Раули Кристофер. Драконы Аргоната (Базил Хвостолом - 6)

   Базил внимательно присматривался к юноше. Отчасти он понимал, что пришлось пережить Релкину, и это лишь усиливало его природную неприязнь к человеческой магии. Мальчишка сделал все, чтобы устоять.
   Разумеется, Базил помнил и ту странную магическую силу, что вернула его к жизни. Некое существо, внимательное и спокойное. Он был благодарен ему - кем бы оно ни было.
   - С виду ты тот же Релкин, но кто поймет, что творится в голове драконопаса?
   - И то сказать. Это не под силу даже самому драконопасу.
   Спать Релкину уже не хотелось, поэтому он поднялся на ноги и побрел к отхожему месту. Возвращаясь назад, он прошел мимо громко храпевшего Пурпурно-Зеленого который тоже сменился с дежурства. Мануэля поблизости не было - не иначе как пошел к поварским кострам.
   Мимо с каким-то пакетом в руках пробежал Курф. Кузо не оставлял мальчишку в покое, намерившись выбить из его головы дурацкую мечтательность. Парень, похоже, начинал понимать, что такое служба. Но можно ли доверить ему дракона - это еще вопрос.
   Затем Релкин увидел направлявшуюся прямо к нему знакомую фигуру в офицерском мундире. То был Холлейн Кесентон, и выглядел он угрюмо. Задолго до того, как капитан приблизился Релкин подготовил себя к худшему.
   - Релкин, у меня для тебя плохие новости.
   - Что случилось, сэр?
   - Леди прислала мне известие. Эйлса, дочь Ранара, похищена и увезена в Неллин.
   Релкин замотал головой. Сон! Холлейн протянул руку и поддержал его.
   - В Неллин?
   - Да. И Лагдален тоже. Их схватили на Водяной улице, когда шел ливень. Они охотились за Лагдален, но Эйлса попыталась остановить их и тоже угодила в плен.
   Релкин понимающе кивнул. Эйлса ни за что не покинула бы Лагдален из Тарчо в беде.
   - Почему? Зачем им нужна Лагдален? Почему в Неллин?
   Лагдален вела дело против Портеуса Глэйвса и добилась его осуждения. Чем нажила немало врагов в Аубинасе, особенно среди богатых землевладельцев Неллина.
   - Что они могут с ней сделать?
   Не знаю. Но они джентльмены, так что, скорее всего, не причинят вреда ни той, ни другой. Эйлса благородного происхождения, Ваттеля - Старинный клан. Остается надеяться, что и ей, и Лагдален окажут подобающее уважение.
   Но Релкин не мог забыть своего сна.
   - Новый враг, тот, чьего имени мы предпочитаем не называть, он ведь в Неллине?
   - Не знаю. Кажется, ты сражался с ним или с каким-то посланным им демоном?
   - Вот уж, действительно, демон так демон. Очень сильный и очень быстрый. Дракону пришлось напрячь все свои силы.
   Холлейн задумчиво кивнул.
   - Враг очень зол, ночью я особенно остро ощутил это, - промолвил Релкин, понизив голос.
   Холлейн снова кивнул, печально глядя на юношу.
   Релкин ковырял землю носком сапога: его переполнял гнев, но с ним соседствовал страх. Он думал об эльфийском лорде и его иссушающей душу злобе. Поблизости гремел храп Пурпурно-Зеленого, но Релкин ничего не слышал. Он молился о том, чтобы Эйлса не закончила свои дни в лапах чудовища. Повисло неловкое молчание. Потом Холлейн извинился и ушел, а Релкин присел на корточки рядом с храпящим драконом.
   Эйлса, его Эйлса в когтях чудовища! Сама эта мысль была непереносима. Пред мысленным взором юноши стояло ее продолговатое, обрамленное непослушными пшеничными волосами лицо. Он сел, привалившись к теплому драконьему телу, и принялся гадать, что же делать. Где же боги, где они сейчас, когда он в них так нуждается? Слышит ли его старый Каймо?
   Релкин так и сидел, погрузившись в мрачные раздумья, когда, незадолго до наступления сумерек, лес огласился приветственными криками. Прибыл генерал Трегор. Армия была спасена.
   Генерал привел тысячу пехотинцев, две сотни всадников и - вот уж приятная неожиданность - семерых драконов из Сто пятьдесят пятого марнерийского. Эскадрон, лишь недавно сменившийся после нелегкой службы под Эхохо, был отправлен на отдых в Голубые Холмы, но, едва получив известие о восстании, его командир Иуфа Дайн поднял свое подразделение и выступил к Посиле. Примерно в сорока милях от Посилы, на Аргонской дороге, драконы соединились с отрядом генерала Трегора.
   Солдаты Трегора и Урмина обменивались приветствиями. Драконы Дайна ревом разбудили спавших вивернов из Сто девятого, которые заревели в ответ. Защитники Посилы утвердились во мнении, что, отказавшись от вылазки, они поступили весьма мудро. Драконов под стенами было гораздо больше, чем прежде. Здорово, что у них хватило ума послать подальше этих остолопов из Неллина, с их дурацкими приказами. Ночная атака провалилась. С какой стати дневная должна была увенчаться успехом?
   Урмин с нескрываемой радостью передал командование генералу Трегору. У того аж глаза расширились когда командор доложил о ходе ночного сражения. Разумеется, Лессис предупредила генерала о том, что в Неллине угнездился опасный чародей, но Трегор не придал этому значения.
   Пока враг, кем бы он ни был, оставался в Неллине, о нем не стоило беспокоиться. Сообщение Урмина о появлении бьюков и новых тварей, именуемых бьюколюдьми, изменило его мнение на сей счет.
   Урмин представил генералу полный отчет и отправился спать, в чем отчаянно нуждался. В угасающем закатном свете Трегор внимательно изучил карты, после чего занялся донесениями разведчиков. Теперь бремя ответственности за судьбу Аргоната легло на его плечи. Он не мог позволить себе ошибиться.
   А вот командор Урмин впервые за долгие недели спал спокойно и крепко.
   Драконы тем временем радостно ревели, обнимались и хлопали друг друга хвостами. Старшие драконопасы из обоих эскадронов тоже успели подружиться во время предыдущих кампаний. Молодых драконов познакомили с ветеранами и приняли в их круг. Затем, как водится, вивернам прикатили здоровенный котел лапши, - основательно приправленной акхом. За едой они обсудили сложившееся положение: обменялись мнениями о проделанном марше и видах на дальнейший ход войны. Все почтили память погибшего Чурна и поклялись отомстить.
   Опустошив котел, драконы разошлись спать. Базил вернулся на прогалину, служившую ему и Релкину временным домом, и увидел, что драконопас куда-то собрался. Он набросил плащ и уложил вещевой мешок.
   Релкин был не из тех, кто напрашивается на службу.
   - Мальчик вызвался на ночное дежурство?
   - Нет. Я должен тебе кое-что рассказать. Плохие новости.
   Базил уселся и внимательно выслушал рассказ о том, что случилось с Эйлсой.
   - Так что я должен идти. Знаю, что так поступать нельзя, но не могу же я оставить ее во власти чудовища. Никто, кроме меня, ее не выручит.
   - А что будет с этим драконом? Ты меня бросаешь?
   - Так будет лучше для тебя.
   - Глупости. Этот дракон пойдет с тобой. Лагдален - друг драконов. Эйлса - друг драконов. Я не оставлю их в беде.
   - Это дезертирство, Базил. Чем бы все ни кончилось, нас выставят со службы.
   - Значит, мы пораньше уйдем в отставку.
   Искреннее желание дракона не расставаться и разделить с ним его судьбу тронуло Релкина до глубины души.
   Позднее, когда тишину ночи нарушал лишь могучий драконий храп, Релкин и Базил поднялись, крадучись выбрались из лагеря и углубились в лес.
   Глава пятидесятая
   Фалтус Вексенн носился по залам своего огромного дома, без устали подгоняя слуг. Он то кричал на них, рассыпая угрозы, то принимался упрашивать - лишь бы они поторопились. Картины следовало снять со стен и как можно скорее спрятать. Позднее их можно будет тайком перевезти в какое-нибудь другое имение, а покуда пусть полежат на сеновале - благо, его недавно перекрыли, так что сейчас там чисто и сухо. Место укромное, неприметное уж туда-то Лапсор не сунется.
   Вексенн изо всех сил противился бесформенному ужасу, грозившему парализовать его волю. Необходимо было действовать, и он делал что мог, но желудок его сжимался от страха. Все валилось из рук. Магнат, неосмотрительно позволивший носителю древнего зла обосноваться в Аубинасе, теперь опасался за саму свою жизнь и малодушно думал о том, не удастся ли ему выторговать для себя свободу в обмен на пленниц: ведь пока что они в его руках.
   Конечно, вступив в такой сговор, он обесчестит свое имя, но сейчас главное - убраться из Неллина как можно дальше. Пока человек жив - ничто не потеряно. По большому счету ему нет необходимости оставаться здесь, в сельском имении. Деньги его надежно размещены в банках Кадейна. Если вдуматься, так что он теряет?
   "Самого себя", - подсказала Вексенну совесть. Он составлял единое целое с Аубинасом. Дело независимости было неразрывно связано с его именем. Покинув Неллин, он должен будет затаиться, сменить имя и жить в постоянном страхе перед разоблачением или же бежать из Аргоната, чтобы укрыться в каком-нибудь дальнем уголке мира.
   Но тут перед его мысленным взором предстало лицо Портеуса. Одного этого оказалось достаточно, чтобы отпали все сомнения. Необходимо как можно скорее бежать в Кадейн, а оттуда хоть на край света, лишь бы оказаться вне пределов досягаемости чудовища, которое он сам впустил в свою жизнь.
   "Проклятый дурак!" - клял себя Вексенн.
   - Наш господин поможет воплотить в жизнь вашу великую мечту о свободном Аубинасе, - вкрадчиво сулили ему эмиссары Лапсора. И он купился на их елейные увещевания. После событий в Голубом Камне, когда сам император едва избежал гибели, Вексенн с благоговением распахнул двери в Аубинас перед новоявленным союзником. Лишь сейчас магнат осознал, что слепая ненависть к Империи лишила его рассудка.
   Залы западного крыла первого этажа украшали шесть ран них пасторалей Аупоза. Все они были написаны в долине Бегущего Оленя, и каждая оценивалась в десять тысяч золотых. Сейчас их сняли, упаковали и спрятали на сеновале. Слуги, искренние патриоты Аубинаса, поклялись хранить тайну.
   В спальне роскошных апартаментов южного крыла хранились два огромных холста кисти Иеффа Хиларда - грандиозные батальные сцены, запечатлевшие сражения при Спарготе и Джелме. Их также осторожно сняли и теперь укладывали в наспех сделанные футляры. На очереди были очаровательные работы таких мастеров, как Даудли и Кенор Чердаден. Всюду, куда ни падал его взгляд, Вексенн видел бесценные шедевры его воистину превосходной коллекции, и о каждом из них надлежало позаботиться.
   И тут ему сообщили нечто ужасное - молодые пленницы исчезли. Никто не решался сказать "сбежали", но это слово витало в воздухе. Издав крик ярости и отчаяния, Вексенн помчался по анфиладе комнат, отталкивая попадавшихся на пути слуг. Оказавшись в оранжерее он огляделся и пришел в крайнее изумление. Судя по всему, обе женщины вскарабкались по трубам и выбрались наверх, разбив стеклянную крышу. Тучный, осанистый Вексенн и помыслить не мог, что молодые леди способны на нечто подобное. До потолка не менее двадцати футов а у них к тому же были связаны руки.
   Но, так или иначе, беглянки не могли покинуть дом. Значит, дом следовало обыскать и немедленно их найти.
   Пошатываясь, Вексенн зашагал прочь. Обнаружив, что "Санберг" Хонориста Аупоза так и не упакован потому что футляр оказался на шесть дюймов короче, чем нужно он принялся орать и топать ногами. Плотники и строгали побросали все свои дела и сбежались к нему. Их собралось больше дюжины, но разнос который учинил им хозяин, был прерван появлением звероподобных бьюколюдей, вооруженных копьями и мечами. За ними шел Лапсоров прихвостень Косок.
   - Могу я поговорить с вами, Фалтус Вексенн?
   - Разумеется, - отозвался магнат, Подавляя дрожь и желание пуститься наутек.
   Он отошел в сторону, подальше от рабочих.
   - Лорд Лапсор вернулся, - прошептал Косок ему на ухо - и хочет видеть молодых женщин, которых доставили сюда по его повеленью.
   - Э... хм... прошу передать лорду Лапсору, что я дол жен тщательно изучить все обстоятельства. Законы Аубинаса не допускают беспричинных убийств, тем паче если дело касается молодых леди благородного происхождения.
   Косок явно не желал возвращаться к своему господину с подобным ответом.
   - Лорд Лапсор настаивает, чтобы пленниц доставили ему немедленно. Они были схвачены его людьми и принадлежат ему.
   Вексенн терпеть не мог Косока: особенно раздражало его презрение, которое этот слуга Лапсора вновь и вновь выказывал по отношению ко всем людям.
   - Вот что, любезнейший, это мой дом. Лорду Лапсору придется подождать решения Аубинасского Совета.
   Косок вперил в него пронизывающий взгляд:
   - Лорд Лапсор не приемлет таких ответов.
   - Боюсь, что в данном случае придется.
   - У меня есть приказ и на этот случай.
   К ужасу Вексенна Косок повернулся к огромным свиномордым тварям и произнес что-то на грубом, незнакомом наречии. Бьюколюди подхватили Фалтуса под мышки, оторвав его от пола с такой легкостью, словно он весил не больше молочного поросенка, и выволокли за дверь. Он только и успел заметить перепутанные лица рабочих. Его протащили по коридору к лестнице, ведущей в подвал. Ноги магната едва касались пола, страшные лапы сжимали его, как клещи, так, что трудно было дышать. Мысли пугались, подавляемые паническим страхом. Воистину, то был кошмар наяву.
   Спустив Вексенна по лестнице, его протащили по подвальным катакомбам. В темноте вырисовывались огромные фигуры бьюков.
   "Дурак, - твердил себе Фалтус, - какой же я дурак!" Лапсор преобразил подземелье, превратив его в собственное королевство. Перепланированные помещения были набиты приборами и стеклянными шкафами, в которых содержались дети: эльфийский лорд продолжал свои отвратительные эксперименты. Вексенн старался не смотреть на искаженные мукой лица и розовую кожу, покрытую ужасными язвами, волдырями и нарывами.
   Дверь распахнулась и его бросили наземь перед лордом Лапсором. Вексенн упал на четвереньки, сильно ушибся и кряхтя поднялся на ноги. Футах в десяти перед ним, на высоком, устланном златотканым покровом ложе возлежал лорд Лапсор. Горло его охватывала тугая повязка. При виде этого ложа, до недавних пор украшавшего одну из лучших гостиных Оленьего Чертога, Вексенн взъярился до того, что на какой-то миг позабыл о своих страхах. Даже мебель, и ту таскают по дому куда хотят, не спрашивая разрешения!
   - Что означает это самоуправство - вскричал он, словно обращался к равному, одному из аубинасских магнатов.
   - Вот именно, - проворковал раненый лорд Лапсор. - Мне тоже хотелось бы узнать, что означает это самоуправство, Вексенн. Я позаботился о том, чтобы раздобыть для своих опытов двух молодых женщин, и вдруг узнаю, что их у меня отняли. Как можно препятствовать моим научным исследованиям.
   - Вы не можете обойтись так с этими молодыми леди. Я этого не допущу. Равно как не потерплю чтобы впредь ваши звери расхаживали по моему дому, да еще и обходились со мной столь неподобающим образом.
   - Вот как?
   Лапсор кивнул Косоку, который пролаял что-то бьюколюдям. Огромные лапы вновь схватили Вексенна. Он попытался вырваться, но получил ленивый шлепок, едва не сбивший его с ног. Бесцеремонно сорвав одежду, магната швырнули на пол и три раза хлестнули тяжелым кнутом. Крики его эхом отдавались от стен. Потрясенный ошарашенный, задыхающийся, он уставился на эльфийского мага.
   - Вы сами в этом виноваты, Вексенн. А теперь соблаговолите доставить ко мне тех молодых женщин.
   Вексенн задрожал. Как раз это было не в его силах.
   - Боюсь... я не могу. Они... э... сбежали из-под стражи
   - Что?
   Ярость, вспыхнувшая в глазах эльфийского лорда, заставила его съежится.
   - Их держали в оранжерее, и они как-то ухитрились оттуда выбраться. Но из дома им не убежать. Их скоро найдут.
   - Держать их в руках и позволить им скрыться!
   Лапсор приподнялся на локте и вперил в Вексенна взгляд, исполненный такой злобы, что тот едва не лишился чувств. Лорд щелкнул пальцами и что-то приказал Косоку. Тот вышел и несколько мгновений спустя появился снова, сопровождаемый группой обнаженных людей в медных ошейниках, чьи тела были исполосованы плетьми. Эти несчастные, бывшие слуги Вексенна, несли величайшее творение Аупоза - "Врата Кунфшона".
   Фалтус почувствовал, как кровь отхлынула от его лица.
   Древний лорд заговорил мягким, бархатным шепотом:
   - Вы считаете эту мазню величайшим сокровищем, не правда ли? Так вот, или пленницы будут доставлены ко мне до заката, или картина превратится в пепел.
   Глава пятьдесят первая
   Исчезновение Базила Хвостолома обнаружили посреди ночи, при смене караула. Обсудив это неожиданное открытие, драконопасы решили доложить Кузо. Тот выслушал их спокойно - лишь глаза говорили о глубочайшем потрясении - и тут же послал Курфа с донесением к Трегору. Вскоре в расположение Сто девятого прибыла группа младших офицеров, а следом появился и сам генерал.
   Никто не имел ни малейшего представления о том, почему знаменитая парочка вздумала скрыться. Трегору оставалось лишь яриться да гадать, что же случилось.
   В это время капитан Холлейи сидел у маленького костра и печально ворошил уголья острием ножа. Сон не шел. По правде сказать, он сам подумывал о том, чтобы ускользнуть и отправиться в Неллин на поиски жены. Пусть это положит конец его карьере, но как можно сидеть сложа руки, когда Магдален в опасности.
   Неожиданно появился вестовой. Новость, которую он принес, потрясла Холлейна, хотя капитан подсознательно ожидал чего-то подобного с тех пор, как сообщил Релкину о несчастье. Повинуясь приказу Кесептон поспешил явиться на командный пункт. Генерал Трегор при свете тусклого фонаря разглядывал карту.
   Рассказ вестового не оставлял сомнений в том, что Релкин сломался. Черт побери, Холлейн и сам был близок к этому. Он не мог смириться с мыслью о том, что женщина, которая для него дороже всего на свете, попала в плен и ежеминутно подвергается страшной угрозе.
   Трегор приветствовал капитана гневными обвинениями в адрес обоих беглецов.
   - Сэр, - Холлейн вытянулся в струнку, - прошу позволить мне отправиться вдогонку и вернуть их. Я хорошо знаю их, сэр. Мы вместе сражались при Туммуз Оргмеине.
   На миг это ужасающее название повисло в воздухе.
   - Хм, да, мне это прекрасно известно, капитан. Собственно говоря, именно поэтому я за вами и послал. Думаю, вас они могут послушать. Так что прихватите парочку надежных парней и приведите их.
   Милое дело - вот так взять да и привести боевого дракона весом в две с половиной тонны, к тому же прославленного мастера меча.
   - Да, сэр.
   - Сил у нас в обрез, капитан... - Трегор был озабочен теми же проблемами, что вконец извели бедного Урмина. - Мы не можем позволить себе лишиться даже одного боевого дракона.
   - Уверен, что лишь крайне серьезное стечение обстоятельств могло заставить их пренебречь долгом.
   - Не сомневаюсь, но подобные поступки все равно не терпимы. Эти двое вечно влипают в неприятности. Помнится, несколько лет назад парень был обвинен в убийстве. Если не ошибаюсь, ему удалось отвертеться.
   - Сэр, он предстал перед судом, и его признали невиновным.
   - На основании показаний дракона. Многим это не понравилось.
   - Да, сэр.
   - А совсем недавно вокруг них снова разразился скандал, разве не так? Какая-то история с золотом, награбленным на южном континенте. Мы не можем терпеть в своих рядах мародеров.
   - Да, сэр.
   - А теперь еще и самовольный уход с позиций. Их следует судить, вы это понимаете?
   Сэр?
   - Я знаю, что это знаменитый дракон, но в данном случае мы имеем дело с прямым нарушением воинской дисциплины. Если каждый дракон вздумает вести себя таким образом, у нас не останется эскадронов, заслуживающих названия Эскадронов.
   - Да, сэр.
   Трегор еще некоторое время метал громы и молнии, после чего отпустил Холлейна. Прихватив Дрикантера и Тегманна, кавалеристов из Шестьдесят четвертого талионского, капитан отправился в погоню.
   Драконьи следы вели к южному флангу. Затем беглецы, кажется, вернулись назад, повернули на восток и, выйдя в тыл армии Трегора, снова двинулись на юг.
   Влажная почва прекрасно сохранила отпечатки драконьих лап, да Хвостолом и не пытался замаскировать следы три всадника ехали порознь, но так, чтобы не терять друг друга из виду. Приходилось проявлять осторожность, ибо вокруг рыскали аубинасские патрули. Об этом красноречиво свидетельствовали отпечатки конских копыт.
   Дракон шел на четырех лапах, как часто поступают виверны на марше. Путь его пролегал на юг - прямиком через поля и леса. В одной молодой рощице он проложил тропу. Беглецы двигались быстро, и Холлейн сомневался, что настигнет их раньше чем до наступления темноты.
   К тому же все это время капитан боролся с собой, трудно было отказаться от искушения присоединиться к Релкину и Базилу и устремиться на поиски Лагдален. Армейская служба с ее дисциплиной и верностью долгу составляла суть его существования но Лагдален - свою жену, мать обожаемой дочурки - он любил больше жизни. Капитан Кесептон был тверд как камень, но чем дальше ехал он по сочным лугам Лукула, приближаясь к Неллину, тем реальнее становилась угроза того, что камень этот даст трещину.
   В то самое время, когда Кесептон скакал на юг, в расположении Сто девятого проходило оживленное совещание. Влок, Альсебра и Пурпурно-Зеленый вместе с Мануэлем, Джаком и Свейном обсуждали высказанное диким драконом предложение отправиться вслед за Хвостоломом и помочь ему, что бы он там ни собирался сделать. У Базила возникла проблема - в этом сомнений не было. Так почему бы Сто девятому не попробовать разрешить ее, покуда она не выросла в еще худшую. Хвостолом такой дракон, что никогда не знаешь, во что он еще влипнет.
   Пурпурно-Зеленый имел не слишком отчетливое представление об армейской дисциплине но Альсебра и особенно Влок, воспитанные в драконьих домах и всю жизнь служившие в легионах, глубоко чтили уставы и уложения. Сама мысль о пренебрежении впитавшейся в кровь дисциплиной с трудом укладывалась в их головах.
   - Пурпурно-Зеленый прав, когда говорит, что враг - это зло, прогромыхал Влок. - Но ведь если мы уйдем, позиции будут ослаблены.
   - У них здесь останется Сто пятьдесят пятый.
   - Эта дракониха думает, что здесь сражение уже закончилось, - вдруг сказала Альсебра. - Враг там.
   А что это за враг?
   - Тот же самый, с которым мы имели дело при Куоше. Какой-то злой эльф. Я чувствую его и чувствую, что его необходимо уничтожить.
   Влок и прочие уставились на Альсебру.
   - Драконье чутье?
   - Глубокое чувство. Такое же, как когда высоко на небе видны красные звезды.
   - Этот дракон решил, - заявил Пурпурно-Зеленый, - мы идем. Найдем Хвостолома, а врага убьем.
   Мануэль, разумеется, высказался против, Свейн был за, а Джак колебался. Он уже не раз влипал во всякого рода неприятности, и на новые его не тянуло. С другой стороны, Релкин был его другом, а Хвостолом представлял собой живую легенду. Пурпурно-Зеленый неколебимо стоял на своем:
   - Мы пойдем на юг, как капитан Кесептон. Хвостолом пошел на юг.
   Этот путь ведет в Неллин, - заметил Мануэль. - В самое сердце страны мятежников.
   - Если идти, то чем скорее, тем лучше. Они уже на много опередили нас.
   Когда Альсебра произнесла эти слова, Джак уже понял, что все решил. Раз Релкин нуждается в помощи, он, Джак, будет рядом с ним.
   - Надо помочь, хотя за это мы угодим под трибунал.
   Джак был совершенно прав, и все это прекрасно знали. Свейн, разумеется, решил идти. Альсебра судя по всему - тоже. Глубоко обеспокоенный Влок покачал головой:
   - Нехорошо уходить. Нарушение устава.
   Альсебра непроизвольно обхватила лоб когтистыми руками. Но Хвостолом нуждался в помощи, а потому решение было предопределено. У Пурпурно-Зеленого уже имелся план, который он немедленно изложил:
   - Мы вместе заступим в первую стражу. Тогда и уйдем.
   - Но тогда не останется караула.
   - Оставим на часах Курфа.
   Альсебра аж зашипела:
   - У этого малого нет и половины мозгов.
   - Верно, - согласился Пурпурно-Зеленый - но ему мозгов и не нужно. Если кто нападет, Курф просто поднимет тревогу.
   - Уже была одна ночная атака. Мы едва ее отбили.
   - Но теперь здесь и без нас будет почти столько же драконов, сколько было перед сражением.
   - Нельзя так поступать, - сказал Мануэль все еще колебавшийся.
   Пурпурно фыркнул
   - Мальчишка вечно говорит "нельзя". Сейчас он не прав. Послушай лучше этого дракона, которому доводилось летать в небесах и охотиться в северных горах.
   Мануэль прекрасно знал Пурпурно-Зеленого, но стоял на своем:
   - Нас отдадут под трибунал, и все это кончится военной тюрьмой.
   - Не посмеют. Мы боевой Сто девятый.
   - Как же, не посмеют... - Мануэль воздел руки. Похоже, его карьеру ждало печальное завершение, но выхода не было. Драконопас застонал и махнул рукой. - Что бы эти двое ни затеяли, это сулит неприятности. Большие не приятности. С ними всегда так.
   - Весьма вероятно, - согласилась Альсебра.
   - Но они наши друзья, не так ли? И нам не остается ничего другого, как идти им на выручку, - заключил Мануэль.
   В тот вечер, после ужина, три дракона заступили в первую стражу. Их посты находились в пятидесяти футах перед позицией главных сил. Костры потухли, из лагеря доносился разноголосый храп. В сгустившемся мраке виверны были не видимы. Джак свистнул, и они осторожно заскользили на юг. Огромные драконы спустились в овраг, выбрались на противоположную сторону и скрылись в лесу. Они умели двигаться почти бесшумно, а оружие, чтобы не звякало, предусмотрительно обмотали тряпьем. Их исчезновения никто не заметил.
   Оно было обнаружено лишь несколько часов спустя, когда Кузо, вздумав проверить караул, не обнаружил на позиции никого, кроме Курфа. Тот сочинял какую-то мелодию и был всецело поглощен этим занятием. Он знать не знал, что драконы ушли.