Пьянкова Карина. Прикладная некромантия

   И только когда на небе показалось солнце, приперлись наставники. К тому времени мы уже не знали, что хотим сделать с ними – убить или расцеловать на радостях.
   Тех жмуриков, которых мы еле-еле сдерживали в течение ночи, квалифицированные некроманты покрошили эффектно и быстро за какие-то десять минут. Не знаю, как остальные, а я почувствовал себя настоящим неудачником.
   Среди наших спасителей обнаружился и всполошившийся сверх меры декан, у которого тряслись и щеки, и два подбородка, и объемное брюхо. Он тут же принялся нас пересчитывать, заодно осматривая на предмет возможных травм. Мы же сбились в кучу, как выводок котят, и чуть ли не обнюхивали друг друга, пытаясь удостовериться в том, что все живы и все на месте. Когда окружающий мир не слишком балует любовью, поневоле тянешься к стае и относишься к ней, как к своей семье.
   – А где ваш мэтр? – спросил наконец декан, убедившись, что драгоценные студиозусы целы и почти невредимы.
   – А там, под кустом лежит, – отмахнулся Рем.
   Вот уж о ком мы не беспокоились, так это о наставнике. Неудачник. Сам подставился и нас бросил на произвол судьбы. Пусть скажет спасибо, что вообще нежити не отдали на съедение!
   – Молодцы, студиозусы! Благодарность объявим! Всем.
   Почему-то мне безумно захотелось добавить слово «посмертно».
   – Лучше поспать дайте нормально, а? – заканючила Ялли, умильно хлопая зелеными глазищами, приосаниваясь и ненавязчиво так выпячивая грудь.
   Для любого нормального мужчины подобный выпад – удар ниже пояса. Рыжая бестия Ялли любого представителя мужского пола при желании может подбить на что угодно. За ней ухлестывал, по-моему, весь факультет. Даже я как-то раз приволок цветы нашей первой даме, но она была верна своему возлюбленному с факультета целительства. Чем этот сдыхлик приворожил такую красотку, трудно понять. Остальные девушки нашего факультета рядом с Ялли меркли, как звезды рядом с луной.
   – Э… – растерялся от такого напора мэтр. – Ну… Да! Вы же устали… Идите, сутки на отдых!
   А еще как-то одногруппница призналась мне с глазу на глаз, что у нее в роду были мавки, а от них, как известно, ни один мужчина никуда не денется. Природные чары действовали надежнее любовных заклинаний.
   – Отлично! Тогда мы пошли, – тут же включился Рем, пока наставники не опомнились и не изменили решения.
   С кладбища нас как ветром сдуло.
   Сил хватило только на то, чтобы доползти до комнаты и, не раздеваясь, упасть на кровать. Да что там «не раздеваясь»! Сапоги и то не стянули.
   Мечта отоспаться, правда, в полной мере не сбылась. Где-то после полудня нас разбудил звучный клич с улицы:
   – Темные! Выходите землю делить!
   – Ой га-а-ады! – простонал Анджей. – Вот чего им именно сегодня неймется?
   На студенческое общежитие был выделен всего один корпус, в который каким-то образом умудрялись засунуть всех. Причем и то крыло, где традиционно селили темных магов и будущих некромантов, и то крыло, где жили светлые, выходили окнами на небольшой сквер, который в соответствии с традицией надо было отвоевывать. Проигравшая сторона лишалась привилегии отдыхать на лоне природы. Пару раз в месяц проигравшие приходили под окна второй стороны и орали ритуальную фразу: «Выходите землю делить!» Не выйти означало опозорить честь факультета.
   – Может, плюнем на него? – пробурчал Рем, поворачиваясь к стене. – Надоело уже.
   Я зевнул во весь рот, потер глаза кулаками и ответил:
   – А я пойду. Мы с Яськой поспорили: если меня не положат в пяти стычках подряд, он мне свою «Книгу Тьмы» отдаст в вечное владение. Сегодня последняя драка, и в случае победы семейная реликвия – моя.
   – И у тебя хватило совести согласиться на такой спор? – возмутился Рем.
   – А что ты поставил? – не стал накидываться на меня Анджей.
   – Бабушкин ритуальный кинжал.
   – Да вы всерьез играете! – удивился он. – Неужели Яське не дает покоя твоя слава первого поединщика курса?
   – Да Тьма его знает, – пожал плечами я. – Может, просто дурью мается. К тому же меня больше интересует, что сегодня произошло на кладбище. Призраков как корова языком слизала, нежить повыползла. И это при минимальных-то условиях! У нас погосты обжитые – столько поколений студиозусов там душу отводило, что и зомби первого порядка не вылупится, не то что такое непотребство.
   – Бесовщина какая-то, – нахмурился окончательно проснувшийся Анджей. – И энергопотоки чудят, мэтра просто так не вырубило бы, он же не первокурсник сопливый, кое-какие блоки должны были стоять на случай магических возмущений.
   – Да что вы мучаетесь, парни, пойдем туда с магометром, измерим уровень энергии, пару ритуалов проведем… Тогда и думать будем. А я бы на вашем месте побыстрее двинулся вниз. Судя по крикам, кого-то уже бьют.
   Во дворе уже и правда дрались некроманты, боевые темные и боевые светлые. Нет, все совершенно справедливо, один на один, речь ведь идет о чести факультетов. Вот после отбоя могут на одного кучей навалиться, но днем это просто неприлично… К тому же ты сам выбираешь, с кем драться, если соглашаешься на такую дуэль. Я, к примеру, навострился справляться с магами на курс старше… Да, пожалуй, я люблю выделиться.
   – О, Эльдан, Анджей! – искренне обрадовался нашему появлению Ренгар, шестикурсник с факультета темной боевой магии. Он стоял в сторонке, видимо ожидая, когда появится достойный противник. Никто особо не рвался с ним связываться, все-таки за последние два года Рен ни одной стычки не проиграл. – Тоже размяться решили?
   – Ага, – ответил за нас обоих мой приятель.
   – Я уж думал, вы не появитесь. Говорят, ночка у вашей группы жаркая выдалась.
   – Не то слово, – скривился я. – Врагу таких развлечений не пожелаешь. Но, хвала Тьме, все живы.
   – Хвала Тьме, – согласился темный. – Кого выберешь?
   Я оглядел пришедших светлых. Хм. Этого бил… этого тоже бил… и этого… с этим точно не справлюсь… с этим неинтересно…
   – Хм, даже выбрать не из кого, – недовольно буркнул я, оглядев вражий стан, не особо поражающий разнообразием. – Сплошь семикурсники и шестикурсники. А остальные… так, мелочь.
   – Говорят, к светлым новеньких перевели.
   – Откуда? – недоуменно спросил Анджей.
   – Да из Эстры. Там вроде эпидемия какая-то, вот студиозусов и распихивают куда только можно. К нам три человека попало.
   Недоумение Анджея, судя по выражению его лица, опасно приближалось к шоку. Я его состояние тоже разделял. Чтобы из столицы кого-то засовывали в нашу глухоманскую Академию, в которой пусть и дают отличное образование, но не настолько престижное, чтобы ради этого отказываться от благ цивилизации…
   – Да уж, именно попало, – самодовольно ухмыльнулся быстро опомнившийся друг, сделав акцент на последнем слове. – Там-то темных и некромантов не обучают, вот им шкурку-то и потреплем, чтобы уважали.
   Пока Анджей с Ренгаром вели увлекательную беседу на тему, что они сделают с новенькими, я углядел самих новеньких, идущих к нашей разношерстной толпе. Два парня и девушка. Парни-то, Единорог с ними, а девица… Хороша. Длинные каштановые волосы до пояса, личико сердечком, большие карие глаза, стройная фигурка… и медальон светлого боевого мага на груди.
   А ведь я почти влюбился.
   – Я с ним драться буду! – пропела звонким, почти хрустальным голосом новенькая и ткнула тонким пальчиком в мою сторону.
   Я мрачно хмыкнул. Вокруг стали раздаваться смешки студиозусов, причем с обеих сторон. Нет, я не великий маг, но в драке за себя постоять могу. А если противник – такая вот столичная фарфоровая куколка, к которой и прикоснуться страшно, вдруг рассыплется, то уж точно не оплошаю.
   – Может, с кем другим? – решил как-то спасти ситуацию Сандер, нормальный парень и хороший маг. Разве что светлый.
   – Зачем? – хлопнуло глазищами дивное создание и встало в стойку напротив меня.
   Хотелось выругаться. Отказаться стыдно, но и драться с ней… девушка все же. Хотя те же Ялли и Марта порой участвуют в поединках, ну так это же свои, боевые подруги, вместе зомби делали, вместе в комнаты к врагам пробирались. Они попрочнее иных парней будут.
   – Струсил? – с чувством превосходства спросила меня пришлая и чуть заметно шевельнула пальцами. В жизни бы не заметил, если бы в свое время бабушка не поведала о «покрове света», универсальной магической защите, используемой боевыми магами. Только это точно не уровень студиозуса. После более пристального осмотра я понял, что и стоечка у новенькой чересчур свободная и одновременно с тем выверенная, чтобы считать девицу пустоголовой фифой.
   Нечистое дело-то.
   Я ухмыльнулся и атаковал без предупреждения. Гнусно? Нет. Я так всегда делаю.
   Куколка возмущенно ахнула и попыталась закрыться от моего «копья тьмы». Пусть даже деточка по опыту и превосходит меня, зато на моей стороне скорость нелюдя и врожденные инстинкты, так что шанс отделать чужачку есть. Заодно и проверю, чего она стоит и насколько явно собирается продемонстрировать свои умения.
   Мою атаку девица отразила, пусть чуток и припоздала. Поморщилась, но на ногах устояла. Ответ мне пришел в виде «молота небес» – опять же простое заклятие, но бросила она его настолько отточенно и выверенно, что ни перешибить, ни отвести удар у меня не вышло бы. Мучиться со щитом я не стал. Ушел в кувырок. Просто и эффективно. И, уже откатившись, со всей силы жахнул «тенью смерти». Мерзкая штука, по себе знаю, секунд на двадцать становишься глух, нем, беспомощен и почти мертв – наше семейное изобретение, в широких кругах неизвестное. Местных на такое уже не подловишь, они мои фокусы знают, а эта фифа под заклинанием сложилась как миленькая, явно не понимая, что произошло.
   – Хватит, Эльдан, – окликнул меня Сандер. – И так ясно – ты ее сделал.
   Я снял заклинание и даже подал лежащей на земле девушке руку. Та поморщила носик и встала сама, хоть и с трудом.
   – Кьера, – коротко представилась она, больше ничего не объясняя. Будто бы ее имя могло прояснить все вопросы, возникшие в моей голове.
   – Эльдан, – неохотно ответил взаимностью я. Не люблю выдавать свое имя посторонним, особенно если им не доверяю. Никогда не стоит забывать о старых добрых заговорах, которые именно на имя-то и завязываются.
   – В следующий раз я тебя сделаю, – заявило мне это кареглазое чудо.
   – Мечтай, – с показной самоуверенностью фыркнул я и отошел к своим, искоса поглядывая на новую знакомую. Вот ведь… эстрийка. Иначе и не скажешь.
   Но кем бы она ни была – хороша, поганка… Не идет, а плывет, и улыбочка эта, горделиво-вызывающая. Мол, знаю, что хороша, да только не про вашу честь. Мало кто на такую гримаску не купится и не захочет добиться расположения. Я бы точно купился. До того, как с ней подрался.
   – Что, брат, слюнки потекли? – ехидно спросил Анджей, когда я оторвал взгляд от удаляющейся девицы.
   Ну кто ж так ходит-то?! Она бы еще побольше бедрами виляла!
   Утешало только, что не я один пожирал глазами эту самую Кьеру.
   – Ты еще скажи, что у тебя не потекли! – отмахнулся я. Объяснять, что мой интерес никак не связан с неземной красой чужачки, я не собирался. Пусть лучше будет сказка о влюбленном принце. – Хорошие светлые магички с некромантами не связываются, сам знаешь. Хотя… Вот как магичка она не так уж хороша.
   – Подумаешь, с тобой не справилась. Так ты же и дрался нечестно.
   – Что? – неподдельно оскорбился я. – Подумаешь, неизвестное заклятие…
   – Келе, у тебя с ночи руна разрушения на правой руке висит, я все видел.
   Я быстро стрельнул глазами, не оказались ли в зоне слышимости представители враждебного лагеря. Пронесло.
   Глазастый, Дракон его заешь, а я ведь о руне успел забыть. Ну смухлевал, причем скорее по привычке, чем по злому умыслу, так что теперь, отдать меня светлым на растерзание? За такое и побить могут… Чувства вины по поводу этого «бесчестного поступка» я не испытывал совершенно. Девочка тоже не особо распространялась, что боевого опыта у нее явно побольше, чем у студиозуса.
   – Надеюсь, не сдашь? – прошипел я одногруппнику.
   – С тебя причитается, – ухмыльнулся он в ответ.
   – Чего надо? – раздраженно спросил я.
   – Инга хотела побывать в библиотеке твоей бабушки.
   О да, Инга. Любовь всей Анджеевой жизни. Он за ней с первого курса терпеливо ухаживал, исполняя каждую прихоть. Девчонка, к чести своей, над парнем особо не измывалась и не давала ему невыполнимых заданий. Тяга к знаниям у нашей сокурсницы была просто патологической, вот та и начала, кажется, клянчить у терпеливого возлюбленного допуск к книгам принцессы Гиры.
   – Мелочи какие. Да попросить за Ингу я и так могу, надо было просто сказать мне. Называй нормальный откуп.
   – Ну… Даже и не знаю.
   – Когда будешь знать – скажешь, – фыркнул я.
   – Заметано, – кивнул Анджей.
   Попался – отвечай. С тем, кто прикрывает, – расплатись. Неписаные правила вроде бы и силы не имеют, а следовать им все-таки надо.
   – Еще кого пристойного ждать будешь? – спросил друг, высматривая жертву для себя.
   – Да не хочется что-то, – широко зевнул я, понимая, что мне попросту лень.
   Ну что еще я могу увидеть любопытного после такого дивного зрелища?
   – Кажется, девица окончательно выбила тебя из колеи, приятель, – со слегка издевательской ноткой заметил Анджей.
   Смотрел он на меня насмешливо.
   – Светлый боевой маг с неплохими данными. И она – человек, – многозначительно добавил одногруппник. – Она тебя заинтересовала. Хотя и не понимаю, почему тебя привлекают именно смертные девушки.
   Отлично. Кажется, версия о моей скоропостижной влюбленности в новенькую возникла даже без моего посильного участия. Для закрепления успеха начну все отрицать.
   – Ты просто не знаком с моей венценосной бабушкой. Увидев разок такую красавицу, на эльфиек даже смотреть перестанешь. Но эта девчонка с ней и рядом не стояла, следовательно, меня она не интересует.
   О да. Ее высочество Гира была поистине восхитительным созданием. Резкая на слова и скорая на поступки, порой безжалостная, как и положено истинному некроманту. Однако в ее присутствии было тепло. Если нужно описать ее одним словом, то слово это будет «огонь». Дед в супруге души не чаял, а прожил он с ней в браке, даже по эльфийским меркам, немало.
   Естественно, как только я заявил, что Кьера меня не интересует, во взгляде Анджея появилась уверенность, что я вот-вот сделаю эстрийке предложение руки и сердца. Превосходно.
   – Ладно, ты спать пойдешь дальше? – с показной беззаботностью спросил я.
   – Да ну, вылезать из постели, только чтобы посмотреть, как ты развлекаешься, и уйти, ни с кем не сцепившись? – покачал головой мой друг, сопровождая свои слова такой ехидной усмешкой, что у меня сердце радовалось. – Ты иди, а я потом расскажу, кто кого сделал.
   – Лады, – кивнул я и отправился в общежитие.
   Вопли противоборствующих сторон преследовали меня едва ли не до комнаты, да и там пришлось спрятать голову под подушку, чтобы хоть как-то заглушить этот ор. Все-таки умеют у нас в Академии развлекаться.
   Сутки, отведенные нам на отдых, закончились преступно быстро. Как и всё в нашей жизни. Утром на следующий день мы с ребятами поднялись с постелей посвежевшими, правда, Анджей на нашем с Ремом цветущем фоне выглядел чуть менее благополучно. Очевидно, наш приятель после стычек со светлыми пошел к Инге. А уж если он забрел к ней, то быстро не выберется.
   – Келе, ты практически похож на эльфа, – со смехом сказали ребята, увидев изрядно посвежевшего после отдыха меня.
   Эта старая шутка нашего курса. В Академию я прибыл классическим эльфийским принцем, холеным, высокомерным, скучающим и, как утверждали наши девушки, прекрасным, будто сказка. Через неделю лоск представителя королевской семьи слетел, как шелуха, высокомерие продержалось чуть дольше, но, как оказалось, гордиться мне было особо нечем. На фоне иных студиозусов-некромантов я ничем не выделялся. Скукой мучиться мне также не приходилось, слишком многое нужно было освоить. Хоть у меня и имелись родственники-некроманты, однако я не удосужился узнать об этой профессии хоть что-то до отъезда на учебу. Да я и в Академию поехал скорее назло, после очередного скандала с дедом, который все не мог смириться с тем, что второй в очереди претендент на престол оказался «с дефектом». Как говорит дядя Дима, по самые гланды достали. Вот я и решил, раз уж я настолько не по нутру родне, сделать им еще одну гадость, до кучи. Да и свобода, которую получал студент факультета некромантии, выглядела привлекательно.
   Месяц учебы вместе с проживанием в общаге превратили меня из образца эльфийского престолонаследника в образец учащихся моего факультета. На Перворожденного я теперь в полной мере не тянул.
   Через пять недель в Академию приехала бабушка Гира, то ли отговаривать меня продолжать обучение, то ли просто убедиться, что единственного внука не сожрали в этой обители разврата и порока (Анджей же тогда как раз отбыл к родителям и пропустил явление ее высочества). Вот она-то, окинув меня внимательным взглядом, и заявила изумленно: «Эльдан, ты совершенно не похож на эльфа!» Благодаря Рельке эта фраза за несколько часов стала известна всем поголовно.
   – Без оскорблений, пожалуйста, – фыркнул я.
   Да уж, вряд ли можно расценить как комплимент заявление, будто я вновь напоминаю того самовлюбленного заносчивого сопляка.
   – Ну что, здравствуй, утро, здравствуй, культурология, – провозгласил Рем.
   Предмет этот у нас вела совершенно потрясающая личность: темный эльф, изгнанный за что-то из клана, мэтр Райхэ. «Райхэ» на языке моих сородичей, принявших Тьму, означает «волк», но вот на этого зверя преподаватель совершенно не походил. Ему больше подходил «лис». Белый. Янтарные глаза с лукавинкой, ухмылка шулера, короткие белые волосы и потрясающее свойство ускользать в неизвестном направлении от тех, с кем говорить он совершенно не желает. Помнится, однажды ректор пытался обнаружить его, чтобы поговорить об изменениях в расписании… Трое суток – и ни разу мэтр Райхэ не попался ему на глаза, до тех пор, пока глава Академии официально не заявил, что Дракон с ними, с изменениями.
   И аудитория у мэтра была собственная, особая, зубами вырванная у ректората и обустроенная сообразно вкусам обитателя: карты и гравюры на стенах, изысканная кафедра и своеобразный сладко-терпкий запах, который пропитал, кажется, каждую половицу.
   Лекции этого наставника тоже были особенными: все сведения он подавал в оригинальной манере, изрядно сдабривая юмором, правда, без того злобного едкого сарказма, которым славятся темные эльфы. Мэтр Райхэ вообще был на удивление сердечным и добродушным мужчиной, особенно если учесть его расовую принадлежность, а по отношению ко мне его хороший нрав проявлялся даже в большей степени, чем ко всем остальным.
   – Студиозусы, доброе утро! – жизнерадостно провозгласил мэтр.
   Мы с приятелями как раз просачивались в аудиторию – лекция уже началась, так что нужно было войти как можно тише.
   – И отдельное приветствие студентам героической четвертой группы, сегодня самой малочисленной. Судя по всему, следующим подвигом этих ребят явно будет сдача зачета по моему предмету с десятого раза. Ремуальд, Анджей, Эльдан, ну давайте уже сразу на четвереньках вползайте. Зачем нам полумеры?
   Наивно было надеяться, что мэтр не заметит наших маневров.
   – Простите, мэтр Райхэ. Мы можем войти? – попытался хоть как-то выкрутиться Рем.
   – Входите уж, опоздуны. А где остальные ваши одногруппники, Ремуальд?
   Удивительно, но из всей нашей четвертой группы изъявили желание приобщиться к знаниям только мы трое.
   – Не могу знать, мэтр, – отрапортовал Рем, сам весьма ошарашенный нашим сегодняшним составом.
   – Что ж, Ремуальд, прошу вас отправиться в общежитие и не возвращаться без ваших товарищей. Анджей, Эльдан, садитесь и пишите лекцию. И раз в жизни сделайте это со всей ответственностью, для всей вашей группы стараетесь, в конце концов.
   Однокурсники ехидно хихикали, прикрыв ухмылки кто записями, кто руками, а кто и вовсе уткнулся в плечо соседа. Ничего, припомним, все рано или поздно лажают, так что подождем своей очереди посмеяться над проблемами соучеников.
   Рем тяжко вздохнул, но спорить с наставником, разумеется, не стал. Бедняга, даже представить страшно, что такое попытаться разбудить некроманта… А ребята, скорее всего, просто не сумели проснуться.
   – Итак, господа студиозусы, а мы с вами поговорим о лесных демонах. Айвен, не стоит так морщиться, эти создания не такие жуткие. Не верите мне – спросите у Эльдана.
   Лекцию я слушал вполуха. Когда я жил в замке родителей, наставник Айаллэ возился со мной целыми днями. Так что об этой расе я знал немало: мог даже навскидку определить клан, к которому принадлежал лесной демон. Эти существа обладают бешеным темпераментом, а эльфов просто на дух не выносят. Впрочем, они вообще ни к кому особой симпатии не испытывают.
   – Эльдан, вам требуется подушка? – вырвал меня из дремоты голос мэтра. – Я понимаю, что ничего нового вы сегодня не узнаете, но прошу принять во внимание, что спячка на факультете некромантии обычно носит характер эпидемии.
   – Простите, мэтр, – покаянно вздохнул я, пытаясь принять хотя бы относительно бодрствующий вид.
   Темный эльф только улыбнулся. Иногда мне даже кажется, что мэтр работает на кого-то из моих родственников. Уж слишком сильно он меня опекает и много чего прощает.
   – Итак, господа, с общей теорией покончено, перейдем к вопросам выживания. Не приведи вас Творец, не зная клана демона, разжечь в его присутствии костер. Если вы у него на глазах бросите на землю хоть одну ветку дерева-тотема, то, возможно, вас найдут уже по частям. Если найдут вообще. В разговоре с лесными демонами лучше не шутить, чувство юмора у них имеется, но они склонны забывать об этом, когда им удобно. Не обнажайте при них оружие, они никогда не упустят случая подраться, а бойцы из них отличные. Проще говоря, вообще не советую связываться с этими созданиями, дороже выйдет.
   – А как же Эльдан? – спросила Злата, девица из первой группы.
   Ну как же могли меня не вспомнить-то?!
   – А за Эльдана все проблемы решила его многомудрая и прекрасная матушка принцесса Мириэль, которая нашла ключик к сердцу одного демона. Если у вас нет такой замечательной во всех отношениях родственницы, можете даже не пробовать наладить культурные контакты.
   Мэтр Райхэ обвел глазами аудиторию и провозгласил:
   – Итак, лекция почти закончилась, а четвертой группы как не было, так и нет. Докладную написать, что ли?
   – А может, не надо? – робко предложил Анджей. – Мы хорошие.
   Однокурсники в очередной раз ехидно захихикали. Будто сами никогда не ныли перед наставниками.
   И тут в аудиторию вломился Рем. И лицо его было… каким-то жутким. Мертвенно-бледным и перекошенным.
   – Мэтр… Нет их! – выдохнул он, отдышавшись.
   – Как – нет? – растерянно переспросил Райхэ. – Вы не искали, что ли?
   Староста замотал головой с такой интенсивностью, что мне показалось, будто она вот-вот отвалится.
   – Комнаты пустые. И никто их не видел. Еще со вчерашнего вечера, – дрожащим голосом ответил Ремуальд.
   – Анджей, ты ведь вчера к Инге ходил? – шепотом спросил я у товарища.
   – Х-ходил, – запинаясь, произнес он. – Постучал в дверь, никто не отозвался, я решил, что девчонки крепко спят, и не стал их будить… Отправился в библиотеку, эссе доделывать…
   Несмотря на то что Анджей говорил тихо, его слова, кажется, услышали все, кто находился в аудитории. Повисло истинно кладбищенское молчание. Куда могли подеваться тринадцать человек? В нашей-то Академии, где каждый камень магией пропитан?
   – Студиозусы, лекция закончена. Анджей, Ремуальд, Эльдан, будьте добры, подойдите ко мне. Господа некроманты, настоятельно прошу вас воздержаться от бесед на эту тему хотя бы до вечера. Надеюсь на ваше понимание.
   И ведь будут молчать как миленькие. Когда эльф Тьмы говорил таким тоном и используя такие формулировки, прекословить ему мало кто решался. Было в нем что-то… королевское. Властность и величие. Правда, демонстрировал он эти свои свойства довольно редко.
   – Итак, мальчики, – начал мэтр, когда мы остались в аудитории вчетвером. – Вчера утром вы пришли с кладбища и собирались лечь спать. А чем же занялись на самом деле?
   – Нас разбудили, – ответил я. – Светлые пришли опять за сквер драться, мы с Анджеем вышли. Рем тоже проснулся, но не пошел. Я дрался с новенькой девицей.
   В памяти всплыла физиономия Кьеры с ее нарочито высокомерной гримаской. Странная девица. И так «вовремя» появилась в Академии: аккурат перед началом наших неприятностей.
   – Я потрепал Эрика Фрина с четвертого, – добавил Анджей. – Потом меня сделал Крис Трэйн. После этого уже я пошел к Инге… А дальше я уже говорил, что было.
   – Я в окно наблюдал, как Келе дерется с этой девчонкой. Потом лег, и вскоре он вернулся в комнату, – сказал Рем.
   У меня внутри все похолодело. Тринадцать одногруппников, проверенных друзей, куда-то делись. Да что происходит-то?!
   Мы с друзьями переглядывались как-то затравленно, растерянно…