Эпизод 1

   Дворники с мерзким звуком скребли стекло.
   Дождь лил, как из пожарного насоса, потоки серой воды с серого неба превратили весь мир за лобовым стеклом в зыбкое марево, и даже стены стандартных девятиэтажек “спального” района казались изогнутыми.
   Кроме того, было холодно.
   Человек в машине выругался и взглянул на часы.
   Сквозь серую мглу угадывался стандартный подъезд стандартного дома со стандартной трансформаторной будкой перед входом. Будка тоже нервировала водителя, поскольку превращала почти половину площадки перед подъездом в мертвую зону.
   Он снова выругался, и слегка повернул руку в сенсорной перчатке, смещая машину вправо.
   Его “тачка” только снаружи была стандартной. Под трехмиллиметровой броней из высокомолекулярного пластика скрывалось два магнитодинамических тяговых двигателя, в кожухе карданного вала пряталась автоматическая пушка калибра 20 мм, фары маскировали две спарки пулеметов 12.7 мм, а цифровая САУ [1] могла сопровождать одновременно до 16 целей… две из которых, кстати, и приближались со стороны центра города.
   “Ну вот, — невесело подумал пилот. — Началось…”
   А дождь все так же глухо и надоедливо шуршал по стеклу.
   Человек выключил дворники, дабы не привлекать внимания, и полностью перешел на виртуальное зрение.
   Картинка резко изменилась. Прозрачные скелеты домов не закрывали обзор, несколько неудачливых пешеходов, старательно прикрывающихся бесполезными зонтами, красными искрами спешили в свои теплые многоэтажные норы, немногочисленные автомобили в облаках брызг проносились по шоссе в сторону центра… а вот этими двумя экипажами компьютер заинтересовался не зря.
   Дождь все пел свою тоскливую бесконечную песню, и полоски асфальта превращались сначала в узкие речки, а затем сливались с окружающим их грязевым морем.
   Два джипа остановились перед подъездом, человек в странном автомобиле вздохнул, поежился, и протянул руку к двери.
   Автомобиль был странным даже внешне — одновременно похожим и не похожим на остальные. Дилетант принял бы его за “вольво”, специалист тоже… но бросив второй взгляд, сильно бы в этом усомнился. “Какая-то иномарка”, — так обычно отзывались о нем немногочисленные свидетели. Именно так он и проектировался — похожим и неприметным.
   Из джипов спокойно и деловито вышли двое, затем еще двое, еще — “Как они там умещаются?” — и, наконец, еще один — потолще и более начальственного вида, чем остальные. Кто-то из адъютантов поспешно раскрыл зонт.
   Двое остановились под мокрым козырьком подъезда, один заглянул внутрь, вышел, кивнул, и только после этого основная группа исчезла за дверью.
   Человек в автомобиле тоже кивнул, приоткрыл боковое стекло, аккуратно уложил на дверцу винтовку с оптическим прицелом и четыре раза подряд нажал спуск. Водитель, второй водитель, охранник, второй охранник. Глухие щелчки выстрелов поглотил дождь, а никто из профессионалов, как он и надеялся, даже не вскрикнул — вместо этого их натаскивали хвататься за пистолет.
   Труп одного из охранников свалился в лужу, и вода вскипела кровавыми пузырями, второй, схватившись за сердце, медленно сполз по стене и скорчился чуть в стороне от входа.
   Пилот не спеша втянул винтовку обратно, протер тряпкой мокрый ствол, вздохнул, поднял воротник и с брезгливой гримасой вышел наружу.
   Ботинки его с верхом погрузились в грязь и сразу промокли, он вполголоса выругался, и размашистым шагом двинулся к подъезду.
   Машина включила дворники, приподнялась над землей и двинулась следом.
   Те, кто ворвался в квартиру, были явно не дилетантами. Первым получил пулю глава семьи — не успев даже подумать о сопротивлении, затем — мать, после этого двойной очередью срезали зятя, небрежно прострелили голову ребенку и только затем схватили и бросили на пол женщину, которая и была причиной атаки.
   Якубович с экрана телевизора все еще продолжал торговаться с непонятливой блондинкой, которая требовала приз, а не деньги, кофе тоненькой струйкой стекал из опрокинутой чашки на лицо все еще дергающегося пожилого мужчины с пробитым горлом, а его жена все еще сползала по стене рядом с диваном.
   Дождь все так же мерно шелестел в окне.
   — Когда ты последний раз видела его? — шеф операции носком сапога приподнял голову прижатой к полу молодой женщины.
   В шоке от ужаса и непонимания, она закатила глаза и со стоном уронила голову на пол.
   — В машину ее! — коротко бросил шеф и повернулся к выходу.
   И получил пулю в лоб.
   Небольшой автомат с коротким тонким стволом сухо затрещал и еще два здоровяка в темных костюмах отлетели к стене. Третий успел поднять пистолет — следующая очередь разорвала и его грудь. Четвертый оказался умнее — он рывком поднял женщину на ноги и отступил к углу.
   — Если ты выстрелишь — я успею прикончить и ее! — поспешно заорал он, вжимаясь в стену.
   Человек у двери чуть-чуть опустил ствол — совсем чуть-чуть, — затем пожал плечами и отступил в сторону, спрятавшись за перегородкой.
   — Отпусти бабу — уйдешь живым!
   Женщина, уже немного пришедшая в себя, услышав голос, вскрикнула и снова обмякла в руках убийцы.
   — Гарантии? — довольно спокойно потребовал тот.
   — Никаких, — послышалось из коридора. — А какие есть другие предложения?
   Наступила тишина, затем громко и отчетливо всхлипнула женщина.
   — Я выхожу с бабой, сажусь в машину, выталкиваю ее и уезжаю! — выкрикнул в пустоту убийца.
   — А гарантии? — спокойно отозвался коридор.
   — А есть еще предложения? — с мрачным юмором вернул остроту киллер.
   Тишина.
   — Согласен, — все так же спокойно послышалось в ответ.
   Человек в темном костюме осторожно оторвался от стены и на один короткий момент остановился перед окном.
   Этого оказалось достаточно.
   Рявкнул пулемет. Пули — каждая с косточку сливы величиной — ударили в левый бок, разорвали туловище пополам и отбросили верхнюю часть обратно в угол. Женщина, если не считать брызг крови и мозга, осталась невредимой — и мягко упала рядом.
   Сквозь разбитое окно, сминая рамы, в комнату сунулась серая морда автомобиля. Отверстия, обычно прикрытые фарами, все еще дымились. Человек с автоматом взглянул на часы, удовлетворенно кивнул, осторожно поднял женщину на руки, еще раз обвел глазами место побоища и шагнул из окна прямо в открытую дверь машины.
   Километрах в двухстах от него человек в форме с голубым петлицами почти одинаковым жестом поднес часы к глазам, кивнул и поднял микрофон.
   — Приготовиться к взлету!
   Два пилота, затянутых в противоперегрузочные костюмы, очень похожими движениями наклонили головы к часам на приборной доске, слегка удивленно хмыкнули, и совершенно одинаково положили руки на стартовые панели.
   Недовольно заскрежетали стартеры. Яростно зашипел сжатый воздух. Пронзительно-истерически завизжали турбины и пара истребителей, поскрипывая тормозами, неторопливо двинулась по рулежке.
   Здесь дождь только начинался.
   Женщина приходила в себя постепенно, с ужасом вспоминая эпизоды мирного семейного вечера, закончившегося вдруг резней. Самыми страшными были абсолютная непонятность и бессмысленность чудовищного убийства, полное равнодушие исполнителей и…
   — Когда ты последний раз видела его?
   Этот вопрос также был абсолютно непонятным. Впрочем…
   Примерно на восемьсот километров южнее, спрятанная под тремя сотнями метров соленой воды подводная лодка шевельнулась и неторопливо развернулась носом к берегу. Человек в командном посту также взглянул на часы, удовлетворенно кивнул и снова переключил внимание на приборы.
   Машина летела над самыми холмами, огибая столбы линий электропередач и высокие деревья, компьютер тщательно обходил стороной города и даже небольшие поселки, а жители сел едва успевали заметить в сером дождливом небе призрачный силуэт.
   Да и кто бы поверил в летающий автомобиль? Потребление самогона в этих краях успешно шло в гору, и большая часть необъяснимых фактов не менее успешно этим объяснялась.
   А фактов накопилось немало, вот только лежали они несколько в иной плоскости.
   На фоне всеобщей разрухи стремительно взлетели вверх сразу несколько конкурирующих фирм. При ревизиях все оказывалось гладко, как стекло, при “наездах” все ощетинивалось стволами охранников, а в нередких случаях, когда очередной недоношенный закон грозил развалить очередную отрасль, капиталы оказывались успешно перемещенными в более безопасное место.
   Те же, кто задумывался над подобными совпадениями, странным образом либо работали на одну из “счастливых” организаций, либо уже нигде и никогда не работали.
   Женщина в машине пришла в себя.
   Она была умной женщиной и не стала это афишировать, но пилот вздрогнул и обернулся:
   — Ты в порядке?
   Голос был знакомым, а лицо пряталось за маской шлема.
   Хотя голоса оказалось вполне достаточно.
   — Что… с моим сыном? — впрочем, женщина уже знала ответ, и слезы душили ее и не давали дышать, но безумная и бессмысленная надежда двигала губами и языком.
   Пилот отвернулся.
   — Что… что случилось с моей семьей? — уже требовательно повторила женщина.
   — Все погибли.
   Голос пилота звучал глухо — возможно, из-за сенсорного шлема.
   — Я все равно не смог бы спасти всех.
   — Но… кто они были… за что?.. У нас не было врагов!
   Пилот молча пожал плечами.
   — А ты? Как ты оказался на месте?..
   Пилот молчал.
   — Отвечай!
   Женщина приподнялась на сиденье и с ненавистью смотрела ему в затылок.
   — Подсказали, — снова пожал плечами пилот.
   — Кто?
   — Родственник.
   — Зачем?
   — Не знаю.
   — Не верю!
   — Твое дело.
   Наступила длинная тоскливая пауза.
   — Куда мы летим?
   — Пока не знаю, — немного смущенно ответил пилот. — А какие есть предложения?
   Вместо ответа женщина заплакала. Слезы копились давно, и теперь хлынули целым потоком. Она уткнулась головой в плечо пилота и тот, неуклюже полуобернувшись, левой рукой мягко прижал ее к себе.
   Когда-то они обнимались гораздо жарче.
   Кто знает, жалела ли женщина о том, что произошло несколько лет назад, трудно сказать, жалел ли мужчина, но время от времени оба прилагали некоторые усилия для того, чтобы узнать о судьбе друг друга — только делали это разными методами.
   Истребители с воем прорвались сквозь серое одеяло туч, легли на курс и сблизились до двадцати метров. Сквозь отполированный колпак фонаря ведомый вопросительно взглянул на командира — тот кивнул. Пилот сорвал пломбу, приподнял колпачок и нажал кнопку.
   — Полетное задание, — послышалось в наушниках. — Перехват неопознанной цели в квадрате 36-80. Скорость цели около 500 километров в час. Вектор — 175. Высота — 300. Немедленно после контакта цель следует поразить пушечным огнем. Соблюдать полное радиомолчание.
   Пауза.
   — Цель может выглядеть необычно. Повторяю — цель может выглядеть необычно. Отбой.
   Пилот снова повернул голову вправо — командир демонстративно пожал плечами, затем резко увеличил скорость. Ведомый хмыкнул, и тоже включил форсаж.
   Цель появилась через десять минут.
   — Кажется, нам предстоит еще одна драка…
   Женщина оглянулась — но ничего не увидела. Пилот молча мотнул головой влево — из сплошных серых туч вырвалась на мгновение пара таких же серых искр и исчезла.
   — Кто?
   — Враги.
   — С кем ты воюешь?
   Пилот снова пожал плечами и резко двинул руку вперед. В кабине потемнело. Серая мгла затянула стекла и вскипела сзади вихрем. В уши ударил рев реактивных двигателей.
   — С первого захода промазали… — спокойно сказал пилот и добавил после паузы: — Уже хорошо.
   Вой слышался откуда-то снизу… впрочем, с таким же успехом низ мог оказаться любой из сторон. Перегрузка вдавила пассажирку в кресло и время от времени дергала в стороны — пилот явно старался не дать истребителям прицелиться.
   Послышался грохот. Прямо перед лобовым стеклом промелькнули светящиеся кровавые полосы огневых трасс. Машину тряхнуло.
   — Однако… — впервые за все время голос пилота несколько изменился. — Могли и попасть…
   Перегрузка на миг стала невыносимой и вдруг исчезла. Машина вырвалась из облаков и женщина вздрогнула, когда ослепительные солнечные лучи ударили в лицо.
   — Приподними сиденье и достань…
   Снова загрохотало. На этот раз истребители промелькнули сверху.
   — Что достать? — немного истерически выкрикнула пассажирка.
   — Пулемет! И пригнись!
   Пилот обернулся и с левой руки всадил в заднее стекло несколько пуль. Ворвавшийся в кабину вихрь мигом вымел осколки и все незакрепленные предметы. С левого кресла сорвало обшивку.
   — Вставляй его в турель!
   — Куда?
   — Вот в это гнездо!
   Истребители снова заходили сзади — неторопливо, но неотвратимо. Щелкнул замок, и оказалось, что оружие сидит в гнезде на удивление удобно.
   — Стреляй!!! Поправка влево — я иду со скольжением!
   Грохот раздался совсем рядом. Трассы прошли в двух метрах по правому борту. Женщина зажмурилась и нажала на то, что, по ее мнению, было спуском.
   Разумеется, очередь прошла мимо. Тем не менее истребители шарахнулись вверх и в сторону, и новый заход начали с осторожностью.
   — Молодец! — заорал пилот, перекрикивая рев воздушного потока. — Погоняй их еще пару раз — и все!
   — Что — “все”? Я же не попаду! — как ни странно, истерики в голосе пассажирки уже не было.
   — У них горючка кончится!
   На этот раз пилот применил классический low speed[2] и истребители снова проскочили — очевидно, просто не ожидая такого примитивного ответа. Вслед им рявкнула двадцатимиллиметровка — но уже опомнившиеся истребители ушли вверх, и пилот поспешно опустил нос машины. Женщина выстрелить не успела.
   — Отлично! — снова выкрикнул пилот. — Ну, еще хотя бы один заход!
   Он снова начал скольжение — на этот раз вправо. Затрещал пулемет. Снова послышался грохот… затем удар… вскрик… и почти одновременно в уши ворвался истеричный писк чуть ли не всех аварийных систем сразу.
   За машиной мигом вырос пышный дымовой хвост, и истребители поспешно, опасаясь досрочно остаться без топлива, ринулись к базе.
   Выслушав доклад пилотов, командир хмыкнул и снова взглянул на часы — но уже далеко не так удовлетворенно.
   Машина тяжело грохнулась брюхом о песок, протащилась, вздымая пыль, и замерла в десяти метрах от воды. На мгновение, пока пилот приходил в себя от жесткой посадки, над берегом застыла тишина, затем снова заскрипел металл — пилот выломал заклинившую дверь и кинулся к все еще дымящемуся двигателю.
   Бросив на него взгляд, он выругался и метнулся к заднему сиденью.
   Пассажирка замерла, скрючившись в неудобной позе, привалившись боком к двери и на действия пилота никак не отреагировала. Мужчина поспешно, но осторожно перевернул ее, приподнял судорожно прижатую к животу руку и, ни слова не говоря, так же поспешно выдернул из-под сиденья серый ящичек.
   — Что… это… — женщина постепенно приходила в себя.
   — Аптечка… кажется, — буркнул пилот. — Лежи молча и старайся не двигаться.
   — Больно… — уже чуть громче простонала женщина.
   — Потерпи, сейчас…
   Аптечка оказалась умной — задала на крохотном дисплее несколько вопросов, попросила прижать себя к раненому месту, затем к артерии на руке, зажужжала и с громким хлопком выстрелила смесью каких-то лекарств.
   — Больно… — пробормотала женщина чуть потише.
   Пилот бессильно смотрел на возню аптечки, затем осторожно приподнял ее с живота раненой и зачем-то обтер кровь с нижней панели. Рана была залита чем-то вроде медицинского клея.
   “Опасная рана. Вероятность смертельного исхода 88%. Немедленно доставьте пациента к врачу!”
   “Слава богу, — подумал он, — что у этой штуки хватило ума не сказать это вслух”.
   Дисплей погас и аптечка снова стала тем, чем была — безжизненным пластиковым ящичком.
   — Я… умру?.. — женщина сказала это довольно спокойно — очевидно, набор транквилизаторов, анестетиков и эйфориков уже начал работать.
   — Конечно, нет!
   Врать пилот умел и любил, но сейчас почему-то отвел глаза в сторону.
   — Сядь рядом.
   Он осторожно, стараясь не толкнуть раненую, пристроился на сиденье. Женщина прильнула головой к его рукам и закрыла глаза.
   — Скажи честно… — сонно пробормотала она после паузы. — Ты пытался меня спасти?
   — Да!
   Прозвучало ли это достаточно убедительно? Возможно. Женщина или поверила, или сделала вид, что поверила.
   — Откуда все это? — все так же борясь со сном, спросила она. — Кто были те бандиты?
   — Я сам знаю очень мало.
   Голос мужчины был мягким и успокаивающим, рука осторожно гладила плечо раненой, так же успокаивающе шумело море и не было ни малейших сомнений, что для женщины этот разговор станет последним.
   — Ко мне пришел человек, очень похожий на меня самого… Он сказал, что тебе угрожает опасность, указал точное время, дал оружие и… Вот только не сказал, что появятся истребители.
   Пилот замолчал.
   — А еще он сказал, что существует мир… где мы с тобой вместе, и живем в любви и спокойствии.
   — И ты поверил? — оказывается, голос ее еще мог быть насмешливым.
   — Нет… сначала — нет. Но он показал фотографию. Там были я, ты, двое детей — мальчик и девочка.
   Слеза прокатилась по испачканной кровью щеке пассажирки и сгинула где-то, запутавшись в волосах.
   — Я рада, — сказала она после длинной паузы. — Тогда умирать мне будет не так обидно.
   Пилот грустно улыбнулся и нежно провел ладонью по щеке любимой.
   На приборной доске что-то затрещало. Мужчина перегнулся через сиденье, щелкнул переключателем — и присвистнул.
   — Ты не умрешь! — радостно начал он. — Сюда идет лодка… подводная лодка, которая подберет нас. И…
   Внезапно он замолчал.
   — И — что?
   — И… ты поправишься, — закончил он уже не так уверенно.
   Надпись на дисплее гласила прямо противоположное:
   “Машину и тело подготовь к уничтожению”.
   — Не обманывай… — женщина действительно была умной. — Я чувствую, как льется кровь… внутри льется. Я умру раньше, чем она появится, эта лодка — если она появится. Да и…
   Она замолчала и попыталась глубоко вздохнуть — но только охнула от внезапной боли.
   — …Я не хочу жить. Я потеряла семью, ребенка и мужа. Я потеряла смысл…
   Пилот молчал, и только море мерно разбивало волны о песок. Время от времени игриво настроенный ветер бросал соленые брызги в лица людей, но люди почему-то не улыбались и не щурились.
   — Ты сможешь… сделать для меня то, что я… попрошу? — жизнь ее уходила рывками, срывая дыхание и заставляя вздрагивать обоих.
   — Конечно.
   Мужчина поймал себя на том, что согласился слишком поспешно. Так и оказалось.
   — Возьми меня.
   Он замер.
   — Ну же! Или я совсем не нравлюсь тебе?
   Женщина улыбнулась. Капля крови выкатилась из уголка рта и медленно-медленно продолжила свой путь по шее.
   Женщина была красивой — даже сейчас. Пилот любил ее — даже сейчас. Некоторое время назад они были вместе и имели все основания предполагать, что останутся вместе надолго — если таковым можно считать срок человеческой жизни. Все разрушилось из-за нескольких обидных случайностей — навсегда.
   Оба создали семьи, нажили добра и детей, оба жили неплохо — но время от времени оба просыпались от странной тоски и сквозь разделяющие их километры смотрели навстречу друг другу.
   — Это убьет тебя, — неуверенно пробормотал мужчина.
   — Это позволит мне умереть счастливой, — ослепительно улыбнулась женщина.
   Медленными, осторожными движениями она расстегнула окровавленную рубашку, провела руками по роскошной, полной груди и нарочито небрежно дотронулась до розового соска. Тот немедленно напрягся в ожидании следующей ласки.
   Так же медленно и осторожно мужчина склонился над ней, погладил ее руки, поцеловал шею, так же неспешно провел языком по второму соску — женщина вздохнула снова — на этот раз неглубоко и порывисто, и мягко притянула пилота к себе.
   Постепенно их движения перестали быть осторожными, они снова, как когда-то давным-давно, приняли друг друга со звериной страстью, женщина стонала и вскрикивала, извиваясь под его натиском, а мужчина был сильным и неистовым, и так же, как когда-то, они кончили вместе и замерли, обессиленные, не способные даже шевельнуться.
   Вот только вместо обжигающего жара мужчина ощутил вдруг нарастающий холод.
   Подводная лодка оказалась хрупкой с виду пластмассовой конструкцией, подошедшей чуть ли не вплотную к берегу, а человек, вышедший из нее, был очень похожим на пилота.
   — Умерла?
   Тот молча кивнул.
   Женщина полулежала в переднем — пассажирском — кресле, на лице ее застыла счастливая улыбка, и только необычайная бледность выдавала правду.
   — Ну, давай в лодку.
   Пилот оглянулся — ошеломленный.
   — Ты так спокоен?
   — Ты тоже будешь спокоен, — парировал подводник. — Когда…
   Он запнулся.
   — Когда — что?
   — Когда узнаешь, сколько их умерло на самом деле.
   — И… сколько?
   — Точно не знаю. Но — не менее тысячи.
   — Тысячи — ее?..
   — Угу. И около пятнадцати тысяч — тебя.
   — То есть…
   — То есть — тебя. И меня. Давай в лодку, не задерживайся. Каждая секунда пребывания здесь стоит столько же, сколько эта леталка.
   Он кивнул в сторону машины, еще раз с тоской взглянул на бледное лицо пассажирки и двинулся в сторону уткнувшейся в близкое дно подлодки.
   — Подожди, а как же…
   — Сожжем. Ты даже сам это сделаешь.
   Машина плавно покачивалась в прицеле — вместе с берегом, редкими деревьями, солнцем и небом, рука дрожала на спуске, и первая очередь ударила не в капот, а в лобовое стекло — слева. Во все стороны брызнули осколки стекла и куски мяса.
   — Мазила! — поморщившись, прокомментировал подводник.
   Вторая и третья очереди ударили точно в капот, машина плюнула белым дымом и лодка поспешно ушла вниз, а через мгновение ударная волна чуть не разбила ее о дно, грохот оглушил и, всплыв на поверхность, оба пассажира увидели только огромный, все еще оседающий столб песка.
   — Не беспокойся, — глухо сказал подводник. — Там была вспышка, как при небольшом ядерном взрыве. Там ничего не осталось.
   Он достал из шкафа пластиковую бутылку с рыжей жидкостью и два пластиковых же стакана.
   — Давай помянем ее, что ли… Заодно и разберемся, что делать дальше.

Эпизод 2

   Лодка мирно скользила в толще воды, было тихо — только едва слышно шуршали двигатели и кондиционер, и не верилось, что всего лишь несколько часов отделяют пассажиров от страшной воронки и медленно оседающих на песок останков любимой. Впрочем, коньяк уже начал действовать, и многое — очень многое — воспринималось сквозь мутную алкогольную линзу.
   — Еще раз! — требовательно рявкнул пилот. — Война идет во времени — или в параллельных измерениях?
   — Ламер! — в таком же тоне ответил подводник. — Параллельные измерения создаются в ходе войны. Рисую еще раз…
   Листок с маловразумительными и не очень-то параллельными линиями был уже залит коньяком и заляпан жирными пятнами, подводник взглянул на него несколько недоуменно, затем ткнул палец в свой стакан и провел линию прямо на столе.
   — Смотри. Это река. Это ты…
   Палец замер в сантиметре над коричневым ручейком.
   — Ты можешь наблюдать за потоком сколько угодно. Можешь двигаться над потоком — и будешь видеть постоянно один и тот же момент. Можешь вернуться — и просмотреть любимый кусочек жизни еще раз. Но!
   Он назидательно поднял испачканный коньяком палец.
   — Как только ты решишь войти в реку… — палец уткнулся в стол, и коньяк образовал в этом месте крохотный прудик. — Ты внес возмущение. Поток становится турбулентным, дергается, выходит из русла... или, скорее — сходит с рельсов — и обрывается!
   Подводник снова приподнял палец, но слегка ошибся, и жест из назидательного стал оскорбительным.
   — Обрывается, потому что ты украл часть энергии! Она ушла на выпихивание тебя, на разделение потоков, на создание вихрей — и так далее. Или наоборот, — добавил он, — если у того потока, откуда ты пришел, энергия больше. За это надо выпить.
   Этот глубокомысленный вывод нашел полную поддержку и одобрение, и был немедленно претворен в жизнь.
   — Дальше. В своем потоке ты можешь творить что угодно — для тебя это обычное время. Можешь убить ребенка, который позже стал бы твоим врагом. Можешь убить себя — если считаешь, что “ты” из этого потока явно не оправдываешь надежд…
   — И что… — пилот икнул. — Такое случалось?
   — Чаще, чем ты думаешь. Да. Так вот…
   Подводник недоуменно взглянул на пустой стакан, на почти пустую бутылку, затем медленно и старательно сделал два шага к шкафу и достал еще одну — такую же.
   — Думаешь, это настоящий коньяк? — ухмыльнулся он. — Черта с два. Синтезировано из мочи и дохлых водорослей. Скорее всего — на Луне.
   — Что, наши и туда добрались?
   — Ага. Вот только не наши…

Эпизод 3

   Купол был похож… на купол. Ни одно сравнение больше не приходило в голову. Разве что… Впрочем нет, на курган он тоже был не похож. Холмы, и все им подобное, предполагают наличие хоть какой-то жизни — хоть куста, хоть травинки… хоть синего неба над всем этим