Страница:
Если вы испытываете чувство вины, попытайтесь увидеть, почему вы испытываете это чувство. Да, человек беспомощен. Правильно! И человек невежественен — это тоже правильно. В своем невежестве он создал много такого, чего не должно быть так, как оно есть, — это тоже правильно. Примите эту беспомощность, это невежество и молитесь. Пусть прольются ваши слезы раскаяния, сожаления и скажут Богу: «Я был беспомощным, я был невежественным, и я не мог быть лучше. Я все еще не могу быть лучше, если ты не поможешь. Я, как есть, снова пойду неверным путем. Я, как есть, снова изменю тебе. Я не могу полагаться на самого себя. Помоги мне. Лишь твоя благодать спасет меня».
Вот о чем все учение Иисуса: просите милости Божьей, не верьте в самих себя — ведь сама эта вера и была всей вашей погибелью. Нет, он никогда и ни в ком не создавал чувства вины. Он пытался освободить людей от чувства вины.
Предпоследний вопрос:
Бхагаван, как?
Сейчас. И к этому нельзя добавить «как».
И последний вопрос:
Бхагаван! Бхагаван! Бхагаван!!!........???
Это способ. Если вы можете плакать, если вы можете молиться, если вы можете взывать из самой своей сокровенной сердцевины, божественное всегда будет доступно вам. Божественное всегда рядом; оно здесь, даже если бы вы его и не звали, не стучались в его дверь. Иисус говорит: «Стучите, и двери откроются вам. Просите, и дано вам будет...»
Беседа 5. ...И кто братья мои?
Вот о чем все учение Иисуса: просите милости Божьей, не верьте в самих себя — ведь сама эта вера и была всей вашей погибелью. Нет, он никогда и ни в ком не создавал чувства вины. Он пытался освободить людей от чувства вины.
Предпоследний вопрос:
Бхагаван, как?
Сейчас. И к этому нельзя добавить «как».
И последний вопрос:
Бхагаван! Бхагаван! Бхагаван!!!........???
Это способ. Если вы можете плакать, если вы можете молиться, если вы можете взывать из самой своей сокровенной сердцевины, божественное всегда будет доступно вам. Божественное всегда рядом; оно здесь, даже если бы вы его и не звали, не стучались в его дверь. Иисус говорит: «Стучите, и двери откроются вам. Просите, и дано вам будет...»
Беседа 5. ...И кто братья мои?
4 ноября 1975г., Пуна.
Евангелие от Матфея, глава 12
46. Когда же Он еще говорил к народу. Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним.
47. И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою.
48. Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя? и кто братья Мои?
И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот Матерь Моя и братья Мои;
Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь.
Евангелие от Луки, глава14
25.С Ним шло множество народа; и Он, обратившись, сказал им:
26. Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником;
27.И кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником.
Томас Карлейль сказал однажды об одном из своих друзей, что он родился мужчиной, а умер бакалейщиком. Каждый рождается великим, а умирает малым. Каждый рождается подобным богу и почти всегда умирает подобным собаке. Что происходит посредине? Почему жизнь калечит человека? Нужно бы надеяться, что человек будет расти к большим измерениям, к большим высотам, к большей жизни — к тому, что Иисус называет «жизнью изобильной», — но так случается редко. А обычно случается так, что человек начинает усыхать. С момента своего рождения человек начинает усыхать, становится меньше, меньше и меньше. Это нужно понять.
Когда рождается ребенок, он лишен личности. Он просто есть. Это состояние «есть» огромно, оно обладает амплитудой, у него нет ограничений. У ребенка еще нет имени, имя калечит; у ребенка нет личности, ребенок не знает, кто он. В этом его величие, в этом его огромность. Он един с существованием, он еще не отделен от него. У него нет границ, нет пределов.
У ребенка нет характера. В этом его красота. Характер убивает. Чем больше в вас характера, тем вы меньше. Характер — это броня вокруг вас, он определяет вас. А в каждом определении — смерть. Позвольте мне повторить: каждое определение — это смерть; живым является только неопределенное.
У ребенка есть тело, но у него нет формы. В его сознании не существует еще никакой формы. Даже если вы поставите перед ребенком зеркало, он не узнает себя в нем. Он будет смотреть в зеркало, но он не поймет, что это он отражается в нем, поскольку он еще не знает, кто он есть. В этом его невинность, его чистота. Потом вокруг него начинают собираться всякие вещи: имя, которое становится его тюрьмой; форма, личность. Религия, общество, цвет, нация — все становится тюремным заточением. Теперь ребенок усыхает, сжимается, обширность неба исчезает. Собираются облака, они удушают ваше существо. Вы умираете задолго до момента своей смерти.
В этом смысл этих сутр: если человек хочет снова достичь своей настоящей славы, он должен стать неопределенным, он должен потерять характер.
Меня будет трудно понять. Я говорю, что нужно потерять характер, потому что характер — это то, что ограничивает вас. Характер — это фиксация, замораживание. Если характер не расплавится и вы не станете снова течь, если вы не станете неизвестными самим себе, и непредсказуемыми... Никто, и даже вы сами, не знает, что случится в следующее мгновение. Вы начинаете жить от мгновения к мгновению. Расчет уходит, планирование исчезает, вы плывете подобно белому облаку в небе: движетесь, но без всяких мотивов; движетесь, не зная куда; движетесь, но остаетесь в мгновении, пребываете настолько полно здесь и сейчас, что прошлое и будущее лишены смысла, значительно только настоящее.
Что тогда будет вашей личностью? Кто вы будете? Вы ничего не сможете сказать об этом; это невыразимо. Это то, что Будда называет внутренней пустотой: анаттой, не-я; это то, что Иисус называет царством Божьим. Нечто таинственное, то, что есть вы. Не то, чем вы должны стать, — вы уже такие есть.
Вот что случилось во время Второй Мировой войны в японском концентрационном лагере. Охрана концентрационного лагеря узнала, что подход американской армии неизбежен. Американцы могли появиться в любой момент, и японцы были бы побеждены. Они испугались за свои жизни. Они открыли все двери и разбежались по лесам.
Но заключенные лагеря не знали, что теперь двери незаперты больше. Они все еще были заключенными. Охрана убежала, замки были открыты, но заключенные все еще были заключенными. Они уже были свободны, но не знали об этом. На следующий день, когда пришли освободители, им оставалось лишь объявить: «Вы уже свободны. Нам нечего здесь делать».
Вот это и я говорю вам: вы уже свободны. Охраны никогда не было, исключая лишь ваше воображение, и двери никогда не были запертыми. Вы видели дом, вы заключили себя в него как в тюрьму. Это единственная благая весть, которую несет вам Иисус или которую несу вам я: вы уже свободны.
Не то, чтобы вы должны стать свободными. Все ваше тюремное заключение — лишь позиция ума. Вы называете себя индусом, или христианином, или мусульманином. Но вы не христианин. Как вы можете быть христианином, как вы можете быть мусульманином? Как может всего лишь идеология заточить вас, как могут всего лишь слова выстроить для вас темницу? Для такой жизненной энергии, для такой жизненной реакции, как могут всего лишь слова — индуизм, христианство — стать тюремным заключением? Это невозможно.
Но вы верите им. И тогда невозможное, становится возможным. Вы думаете о себе, что вы то или другое. Сами такие мысли и делают вас тем или другим. Но вы не то и не другое. В самой сердцевине своего бытия вы остаетесь совершенно свободными, абсолютно свободными.
Теперь попытаемся войти в эти сутры. Они очень деликатны, и есть большая вероятность того, чтобы понять их неправильно. Иисус был неправильно понят по многим пунктам. Один из таких пунктов заключается в этих сутрах.
Люди находили, что он ошибается в этих сутрах. С одной стороны, он все время говорит о любви — он даже говорит:
«Бог есть любовь», — а с другой стороны, он говорит такие противоречивые вещи. Как может человек любви говорить такое? Но он это сказал. Так что есть большая вероятность того, что эти сутры были поняты неправильно. Давайте попытаемся...
Когда же Он еще говорил к народу. Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним.
И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою.
Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя, и кто братья Мои?
И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот Матерь Моя и братья Мои! Это моя мать и это мои братья.
До этого все, что он сказал, понятно. Следующая сутра по-настоящему весьма опасна. Он говорит:
Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь.
С Ним шло множество народа; и Он, обратившись, сказал им:
Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником;
И кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником.
Он говорит: «Если всякий, кто придет ко мне, не возненавидит своего отца, мать, жену, детей, братьев и сестер, тот не может быть моим учеником». Человек, постоянно говоривший о любви, — почему так внезапно говорит он о ненависти? Слово «ненависть» не подходит к устам Иисуса. Этот человек кажется противоречивым, парадоксальным, но это только видимость. Мы должны пройти глубже. Если Иисус говорит «ненависть», он должен иметь в виду что-то. Он имеет в виду...
Прежде всего: человек рождается как часть божественного, как часть всеобщего, целого. Ребенок в чреве матери находится не в чреве матери: ребенок находится в чреве целого. Мать — не что иное, как часть целого. Мать - ближайшая часть целого, но ребенок существует в божественном, во всеобщем. Он не знает матери; он просто существует. Потом он рождается, он отделяется от матери. Но даже отделившись от матери, он еще не приобретает личности. Он не может сказать: «Я есть». Все еще продолжается чистота состояния «быть».
Затем мало-помалу он начинает любить свою мать. В тот момент, когда он начинает любить мать, он забывает целостность состояния «быть», забывает всеобщее. Любовь матери становится забвением всеобщего. Потом он начинает любить отца — он полностью забывает всеобщее. Потом своих братьев, сестер... Потом создается семья, маленькая семья, и он забывает великую семью существования.
Если его сознание снова не отойдет от матери, от отца, от братьев и сестер и не изменится весь его гештальт, психическая структура, если он снова не станет смотреть на целое и целое не станет его семьей, если он снова не будет жить со звездами, и деревьями, и реками, и океаном, и песками, - то тогда он не сможет следовать за Иисусом; а вы не сможете следовать за мной. Ведь в чем смысл следования за Иисусом? Единственный смысл следования заключается в смещении фокуса сознания. Если вы влюбились в семью, вы должны пройти дальше этой любви. В противном случае сама эта любовь, сама эта привязанность не позволят вам войти в более великое целое.
Когда он говорит «ненавидьте», он просто подразумевает: не любите. Когда он говорит «ненавидьте», он использует очень сильное слово — чтобы подчеркнуть свою мысль. Поскольку любовь сделала вас частью маленькой семьи, то только ненависть сделает вас снова частью целого. Но под словом «ненавидьте» он не подразумевает «ненависть». Под словом «ненавидьте» он просто имеет в виду: устраните любовь, устраните привязанность.
В Индии мы используем слово асукти раг: привязанность, состояние привязанности. Не будьте привязанными, отрекитесь. Отрекитесь от малого, чтобы найти всеобщее. И вот в чем красота: если вы отречетесь от части, от малой семьи, и достигнете большой семьи, то тогда вы неожиданно поймете, что малая семья пребывает в большой. Куда же ей деться? В малой семье большой нет; но в большой семье малая семья есть.
Когда вся земля становится вашим домом, ваш дом включается в нее. Но когда ваш дом — это единственный ваш дом, вся земля не включается в него. Когда все небо становится вашим, тогда малое небо, то, о котором вы обычно думаете, как о своем, присутствует в нем.
Большое включает малое, малое не может включать большого. Ваш отец, ваша мать, ваши дети, ваша жена будут присутствовать — не как ваша мать, ваш отец, ваша жена, но как боги. В действительности вы ничего не взяли от них. Напротив, вы что-то дали им. Раньше они были обыкновенными человеческими существами; теперь они будут божествами. Ваше отречение от них ничего не разрушило. Напротив, оно многое открыло. Потеряйте малое, чтобы найти всеобщее, и это малое снова будет достигнуто, в большей славе.
Но вначале будет казаться, что вы движетесь прочь от любви, ведь это единственная любовь, которую вы знаете: любовь семьи, любовь родины. Это единственная любовь, которую вы знаете. И это ложная любовь, поскольку если любовь не включает всеобщее, она никогда не сможет удовлетворить вас. Любовь огромна, и может быть удовлетворена только огромным.
Если вы не любите Бога, ваша любовь будет напрасной. Ваша любовь породит разочарование, она никогда не принесет вам удовлетворения. Чтобы исполниться, любви нужно такое огромное проявление, что сделать это сможет только Бог. Ни отец, ни мать, ни жена, ни дети, ни брат, ни сестра, ни друг не сделают этого — если только Бог не придет к вам как отец или ваш отец не предстанет перед вами богом.
Если жена не станет всем или все не станет женой, вы не будете удовлетворены. Вот почему столько горя из-за любви. Вы любите часть, а ожидаете всего. Это страдание. Вы любите малое, а хотите большого. Это не может быть исполнено. Отсюда и разочарование. Когда вы влюбляетесь в мужчину, вы ожидаете чего-то божественного. Каждый, кто любит, ожидает этого. А если этого нет, это вас ранит, вы чувствуете себя обманутыми. Тогда и возникает страдание от любви.
Ожидания великие, а реальность крошечная. Вы ожидаете у неверного источника: вы хотите, чтобы малый поток стал океаном. Он не станет им, ожидание бесполезно. Когда ваши глаза открываются для реальности, и сновидение исчезает, и оканчивается медовый месяц... маленький крошечный поток. А вы-то думали, что это океан! Теперь вы падаете духом, разочаровываетесь, вы глубоко ранены в самое сердце.
Любовь ранит, потому что вы ожидаете всего от части. И это единственная любовь, известная вам. Эта любовь не в точности любовь. Это привязанность. Есть более великая любовь, которая возникает только в том случае, когда глаза ваши открыты для огромного, для бесконечного, для Бога. Когда Иисус говорит «ненавидьте», он просто говорит: чем бы ни была ваша любовь, она ничего не стоит. Двигайтесь к противоположному, двигайтесь к другой крайности. Отбросьте всю эту чепуху, которую вы называете любовью. Это не любовь. Может быть, это страх — страх одиночества, — но это не разделение бытия. Это игра эго, а любовь не может быть игрой эго. Отбросьте все это — тогда вам откроются потрясающие возможности.
Прежде всего, если вы отбросите всю так называемую любовь, — любовь к отцу, матери, брату, сестре, к семье, к жене, — если вы по-настоящему отбросите ее, то тогда внезапно потеряется ваша индивидуальность. Кто будет тогда, кто вы будете тогда? Если прямо сейчас кто-нибудь спросит вас, вы скажете: «Я чей-то сын, чей-то брат, чей-то муж, чей-то отец. Вот моя религия. Вот моя страна. Вот группа, к которой я принадлежу». У вас есть, что рассказать о себе.
Подумайте: если вы не принадлежите ни к какой стране, если вы не принадлежите ни к какой секте, церкви, вероисповеданию; если вы обрезали все связи с вашей семьей - отцом, матерью, женой — и абсолютно одни, кто вы тогда? Как вы скажете, кто вы? Отрезая привязанности, вы убиваете ваше эго.
В этом смысл Иисуса. Он говорит: через ваши привязанности существует и получает свою пищу ваше эго. Обрежьте все привязанности, и внезапно эго входит в коллапс. Ему не на чем стоять, не в чем найти поддержку. Внезапно оно входит в коллапс, и в этом коллапсе вы впервые рождаетесь. Впервые вы есть. Вы — не чей-то сын, не чей-то муж, не чей-то отец. Впервые вы просто есть, в вашей абсолютной обнаженности, чистоте, невинности. Вы неопределенны, все определения ушли. Внезапно в вас начинает биться новое сердце.
Вы становитесь частью всеобщего. Малая семья, окружавшая вас и создававшая границу, теперь отсутствует.
Вы становитесь малыми из-за привязанности к семье. Вы становитесь огромными тогда, когда эта привязанность трансцендируется. Вот почему Иисус использует очень сильное слово. Он говорит - ненавидьте, поскольку все, меньшее этого, будет недостаточным.
Послушайте:
Когда же Он еще говорил к народу. Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним.
Многое здесь нужно понять. Иисус хорошо знает, что его мать и братья не понимают его. Они думают, на самом деле, что он немного сошел с ума. Их собственный брат, и думает о себе, как о сыне Божьем! Подумайте такое о своем брате. Если он начнет думать, что он сын Божий, и все время говорить о Боге, что на небесах, естественно вы подумаете, что он выжил из ума. Вы отправитесь искать помощи у психиатров; чтобы вернуть его на землю, вы пропишете ему электрический шок.
Родственники Иисуса думали, что он был не в себе: немного эксцентричный, сумасшедший, безумный. Когда он приходил в свой городок, люди просто смеялись, насмехались над ним. Они изумлялись: «Посмотрите, это же сын плотника Иосифа — и вдруг он думает, что он сын Божий!» Они же хорошо знали, чей он сын. Всего лишь несколько лет назад он работал вместе со своим отцом в мастерской: возил деревья из леса, помогал отцу. А теперь вдруг сошел с ума. «Бедный Иисус!»
Так же думала и его семья. Они жалели его. Поэтому, когда некто сказал: «Вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою», он знает, о чем они собираются говорить. Он знает, что все их старания направлены на то, как бы вернуть его домой и сделать нормальным.
Это одна из проблем человечества. Люди, которых называют нормальными, вовсе не нормальны, но они в большинстве. Будда всегда выглядит ненормальным. Иисус выглядит ненормальным. В некотором смысле так оно и есть, поскольку он ведет себя не так, как вы, он не следует обыкновенным правилам. Он не подходит обществу, он выпадает из него. И если допустить его, то это вызывает подозрение в вашем уме: если он прав, тогда неправы вы. Это порождает сомнение и страх. Он должен быть неправым, нужно доказать, что он неправ. Он, должно быть, пошел где-то неверным путем. Конечно, об обыкновенном думают, как о нормальном — и то, что нормально, считается нормой — а исключительное, уникальное выглядит ненормальным.
Даже психоаналитики думают, что Иисус был невротиком. Против Иисуса было написано множество книг, в которых доказывается, что он был невротиком, что он был не в своем уме. Послушайте, что он говорит! Конечно, когда вдруг кто-то среди вас объявит себя сыном Божьим, вы рассмеетесь. Что он имеет в виду?
Иисус хорошо знает, о чем они хотят говорить. И они пришли не к нему. Они пришли к сыну Иосифа, которым он не является более. Он был им, но с тех пор, как Иоанн Креститель посвятил его в иную жизнь — изменил и обратил его в новую плоскость сознания, посвятил его, провел его к существованию через новые двери, — с тех пор он больше не тот.
Когда Будда вернулся в свой дом через двадцать лет, его отец не мог поверить, что он стал просветленным. Он сказал:
«Выброси всю эту чушь! Можешь дурачить других, но тебе не одурачить меня. Я породил тебя. Я знаю тебя с самого твоего начала. Оставь эту игру и возвращайся домой. Я твой отец, и поскольку я люблю тебя, мои двери еще для тебя открыты. Хотя ты и не достоин! Ты беглец. Ты сбежал в мои старые годы. Ты моя единственная надежда. Возвращайся домой!»
Конечно, отец не в состоянии понять, что случилось. Он слишком полон своих собственных мыслей, слишком полон своих воспоминаний, своих воспоминаний об этом мальчике, родившемся у него. И теперь вдруг он стал Буддой, просветленным, достигшим истины? Если бы он был чьим-то другим сыном, отец мог бы взглянуть на него по-другому, мог бы смотреть, наблюдать, мог бы быть более открытым; но это же его собственный сын. Глаза полны слез, гнева, привязанности, воспоминаний. Глаза омрачены прошлым; он не видит реальности, стоящей перед ним.
Будда рассмеялся и сказал: «Ты только посмотри на меня. Я не тот, кто покинул этот дом. К тебе пришел некто другой. Тот человек мертв! Я совершенно обновился».
Отец посмотрел снова и потом сказал: «Ты не обманешь меня. Ты тот же самый. Я хорошо знаю тебя. Я знаю тебя лучше, чем ты сам».
Иисус знает, о чем они хотят говорить. Они не собираются разговаривать с ним, с той реальностью, которой он стал теперь. Они хотят говорить с тем, кто не существует более. Иисус исчез в реке Иордан в тот день, когда Иоанн Креститель посвятил его в новую жизнь. Человек, который был раньше, теперь исчез. Дом старый, но обитатель сменился. В том же теле уже не живет та же персона. Тело то же самое, но в него вошло новое сознание. Там обитает новое сознание, а они пришли говорить со старым, которого нет больше.
И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою.
Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя, и кто братья Мои?
Это новое сознание — называйте его «Христос» — это новое сознание говорит: Кто матерь Моя, и кто братья Мои?
Если вы не в состоянии увидеть две личности — Иисуса, которого нет больше, и Христа, который подобно голубю спустился к нему и вошел в его душу, — вы не сможете понять этих слов. Эти сутры станут очень простыми, если вы увидите, что этот человек Иисус уже не тот Иисус, который был раньше.
Так случалось много раз с моими санньясинами. Когда они собираются возвращаться по своим домам, они испытывают легкую тревогу. Они приходят ко мне и говорят: «Это будет трудно. Мой отец не поймет меня, моя мать не сможет понять, что произошло. Когда я вернусь, они не смогут понять, что случилось со мной».
Я говорю им: «Не беспокойтесь. Просто идите и оставайтесь новыми. Ни в чем не ведите себя по-старому». Это нужно помнить, поскольку будет соблазн. Есть мать, есть отец, есть братья, все окружение старое, и будет соблазн вернуться к старому, поскольку даже если вы изменились, то зачем создавать возмущения для других? Действуйте по-старому.
Но если вы действуете по-старому, это будет глубоким возмущением для вас. Это будет обманом, не вашей подлинностью. И таким образом вы не поможете своей семье. Таким образом, вы будете неистинными с ними.
Будьте истинными. Даже если вначале они не понимают вас, примите это неправильное понимание. Это естественно. Но сами оставайтесь теми, кем стали. Не действуйте; оставайтесь истинными. Рано или поздно они поймут, и, когда они поймут, ваша реальность начнет преобразовывать и их тоже. Реальность — великая сила.
Так случалось много раз. Один санньясин из Англии как раз написал мне: «Я боялся, несмотря на то, что вы предупреждали нас. Я боялся, и по мере того как я приближался к Англии, мой страх становился потрясающим. Мой отец очень упрямый человек, — как и все отцы, — и я думал: он не поймет, он не станет даже слушать. Он подумает, что я сошел с ума, и попытается заставить меня отправиться к психоаналитику. "Что случилось? Зачем ты ходишь в оранжевом?" Он старый христианин, правоверный. Это будет почти шок».
Но он должен был вернуться. Потом он написал: «Они были шокированы. Они не могли поверить этому. Но как вы и сказали, я старался не поддаться соблазну действовать. Я оставался истинным. И через три-четыре дня они впервые расслабились. Тогда впервые что-то проступило между мной и моими родителями, что-то, что я могу назвать любовью - чего никогда не было раньше. Был страх, но не любовь. И они спрашивали меня: что произошло со мной? И они даже попытались медитировать!» — что, как он думает, является чудом. Он думает, что я, должно быть, что-то делаю отсюда.
Я отсюда ничего не делаю. Ваша истинность, ваша подлинность имеет в себе великую силу. Истина преобразует не только вас. Куда бы вы ни пошли, с кем бы вы ни общались, если вы истинны, вы становитесь великой силой.
Иисус знает, что они пришли не ради него. Они еще не готовы. Они не понимают, что в жизни Иисуса произошел разрыв. Старое ушло, и пришло новое, и они никак не связаны между собой.
Это проблема: когда приходит новое, это новое является абсолютно новым. Оно не модифицируется из старого. Когда старое уходит, оно уходит полностью. Наступает промежуток, безмолвие, пустота.
Старое уходит, а новое приходит — тело остается тем же. Никто не сможет понять, что произошло, но каждый почувствует, что что-то произошло. Даже вы сами осознаете мало-помалу, что вы уже больше не прежние.
Распознавание требует времени. Иногда на это уходят месяцы, иногда годы. Распознавание требует времени, но мало-помалу вы осознаете, что: «Я больше не тот человек, каким был». Когда это понимание окружает вас, вы расцветаете. Иная благодать становится доступной вам. Старый человек живет по закону; новый человек живет по любви. Старый человек живет в обществе; новый человек становится вершиной абсолютного уединения. Старый человек живет в прошлом, в будущем; новый человек живет только в настоящем. Новый человек обладает присутствием, иным качеством бытия. Магнетизмом, харизмой.
Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя, и кто братья Мои?
И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот Матерь Моя и братья Мои!
Он создал новое сообщество.
Будда называл свое сообщество сангхой. Будда говорит своим ученикам искать три прибежища. Когда кто-либо приходит к нему отдать себя, он должен отдать себя в трех вещах. Он говорит: «Я отдаю себя Будде, я отдаю себя сангхе, я отдаю себя дхамме». Будда — живое присутствие здесь и сейчас. Но он не будет здесь всегда. Рано или поздно он исчезнет, как исчезает лампа, и тогда вы не сможете найти, куда подевалось пламя. Будда исчезнет — это тело не может хранить его долго, поскольку тело смертно, а он бессмертен. Транспортное средство слабо, оно не стоит долго. Рано или поздно тело падет и пламя исчезнет. Тогда кому отдавать себя? Поэтому Будда и говорит: «Я создаю сообщество: сангху».
Евангелие от Матфея, глава 12
46. Когда же Он еще говорил к народу. Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним.
47. И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою.
48. Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя? и кто братья Мои?
И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот Матерь Моя и братья Мои;
Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь.
Евангелие от Луки, глава14
25.С Ним шло множество народа; и Он, обратившись, сказал им:
26. Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником;
27.И кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником.
Томас Карлейль сказал однажды об одном из своих друзей, что он родился мужчиной, а умер бакалейщиком. Каждый рождается великим, а умирает малым. Каждый рождается подобным богу и почти всегда умирает подобным собаке. Что происходит посредине? Почему жизнь калечит человека? Нужно бы надеяться, что человек будет расти к большим измерениям, к большим высотам, к большей жизни — к тому, что Иисус называет «жизнью изобильной», — но так случается редко. А обычно случается так, что человек начинает усыхать. С момента своего рождения человек начинает усыхать, становится меньше, меньше и меньше. Это нужно понять.
Когда рождается ребенок, он лишен личности. Он просто есть. Это состояние «есть» огромно, оно обладает амплитудой, у него нет ограничений. У ребенка еще нет имени, имя калечит; у ребенка нет личности, ребенок не знает, кто он. В этом его величие, в этом его огромность. Он един с существованием, он еще не отделен от него. У него нет границ, нет пределов.
У ребенка нет характера. В этом его красота. Характер убивает. Чем больше в вас характера, тем вы меньше. Характер — это броня вокруг вас, он определяет вас. А в каждом определении — смерть. Позвольте мне повторить: каждое определение — это смерть; живым является только неопределенное.
У ребенка есть тело, но у него нет формы. В его сознании не существует еще никакой формы. Даже если вы поставите перед ребенком зеркало, он не узнает себя в нем. Он будет смотреть в зеркало, но он не поймет, что это он отражается в нем, поскольку он еще не знает, кто он есть. В этом его невинность, его чистота. Потом вокруг него начинают собираться всякие вещи: имя, которое становится его тюрьмой; форма, личность. Религия, общество, цвет, нация — все становится тюремным заточением. Теперь ребенок усыхает, сжимается, обширность неба исчезает. Собираются облака, они удушают ваше существо. Вы умираете задолго до момента своей смерти.
В этом смысл этих сутр: если человек хочет снова достичь своей настоящей славы, он должен стать неопределенным, он должен потерять характер.
Меня будет трудно понять. Я говорю, что нужно потерять характер, потому что характер — это то, что ограничивает вас. Характер — это фиксация, замораживание. Если характер не расплавится и вы не станете снова течь, если вы не станете неизвестными самим себе, и непредсказуемыми... Никто, и даже вы сами, не знает, что случится в следующее мгновение. Вы начинаете жить от мгновения к мгновению. Расчет уходит, планирование исчезает, вы плывете подобно белому облаку в небе: движетесь, но без всяких мотивов; движетесь, не зная куда; движетесь, но остаетесь в мгновении, пребываете настолько полно здесь и сейчас, что прошлое и будущее лишены смысла, значительно только настоящее.
Что тогда будет вашей личностью? Кто вы будете? Вы ничего не сможете сказать об этом; это невыразимо. Это то, что Будда называет внутренней пустотой: анаттой, не-я; это то, что Иисус называет царством Божьим. Нечто таинственное, то, что есть вы. Не то, чем вы должны стать, — вы уже такие есть.
Вот что случилось во время Второй Мировой войны в японском концентрационном лагере. Охрана концентрационного лагеря узнала, что подход американской армии неизбежен. Американцы могли появиться в любой момент, и японцы были бы побеждены. Они испугались за свои жизни. Они открыли все двери и разбежались по лесам.
Но заключенные лагеря не знали, что теперь двери незаперты больше. Они все еще были заключенными. Охрана убежала, замки были открыты, но заключенные все еще были заключенными. Они уже были свободны, но не знали об этом. На следующий день, когда пришли освободители, им оставалось лишь объявить: «Вы уже свободны. Нам нечего здесь делать».
Вот это и я говорю вам: вы уже свободны. Охраны никогда не было, исключая лишь ваше воображение, и двери никогда не были запертыми. Вы видели дом, вы заключили себя в него как в тюрьму. Это единственная благая весть, которую несет вам Иисус или которую несу вам я: вы уже свободны.
Не то, чтобы вы должны стать свободными. Все ваше тюремное заключение — лишь позиция ума. Вы называете себя индусом, или христианином, или мусульманином. Но вы не христианин. Как вы можете быть христианином, как вы можете быть мусульманином? Как может всего лишь идеология заточить вас, как могут всего лишь слова выстроить для вас темницу? Для такой жизненной энергии, для такой жизненной реакции, как могут всего лишь слова — индуизм, христианство — стать тюремным заключением? Это невозможно.
Но вы верите им. И тогда невозможное, становится возможным. Вы думаете о себе, что вы то или другое. Сами такие мысли и делают вас тем или другим. Но вы не то и не другое. В самой сердцевине своего бытия вы остаетесь совершенно свободными, абсолютно свободными.
Теперь попытаемся войти в эти сутры. Они очень деликатны, и есть большая вероятность того, чтобы понять их неправильно. Иисус был неправильно понят по многим пунктам. Один из таких пунктов заключается в этих сутрах.
Люди находили, что он ошибается в этих сутрах. С одной стороны, он все время говорит о любви — он даже говорит:
«Бог есть любовь», — а с другой стороны, он говорит такие противоречивые вещи. Как может человек любви говорить такое? Но он это сказал. Так что есть большая вероятность того, что эти сутры были поняты неправильно. Давайте попытаемся...
Когда же Он еще говорил к народу. Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним.
И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою.
Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя, и кто братья Мои?
И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот Матерь Моя и братья Мои! Это моя мать и это мои братья.
До этого все, что он сказал, понятно. Следующая сутра по-настоящему весьма опасна. Он говорит:
Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь.
С Ним шло множество народа; и Он, обратившись, сказал им:
Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником;
И кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником.
Он говорит: «Если всякий, кто придет ко мне, не возненавидит своего отца, мать, жену, детей, братьев и сестер, тот не может быть моим учеником». Человек, постоянно говоривший о любви, — почему так внезапно говорит он о ненависти? Слово «ненависть» не подходит к устам Иисуса. Этот человек кажется противоречивым, парадоксальным, но это только видимость. Мы должны пройти глубже. Если Иисус говорит «ненависть», он должен иметь в виду что-то. Он имеет в виду...
Прежде всего: человек рождается как часть божественного, как часть всеобщего, целого. Ребенок в чреве матери находится не в чреве матери: ребенок находится в чреве целого. Мать — не что иное, как часть целого. Мать - ближайшая часть целого, но ребенок существует в божественном, во всеобщем. Он не знает матери; он просто существует. Потом он рождается, он отделяется от матери. Но даже отделившись от матери, он еще не приобретает личности. Он не может сказать: «Я есть». Все еще продолжается чистота состояния «быть».
Затем мало-помалу он начинает любить свою мать. В тот момент, когда он начинает любить мать, он забывает целостность состояния «быть», забывает всеобщее. Любовь матери становится забвением всеобщего. Потом он начинает любить отца — он полностью забывает всеобщее. Потом своих братьев, сестер... Потом создается семья, маленькая семья, и он забывает великую семью существования.
Если его сознание снова не отойдет от матери, от отца, от братьев и сестер и не изменится весь его гештальт, психическая структура, если он снова не станет смотреть на целое и целое не станет его семьей, если он снова не будет жить со звездами, и деревьями, и реками, и океаном, и песками, - то тогда он не сможет следовать за Иисусом; а вы не сможете следовать за мной. Ведь в чем смысл следования за Иисусом? Единственный смысл следования заключается в смещении фокуса сознания. Если вы влюбились в семью, вы должны пройти дальше этой любви. В противном случае сама эта любовь, сама эта привязанность не позволят вам войти в более великое целое.
Когда он говорит «ненавидьте», он просто подразумевает: не любите. Когда он говорит «ненавидьте», он использует очень сильное слово — чтобы подчеркнуть свою мысль. Поскольку любовь сделала вас частью маленькой семьи, то только ненависть сделает вас снова частью целого. Но под словом «ненавидьте» он не подразумевает «ненависть». Под словом «ненавидьте» он просто имеет в виду: устраните любовь, устраните привязанность.
В Индии мы используем слово асукти раг: привязанность, состояние привязанности. Не будьте привязанными, отрекитесь. Отрекитесь от малого, чтобы найти всеобщее. И вот в чем красота: если вы отречетесь от части, от малой семьи, и достигнете большой семьи, то тогда вы неожиданно поймете, что малая семья пребывает в большой. Куда же ей деться? В малой семье большой нет; но в большой семье малая семья есть.
Когда вся земля становится вашим домом, ваш дом включается в нее. Но когда ваш дом — это единственный ваш дом, вся земля не включается в него. Когда все небо становится вашим, тогда малое небо, то, о котором вы обычно думаете, как о своем, присутствует в нем.
Большое включает малое, малое не может включать большого. Ваш отец, ваша мать, ваши дети, ваша жена будут присутствовать — не как ваша мать, ваш отец, ваша жена, но как боги. В действительности вы ничего не взяли от них. Напротив, вы что-то дали им. Раньше они были обыкновенными человеческими существами; теперь они будут божествами. Ваше отречение от них ничего не разрушило. Напротив, оно многое открыло. Потеряйте малое, чтобы найти всеобщее, и это малое снова будет достигнуто, в большей славе.
Но вначале будет казаться, что вы движетесь прочь от любви, ведь это единственная любовь, которую вы знаете: любовь семьи, любовь родины. Это единственная любовь, которую вы знаете. И это ложная любовь, поскольку если любовь не включает всеобщее, она никогда не сможет удовлетворить вас. Любовь огромна, и может быть удовлетворена только огромным.
Если вы не любите Бога, ваша любовь будет напрасной. Ваша любовь породит разочарование, она никогда не принесет вам удовлетворения. Чтобы исполниться, любви нужно такое огромное проявление, что сделать это сможет только Бог. Ни отец, ни мать, ни жена, ни дети, ни брат, ни сестра, ни друг не сделают этого — если только Бог не придет к вам как отец или ваш отец не предстанет перед вами богом.
Если жена не станет всем или все не станет женой, вы не будете удовлетворены. Вот почему столько горя из-за любви. Вы любите часть, а ожидаете всего. Это страдание. Вы любите малое, а хотите большого. Это не может быть исполнено. Отсюда и разочарование. Когда вы влюбляетесь в мужчину, вы ожидаете чего-то божественного. Каждый, кто любит, ожидает этого. А если этого нет, это вас ранит, вы чувствуете себя обманутыми. Тогда и возникает страдание от любви.
Ожидания великие, а реальность крошечная. Вы ожидаете у неверного источника: вы хотите, чтобы малый поток стал океаном. Он не станет им, ожидание бесполезно. Когда ваши глаза открываются для реальности, и сновидение исчезает, и оканчивается медовый месяц... маленький крошечный поток. А вы-то думали, что это океан! Теперь вы падаете духом, разочаровываетесь, вы глубоко ранены в самое сердце.
Любовь ранит, потому что вы ожидаете всего от части. И это единственная любовь, известная вам. Эта любовь не в точности любовь. Это привязанность. Есть более великая любовь, которая возникает только в том случае, когда глаза ваши открыты для огромного, для бесконечного, для Бога. Когда Иисус говорит «ненавидьте», он просто говорит: чем бы ни была ваша любовь, она ничего не стоит. Двигайтесь к противоположному, двигайтесь к другой крайности. Отбросьте всю эту чепуху, которую вы называете любовью. Это не любовь. Может быть, это страх — страх одиночества, — но это не разделение бытия. Это игра эго, а любовь не может быть игрой эго. Отбросьте все это — тогда вам откроются потрясающие возможности.
Прежде всего, если вы отбросите всю так называемую любовь, — любовь к отцу, матери, брату, сестре, к семье, к жене, — если вы по-настоящему отбросите ее, то тогда внезапно потеряется ваша индивидуальность. Кто будет тогда, кто вы будете тогда? Если прямо сейчас кто-нибудь спросит вас, вы скажете: «Я чей-то сын, чей-то брат, чей-то муж, чей-то отец. Вот моя религия. Вот моя страна. Вот группа, к которой я принадлежу». У вас есть, что рассказать о себе.
Подумайте: если вы не принадлежите ни к какой стране, если вы не принадлежите ни к какой секте, церкви, вероисповеданию; если вы обрезали все связи с вашей семьей - отцом, матерью, женой — и абсолютно одни, кто вы тогда? Как вы скажете, кто вы? Отрезая привязанности, вы убиваете ваше эго.
В этом смысл Иисуса. Он говорит: через ваши привязанности существует и получает свою пищу ваше эго. Обрежьте все привязанности, и внезапно эго входит в коллапс. Ему не на чем стоять, не в чем найти поддержку. Внезапно оно входит в коллапс, и в этом коллапсе вы впервые рождаетесь. Впервые вы есть. Вы — не чей-то сын, не чей-то муж, не чей-то отец. Впервые вы просто есть, в вашей абсолютной обнаженности, чистоте, невинности. Вы неопределенны, все определения ушли. Внезапно в вас начинает биться новое сердце.
Вы становитесь частью всеобщего. Малая семья, окружавшая вас и создававшая границу, теперь отсутствует.
Вы становитесь малыми из-за привязанности к семье. Вы становитесь огромными тогда, когда эта привязанность трансцендируется. Вот почему Иисус использует очень сильное слово. Он говорит - ненавидьте, поскольку все, меньшее этого, будет недостаточным.
Послушайте:
Когда же Он еще говорил к народу. Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним.
Многое здесь нужно понять. Иисус хорошо знает, что его мать и братья не понимают его. Они думают, на самом деле, что он немного сошел с ума. Их собственный брат, и думает о себе, как о сыне Божьем! Подумайте такое о своем брате. Если он начнет думать, что он сын Божий, и все время говорить о Боге, что на небесах, естественно вы подумаете, что он выжил из ума. Вы отправитесь искать помощи у психиатров; чтобы вернуть его на землю, вы пропишете ему электрический шок.
Родственники Иисуса думали, что он был не в себе: немного эксцентричный, сумасшедший, безумный. Когда он приходил в свой городок, люди просто смеялись, насмехались над ним. Они изумлялись: «Посмотрите, это же сын плотника Иосифа — и вдруг он думает, что он сын Божий!» Они же хорошо знали, чей он сын. Всего лишь несколько лет назад он работал вместе со своим отцом в мастерской: возил деревья из леса, помогал отцу. А теперь вдруг сошел с ума. «Бедный Иисус!»
Так же думала и его семья. Они жалели его. Поэтому, когда некто сказал: «Вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою», он знает, о чем они собираются говорить. Он знает, что все их старания направлены на то, как бы вернуть его домой и сделать нормальным.
Это одна из проблем человечества. Люди, которых называют нормальными, вовсе не нормальны, но они в большинстве. Будда всегда выглядит ненормальным. Иисус выглядит ненормальным. В некотором смысле так оно и есть, поскольку он ведет себя не так, как вы, он не следует обыкновенным правилам. Он не подходит обществу, он выпадает из него. И если допустить его, то это вызывает подозрение в вашем уме: если он прав, тогда неправы вы. Это порождает сомнение и страх. Он должен быть неправым, нужно доказать, что он неправ. Он, должно быть, пошел где-то неверным путем. Конечно, об обыкновенном думают, как о нормальном — и то, что нормально, считается нормой — а исключительное, уникальное выглядит ненормальным.
Даже психоаналитики думают, что Иисус был невротиком. Против Иисуса было написано множество книг, в которых доказывается, что он был невротиком, что он был не в своем уме. Послушайте, что он говорит! Конечно, когда вдруг кто-то среди вас объявит себя сыном Божьим, вы рассмеетесь. Что он имеет в виду?
Иисус хорошо знает, о чем они хотят говорить. И они пришли не к нему. Они пришли к сыну Иосифа, которым он не является более. Он был им, но с тех пор, как Иоанн Креститель посвятил его в иную жизнь — изменил и обратил его в новую плоскость сознания, посвятил его, провел его к существованию через новые двери, — с тех пор он больше не тот.
Когда Будда вернулся в свой дом через двадцать лет, его отец не мог поверить, что он стал просветленным. Он сказал:
«Выброси всю эту чушь! Можешь дурачить других, но тебе не одурачить меня. Я породил тебя. Я знаю тебя с самого твоего начала. Оставь эту игру и возвращайся домой. Я твой отец, и поскольку я люблю тебя, мои двери еще для тебя открыты. Хотя ты и не достоин! Ты беглец. Ты сбежал в мои старые годы. Ты моя единственная надежда. Возвращайся домой!»
Конечно, отец не в состоянии понять, что случилось. Он слишком полон своих собственных мыслей, слишком полон своих воспоминаний, своих воспоминаний об этом мальчике, родившемся у него. И теперь вдруг он стал Буддой, просветленным, достигшим истины? Если бы он был чьим-то другим сыном, отец мог бы взглянуть на него по-другому, мог бы смотреть, наблюдать, мог бы быть более открытым; но это же его собственный сын. Глаза полны слез, гнева, привязанности, воспоминаний. Глаза омрачены прошлым; он не видит реальности, стоящей перед ним.
Будда рассмеялся и сказал: «Ты только посмотри на меня. Я не тот, кто покинул этот дом. К тебе пришел некто другой. Тот человек мертв! Я совершенно обновился».
Отец посмотрел снова и потом сказал: «Ты не обманешь меня. Ты тот же самый. Я хорошо знаю тебя. Я знаю тебя лучше, чем ты сам».
Иисус знает, о чем они хотят говорить. Они не собираются разговаривать с ним, с той реальностью, которой он стал теперь. Они хотят говорить с тем, кто не существует более. Иисус исчез в реке Иордан в тот день, когда Иоанн Креститель посвятил его в новую жизнь. Человек, который был раньше, теперь исчез. Дом старый, но обитатель сменился. В том же теле уже не живет та же персона. Тело то же самое, но в него вошло новое сознание. Там обитает новое сознание, а они пришли говорить со старым, которого нет больше.
И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою.
Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя, и кто братья Мои?
Это новое сознание — называйте его «Христос» — это новое сознание говорит: Кто матерь Моя, и кто братья Мои?
Если вы не в состоянии увидеть две личности — Иисуса, которого нет больше, и Христа, который подобно голубю спустился к нему и вошел в его душу, — вы не сможете понять этих слов. Эти сутры станут очень простыми, если вы увидите, что этот человек Иисус уже не тот Иисус, который был раньше.
Так случалось много раз с моими санньясинами. Когда они собираются возвращаться по своим домам, они испытывают легкую тревогу. Они приходят ко мне и говорят: «Это будет трудно. Мой отец не поймет меня, моя мать не сможет понять, что произошло. Когда я вернусь, они не смогут понять, что случилось со мной».
Я говорю им: «Не беспокойтесь. Просто идите и оставайтесь новыми. Ни в чем не ведите себя по-старому». Это нужно помнить, поскольку будет соблазн. Есть мать, есть отец, есть братья, все окружение старое, и будет соблазн вернуться к старому, поскольку даже если вы изменились, то зачем создавать возмущения для других? Действуйте по-старому.
Но если вы действуете по-старому, это будет глубоким возмущением для вас. Это будет обманом, не вашей подлинностью. И таким образом вы не поможете своей семье. Таким образом, вы будете неистинными с ними.
Будьте истинными. Даже если вначале они не понимают вас, примите это неправильное понимание. Это естественно. Но сами оставайтесь теми, кем стали. Не действуйте; оставайтесь истинными. Рано или поздно они поймут, и, когда они поймут, ваша реальность начнет преобразовывать и их тоже. Реальность — великая сила.
Так случалось много раз. Один санньясин из Англии как раз написал мне: «Я боялся, несмотря на то, что вы предупреждали нас. Я боялся, и по мере того как я приближался к Англии, мой страх становился потрясающим. Мой отец очень упрямый человек, — как и все отцы, — и я думал: он не поймет, он не станет даже слушать. Он подумает, что я сошел с ума, и попытается заставить меня отправиться к психоаналитику. "Что случилось? Зачем ты ходишь в оранжевом?" Он старый христианин, правоверный. Это будет почти шок».
Но он должен был вернуться. Потом он написал: «Они были шокированы. Они не могли поверить этому. Но как вы и сказали, я старался не поддаться соблазну действовать. Я оставался истинным. И через три-четыре дня они впервые расслабились. Тогда впервые что-то проступило между мной и моими родителями, что-то, что я могу назвать любовью - чего никогда не было раньше. Был страх, но не любовь. И они спрашивали меня: что произошло со мной? И они даже попытались медитировать!» — что, как он думает, является чудом. Он думает, что я, должно быть, что-то делаю отсюда.
Я отсюда ничего не делаю. Ваша истинность, ваша подлинность имеет в себе великую силу. Истина преобразует не только вас. Куда бы вы ни пошли, с кем бы вы ни общались, если вы истинны, вы становитесь великой силой.
Иисус знает, что они пришли не ради него. Они еще не готовы. Они не понимают, что в жизни Иисуса произошел разрыв. Старое ушло, и пришло новое, и они никак не связаны между собой.
Это проблема: когда приходит новое, это новое является абсолютно новым. Оно не модифицируется из старого. Когда старое уходит, оно уходит полностью. Наступает промежуток, безмолвие, пустота.
Старое уходит, а новое приходит — тело остается тем же. Никто не сможет понять, что произошло, но каждый почувствует, что что-то произошло. Даже вы сами осознаете мало-помалу, что вы уже больше не прежние.
Распознавание требует времени. Иногда на это уходят месяцы, иногда годы. Распознавание требует времени, но мало-помалу вы осознаете, что: «Я больше не тот человек, каким был». Когда это понимание окружает вас, вы расцветаете. Иная благодать становится доступной вам. Старый человек живет по закону; новый человек живет по любви. Старый человек живет в обществе; новый человек становится вершиной абсолютного уединения. Старый человек живет в прошлом, в будущем; новый человек живет только в настоящем. Новый человек обладает присутствием, иным качеством бытия. Магнетизмом, харизмой.
Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя, и кто братья Мои?
И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот Матерь Моя и братья Мои!
Он создал новое сообщество.
Будда называл свое сообщество сангхой. Будда говорит своим ученикам искать три прибежища. Когда кто-либо приходит к нему отдать себя, он должен отдать себя в трех вещах. Он говорит: «Я отдаю себя Будде, я отдаю себя сангхе, я отдаю себя дхамме». Будда — живое присутствие здесь и сейчас. Но он не будет здесь всегда. Рано или поздно он исчезнет, как исчезает лампа, и тогда вы не сможете найти, куда подевалось пламя. Будда исчезнет — это тело не может хранить его долго, поскольку тело смертно, а он бессмертен. Транспортное средство слабо, оно не стоит долго. Рано или поздно тело падет и пламя исчезнет. Тогда кому отдавать себя? Поэтому Будда и говорит: «Я создаю сообщество: сангху».