Страница:
И, естественно, никаких следов, потому что те, кто пронес бомбы, были уничтожены во время взрыва. Потому что они и были бомбами.
Хэн направился к «Соколу». Думать связно он больше не мог. Медицинских дроидов нет. Так что придется рассчитывать только на собственные силы да на пару-тройку врачебных талантов среди обитателей Хода. На помощь никто не придет. Без навигационной карты они даже вход не найдут.
— Хэн!
Какой знакомый голос… У трапа «Тысячелетнего сокола» стоял Ландо. И Чуи. У Ландо была разорвана рубашка, на груди вуки почти не осталось шерсти, но они были живы.
— Я думал, вы погибли, — он в жизни не был так рад кого-то видеть.
— Мы то же самое думали про тебя.
— И что теперь делать?
Ландо покачал головой:
— Где-то здесь стояло несколько древних ФИкс-7, но их уже загрузили работой выше крыши. А почти всех медиков убило на месте, когда взорвались новые дроиды.
Чубакка заворчал.
— Я тоже так думаю, Чуи, — сказал Хэн. — Точь-в-точь Корускант, но тогда ограничились одним зданием. Я даже не знаю, кому пришло в голову метить в Ход.
— Никому. Этих дроидов просто украли.
— Хочешь сказать, что хотели взорвать кого-то другого?
— Вероятно.
Хэн не хотел думать об этом. Не сейчас. Дым начал рассеиваться, крики стали громче. К «Соколу» пробивалась Синюшка. Лицо у нее было грязным от слез. Глаза — точно стекла. Похоже, она действовала машинально.
— Слушай, — сказал Хэн. — Кажется, придется устраивать на «Госпоже» лазарет. Она пустая, полно места, можно будет вывезти раненых с Хода.
— Кто станет помогать контрабандистам?
— Кто-нибудь. Я уверен. И надо как-нибудь скоординировать поиски… и найти неповрежденные корабли. На Ходе нам просто не хватит медикаментов.
— Но «Госпожа»…
— Ее все равно придется обновлять. Могу спорить, большая часть твоего оборудования пребывает далеко не в первоначальном виде.
Ландо согласно кивнул. Он слишком устал, чтобы спорить.
— Пойду подготовлю ее…
— Спасибо…
Он махнул рукой Чубакке: иди вместе с Ландо, и повернулся к Синюшке.
Ее не было.
Оставалось надеяться, что она не потеряла сознание, пока он не видел.
Потом он увидел ее: она, скрестив ноги, сидела на куче камней, покачивая на руках обугленное тело. Она больше не плакала, но выглядела так, будто кто-то ткнул ее ножом прямо в сердце.
Хэн пробрался к ней. Теперь, когда он уже понял, что произошло, он узнавал в искореженных обломках то, чем они были раньше. Искривленные длинные манипуляторы киберпогрузчиков; разбитые мониторы системы слежения; оплавленные шасси астромеханика Р5. Дроиды взорвались, чтобы убить своих хозяев.
Но как?
Почему?
Он остановился возле Синюшки. И пока не опустился возле нее на корточки, не мог узнать тела, которое она обнимала.
Давис.
У него не было одной руки, а глаза его были открыты; последнее, что они выражали, был ужас. Хэн протянул руку и закрыл Давису глаза.
Тогда Синюшка посмотрела на него. На грязных щеках слезы прочертили дорожки, но похоже, она никогда больше не будет плакать.
— Так не должно было быть, — ровным голосом сказала она.
Хэну стало холодно. Он не был уверен, что хочет услышать, что она скажет.
— Чего не должно?
— Давис, — она поперхнулась. — Предполагалось, что ты доверишься ему. Предполагалось, что он заберет тебя отсюда.
У Хэиа заныли ноги. Он не привык сидеть на корточках.
— Ты знала его?
— Я любила его, — голоса почти не было слышно. — Все неправда, ты знаешь. То, что говорил Малыш. Я не ворую сердца. У меня уже есть одно… было… Такое не должно происходить с людьми.
— Это ни с кем не должно происходить, — негромко поправил ее Хэн.
Наверное, он не так ее понял.
— Что произошло. Синь?
Она качнула опущенной головой.
— Деньги, Хэн. Кредитки. Ты не знаешь, что они делают с людьми.
Холод, поселившийся в костях, усилился. Давис не казался умиротворенным. Похоже, он умер мучительно. Синюшка не могла не заметить.
— Расскажи мне.
— Предполагалось, что ты ему доверишься. Мне следовало знать, что так быстро ты ни с кем не сближаешься. Но я неправильно запомнила тебя, Хэн. Я помнила, что ты хороший, что ты умный, но забыла, что ты одиночка. Я забыла, что ты любишь все делать по-своему.
— Почему я должен был довериться ему, Синь?
— Так ты бы смог проследить оборудование. Предполагалось, что ты станешь свидетелем сделки и захочешь выследить источник.
— Какой источник?
— Алмания, — прошептала она.
Хэн отшатнулся:
— А Джаррил тоже был замешан?
— Невольно. Селусс обнаружил, что его партнера нет, и мы решили воспользоваться его отлетом. Ты бы пришел прямо в руки.
— Кому, Синь?
Она ласково гладила Дависа по обгоревшей голове, там слева не было волос. Даже после смерти он казался уязвимым.
— Кому? — повторил Хэн.
— Деньги, Хэн. Ты не понимаешь денег.
— Я все понимаю, — сказал он. — Я понимаю. Деньги сводят с ума. Они заставляют забывать о главном. Они лишают сердца. Синюшка может протестовать сколько угодно, Хэн не верил ей, потому что у нее больше не было сердца.
— Его зовут Куэллер. Ему нужна твоя жена.
— Лея?
Синюшка кивнула.
— И ее брат.
Хэн нахмурился:
— Но зачем?
— Он ненавидит Республику. Считает, что она приносит больше вреда, чем пользы.
— И он сотворил все это? — злость прорвалась прежде, чем Хэн успел ее обуздать.
Синюшка застыла с закрытыми глазами.
— Синь?
— Это должно было быть «чистым» оружием, Хэн. Никто не предполагал, что будет столько…
— И ты знала, что произойдет, верно?
Она отчаянно замотала головой.
— Я не настолько глупа. Правда. Я бы не допустила, чтобы погибли мои друзья. И Давис.
Хэн сжал кулаки. Ему хотелось что-нибудь сломать, но приходилось контролировать себя.
— Что ему надо от Леи?
— Он хочет, чтобы Лея и Скайуокер исчезли. И тогда он станет самым великим в Галактике. Он хочет править всем.
— Он хочет стать Императором.
— Он хороший…
— Говорят, Палпатин тоже когда-то был душкой, — он сделал шаг назад, он больше не мог находиться рядом с Синь.
— Он не такой, Хэн…
— Ты ошибалась во мне. Почему же ты не допускаешь мысли, что ошибаешься в нем? Тебе же деньги застилают глаза.
— Я спасла тебе жизнь, — напомнила она. — И Давис тоже.
— Потому что я был нужен тебе. Как иначе ты заманила бы Лею в ловушку? Это не считается, Синь.
— Хэн, пожалуйста…
Он сделал еще один шаг. Он хотел уйти совсем, но ему в голову пришла внезапная мысль:
— Если это не должно было произойти, что случилось не так?
— Я забыла, — прошептала Синюшка, — об украденных дроидах.
— Украденных? Откуда?
— Отовсюду. Контрабандисты всегда воруют дроидов. Ты же знаешь.
— Эти дроиды. Те, что взорвались. Откуда их украли?
Она подняла голову, и у нее был такой взгляд, как будто он должен был сам догадаться. Как будто он должен был знать. И он боялся, что он действительно знал, но все равно стал ждать, чтобы Синь сказала хоть что-нибудь.
— Корускант, — шепнула Синюшка. — Их украли с Корусканта.
Хэн направился к «Соколу». Думать связно он больше не мог. Медицинских дроидов нет. Так что придется рассчитывать только на собственные силы да на пару-тройку врачебных талантов среди обитателей Хода. На помощь никто не придет. Без навигационной карты они даже вход не найдут.
— Хэн!
Какой знакомый голос… У трапа «Тысячелетнего сокола» стоял Ландо. И Чуи. У Ландо была разорвана рубашка, на груди вуки почти не осталось шерсти, но они были живы.
— Я думал, вы погибли, — он в жизни не был так рад кого-то видеть.
— Мы то же самое думали про тебя.
— И что теперь делать?
Ландо покачал головой:
— Где-то здесь стояло несколько древних ФИкс-7, но их уже загрузили работой выше крыши. А почти всех медиков убило на месте, когда взорвались новые дроиды.
Чубакка заворчал.
— Я тоже так думаю, Чуи, — сказал Хэн. — Точь-в-точь Корускант, но тогда ограничились одним зданием. Я даже не знаю, кому пришло в голову метить в Ход.
— Никому. Этих дроидов просто украли.
— Хочешь сказать, что хотели взорвать кого-то другого?
— Вероятно.
Хэн не хотел думать об этом. Не сейчас. Дым начал рассеиваться, крики стали громче. К «Соколу» пробивалась Синюшка. Лицо у нее было грязным от слез. Глаза — точно стекла. Похоже, она действовала машинально.
— Слушай, — сказал Хэн. — Кажется, придется устраивать на «Госпоже» лазарет. Она пустая, полно места, можно будет вывезти раненых с Хода.
— Кто станет помогать контрабандистам?
— Кто-нибудь. Я уверен. И надо как-нибудь скоординировать поиски… и найти неповрежденные корабли. На Ходе нам просто не хватит медикаментов.
— Но «Госпожа»…
— Ее все равно придется обновлять. Могу спорить, большая часть твоего оборудования пребывает далеко не в первоначальном виде.
Ландо согласно кивнул. Он слишком устал, чтобы спорить.
— Пойду подготовлю ее…
— Спасибо…
Он махнул рукой Чубакке: иди вместе с Ландо, и повернулся к Синюшке.
Ее не было.
Оставалось надеяться, что она не потеряла сознание, пока он не видел.
Потом он увидел ее: она, скрестив ноги, сидела на куче камней, покачивая на руках обугленное тело. Она больше не плакала, но выглядела так, будто кто-то ткнул ее ножом прямо в сердце.
Хэн пробрался к ней. Теперь, когда он уже понял, что произошло, он узнавал в искореженных обломках то, чем они были раньше. Искривленные длинные манипуляторы киберпогрузчиков; разбитые мониторы системы слежения; оплавленные шасси астромеханика Р5. Дроиды взорвались, чтобы убить своих хозяев.
Но как?
Почему?
Он остановился возле Синюшки. И пока не опустился возле нее на корточки, не мог узнать тела, которое она обнимала.
Давис.
У него не было одной руки, а глаза его были открыты; последнее, что они выражали, был ужас. Хэн протянул руку и закрыл Давису глаза.
Тогда Синюшка посмотрела на него. На грязных щеках слезы прочертили дорожки, но похоже, она никогда больше не будет плакать.
— Так не должно было быть, — ровным голосом сказала она.
Хэну стало холодно. Он не был уверен, что хочет услышать, что она скажет.
— Чего не должно?
— Давис, — она поперхнулась. — Предполагалось, что ты доверишься ему. Предполагалось, что он заберет тебя отсюда.
У Хэиа заныли ноги. Он не привык сидеть на корточках.
— Ты знала его?
— Я любила его, — голоса почти не было слышно. — Все неправда, ты знаешь. То, что говорил Малыш. Я не ворую сердца. У меня уже есть одно… было… Такое не должно происходить с людьми.
— Это ни с кем не должно происходить, — негромко поправил ее Хэн.
Наверное, он не так ее понял.
— Что произошло. Синь?
Она качнула опущенной головой.
— Деньги, Хэн. Кредитки. Ты не знаешь, что они делают с людьми.
Холод, поселившийся в костях, усилился. Давис не казался умиротворенным. Похоже, он умер мучительно. Синюшка не могла не заметить.
— Расскажи мне.
— Предполагалось, что ты ему доверишься. Мне следовало знать, что так быстро ты ни с кем не сближаешься. Но я неправильно запомнила тебя, Хэн. Я помнила, что ты хороший, что ты умный, но забыла, что ты одиночка. Я забыла, что ты любишь все делать по-своему.
— Почему я должен был довериться ему, Синь?
— Так ты бы смог проследить оборудование. Предполагалось, что ты станешь свидетелем сделки и захочешь выследить источник.
— Какой источник?
— Алмания, — прошептала она.
Хэн отшатнулся:
— А Джаррил тоже был замешан?
— Невольно. Селусс обнаружил, что его партнера нет, и мы решили воспользоваться его отлетом. Ты бы пришел прямо в руки.
— Кому, Синь?
Она ласково гладила Дависа по обгоревшей голове, там слева не было волос. Даже после смерти он казался уязвимым.
— Кому? — повторил Хэн.
— Деньги, Хэн. Ты не понимаешь денег.
— Я все понимаю, — сказал он. — Я понимаю. Деньги сводят с ума. Они заставляют забывать о главном. Они лишают сердца. Синюшка может протестовать сколько угодно, Хэн не верил ей, потому что у нее больше не было сердца.
— Его зовут Куэллер. Ему нужна твоя жена.
— Лея?
Синюшка кивнула.
— И ее брат.
Хэн нахмурился:
— Но зачем?
— Он ненавидит Республику. Считает, что она приносит больше вреда, чем пользы.
— И он сотворил все это? — злость прорвалась прежде, чем Хэн успел ее обуздать.
Синюшка застыла с закрытыми глазами.
— Синь?
— Это должно было быть «чистым» оружием, Хэн. Никто не предполагал, что будет столько…
— И ты знала, что произойдет, верно?
Она отчаянно замотала головой.
— Я не настолько глупа. Правда. Я бы не допустила, чтобы погибли мои друзья. И Давис.
Хэн сжал кулаки. Ему хотелось что-нибудь сломать, но приходилось контролировать себя.
— Что ему надо от Леи?
— Он хочет, чтобы Лея и Скайуокер исчезли. И тогда он станет самым великим в Галактике. Он хочет править всем.
— Он хочет стать Императором.
— Он хороший…
— Говорят, Палпатин тоже когда-то был душкой, — он сделал шаг назад, он больше не мог находиться рядом с Синь.
— Он не такой, Хэн…
— Ты ошибалась во мне. Почему же ты не допускаешь мысли, что ошибаешься в нем? Тебе же деньги застилают глаза.
— Я спасла тебе жизнь, — напомнила она. — И Давис тоже.
— Потому что я был нужен тебе. Как иначе ты заманила бы Лею в ловушку? Это не считается, Синь.
— Хэн, пожалуйста…
Он сделал еще один шаг. Он хотел уйти совсем, но ему в голову пришла внезапная мысль:
— Если это не должно было произойти, что случилось не так?
— Я забыла, — прошептала Синюшка, — об украденных дроидах.
— Украденных? Откуда?
— Отовсюду. Контрабандисты всегда воруют дроидов. Ты же знаешь.
— Эти дроиды. Те, что взорвались. Откуда их украли?
Она подняла голову, и у нее был такой взгляд, как будто он должен был сам догадаться. Как будто он должен был знать. И он боялся, что он действительно знал, но все равно стал ждать, чтобы Синь сказала хоть что-нибудь.
— Корускант, — шепнула Синюшка. — Их украли с Корусканта.
38
Флот продвигался вперед. Куэллер наблюдал за ним и молчал. Свет был погашен, только экраны и огоньки на пульте разнообразили полумрак. Сквозь купол над головой было видно звездное ночное небо. Трудно было поверить, как легко он победит в предстоящем сражении.
Йанне отдавал приказы. Куэллер просматривал сообщения.
Прошло слишком много времени.
Поначалу его удивило, что флот движется с прежней скоростью. Затем — когда на него не накатила волна холода и смерти — он понял, что ничего не произошло.
— Йанне, — сказал он. — Ты отдал приказы?
— Да, господин.
Волна все же пришла — леденящего ужаса и… очень слабая. Она была странно растянута: несколько смертей, потом еще чуть-чуть, а затем еще немного. Куэллер поднял руки, погружаясь в Силу, принимая ее. Но не чувствуя удовлетворения. Дроиды, специально сконструированные для флота Корусканта, каким-то образом оказались в другом месте.
Медленно он опустил руки. Йанне с любопытством следил за ним, как будто видел впервые. Искушение сломать старику шею было велико, но Куэллеру его смерть ничего не дала бы.
Корабли приближались. Приближались. Их было много. Если он позволит им подойти совсем близко, они уничтожат Алманию.
— Я задействую флот, — сказал Ианне.
— Хорошо, — Куэллер решил не замечать триумфальной ноты в голосе помощника. — Пусть первое, что они увидят, будут имперские корабли. Пусть думают, что все еще воюют с Империей.
— А не даст ли им это морального преимущества, сэр?
Куэллер улыбнулся.
— Наоборот. Империя станет врагом, который не погибает. Они будут использовать против Империи те приемы, которые никогда не использовали бы против нас.
— А нам это дает преимущество?
— Не демонстрировать истинную природу нашей атаки — это всегда преимущество, — Куэллер наклонился вперед. — Я буду командовать боем отсюда. А ты разберись, почему наше оружие не сработало.
— Вы слишком на него надеетесь, — сказал Йанне.
Куэллер покачал головой.
— Дроиды взорвались, Йанне. Но взорвались не здесь. Я хочу, чтобы ты сказал мне, где это произошло и как дела у этого флота.
Помощник некоторое время не двигался с места, разглядывая господина. Куэллер ответил ему яростным взглядом, и тогда Ианне нехотя сказал:
— Да, господин.
Над ним еще надо было работать. Компетентный человек, но вот-вот ступит на дорожку, на которой поскользнулась Фемон. Но он служил хорошо и заслужил предупреждение.
Символическое,
Куэллер поднял ладонь и сжал ее в кулак.
Йанне схватился за горло. Он хрипел с выпученными глазами и вывалившимся изо рта языком, пока Куэллер не отпустил его.
Йанне упал на колени, хватая ртом воздух.
— Следует помнить, друг мой, что я могущественнее тебя, и так будет всегда.
— Я… никогда… не забывал этого… господин…
— А твое поведение говорит о другом. Я ценю твое мнение и идеи. Ты же знаешь, что я всегда следую твоим мудрым советам.
— Да… сэр, — Йанне с трудом встал на ноги. На его шее остались следы от воображаемых пальцев Куэллера. — Я… стараюсь… предотвратить… потери.
— Отлично, — Куэллер повернулся к нему спиной, — выполняй приказ.
— Да, господин.
Куэллер почувствовал, что Йанне посмотрел на него, и потом ушел. После этого Куэллер кивком головы подозвал одну из охранниц. Та поклонилась, дрожа от испуга.
— Да, господин?
— Приведи ко мне Ганта.
— Да, господин, — она щелкнула каблуками и ушла.
Гант не обладал талантами Ианне, а уж до Фемон ему и вовсе было далеко. Никому из них не сравниться с Фемон. Но следующим помощником Куэллера станет Гант. И лучше начать учить его прямо сейчас. Что-то подсказывало Куэллеру, что Ианне недолго пробудет рядом с ним.
Она не могла указать направление, но ощущения были теми же, что и раньше: внезапное потрясение, предательство, страх, а затем ничего — кроме распространяющегося холода.
Она взяла себя в руки, чтобы Куэллер — она ждала его— не увидел ее слабой. Но почувствовала присутствие не безумца с Алмании, а собственного брата.
Кратковременное ощущение, в котором перемешались боль и усилие, но. это было уже не важно. Люк был жив.
Он был жив.
Люк?
Ответа она не получила. Но неудача ее не обескуражила. Она больше не натыкалась на глухую белую стену.
Брат был жив, флот входил в систему Алмании. Если у Куэллера есть системы внешнего наблюдения, скоро он их увидит. Время ограничено, нужно действовать быстро.
В рубку она по-прежнему никого не пускала, пообещав своему экипажу, что позволит помочь ей, если начнется сражение. Поэтому полет утомил ее, но в то же время она была на легком взводе. Ей нравилось это ощущение. С ней не часто случалось подобное — всего несколько раз в жизни, а впервые — в тот день, когда она встретила Хэна. После допроса, после взрыва родной планеты, после того, как она все потеряла… Откуда у нее взялись силы бежать по запутанным коридорам станции и с боем пробиваться к «Тысячелетнему соколу»? Но она сумела.
Хэн называл это состояние «средоточием силы». Лея никогда не сдавалась и не станет сдаваться. Она поставит на риск и победит — точно так же, как Хэн. Год назад, когда она послала флот к Коорнахту, она доказала, что сможет.
Сейчас от нее вновь ждут доказательств.
Но на этот раз ставкой будет лишь ее жизнь. И жизнь брата.
Оставалось надеяться, что она сумеет связаться с ним раньше, чем доберется до планеты. Ее план был построен на знании, где его отыскать.
Как будто в ответ на ее размышления, включился комлинк — ее личная частота. С пульта ей весело подмигнул огонек. Код знал только Люк.
Лея отключила корабельную систему и приказала компьютеру проиграть послание.
ЗАКОДИРОВАНО. ЛИЧНО ДЛЯ ВАС.
Лея подтвердила код. Бортовой компьютер «Алдераана» признал хозяйку и не стал требовать сканирования радужки глаза. Он даже опустил обычные предварительные процедуры и перешел сразу к делу:
ДВОИЧНЫЙ КОД. ПЕРЕВЕСТИ?
Люк в жизни не посылал сообщений в двоичном коде. Но, учитывая обстоятельства, может быть, у него не осталось другого выхода? Она читала бегущие по экрану строчки:
ДРОИДЫ НОВЫХ МОДЕЛЕЙ ОПАСНЫ. РАДИ ЖИЗНИ ОТКЛЮЧИТЕ ВСЕХ ДРОИДОВ. ДРОИДЫ НОВЫХ МОДЕЛЕЙ ОПАСНЫ. РАДИ ЖИЗНИ ОТКЛЮЧИТЕ ВСЕХ ДРОИДОВ. ДРОИДЫ НО…
И так далее. Подписи не было, только две фразы, повторяющиеся вновь и вновь.
Какая-то чепуха. Если Люку грозит опасность — а она ему грозит, в этом Лея не сомневалась, — он не стал бы слать столь глупого сообщения. Если только это не был еще один шифр.
Или — в сообщении говорилась чистая правда. Лея вызвала камбуз.
— Летенанта Тчиери в рубку, пожалуйста.
Мгновением позже круглая фигура лейтенанта заполнила дверной проем. Он едва протиснулся.
Лея показала ему сообщение, объяснила обстоятельства и спросила, что он обо всем этом думает.
Летенант внимательно посмотрел на экран, потом на принцессу. Оранжевые глаза загадочно мигнули.
— В этом есть смысл, — сказал лейтенант. — Если вспомнить заминированные истребители.
Лея кивнула. О6 этом она тоже подумала.
— Насколько важны дроиды для выполнения флотом своей задачи?
— Важны, — сказал Тчиери. — Но можно обойтись и без них. «Крестокрылы» не используются так широко, как раньше, да и на обычных работах по-прежнему больше полагаются на разумных.
— Тогда вы и ваша команда должны передать это сообщение флоту.
— Я оставлю с вами нескольких офицеров.
— Нет, — поспешно сказала Лея, надеясь, что он не заметил торопливости ее ответа. — Мы не можем просто переслать сообщение. Оно зашифровано моим личным кодом. Если вы оставите здесь двух офицеров, а сообщение окажется важным и что-то произойдет, мы будем горько раскаиваться. Со мной все будет в порядке.
— Мне приказано позаботиться о вас, госпожа.
Лея улыбнулась. Именно это она и подозревала. Хотелось надеяться, что Ведж не освежует чересчур усердного лейтенанта.
— Боюсь, лейтенант, что я могу неплохо позаботиться о себе сама. Я меняю отданный вам приказ. И времени спорить у нас нет. Через пару минут я произведу стыковку с ближайшим крейсером.
— Слушаюсь, госпожа, — лейтенант отдал честь, взял послание и покинул рубку.
С глубоким вздохом Лея откинула голову на спинку кресла. Сейчас парни уйдут. Пусть Ведж разбирается с дроидами. Он примет верное решение.
И примет его после того, как она улетит на Алманию.
В одиночестве.
Йанне отдавал приказы. Куэллер просматривал сообщения.
Прошло слишком много времени.
Поначалу его удивило, что флот движется с прежней скоростью. Затем — когда на него не накатила волна холода и смерти — он понял, что ничего не произошло.
— Йанне, — сказал он. — Ты отдал приказы?
— Да, господин.
Волна все же пришла — леденящего ужаса и… очень слабая. Она была странно растянута: несколько смертей, потом еще чуть-чуть, а затем еще немного. Куэллер поднял руки, погружаясь в Силу, принимая ее. Но не чувствуя удовлетворения. Дроиды, специально сконструированные для флота Корусканта, каким-то образом оказались в другом месте.
Медленно он опустил руки. Йанне с любопытством следил за ним, как будто видел впервые. Искушение сломать старику шею было велико, но Куэллеру его смерть ничего не дала бы.
Корабли приближались. Приближались. Их было много. Если он позволит им подойти совсем близко, они уничтожат Алманию.
— Я задействую флот, — сказал Ианне.
— Хорошо, — Куэллер решил не замечать триумфальной ноты в голосе помощника. — Пусть первое, что они увидят, будут имперские корабли. Пусть думают, что все еще воюют с Империей.
— А не даст ли им это морального преимущества, сэр?
Куэллер улыбнулся.
— Наоборот. Империя станет врагом, который не погибает. Они будут использовать против Империи те приемы, которые никогда не использовали бы против нас.
— А нам это дает преимущество?
— Не демонстрировать истинную природу нашей атаки — это всегда преимущество, — Куэллер наклонился вперед. — Я буду командовать боем отсюда. А ты разберись, почему наше оружие не сработало.
— Вы слишком на него надеетесь, — сказал Йанне.
Куэллер покачал головой.
— Дроиды взорвались, Йанне. Но взорвались не здесь. Я хочу, чтобы ты сказал мне, где это произошло и как дела у этого флота.
Помощник некоторое время не двигался с места, разглядывая господина. Куэллер ответил ему яростным взглядом, и тогда Ианне нехотя сказал:
— Да, господин.
Над ним еще надо было работать. Компетентный человек, но вот-вот ступит на дорожку, на которой поскользнулась Фемон. Но он служил хорошо и заслужил предупреждение.
Символическое,
Куэллер поднял ладонь и сжал ее в кулак.
Йанне схватился за горло. Он хрипел с выпученными глазами и вывалившимся изо рта языком, пока Куэллер не отпустил его.
Йанне упал на колени, хватая ртом воздух.
— Следует помнить, друг мой, что я могущественнее тебя, и так будет всегда.
— Я… никогда… не забывал этого… господин…
— А твое поведение говорит о другом. Я ценю твое мнение и идеи. Ты же знаешь, что я всегда следую твоим мудрым советам.
— Да… сэр, — Йанне с трудом встал на ноги. На его шее остались следы от воображаемых пальцев Куэллера. — Я… стараюсь… предотвратить… потери.
— Отлично, — Куэллер повернулся к нему спиной, — выполняй приказ.
— Да, господин.
Куэллер почувствовал, что Йанне посмотрел на него, и потом ушел. После этого Куэллер кивком головы подозвал одну из охранниц. Та поклонилась, дрожа от испуга.
— Да, господин?
— Приведи ко мне Ганта.
— Да, господин, — она щелкнула каблуками и ушла.
Гант не обладал талантами Ианне, а уж до Фемон ему и вовсе было далеко. Никому из них не сравниться с Фемон. Но следующим помощником Куэллера станет Гант. И лучше начать учить его прямо сейчас. Что-то подсказывало Куэллеру, что Ианне недолго пробудет рядом с ним.
* * *
На этот раз холод был такой, словно она нырнула в бассейн, наполненный ледяной крошкой. Трясущейся рукой Лея включила автопилот. Позднее она удивлялась, как ей это удалось. Волна была не настолько сильной, как предыдущие, но длилась дольше, и это было страшно.Она не могла указать направление, но ощущения были теми же, что и раньше: внезапное потрясение, предательство, страх, а затем ничего — кроме распространяющегося холода.
Она взяла себя в руки, чтобы Куэллер — она ждала его— не увидел ее слабой. Но почувствовала присутствие не безумца с Алмании, а собственного брата.
Кратковременное ощущение, в котором перемешались боль и усилие, но. это было уже не важно. Люк был жив.
Он был жив.
Люк?
Ответа она не получила. Но неудача ее не обескуражила. Она больше не натыкалась на глухую белую стену.
Брат был жив, флот входил в систему Алмании. Если у Куэллера есть системы внешнего наблюдения, скоро он их увидит. Время ограничено, нужно действовать быстро.
В рубку она по-прежнему никого не пускала, пообещав своему экипажу, что позволит помочь ей, если начнется сражение. Поэтому полет утомил ее, но в то же время она была на легком взводе. Ей нравилось это ощущение. С ней не часто случалось подобное — всего несколько раз в жизни, а впервые — в тот день, когда она встретила Хэна. После допроса, после взрыва родной планеты, после того, как она все потеряла… Откуда у нее взялись силы бежать по запутанным коридорам станции и с боем пробиваться к «Тысячелетнему соколу»? Но она сумела.
Хэн называл это состояние «средоточием силы». Лея никогда не сдавалась и не станет сдаваться. Она поставит на риск и победит — точно так же, как Хэн. Год назад, когда она послала флот к Коорнахту, она доказала, что сможет.
Сейчас от нее вновь ждут доказательств.
Но на этот раз ставкой будет лишь ее жизнь. И жизнь брата.
Оставалось надеяться, что она сумеет связаться с ним раньше, чем доберется до планеты. Ее план был построен на знании, где его отыскать.
Как будто в ответ на ее размышления, включился комлинк — ее личная частота. С пульта ей весело подмигнул огонек. Код знал только Люк.
Лея отключила корабельную систему и приказала компьютеру проиграть послание.
ЗАКОДИРОВАНО. ЛИЧНО ДЛЯ ВАС.
Лея подтвердила код. Бортовой компьютер «Алдераана» признал хозяйку и не стал требовать сканирования радужки глаза. Он даже опустил обычные предварительные процедуры и перешел сразу к делу:
ДВОИЧНЫЙ КОД. ПЕРЕВЕСТИ?
Люк в жизни не посылал сообщений в двоичном коде. Но, учитывая обстоятельства, может быть, у него не осталось другого выхода? Она читала бегущие по экрану строчки:
ДРОИДЫ НОВЫХ МОДЕЛЕЙ ОПАСНЫ. РАДИ ЖИЗНИ ОТКЛЮЧИТЕ ВСЕХ ДРОИДОВ. ДРОИДЫ НОВЫХ МОДЕЛЕЙ ОПАСНЫ. РАДИ ЖИЗНИ ОТКЛЮЧИТЕ ВСЕХ ДРОИДОВ. ДРОИДЫ НО…
И так далее. Подписи не было, только две фразы, повторяющиеся вновь и вновь.
Какая-то чепуха. Если Люку грозит опасность — а она ему грозит, в этом Лея не сомневалась, — он не стал бы слать столь глупого сообщения. Если только это не был еще один шифр.
Или — в сообщении говорилась чистая правда. Лея вызвала камбуз.
— Летенанта Тчиери в рубку, пожалуйста.
Мгновением позже круглая фигура лейтенанта заполнила дверной проем. Он едва протиснулся.
Лея показала ему сообщение, объяснила обстоятельства и спросила, что он обо всем этом думает.
Летенант внимательно посмотрел на экран, потом на принцессу. Оранжевые глаза загадочно мигнули.
— В этом есть смысл, — сказал лейтенант. — Если вспомнить заминированные истребители.
Лея кивнула. О6 этом она тоже подумала.
— Насколько важны дроиды для выполнения флотом своей задачи?
— Важны, — сказал Тчиери. — Но можно обойтись и без них. «Крестокрылы» не используются так широко, как раньше, да и на обычных работах по-прежнему больше полагаются на разумных.
— Тогда вы и ваша команда должны передать это сообщение флоту.
— Я оставлю с вами нескольких офицеров.
— Нет, — поспешно сказала Лея, надеясь, что он не заметил торопливости ее ответа. — Мы не можем просто переслать сообщение. Оно зашифровано моим личным кодом. Если вы оставите здесь двух офицеров, а сообщение окажется важным и что-то произойдет, мы будем горько раскаиваться. Со мной все будет в порядке.
— Мне приказано позаботиться о вас, госпожа.
Лея улыбнулась. Именно это она и подозревала. Хотелось надеяться, что Ведж не освежует чересчур усердного лейтенанта.
— Боюсь, лейтенант, что я могу неплохо позаботиться о себе сама. Я меняю отданный вам приказ. И времени спорить у нас нет. Через пару минут я произведу стыковку с ближайшим крейсером.
— Слушаюсь, госпожа, — лейтенант отдал честь, взял послание и покинул рубку.
С глубоким вздохом Лея откинула голову на спинку кресла. Сейчас парни уйдут. Пусть Ведж разбирается с дроидами. Он примет верное решение.
И примет его после того, как она улетит на Алманию.
В одиночестве.
39
Странная продолжительная агония вытянула из него силы. Как и прежде, он направлял тепло, но оно уходило как в бездну.
Люк прислонился к стене, щепки были разложены вокруг него, но тварь сопела в соседней комнате и не спешила. Угроза не исчезла, но какое-то мгновение можно было о ней не думать.
Как будто бы тварь знала, что ему сейчас очень плохо.
Люк устал, у него кружилась голова, а спина, хотя и чуть меньше, все еще ныла. Лодыжки он вообще не чувствовал, если, конечно, не наступал на нее. Тогда боль простреливала по всей ноге. Только лубок помогал Люку стоять. А еще ему нужна была вода. Слишком сильные были ожоги.
Куэллеру нужны они оба, и он, и Лея.
И он получит то, что хочет, если Люк ничего не предпримет.
Тварь опять зафыркала. Люк никак не мог понять, что ей все-таки надо. Определенно, когда Люка засунули в клетку, тварь есть не хотела. Наверняка пообедала раньше. Так зачем же его тут держать? Или он предназначен на завтрак?
Тварь высунула из-за угла морду. На морде был написан вопрос. Лапу тварь держала на весу, и с нее капала кровь. Но тем не менее тварь не сердилась.
Да, но когда она пыталась проглотить Люка, она тоже не слишком сердилась. Может быть, она просто большая, белая, пушистая и обаятельная обжора?
Тварь мяукнула. Затем протянула пораненную лапу. Люк поднял щепку. Тварь отвесила ему оплеуху, так что Люк покатился кувырком. Приземлился он на спину, вскрикнув от боли.
Тварь весело скакала рядом. Когда Люк перестал катиться и попытался встать на ноги, она сунулась к нему мордой.
А оружия у него больше не было.
Тварь раззявила пасть.
Люк увернулся.
У Коула от волнения началась икота. Р2Д2, наоборот, был необычайно спокоен. Полет он провел в рубке, но теперь перебрался в салон. За все это время он не проронил ни звука, только подсоединился к компьютеру, как только их корабль вылетел с Корусканта. Коул заподозрил, что Р2Д2 рассылал письма. По крайней мере, одно — точно. Он сам видел, как, воспользовавшись кодом Люка Скайуокера, астродроид послал сообщение его сестре. Кому предназначались другие послания, Коул не знал, но решил, что малыш знает, что делает.
Послания, это хорошо; Коул не слишком полагался на собственные силы.
Когда фрахтовик вышел на орбиту вокруг Телти, Коул запросил разрешение на экстренную посадку.
Ответа он не получил.
— Возможно, здесь нет живых, только механизмы? — предположил Си-ЗПиО, пристроившийся в пассажирском кресле. Все бы ничего, но говорил он прямо в ухо Фардримеру. — Не так уж и необычно. На завод на Тала IX вообще запрещено входить любому разумному существу. А для посадочных кодов пользуются только электронными языками. Конечно, они перестали так делать, когда на орбите столкнулись два корабля, потому что их системы не смогли…
Коул перестал слушать.
— …а еще на Касфилде VI обнаружили, что использование электронных языков вызывает серьезные сбои в бортовых компьютерах, когда шесть кораблей, все спущенные на…
Коул потер ухо ладонью.
— …взорвался на посадочной полосе. Как я понимаю, взрыв был неожиданный. Они новички в космических перелетах…
Коул постучал кулаком по подлокотнику. Очень хотелось побиться головой о пульт или переборку.
— …пока их шестисотлетняя королева живет только за счет…
— Сообщите цель визита, фрахтовик, — перебил его равнодушный металлический голос.
— Это робот-навигатор последней модели, — встрепенулся Си-ЗПиО. — Узнаю интонации.
Коул провернул такую работу, чтобы перестать его слушать, что не сразу включился обратно.
— Фрахтовик, изложите цель вашего визита.
— Я… э-э… я — Коул Фардример. У меня вопрос к вашему хозяину.
— Личный или деловой?
— Простите?
— Вопрос личный или вы хотите переговорить с торговым представителем?
Последнего варианта Коул как-то не ожидал.
— Личное, — поспешно сказал он.
Механический равнодушный голос начал передавать координаты. Коул удостоверился, что они введены правильно. Корабль накренился, ложась на новый курс.
— Как интересно, — сказал Си-ЗПиО. — У них есть отдел сбыта. Знаете, некоторые дроиды отлично ведут дела, но большинству из нас не хватает хитрости, необходимой для того, что разумные называют «сделкой».
Коул разглядывал приближающуюся поверхность.
— Сделкой?
— Ну да. Дроиды не умеют врать, знаете ли, и мы не ищем выгоды. Дроиды не занимаются контрабандой. По крайней мере, я никогда ни о чем подобном не слышал.
Похоже, на поверхности были расположены только верхние этажи зданий, остальное уходило в глубину. Координаты указывали на широкую металлическую полосу.
— Когда я жил на Татуине, — Коула не слишком интересовала тема, он просто хотел чем-нибудь занять болтливого собеседника, — я слышал, что Джаббе Хатту помогали дроиды.
— Помощь — другое дело, — наставительно проговорил Си-ЗПиО. — Дроид обязан служить хозяину. Такова наша основная функция. Я и сам работал на Джаб6у, правда, очень недолго. Я служил переводчиком.
Очень неприятная была работа, скажу я вам. Его лексикон…
Коул сосредоточился на управлении кораблем. Сзади занудливо бубнил Си-ЗПиО:
— …мой товарищ Р2Д2 разносил напитки. Весьма унизительно. Не уверен, что когда-нибудь он сумеет…
Корабль опустился на металлическую полосу; купол закрылся над ним. Повсюду горели надписи на нескольких языках.
ЛИЧНЫЕ ДРОИДЫ ДОЛЖНЫ ОСТАВАТЬСЯ НА КОРАБЛЕ.
ЭТО ДЕЙСТВУЮЩИЙ ЗАВОД. НЕ СХОДИТЕ С ПОМЕЧЕННЫХ ДОРОЖЕК.
ЖДИТЕ ВОЗЛЕ ВАШЕГО КОРАБЛЯ. К ВАМ ПОДОЙДЕТ НАШ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ.
КОРАБЛИ ПЕРЕД ВЗЛЕТОМ БУДУТ ПРОСКАНИРОВАНЫ.
ВОРОВСТВО — МЕЖГАЛАКТИЧЕСКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ И КАРАЕТСЯ СМЕРТНОЙ КАЗНЬЮ.
Над последней надписью сияла эмблема Империи. Очевидно, нынешний управляющий не видел надобности убирать ее.
На пульте замигал огонек. Люк был открыт.
— Р2, — убежденно сказал робот-секретарь. — Мастер Коул, вы должны остановить его!
— Р2 привел нас сюда, — Коул покачал головой. — Нам нужно доверять ему.
— Но надписи! Его же выведут из строя!
Фардример открыл грузовой люк.
— Нет, если мы отвлечем их, — Коул вышел из рубки. Си-ЗПиО следовал за ним по пятам. — Иди за Р2Д2, — приказал ему Коул. — Присмотри, чтобы с ним ничего не случилось.
— Но, сэр, эти надписи строго запрещают мне покидать корабль.
— Поэтому я и хочу, чтобы ты пошел сейчас. Если тебя остановят, попытайся их убедить, что ты здешний. Если не получится, вали все на меня, скажи, что я тебя отослал, а ты решил, будто я хочу тебя бросить.
— Но ведь это не так? Сэр, скажите мне, я должен знать! Я догадываюсь, что новые модели лучше, но госпожа Лея…
— Ты мне не принадлежишь. Следовательно, я не могу тебя бросить. Иди давай!
— Как скажете, сэр, — Си-ЗПиО мелко засеменил в указанном направлении.
Коул посмотрел ему вслед. Интересно, как это Си-ЗПиО ухитряется выражать свою обиду, не пользуясь привычными для человека вздохами, фырканьем и сопением?
Затем Коул стал озираться по сторонам, нервно барабаня пальцами по кобуре на поясе. Везде надписи. Купол над головой прозрачный и чистый, сквозь него видно черное звездное небо. Повсюду дорожки, какие-то мостики, переходы. И сигнализация. За ним наверняка наблюдают. Лучше бы Си-ЗПиО оказался таким хитрым, как он похваляется, потому что его остановят — и быстро.
Открылась небольшая дверцами через нее, пригнувшись, чтобы не удариться головой, вышел высокий человек. На нем был плащ с капюшоном, очень похожий на плащ Скайуокера. И от него точно так же исходила энергия. Только вместо света здесь была тьма. Если бы Коула спросили, в чем тут дело, он едва ли бы смог объяснить. Он просто чувствовал.
Человек был строен, очень высок и очень светловолос. И очень красив. Раньше Коулу как-то не приходило в голову рассматривать красивых людей, он вообще не обращал на это внимания, будь то мужчина или женщина, но за последнюю неделю он дважды был поражен чужой красотой. Сначала — Лея Органа Соло. Теперь — этот незнакомый мужчина.
— Здравствуйте, — произнес светловолосый; его голос был приветлив и доброжелателен. — Мое имя Бракисс. Я управляю этим заводом.
Он протянул руку. Коул пожал ее, сдерживая невольную дрожь. Тонкие пальцы казались ледяными на ощупь.
— Коул Фардример.
Мгновение они изучали друг друга. Когда Коул уже был готов провалиться сквозь землю, только бы спрятаться от взгляда ярко-синих пристальных глаз, хозяин произнес:
— Мы не часто получаем заказы от людей, путешествующих на легких фрахтовиках. Вы покупаете иди продаете, Коул Фардример?
— Ни то… ни другое, — Коул чувствовал себя странно: как будто мысли текли медленнее обычного. Ему так хотелось, чтобы этот странный человек ему понравился, ему казалось, что они давно знакомы друг с другом, но нечто непонятное внушало ему такое недоверие, что скручивало желудок. — Я наткнулся на одну проблему и подумал, что вы мажете мне помочь.
Люк прислонился к стене, щепки были разложены вокруг него, но тварь сопела в соседней комнате и не спешила. Угроза не исчезла, но какое-то мгновение можно было о ней не думать.
Как будто бы тварь знала, что ему сейчас очень плохо.
Люк устал, у него кружилась голова, а спина, хотя и чуть меньше, все еще ныла. Лодыжки он вообще не чувствовал, если, конечно, не наступал на нее. Тогда боль простреливала по всей ноге. Только лубок помогал Люку стоять. А еще ему нужна была вода. Слишком сильные были ожоги.
Куэллеру нужны они оба, и он, и Лея.
И он получит то, что хочет, если Люк ничего не предпримет.
Тварь опять зафыркала. Люк никак не мог понять, что ей все-таки надо. Определенно, когда Люка засунули в клетку, тварь есть не хотела. Наверняка пообедала раньше. Так зачем же его тут держать? Или он предназначен на завтрак?
Тварь высунула из-за угла морду. На морде был написан вопрос. Лапу тварь держала на весу, и с нее капала кровь. Но тем не менее тварь не сердилась.
Да, но когда она пыталась проглотить Люка, она тоже не слишком сердилась. Может быть, она просто большая, белая, пушистая и обаятельная обжора?
Тварь мяукнула. Затем протянула пораненную лапу. Люк поднял щепку. Тварь отвесила ему оплеуху, так что Люк покатился кувырком. Приземлился он на спину, вскрикнув от боли.
Тварь весело скакала рядом. Когда Люк перестал катиться и попытался встать на ноги, она сунулась к нему мордой.
А оружия у него больше не было.
Тварь раззявила пасть.
Люк увернулся.
* * *
Р2Д2 уверенно проложил куре к небольшой луне. Коул сверился с навигационными картами и регистром: луна называлась Телти, и на ней со времен Старой Республики располагался завод по производству дроидов и комиссионной перепродаже. Позднее Телти присоединилась к Империи, когда Палпатин пригрозил взорвать луну. Телти продолжала продавать дроидов всем, у кого были деньги, и несмотря ни на что придерживалась нейтралитета. После бакурианского перемирия Телти подала прошение принять ее в члены Новой Республики, прошение удовлетворили, и с тех пор небольшая луна стала жить спокойно и тихо.У Коула от волнения началась икота. Р2Д2, наоборот, был необычайно спокоен. Полет он провел в рубке, но теперь перебрался в салон. За все это время он не проронил ни звука, только подсоединился к компьютеру, как только их корабль вылетел с Корусканта. Коул заподозрил, что Р2Д2 рассылал письма. По крайней мере, одно — точно. Он сам видел, как, воспользовавшись кодом Люка Скайуокера, астродроид послал сообщение его сестре. Кому предназначались другие послания, Коул не знал, но решил, что малыш знает, что делает.
Послания, это хорошо; Коул не слишком полагался на собственные силы.
Когда фрахтовик вышел на орбиту вокруг Телти, Коул запросил разрешение на экстренную посадку.
Ответа он не получил.
— Возможно, здесь нет живых, только механизмы? — предположил Си-ЗПиО, пристроившийся в пассажирском кресле. Все бы ничего, но говорил он прямо в ухо Фардримеру. — Не так уж и необычно. На завод на Тала IX вообще запрещено входить любому разумному существу. А для посадочных кодов пользуются только электронными языками. Конечно, они перестали так делать, когда на орбите столкнулись два корабля, потому что их системы не смогли…
Коул перестал слушать.
— …а еще на Касфилде VI обнаружили, что использование электронных языков вызывает серьезные сбои в бортовых компьютерах, когда шесть кораблей, все спущенные на…
Коул потер ухо ладонью.
— …взорвался на посадочной полосе. Как я понимаю, взрыв был неожиданный. Они новички в космических перелетах…
Коул постучал кулаком по подлокотнику. Очень хотелось побиться головой о пульт или переборку.
— …пока их шестисотлетняя королева живет только за счет…
— Сообщите цель визита, фрахтовик, — перебил его равнодушный металлический голос.
— Это робот-навигатор последней модели, — встрепенулся Си-ЗПиО. — Узнаю интонации.
Коул провернул такую работу, чтобы перестать его слушать, что не сразу включился обратно.
— Фрахтовик, изложите цель вашего визита.
— Я… э-э… я — Коул Фардример. У меня вопрос к вашему хозяину.
— Личный или деловой?
— Простите?
— Вопрос личный или вы хотите переговорить с торговым представителем?
Последнего варианта Коул как-то не ожидал.
— Личное, — поспешно сказал он.
Механический равнодушный голос начал передавать координаты. Коул удостоверился, что они введены правильно. Корабль накренился, ложась на новый курс.
— Как интересно, — сказал Си-ЗПиО. — У них есть отдел сбыта. Знаете, некоторые дроиды отлично ведут дела, но большинству из нас не хватает хитрости, необходимой для того, что разумные называют «сделкой».
Коул разглядывал приближающуюся поверхность.
— Сделкой?
— Ну да. Дроиды не умеют врать, знаете ли, и мы не ищем выгоды. Дроиды не занимаются контрабандой. По крайней мере, я никогда ни о чем подобном не слышал.
Похоже, на поверхности были расположены только верхние этажи зданий, остальное уходило в глубину. Координаты указывали на широкую металлическую полосу.
— Когда я жил на Татуине, — Коула не слишком интересовала тема, он просто хотел чем-нибудь занять болтливого собеседника, — я слышал, что Джаббе Хатту помогали дроиды.
— Помощь — другое дело, — наставительно проговорил Си-ЗПиО. — Дроид обязан служить хозяину. Такова наша основная функция. Я и сам работал на Джаб6у, правда, очень недолго. Я служил переводчиком.
Очень неприятная была работа, скажу я вам. Его лексикон…
Коул сосредоточился на управлении кораблем. Сзади занудливо бубнил Си-ЗПиО:
— …мой товарищ Р2Д2 разносил напитки. Весьма унизительно. Не уверен, что когда-нибудь он сумеет…
Корабль опустился на металлическую полосу; купол закрылся над ним. Повсюду горели надписи на нескольких языках.
ЛИЧНЫЕ ДРОИДЫ ДОЛЖНЫ ОСТАВАТЬСЯ НА КОРАБЛЕ.
ЭТО ДЕЙСТВУЮЩИЙ ЗАВОД. НЕ СХОДИТЕ С ПОМЕЧЕННЫХ ДОРОЖЕК.
ЖДИТЕ ВОЗЛЕ ВАШЕГО КОРАБЛЯ. К ВАМ ПОДОЙДЕТ НАШ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ.
КОРАБЛИ ПЕРЕД ВЗЛЕТОМ БУДУТ ПРОСКАНИРОВАНЫ.
ВОРОВСТВО — МЕЖГАЛАКТИЧЕСКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ И КАРАЕТСЯ СМЕРТНОЙ КАЗНЬЮ.
Над последней надписью сияла эмблема Империи. Очевидно, нынешний управляющий не видел надобности убирать ее.
На пульте замигал огонек. Люк был открыт.
— Р2, — убежденно сказал робот-секретарь. — Мастер Коул, вы должны остановить его!
— Р2 привел нас сюда, — Коул покачал головой. — Нам нужно доверять ему.
— Но надписи! Его же выведут из строя!
Фардример открыл грузовой люк.
— Нет, если мы отвлечем их, — Коул вышел из рубки. Си-ЗПиО следовал за ним по пятам. — Иди за Р2Д2, — приказал ему Коул. — Присмотри, чтобы с ним ничего не случилось.
— Но, сэр, эти надписи строго запрещают мне покидать корабль.
— Поэтому я и хочу, чтобы ты пошел сейчас. Если тебя остановят, попытайся их убедить, что ты здешний. Если не получится, вали все на меня, скажи, что я тебя отослал, а ты решил, будто я хочу тебя бросить.
— Но ведь это не так? Сэр, скажите мне, я должен знать! Я догадываюсь, что новые модели лучше, но госпожа Лея…
— Ты мне не принадлежишь. Следовательно, я не могу тебя бросить. Иди давай!
— Как скажете, сэр, — Си-ЗПиО мелко засеменил в указанном направлении.
Коул посмотрел ему вслед. Интересно, как это Си-ЗПиО ухитряется выражать свою обиду, не пользуясь привычными для человека вздохами, фырканьем и сопением?
Затем Коул стал озираться по сторонам, нервно барабаня пальцами по кобуре на поясе. Везде надписи. Купол над головой прозрачный и чистый, сквозь него видно черное звездное небо. Повсюду дорожки, какие-то мостики, переходы. И сигнализация. За ним наверняка наблюдают. Лучше бы Си-ЗПиО оказался таким хитрым, как он похваляется, потому что его остановят — и быстро.
Открылась небольшая дверцами через нее, пригнувшись, чтобы не удариться головой, вышел высокий человек. На нем был плащ с капюшоном, очень похожий на плащ Скайуокера. И от него точно так же исходила энергия. Только вместо света здесь была тьма. Если бы Коула спросили, в чем тут дело, он едва ли бы смог объяснить. Он просто чувствовал.
Человек был строен, очень высок и очень светловолос. И очень красив. Раньше Коулу как-то не приходило в голову рассматривать красивых людей, он вообще не обращал на это внимания, будь то мужчина или женщина, но за последнюю неделю он дважды был поражен чужой красотой. Сначала — Лея Органа Соло. Теперь — этот незнакомый мужчина.
— Здравствуйте, — произнес светловолосый; его голос был приветлив и доброжелателен. — Мое имя Бракисс. Я управляю этим заводом.
Он протянул руку. Коул пожал ее, сдерживая невольную дрожь. Тонкие пальцы казались ледяными на ощупь.
— Коул Фардример.
Мгновение они изучали друг друга. Когда Коул уже был готов провалиться сквозь землю, только бы спрятаться от взгляда ярко-синих пристальных глаз, хозяин произнес:
— Мы не часто получаем заказы от людей, путешествующих на легких фрахтовиках. Вы покупаете иди продаете, Коул Фардример?
— Ни то… ни другое, — Коул чувствовал себя странно: как будто мысли текли медленнее обычного. Ему так хотелось, чтобы этот странный человек ему понравился, ему казалось, что они давно знакомы друг с другом, но нечто непонятное внушало ему такое недоверие, что скручивало желудок. — Я наткнулся на одну проблему и подумал, что вы мажете мне помочь.