Пристли Джон Бойнтон. Тридцать первое июня

   - Вот вам, пожалуйста! Что я говорил? Конечно, он меня знает. Меня всякий знает. Какое сегодня число?
   - Тридцать первое июня, - без колебаний ответил Сэм.
   - И со временем тоже зарез, - сказал Планкет. - Мне бы сейчас в Генуе быть - вот где. У меня там восемьдесят ящиков тухлого яичного порошка. Перекупил у одного парня в Барселоне. Парень был под мухой. Я тоже. Куда к черту девать тухлый яичный порошок?
   - Сделать из него тухлую яичницу, так, наверно, - сказал Сэм задумчиво. - Знаете, что вам нужно? Хорошая реклама, вот что. "КАК?! ВЫ ВСЕ ЕЩЕ ЕДИТЕ ЯИЧНИЦУ БЕЗ ТУХЛИНКИ?" Что-нибудь в таком роде. Попробуйте обратиться к мистеру Диммоку из агентства "Уоллеби, Диммок, Пейли и Тукс". Тукса можете не считать.
   - Спасибо за идею, старина. Что скажете насчет половинной доли в заброшенном маяке у португальского берега?
   - Готов взять верхнюю половину, - сказал Сэм. - Но только как можно дешевле.
   - Черкните мне пару слов недельки через две. На адрес Олбенского спортивного клуба - Олд-Комптон-стрит. Знаете этот клуб, старина?
   - Нет, старина.
   - Пакостная дыра. Как, вы сказали, вас зовут?
   -А я не говорил. Но меня зовут Пенти, Сэм Пенти.
   - Ну да, ну да. Знавал вашего брата в Найроби.
   - У меня нет братьев.
   - Значит, это был еще кто-нибудь, - сказал Планкет. До чего же, однако, тесен наш мир, дьявольски тесен, судите сами! - Он опорожнил вторую рюмку. - Где у вас телефон, детка?
   - В коридоре с другой стороны зала. Вам придется выйти и зайти в другую дверь.
   - Кто-нибудь знает номер Панамской миссии? Никто? Ну да ладно. - Он двинулся было к двери, но вдруг круто повернулся и поманил к себе Сэма. - Что вы думаете насчет такого дельца, старина? Я имею третью долю в ансамбле электрических гитар если все будет ладно, он прибывает из Венесуэлы в следующий четверг. И вот позавчера вечером встречаю в "Полперро" одного парня - ну, где-то он уже малость поддал, - и он предлагает мне в обмен на эту третью долю тридцать процентов акций одной компании, которая выпускает сардины в масле. Вы парень гвоздь - так что скажете, а?
   - Я не люблю сардины в масле, - сказал Сэм. - Но, говоря по правде, электрические гитары я тоже не люблю. Да, кстати, а что бы вы сказали, если бы у вас перед глазами вертелся карлик в красно-желтом камзоле и штанах в обтяжку?
   Планкет не выразил ни малейшего изумления.
   - А, это тот, что вас разыскивает?
   Сэм опешил,
   - Вы хотите сказать, что он здесь?
   - Был за дверью минутку назад. Ну, я мигом. Не уходите.
   Едва Планкет вышел, стало так пусто, словно бар закрылся. Сэм смотрел на буфетчицу, буфетчица смотрела в пустоту.
   - Тихо-спокойно, а? - сказал Сэм.
   - Что правда, то правда, - сказала женщина.
   Рассеянно озираясь, Сэм бросил взгляд на дверь и вдруг увидел, что она отворяется. В проеме показались голова и плечи карлика, который узнал его, ухмыльнулся во весь рот и сразу исчез.
   - Послушайте, - сказал Сэм с волнением, - вы видели карлика в красно-желтом наряде?
   - Когда? - спросила женщина.
   - Только что. Когда открылась дверь.
   - Видела, как дверь распахнулась, а больше ничего.
   - Ладно, уговорили, - сдался Сэм. - Но я выпью еще один двойной джин и еще стакан пива. Будьте добры.
   Поставив пиво и джин на стойку, буфетчица сказала:
   - Вы, наверно, думаете - я дура?
   Это замечание застигло Сэма врасплох.
   - Нет, не то чтобы... конечно... но...
   - Нет, думаете, - отрезала буфетчица. - Ну, так вот что я вам скажу. Если 6 я силком не заставила себя стать дурой, я на этой работе через неделю и вправду бы спятила; с вас четыре шиллинга десять пенсов.
   Человек, который появился в эту минуту, выглядел весьма импозантно, но довольно нелепо. В своем черно-белом великолепии он мог сойти за старомодного фокусника, готовящегося к выходу. Когда Сэм встретился с ним взглядом, он улыбнулся и сказал:
   - Доброе утро, Сэм.
   - О... привет. - Сэм попытался скрыть свое удивление. Обождите-ка... По-моему, мы встречались на какой-то вечеринке у Наташи... Вы, кажется, из театрального мира... Не иллюзионист, а?
   - Как тонко замечено, Сэм. Вот именно - иллюзионист. А зовут меня Мальгрим. - Он обернулся к женщине за стойкой и указал на бутылку. - Мне вон ту, зеленую.
   - Мятный ликер? Но не всю же бутылку?
   - Если позволите, - Он указал на большую серебряную кружку, украшавшую полку с напитками. - Я вылью ее сюда. Нужно заплатить, разумеется.
   Он извлек толстую пачку бумажек и небрежно бросил их на стойку,
   - Эй, поосторожней!.. - крикнула женщина, снимая бутылку мятного ликера и кружку.
   - Пусть они у вас не залеживаются, - предупредил Мальгрим, выливая ликер в кружку. - Скоро они превратятся в сухие листья. Но пока тридцать первое не кончилось, все будет в порядке.
   - Что? Тридцать первое? - переспросил Сэм. - А карлика снаружи вы видели?
   - Видел. Его зовут Грумет. Он сейчас у меня на службе.
   - Ах, вот как! - Сэм был в негодовании. - Да будет вам известно, что он утащил мой рисунок!
   - Да, да... портрет принцессы Мелисенты. Что же, она его видела... пришла в восторг... и жаждет познакомиться с вами, Сэм. Вот зачем я сюда и явился. - Он поднял кружку. - Мое почтение и наилучшие пожелания, Сэм.
   - Скажите ему хоть вы, - взмолилась буфетчица, теперь уж не на шутку встревоженная. - Ведь он сейчас совсем окосеет! Легкое ли дело - целая бутылка мятного ликера!
   - Прекрасно освежает, - заявил Мальгрим, выцедив кружку до дна, - Итак, Сэм... мне бы хотелось по возможности обойти стороной профессиональные мелочи, но... насколько близко вы знакомы с проблемой пространств высшего порядка?
   - Совсем не знаком. Кто такая принцесса Мелисента?
   - Попробуем представить себе вселенную шести измерений, - сказал Мальгрим. - Первые три - это длина, ширина и высота, три остальные можно определить так, первое - сфера внимания и материального действия, второе - сфера памяти, третье, - сфера воображения. Вы следите за моей мыслью?
   - Нег, - ответил Сэм. - А что вы имели в виду, когда сказали, что принцесса хочет со мной познакомиться и что за этим вы сюда и явились?
   - Все созданное воображением должно существовать где-то во Вселенной.
   - Что правда, то правда, - сказала женщина за стойкой.
   - Вы, верно, думаете, Сэм, что принцесса Мелисента личность воображаемая.
   - М-м-м... с одной стороны, конечно, - сказал Сэм осторожно, - но с другой стороны...
   - Вы совершенно правы, - улыбнулся Мальгрим. - Потому что, разумеется, и то и другое верно. И поскольку она убеждена, что ее жизнь - реальность, она, естественно, полагает, что вы должны быть вне реальности, как, разумеется, полагаю и я...
   - Минутку! - Сэм был возмущен до глубины души, - Вы что же, хотите сказать, что эта наша жизнь - ненастоящая, нереальная?
   - Разумеется. Это дикая мешанина из снов, кошмаров, пустых фантазий и мимолетных обольщений. Но, разумеется, ваш мир существует... и вы существуете в нем... и вы, разумеется, тоже, моя любезная леди.
   - Премного благодарна, - сказала буфетчица. -А то я уж было забеспокоилась,
   - А при чем тут мой рисунок? - спросил Сэм подозрительно.
   - Пока ни при чем. Пока я объясняю вам, как можно конечно, зная секрет - попасть из нашего мира в ваш и наоборот. Я перехожу из подлинной, реальной жизни в воображаемую - и встречаю вас. Если же вы отправитесь вместе со мною (а я надеюсь, вы сделаете это в самом непродолжительном времени), тогда уж вы перейдете из подлинной жизни в воображаемую, чтобы встретиться там с принцессой. Какая из двух этих жизней реальная, какая воображаемая - зависит от позиции наблюдателя. Не погрешив против истины, можно сказать, что обе реальные и обе воображаемые.
   - А как насчет карлика - его куда отнести?..
   - В данный момент - ни к той и ни к другой: я только что послал его домой, и он в пути.
   Дверь стремительно распахнулась. Это вернулся старый шкипер, капитан Планкет.
   - Вот и он, - пробормотала женщина. - Только его здесь не хватало.
   - Два двойных шотландских, детка! А вам двоим что?
   - Спасибо, ничего. Мы уже выпили, - сказал Сэм. Капитан Планкет, мистер Мальгрим, иллюзионист.
   - Ну как же! - сказал Планкет, с воодушевлением пожимая Мальгриму руку. - Не сразу вас признал. Видел вас в клубе диких. А еще помнится - в театре, в Холборне. Дивный номер, Получи десять шиллингов, детка. Сдачу оставь себе. Ну, будем!
   - Вы послали карлика домой? - обратился Сэм к Мальгриму. - Но куда же именно?
   - В королевство Перадор.
   - Не могу сказать, чтобы знал такое королевство, вмешался Планкет. - Но знал одного парня, которого звали Перадор, У него было по шесть пальцев на каждой руке. И этим самым рукам он не давал ни минуты покоя. Ребята, бывало, до обалдения доходят, как возьмутся считать его пальцы.
   - Перадор? - медленно переспросил Сэм. - Это напоминает мне что-то из легенд о короле Артуре. А если так оно и есть, как можно туда отправиться?
   - В третьей сфере, - невозмутимо сказал Мальгрим, есть времена параллельные, времена конвергентные и дивергентные и времена взаимно переплетающиеся.
   - Оно и видно, - сказал Планкет. - Кстати, о времени: могу свести вас с одним парнем, он прячет у себя на моторной яхте, в запасном баке, сорок дюжин швейцарских часов. Боится выгрузить на берег. Горячка парень! - Он опорожнил вторую рюмку. - Может, закусим вместе, а? В "Троке" или еще где-нибудь. Я угощаю.
   Мальгрим строго посмотрел на него и покачал головой.
   - Нам с Сэмом нужно в Перадор.
   - Да он уже черт-те сколько лет как закрылся, старина, если это вы про то самое заведение. Толкнитесь-ка лучше в "Трок". И уж, во всяком случае, вы, конечно, не бросите старого милягу Планкета одного?
   - Бросим, - сказал Мальгрим.
   - Невозможно, старина. - Он обнял Сэма за плечи. - Мы с Сэмом оба по уши увязли в яичном порошке и португальском маяке. Хотите попытать счастья в старом "Перадоре" - ради бога, я готов, хотя ставлю десять против одного, что кончим мы все равно в "Троке". Но куда Сэм, туда и я.
   - Только запомните: вся ответственность за последствия ложится на вас, - резко сказал Мальгрим.
   - Старый шкипер Планкет никогда не отказывался от...
   - Тихо!
   Неведомо откуда налетел ветер, засвистал и сдул стену напрочь. С ревом ринулся он по туннелю, открывшемуся на том месте, где прежде была стена. И трое крупных, плотного сложения мужчин исчезли. Последнее, что осталось в памяти буфетчицы, вслед за тем потерявшей сознание, был голос фокусника: "Добро пожаловать в Перадор, джентльмены!"
   Она только успела плеснуть себе коньяку, как в бар вошли Энн Датон-Свифт и Филип Спенсер-Смит, оба высокие и элегантные, энергичные и оживленные.
   - Доброе утро! - сказала Энн приветливо.
   - Доброе утро! - сказал Филип столь же приветливо.
   Женщина за стойкой сделала героическое усилие.
   - Здрасьте, - сказала она. И медленно, с натугой продолжала: - Погодка... опять... разгулялась.
   - О да, конечно! - откликнулся Филип. - У вас все ладно, тихо, не правда ли?
   - Что правда, то правда. - Женщина закрыла глаза.
   - Видите ли, мы ищем приятеля, - сказала Энн, источая чарующую улыбку совершенно попусту, ибо глаза буфетчицы были закрыты.
   - Он сказал, что пойдет сюда, - подхватил Филип.
   - Мистер Сэм Пенти...
   - Вы его видели сегодня утром?
   Женщина открыла глаза.
   - Да. Он был здесь,
   - Ах, какая радость, прекрасно! - сказал Филип, чувствуя, что следует как-то ободрить бедняжку.
   - Итак, не могли бы вы нам сообщить, что с ним произошло? - Энн говорила отчетливо, словно обращалась к умственно отсталому ребенку или к иностранцу.
   - Подойдите поближе, - сказала женщина чуть слышно. Мне только что было совсем худо.
   - Ах, какое несчастье, как это ужасно! - сказал Филип.
   - Пожалуйста, не напрягайтесь, - сказала Энн, придвинувшись ближе.
   - Да нет уж, придется, - сказала женщина, по-видимому собираясь с силами. -Уж хотите верьте, хотите нет...
   - Ну что вы... конечно, мы вам верим...
   - Он и еще двое полоумных все втроем унеслись. Что-то у них там такое... какая-то принцесса... португальский маяк... шесть пальцев и швейцарские часы...
   - Простите, - сказал Филип, - но у вас получается не совсем ясно...
   - Но это неважно, - возразила Энн. - Вы только скажите нам, куда они пошли.
   Буфетчица трясущейся рукой указала на стену.
   - Честное благородное слово... Вот сюда. Прошли скрозь стенку, а я так и остолбенела.
   Энн и Филип взглянули на стену, взглянули на женщину за стойкой, взглянули друг на друга.
   - Назад в контору, Фил, - сказала Энн. - И вряд ли Д. Д. будет доволен.
   Глава пятая. Как завершилось утро мистера Диммока
   И в самом деле, мистер Диммок был недоволен всем на свете. Примерно в то время, когда Энн Датон-Свифт и Филип Спенсер-Смит возвращались из "Вороного коня", он звонил по телефону в "Жуй-да-плюй". Пневматические дрели грохотали что было мочи. Если бы Диммок оторвался от трубки хоть на миг и трезво оценил ситуацию, он сообразил бы, что, говоря по телефону, нет никакой необходимости перекрикивать шум дрелей. Между тем он так неистово орал в аппарат, что "Жуй-да-плюй" не мог разобрать ни слова. Но мистер Диммок считал, что виною всему дрели, которые заглушают его голос, и потому кричал еще громче.
   - Я смотрел сегодня утром эскиз... Я говорю: смотрел эскиз сегодня утром... Но я сказал, что он не годится... Не го-дит-ся-а... для ваших пакетов - ни к черту... Я говорю: для пакетов... Да о чем я, по-вашему, с вами толкую? Что? Какие ракеты? Рекламные пакеты должны быть нацелены на покупателя... Я говорю: долж-ны быть на-це-ле-ны на по-ку-па-те-ля-а... Да не ракеты! Стану я звонить вам насчет ракет! Я говорю, с чего вдруг я стану звонить насчет ракет! О господи боже мой... Я позвоню вам позже... я говорю: по-зво-ню поз-же-е...
   Он положил трубку и обтер носовым платком взмокший лоб. На столе стояли сандвичи и стакан молока. С рассеянным и озабоченным видом он отхлебнул из стакана и откусил краешек сандвича, все еще с невольным подозрением поглядывая на большой шкаф у противоположной стены. Он был ничем не примечателен, этот шкаф, - тот самый обыкновенный конторский шкаф для книг и бумаг, который лучше всего ставить так, чтобы его вообще не было видно, и тем не менее мистеру Диммоку чудилось, будто шкаф над ним насмехается.
   И тут он заметил крысу. Это была большая бурая крыса, и вышла она из шкафа, хотя трудно было понять, как именно, ибо дверцы не отворились. Она отбежала от стены на шаг-другой, присела на задние лапки, взглянула на мистера Диммока и затем издала странный звук, нечто вроде "хи-хи-хи".
   Это было уже слишком! В бешенстве Диммок вскочил и швырнул в крысу блокнотом, но промахнулся шага на два, не меньше. Крыса снова пропищала свое "хи-хи-хи" и шмыгнула обратно в шкаф.
   - Пегги! - закричал мистер Диммок в микрофон. - Сюда! Живо!
   Он откусил кусок другого сандвича, но хлеб показался ему противным, отдающим крысой.
   - Пегги, - начал он возмущенно, - в конторе появились крысы!
   - Какие крысы? Канцелярские? Да, у нас их две, и они наносят ущерб фирме...
   - Да не канцелярские, а настоящие! Я только что видел крысу. Она выскочила из шкафа.
   - О! Мистер Диммок,,. не может быть!
   - Говорят вам - выскочила из шкафа! - кричал Диммок. Здоровенная, жирная, бурая крыса, наглая, как сто чертей. Стояла вот здесь и смеялась мне в глаза. Я запустил в нее блокнотом и промахнулся, и она опять засмеялась. А потом удрала, обратно в шкаф. Ну, что скажете?
   Пегги сокрушенно покачала головой.
   - Скажу, что нужно бы вам пойти домой, мистер Диммок.
   - Домой? При чем здесь мой дом?
   - Здоровье дороже всего, мистер Диммок.
   - Не спорю, но какое отношение это имеет к крысам?
   - Мне кажется, вам не следует оставаться в конторе и заниматься делами через силу, мистер Диммок. Я знаю, какой вы до6росовестный, - мы все знаем, - но ведь дела - это еще не все в жизни. Разрешите мне вызвать машину и позвонить миссис Диммок.
   - Нет, не разрешаю! - сердито сказал Диммок. Подумаешь - увидел крысу!
   - Да не в крысе дело, - сказала Пегги, и в голосе ее зазвучали, а в глазах заблестели слезы. - Вы говорили, что видели карлика.
   - Ну и что? Да, я видел карлика!
   - И вы говорили, что он тоже ушел в шкаф...
   - Довольно, Пегги, - сказал Диммок, внезапно возносясь на высоту своего служебного положения. - Занимайтесь своим делом, а мне предоставьте заниматься моим.
   - Хорошю, мистер Диммок.
   Она повернулась к двери.
   - И скажите там, чтобы в следующий раз мне не приносили сандвичи, которые вкусом напоминают опилки.
   Она остановилась на пороге, обернулась и с упреком взглянула на него.
   - О, мистер Диммок... дело не в сандвичах... дело в вас...
   Как только она скрылась, он подошел к шкафу и с опаской отворил дверцы. Все было как прежде: между книгами и папками, тесными рядами выстроившимися на полках, не оставалось даже щели для крысы. Задумчиво осмотрев шкаф, Диммок медленно вернулся к своему столу. В одну руку он взял стакан молока, в другую - неначатый сандвич, повернулся к окну и стал смотреть на улицу. Молодые загорелые бесы с пневматическими дрелями, все такие здоровые и довольные, сгрудившись тесной кучкой, перемигивались и готовились к очередной попытке стереть весь квартал с лица земли. Но тут его внимание привлек шум в комнате. Очень красивая девушка, одетая в какой-то средневековый костюм, стояла посреди его кабинета и улыбалась ему весело и выжидательно. У Диммока мелькнула мысль, что девушка, возможно, тоже вышла из шкафа, но он поспешно прогнал эту дурацкую догадку.
   - Ну, это еще что? - спросил он не слишком любезно.
   - Это я, - она обворожительно улыбнулась. - Кто вы такой?
   - Поскольку это мой кабинет, надо бы, собственно, мне спрашивать, кто вы такая. Но раз вы новенькая, я вам отвечу. Я - мистер Диммок, один из директоров фирмы. И хотя вы прекрасно смотритесь, моя дорогая, вы должны сами понять, что мы не можем разрешить натурщицам в костюмах разгуливать, где им вздумается. А иначе получится форменный бедлам.
   - А что такое бедлам?
   - Ну, вы понимаете, что я хочу сказать. Что вам здесь надо?
   - Я ищу Сэма.
   - А-а, "Чулок прекрасной дамы", - протянул Диммок с невыразимым облегчением. - Да, Сэм был здесь, а потом ушел. Но я уже послал за ним Энн Датон-Свифт и Филипа Спенсер-Смита, так что, надо надеяться, он не заставит себя ждать. Как только он вернется, вы будете снова ему позировать.
   - Мне кажется, я люблю Сэма, - мечтательно сказала девушка.
   - Не вы первая, так что не принимайте это близко к сердцу. Как вас зовут, дорогая?
   - Принцесса Мелисента.
   - Ну что ж, - сказал Диммок. - Ничего удивительного. В прошлом году у нас работала внучка русской великой княгини. И итальянская contessa
   --
   / Графиня (umал...)./.
   --
   Из вас, аристократок, выходят неплохие натурщицы... Воспитание, наверно...
   - Не понимаю, о чем вы... - начала Мелисента, но тут загрохотали дрели, и она в ужасе зажала уши руками,
   - Забыл предупредить вас, дорогая моя, - сказал Диммок, когда грохот смолк. - Но это всего-навсего пневматические дрели.
   - Зачем вы завели такие ужасные штуки? - с упреком воскликнула Мелисента. - У нас, во всамделишной жизни, их нет.
   - В какой жизни?
   - Во всамделишной. Вы видели магистра Марлаграма, волшебника?
   - Понятия не имею, кто это. Зато я видел большую бурую крысу, и - если только я не окончательно спятил - она пищала: "Хи-хи-хи!"
   - Это и был магистр Марлаграм. Он сказал, что обернется крысой, перед тем как к вам войти.
   Диммок уставился на нее и задышал тяжело и шумно.
   - Одну минутку, принцесса, извините! - Он проговорил в микрофон: - Пегги, вы мне нужны... немедленно. - Потом снова поднял глаза. - Когда моя секретарша войдет, скажите ей то, что сейчас сказали мне. Она считает, что мне надо ехать домой и лечь в постель.
   - Вы больны? - спросила Мелисента, подходя ближе и глядя на него с сочувствием. - У вас доброе лицо, но грустное. Может, действительно вам лучше поехать домой и лечь в постель?
   - Ненавижу валяться в постели! - Он посмотрел на Пегги, которая в этот миг вошла в кабинет. - Пегги, это принцесса... э-э-э... Мелисента, она позирует Сэму. Ну-ка, принцесса, повторите Пегги то, что вы сейчас сказали мне, - насчет этого магистра, как его там...
   - Элисон, - промолвила Мелисента, широко раскрыв глаза, - как вы сюда попали?
   - Простите, но как вы узнали, что мое второе имя Элисон? А-а, вы, должно быть, та девушка, о которой мне говорила кузина Одри. Но сюда вы напрасно пришли. Кстати, нос у вас немножко... у вас есть крем-пуф?
   - Крем-пуф?
   Пегги достала пудреницу и открыла ее.
   - Ах, какая прелесть! - воскликнула Мелисента в упоении. - Никогда не видела ничего лучше во всамделишной жизни! Мне непременно нужно раздобыть такую же, прежде чем вернется Сэм.
   - Я покажу вам, куда ходим мы, девушки, - сказала Пегги, уводя ее.
   Диммок проводил их оторопелым взглядом, а потом принялся вытягивать один за другим ящики стола, пока наконец не нашел флягу. Плеснув из нее в стакан с молоком, он стал прихлебывать смесь, все еще бросая подозрительные взгляды на шкаф. Он как раз допил стакан, когда в кабинет плечом к плечу вступили Энн Датон-Свифт и Филип Спенсер-Смит.
   - Ну как, нашли Сэма?
   - Нет, Д. Д., - сказал Фил. - Мы были в "Вороном коне" - это такое заведеньице по соседству с его домом - и не нашли там никого, кроме полоумной буфетчицы.
   Энн фыркнула.
   - Она сказала, что Сэм ушел сквозь стенку...
   - ...искать какую-то принцессу на каком-то португальском маяке, - подхватил Фил со смехом.
   - Верно, Д. Д., это ее слова, мы ничего не сочиняем.
   - Тут пришла Сэмова натурщица, - сказал Диммок. - В полном параде. Очень миленькая девушка, между прочим. Говорит, что она принцесса... - Зазвонил телефон. - Диммок слушает... Спенсер-Смит? Да, здесь. - Он протянул Филипу трубку. Телевидение. Вот пустобрехи!
   - Спенсер-Смит слушает... Да? Что-что она? Но я же вас предупреждал, что надо приготовить еще одну девушку... Мрачно выслушивая оправдания, летевшие с противоположного конца провода, он вдруг увидел в дверях кабинета Мелисенту и сразу просиял. - Я знаю... знаю... но ведь вы обращаетесь ко мне в последнюю минуту... Ну, хорошо, у меня есть кое-кто на примете. Пока ничего не меняйте, ребята. - Он положил трубку и посмотрел на Диммока. - Д. Д, горю со страшной силой, SOS! Можно я возьму эту Сэмову натурщицу? Ладно? - Он повернулся к Мелисенте. - Есть классная телеработенка - легонькая, одно удовольствие... возьметесь, детка?
   - О чем вы говорите?
   - Сейчас некогда объяснять, детка. Расскажу по дороге.
   - А я увижу Сэма?
   - Вряд ли. Но вполне возможно, что он вас увидит и услышит. Скорее, лапочка!
   У порога Мелисента обернулась и сказала Диммоку:
   - Если снова придет волшебник, магистр Марлаграм, объясните ему, где я. И, пожалуйста, не думайте, будто с ним нельзя разговаривать по-человечески оттого, что он обернулся бурой крысой.
   Энн посмотрела ей вслед, потом растерянно уставилась на Диммока.
   - Д. Дё что она сказала?
   Диммок отвечал, с трудом подавляя ярость:
   - Вы что, не можете понять простейшей, совершенно недвусмысленной просьбы, Энн? Она сказала, что я должен поговорить с магистром Марлаграмом, волшебником, хотя он обернулся бурой крысой. И не вздумайте со мной спорить! закричал он, - Оставим эту тему - и точка!
   - Хорошо, хорошо, - сказала Энн. - Но откуда она взялась, эта девушка?
   - Из шкафа! - И, видя, что Энн собирается открыть рот, он закричал: - Я же сказал "оставим эту тему", сказал или нет? Так вот, когда я говорю "оставим", это значит "оставим"! - Он поглядел на стол и вдруг заметил что-то новое. - А это еще кто сделал? - Он схватил громадный календарь и швырнул его через всю комнату; календарь упал лицевой стороной вверх; на листке значилось - июнь, 31-е. В этот миг вошла Пегги.
   - Приехала миссис Диммок, чтобы забрать вас домой. И доктор Джарвис сейчас придет осмотреть вас, мистер Диммок.
   - Ох, обалдеть можно! - Зазвонил телефон, и мистер Диммок в полнейшем отчаянии схватил трубку. - Кто?.. "Мамин пусик"? Слышать больше не могу о вашем дерьме! Осточертело! Понятно?
   Он с грохотом бросил трубку.
   - Д. Д., господь с вами! - закричала Энн в смятении. Ведь это один из наших лучших заказчиков!
   - Он не в себе, мисс Датон-Свифт, - сказала Пегги. - Я уверена, что доктор Джарвис...
   - Ах, чтоб тебя! - Уже насилу сдерживаясь, Диммок забарабанил пальцами по столу. - Будет когда-нибудь всему этому конец или...
   - Хи-хи-хи!
   - Слышали?
   - Что-то пискнуло, - сказала Энн. - Но, честное слово, Д. Д., нам придется объяснить "Маминому пусику"...
   - Тихо! Вот... слушайте!
   - Хи-хи-хи!
   - Пожалуйста, мистер Диммок, снимите воротничок, сказала Пегги. - А если бы вы еще туфли сняли и прилегли...
   - Да замолчите вы!
   Диммок побагровел. Поднявшись из-за стола, он озирался, как затравленный бык.
   - А ну, загляните в шкаф, - произнес писклявый голос. Хи-хи-хи!
   - Да, я загляну, разрази меня бог! - заревел Диммок.
   Он выбежал из-за стола и бесследно исчез в шкафу.
   - За ним! Скорее! - дико вскрикнула Пегги, - Нельзя отпускать его одного в таком состоянии! Быстрей!
   - Итак, мистер Диммок... - важно начал доктор Джарвис, входя в кабинет. - Что это? Что я слышу?
   Но он увидел лишь, как Энн Датон-Свифт вслед за Пегги исчезла в шкафу. Он помедлил мгновение, потом величаво двинулся через всю комнату к шкафу и распахнул дверцы. Но он узрел лишь полки, до отказа набитые книгами и папками. И услыхал после минутного замешательства лишь сотрясающий землю хор пневматических дрелей.
   Глава шестая. Сэм в беде
   Вспоминая впоследствии путь от Пикок-плейс до Перадора, Сэм решил, что это было похоже на очень быстрое путешествие и вместе с тем на пробуждение от сна. По дороге (если только можно было назвать это дорогой!) он потерял обоих своих спутников - и Мальгрима, и шкипера Планкета - и теперь без особого воодушевления взбирался вверх по длинной лестнице какого-то замка. Вдобавок Сэм любил днем основательно подкрепиться - не сандвичем и салатиком, как большинство из нас, но чем-нибудь вроде пудинга с мясом и почками и пирога с вареньем, - а с тех пор, как он наскоро позавтракал, прошло уже несколько часов, и он сильно проголодался. Нет, разумеется, он всей душою желал найти прелестную принцессу Мелисенту, но это не значило, что он и думать позабыл о ланкаширском рагу, ирландской тушеной баранине с луком, вареной говядине и клецках. Однако ничем таким и не пахло. На верхней площадке лестницы кто-то играл на лютне, и, так как Сэм явился без приглашения, он счел своим долгом остановиться и послушать.