Прокопьев Сергей. Швейцария на полкровати (рассказы и повести)

   - Как! - чуть не упал со стула Мошкин. - Протухла?!
   - Зачем. От греха подальше. Попадись рыбнадзору - он за икру все бы конфисковал: снасти, ружья, моторку - да еще в КБ телегу накатал.
   - Надо было слопать! - не мог прийти в себя от такого расточительства Мошкин.
   - Не дай Бог, икрой объесться!
   - Я бы съел!
   - Завтра предоставим такую возможность.
   - Не может быть?
   - А то.
   ...Мошкин, дело молодое, перед сном обычно предавался эротическим фантазиям. После кафе мечты носили более дефицитный характер. Засыпал в сладком предвкушении поглощения икры ложками.
   И первое, что пришло утром в голову под звон будильника, - мысль о предстоящей царской закуске. Только после этого вспомнил про задание купить хлеба на всю компанию.
   - Чтобы икру заедать, - говорил Шухов.
   - Лично я не буду вкус хлебом портить? - сказал Мошкин.
   Голова у него, несмотря на выкушанные накануне объемы водки с содовой, не болела. Владимир Петрович пока находился во младенческой стадии потребления алкоголя, когда нет похмельной отдачи. Наивный организм еще пребывал в надежде на благоразумие хозяина, не махнул на него рукой и тщательно перерабатывал сивушные масла. Голова не трещала, как у мужика-робинзона с икрой и сазанами. Хотя послересторанная легкость и некоторая заторможенность имели место.
   Мошкин сунул руку под подушку и обомлел. Схватил брюки со стула и заскрипел зубами.
   "Свистнули!" - панически вспыхнуло в голове.
   И тут же погасло.
   Голова с облегчением вспомнила, что кошелек был предусмотрительно спрятан вечером в чемодан и сдан под надзор в камеру хранения.
   От сердца паника отлегла.
   Чтобы через пятнадцать минут налечь пуще прежнего.
   Мошкин до последних носков перерыл чемодан. Кошелек отсутствовал.
   А в нем ни больше, ни меньше 164 рубля командировочных - сумма, соизмеримая с месячным заработком, - и билет на обратную дорогу. Экономический удар, равнозначный катастрофе. И впереди месяц командировки. Мошкин побежал к администратору, та позвонила в милицию.
   Милиционер был дюжий, ражий, с полковничьей статью, но капитан.
   Цепким взглядом окинул место преступления и начал расследование кражи.
   - Сколько пропало денег? - спросил с полковничьей строгостью.
   Мошкин назвал размеры финансовой трагедии.
   - Спиртные напитки употребляли накануне?
   - Три рюмки, - изрядно покривил душой потерпевший.
   - Какой алкоголь принимали? - продолжал опрос капитан.
   - Водку с содовой?
   - Это что за отрава?
   Мошкин рассказал рецепт. Милиционер хмыкнул.
   - Кого подозреваете в содеянном?
   Мошкин никого в нем не подозревал, хотя вспомнил, что вечером, когда упаковывал кошельком чемодан, в номере присутствовал один жилец. Будучи простым инженером, Мошкин попал в номер массового поселения, где стояло 6 кроватей. Сожители незнакомые, посему Мошкин и прибегал к услугам камеры хранения. Но, изрядно нагазированный водкой с содовой, упрятав кошелек в чемодан, сразу не закрыл и не сдал его под охрану. Ходил умываться, заглядывал в номер к Шухову. У подозреваемого было время на совершение грабежа.
   И как только он появился на месте преступления, капитан взял в оборот. Записав фамилию, другие данные, приступил к допросу:
   - Вы видели, как гражданин прятал кошелек в чемодан?
   - Нет, - ответил подозреваемый, еще не понимая к чему клонит милиция.
   - Гражданин был пьяный? - указал на Мошкина капитан.
   - Не сказать чтобы, - с улыбкой уклончиво ответил подозреваемый, - все хотел научить меня делать водку с содовой.
   - Сколько было денег в кошельке? - будничным тоном спросил капитан.
   - Откуда мне знать? - растерялся подозреваемый.
   - Зачем открывали чемодан в отсутствии владельца? - на этот раз капитан, отбросив сантименты, спрашивал, как в тюремной камере.
   - Ничего я не открывал, - начал понимать суть происходящего сосед Мошкина и побледнел.
   - Потерпевший утверждает: за время его отсутствия чемодан изменил местоположение.
   - Он загораживал проход, я убрал в сторону.
   - В каких купюрах были деньги в кошельке? - капитан, коварно расставляя мины, вдруг снова заговорил простецким тоном.
   - Наверное, бумажными, - ответил подозреваемый.
   - Пожалуйста, не умничайте, - предупредил капитан. - Разрешите посмотреть ваш кошелек?
   В этот момент в номер заглянул Шухов.
   - Ты хлеб взял? - спросил Мошкина.
   - У меня деньги сперли, - трагически сказал потерпевший. - Я не поеду.
   - Жалко, - посочувствовал Мошкин. - Мы тебе привезем банку... - и осекся, посмотрев на капитана, - чего-нибудь.
   Подозреваемый то взволнованно садился на свою койку, то вставал.
   - Из номера никуда не выходите, - взял с него "подписку" о невыезде капитан и направился с Мошкиным в камеру хранения.
   Обнаружив в чемодане пропажу, Мошкин сдал его обратно под охрану. Раз пошло такое воровство, могут и без носок оставить.
   Капитан внимательно осмотрел замки чемодана на предмет вскрытия отмычкой. Следов взлома не обнаружил.
   - Откройте, - предложил потерпевшему.
   Мошкин открыл.
   - Я на сто рядов перерыл, - заверил он.
   Капитан засунул руку вовнутрь и... вытащил пропажу из-за подкладки.
   - Ваш?
   - Мой, - виновато ответил Мошкин.
   - Молодой человек, - по-отечески посоветовал капитан, - никогда не булыжьте водку. Великий Менделеев не зря учил: в ней должно быть 40 градусов. А вы поганите продукт всякой пошлостью? Фугуете туда пузыри с содой!
   - Лучше вообще одну минералку пить, - самокритично заявил Мошкин.
   - Вам виднее, - сказал капитан.
   Но вечером Мошкин опять лихо пускал струю "Боржоми" в "Пшеничную".
   - Пошли ко мне, - позвал его после рыбалки Шухов, - мы тебе икры целую банку привезли.
   - Половина, - собираясь на икру, сказал Мошкин зря подозреваемому соседу, - твоя. В качестве морального ущерба.
   - Да ладно, - ответил тот. - Спасибо.
   Банка оказалась баночкой из-под детского питания, граммов на пятьдесят.
   - Я думал литровая, - разочаровался Мошкин.
   - Больше не получилось, - сказал Шухов, довольный удавшейся шуткой,-рейд у рыбнадзора, побоялись.
   Мошкин хотел поначалу всю баночку отдать мнимо подозреваемому. После первой рюмки решил разделить деликатес по-братски. После второй сказал: "А че там дробить? В следующий раз дам!"- и умял чайной ложкой царскую закуску один.
   Без хлеба.
   Запивая водкой с содовой.
   И не объелся.
   НЕ ШАНЕЖКИ ХВАТАТЬ
   Рыбу ловить - не шанежки со стола хватать! Так считал Мошкин. И категорически не разделял пораженческих настроений: на рыбалке, дескать, главное - не сколько поймаешь, первейшее дело - отдых у воды. Клюет не клюет - для здоровья все одно полезно.
   - Где здесь польза? - возмущался Мошкин. - Часами дергаться, вперившись в неподвижный поплавок? Я же не монах-пупосозерцатель!
   Вдобавок всегда, если у тебя не клюет, рядом находится таскающий одну за одной. Ладно бы, мертвый сезон по всему водоему: у рыбы пост или голодовка с экологическими - очистить от загрязнения мокрые стихии! требованиями. То есть не только тебе тоскливо, у чужих удочек аналогичный нуль. В конце концов, и без ухи есть, чем закусить. Но если бы так. Куда там, обязательно найдется один рыбак, портящий всю коллективную малину.
   В тот раз получился именно такая несправедливость. У Мошкина и Коки клевало в час по чайной ложке, ловилось еще реже, а рядом в камышах щупленький дедок то и дело выдергивал на свет божий карасей. Кока не мельтешил на своей лодке-резинке по акватории, тупо ждал счастья, намертво заякорившись. Мошкин гонялся за удачей с места на место. Забивался в камыши, выходил на чистую воду, искал глубину, вставал, где помельче. От перемены мест сумма улова не увеличивалась.
   Вечером на берегу дедок обсмеял наживку наших рыбаков.
   - Ваши червяки в воде шнурками висят. А тутошний карась падаль не уважает. Мои-то на крючке играют...
   Черви у дедка были загляденье: свеженькие, как огурчик, красненькие, как роза, аппетитные и веселенькие - на месте не усидят. Тогда как у наших рыбарей они лежали в банке позавчерашней вермишелью.
   По возвращении домой Мошкин облазил в поисках стоящей наживки все пустыри и окраины. И наткнулся на свалке на такую породу, что запел от радости, как геолог, открывший золотую жилу. Это были янычары. Тараканами разбегались из-под лопаты. Такая наживка на крючке плясать будет. Чуть зазеваешься, гвоздями вонзались в землю, уходили на недосягаемую глубину.
   - Теперь весь карась наш! - доложил Мошкин Коке.
   Кока заехал за Мошкиным в половине пятого утра. Друга у подъезда не просматривалось. На призывный сигнал он возбужденно высунулся из форточки, шепотом прокричал что-то нечленораздельное и скрылся. Выскочил из подъезда минут через пятнадцать. Как из переделки. Куртка в один рукав надета, взлохмаченный, рубаха полузастегнута.
   - Ты че? - спросил Кока.
   - А, - махнул рукой Мошкин.
   Ночка перед путиной выдалась, как на передовой. Подготовил снасти, собрал рюкзак, наконец, в первом часу лег и только заснул - страшный крик. Ну, убивают как минимум. Причем отрывая голову от тела. Орала теща. Мошкин сунул руку под кровать: времена такие - того и жди, вломятся непрошеные гости с большой дороги. Для встречи с ними держал под рукой топор. Вбегает с ним на кухню, там теща перед раскрытым холодильником рот еще шире раскрыла орет, будто режут. Как увидела Мошкина в трусищах и с занесенным топором, сразу замолчала и - кувырк в обморок. Подумала: по ее душу зятек.
   Мошкин глядь в холодильник, и причина душераздирающего тещиного крика разом прояснилась. По всему холодильнику ползали черви. Мошкин их полную пол-литровую банку накосил на свалке, в два слоя марлей обвязал горловину, пусть дышат, и поставил, чтобы не раскисли, в холодильник. Эти сарацины пробили марлю, как паутинку, и расползлись по всему прохладному пространству. Ладно бы по стенкам. Они были в супе, масле, каше... Теща на ночь вставную челюсть опускала в чашку с водой и прятала в холодильник от мушек и других перелетных тварей. Тут поднялась чайку с пряничком попить от бессонницы, а в чашке с протезными зубами черви резвятся. Возопишь благим матом...
   На истошный вой и стук тещи об пол вбежала супруга, Мошкин едва вместе с червями, рыбалкой и "своей дурью" не полетел вприпрыжку в темную ночь. Кое-как собрал наживку под крики в два горла, как ругаться - теща оклемалась, закрыл полиэтиленовой крышкой и поставил в коридоре.
   По звонку будильника первым делом побежал посмотреть, не задохнулись красавцы? Банка была пустой. Черви нашли щелку в крышке и разбежались по коридору. Половину Мошкин собрал, вторая осталась осваивать квартиру. На радостную встречу с женой-рыбачкой после путины рассчитывать не приходилось.
   - Хватит и столько, - хохотал Кока. - Можно разрывать на несколько частей. Эти живчики и в кускообразном состоянии будут на крючке плясать. Остальные Тамарка на следующую рыбалку соберет.
   - Не надо про Тамарку, - взмолился Мошкин, - настроение и без нее как у повешенного.
   На озере оно в неповешенную сторону не изменилось. Клева не было вообще. Сказать, черви притомились от ночных бдений по холодильнику и коридору, - ничего подобного. Их было не удержать, насаживая на крючок. А рыба не брала. И опять не по причине всеобщей сытости или перехода на лечебное голодание. Неподалеку тот же дедок тягал карасиков в свое удовольствие.
   Вечером сошлись на бережке. Дедок ведро рыбы набузовал, а нашим рыбакам уху можно было варить только из комаров.
   - Покажите-ка червячков, - попросил дедок и закричал, увидев наживку. Да вы что? От таких терминаторов не то, что карась, щука пятый угол искать будет! Зверюги! На них по трезвянке даже человеку смотреть страшно!
   Век живи - век репу чеши на загадки природы.
   Друзья за бутылку водки купили у дедка полведра карасей. Кока свою долю "улова" великодушно уступил Мошкину, ведь тому предстояло дома выстоять скандал по поводу не поехавших на рыбалку червей.
   СЕКС НА БАРРИКАДАХ
   Чем заполнить свободное время молодому-неженатому в командировке вопрос риторический. Не совсем молодому и совсем женатому, - считал Мошкин, - тем более только в командировке и можно расслабиться на полную катушку. Раскрутить ее, чтоб чертям тошно стало. И раскручивали... Пока один хвостик не остался... Еще в начале восьмидесятых в этом закрытом городке в любой магазин зайдешь: сухих вин - пальцев на всех конечностях не хватало пересчитать! Если только в два круга загибать. А коньяки!.. Млечный путь на витрине!.. Про закуску вспоминать - слюной захлебнешься! И все доступно простому инженеру, тем паче - ведущему... А в конце восьмидесятых как отрубило изобилие, талоны на все ввели. Мошкин сахар из дома за тысячу верст тащил, чаю попить.
   Что называется, проскочили коммунизм и не заметили.
   Когда проскочили, Мошкин без рвения поехал в командировку. Разве что отоспаться от семейной кутерьмы. Но неожиданно открыл для себя пикантное развлечение - видео с сексом. Городок военный, мизерный. Центральная улица на одном конце плюнешь, через другой в море Баренцево летит, зато в каждой подворотне видеосалон. В выходной день матросики с утра до вечера из одного подвала в другой ходят... Запросы Мошкина были скромнее, но и он фильмов восемь за неделю просмотрел. Как уж там матросики несли вахту после видео?.. На Мошкина оно оказывало сильное влияние. Хотя был уже не в том возрасте, когда каждую ночь "горю, как сотня батарей!"
   Нельзя сказать, что Мошкин отличался особой уж удалью в сексуальном плане, чтобы запросто - "разрешите с вами познакомиться", а через час "распрямись ты, рожь высокая, тайну свято сохрани". Насмотревшись фильмов с возлежанием, вдруг обрел отчаянную уверенность в вопросах противоположного пола. "А че робеть? - думал, - дело обоюдоприятное, раз-раз и на матрас". На женщин по-хозяйски орлом начал глядеть: эта пойдет, эта не очень, хотя тоже можно... Прежде на трезвую голову симпатичных на улице только глазами любил, теперь с разговорами без всяких подходит. Язык и раньше прилипшим к небу не был, тут совсем размагнитился. Игривость откуда-то взялась, комплименты, намеки... Побед пока не было, но и дураком ни одна не обозвала...
   Знакомство с Софой произошло на скоростях видеосценария: парень девушку раздел, хочет познакомиться. Софа работала в Доме торговли на кассе. Очаровательная, веселая пышечка. Отбивая чек на шнурки, Мошкин сумел и о свидании с ней договориться. Каких-то десять минут и адрес в кармане. Обратите внимание, не под романтическими часами ждать у моря погоды, нет, свидание под крышей у дамы на ночь глядя. Чувствуете разницу?
   Софа жила в соседнем поселке, автобус ходит каждые полчаса.
   На следующий день ровно в двадцать тридцать Мошкин взбежал по лестнице, даванул звонок по указанному в бумажке адресу.
   Софа была в джинсовой юбочке, футболке, надетой на голое тело.
   - Кто стучится в дверь моя? Видишь, дома нет никто! - впустила Мошкина.
   - Вижу дома нет никто, где моя висеть пальто? - пропел счастливый гость.
   Про себя отметил - на вешалке нет ничего мужского.
   Журнальный столик с угощениями стоял у широкой софы.
   По этому поводу Мошкин сочинил каламбурный тост:
   - Предлагаю поднять бокалы за картину: я и Софа на софе хорошо сидим!
   - И лежим! - залилась смехом Софа и упала на спину, ноги до основания наружу... И хохочет...
   Хохотушка она была редкостная. И пылкая, как в постельном видеофильме...
   Софа плескалась в ванной, когда Мошкин разведчиком прыгнул к платяному шкафу. Внутри в поспешном беспорядке были свалены шинель с погонами мичмана, китель, брюки, черная пилотка.
   Мошкину вспомнилось: "Жди меня и я вернусь..."
   "А ведь может вернуться", - невесело подумал.
   За окном лил в темноту холодный дождь.
   Софа пришла завернутая в простыню, богато и влажно оттопыренную на груди. Упала на софу на спину, руки в стороны, запела довольнешенькая:
   - Играй, музыкант, настежь двери!..
   - А где твой муж? - игриво спросил Мошкин.
   - Назло мужу - сяду в лужу! - сурово сдвинула брови Софа и тут же расхохоталась.
   - В морях поди болтается? - любопытствовал Мошкин.
   - Не боись, Вова, я рядом! - шлепнула его по спине Софа. - Лучше поцелуй меня, а потом я тебя!..
   - Веселая ты! - похвалил Мошкин.
   - Зачем грустить? Муж сказал: застукаю с любовником - первая пуля тебе в сердце, вторая - ему в лоб. Лишней секунды мне пожить не дает.
   - Серьезный мужчина, - согласился Мошкин. - Настежь двери - не заявится? Может, пора мне ноги включать?
   - Колхоз дело добровольное, - отвернулась к стенке Софа, - хочешь лежи, хочешь домой бежи.
   Легко сказать - "бежи"...
   - Че ты так уверена, что не заявится? - спросил через пару минут кавалер, но дама уже спала.
   К Мошкину сон не шел. До сна ли, когда того и гляди уложат, пикнуть не успеешь. В обнимку с любовницей оно, может, и достойнее для мужчины, чем трамвай переедет, а все равно радости мало.
   Мошкин тихонько поднялся, сделал в коридоре рекогносцировку. Замок на соплях. Дверь входная открывается наружу. Дерни посильнее - и ключа не надо. Одним днем вояки живут. Ну, поставь ты пару добрых замков и душа будет спокойна. Нет...
   Вдруг муж сегодня в патруле? Забежит обсохнуть, и начнется стрельба по лежачим мишеням. Именем закона в изменников супружеской верности ОГОНЬ!.. Кому в сердце, кому в лоб...
   "Ее, поди, пожалеет, - подумал Мошкин, - свое как-никак, а меня че жалеть? Первый раз видит".
   Хоть одевайся да "бежи" от греха подальше.
   "Подальше" было двадцать километров по дождю без зонтика. Первый автобус в шесть утра.
   Идти не хотелось. Половину предыдущей ночи мечтал о сегодняшней, половину сегодняшней претворял мечты в реальность, а организм не железный.
   "Авось пронесет, - махнул рукой Мошкин. - Но сонным не дамся".
   Подтащил к входной двери стиральную машину, поставил на нее табуретку, на край табуретки чугунную сковороду полметра диаметром... Получилось баррикада и будильник одновременно. Входящий обязательно врежется впотьмах в сооружение. Грохоту будет...
   Мошкин прилег рядом с Софой, устало закрыл глаза...
   Грохот получился обвальный. На лету просыпаясь, Мошкин плюхнулся на пол, откатился к стене под обеденный стол. Маневр совершил подобно группе захвата, которая в кино катом перемещалась к самолету с террористами.
   Отсиживаться под столом, поджавши хвост, Мошкин не собирался. В пистолете семь пуль, арифметика простая: хочешь жить - умей вертеться. Семь раз увернуться... Нет - шесть, первая пуля Софина. Муж, поди, стрелок никакой. Кого он стреляет на подводной лодке или корабле? Плюс психологический момент. Это не в тире с холодным сердцем. Значит, шесть раз увернуться, а в рукопашном бою Мошкин руки вверх не поднимет. Только бы выжить до рукопашной...
   В коридоре опять что-то загремело. Выстрелов не было.
   "Выжидает", - подумал Мошкин и бесшумно двинулся навстречу судьбе. Полз не под пули в лоб. Полз, используя фактор внезапности, выбить у мужа инициативу вместе с пистолетом...
   Мошкин миновал софу, на которой безмятежно спала Софа, переместился в соседнюю комнату. Противник ни звуком не выдал себя. Мошкин подполз к порогу в коридор, и тут за спиной раздался характерный сухой щелчок.
   "Началось! - жаром ударило в голову. Ошпаренно замельтешили мысли. Осечка? Или с глушителем поливает? В кого метил? Как оказался в тылу?"
   Еще один щелчок прорезал темноту.
   "Ура! - мысленно зааплодировал силе своего ума Мошкин. - Ура!"
   Муж включал свет. Да будет свет, сказал монтер, обрезав провода. Ложась спать, Мошкин предусмотрительно вывернул пробки.
   Он вскочил на ноги - самое время уйти по-английски, хотя и в отечественных трусах, - низко пригнувшись, нырнул в темноту в сторону входной двери. Как чудненько, что она вышибается наружу! Правой ногой вышибающе пнул дверь, но громко попал в чугунную сковороду, левым коленом шарахнулся о табуретку, головой смял угол стиральной машины...
   - Милка! Гадючка, а не кошка! - раздался сонный голос Софы. - Хватит скакать!
   - Это я, - поднялся с колен Мошкин, в голове стоял шум.
   - Что-то света нет, - еще раз щелкнула выключателем Софа и шаловливо запела. - Нету света, нету света, нету электричества!..
   - Сейчас пробки посмотрю.
   - Иди ко мне, - нежно позвала из темноты Софа, - потом посмотришь.
   - Спи, я покурю... - отказался Мошкин.
   - Ты говорил, не куришь!
   - Закуришь тут...
   - Как знаешь, - сказала Софа и допела частушку. - Нету качества в парнях, нету и количества!
   До половины шестого Мошкин просидел на кухне, потом по-английски, но уже одетый-обутый, не прощаясь, ушел. На выходе из подъезда нос к носу столкнулся с мичманом. На руке у того была красная повязка "Патруль", на боку пистолет в кобуре.
   "Смотри рогами стенки не обдери!" - весело подумал Мошкин, но на всякий случай шел, оглядываясь, - не гонится ли за ним мичман.
   Первое, что увидел, въезжая к себе в городок, - красочную афишу: "В видеосалоне "Феникс" демонстрируется остроэротический фильм "Любовь втроем и при свидетелях". Дети до 18 лет не допускаются".
   "После 18-ти тоже не надо допускать!" - зло подумал Мошкин.
   Подумал-подумал и вечером решил обязательно посетить "Феникс".
   БАЙБАКИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ
   Чертями из подземелья вылезли на свет божий Кока и Мошкин. Чумазые, паровозно дыша. По замыслу владельца этого подвального подземелья станет оно вскорости евроконфеткой, в которой как из ведра хлынет шампанское, душевынимающе грянут гитары и цветастые цыганки мелко завибрируют плечами... А пока "конфетка" была сокрыта горами грунта и мусора.
   Родное КБ ни мычит ни телится и, в отличие от подземелья, перспектив на будущее и зарплату за прошлое не дает. По этой скучной причине Кока, Мошкин и еще четверо инженеров с носилками в руках расчищали подвальные объемы под шампанское с виброцыганками, выводили на разудалую орбиту подземную "конфетку".
   - Вот бы в подвале найти кубышку с золотом, - помечтал Мошкин, доставая обед. И скривил нос от найденного. - Опять яйца сунула! Закукарекаю скоро и куриц начну топтать. Моей зарплату яйцами выдали...
   - Хорошо не гранатами... Представляешь: развернул обед, а там - парочка противотанковых.
   - Лучше бы окорочка куриные, как в прошлый раз...
   - Окорочка сурка вкуснее, - глубокомысленно сказал Кока.
   Мошкин как раз затолкал в рот яйцо, чтобы, минуя осточертевший вкус, заглотить целиком, не разжевывая, белок да желток, и вдруг пожеланием приятного аппетита эта мерзость - "сурковые окорочка". Яйцо пулей просвистело мимо Коки.
   - Фу! - отплевывался Мошкин. - Пожрать не дашь спокойно!
   - Село ты необразованное. Окорочка сурка - это же как зайчик! Потушить и холодными подавать. Рука сама стопарь ищет... Но однажды мы залетели с сурком...
   Молодого инженера Коку после трех лет работы в КБ призвали на пару годков в армию. Офицерствовал он в оренбургских степях, на технической ракетной базе (ТРБ). Она обслуживала ракетные точки, каждая из которых могла поставить жирный восклицательный знак за океаном.
   Чтобы не мозолить глаза за океаном, точки были в шахтах.
   Как-то в первые месяцы службы вместе с бывалым прапорщиком Цыбулей отправился Кока в самый дальний ракетный район, за сто километров от ТРБ. В караване у них был бензовоз и машина с нейтралкой, жидкостью для нейтрализации ракетного горючего.
   Отъехали километров 40 от ТРБ, Цыбуля командует: стоп, машина, слазь, шофер - отдыхаем. Ракеты стояли и стоять будут, а насчет пожевать, если сам не почешешься, никто не встрепенется.
   Вокруг ни души из начальства. Солнце степное, оренбургское буйствует, ветерок жаркий пролетает, живность травяная от полноты чувств стрекочет. Одним словом - природа. И сурки в ней по всей степи стоят. Цыбуля стоять не хочет, командует солдатикам достать припасы, сделать тенек и скатерть-самобранку. Расположились вокруг нее офицеры вдвоем, а посредине лучок зеленый, сало белое с розовыми прожилками...
   - На месте обязательно угостят байбаком, - сказал Цыбуля молодому лейтенанту. - Ух, мясо вкусное!
   Сидят они, закусывают. Конечно, не на сухую. Цыбуля первым делом "ракетного топлива" - спирта - фляжку достал. Приняли по хорошей порции, и без этого не грустили, тут тем более в праздничную сторону поплыла душа. Прилегли. Цыбуля начал рассказывать, как ловить сурков, или, по-местному, байбаков. И вдруг байбак перед самым носом высунул морду из норы. И тут же скрылся. Потом снова нарисовался. Издевается самым натуральным образом. Дескать, че ты, прапор, зайчишься о теории лова, ты меня поймай!
   Цыбуля аж подскочил от такого хамства.
   - Сейчас я тебя сделаю! - подбежал к норе с наглецом. - Пробкой вылетишь!
   И приказывает подогнать машину с нейтралкой. Литров триста байбаку в жилье ахнул. Байбак не то что "пробкой" - нос не показал.
   Цыбуля командует: добавить еще с "полкубика" для нейтрализации наглости.
   Опять, как в трубу, ухнула нейтралка. Никакой реакции из подземелья.
   Зато у Цыбули реакция матершинная. На четвереньки упал у норы. Охотничьей собакой засуетился. Только что не лает. Землю разгребает, нос в нору сует. Байбак, надо сказать, это не суслик, которых на ведро десяток. Байбак он под десять килограммов может вымахать. Уж пять-шесть - точно. И вход в нору у него не дверной глазок. А Цыбуля туда нос бесстрашно вонзает, пытается разглядеть, где там байбачина от нейтралки сховался.
   - Смотри - отхватит шнобель! - Кока смеется.
   - Я ему первее голову откручу? - звереет Цыбуля.
   ...- Нам ехать надо, - рассказывает Кока, - а он ни в какую: "Плевать, - говорит, - скажем, что обломались в дороге". Всю службу послал подальше - один байбак в голове.