Страница:
Когда в видеоклипе случается что-нибудь слишком тонкое, чтобы Бивис или Баттхед обратили на это внимание, аниматоры намекают зрителям на то, что мальчики тоже восприимчивы к медиа-манипуляциям. Когда вокалист «Эроусмит» прикуривает в клипе сигарету, мы видим, как Бивис тут же бессознательно прикуривает свою. Каким бы прожженным циником он себя ни считал, он по-прежнему слепо следует примеру своих героев-металлистов. Шоу поощряет сознательность зрителей, показывая, в каких сферах опыта эти персонажи компрометируют собственную отстраненность.
Но подобные вещи происходят не чаще одного-двух раз за серию. Обычно, когда мальчиков тревожит что-то, чего они не понимают, они просто переключают канал. Посмотрев на то, как Жермэн Джексон пляшет и кривляется в том, что они дружно принимают за гигантский презерватив, Баттхед восклицает: «Убери это!» Мы переключаемся на клип Бой Джорджа. Джордж поет «Я человек», на что Бивис возражает: «Брехня! Он даже не мужик». Парочке явно не по себе от сексуальности Бой Джорджа; они меняют тему и обсуждают стиль видеоклипа, персонажи которого дефилируют в старинных костюмах.
«Это что, типа, такое будет будущее? — спрашивает Бивис. — Отстой. Убери его!» На что Баттхед отвечает, проявляя неожиданное остроумие: «Бивис, я крут, но я не могу убрать будущее». Очередной приступ хихиканья. Мальчики понимают, что MTV гордится своей способностью искривлять время и переносить образы из прошлого в настоящее, но они знают, как расправляться с подобными парадоксами. Они переключают канал, навязывая свою волю медиуму единственным известным им способом — способом «зэппинга». Тем самым они в очередной раз показывают нам, как смотреть ТВ в 90-е гг. «Я рассматриваю их как продолжение наших лучших промо-роликов, — соглашается креативный директор MTV Джуди МакГраф, — а они всегда отличались непочтительностью».
В конце одной из серий мальчики натыкаются на клип Дэвида Бирна из фильма «True Stories» («Правдивые истории»). Местом действия в этом «концептуальном» клипе является бар, посетители которого один за другим поднимаются на сцену, встают перед микрофоном и шевелят губами, делая вид, что поют. Мальчики смотрят клип в молчаливом недоумении, а тем временем к микрофону выходит Дэвид Бирн, истинный вокалист. Очевидно, во всем этом содержится некое послание, что-то связанное с отношением зрителей к медиа или даже самого артиста к его собственным медиа — но мальчики недостаточно развиты, или недостаточно вменяемы, чтобы задумываться об этом. «Этот клип не умещается у меня в голове», — жалуется Бивис.
«Он умещается у меня в заднице»[77], — отвечает Баттхед, и парочка, наконец, с облегчением хихикает. Их общая досада объединила их в очередной раз. «Ненавижу отстойные клипы», — продолжает Баттхед.
«Я, типа, тоже», — хихикает Бивис, ввернув свое любимое слово-сорняк, после чего выключает телевизор, и серия заканчивается. Если больше ничто не срабатывает, инструктирует нас шоу, просто вырубите чертов ящик. Но большинство взрослых не понимают обучающих директив «Бивиса и Баттхеда». Они видят только то, что два уродливых подростка ломают вещи, и что миллионы тинейджеров восхищаются ими за это. Не способная расшифровать язык симулякра взрослая «консенсуальная» культура вынуждена нападать на него, как только предоставляется такая возможность. В октябре 1993 года пятилетний мальчик по имени Остин Месснер устроил пожар, в результате которого погибла его крохотная сестренка Джессика. Глава местной пожарной бригады обвинил Бивиса и Баттхеда в том, что они своими выходками вдохновили ребенка на этот акт пиромании, и генеральный прокурор Джанет Рино, которую и без того тревожило общественное недовольство обилием насилия на ТВ, получила еще один аргумент в пользу того, насколько опасными стали медиа. MTV запаниковало и изменило положение «Бивиса и Баттхеда» в эфирной сетке так, чтобы дети не могли их смотреть.
Шоу «Бивис и Баттхед» было изгнано из дневного эфира MTV не потому, что его персонажи устраивают пожары. «Несносный Деннис» совершал за минуту бесчисленное количество потенциально опасных для жизни проделок, но тем не менее ни разу не подвергся цензуре. Или, как намекнул «New York Times Magazine», критикам шоу, вроде генерального прокурора Джанет Рино, стоит присмотреться к собственным телевизионным ужасам, прежде чем обвинять детские программы в том, что из-за них Америка стала легкомысленно относиться к огнестрельному оружию и пиромании. Вместо того чтобы фокусировать внимание на телевидении, основанном на вымысле, Рено, по мнению журнала, стоило задуматься над «сладострастно затянутыми репортажами о таких событиях, как огненная буря в Уэйко[78] (она была со-продюсером этого репортажа). «Бивис и Баттхед», мультяшки, по крайней мере не притворяются реальностью. По сравнению с пирофилическими новостными феериями, их шутливые попытки стимулировать воображение зрителей начинают казаться чуть ли не высоким искусством».
«Бивис и Баттхед» подверглись нападкам не за откровенно сатирическое изображение тинейджерских выходок. Они подверглись нападкам за гораздо менее очевидный и гораздо более подрывной комментарий по поводу опасностей взросления в симулякре. Мультик стал мишенью для критики потому, что использовал язык, недоступный старшему поколению. Взрослых напугали активистские по своей сути мемы, скрытые под маской мета-медиа.
Теперь, когда «Виаком», родительская компания MTV и «Никелодеона», прибрала к рукам компанию «Парамаунт», продюсирующую такие богатые мемами программы, как «Entertainment Tonight» («Вечерние развлечения») и «A Current Affair» («Текущие события»), а также владеющую издательством «Саймон и Шустер», зараза по имени «Бивис и Баттхед» наверняка распространится гораздо, гораздо шире. Книга и CD уже выпущены, и скоро должен выйти полнометражный фильм. Такова сила слияния современных медиа-империй. Они обеспечивают вирулентные мемы новыми проводящими путями и питательными тканями.
Даже эмблему этой телесети — астронавта, водружающего флаг MTV на Луне — можно интерпретировать как метафорическое объявление вирусной войны. Ученые-медики «метят» с помощью вирусов клетки тела. Например, если им нужно выделить определенный вид раковой клетки в кровеносной системе больного, они могут ввести в нее вирус, который находит эти раковые клетки и прилепляется к ним, облегчая тем самым их обнаружение и уничтожение антителами. Флаг MTV является символом точно такой же маркировочной процедуры. Каждый дом, который хочет и получает свое MTV, символически «флагируется» как восприимчивый к мемам, распространяемым MTV. Культурный организм оказывается колонизирован телеканалом. К 1992 году более 210 миллионов семей в семидесяти двух странах стали MTV-инфицированными.
То, что MTV создавало свою аудиторию, соблазняя ее псевдореволюцией, не помешало ему устроить настоящую революцию, когда нас, «меченых», стало достаточно много. Само понятие «MTV-революции» является невинным поп-культурным оборотом речи, служащим прикрытием для того подлинного социального переворота, который телесеть стала способна инициировать к 90-м гг. MTV выросло в мощный вирусный канал: начиняя свое музыкальное программирование все более провокационными мемами, оно продолжало разветвляться и образовало в итоге огромную альтернативную сеть для распространения этих сведений и идей. В то время как днем какой-нибудь рэп-коллектив может спеть в программе «MTV Jams» («Импровизации MTV») песню о жестокости полицейских, вечером того же дня программа «Rock the vote» («Голосуй в стиле рок») может показать интервью с Биллом Клинтоном.
Рок— н-ролл никогда не был чужд политике. Журнал «Rolling Stone», первый коммерческий орган печати рок-индустрии, был одним из самых политически продвинутых изданий своего времени. Поэтому неудивительно, что Курт Лоудер, один из журналистов «Rolling Stone», был нанят MTV вести «The Day in Rock» («День в стиле рок») -десятиминутную новостную программу, которая поначалу была не более чем развернутым анонсом различных концертов, но развилась в полноценный форум для альтернативных взглядов на национальные проблемы. Типичный выпуск мог включать в себя визит на конференцию по вопросам охраны окружающей среды (вроде Всемирного саммита в Рио), интервью с подвергнувшимся цензуре рэппером, репортаж о попытке переворота в Советском Союзе или лос-анджелесских городских беспорядках. Будучи значительно короче средней сетевой новостной программы, это шоу уделяет отдельным сюжетам обычно от трех до четырех минут внимания, что примерно вдвое превышает длину типичного сетевого репортажа. Репортеры MTV почти неизменно консультируются с рок-музыкантами об их взглядах на те или иные вопросы — рэпперы дают интервью по поводу лос-анджелесских городских беспорядков, «Пинк Флойд» говорит о падении Берлинской Стены, а рокер Эксл Роуз комментирует цензурные проблемы рэппера Айс-Ти. Эти молодые журналисты преподносят материал со всей доходчивостью, на которую они способны, и подают себя как честную, пускай и непочтительную, альтернативу политкорректной, скармливаемой с ложечки, прошедшей сетевую обработку новостной диете.
Лоудер сказал «New York Times», что он надеется, что его выпуски отражают «тотальную политнекорректность». Это не контркультурное кредо, но скорее проявление осознания того, как слабо поколение MTV верит в правдоподобие сетевых новостей. То, что юные избиратели не имеют понятия о том, кто такой Вилли Хортон, показывает не столько их равнодушие к новостям как таковым, сколько недоверие к репортажам в сетевом стиле и демонстративное незнание об их содержании. Хотя крупнейшие телесети и пытаются выглядеть честными и прямолинейными, они не в силах удержаться от лицемерных проповедей. Американские военные действия в Персидском заливе, когда их описывают корпоративные звезды старшего поколения, такие, как Дэн Радер[79], начинают казаться несомненным геройством. Подростки, отвергнувшие стиль и позицию новостных программ своих родителей, настроены не против журналистики как явления, но против подобострастного отношения к власти и этических норм, скрыто присутствовавших в новостных программах, чей стиль установился еще в 50-е гг.
«Мы не пытаемся говорить нашим зрителям, что они должны делать, — настаивает Джуди МакГраф, — мы бы тут же стали жертвами „зэппинга“[80], если бы начали проповедовать что-либо или попытались говорить им, что делать или как голосовать». MTV, будучи медиа, выросшими из других медиа, гораздо глубже осознает свои рискованные, но интимные взаимоотношения со зрителями, чем большинство традиционных телесетей. Непрерывно страхуя себя от опасностей вроде «зэппинга», MTV проявляет осознанную чувствительность ко вкусам и нуждам зрителей — вместо того, чтобы авторитарно навязывать информацию. «День в стиле рок» призван информировать зрителей с объективной дистанции нового рода — той, что характеризуется иронией и интерактивностью.
К концу первого десятилетия своего существования программа отпочковала получасового двойника, «Неделю в стиле рок», и теперь может похвастать штатом из пятнадцати постоянных работников, тридцатью пятью внештатниками и бюджетом в 5 миллионов долларов. Успех MTV в сфере новостей вывел телесеть на политическую арену, где она стала единственным источником информации для многих своих зрителей. Стремление к беспристрастности не помешало MTV пропагандировать активное участие в политике и придать проблемам окружающей среды, секса и президентских выборов ореол «крутизны», сделав их притягательными для тинейджеров. Не то чтобы тинейджеры вообще не задумывались над этими вопросами; просто их личный опыт в этих сферах до сих пор не находил отражения в новостях медиа-мейнстрима.
Многие подростки, закончившие среднюю школу, не располагают достаточными финансами для поступления в университет или достаточной квалификацией для получения достойной работы; они глубоко обеспокоены мыслями о ядерной угрозе, дырах в озоновом слое, молодежной преступности и нежелательных беременностях. Они не меньше остальных озабочены направлением, в котором движется наше общество. Они живут в окопах нашей культурной войны. Несмотря на это, Дэн Радер предстает перед ними как воплощение монолитного здоровья и добродетели, абсолютно несоответствующее их опыту жизни в окружающем их хаотическом мире. Сегодняшние тинейджеры слишком подозрительны и слишком циничны, чтобы им можно было привить самодовольство.
Том Фестон, сорокасемилетний председатель «MTV Networks», сознает, что подростков нелегко в чем-либо убедить. «Нам было нужно придумать, как говорить с этими людьми, вот мы и начали размещать в эфире свои ангажированные ролики на такие темы, как расовая терпимость, безопасный секс и СПИД. А это естественным образом привело к политике. Но мы всегда должны отражать их желания и отвечать на вопросы, которые их заботят».
До сих пор самым большим прогрессом MTV на политическом фронте было освещение этой программой президентских выборов 1992 года, которое, по мнению многих, и определило их результат. MTV было единственной телесетью, объявившей, что осветит предвыборную кампанию более широко, чем в 1988 году. Первым усилием в этом направлении стала кампания под названием «Голосуй в стиле рок» — серия ангажированных объявлений, в которых рок-звезды поощряли зрителей вносить свои имена в списки избирателей и голосовать. Мадонна выступила в одном из них, будучи одетой только в американский флаг. В другом выступила группа «Эроусмит», вызывающе провозгласившая «свободу использовать наручники в мирных целях… свободу не снимать „резину“ весь день, если нужно. Защищай свои свободы. Голосуй. Даже не за того кандидата».
Промо-ролики «Голосуй в стиле рок» представляли собой лишь одну из граней предвыборной кампании MTV «Выбирай или проиграешь» — медиа-акции, которая была настолько широкомасштабной, что почти вознесла ведущую «МГУ News» Табиту Сорен до уровня Дайен Сойер. «Дай-ка я немного приберусь ради тебя, Таб», — сказала Хиллари Клинтон двадцатипятилетней Сорен (эта фраза вошла в репортаж «МГУ News»), когда они готовились к интервью в салоне автобуса, на котором Клинтон совершал свой предвыборный тур. Эти без претензий одетые, доходчиво изъясняющиеся журналисты MTV придали выборам 1992 года реалистичность нового типа, освещая события с подчеркнутым энтузиазмом по поводу своей принадлежности к медиа. Мы видели, как чернокожий рэппер Трич из группы «Naughty by Nature» («Проказники по натуре») интервьюировал делегатов на Съезде Республиканской партии. Он недвусмысленно дал понять, что картина межрасовых отношений, рисуемая предвыборной кампанией, не соответствует его личному опыту. «У нас в Нью-Джерси все совсем не так», — объяснил Трич, придав репортажу со Съезда оттенок откровенности, которым нас не могли побаловать традиционные сетевые новости.
Сильнее всего MTV убедило нас в своей способности устанавливать обратную связь, проведя открытый форум с Клинтоном, чья готовность появиться в эфире телесети и ответить на вопросы юных граждан сказала больше о его предвыборной платформе, чем любой из данных им ответов. В то время как Буш отказался появиться на MTV, назвав его «каналом тинибопперов»[81], Клинтон, напротив, с восторгом отнесся к идее поучаствовать в кампании «Выбирай или проиграешь», увидев в этом шанс признать важность могущественного блока избирателей, блока, который фактически поддержал Буша в 1988 году, и демографическая специфика которого определяется тем фактом, что его члены смотрят особый вид медиа.
В своем освещении новостей MTV, кажется, слабо разграничивает события, происходящие в медиа, и события «реального» мира. Подобно тому, как решение Клинтона появиться на MTV было значимой частью его послания, решение Айс-Ти перейти на другой «лэйбл» говорит нам не меньше, чем тексты его альбомов. Из миллионов медиа-вирусов, распространяемых MTV, наибольшее воздействие на социум оказывают чаще всего те, что комментируют отношение музыкантов или зрителей к самим медиа.
Хотя не вся музыка Айс-Ти формально относится к рэпу (некоторые его альбомы критики окрестили «спидметалом»), его глубокое понимание сущности медиума объясняет, почему она, эта музыка, стала столь популярна среди юных чернокожих, которым есть что сказать. «Если бы не было рэпа, как бы смог высказаться восемнадцатилетний черный самец? Он никогда бы не попал на ТВ, он не пишет никаких книг. О нем не снимают кино. Поэтому он задвинут в тень, он не услышан. А с помощью рэпа вы даете черным установку типа „вот-тебе-бит, говори-что-мать-твою-душе-угодно-бляха-муха“. Это настоящее орудие свободы слова, потому что вас не сковывает ни мелодия, ни что-либо еще».
Подобно «открытому» микрофону в клипе Дэвида Бирна, рэп дает публике возможность установить обратную связь с медиумом, традиционно предназначавшимся для звезд. Простой барабанный трэк (зачастую даже синтезированный), звучащий из колонок «гетто-бластера»[82], — вот все, что нужно рэпперу, чтобы завестись и начать. Рэп, как и сам формат MTV, стремится к нелинейной структуре, нарушая законы непрерывности, с тем чтобы увеличить число мемов, распространяемых за одну минуту. В то время как родоначальники рэпа (из тех, что записывались на лэйбле «Sugar Hill» в конце 70-х — начале 80-х гг.) ощущали потребность рифмовать свои тексты, нынешние рэпперы работают в более свободных стилях, которые порой отрицают какую-либо регулярную структуру. Как бы то ни было, рэп имеет свойства заклинания, будучи непрерывным монотонным речевым потоком, самые важные слова в котором выделяются с помощью метра. Регулярность «бита» вводит слушателей в состояние, почти что подобное трансу, с тем чтобы послания проникали как можно глубже.
Сами послания рэпа являются наиболее прямыми политическими заявлениями в рок-музыке и озвучивают тот сегмент культуры, чей голос никогда раньше не звучал в масс-медиа. Как сказал журналу «Spin» Чак Ди из выдающегося рэп-коллектива «Public Enemy» («Враг общества»), «[Рэп — это] форма медиа-завоевания. Этой страной управляет Федеральная комиссия по контролю над средствами связи; правительство следит за медиа. Чтобы основать радиостанцию, вы должны сообщить об этом правительству. Альбомы просто перешагнули через все это».
Альбомы стали политическими памфлетами 90-х гг. Возрождая традицию «спиричуэлс» XIX века — духовной музыки черных, рэпперы зачастую зашифровывают свои послания так, что те достигают целевой аудитории, не потревожив силы цензуры. Так, рэпперша Систер Соулджа, которая подверглась открытой критике со стороны Билла Клинтона за свои выступления против белых, а позже была разгромлена критиками за нелады с грамматикой, сравнивает свои песни с духовными гимнами, которые рабы-африканцы пели на американских плантациях. Строчки этих гимнов, например, «войди в воду», инструктировали рабов, как сбежать и избегнуть поимки. (Войдя в воду, можно сбить собак со следа.) Соулджа недоумевает: неужели на плантациях, где рождались спиричуэлсы, кого-нибудь волновало, правильно ли стыкуются слова? «…Систер Соулджа пытается сообщить вам информацию, без которой вам не освободить свои разум, душу и дух от белого господства и расизма… Истинную угрозу Америке несет то, что я говорю, а не то, как я это говорю».
Рэп пугает людей. Клинтон сравнил Соулджа с Дэвидом Дьюком[83], потому что она предположительно велела черным подросткам «выйти на улицы и убивать белых». В действительности Соулджа сказала журналисту новостной программы, что она может понять, почему черные могут желать смерти белым: «Член уличной банды мыслит так: почему бы мне не убивать белых? Другими словами, если вы были исключены из общественного и экономического строя Америки, и пресловутого духовного строя Америки, и убийство стало для вас плевым делом, вы без особых колебаний убьете какого-нибудь белого». Угроза здесь не в том, что сама Соулджа хочет, чтобы черные убивали белых, а в том, что она может понять и озвучить умонастроения тех, кто этого хочет. Это не обязательно пропаганда ненависти, но скорее публичное выражение позиции ранее маргинализованной части населения. Рэп отражает чувства многочисленной армии черных подростков, и это отражение пугает белых, которым остается только умолять свои медиа: «Скажите, что все на самом деле не так».
Рэппер Чак Ди объясняет, что эта агрессия не обязательно исходит от самих музыкантов: «Это не мои чувства, или чувства Айс Кьюба, или Систер Соулджа — мы всего лишь посланники, а как вы можете убить посланников? Лучшее свойство рэпа заключается в том, что он — последнее предупреждение, финальный призыв… последняя мольба о помощи за минуту до Армагеддона».
Но порой вешают именно посланника. В песне Айс-Ти «Сор Killer» («Убийца полицейских») содержались следующие печально известные строки:
Но подобные вещи происходят не чаще одного-двух раз за серию. Обычно, когда мальчиков тревожит что-то, чего они не понимают, они просто переключают канал. Посмотрев на то, как Жермэн Джексон пляшет и кривляется в том, что они дружно принимают за гигантский презерватив, Баттхед восклицает: «Убери это!» Мы переключаемся на клип Бой Джорджа. Джордж поет «Я человек», на что Бивис возражает: «Брехня! Он даже не мужик». Парочке явно не по себе от сексуальности Бой Джорджа; они меняют тему и обсуждают стиль видеоклипа, персонажи которого дефилируют в старинных костюмах.
«Это что, типа, такое будет будущее? — спрашивает Бивис. — Отстой. Убери его!» На что Баттхед отвечает, проявляя неожиданное остроумие: «Бивис, я крут, но я не могу убрать будущее». Очередной приступ хихиканья. Мальчики понимают, что MTV гордится своей способностью искривлять время и переносить образы из прошлого в настоящее, но они знают, как расправляться с подобными парадоксами. Они переключают канал, навязывая свою волю медиуму единственным известным им способом — способом «зэппинга». Тем самым они в очередной раз показывают нам, как смотреть ТВ в 90-е гг. «Я рассматриваю их как продолжение наших лучших промо-роликов, — соглашается креативный директор MTV Джуди МакГраф, — а они всегда отличались непочтительностью».
«Он умещается у меня в заднице»[77], — отвечает Баттхед, и парочка, наконец, с облегчением хихикает. Их общая досада объединила их в очередной раз. «Ненавижу отстойные клипы», — продолжает Баттхед.
«Я, типа, тоже», — хихикает Бивис, ввернув свое любимое слово-сорняк, после чего выключает телевизор, и серия заканчивается. Если больше ничто не срабатывает, инструктирует нас шоу, просто вырубите чертов ящик. Но большинство взрослых не понимают обучающих директив «Бивиса и Баттхеда». Они видят только то, что два уродливых подростка ломают вещи, и что миллионы тинейджеров восхищаются ими за это. Не способная расшифровать язык симулякра взрослая «консенсуальная» культура вынуждена нападать на него, как только предоставляется такая возможность. В октябре 1993 года пятилетний мальчик по имени Остин Месснер устроил пожар, в результате которого погибла его крохотная сестренка Джессика. Глава местной пожарной бригады обвинил Бивиса и Баттхеда в том, что они своими выходками вдохновили ребенка на этот акт пиромании, и генеральный прокурор Джанет Рино, которую и без того тревожило общественное недовольство обилием насилия на ТВ, получила еще один аргумент в пользу того, насколько опасными стали медиа. MTV запаниковало и изменило положение «Бивиса и Баттхеда» в эфирной сетке так, чтобы дети не могли их смотреть.
Шоу «Бивис и Баттхед» было изгнано из дневного эфира MTV не потому, что его персонажи устраивают пожары. «Несносный Деннис» совершал за минуту бесчисленное количество потенциально опасных для жизни проделок, но тем не менее ни разу не подвергся цензуре. Или, как намекнул «New York Times Magazine», критикам шоу, вроде генерального прокурора Джанет Рино, стоит присмотреться к собственным телевизионным ужасам, прежде чем обвинять детские программы в том, что из-за них Америка стала легкомысленно относиться к огнестрельному оружию и пиромании. Вместо того чтобы фокусировать внимание на телевидении, основанном на вымысле, Рено, по мнению журнала, стоило задуматься над «сладострастно затянутыми репортажами о таких событиях, как огненная буря в Уэйко[78] (она была со-продюсером этого репортажа). «Бивис и Баттхед», мультяшки, по крайней мере не притворяются реальностью. По сравнению с пирофилическими новостными феериями, их шутливые попытки стимулировать воображение зрителей начинают казаться чуть ли не высоким искусством».
«Бивис и Баттхед» подверглись нападкам не за откровенно сатирическое изображение тинейджерских выходок. Они подверглись нападкам за гораздо менее очевидный и гораздо более подрывной комментарий по поводу опасностей взросления в симулякре. Мультик стал мишенью для критики потому, что использовал язык, недоступный старшему поколению. Взрослых напугали активистские по своей сути мемы, скрытые под маской мета-медиа.
Теперь, когда «Виаком», родительская компания MTV и «Никелодеона», прибрала к рукам компанию «Парамаунт», продюсирующую такие богатые мемами программы, как «Entertainment Tonight» («Вечерние развлечения») и «A Current Affair» («Текущие события»), а также владеющую издательством «Саймон и Шустер», зараза по имени «Бивис и Баттхед» наверняка распространится гораздо, гораздо шире. Книга и CD уже выпущены, и скоро должен выйти полнометражный фильм. Такова сила слияния современных медиа-империй. Они обеспечивают вирулентные мемы новыми проводящими путями и питательными тканями.
MTV-политика: Голосование в стиле рок
Поначалу главной идеей, которую отстаивало MTV, был бунт ради бунта. Смотреть MTV означало видеть по «ящику» вещи, которых ваши родители не понимали, а если бы поняли, то не одобрили. Выбирая MTV, юный зритель совершал акт самовыражения. В этом отражалась общая маркетинговая стратегия пропагандистов кабельного телевидения, которые использовали свободу выбора как способ убедить подписчиков арендовать распределительную коробку и получить доступ к тридцати или сорока дополнительным каналам. Кроме того, MTV рекламировало себя как расширение границ рок-н-ролльного сознания.Даже эмблему этой телесети — астронавта, водружающего флаг MTV на Луне — можно интерпретировать как метафорическое объявление вирусной войны. Ученые-медики «метят» с помощью вирусов клетки тела. Например, если им нужно выделить определенный вид раковой клетки в кровеносной системе больного, они могут ввести в нее вирус, который находит эти раковые клетки и прилепляется к ним, облегчая тем самым их обнаружение и уничтожение антителами. Флаг MTV является символом точно такой же маркировочной процедуры. Каждый дом, который хочет и получает свое MTV, символически «флагируется» как восприимчивый к мемам, распространяемым MTV. Культурный организм оказывается колонизирован телеканалом. К 1992 году более 210 миллионов семей в семидесяти двух странах стали MTV-инфицированными.
То, что MTV создавало свою аудиторию, соблазняя ее псевдореволюцией, не помешало ему устроить настоящую революцию, когда нас, «меченых», стало достаточно много. Само понятие «MTV-революции» является невинным поп-культурным оборотом речи, служащим прикрытием для того подлинного социального переворота, который телесеть стала способна инициировать к 90-м гг. MTV выросло в мощный вирусный канал: начиняя свое музыкальное программирование все более провокационными мемами, оно продолжало разветвляться и образовало в итоге огромную альтернативную сеть для распространения этих сведений и идей. В то время как днем какой-нибудь рэп-коллектив может спеть в программе «MTV Jams» («Импровизации MTV») песню о жестокости полицейских, вечером того же дня программа «Rock the vote» («Голосуй в стиле рок») может показать интервью с Биллом Клинтоном.
Рок— н-ролл никогда не был чужд политике. Журнал «Rolling Stone», первый коммерческий орган печати рок-индустрии, был одним из самых политически продвинутых изданий своего времени. Поэтому неудивительно, что Курт Лоудер, один из журналистов «Rolling Stone», был нанят MTV вести «The Day in Rock» («День в стиле рок») -десятиминутную новостную программу, которая поначалу была не более чем развернутым анонсом различных концертов, но развилась в полноценный форум для альтернативных взглядов на национальные проблемы. Типичный выпуск мог включать в себя визит на конференцию по вопросам охраны окружающей среды (вроде Всемирного саммита в Рио), интервью с подвергнувшимся цензуре рэппером, репортаж о попытке переворота в Советском Союзе или лос-анджелесских городских беспорядках. Будучи значительно короче средней сетевой новостной программы, это шоу уделяет отдельным сюжетам обычно от трех до четырех минут внимания, что примерно вдвое превышает длину типичного сетевого репортажа. Репортеры MTV почти неизменно консультируются с рок-музыкантами об их взглядах на те или иные вопросы — рэпперы дают интервью по поводу лос-анджелесских городских беспорядков, «Пинк Флойд» говорит о падении Берлинской Стены, а рокер Эксл Роуз комментирует цензурные проблемы рэппера Айс-Ти. Эти молодые журналисты преподносят материал со всей доходчивостью, на которую они способны, и подают себя как честную, пускай и непочтительную, альтернативу политкорректной, скармливаемой с ложечки, прошедшей сетевую обработку новостной диете.
Лоудер сказал «New York Times», что он надеется, что его выпуски отражают «тотальную политнекорректность». Это не контркультурное кредо, но скорее проявление осознания того, как слабо поколение MTV верит в правдоподобие сетевых новостей. То, что юные избиратели не имеют понятия о том, кто такой Вилли Хортон, показывает не столько их равнодушие к новостям как таковым, сколько недоверие к репортажам в сетевом стиле и демонстративное незнание об их содержании. Хотя крупнейшие телесети и пытаются выглядеть честными и прямолинейными, они не в силах удержаться от лицемерных проповедей. Американские военные действия в Персидском заливе, когда их описывают корпоративные звезды старшего поколения, такие, как Дэн Радер[79], начинают казаться несомненным геройством. Подростки, отвергнувшие стиль и позицию новостных программ своих родителей, настроены не против журналистики как явления, но против подобострастного отношения к власти и этических норм, скрыто присутствовавших в новостных программах, чей стиль установился еще в 50-е гг.
«Мы не пытаемся говорить нашим зрителям, что они должны делать, — настаивает Джуди МакГраф, — мы бы тут же стали жертвами „зэппинга“[80], если бы начали проповедовать что-либо или попытались говорить им, что делать или как голосовать». MTV, будучи медиа, выросшими из других медиа, гораздо глубже осознает свои рискованные, но интимные взаимоотношения со зрителями, чем большинство традиционных телесетей. Непрерывно страхуя себя от опасностей вроде «зэппинга», MTV проявляет осознанную чувствительность ко вкусам и нуждам зрителей — вместо того, чтобы авторитарно навязывать информацию. «День в стиле рок» призван информировать зрителей с объективной дистанции нового рода — той, что характеризуется иронией и интерактивностью.
К концу первого десятилетия своего существования программа отпочковала получасового двойника, «Неделю в стиле рок», и теперь может похвастать штатом из пятнадцати постоянных работников, тридцатью пятью внештатниками и бюджетом в 5 миллионов долларов. Успех MTV в сфере новостей вывел телесеть на политическую арену, где она стала единственным источником информации для многих своих зрителей. Стремление к беспристрастности не помешало MTV пропагандировать активное участие в политике и придать проблемам окружающей среды, секса и президентских выборов ореол «крутизны», сделав их притягательными для тинейджеров. Не то чтобы тинейджеры вообще не задумывались над этими вопросами; просто их личный опыт в этих сферах до сих пор не находил отражения в новостях медиа-мейнстрима.
Многие подростки, закончившие среднюю школу, не располагают достаточными финансами для поступления в университет или достаточной квалификацией для получения достойной работы; они глубоко обеспокоены мыслями о ядерной угрозе, дырах в озоновом слое, молодежной преступности и нежелательных беременностях. Они не меньше остальных озабочены направлением, в котором движется наше общество. Они живут в окопах нашей культурной войны. Несмотря на это, Дэн Радер предстает перед ними как воплощение монолитного здоровья и добродетели, абсолютно несоответствующее их опыту жизни в окружающем их хаотическом мире. Сегодняшние тинейджеры слишком подозрительны и слишком циничны, чтобы им можно было привить самодовольство.
Том Фестон, сорокасемилетний председатель «MTV Networks», сознает, что подростков нелегко в чем-либо убедить. «Нам было нужно придумать, как говорить с этими людьми, вот мы и начали размещать в эфире свои ангажированные ролики на такие темы, как расовая терпимость, безопасный секс и СПИД. А это естественным образом привело к политике. Но мы всегда должны отражать их желания и отвечать на вопросы, которые их заботят».
Промо-ролики «Голосуй в стиле рок» представляли собой лишь одну из граней предвыборной кампании MTV «Выбирай или проиграешь» — медиа-акции, которая была настолько широкомасштабной, что почти вознесла ведущую «МГУ News» Табиту Сорен до уровня Дайен Сойер. «Дай-ка я немного приберусь ради тебя, Таб», — сказала Хиллари Клинтон двадцатипятилетней Сорен (эта фраза вошла в репортаж «МГУ News»), когда они готовились к интервью в салоне автобуса, на котором Клинтон совершал свой предвыборный тур. Эти без претензий одетые, доходчиво изъясняющиеся журналисты MTV придали выборам 1992 года реалистичность нового типа, освещая события с подчеркнутым энтузиазмом по поводу своей принадлежности к медиа. Мы видели, как чернокожий рэппер Трич из группы «Naughty by Nature» («Проказники по натуре») интервьюировал делегатов на Съезде Республиканской партии. Он недвусмысленно дал понять, что картина межрасовых отношений, рисуемая предвыборной кампанией, не соответствует его личному опыту. «У нас в Нью-Джерси все совсем не так», — объяснил Трич, придав репортажу со Съезда оттенок откровенности, которым нас не могли побаловать традиционные сетевые новости.
Сильнее всего MTV убедило нас в своей способности устанавливать обратную связь, проведя открытый форум с Клинтоном, чья готовность появиться в эфире телесети и ответить на вопросы юных граждан сказала больше о его предвыборной платформе, чем любой из данных им ответов. В то время как Буш отказался появиться на MTV, назвав его «каналом тинибопперов»[81], Клинтон, напротив, с восторгом отнесся к идее поучаствовать в кампании «Выбирай или проиграешь», увидев в этом шанс признать важность могущественного блока избирателей, блока, который фактически поддержал Буша в 1988 году, и демографическая специфика которого определяется тем фактом, что его члены смотрят особый вид медиа.
В своем освещении новостей MTV, кажется, слабо разграничивает события, происходящие в медиа, и события «реального» мира. Подобно тому, как решение Клинтона появиться на MTV было значимой частью его послания, решение Айс-Ти перейти на другой «лэйбл» говорит нам не меньше, чем тексты его альбомов. Из миллионов медиа-вирусов, распространяемых MTV, наибольшее воздействие на социум оказывают чаще всего те, что комментируют отношение музыкантов или зрителей к самим медиа.
Рэп: получите дозу правды
Наиболее значимым вкладом «MTV News» в американскую политику является сам факт их существования; аналогично большинство порождаемых MTV мемов начинают распространяться только тогда, когда воспринимаются в качестве нарушений или расширений принятой медиа-практики. Из всех музыкантов на MTV рэпперы привлекают к себе наибольшее внимание благодаря своей готовности расширять границы своего медиума как средства выражения контркультурных, по сути дела, ценностей. Рэп может быть понят как форум для выражения идей, не имеющих другой возможности достичь своей целевой аудитории. Но активная (и негативная) реакция на рэп организовала эту музыку и ее фанов в четко очерченное культурное движение.Хотя не вся музыка Айс-Ти формально относится к рэпу (некоторые его альбомы критики окрестили «спидметалом»), его глубокое понимание сущности медиума объясняет, почему она, эта музыка, стала столь популярна среди юных чернокожих, которым есть что сказать. «Если бы не было рэпа, как бы смог высказаться восемнадцатилетний черный самец? Он никогда бы не попал на ТВ, он не пишет никаких книг. О нем не снимают кино. Поэтому он задвинут в тень, он не услышан. А с помощью рэпа вы даете черным установку типа „вот-тебе-бит, говори-что-мать-твою-душе-угодно-бляха-муха“. Это настоящее орудие свободы слова, потому что вас не сковывает ни мелодия, ни что-либо еще».
Подобно «открытому» микрофону в клипе Дэвида Бирна, рэп дает публике возможность установить обратную связь с медиумом, традиционно предназначавшимся для звезд. Простой барабанный трэк (зачастую даже синтезированный), звучащий из колонок «гетто-бластера»[82], — вот все, что нужно рэпперу, чтобы завестись и начать. Рэп, как и сам формат MTV, стремится к нелинейной структуре, нарушая законы непрерывности, с тем чтобы увеличить число мемов, распространяемых за одну минуту. В то время как родоначальники рэпа (из тех, что записывались на лэйбле «Sugar Hill» в конце 70-х — начале 80-х гг.) ощущали потребность рифмовать свои тексты, нынешние рэпперы работают в более свободных стилях, которые порой отрицают какую-либо регулярную структуру. Как бы то ни было, рэп имеет свойства заклинания, будучи непрерывным монотонным речевым потоком, самые важные слова в котором выделяются с помощью метра. Регулярность «бита» вводит слушателей в состояние, почти что подобное трансу, с тем чтобы послания проникали как можно глубже.
Сами послания рэпа являются наиболее прямыми политическими заявлениями в рок-музыке и озвучивают тот сегмент культуры, чей голос никогда раньше не звучал в масс-медиа. Как сказал журналу «Spin» Чак Ди из выдающегося рэп-коллектива «Public Enemy» («Враг общества»), «[Рэп — это] форма медиа-завоевания. Этой страной управляет Федеральная комиссия по контролю над средствами связи; правительство следит за медиа. Чтобы основать радиостанцию, вы должны сообщить об этом правительству. Альбомы просто перешагнули через все это».
Альбомы стали политическими памфлетами 90-х гг. Возрождая традицию «спиричуэлс» XIX века — духовной музыки черных, рэпперы зачастую зашифровывают свои послания так, что те достигают целевой аудитории, не потревожив силы цензуры. Так, рэпперша Систер Соулджа, которая подверглась открытой критике со стороны Билла Клинтона за свои выступления против белых, а позже была разгромлена критиками за нелады с грамматикой, сравнивает свои песни с духовными гимнами, которые рабы-африканцы пели на американских плантациях. Строчки этих гимнов, например, «войди в воду», инструктировали рабов, как сбежать и избегнуть поимки. (Войдя в воду, можно сбить собак со следа.) Соулджа недоумевает: неужели на плантациях, где рождались спиричуэлсы, кого-нибудь волновало, правильно ли стыкуются слова? «…Систер Соулджа пытается сообщить вам информацию, без которой вам не освободить свои разум, душу и дух от белого господства и расизма… Истинную угрозу Америке несет то, что я говорю, а не то, как я это говорю».
Рэп пугает людей. Клинтон сравнил Соулджа с Дэвидом Дьюком[83], потому что она предположительно велела черным подросткам «выйти на улицы и убивать белых». В действительности Соулджа сказала журналисту новостной программы, что она может понять, почему черные могут желать смерти белым: «Член уличной банды мыслит так: почему бы мне не убивать белых? Другими словами, если вы были исключены из общественного и экономического строя Америки, и пресловутого духовного строя Америки, и убийство стало для вас плевым делом, вы без особых колебаний убьете какого-нибудь белого». Угроза здесь не в том, что сама Соулджа хочет, чтобы черные убивали белых, а в том, что она может понять и озвучить умонастроения тех, кто этого хочет. Это не обязательно пропаганда ненависти, но скорее публичное выражение позиции ранее маргинализованной части населения. Рэп отражает чувства многочисленной армии черных подростков, и это отражение пугает белых, которым остается только умолять свои медиа: «Скажите, что все на самом деле не так».
Рэппер Чак Ди объясняет, что эта агрессия не обязательно исходит от самих музыкантов: «Это не мои чувства, или чувства Айс Кьюба, или Систер Соулджа — мы всего лишь посланники, а как вы можете убить посланников? Лучшее свойство рэпа заключается в том, что он — последнее предупреждение, финальный призыв… последняя мольба о помощи за минуту до Армагеддона».
Но порой вешают именно посланника. В песне Айс-Ти «Сор Killer» («Убийца полицейских») содержались следующие печально известные строки:
Эти стихи побудили президента Джорджа Буша назвать альбом «больным», вице-президента Дэна Куэйла — заклеймить его как «непристойный», а губернатора штата Нью-Йорк Марио Куомо заметить, что данная музыка «злобна, отвратна и деструктивна». К тому времени, как шестьдесят конгрессменов подписали письмо, осуждающее альбом, он — в первую очередь благодаря своей дурной славе — забрался на вершины хит-парадов. Услышав, как его имя произносит сам президент, Айс-Ти уверовал, что его музыка и его послания рассматриваются как могущественные факторы. «Очень немногим людям удается заставить президента произнести вслух свои имена, и особенно — произнести гневно. У меня от этого теплеет на душе, я забываю о том, что еще недавно стоял на углу и вопил и никто не обращал на меня внимания… После такого понимаешь, как мала эта страна».
«Я взял 12-й калибр и отпилил ему ствол
потом я фары загасил и на разведку пошёл
сказав себе: ты полон сил, так учини произвол
и пару копов завали, ведь это чистый футбол».