Раули Кристофер. Базил Хвостолом (Хроники Базила Хвостолома - 1)

   Менее чем в двухстах ярдах от того места, где, объятый страхом и яростью, шагал Релкин, капитан Холлейн Кесептон стоял в укрытии на краю огромной арены и в гневе сжимал кулаки.
   Перед ним раскинулся ровный песчаный настил амфитеатра. Вокруг шумела толпа; шум перерос в рев, когда состязание на арене достигло кульминации.
   Из трех человек, которые были брошены в бой с первоклассными бесами в черных доспехах, в живых остался только кавалерист Джорс.
   Он был один против троих бесов, вооруженных хлыстами и кинжалами. У Джорса же был только неуклюжий топор, слишком тяжелый, чтобы вообще им пользоваться.
   Хлысты бесов с треском гуляли вокруг него.
   Джорс отчаянно размахнулся и упал, сбитый с ног инерцией. Щелкнули хлысты, топор выпал из рук. Бесы пинали его ногами и били хлыстами, а толпа ревела от восторга.
   Кесептон отвернулся. Вот так будет с каждым; их всех растерзают в клочья на этом пропитанном кровью песке ради удовольствия черни Туммуз Оргмеина.
   - Давай, солдат, поднимайся! - прорычал субадар Йортч. Злые глаза Йортча на мгновение остановились на Кесептоне. Йортч не хотел разговаривать с капитаном.
   Словно воодушевленный призывом своего субадара, кавалерист Джорс умудрился перехватить хлыст и, подтянувшись с его помощью, встал на ноги. Он ударил беса, державшего хлыст, в лицо и отогнал назад остальных. Теперь они опасались с ним драться.
   Толпа притихла.
   Прозвучал горн.
   Бесы отступили, и рев толпы сменился единым вздохом.
   В дальнем углу амфитеатра открылись огромные двойные ворота, и оттуда выехала колесница, запряженная четверкой белых лошадей. Красивая молодая женщина, облаченная в белую шелковую накидку, в серебряном шлеме, прикрывавшем ее длинные золотистые волосы, удерживала поводья.
   С резким криком она погнала четверку вперед, атакуя Джорса.
   У Джорса не было сил бежать, он едва стоял на ногах, да и вообще бежать было некуда. Он взялся за неуклюжий топор и стал поджидать натиска.
   Лошади неслись на него.
   Женщина одной рукой вращала над головой веревку, а другой правила колесницей. То и дело с уст ее слетал дикий крик.
   Джорс взглянул в холодные, полные смерти глаза наездницы и на миг потерял уверенность; затем он встряхнулся, отвел в сторону топор и ударил, но было поздно - удар прошел мимо.
   Зато белокурая валькирия в колеснице не промахнулась: в следующую секунду Джорс уже лежал на земле, стянутый поперек веревкой.
   Веревка была закреплена на штыре с одной стороны обода колесницы, и миловидная бестия с разлетающимися золотистыми волосами продолжала скакать, помахивал рукой толпе; зрители поднялись как один и устроили ей овацию, пока тело полумертвого Джорса, ободранное и растерзанное, волочилось кулем по песку, оставляя позади длинную кровавую полосу.
   После второго круга девица вздыбила лошадей и перерубила веревку. Ворота в дальнем конце с шумом раскрылись, она подхлестнула лошадей и погнала их к воротам; колесница скрылась из виду. Наездница даже не обернулась взглянуть на тело, распростертое на песке.
   На арене появились рабы - старики и старухи, настолько слабые, что еле передвигали ноги. На этих ископаемых старцев была возложена тяжелая задача вынести мертвых и умирающих. Их дряхлость приводила ко многим причудливым инцидентам, что несказанно веселило толпу. Чтобы расшевелить этих дряхлых клоунов, к ним частенько присоединялись бесы, а порой и пара-другая зрителей, то шуточками, то дубинками и хлыстами подливая масла в веселье.
   Потехе пришел конец. Всем, чем солдаты Кесептона должны были сегодня пожертвовать, они пожертвовали. Двери в конце укрытия с шумом распахнулись, и появились бесы с хлыстами.
   Оставшихся в живых из маленького отряда капитана Кесептона опять повели вниз по ступенькам лестницы, в лабиринты подземных тюрем. Дверь в их камеру затворилась. Лиепол Дьюкс уставился на Кесептона злым взглядом.
   - Видишь, милый мой капитан, к чему привело твое командование. Прийти сюда, чтобы быть убитыми ради увеселения толпы кровожадных извергов! И все потому, что тебя околдовали!
   Кесептон пожал плечами. А что он мог поделать? Но Дьюкс был слишком зол, чтобы остановиться.
   - Ты был занят охотой за этой девчонкой! Ты не годился для командования я с самого начала это говорил.
   Холлейн почувствовал, как его распирает гнев, но сдержался.
   - Если ты помнишь, сержант, у нас был приказ. Уилд осторожно наблюдал за ними. В камере был еще один человек, Флейдер, воин из Марнери. Если Кесептон и Дьюкс подерутся, то он примет сторону Дьюкса. А Уилд будет на стороне Кесептона, ясное дело.
   Голова Дьюкса тряслась, слова, слетающие с его губ, были переполнены ненавистью.
   - Тебе всегда отдавали предпочтение из-за твоего деда. Если бы не ты, ведьма не стала бы играть в свои игры и не погубила всех нас.
   Холлейн сжал кулаки, но в ход их не пустил.
   - Это ложь, сержант, и когда все это кончится, мы с тобой встретимся с обнаженными шпагами и разрешим наш спор один на один. Но до этого счастливого момента ты будешь помнить свое звание и служебное положение и сосредоточишь свой разум на том, как улучшить наше положение и устроить побег.
   - Ха-ха!
   - Ты меня слышал?
   - По-моему, ты сошел с ума. У тебя расплавились мозги, потому что ты слишком долго мечтал об этой девчонке, которую колдунья таскала перед тобой как приманку. Никогда в жизни я еще не видел таких телячьих глаз, как твои. Дьюкс мрачно ухмыльнулся Флейдеру. - Наш капитан был просто как школьник, погнавшийся за своей первой задницей.
   Флейдер усмехнулся в ответ. Уилд сжался, готовый драться, если придется.
   Напряжение росло; капитан и сержант уставились друг на друга, готовые один другого убить.
   Раздался резкий стук в дверь, в замке повернулся ключ. Бесы принесли ужин: по лоханке ячменной размазни и по ломтю черного хлеба.
   Напряжение вмиг испарилось. Они мрачно взяли еду и разошлись в разные стороны.
   В другой камере, примерно в сотне ярдов от той, куда поместили Кесептона и его сокамерников, Базил Хвостолом из Куоша проснулся от грохота распахнувшейся двери.
   Это вернулись огромные тролли-альбиносы, конвоировавшие Несесситас после ее беседы с Роком. Базил тупо наблюдал, как они приковали дракониху к стене.
   Она казалась сильно подавленной.
   Тролли ушли, снова прогрохотав дверью.
   - Итак? - тихо произнес Базил через несколько секунд.
   - Итак, я видела камень, именно такой, как ты говорил.
   - Глупый камень.
   - Нет, ты ошибаешься, он не глупый. Но я действительно видела, как он двигается вверх и вниз.
   - А!
   - Внизу есть галерея, в которой люди и тролли управляют цепями.
   - Я же говорил.
   - Ты был прав.
   Баз взглянул на узенькое оконце в стене, служившее единственным источником света.
   - У меня такое чувство, что это большой город.
   - Очень большой, больше Марнери.
   - Камень тоже большой, а?
   - Очень большой.
   - Но любой камень, как бы велик он ни был, можно разбить на более мелкие, правда? Несесситас рассмеялась в ответ.
   - Правда. Но даже драконам потребуются молотки и свободные руки, чтобы это проделать.
   - Вот и нет, если мы обрубим цепи, которые поддерживают камень.
   Несесситас захихикала.
   - Прекрасная идея. Только мм и из собственных-то цепей не можем выбраться.
   Базил кивнул.
   - Да, это проблема. Я еще ее не решил.
   - Когда решишь, дай мне знать. Но ты бы лучше поторопился, потому что завтра мы должны стать главным развлечением. Они выставят нас на арену, сражаться за жизнь.
   - Как мы и ожидали.
   Дверь опять распахнулась, и группа бесов в грязных белых халатах вкатила тележку, нагруженную мисками с сырым мясом.
   - Вы должны хорошенько поесть перед тем, как завтра умрете. Рок хочет, чтобы вы умерли сильными.
   Бесы воткнули лопатки в нарубленное мясо и поднесли их к пастям драконов.
   - Ешьте, ешьте, ешьте, - распевали они жуткими голосами.
   - Что это за мясо? - спросил Базил. Мясом их до этого не кормили, а давали только клубни и зерна.
   - Ешьте, ешьте, ешьте, - кричали доведенные до бешенства бесы.
   Базил взглянул на Несесситас.
   - По вкусу напоминает свинину, но я слишком голодна, чтобы об этом задумываться. Базил повернулся к бесам.
   - Что это за чертовщина? - взревел он.
   - Человечина для драконов, человечина с арены, - кричали бесы. Один из них наклонился слишком близко, пока вопил.
   Базил захлопнул челюсти у него на плече.
   Тот запищал от боли и ужаса и в ярости ударил дракона по голове, намереваясь вышибить ему глаз или вообще что угодно, только бы расцепить зубы, погрузившиеся в его тело.
   Базил отбросил беса, резко повернув шею вбок, и тот спланировал в ближайшую стену и соскользнул на пол камеры.
   Бесы подбежали, подняли своего бесчувственного вожака и унесли из камеры.
   - Ты им веришь? - спросила Несесситас.
   - Да не знаю я, черт бы их всех побрал.
   Они вслушивались в охваченную мраком тишину. Могло ли так случиться, что капитан и все остальные погибли? Неужели они, действительно, ели их мясо?
   Мысль вызывала тошноту даже у них. А ведь драконы были такими созданиями, которые в бешенстве запросто пожирали людей, равно как и все остальное, что случайно попадалось им на глаза.
   Время шло. Базил видел, как меркнет свет за окошком и наваливается вечерний сумрак. Хотел бы он знать, увидят ли они еще когда-нибудь солнце, или так и умрут в этой темной яме, затерянной в злодейском городе?
   Чуть позже он заметил в окне какое-то неясное движение. Затем оно повторилось, и появился чей-то силуэт. Через мгновение в узкую щель просунулась человеческая нога. Еще через несколько секунд в окне были уже две ноги и часть торса; кто-то протискивался через окно в камеру. Нечто странно знакомое было в этих ногах, облаченных в грязные коричневые штанины.
   - Прекрасно, кто бы ты ни был, - сказал Базил. - А теперь ты должен спуститься вниз, не сломав себе шею.
   От окна до пола было около двадцати футов.
   Однако владелец ног прыгать не стал, он слез по стене, цепляясь за трещины в камне.
   Базил разинул пасть, а затем взревел:
   - Глупый мальчишка! Как ты нас здесь нашел? Релкин подошел к своему дракону, а затем бросил взгляд на Несесситас.
   - Я искал для леди кое-какие вещи. Она жива, хотя была ранена и потеряла много крови. Мы боимся, как бы леди не умерла. Но сейчас она укрыта в надежном месте, внизу под городом.
   - А кто еще с тобой? Кто это мы? - поинтересовалась Несесситас.
   - Лагдален из Тарчо, помощница леди.
   - И больше никого? - Зеленая дракониха была явно разочарована.
   - Нет, Несси, я не знаю, где Марко Вели. Боюсь, он был схвачен вместе с остальными.
   - Что с нами случилось? Что это была за проклятая штуковина? - спросил Базил.
   Релкин крепко обнял громадное толстокожее тело.
   - Леди называла его Хого - это все, что я знаю.
   - Дурачок, тебе не надо было сюда приходить.
   - Я лез по стене и услышал драконьи голоса. Я сразу понял, что это вы.
   - Расскажи мне все, что тебе известно, ты ведь был там, снаружи. И что такое Хого?
   - Такая зверюга, созданная Роком, очень вредная тварь.
   - Она так воняла, что мы все попадали.
   - Да.
   - Как же они делают таких странных созданий? Релкин пожал плечами.
   - Каким-то чудовищным способом.
   - Что там снаружи?
   - Высокая стена. Вы сейчас в главной башне города на среднем этаже. Вокруг башни стена, за стеной - город; он очень большой и очень бедный. Я в нем был, там просто ужасно.
   - Где все остальные? - прошипела Несесситас.
   - Не знаю, у меня не было времени их искать. Я должен вернуться к леди.
   - Что ж, тогда прощай паренек - завтра мы умрем. Релкин, пораженный, посмотрел на дракона.
   - Откуда ты знаешь?
   - Нам сказали, что завтра мы будем драться на арене.
   Релкин с тревогой облизнул губы:
   - Что-нибудь придумаем, не горюй. Леди нас не покинет.
   Базил хмыкнул:
   - Рад слышать - мне это поможет заснуть. Несесситас оскалилась в драконьей улыбке, улыбка была безрадостной. Но Релкин настаивал.
   - Я говорю серьезно. - Голос его стал резким. - Мы их остановим, вот увидите. Будьте готовы к сигналу. Мне пора идти.
   Он вскарабкался по стене, протиснулся в окно и исчез.
   - Дурачок, - прорычал Базил.
   Они с Несесситас мрачно переглянулись.
   - По крайней мере, он жив, - ответила она.
   Глава 49
   Уже в третий раз принцессу Беситу приглашали на личную аудиенцию с Роком.
   Подобные встречи проходили в специальном внутреннем помещении, расположенном над залом Рока, на самом верхнем этаже главной башни.
   Бесита была польщена оказанным ей вниманием. Принцессе нравилось возбуждение от такой близости к власти. Там, в Марнери, с ней никто не обращался подобным образом, и отец ее, разумеется, тоже.
   Комната для приемов была подобна драгоценной жемчужине: роскошно убранная небольшая ложа, обитая мехом и обставленная мебелью из слоновой кости. Один конец комнаты открывался в трубу, черная пустота которой во все время аудиенции была полностью занята массой Рока.
   Ради такого случая пять служанок одели Беситу в прекрасный костюм из черного шелка с белой серебряной фурнитурой; голову принцессы увенчивал простой круглый шлем, тоже серебряный.
   Бесита почувствовала себя какой-нибудь королевой варваров, увидев в зеркале свое отражение с расклешенными шелковыми панталонами и блестящими серебряными пряжками и застежками.
   С тех пор, как она приехала в Туммуз Оргмеин, с ней действительно обращались как с королевой. Даже Трембоуд стал с ней вполне почтительным, низко кланялся и предлагал помощь, вместо того чтобы отдавать приказания. Он даже принимал приказания от нее!
   Бесита находила все это весьма приятным. И поскольку тело ее словно родилось заново благодаря месяцам тяжелого путешествия, она чувствовала себя более бодрой, чем когда-либо за всю свою взрослую жизнь.
   К тому же она была не где-нибудь, а в Туммуз Оргмеине, настоящем столичном городе. Марнери по сравнению с ним казался тесным, провинциальным и скучным.
   Здесь были широкие улицы, застроенные виллами знати, изящные площади и ротонды и чудесный подъездной путь, вьющийся по склону Большого Пальца. Во многих отношениях Туммуз Оргмеин размерами и великолепием соперничал даже с Кодеином.
   Были здесь еще торговые кварталы старого города, бурлящие жизнью, заполненные толпами, привлеченными сюда со всех концов света. В Туммуз Оргмеине встречались люди из разных отдаленных земель, и каких только диковин они с собой ни привозили. И говорили они о таких интересных вещах, о торговле с Дружественными островами или с далекой Иантой и городами Палазии. А самое замечательное - всюду ее принимали! Всем хотелось послушать о приключениях в долине Ган.
   Мужчины на обедах и званых приемах были корректны и восхитительны. Их женщины были умны, проницательны и относились к Бесите с редким почтением, всегда называя ее принцессой.
   А вот сейчас ее принимал сам Рок. Он вовсе не был каким-то жутким чудовищем, как она полагала раньше;
   Рок оказался вполне обаятельной "личностью", у него было столько дел и забот, что оставалось лишь посочувствовать. Но был ли камень одушевленным?
   Бесита по-прежнему не могла до конца уяснить, как это простой камень мог проявлять такую симпатию и такое понимание человека с его жизненными проблемами.
   Рок был некоторым образом сиротой, и уже одно это рождало жалость. Его создали и оставили в одиночестве, повелев трудиться до скончания времен, дабы укрепить мир в регионе и положить конец воинственной экспансии городов Аргоната. Следовало только посочувствовать бедняге.
   Бесита сидела в удобном кресле, сделанном из костей недавно вымерших мамонтов Хазога, на подушках из набитых чучел лис и куниц. На ногах ее были чудесные туфли из кожи ящериц, украшенные крыльями бабочек, приклеенных прозрачным лаком.
   Огромный камень заполнял одну стену комнаты, и красное пятно светилось у него спереди.
   Три клетки, задрапированные черным бархатом, чтобы скрыть их обитателей, висели рядом с одной стороны. Все, что можно было заметить, - это глаза, блестевшие сквозь прорези в бархате центральной клетки.
   Бесита уже свыклась с присутствием невидимых обитателей клеток, и почти не воспринимала их как человеческие существа. Она сосредоточилась на красном пятне - по словам Рока оно представляло собой "активный узел", где "он" и был расположен в данный момент.
   Аудиенция началась, как и две предыдущие, длинным монологом Рока. На этот раз темой была затяжная война с Аргонатом.
   Рок посвящал ее в свои тайны. Принцесса была очень важна для ближайшего будущего всего региона. Ей и Року вместе придется разделить бремя управления и положить конец войне.
   Чрезвычайно лестно, когда к вам обращаются подобным образом.
   - Понимаешь, - бормотал рот, - нельзя позволить, чтобы сохранялось настоящее положение. Вся эта кровь, все эти разрушения - результат имперских претензий и замыслов. Ты, моя дорогая, и являешься решением этого вопроса. Ты будешь величайшей королевой в истории, и если ты того пожелаешь, Трембоуд станет твоим консортом.
   Она кивнула. Да, иметь красавца Трембоуда в качестве консорта было бы весьма приятно. Тем более, править будет она, а не щеголь-чародей. О, как бы он, наверно, возненавидел это! Она улыбнулась про себя.
   Рок продолжал:
   - Как только мы увидим тебя восседающей на троне Марнери, мы сможем расширить нашу торговлю, и тогда богатства хватит на всех. Жители Аргоната, разумеется, получат безмерную выгоду. Налоги будут снижены, будут расти города и деревни, а не кладбища. Можешь ли ты понять это, как я? Увидеть близкое царство мира и изобилия?
   Красное пятно пульсировало. Бесита старалась изо всех сил. На самом деле, ей виделись лишь они с Трембоудом, живущие в роскоши и правящие Марнери. Но вместо этого она заставляла себя думать о деревнях и фермах и о простом народе.
   - Думаю, что могу. Это будет замечательно. Рок был обрадован.
   - Моя дорогая принцесса, будущая королева Марнери, я действительно чувствую, что мысли наши движутся в одном направлении, ты согласна?
   - О да, - ответствовала она.
   - Я хотел бы просить тебя об одном одолжении, одной простой вещи.
   - Все что угодно, я рада помочь.
   - Я всего лишь камень, созданный ради служения миру. Я никуда не могу отсюда уйти. И все же, в определенном смысле, я живу, я есть некто, и у меня есть чувства. Можешь ли ты это понять?
   - О да, - отвечала она.
   - Я хочу, чтобы ты прикоснулась ко мне. Положи руку на красное пятно.
   Видишь, как оно светится?
   Бесита была тронута - бедняжка Рок испытывал к ней влечение! И в то же время она чувствовала отвращение; откуда-то из подсознания безуспешно взывали к ней древние запреты.
   Мерзость! - кричали они. - Зло!
   Бесита в нерешительности прижала руки к груди.
   - В любом случае тебе это не принесет вреда. - Голос Рока звучал немного печально.
   - А оно горячее? - спросила она.
   - Нисколько. То, что ты видишь, - результат энергий, которые тебе неизвестны. Подойди же, я жажду твоего прикосновения, королева Бесита.
   Она захихикала, протянула руку и положила на камень ладонь. В мыслях у нее возникло какое-то легкое пощипывание, ощущение чьего-то присутствия.
   - Ты чувствуешь меня? - спросил рот.
   - Да. По крайней мере, я так думаю. Чувствую какое-то пощипывание и что-то еще.
   - Прекрасно. Значит, мы установили контакт.
   - Да.
   - Мы повторим это еще. - Голос Рока стал сиплым, чувственным.
   - Правда?
   - Да, и со временем контакт станет ближе. Мы познаем друг друга полностью, моя принцесса.
   - Я... Я полагаю, что ты прав. - Она чувствовала какое-то сверхъестественное возбуждение. Это была некая странная магия. Она была удостоена такой чести! Она чувствовала, будто ее выдернули из незаслуженной безвестности и вознесли к вершинам.
   - Скоро мы сможем общаться без помощи слов и голоса.
   - О, как это изумительно, - ответила она.
   - Да, - сказал Рок.
   Она была уже поймана на крючок и в свое время будет принадлежать ему, столь же открытая его воле, как и любой из его человеческих "слуг".
   Пришло время расстаться. Рок распрощался с ней, извинившись. Скоро у него конференция, и он там должен присутствовать.
   Заработали механизмы, и под звон цепей камень-Рок отдалился от окна и опустился вниз по трубе. Раздвижные двери сомкнулись, и труба была запечатана.
   Маленькая дверца, через которую она вошла, открылась, и улыбающиеся девушки-невольницы дали Бесите знак следовать за ними.
   Пятьюдесятью футами ниже Рок завис над главным приемным залом. Здесь уже собрались кадровые офицеры его владычества.
   Генералы армий, одетые в черную кожу, с начищенным до блеска оружием, стояли впереди. За ними находилась группа верховных чародеев, в черных мантиях Падмасы.
   По одну сторону расположилась высшая администрация, по другую - вожди дикарских племен, преклонивших колени перед Туммуз Оргмеином и той властью, которая здесь пребывала.
   - Добро пожаловать всем вам, - произнес рот Рока. Людей в зале, мужчин и женщин, представителей всевозможных народов, съехавшихся сюда со всех частей света, объединял некий общий блеск в глазах. Главным для них было удовлетворение ненасытной жажды власти и богатства. В глубине их сердец жила безграничная ненависть ко всему остальному миру.
   Они произнесли приветствия Року. низко склоняясь перед ним. Он продолжил:
   - Как вас уже проинформировали, мы изменили нашу стратегию в грядущей кампании. Наш враг либо вычислил, что мы собираемся делать, либо узнал об этом от какого-то предателя в наших рядах.
   Наступила пауза.
   - Поверьте мне, когда я говорю, что имело место предательство, изменник будет найден и затем...
   По залу пробежала легкая дрожь: каждый представил себе, что было бы с таким человеком.
   - Так или иначе, мы столь же гибки, как и наш враг - и мы изменили наши планы. В этом году от Теитола будет мало толку, потому что зимой враг жестоко разбил северные племена. Теперь Жаждущий Крови не сможет воодушевить их.
   Но мы достигли больших успехов в производстве бесов. Оно возросло до тысячи в месяц. Следует поздравить наших агентов в Урдхе, это они раздобыли столько особей женского пола.
   Пара чародеев натянуто кивнула остальным, принимая вежливые аплодисменты.
   - Таким образом, у нас прибавилось сил для предстоящих сезонных работ.
   Генерал Эркс обрисует сейчас нашу будущую стратегию.
   Генерал Эркс выступил вперед и взошел на помост, установленный справа от Рока. Генерал был высоким седовласым человеком с холодными глазами, вероотступником из далекого королевства Кассим. Долгие годы он служил в Падмасе самим Повелителям Рока, и они направили его к новому Року в Туммуз Оргмеине, чтобы возглавить новые армии.
   Прежде чем начать говорить, Эркс откашлялся. Голос его был низким и хриплым.
   - В этом году мы располагаем достаточными силами, чтобы устроить по крайней мере три отвлекающих конных атаки, прежде чем мы бросим вперед нашу основную армию. Враг будет вынужден отвечать на наши отвлекающие маневры, потому что каждый такой удар будет достаточно сильным и под угрозой захвата окажутся обширные территории. Затем, когда их силы будут рассеяны вдоль границы, мы пересечем Оон с Тридцатью тысячами бесов и атакуем их в Кеноре. Мы ожидаем получить в этой битве преимущество два к одному.
   Аудитория закивала головами и зашепталась.
   - Сокрушив их главные силы, мы выступим, чтобы разбить более мелкие отряды. В конечном счете мы двинемся через Мальгун в прибрежные провинции. К середине зимы я полагаю осадить Талион и Марнери.
   Вновь последовали кивки и шепот.
   Рок прогрохотал:
   - И к следующему лету мы станем хозяевами Аргоната!
   Все подняли вверх руки со сжатыми кулаками и громкими голосами принялись восхвалять Рока.
   Глава 50
   Уже наступил вечер, когда Релкин добрался наконец до того места на стене, что находилось напротив узенького оконца. Он нервничал, сидя согнувшись рядом с орудийной башней, и, не отрываясь, смотрел на окно.
   Долгое время ничего не было видно. Релкин начал уже подумывать, не случилось ли чего-нибудь с Лагдален. Окно находилось в укромном углу главной башни, но это отнюдь не являлось гарантией безопасности девушки.
   Сердце его потихоньку наполнялось отчаянием; солнце уже уходило за горизонт, когда он наконец заметил в окне какое-то движение.
   Он помахал рукой. Ему ответили. Да, это была Лагдален.
   Он быстро перелез через стену и начал осторожно спускаться. Ни в коем случае нельзя было упасть вниз, когда успех был так близок.
   Релкин остановился, когда оказался чуть выше, чем оконце на противоположной стене. Теперь начиналось самое трудное.
   Один конец пояса Лагдален свесила из окна, другой намотала на руку.
   Под Релкиным зияла темная пустота, в любой момент грозящая смертью. Он прыгнул и секунду летел над бездной, потом ударился о стену башни и поскользил вниз, царапая пальцами твердую каменную поверхность, но затем под его рукой оказался кожаный пояс, он отчаянно вцепился в него и с трудом удержал, едва не за самый кончик.
   Лагдален почувствовала резкий рывок, но ремень удержала. Релкин на мгновение завис в воздухе, потом схватился другой рукой за ремень и уперся ногами в стену.
   Он подтянулся; Лагдален удерживала его из последних сил. Руки ее были сжаты вместе, ноги дрожали, казалось, еще чуть-чуть и она не выдержит.