Страница:
— Билл, а не староват ли ты, чтобы сражаться с индейцами?
— Староват? Да я никогда не был в лучшей форме! Я все еще могу дать фору любому из этих молодых щенков, и я… я… — Он смущенно улыбнулся. — Впрочем, ты все это уже слышал.
Дольф Эмерсон положил руку на плечо генерала.
— Слышал, друг мой, и, Бог свидетель, это правда. Не родился еще вояка лучше тебя. Однако, Билл, ты окажешь стране большую услугу, если отправишься в Белый дом на совещание с президентом Хейсом, а не в поход в Бэдлендс.
— Наверное. — Уильям Кидд закрыл саквояж. — Теперь мне пора на вокзал. Присмотришь за Марти без меня?
— Конечно, присмотрю.
Полковник Дольф Эмерсон проводил своего старого товарища по Вест-Пойнту вниз по лестнице. Они вместе вышли на жаркую и тихую ночную улицу, где фамильный экипаж ожидал генерала Кидда, чтобы отвезти его к поезду.
В лунном свете мужчины крепко пожали друг другу руки, и генерал внезапно сказал:
— Я не должен был позволять Марти приезжать сюда. Не успел Дольф Эмерсон вымолвить и слова, как генерал вскочил в экипаж.
Под одной из пяти великолепных люстр, освещающих бальный зал, Марти Кидд танцевала с майором Лоренсом Бертоном. Нежная мелодия вальса лилась из ниши, где оркестр из десяти человек скрывался за гирляндами срезанных цветов.
В половине одиннадцатого вечер был в полном разгаре, и десятки пар кружились в вихре танца. Другие гости уже устремились в банкетный зал, спеша отведать великолепные угощения Регины Дарлингтон.
На столе стояли серебряные блюда с жареными утками, форелью, перепелами в винном соусе, запеченным лососем и барашком, приправленным розмарином. Разнообразные мясные и рыбные блюда сменились овощными, обычными и экзотическими, а затем разнообразным десертом.
Проголодавшейся молодежи прислуживали официанты в белых перчатках. Те, кто уже наведался в буфет, расположились на обитых шелком стульях в танцевальном зале, возле парадной лестницы или на веранде. Прикладывая к губам ирландские льняные салфетки, они запивали деликатесы первоклассным французским шампанским из сверкающих хрустальных бокалов.
Танец подошел к концу, и Лоренс Бертон убрал руки с узкой талии партнерши.
— Не хотели бы вы поужинать, Марти?
— Нет, Ларри, я не голодна, но вы можете идти.
— Вы не возражаете?
— Конечно, нет. Идите, а я тем временем отдохну. Девушку очень удивило, что майор может думать о пище, хотя она весь вечер танцевала лишь с ним. Ларри просто не узнать. Он изменился до неузнаваемости.
Майор проводил Марти к лестнице и улыбнулся:
— Встретимся в зале через полчаса.
Она кивнула, приподняла свои белые шелковые юбки и грациозно поднялась по ступенькам, не сомневаясь, что Ларри смотрит ей вслед. Дойдя до площадки второго этажа, Марти обернулась.
Ларри исчез.
Озадаченная и почти огорченная, Марти поспешила в гостиную, куда юные леди могли удалиться, если желали. Досада на Ларри Бертона постепенно нарастала. Внезапно Марти поняла, что ведет себя глупо. В конце концов, уже одиннадцать часов, а они еще даже не притрагивались к еде. У Ларри всегда был отличный аппетит, как и у нее. Однако сегодня Марти почему-то совсем не хотелось есть.
Но не одна Марти лишилась в этот день аппетита.
Расхаживая взад-вперед по просторной гостиной, Регина Дарлингтон вообще не думала о еде. Где же он? Каждый раз, когда новоприбывший гость появлялся в бальном зале, ее взор устремлялся к дверям, сердце начинало колотиться. Она с нетерпением ожидала Джима, такого элегантного в смокинге, жаждала встретить холодный взгляд его черных глаз, ищущий ее среди шумной толпы.
Тщетно!
Уже одиннадцать, а Джим так и не появился. Будь он проклят! Зачем сказал, что придет, если не собирался выполнить свое обещание?
— О, прошу прощения, дорогая! — Регина чуть не столкнулась с входящей в комнату Марти.
— Миссис Дарлингтон, чудесный вечер. Не знаю, как вас благодарить. Я прекрасно провожу время.
— Очень рада. Вы еще не были в буфете? — Регина вымученно улыбнулась.
— Нет, я слишком взволнованна, чтобы есть. А вы?
— Я тоже очень взволнованна. Быть может, аппетит появится у нас позже. Я подам ранний завтрак около двух после полуночи. Землянику и сливки. Французские пирожные. Омлет с копченым окороком. В общем, как обычно.
— Я подожду и…
— Дорогая, — прервала ее Регина. — Вы не видели… это… о, вы повидали всех гостей этим вечером?
— Всех до одного, — гордо заявила Марти.
— Хм. Если не возражаете, я спущусь вниз. Отдохните здесь. Вы, наверное, устали, столько танцуя.
И хозяйка исчезла за дверью.
Регина быстро спустилась по лестнице и вошла в белый зал. Она внимательно всматривалась в танцующих, безуспешно пытаясь отыскать того, кого с таким нетерпением ждала. Жестом отмахнувшись от мужа, пригласившего ее на танец, Регина направилась в банкетный зал. Проголодавшиеся гости все еще топтались перед накрытым столом, наполняя свои тарелки, но Регина не обнаружила Джима и здесь.
Отчаяние овладело ею. Как ни старалась Регина убедить себя, что огорчаться глупо, она ничего не могла с собой поделать. Этот вечер был устроен в такой же мере для него, как и для Марти Кидд. Регина так мечтала показать Джиму Савину, что она не просто неудовлетворенная жизнью жена полковника, тайком пробиравшаяся в отель, чтобы испытать там исступленный восторг. Она респектабельная дама, красивая и состоятельная, уважаемая и вызывающая восхищение городской знати, легко и уверенно управляющаяся с громадным хозяйством.
Вздохнув, Регина пошла к бальному залу, надеясь, что Джим еще придет и тогда она уж найдет способ остаться с ним наедине. Ее уныние сменилось приятным трепетом возбуждения. Как, наверное, захватывающе будет заняться любовью с Джимом Савином под крышей ее собственного дома во время продолжающегося праздника! Улыбаясь, Регина обошла огромный зал.
Коснувшись плеча майора Бертона, она сказала:
— Я говорила мужу, что до слез разочарована.
— Мэ-эм?
— Да-да. Еще бы! Самый красивый мужчина на моем приеме ни разу не танцевал со мной. — Она шагнула ближе и откинула голову. — Вы хотите, чтобы я страдала, майор?
— Нет. Нет. Я… Не соблаговолите ли потанцевать со мной, миссис Дарлингтон?
— Регина, — поправила она и обвила руками шею майора. Сомкнув ладони у него за головой, Регина придвинулась так близко к молодому человеку, что ее груди прижались к синей униформе, губы соприкоснулись с его губами. — Да, майор, я очень хотела бы потанцевать с вами.
Сделав с Лоренсом Бертоном несколько туров, Регина поблагодарила майора и предложила познакомить его с хорошенькой брюнеткой, стоящей в другом конце зала. Она представила их друг другу и тут же убедила их потанцевать.
В тот момент, когда Лоренс Бертон заключил улыбающуюся девушку в свои объятия, Марти спускалась по лестнице. И в это же время запоздалый гость вошел в пустой холл. Там не оказалось даже слуги, чтобы приветствовать прибывшего джентльмена. Он был один и стоял спиной к Марти. Она разглядела лишь, что мужчина высок, строен и черноволос. Марти помедлила посреди лестницы. Внезапное беспокойство овладело ею, она почему-то не решалась двинуться дальше. Сердце Марти заколотилось, ладони вспотели.
Марти с тревогой ждала, когда мужчина повернется, желая увидеть его лицо. Но тот двинулся к банкетному залу. Как только он скрылся за двустворчатыми дверями, Марти, подобрав юбки, опрометью спустилась с лестницы. Устремившись вслед за мужчиной, она нетерпеливо оглядела гостей, но в комнате его уже не было. Раз за разом Марти оглядывала людей, безуспешно пытаясь вновь увидеть необычного человека. В растерянности она даже спросила двух или трех знакомых, не заметили ли они высокого темноволосого мужчину, только что вошедшего в комнату. Но никто не обратил на него внимания.
Вздохнув и удивившись, отчего ее так волнует какой-то темноволосый незнакомец, Марти, наконец, забыла о нем и начала высматривать Ларри Бертона. Не найдя и его, она прошла в бальный зал. На пороге Марти остановилась, не веря своим глазам. Ларри танцевал с симпатичной брюнеткой, держа ее за талию. Девушка зачарованно слушала майора и смотрела на него.
Марти не была ревнива, но интерес к Ларри его партнерши вызвал у нее раздражение. Светловолосый, с пленительной улыбкой, майор был очень хорош собой этим вечером. Пока Марти отдыхала, он танцевал с другой, и это свидетельствовало о том, что Ларри не так очарован ею, как она предполагала.
Звуки музыки смолкли, и Лоренс, проводив молодую леди к ее друзьям, присоединился к Марти. Она ожидала, что майор, заикаясь и краснея, извинится за то, что танцевал с другой женщиной, но он опять повел себя непредсказуемо. Лоренс не покраснел и вовсе не рассыпался в извинениях, он даже не упомянул о своей маленькой измене.
Улыбнувшись Марти, Ларри обнял ее за талию и снова пустился в танец. Они сделали несколько туров в полном молчании, щека к щеке, после чего он предложил выйти на воздух, и Марти не заставила себя упрашивать.
Было далеко за полночь, когда они оказались на пустой веранде. Полная луна взошла на небо и теперь плыла высоко над горами. Воздух был напоен ароматом жимолости, и мягкие звуки музыки доносились из дома через распахнутые двери.
— Похоже, мы совсем одни. — Майор Бертон прислонился спиной к каменному парапету и, глядя на Марти, улыбался.
— Да. — Марти осмотрелась. — Совсем одни.
Обвив руками шею Ларри, Марти решительно притянула к себе его голову и поцеловала так крепко, что колени майора подкосились.
Когда их уста разомкнулись, совсем рядом раздался мужской голос:
— Прошу прощения, майор.
Перед ними стоял слуга. В затянутой в белую перчатку руке он держал миниатюрный серебряный поднос, на котором лежал маленький конверт.
— Вам письмо, майор Бертон.
— Спасибо. — Лоренс взял конверт и поспешно вскрыл его.
— Что это? — спросила Марти, заметив досаду в его глазах.
— Начальство вызывает меня наверх. Как будто это не может подождать до утра! Я должен идти. — Он взял Марти за руку. — Вы дождетесь меня?
— Я буду ждать вас здесь, Ларри. В доме слишком жарко. — Многозначительная улыбка Марти обещала майору множество поцелуев по его возвращении.
— Стоит ли вам оставаться здесь одной?
— Не волнуйтесь.
— Я вернусь через десять минут.
— Буду ждать. На обратном пути захватите для меня стакан пунша. Я хочу пить.
Майор поспешил прочь, но у дверей обернулся и еще раз взглянул на Марти. Она послала ему воздушный поцелуй и засмеялась. Когда Ларри скрылся за дверью, Марти повернулась и оглядела великолепный пейзаж. С наслаждением вдыхая свежий ароматный воздух, она запрокинула голову и взглянула на величественные горы. На самых высоких вершинах все еще лежал снег, серебрившийся в лунном свете. Не в силах оторвать глаз от этой потрясающей картины, Марти наконец перевела взгляд на сады с цветами, на ухоженные лужайки и дремучий лес за ними.
На опушке густого леса Марти заметила какое-то движение. Что-то быстро промелькнуло в поле ее зрения. Что-то двигалось с такой скоростью, что она не успевала разглядеть. Затем неведомое существо остановилось, и Марти увидела два блестящих звериных глаза, уставившихся на нее из темноты.
Замерев, она смотрела на глаза, в которых отражался свет. Эти устрашающие глаза, единственные светлые точки в океане тьмы, так загипнотизировали ее, что она не могла ни сдвинуться с места, ни отвести взгляд. И вдруг они исчезли столь же быстро, как и появились.
Холодок пробежал по спине Марти. Испуганная, она страстно надеялась, что Ларри скоро вернется.
И словно в ответ на ее мысли, из мрака вынырнула рука со стаканом пунша. Испытав облегчение, Марти нетерпеливо потянулась к стакану, но вдруг ощутила какое-то странное несоответствие. Смуглые тонкие пальцы явно не имели никакого отношения к квадратной веснушчатой руке Лоренса Бертона.
Встревоженная Марти подняла взгляд и увидела красивое хищное лицо с черными как ночь глазами. Она хотела закричать, но прежде чем призыв о помощи сорвался с ее уст, стакан с пуншем полетел прочь, и длинные смуглые пальцы крепко прижали белоснежный платок к губам Марти.
Несмотря на внезапное головокружение, она пыталась сопротивляться, но кто-то с силой прижал ее к себе. Потом без особых усилий незнакомец подхватил ее на руки, перепрыгнул через каменный парапет и, едва его ноги коснулись земли, бросился бежать. В несколько секунд похититель пересек залитые лунным светом лужайки, и они оказались в лесу. Странная усталость постепенно овладевала Марти, но сквозь застилавший разум туман она осознала, что ладонь похитителя уже не закрывает ей рот. Она могла закричать, но не нашла в себе сил для этого.
Прижатая щекой к мускулистой груди, Марти глубоко вздохнула. Запах его чистого тела смешивался с ароматом увядающей гардении, которую она почему-то до сих пор сжимала в руке. Марти попыталась разглядеть лицо своего похитителя, выяснить, кто так крепко сжимает ее в объятиях, но увидела лишь два черных глаза, блестящих, как у дикого зверя. Все, что Марти запомнила перед глубоким забытьём, — это таинственные, гипнотизирующие глаза, ярко светящиеся во тьме. Потом и они исчезли, и непроницаемый мрак поглотил ее.
Глава 8
Глава 9
— Староват? Да я никогда не был в лучшей форме! Я все еще могу дать фору любому из этих молодых щенков, и я… я… — Он смущенно улыбнулся. — Впрочем, ты все это уже слышал.
Дольф Эмерсон положил руку на плечо генерала.
— Слышал, друг мой, и, Бог свидетель, это правда. Не родился еще вояка лучше тебя. Однако, Билл, ты окажешь стране большую услугу, если отправишься в Белый дом на совещание с президентом Хейсом, а не в поход в Бэдлендс.
— Наверное. — Уильям Кидд закрыл саквояж. — Теперь мне пора на вокзал. Присмотришь за Марти без меня?
— Конечно, присмотрю.
Полковник Дольф Эмерсон проводил своего старого товарища по Вест-Пойнту вниз по лестнице. Они вместе вышли на жаркую и тихую ночную улицу, где фамильный экипаж ожидал генерала Кидда, чтобы отвезти его к поезду.
В лунном свете мужчины крепко пожали друг другу руки, и генерал внезапно сказал:
— Я не должен был позволять Марти приезжать сюда. Не успел Дольф Эмерсон вымолвить и слова, как генерал вскочил в экипаж.
Под одной из пяти великолепных люстр, освещающих бальный зал, Марти Кидд танцевала с майором Лоренсом Бертоном. Нежная мелодия вальса лилась из ниши, где оркестр из десяти человек скрывался за гирляндами срезанных цветов.
В половине одиннадцатого вечер был в полном разгаре, и десятки пар кружились в вихре танца. Другие гости уже устремились в банкетный зал, спеша отведать великолепные угощения Регины Дарлингтон.
На столе стояли серебряные блюда с жареными утками, форелью, перепелами в винном соусе, запеченным лососем и барашком, приправленным розмарином. Разнообразные мясные и рыбные блюда сменились овощными, обычными и экзотическими, а затем разнообразным десертом.
Проголодавшейся молодежи прислуживали официанты в белых перчатках. Те, кто уже наведался в буфет, расположились на обитых шелком стульях в танцевальном зале, возле парадной лестницы или на веранде. Прикладывая к губам ирландские льняные салфетки, они запивали деликатесы первоклассным французским шампанским из сверкающих хрустальных бокалов.
Танец подошел к концу, и Лоренс Бертон убрал руки с узкой талии партнерши.
— Не хотели бы вы поужинать, Марти?
— Нет, Ларри, я не голодна, но вы можете идти.
— Вы не возражаете?
— Конечно, нет. Идите, а я тем временем отдохну. Девушку очень удивило, что майор может думать о пище, хотя она весь вечер танцевала лишь с ним. Ларри просто не узнать. Он изменился до неузнаваемости.
Майор проводил Марти к лестнице и улыбнулся:
— Встретимся в зале через полчаса.
Она кивнула, приподняла свои белые шелковые юбки и грациозно поднялась по ступенькам, не сомневаясь, что Ларри смотрит ей вслед. Дойдя до площадки второго этажа, Марти обернулась.
Ларри исчез.
Озадаченная и почти огорченная, Марти поспешила в гостиную, куда юные леди могли удалиться, если желали. Досада на Ларри Бертона постепенно нарастала. Внезапно Марти поняла, что ведет себя глупо. В конце концов, уже одиннадцать часов, а они еще даже не притрагивались к еде. У Ларри всегда был отличный аппетит, как и у нее. Однако сегодня Марти почему-то совсем не хотелось есть.
Но не одна Марти лишилась в этот день аппетита.
Расхаживая взад-вперед по просторной гостиной, Регина Дарлингтон вообще не думала о еде. Где же он? Каждый раз, когда новоприбывший гость появлялся в бальном зале, ее взор устремлялся к дверям, сердце начинало колотиться. Она с нетерпением ожидала Джима, такого элегантного в смокинге, жаждала встретить холодный взгляд его черных глаз, ищущий ее среди шумной толпы.
Тщетно!
Уже одиннадцать, а Джим так и не появился. Будь он проклят! Зачем сказал, что придет, если не собирался выполнить свое обещание?
— О, прошу прощения, дорогая! — Регина чуть не столкнулась с входящей в комнату Марти.
— Миссис Дарлингтон, чудесный вечер. Не знаю, как вас благодарить. Я прекрасно провожу время.
— Очень рада. Вы еще не были в буфете? — Регина вымученно улыбнулась.
— Нет, я слишком взволнованна, чтобы есть. А вы?
— Я тоже очень взволнованна. Быть может, аппетит появится у нас позже. Я подам ранний завтрак около двух после полуночи. Землянику и сливки. Французские пирожные. Омлет с копченым окороком. В общем, как обычно.
— Я подожду и…
— Дорогая, — прервала ее Регина. — Вы не видели… это… о, вы повидали всех гостей этим вечером?
— Всех до одного, — гордо заявила Марти.
— Хм. Если не возражаете, я спущусь вниз. Отдохните здесь. Вы, наверное, устали, столько танцуя.
И хозяйка исчезла за дверью.
Регина быстро спустилась по лестнице и вошла в белый зал. Она внимательно всматривалась в танцующих, безуспешно пытаясь отыскать того, кого с таким нетерпением ждала. Жестом отмахнувшись от мужа, пригласившего ее на танец, Регина направилась в банкетный зал. Проголодавшиеся гости все еще топтались перед накрытым столом, наполняя свои тарелки, но Регина не обнаружила Джима и здесь.
Отчаяние овладело ею. Как ни старалась Регина убедить себя, что огорчаться глупо, она ничего не могла с собой поделать. Этот вечер был устроен в такой же мере для него, как и для Марти Кидд. Регина так мечтала показать Джиму Савину, что она не просто неудовлетворенная жизнью жена полковника, тайком пробиравшаяся в отель, чтобы испытать там исступленный восторг. Она респектабельная дама, красивая и состоятельная, уважаемая и вызывающая восхищение городской знати, легко и уверенно управляющаяся с громадным хозяйством.
Вздохнув, Регина пошла к бальному залу, надеясь, что Джим еще придет и тогда она уж найдет способ остаться с ним наедине. Ее уныние сменилось приятным трепетом возбуждения. Как, наверное, захватывающе будет заняться любовью с Джимом Савином под крышей ее собственного дома во время продолжающегося праздника! Улыбаясь, Регина обошла огромный зал.
Коснувшись плеча майора Бертона, она сказала:
— Я говорила мужу, что до слез разочарована.
— Мэ-эм?
— Да-да. Еще бы! Самый красивый мужчина на моем приеме ни разу не танцевал со мной. — Она шагнула ближе и откинула голову. — Вы хотите, чтобы я страдала, майор?
— Нет. Нет. Я… Не соблаговолите ли потанцевать со мной, миссис Дарлингтон?
— Регина, — поправила она и обвила руками шею майора. Сомкнув ладони у него за головой, Регина придвинулась так близко к молодому человеку, что ее груди прижались к синей униформе, губы соприкоснулись с его губами. — Да, майор, я очень хотела бы потанцевать с вами.
Сделав с Лоренсом Бертоном несколько туров, Регина поблагодарила майора и предложила познакомить его с хорошенькой брюнеткой, стоящей в другом конце зала. Она представила их друг другу и тут же убедила их потанцевать.
В тот момент, когда Лоренс Бертон заключил улыбающуюся девушку в свои объятия, Марти спускалась по лестнице. И в это же время запоздалый гость вошел в пустой холл. Там не оказалось даже слуги, чтобы приветствовать прибывшего джентльмена. Он был один и стоял спиной к Марти. Она разглядела лишь, что мужчина высок, строен и черноволос. Марти помедлила посреди лестницы. Внезапное беспокойство овладело ею, она почему-то не решалась двинуться дальше. Сердце Марти заколотилось, ладони вспотели.
Марти с тревогой ждала, когда мужчина повернется, желая увидеть его лицо. Но тот двинулся к банкетному залу. Как только он скрылся за двустворчатыми дверями, Марти, подобрав юбки, опрометью спустилась с лестницы. Устремившись вслед за мужчиной, она нетерпеливо оглядела гостей, но в комнате его уже не было. Раз за разом Марти оглядывала людей, безуспешно пытаясь вновь увидеть необычного человека. В растерянности она даже спросила двух или трех знакомых, не заметили ли они высокого темноволосого мужчину, только что вошедшего в комнату. Но никто не обратил на него внимания.
Вздохнув и удивившись, отчего ее так волнует какой-то темноволосый незнакомец, Марти, наконец, забыла о нем и начала высматривать Ларри Бертона. Не найдя и его, она прошла в бальный зал. На пороге Марти остановилась, не веря своим глазам. Ларри танцевал с симпатичной брюнеткой, держа ее за талию. Девушка зачарованно слушала майора и смотрела на него.
Марти не была ревнива, но интерес к Ларри его партнерши вызвал у нее раздражение. Светловолосый, с пленительной улыбкой, майор был очень хорош собой этим вечером. Пока Марти отдыхала, он танцевал с другой, и это свидетельствовало о том, что Ларри не так очарован ею, как она предполагала.
Звуки музыки смолкли, и Лоренс, проводив молодую леди к ее друзьям, присоединился к Марти. Она ожидала, что майор, заикаясь и краснея, извинится за то, что танцевал с другой женщиной, но он опять повел себя непредсказуемо. Лоренс не покраснел и вовсе не рассыпался в извинениях, он даже не упомянул о своей маленькой измене.
Улыбнувшись Марти, Ларри обнял ее за талию и снова пустился в танец. Они сделали несколько туров в полном молчании, щека к щеке, после чего он предложил выйти на воздух, и Марти не заставила себя упрашивать.
Было далеко за полночь, когда они оказались на пустой веранде. Полная луна взошла на небо и теперь плыла высоко над горами. Воздух был напоен ароматом жимолости, и мягкие звуки музыки доносились из дома через распахнутые двери.
— Похоже, мы совсем одни. — Майор Бертон прислонился спиной к каменному парапету и, глядя на Марти, улыбался.
— Да. — Марти осмотрелась. — Совсем одни.
Обвив руками шею Ларри, Марти решительно притянула к себе его голову и поцеловала так крепко, что колени майора подкосились.
Когда их уста разомкнулись, совсем рядом раздался мужской голос:
— Прошу прощения, майор.
Перед ними стоял слуга. В затянутой в белую перчатку руке он держал миниатюрный серебряный поднос, на котором лежал маленький конверт.
— Вам письмо, майор Бертон.
— Спасибо. — Лоренс взял конверт и поспешно вскрыл его.
— Что это? — спросила Марти, заметив досаду в его глазах.
— Начальство вызывает меня наверх. Как будто это не может подождать до утра! Я должен идти. — Он взял Марти за руку. — Вы дождетесь меня?
— Я буду ждать вас здесь, Ларри. В доме слишком жарко. — Многозначительная улыбка Марти обещала майору множество поцелуев по его возвращении.
— Стоит ли вам оставаться здесь одной?
— Не волнуйтесь.
— Я вернусь через десять минут.
— Буду ждать. На обратном пути захватите для меня стакан пунша. Я хочу пить.
Майор поспешил прочь, но у дверей обернулся и еще раз взглянул на Марти. Она послала ему воздушный поцелуй и засмеялась. Когда Ларри скрылся за дверью, Марти повернулась и оглядела великолепный пейзаж. С наслаждением вдыхая свежий ароматный воздух, она запрокинула голову и взглянула на величественные горы. На самых высоких вершинах все еще лежал снег, серебрившийся в лунном свете. Не в силах оторвать глаз от этой потрясающей картины, Марти наконец перевела взгляд на сады с цветами, на ухоженные лужайки и дремучий лес за ними.
На опушке густого леса Марти заметила какое-то движение. Что-то быстро промелькнуло в поле ее зрения. Что-то двигалось с такой скоростью, что она не успевала разглядеть. Затем неведомое существо остановилось, и Марти увидела два блестящих звериных глаза, уставившихся на нее из темноты.
Замерев, она смотрела на глаза, в которых отражался свет. Эти устрашающие глаза, единственные светлые точки в океане тьмы, так загипнотизировали ее, что она не могла ни сдвинуться с места, ни отвести взгляд. И вдруг они исчезли столь же быстро, как и появились.
Холодок пробежал по спине Марти. Испуганная, она страстно надеялась, что Ларри скоро вернется.
И словно в ответ на ее мысли, из мрака вынырнула рука со стаканом пунша. Испытав облегчение, Марти нетерпеливо потянулась к стакану, но вдруг ощутила какое-то странное несоответствие. Смуглые тонкие пальцы явно не имели никакого отношения к квадратной веснушчатой руке Лоренса Бертона.
Встревоженная Марти подняла взгляд и увидела красивое хищное лицо с черными как ночь глазами. Она хотела закричать, но прежде чем призыв о помощи сорвался с ее уст, стакан с пуншем полетел прочь, и длинные смуглые пальцы крепко прижали белоснежный платок к губам Марти.
Несмотря на внезапное головокружение, она пыталась сопротивляться, но кто-то с силой прижал ее к себе. Потом без особых усилий незнакомец подхватил ее на руки, перепрыгнул через каменный парапет и, едва его ноги коснулись земли, бросился бежать. В несколько секунд похититель пересек залитые лунным светом лужайки, и они оказались в лесу. Странная усталость постепенно овладевала Марти, но сквозь застилавший разум туман она осознала, что ладонь похитителя уже не закрывает ей рот. Она могла закричать, но не нашла в себе сил для этого.
Прижатая щекой к мускулистой груди, Марти глубоко вздохнула. Запах его чистого тела смешивался с ароматом увядающей гардении, которую она почему-то до сих пор сжимала в руке. Марти попыталась разглядеть лицо своего похитителя, выяснить, кто так крепко сжимает ее в объятиях, но увидела лишь два черных глаза, блестящих, как у дикого зверя. Все, что Марти запомнила перед глубоким забытьём, — это таинственные, гипнотизирующие глаза, ярко светящиеся во тьме. Потом и они исчезли, и непроницаемый мрак поглотил ее.
Глава 8
— Марти?
Растерянный Лоренс Бертон оглядывал пустую веранду, держа в руках два стакана с холодным пуншем. Его раздражение нарастало. Если это чья-то шутка, а идея принадлежит Марти, он не видит здесь ничего смешного. Он поспешил наверх, как только слуга доставил ему записку, в которой сообщалось, что его ожидает начальник. А, повстречав полковника Дарлингтона, выяснил, что его никто не вызывал!
— Не забывайте, это праздник, майор, — усмехнулся полковник.
— Но, сэр, эта записка подписана вами, и я…
— Какая записка? Я ничего не подписывал. Кто-то подшутил над вами, майор. Похоже, какой-то молодой человек, пожелавший провести время с мисс Кидд, совершил хитрый маневр, чтобы застать ее в одиночестве.
— Нет, сэр, не могу поверить…
— Зато меня это ничуть не удивляет, майор. Вы, вероятно, не замечали, с какой завистью сегодня смотрели на вас большинство мужчин.
— И все же я не допускаю такой мысли, сэр. Полковник Дарлингтон похлопал Лоренса Бертона по плечу:
— Вы счастливчик, майор. Ступайте теперь к своей любимой, пока кто-нибудь из молодых людей не увел ее.
Слегка раздраженный, Лоренс Бертон подошел к столу, где стояла огромная хрустальная чаша с розовым пуншем, велел лакею налить две порции и поспешил назад в надежде сорвать причитавшиеся ему поцелуи.
Но где же она?
— Марти! — позвал он снова. — Марти, где вы? Я принес пунш.
Майор огляделся и внимательно прислушался, но в галерее царила тишина.
— Отзовитесь, Марти!
Раздражение Лоренса Бертона сменилось гневом. Полковник Дарлингтон был прав. Наверняка один из уязвленных мужчин отозвал его под благовидным предлогом и поспешил на веранду, чтобы обольстить Марти. Лоренс Бертон попытался угадать, кто бы это мог быть. Капитан Хайнс? Тот всегда готов обойти товарища. Лейтенант Брукс? Этот — знаменитый дамский угодник. Сэм Бейкер? Его не остановит то, что Лоренс добивается Марти.
Осушив оба стакана с пуншем, майор поставил их на перила галереи и бросился вниз по каменным ступенькам в ночной сад. Стиснув зубы, он искал любимую женщину, намереваясь дать взбучку любому негодяю, уединившемуся с Марти.
Через двадцать минут безрезультатных поисков майора Бсртона охватило смутное предчувствие беды.
Вернувшись в дом, Лоренс Бертон обследовал все нижние комнаты. Его глаза неустанно искали в толпе гостей златокудрую головку и мерцающее платье из белого шелка.
— Прошу прощения, мисс Брэди, мисс Хансон. — Взбегая по лестнице, он наткнулся на спускающихся вниз двух молодых особ. — Не встречали ли вы наверху в дамском салоне мисс Кидд?
— Нет, — ответили они.
— Но, майор, — пошутила мисс Брэди, девушка с каштановыми локонами, — я же знаю, что она вышла прогуляться с вами при лунном свете. Только не говорите, что вы оставили ее там одну и потеряли.
Мисс Брэди расхохоталась, и к ее смеху присоединилась Ширли Хансон.
— Господи! — Майор внезапно осознал, как безответственно повел себя. Сердце его тревожно забилось. Он бросился вниз по ступенькам и отыскал хозяина дома.
Через несколько минут оркестр смолк, танцы прекратились, влюбленные пары вернулись из сада. Дамы, возбужденно перешептываясь и заламывая руки, собрались в просторном бальном зале, а все мужчины отправились на поиски пропавшей гостьи.
Безрезультатно! Марти Кидд исчезла!
Энергичный полковник Дарлингтон собрал конный отряд, чтобы обследовать лес, окружающий его обширные владения. Вскоре несколько десятков молодых джентльменов в вечерних костюмах уже выезжали из конюшни верхом. Во главе отряда скакали полковник Дарлингтон и майор Бертон.
Минуло три часа ночи, когда приунывшие всадники вернулись ни с чем к особняку. Они так и не нашли ее. Мисс Марти Кидд бесследно исчезла.
В половине четвертого ночи гонец с дурными вестями подъехал к дому Эмерсонов. Так и не ложившийся спать полковник Эмерсон пришел в волнение, когда услышал приближающийся цокот копыт. Наконец он ободряюще улыбнулся жене, сидевшей в халате рядом с ним:
— Ну, вот они и дома.
Бетти Джейн с облегчением вздохнула и коснулась руки мужа:
— Дольф, пожалуйста, не будь слишком строг к мальчику.
— Я строг к майору Бертону?! Бетти, да его следовало бы высечь хорошенько! Забрал девушку на всю ночь, а обещал привезти ее домой к…
— Дольф, неужели ты забыл, что такое быть молодым и влюбленным?
Фыркнув, полковник тряхнул лысой головой, а она ласково продолжила:
— Вспомни бал на День независимости в сорок девятом, когда мы…
— Тише, дорогая, они на крыльце.
Дольф Эмерсон быстро прошел в холл и рывком открыл массивную парадную дверь. Однако перед ним стоял не высокий майор и не Марти, а худой молодой лейтенант.
— Что это значит, лейтенант? — осведомился Дольф Эмерсон.
— Полковник, сэр, прошу прощения, но меня прислали с очень плохими новостями.
Примерно в то же время одинокий всадник, осадив коня, остановился на вершине горы, возвышающейся над спящим Денвером. Внизу, в долине, мерцало лишь несколько огоньков. Полная луна уже зашла, а лучи солнца еще не рассеяли тьму на востоке.
Помедлив, всадник натянул поводья. Если он хочет въехать в Денвер и покинуть его до восхода солнца, нельзя ждать ни секунды.
Всадник спускался вниз по лесистому склону горы, в мрачной синеве раннего утра, преодолевая усыпанные галькой расщелины. Про себя он повторял данные ему распоряжения, которые поклялся выполнить:
«Поедешь в Денвер и отправишься прямо на Лаример-стрит, к дому полковника Дольфа Эмерсона. Положи конверт под дверь, постучи несколько раз и убедись, что поднял семейство на ноги. Затем беги назад к своей лошади и скачи прочь, пока дверь не открылась. Сюда не заезжай и домой не возвращайся. Отправляйся на юг, проведи зиму с людьми Бегущего Лося. Увидимся весной».
Поглощенный мыслями о том, чтобы успешно выполнить поручение друга, всадник выехал на небольшое плато и не заметил троих мужчин, залегших в засаде. Они давно услышали, как тот спускается по склону.
Увидев засаду, всадник дернул поводья, но было уже поздно.
— Попался, — крикнул крупный бородатый мужчина, схватив за узду испуганного коня. Всадник пришпорил коня, но ему не удалось ускакать далеко. Мужчины, вскочив на лошадей, пустились за ним в погоню и перехватили его меньше чем в полумиле от того места, где тот впервые увидел их.
Всадник прикрыл ладонью нагрудный карман, где лежало важное письмо. Три пьяных бродячих золотоискателя стащили его с седла и прикончили на месте.
Это было обычное ограбление.
Они нашли в маленьком кожаном кошельке покойника лишь несколько мелких монет. Отодрав от нагрудного кармана сжатые в предсмертной судороге пальцы, бандиты забрали и письмо в красивом белом конверте с блестящей золотой печатью.
Чиркнув спичкой, самый крупный из них, Бенджамин Гилберт, зажал конверт между большим и указательным пальцами, будто драгоценность, с интересом разглядывая его.
Спичка погасла.
— Зажги, черт возьми, спичку, Эли! — велел Гилберт молодому тощему парню, который все еще обшаривал труп.
Вспыхнул огонек, и паренек вместе с Джони Бэтменом, третьим в этой пьяной компании, придвинулись ближе. Верзила отодрал золотую печать от бумаги и вскрыл конверт. Прищурившись, он глубокомысленно уставился на ровный аккуратный почерк, как будто внимательно читал послание.
Джони Бэтмен насмешливо фыркнул, а Бенджамин Гилберт обвел взглядом сообщников:
— Что, разрази меня гром, здесь смешного?
— Будь у тебя в руках карта золотых залежей, — сказал Бэтмен, — все равно никакого толку. Ты же не умеешь читать.
И он вместе с молодым Эли Уиллсом разразились громким хохотом.
Бенджамин Гилберт сначала разозлился, но затем и сам присоединился к ним. Они хохотали до упаду, потому что ни один из них не умел ни читать, ни писать.
— Думаешь, эта золотая печать чего-нибудь стоит? — спросил Бенджамин Гилберт.
— Я бы сохранил ее на всякий случай. Может, что-то ценное, — ответил Джони Бэтмен, поднимаясь. Взглянув на убитого, он пнул тело носком драного сапога и поскреб свой зудящий подбородок. — Интересно, откуда у этого невежественного краснокожего шикарный конверт, запечатанный золотом?
За последний час черные глаза ни разу не отрывались от нее.
Марти лежала там, где он оставил ее, когда добрался до заброшенной пограничной лачуги, — на узкой койке. Голова повернулась набок, лицом к нему, золотистые локоны разметались по подушке, один упал на полную грудь.
Чувственные губы Марти были слегка приоткрыты. Она казалась невинной и беспомощной, как дитя. Длинные тсмные ресницы отбрасывали легкую тень на щеки цвета слоновой кости. Этакий прелестный ребенок с маленьким вздернутым носиком. Но когда, все еще в полудреме, Марти глубоко вздохнула, ее нежные полные груди приподнялись над низким корсажем и переливающееся белое шелковое бальное платье обтянуло плоский живот и округлые бедра.
Нет, она совсем не дитя.
Разглядывая ее недвижимую фигуру, он думал о том, что перед ним испорченная и прекрасная женщина. В своих слишком легко достающихся любовниках она видит лишь игрушки, с которыми забавляется с одинаковым безразличием или отбрасывает их. Совсем как Регина Дарлингтон и другие женщины, которых он знавал за последние четыре года, эта милая златокудрая искусительница лежала теперь перед ним. Бледная, хрупкая красота придавала девушке ангельский, непорочный вид, но на самом деле она наверняка бесстыдна и развратна. В этом он не сомневался, наблюдая за ней последние шесть недель.
Мужчина стиснул зубы.
Хорошо, что она пробудет с ним лишь двадцать четыре часа. Эта красавица со своей мнимой невинностью не менее опасна, чем ее бессердечный, жестокий отец.
Он повернулся и посмотрел в окно. Слабый свет забрезжил на востоке. Вскоре девушка очнется. Потребовалось совсем немного хлороформа, чтобы заставить ее замолчать, пока, они не покинут владения Дарлингтона и не доберутся до заброшенной хижины, откуда никто не услышит ее криков о помощи. С тех пор прошло уже почти четыре часа.
Он снова посмотрел на Марти.
Она вздохнула, нежные губы чуть дрогнули, ресницы затрепетали.
Марти медленно выходила из обморочного состояния. Она попыталась открыть глаза и облизнула губы. Потом обвела комнату затуманенным взглядом. Поморгав, снова прикрыла веки, и с ее уст сорвался тихий стон. Наконец после очередного усилия ее глаза открылись.
Сначала она не различила ничего, кроме причудливых теней, мутных пятен и света лампы, льющегося непонятно откуда. Потом ее внимание привлекло какое-то движение, и Марти уставилась на мужчину, медленно направлявшегося к ее койке.
Он молча застыл у нее в ногах. Все еще слабая, Марти апатично рассматривала его, не понимая, где и с кем она находится, но, пока не испытывая страха. Она перевела глаза на ноги мужчины. Голова была как в тумане, и то, что на нем были мягкие, украшенные сложным рисунком из бисера мокасины и штаны из оленьей кожи, ничуть не показалось ей странным. Незашнурованная кожаная рубаха с бахромой на плечах и бедрах облегала его мощный торс, открывая смуглую грудь, пересеченную белым шрамом. Нахмурившись, девушка вяло скользнула взглядом по лицу мужчины.
Непроницаемые жесткие черты выступали из полумрака. Гордое хищное лицо с жестоким, чувственным ртом, благородным носом и высокими бронзовыми скулами.
Только теперь Марти с ужасом осознала происходящее. Страх парализовал ее. Она заметила, что мужчина внимательно смотрит на нее.
Эти холодные, коварные, убийственно-черные глаза, вне всяких сомнений, принадлежали свирепому и беспощадному дикарю!
Растерянный Лоренс Бертон оглядывал пустую веранду, держа в руках два стакана с холодным пуншем. Его раздражение нарастало. Если это чья-то шутка, а идея принадлежит Марти, он не видит здесь ничего смешного. Он поспешил наверх, как только слуга доставил ему записку, в которой сообщалось, что его ожидает начальник. А, повстречав полковника Дарлингтона, выяснил, что его никто не вызывал!
— Не забывайте, это праздник, майор, — усмехнулся полковник.
— Но, сэр, эта записка подписана вами, и я…
— Какая записка? Я ничего не подписывал. Кто-то подшутил над вами, майор. Похоже, какой-то молодой человек, пожелавший провести время с мисс Кидд, совершил хитрый маневр, чтобы застать ее в одиночестве.
— Нет, сэр, не могу поверить…
— Зато меня это ничуть не удивляет, майор. Вы, вероятно, не замечали, с какой завистью сегодня смотрели на вас большинство мужчин.
— И все же я не допускаю такой мысли, сэр. Полковник Дарлингтон похлопал Лоренса Бертона по плечу:
— Вы счастливчик, майор. Ступайте теперь к своей любимой, пока кто-нибудь из молодых людей не увел ее.
Слегка раздраженный, Лоренс Бертон подошел к столу, где стояла огромная хрустальная чаша с розовым пуншем, велел лакею налить две порции и поспешил назад в надежде сорвать причитавшиеся ему поцелуи.
Но где же она?
— Марти! — позвал он снова. — Марти, где вы? Я принес пунш.
Майор огляделся и внимательно прислушался, но в галерее царила тишина.
— Отзовитесь, Марти!
Раздражение Лоренса Бертона сменилось гневом. Полковник Дарлингтон был прав. Наверняка один из уязвленных мужчин отозвал его под благовидным предлогом и поспешил на веранду, чтобы обольстить Марти. Лоренс Бертон попытался угадать, кто бы это мог быть. Капитан Хайнс? Тот всегда готов обойти товарища. Лейтенант Брукс? Этот — знаменитый дамский угодник. Сэм Бейкер? Его не остановит то, что Лоренс добивается Марти.
Осушив оба стакана с пуншем, майор поставил их на перила галереи и бросился вниз по каменным ступенькам в ночной сад. Стиснув зубы, он искал любимую женщину, намереваясь дать взбучку любому негодяю, уединившемуся с Марти.
Через двадцать минут безрезультатных поисков майора Бсртона охватило смутное предчувствие беды.
Вернувшись в дом, Лоренс Бертон обследовал все нижние комнаты. Его глаза неустанно искали в толпе гостей златокудрую головку и мерцающее платье из белого шелка.
— Прошу прощения, мисс Брэди, мисс Хансон. — Взбегая по лестнице, он наткнулся на спускающихся вниз двух молодых особ. — Не встречали ли вы наверху в дамском салоне мисс Кидд?
— Нет, — ответили они.
— Но, майор, — пошутила мисс Брэди, девушка с каштановыми локонами, — я же знаю, что она вышла прогуляться с вами при лунном свете. Только не говорите, что вы оставили ее там одну и потеряли.
Мисс Брэди расхохоталась, и к ее смеху присоединилась Ширли Хансон.
— Господи! — Майор внезапно осознал, как безответственно повел себя. Сердце его тревожно забилось. Он бросился вниз по ступенькам и отыскал хозяина дома.
Через несколько минут оркестр смолк, танцы прекратились, влюбленные пары вернулись из сада. Дамы, возбужденно перешептываясь и заламывая руки, собрались в просторном бальном зале, а все мужчины отправились на поиски пропавшей гостьи.
Безрезультатно! Марти Кидд исчезла!
Энергичный полковник Дарлингтон собрал конный отряд, чтобы обследовать лес, окружающий его обширные владения. Вскоре несколько десятков молодых джентльменов в вечерних костюмах уже выезжали из конюшни верхом. Во главе отряда скакали полковник Дарлингтон и майор Бертон.
Минуло три часа ночи, когда приунывшие всадники вернулись ни с чем к особняку. Они так и не нашли ее. Мисс Марти Кидд бесследно исчезла.
В половине четвертого ночи гонец с дурными вестями подъехал к дому Эмерсонов. Так и не ложившийся спать полковник Эмерсон пришел в волнение, когда услышал приближающийся цокот копыт. Наконец он ободряюще улыбнулся жене, сидевшей в халате рядом с ним:
— Ну, вот они и дома.
Бетти Джейн с облегчением вздохнула и коснулась руки мужа:
— Дольф, пожалуйста, не будь слишком строг к мальчику.
— Я строг к майору Бертону?! Бетти, да его следовало бы высечь хорошенько! Забрал девушку на всю ночь, а обещал привезти ее домой к…
— Дольф, неужели ты забыл, что такое быть молодым и влюбленным?
Фыркнув, полковник тряхнул лысой головой, а она ласково продолжила:
— Вспомни бал на День независимости в сорок девятом, когда мы…
— Тише, дорогая, они на крыльце.
Дольф Эмерсон быстро прошел в холл и рывком открыл массивную парадную дверь. Однако перед ним стоял не высокий майор и не Марти, а худой молодой лейтенант.
— Что это значит, лейтенант? — осведомился Дольф Эмерсон.
— Полковник, сэр, прошу прощения, но меня прислали с очень плохими новостями.
Примерно в то же время одинокий всадник, осадив коня, остановился на вершине горы, возвышающейся над спящим Денвером. Внизу, в долине, мерцало лишь несколько огоньков. Полная луна уже зашла, а лучи солнца еще не рассеяли тьму на востоке.
Помедлив, всадник натянул поводья. Если он хочет въехать в Денвер и покинуть его до восхода солнца, нельзя ждать ни секунды.
Всадник спускался вниз по лесистому склону горы, в мрачной синеве раннего утра, преодолевая усыпанные галькой расщелины. Про себя он повторял данные ему распоряжения, которые поклялся выполнить:
«Поедешь в Денвер и отправишься прямо на Лаример-стрит, к дому полковника Дольфа Эмерсона. Положи конверт под дверь, постучи несколько раз и убедись, что поднял семейство на ноги. Затем беги назад к своей лошади и скачи прочь, пока дверь не открылась. Сюда не заезжай и домой не возвращайся. Отправляйся на юг, проведи зиму с людьми Бегущего Лося. Увидимся весной».
Поглощенный мыслями о том, чтобы успешно выполнить поручение друга, всадник выехал на небольшое плато и не заметил троих мужчин, залегших в засаде. Они давно услышали, как тот спускается по склону.
Увидев засаду, всадник дернул поводья, но было уже поздно.
— Попался, — крикнул крупный бородатый мужчина, схватив за узду испуганного коня. Всадник пришпорил коня, но ему не удалось ускакать далеко. Мужчины, вскочив на лошадей, пустились за ним в погоню и перехватили его меньше чем в полумиле от того места, где тот впервые увидел их.
Всадник прикрыл ладонью нагрудный карман, где лежало важное письмо. Три пьяных бродячих золотоискателя стащили его с седла и прикончили на месте.
Это было обычное ограбление.
Они нашли в маленьком кожаном кошельке покойника лишь несколько мелких монет. Отодрав от нагрудного кармана сжатые в предсмертной судороге пальцы, бандиты забрали и письмо в красивом белом конверте с блестящей золотой печатью.
Чиркнув спичкой, самый крупный из них, Бенджамин Гилберт, зажал конверт между большим и указательным пальцами, будто драгоценность, с интересом разглядывая его.
Спичка погасла.
— Зажги, черт возьми, спичку, Эли! — велел Гилберт молодому тощему парню, который все еще обшаривал труп.
Вспыхнул огонек, и паренек вместе с Джони Бэтменом, третьим в этой пьяной компании, придвинулись ближе. Верзила отодрал золотую печать от бумаги и вскрыл конверт. Прищурившись, он глубокомысленно уставился на ровный аккуратный почерк, как будто внимательно читал послание.
Джони Бэтмен насмешливо фыркнул, а Бенджамин Гилберт обвел взглядом сообщников:
— Что, разрази меня гром, здесь смешного?
— Будь у тебя в руках карта золотых залежей, — сказал Бэтмен, — все равно никакого толку. Ты же не умеешь читать.
И он вместе с молодым Эли Уиллсом разразились громким хохотом.
Бенджамин Гилберт сначала разозлился, но затем и сам присоединился к ним. Они хохотали до упаду, потому что ни один из них не умел ни читать, ни писать.
— Думаешь, эта золотая печать чего-нибудь стоит? — спросил Бенджамин Гилберт.
— Я бы сохранил ее на всякий случай. Может, что-то ценное, — ответил Джони Бэтмен, поднимаясь. Взглянув на убитого, он пнул тело носком драного сапога и поскреб свой зудящий подбородок. — Интересно, откуда у этого невежественного краснокожего шикарный конверт, запечатанный золотом?
За последний час черные глаза ни разу не отрывались от нее.
Марти лежала там, где он оставил ее, когда добрался до заброшенной пограничной лачуги, — на узкой койке. Голова повернулась набок, лицом к нему, золотистые локоны разметались по подушке, один упал на полную грудь.
Чувственные губы Марти были слегка приоткрыты. Она казалась невинной и беспомощной, как дитя. Длинные тсмные ресницы отбрасывали легкую тень на щеки цвета слоновой кости. Этакий прелестный ребенок с маленьким вздернутым носиком. Но когда, все еще в полудреме, Марти глубоко вздохнула, ее нежные полные груди приподнялись над низким корсажем и переливающееся белое шелковое бальное платье обтянуло плоский живот и округлые бедра.
Нет, она совсем не дитя.
Разглядывая ее недвижимую фигуру, он думал о том, что перед ним испорченная и прекрасная женщина. В своих слишком легко достающихся любовниках она видит лишь игрушки, с которыми забавляется с одинаковым безразличием или отбрасывает их. Совсем как Регина Дарлингтон и другие женщины, которых он знавал за последние четыре года, эта милая златокудрая искусительница лежала теперь перед ним. Бледная, хрупкая красота придавала девушке ангельский, непорочный вид, но на самом деле она наверняка бесстыдна и развратна. В этом он не сомневался, наблюдая за ней последние шесть недель.
Мужчина стиснул зубы.
Хорошо, что она пробудет с ним лишь двадцать четыре часа. Эта красавица со своей мнимой невинностью не менее опасна, чем ее бессердечный, жестокий отец.
Он повернулся и посмотрел в окно. Слабый свет забрезжил на востоке. Вскоре девушка очнется. Потребовалось совсем немного хлороформа, чтобы заставить ее замолчать, пока, они не покинут владения Дарлингтона и не доберутся до заброшенной хижины, откуда никто не услышит ее криков о помощи. С тех пор прошло уже почти четыре часа.
Он снова посмотрел на Марти.
Она вздохнула, нежные губы чуть дрогнули, ресницы затрепетали.
Марти медленно выходила из обморочного состояния. Она попыталась открыть глаза и облизнула губы. Потом обвела комнату затуманенным взглядом. Поморгав, снова прикрыла веки, и с ее уст сорвался тихий стон. Наконец после очередного усилия ее глаза открылись.
Сначала она не различила ничего, кроме причудливых теней, мутных пятен и света лампы, льющегося непонятно откуда. Потом ее внимание привлекло какое-то движение, и Марти уставилась на мужчину, медленно направлявшегося к ее койке.
Он молча застыл у нее в ногах. Все еще слабая, Марти апатично рассматривала его, не понимая, где и с кем она находится, но, пока не испытывая страха. Она перевела глаза на ноги мужчины. Голова была как в тумане, и то, что на нем были мягкие, украшенные сложным рисунком из бисера мокасины и штаны из оленьей кожи, ничуть не показалось ей странным. Незашнурованная кожаная рубаха с бахромой на плечах и бедрах облегала его мощный торс, открывая смуглую грудь, пересеченную белым шрамом. Нахмурившись, девушка вяло скользнула взглядом по лицу мужчины.
Непроницаемые жесткие черты выступали из полумрака. Гордое хищное лицо с жестоким, чувственным ртом, благородным носом и высокими бронзовыми скулами.
Только теперь Марти с ужасом осознала происходящее. Страх парализовал ее. Она заметила, что мужчина внимательно смотрит на нее.
Эти холодные, коварные, убийственно-черные глаза, вне всяких сомнений, принадлежали свирепому и беспощадному дикарю!
Глава 9
Марти не могла ни двинуться, ни закричать. Под этим властным, гипнотическим взглядом она чувствовала себя как кролик перед удавом.