Страница:
— Их здесь не меньше двух десятков, — предупредил Посланник Богини, возвращаясь в мир света и шума. — Ищут, чем поживиться.
— Тогда никто вообще на землю ступить не сможет, — тихо рыкнула Назия. — Его сразу сожрут. А мы застряли, как муха в смоле!
— Подожди, дай-ка мне подумать, — остановил ее правитель. — Мы их не видим, поэтому перебить не сможем. Капканов у нас нет. Остается только отгородиться от них забором, и тогда мы будем в безопасности. Кого из пауков ты оставила на корабле?
Оказалось, компанию корабельному смертоносцу составляет Любопытный. Найл от души порадовался старому знакомому и сразу попросил:
— Помоги нам. Поставьте вдвоем вокруг корабля стену из паутины. От воды до воды. Добыча ваша. А она будет, я обещаю.
— Мы не можем, Посланник, — с эмоцией сожаления и извинения ответил паук. — Нити можно натягивать только между какими-то надежными опорами. А здесь пусто, ничего нет.
— Тогда положите ее на землю!
— Как? — не понял Любопытный. Такого никто из пауков еще не делал.
Найл быстро создал мысленный образ ловчей сети, лежащей на траве в виде полосы шириной трех метров.
Некоторое время пауки раздумывали над возможностью такой ловушки, а потом сбежали с корабля на берег. Восьмилапые ткачи быстро носились туда-сюда, вытягивая из брюшек тончайшую нить и укладывая ее на кончики травинок, закрепляя поперечными нитями, сигнальными. А потом заняли позиции позади получившихся тончайших сетей, положив на них кончики лап.
Ждать пришлось недолго: полоска колышущейся травы, бегущей, словно поднятая ветром волна, прикоснулась к одной из сетей — Любопытный тотчас совершил рывок и впился хелицерами… Сам не зная в кого. Просто паук знал — если сеть содрогается с такой силой, значит в ней находится добыча, которую необходимо немедленно парализовать. И смертоносец принялся деловито закатывать свою жертву в кокон. Спустя полчаса точно такой же бросок совершил и корабельный паук.
— Кажется, получилось, — с удивлением признал Найл. — Действительно получилось! Назия, теперь мы можем разбить здесь лагерь. Паутина не делает различий между видимым и невидимым врагом.
— Может, тогда мы закончим разворот? — спросила разрешения хозяйка судна.
— Заканчивайте, — кивнул Найл.
Но сделать все до темноты моряки не успели. В ночь корабль ушел спящим, как и команда, на берегу, носом на небольшом взгорке.
— Корабль развернут, Посланник, — доложила Назия. — Мы можем плыть назад.
— Хорошо, а теперь отдыхайте, — разрешил Найл. — Спешить ни к чему. Вдруг семя все-таки здесь?
Правитель несколько раз пытался прощупать сознания заплетенных в коконы существ, но либо они были слишком глупы, либо потеряли рассудок от страха перед неминуемой смертью. Выяснить, откуда они пришли, что породило их на свет не получалось. Посланник Богини начал всерьез подумывать о пешей экспедиции в степь на поиски места рождения таинственных невидимок.
Любопытный рванулся вперед, вонзая хелицеры в очередную жертву.
— Подожди, не заматывай! — послал ему мысленный импульс правитель. — Принеси это сюда.
Успевший насытиться еще прошлым вечером смертоносец не стал спорить и отдал свежую добычу. Опустился на полусогнутые лапы рядом, наблюдая за действиями двуногого.
Найл начал ощупывать пойманное существо, стараясь составить о нем как можно более полное впечатление.
Гладкий хитиновый панцирь, множество лапок, сильный суставчатый хвост. Глаза навыкате, длинные тонкие усы. Очень похоже на скорпиона, но нет ни клещей, ни шипа на хвосте. Да и хвост изогнут в обратную сторону…
И тут до правителя дошло: креветка! Самая обычная креветка, почему-то решившая перебраться на сушу!
Многие виды креветок были прозрачными еще миллионы лет назад, невидимы сейчас и будут такими всегда. Никакая Богиня им для такого образа жизни не нужна. А что крупные — так в последние столетия крупными стали практически все, кроме млекопитающих. Обычные сухопутные креветки. Значит, семени здесь нет.
— Мы приплыли совсем не туда, Назия, — сообщил Найл, поднося парализованную креветку к кораблю и забрасывая ее внутрь. — Прикажи морякам грузиться, мы возвращаемся.
Желание поскорее вернуться в морские просторы оказалось у Назии столь велико, что она решилась не останавливаться на ночной привал, а продолжить спуск в темноте — благо русло проверенно, и ожидать в нем донных валунов или неожиданных поворотов не стоило. Следующее утро путешественники встретили у пройденного недавно переката.
Теперь Найл знал, какие звери напали здесь на гребца. Прозрачная креветка, незаметная даже на берегу, в ярком солнечном свете, среди брызг и бликов струящейся воды терялась совершенно. Теперь Посланник Богини приказал высадить обоих пауков в мелководье, и они старательно прощупали воду на перекате импульсами страха — любимым своим охотничьем оружием.
Обычно любое живое существо, попав под такой удар, срывается с места и кидается наутек, излучая волны ужаса.
Возможно, именно так хищные креветки и поступили, незаметные на сверкающих влажных камнях, а может — отдыхали, сытые после недавней удачной охоты. Однако на этот раз судно удалось перенести без происшествий и ранений.
Весь день Назия отсыпалась, предоставив управление Лохарю, а ночью снова вышла на корму, сменив рулевого и оставив на веслах четверку гребцов. Так корабль и скатывался вниз по руслу, практически без остановок и уже на третий день миновал водопой и переполненный голодными мухами обрыв.
В этот раз морякам досталось намного меньше: хозяйка корабля усадила на весла только половину гребцов, а остальным приказала отгонять насекомых от себя и работающих людей. Свою роль сыграли и смертоносцы, опять собравшие изрядные охотничьи трофеи.
И хотя без ран не обошлось, моряки отделались легким испугом, а корабль благополучно приткнулся к берегу рядом со своим менее удачливым собратом.
Судно лежало, наполовину вытянутое на берег, и только теперь Найл смог вблизи рассмотреть разрушения, оставленные еще в море гигантским ящером.
По левую стороны кормы начисто отсутствовали перила, и глазам представлялась все обустройство мостика: пологий изгиб палубы, сходящейся наверх, к кормовому изгибу, набитые под рулевым веслом упоры для ног, ведущий в кормовой трюм лючок. Переломанный в нескольких местах планшир свисал над уключинами вместе с кусками кожи и прутьями.
Только теперь правитель узнал, что верхняя часть борта, прикрывающая гребцов от ветра и брызг, сделана из обтянутого кожей плотно связанного ивового плетня.
Вся команда находилась на берегу, возле костров. На одном из них запекалась растопырившая толстые лапы землеройка, возле другого лежало несколько шариком мокриц.
Вернувшийся корабль заметили — в лагере моряков поднялся радостный гомон. Кто-то просто бежал навстречу, кто-то торопливо приводил себя в порядок, не желая выглядеть грязнулями в глазах Посланника Богини и командующей городским флотом.
В общем и в целом, моряки выглядели вполне сытыми и здоровыми, хотя на их лицах, руках, ногах еще сохранились темные пятна кровавых корок — это были следы многочисленных мушиных укусов.
Найл остановился, придержав рукой морячку — мужчины сообразили, что от них требуется и начали торопливо строиться и замирать.
Дождавшись, пока люди приготовятся встретить правителя по всем правилам, Посланник двинулся дальше.
— Молодцы, хорошо выглядите, — сделал он вывод, пройдя вдоль замерших двуногих, и остановившись перед парой смертоносцев. — Только маловато вас почему-то…
— Так мухи всех поели, — не выдержав, высказался кто-то из строя. — Почти половину гребцов в воду пришлось отпустить.
И мужчину никто не остановил! Найл удивленно оглянулся на Назию. Та шагнула вперед:
— Где Алгия?
— Она на тропу поохотиться пошла, вместе с девицей из отряда Поруза, — высказался из строя тот же голос.
— Кого оставила за старшего?
— А никого не оставляла. Ушла и все.
Назия, не зная, что тут можно сказать, молча стала наливаться яростью.
— Вы бы, может, покушали с дороги? У нас все горячее, утром добыли, — предложил все тот же голос.
— Как ты смеешь разговаривать в строю?! — не выдержала морячка. — Тебя что, правилам поведения не учили?!
Во времена Смертоносца-Повелителя не то что за разговоры — за движение зрачков стоявшего в строю могли тут же отправить в квартал рабов. Разумеется, на кораблях с дисциплиной всегда обстояло хуже, чем в городе — но не до такой же степени!
— Выйди, — приказала Назия.
Сквозь ряд впереди стоящих протиснулся широкоплечий мужчина в возрасте, со скрюченными, загрубевшими от постоянной работы ладонями. Выглядел он лет на сорок — значит, был моряком еще старой закалки. — Как тебя зовут?
— Борус, госпожа.
— Как ты посмел разговаривать в строю?!
— Простите за дерзость, госпожа, — склонил голову мужчина. — Я отвечал на ваш вопрос.
Старый гребец не боялся гнева командующей флотом. Его возраст заставлял подумывать о Счастливом Крае, его руки все чаще и чаще болели, пальцы не желали смыкаться на рукояти весла. Он устал скитаться по морям, и нередко сам хотел поскорее оборвать бессмысленную череду дней. Как назло, именно его обходили стороной болезни, не желал хватать морской ящер, почти не поранили хищные муки.
— Я назначаю тебя старшим, — услышал Найл свой голос. — Распусти людей, накорми экипаж нашего корабля, потом явишься с докладом.
— Слушаюсь, мой господин, — ответил старый гребец. Его ничуть не удивило, что беда опять миновала. Судьба хранила его всегда, во всех штормах и ураганах, при болезнях и голоде. Она продолжала хранить его и теперь, хотя он давно перестал возносить Великой Богине молитвы об этом.
Моряки Назии зализывали свежие раны, оставленные мухами, и с благодарностью приняли возможность поесть и погреться у огня, не тратя сил на охоту и сбор дров. Отведя их к кострам и передав на попечение морякам Алгии, Борус вернулся к осматривающим корабль руководителям и, покашляв, начал рассказывать о прошедших днях:
— Мы пытались прорваться под обрывом четыре раза. Первый, это когда вместе с вами назад откатились. Второй — когда вы смогли подняться выше. Третий — ночью следом за вами. Первые два раза обошлось, хотя покусаны все оказались, а вот после ночи утром пятерых гребцов мертвыми нашли, и еще один из солдат Поруза, мальчик который, тоже умер. Еще двое умерли днем. Все слабые были очень, еле шевелились. Хозяйка приказала лагерем становится, отдыхать охотиться. Через пять дней мы еще раз попытались вверх пройти, но не получилось. После этого еще три моряка умерли. Сейчас все здоровы, сильны, отдохнули. Заготовили копченого и соленого мяса на несколько дней. Это все.
— Почему не отремонтирован корабль?
— Простите, госпожа, но я всего лишь гребец. Я не знаю ответа на этот вопрос.
— А куда ушла Алгия, ты знаешь?
— На большую тропу. Здесь к водопою в разные места ведут несколько троп, самая широкая посередине мыса. Если идти отсюда к следующей излучине, вы пересечете ее метров через сто. Разрешите, я принесу вам по мокрице?
— Принеси, — кивнул правитель, и тут же ощутил от Нефтис обиженный мысленный импульс:
— А мне?
— Я с тобой поделюсь, — кивнул Найл телохранительнице. — А ты пока выбери нам место для ночлега. Тут вокруг костра столько народу, что когда стемнеет, втиснуться будет некуда.
— Да, мой господин, — кивнула стражница и отступила в кустарник.
— Вы хотите остаться один, Посланник? — проводила ее взглядом морячка. — Немного устал от постоянной толкотни, Назия. Согласить, хотя корабль и огромен, но людям на нем тесновато.
— Если вам тесно, правитель, то всегда можно расчистить место в шатре.
— Ты хозяйка корабля, Назия, и там твои владения. Никто не вправе входить в шатер без твоего приглашения.
— Вы придумали отличный способ защиты от хищников. Там, в степи, — хитро улыбнулась морячка. — Нам удалось развернуться и избежать жертв только благодаря вашей находчивости… Мой господин…
— Жаль, что меня никто за это не вознаградил… — с ответной улыбкой пожал плечами Найл.
— Вернуть награду достойному никогда не поздно.
— Вот они, — проявился из сгущающегося среди кустарника сумрака Борус. — Это ваша мокрица, госпожа, это ваша, мой господин. Осторожнее, они горячие.
— Алгия вернулась?
— Нет, господин.
— Уже темнеет. С ней ничего не могло случиться?
— Здесь нет крупных животных, госпожа. Мухи отвадили всех. Наверное, этим водопоем пользуются только во время засухи и, изредка, заблудшие насекомые, не знающие этих мест. Если вы устали, госпожа, то для вас приготовлено место между огней.
Назия повернула голову к Найлу.
— Спать между костров хорошо, — кивнул правитель. — Это самое теплое место в любом лагере. Тебе нужно отдохнуть, ты не спала несколько ночей подряд. Любое дело стоит начинать со свежими силами.
Морячка нервно катала в ладонях черный обожженный огнем шарик мокрицы. Пожалуй, она предпочла бы занять место Нефтис — но оставлять лагерь без надсмотрщиц нельзя, мало ли что может случиться.
— У нас еще долгий путь, Назия, — покачал головой Найл. — И почти весь придется проходить на кораблях. В твоих владениях.
— Надеюсь, мы всегда будем достойны того, чего нам хочется, — сдалась морячка.
Еще никогда в жизни ни один мужчина не смел ей хоть в чем-нибудь отказать. Правда, она всегда выбирала только тех, кто достоин столь высокой награды.
Но правитель точно так же имеет право решать, кого награждать, кого нет. Она обошла его после случая с разворотом судна, он ее — сейчас, после многодневного непрерывного сплава. Ничего, Посланник Богини таков, что награды достоин буквально каждый его поступок. А путь длинен…
— Пойдем, Борус, покажешь дорогу, — разрешила она старику.
Найл проводил морячку взглядом, а затем мысленно позвал телохранительницу. Она находилась совсем недалеко, и правитель мог увидеть ее глазами две выворотки, положенные рядом на прогалинку среди густых зарослей. Я здесь, мой господин! Сейчас подойду!
— Не нужно. Я найду тебя сам.
— Посланник! — обрадовалась Юлук, кинувшись к правителю. — Я думала, вы никогда не вернетесь!
Правда, в нескольких шагах от него девушка остановилась, вспомнив про своего друга:
— Я Титута с собой брала… Загрызли его под обрывом…
— Жаль парня… — прикусил губу Посланник.
— Ларуз не мог съесть его один, и Трасик ему помог, — назвала она имена находившихся на корабле смертоносцев. — Теперь он наш брат, в нем часть плоти Титута. Трасику придется покинуть корабль и участвовать в сражениях вместе с нами, да?
Всю свою сознательную жизнь Юлук занималась только тем, что сражалась — с Магом, северянами, человеко-лягушками, смарглами. Походы и бои воспринимались ею с таким же спокойствием, с каким гончар относится к тому, что каждый день раскручивает круг и погружает руки в податливую глину. Обычная жизнь брата по плоти.
— Не обязательно, — покачал головой Посланник Богини. — Но если он останется на судне, то в случае своей смерти не сможет раствориться среди нас.
— Да, Посланник, давай я покажу тебе Алгию! — Юлук потащила правителя к хозяйке своего корабля. — Она тоже хочет стать братом по плоти. Она сильная, почти как мы, Посланник, и очень смелая.
— Алгии хочет задать несколько вопросов командующая флотом, — остановил девушку Найл.
— Я смогла добыть жука, госпожа, — похвасталась Алгия. — Его хватит всему экипажу дня на два.
— Это хорошо, — кивнула Назия. — Значит, ты не умрешь с голоду.
— Почему не умру? — настроение молодой, лет шестнадцати, хозяйки корабля сразу упало. — Ведь я не охотница?
— Я знаю, — согласилась командующая. — И поэтому хочу задать тебе несколько вопросов. Вопрос первый: почему я нашла тебя здесь?
— Ну, здесь удобное место для лагеря, — попыталась оправдаться Алгия. — Сухой берег, мало опасных хищников, есть дрова, место для ночлега.
— Я спрашиваю тебя не об этом, хозяйка! Я спрашиваю, почему ты находишься здесь, а не идешь у меня в кильватере? — Я, — девушка сглотнула. — Мы не смогли прорваться под обрывом. На нас напали мухи, они нападали на нас каждый раз…
— Почему мое судно смогло там пройти, а твое нет? Мы что, поднимались по разным рекам?
— Я потеряла десять человек!
— Ты считаешь это своим достижением?! — повысила голос Назия. — Ты погубила десять моряков, но все равно не поднялась следом за мной!
— Там невозможно было пройти!
— Но я же прошла!
— Это случайность!
— Случайность? — Назия посмотрела на правителя: — Вы слышите, Посланник, все то, что вы делали, случайность. И растерзанные руки моих гребцов — случайность, и вырванный глаз вашей телохранительницы — случайность! Ты просто не смогла управлять своим кораблем, хозяйка. Ты испугалась боли, и испугала своих гребцов.
— Они сделали все, что могли! — решительно разрубила рукой воздух Алгия. — Там невозможно пройти.
— Хорошо, — неожиданно согласилась морячка. — Ты решила спасти корабль. Ты имеешь право на такое решение. Сколько времени ты здесь стояла?
— Кажется, дней десять…
— Почему судно не отремонтировано? Почему не восстановлены перила на корме, почему не заменен планшир и тонкий борт над гребцами? Ты жалела корабль, Алгия? Тогда почему ты его хотя бы не отремонтировала!
В первый миг Найл не понял о чем идет спор, но вскоре сообразил, что в понимании корабельных надсмотрщиц команда корабля является всего лишь частью его оснастки. Они не замечали разницы между сломанным бортом и раненым моряком. И то и другое подлежало ремонту или замене, и то и другое изнашивалось, портилось штормами, иногда терялось. Разумеется, долг хозяйки корабли беречь моряков — точно так же, как беречь прочий такелаж.
— Ты откуда идешь, Алгия? Из леса? Но почему твоя команда осталась без хозяйки? Если тебе требовалось уйти — почему ты не оставила старшего? И вообще — как ты могла на всю ночь оставить мужчин одних?!
— Здесь безопасно, госпожа… — неуверенно промямлила молодая морячка.
— Безопасно может быть только там, где за мужчинами присматривает достойная надсмотрщица. Там, где она может распознать неожиданную опасность и организовать сопротивление или эвакуацию. К сожалению, на твоем корабле такой надсмотрщицы нет.
— Я… Я отремонтирую перила и борт, — пообещала Алгия.
— Нет, не отремонтируешь, — покачала головой Назия. — Потому, что ты останешься здесь.
— Как здесь? — опешила Алгия.
— Мне во флотилии такая надсмотрщица не нужна, — сделав такой вывод, Назия отвернулась от девушки и кивнула правителю: — Мы может отправляться дальше, Посланник. — Жалко навозника бросать, — вздохнул Найл.
— Может, сперва зажарим?
— Долго, — морячка кинула на жука такой взгляд, словно именно он виновен во всех ее бедах.
— Надо разделать на ломти, тогда за полчаса управимся.
— Хорошо, полчаса я вам даю, — кивнула женщина, и тут же спохватилась: — Простите, правитель, я отвлеклась.
— Ничего, Назия, хорошо хоть разрешила…
Моряки принялись торопливо взламывать надкрылья, чтобы добраться но мягкого нежного брюшка и мясистой грудки, не обращая внимания на одиноко стоящую растерянную девушку.
— Она же погибнет одна, Посланник, — сказала Юлук. — Ты слышишь? Она погибнет!
— Так и должно быть, — полол плечами Найл.
— На ее совести десять человеческих жизней, испорченный корабль, невыполнение прочих обязанностей хозяйки. Правда, она не умрет. Она молодая, сильная. Умеет охотится. Она проживет еще очень долгую жизнь — если не совершит больше ни одной ошибки.
— Разве возможно не ошибиться ни разу в жизни?
— Вспомни Дельту, Юлук. Каждого, кто ошибается, немедленно съедают. Дельте все равно, молод ты или стар, опытен или дилетант. Просто ни у одного живого существа никогда нет права на ошибку. Или оно становится существом мертвым.
Найл похлопал Юлук по плечу и отошел к кострам. Назия стояла здесь, наблюдая за моряками, крутящими в высоком пламени толстые мясистые ломти.
— Они так торопятся, что сожгут половину мяса, — остановился правитель рядом с морячкой.
— Если я уйду, они не справятся до обеда, — парировала Назия.
— Я знаю, — кивнул Найл. — У нас не хватает рабочих рук. Каждая на счету.
Мужчины суетились, перетаскивая припасы на корабль Назии — трюмы второго судна были полны. Отпущенное командующей время истекало, и они знали, что дополнительной отсрочки не получат.
Алгия спустилась на берег, прижалась щекой к носу корабля. Возможно, она была никудышной хозяйкой, но судно все равно оставалось частью ее души, ее жизни. Морячки всегда воспринимали суда настолько частью себя самих, что зачастую отказывались их покидать в случаях кораблекрушений.
— Борус, я назначаю тебя хозяйкой корабля, — послышался голос Назии. — Командуй спуск на воду.
— Корабельной команде на корму, причальной — на берег, — не столько скомандовал, сколько сообщил морякам их задачу старый гребец.
Несколько человек перебрались на борт, перебежали к рулевому веслу, заставляя корму просесть глубже в воду и снимая часть нагрузки с носа.
— Алгия, — остановилась Назия рядом с девушкой. — На это судно нужен рулевой. Ты готова стать рулевым? — Чтобы женщина подчинялась мужчинам?! — вспыхнула Алгия. — Ну, нет! Уж лучше в лесу умереть!
— Как хочешь, — морячка подошла к своему кораблю и тоже стала распоряжаться спуском на воду.
— Так ты пойдешь, Алгия? — негромко переспросил свою бывшую госпожу Борус.
— Да-а!!! — выкрикнула она ему в лицо.
— Тогда забирайся и иди к кормовому веслу, — спокойно кивнул мужчина. — А теперь все вместе — навались!
Судно соскользнула на воду и стало медленно отползать от берега, пока моряки лезли к нему на борт.
— Весла на воду, — тяжело приказал Борус, переходя на корму и остановился рядом с Алгией: — Давай, рули. Нечего обиженную строить.
Назия повела свое судно следом, внимательно следя, как справляется со своими обязанностями новая «хозяйка» и рулевой. Хотя громкие команды и не раскатывались над водой, но корабль двигался спокойно и уверенно, не рыская и держась на самой стремнине.
— Если она выдержит до конца похода, — решила Назия, — ее можно будет простить. Подобного урока девчонка не забудет никогда.
Ни Борус, ни Алгия не рисковали вести корабль ночью, поэтому в разлив путники попали не к рассвету следующего дня, а примерно к полудню. Перед ними раскрылась водная гладь, широкая и… пустынная.
— А где Поруз? — с недоумением повернулась Назия к правителю.
— Продолжай двигаться дальше, — кивнул Найл. — Кажется, я знаю, куда унесло нашего северянина.
Наверное, его чистый серебряный блеск различался невооруженным глазом даже с поверхности Луны.
Флагман покачивался рядом. Вид родного корабля вызвал у морячки вздох облегчения. Она тут же подвела малое судно борт о борт, перебралась на палубу и принялась скрупулезно осматривать парусник, ища возможные поломки и повреждения. Найл тем временем перебрался на пирогу и вместе с Нефтис отправился на берег.
Воинский лагерь стоял, естественно, на бункере — и издалека казалось, что он парит в воздухе на высоте нескольких метров. Не в пример Алгии, шериф свои обязанности знал, и к тому моменту, когда лодка приткнулась к берегу, братья по плоти стояли в плотном строю, прикрывшись щитами и подняв копья.
— Рад видеть вас, братья мои, — кивнул им Посланник, мысленно разрешая разойтись, а сам вежливо взял северянина под локоток: — Ну, и как же вы оказались в этой стороне разлива, друг мой Поруз?
— Тогда никто вообще на землю ступить не сможет, — тихо рыкнула Назия. — Его сразу сожрут. А мы застряли, как муха в смоле!
— Подожди, дай-ка мне подумать, — остановил ее правитель. — Мы их не видим, поэтому перебить не сможем. Капканов у нас нет. Остается только отгородиться от них забором, и тогда мы будем в безопасности. Кого из пауков ты оставила на корабле?
Оказалось, компанию корабельному смертоносцу составляет Любопытный. Найл от души порадовался старому знакомому и сразу попросил:
— Помоги нам. Поставьте вдвоем вокруг корабля стену из паутины. От воды до воды. Добыча ваша. А она будет, я обещаю.
— Мы не можем, Посланник, — с эмоцией сожаления и извинения ответил паук. — Нити можно натягивать только между какими-то надежными опорами. А здесь пусто, ничего нет.
— Тогда положите ее на землю!
— Как? — не понял Любопытный. Такого никто из пауков еще не делал.
Найл быстро создал мысленный образ ловчей сети, лежащей на траве в виде полосы шириной трех метров.
Некоторое время пауки раздумывали над возможностью такой ловушки, а потом сбежали с корабля на берег. Восьмилапые ткачи быстро носились туда-сюда, вытягивая из брюшек тончайшую нить и укладывая ее на кончики травинок, закрепляя поперечными нитями, сигнальными. А потом заняли позиции позади получившихся тончайших сетей, положив на них кончики лап.
Ждать пришлось недолго: полоска колышущейся травы, бегущей, словно поднятая ветром волна, прикоснулась к одной из сетей — Любопытный тотчас совершил рывок и впился хелицерами… Сам не зная в кого. Просто паук знал — если сеть содрогается с такой силой, значит в ней находится добыча, которую необходимо немедленно парализовать. И смертоносец принялся деловито закатывать свою жертву в кокон. Спустя полчаса точно такой же бросок совершил и корабельный паук.
— Кажется, получилось, — с удивлением признал Найл. — Действительно получилось! Назия, теперь мы можем разбить здесь лагерь. Паутина не делает различий между видимым и невидимым врагом.
— Может, тогда мы закончим разворот? — спросила разрешения хозяйка судна.
— Заканчивайте, — кивнул Найл.
Но сделать все до темноты моряки не успели. В ночь корабль ушел спящим, как и команда, на берегу, носом на небольшом взгорке.
* * *
На завтрак опять ели соленую рыбу. К пойманной пауками дичи интереса никто не проявлял — дров, чтобы зажарить ее для людей, в степи не найти. Запив завтрак прохладной речной водой, моряки опять налегли на высокий, круто изогнутый нос, украшенный деревянной клешней скорпиона и, шаг за шагом, спустили его к воде. Вскоре раздался плеск, сопровождаемый радостными криками.— Корабль развернут, Посланник, — доложила Назия. — Мы можем плыть назад.
— Хорошо, а теперь отдыхайте, — разрешил Найл. — Спешить ни к чему. Вдруг семя все-таки здесь?
Правитель несколько раз пытался прощупать сознания заплетенных в коконы существ, но либо они были слишком глупы, либо потеряли рассудок от страха перед неминуемой смертью. Выяснить, откуда они пришли, что породило их на свет не получалось. Посланник Богини начал всерьез подумывать о пешей экспедиции в степь на поиски места рождения таинственных невидимок.
Любопытный рванулся вперед, вонзая хелицеры в очередную жертву.
— Подожди, не заматывай! — послал ему мысленный импульс правитель. — Принеси это сюда.
Успевший насытиться еще прошлым вечером смертоносец не стал спорить и отдал свежую добычу. Опустился на полусогнутые лапы рядом, наблюдая за действиями двуногого.
Найл начал ощупывать пойманное существо, стараясь составить о нем как можно более полное впечатление.
Гладкий хитиновый панцирь, множество лапок, сильный суставчатый хвост. Глаза навыкате, длинные тонкие усы. Очень похоже на скорпиона, но нет ни клещей, ни шипа на хвосте. Да и хвост изогнут в обратную сторону…
И тут до правителя дошло: креветка! Самая обычная креветка, почему-то решившая перебраться на сушу!
Многие виды креветок были прозрачными еще миллионы лет назад, невидимы сейчас и будут такими всегда. Никакая Богиня им для такого образа жизни не нужна. А что крупные — так в последние столетия крупными стали практически все, кроме млекопитающих. Обычные сухопутные креветки. Значит, семени здесь нет.
— Мы приплыли совсем не туда, Назия, — сообщил Найл, поднося парализованную креветку к кораблю и забрасывая ее внутрь. — Прикажи морякам грузиться, мы возвращаемся.
* * *
Скатываться вниз по течению куда легче, чем подниматься против него, и гребцы не особо перетруждали себя работой.Желание поскорее вернуться в морские просторы оказалось у Назии столь велико, что она решилась не останавливаться на ночной привал, а продолжить спуск в темноте — благо русло проверенно, и ожидать в нем донных валунов или неожиданных поворотов не стоило. Следующее утро путешественники встретили у пройденного недавно переката.
Теперь Найл знал, какие звери напали здесь на гребца. Прозрачная креветка, незаметная даже на берегу, в ярком солнечном свете, среди брызг и бликов струящейся воды терялась совершенно. Теперь Посланник Богини приказал высадить обоих пауков в мелководье, и они старательно прощупали воду на перекате импульсами страха — любимым своим охотничьем оружием.
Обычно любое живое существо, попав под такой удар, срывается с места и кидается наутек, излучая волны ужаса.
Возможно, именно так хищные креветки и поступили, незаметные на сверкающих влажных камнях, а может — отдыхали, сытые после недавней удачной охоты. Однако на этот раз судно удалось перенести без происшествий и ранений.
Весь день Назия отсыпалась, предоставив управление Лохарю, а ночью снова вышла на корму, сменив рулевого и оставив на веслах четверку гребцов. Так корабль и скатывался вниз по руслу, практически без остановок и уже на третий день миновал водопой и переполненный голодными мухами обрыв.
В этот раз морякам досталось намного меньше: хозяйка корабля усадила на весла только половину гребцов, а остальным приказала отгонять насекомых от себя и работающих людей. Свою роль сыграли и смертоносцы, опять собравшие изрядные охотничьи трофеи.
И хотя без ран не обошлось, моряки отделались легким испугом, а корабль благополучно приткнулся к берегу рядом со своим менее удачливым собратом.
Судно лежало, наполовину вытянутое на берег, и только теперь Найл смог вблизи рассмотреть разрушения, оставленные еще в море гигантским ящером.
По левую стороны кормы начисто отсутствовали перила, и глазам представлялась все обустройство мостика: пологий изгиб палубы, сходящейся наверх, к кормовому изгибу, набитые под рулевым веслом упоры для ног, ведущий в кормовой трюм лючок. Переломанный в нескольких местах планшир свисал над уключинами вместе с кусками кожи и прутьями.
Только теперь правитель узнал, что верхняя часть борта, прикрывающая гребцов от ветра и брызг, сделана из обтянутого кожей плотно связанного ивового плетня.
Вся команда находилась на берегу, возле костров. На одном из них запекалась растопырившая толстые лапы землеройка, возле другого лежало несколько шариком мокриц.
Вернувшийся корабль заметили — в лагере моряков поднялся радостный гомон. Кто-то просто бежал навстречу, кто-то торопливо приводил себя в порядок, не желая выглядеть грязнулями в глазах Посланника Богини и командующей городским флотом.
В общем и в целом, моряки выглядели вполне сытыми и здоровыми, хотя на их лицах, руках, ногах еще сохранились темные пятна кровавых корок — это были следы многочисленных мушиных укусов.
Найл остановился, придержав рукой морячку — мужчины сообразили, что от них требуется и начали торопливо строиться и замирать.
Дождавшись, пока люди приготовятся встретить правителя по всем правилам, Посланник двинулся дальше.
— Молодцы, хорошо выглядите, — сделал он вывод, пройдя вдоль замерших двуногих, и остановившись перед парой смертоносцев. — Только маловато вас почему-то…
— Так мухи всех поели, — не выдержав, высказался кто-то из строя. — Почти половину гребцов в воду пришлось отпустить.
И мужчину никто не остановил! Найл удивленно оглянулся на Назию. Та шагнула вперед:
— Где Алгия?
— Она на тропу поохотиться пошла, вместе с девицей из отряда Поруза, — высказался из строя тот же голос.
— Кого оставила за старшего?
— А никого не оставляла. Ушла и все.
Назия, не зная, что тут можно сказать, молча стала наливаться яростью.
— Вы бы, может, покушали с дороги? У нас все горячее, утром добыли, — предложил все тот же голос.
— Как ты смеешь разговаривать в строю?! — не выдержала морячка. — Тебя что, правилам поведения не учили?!
Во времена Смертоносца-Повелителя не то что за разговоры — за движение зрачков стоявшего в строю могли тут же отправить в квартал рабов. Разумеется, на кораблях с дисциплиной всегда обстояло хуже, чем в городе — но не до такой же степени!
— Выйди, — приказала Назия.
Сквозь ряд впереди стоящих протиснулся широкоплечий мужчина в возрасте, со скрюченными, загрубевшими от постоянной работы ладонями. Выглядел он лет на сорок — значит, был моряком еще старой закалки. — Как тебя зовут?
— Борус, госпожа.
— Как ты посмел разговаривать в строю?!
— Простите за дерзость, госпожа, — склонил голову мужчина. — Я отвечал на ваш вопрос.
Старый гребец не боялся гнева командующей флотом. Его возраст заставлял подумывать о Счастливом Крае, его руки все чаще и чаще болели, пальцы не желали смыкаться на рукояти весла. Он устал скитаться по морям, и нередко сам хотел поскорее оборвать бессмысленную череду дней. Как назло, именно его обходили стороной болезни, не желал хватать морской ящер, почти не поранили хищные муки.
— Я назначаю тебя старшим, — услышал Найл свой голос. — Распусти людей, накорми экипаж нашего корабля, потом явишься с докладом.
— Слушаюсь, мой господин, — ответил старый гребец. Его ничуть не удивило, что беда опять миновала. Судьба хранила его всегда, во всех штормах и ураганах, при болезнях и голоде. Она продолжала хранить его и теперь, хотя он давно перестал возносить Великой Богине молитвы об этом.
Моряки Назии зализывали свежие раны, оставленные мухами, и с благодарностью приняли возможность поесть и погреться у огня, не тратя сил на охоту и сбор дров. Отведя их к кострам и передав на попечение морякам Алгии, Борус вернулся к осматривающим корабль руководителям и, покашляв, начал рассказывать о прошедших днях:
— Мы пытались прорваться под обрывом четыре раза. Первый, это когда вместе с вами назад откатились. Второй — когда вы смогли подняться выше. Третий — ночью следом за вами. Первые два раза обошлось, хотя покусаны все оказались, а вот после ночи утром пятерых гребцов мертвыми нашли, и еще один из солдат Поруза, мальчик который, тоже умер. Еще двое умерли днем. Все слабые были очень, еле шевелились. Хозяйка приказала лагерем становится, отдыхать охотиться. Через пять дней мы еще раз попытались вверх пройти, но не получилось. После этого еще три моряка умерли. Сейчас все здоровы, сильны, отдохнули. Заготовили копченого и соленого мяса на несколько дней. Это все.
— Почему не отремонтирован корабль?
— Простите, госпожа, но я всего лишь гребец. Я не знаю ответа на этот вопрос.
— А куда ушла Алгия, ты знаешь?
— На большую тропу. Здесь к водопою в разные места ведут несколько троп, самая широкая посередине мыса. Если идти отсюда к следующей излучине, вы пересечете ее метров через сто. Разрешите, я принесу вам по мокрице?
— Принеси, — кивнул правитель, и тут же ощутил от Нефтис обиженный мысленный импульс:
— А мне?
— Я с тобой поделюсь, — кивнул Найл телохранительнице. — А ты пока выбери нам место для ночлега. Тут вокруг костра столько народу, что когда стемнеет, втиснуться будет некуда.
— Да, мой господин, — кивнула стражница и отступила в кустарник.
— Вы хотите остаться один, Посланник? — проводила ее взглядом морячка. — Немного устал от постоянной толкотни, Назия. Согласить, хотя корабль и огромен, но людям на нем тесновато.
— Если вам тесно, правитель, то всегда можно расчистить место в шатре.
— Ты хозяйка корабля, Назия, и там твои владения. Никто не вправе входить в шатер без твоего приглашения.
— Вы придумали отличный способ защиты от хищников. Там, в степи, — хитро улыбнулась морячка. — Нам удалось развернуться и избежать жертв только благодаря вашей находчивости… Мой господин…
— Жаль, что меня никто за это не вознаградил… — с ответной улыбкой пожал плечами Найл.
— Вернуть награду достойному никогда не поздно.
— Вот они, — проявился из сгущающегося среди кустарника сумрака Борус. — Это ваша мокрица, госпожа, это ваша, мой господин. Осторожнее, они горячие.
— Алгия вернулась?
— Нет, господин.
— Уже темнеет. С ней ничего не могло случиться?
— Здесь нет крупных животных, госпожа. Мухи отвадили всех. Наверное, этим водопоем пользуются только во время засухи и, изредка, заблудшие насекомые, не знающие этих мест. Если вы устали, госпожа, то для вас приготовлено место между огней.
Назия повернула голову к Найлу.
— Спать между костров хорошо, — кивнул правитель. — Это самое теплое место в любом лагере. Тебе нужно отдохнуть, ты не спала несколько ночей подряд. Любое дело стоит начинать со свежими силами.
Морячка нервно катала в ладонях черный обожженный огнем шарик мокрицы. Пожалуй, она предпочла бы занять место Нефтис — но оставлять лагерь без надсмотрщиц нельзя, мало ли что может случиться.
— У нас еще долгий путь, Назия, — покачал головой Найл. — И почти весь придется проходить на кораблях. В твоих владениях.
— Надеюсь, мы всегда будем достойны того, чего нам хочется, — сдалась морячка.
Еще никогда в жизни ни один мужчина не смел ей хоть в чем-нибудь отказать. Правда, она всегда выбирала только тех, кто достоин столь высокой награды.
Но правитель точно так же имеет право решать, кого награждать, кого нет. Она обошла его после случая с разворотом судна, он ее — сейчас, после многодневного непрерывного сплава. Ничего, Посланник Богини таков, что награды достоин буквально каждый его поступок. А путь длинен…
— Пойдем, Борус, покажешь дорогу, — разрешила она старику.
Найл проводил морячку взглядом, а затем мысленно позвал телохранительницу. Она находилась совсем недалеко, и правитель мог увидеть ее глазами две выворотки, положенные рядом на прогалинку среди густых зарослей. Я здесь, мой господин! Сейчас подойду!
— Не нужно. Я найду тебя сам.
* * *
Женщины вернулись утром, таща за задние лапы крупного жука-навозника. Судя по длинным царапинам на надкрыльях, хитиновая броня доставила охотницам немало проблем. Пожалуй, имей навозник пару клешней, как у скорпиона или длинные жвалы жужелицы — еще неизвестно, кто кого в итоге утащил бы в нору. Ну а так — один из ударов копья пробил отверстие в его груди, после чего жука добили мечом, изрядно искромсав голову.— Посланник! — обрадовалась Юлук, кинувшись к правителю. — Я думала, вы никогда не вернетесь!
Правда, в нескольких шагах от него девушка остановилась, вспомнив про своего друга:
— Я Титута с собой брала… Загрызли его под обрывом…
— Жаль парня… — прикусил губу Посланник.
— Ларуз не мог съесть его один, и Трасик ему помог, — назвала она имена находившихся на корабле смертоносцев. — Теперь он наш брат, в нем часть плоти Титута. Трасику придется покинуть корабль и участвовать в сражениях вместе с нами, да?
Всю свою сознательную жизнь Юлук занималась только тем, что сражалась — с Магом, северянами, человеко-лягушками, смарглами. Походы и бои воспринимались ею с таким же спокойствием, с каким гончар относится к тому, что каждый день раскручивает круг и погружает руки в податливую глину. Обычная жизнь брата по плоти.
— Не обязательно, — покачал головой Посланник Богини. — Но если он останется на судне, то в случае своей смерти не сможет раствориться среди нас.
— Да, Посланник, давай я покажу тебе Алгию! — Юлук потащила правителя к хозяйке своего корабля. — Она тоже хочет стать братом по плоти. Она сильная, почти как мы, Посланник, и очень смелая.
— Алгии хочет задать несколько вопросов командующая флотом, — остановил девушку Найл.
— Я смогла добыть жука, госпожа, — похвасталась Алгия. — Его хватит всему экипажу дня на два.
— Это хорошо, — кивнула Назия. — Значит, ты не умрешь с голоду.
— Почему не умру? — настроение молодой, лет шестнадцати, хозяйки корабля сразу упало. — Ведь я не охотница?
— Я знаю, — согласилась командующая. — И поэтому хочу задать тебе несколько вопросов. Вопрос первый: почему я нашла тебя здесь?
— Ну, здесь удобное место для лагеря, — попыталась оправдаться Алгия. — Сухой берег, мало опасных хищников, есть дрова, место для ночлега.
— Я спрашиваю тебя не об этом, хозяйка! Я спрашиваю, почему ты находишься здесь, а не идешь у меня в кильватере? — Я, — девушка сглотнула. — Мы не смогли прорваться под обрывом. На нас напали мухи, они нападали на нас каждый раз…
— Почему мое судно смогло там пройти, а твое нет? Мы что, поднимались по разным рекам?
— Я потеряла десять человек!
— Ты считаешь это своим достижением?! — повысила голос Назия. — Ты погубила десять моряков, но все равно не поднялась следом за мной!
— Там невозможно было пройти!
— Но я же прошла!
— Это случайность!
— Случайность? — Назия посмотрела на правителя: — Вы слышите, Посланник, все то, что вы делали, случайность. И растерзанные руки моих гребцов — случайность, и вырванный глаз вашей телохранительницы — случайность! Ты просто не смогла управлять своим кораблем, хозяйка. Ты испугалась боли, и испугала своих гребцов.
— Они сделали все, что могли! — решительно разрубила рукой воздух Алгия. — Там невозможно пройти.
— Хорошо, — неожиданно согласилась морячка. — Ты решила спасти корабль. Ты имеешь право на такое решение. Сколько времени ты здесь стояла?
— Кажется, дней десять…
— Почему судно не отремонтировано? Почему не восстановлены перила на корме, почему не заменен планшир и тонкий борт над гребцами? Ты жалела корабль, Алгия? Тогда почему ты его хотя бы не отремонтировала!
В первый миг Найл не понял о чем идет спор, но вскоре сообразил, что в понимании корабельных надсмотрщиц команда корабля является всего лишь частью его оснастки. Они не замечали разницы между сломанным бортом и раненым моряком. И то и другое подлежало ремонту или замене, и то и другое изнашивалось, портилось штормами, иногда терялось. Разумеется, долг хозяйки корабли беречь моряков — точно так же, как беречь прочий такелаж.
— Ты откуда идешь, Алгия? Из леса? Но почему твоя команда осталась без хозяйки? Если тебе требовалось уйти — почему ты не оставила старшего? И вообще — как ты могла на всю ночь оставить мужчин одних?!
— Здесь безопасно, госпожа… — неуверенно промямлила молодая морячка.
— Безопасно может быть только там, где за мужчинами присматривает достойная надсмотрщица. Там, где она может распознать неожиданную опасность и организовать сопротивление или эвакуацию. К сожалению, на твоем корабле такой надсмотрщицы нет.
— Я… Я отремонтирую перила и борт, — пообещала Алгия.
— Нет, не отремонтируешь, — покачала головой Назия. — Потому, что ты останешься здесь.
— Как здесь? — опешила Алгия.
— Мне во флотилии такая надсмотрщица не нужна, — сделав такой вывод, Назия отвернулась от девушки и кивнула правителю: — Мы может отправляться дальше, Посланник. — Жалко навозника бросать, — вздохнул Найл.
— Может, сперва зажарим?
— Долго, — морячка кинула на жука такой взгляд, словно именно он виновен во всех ее бедах.
— Надо разделать на ломти, тогда за полчаса управимся.
— Хорошо, полчаса я вам даю, — кивнула женщина, и тут же спохватилась: — Простите, правитель, я отвлеклась.
— Ничего, Назия, хорошо хоть разрешила…
Моряки принялись торопливо взламывать надкрылья, чтобы добраться но мягкого нежного брюшка и мясистой грудки, не обращая внимания на одиноко стоящую растерянную девушку.
— Она же погибнет одна, Посланник, — сказала Юлук. — Ты слышишь? Она погибнет!
— Так и должно быть, — полол плечами Найл.
— На ее совести десять человеческих жизней, испорченный корабль, невыполнение прочих обязанностей хозяйки. Правда, она не умрет. Она молодая, сильная. Умеет охотится. Она проживет еще очень долгую жизнь — если не совершит больше ни одной ошибки.
— Разве возможно не ошибиться ни разу в жизни?
— Вспомни Дельту, Юлук. Каждого, кто ошибается, немедленно съедают. Дельте все равно, молод ты или стар, опытен или дилетант. Просто ни у одного живого существа никогда нет права на ошибку. Или оно становится существом мертвым.
Найл похлопал Юлук по плечу и отошел к кострам. Назия стояла здесь, наблюдая за моряками, крутящими в высоком пламени толстые мясистые ломти.
— Они так торопятся, что сожгут половину мяса, — остановился правитель рядом с морячкой.
— Если я уйду, они не справятся до обеда, — парировала Назия.
— Я знаю, — кивнул Найл. — У нас не хватает рабочих рук. Каждая на счету.
Мужчины суетились, перетаскивая припасы на корабль Назии — трюмы второго судна были полны. Отпущенное командующей время истекало, и они знали, что дополнительной отсрочки не получат.
Алгия спустилась на берег, прижалась щекой к носу корабля. Возможно, она была никудышной хозяйкой, но судно все равно оставалось частью ее души, ее жизни. Морячки всегда воспринимали суда настолько частью себя самих, что зачастую отказывались их покидать в случаях кораблекрушений.
— Борус, я назначаю тебя хозяйкой корабля, — послышался голос Назии. — Командуй спуск на воду.
— Корабельной команде на корму, причальной — на берег, — не столько скомандовал, сколько сообщил морякам их задачу старый гребец.
Несколько человек перебрались на борт, перебежали к рулевому веслу, заставляя корму просесть глубже в воду и снимая часть нагрузки с носа.
— Алгия, — остановилась Назия рядом с девушкой. — На это судно нужен рулевой. Ты готова стать рулевым? — Чтобы женщина подчинялась мужчинам?! — вспыхнула Алгия. — Ну, нет! Уж лучше в лесу умереть!
— Как хочешь, — морячка подошла к своему кораблю и тоже стала распоряжаться спуском на воду.
— Так ты пойдешь, Алгия? — негромко переспросил свою бывшую госпожу Борус.
— Да-а!!! — выкрикнула она ему в лицо.
— Тогда забирайся и иди к кормовому веслу, — спокойно кивнул мужчина. — А теперь все вместе — навались!
Судно соскользнула на воду и стало медленно отползать от берега, пока моряки лезли к нему на борт.
— Весла на воду, — тяжело приказал Борус, переходя на корму и остановился рядом с Алгией: — Давай, рули. Нечего обиженную строить.
Назия повела свое судно следом, внимательно следя, как справляется со своими обязанностями новая «хозяйка» и рулевой. Хотя громкие команды и не раскатывались над водой, но корабль двигался спокойно и уверенно, не рыская и держась на самой стремнине.
— Если она выдержит до конца похода, — решила Назия, — ее можно будет простить. Подобного урока девчонка не забудет никогда.
Ни Борус, ни Алгия не рисковали вести корабль ночью, поэтому в разлив путники попали не к рассвету следующего дня, а примерно к полудню. Перед ними раскрылась водная гладь, широкая и… пустынная.
— А где Поруз? — с недоумением повернулась Назия к правителю.
— Продолжай двигаться дальше, — кивнул Найл. — Кажется, я знаю, куда унесло нашего северянина.
* * *
За прошедшие с момента разделения экспедиции четырнадцать дней шериф Поруз расчистил бункер полностью — от крыши и до уровня реки. Наверное, он с удовольствием окопал бы его рвом, но земля чавкала под ногами, явственно намекая, что на ее место немедленно придет вода. Не имея возможности пробиться сквозь прочный металл, северянин срубил кустарник вокруг на два метра, и теперь древний памятник предстал во всей красе, сверкая под солнечными лучами, как любовно ограненный бриллиант.Наверное, его чистый серебряный блеск различался невооруженным глазом даже с поверхности Луны.
Флагман покачивался рядом. Вид родного корабля вызвал у морячки вздох облегчения. Она тут же подвела малое судно борт о борт, перебралась на палубу и принялась скрупулезно осматривать парусник, ища возможные поломки и повреждения. Найл тем временем перебрался на пирогу и вместе с Нефтис отправился на берег.
Воинский лагерь стоял, естественно, на бункере — и издалека казалось, что он парит в воздухе на высоте нескольких метров. Не в пример Алгии, шериф свои обязанности знал, и к тому моменту, когда лодка приткнулась к берегу, братья по плоти стояли в плотном строю, прикрывшись щитами и подняв копья.
— Рад видеть вас, братья мои, — кивнул им Посланник, мысленно разрешая разойтись, а сам вежливо взял северянина под локоток: — Ну, и как же вы оказались в этой стороне разлива, друг мой Поруз?