Полынская Галина. Четыре года падал снег

   - Его превосходительство Павел Евдокиеч Воронцов, - сказал фон Штофф Голодеву. - Сволочь редкостная, я уж думал, его на Землю отправили с глаз долой, а он все здесь, оказывается.
   Друг Милетова, выступающий секундантом со стороны Алексея, раскрыл кожаный футляр, там, в бархатных углублениях лежали две тяжелые лазерные винтовки с микронными прицелами. Это были одни из последних моделей оружие сложное, особенно для дилетантов... Принимая во внимание характер винтовок, из которых с пятисот метров можно было попасть в голову воробью, секунданты долго думали, с какого расстояния должны стреляться дуэлянты и, в конце концов, решили свинтить микронные прицелы и развести соперников на пятьдесят шагов.
   - Думаю, эти прицелы все равно никакой роли б не сыграли, - пожал плечами фон Штофф. - Наверняка Хрустальницкий пользоваться всеми этими тонкостями не умеет, а Алексей и без прицела, с такого то расстояния...
   - К барьеру, господа! - послышался голос Воронцова - Сходитесь!
   Границы поединка были обозначены, Милетов и Хрустальницкий взяли винтовки и встали спиной друг к другу.
   - Расходитесь, господа!
   Они чинно направились каждый в свою сторону. На Алексее был парадный офицерский мундир, а на Виоланте роскошный фрак. Остановившись в положенном месте, они развернулись друг к другу лицом. Все общество находилось от дуэлянтов на приличном расстоянии и безмолвствовало.
   - Цельсь! - раздалась команда.
   Голодев и фон Штофф стояли ближе к Милетову и видели, как он, ехидно улыбаясь, привычным движением вскинул винтовку на плечо. Его пальцы уверенно приводили оружие в боевую готовность, а глаза неотрывно смотрели на Виоланта.
   - Застрелит он его, - прошептал Карл, - как пить дать застрелит, Милетов даже не целится!
   Те, кто стояли ближе к Виоланту, наблюдали, как у поэта дрожат руки и бегает взгляд, да и держал он винтовку неуклюже, как табурет. Общество затаило дыхание в ожидании команды "Пли!", но в этот момент над лесом показался большой лимузин с императорскими гербами.
   - Немедленно прекратите! - раздался усиленный динамиками голос.
   Машина пошла на снижение, общество поспешно расступилось, давая ей место, а Хрустальницкий с Милетовым опустили винтовки - первый с облегчением, второй с явным сожалением. Окно машины приоткрылось, и выглянул рассерженный государев министр.
   - Господа! - крикнул он, делая знак Алексею и Виоланту. - Прошу-ка вас в машину! Немедля!
   Милетов с Хрустальницким, отбросив винтовки в снег, молча залезли в машину, и она немедленно поднялась в воздух. Общество в замешательстве проводило её взглядами.
   - Какая-то сволочь государю донесла, - вздохнул кто-то в толпе.
   - Ну вот, - разочарованно махнул рукой князь Михаил, - и стоило было ехать!
   Глава шестая: Маркиз де Ариньяк устраивает бал.
   Прошло несколько дней с момента несостоявшейся дуэли. В семействе Голодевых больших изменений не случалось. Они умудрялись жить под одной крышей так, словно находились в одиночестве, не подозревая о существовании друг друга. Дочери Анне уже давно надоели отношения родителей, тем более что в её возрасте, девушку волновали совсем иные вещи.
   Совершенно неожиданно де Ариньяки объявили, что собираются дать бал в честь своего сына. Молодой де Ариньяк был вылитый отец и, стараясь ему во всем подражать, так же носил гладко зачесанные блестящие волосы и тонкие усики. Женихом он был завидным, так как внешность имел весьма приятную, а состояние солидное, поэтому даже его скверный буйный нрав женитьбе помехой не являлся.
   Анна Голодева только и говорила с утра до ночи о предстоящем бале, а Сергей Николаевич на этот бал идти не собирался даже под угрозой расстрела, потому как видеть лишний раз маркиза было ему невыносимо тошнотворно. Да и о корабле лишний раз вспоминать не хотелось, стоял он до сих пор себе тихонько в своем ангаре, а вопрос, чтобы отыграться, повис в воздухе.
   Но все же, фон Штофф умудрился уговорить Сергея, потому как с молодости все балы они посещали исключительно вместе, и лучшего собеседника Карл не желал. Скрепя сердце, Сергей согласился.
   * * *
   В назначенный день позвонил Карл.
   - Здравствуйте, друг мой, - фон Штофф был уже при полном параде, - как я рад, что Вы согласились и не передумали, без Вас мне любое общество не интересно. Кстати, о Милетове с Хрустальницким так ничего и не слыхать?
   - Нет, ничего.
   - Странно, Вы не находите?
   - Да, весьма...
   С тех пор, как несостоявшихся дуэлянтов увезли в государевой машине, они как в воду канули, что дало обществу огромное количество пищи для слухов и сплетен.
   Ближе к назначенному часу, семейство Голодевых вышло из дома, сели в машину и отправилось к де Ариньякам. Сергей Николаевич, Ольга Васильевна держались между собою излишне вежливо, заботливо и со стороны могло показаться, что они издеваются друг над другом. Анне же, полностью поглощенной предстоящим балом, было решительно все равно, каким образом её родители изводят друг дружку.
   У дома маркиза Сергей сразу же заметил машину барона, фон Штофф приехал раньше. Особняк маркиза был зданием весьма большим, выстроенным с отменным вкусом. Сергей бывал здесь дважды и надеялся, что больше никогда не зайдет... Голодев тяжело вздохнул, разделся и повел дочь с супругой к парадной мраморной лестнице, крытой красным ковром. Анна волновалась, и Сергей Николаевич это чувствовал. "Наверное, точно так же волновалась и она перед тем балом", - подумал он, украдкой глядя на супругу. Лицо Ольги Васильны выражало только одну железную светскую любезность - эта маска была давно и надежно прикреплена к её немного обрюзгшему лицу.
   Пройдя через анфиладу комнат, они оказались в роскошной бальной зале.
   - Сергей Николаевич! - к ним тут же подоспел фон Штофф. Барон поцеловал руки обеим дамам, что Ольга Васильевна милостиво стерпела, и отозвал Голодева в сторону.
   - Друг мой, представляете, - сказал барон, - ходят слухи, что Виолант с Алексеем тоже будут здесь!
   - Как интересно, значит, наконец, узнаем, чем все закончилось.
   Сергей взял с подноса лакея шампанского, и посмотрел по сторонам. Действительно, к де Ариньякам собирался почти весь свет, а вот самого маркиза с семейством пока не было видно, он любил появляться, когда все уже были в сборе, словно гость на собственном балу и вообще, ходили слухи, что маркиз мистификатор...
   К тому времени, когда Сергей допивал третий бокал, де Ариньяки наконец появились. Маркиз был в сверкающем костюме, со сверкающими волосами и вообще весь сверкал, его супруга при всем своем роскошном туалете и незаурядной внешности, выглядела весьма и весьма, но пересверкать супруга не могла, да и супруг бы, скорее всего, этого не позволил. Рядом со старшим де Ариньяком посверкивал младший, похожи они были чрезвычайно, но младшему, разумеется, не доставало отцовского опыта и шарма, которые приходят только с возрастом и только после многочисленных побед.
   - Жалко корабль... - тихо вздохнул Сергей, - ну да шут с ним, что ж теперь поделать.
   Сергей взял ещё шампанского и взглядом поискал супругу дочерью, они расположились на большом красном с золотом диване, в компании ещё нескольких дам. Вскоре бал, как всегда начался с полонеза, и пары заскользили по мраморному полу. Не имея желания танцевать, Голодев и фон Штофф сели в кресла у стены, рядом с затейливо инкрустированным столиком. Поставив на него бокал, Сергей принялся созерцать танцующие пары, залитые светом сотен ламп. Он слушал прекрасную музыку, невольно вспоминая, сколько раз сам танцевал на различных балах. В свое время он был прекрасным танцором, но с годами интерес к празднествам и танцам угас в нем... Фон Штофф краем глаза наблюдал за Голодевым, он догадывался, о чем Сергей думает.
   - Друг мой, - сказал Карл, - что же мы сидим, словно нам стукнуло по сотне лет? Вы превосходно танцуете вальс, а следующим как раз он и будет.
   - Нет, - наотрез отказался Голодев, - не заставляйте меня, прошу Вас, я и то здесь нахожусь только ради Вас, но танцевать уж меня не просите.
   - Как знаете, - пожал плечами Карл, хотя ему очень хотелось, чтобы Сергей хоть немного развлекся.
   Настроение фон Штоффа начало портиться - уже столько времени он не мог придумать, как же вытащить Голодева из меланхолии. Его лучший друг, с которым они так превосходно и весело проводили время, который год словно спит наяву, казалось, в глазах Сергея даже летом идет снег...
   Полонез закончился и почти сразу же начался вальс, а барона стали посещать и вовсе кровожадные мысли. Он смотрел на Ольгу Васильевну, сидящую на диване и тихо ненавидел причину такой сильной перемены Сергея. "Если бы её не стало, он был бы свободен!" - подумал Карл и сам испугался своих мыслей, хотя и не мог не признать, что мысль о скоропостижной кончине графини Голодевой значительно улучшила его настроение.
   - Смотрите, Карл.
   Голос Сергея отвлек от приятных раздумий.
   Голодев взглянул на входные двери - в бальную залу входил Хрустальницкий под руку со своей дамой. Держался он весьма надменно, а на лице Ливии опять же было холодное безразличие ко всему.
   - Это становится интересно, - сказал фон Штофф, - остается дождаться Милетова, тогда-то все и узнаем. Как Вы думаете, где они были все это время?
   - Не имею понятия.
   Вальс закончился, и Хрустальницкий был немедленно окружен господами и дамами.
   - Может, подойдем и мы? - предложил Карл.
   - Нет, давайте подождем Милетова, он, по крайней мере, хоть правду скажет.
   Вскоре действительно пожаловал Милетов со своим другом. Алексей был в парадном обмундировании и выглядел отменно, видать несколько дней не пил. Настроение у него было замечательным и немного злым. Все эти дни Милетов сидел в царской тюрьме за то, что едва не спровоцировал дуэль, а Хрустальницкий лечил нервную систему в императорском санатории.
   - Давайте ж подойдем, не терпится узнать, - тормошил Голодева Карл.
   Милетова тоже окружило общество.
   - С возвращением, голубчик! - громко радовался князь Михаил, пожимая Алексею руку, - Где ж Вы были все это время?
   - У государя, - сказал он почти правду, - скоро я буду вынужден покинуть вас на неопределенный срок.
   - А что такое?
   - Государь отправляет меня на Землю, - с видимым довольствием произнес Алексей, хотя эта перспектива повергала его в состояние глубочайшего уныния.
   Планета Инфанта из века в век отправляла на Землю лучших своих людей. Они несли с собою свои традиции, свой быт, свою культуру и искусство, и так продолжалось до тех пор, пока инфантовцев не принялись уничтожать одного за другим. Они так и не выяснили, чьих рук делом была это безумная акция, самих ли землян, либо кого-то другого, но с тех пор правительство Инфанты отозвало всех, кто ещё оставался на неблагодарной планете, прекратив всяческие отношения с Землей.
   Так продолжалось довольно долго и, лишь с недавних пор, негласный правитель Земли вновь попросил государя Инфанты возобновить контракт, потому как дела на Земле шли из рук вон плохо. Государь не торопился отправлять сразу многих и на длительный срок, памятуя о прискорбных событиях, отсылались господа скорее в разведку, нежели на настоящую работу. Но, отвыкшие от работы инфантовцы, жили своей жизнью, и покидать родную планету вовсе не желали.
   - Значит, летите на Землю? - огорчился князь Михаил. - Какая неприятность! А когда?
   - Послезавтра.
   - Один?
   - Пока не знаю.
   Алексей равнодушно окинул взглядом залу, и его глаза остановились на даме Хрустальницкого. Одетая как всегда в облегающее роскошное платье она не могла не вызвать интереса, тем более у Милетова. В карих глазах Алексея вспыхнул огонь, и фон Штофф поежился. Карл хотел поделиться своими опасениями с Сергеем, но заметил, что его нет рядом. Отделившись от общества, он огляделся, и заметил Голодева у окна в другом конце зала. Фон Штофф заторопился к Сергею, даже издали барон видел, что Голодев погружен в какие-то тяжелые раздумья.
   - Друг мой, почему Вы ушли? - спросил барон. - О чем задумались?
   - Мне в голову пришла идея, - сказал Сергей. - Алексею не известно, один ли он полетит на Землю...
   - Навряд ли его туда отпустят одного, - усмехнулся Карл, - Милетов натворит делов, ему только дай свободу. О, простите, что перебил.
   - Ничего, так вот, я хотел бы подать прошение, чтобы меня тоже туда отправили.
   Лицо Карла вытянулось.
   - Да Вы что? - прошептал он. - Вы хотите сделать это добровольно?
   - Совершенно верно, - кивнул Сергей.
   - Но там же все чуждо для нас, времена, когда Земля была нашим вторым домом давно прошли, теперь там все иное! Мы живем своей жизнью, она постоянна, мы её знаем и чувствуем себя хорошо, а земляне все время что-нибудь у себя меняют и не обязательно в лучшую сторону! Наш образ жизни для них давно прошедший день! Послушайте моего совета, не делайте этого, это может быть даже опасно! Да и что Вам там делать?!
   - Я просто хочу поехать, пусть не на долго, но сменить обстановку и собраться с мыслями. Мне необходимо.
   - Ну, так поезжайте куда-нибудь путешествовать, я с удовольствием составлю Вам компанию!
   - Нет, мне хочется именно на Землю.
   - Да почему же?!
   - Не знаю, - улыбнулся Голодев.
   Глава седьмая: Вы сошли с ума, драгоценный мой!
   Голодев и фон Штофф спорили на протяжении всего бала, не обращая внимания ни на что, даже на такое событие, как Милетов, танцующий с дамой Хрустальницкого.
   Когда бал закончился, они спустились вниз, оделись и вышли на улицу, так и не прекращая дискутировать. Карл изо всех сил пытался убедить Сергея отказаться от этой абсурдной идеи, но граф был непреклонен.
   Вернувшись домой, Голодев сразу же ушел в свою спальню и запер двери на ключ. Переодевшись в пижаму, он попробовал придумать текст прошения государю. Сергей уже твердо решил - никто не сможет ему воспрепятствовать в задуманном, разве что государь сам откажет... Погасив свет, Сергей лег в кровать и долго смотрел в темноту, разглядывая тускло поблескивающую бронзу люстры, перед глазами у него все ещё мелькали танцующие пары. "Интересно, думал он, - какая она, Земля?" Голодев никогда не был там раньше, но, судя по рассказам тех, кто побывал, Земля была похожа на Инфанту, хотя и различий было предостаточно, все ж разные планеты, в разных концах Космоса... Сергей пытался представить себе Землю насколько позволяло воображение, но фантазия рисовала какие-то размытые, заснеженные картины... Тогда он встал и подошел к окну. Отдернув портьеру, Голодев посмотрел в сад. Там, в жемчужном свете фонарей бесшумно летели крупные хлопья снега, засыпая расчищенные за день дорожки, закутывая деревья в искрящиеся меховые шубы. "Когда же наступит весна? - подумал Голодев, - Сколько ещё может падать этот снег? Наверное, он так же вечен, как и зима в душе... четыре года... целых четыре года беспрерывного снегопада..."
   Всю ночь ему снился сон, будто снег идет не только на Инфанте, но и во всей Вселенной началась вечная зима...
   * * *
   Утром его разбудил Степан сообщением, что фон Штофф дожидается на связи.
   - Сейчас подойду, - сквозь сон пробормотал Сергей, заснул он поздно и спал плохо.
   Когда Голодев пришел в свой кабинет, на столе уже стоял кофейник и завтрак, а с большого настенного экрана смотрел барон. Он сидел в кресле и курил сигару, выглядел Карл весьма озабоченно.
   - Доброе утро, друг мой, - вздохнул он.
   - И Вам того же, - Сергей присел за стол, и налил в чашку кофе.
   - Я сегодня почти не спал, много думал... все-таки надеюсь Вас отговорить!
   - Напрасное занятие, я обязательно полечу, если, конечно, мне будет дозволенно.
   - Нет, Вы сошли с ума, драгоценнейший мой! Решительно сошли с ума! Вы натура мягкая, добрая, я бы даже сказал излишне добрая, Вам нельзя туда, совершенно нельзя, тем более с Милетовым! Мне даже страшно вообразить последствия!
   - Я лечу на Землю, и давайте оставим эту тему. Отговаривать меня совершенно бессмысленно. Я принял решение, и сейчас мне хотелось бы приступить к составлению прошения государю.
   Ну, хорошо. - Буркнул Карл, отключая связь.
   Допив кофе, Сергей задумался над текстом. Прошение должно было быть кратким, чтобы его уж наверняка прочли, а так же ясным и содержательным. После второй чашки кофе оно было составлено. Как только Сергей собирался включать канал правительственной связи, как экраны вдруг вспыхнули все одновременно, и на всех пяти возник фон Штофф.
   - Это снова я, - сообщил он.
   - Я вижу, - улыбнулся Сергей.
   - Хотел сказать, что и нравы на Земле ужасные! К примеру, там юные, субтильные девы водку пьют, как сапожники, а уж курят там даже собаки, а как там все ругаются...
   - Друг мой, - прервал его Сергей, продолжая улыбаться, - Вы, видать, случайно нажали кнопку связи по всем каналам сразу.
   - Да? - Карл посмотрел на пульт управления мониторами. - Ох, верно, извините, сейчас....
   Четыре из пяти мониторов погасли.
   - Дорогой мой, - продолжал он вещать с пятого, - я был там, я сам был на Земле!
   - Когда именно?
   - Недавно... ну, как Вам сказать, в общем, в молодости. Это не столь важно! Но воспоминания об этом чудовищном мире до сих пор приходят ко мне кошмарами ночными!
   "Скоро мой добрый друг заговорит стихами", - подумал Сергей, и сказал:
   - А сколько времени Вы там пробыли?
   - О, достаточно долго, где-то около получаса, примерно.
   - Карл, прошу Вас, мне нужно отправить прошение, пока ещё ранний час и секретарь государев не так занят.
   - Значит, вы отказываетесь внять голосу рассудка, звучащему в моем лице... из моего лица... в общем, звучащего?
   - Думаю, да.
   Сергей отключил фон Штоффа со связи и набрал код секретаря. Почти мгновенно на экране возникло его вечно сонное лицо.
   - Здравствуйте, Ваша светлость, - произнес Голодев, - простите за беспокойство в столь ранний час, но у меня есть прошение, не терпящее отлагательства.
   - Передавайте, - флегматично кивнул секретарь, глядя куда-то в другую сторону, возможно ещё на один монитор.
   Голодев подошел к пульту управления и вложил листок с прошением в длинную узкую щель. Вернувшись за стол, он не без волнения посмотрел, как секретарь берет его прошение, и сквозь сон начинает читать. По мере углубления в текст, секретарь стал просыпаться.
   - Значит, Вы хотите сами, добровольно отправиться на Землю с Милетовым?
   Сергей кивнул.
   - С Милетовым? - уточнил совершенно проснувшийся секретарь.
   - Мне все равно, с ним или без него.
   - Я немедленно передам Ваше прошение на рассмотрение.
   - Премного благодарен.
   Краем глаза Сергей заметил, как вспыхнул крайний левый экран, и на нем вновь возник фон Штофф. Секретарь отключился, и Сергей развернулся к Карлу.
   - Там машины движутся по земле, производя неимоверную вонь! - выпалил фон Штофф. - А ещё там...
   - Простите меня, друг мой, - Сергей отключил монитор. Мгновенно вспыхнул соседний:
   - Еще там все ходят в непотребном виде, особенно женщины, - закончил свою мысль Карл.
   Сергей вновь отключил его, а потом и всю связь, оставив только правительственный канал, на который Карл никак не мог пробраться. Голодев сидел и ждал. Ноги в домашних шлепанцах начинали замерзать, но он не желал отходить от экрана ни на минуту, надеясь, что его прошение рассмотрят немедленно.
   - Ваш сиятьство, - заглянул в кабинет Степан, - может, надобно чего?
   - Нет, не надо.
   - Ох и холодина тут у Вас, зажечь камин?
   - Нет, включи лучше отопление.
   - Ага.
   Степан скрылся, и через несколько минут вернулся с голубым температурным пультом. Набрав комбинацию, и убедившись, что воздух в кабинете начал быстро, исправно прогреваться, оставил хозяина в покое.
   Наконец вспыхнул экран правительственной связи, в кабинет Голодева посмотрел сам первый министр, за его плечом маячил секретарь.
   - Ваше прошение удовлетворено, - сообщил министр, - государь счастлив, что у него есть такие замечательные подданные. Приходите сегодня ко мне в кабинет, мы все обсудим. Вылет завтра, но можно и перенести.
   - Нет, нет, не надо, я полечу завтра.
   - Прекрасно, прекрасно, может, Вы хотите лететь отдельно от Милетова? Или может вообще без него?
   - Мне все равно, как угодно.
   - Прекрасно, значит, я Вас жду, на Ваше имя уже заказан пропуск.
   Экран погас. "Того гляди, стану национальным героем, только потому, что добровольно согласился лететь на Землю", - подумал Сергей. Двери кабинета снова отворились, опять показался Степан:
   - Там пришел его милость барон фон Штофф, - доложил он и добавил: - В растрепанных нервах
   - За тобой, Степан, надо ходить и фразы твои записывать, - усмехнулся Голодев, - проводи его в гостиную, скажи, сейчас приду.
   - Слушаюсь.
   Ощущая себя наполовину помолодевшим, Сергей Николаевич прошел в свои комнаты. Переодевшись, он поспешил в гостиную, невольно улыбаясь при мысли о Карле. Фон Штофф взволнованно мерил шагами комнату, приготовив уже целую речь для Сергея.
   - Друг мой! - воскликнул он. - Я все ж таки не оставляю попыток спасти Вас! Вы мне дороги, Вы мой единственный настоящий друг! Вспомните наши молодые годы, как мы были неразлучны! Так на кого ж Вы меня покидаете?!!
   - Карл, Вы невозможны, - Голодев сел в кресло, поближе к горящему камину. - Ну, с чего Вы взяли, что я обязательно пропаду?
   - Непременно пропадете, непременно, тем более в компании такого типа, как Милетов, это же обязательная гибель, обязательная!
   - Я могу лететь и без него, - пожал плечами Сергей, - министр согласен на все, лишь бы я летел.
   - Один? - и вовсе перепугался Карл. - Кто же за Вами присматривать будет?!
   - Нет, Вы все-таки невозможны, мне тридцать восемь лет, почему за мною должны присматривать? Я уже почти старик...
   В ответ на это Карл лишь обречено махнул рукой.
   - Завтракать будете? - спросил Голодев.
   - Нет, Вы начисто лишили меня и сна и аппетита, а сами вы лишились рассудка, вот так! Вы просто сошли с ума!
   - Карл, дорогой мой! А не хотите ли сходить в ресторацию, выпить за хорошую дорогу?
   - То бишь, попрощаться с Вами, не так ли? - буркнул барон. - Что ж, дельная мысль, дельная, можем пойти прямо сейчас!
   - Нет, сейчас я, к сожалению, не могу, должен ехать на аудиенцию к министру, а после - пожалуйста.
   - Я поеду с Вами! - твердо сказал Карл.
   Хорошо, - решил не спорить Сергей.
   Барон был настроен весьма решительно и Голодев не сомневался - за сегодняшний день ему придется выслушать множество душеспасительных бесед. "Я все равно не изменю своего решения", - подумал Сергей, - пусть даже я и действительно сошел с ума!"
   Глава восьмая: А я Вам говорил!
   На утро Сергей Николаевич проснулся с больной головой - накануне они сильно перебрали с фон Штоффом. Вести на Инфанте всегда расходились с невероятной скоростью, а тут уж были побиты все рекорды. В ресторации "На Распутье" собралось немыслимое количество народу, и причиной этому был, конечно же, граф Голодев. Барон фон Штофф восседал во главе стола с видом отца, провожающего сына на войну и пил горькую. После каждой новой рюмки он все чаще и чаще вспоминал про курящих собак...
   Голодев лежал на кровати, силясь восстановить в памяти детали вчерашнего дня. Визит к министру был ещё туда-сюда, а вот дальнейшее рисовалось весьма туманно. "Сегодня я лечу на Землю, - посетила мысль, надо бы собрать вещи".
   - Ваш сиятьство, - в комнату заглянул Степан со стаканом рассола на подносе, - там к Вам его милость ба...
   Договорить он не успел, фон Штофф уже ворвался к Голодеву.
   - Друг мой! - воскликнул он, и Сергей невольно поморщился:
   - Не кричите, прошу Вас, голова трещит, мочи нет!
   Карл схватил с подноса Степана рассол и протянул Сергею. Голодев с трудом приподнявшись, сделал несколько глотков и сразу же почувствовал облегчение.
   - Вот что я хочу Вам сказать... - начал Карл.
   - Пожалуйста, прошу Вас, не надо все сначала! - простонал Голодев. - Я улетаю сегодня и не мучьте меня больше!
   - Я не о том, - отмахнулся Карл, - я о другом!
   - О чем же? - Голодев приподнялся, облокотившись на подушки.
   - Я решил лететь с Вами! - выпалил Карл.
   - То есть? - удивился Сергей. - В каком смысле?
   - В самом прямом! Я не могу Вас бросить в столь тягостное время, и я уже договорился насчет всего!
   - Насчет чего? - пребывал в растерянности Голодев.
   - Насчет всего, я лечу вместо Милетова! О корабле я тоже договорился, большой и шикарный, полетим первым классом! Мне уже дали пакет документов с программой нашего пребывания на Земле, вот, посмотрите, какие у них забавные деньги!
   Карл полез в карман, а Сергей наконец-то пришел в себя.
   - Значит, летите со мною? Но ведь Вы так боитесь этой планеты!
   - Не могу я отпустить Вас одного, всю жизнь буду себя винить, если с Вами вдруг что-то случится, никогда себе этого не прощу! Вставайте скорее, друг мой, старт через четыре часа, надеюсь, вещи уже собраны?
   - Еще нет...
   - Как нет?! Степан!!!
   - Да, Ваша милость?
   - Немедленно соберите вещи Сергея Николаевича, мы уже опаздываем!
   - Хорошо-с...
   Вскоре фон Штофф уже заталкивал ещё плохо соображающего Голодева в машину.
   - Но я ещё не попрощался с Ольгой Васильной! - вяло упирался он.
   - Ничего страшного, позвоним ей с Земли! - Карл влез следом. Как только лакей погрузил багаж Голодева, машина немедленно взлетела в воздух.
   - Уверен, нам дали лучший корабль! - продолжал Карл. - Сам то я не умею ими управлять, а вот Вы-то уж наверняка специалист большой, вон у Вас сколько всяких кораблей...
   - Да, умею, - кивал Сергей, - а кораблей у меня всего два, вернее теперь уже один....
   Слова барона доносились до Голодева из какого-то далекого далека... Он смотрел в окно на бесконечный снег, на проносящиеся внизу мосты и площади, дома, магазины и не чувствовал ничего, кроме пустоты в душе, да сильной боли в затылке.