После чего, дознаватель вновь покинул помещение и плотно прикрыл за собой дверь.
- Как тесен мир! Вот мы и встретились опять! - многообещающе прорычал один из обиженных "дубинконосцев" и попробовал ударить скованного наручниками Виктора.
Экс-спецназовцу удалось уйти из-под удара одного противника, но он тут же получил мощный удар резиновой дубинкой от другого. Его попытки отбиваться ногами и скованными руками ни к чему существенному не привели. Противники находились все время настороже, да и подготовлены были, в свою очередь, весьма и весьма неплохо. Пропустив еще два-три безжалостно-профессиональных удара, Виктор потерял сознание и замертво рухнул на ковровое покрытие пола.
Пребывавшему без сознания, в луже собственной крови, на полу посреди пустой комнаты Виктору Славину привиделся очередной сон-воспоминание из его славной армейской жизни. На этот раз о его "перевоспитании" напитанном Сидоровым, последовавшем после его неудачной попытки дезертировать из расположения родной воинской части.
Отрытый в земле армейский блиндаж, выполнявший функции гауптвахты и помещения для содержания пленных в роте особого назначения капитана Сидорова. Рядовой Славин сидел прямо на земляном полу, связанный своими сослуживцами в позе "Христа". Это означало, что через рукава его форменного бушлата была продета обыкновенная армейская швабра, сам бушлат застегнут на все пуговицы, вынуждая тем самым Виктора все время держать руки по сторонам. Так как продетая через рукава длинная ручка швабры не давала их опустить, а застегнутый на все пуговицы бушлат служил чем-то вроде смирительной рубашки. В общем, ни дать, ни взять - а прямо распятый Иисус Христос на горе Голгофа.
В блиндаж вошел сам командир роты особого назначения. Славин с трудом, опираясь спиной о блиндажную стенку, поднялся при виде начальства на ноги.
- Молодец! - оценил, улыбаясь, действия подчиненного Сидоров, Блюдешь дисциплину!
- Служу Советскому Союзу! - иронично откликнулся стреноженный арестант.
- Все остришь, - мрачно покачал головой капитан, улыбка ушла с его лица, - Ты вот, остряк, скажи мне лучше - куда же ты путь держал, пока мы тебя не поймали?
Виктор молчал.
- Послушай, Славин - давай на прямоту, как солдаты, - продолжал говорить командир роты, - Скажи честно - хочешь я тебя сию же минуту в трибунал оприходую? Давай, не стесняйся - все в твоих руках!
- Не мог я больше здесь находится, - тихо сказал арестант, - Мне эти дети горящие каждую ночь снятся.
- Угу, значит - сны плохие замучили, - кивнул Сидоров с каменным лицом, - Поэтому, захотел, значит, к "духам" уйти. Облегчить, так сказать, душу чистосердечным признанием.
- Нет, я в Союз шел! - поспешно возразил несостоявшийся журналист. Кому понравится обвинение в предательстве!
- Вот как, шел на Родину за тюремным сроком, - продолжал мрачно иронизировать командир роты, - А думал, что тебе дадут поплакаться в мамкин подол. Ну, эту дурь я из тебя быстро вышибу.
Капитан взял своего подчиненного за плечи и, глядя ему прямо в глаза, начал выговаривать с еле сдерживаемой злобой:
- В роте особого назначения капитана Сидорова никогда не было дезертиров, а тем более предателей, и никогда не будет. Поэтому, считай, что тебе просто повезло. Будем перевоспитывать собственными силами. Ты с какого времени "Христом" стоишь?
- С утра.
- Пустяки - всего лишь пять с лишним часов. Значит так - еще ровно сутки простоишь. И не как-нибудь, а двойным "Христом"! После этого мы с тобой продолжим наши душеспасительные беседы.
Вскоре Славин уже находился в позе двойного "Христа". Это означало, что теперь уже две швабры были продеты сквозь рукава его бушлата, но так, чтобы концы их ручек находились в голенищах сапог наказуемого, а бушлат продолжал быть застегнутым на все пуговицы. Благодаря этой новой конфигурации старого наказания, руки и ноги Виктора надежно фиксировались в виде буквы "Х", да так, что он не имел даже возможности пошевелится.
- Сутки, они же двадцать четыре часа, - философски пробормотал себе под нос несостоявшийся журналист и с какой-то самоиронией принялся тихонько напевать, - Маст дай, маст дай, Изус, маст дай!
Потом он искоса взглянул по сторонам и на свои зафиксированные руки, и горько заметив по поводу только что спетых строк, принялся петь на тот же мотив:
- Впрочем, в моем случае, надо петь - "Отдай, отдай, партбилет!"
Острый запах нашатырного спирта возвратил Виктора Славина к малоприятной действительности. А малоприятность этой действительности состояла в том, что он был препровожден на прежнее место в "следственный кабинет", где проводил дознание Владимир Иванович. Однако, там, за рабочим столом, уже находился небезызвестный ему майор запаса Шевченко Юрий Леонидович, которого подследственный поначалу не признал.
- Какая встреча! - с деланным удивлением развел руками старый знакомый, - Славин, мог ли я надеяться на повторное с вами рандеву по истечению столь многих лет?
- Разве мы знакомы? - удивленно осведомился гость столицы, пребывая в некотором упадке физической формы и умственных кондиций после теплого приема со стороны коллег Шевченко - "дубинконосцев".
- Естественно, - широко улыбнулся экс-чекист, - Случилось так, что мы с вами достаточно долго дискутировали вопрос об авторстве подпольной рок-оперы "Владимир Ильич Ленин - суперстар". Хотя это происходило достаточно давно, но я надеюсь - вы не забыли сей красочный эпизод своей биографии?
- Шевченко Юрий Леонидович, - вспомнил, наконец, Виктор, - Если я не ошибаюсь, конечно.
- Не ошибаетесь - он самый.
- Приятно встретить знакомое лицо, - сказал похищенный, подлаживаясь к тональности беседы старого знакомого, - Что же это вы, попали в ряды отравителей душ нашей молодой поросли? Жаль, вы так самозабвенно боролись с ними по месту старой службы!
- А вот мне не очень приятно вновь лицезреть вашу физиономию! - согнал с лица фальшивую улыбку ветеран невидимого фронта, - Хватит дурака валять, Славин. Выкладывайте - на кого работаете, с какой целью привезли на эту квартиру Снежану Багрий, зачем и с какой целью лишили ее жизни и побыстрее.
- Юрий Леонидович, я чевой-то не пойму, - холодно молвил несостоявшийся журналист, пошевелив затекшими запястьями, на которых продолжали находится стальные браслеты наручников, - В прошлую нашу встречу вы упорно пытались пришить мне Ленина-суперзвезду, а сейчас уже - "Всех звезд". Вы прямо, как азартный игрок в покер - утраиваете старки, несмотря на большую вероятность проигрыша.
- Так ведь, ситуация кардинально поменялась, - спокойно парировал Шевченко, - На этот раз ты можешь рассчитывать не на амплуа героя-интернационалиста из братского Афганистана, а выступить в малопрезентабельной роли неопознанного утопленника из Москвы-реки. Как говорят в рекламе - почувствуйте разницу!
Кандидат в утопленники продолжал хранить упорное молчание, никак не реагируя на откровенные угрозы. И тогда майор запаса решил изменить тактику допроса.
- Хорошо. Я сыграю с тобой в открытую, - дружелюбие вновь зазвучало в голосе допрашивающего, - При тебе удалось обнаружить магнитофон с записью посещения Багрий ее места работы. Учитывая, что место ее работы довольно охраняемая зона и там проверяют всех посетителей при помощи скрытого металлодетектора, то аппаратура, при помощи которой была произведена эта запись, должна быть очень высокого класса и ее в магазине радиотоваров не купишь.
- Не мое, - пожал плечами Славин, - Даже представление ни имею, о чем вы это сейчас толкуете. Наверное, этот магнитофон и запись принадлежали Снежане.
- При обыске в квартире Багрий, в твоих вещах, мы обнаружили около тринадцати тысяч американских долларов наличными, - вел свое Шевченко, Очень интересная деталь из жизни нищего провинциального музыканта. Ты не находишь?
- Это было бы интересно при первой нашей встрече, - парировал чекистские рассуждения вечный студент, - Сейчас не большевистские времена держать доллары никому не возбраняется!
Шевченко лишь холодно улыбнулся в ответ и продолжил свои детективные выкладки:
- Принимая во внимание эти два вышеупомянутых фактора, я имею большие резоны подозревать твое участие в появлении на свет записи с происходящим на фирме "Все звезды". Но есть у нас кое-что такое, о чем твои хозяева, по-видимому, даже тебя не удосужились поставить в известность. Или они попросту тебя элементарно подставили. Как говорится - цель оправдывает средства.
Эффектная пауза и далее ударная концовка.
- Видишь ли, третья комната в квартире, куда ты привез Багрий, и которая якобы была заперта, на самом деле сообщалась при помощи незаконно пробитой двери с другой квартирой, расположенной по соседству. Скажу больше, якобы зеркала на стенах спальни и гостиной в этой квартире, на самом деле являются односторонне-проницаемыми окнами со стороны этой третьей комнаты. Ты должен был видеть подобную штуку в американских полицейских боевиках - с их помощью в полицейских участках осуществляют скрытную видеозапись допросов. Внимательное изучение свежих следов, оставленных в вышеупомянутой запертой комнате, а так же истории происхождения сего квартирного феномена, дало нам серьезные основания предполагать, что оттуда тоже велась запись. На этот раз - видеозапись, как в голливудских боевиках. Интересно - с какой целью это производилось, и знал ли ты сам об этом интересном факте?
Виктор непроизвольно вздрогнул. Действительно, факт очень интересный. Что это - провокация или горькая правда?
- И, наконец, последнее. Снежана Багрий погибла от сердечного приступа, и доказать твою причастность к ее предумышленному убийству будет очень непросто. Но мы попытаемся, ведь кто-то же тебя научил этому, сам ты не мог до такого додуматься.
- Все, хватит с меня ваших гипотез! - отрезал пришедший в себя после секундного замешательства платный агент Пошлецова, - Послушать вас, так я прямо какой-то Джек-Потрошитель! И вы не пришьете мне мокрого дела, не надейтесь!
- Да, опять у нас с тобой не выходит взаимопонимания, прямо как в достопамятные времена, - холодно улыбнулся дознаватель в ответ на гневное выступление своего подопечного, - Кстати, знаешь чего не хватало вам с Пошлецовым в вашей рок-опере по сравнению с оригиналом?
Благодатненский музыкант наградил своего давнего гонителя взглядом исподлобья, но промолчал.
- Все дело в том, что в оригинале разворачивается высокая трагедия, а у вас получается похабная пародия. Ну да ладно, рано или поздно, все возвращается на круги своя, как утверждается в той же Библии. Есть у нас про запас одно устройство для развязывания особо молчаливых языков. Можешь его считать своей персональной Голгофой!
Шевченко нажал на специальную кнопку, находившуюся у него под рабочим столом. Через полминуты в кабинете появились двое молодых людей в "фирменных" светлых костюмах.
- В тринадцатую комнату его! - распорядился дознаватель по адресу музыканта, - "Попарьте" его там хорошенько, пока не потеряет сознание, потом пусть отлеживается и поразмышляет.
Парни в светлых костюмах взяли под руки Славина и вывели его из "комнаты для допросов". Небольшая прогулка по коридорам подвального помещения фирмы "Все звезды" и он оказался в небольшом боксе, сообщавшемся при помощи окна с таким же боксом-каморкой. Посреди первого бокса, освещенного тускло горящей одинокой лампочкой без абажура, из голых стен выглядывали четыре металлических штыря с приваренными к ним кольцами. Два на уровне человеческого роста, а два " почти на уровне пола. Подследственного приковали четырьмя парами наручников за руки и ноги к металлическим штырям и оставили в боксе в одиночестве. Вскоре он увидел парней в светлых костюмах через окно в соседнем боксе.
" Когда-то нечто подобное со мной уже происходило," - подумал Виктор, стараясь не думать о том, что с ним может произойти в этом боксе дальше, -"Надо же, персональная Голгофа!"
В этот самый момент тускло горевшая лампочка ярко вспыхнула, а через тело автора и исполнителя "похабной пародии" на высокую трагедию об Иисусе Христе прошел мощный электрический разряд. От буквально ослепившей его пронзительной боли он громко закричал. И это стало повторяться с периодичностью в четверть минуты, пока он не потерял сознание и безвольно обвис на прикованных наручниками к металлическим штырям руках.
Глава двенадцатая: Шевченко, Тамара Кирилловна, Алексей,
Большой Папа, Виктор и другие
Юрий Леонидович Шевченко подошел к большой обитой дерматином двери и нажал на кнопку электрического звонка. Из-за дерматиновой двери донеслось приглушенное птичье щебетание - это сработал своеобразный сигнал дверного электрозвонка. "А верно ведь, живет здесь птичка божья!" - подумал визитер по адресу хозяйки дерматиновой двери и усмехнулся, - "Лишь бы не слишком ее маразмы донимали!"
В маленьком кругляшке дверного глазка мигнул свет, должно быть в него заглянули, а затем из-за двери спросили хрипловатым женским голосом:
- Кто там?
- Это Шевченко, Тамара Кирилловна, - представился отставной кэгэбэшник, - К вам должны были позвонить по поводу моего визита.
Дверь отворилась, и майор запаса оказался в просторной прихожей бывшей звезды советской разведки.
- Здравствуйте, Юрий Леонидович! - произнесла Тамара Кирилловна по-прежнему бодро и энергично, - Рада вас видеть в добром здравии!
- Взаимно, взаимно, - охотно отозвался экс-чекист и даже склонился с поцелуем к ручке дамы, удивленно думая по ее адресу, - "Ай да "маразматичка"! Да к ней еще, если сзади, так, наверное, обращаются - эй, девушка!"
- Вы все тот же галантный кавалер, Юрий Леонидович! - польщено засмеялась польщенная лобызанием ручки не желающая стареть женщина и гостеприимно сказала, - Проходите в гостиную, прошу Вас.
Вскоре Шевченко сидел в большом вольтеровском кресле посреди знакомой ему номенклатурной гостиной и с удовольствием вкушал душистый кофе, приготовленный руками хозяйки квартиры. Она сама сидела напротив, как когда-то завербованный студент журфака Алексей Пошлецов, дымила сигаретой и тоже пила кофе.
- Ну, что же, давайте перейдем к Вашему делу, - предложила гостю гостеприимная хозяйка квартиры, улыбаясь и демонстрируя своему визави отличные для ее возраста зубы.
- Проблема, которая нас тревожит, и из-за которой мы решили обратиться за помощью именно к вам, заключается в деятельности небезызвестного всей стране человека - Алексея Пошлецова, - исподволь приступил к объяснениям гость, - Учитывая тот факт, что именно вы, Тамара Кирилловна, рекомендовали Органам этого человека для профессионального продвижения на телевидении, мы хотели, чтобы вы серьезно поговорили с Пошлецовым и попробовали его отговорить от замышляемых им с товарищами весьма неблаговидных планов.
- Поговорить-то можно, - легко согласилась бывшая благодетельница и по совместительству любовница надежи прогрессивного российского телевидения, после чего добавила с определенным намеком, - Да вот будет ли толк от таких бесед? С тех пор многое изменилось - и Органы сейчас стали не те, да и Пошлецов очень изменился.
- Дело в том, что ваш протеже своими действиями ставит под угрозу важнейшую государственную программу, - взял, наконец, быка за рога сотрудник службы безопасности фирмы "Все звезды", - Если он таки развалит вышеозначенную программу, то пострадают очень многие. В том числе и ФСБ, да и вообще, молодое российское государство в целом.
- Вот как? - удивленно подняла брови бывшая акула шпионажа, - Это становится занятным. Расскажите мне о ваших проблемах поподробнее, чем смогу - помогу.
Через полчаса проинструктированная Шевченко Тамара Кирилловна прошла в свою прихожую, где у нее был установлен телефон, и набрала нужный телефонный номер.
- Алло, это ты, Леша? Здравствуй. Узнаешь, кто звонит?
- Тамара Кирилловна, обижаете! - отозвался в наушнике пошлецовский голос, - Здравствуйте, дорогая! Как ваше драгоценное здоровье?
- Как любил говаривать отечественный литературный классик - не дождетесь! - улыбнулась женщина и приступила к самому главному, - У меня есть к тебе срочный и очень серьезный разговор. Мы можем сегодня с тобой встретиться?
- Ваша просьба для меня закон! Часа через два вас устроит, у меня, в Останкино?
- Вполне.
- Тогда я заказываю вам пропуск.
- До встречи, - сказала хозяйка квартиры, положила на место трубку и вернулась в гостиную, где ее ожидал Шевченко.
- Назначил встречу через два часа у себя в офисе в Останкино, сообщила собрату по оружию бывшая разведчица, - Надеюсь, вы на "колесах" и подбросите меня туда и обратно?
- Разумеется! - довольно улыбнулся тот и залпом допил свой уже остывший кофе.
Положивший на место телефонную трубку после разговора со своей старинной благодетельницей Алексей Пошлецов подумал пару секунд и обратился к сидевшему напротив него Большому Папе:
- Ты был прав - зашевелились. Звонила Тамара Кирилловна и просила о срочной аудиенции, уже успели обработать старушку. Боюсь, что этот наш с ней разговор не только очень срочный будет, но и очень серьезным.
Они сидели в рабочем кабинете Пошлецова в Останкино.
- Витька так и не появился, и даже не дал о себе знать? - хмуро поинтересовался Ханин.
- Нет.
- Очень плохо, - покачал головой Большой Папа, - Наверное, они, все-таки, его схватили, и мы, пока, ничем не можем ему помочь. Кстати, когда ты рассчитываешь закончить монтаж передачи?
- Через полчаса она будет у меня на столе, - с нарочитой небрежностью сообщил телемагнат, - Оставайся, вместе отсмотрим. Глядишь, какие-нибудь новые идейки в голову придут.
В назначенное время Тамара Кирилловна сидела перед рабочим столом Пошлецова.
- Итак, - сказал Алексей, деловито посмотрев на наручные часы, - Я слушаю вас внимательно.
- Лешик, я приехала к тебе по поручению известных нам с тобой людей, не менее деловито отозвалась женщина.
- Не понял?
- Ну, тех, по заданию которых ты, в свое время, "стучал" на своих однокурсников, - охотно пояснила старая чекистка, - И которые позволили тебе начать головокружительную карьеру на телевидении.
Преуспевающего телевизионного деятеля от последних слов его гостьи бросило в краску.
- Что им от меня надо?
- Они хотят тебе сообщить, что ваш с Ханиным человек, этот, как его, Славин, - продолжала, как ни в чем не бывало Тамара Кирилловна, Раскололся на допросе с пристрастием и дал очень любопытные показания, которыми наши с тобой друзья хотят с тобой поделиться.
- Не знаю такого, - с вызовом заявил Пошлецов, - Поэтому, даже не понимаю - зачем мне надо знать об этих показаниях? Разве только, как говаривал Остап Бендер, из чистого любопытства.
- Зато этот Славин вас с Ханиным хорошо знает, - улыбнулась гостья, Еще со времен вашего совместного подпольного проекта "Владимир Ильич Ленин - суперстар".
- Ну, допустим, - нахмурился Алексей, - И что же ваши друзья хотят мне инициировать? Дела давно минувших дней?
- Наши друзья, - специально подчеркнула старая знакомая, - Считают, что ваше милое трио имеет все шансы быть осужденными на очень долгие срока за заговор с целью убийства некой Снежаны Багрий. Любимицы нашей молодой поросли, если я не ошибаюсь.
- Это еще надо доказать!
- Мальчуган, не слишком ли много у тебя в одночасье появляется проблем? Работа осведомителем на Пятое управление, кэгэбэшная протекция на тогда еще советском телевидении, а тут еще и заговор с целью убийства эстрадной звезды. И, если даже тебе удастся уйти из-под уголовного Преследования, то, боюсь, может исчезнуть телекомпания Алексея Пошлецова раз и навсегда.
У говорившей эти слова женщины на лице царило благодушное выражение доброй бабушки, убеждающей капризного внучонка вести себя хорошо и кушать по утрам манную кашку.
- Время покажет, - нарочито равнодушно пожал плечами телемагнат, - Но мне кажется, что вы сюда приехали не только для того, чтобы рассказать мне о горькой судьбине безработного телевизионщика или грязного заговорщика-убийцы поп-знаменитостей.
- Верно, малыш. Ты всегда был очень сообразительным мальчиком, - еще более ласковым голоском пропела акула шпионажа, - Я приехала забрать у тебя все собранные вашей троицей компрометирующие материалы на фирму "Все звезды", а если вы уже и разоблачительную передачку состряпали, то и видеокассету передачи можешь заодно присовокупить.
- Про компрометирующие материалы вам тоже Славин рассказал? насмешливо осведомился телемагнат, - Или сами придумали?
- Напрасно иронизируешь - все гораздо проще, чем ты себе представляешь, - сухо ответила Тамара Кирилловна, - Осмотр места убийства Снежаны Багрий: полупрозрачные окна, замаскированные под настенные зеркала, сообщающиеся соседние квартиры, следы съемочной аппаратуры в третьей запертой комнате. Надеюсь, ты согласишься - более, чем достаточно, чтобы придти к определенным выводам?
Алексей вторично побагровел - докопались таки, сволочи! Быстро сработали, ничего не скажешь. А если, в самом деле, Витька раскололся?! Небось, работают-то с ним истинные мастера своего дела!
- Лешик, послушай меня, - голос бывшей близкой женщины надежи телевидения Росси стал вновь мягким и сочувствующим, - Даже если тебя оправдает суд и не раздавит общественное презрение, и ты сохранишь свою телекомпанию, то через некоторое время тебе обеспечена какая-нибудь автокатастрофа. Я проработала в нашей конторе большую часть своей сознательной жизни, и знаю, что таких вещей она не прощает и отомстит своему обидчику обязательно. Всем прочим для примера!
- Каких таких вещей? - из последних сил сопротивлялся Пошлецов, - И, вообще, какое дело им до моих дел?
- Неужели ты так еще и не уразумел, что "Все звезды" детище нашей конторы. Как бы она там не называлась - ФСБ или ВЧК.
- У меня нет того, что вам нужно, - сдался, наконец, строптивый выдвиженец.
- Из чего же ты тогда монтируешь разоблачительную передачу? Только не уверяй меня, что вы этого не планировали! _
- Передача уже готова. Но ее и материалы к ней забрал с собой Ханин, сразу после вашего звонка. Когда вы позвонили, он как раз сидел на вашем месте. Он никому не доверяет!
Тамара Кирилловна ненадолго задумалась, после чего не по годам бодро поднялась со своего места.
- Ладно, тогда к тебе вопросов пока нет. В случае чего, я с тобой свяжусь. До свидания.
- Всего хорошего, Тамара Кирилловна! - облегченно вздохнул несколько потерявший привычную самоуверенность телемагнат.
На пороге пошлецовского кабинета гостья оглянулась и молвила многообещающим тоном:
- Надеюсь, все что ты мне сейчас поведал окажется правдой! Когда дверь за ней закрылась, на лице Алексея появилось странное выражение. Тамара Кирилловна могла не беспокоиться - ей была поведана вся правда. Или, практически вся. В конце концов, ученик должен рано или поздно превзойти своего учителя...
На автостоянке возле Останкинского телецентра находился бежевый "ауди-80", с сидящим в нем майором запаса, а ныне сотрудником службы безопасности фирмы "Все звезды". К автомобилю подошла со стороны входа из здания телецентра Тамара Кирилловна и забралась внутрь.
- Ну, как? - коротко осведомился у своей посланницы Шевченко, - Удачно сходили?
- Вы были правы, - женщина достала из сумочки сигареты, - Они готовят к эфиру свою разоблачительную передачу.
- Что и требовалось доказать, - экс-сотрудник Пятого управления дал прикурить коллеге, - Когда они планируют ее выход и какой должен быть задействован телевизионный канал?
- Этого мне выяснить не удалось, похоже на то, что они и сами пока не знают - как им действовать дальше, - кивком поблагодарила Тамара Кирилловна собеседника и с наслаждением затянулась, - Но, то, что передача уже готова - это точно.
- Он сам вам это рассказал? - поинтересовался майор запаса, ухмыляясь, - Или пришлось использовать специальные методы?
- Как пишут современные журналисты - взяла на пушку или наехала в наглую, - отозвалась отставная Мата-Хари, - Он как был слюнявым щенком, так им и остался. Все материалы находятся у Ханина, он, по-видимому, не очень-то доверяет своему подельнику.
- Похоже на то, - согласился Шевченко, - Барыга, пардон, Мутнорылый, в этом деле точно "за паровоза конает"!
В то самое время, когда Тамара Кирилловна и Юрий Леонидович вели свои беседы у Останкинского телецентра, Большой Папа заканчивал успешные переговоры в служебном кабинете депутата Госдумы и члена подкомитета по электронным средствам массовой информации Перестройкина И.И.
- Будет сделано, не сомневайся! - горячо заверил своего визави Иван Иванович, - Оснований для этого более, чем предостаточно! Однако, ты сам понимаешь...
Здесь старый телевизионный зубр несколько замялся.
- Понял! - ухмыльнулся в ответ шоу-бизнесмен, весьма многоопытный в подобных вопросах, - Чтобы все хорошо сработало - надо подмазать! Нет проблемы!
Он открыл свой кейс, в котором по обыкновению он носил с собой анти-подслушивающее устройство. Однако, в этом случае, все свободное от пресловутого прибора пространство внутри кейса занимали банковско-упакованные пачки стодолларовых купюр.
- Семьдесят тысяч, - объявил Большой Папа, выбрасывая на рабочий стол депутата заокеанские дензнаки, - Надеюсь, этого достаточно, чтобы хорошо смазать?
- Вполне! - восхищенно молвил хозяин кабинета, вместе с тем, как бы невзначай, проверяя комплектность банковских упаковок, - Мы уже закончили тайную часть беседы?
- Я думаю, что - да.
- Как тесен мир! Вот мы и встретились опять! - многообещающе прорычал один из обиженных "дубинконосцев" и попробовал ударить скованного наручниками Виктора.
Экс-спецназовцу удалось уйти из-под удара одного противника, но он тут же получил мощный удар резиновой дубинкой от другого. Его попытки отбиваться ногами и скованными руками ни к чему существенному не привели. Противники находились все время настороже, да и подготовлены были, в свою очередь, весьма и весьма неплохо. Пропустив еще два-три безжалостно-профессиональных удара, Виктор потерял сознание и замертво рухнул на ковровое покрытие пола.
Пребывавшему без сознания, в луже собственной крови, на полу посреди пустой комнаты Виктору Славину привиделся очередной сон-воспоминание из его славной армейской жизни. На этот раз о его "перевоспитании" напитанном Сидоровым, последовавшем после его неудачной попытки дезертировать из расположения родной воинской части.
Отрытый в земле армейский блиндаж, выполнявший функции гауптвахты и помещения для содержания пленных в роте особого назначения капитана Сидорова. Рядовой Славин сидел прямо на земляном полу, связанный своими сослуживцами в позе "Христа". Это означало, что через рукава его форменного бушлата была продета обыкновенная армейская швабра, сам бушлат застегнут на все пуговицы, вынуждая тем самым Виктора все время держать руки по сторонам. Так как продетая через рукава длинная ручка швабры не давала их опустить, а застегнутый на все пуговицы бушлат служил чем-то вроде смирительной рубашки. В общем, ни дать, ни взять - а прямо распятый Иисус Христос на горе Голгофа.
В блиндаж вошел сам командир роты особого назначения. Славин с трудом, опираясь спиной о блиндажную стенку, поднялся при виде начальства на ноги.
- Молодец! - оценил, улыбаясь, действия подчиненного Сидоров, Блюдешь дисциплину!
- Служу Советскому Союзу! - иронично откликнулся стреноженный арестант.
- Все остришь, - мрачно покачал головой капитан, улыбка ушла с его лица, - Ты вот, остряк, скажи мне лучше - куда же ты путь держал, пока мы тебя не поймали?
Виктор молчал.
- Послушай, Славин - давай на прямоту, как солдаты, - продолжал говорить командир роты, - Скажи честно - хочешь я тебя сию же минуту в трибунал оприходую? Давай, не стесняйся - все в твоих руках!
- Не мог я больше здесь находится, - тихо сказал арестант, - Мне эти дети горящие каждую ночь снятся.
- Угу, значит - сны плохие замучили, - кивнул Сидоров с каменным лицом, - Поэтому, захотел, значит, к "духам" уйти. Облегчить, так сказать, душу чистосердечным признанием.
- Нет, я в Союз шел! - поспешно возразил несостоявшийся журналист. Кому понравится обвинение в предательстве!
- Вот как, шел на Родину за тюремным сроком, - продолжал мрачно иронизировать командир роты, - А думал, что тебе дадут поплакаться в мамкин подол. Ну, эту дурь я из тебя быстро вышибу.
Капитан взял своего подчиненного за плечи и, глядя ему прямо в глаза, начал выговаривать с еле сдерживаемой злобой:
- В роте особого назначения капитана Сидорова никогда не было дезертиров, а тем более предателей, и никогда не будет. Поэтому, считай, что тебе просто повезло. Будем перевоспитывать собственными силами. Ты с какого времени "Христом" стоишь?
- С утра.
- Пустяки - всего лишь пять с лишним часов. Значит так - еще ровно сутки простоишь. И не как-нибудь, а двойным "Христом"! После этого мы с тобой продолжим наши душеспасительные беседы.
Вскоре Славин уже находился в позе двойного "Христа". Это означало, что теперь уже две швабры были продеты сквозь рукава его бушлата, но так, чтобы концы их ручек находились в голенищах сапог наказуемого, а бушлат продолжал быть застегнутым на все пуговицы. Благодаря этой новой конфигурации старого наказания, руки и ноги Виктора надежно фиксировались в виде буквы "Х", да так, что он не имел даже возможности пошевелится.
- Сутки, они же двадцать четыре часа, - философски пробормотал себе под нос несостоявшийся журналист и с какой-то самоиронией принялся тихонько напевать, - Маст дай, маст дай, Изус, маст дай!
Потом он искоса взглянул по сторонам и на свои зафиксированные руки, и горько заметив по поводу только что спетых строк, принялся петь на тот же мотив:
- Впрочем, в моем случае, надо петь - "Отдай, отдай, партбилет!"
Острый запах нашатырного спирта возвратил Виктора Славина к малоприятной действительности. А малоприятность этой действительности состояла в том, что он был препровожден на прежнее место в "следственный кабинет", где проводил дознание Владимир Иванович. Однако, там, за рабочим столом, уже находился небезызвестный ему майор запаса Шевченко Юрий Леонидович, которого подследственный поначалу не признал.
- Какая встреча! - с деланным удивлением развел руками старый знакомый, - Славин, мог ли я надеяться на повторное с вами рандеву по истечению столь многих лет?
- Разве мы знакомы? - удивленно осведомился гость столицы, пребывая в некотором упадке физической формы и умственных кондиций после теплого приема со стороны коллег Шевченко - "дубинконосцев".
- Естественно, - широко улыбнулся экс-чекист, - Случилось так, что мы с вами достаточно долго дискутировали вопрос об авторстве подпольной рок-оперы "Владимир Ильич Ленин - суперстар". Хотя это происходило достаточно давно, но я надеюсь - вы не забыли сей красочный эпизод своей биографии?
- Шевченко Юрий Леонидович, - вспомнил, наконец, Виктор, - Если я не ошибаюсь, конечно.
- Не ошибаетесь - он самый.
- Приятно встретить знакомое лицо, - сказал похищенный, подлаживаясь к тональности беседы старого знакомого, - Что же это вы, попали в ряды отравителей душ нашей молодой поросли? Жаль, вы так самозабвенно боролись с ними по месту старой службы!
- А вот мне не очень приятно вновь лицезреть вашу физиономию! - согнал с лица фальшивую улыбку ветеран невидимого фронта, - Хватит дурака валять, Славин. Выкладывайте - на кого работаете, с какой целью привезли на эту квартиру Снежану Багрий, зачем и с какой целью лишили ее жизни и побыстрее.
- Юрий Леонидович, я чевой-то не пойму, - холодно молвил несостоявшийся журналист, пошевелив затекшими запястьями, на которых продолжали находится стальные браслеты наручников, - В прошлую нашу встречу вы упорно пытались пришить мне Ленина-суперзвезду, а сейчас уже - "Всех звезд". Вы прямо, как азартный игрок в покер - утраиваете старки, несмотря на большую вероятность проигрыша.
- Так ведь, ситуация кардинально поменялась, - спокойно парировал Шевченко, - На этот раз ты можешь рассчитывать не на амплуа героя-интернационалиста из братского Афганистана, а выступить в малопрезентабельной роли неопознанного утопленника из Москвы-реки. Как говорят в рекламе - почувствуйте разницу!
Кандидат в утопленники продолжал хранить упорное молчание, никак не реагируя на откровенные угрозы. И тогда майор запаса решил изменить тактику допроса.
- Хорошо. Я сыграю с тобой в открытую, - дружелюбие вновь зазвучало в голосе допрашивающего, - При тебе удалось обнаружить магнитофон с записью посещения Багрий ее места работы. Учитывая, что место ее работы довольно охраняемая зона и там проверяют всех посетителей при помощи скрытого металлодетектора, то аппаратура, при помощи которой была произведена эта запись, должна быть очень высокого класса и ее в магазине радиотоваров не купишь.
- Не мое, - пожал плечами Славин, - Даже представление ни имею, о чем вы это сейчас толкуете. Наверное, этот магнитофон и запись принадлежали Снежане.
- При обыске в квартире Багрий, в твоих вещах, мы обнаружили около тринадцати тысяч американских долларов наличными, - вел свое Шевченко, Очень интересная деталь из жизни нищего провинциального музыканта. Ты не находишь?
- Это было бы интересно при первой нашей встрече, - парировал чекистские рассуждения вечный студент, - Сейчас не большевистские времена держать доллары никому не возбраняется!
Шевченко лишь холодно улыбнулся в ответ и продолжил свои детективные выкладки:
- Принимая во внимание эти два вышеупомянутых фактора, я имею большие резоны подозревать твое участие в появлении на свет записи с происходящим на фирме "Все звезды". Но есть у нас кое-что такое, о чем твои хозяева, по-видимому, даже тебя не удосужились поставить в известность. Или они попросту тебя элементарно подставили. Как говорится - цель оправдывает средства.
Эффектная пауза и далее ударная концовка.
- Видишь ли, третья комната в квартире, куда ты привез Багрий, и которая якобы была заперта, на самом деле сообщалась при помощи незаконно пробитой двери с другой квартирой, расположенной по соседству. Скажу больше, якобы зеркала на стенах спальни и гостиной в этой квартире, на самом деле являются односторонне-проницаемыми окнами со стороны этой третьей комнаты. Ты должен был видеть подобную штуку в американских полицейских боевиках - с их помощью в полицейских участках осуществляют скрытную видеозапись допросов. Внимательное изучение свежих следов, оставленных в вышеупомянутой запертой комнате, а так же истории происхождения сего квартирного феномена, дало нам серьезные основания предполагать, что оттуда тоже велась запись. На этот раз - видеозапись, как в голливудских боевиках. Интересно - с какой целью это производилось, и знал ли ты сам об этом интересном факте?
Виктор непроизвольно вздрогнул. Действительно, факт очень интересный. Что это - провокация или горькая правда?
- И, наконец, последнее. Снежана Багрий погибла от сердечного приступа, и доказать твою причастность к ее предумышленному убийству будет очень непросто. Но мы попытаемся, ведь кто-то же тебя научил этому, сам ты не мог до такого додуматься.
- Все, хватит с меня ваших гипотез! - отрезал пришедший в себя после секундного замешательства платный агент Пошлецова, - Послушать вас, так я прямо какой-то Джек-Потрошитель! И вы не пришьете мне мокрого дела, не надейтесь!
- Да, опять у нас с тобой не выходит взаимопонимания, прямо как в достопамятные времена, - холодно улыбнулся дознаватель в ответ на гневное выступление своего подопечного, - Кстати, знаешь чего не хватало вам с Пошлецовым в вашей рок-опере по сравнению с оригиналом?
Благодатненский музыкант наградил своего давнего гонителя взглядом исподлобья, но промолчал.
- Все дело в том, что в оригинале разворачивается высокая трагедия, а у вас получается похабная пародия. Ну да ладно, рано или поздно, все возвращается на круги своя, как утверждается в той же Библии. Есть у нас про запас одно устройство для развязывания особо молчаливых языков. Можешь его считать своей персональной Голгофой!
Шевченко нажал на специальную кнопку, находившуюся у него под рабочим столом. Через полминуты в кабинете появились двое молодых людей в "фирменных" светлых костюмах.
- В тринадцатую комнату его! - распорядился дознаватель по адресу музыканта, - "Попарьте" его там хорошенько, пока не потеряет сознание, потом пусть отлеживается и поразмышляет.
Парни в светлых костюмах взяли под руки Славина и вывели его из "комнаты для допросов". Небольшая прогулка по коридорам подвального помещения фирмы "Все звезды" и он оказался в небольшом боксе, сообщавшемся при помощи окна с таким же боксом-каморкой. Посреди первого бокса, освещенного тускло горящей одинокой лампочкой без абажура, из голых стен выглядывали четыре металлических штыря с приваренными к ним кольцами. Два на уровне человеческого роста, а два " почти на уровне пола. Подследственного приковали четырьмя парами наручников за руки и ноги к металлическим штырям и оставили в боксе в одиночестве. Вскоре он увидел парней в светлых костюмах через окно в соседнем боксе.
" Когда-то нечто подобное со мной уже происходило," - подумал Виктор, стараясь не думать о том, что с ним может произойти в этом боксе дальше, -"Надо же, персональная Голгофа!"
В этот самый момент тускло горевшая лампочка ярко вспыхнула, а через тело автора и исполнителя "похабной пародии" на высокую трагедию об Иисусе Христе прошел мощный электрический разряд. От буквально ослепившей его пронзительной боли он громко закричал. И это стало повторяться с периодичностью в четверть минуты, пока он не потерял сознание и безвольно обвис на прикованных наручниками к металлическим штырям руках.
Глава двенадцатая: Шевченко, Тамара Кирилловна, Алексей,
Большой Папа, Виктор и другие
Юрий Леонидович Шевченко подошел к большой обитой дерматином двери и нажал на кнопку электрического звонка. Из-за дерматиновой двери донеслось приглушенное птичье щебетание - это сработал своеобразный сигнал дверного электрозвонка. "А верно ведь, живет здесь птичка божья!" - подумал визитер по адресу хозяйки дерматиновой двери и усмехнулся, - "Лишь бы не слишком ее маразмы донимали!"
В маленьком кругляшке дверного глазка мигнул свет, должно быть в него заглянули, а затем из-за двери спросили хрипловатым женским голосом:
- Кто там?
- Это Шевченко, Тамара Кирилловна, - представился отставной кэгэбэшник, - К вам должны были позвонить по поводу моего визита.
Дверь отворилась, и майор запаса оказался в просторной прихожей бывшей звезды советской разведки.
- Здравствуйте, Юрий Леонидович! - произнесла Тамара Кирилловна по-прежнему бодро и энергично, - Рада вас видеть в добром здравии!
- Взаимно, взаимно, - охотно отозвался экс-чекист и даже склонился с поцелуем к ручке дамы, удивленно думая по ее адресу, - "Ай да "маразматичка"! Да к ней еще, если сзади, так, наверное, обращаются - эй, девушка!"
- Вы все тот же галантный кавалер, Юрий Леонидович! - польщено засмеялась польщенная лобызанием ручки не желающая стареть женщина и гостеприимно сказала, - Проходите в гостиную, прошу Вас.
Вскоре Шевченко сидел в большом вольтеровском кресле посреди знакомой ему номенклатурной гостиной и с удовольствием вкушал душистый кофе, приготовленный руками хозяйки квартиры. Она сама сидела напротив, как когда-то завербованный студент журфака Алексей Пошлецов, дымила сигаретой и тоже пила кофе.
- Ну, что же, давайте перейдем к Вашему делу, - предложила гостю гостеприимная хозяйка квартиры, улыбаясь и демонстрируя своему визави отличные для ее возраста зубы.
- Проблема, которая нас тревожит, и из-за которой мы решили обратиться за помощью именно к вам, заключается в деятельности небезызвестного всей стране человека - Алексея Пошлецова, - исподволь приступил к объяснениям гость, - Учитывая тот факт, что именно вы, Тамара Кирилловна, рекомендовали Органам этого человека для профессионального продвижения на телевидении, мы хотели, чтобы вы серьезно поговорили с Пошлецовым и попробовали его отговорить от замышляемых им с товарищами весьма неблаговидных планов.
- Поговорить-то можно, - легко согласилась бывшая благодетельница и по совместительству любовница надежи прогрессивного российского телевидения, после чего добавила с определенным намеком, - Да вот будет ли толк от таких бесед? С тех пор многое изменилось - и Органы сейчас стали не те, да и Пошлецов очень изменился.
- Дело в том, что ваш протеже своими действиями ставит под угрозу важнейшую государственную программу, - взял, наконец, быка за рога сотрудник службы безопасности фирмы "Все звезды", - Если он таки развалит вышеозначенную программу, то пострадают очень многие. В том числе и ФСБ, да и вообще, молодое российское государство в целом.
- Вот как? - удивленно подняла брови бывшая акула шпионажа, - Это становится занятным. Расскажите мне о ваших проблемах поподробнее, чем смогу - помогу.
Через полчаса проинструктированная Шевченко Тамара Кирилловна прошла в свою прихожую, где у нее был установлен телефон, и набрала нужный телефонный номер.
- Алло, это ты, Леша? Здравствуй. Узнаешь, кто звонит?
- Тамара Кирилловна, обижаете! - отозвался в наушнике пошлецовский голос, - Здравствуйте, дорогая! Как ваше драгоценное здоровье?
- Как любил говаривать отечественный литературный классик - не дождетесь! - улыбнулась женщина и приступила к самому главному, - У меня есть к тебе срочный и очень серьезный разговор. Мы можем сегодня с тобой встретиться?
- Ваша просьба для меня закон! Часа через два вас устроит, у меня, в Останкино?
- Вполне.
- Тогда я заказываю вам пропуск.
- До встречи, - сказала хозяйка квартиры, положила на место трубку и вернулась в гостиную, где ее ожидал Шевченко.
- Назначил встречу через два часа у себя в офисе в Останкино, сообщила собрату по оружию бывшая разведчица, - Надеюсь, вы на "колесах" и подбросите меня туда и обратно?
- Разумеется! - довольно улыбнулся тот и залпом допил свой уже остывший кофе.
Положивший на место телефонную трубку после разговора со своей старинной благодетельницей Алексей Пошлецов подумал пару секунд и обратился к сидевшему напротив него Большому Папе:
- Ты был прав - зашевелились. Звонила Тамара Кирилловна и просила о срочной аудиенции, уже успели обработать старушку. Боюсь, что этот наш с ней разговор не только очень срочный будет, но и очень серьезным.
Они сидели в рабочем кабинете Пошлецова в Останкино.
- Витька так и не появился, и даже не дал о себе знать? - хмуро поинтересовался Ханин.
- Нет.
- Очень плохо, - покачал головой Большой Папа, - Наверное, они, все-таки, его схватили, и мы, пока, ничем не можем ему помочь. Кстати, когда ты рассчитываешь закончить монтаж передачи?
- Через полчаса она будет у меня на столе, - с нарочитой небрежностью сообщил телемагнат, - Оставайся, вместе отсмотрим. Глядишь, какие-нибудь новые идейки в голову придут.
В назначенное время Тамара Кирилловна сидела перед рабочим столом Пошлецова.
- Итак, - сказал Алексей, деловито посмотрев на наручные часы, - Я слушаю вас внимательно.
- Лешик, я приехала к тебе по поручению известных нам с тобой людей, не менее деловито отозвалась женщина.
- Не понял?
- Ну, тех, по заданию которых ты, в свое время, "стучал" на своих однокурсников, - охотно пояснила старая чекистка, - И которые позволили тебе начать головокружительную карьеру на телевидении.
Преуспевающего телевизионного деятеля от последних слов его гостьи бросило в краску.
- Что им от меня надо?
- Они хотят тебе сообщить, что ваш с Ханиным человек, этот, как его, Славин, - продолжала, как ни в чем не бывало Тамара Кирилловна, Раскололся на допросе с пристрастием и дал очень любопытные показания, которыми наши с тобой друзья хотят с тобой поделиться.
- Не знаю такого, - с вызовом заявил Пошлецов, - Поэтому, даже не понимаю - зачем мне надо знать об этих показаниях? Разве только, как говаривал Остап Бендер, из чистого любопытства.
- Зато этот Славин вас с Ханиным хорошо знает, - улыбнулась гостья, Еще со времен вашего совместного подпольного проекта "Владимир Ильич Ленин - суперстар".
- Ну, допустим, - нахмурился Алексей, - И что же ваши друзья хотят мне инициировать? Дела давно минувших дней?
- Наши друзья, - специально подчеркнула старая знакомая, - Считают, что ваше милое трио имеет все шансы быть осужденными на очень долгие срока за заговор с целью убийства некой Снежаны Багрий. Любимицы нашей молодой поросли, если я не ошибаюсь.
- Это еще надо доказать!
- Мальчуган, не слишком ли много у тебя в одночасье появляется проблем? Работа осведомителем на Пятое управление, кэгэбэшная протекция на тогда еще советском телевидении, а тут еще и заговор с целью убийства эстрадной звезды. И, если даже тебе удастся уйти из-под уголовного Преследования, то, боюсь, может исчезнуть телекомпания Алексея Пошлецова раз и навсегда.
У говорившей эти слова женщины на лице царило благодушное выражение доброй бабушки, убеждающей капризного внучонка вести себя хорошо и кушать по утрам манную кашку.
- Время покажет, - нарочито равнодушно пожал плечами телемагнат, - Но мне кажется, что вы сюда приехали не только для того, чтобы рассказать мне о горькой судьбине безработного телевизионщика или грязного заговорщика-убийцы поп-знаменитостей.
- Верно, малыш. Ты всегда был очень сообразительным мальчиком, - еще более ласковым голоском пропела акула шпионажа, - Я приехала забрать у тебя все собранные вашей троицей компрометирующие материалы на фирму "Все звезды", а если вы уже и разоблачительную передачку состряпали, то и видеокассету передачи можешь заодно присовокупить.
- Про компрометирующие материалы вам тоже Славин рассказал? насмешливо осведомился телемагнат, - Или сами придумали?
- Напрасно иронизируешь - все гораздо проще, чем ты себе представляешь, - сухо ответила Тамара Кирилловна, - Осмотр места убийства Снежаны Багрий: полупрозрачные окна, замаскированные под настенные зеркала, сообщающиеся соседние квартиры, следы съемочной аппаратуры в третьей запертой комнате. Надеюсь, ты согласишься - более, чем достаточно, чтобы придти к определенным выводам?
Алексей вторично побагровел - докопались таки, сволочи! Быстро сработали, ничего не скажешь. А если, в самом деле, Витька раскололся?! Небось, работают-то с ним истинные мастера своего дела!
- Лешик, послушай меня, - голос бывшей близкой женщины надежи телевидения Росси стал вновь мягким и сочувствующим, - Даже если тебя оправдает суд и не раздавит общественное презрение, и ты сохранишь свою телекомпанию, то через некоторое время тебе обеспечена какая-нибудь автокатастрофа. Я проработала в нашей конторе большую часть своей сознательной жизни, и знаю, что таких вещей она не прощает и отомстит своему обидчику обязательно. Всем прочим для примера!
- Каких таких вещей? - из последних сил сопротивлялся Пошлецов, - И, вообще, какое дело им до моих дел?
- Неужели ты так еще и не уразумел, что "Все звезды" детище нашей конторы. Как бы она там не называлась - ФСБ или ВЧК.
- У меня нет того, что вам нужно, - сдался, наконец, строптивый выдвиженец.
- Из чего же ты тогда монтируешь разоблачительную передачу? Только не уверяй меня, что вы этого не планировали! _
- Передача уже готова. Но ее и материалы к ней забрал с собой Ханин, сразу после вашего звонка. Когда вы позвонили, он как раз сидел на вашем месте. Он никому не доверяет!
Тамара Кирилловна ненадолго задумалась, после чего не по годам бодро поднялась со своего места.
- Ладно, тогда к тебе вопросов пока нет. В случае чего, я с тобой свяжусь. До свидания.
- Всего хорошего, Тамара Кирилловна! - облегченно вздохнул несколько потерявший привычную самоуверенность телемагнат.
На пороге пошлецовского кабинета гостья оглянулась и молвила многообещающим тоном:
- Надеюсь, все что ты мне сейчас поведал окажется правдой! Когда дверь за ней закрылась, на лице Алексея появилось странное выражение. Тамара Кирилловна могла не беспокоиться - ей была поведана вся правда. Или, практически вся. В конце концов, ученик должен рано или поздно превзойти своего учителя...
На автостоянке возле Останкинского телецентра находился бежевый "ауди-80", с сидящим в нем майором запаса, а ныне сотрудником службы безопасности фирмы "Все звезды". К автомобилю подошла со стороны входа из здания телецентра Тамара Кирилловна и забралась внутрь.
- Ну, как? - коротко осведомился у своей посланницы Шевченко, - Удачно сходили?
- Вы были правы, - женщина достала из сумочки сигареты, - Они готовят к эфиру свою разоблачительную передачу.
- Что и требовалось доказать, - экс-сотрудник Пятого управления дал прикурить коллеге, - Когда они планируют ее выход и какой должен быть задействован телевизионный канал?
- Этого мне выяснить не удалось, похоже на то, что они и сами пока не знают - как им действовать дальше, - кивком поблагодарила Тамара Кирилловна собеседника и с наслаждением затянулась, - Но, то, что передача уже готова - это точно.
- Он сам вам это рассказал? - поинтересовался майор запаса, ухмыляясь, - Или пришлось использовать специальные методы?
- Как пишут современные журналисты - взяла на пушку или наехала в наглую, - отозвалась отставная Мата-Хари, - Он как был слюнявым щенком, так им и остался. Все материалы находятся у Ханина, он, по-видимому, не очень-то доверяет своему подельнику.
- Похоже на то, - согласился Шевченко, - Барыга, пардон, Мутнорылый, в этом деле точно "за паровоза конает"!
В то самое время, когда Тамара Кирилловна и Юрий Леонидович вели свои беседы у Останкинского телецентра, Большой Папа заканчивал успешные переговоры в служебном кабинете депутата Госдумы и члена подкомитета по электронным средствам массовой информации Перестройкина И.И.
- Будет сделано, не сомневайся! - горячо заверил своего визави Иван Иванович, - Оснований для этого более, чем предостаточно! Однако, ты сам понимаешь...
Здесь старый телевизионный зубр несколько замялся.
- Понял! - ухмыльнулся в ответ шоу-бизнесмен, весьма многоопытный в подобных вопросах, - Чтобы все хорошо сработало - надо подмазать! Нет проблемы!
Он открыл свой кейс, в котором по обыкновению он носил с собой анти-подслушивающее устройство. Однако, в этом случае, все свободное от пресловутого прибора пространство внутри кейса занимали банковско-упакованные пачки стодолларовых купюр.
- Семьдесят тысяч, - объявил Большой Папа, выбрасывая на рабочий стол депутата заокеанские дензнаки, - Надеюсь, этого достаточно, чтобы хорошо смазать?
- Вполне! - восхищенно молвил хозяин кабинета, вместе с тем, как бы невзначай, проверяя комплектность банковских упаковок, - Мы уже закончили тайную часть беседы?
- Я думаю, что - да.