После выхода в свет первого издания этой книги мой друг Сергей Калугин, в прошлом разведчик ВДВ, заметил, что при организации нападения на Бия-Сала была допущена существенная ошибка. Было необходимо оставить группу прикрытия. В ходе боя могли появиться раненые, а их транспортировка снизит скорость передвижения. Вот почему группа прикрытия должна пропустить через себя отходящих в лес партизан и, если среди них будут раненые, дать возможность отойти подальше и если будет преследование, то на какое-то время сковать их боем, а потом отойти самим.
   Вероятно, он прав.
   К чести командования Бахчисарайского отряда – командира К. М. Сизова, комиссара В. И. Черного, заместителя командира М. А. Македонского, – они сразу же сделали правильный вывод о том, что, первыми «бросив перчатку», они должны быть готовы к ответному ходу.
   Рассчитав возможный маршрут следования противника, выбрали место, с которого будет удобно совершить на него нападение; наметили вероятные пути отхода, если враг придет значительными силами.
   Вот как описал этот бой М. А. Македонский: «Мы понимали, что немцы сразу же собьют наши заставы, ринутся к основным силам, нащупают их и уничтожат огнем минометов. Поэтому командир в центре оставил только группу Семенова, а группы Леонида Глушко и Михаила Горского направил в обход немцев с левой и с правой стороны. Семенову был дан приказ отвлекать на себя внимание немцев только до тех пор, пока не вступят в бой группы обхода. Как только Глушко и Горский ударят по врагу с флангов, Семенов должен был отойти.
   Леонид Глушко и два десятка партизан, прижавшись к земле, ползком двинулись в обход вражеских цепей. Как я и предполагал, немцы двинулись на группу Семенова, но, не дойдя метров сто, остановились, залегли за деревьями, открыли огонь из автоматов.
   В разгар перестрелки, когда группа Глушко, незаметно обойдя гитлеровцев с левого фланга, обстреляла их, двинулась вперед группа Михаила Горского. Он отлично знал лес и был незаменимым проводником. Вот и сейчас Михаил вывел свою группу в самом неожиданном для врага месте. Умолк пулемет врага на правом фланге. Гитлеровцы стали отступать…
   А вот капитана Семенова подвела пресловутая прямолинейность… Те, кому удалось возвратиться с этого задания, рассказывали, что, как только обходные группы начали бой, партизаны бросились в тыл, чтобы оторваться от противника, как и следовало по приказу. Но капитан выхватил пистолет и криком: «Ни шагу назад!» – вернул партизан. Шквалом минометного огня группе Семенова был нанесен большой урон. В бою мы потеряли убитыми и ранеными семь человек» [58, с. 25–26].
   Мы видим, как разительно отличался «бой на своей территории» Бахчисарайского отряда от Ичкинского. Единственное, что их роднит, – мы не чувствуем никакого влияния командования партизанского района. В данном случае 4-го. Каждый отряд сам за себя.
   И вновь хочу отметить, что в значительной степени успех боя был предопределен тем фактором, что партизаны Бахчисарайского отряда прекрасно знали лес. Они правильно определи маршруты передвижения противника, сумели провести два обходных маневра.
   Евпаторийскому, Сакскому, Джанкойскому и всем другим отрядам, сформированным из жителей степных районов, подобное было бы не под силу. Так, может быть, и надо было создавать отряды только из жителей горных районов?
   Но продолжим изучение опыта Бахчисарайского отряда. После удачно проведенного боя уже на следующий день они меняют месторасположение и уходят на заранее намеченную высоту. Как оказалось, не напрасно! Оставленный ими лагерь был накрыт плотным артиллерийским и минометным огнем.
   Накануне новой встречи с противником вот как рассуждал М. А. Македонский: «Я вспоминаю первый бой! Как вели себя немцы тогда? Заслышав наши выстрелы, они не бросились сразу на огонь, а сначала обрушивали на то место десятка три мин и снарядов и уже потом шли туда под прикрытием автоматного огня. Это надо учесть, подумал я, и выдвинул вперед два пулемета. Сам с небольшой группой партизан отошел правее и залег почти на самой опушке леса. Основные силы спустились в долину и затаились. Мой план заключался в следующем: как только Сизов начнет бой, я тоже обстреляю немцев на опушке леса и сразу отойду к основной группе. Обработав пустое место минометным огнем, немцы пойдут в лес и попадут под наши пулеметы» [58, с. 28].
   Бахчисарайцы выиграли и этот бой. Правда, на войне, как на войне. Погиб первый командир Бахчисарайского отряда Константин Михайлович Сизов. Его заместитель Михаил Македонский по праву стал командиром Бахчисарайского отряда. В дальнейшем мы не раз будем обращаться к опыту М. А. Македонского, к его житейской мудрости в решении тех или иных сложных проблем, которые будут возникать в партизанской жизни. Наперед скажу, что впоследствии М. А. Македонский станет командующим партизанским соединением – высшая должность в партизанской иерархии Крыма, будет представлен маршалом Советского Союза А. М. Василевским к званию Героя Советского Союза, но не получит этого звания. Как этнический грек после освобождения полуострова будет депортирован из Крыма, но тем не менее снискает такую славу в глазах и партизан, и всех крымчан, которая не померкнет никогда. Уже в мирное время, как директор винсовхоза, он станет Героем Социалистического Труда. Мы прекрасно понимаем, что все награды в нашей стране – понятие относительное, как не дали ему звания Героя Советского Союза, так же могли не дать и Героя Труда.
   Став командиром отряда, М. А. Македонский еще больше уделяет внимание партизанской тактике. «Разбирая боевые неудачи и промахи, мы видели, что все они имеют одну причину – нашу малую подвижность. Трудно на сравнительно небольшом лесном участке сохранить в тайне подразделение численностью 100–200 человек. Еще труднее было увести отряд из-под удара. Поэтому отряды разбили на группы по 5–6 человек с опытными партизанами во главе. Каждую ночь из отряда уходили группы. Возвратившись, они двое суток отдыхали, и так снова» [58, с. 38].
   Примечательно, что на это же обратила внимание и Е. Н. Шамко:
   «Вначале партизаны выходили на операции целыми отрядами, но эффективность таких операций была крайне низка. Нередко отряд в составе 100–130 человек мог уничтожить одну автомашину. Кроме того, перемещения таких больших групп людей были заметны, и ни о какой внезапности не могло быть и речи. Постепенно стали создаваться небольшие группы семь – десять человек» [78, с. 19].
   Как мы видим, Бахчисарайский отряд опередил время и первым стал применять боевые группы.
   А теперь переведем внимание читателя на самый, как оказалось, трудный участок партизанского леса. Мы уже знаем, что небольшой крымский лес в Крымском обкоме партии был условно поделен на пять районов:
   1-й – судакские и старокрымские леса. В них должны были базироваться Кировский, Старокрымский, Судакский, Феодосийский отряды.
   2-й – карасубазарские и зуйские леса. Биюк-Онларский, Джанкойский, Зуйский, Ичкинский, Карасубазарский, Колайский, Сейтлерский отряды.
   3-й – леса заповедника. 1-й и 2-й Симферопольские отряды, 3-й Симферопольский районный, Алуштинский, Евпаторийский, Тельмановский, отряд сотрудников НКВД, главный штаб и комендантский взвод.
   4-й – бахчисарайские леса. Ак-Мечетский, Ак-Шеихский, Бахчисарайский, Красноперекопский, Лариндорфский, Куйбышевский, Ялтинский отряды.
   5-й – леса вокруг Балаклавы и Севастополя. Балаклавский, Сакский, Севастопольский, Фрайдорфский отряды.
   (Подчеркнутые отряды по разным причинам либо не прибыли на место, либо прекратили существование в первые же дни) [16, с. 1].
   То, что леса вокруг Балаклавы и Севастополя станут линией фронта, не мог предположить никто. По расчетам организаторов партизанского движения: Первого секретаря обкома ВКП(б) В. С. Булатова и начальника Крымского управления НКВД Г. Т. Каранадзе, база Черноморского флота должна была быть без боя оставлена противнику. Поэтому в окружавших город лесах стали закладывать продовольственные базы для будущих партизанских отрядов. Но командующий Приморской армии генерал-майор И. Е. Петров спутал все карты: и немцам, и адмиралу Ф. И. Октябрьскому, который вместе с Черноморским флотом отбыл в Новороссийск, и партизанскому командованию.
   Концентрация войск противника в 5-м районе оказалась такова, что ни о какой партизанской деятельности не могло быть и речи. К примеру, в местах базирования продуктов находилась вражеская батарея, а сам партизанский лагерь был расположен в районе Мекензиевых гор.
   Вот что писал в своих воспоминаниях Ф. И. Федоренко: «Отряды Пятого района базируются совсем близко от артиллерийских позиций и тыловых частей врага. Тайники с продовольствием оказались на линии фронта. К ним не подойти…» [75, с. 28].
   Естественный вывод из сложившейся ситуации – это срочный перевод отрядов 5-го района подальше от линии фронта. Но тогда возникает вопрос о том, где взять для них продовольствие?
   Вот почему в этой ситуации действия командира Сакского отряда и поддержка его со стороны командира 5-го района В. В. Красникова, давшего ему разрешение на уход в Севастополь, не представляется мне ни преступным, ни малодушным, как это оценивал А. В. Мокроусов и все историки партизанского движения. На мой взгляд, с учетом кардинально изменившейся ситуации, В. В. Красников поступил правильно. Вверенные ему люди не умерли с голода, не погибли бессмысленно в неравной борьбе, а влились в ряды защитников Севастополя и в дальнейшем честно исполнили свой воинский долг.
   Оставаться же без продуктов в перенасыщенном войсками районе безрассудно. К сожалению, А. В. Мокроусов этого не понимал, он продолжал требовать, чтобы отряды действовали в предписанных районах базирования.
   Активные действия партизан вынуждают командование 11-й армии к адекватным мерам. Появляется приказ № 2, который мы воспроизводим дословно:
 
   Приказ начальника штаба 11-й армии
   о самообороне населения против партизан
   Ноябрь 1941 г.
   Оперативный и разведывательный отделы.
   Относительно: приказов по армии и распоряжений
   Касается: самооборона населения против партизан
   1. Борьба против партизан должна предусматривать уничтожение продовольственных складов и складов боеприпасов. В этих случаях партизаны будут вынуждены получать помощь в населенных пунктах, зачастую применяя силу. Население вынуждено будет обороняться, в том числе и с помощью немецких войск, находящихся в этих районах. В населенных пунктах, далеко расположенных от немецких войск, нужно организовывать самооборону.
   2. В борьбе с партизанами хорошо зарекомендовали себя татары и мусульмане, особенно в горах, сообщая о партизанах и помогая их выследить. Из этих слоев населения необходимо привлекать людей для дальнейшего сотрудничества и особенно активного сопротивления партизанам в получении ими продовольствия.
   3. Командование корпусов и дивизий может проводить соответствующие мероприятия в своих районах.
   4. По этому вопросу необходимо исходить из следующего:
   а) Создание такой организации самообороны должно учитывать, какой это населенный пункт, количество его населения, расовый состав.
   b) Общую организацию для всего района создавать не нужно. Самооборону организовывать только в населенных пунктах, подчиняя их единому руководству.
   с) При этом различать:
   1. Населенные пункты, где постоянно находятся немецкие части.
   2. Населенные пункты, где нет войск или где иногда расквартировываются немецкие части.
   d) В населенных пунктах, указанных в С-1, создавать эти вспомогательные силы без оружия и для охранных целей (с оружием). Эти отряды вспомогательных сил должны управляться одним немецким командиром. Их количество в населенном пункте должно находиться в правильном соотношении с немецкими войсками, находящимися в населенном пункте. Вооружение и патроны (желательно трофейные, но не пулеметы и автоматы) выдавать только на время охраны объектов и сдавать после несения службы.
   В населенных пунктах, указанных в С-2, можно выдавать оружие и боеприпасы в небольшом количестве. Это решает их командир, кому он доверяет. Членам вспомогательной организации под страхом смертной казни запретить появляться с оружием вне населенного пункта. Для этой цели необходимо проводить внезапные проверки немецкими патрулями. Временно можно использовать для руководства этими отрядами жандармских служащих и агентов, что определяется штабом Армии и штабом по борьбе с партизанами.
   е) Обо всех случаях стычек с партизанами и об использовании патронов докладывать соответствующим военным инстанциям.
   f) Служба в этих формированиях считается почетной службой и не оплачивается. Все же можно выплачивать денежное вознаграждение.
   g) Служащие этой службы во время несения наряда носят белые повязки с надписью «На службе у немецкого Вермахта». Эти повязки изготовить в воинских частях на месте.
   h) Каждому служащему этой службы выдавать на месяц удостоверение, где указывать номер удостоверения и персональные данные. Списки таких лиц вести аккуратно и постоянно проверять. Продлевать срок действия пропуска, отмечать в списках и скреплять печатью.
   5. Создавая такие отряды самообороны, кроме всего прочего, нужно налаживать тесный контакт между Вермахтом и населением. Особенно нужно оказывать внимание татарам и мусульманам за их антибольшевистское поведение.
   6. Самооборона должна не всегда действовать. В случае замирения в районе ее распускать. Показавших себя хорошо использовать в дальнейшем на административной службе.
   7. Об опыте этого дела, а также об особенно отличившихся из числа этих вспомогательных сил докладывать в штаб 11-й армии для дальнейшего распространения опыта.
   8. Понятие «Самооборона» среди населения не высказывать, а пользоваться термином «Вспомогательная служба» [50, c. 72].
   Как впоследствии докладывал Т. Г. Каплун: «Немцы здорово сыграли на религиозных чувствах, использовали нашу слабость в этом вопросе. Разрешили справлять религиозные обряды. Старикам это очень понравилось. Они очень влиятельные люди. К военнопленным татарам отношение было гораздо лучше, чем к другим национальностям. Некоторых даже отпускали» [18, с. 52].
   15 ноября И. Г. Генов докладывает о формировании в районе трех красноармейских отрядов из числа воинов 48-й окд.
   Оптимистичны донесения командира Зуйского отряда. На 22 ноября он располагается в Юкке-Тепе. Отряд хорошо вооружен, людской состав сохранен, продбазы тоже [13, с. 5].
   Характерен присланный им отчет о боевой деятельности на 1.12.41.
   «Проведено операций – 38; убито немцев и румын – 184 чел.; расстреляно предателей – 19; сожжено автомашин – 37.
   Наши потери: Убито – 16 чел.; ранено – 10 чел.; арестовано и расстреляно немцами – 19 чел.; сдалось в плен – 20 чел.; расстреляно за недисциплинированность – 12 чел.» [13, с. 9].
   А теперь вновь взглянем на события в Крыму глазами оккупантов.
   Донесение лейтенанта из роты самокатчиков:
   «После того как русские потрепали наш передовой отряд, я и еще один офицер с людьми пробирались через горы в Шуры. На нашем пути мы впервые встретились с группой партизан из 14 человек, одетых в гражданское платье и вооруженных автоматами. Несколько километров они преследовали нас с ищейкой, но нам удалось ускользнуть. Однако позже мы натолкнулись на партизанский дозор, вооруженный пулеметами и минометами. В бою наша группа потеряла двух солдат, но все же и на этот раз нам удалось уйти» [50, с. 75].
   «Предмет: партизанское движение.
   «I. Штаб 50-й пехотной дивизии 21 ноября 1941 года доносит следующее:
   а) 18 ноября грузовик 150-го истребительно-противотанкового отряда был забросан ручными гранатами. Из пяти человек, находившихся в грузовике, один убит и двое ранены. Двое других, оставшиеся невредимыми, сумели не только отнести раненых в безопасное место, но даже захватить двух партизан, которых они передали СД;
   б) 17 и 18 ноября 150-й истребительно-противотанковый отряд близ одной фермы разгромил группу партизан… расстреляны один мужчина и женщина;
   в) 19 ноября жители Эви Сала (Ени-Сала) сообщили расквартированному там капралу Борману о том, что в деревне находятся партизаны; во время облавы, проведенной под руководством энергичного капрала его немногочисленным отрядом, двое русских, оказавших сопротивление, были убиты. На одном из них под русской солдатской шинелью оказалась хлопчатобумажная немецкая форма…» [50, с. 75].
   Мы уже отмечали, что крымские партизаны оставались заложниками общеполитической ситуации в Крыму. Рухнула оборона на Перекопе, а вместе с ней и вся система комплектования отрядов, так как в лес пришли тысячи вооруженных людей, которых здесь никто не ждал и на приход которых никто не рассчитывал.
   Севастополь – база Черноморского флота, – оставленный армией и флотом, вдруг ощетинился невесть откуда взявшейся Приморской армией, и 5-й партизанский район – 20 % всех партизан Крыма – фактически прекратил существование.
   Вот почему мы вынуждены прервать свой рассказ о крымских партизанах и обратить свой взор на то, что происходило в Севастополе, влияние которого на все события в крымских лесах было огромно.
   Официальной датой начала обороны Севастополя считается 30 октября 1941 года. В этот день 54-я артиллерийская батарея береговой обороны, расположенная у села Николаевка (40 км от Севастополя), открыла огонь по вражеской мотопехоте. Не многим известно, что батарея устанавливалась исключительно с целью предотвращения высадки морского десанта, и только благодаря инициативе командира батареи старшего лейтенанта И. И. Заики она была переоборудована для обстрела наземных целей. Он самостоятельно развернул орудия на 180 градусов, не имея на то команды, самовольно произвел пристрелку и, когда на пути к Севастополю появились мотоколонны противника, открыл огонь на поражение.
   Вследствие самовольного оставления города командованием флота Севастополь к обороне не готов, и тогда туда направляют морем 3 тысячи винтовок, 100 пулеметов, необходимые для обороны боеприпасы [42, с. 236].
   В результате принятых мер уже к 10 ноября 1941 года Приморская армия была восстановлена. Севастопольский оборонительный район уже насчитывал 52 тысячи человек.
   После неудачной попытки овладеть городом с ходу немецко-румынское командование развернуло против Севастополя 30-й армейский корпус:
   72-я пехотная дивизия наносит удар на Балаклаву.
   50-я пехотная дивизия осуществляет наступление от Черкез-Кермен вдоль долины Кара-Кобя. Именно в этой дивизии служил «энергичный капрал», который захватил двух партизан.
   22-я пехотная дивизия пытается овладеть деревней Эфендикой.
   К 21 ноября обескровленные артиллерийским огнем и контратаками наших войск вражеские части прекратили наступление.
   Первое наступление гитлеровских войск на Севастополь, длившееся с 11 по 21 ноября 1941года, было отбито. Не удержусь от искушения напомнить, что в этой обороне ключевую роль сыграла сформированная из симферопольцев, уже упоминавшаяся ранее 3-я Крымская – 172-я стрелковая дивизия, которая стала ядром ІІ сектора обороны, который простирался от Меккензиевых гор до речки Черной. Именно 172-я сд противостояла 50-й пехотной дивизии противника и остановила ее в долине Кара-Кобя.
   Вынужденную передышку на фронте немецкое командование решило использовать для борьбы с действующими в их непосредственном тылу партизанами, которые стали доставлять им слишком много хлопот.
   Если первоначальная тактика борьбы с партизанами предусматривала, как мы уже знаем, ликвидацию продовольственных баз и создание отрядов самообороны, то, получив передышку на фронте, немецкое командование решилось на кардинальные меры.
   29 ноября 1941 командующий 11-й армии Манштейн отдает «Приказ по армии об организации и методах борьбы с партизанами», которым создается специальный штаб по организации антипартизанских действий под руководством майора генштаба Стефануса (Штефанус). Начальник штаба получил весьма широкие полномочия, а также значительное количество войск в свое распоряжение [78, с. 5].
   Необходимо подчеркнуть, что в Германии многие сферы гражданской и военной деятельности весьма существенно отличались от того, что принято у нас. К примеру, офицеры вермахта не имели права быть членами нацистской партии. Хочешь вступать в партию – переходи в войска СС. Вот почему армия занималась исключительно тем, что воевала с регулярными частями противника, в данном случае РККА, а борьба с партизанами – это прерогатива специальных служб: СС, военно-полевой жандармерии.
   В этом плане в свое время очень повезло соединению С. А. Ковпака во время его знаменитого Карпатского рейда. После взрыва партизанами стратегически важного железнодорожного моста на уничтожение ковпаковцев были брошены все силы… СС, которые собирались буквально со всей Европы, на что ушло достаточно много времени.
   В Крыму же партизаны действовали буквально в боевых порядках 11-й армии, и потому, уже не надеясь на части СС, которых на полуострове, кстати, было крайне мало, Манштейн был вынужден взять на себя функции борьбы с партизанами.
   Вот подлинный текст его приказов:
 
   «№ 3
   приказ командующего 11-й армией
   о борьбе с партизанами,
   штаб, 29.11.1941 г.
   Относительно: борьба с партизанами
   Всем войскам, задействованным против партизан. Еще раз довести до сведения каждого, что в этом деле важна помощь гражданского населения, особенно татар и мусульман, ненавидящих русских. На эту помощь нужно рассчитывать и опираться во всех случаях. Дисциплина и порядок в задействованных войсках являются лучшим средством пропаганды в этих мероприятиях.
   Для этого необходимо не допускать каких-либо неоправданных действий против мирного населения. Особенно требуется корректное обращение по отношению к женщине. Необходимо постоянно уважать семейные традиции татар и мусульман и их религию. Также требую неукоснительного уважения к личному имуществу, сохранности скота, продовольственных запасов сельских жителей.
   Я возлагаю личную ответственность за нарушение этих требований на всех офицеров и унтер-офицеров. Их долгом является докладывать обо всех таких нарушениях. Всех виновных в этом я буду привлекать к ответственности. Я особенно подчеркиваю, что реквизиция продовольствия возможна только с разрешения офицеров в ранге не ниже командира батальона и только тогда, когда нет другой возможности обеспечить снабжение войск. Эти реквизиции (только необходимых продуктов) можно проводить только в больших и богатых населенных пунктах. В горных селениях это делать запрещаю.
   При реквизициях платить наличными до 1000 немецких марок, а в случае необходимости выплаты больших сумм выдавать специальные расписки» [81, с. 3].
 
   В приказе № 3 мы не видим ничего, что стало бы объектом Нюрнбергского процесса, но прекрасно понимаем, как он неприятен нашим «историкам от КПСС».
   Прочес начался 10 декабря 1941 года артиллерийским обстрелом района расположения Центрального штаба партизанского движения. Отряды 3-го района приняли бой. На занятых позициях удавалось продержаться до 13 декабря, а затем пришлось отойти.
   Во втором районе партизаны отметили небывалое скопление войск. По данным разведки, противник занял почти все населенные пункты вокруг леса: Орталан, Бахчи-Эль, Молбай, Баксан, Аргин, Фриденталь, Койнаут, Петрово, Барабановка, Кизил-Коба, Чавке, Ени-Сала, Ангару, Улу-Узень, Демирджи, Ускут. В крупных населенных пунктах, таких, как Карасубазар, Зуя, Ангара, были размещены гарнизоны в составе до батальона. По дорогам Симферополь – Феодосия, Симферополь – Алушта, Алушта – Судак, Карасубазар – Ускут патрулировали танкетки и бронетранспортеры. Все партизанские отряды находятся в плотном вражеском кольце.
   Первые тревожные вести приходят из Колайского отряда. В 6 часов утра послышались выстрелы и взрывы гранат в районе второй заставы. Вскоре все стихло. В штабе выстрелам не придали значения, а через час противник неожиданно с трех сторон напал на лагерь. Вражеских солдат увидели только тогда, когда они были возле землянок. Бой длился около трех часов. Когда противник, потеряв 26 солдат и одного офицера, отступил, выяснилось, что же произошло на второй заставе. Оказалось, что разведчики, возвращаясь с задания, зашли на заставу и там решили отдохнуть. Фашисты шли за ними по их следу и, обнаружив землянку, забросали сонных партизан гранатами [70, с. 83].
   Тем не менее, И. Г. Генов докладывал в штаб: «Отступили хорошо, без потерь, но бросили свои личные вещи и деньги – 450 000 рублей советскими знаками» [51, с. 20].
   В четвертом районе положение еще драматичнее. Сохранилась записка, датированная 14 декабря 1941 года:
   «Базы Ак-Мечетского отряда уничтожены. Продуктов нет. Голодаем. Командир 4-го района Бортников». «После разгрома явилось 25 человек, пропало 48. Базы разгромлены. Погиб начальник штаба капитан Тамарлы, комиссар отряда Белобродский» [13, с. 9].
   Необходимо отметить, что к этому моменту приказом А. В. Мокроусова И. В. Бортников уже был отстранен от командования 4-м партизанским районом. Формально в должность вступил генерал-майор Аверкин, который в ходе прочеса бесследно исчез и официально считался «пропавшим без вести». Не все в этой истории до конца ясно. По прошествии лет и по анализу самых разных источников картина видится следующая.