Пряничников Николай. Золотой гроб

   Мы через головы добрых дачников, прорывались к купе.
   - Яйца те, яйца те не раздавите! - орала тучная тётенция, закрывая телом полиэтиленовый мешок с яйцами. Те мужчины, которые мешка не видели, одобрительно гудели: - правильно, мамаш. Тут не только яиц - всего на свете лишиться можно.
   Мишка с виноватым видом сидел, стиснутый со всех сторон дородными тетками, а на противоположной лавке вокруг бюстовой девушки резвились три пацаненка. Там же, на край лавки половинкой задницы, подсел какой-то мужичок Мужичек, чувствуя, что занял чье-то место, с отсутствующим видом смотрел в окно.
   Лодки и рюкзаки с торчащими удочками мы через головы передали Михаилу и он распихал их под сидения и на полки. Наш петух изредка орал из рюкзака на полке под потолком и таращился на окружающих, а окружающие, с удивлением, на него.
   Сане сказочно повезло. Столпотворение в проходе стиснуло его грудь в грудь с очаровательной девушкой в соломенной шляпке и с дивными, нежными щеками, похожими на спелый абрикос. Когда вагон дергался, вилял на стрелках, или резко останавливался, Саня, наваливаясь на всякие приятные округлости девушки, делал трагическое лицо мол, де, извините, такова се ля ви. Девушка, на каждый толчок отвечала загадочной улыбкой. Но, когда ее попутчик уже и без повода стал наваливаться слишком плотно и часто, отталкивала его бесподобной грудью. Ее грудь, возвышавшаяся на скульптурном теле, вызывающе выпирала из-под футболки, и не было сомнений, что, например, любвеобильный Игорь за каждое прикосновение к такому вулкану любви с легкостью отдал бы правую руку. Это могло объясниться еще и тем обстоятельством, что Игорь был левша, а на правой руке у него из-за разных жизненных перипетий не доставало мизинца. Саньке же все эти удовольствия доставались бесплатно. Я стоял, сдавленный разноликими дачниками в метре, и с опаской предполагал, что если народу не поубавится, а поезд не перестанет дергаться, то Александр через пять минут этого интим-контакта непременно кончит недоразумением.
   Ближе к цели нашего путешествия дачники стали толпами выходить на остановках, в вагоне становилось просторнее. Наш Саня загрустил. Его славная попутчица, откровенно улыбнувшись на прощание, также вышла из толчеи и скрылась в людском водовороте перрона.
   Наконец, миновав славный город Семенов, где из окна вагона была видна пятиметровая деревянная ложка, стоящая торчком перед въездом в город, электричка перепрыгнула мост через Керженец и слева за окнами засинела вода большого круглого озера. На полустанке 'Озеро' мы сошли.
   - Мамаш, - обратился Мишка к старушке сельского вида, которой он помогал сойти с высокой ступеньки поезда - а как называется это озеро?
   - Это озеро называется Озеро, милай - ответила мамаша, встав на дощатый перрон..
   - Что так и называется? - удивленно переспросил Михаил.
   - Как себя помню, - сказала старушенция, и поспешила в другой конец перрона, где ее встречали родственники.
   - Круто, однако! Озеро 'Озеро' у деревни Озеро - засмеялся Мишка. И, подождав, когда старушка уйдет, добавил - богатый русский язык.
   После этого он вспомнил, как, пользуясь одним только кратким русским словом, можно разрешить целую проблему из области сложного, но экономически выгодного производства. Если, заменить это слово, на более литературное, то притча звучит так: приезжает бригадир лесорубов на делянку и видит непорядок: мужики - лесорубы, при погрузке лесовоза слишком много навалили бревен на тележку, и превысили все допустимые габариты. Это грозило осложнениями с ГАИшниками . Рассерженный бригадир кричит старшому:
   - Эй, фигила, а ну фигач сюда. Фиг ли фиговничаете? Нафига дофига нафигачили? Офигели что-ли! Эти фиги из ГАИ тут же фигнут штрафом, офигеешь. А ну отфигачивайте..!
   Чё фигачишься, обиделся старшой - перефегичили, то не долго и отфигачить. Фиг-ли...!
   Учитывая, что все это было произнесено словами без литературных скидок, мы чуть не лопнули со смеху!
   Через час по наезженной полевой дороге, плавно извивающейся среди ромашек вдоль железнодорожного полотна, мы вышли на берег. Открылся красивый речной пейзаж: хрустальный Керженец словно младенец нежился между крутых берегов, на которых теснились медовые сосны. К воде спускалась широкая полоса белого пляжа, теряющегося за поворотом. Вода была чистая, тихая и прозрачная, а противоположный сосновый берег укутывала легкая голубизна.
   - Лепота! - протяжно произнес Вовка, прикрыв глаза. После этого он так глубоко вдохнул ядреный сосновый воздух, словно его прямо сейчас хотели посадить на электрический стул.
   Мы сделали коротенький привал.
   Попили из термоса кофе. С возмущением отвергли предложение Игоря попить чего-нибудь из Мишкиной фляжки. Возвышенное благородство храма природы нельзя было осквернять запахом самогона.
   Полюбовались двумя молодыми дамами в купальниках, которые, появившись на двухвесельной голубой лодке из-за железнодорожного моста, проплыли на лодке вверх по течению к турбазе. Дамы были гордыми и независимыми. По крайней мере, старались делать вид, что пятеро туристов противоположного пола, взирающие на них с берега, их совершенно не интересуют. У гребущей, при взмахе весел, тонкие лопатки на спине выскакивали из под застежек лифчика и был стеснительный вид лица, а впередсмотрящая весила под 150 кг., и было удивительно, как она застегнула лифчик?
   - Ну ладно, ребята - сказал я - нас ждут испытания, готовим лодки.
   - Ну да! - высокопарно подхватил Михаил. И, со значительностью капитана Кука, добавил: - пора поднимать якоря, господа! Бури, штормы, и волны не будут помехой в нашем грандиозном походе.
   Чувствовалось, что Михаилу страсть как хотелось окунуться в мир приключений.
   Скоро мы плыли по реке. Я с Мишкой, Вовка с Игорем, а Саня, как и обещал, греб на байдарке в одиночестве. Солнце поднялось над соснами, вода вокруг играла всеми цветами радуги. Кое-где над камышами дымилась испарина, а дальние лесные отроги качались в горячем воздухе и походили на мираж.
   Мишка сам себя назначил адмиралом и командующим всей байдарочной эскадры. Вовка тоже получил повышение. Из простого гребца уже к десяти часам утра его повысили до впередсмотрящего. Вовка стал откровенно саботировать: опускал весло на нос байдарки и все чаще с напускным вниманием всматривался вдаль. Из-за этого Игорю приходилось напрягаться вдвойне, чтобы не отстать от эскадры.
   - Вот сколько тщеславия и гордыни в людях? - сказал Михаил, показывая веслом на Владимира. - Впередсмотрящий! И должность то никчемненькая, плевёнькая, а амбиций на самого Нельсона. Тебя же впередсмотрящим назначили не из-за каких-то выдающихся способностей, а из-за твоего амбальского роста. Причем, по совместительству с обязанностями гребца.
   - Тогда требую и мне дать должность, - сказал выдыхающийся Игорь.
   - Ну, и кем же ты хочешь стать, дитя мое?
   - Баталером.
   - В принципе, можно - сказал великодушный адмирал. - Назначаю тебя баталером. Только имей в виду, все запасы спиртного будут храниться у меня лично.
   - Ну, тогда и баталерствуй сам, - пробурчал Игорь, - я отказываюсь от должности.
   В конце концов, все номенклатурные места по ходу дела были распределены. Я получил почетную должность боцмана, Саню назначили юнгой, но он возмутился:
   - Мне 28 лет. Флотоводец Корнилов в двадцать уже командовал боевым кораблем, а вы меня в юнги хотите задвинуть?!
   Мишка поразмышлял и предложил, было, эту вакансию своему бывшему шурину Игорю. Скандальный пятидесятилетний экс баталер от должности юнги наотрез отказался.
   - Нет! Уж, лучше я останусь простым, но гордым гребцом, чем пойду на поводу у вашего коррумпированного Высочества. Ишь, какой Наполеон выискался? Командует только... Мы тебя низложим.
   - Хорошо, - сказал Мишка, не обращая внимания на угрозу быть низложенным. И обращаясь к Сане предложил, - если ты настаиваешь, то я могу все полномочия командующего нашей эскадры передать тебе, а должность юнги возьму себе. Но, с одним условием: с тебя приготовление обеда и мойка всей посуды.
   - Саня с радостью согласился. На этом распределение должностей закончилось.
   Было жарко. Александр, пользуясь индивидуальной свободой и должностью командующего, поднажал на весла. Он захотел всех обогнать и возглавить кильватерную линию. Но мы с Михаилом решили не отдавать пальму первенства зарвавшемуся адмиралу, погребли быстрее, легко нагнали выскочку и, поравнявшись, Мишка треснул его по спине веслом.
   - Это не честно! - заорал адмирал, - кто тут главный?!
   - Ты. Но из соображений безопасности командующий должен плыть внутри кильватерной линии.
   В ответ опозорившийся флотоводец забрызгал нас водой, Вовкина байдарка с налету врезалась в нашу лодку, заорал петух в рюкзаке, началась катавасия: крики, брызги, волны, из камышей поднялись и улетели, куда глаза глядят перепуганные утки. Мы с Мишкой вышли победителями и снова заняли место флагмана.
   - Хрен вам, а не посуда! - ворчал сзади опальный адмирал.
   ПИРАТЫ
   До полудня проплыли километров пятнадцать. Догнали бревенчатый плот. На середине плота была поставлена палатка военного цвета, откуда торчали две пары истоптанных в костре босых ног 42 размера. Обладатель третьей пары сидел на перевернутом ведре и, полу прикрыв глаза, лениво бряцал на гитаре. Над палаткой торчал флагшток, сделанный из кривой жердины, на верхушке которого развевался плохо исполненный на лоскутке простыни 'веселый Роджерс'. Когда у черепа рисовали глазное отверстие, - бухнули много краски, она поплыла и накатилась на перекрещенные турецкие сабли. Получалось, будто суровый Роджерс плачет, что не соответствовало психологии отчаянных и мужественных флибустьеров. Ниже флага одним концом к жердине, другим к краю палатки был прикреплен плакат. На нем также расплывшейся синей краской было написано 'Господи! Хорошо то как!'
 
   - Ну, как оно: грабежи, насилия, убийства, много ли богатых судов взяли на абордаж, как добыча?- весело спросил Саня капитана морских разбойников. Тот отложил гитару, нащупал какую-то веревку и с трудом вытянул из воды тяжелую гирлянду пивных бутылок.
   - Присоединяйтесь, коли хотите?!
   - Как же мы пиво-то забыли - хлопнул себя по лбу Мишка - все ты интендант фиговый - сказал он мне.
   - Да, недоразумение, - буркнул я. - Слушай, капитан, а может, продадите нам пять бутылок?.
   - Нет, продать не можем. Нас можно только или ограбить превосходящими силами королевского флота, или принять от нас в дар.
   - Тогда в дар, мы согласны - закричал Саня. - Давай в дар, душа горит!
   Мы причалили к плоту.
   -Насколько я помню, у пиратов должен быть черный флаг, а у вас белый?
   -А мы хорошие пираты - ответил капитан. - Добрые.
   Оказалось, что благородного капитана флибустьеров зовут Леха, он студент пединститута. Теперь сотоварищи уже два дня совершают веселое путешествие на плоту. Плот почти неуправляем и плывет медленно. Эйфория по поводу 'Господи, хорошо то как!' и чувство вынужденного пуританства уже стали надоедать, а красивый речной пейзаж казался сутулой обыденностью. Хотелось привычного - серого, хоть и грубого, но вселенского. То есть того, что обычно бывает в институтской общаге: - днем скучные конспекты, пыльные аудитории, цифры и занудные профессора, а вечером 'Караул!'. Женщины с соседнего факультета насилуют хилых (из-за плохой пищи) студентов! И всенощный топот по коридорам, как при штурме Зимнего дворца.
   Спасало изобилие пива, коим пираты пополнялись в каждой встречающейся на высоком берегу деревне. В магазинах сельпо уже давно наплевали на всевозможные запреты и постановления (об упорядочении торговли водкой и другими спиртными напитками, которые принимались каждый год и каждый последующий был строже и изощренней предыдущего) и торговали горячительным и утром, и вечером, и днем, и ночью и даже за рамками общепризнанных временных понятий. Лишь бы были клиенты.
   Как и все фантазеры-путешественники, каждый из пиратов, исподволь, рассчитывал на некий спонтанный случай или фантастическую удачу, которая весь последующий учебный год до нового путешествия, будет поводом для различных, веселых разговорчиков в институте, а может даже повлияет на дальнейшую судьбу.
   Леха, например, сидя на своем ведре, живо представлял, что в один из прекрасных деньков, их пиратский плот станет проплывать мимо туристкой базы, откуда будет доноситься веселая музыка и смех, а прекрасные наяды- купальщицы, загадочно улыбаясь, станут подталкивать плот к своей пристани. В это время, налетевшая, откуда ни возьмись, гроза выстрелит могучую огненную молнию в высокое дерево, стоящее на берегу. Дерево, кряхтя и оседая, свалится и, как в замедленном кино, упадает толстенными сучьями прямо на плот. Мужественные плотоводцы, словно лягушки попрыгают с плота в воду. Через секунду все стихнет: Мимолетная злодейка - гроза, кашляя и чертыхаясь, уплывет за лес, освобождая место синему беззаботному небу.
   В воде поплывут отдельные бревна плота, 'Веселый Роджерс' поникнет на жердине и издали станет походить на культовый знак 'Помогите сиротам'. В это время, собравшиеся на берегу, пираты и насмерть перепуганные наяды, вдруг, обнаружат, что среди наяд не хватает самой главной - Леночки. Леночки, папа которой директор крупного предприятия и дал добро своей дочурке привезти на турбазу, принадлежащую заводу своих подруг.
   Все в растерянности. И только Лёха, рискуя своей жизнью, прыгнет в воду, и будет опасно нырять между бревен и торчащих из воды ветвей до тех пор, пока, наконец, появившись из воды в третий или пятый раз, он не вынесет на руках беспомощную девушку. Плечо и рука девушки в ссадинах и крови. Это ее упавшее из-за удара молнии дерево, намертво прижало толстой ветвью к дну реки. И Алексею, приходится не мало потрудиться, чтобы высвободить прекрасную незнакомку и доставить ее наверх. Да и сам он сильно пострадает - на щеках царапины, вывихнута рука, но он мужественен и молчалив. Пока другие мечутся по турбазе в поисках врача, Лёха со знанием дела, пытается вернуть пострадавшую к жизни искусственным дыханием, больше доверяя способу - рот в рот. Губы у прекрасной незнакомки будут приоткрыты, а тонкие античные черты лица бледны. Все закончится через минуту. Леночка, вдруг, вздрогнет, закашляется и, тяжело ловя воздух, придет в себя.
   А уже вечером, срочно вызванный из Нижнего Новгорода Леночкин папа, усадит Леху на лавочку, на берегу реки и на фоне красивого вечернего пейзажа серьезно скажет: 'Ну что же, Алексей, ты спас жизнь моей единственной дочери. А я человек благодарный. Давай, заканчивай свой институт. Я чувствую, что учительское дело не для тебя? Ты человек современный, информатику вон, изучаешь, а я как раз подумываю, что моему предприятию просто, как воздух необходим отдел информатики. Время сейчас такое и пророчу этому направлению большое будущее. Как, - потянешь отдел? А там и все дороги для тебя открою. Да и с Ленкой можешь встречаться, ей давно уж нужен такой парень... друг, защитник. Словом, тебе решать? Леха скромно посидит, немного пожеманится, но уже ясно, что он будет готов дать согласие возглавить отдел.....
   - И, вот, блин, на самом интересном месте Лехиных простраций, приплыли эти чертовы байдарочники и испортили всю погоду. Леха, уже как раз подумывал о том, - как он возглавит новый отдел, внесет сразу тысячу рацпредложений по упорядочению его работы и возьмет опекунство над Леночкой, которую потом бы мог взять и в жены.
   - А что? Прелесть девушка? А папа то - вообще шишка! - мелькнула напоследок в его голове мысль.
   Леха с трудом отходил от охватившего его видения и даже на секунду забыл, что все это он только что сам и придумал, пять минут назад... И вот на тебе! Гости.
   Мы пили прохладное терпкое пиво. На душе было светло и хорошо.
   - Вот доплывем до Волги, а потом с институтским стройотрядом полетим в Сибирь, на стройку - все еще с трудом возвращаясь в действительность, сообщил нам Лёха.
   - Эх, золотые студенческие годы! - мечтательно сказал Вовка, допивая свою бутылку, - стройотряд это хорошо! Незабываемо.
   Вовкина студенческая эпопея в стройотряде была действительно незабываема не только для него самого, но и для всего института, где он тогда учился. Будучи летом на Чукотке, где их факультет помогал строить газопровод и, прослышав, что у Чукчей есть добрый обычай делиться с пришельцами женами, он закатился в ближайший чум, надеясь, что местный обычай распространится и на него. Но тамошние чукчи о своей традиции вообще ничего не знали и после долгих расспросов о цели визита белого человека, - чукчи все поняли и, матерно ругаясь, прогнали пришельца. Затем, хозяин чума, оказавшийся в последствии бригадиром оленеводческой фермы, да еще и с высшим образованием, пришел в стройотряд и нажаловался руководителю о притязаниях к его жене какого-то студента-бугая. Потом было комсомольское собрание. Бугаю за аморалку влепили строгача, и чуть было, не отправили досрочно в Горький.
   Одна пара ног в палатке зашевелилась, пропала, а через секунду появилась растрепанная голова другого пирата. Голова ошалело поглядела на нас, обнаружила Леху и сипло молвила - Пива!
   Капитан отцепил от гирлянды очередную бутылку и подал товарищу.
   В четыре секунды опорожнив содержимое бутылки, незнакомец, наконец, вылез на плот - Семен - представился он нам.
   Мы еще десять минут побыли у гостеприимных пиратов - студентов. Попрощались и отплыли.
   После пивной паузы наши байдарки, казалось, взяли невиданную скорость. Целых полчаса мы налегали на весла, летели стрелой и сосны с обеих сторон, казались сплошным забором.
   Время подходило к двум часам дня. Причалили к берегу и расположились на лужайке среди деревьев. На зеленой траве яркими золотыми заплатами пестрились солнечные лучи. Пора было обедать. Разгрузили рюкзаки, Санька высвободил петуха.
 
   - Пущай погуляет - сказал Саня - ставя онемевшую птицу на траву - может жирку до вечера наберет.
   Мы достали хлеб, завернутый в полиэтилен, тушенку и овощные консервы. На спиртовой таблетке разогрели тушенку. Духовная атмосфера, сопровождавшее наше путешествие, была самая добрая и благожелательная, а начало маленьких туристических удовольствий обещало стать щедрым на взаимную поддержку.
   - Надо же, такая маленькая, а столько тепла дает? - неожиданно, философски заметил Игорь, глядя на синий огонек таблетки.
   - Химия, брат ты мой - сказал Мишка, раскрывая литровую фляжку с самогоном, - великое достижение человечества. - Он тряхнул флягой - Ведь вот эта огненная вода также еще неделю назад была обычным сахаром, да дрожжами.
   - Даже и не верится, что и ты когда-то был простым эмбрионом - по-доброму пошутил Игорь, - а теперь погляди ко, - такой алкашь вымахал?!
   - С ума сойти! - в изумлении закричал Мишка, призывая нас отомстить поэту - Острить взялся! А кто тебя вчера из-за стола до постели волоком тащил? Позор! Алкоголик питерский. Да, если б море было водкой, ты бы, наверняка стал Ихтиандром. А ты же по-э-э-т, лекарь наших душ...Ты учить нас должен, вдохновлять...
   - Ладно, ладно, я вас научу - забасил Вовка: наливай пропорционально, по росту и по весу. Мне кружку. Тебе, Михаил и Ивану по половине, Саньке четверть, а Игорю - каплю.
   - По уму надо наливать, по уму! - запротестовал Игорь - мне кружку, всем по половине, а этому дылде вообще ни капли - сказал он, кивая на Вовку - для его извращенных инстинктов и запаха будет много. Взбесится.
   Вовке налили, как и всем. Опасно было не наливать. Посмеялись над обстоятельством: Вовка и Саня родные братья, от одного отца и матери, но Санька метр с кепкой, Вовка почти два метра - странно!?
   - Ничего странного. Генетика. Хотя, странностей кругом много. Никто еще не ответил на вопрос, что такое жизнь вообще? - выдал Игорь.
   - Ну, как же, как же - шутливо запротестовал Михаил. Всем известно, что жизнь - это существование белковых тел. Обучили. Но лично в тебе, товарищ поэт, белковые тела могут существовать только в комплексе с алкалоидами.
   - Я за жизнь изучал разные философии, самые яркие и признанные в истории людского рода, не обращая внимания на подколки Михаила, со сдержанным достоинством сказал Игорь, - но ни одна так и не дала ответа - зачем мы живем?
 
   - Плюнь на все эти философии - возразил Мишка. - Все философии претендуют на истину, и тут же разнятся друг с другом с точностью до наоборот. Относись к ним, как к праздным размышлениям сумасшедших и живи по своей философии. А цель - конечный результат. Я, например, живу для того, чтобы выгодно жениться, купить машину, построить дачу и воспитывать своих детей. Иван, чтобы сделать газетную карьеру. Ты, чтобы издать очередную книженцию, гонорар пропить, прогулять, а потом опять кроптеть за письменным столом или возиться с мольбертом.
   - Про этих - он кивнул на насторожившихся при этих словах братьев, - я уж и не говорю. Вообще не знаю, зачем они живут? Если Санька и имеет хоть малюсенькую социальную значимость и цель, то этот дылда - он показал на Владимира - живет только ради того, чтобы других пугать. Ходит по улицам и кулачищами размахивает. Вот скажи, Саня, тебе не страшно было обитать в детстве под одной крышей с этим буйволом? Он же тебя, наверное, бил, как сидорову козу. Да еще и издевался, что братец такой щупленький попался? Может, ты и не вырос из-за этих передряг?
   - Это произошло из-за того, что я с самого детства увлекся табаком - сказал Саня, - ну и этим зельем тоже - кивнул он на фляжку! - Вот и остановился в росте в девятом классе.
   Стали спорить. Мишка уверял, что табак и зелье не влияют на конституцию тела.
   - Ведь я тоже первый раз выпил и закурил во втором классе, но на свои метр семьдесят пять дотянул - горячился он.
   - Если бы ты не выпил во втором классе, то дотянул бы, хотя бы, до моего плеча, - усмехнувшись, сказал Вовка, доставая сигарету.
   Вся наша компания была курящей. Мишка, Саня Вовка и я, - курили общедоступные сигареты 'Космос', а Игорь курил и Космос, и Ту-134, и 'Приму' и что подадут. Свои сигареты он не имел принципиально. Разговор о табаке, тут же вызвал у всех желание покурить. Недавно перед сельскохозяйственной конференцией, я для презентабельности купил пачку американских сигарет 'Kamel'. Сигареты искурил, а привычный Космос всю последнюю неделю перекладывал в пустую американскую пачку.
   Когда я достал свой 'Кемел', Санька воскликнул:
   - Надеюсь, не откажете бедному родственнику в импортной сигаретке? Просьба вызвана не корыстными соображениями, а исключительно тягой к познанию нового.
   - Да, кури на здоровье, - сказал я, подавая ему пачку.
   Санька, опираясь на локоть, вальяжно разлегся на траве и с наслаждением затянулся сигаретой.
   - Вот, бля! - сказал он. - Какая прелесть. Крепкие, ароматные, приятные... Умеют же делать за рубежом!?
   - Ты на сигарету посмотри, дурень! - сказал Мишка, знавший хитрость с пачкой.
   - Кос-мос! - разочарованно прочитал Саня на сигарете. Парни захохотали.
   - Ну, все равно, это какой то другой Космос, значительно лучше, чем наш! - дурашливо вывернулся Саня.
   Отдохнув, побалагурив и повалявшись в тени, мы снова сели в лодки и плыли под соснами. Солнце было белым, вода голубой, у меня натерлись мозоли. За песчаным поворотом обнаружили пять байдарок, вытащенных на пляж. У самого песка, сбившись в кружок у маленького костерка, сидели на бревнах и плахах, человек семь представительниц прекрасного пола. Иные были в спортивных костюмах, другие в купальниках. Поодаль в гордом одиночестве восседал и чего-то жевал невероятно тощий усатый парень в огромных солнцезащитных очках. Он был худ настолько, что если бы не очки и усы, то можно было бы подумать, что это оживший Рамсес какой-то там, который взял отпуск, и временно покинув свой саркофаг.
   - Девушки, мы в сторону Волги правильно плывем? - крикнул Мишка.
   - Вы заблудились, ребята. Волга - вверх по течению, - засмеялись те, приняв юмор.
   ИНДЕЙЦЫ И АФГАНЦЫ
   Через километр на правом высоком берегу, кто-то пронзительно завизжал, и в воду бултыхнулась пустая бутылка. Через секунду визг повторился, и очередная бутылка оказалась в воде. Резвились какие-то парни. Наверное, видели по телеку, что в Индонезии ежегодно проводят соревнования по визгу. Они брали пустые пивные бутылки и, соперничая, кто кого при броске бутылки перевизжит - бросали ее, стараясь перекинуть через 40-ка метровую реку. Бутылки, как гранаты падали вокруг наших байдарок, поднимая султанчики воды.
   - Эй, индейцы! - крикнул им Вовка, встав во весь свой прекрасный рост. - Либо вы прекратите засорять реку, и пугать проплывающих туристов, либо мы станем решать вопрос о ваших скальпах!
   Вопрос о скальпах заставил задуматься мелких хулиганов. Парни посмотрели на нас, посовещались и крикнули в ответ:
   - Ладно, ладно. Все равно бутылок больше нет, завязываем - и скрылись за бугром.
   Скорее всего, их остановило не отсутствие пустой тары, а решительный бас и могучий рост нашего впередсмотрящего. Мы плыли дальше. Настроение немного подпортилось.
   Визги я не люблю, у меня они вызывают физиологический дискомфорт и с определенного времени заставляют вздрагивать, напрягаться, и шарить около себя рукой в поисках чего-нибудь тяжелого. Именно так визжали 'духи' на севере от Кабула, когда прыгали на нас с ножами и ружьями со скал. Правда, только в начале 80-х у них часто встречались ружья времен куперовского Соколиного глаза. Потом они поголовно имели или китайские АКМы, или американские М-16,.