставилась на мужа в полной растерянности.
   – Какую правду?
   – Ко мне заезжал Томпсон. Он обвинил меня в том, что я пользуюсь твоим состоянием, – холодно пояснил он.
   – То есть потерей памяти? – решила уточнить она. Как жаль, что она все-таки не швырнула Гаролду его цветы прямо в лицо!
   – Для меня всегда было загадкой, почему ты вышла замуж за меня, а не за Гаролда, хотя считала, что мы оба стремимся завладеть твоими деньгами. Теперь все стало ясно. Он рассказал мне о своем романе.
   Задушить мало этого мерзавца, разгневанно подумала Кэтрин и переспросила:
   – Он рассказал тебе о своем романе?
   – Да. Видимо, на тебя эта история произвела сильное впечатление, если ты бросилась ко мне. А теперь ты попросту не желаешь вспоминать, как сильно любила Гаролда.
   В его глазах были и злость, и боль.
   – Ты ревнуешь, – произнесла она, вздохнув с облегчением. Страх потерять его постепенно исчезал.
   – Каждый мужчина хотя бы раз в жизни попадает в ситуацию, когда из него делают дурака! – бросил Джонатан через плечо, возвращаясь к пикапу.
   Кэтрин кинулась за ним и схватила за руку.
   – Ты ошибаешься. Я никогда не любила и не полюблю Гаролда Томпсона. Не смей оскорблять меня! Тоже мне, Отелло выискался!
   Джонатан насмешливо посмотрел на нее.
   – Советую не торопиться с подобными заявлениями. Подожди, когда к тебе полностью вернется память.
   – Память ко мне уже вернулась, – призналась Кэтрин. – Все стало проясняться пару дней назад. Это неожиданное известие о твоем отъезде… Когда Джиневра сказала мне…
   Взгляд Джонатана оставался непроницаемым.
   Он вновь воздвигал незримую стену.
   – Я поняла, что не люблю Гаролда, гораздо раньше, чем узнала о его романе. Все мои старания убедить себя, что он – стоящая партия, были тщетны. Мне делалось не по себе при мысли, что придется разделять с ним свою жизнь. Я бы порвала с Гаролдом еще раньше, но искала способ расстаться как можно вежливее. В конце концов, мы с его отцом партнеры.
   Я вынуждена время от времени встречаться с Гаролдом. Его роман, даже его интерес к моим деньгам – всего лишь оправдание.
   Похоже, Джонатан этому не верит, подумала Кэтрин. Надо сказать ему правду.
   – Я не могла забыть наш первый поцелуй, – продолжила она с дрожью в голосе. – Я говорила себе, что между нами нет ничего общего.
   Но ты начал сниться мне. Я постоянно думала о тебе. Никогда в жизни я не поступала так необдуманно…
   Злость стала исчезать с лица Джонатана. Его мысли оставались для нее загадкой, но он слушал не прерывая.
   Это приободрило Кэтрин.
   – Мне хотелось, чтобы ты стал моим мужем.
   Когда эта мысль впервые посетила меня, я отбросила ее как неуместную. Но она возвращалась снова и снова. Каждый раз, когда я видела тебя, желание возрастало. Я знала, что окружающие не одобрят моего выбора, но ты не выходил у меня из головы. Потом сгорела твоя мастерская, и я решила сделать тебе предложение.
   Я говорила себе, что сошла с ума, но ничего не могла с собой поделать. И решила: если ты меня бросишь, тогда я стану искать более подходящую партию.
   Джонатан вновь разозлился.
   – Было бы гораздо лучше, если бы ты так поступила с самого начала.
   – Когда-то я тоже так думала. Я предложила тебе брак, испытывая лишь физическое влечение. Но со временем все изменилось. Мне стало казаться, что тебя у меня отнимут! Любая мало-мальски привлекательная женщина выглядела в моих глазах соперницей. Причем соперницей, которой стоит лишь пошевелить пальцем, и она окажется куда удачливее меня!
   Она подняла на Джонатана глаза. Взгляд ее умолял поверить ей.
   – Ты стал для меня откровением. Я ожидала совсем другого. Чем больше я тебя узнавала, тем дороже ты мне становился.
   Кэтрин обхватила руками его лицо.
   – В тот день, когда со мной произошел несчастный случай, я пыталась доказать тебе, что могу вписаться в твой мир. Знаю, это было глупостью с моей стороны. Но мне хотелось показать себя во всей красе… привлечь твое внимание. Ревность ужасная штука!
   – Мне ли не знать, – признался Джонатан.
   Его взгляд согревал Кэтрин. Она коснулась пальцем шрама на его щеке.
   – Теперь я знаю: причиной потери памяти был страх, что тебе наскучил наш союз. Последние два месяца я ощущала, что тебе со мной неуютно, что я теряю тебя. Мне было очень больно осознавать это, поэтому я постаралась забыть о своих чувствах.
   – Да, мне пришлось нелегко, – подтвердил Джонатан. – Мне казалось, будто мы начинаем все сначала, а я обещал себе никогда больше этого не делать. Мы с тобой совершенно разные.
   – По-моему, наоборот. Мы идеальная пара, – возразила она улыбнувшись, потом приподнялась на цыпочки и поцеловала его. – Ты для меня единственный. Я всегда это знала, потому и хотела, чтобы ты был рядом.
   Волнуясь, Джонатан обнял Кэтрин.
   – Я был уверен, что ты не можешь ничего вспомнить, потому что считаешь наш брак ошибкой. А в своих ошибках тяжело признаваться.
   Его глаза горели, и от их огня закипала кровь в жилах Кэтрин.
   – Меня беспокоило лишь то, что я влюбилась в тебя. А ты остался ко мне равнодушным.
   Будь со мной, Джонатан, умоляю!
   – Думаю, ничего другого мне не остается, – улыбнулся он. – Ведь кто-то же должен следить за тем, чтобы ты не носилась сломя голову на мотоцикле, к тому же без шлема. – Джонатан привлек ее к себе и поцеловал в кончик носа. – Кроме того, я, признаться… привык к тебе.
   Кэтрин была разочарована до слез. Она так надеялась услышать от него слова любви. Ничего, успокоила она себя, придет время, и он их скажет. Он всегда скрывал свои чувства, ему трудно говорить о них вслух. Довольно того, что он признался в желании быть рядом со мной.
   – Поедем домой? – спросила Кэтрин.
   – Да, домой, – услышала она в ответ.
   Потеплевший голос Джонатана зародил в ней надежду на будущее. Раньше он никогда не называл ферму «домом». Дом там, где сердце, сказала себе Кэтрин и слегка улыбнулась. Да, она действительно начинает выражаться как тетушка Джиневра.
   Помогая Джонатану погрузить мотоцикл в его машину, она еще раз вспомнила эту поговорку и понадеялась на ее правдивость.
   Кэтрин села в кресло-качалку у окна в кухне. С того дня, как она упала с мотоцикла, прошло полгода.
   Тетушка Джиневра уехала так же неожиданно, как и появилась. В тот самый день, когда Кэтрин и Джонатан вместе вернулись домой после их разговора на обочине дороги, тетушка заявила, что ей пора возвращаться к себе.
   – Дальше вы управитесь без меня, – сказала она. – Я соскучилась по дому, к тому же собираюсь навестить твою кузину Айрин. Мы с ней давно не виделись.
   Как ни уговаривали они тетушку остаться еще хотя бы на несколько дней, она наотрез отказалась.
   – Вам нужно устраивать свою жизнь. Не волнуйтесь, я вернусь.
   На следующее утро Кэтрин отвезла Джиневру в аэропорт.
   – Все идет именно так, как я ожидала, – сказала тетушка перед посадкой на самолет. – Заботьтесь друг о друге, это главное…
   Кэтрин была полна самых радужных надежд.
   Да, за последнее время ее отношения с Джонатаном окрепли. Она чувствовала это, и он, кажется, тоже. Все стало вставать на свои места, но, тем не менее, иногда возникали проблемы, заставлявшие Кэтрин задуматься.
   Молодая женщина потянулась к корзинке для вязанья и вынула из нее недовязанное детское одеяльце, пару пинеток и кофточку. До аварии она была одержима мечтой о детях.
   Что касается Джонатана, то Кэтрин была убеждена, что из него выйдет замечательный отец. Достаточно вспомнить, сколько внимания он уделяет Томми. Но до больницы, не очень уверенная в прочности своего брака, она не заговаривала с мужем о детях.
   Но и потом у Кэтрин не хватало мужества затронуть эту тему. Она поджидала удобного момента и сегодня утром наконец завела разговор о ребенке.
   Джонатан особого энтузиазма не выказал.
   – Не уверен, что готов стать отцом, – сказал он. – Но, если хочешь завести ребенка, я не против.
   И тут же, сославшись на кучу дел в мастерской, уехал.
   Кэтрин смотрела на крошечную кофточку, и слезы наворачивались ей на глаза.
   – Заводить ребенка, которого не хочет отец?
   Нет, только не это!
   Она положила кофточку в корзинку. Ничего не поделаешь, раз Джонатан еще не уверен. А сейчас самое время одеться и пойти в офис, ведь и у нее полно работы.
   Кэтрин поднималась к себе в комнату. Огорчение ее нарастало. Вероятно, когда Джонатан говорил, что привык быть рядом с ней, он имел в виду только это, и ничего больше. Никаких более глубоких чувств он к ней не испытывает.
   Наверное, она не тронула его сердца.
   Войдя в спальню, Кэтрин услышала шум подъезжающей к дому машины. Выглянув в окно, она увидела синий пикап мужа.
   – Должно быть, что-то забыл, – пробормотала она, решив не выходить из комнаты до тех пор, пока он не уедет. Сейчас ей было слишком тяжело с ним встречаться.
   Даже издалека она заметила, каким мрачным было его лицо, когда Джонатан вылез из кабины и с силой захлопнул дверцу.
   – Кэтрин, где ты? – крикнул он, войдя в дом.
   Кэтрин почувствовала нетерпение в его голосе.
   – У себя в спальне! – крикнула она в ответ, удивившись своему неожиданно спокойному тону.
   Джонатан, кажется, не на шутку встревожен перспективой стать отцом. Очень может быть, что ему не хочется посвящать себя семье.
   Он чувствует себя здесь в заточении и мечтает вырваться на свободу. Надо смело смотреть правде в глаза, решила Кэтрин. Силой его я удерживать не стану. У меня есть гордость.
   Джонатан вошел в спальню. Кэтрин встретилась с ним взглядом и поняла, что он в замешательстве.
   – Кажется, разговор о ребенке всерьез перепугал тебя?
   – Я в панике, – признался он.
   Кэтрин еле сдержала стон. Какое разочарование! К горлу подкатил ком, и она с трудом произнесла:
   – Я собираюсь иметь детей от мужчины, который хочет их не меньше, чем я. Думаю, нашему браку не суждено стать счастливым.
   Его взгляд проникал ей в самую душу.
   – Когда мы поженились, у нас были основания для сомнения… но теперь их не стало.
   Кэтрин смотрела на него, не веря своим ушам. Эти слова для нее стали полной неожиданностью.
   Джонатан шагнул ей навстречу.
   – Я люблю тебя.
   – Ты меня любишь? – Она никак не могла поверить, что слышит это признание наяву.
   Джонатан нежно коснулся ее щеки.
   – Я люблю тебя и буду любить нашего ребенка. По правде говоря, я думал о детях, но сама мысль об отцовстве меня несколько пугает.
   Кэтрин была готова расплакаться от радости.
   – Я буду рядом. Вместе мы справимся!
   Джонатан обнял ее и крепко прижал к себе.
   – Да, когда ты рядом, мне все по плечу.
   Счастье переполняло Кэтрин. Теперь она не сомневалась: никаких преград между ними больше нет.
   – Я так люблю тебя, Джонатан Темпельстоун. Ты только мой, как же можно было тебя ревновать!
   – Мы могли бы заняться увеличением нашей семьи прямо сейчас, – предложил он. – Что ты на это скажешь?
   – По-моему, самое подходящее время, – прошептала Кэтрин, и страстный поцелуй скрепил их обоюдное желание.