Раули Кристофер. Базил Хвостолом

   Трембоуд наклонился и стал рассматривать эти норы. Он почувствовал присутствие крыс, там внизу их было великое множество. Ему стало ясно, что проклятая ведьма ушла через один из этих тесных туннелей.
   Трембоуд приказал привести новую партию бесов и загнал их в норы. Они проползли футов двадцать-тридцать, когда их атаковали и прикончили стаи поджидающих крыс-самцов.
   Он хотел бросить бесов еще, но те настолько перепугались, что пошли бы только в том случае, если их подгонять сзади копьями.
   Колдунья и ее друзья уходили прочь!
   Трембоуд приказал троллям возобновить работу — он пробьет более широкий проход, если ему потребуется.
   Кирки и коловороты скрежетали о камень, Трембоуд же скрежетал зубами.
   Где-то там, наверху, уже наступил рассвет, но если он не схватит старую ведьму, для него настанет вечная ночь. Он должен был изловить ее, причем быстро!

Глава 53

 
   Свет утренней зари был полон грозных предзнаменований и для других несчастных обитателей огромного города.
   Наблюдая, как набирает силу рассвет за окошком камеры, Базил из Куоша размышлял. Неужели грядущий день действительно станет его последним днем в этом мире? И он этот мир потеряет. Ведь несмотря ни на что, жизнь, со всеми ее триумфами и поражениями, радостями и печалями, была ему дорога.
   Несесситас тоже проснулась рано. Оба дракона в эту ночь спали плохо.
   Вскоре явились бесы и принесли им привычную овсянку на завтрак. Человечину они больше не предлагали, за что драконы были им благодарны, хотя овсяная каша была не совсем в их вкусе. Наконец бесы ушли. Несесситас сказала:
   — Я не буду драться с тобой ради них, Хвостолом. И ни с каким другим драконом ради них драться не буду. Базил энергично закивал головой.
   — И я не буду, друг мой Несси. Но они заставят нас драться с троллями.
   — Тогда придется сражаться. Я не позволю троллям так просто заполучить мою голову. Базил кивнул.
   — Правильно, черт возьми. Сначала мы истребим их как можно больше.
   Бесы скоро вернулись, а вместе с ними пришли тролли-альбиносы.
   Одного за другим Базила и Несесситас вывели из камеры, приковав кандалами к повозке. Их протолкнули через огромные двойные двери в амфитеатр и поместили в загоны для быков, здесь их разделили перегородками, причем так зажали, что они практически не могли двигаться. Можно было лишь смотреть из загонов вперед, сквозь двери из стальных балок.
   То, что они увидели, поразило даже их, повидавших разные виды драконов.
   Они знали, что такое арена, — в любом городе Аргоната было место для состязаний либо между людьми, либо между драконами. Но те арены не шли ни в какое сравнение с этой.
   Массивные ярусы поднимались вокруг арены, над стеной из гладкого камня, достаточно высокой, чтобы туда не смог влезть человек, с деревянной баррикадой по краю для защиты нижних рядов. Ярусы были огромны, и стоял жуткий гомон, пока тысячи людей входили и рассаживались по местам.
   Загоны располагались в глубине прямоугольного пространства арены. Слева, над ярусами, из-за окружавшей ее стены вздымалась главная башня, часть ее выступала вперед, здесь и была несокрушимая цитадель с трубой Рока, чтобы сам повелитель мог видеть все происходящее на арене.
   Справа ряды мест изгибались дугой, ярус за ярусом. Эти места не защищались от солнца и непогоды, там не было широких навесов, накрывающих остальные ярусы.
   — Дешевые места уже заняты, — сказал Базил Несесситас.
   Она посмотрела в том направлении, куда он показывал. Места под солнцем были заполнены беднотой в пестрых одеждах.
   — Похоже, солнечный будет денек, — сказала дракониха.
   — Солнечный денек, чтобы умереть, — пробормотал Базил. — Если только не появится мальчишка с чем-нибудь очень хитрым.
   Базилу хотелось надеяться, но надежда таяла с каждой минутой.
   На ровной поверхности песка вовсю трудилась команда зверобоев. При помощи пик, копий, стрел и сетей они отправляли на тот свет разъяренных львов и леопардов. Каждую такую кошку выгоняли из клетки бесы с помощью небольших копий. Животные метались по арене, пытаясь отыскать выход из этого места, смердевшего от крови, людей и бесов.
   Люди приближались, окружая животное с трех сторон. Один из них набрасывал сеть, а другие наносили удары и добивали. «Гладиаторы» эти были весьма искусны в работе, а сбитые с толку кошки чересчур перепуганы, чтобы оказать достойное сопротивление.
   — Как думаешь, с драконами они попробуют так же? — спросил Базил.
   — Если так, то они здорово просчитаются.
   — Почему, Несси?
   — Я перехвачу сеть и вырву ее из рук этого человека. Он не так уж ловко с ней управляется. Кошки в панике, они боятся этого места, поэтому и дерутся не думая.
   — Кошки — глупые существа.
   — Пусть глупые, Хвостолом, но в этой их свирепости есть нечто величественное. Погляди-ка на эту! Тигрица соображает больше, чем другие ее собратья. Видишь, она ушла от сети и ускользнула.
   Тигрица, про которую они говорили, внезапно бросилась к группе рабов, занятых уборкой трупов львов и леопардов под присмотром бесов.
   Рабы пришли в панику и побежали, толпа этих тощих стариков уносила ноги, направляясь к двойным дверям главной башни.
   Бесы защелкали бичами перед носом тигрицы и разбежались; тигрица и не думала останавливаться. Она сбила с ног самого последнего и мгновенно прикончила, перекусив ему шею. Остальные, вопя от ужаса, прибавили скорости.
   Гигантская волна смеха прокатилась по толпе зрителей.
   Зверобои начали окружать тигрицу, она наблюдала, как они приближаются, яростно взрыкивая и ударяя о землю хвостом. Неожиданно она сорвалась с места и рыча побежала по арене.
   Зверобои припустили за ней.
   В углу у ниши тигрица развернулась. Снова бросили сеть, и на этот раз ловцам повезло. Копья попали в цель. Толпа одобрительно заревела.
   Базил вздрогнул от отвращения.
   Несесситас обследовала стену вокруг главной башни и цитадель Рока, которая выдавалась вперед. Высоко над ними, ярдах в тридцати пяти над землей, виднелось темное отверстие, омут тени.
   — Взгляни-ка туда, наверх, Хвостолом. Наверно, именно там Рок и будет.
   — Говорят, ему это нравится.
   — В этом камне больной разум. Но внимание Базила приковало нечто другое.
   Из-за угла их клетки выходил строй солдат в сандалиях, набедренных повязках и шлемах. Они несли круглые деревянные щиты и короткие деревянные мечи.
   — Капитан! — крикнул вдруг Базил и бросился на стену загона.
   Солдаты обернулись на рев дракона. Это были люди из Марнери и остатки талионских кавалеристов.
   — Хвостолом! — закричали они. — Несси!
   — А где драконопасы? — окликнула их дракониха.
   — Мы не знаем, — прокричал в ответ лейтенант Уилд.
   Стражники и бесы вышли вперед и, щелкая бичами, погнали солдат на арену.
   — Леди жива! — промычал Базил, прежде чем какой-то тролль начал колотить по прутьям загона.
   Солдаты в изумлении оглянулись. Откуда драконы могли это знать? Неужели есть еще какая-то надежда?
   Бичи засвистели снова.
   В главной башне открылись двойные двери, и оттуда выбежал отряд бесов, вооруженных по-настоящему.
   Валькирия со струящимися золотистыми волосами, стоя в белой колеснице, обогнала бесов и пронеслась по арене; возбужденная толпа одобрительно заревела.
   Солдаты с суровыми лицами наблюдали за приближающимися бесами. Хотя выданное им грубое деревянное оружие не внушало никакого доверия, но Кесептон и Дьюкс уже составили план действий.
   — Что ж, ребята, будем воспринимать все это как тренировочные учения, проворчал Дьюкс. — Считайте, что у нас утренняя тренировка, мы будем драться в тройках.
   — Какой смысл? В любом случае все мы покойники. Зачем еще устраивать им развлечение? — простонал один из талионских пехотинцев.
   — У нас пятнадцать бойцов, то есть пять троек, спина к спине. Офицеры образуют центральную тройку.
   Солдаты посмотрели друг на друга. Затем заговорил кузнец Каустрэп.
   — Надо драться. Если мы откажемся, нас всех, как беднягу Джорса, загонит поодиночке эта кровожадная стерва.
   — Драться? С деревянными мечами?
   — Лучше умереть стоя, чем на коленях, парень! Остальные кивнули, согласившись. Талионец пожал плечами.
   — Что ж, тогда мы умрем вместе, — сказал он наконец.
   По команде Дьюкса солдаты построились в четыре тройки, готовые драться спина к спине. Офицеры образовали пятую тройку в центре. Кесептон и Уилд имели опыт в таких сражениях, но Йортч был кавалеристом.
   — Мы деремся командой, помни об этом, — сказал ему Кесептон через плечо.
   Йортч кивнул.
   — Я уже видел, как сражаются твои пехотинцы. Я буду с вами.
   — Не забывай следить за другими тройками. Если что, мы должны им помогать.
   — Ты серьезно думаешь, что леди жива? — спросил Уилд.
   Кесептон и не смел надеяться, что леди жива: это значило, что, возможно, жива и Лагдален.
   — Хотелось бы верить. Я не вижу причин, зачем дракону говорить нам не правду.
   Йортч фыркнул позади него.
   — Ты просто пойман в ведьмины чары и все еще страдаешь по этой девчонке.
   — Заткнись, талионец.
   — Ха-ха! Смелый ты, капитан, однако.
   — Когда все это закончится, я потребую сатисфакции, талионец. Меч на меч, ты и я, понял?
   — Так и быть, капитан.
   — И ты раскаешься в своих оскорблениях по отношению к леди Лагдален.
   Сказано это было в открытую, и несколько человек оглянулись через плечо на своего капитана. Дуэли в легионах были запрещены, такой проступок мог грозить виселицей, а тут капитан самолично вызывал субадара.
   Звук вражеского горна положил конец пререканиям. Бесы встали поодаль и развернулись лицом к солдатам. Валькирия проехала мимо, вместе с каким-то обнаженным юношей, покрытым золотой краской; он сидел позади нее, трубя в горн.
   По сигналу бесы начали атаковать, с яростным боевым кличем.
   Деревянные мечи были тяжелы и неудобны, и сталь в руках бесов вскоре начала вышибать из них щепы. Но и дерево — кое-как, но служило; двое, а затем еще трое атакующих бесов повалились под меткими ударами. Бесы большей частью бросались в лобовую атаку и оказывались сбитыми с ног.
   Затем несколько солдат подобрали стальное оружие и щиты бесов, и ситуация слегка изменилась. Бесы отступили. Всадники на черных лошадях, орудуя хлыстами, снова сбили их в кучу и отправили обратно в атаку.
   Сталь зазвенела о сталь, но в одной из троек стального оружия не оказалось и один из солдат был пойман двумя бесами и его раскроили беспощадным ударом. С воплем он рухнул вниз.
   Остальные из его тройки вскоре были окружены. Уилд и Кесептон пришли к ним на помощь. Йортч, оставшись без них, решил броситься в бой в одиночку. Но когда он занес свой меч над головой беса, деревянный клинок сломался.
   Йортч сумел отразить несколько первых ударов, но тут бесовский клинок вонзился ему плечо, а другой повредил лодыжку.
   Кесептон увидел, как Йортч упал, и подоспел как раз вовремя: взмахом деревянного меча, зажатого в обеих руках, он разогнал бесов.
   Бесы разлетелись по сторонам, Кесептон выхватил у одного из бесов оружие и перебросил клинок Уилду. Затем он затащил Йортча назад, под защиту троек.
   Еще один из их отряда был ранен — гигантский бес в рост человека расколол надвое его деревянный щит и отрубил ему кисть. Но смерть удалось предотвратить:
   Лиепол Дьюкс шарахнул деревянным мечом по огромной голове беса, и тот рухнул в беспамятстве. Дьюкс поднял его меч и, под одобрительные крики солдат, прикончил другого беса, оказавшегося перед ним.
   Бесы, ошеломленные, подались назад, оставив после себя восемь трупов.
   Солдаты перестроились. У них оставались четыре тройки, зато большинство держало в руках стальные мечи, и теперь их прикончить было не так-то просто.
   Раненных они поместили в центр.
   Кесептон огляделся по сторонам: толпа повскакивала с мест и неистово аплодировала.
   — Похоже, эти мерзавцы получают удовольствие от представления, — сказал он тихо.
   — Мы заставим их помнить имя Марнери, — сказал Уилд.
   — Да, лейтенант, заставим.
   Валькирия снова пронеслась мимо, и юнец за ее спиной осыпал их увядшими листьями — красными, желтыми и коричневыми.
   На арене появились всадники — впереди следовал офицер, в черных с серебряным одеждах. Он осадил лошадь поблизости и обратился к ним:
   — Туммуз Оргмеин приветствует вас, отважные воины! Вы удивили всех нас своей храбростью и мастерством. Сам Рок уполномочил меня предложить всем и каждому из вас возможность служить в рядах армии Туммуз Оргмеина. Все, что вам нужно сделать, — это шагнуть вперед.
   Ни один солдат не шелохнулся.
   — Давайте же, не губите попусту свои жизни. Вы храбрые воины, и вас ждут почет и уважение в нашей великой армии.
   Каустрэп громко сплюнул.
   По-прежнему никто не двигался.
   Всадник на лошади вздохнул.
   — Что ж, если вы настолько глупы, тогда вы и в самом деле скоро умрете. Похоже, ему стало весело. — Но не сейчас. В программе состязаний должны состояться другие номера. Пока вы их смотрите, вы можете еще хорошенько подумать. А сейчас отправляйтесь в укрытие, понаблюдайте, что здесь происходит, и поразмыслите над этим!
   Солдаты продолжали стоять на месте; тогда всадник подал рукой знак, и из дверей центрального сектора появился взвод бесов с арбалетами.
   — Если вы не подчинитесь, вас расстреляют на месте.
   Кесептон подождал секунду, а затем развернулся и зашагал к укрытию.
   Солдаты последовали за ним, не выпуская доставшихся им мечей и волоча раненных.
   Они сошли в пустое укрытие, и их там заперли. Добытые в бою мечи и ножи им разрешили оставить, но никакой возможности убежать не было.
   — Какой смысл драться дальше? Лучше бы они нас пристрелили? — сказал Йортч с места, на котором лежал.
   — Ты же слышал, что сказал Хвостолом, — ответил Дьюкс. — Леди жива.
   Значит, есть шанс выбраться отсюда живыми.
   — Ты спятил! Слушать бред какой-то рептилии. Ну а если даже эта проклятая баба жива, так что с того? Много ли она смогла сделать до этого? Посмотри правде в глаза — мы уже мертвецы.
   Дьюкс ухмыльнулся:
   — Уж ты-то, субадар, точно. А мы пока нет. Йортч уставился на него.
   — Проклятые марнерийские недоделки! Вы все околдованы.
   Солдаты отвернулись от Йортча, даже кавалеристы. На широком песке арены началось какое-то движение. Подручные, в основном здоровенные верзилы, и среди них несколько бесов, возились у загонов, где содержались драконы.
   Они открыли ворота в загоне Несесситас.
   С ревом дракониха бросилась в атаку. Люди и бесы в испуге побежали к дверям центрального сектора.
   Арена опустела. Несесситас сосредоточилась на замках и цепях загона, где содержался Базил. Но прежде чем она смогла что-то сделать, в дальнем конце арены вновь распахнулись огромные двойные двери, и оттуда строем выступил взвод троллей.
   — Именем яйца моей матери! — проворчала Несесситас. — Уже идут!
   Безоружная, развернув плечи и постукивая длинным хвостом, она выступила вперед, им навстречу.
   Такого крупного тролля, как тот, что возглавлял взвод, Базил еще не видел.
   Кожа у него была красная, усеянная черными шишками, подобно бородавкам или прыщам.
   Валькирия проскакала мимо, и юнец через мегафон объявил предстоящий бой.
   Тролль этот был Паксдул, чемпион Туммуз Оргмеина. Состязание пройдет с оружием — со щитами и мечами. Паксдул вытащил меч, блестящее лезвие шести с лишним футов.
   Вперед выступили еще два тролля. Один из них швырнул зеленой драконихе тяжелый щит, а другой бросил в воздух меч, таких же размеров, что и у Паксдула.
   Он упал острием вниз, углубившись на фут в песок прямо напротив Несесситас. Та не стала терять времени зря и тут же вытащила его из земли, а затем подобрала щит.
   Меч оказался слишком маленьким и до смешного легким, а щит свободно болтался на лапе, но дракониха сразу почувствовала себя чуть ли не победительницей. Она резко взмахнула мечом — взад, вперед, и так несколько раз.
   Толпа зааплодировала и поднялась на ноги, отдавая дань уважения повелителю этого жуткого города.
   Несесситас взглянула туда, куда были устремлены пристальные взгляды толпы.
   Под темным навесом на самом верху башни она увидела отблеск камня. Там был Рок, наблюдающий за состязаниями.
   Затем, под удары цимбал и бой барабанов, Паксдул двинулся на нее, и начался бой.

Глава 54

 
   Около часа Лессис, Релкин и Лагдален продирались по узким туннелям и наконец попали в какое-то помещение.
   В тусклом свете голубого камня они увидели, что место это наполовину забито булыжником и негодной мебелью.
   Крысы уже протоптали в пыли тропинки, все они вели к двери из грубо отесанной древесины. На нижней панели двери была прогрызена дыра, достаточная, чтобы пролезла крыса, но слишком маленькая для кошки.
   Беглецы попытались открыть дверь — она была заперта. Лессис пробормотала краткое заклинание, отворяющее двери, и через минуту замок налился синеватым свечением. С сильным щелчком ржавый механизм повернулся, и они прошли через открытый дверной проем.
   По квадратным плитам, которыми был вымощен пол, и кирпичным оштукатуренным стенам Релкин определил, что они оказались внутри главной башни. Но пыль, лежавшая толстым слоем, со следами одних лишь крысиных и мышиных лап, говорила о том, что местом этим не пользовались уже целую вечность.
   Крысы их уже не сопровождали, за исключением маленькой группы самых свирепых особей; они сгрудились вокруг Релкина, рядом с дверью.
   Он вздрогнул: трудно было преодолеть естественную неприязнь к крысиной породе. Кроме того, в ушах все еще стояли дикие вопли, раздававшиеся за их спинами, когда они уходили узкими норами от врагов. Слишком просто было представить, как эти маленькие зверьки впиваются в темноте в чью-то физиономию, пока человек сдавлен со всех сторон и не в состоянии защититься.
   Лессис всматривалась вперед через его плечо, Лагдален стояла у нее за спиной. Когда ведьма заговорила, Релкин перепугался, настолько близко прозвучал ее голос.
   — Это заброшенный коридор где-то в глубине подземелья.
   — Здесь давно никто не бывал, только крысы, — ответил он.
   — Прекрасно. Теперь наши преследователи далеко позади.
   — Что мы собираемся делать? — спросила Лагдален.
   — Ну, моя милая, — Лессис взглянула на них с болезненной слабой улыбкой, если в двух словах, то мы собираемся устроить им ад.
   — Мы одни?
   — Нет, нам потребуется подкрепление. Поэтому сначала мы должны отыскать дорогу к загонам с рабами. Я думаю, ты их уже видела.
   Лагдален вспомнила ужас этого места.
   — Да, видела. Но что мы там сможем сделать втроем? Лессис рассмеялась.
   — Нас больше, чем трое, милая. — Она показала на пять десятков крыс-самцов, которые расселись вокруг, на мебели и грудах булыжников.
   Лаг дален не в силах была побороть дрожь отвращения.
   — Они пойдут с нами?
   — У меня такое чувство, что они вряд ли согласятся оставить нас без своей помощи. Они настроены очень решительно.
   Лагдален тоже вспомнила вопли в туннелях и вздрогнула.
   Лессис обследовала коридор. Оштукатуренный потолок уходил далеко; проход местами был завален булыжниками, но в одном направлении проступал тусклый свет.
   В другой стороне коридора виднелось много дверей, все закрытые.
   — Сюда, — произнесла Лессис, показывая на свет.
   По пути они обсуждали, через какие туннели Релкин и Лагдален спасались бегством до этого. Релкин заметил, что крысы не отстают; маленькая стайка бурых тел следовала за ними по пятам на расстоянии нескольких шагов.
   Они добрались до источника света, отверстия в потолке, ведущего к воздушной шахте. Высоко над ними виднелся крохотный кружок голубого неба.
   Лессис остановилась, чтобы оценить расстояние и прикинуть, где они могли находиться. Она была почти уверена, что они в подземелье, где-то под главной башней.
   Лессис из Валмеса потратила долгие часы, изучая эти мрачные переходы, так что топография Туммуз Оргмеина была ей знакома. Вскоре она нашла то, что искала: лестницу, соединявшую тайные этажи подземелья. Где-то высоко виднелись огни и слышались какие-то неясные звуки, но на их этаже было темно и тихо.
   Они начали спускаться по лестнице; ступеньки покрывал всевозможный хлам, попался даже человеческий скелет, облаченный в черные форменные лохмотья.
   Лестница закончилась; они оказались на нижнем этаже подземелья. Лессис повела их дальше; крысы по-прежнему преданно следовали за ними по темному проходу, покрытому слизистым мхом. Проход заканчивался небольшой винтовой лесенкой, поднимавшейся к тяжелой деревянной двери, обитой железом.
   Дверь была заперта изнутри и выглядела вполне прилично. Теперь Лессис была уверена, что не ошиблась в своих расчетах. Приложив палец к губам, чтобы Релкин и Лагдален молчали, она прижалась к двери щекой и внимательно прислушалась.
   Вскоре она убедилась, что за дверью все тихо, и принялась сплетать заклинания, чтобы открыть замок и убрать засовы.
   На это потребовалось время, но уже через несколько минут засовы наполнились слабым светом и дверь была в ее власти. Засовы медленно сдвинулись, и дверь открылась.
   Они обнаружили, что находятся в обширном коридоре, совсем рядом с родильными загонами, где создавались армии Рока.
   Они осторожно крались вперед, и скоро им повезло: впереди показались ворота, и за ними — невольничьи загоны. Двое стражников в черной форме Туммуз Оргмеина стояли на карауле перед единственным входом.
   Иногда мимо них проходили небольшие группы людей, в основном женщины в черных платьях родильной спецслужбы Рока, которые приносили еду и воду и выкатывали тележки с трупами. Другие женщины, в белых платьях, обслуживающие систему детских ясель, выходили с завернутыми в пеленки новорожденными бесами, которых отправляли в ясельные палаты.
   Нельзя было терять ни минуты; другого пути, кроме этих ворот, не было.
   Лессис приказала своим спутникам приготовиться, чтобы, если возникнет необходимость, прийти ей на помощь, и они быстро двинулись к воротам.
   Стражники оказались женщинами — обе высокие, некрасивые, с грубыми лицами — потому что мужчины в это место не допускались. Вооружение их состояло из копий и мечей, и, судя по всему, они знали, как ими пользоваться. Релкин оглянулся назад и увидел, что их крысиный эскорт остался позади, в коридоре.
   Он понял, что Лессис может рассчитывать только на него и Лагдален.
   Одна стражница наблюдала, как три женщины в черных одеждах возятся с узницей в одном из загонов; женщина обезумела, она кусала себя и соседок, прикованных рядом с ней.
   Облаченные в черное слуги Рока ударили женщину тяжелым молотком по голове.
   Затем они освободили ее из цепей и погрузили в тележку.
   Стражница рассмеялась и отпустила какую-то непотребную шутку. Вторая стражница, что-то заподозрив, подняла взгляд на Лессис.
   — Группа хирургов, — произнесла Лессис; ведьма знала, что загоны иногда посещаются подобными группами практикантов.
   Стражница, поджав пухлые губы, проворчала своей соседке:
   — У нас есть в списке хирурги?
   Вторая мельком взглянула на доску, висевшую рядом с ней, но, прежде чем успела хоть что-то сказать, Лессис выхватила кинжал и всадила его первой стражнице в глотку так быстро, что у Релкина глаза полезли на лоб.
   Лессис много чего взяла из повадок старого кота.
   Лагдален попыталась повторить то же самое со второй стражницей, но та вовремя повернулась и ушла от удара. В следующее мгновение кулак в грубой латной рукавице сбил Лагдален с ног, и большущее копье нацелилось на нее. Релкин рванулся вперед; пока одна его рука перехватывала копье, другая наносила удар. Кинжал Релкина вонзился глубоко в руку стражницы. Та взвыла от боли, выпустила копье и ударила мальчишку по лицу. Он отлетел назад, ударился о доску с приказами и чуть было не сбил ее с места.
   Тут Лессис настигла стражницу и вонзила ей нож прямо в сердце. Тело упало на каменные плиты.
   Релкин поднял глаза. Женщины в черных одеждах с тележкой смерти ничего не заметили, они толкали свой зловещий груз между двумя длинными рядами каменных невольничьих загонов, не оглядываясь назад.
   Но несколько человек в загонах видели происшедшую сцену; слух об этом стремительно передавался из загона в загон; испуганные глаза обращались к ним.
   Лессис оглянулась назад и посвистела. Мгновенно крысы устремились в огромное помещение. Лессис посвистела опять, показывая им дорогу, и крысы, группами по десять-двадцать штук, разбежались по залу.
   — Поднимите оружие, — приказала Лессис Релкину и Лагдален. — Вы должны ненадолго удержать это место, никому не позволяя входить.
   Те взяли копья и мечи и встали у входа. Лессис исчезла внутри.
   Зал наполнился криками, Релкин оглянулся через плечо. Женщины в черных одеждах, рассеянные по всему помещению, повскакали с мест и бросились врассыпную. Впрочем, скоро они сгрудились небольшой группкой в отдаленном углу, где и стояли, дрожа от страха. Крысы блестяще исполнили свою роль.
   Лессис двигалась от загона к загону, отбирая самых сильных и молодых. От ведьмы каплями голубого огня исходила сила — цепи падали, узницы обретали свободу.