Страница:
Она мысленно повторила заповеди тао — учения о культе тела: «Люби тело, тело — любовь; управляй телом, тело — любовь, жизнь — в хорошем теле, тело — любовь…»
Китаянка надела алое платье из японского шелка с прозрачными чулками и подобранными в тон туфлями.
Предстоящая встреча — самая важная в ее жизни, это первый контакт с правителями Нового Мира. С теми, кого она должна обхаживать, веселить и в конечном счете незаметно подчинить своей воле. Сегодня нужно пустить в ход все свое искусство дипломатии, все свое обаяние. И не дай Бог ей сделать неверный шаг!
Несколько минут спустя она вышла из собственных апартаментов и, окруженная свитой из шести клонированных китайцев, по скоростной трубе направилась в кают-компанию.
Фенрилльцев, только что высадившихся с шаттла, уже обступили высшие чины с «Ганди». Чи Линь Вей оглянулась по сторонам, стараясь отыскать глазами представителя горного клана. Она ожидала увидеть какого-нибудь почтенного, седовласого вождя в экзотическом наряде — увешанного с головы до ног драгоценностями, ножами и пистолетами — вроде тех, что часто показывали по видео. А вместо этого перед ней предстал юноша с нежным пушком на подбородке. С трудом протиснувшись сквозь толпу, он протянул ей руку, обнажив в улыбке белоснежные зубы.
— Привет! Вы, должно быть, Чи Линь Вей, — заявило это явление после энергичного рукопожатия. — Меня зовут Фандан, Чоузен Фандан.
Поскольку она не подала никакого знака, телохранители оставили его в живых, но тут же вскочили на ноги, готовые к любой неожиданности. На какое-то мгновение все смолкли. Замешательство Чи Линь Вей было настолько явным, что юноша подошел чуть ближе и прошептал:
— Простите, что так получилось. Поверьте, это была не моя идея.
— Не сомневаюсь, — пробормотала она, окончательно сбитая с толку.
Мысли роем носились, у нее в голове. Кто этот юноша, такой непосредственный и решительный? Что предвещает его появление? Кому понадобилось это представление? Возможно, это первый ход в какой-то сложной игре…
Он так молод, что Кажется, больше подходит для заклания на алтаре Маза, чем на роль представителя горных кланов. Она едва сдержала нервный смешок.
Спустя некоторое время Чи Линь Вей догадалась по сержантской униформе, что этого княжеского отпрыска приписали на службу в космический флот.
Но тогда его поступок можно расценить как оскорбление. Или какой-то слишком тонкий намек, который она не может понять? Конечно, мальчик не знает ничего, что ее могло бы заинтересовать. Так что же, ее изощренному уму противостоит сама невинность и ни один из ее испытанных методов здесь не подойдет?
А к ней уже подходили гости постарше. Прежде чем они успели взять бокалы с шампанским, один из телохранителей бросил в них какие-то маленькие, плавающие на поверхности устройства и, дружелюбно улыбнувшись Чоузену, сказал грудным голосом:
— Очень хорошо, все в порядке.
Чоузен удивленно вскинул бровь, но, поскольку никаких комментариев не последовало, поднял свой бокал вместе со всеми и пригубил вино. Вкус и в самом деле был приятный. Он взял еще один бокал и произнес тост в честь Чи Линь Вей, довольно неуклюжий: длинный и излишне напыщенный. Закончив, он смущенно признался:
— Опыта у меня в таких делах маловато. И вообще это была мамина идея. Она настояла, чтобы я отравился сюда, поскольку других охотников просто не нашлось. Мама сказала, что здесь я кое-чему научусь, не сомневаюсь, чтобы такие знания пригодились мне в жизни. Там, откуда я прилетел, было совсем неплохо. — Тут он смутился еще больше, осознав неуместность собственных слов.
Чи Линь Вей терпеливо выслушала эту бессвязную болтовню и то ли ничего не поняла, то ли просто не придала ей значения. Неожиданно перед ним выросли две внушительные фигуры в белой униформе, с красными эмблемами на фуражках. Чоузен машинально отдал им честь, сознавая, насколько смешно он выглядит со стороны, и на несколько секунд оба офицера задержали на нем цепкие взгляды. В этих худощавых лицах и неестественно светлых глазах сквозило какое-то пытливое, целенаправленное любопытство.
— Капитан Космических Сил Моход, — представился один из них, с более смуглой кожей.
— Капитан Ядес, — отрапортовал второй.
— Добро пожаловать на борт «Ганди», мессир Фандан. — Моход протянул ему большую ладонь, обтянутую жесткой, сухой кожей, и Чоузен почувствовал в его руке огромную силу.
— Насколько я понимаю, вы следуете на старый «Аустерлиц» для прохождения службы? Я когда-то служил на его братце — старине «Гранике», этой ржавой двухскоростной лохани.
Светло-голубые глаза Ядеса были посажены слишком далеко друг от друга, мускулы искусственного лица сокращались в каком-то нечеловеческом ритме. Заметив замешательство Чоузена, он пояснил ухмыляясь:
— Две скорости — это «полный вперед!» и «стоп машина!».
Капитаны дружно расхохотались. Они прекрасно знали, как мучителен процесс набирания скорости на военных кораблях. Чоузен вяло улыбнулся.
Капитан Моход тут же принялся обольщать леди Вей — чем он усердно занимался с самой их первой встречи, — правда, совершенно безрезультатно. Чи Линь Вей панически боялась всех этих генетических монстров, выведенных в военных лабораториях Земли.
Тем не менее, поскольку Моход был тесно связан с высшим командованием, она жадно ловила каждое его слово, и лишь плотно сжатые губы выдавали ее напряженность, когда капитан излагал очередное нелепое и откровенно непристойное предложение. На сей раз ему вздумалось полюбоваться пейзажами новой планеты в обществе Чи Линь Вей.
Конечно, в метрополии он ничего подобного бы себе не позволил, но здесь, в системе Бени, Моход мог оскорблять ее совершенно безнаказанно.
Выпуклые глаза Мохода заметно выступали из массивного, квадратного черепа. От его вида Ч и Линь Вей буквально передергивало. Китайцы-телохранители метали в него гневные взгляды — их хозяйке нанесли чудовищное оскорбление. Но единственное, что она позволила себе, — это недоуменный взгляд. Подумать только: это насекомое считает, что она способна испытывать к нему сексуальное влечение! Уже одно это казалось ей отвратительным. Чи Линь Вей сделала несколько глубоких вдохов, повторяя про себя заповеди тао:
ЛЮБИ ТЕЛО, УСПОКОЙ ТЕЛО. Даже тени раздражения не промелькнуло на ее лице, хотя Чоузен чувствовал образовавшееся вокруг нее поле напряженности.
Ч и Линь Вей была слишком мудра, чтобы проявить несдержанность, на которую ее старательно провоцировал Ядес. Она знала, что этот наглец служит в военной разведке Плутония — Ю Чжао в первый же день их пребывания на «Ганди» выяснили, что «жучки», установленные в ее комнате, настроены на приемник в кабинете Ядеса. И что все их встречи Ядес снимает на пленку двумя миниатюрными камерами, спрятанными в складках костюма и наводящимися с помощью фиброоптики. Ч и Линь Вей прекрасно понимала — в новой Солнечной системе она поначалу будет совершенно бессильна, и единственное, что способно уберечь ее от смерти, — это собственный ум и преданные ей Ю Чжао. Ю Чжао так долго служили ей из поколения в поколение, что практически сплавились с ней в одно целое.
— Благодарю за приглашение, капитан. Это очень любезно с вашей стороны, но прежде чем отправиться в столь дальнее путешествие, я хочу как следует отдохнуть в моем новом доме.
Ядес повернулся к Чоузену:
— Вообще-то экзотические города южного побережья интересуют меня гораздо меньше, чем рыбная ловля. Мне кое-что рассказывали о гигантских пермиадах — кажется, рыба эта занятная во всех отношениях.
— Да неужто, приятель, ты предпочтешь какую-то рыбу чувственным удовольствиям самой греховной планеты людского царства? — с сальной улыбочкой поинтересовался Моход.
— Наслаждайся своей греховной планетой сколько тебе влезет, Абел Моход, а с меня довольно крепкой лодки и лески потолще. А еще я бы с удовольствием поохотился.
— Боюсь, когда разговор заходит о таких вещах, мой друг капитан Ядес представляется вам каким-то атавизмом, — сказал Моход с извиняющейся улыбкой.
— Охота — это-часть первичного опыта, приобретенного людьми. Тебе, Моход, тоже не помешало бы выбраться из сенсорной кабины и сменить обстановку.
Ч и Линь Вей, едва сдержав улыбку, холодно произнесла:
— Я кое-что слышала о сенсорных кабинках на побережье. Уверена, что капитан Моход найдет развлечения на свой вкус.
От этих слов Моход несколько смутился. «Кажется, действо достигло своей кульминации», — подумала Чи Линь Вей.
— Мадам Вей, поверьте, я вовсе не собираюсь проводить все свое время в сенсорных кабинках. Мой друг приписывает мне подвиги, которых я никогда не совершал. На самом деле я просто хочу полюбоваться природой. Здесь все радует глаз: горы, которые выше земных, великие реки, коралловые атоллы.
Чи Линь Вей едва заметно улыбнулась. Ободренный этой улыбкой, Моход продолжал:
— Многие местные красоты созданы руками человека. Горные кланы возвели замки, не знающие себе равных в царстве людей ни по размерам, ни по утонченной архитектуре. Поскольку военные действия закончились, в некоторые из замков сейчас пускают за плату. Есть еще гигантский зеленый крест, сооруженный ранними колонистами, высотой в два километра, полностью покрытый листвой. Есть города на скалах, прекрасные каменные башни, ну и, конечно же, Великая стена на побережье, длиной в два километра и в триста метров высотой. Я уже заказал тур по всем этим достопримечательностям.
— Подумать только! Капитан Моход, а вы не боитесь, что созерцание всех этих чудес утомит вас и вы быстро пресытитесь Новым Миром? Может быть, лучше приберечь что-нибудь на потом? Растянуть удовольствие? Лично я назначила себе длительный отдых в теплой, солнечной среде, желательно где-нибудь возле моря. Последний перелет был очень длинный и тяжелый.
— Ну что же, мадам, если вы останетесь на побережье, то, возможно, очень скоро и так увидите стену. Говорят, это одно из чудес света, созданных людьми. Многие столетия ушли на то, чтобы ее построить.
Китаянка повернулась к Чоузену:
— Расскажите мне про эту стену. Я как-то раз видела ее на фотографии.
— Эта стена отделяет полуостров Элсфелас от остального материка и сдерживает натиск вудвосов.
— Ах вот оно что! — сразу оживилась Ч и Линь Вей. — Так, значит здесь до сих пор водятся вудвосские монстры?
— Конечно, — кивнул Чоузен.
— Просто поразительно. Первые человеческие поселения появились здесь пять столетий назад, и вот до сих пор совсем рядом с нами бродят эти чудовища, — восхищенно сказал Моход. Но Чоузен, похоже, не разделял его восторга.
— Скажите, молодой человек, — тут же заинтересовался капитан Ядес, — а охота на этих монстров до сих пор ведется? Если так, то я разделаюсь с пермиадами, а потом тут же займусь вудвосами. — Ядес плотоядно улыбнулся. — И между прочим, для такой прогулки нам наверняка понадобится проводник. Так не согласитесь ли вы…
— Нет-нет, — поспешно сказал Чоузен. — На вудвосов уже пятьдесят лет как не охотятся. Все это было довольно… — он мучительно подбирал подходящее слово, — ..довольно глупо.
Моход удивленно приподнял бровь, а Ядес лающим голосом переспросил:
— Глупо? Почему вы так считаете? Ведь если эта тварь опасна для человека — а именно так говорят о вудвосе, — значит, наоборот, нужно охотиться на нее как можно чаще, чтобы сокращать поголовье. К тому же именно риск делает охоту захватывающей, не так ли? — Он чуть наклонился к Чоузену, ожидая ответа.
— Я сказал «глупо», сэр, потому что это животное слишком опасно. Его найти трудно, а вот оно вас найдет тут же — это ведь древесный рот… — Чоузен старался объяснять как можно понятнее, но чувствовал, что для собеседников его слова — пустой звук. — Понимаете, это биологический цикл, о котором мы почти ничего не знаем. Заниматься его изучением непросто. Многие из тех, кто охотился на вудвосов, в конечном счете прошли через их кишки. Вудвосы не животные в общепринятом смысле этого слова.
— Ну, подстрелить можно все, что движется, а если выстрелить точно, то и убить, с этим вы согласны? — сказал с улыбочкой Ядес. — Так что я не представляю, чем так уж страшны эти звери.
— Сэр, прежде чем вы отправитесь отстреливать этих тварей, настоятельно советую вам как следует изучить их повадки. В горах вудвосы не водятся — там воздух слишком разреженный, хотя люди и фейны там живут. Лишь благодаря этому наша колония сохранилась.
Моход энергично пожал плечами.
— Как бы там ни было, эта стена — потрясающая штука. Не только потому что она огромная. Ее ведь строили колонисты, несколько веков подряд. На следующей неделе мы рассчитываем побывать на побережье.
— А почему стена такая высокая? — спросила Чи Линь Вей.
— И вправду, почему? — поддержал ее Моход. — Насколько я понимаю, это самое крупное инженерное сооружение в земной сфере влияния. Говорят, стена настолько высокая, что заслоняет солнце от жителей окраинных трущоб.
Чи Линь Вей заметила, что Чоузен озабоченно наморщил лоб. В этом энергичном молодом человеке словно сидела туго скрученная пружина. Интересно, что будет, когда она распрямится?
— Боюсь, сейчас вам трудно до конца осознать, насколько опасны вудвосы. Для этого их нужно увидеть собственными глазами. Вы, наверное, знаете, что стена электрифицирована. Иногда по ней пропускают до пятидесяти тысяч вольт, чтобы сжечь какого-нибудь упрямца.
— Но объясните нам — откуда у этих тварей такой фанатизм?
Чоузен пожал плечами.
— Такова их природа. Они руководствуются инстинктом. Люди представляются им особой разновидностью древесных вредителей. А вудвосы для того и существуют, чтобы этих вредителей поедать.
— Но я считала, что все необходимые меры уже приняты. Никто больше не пытается вторгнуться в их экологическую систему. Монстры защищают свои священные деревья. Но если мы не угрожаем деревьям, зачем нас убивать? — недоуменно спросила Чи Линь Вей.
— Эта отрасль науки сейчас не очень-то популярна, — улыбнулся Чоузен. — Особого прогресса в ней не наблюдается. Большинство людей предпочитает заниматься химией долголетия, а не добиваться каких-то ответов от вудвосов.
— Но вудвосы такие уродливые. Я в жизни не встречала более отталкивающих существ, — сказала Чи Линь Вей со смехом, и вслед за ней хором рассмеялись шестеро китайцев. Чоузен же лишь мрачно усмехнулся:
— Уродливы вудвосы или нет, но они до сих пор относятся к людям как к древесным вредителям. К тому же эти твари дьявольски умны, так что их не стоит недооценивать.
— Какой ужас! — Чи Линь Вей брезгливо сморщила нос — Конечно, печальной участи вполне можно избежать. Нужно всего-навсего держаться подальше от великого леса. Это — лучшее средство от Аризелей и древесных стражей — вудвосов. Вторжение чужаков — вот что делает их особенно свирепыми.
— Потрясающе, — сказал Моход фыркнув. — Скажите, а все горцы — такие, как вы?
Чи Линь Вей загадочно улыбнулась Чоузену.
— И все-таки я не понимаю, почему столь опасных хищников до сих пор не уничтожили. Или по крайней мере не поставили в жесткие рамки, — сказала она неожиданно твердо.
Чоузен снова постарался объяснить, но видел — гости не в состоянии понять этот совершенно новый для них мир. Для этого нужно выйти из закрытого помещения с кондиционерами под палящее летнее солнце. Или прикоснуться к влажному тропическому дыханию гигантского континента, почувствовать этот странный, гнилостный запах, идущий от болот. А они видели лес только по видео и не представляют себе истинного величия окружавшей их стихии.
Ядес снова громко рассмеялся:
— Ну, в конце концов наплевать, что там за чудища бродят по суше. С меня довольно будет поплавать в лодке по океану, с леской и наживкой на крючке. Большие пермиады — действительно интересные рыбы?
Чоузен кивнул:
— Да, сэр, они вполне заслужили такую репутацию.
— Некоторые из них тянут на тысячу кило, не гак ли? — спросил Ядес с таким беспокойством, как будто в противном случае ему вообще не стоило покидать Землю.
— Уверен, что в океанских глубинах встречаются еще и покрупнее. Рыба эта довольно ушлая, она адаптировалась к пресной воде и теперь водится во всех крупных реках.
Тут Ядес жестом стал показывать, как все это будет: сжимая обеими руками удилище, он сосредоточенно смотрит на океанское чудище, которое вот-вот выскочит на поверхность.
Чоузен через силу улыбнулся. Чуть позже, когда Моход с Ядесом отошли от них, он сказал Чи Лиць Вей еле слышно:
— Надеюсь, я не выставил себя дураком. Я не очень-то искушен в светском этикете. — Заметив, что она хмурится, Чоузен торопливо добавил:
— Вся беда в том, что у моей мамы сейчас слишком напряженный график работы, а остальные лететь отказались. А мне это было по пути, вот и приходится теперь за всех отдуваться.
«И как прикажете отвечать на подобную неучтивость, молодой человек?» — подумала про себя Чи Линь Вей и все-таки ответила ему ослепительной улыбкой.
— Сказать по правде, все это довольно неожиданно. Я ожидала увидеть какого-нибудь пятисотлетнего Метуселаха. С другой стороны, я восхищена и очарована. До чего умно поступила ваша матушка, прислав вас сюда! Именно вы своей непосредственностью оживили эту скучнейшую официальную церемонию. В этом есть нечто символическое — вы, по всем великолепии юности, представляя молодую человеческую колонию, а я, такая старая, — древнюю метрополию и миллиарды ее жителей.
Чоузен попробовал отыскать во внешности Линь Вей хоть малейший намек на преклонный возраст, но безуспешно. Эта женщина прекрасно сохранилась. А ведь ей по меньшей мере двести лет, и наверняка она носит парик, и искусственные ногти.
К ним то и дело подходили представиться люди из экипажа «Ганди». Имена вихрем проносились в голове у Чоузена, не оставляя никакого следа. На протяжении всего приема он чувствовал, что Чи Линь Вей — где-то совсем рядом, и несколько раз поймал на себе ее оценивающий взгляд. Или ему это показалось? Во всяком случае, ему стало немного не по себе.
Наконец церемония знакомства закончилась, и все разошлись по своим апартаментам, чтобы привести себя в порядок перед торжественным банкетом.
Подчиняясь инструкциям электронного устройства, Чоузен пошел по бесконечным коридорам нейтрального серо-голубого цвета, с холодным воздухом, лишенным всякого запаха, с доносящимся откуда-то издалека невнятным гулом. Наконец электронное устройство коротко пикнуло, и дверь открылась. Внутри его ожидала труба диаметром в три метра и длиной в пять. Почувствовав подступающий приступ клаустрофобии, он бросился к сенсорному модулю. Одного нажатия кнопки оказалось достаточно, чтобы перед глазами у него возник вид, просматривающийся через навигационные телескопы корабля, — бесконечная череда светящихся созвездий. Такой четкости изображения не давала ни одна из знакомых ему фенрилдьских сенсорных систем. Перепробовав несколько комбинаций, он в конце концов остановился на земном пейзаже с лесом. Такой непривычный, пейзаж этот тем не менее чем-то смутно напоминал родные места. Только зелень была светлее, а вместо бирюзового фенрилльского неба сверху раскинулось земное, бледно-голубое. Через некоторое время он принял ультразвуковой душ и достал смену чистого белья. На официальную церемонию, подобно этой, надлежит являться в парадной униформе, еще более нелепой и неудобной, чем летный костюм. Казалось, коротко подстриженный молодой сержант в наутюженном бело-голубом мундире, глядящий на него из зеркала, не имеет ничего общего с Чоузеном из рода Фанданов.
Вскоре раздался звонок, созывающий всех в Большой овальный зал. Там собралась большая часть двухтысячного экипажа «Ганди», представители космических пехотинцев и фенрилльской знати. Чоузену пришлось пережить волнующий момент — его представили адмиралу космоса Урску. Потом юношу усадили за высокий стол между огромным полковником космической пехоты и одним из искусственных охранников Чи Линь Вей. Сама мадам Вей села почти напротив.
Перед Чоузеном поставили стакан белого вина, который он тут же осушил. Напряжение быстро улеглось, и он с готовностью взял еще один бокал у стюарда в сержантской униформе, дежурившего у бара.
Обслуга выглядела довольно странно. Все члены экипажа «Ганди», видимо, сделали себе пластические операции, удалив красные шишковидные наросты. Но представители Фенрилльского флота, которые вылетели из земной системы столетием раньше на борту «Гагарина», сохранили свой первозданный вид: белую крабью кожу, красные пупырышки вокруг глаз и на плоских щеках.
Стремясь как можно больше походить на естественных людей, вновь прибывшие военные поголовно пользовались косметикой, а на офицеров с «Гагарина» поглядывали сверху вниз, чем вызывали у них немалое раздражение.
На первое подали бульон. Поскольку людям с «Ганди» еще предстояло акклиматизироваться в фенрилльских лесах — а этот процесс затягивался обычно лет на десять, — их потчевали совершенно безвкусными, но зато легко усваиваемыми синтетическими препаратами.
К тому моменту, когда принесли главное блюдо — что-то тяжелое и хрустящее, приправленное грибным соусом, Чоузену нестерпимо захотелось бифштекса из гзана, натертого целебными травами и зажаренного на вертеле. Он выпил еще вина и сидел теперь, не поднимая глаз.
Разговор в основном крутился вокруг последних новостей с Земли, из метрополии. Несмотря огромные преимущества новой системы связи, при которой сверхсветовой луч пропускали через черную дыру А0441, огромное расстояние между звездами по-прежнему создавало у жителей Фенрилля ощущение, что они живут в дальней человеческой провинции. Что, впрочем, было недалеко от истины — десятки световых лет отделяли их от всех прочих человеческих поселений. Новости из метрополии поступали регулярно, но, просеиваемые сквозь цензурное сито, теряли наиболее колоритные подробности и становились такими же пресными, как синтетический суррогат пищи.
Банкир Куермвер, тучный и потный, уселся рядом с Чи Линь Вей и, когда завязалась беседа, тут же повернулся к ней.
— Прошу прощения, госпожа Вей, не окажете ли вы нам такую любезность — рассказать, что на самом деле произошло на внеочередном заседании Внутреннего Бюро, которое ваш отец созвал незадолго до вашего отбытия? Мы слышали, что заседание стало чрезвычайным во всех смыслах, но подробностей никто не знает и потому нам трудно ориентироваться в ситуации. Не могли бы вы просветить нас?
«Нет, ну каков кретин, — пронеслось в голове у Чи Линь Вей. — Спрашивать о таких вещах на людях! Это ведь уму непостижимо!»
Стараясь передать взглядом гнев и презрение, Чи Линь Вей холодно ответила:
— Я полагаю, все и так знают, что там произошло. Председатель Вей решил опробовать новую модель командной экономики. В последнее время парниковый эффект усилился, урожайность стала падать. Внутреннее Бюро с таким энтузиазмом восприняло новый политический курс председателя, что тут же на месте преобразовало себя в комитет но сельскохозяйственному планированию.
Кусрмиер отхлебнул вина и продолжил, позволив себе мельком улыбнуться:
— А еще я слышал, что Рууд Урм, глава партии белой расы, исчез при таинственных обстоятельствах во время пленума, а в Новом Багдаде на неопределенный срок ввели комендантский час. Говорят, что с тех пор оттуда еще никого не выпустили.
Чи Линь Вей удивленно вскинула брови. Этот болван хочет нажить в ней врага? Ну что же, пусть так. Из всех ее прежних врагов в живых остался только один — ее отец.
— Думаю, это не вполне разумно — муссировать разного рода подстрекательские слухи, которые рождаются на съездах партии белой расы. — Она вздохнула и повернулась к Чоузену. — Все это пережитки эпохи доминирования белого человека. Партия белой расы постоянно выказывает нелояльность к центру. Они недовольны теми ограничениями, что мы на них наложили, исходя из потребностей всей планеты в целом, включая ее отсталые регионы. Знаете ли вы, мессир, что до сих пор миллиарды людей живут в ужасающей нищете? И что земная промышленность десятилетиями пребывала в упадке из-за того, что мы бросили все силы на сельское хозяйство?
В Новом Багдаде действительно ввели комендантский час, аполитическое руководство переехало в новую столицу — Шанхай. Преступные элементы, подстрекаемые кланами белых, снова учинили беспорядки. Естественно, председатель был вынужден принять решительные меры.
Куермвер звучно хмыкнул и снова плеснул вина в свою ненасытную глотку.
— Так, значит, эти черти сформировали комитет по сельскому хозяйству, да? — Он поддел локтем майора Бракта и заговорщицки подмигнул Чоузену. — Я бы мог им дать отличную идею, чем заняться. А что касается Нового Багдада, то его наверняка сровняли с землей, вместе с Денвером и еще парой американских городов. Но председатель по-прежнему контролирует ситуацию — хоть это ясно.
Он снова рассмеялся, чем поставил в неловкое положение Бракта и окончательно вывел из себя Чи Линь Вей.
Лишь звон бокалов, возвещающий о начале торжественных речей, несколько разрядил обстановку. Вначале капитан Моход произнес краткую приветственную речь. За ним — адмирал Урск, в деталях рассказавший о новом проекте, уже запущенном в системе Фенрилль. Потом зачитали приказ о зачислении «Ганди» в фенрилльский флот, выпили за верную службу новой планете, и каждый из представителей кланов сказал несколько вежливых слов в адрес Чи Линь Вей.
Китаянка надела алое платье из японского шелка с прозрачными чулками и подобранными в тон туфлями.
Предстоящая встреча — самая важная в ее жизни, это первый контакт с правителями Нового Мира. С теми, кого она должна обхаживать, веселить и в конечном счете незаметно подчинить своей воле. Сегодня нужно пустить в ход все свое искусство дипломатии, все свое обаяние. И не дай Бог ей сделать неверный шаг!
Несколько минут спустя она вышла из собственных апартаментов и, окруженная свитой из шести клонированных китайцев, по скоростной трубе направилась в кают-компанию.
Фенрилльцев, только что высадившихся с шаттла, уже обступили высшие чины с «Ганди». Чи Линь Вей оглянулась по сторонам, стараясь отыскать глазами представителя горного клана. Она ожидала увидеть какого-нибудь почтенного, седовласого вождя в экзотическом наряде — увешанного с головы до ног драгоценностями, ножами и пистолетами — вроде тех, что часто показывали по видео. А вместо этого перед ней предстал юноша с нежным пушком на подбородке. С трудом протиснувшись сквозь толпу, он протянул ей руку, обнажив в улыбке белоснежные зубы.
— Привет! Вы, должно быть, Чи Линь Вей, — заявило это явление после энергичного рукопожатия. — Меня зовут Фандан, Чоузен Фандан.
Поскольку она не подала никакого знака, телохранители оставили его в живых, но тут же вскочили на ноги, готовые к любой неожиданности. На какое-то мгновение все смолкли. Замешательство Чи Линь Вей было настолько явным, что юноша подошел чуть ближе и прошептал:
— Простите, что так получилось. Поверьте, это была не моя идея.
— Не сомневаюсь, — пробормотала она, окончательно сбитая с толку.
Мысли роем носились, у нее в голове. Кто этот юноша, такой непосредственный и решительный? Что предвещает его появление? Кому понадобилось это представление? Возможно, это первый ход в какой-то сложной игре…
Он так молод, что Кажется, больше подходит для заклания на алтаре Маза, чем на роль представителя горных кланов. Она едва сдержала нервный смешок.
Спустя некоторое время Чи Линь Вей догадалась по сержантской униформе, что этого княжеского отпрыска приписали на службу в космический флот.
Но тогда его поступок можно расценить как оскорбление. Или какой-то слишком тонкий намек, который она не может понять? Конечно, мальчик не знает ничего, что ее могло бы заинтересовать. Так что же, ее изощренному уму противостоит сама невинность и ни один из ее испытанных методов здесь не подойдет?
А к ней уже подходили гости постарше. Прежде чем они успели взять бокалы с шампанским, один из телохранителей бросил в них какие-то маленькие, плавающие на поверхности устройства и, дружелюбно улыбнувшись Чоузену, сказал грудным голосом:
— Очень хорошо, все в порядке.
Чоузен удивленно вскинул бровь, но, поскольку никаких комментариев не последовало, поднял свой бокал вместе со всеми и пригубил вино. Вкус и в самом деле был приятный. Он взял еще один бокал и произнес тост в честь Чи Линь Вей, довольно неуклюжий: длинный и излишне напыщенный. Закончив, он смущенно признался:
— Опыта у меня в таких делах маловато. И вообще это была мамина идея. Она настояла, чтобы я отравился сюда, поскольку других охотников просто не нашлось. Мама сказала, что здесь я кое-чему научусь, не сомневаюсь, чтобы такие знания пригодились мне в жизни. Там, откуда я прилетел, было совсем неплохо. — Тут он смутился еще больше, осознав неуместность собственных слов.
Чи Линь Вей терпеливо выслушала эту бессвязную болтовню и то ли ничего не поняла, то ли просто не придала ей значения. Неожиданно перед ним выросли две внушительные фигуры в белой униформе, с красными эмблемами на фуражках. Чоузен машинально отдал им честь, сознавая, насколько смешно он выглядит со стороны, и на несколько секунд оба офицера задержали на нем цепкие взгляды. В этих худощавых лицах и неестественно светлых глазах сквозило какое-то пытливое, целенаправленное любопытство.
— Капитан Космических Сил Моход, — представился один из них, с более смуглой кожей.
— Капитан Ядес, — отрапортовал второй.
— Добро пожаловать на борт «Ганди», мессир Фандан. — Моход протянул ему большую ладонь, обтянутую жесткой, сухой кожей, и Чоузен почувствовал в его руке огромную силу.
— Насколько я понимаю, вы следуете на старый «Аустерлиц» для прохождения службы? Я когда-то служил на его братце — старине «Гранике», этой ржавой двухскоростной лохани.
Светло-голубые глаза Ядеса были посажены слишком далеко друг от друга, мускулы искусственного лица сокращались в каком-то нечеловеческом ритме. Заметив замешательство Чоузена, он пояснил ухмыляясь:
— Две скорости — это «полный вперед!» и «стоп машина!».
Капитаны дружно расхохотались. Они прекрасно знали, как мучителен процесс набирания скорости на военных кораблях. Чоузен вяло улыбнулся.
Капитан Моход тут же принялся обольщать леди Вей — чем он усердно занимался с самой их первой встречи, — правда, совершенно безрезультатно. Чи Линь Вей панически боялась всех этих генетических монстров, выведенных в военных лабораториях Земли.
Тем не менее, поскольку Моход был тесно связан с высшим командованием, она жадно ловила каждое его слово, и лишь плотно сжатые губы выдавали ее напряженность, когда капитан излагал очередное нелепое и откровенно непристойное предложение. На сей раз ему вздумалось полюбоваться пейзажами новой планеты в обществе Чи Линь Вей.
Конечно, в метрополии он ничего подобного бы себе не позволил, но здесь, в системе Бени, Моход мог оскорблять ее совершенно безнаказанно.
Выпуклые глаза Мохода заметно выступали из массивного, квадратного черепа. От его вида Ч и Линь Вей буквально передергивало. Китайцы-телохранители метали в него гневные взгляды — их хозяйке нанесли чудовищное оскорбление. Но единственное, что она позволила себе, — это недоуменный взгляд. Подумать только: это насекомое считает, что она способна испытывать к нему сексуальное влечение! Уже одно это казалось ей отвратительным. Чи Линь Вей сделала несколько глубоких вдохов, повторяя про себя заповеди тао:
ЛЮБИ ТЕЛО, УСПОКОЙ ТЕЛО. Даже тени раздражения не промелькнуло на ее лице, хотя Чоузен чувствовал образовавшееся вокруг нее поле напряженности.
Ч и Линь Вей была слишком мудра, чтобы проявить несдержанность, на которую ее старательно провоцировал Ядес. Она знала, что этот наглец служит в военной разведке Плутония — Ю Чжао в первый же день их пребывания на «Ганди» выяснили, что «жучки», установленные в ее комнате, настроены на приемник в кабинете Ядеса. И что все их встречи Ядес снимает на пленку двумя миниатюрными камерами, спрятанными в складках костюма и наводящимися с помощью фиброоптики. Ч и Линь Вей прекрасно понимала — в новой Солнечной системе она поначалу будет совершенно бессильна, и единственное, что способно уберечь ее от смерти, — это собственный ум и преданные ей Ю Чжао. Ю Чжао так долго служили ей из поколения в поколение, что практически сплавились с ней в одно целое.
— Благодарю за приглашение, капитан. Это очень любезно с вашей стороны, но прежде чем отправиться в столь дальнее путешествие, я хочу как следует отдохнуть в моем новом доме.
Ядес повернулся к Чоузену:
— Вообще-то экзотические города южного побережья интересуют меня гораздо меньше, чем рыбная ловля. Мне кое-что рассказывали о гигантских пермиадах — кажется, рыба эта занятная во всех отношениях.
— Да неужто, приятель, ты предпочтешь какую-то рыбу чувственным удовольствиям самой греховной планеты людского царства? — с сальной улыбочкой поинтересовался Моход.
— Наслаждайся своей греховной планетой сколько тебе влезет, Абел Моход, а с меня довольно крепкой лодки и лески потолще. А еще я бы с удовольствием поохотился.
— Боюсь, когда разговор заходит о таких вещах, мой друг капитан Ядес представляется вам каким-то атавизмом, — сказал Моход с извиняющейся улыбкой.
— Охота — это-часть первичного опыта, приобретенного людьми. Тебе, Моход, тоже не помешало бы выбраться из сенсорной кабины и сменить обстановку.
Ч и Линь Вей, едва сдержав улыбку, холодно произнесла:
— Я кое-что слышала о сенсорных кабинках на побережье. Уверена, что капитан Моход найдет развлечения на свой вкус.
От этих слов Моход несколько смутился. «Кажется, действо достигло своей кульминации», — подумала Чи Линь Вей.
— Мадам Вей, поверьте, я вовсе не собираюсь проводить все свое время в сенсорных кабинках. Мой друг приписывает мне подвиги, которых я никогда не совершал. На самом деле я просто хочу полюбоваться природой. Здесь все радует глаз: горы, которые выше земных, великие реки, коралловые атоллы.
Чи Линь Вей едва заметно улыбнулась. Ободренный этой улыбкой, Моход продолжал:
— Многие местные красоты созданы руками человека. Горные кланы возвели замки, не знающие себе равных в царстве людей ни по размерам, ни по утонченной архитектуре. Поскольку военные действия закончились, в некоторые из замков сейчас пускают за плату. Есть еще гигантский зеленый крест, сооруженный ранними колонистами, высотой в два километра, полностью покрытый листвой. Есть города на скалах, прекрасные каменные башни, ну и, конечно же, Великая стена на побережье, длиной в два километра и в триста метров высотой. Я уже заказал тур по всем этим достопримечательностям.
— Подумать только! Капитан Моход, а вы не боитесь, что созерцание всех этих чудес утомит вас и вы быстро пресытитесь Новым Миром? Может быть, лучше приберечь что-нибудь на потом? Растянуть удовольствие? Лично я назначила себе длительный отдых в теплой, солнечной среде, желательно где-нибудь возле моря. Последний перелет был очень длинный и тяжелый.
— Ну что же, мадам, если вы останетесь на побережье, то, возможно, очень скоро и так увидите стену. Говорят, это одно из чудес света, созданных людьми. Многие столетия ушли на то, чтобы ее построить.
Китаянка повернулась к Чоузену:
— Расскажите мне про эту стену. Я как-то раз видела ее на фотографии.
— Эта стена отделяет полуостров Элсфелас от остального материка и сдерживает натиск вудвосов.
— Ах вот оно что! — сразу оживилась Ч и Линь Вей. — Так, значит здесь до сих пор водятся вудвосские монстры?
— Конечно, — кивнул Чоузен.
— Просто поразительно. Первые человеческие поселения появились здесь пять столетий назад, и вот до сих пор совсем рядом с нами бродят эти чудовища, — восхищенно сказал Моход. Но Чоузен, похоже, не разделял его восторга.
— Скажите, молодой человек, — тут же заинтересовался капитан Ядес, — а охота на этих монстров до сих пор ведется? Если так, то я разделаюсь с пермиадами, а потом тут же займусь вудвосами. — Ядес плотоядно улыбнулся. — И между прочим, для такой прогулки нам наверняка понадобится проводник. Так не согласитесь ли вы…
— Нет-нет, — поспешно сказал Чоузен. — На вудвосов уже пятьдесят лет как не охотятся. Все это было довольно… — он мучительно подбирал подходящее слово, — ..довольно глупо.
Моход удивленно приподнял бровь, а Ядес лающим голосом переспросил:
— Глупо? Почему вы так считаете? Ведь если эта тварь опасна для человека — а именно так говорят о вудвосе, — значит, наоборот, нужно охотиться на нее как можно чаще, чтобы сокращать поголовье. К тому же именно риск делает охоту захватывающей, не так ли? — Он чуть наклонился к Чоузену, ожидая ответа.
— Я сказал «глупо», сэр, потому что это животное слишком опасно. Его найти трудно, а вот оно вас найдет тут же — это ведь древесный рот… — Чоузен старался объяснять как можно понятнее, но чувствовал, что для собеседников его слова — пустой звук. — Понимаете, это биологический цикл, о котором мы почти ничего не знаем. Заниматься его изучением непросто. Многие из тех, кто охотился на вудвосов, в конечном счете прошли через их кишки. Вудвосы не животные в общепринятом смысле этого слова.
— Ну, подстрелить можно все, что движется, а если выстрелить точно, то и убить, с этим вы согласны? — сказал с улыбочкой Ядес. — Так что я не представляю, чем так уж страшны эти звери.
— Сэр, прежде чем вы отправитесь отстреливать этих тварей, настоятельно советую вам как следует изучить их повадки. В горах вудвосы не водятся — там воздух слишком разреженный, хотя люди и фейны там живут. Лишь благодаря этому наша колония сохранилась.
Моход энергично пожал плечами.
— Как бы там ни было, эта стена — потрясающая штука. Не только потому что она огромная. Ее ведь строили колонисты, несколько веков подряд. На следующей неделе мы рассчитываем побывать на побережье.
— А почему стена такая высокая? — спросила Чи Линь Вей.
— И вправду, почему? — поддержал ее Моход. — Насколько я понимаю, это самое крупное инженерное сооружение в земной сфере влияния. Говорят, стена настолько высокая, что заслоняет солнце от жителей окраинных трущоб.
Чи Линь Вей заметила, что Чоузен озабоченно наморщил лоб. В этом энергичном молодом человеке словно сидела туго скрученная пружина. Интересно, что будет, когда она распрямится?
— Боюсь, сейчас вам трудно до конца осознать, насколько опасны вудвосы. Для этого их нужно увидеть собственными глазами. Вы, наверное, знаете, что стена электрифицирована. Иногда по ней пропускают до пятидесяти тысяч вольт, чтобы сжечь какого-нибудь упрямца.
— Но объясните нам — откуда у этих тварей такой фанатизм?
Чоузен пожал плечами.
— Такова их природа. Они руководствуются инстинктом. Люди представляются им особой разновидностью древесных вредителей. А вудвосы для того и существуют, чтобы этих вредителей поедать.
— Но я считала, что все необходимые меры уже приняты. Никто больше не пытается вторгнуться в их экологическую систему. Монстры защищают свои священные деревья. Но если мы не угрожаем деревьям, зачем нас убивать? — недоуменно спросила Чи Линь Вей.
— Эта отрасль науки сейчас не очень-то популярна, — улыбнулся Чоузен. — Особого прогресса в ней не наблюдается. Большинство людей предпочитает заниматься химией долголетия, а не добиваться каких-то ответов от вудвосов.
— Но вудвосы такие уродливые. Я в жизни не встречала более отталкивающих существ, — сказала Чи Линь Вей со смехом, и вслед за ней хором рассмеялись шестеро китайцев. Чоузен же лишь мрачно усмехнулся:
— Уродливы вудвосы или нет, но они до сих пор относятся к людям как к древесным вредителям. К тому же эти твари дьявольски умны, так что их не стоит недооценивать.
— Какой ужас! — Чи Линь Вей брезгливо сморщила нос — Конечно, печальной участи вполне можно избежать. Нужно всего-навсего держаться подальше от великого леса. Это — лучшее средство от Аризелей и древесных стражей — вудвосов. Вторжение чужаков — вот что делает их особенно свирепыми.
— Потрясающе, — сказал Моход фыркнув. — Скажите, а все горцы — такие, как вы?
Чи Линь Вей загадочно улыбнулась Чоузену.
— И все-таки я не понимаю, почему столь опасных хищников до сих пор не уничтожили. Или по крайней мере не поставили в жесткие рамки, — сказала она неожиданно твердо.
Чоузен снова постарался объяснить, но видел — гости не в состоянии понять этот совершенно новый для них мир. Для этого нужно выйти из закрытого помещения с кондиционерами под палящее летнее солнце. Или прикоснуться к влажному тропическому дыханию гигантского континента, почувствовать этот странный, гнилостный запах, идущий от болот. А они видели лес только по видео и не представляют себе истинного величия окружавшей их стихии.
Ядес снова громко рассмеялся:
— Ну, в конце концов наплевать, что там за чудища бродят по суше. С меня довольно будет поплавать в лодке по океану, с леской и наживкой на крючке. Большие пермиады — действительно интересные рыбы?
Чоузен кивнул:
— Да, сэр, они вполне заслужили такую репутацию.
— Некоторые из них тянут на тысячу кило, не гак ли? — спросил Ядес с таким беспокойством, как будто в противном случае ему вообще не стоило покидать Землю.
— Уверен, что в океанских глубинах встречаются еще и покрупнее. Рыба эта довольно ушлая, она адаптировалась к пресной воде и теперь водится во всех крупных реках.
Тут Ядес жестом стал показывать, как все это будет: сжимая обеими руками удилище, он сосредоточенно смотрит на океанское чудище, которое вот-вот выскочит на поверхность.
Чоузен через силу улыбнулся. Чуть позже, когда Моход с Ядесом отошли от них, он сказал Чи Лиць Вей еле слышно:
— Надеюсь, я не выставил себя дураком. Я не очень-то искушен в светском этикете. — Заметив, что она хмурится, Чоузен торопливо добавил:
— Вся беда в том, что у моей мамы сейчас слишком напряженный график работы, а остальные лететь отказались. А мне это было по пути, вот и приходится теперь за всех отдуваться.
«И как прикажете отвечать на подобную неучтивость, молодой человек?» — подумала про себя Чи Линь Вей и все-таки ответила ему ослепительной улыбкой.
— Сказать по правде, все это довольно неожиданно. Я ожидала увидеть какого-нибудь пятисотлетнего Метуселаха. С другой стороны, я восхищена и очарована. До чего умно поступила ваша матушка, прислав вас сюда! Именно вы своей непосредственностью оживили эту скучнейшую официальную церемонию. В этом есть нечто символическое — вы, по всем великолепии юности, представляя молодую человеческую колонию, а я, такая старая, — древнюю метрополию и миллиарды ее жителей.
Чоузен попробовал отыскать во внешности Линь Вей хоть малейший намек на преклонный возраст, но безуспешно. Эта женщина прекрасно сохранилась. А ведь ей по меньшей мере двести лет, и наверняка она носит парик, и искусственные ногти.
К ним то и дело подходили представиться люди из экипажа «Ганди». Имена вихрем проносились в голове у Чоузена, не оставляя никакого следа. На протяжении всего приема он чувствовал, что Чи Линь Вей — где-то совсем рядом, и несколько раз поймал на себе ее оценивающий взгляд. Или ему это показалось? Во всяком случае, ему стало немного не по себе.
Наконец церемония знакомства закончилась, и все разошлись по своим апартаментам, чтобы привести себя в порядок перед торжественным банкетом.
Подчиняясь инструкциям электронного устройства, Чоузен пошел по бесконечным коридорам нейтрального серо-голубого цвета, с холодным воздухом, лишенным всякого запаха, с доносящимся откуда-то издалека невнятным гулом. Наконец электронное устройство коротко пикнуло, и дверь открылась. Внутри его ожидала труба диаметром в три метра и длиной в пять. Почувствовав подступающий приступ клаустрофобии, он бросился к сенсорному модулю. Одного нажатия кнопки оказалось достаточно, чтобы перед глазами у него возник вид, просматривающийся через навигационные телескопы корабля, — бесконечная череда светящихся созвездий. Такой четкости изображения не давала ни одна из знакомых ему фенрилдьских сенсорных систем. Перепробовав несколько комбинаций, он в конце концов остановился на земном пейзаже с лесом. Такой непривычный, пейзаж этот тем не менее чем-то смутно напоминал родные места. Только зелень была светлее, а вместо бирюзового фенрилльского неба сверху раскинулось земное, бледно-голубое. Через некоторое время он принял ультразвуковой душ и достал смену чистого белья. На официальную церемонию, подобно этой, надлежит являться в парадной униформе, еще более нелепой и неудобной, чем летный костюм. Казалось, коротко подстриженный молодой сержант в наутюженном бело-голубом мундире, глядящий на него из зеркала, не имеет ничего общего с Чоузеном из рода Фанданов.
Вскоре раздался звонок, созывающий всех в Большой овальный зал. Там собралась большая часть двухтысячного экипажа «Ганди», представители космических пехотинцев и фенрилльской знати. Чоузену пришлось пережить волнующий момент — его представили адмиралу космоса Урску. Потом юношу усадили за высокий стол между огромным полковником космической пехоты и одним из искусственных охранников Чи Линь Вей. Сама мадам Вей села почти напротив.
Перед Чоузеном поставили стакан белого вина, который он тут же осушил. Напряжение быстро улеглось, и он с готовностью взял еще один бокал у стюарда в сержантской униформе, дежурившего у бара.
Обслуга выглядела довольно странно. Все члены экипажа «Ганди», видимо, сделали себе пластические операции, удалив красные шишковидные наросты. Но представители Фенрилльского флота, которые вылетели из земной системы столетием раньше на борту «Гагарина», сохранили свой первозданный вид: белую крабью кожу, красные пупырышки вокруг глаз и на плоских щеках.
Стремясь как можно больше походить на естественных людей, вновь прибывшие военные поголовно пользовались косметикой, а на офицеров с «Гагарина» поглядывали сверху вниз, чем вызывали у них немалое раздражение.
На первое подали бульон. Поскольку людям с «Ганди» еще предстояло акклиматизироваться в фенрилльских лесах — а этот процесс затягивался обычно лет на десять, — их потчевали совершенно безвкусными, но зато легко усваиваемыми синтетическими препаратами.
К тому моменту, когда принесли главное блюдо — что-то тяжелое и хрустящее, приправленное грибным соусом, Чоузену нестерпимо захотелось бифштекса из гзана, натертого целебными травами и зажаренного на вертеле. Он выпил еще вина и сидел теперь, не поднимая глаз.
Разговор в основном крутился вокруг последних новостей с Земли, из метрополии. Несмотря огромные преимущества новой системы связи, при которой сверхсветовой луч пропускали через черную дыру А0441, огромное расстояние между звездами по-прежнему создавало у жителей Фенрилля ощущение, что они живут в дальней человеческой провинции. Что, впрочем, было недалеко от истины — десятки световых лет отделяли их от всех прочих человеческих поселений. Новости из метрополии поступали регулярно, но, просеиваемые сквозь цензурное сито, теряли наиболее колоритные подробности и становились такими же пресными, как синтетический суррогат пищи.
Банкир Куермвер, тучный и потный, уселся рядом с Чи Линь Вей и, когда завязалась беседа, тут же повернулся к ней.
— Прошу прощения, госпожа Вей, не окажете ли вы нам такую любезность — рассказать, что на самом деле произошло на внеочередном заседании Внутреннего Бюро, которое ваш отец созвал незадолго до вашего отбытия? Мы слышали, что заседание стало чрезвычайным во всех смыслах, но подробностей никто не знает и потому нам трудно ориентироваться в ситуации. Не могли бы вы просветить нас?
«Нет, ну каков кретин, — пронеслось в голове у Чи Линь Вей. — Спрашивать о таких вещах на людях! Это ведь уму непостижимо!»
Стараясь передать взглядом гнев и презрение, Чи Линь Вей холодно ответила:
— Я полагаю, все и так знают, что там произошло. Председатель Вей решил опробовать новую модель командной экономики. В последнее время парниковый эффект усилился, урожайность стала падать. Внутреннее Бюро с таким энтузиазмом восприняло новый политический курс председателя, что тут же на месте преобразовало себя в комитет но сельскохозяйственному планированию.
Кусрмиер отхлебнул вина и продолжил, позволив себе мельком улыбнуться:
— А еще я слышал, что Рууд Урм, глава партии белой расы, исчез при таинственных обстоятельствах во время пленума, а в Новом Багдаде на неопределенный срок ввели комендантский час. Говорят, что с тех пор оттуда еще никого не выпустили.
Чи Линь Вей удивленно вскинула брови. Этот болван хочет нажить в ней врага? Ну что же, пусть так. Из всех ее прежних врагов в живых остался только один — ее отец.
— Думаю, это не вполне разумно — муссировать разного рода подстрекательские слухи, которые рождаются на съездах партии белой расы. — Она вздохнула и повернулась к Чоузену. — Все это пережитки эпохи доминирования белого человека. Партия белой расы постоянно выказывает нелояльность к центру. Они недовольны теми ограничениями, что мы на них наложили, исходя из потребностей всей планеты в целом, включая ее отсталые регионы. Знаете ли вы, мессир, что до сих пор миллиарды людей живут в ужасающей нищете? И что земная промышленность десятилетиями пребывала в упадке из-за того, что мы бросили все силы на сельское хозяйство?
В Новом Багдаде действительно ввели комендантский час, аполитическое руководство переехало в новую столицу — Шанхай. Преступные элементы, подстрекаемые кланами белых, снова учинили беспорядки. Естественно, председатель был вынужден принять решительные меры.
Куермвер звучно хмыкнул и снова плеснул вина в свою ненасытную глотку.
— Так, значит, эти черти сформировали комитет по сельскому хозяйству, да? — Он поддел локтем майора Бракта и заговорщицки подмигнул Чоузену. — Я бы мог им дать отличную идею, чем заняться. А что касается Нового Багдада, то его наверняка сровняли с землей, вместе с Денвером и еще парой американских городов. Но председатель по-прежнему контролирует ситуацию — хоть это ясно.
Он снова рассмеялся, чем поставил в неловкое положение Бракта и окончательно вывел из себя Чи Линь Вей.
Лишь звон бокалов, возвещающий о начале торжественных речей, несколько разрядил обстановку. Вначале капитан Моход произнес краткую приветственную речь. За ним — адмирал Урск, в деталях рассказавший о новом проекте, уже запущенном в системе Фенрилль. Потом зачитали приказ о зачислении «Ганди» в фенрилльский флот, выпили за верную службу новой планете, и каждый из представителей кланов сказал несколько вежливых слов в адрес Чи Линь Вей.