Несчастный уставился на деньги, словно видел их впервые в жизни. Но очевидно, я ошибся, так как он вдруг взвился в воздух и дематериализовался у меня на глазах. Вернулся он секунд через тридцать.
- Вот!..
- Он работает? - Я выхватил коробку у него из рук.
- Это образец - в него даже лента заправлена! Только вставить вилку в...
Все остальное было ясно и так. Пока он хлопал глазами, я уже бежал по коридору.
Влетев в холл отеля "Феникс", я покрутил головой в поисках рассыльного, охранника, все равно кого - меня устраивал кто угодно. Чувствовал я себя прескверно, точно в бане. Лицо покрывала испарина, рубашка прилипла к спине, а в голове, отсчитывая секунды, тикал невидимый будильник. Заметив краем глаза жизнерадостного рассыльного с рыжей шевелюрой и крохотными рыжими усиками, я стремглав бросился к нему, зажав под мышкой магнитофон. В другой руке я заранее приготовил сотенную.
Держа в мокрых от пота пальцах купюру, я подошел к нему и прошипел сквозь зубы:
- Слушай, рыжий, есть работа. Сотню зашибить хочешь?
Нижняя челюсть у парня отвалилась, и стало ясно, что ждать ответа не имеет смысла. Я оглянулся по сторонам и продолжал:
- У вас там наверху вечеринка - в номере 524. Мне нужны ключи от смежного номера - по какую сторону, не важно. Сколько тебе нужно времени, чтобы выяснить, какой номер свободен, и провести меня туда? - Помахав у него перед глазами мятой сотенной, чтобы он мог убедиться в серьезности моих намерений, я сунул ему под нос свою лицензию и скороговоркой добавил:
- Все, что мне нужно, - это услышать, о чем они говорят. Понятно, рыжий? - И я ткнул пальцем в коробку с магнитофоном.
Парень попался сообразительный - решение он принял через две секунды. Он украдкой посмотрел по сторонам и кивнул мне:
- Пошли. Только тихо.
Лифт довез нас до пятого этажа. По дороге я бросил взгляд на часы. Было уже почти четверть восьмого. Я конечно опоздал, но не очень сильно.
На пятом этаже мы вышли из лифта, я поспешил за посыльным по коридору. Остановившись у номера 522, парень поднял руку, чтобы постучать, но замер и нерешительно взглянул на меня. Я замотал головой. Он помялся, потом сунул руку в карман.
- Служебный ключ, - шепнул он.
- Так этот номер не занят? - прошипел я.
- Через минуту увидим. - Он пожал плечами. Открыв дверь, он бесшумно скользнул в прихожую. Я зажмурился, ожидая, что из комнаты вот-вот раздастся пронзительный женский визг, а то и мужские проклятья, сопровождаемые извинениями моего рыжего приятеля. Но все было тихо.
Из двери высунулась рыжая голова, и парень поманил меня за собой.
Войдя в номер, я осмотрелся, прикидывая, куда лучше всего сунуть магнитофон. Заметив мои колебания, рыжий ткнул пальцем в стену, отделявшую нас от 524 номера, и выразительно поднял брови. Я кивнул, и тогда он на цыпочках прокрался в угол и приоткрыл дверь встроенного шкафа.
- Лучшего места не найдете, - прошептал он. - Стенка тут бумажная. Парень честно отрабатывал полученную сотню.
Он сэкономил мне время, но все остальное я должен был сделать сам. Расплывшись в благодарной улыбке, я поднял вверх большой палец. Мой рыжеволосый приятель выразительно подмигнул мне и, выскользнув за дверь, бесшумно прикрыл ее за собой.
Я отыскал розетку, поставил магнитофон на столик и, вытащив микрофон, прикрепил его к внутренней стенке встроенного шкафа. Потом я включил его и, поставив магнитофон на запись, перевел регулятор на максимальную мощность. Пленки должно было хватить, как минимум, часа на четыре. Теперь можно уходить.
Я глубоко вздохнул и постучал в номер 524. Сердце молотом стучало в груди. Через мгновение я все узнаю - пусть даже мне грозит гибель, пусть меня заставят пустить себе пулю в голову - все равно я рад, хоть какой-то конец. И тут из-за двери раздался тихий голос:
- Войдите.
И я почувствовал, как у меня конвульсивно скрутило желудок и рот наполнился горечью. Я открыл дверь и вошел.
Глава 13
Припарковавшись, я оставил машину возле офиса и вышел как раз у дверей в Фарнсуорт-Билдинг.
Меня еще слегка подташнивало, но после того, как мой "бьюик" послушно замер у тротуара, я почувствовал, что в голове у меня немного прояснилось. Итак, мне нужно было съездить в отель "Феникс", что я помнил совершенно отчетливо. Весь этот кошмар, когда тяга бежать туда сломя голову буквально выворачивала меня наизнанку, еще жил в моей памяти. Я хорошо помнил, как уехал из офиса, помнил, что в этот момент уже чувствовал себя значительно лучше, и.., на этом все обрывалось.
Дьявольщина, так был я все-таки в "Фениксе" или не был?! Скорее всего, нет, прошло слишком мало времени. Помнится, когда на меня накатило, часы показывали ровно семь, семь минута в минуту. В моей душе стал нарастать панический страх. Я отчетливо помнил все до малейших мелочей: мои рассуждения, вдруг охвативший меня животный ужас, пятнышко на левой руке все до того момента, как я сел в машину. Даже записку, которую оставил на столе. Записку для Брюса Уилсона - конечно, если я не выдумал все это от начала до конца. А если выдумал?
Я взлетел по лестнице и распахнул дверь в офис. Зажег везде свет и кинулся к столу. Передо мной лежала моя записка. Я перечел ее дважды, пока в памяти не запечатлелось каждое слово. Казалось, что с тех пор, как я написал ее, прошло всего несколько минут. Я взглянул на часы. Без десяти восемь!
Так значит, все-таки это произошло! По крайней мере, что-то произошло, но что, я не мог сказать наверняка. Уехал я минут в пять - семь восьмого. Стало быть, целые полчаса изъяты из моей памяти, будто кто-то, злобно хихикая, стер их школьным ластиком. Я стиснул до боли зубы, силясь вспомнить, что делал все это время или хотя бы лица людей, которые встретились мне на пути. Бесполезно! Я мог бы кого-то прикончить и просто выкинуть все это из головы! Услужливая память вновь подсказала мне имя Джея, и холодная дрожь пробежала у меня по спине.
Усевшись за стол, я прикрыл глаза и попытался немного расслабиться. Снова и снова твердил я себе, что я не убийца, пусть и не могу вспомнить, что натворил. Ведь внушение - то же насилие, черт побери! Да и потом, припомнил я, Брюс говорил, что хотя в принципе такое возможно, но потребуется немало времени, чтобы заставить обычного человека стать убийцей. А ведь* это говорил не просто кто-то там - это говорил специалист. В конце концов, убийство - не такая простая штука, чтобы человека толкнуть на это, просто щелкнув пальцами.
Все, что мне сейчас нужно, - это сохранять хладнокровие, способность трезво мыслить, чтобы отупляющий ужас вновь не сковал мой мозг. В конце концов, со злостью подумал я, ведь я же не дикарь какой-то, который слепо верит в магию и колдовство и приносит каменным богам кровавые жертвы?! Я взрослый цивилизованный мужчина, черт подери! Не робот, которого нажатием кнопки заставляют сесть или встать. И не ходячий набор рефлексов, которым может управлять проходимец, и не игрушка для чьей-то забавы!
Но в горле у меня предательски пересохло, и, что ни говори, я знал, что сейчас не могу доверять даже своим мыслям. Да, я ничего не помнил. Сбросив пиджак и закатав рукав рубашки, я вновь уставился на крохотную красную метку, уже почти незаметную. Вновь и вновь перебирал я в памяти все, что произошло за последний час, но - увы! Единственное, что прочно засело у меня в памяти, - это убежденность, что мне необходимо было приехать в "Феникс". Но вот что потом - один Бог знает! Единственный путь узнать это - вернуться назад, а при одной мысли о "Фениксе" меня бросало в дрожь. Темный, животный ужас на уровне подсознания охватывал меня, и я, холодея, подумал: а не так ли чувствует себя любой безумец в краткие минуты просветления?!
Я одновременно существовал как бы сразу в двух измерениях, которые отделяла друг от друга черная пропасть беспамятства. Это было похоже на внушенную шизофрению, когда внутри одного человека уживаются две совершенно разные личности, порой и не подозревающие друг о друге. Что же за человек этот Марк Логан, которого я помню, подумалось мне. А может, их не двое, а гораздо больше, и не только во мне, а внутри каждого из нас? Своего рода мириады невидимых Джекилов и Хайдов, слитые в единое целое сознанием и внешностью, единое целое, которое двигается и говорит и оттого именуется человеком? Постепенно эта мысль настолько овладела мной, что я испугался. Безумие какое-то! Я встрепенулся. Я все еще сидел за столом и пристально разглядывал пятнышко на своей руке.
На руке... Но теперь возле сгиба локтя я вдруг увидел целых две красных точки.., два следа от укола! Второй был чуть заметнее.
Я тупо уставился на нее, не веря своим глазам, потом осторожно дотронулся до крохотного пятнышка. Боли я не почувствовал, но это меня не смутило. Странно было другое - час назад его здесь не было, я готов был поклясться в этом!
Несколько минут я просидел в тоскливом оцепенении, стараясь осмыслить происходящее. Потом почти машинально встал, надел пиджак и вышел на улицу.
Снова проделал весь путь до "Феникса" и остановил машину возле отеля. Я молча сидел, разглядывая неоновую вывеску над головой. Мною опять овладел страх.
Если я уже побывал здесь и утратил всякую память о том, что со мной случилось, где гарантия, что это не повторится вновь?! Единственное, что я помнил, номер комнаты, где я был, - 524. Оставалось надеяться, что в ярко освещенном холле мне ничего не грозит. Я вошел внутрь и направился к стойке портье. Долговязый, лысый служащий поднял голову:
- Слушаю вас?
- Не скажете ли мне, кто занимает номер 524?
- Простите, не думаю, что... - Он нахмурился. Я сунул ему под нос бумажник, где была фотокопия моей лицензии.
- Послушайте, - я придал своему голосу уверенность, - огласка мне нужна не больше, чем вам, приятель. Давайте все сделаем по-тихому, вот и не будет никакого скандала... - И я выразительно взглянул на него.
- Скандала?!
- Вот именно. Впрочем, не хочу пугать вас заранее - может статься, это вовсе и не тот человек, что мне нужен. Если вы скажете, кто он...
- Э-э-э.., вы обещаете, что будете очень осторожны, не так ли? - Он пожевал нижнюю губу.
- Клянусь.
Служащий еще немного помялся, потом полистал книгу регистрации.
- Смит, - прошептал он наконец, - Дж. А. Смит из Сан-Франциско.
- Ах да, конечно. - Я глубокомысленно кивнул. - "Смит" - я должен был сразу догадаться. А "Дж." - по-видимому, означает Джон. Мистер или миссис Смит? - поинтересовался я.
- Как ни странно, я не знаю. Заказ был сделан по телефону.
- А кто-нибудь видел этого Смита?
- Я и в самом деле не знаю, сэр. Ведь у нас в отеле почти семьсот комнат. Это просто невероятно, чтобы...
- Да, конечно. Огромное вам спасибо. Скорее всего, этот Смит уже выехал?
Его лысая голова опять склонилась над книгой.
- Нет, пока еще нет. Во всяком случае, здесь нет никаких отметок.
Кивнув ему, я отошел от стойки, присел в углу и закурил. Будь я проклят, если снова полезу в это осиное гнездо! Может быть, пришло время позвонить в полицию, но что я им скажу? А в глубине души я боялся признаться себе, что дрожу при мысли о том, что они могут выяснить нечто такое, о чем я и сам не догадываюсь. Что-то, о чем я даже знать не хочу. Я сам себя не узнавал. Но если честно, я предпочел бы сейчас встретиться в темном переулке один на один с громилой с сорокапяткой в руке, чем вновь войти в эту проклятую комнату.
Краем глаза я заметил, что вот уже несколько минут за мной украдкой наблюдает шустрый на вид парнишка в форме посыльного. На голове у него огнем горела шевелюра цвета пламени, и вел он себя так, словно мы знакомы. Мне же его лицо ни о чем не говорило.
Я криво ухмыльнулся и незаметно кивнул ему. Почти тут же его щуплая фигура выросла у меня за плечом.
- Привет, - заговорщически шепнул он. - Ну как, все в порядке?
- Что?!
- Я имею в виду - наверху?
- Послушай-ка, - промямлил я, - сколько я там проторчал? Ну, я имею в виду там, наверху?
- Вы что - шутите?! - У него глаза полезли на лоб.
- Да говори же, черт возьми!
- Ну.., около часа, может быть, меньше. А вы что, сами не помните?
- Нет, - буркнул я, - ничего не помню. Глаза у него сузились.
- Так вы, выходит, не помните, как сунули мне сотню?
- Что за сотню?
- Раз так... - Он вздохнул. - Погодите, я сейчас. - Лицо его помрачнело.
- Оставь ее себе. - Я схватил его за руку. - Если я дал тебе сотню, она твоя... Послушай, парень, я частный детектив. Или я уже говорил?
Рыжий кивнул, тараща на меня глаза.
- Я провожу расследование. Увы, к несчастью, меня ранили.., ударили по голове. Совсем недавно - один парень треснул меня по затылку. Посмотри, если хочешь. - Я повернулся к нему спиной так, чтобы ему бросился в глаза приклеенный сзади кусок пластыря.
Когда я обернулся, рот у него был открыт так, словно он готовился исполнить сольную партию. Парень немедленно закивал.
- Вот это да! - выдохнул он. - Ну и ну!
- Послушай, сынок, - перебил его я, - расскажи-ка мне, и поподробнее, что я делал сегодня. Конечно, то, что тебе известно. В долгу не останусь...
Он протестующе поднял руку:
- Мистер, ваша сотня для меня и так дар Божий! Мне в жизни столько не платили! Будем считать, что мы в расчете!
И парнишка рассказал мне все, что знал, и постепенно перед моими глазами обрисовалась более-менее четкая картина того, что произошло около часа назад. Это заставило меня вскочить на ноги и кинуться наверх. Правда, не в 524-й номер.
Я не верил своим ушам.
- Так я принес с собой магнитофон?! А потом что?
- Вы наняли меня, мистер. Заплатили мне столько, что я ваш должник навечно.
- Черт бы тебя побрал, я уже успел пожалеть об этом! Можешь провести меня туда?
- Конечно.
Лифт выкинул нас обоих на пятом этаже, мы прокрались по коридору и бесшумно проскользнули в номер 522. Комната была пуста. Мы вошли, и я, прикрыв за собой дверь, навалился на нее всем телом. Дыхание у меня пресеклось.
Посыльный с тревогой посмотрел на меня.
- В чем дело, мистер? - В пустой комнате его голос гулко отдался эхом.
Я скривился и приложил палец к губам. Парень в ответ стиснул зубы и понимающе закивал, потом повернулся и ткнул пальцем в сторону открытой двери шкафа. Рядом стоял магнитофон.
Он был на месте, точь-в-точь как рассказал этот парнишка! Я подошел к нему на негнущихся ногах. Пленка медленно наматывалась на бобину, и я заметил, что ее осталось не больше чем на несколько минут. Я убрал из шкафа микрофон, выключил магнитофон и вложил на место шнур. Кивком поблагодарил посыльного и на цыпочках направился к двери, зажав магнитофон под мышкой.
Потом я приоткрыл дверь, и мой рыжий приятель одним глазом выглянул в коридор. Он внимательно осмотрелся по сторонам и сделал мне знак - я осторожно выбрался вслед за ним. Кошачьими прыжками я пронесся по коридору, даже не дождавшись, пока паренек запрет дверь.
Встретив его у лестницы, я спросил:
- Погоди-ка, я забыл, как тебя зовут, парень?
- Так вы ж прозвали меня Рыжим. По мне, так имечко ничуть не хуже других.
Пошарив в карманах, я выудил бумажник. Утром там были две сотенные бумажки, сейчас лежала одинокая Двадцатка. Я вытащил ее и протянул ему:
- Идет, Рыжий. Как насчет того, чтобы выполнить еще одну просьбу?
Он решительно оттолкнул мою руку:
- Не надо больше денег. Что надо делать?
- Поднимись в номер 524 и постучи. Если там кто-то есть, придумай что-нибудь, скажи, что это ошибка; или притворись, что кто-то звонил и просил подняться. Он или она, не исключено, что там женщина, черт побери, я и сам не знаю! Я вообще уже не понимаю, что за чертовщина здесь творится! Ладно, Бог с ним! Так вот, мне нужно, чтобы ты успел сунуть туда нос. А потом возвращайся, расскажешь, как там и что.
- Понятно.
- И, слышишь. Рыжий, не отказывайся. - Я насильно затолкал двадцатку ему в карман. - Было бы больше, дал бы больше. Ты, сынок, и не понимаешь, какое дело для меня делаешь. К тому же кто знает, что там ждет тебя наверху? Впрочем, думаю, ничего страшного - кого в наши дни удивит, если кто-то ошибется дверью. Ну а там гляди в оба и считай, что я тебя предупредил. Идет?
- Плевое дело, - фыркнул он и направился к номеру 524.
Спустившись на несколько ступенек, я спрятался за углом и, прильнув всем телом к стене, затих. Господи, да неужто это я, Марк Логан, прячусь тут, пока щуплый паренек стучит в дверь, где скрывается убийца? И мое сердце колотится так, что чуть не выпрыгивает из груди?! А самое ужасное то, что мне ничуть не было стыдно. Да я лучше спрыгну с двадцатого этажа, чем подойду к этой двери, пока не прослушаю магнитофонную запись.
Прошло уже около минуты. Я скрежетал зубами, тщетно пытаясь взять себя в руки. Наконец парень вернулся.
- Ничего, - страшным шепотом объявил он, - ни души. Ни одежды, ни людей, вообще ничего. Нет даже окурков в пепельнице, я специально проверил. Полотенцами тоже не пользовались, я посмотрел. Все выглядит так, словно там вообще никого не было.
Я помотал головой:
- Кто-то там был. Кто-то должен был находиться там, я уверен в этом!
Он недоверчиво хмыкнул, и мы вошли в лифт. В холле мы распрощались.
- Спасибо за помощь, Рыжий, - сказал я. - Только ни слова об этом, даже маменьке, ты понял? - Я задумался - И вот еще что. Возможно, я еще вернусь. Если вдруг тебе удастся разузнать, кто останавливался в этом номере, я в долгу не останусь. Только умоляю тебя, будь поосторожнее!
- Постараюсь, - кивнул он. А когда я был уже возле дверей, вдруг помахал мне рукой:
- Спасибо вам!
***
Вернувшись в офис, я еще раз перечитал записку, которую нацарапал наспех и оставил перед уходом на письменном столе. Решительно скомкав записку, я сунул ее в карман и позвонил Брюсу. Он ответил почти немедленно.
- Брюс, это Марк Логан.
- Привет, Марк. Где это тебя носило весь день? - Голос его звучал как-то странно.
- Сам не знаю, дружище. Брюс, мне срочно надо тебя увидеть. Ты не против, если я сейчас заеду?
- Конечно. А в чем дело?
- Расскажу, когда приеду. В деле Уэзера нет никаких новостей?
- Насколько мне известно, нет...
- Узнали что-то о Люшене и Поттере?
- Нет. Кстати, Марк, ты ведь виделся с Борденом?
- Вообще-то да, но потом так и не смог поймать его по телефону. А в чем дело?
- Похоже, ты еще ничего не знаешь, старина?
- А в чем дело? Что ты имеешь в виду?
- Борден мертв. Его убили.
Глава 14
У меня перехватило дыхание. Борден убит! Теперь понятно, почему на мои звонки никто не отвечал. Какая-то мысль шевельнулась у меня в мозгу.
- Где его нашли, Брюс? И когда?
- Точно не знаю, Марк. Мне сообщили всего несколько минут назад. Хилл позвонил и рассказал мне об этом, да и то только потому, что я недавно расспрашивал его о Бордене. Его нашли где-то за городом. Говорят, его задушили.
Я осторожно отодвинул от себя телефон и уставился на свои пальцы, которые впились в трубку так, что побелели костяшки, а вены надулись, как веревки.
Еле слышно я спросил:
- Когда его задушили? Будь добр, выясни это для меня.
- Боюсь, это случится не скоро. Придется подождать, пока придет отчет о вскрытии.
- Понятно.
- И когда ты приедешь, Марк?
- Прямо сейчас, если ты не возражаешь.
- Да ради Бога! Рад буду увидеть тебя, старина! К твоему приезду сварю кофе.
Повесив трубку, я поднес к лицу руки. Они тряслись, как у старика.
***
Брюс распахнул передо мной дверь.
- Входи, Марк. Господи помилуй, судя по твоему виду, тебе не помешает глоток чего-нибудь покрепче, чем кофе. Что стряслось, старина? Что это ты притащил с собой? - Он ткнул пальцем в магнитофон.
- Из-за этого я и приехал, - сказал я. - У тебя есть время?
- Да хоть вся ночь, если нужно. - Он улыбнулся, и я побрел вслед за ним в гостиную.
Мы вошли, и я увидел на стене справа огромный холст с изображением пустыни, а под ним - два стула с высокими спинками один напротив другого. Между ними стоял низенький столик с прозрачной крышкой, на нем серебряный кофейник, две чашки, ящик с сигаретами и две пепельницы.
- Похоже, меня ждали, - усмехнулся я.
- Не забывай, старик, ты пришел на прием к психиатру. - Брюс расхохотался. - Я еще по голосу понял, что ты немного не в себе.
- Да уж, боюсь, что "немного" - не то слово.
- Тогда усаживайся и постарайся успокоиться. Не думай ни о чем таком.
Я все еще судорожно прижимал к груди магнитофон, будто опасался, что у него в любую минуту вырастут крылья и он выпорхнет в окно, стоит мне лишь на мгновение выпустить его из рук. Усевшись на стул, я поставил его на пол, и для верности обхватил ногами. Удивленно подняв брови, Брюс уселся напротив меня и налил кофе. Я поднес чашку к губам и блаженно зажмурился пахло восхитительно. Какая-то сладостная уверенность в том, что теперь-то все мои мытарства позади, заставила меня расслабиться. Горячий ароматный кофе согрел меня, и я почувствовал, что понемногу прихожу в норму.
- А теперь, - велел Брюс, - выкладывай, что стряслось.
Честно говоря, я даже не знал, с чего начать. Наконец брякнул первое, что пришло в голову:
- Вот это чудо техники, что я притащил к тебе, - самый современный магнитофон. Понятия не имею, что там записано, сам еще не слышал, но уверен - что-то там должно быть. Через минуту я включу запись, надо, чтобы ты ее услышал. Но прежде, Брюс, я хочу тебе кое-что объяснить. Иначе ты не поймешь, к чему мне эта.., эта хреновина. Она может пригодиться, поверь мне. Не исключено, что только прослушав запись мы сможем узнать, кто же убил Джея Уэзера. - Кустистые брови моего приятеля сурово сдвинулись, и я поспешил добавить:
- Это и в самом деле важно - для меня. Глупо, да?
- Нет. - Он усмехнулся. - Во всяком случае, пока. Пей кофе и постарайся взять себя в руки.
- Постараюсь.
Одним глотком я опрокинул в себя обжигающе горячий кофе и закурил сигарету. Брюс тут же снова наполнил мою чашку. Некоторое время мы молча курили, потом я решился:
- Брюс, расскажи мне поподробнее о мгновенном гипнозе. Можно ли внушить человеку, чтобы он погрузился в транс, если при нем произнесут определенное слово? Или сделают определенный жест? Вроде как щелкнут пальцами, а он - бах! - и заснет?
- Ну, как тебе сказать?.. В принципе, такое возможно. Но при этом нужно, чтобы это не было против воли самого человека.
- А все же возможно это, если человек вдруг сам этого не хочет? Похоже, ты удивлен?
Он взял со стола чашку и задумчиво поднес ее к губам.
- Да, это возможно. В том случае, если человек не противится гипнотическому внушению. Но только в этом случае. Или же, скажем, тогда, когда бедняга даже ни о чем не подозревает. - Он с наслаждением допил кофе и тут же налил себе еще.
Следующий мой вопрос касался того, что уже много часов не давало мне покоя.
- А вот, скажем, гипноз под воздействием специальных препаратов... Что ты скажешь об этом? У меня, признаться, из головы не идет то, что ты рассказал мне утром. Значит, выходит, человека можно вначале одурманить, а потом внушить ему все, что угодно?
- Ну, - нерешительно протянул он, -" - это довольно щекотливый вопрос. Смотря что ему дать. Скажем, такой препарат, как амитал, просто подавляет волю. Если принять его, то человек, можно сказать, становится куском воска в руках гипнотизера. Все запреты сняты, рефлексы подавлены. Уж если удалось убедить кого-то принять наркотик, можете быть уверены - он поддастся внушению немедленно после того, как препарат начнет действовать.
- Даже если он сознательно будет сопротивляться?
- Для этого и дается наркотик. Пациент может сопротивляться действию самого препарата, но как только он начнет всасываться в кровь, всякое сопротивление будет подавлено. У бедняги просто не появится желания бороться.
- Да, вот еще что. Помнится, сегодня утром мы обсуждали, может ли человек, поддавшись внушению, совершить убийство. Как.., ладно, давай говорить более конкретно. Я, к примеру, могу ли я кого-то убить? - Брюс бросил на меня быстрый взгляд, но я невозмутимо продолжал:
- Как ты считаешь, возможно ли, чтобы я совершил преступление, повинуясь чьему-то внушению? Скажем, прикончил кого-то?
- Трудно сказать определенно, Марк, - он задумчиво поскреб подбородок, - я не знаю. Мне не известно, к Какому типу людей ты принадлежишь: легко ли ты поддаешься внушению или не поддаешься вообще.
- Предположим, что легко.
- Все равно не знаю. Все, что я говорил утром, верно, но о каждом конкретном человек ничего нельзя сказать, пока не попробуешь. Кто-то поддается внушению, кто-то нет. - Он глубоко задумался. - Хорошо, Марк, Давай-ка выкладывай, что у тебя на уме. Ты и так уже наговорил достаточно.
Он был прав. И отступать поздно. Я сделал глубокий вдох и выпалил:
- Ладно, скажу все начистоту. Хватит ходить вокруг да около. Мне надоело бояться. Брюс, мне кажется.., возможно, это я убил Джея Уэзера.
Я с опаской взглянул на него. Брюс продолжал пристально разглядывать свой кофе. Он не вскрикнул, не отшатнулся, как я боялся. Лишь пожал плечами.
- Послушай, Марк, выкинь это из головы. Никого ты не убивал. Просто вся эта чертовщина с невидимыми попугаями и смерть Джея подействовала тебе на нервы. Держу пари, ты не убийца.
- Ты уверен? Ты и в самом деле веришь в это, Брюс?!
- Ну, старина, ты думай, что говоришь... Я встал и, сняв пиджак, закатал левый рукав рубашки, потом поднес руку к его лицу.
- А что ты скажешь об этом? - Я ткнул пальцем в крохотный след от иглы. - Вот, заметил только сегодня утром. Тогда мне это ни о чем не сказало. А вот теперь...
Он выпрямился как ужаленный и впился взглядом в мою руку, потом поднял на меня взгляд и снова уставился на маленькое красное пятнышко.
- Откуда это?
- Сам не знаю.
Он какое-то время разглядывал мою руку, потом уставился на крохотную точку чуть ниже:
- Вот!..
- Он работает? - Я выхватил коробку у него из рук.
- Это образец - в него даже лента заправлена! Только вставить вилку в...
Все остальное было ясно и так. Пока он хлопал глазами, я уже бежал по коридору.
Влетев в холл отеля "Феникс", я покрутил головой в поисках рассыльного, охранника, все равно кого - меня устраивал кто угодно. Чувствовал я себя прескверно, точно в бане. Лицо покрывала испарина, рубашка прилипла к спине, а в голове, отсчитывая секунды, тикал невидимый будильник. Заметив краем глаза жизнерадостного рассыльного с рыжей шевелюрой и крохотными рыжими усиками, я стремглав бросился к нему, зажав под мышкой магнитофон. В другой руке я заранее приготовил сотенную.
Держа в мокрых от пота пальцах купюру, я подошел к нему и прошипел сквозь зубы:
- Слушай, рыжий, есть работа. Сотню зашибить хочешь?
Нижняя челюсть у парня отвалилась, и стало ясно, что ждать ответа не имеет смысла. Я оглянулся по сторонам и продолжал:
- У вас там наверху вечеринка - в номере 524. Мне нужны ключи от смежного номера - по какую сторону, не важно. Сколько тебе нужно времени, чтобы выяснить, какой номер свободен, и провести меня туда? - Помахав у него перед глазами мятой сотенной, чтобы он мог убедиться в серьезности моих намерений, я сунул ему под нос свою лицензию и скороговоркой добавил:
- Все, что мне нужно, - это услышать, о чем они говорят. Понятно, рыжий? - И я ткнул пальцем в коробку с магнитофоном.
Парень попался сообразительный - решение он принял через две секунды. Он украдкой посмотрел по сторонам и кивнул мне:
- Пошли. Только тихо.
Лифт довез нас до пятого этажа. По дороге я бросил взгляд на часы. Было уже почти четверть восьмого. Я конечно опоздал, но не очень сильно.
На пятом этаже мы вышли из лифта, я поспешил за посыльным по коридору. Остановившись у номера 522, парень поднял руку, чтобы постучать, но замер и нерешительно взглянул на меня. Я замотал головой. Он помялся, потом сунул руку в карман.
- Служебный ключ, - шепнул он.
- Так этот номер не занят? - прошипел я.
- Через минуту увидим. - Он пожал плечами. Открыв дверь, он бесшумно скользнул в прихожую. Я зажмурился, ожидая, что из комнаты вот-вот раздастся пронзительный женский визг, а то и мужские проклятья, сопровождаемые извинениями моего рыжего приятеля. Но все было тихо.
Из двери высунулась рыжая голова, и парень поманил меня за собой.
Войдя в номер, я осмотрелся, прикидывая, куда лучше всего сунуть магнитофон. Заметив мои колебания, рыжий ткнул пальцем в стену, отделявшую нас от 524 номера, и выразительно поднял брови. Я кивнул, и тогда он на цыпочках прокрался в угол и приоткрыл дверь встроенного шкафа.
- Лучшего места не найдете, - прошептал он. - Стенка тут бумажная. Парень честно отрабатывал полученную сотню.
Он сэкономил мне время, но все остальное я должен был сделать сам. Расплывшись в благодарной улыбке, я поднял вверх большой палец. Мой рыжеволосый приятель выразительно подмигнул мне и, выскользнув за дверь, бесшумно прикрыл ее за собой.
Я отыскал розетку, поставил магнитофон на столик и, вытащив микрофон, прикрепил его к внутренней стенке встроенного шкафа. Потом я включил его и, поставив магнитофон на запись, перевел регулятор на максимальную мощность. Пленки должно было хватить, как минимум, часа на четыре. Теперь можно уходить.
Я глубоко вздохнул и постучал в номер 524. Сердце молотом стучало в груди. Через мгновение я все узнаю - пусть даже мне грозит гибель, пусть меня заставят пустить себе пулю в голову - все равно я рад, хоть какой-то конец. И тут из-за двери раздался тихий голос:
- Войдите.
И я почувствовал, как у меня конвульсивно скрутило желудок и рот наполнился горечью. Я открыл дверь и вошел.
Глава 13
Припарковавшись, я оставил машину возле офиса и вышел как раз у дверей в Фарнсуорт-Билдинг.
Меня еще слегка подташнивало, но после того, как мой "бьюик" послушно замер у тротуара, я почувствовал, что в голове у меня немного прояснилось. Итак, мне нужно было съездить в отель "Феникс", что я помнил совершенно отчетливо. Весь этот кошмар, когда тяга бежать туда сломя голову буквально выворачивала меня наизнанку, еще жил в моей памяти. Я хорошо помнил, как уехал из офиса, помнил, что в этот момент уже чувствовал себя значительно лучше, и.., на этом все обрывалось.
Дьявольщина, так был я все-таки в "Фениксе" или не был?! Скорее всего, нет, прошло слишком мало времени. Помнится, когда на меня накатило, часы показывали ровно семь, семь минута в минуту. В моей душе стал нарастать панический страх. Я отчетливо помнил все до малейших мелочей: мои рассуждения, вдруг охвативший меня животный ужас, пятнышко на левой руке все до того момента, как я сел в машину. Даже записку, которую оставил на столе. Записку для Брюса Уилсона - конечно, если я не выдумал все это от начала до конца. А если выдумал?
Я взлетел по лестнице и распахнул дверь в офис. Зажег везде свет и кинулся к столу. Передо мной лежала моя записка. Я перечел ее дважды, пока в памяти не запечатлелось каждое слово. Казалось, что с тех пор, как я написал ее, прошло всего несколько минут. Я взглянул на часы. Без десяти восемь!
Так значит, все-таки это произошло! По крайней мере, что-то произошло, но что, я не мог сказать наверняка. Уехал я минут в пять - семь восьмого. Стало быть, целые полчаса изъяты из моей памяти, будто кто-то, злобно хихикая, стер их школьным ластиком. Я стиснул до боли зубы, силясь вспомнить, что делал все это время или хотя бы лица людей, которые встретились мне на пути. Бесполезно! Я мог бы кого-то прикончить и просто выкинуть все это из головы! Услужливая память вновь подсказала мне имя Джея, и холодная дрожь пробежала у меня по спине.
Усевшись за стол, я прикрыл глаза и попытался немного расслабиться. Снова и снова твердил я себе, что я не убийца, пусть и не могу вспомнить, что натворил. Ведь внушение - то же насилие, черт побери! Да и потом, припомнил я, Брюс говорил, что хотя в принципе такое возможно, но потребуется немало времени, чтобы заставить обычного человека стать убийцей. А ведь* это говорил не просто кто-то там - это говорил специалист. В конце концов, убийство - не такая простая штука, чтобы человека толкнуть на это, просто щелкнув пальцами.
Все, что мне сейчас нужно, - это сохранять хладнокровие, способность трезво мыслить, чтобы отупляющий ужас вновь не сковал мой мозг. В конце концов, со злостью подумал я, ведь я же не дикарь какой-то, который слепо верит в магию и колдовство и приносит каменным богам кровавые жертвы?! Я взрослый цивилизованный мужчина, черт подери! Не робот, которого нажатием кнопки заставляют сесть или встать. И не ходячий набор рефлексов, которым может управлять проходимец, и не игрушка для чьей-то забавы!
Но в горле у меня предательски пересохло, и, что ни говори, я знал, что сейчас не могу доверять даже своим мыслям. Да, я ничего не помнил. Сбросив пиджак и закатав рукав рубашки, я вновь уставился на крохотную красную метку, уже почти незаметную. Вновь и вновь перебирал я в памяти все, что произошло за последний час, но - увы! Единственное, что прочно засело у меня в памяти, - это убежденность, что мне необходимо было приехать в "Феникс". Но вот что потом - один Бог знает! Единственный путь узнать это - вернуться назад, а при одной мысли о "Фениксе" меня бросало в дрожь. Темный, животный ужас на уровне подсознания охватывал меня, и я, холодея, подумал: а не так ли чувствует себя любой безумец в краткие минуты просветления?!
Я одновременно существовал как бы сразу в двух измерениях, которые отделяла друг от друга черная пропасть беспамятства. Это было похоже на внушенную шизофрению, когда внутри одного человека уживаются две совершенно разные личности, порой и не подозревающие друг о друге. Что же за человек этот Марк Логан, которого я помню, подумалось мне. А может, их не двое, а гораздо больше, и не только во мне, а внутри каждого из нас? Своего рода мириады невидимых Джекилов и Хайдов, слитые в единое целое сознанием и внешностью, единое целое, которое двигается и говорит и оттого именуется человеком? Постепенно эта мысль настолько овладела мной, что я испугался. Безумие какое-то! Я встрепенулся. Я все еще сидел за столом и пристально разглядывал пятнышко на своей руке.
На руке... Но теперь возле сгиба локтя я вдруг увидел целых две красных точки.., два следа от укола! Второй был чуть заметнее.
Я тупо уставился на нее, не веря своим глазам, потом осторожно дотронулся до крохотного пятнышка. Боли я не почувствовал, но это меня не смутило. Странно было другое - час назад его здесь не было, я готов был поклясться в этом!
Несколько минут я просидел в тоскливом оцепенении, стараясь осмыслить происходящее. Потом почти машинально встал, надел пиджак и вышел на улицу.
Снова проделал весь путь до "Феникса" и остановил машину возле отеля. Я молча сидел, разглядывая неоновую вывеску над головой. Мною опять овладел страх.
Если я уже побывал здесь и утратил всякую память о том, что со мной случилось, где гарантия, что это не повторится вновь?! Единственное, что я помнил, номер комнаты, где я был, - 524. Оставалось надеяться, что в ярко освещенном холле мне ничего не грозит. Я вошел внутрь и направился к стойке портье. Долговязый, лысый служащий поднял голову:
- Слушаю вас?
- Не скажете ли мне, кто занимает номер 524?
- Простите, не думаю, что... - Он нахмурился. Я сунул ему под нос бумажник, где была фотокопия моей лицензии.
- Послушайте, - я придал своему голосу уверенность, - огласка мне нужна не больше, чем вам, приятель. Давайте все сделаем по-тихому, вот и не будет никакого скандала... - И я выразительно взглянул на него.
- Скандала?!
- Вот именно. Впрочем, не хочу пугать вас заранее - может статься, это вовсе и не тот человек, что мне нужен. Если вы скажете, кто он...
- Э-э-э.., вы обещаете, что будете очень осторожны, не так ли? - Он пожевал нижнюю губу.
- Клянусь.
Служащий еще немного помялся, потом полистал книгу регистрации.
- Смит, - прошептал он наконец, - Дж. А. Смит из Сан-Франциско.
- Ах да, конечно. - Я глубокомысленно кивнул. - "Смит" - я должен был сразу догадаться. А "Дж." - по-видимому, означает Джон. Мистер или миссис Смит? - поинтересовался я.
- Как ни странно, я не знаю. Заказ был сделан по телефону.
- А кто-нибудь видел этого Смита?
- Я и в самом деле не знаю, сэр. Ведь у нас в отеле почти семьсот комнат. Это просто невероятно, чтобы...
- Да, конечно. Огромное вам спасибо. Скорее всего, этот Смит уже выехал?
Его лысая голова опять склонилась над книгой.
- Нет, пока еще нет. Во всяком случае, здесь нет никаких отметок.
Кивнув ему, я отошел от стойки, присел в углу и закурил. Будь я проклят, если снова полезу в это осиное гнездо! Может быть, пришло время позвонить в полицию, но что я им скажу? А в глубине души я боялся признаться себе, что дрожу при мысли о том, что они могут выяснить нечто такое, о чем я и сам не догадываюсь. Что-то, о чем я даже знать не хочу. Я сам себя не узнавал. Но если честно, я предпочел бы сейчас встретиться в темном переулке один на один с громилой с сорокапяткой в руке, чем вновь войти в эту проклятую комнату.
Краем глаза я заметил, что вот уже несколько минут за мной украдкой наблюдает шустрый на вид парнишка в форме посыльного. На голове у него огнем горела шевелюра цвета пламени, и вел он себя так, словно мы знакомы. Мне же его лицо ни о чем не говорило.
Я криво ухмыльнулся и незаметно кивнул ему. Почти тут же его щуплая фигура выросла у меня за плечом.
- Привет, - заговорщически шепнул он. - Ну как, все в порядке?
- Что?!
- Я имею в виду - наверху?
- Послушай-ка, - промямлил я, - сколько я там проторчал? Ну, я имею в виду там, наверху?
- Вы что - шутите?! - У него глаза полезли на лоб.
- Да говори же, черт возьми!
- Ну.., около часа, может быть, меньше. А вы что, сами не помните?
- Нет, - буркнул я, - ничего не помню. Глаза у него сузились.
- Так вы, выходит, не помните, как сунули мне сотню?
- Что за сотню?
- Раз так... - Он вздохнул. - Погодите, я сейчас. - Лицо его помрачнело.
- Оставь ее себе. - Я схватил его за руку. - Если я дал тебе сотню, она твоя... Послушай, парень, я частный детектив. Или я уже говорил?
Рыжий кивнул, тараща на меня глаза.
- Я провожу расследование. Увы, к несчастью, меня ранили.., ударили по голове. Совсем недавно - один парень треснул меня по затылку. Посмотри, если хочешь. - Я повернулся к нему спиной так, чтобы ему бросился в глаза приклеенный сзади кусок пластыря.
Когда я обернулся, рот у него был открыт так, словно он готовился исполнить сольную партию. Парень немедленно закивал.
- Вот это да! - выдохнул он. - Ну и ну!
- Послушай, сынок, - перебил его я, - расскажи-ка мне, и поподробнее, что я делал сегодня. Конечно, то, что тебе известно. В долгу не останусь...
Он протестующе поднял руку:
- Мистер, ваша сотня для меня и так дар Божий! Мне в жизни столько не платили! Будем считать, что мы в расчете!
И парнишка рассказал мне все, что знал, и постепенно перед моими глазами обрисовалась более-менее четкая картина того, что произошло около часа назад. Это заставило меня вскочить на ноги и кинуться наверх. Правда, не в 524-й номер.
Я не верил своим ушам.
- Так я принес с собой магнитофон?! А потом что?
- Вы наняли меня, мистер. Заплатили мне столько, что я ваш должник навечно.
- Черт бы тебя побрал, я уже успел пожалеть об этом! Можешь провести меня туда?
- Конечно.
Лифт выкинул нас обоих на пятом этаже, мы прокрались по коридору и бесшумно проскользнули в номер 522. Комната была пуста. Мы вошли, и я, прикрыв за собой дверь, навалился на нее всем телом. Дыхание у меня пресеклось.
Посыльный с тревогой посмотрел на меня.
- В чем дело, мистер? - В пустой комнате его голос гулко отдался эхом.
Я скривился и приложил палец к губам. Парень в ответ стиснул зубы и понимающе закивал, потом повернулся и ткнул пальцем в сторону открытой двери шкафа. Рядом стоял магнитофон.
Он был на месте, точь-в-точь как рассказал этот парнишка! Я подошел к нему на негнущихся ногах. Пленка медленно наматывалась на бобину, и я заметил, что ее осталось не больше чем на несколько минут. Я убрал из шкафа микрофон, выключил магнитофон и вложил на место шнур. Кивком поблагодарил посыльного и на цыпочках направился к двери, зажав магнитофон под мышкой.
Потом я приоткрыл дверь, и мой рыжий приятель одним глазом выглянул в коридор. Он внимательно осмотрелся по сторонам и сделал мне знак - я осторожно выбрался вслед за ним. Кошачьими прыжками я пронесся по коридору, даже не дождавшись, пока паренек запрет дверь.
Встретив его у лестницы, я спросил:
- Погоди-ка, я забыл, как тебя зовут, парень?
- Так вы ж прозвали меня Рыжим. По мне, так имечко ничуть не хуже других.
Пошарив в карманах, я выудил бумажник. Утром там были две сотенные бумажки, сейчас лежала одинокая Двадцатка. Я вытащил ее и протянул ему:
- Идет, Рыжий. Как насчет того, чтобы выполнить еще одну просьбу?
Он решительно оттолкнул мою руку:
- Не надо больше денег. Что надо делать?
- Поднимись в номер 524 и постучи. Если там кто-то есть, придумай что-нибудь, скажи, что это ошибка; или притворись, что кто-то звонил и просил подняться. Он или она, не исключено, что там женщина, черт побери, я и сам не знаю! Я вообще уже не понимаю, что за чертовщина здесь творится! Ладно, Бог с ним! Так вот, мне нужно, чтобы ты успел сунуть туда нос. А потом возвращайся, расскажешь, как там и что.
- Понятно.
- И, слышишь. Рыжий, не отказывайся. - Я насильно затолкал двадцатку ему в карман. - Было бы больше, дал бы больше. Ты, сынок, и не понимаешь, какое дело для меня делаешь. К тому же кто знает, что там ждет тебя наверху? Впрочем, думаю, ничего страшного - кого в наши дни удивит, если кто-то ошибется дверью. Ну а там гляди в оба и считай, что я тебя предупредил. Идет?
- Плевое дело, - фыркнул он и направился к номеру 524.
Спустившись на несколько ступенек, я спрятался за углом и, прильнув всем телом к стене, затих. Господи, да неужто это я, Марк Логан, прячусь тут, пока щуплый паренек стучит в дверь, где скрывается убийца? И мое сердце колотится так, что чуть не выпрыгивает из груди?! А самое ужасное то, что мне ничуть не было стыдно. Да я лучше спрыгну с двадцатого этажа, чем подойду к этой двери, пока не прослушаю магнитофонную запись.
Прошло уже около минуты. Я скрежетал зубами, тщетно пытаясь взять себя в руки. Наконец парень вернулся.
- Ничего, - страшным шепотом объявил он, - ни души. Ни одежды, ни людей, вообще ничего. Нет даже окурков в пепельнице, я специально проверил. Полотенцами тоже не пользовались, я посмотрел. Все выглядит так, словно там вообще никого не было.
Я помотал головой:
- Кто-то там был. Кто-то должен был находиться там, я уверен в этом!
Он недоверчиво хмыкнул, и мы вошли в лифт. В холле мы распрощались.
- Спасибо за помощь, Рыжий, - сказал я. - Только ни слова об этом, даже маменьке, ты понял? - Я задумался - И вот еще что. Возможно, я еще вернусь. Если вдруг тебе удастся разузнать, кто останавливался в этом номере, я в долгу не останусь. Только умоляю тебя, будь поосторожнее!
- Постараюсь, - кивнул он. А когда я был уже возле дверей, вдруг помахал мне рукой:
- Спасибо вам!
***
Вернувшись в офис, я еще раз перечитал записку, которую нацарапал наспех и оставил перед уходом на письменном столе. Решительно скомкав записку, я сунул ее в карман и позвонил Брюсу. Он ответил почти немедленно.
- Брюс, это Марк Логан.
- Привет, Марк. Где это тебя носило весь день? - Голос его звучал как-то странно.
- Сам не знаю, дружище. Брюс, мне срочно надо тебя увидеть. Ты не против, если я сейчас заеду?
- Конечно. А в чем дело?
- Расскажу, когда приеду. В деле Уэзера нет никаких новостей?
- Насколько мне известно, нет...
- Узнали что-то о Люшене и Поттере?
- Нет. Кстати, Марк, ты ведь виделся с Борденом?
- Вообще-то да, но потом так и не смог поймать его по телефону. А в чем дело?
- Похоже, ты еще ничего не знаешь, старина?
- А в чем дело? Что ты имеешь в виду?
- Борден мертв. Его убили.
Глава 14
У меня перехватило дыхание. Борден убит! Теперь понятно, почему на мои звонки никто не отвечал. Какая-то мысль шевельнулась у меня в мозгу.
- Где его нашли, Брюс? И когда?
- Точно не знаю, Марк. Мне сообщили всего несколько минут назад. Хилл позвонил и рассказал мне об этом, да и то только потому, что я недавно расспрашивал его о Бордене. Его нашли где-то за городом. Говорят, его задушили.
Я осторожно отодвинул от себя телефон и уставился на свои пальцы, которые впились в трубку так, что побелели костяшки, а вены надулись, как веревки.
Еле слышно я спросил:
- Когда его задушили? Будь добр, выясни это для меня.
- Боюсь, это случится не скоро. Придется подождать, пока придет отчет о вскрытии.
- Понятно.
- И когда ты приедешь, Марк?
- Прямо сейчас, если ты не возражаешь.
- Да ради Бога! Рад буду увидеть тебя, старина! К твоему приезду сварю кофе.
Повесив трубку, я поднес к лицу руки. Они тряслись, как у старика.
***
Брюс распахнул передо мной дверь.
- Входи, Марк. Господи помилуй, судя по твоему виду, тебе не помешает глоток чего-нибудь покрепче, чем кофе. Что стряслось, старина? Что это ты притащил с собой? - Он ткнул пальцем в магнитофон.
- Из-за этого я и приехал, - сказал я. - У тебя есть время?
- Да хоть вся ночь, если нужно. - Он улыбнулся, и я побрел вслед за ним в гостиную.
Мы вошли, и я увидел на стене справа огромный холст с изображением пустыни, а под ним - два стула с высокими спинками один напротив другого. Между ними стоял низенький столик с прозрачной крышкой, на нем серебряный кофейник, две чашки, ящик с сигаретами и две пепельницы.
- Похоже, меня ждали, - усмехнулся я.
- Не забывай, старик, ты пришел на прием к психиатру. - Брюс расхохотался. - Я еще по голосу понял, что ты немного не в себе.
- Да уж, боюсь, что "немного" - не то слово.
- Тогда усаживайся и постарайся успокоиться. Не думай ни о чем таком.
Я все еще судорожно прижимал к груди магнитофон, будто опасался, что у него в любую минуту вырастут крылья и он выпорхнет в окно, стоит мне лишь на мгновение выпустить его из рук. Усевшись на стул, я поставил его на пол, и для верности обхватил ногами. Удивленно подняв брови, Брюс уселся напротив меня и налил кофе. Я поднес чашку к губам и блаженно зажмурился пахло восхитительно. Какая-то сладостная уверенность в том, что теперь-то все мои мытарства позади, заставила меня расслабиться. Горячий ароматный кофе согрел меня, и я почувствовал, что понемногу прихожу в норму.
- А теперь, - велел Брюс, - выкладывай, что стряслось.
Честно говоря, я даже не знал, с чего начать. Наконец брякнул первое, что пришло в голову:
- Вот это чудо техники, что я притащил к тебе, - самый современный магнитофон. Понятия не имею, что там записано, сам еще не слышал, но уверен - что-то там должно быть. Через минуту я включу запись, надо, чтобы ты ее услышал. Но прежде, Брюс, я хочу тебе кое-что объяснить. Иначе ты не поймешь, к чему мне эта.., эта хреновина. Она может пригодиться, поверь мне. Не исключено, что только прослушав запись мы сможем узнать, кто же убил Джея Уэзера. - Кустистые брови моего приятеля сурово сдвинулись, и я поспешил добавить:
- Это и в самом деле важно - для меня. Глупо, да?
- Нет. - Он усмехнулся. - Во всяком случае, пока. Пей кофе и постарайся взять себя в руки.
- Постараюсь.
Одним глотком я опрокинул в себя обжигающе горячий кофе и закурил сигарету. Брюс тут же снова наполнил мою чашку. Некоторое время мы молча курили, потом я решился:
- Брюс, расскажи мне поподробнее о мгновенном гипнозе. Можно ли внушить человеку, чтобы он погрузился в транс, если при нем произнесут определенное слово? Или сделают определенный жест? Вроде как щелкнут пальцами, а он - бах! - и заснет?
- Ну, как тебе сказать?.. В принципе, такое возможно. Но при этом нужно, чтобы это не было против воли самого человека.
- А все же возможно это, если человек вдруг сам этого не хочет? Похоже, ты удивлен?
Он взял со стола чашку и задумчиво поднес ее к губам.
- Да, это возможно. В том случае, если человек не противится гипнотическому внушению. Но только в этом случае. Или же, скажем, тогда, когда бедняга даже ни о чем не подозревает. - Он с наслаждением допил кофе и тут же налил себе еще.
Следующий мой вопрос касался того, что уже много часов не давало мне покоя.
- А вот, скажем, гипноз под воздействием специальных препаратов... Что ты скажешь об этом? У меня, признаться, из головы не идет то, что ты рассказал мне утром. Значит, выходит, человека можно вначале одурманить, а потом внушить ему все, что угодно?
- Ну, - нерешительно протянул он, -" - это довольно щекотливый вопрос. Смотря что ему дать. Скажем, такой препарат, как амитал, просто подавляет волю. Если принять его, то человек, можно сказать, становится куском воска в руках гипнотизера. Все запреты сняты, рефлексы подавлены. Уж если удалось убедить кого-то принять наркотик, можете быть уверены - он поддастся внушению немедленно после того, как препарат начнет действовать.
- Даже если он сознательно будет сопротивляться?
- Для этого и дается наркотик. Пациент может сопротивляться действию самого препарата, но как только он начнет всасываться в кровь, всякое сопротивление будет подавлено. У бедняги просто не появится желания бороться.
- Да, вот еще что. Помнится, сегодня утром мы обсуждали, может ли человек, поддавшись внушению, совершить убийство. Как.., ладно, давай говорить более конкретно. Я, к примеру, могу ли я кого-то убить? - Брюс бросил на меня быстрый взгляд, но я невозмутимо продолжал:
- Как ты считаешь, возможно ли, чтобы я совершил преступление, повинуясь чьему-то внушению? Скажем, прикончил кого-то?
- Трудно сказать определенно, Марк, - он задумчиво поскреб подбородок, - я не знаю. Мне не известно, к Какому типу людей ты принадлежишь: легко ли ты поддаешься внушению или не поддаешься вообще.
- Предположим, что легко.
- Все равно не знаю. Все, что я говорил утром, верно, но о каждом конкретном человек ничего нельзя сказать, пока не попробуешь. Кто-то поддается внушению, кто-то нет. - Он глубоко задумался. - Хорошо, Марк, Давай-ка выкладывай, что у тебя на уме. Ты и так уже наговорил достаточно.
Он был прав. И отступать поздно. Я сделал глубокий вдох и выпалил:
- Ладно, скажу все начистоту. Хватит ходить вокруг да около. Мне надоело бояться. Брюс, мне кажется.., возможно, это я убил Джея Уэзера.
Я с опаской взглянул на него. Брюс продолжал пристально разглядывать свой кофе. Он не вскрикнул, не отшатнулся, как я боялся. Лишь пожал плечами.
- Послушай, Марк, выкинь это из головы. Никого ты не убивал. Просто вся эта чертовщина с невидимыми попугаями и смерть Джея подействовала тебе на нервы. Держу пари, ты не убийца.
- Ты уверен? Ты и в самом деле веришь в это, Брюс?!
- Ну, старина, ты думай, что говоришь... Я встал и, сняв пиджак, закатал левый рукав рубашки, потом поднес руку к его лицу.
- А что ты скажешь об этом? - Я ткнул пальцем в крохотный след от иглы. - Вот, заметил только сегодня утром. Тогда мне это ни о чем не сказало. А вот теперь...
Он выпрямился как ужаленный и впился взглядом в мою руку, потом поднял на меня взгляд и снова уставился на маленькое красное пятнышко.
- Откуда это?
- Сам не знаю.
Он какое-то время разглядывал мою руку, потом уставился на крохотную точку чуть ниже: