Страница:
Всерьез были встревожены и рыбаки, потому что ухудшилась среда обитания ценных видов рыбы и ее поголовье стало резко уменьшаться. К этому вело резкое обмеление речных проток и заводей и, как следствие, уменьшение площади нерестилищ. Насколько это было тревожно, говорил тот факт, что Каспийское море обеспечивало почти 90 % всего мирового улова осетровых рыб. Кроме того, Каспий вообще давал в то время и четвертую часть всего улова рыбы во внутренних водоемах СССР. Да и в целом в его бассейне вырабатывалась почти треть валовой продукции страны.
В связи с этим началась разработка разных проектов спасения Каспийского моря, от самых фантастических до вполне реальных. Однако ни один из них не получил одобрения, а потом надобности в них вообще не стало. В конце 70-х годов падение воды в Каспии прекратилось, и вскоре, наоборот, начался ее подъем. Сначала на 20, потом на 50, а затем и на 80 см в год. На смену обмелению моря пришел угрожающий большими неприятностями процесс затопления и подтопления прибрежных низинных территорий. Стали гибнуть посевы зерновых, сады и огороды, затрещали стены домов, начали разрушаться дороги, мосты, портовые сооружения. Слава богу, к концу ХХ века этот процесс немного затих, уровень моря перестал подниматься. Но кто знает, не упадет ли он снова или, наоборот, пойдет еще выше?
Для того чтобы ответить на этот вопрос и попытаться объяснить феномен Каспийского моря, нужно как можно больше знать о его прошлом. Для этого и изучают ученые развалы древних сооружений, исследуют захороненные под слоями земли остатки морской фауны и флоры, размывы древних берегов, отложения морской гальки и другие свидетельства штормовой и повседневной деятельности морских волн. Они и дают возможность составить более или менее подробную и достоверную картину изменения водности Каспия за сотни и тысячи лет его существования.
На протяжении 100 тысяч лет Каспийское море, повторяя судьбу всех водостоков и водоемов Северного полушария, четырежды испытывало сильные «гипертонические кризы». В эти периоды уровень воды в море резко повышался и оно наступало на сушу, заливая огромные пространства. Три раза вслед за этим Каспий отступал назад в свою котловину. Кстати, было время, когда его размеры были меньше сегодняшних чуть ли не в 13 раз.
Почему все это происходит, чем объясняются непонятные резкие повороты в судьбе Каспийского моря, каковы причины его непостоянности? Когда ученые не знают точного ответа, они строят гипотезы. Первая из них – климатическая. Колебания величины испарения с поверхности моря, миллионы тонн воды, в буквальном смысле «выброшенные на ветер», по мнению сторонников этой теории, являются причиной повышения или понижения уровня воды в Каспии.
Если бы не было пополнения водных запасов Каспия пресными водами, его уровень только за счет испарения падал бы каждый год на целый метр. Наиболее мощным испарителем, настоящим «котлом», выпаривающим морскую воду, долгое время служил залив Кара-Богаз-Гол, который ежегодно снимал с поверхности моря слой воды 3 см толщиной. После перекрытия пролива, соединявшего залив с морем, состоявшегося в 1980 году, Каспий получил водный «добавок» в размере 10 км3 в год. Однако перекрытие Кара-Богаз-Гола оказалось не очень-то продуманным решением. Его полное отторжение от Каспия привело в этом районе к пагубным экологическим последствиям. Поэтому позже в дамбе был сооружен специальный шлюз-регулятор, восстановивший гидравлическую связь залива с морем.
«Брошенное на произвол судьбы» Мировым океаном Каспийское море почти всегда вело себя далеко не так, как его «прародитель». Когда в результате таяния ледников при потеплении климата уровень Мирового океана поднимался, Каспий, наоборот, «худел».
В противоположность этому, например, в период последнего оледенения Земли и значительного падения уровня Мирового океана для Каспийского моря наступил «золотой» век. Здесь установился режим с невысокой температурой воздуха, повышенной влажностью, а следовательно, и небольшим испарением с морской поверхности. К тому же в бассейн Каспийского моря постоянно поставлял около 120 км3 воды в год огромный Скандинавский ледниковый щит. Поэтому уровень Каспия, в отличие от Мирового океана, интенсивно повышался.
Брошенное Мировым океаном на произвол судьбы (дождей и ветров), Каспийское море (слева?– вчера, справа?– сегодня) периодически «худеет»
В климатической гипотезе все кажется строгим и логичным, в нее укладываются почти все факты, известные нам на сегодняшний день. И все же есть сомнения…
Если посмотреть на график колебаний уровня Каспийского моря за несколько десятилетий ХХ века, то эти сомнения станут особенно тревожными. Взять хотя бы период 1930–1940 годов. Почему в этот период времени в Каспии так резко упал уровень воды? Ведь скорость его снижения в эти годы совершенно не соизмерима со скоростью потепления климата в Северном полушарии, происходившего медленно и плавно. Невольно напрашивается мысль: нет ли здесь какой-то быстродействующей импульсной силы? Какой?
В первую очередь это может быть внутренняя сила Земли. Именно с ней связывают резкие колебания уровня Каспийского моря сторонники геологической тектонической гипотезы.
Действительно, морские уровни очень чутко могут реагировать на изменение размеров самого моря. Даже самые небольшие изменения объема Каспийской морской котловины должны сразу же сказываться на положении поверхности воды.
В 90-х годах прошлого века были проведены интересные геолого-географические исследования. Они охватили большую территорию юго-западной Туркмении и частично Азербайджана и Грузии. Ученые показали, что в районе Каспия в те годы происходило опускание земной поверхности. Тектонический прогиб и углубление одной части Каспийской впадины мог приводить к перетоку в нее воды из других частей моря. Этим и объяснялся подъем там уровня.
Тектоническая гипотеза также хорошо объясняет имевшее место неоднократное периодическое соединение Каспийского моря с Азовским через Манычский пролив. Вертикальные колебания поверхности Земли в районе Кума-Манычского перешейка могли приводить к периодическому обводнению или обмелению этого пролива.
Сообщения об этом, кстати, снова возвращают нас к временам Александра Македонского, овладевшего южным берегом Каспия. Это он собирался снарядить первую в истории экспедицию для исследования Каспийского (Гирканского, как говорили древние греки) моря. Однако осуществлена она была лишь после смерти Александра его бывшим военачальником, а позднее царем Селевком I Никатором. Царский флот под командованием его посланника полководца Патрокла обошел Каспийское море по кругу и установил существование Волжского залива, вытянутого к северу почти на целых 100 км.
Во времена Патрокла, кажется, и были впервые обнаружены следы былого соединения Каспийского моря с Азовским через Кума-Манычскую впадину. По свидетельству некоторых письменных источников, существовавший ранее соединительный канал сильно обмелел, и Патрокл предложил расчистить пролив и восстановить морское сообщение между Азовским и Каспийским морями.
Некоторые исследователи считают, что соединение Каспия с Азовским морем происходило за историческое время несколько раз. Одним из свидетельств этого может служить, в частности, уже упоминавшаяся легенда о сказочном подводном городе Юннан-шахаре. Она тоже сообщает, что Каспийское море было соединено с Черным (Азовским) морем широким судоходным проливом. Рассказывается, что по этому проливу древнегреческие галеры привозили на Каспий богатые товары с Запада. И только после того как пролив начал пересыхать, город Юннан-шахар погрузился в морскую пучину.
Версия о соединении Каспийского и Азовского морей в античную эпоху несколько сомнительна. Но о том, что в доисторическое время они неоднократно и на длительный период были связаны Манычским проливом, установлено достаточно точно. Об этом, например, свидетельствуют палеографические исследования, проведенные в 20-е годы прошлого века С. Ковалевским. Найденные в осадочных породах северной части Кума-Манычской впадины остатки древней флоры и фауны отличаются от таких же находок в южной части. Это говорит о том, что на их пути вставала непреодолимая водная преграда. Этой преградой конечно же должен был быть широкий естественный пролив, соединявший Каспий с Мировым океаном в межледниковые периоды.
Известный географ, исследователь прикаспийской низменности К. Бэр провел детальные изыскания в Манычской котловине и установил наличие двух Манычей. Правый берег западного Маныча представляет собой крутой обрыв высотой до 20 м, он сложен пресноводными и каспийскими отложениями грунтов, по которым можно судить о периодике соединения Каспия с Мировым океаном.
Большая обводненность Манычской котловины всегда производила сильное впечатление на путешественников. Вот как описывал манычские протоки и озера писатель А. Серафимович, проезжавший по тем местам в начале ХХ века: «Среди голой, на сотни верст выжженной пустыни, где земля трескалась от зноя, развертывается вдруг не озеро, а целое море, его синий простор сливается с небом».
И еще одна гипотеза – техногенная, то есть такая, которая во всем обвиняет человеческую техническую деятельность, безудержное вторжение машинно-электронной цивилизации в природу и преступно небрежное к ней отношение.
Первое, на что обратили внимание ученые, пытавшиеся, например, объяснить последнее резкое понижение уровня Каспийского моря, это начавшееся в 50-х годах интенсивное изъятие человеком пресных вод из рек, питающих Каспий. Ведь именно в эти годы началось строительство крупных волжских водохранилищ (Куйбышевское, Волгоградское, Саратовское и др.). На их заполнение пошло несколько больших весенних паводков Волги, которые в результате и были недополучены Каспием.
Тогда же начался и мощный водоотбор на нужды сельского хозяйства (орошение) и промышленности, что тоже сильно обезводило Волгу, Урал, Куру, Терек, Сулак – почти все реки, впадающие в Каспийское море. А ведь речной сток играет основную роль в поддержании его полноводности, доставляя ему около 300 км3 воды в год, тогда как атмосферные осадки дают намного меньше (60 км3).
Надо сразу сказать, что бытующие среди широкой общественности амбициозные представления о воздействии техногенной деятельности человека на глобальные или хотя бы на региональные природные процессы во многих случаях бывают сильно преувеличены. Это в полной мере относится и к влиянию безвозвратного изъятия части стока рек, питающих Каспийское море. Пока никакого решающего его значения для катастрофического обмеления моря не замечено.
Доказательством может служить интенсивный рост уровня Каспия в 90-е годы прошлого века. Оно состоялось, хотя никакого уменьшения водоотбора из рек в то время не было, наоборот, засушливость этого периода потребовала большего, чем раньше, водоотбора на орошение.
Одно из объяснений этого: так называемые безвозвратные потери воды из рек – вовсе не безвозвратные и даже вовсе не потери. В действительности значительная часть отобранных у Каспия пресных вод в виде подземного стока возвращается к нему обратно и, таким образом, не оказывается для него потерянной.
Например, большое количество воды, забранной из рек и водохранилищ для полива посевов, просачивается в почву и становится подземной водой. Ведь не секрет, что у наших оросительных каналов коэффициент полезного действия (КПД), как у паровоза, составляет всего 0,3–0,5. А это значит, что до 70 % всей подаваемой на орошение воды поступает в землю и затем снова стекает в реки.
Итак, разные гипотезы, разные мнения. Какое из них самое правильное? Наверно, ортодоксальная приверженность к одному из них была бы ошибкой. По-видимому, в районе Каспийского бассейна действуют все три фактора, ведущие к колебаниям уровня моря. Климатические изменения имеют долговременный длительный характер, и на них, как на общий фон, накладываются периодические тектонические изменения – прогибы морского дна и, может быть, в какой-то мере искусственный отбор воды из рек, питающих Каспийское море.
Если мы с трудом объясняем прошлое, то тем более не в состоянии достоверно предсказать будущее. Долгосрочные прогнозы режима уровней воды в Каспийском море так же сомнительны, как, например, предсказания изменения климата или сейсмической активности Земли на отдаленные периоды времени.
Трудность прогноза колебаний уровня Каспия состоит еще в том, что нужно знать, в каком направлении будет развиваться климатическая обстановка не только в пределах Каспийского бассейна, но и во всей Европе, Северной Африке и части Атлантического океана. Необходимо предсказать, как поведут себя зарождающиеся над Атлантикой циклоны, насколько они активны и влагонасыщенны, куда они направятся и где остановятся. Пока мы предвидеть это не можем.
История земной цивилизации составляет всего одну миллионную часть общей истории развития Земли как планеты. Поэтому современное человечество по геологическому масштабу времени находится в положении новорожденного младенца, который не научился еще улавливать смену не только времен года, но даже суток. Вот почему многие природные процессы, связанные с климатом и геологией, мы попросту не замечаем вообще, а если и обнаруживаем, то часто не можем объяснить.
Это в полной мере относится и к проблеме изменения уровня воды морей и океанов, в том числе Каспийского моря. Падения и подъемы его уровня, происшедшие «на глазах» человечества, – это лишь мгновение в долгой жизни моря. Отсюда и характер нашего восприятия долговременных колебаний его уровня. Нам не удается уловить их закономерности, и они кажутся случайными, стихийными.
Вот почему на вопрос – как поведет себя Каспийское море завтра, может быть только один ответ: НЕИЗВЕСТНО.
ЗАГАДКИ СТАРОГО КРЫМА
ФЕНОМЕН ХЕРСОНЕСА
ТРЕТЬЯ КРЕПОСТНАЯ СТЕНА
В связи с этим началась разработка разных проектов спасения Каспийского моря, от самых фантастических до вполне реальных. Однако ни один из них не получил одобрения, а потом надобности в них вообще не стало. В конце 70-х годов падение воды в Каспии прекратилось, и вскоре, наоборот, начался ее подъем. Сначала на 20, потом на 50, а затем и на 80 см в год. На смену обмелению моря пришел угрожающий большими неприятностями процесс затопления и подтопления прибрежных низинных территорий. Стали гибнуть посевы зерновых, сады и огороды, затрещали стены домов, начали разрушаться дороги, мосты, портовые сооружения. Слава богу, к концу ХХ века этот процесс немного затих, уровень моря перестал подниматься. Но кто знает, не упадет ли он снова или, наоборот, пойдет еще выше?
Для того чтобы ответить на этот вопрос и попытаться объяснить феномен Каспийского моря, нужно как можно больше знать о его прошлом. Для этого и изучают ученые развалы древних сооружений, исследуют захороненные под слоями земли остатки морской фауны и флоры, размывы древних берегов, отложения морской гальки и другие свидетельства штормовой и повседневной деятельности морских волн. Они и дают возможность составить более или менее подробную и достоверную картину изменения водности Каспия за сотни и тысячи лет его существования.
На протяжении 100 тысяч лет Каспийское море, повторяя судьбу всех водостоков и водоемов Северного полушария, четырежды испытывало сильные «гипертонические кризы». В эти периоды уровень воды в море резко повышался и оно наступало на сушу, заливая огромные пространства. Три раза вслед за этим Каспий отступал назад в свою котловину. Кстати, было время, когда его размеры были меньше сегодняшних чуть ли не в 13 раз.
Почему все это происходит, чем объясняются непонятные резкие повороты в судьбе Каспийского моря, каковы причины его непостоянности? Когда ученые не знают точного ответа, они строят гипотезы. Первая из них – климатическая. Колебания величины испарения с поверхности моря, миллионы тонн воды, в буквальном смысле «выброшенные на ветер», по мнению сторонников этой теории, являются причиной повышения или понижения уровня воды в Каспии.
Если бы не было пополнения водных запасов Каспия пресными водами, его уровень только за счет испарения падал бы каждый год на целый метр. Наиболее мощным испарителем, настоящим «котлом», выпаривающим морскую воду, долгое время служил залив Кара-Богаз-Гол, который ежегодно снимал с поверхности моря слой воды 3 см толщиной. После перекрытия пролива, соединявшего залив с морем, состоявшегося в 1980 году, Каспий получил водный «добавок» в размере 10 км3 в год. Однако перекрытие Кара-Богаз-Гола оказалось не очень-то продуманным решением. Его полное отторжение от Каспия привело в этом районе к пагубным экологическим последствиям. Поэтому позже в дамбе был сооружен специальный шлюз-регулятор, восстановивший гидравлическую связь залива с морем.
«Брошенное на произвол судьбы» Мировым океаном Каспийское море почти всегда вело себя далеко не так, как его «прародитель». Когда в результате таяния ледников при потеплении климата уровень Мирового океана поднимался, Каспий, наоборот, «худел».
В противоположность этому, например, в период последнего оледенения Земли и значительного падения уровня Мирового океана для Каспийского моря наступил «золотой» век. Здесь установился режим с невысокой температурой воздуха, повышенной влажностью, а следовательно, и небольшим испарением с морской поверхности. К тому же в бассейн Каспийского моря постоянно поставлял около 120 км3 воды в год огромный Скандинавский ледниковый щит. Поэтому уровень Каспия, в отличие от Мирового океана, интенсивно повышался.
В климатической гипотезе все кажется строгим и логичным, в нее укладываются почти все факты, известные нам на сегодняшний день. И все же есть сомнения…
Если посмотреть на график колебаний уровня Каспийского моря за несколько десятилетий ХХ века, то эти сомнения станут особенно тревожными. Взять хотя бы период 1930–1940 годов. Почему в этот период времени в Каспии так резко упал уровень воды? Ведь скорость его снижения в эти годы совершенно не соизмерима со скоростью потепления климата в Северном полушарии, происходившего медленно и плавно. Невольно напрашивается мысль: нет ли здесь какой-то быстродействующей импульсной силы? Какой?
В первую очередь это может быть внутренняя сила Земли. Именно с ней связывают резкие колебания уровня Каспийского моря сторонники геологической тектонической гипотезы.
Действительно, морские уровни очень чутко могут реагировать на изменение размеров самого моря. Даже самые небольшие изменения объема Каспийской морской котловины должны сразу же сказываться на положении поверхности воды.
В 90-х годах прошлого века были проведены интересные геолого-географические исследования. Они охватили большую территорию юго-западной Туркмении и частично Азербайджана и Грузии. Ученые показали, что в районе Каспия в те годы происходило опускание земной поверхности. Тектонический прогиб и углубление одной части Каспийской впадины мог приводить к перетоку в нее воды из других частей моря. Этим и объяснялся подъем там уровня.
Тектоническая гипотеза также хорошо объясняет имевшее место неоднократное периодическое соединение Каспийского моря с Азовским через Манычский пролив. Вертикальные колебания поверхности Земли в районе Кума-Манычского перешейка могли приводить к периодическому обводнению или обмелению этого пролива.
Сообщения об этом, кстати, снова возвращают нас к временам Александра Македонского, овладевшего южным берегом Каспия. Это он собирался снарядить первую в истории экспедицию для исследования Каспийского (Гирканского, как говорили древние греки) моря. Однако осуществлена она была лишь после смерти Александра его бывшим военачальником, а позднее царем Селевком I Никатором. Царский флот под командованием его посланника полководца Патрокла обошел Каспийское море по кругу и установил существование Волжского залива, вытянутого к северу почти на целых 100 км.
Во времена Патрокла, кажется, и были впервые обнаружены следы былого соединения Каспийского моря с Азовским через Кума-Манычскую впадину. По свидетельству некоторых письменных источников, существовавший ранее соединительный канал сильно обмелел, и Патрокл предложил расчистить пролив и восстановить морское сообщение между Азовским и Каспийским морями.
Некоторые исследователи считают, что соединение Каспия с Азовским морем происходило за историческое время несколько раз. Одним из свидетельств этого может служить, в частности, уже упоминавшаяся легенда о сказочном подводном городе Юннан-шахаре. Она тоже сообщает, что Каспийское море было соединено с Черным (Азовским) морем широким судоходным проливом. Рассказывается, что по этому проливу древнегреческие галеры привозили на Каспий богатые товары с Запада. И только после того как пролив начал пересыхать, город Юннан-шахар погрузился в морскую пучину.
Версия о соединении Каспийского и Азовского морей в античную эпоху несколько сомнительна. Но о том, что в доисторическое время они неоднократно и на длительный период были связаны Манычским проливом, установлено достаточно точно. Об этом, например, свидетельствуют палеографические исследования, проведенные в 20-е годы прошлого века С. Ковалевским. Найденные в осадочных породах северной части Кума-Манычской впадины остатки древней флоры и фауны отличаются от таких же находок в южной части. Это говорит о том, что на их пути вставала непреодолимая водная преграда. Этой преградой конечно же должен был быть широкий естественный пролив, соединявший Каспий с Мировым океаном в межледниковые периоды.
Известный географ, исследователь прикаспийской низменности К. Бэр провел детальные изыскания в Манычской котловине и установил наличие двух Манычей. Правый берег западного Маныча представляет собой крутой обрыв высотой до 20 м, он сложен пресноводными и каспийскими отложениями грунтов, по которым можно судить о периодике соединения Каспия с Мировым океаном.
Большая обводненность Манычской котловины всегда производила сильное впечатление на путешественников. Вот как описывал манычские протоки и озера писатель А. Серафимович, проезжавший по тем местам в начале ХХ века: «Среди голой, на сотни верст выжженной пустыни, где земля трескалась от зноя, развертывается вдруг не озеро, а целое море, его синий простор сливается с небом».
И еще одна гипотеза – техногенная, то есть такая, которая во всем обвиняет человеческую техническую деятельность, безудержное вторжение машинно-электронной цивилизации в природу и преступно небрежное к ней отношение.
Первое, на что обратили внимание ученые, пытавшиеся, например, объяснить последнее резкое понижение уровня Каспийского моря, это начавшееся в 50-х годах интенсивное изъятие человеком пресных вод из рек, питающих Каспий. Ведь именно в эти годы началось строительство крупных волжских водохранилищ (Куйбышевское, Волгоградское, Саратовское и др.). На их заполнение пошло несколько больших весенних паводков Волги, которые в результате и были недополучены Каспием.
Тогда же начался и мощный водоотбор на нужды сельского хозяйства (орошение) и промышленности, что тоже сильно обезводило Волгу, Урал, Куру, Терек, Сулак – почти все реки, впадающие в Каспийское море. А ведь речной сток играет основную роль в поддержании его полноводности, доставляя ему около 300 км3 воды в год, тогда как атмосферные осадки дают намного меньше (60 км3).
Надо сразу сказать, что бытующие среди широкой общественности амбициозные представления о воздействии техногенной деятельности человека на глобальные или хотя бы на региональные природные процессы во многих случаях бывают сильно преувеличены. Это в полной мере относится и к влиянию безвозвратного изъятия части стока рек, питающих Каспийское море. Пока никакого решающего его значения для катастрофического обмеления моря не замечено.
Доказательством может служить интенсивный рост уровня Каспия в 90-е годы прошлого века. Оно состоялось, хотя никакого уменьшения водоотбора из рек в то время не было, наоборот, засушливость этого периода потребовала большего, чем раньше, водоотбора на орошение.
Одно из объяснений этого: так называемые безвозвратные потери воды из рек – вовсе не безвозвратные и даже вовсе не потери. В действительности значительная часть отобранных у Каспия пресных вод в виде подземного стока возвращается к нему обратно и, таким образом, не оказывается для него потерянной.
Например, большое количество воды, забранной из рек и водохранилищ для полива посевов, просачивается в почву и становится подземной водой. Ведь не секрет, что у наших оросительных каналов коэффициент полезного действия (КПД), как у паровоза, составляет всего 0,3–0,5. А это значит, что до 70 % всей подаваемой на орошение воды поступает в землю и затем снова стекает в реки.
Итак, разные гипотезы, разные мнения. Какое из них самое правильное? Наверно, ортодоксальная приверженность к одному из них была бы ошибкой. По-видимому, в районе Каспийского бассейна действуют все три фактора, ведущие к колебаниям уровня моря. Климатические изменения имеют долговременный длительный характер, и на них, как на общий фон, накладываются периодические тектонические изменения – прогибы морского дна и, может быть, в какой-то мере искусственный отбор воды из рек, питающих Каспийское море.
Если мы с трудом объясняем прошлое, то тем более не в состоянии достоверно предсказать будущее. Долгосрочные прогнозы режима уровней воды в Каспийском море так же сомнительны, как, например, предсказания изменения климата или сейсмической активности Земли на отдаленные периоды времени.
Трудность прогноза колебаний уровня Каспия состоит еще в том, что нужно знать, в каком направлении будет развиваться климатическая обстановка не только в пределах Каспийского бассейна, но и во всей Европе, Северной Африке и части Атлантического океана. Необходимо предсказать, как поведут себя зарождающиеся над Атлантикой циклоны, насколько они активны и влагонасыщенны, куда они направятся и где остановятся. Пока мы предвидеть это не можем.
История земной цивилизации составляет всего одну миллионную часть общей истории развития Земли как планеты. Поэтому современное человечество по геологическому масштабу времени находится в положении новорожденного младенца, который не научился еще улавливать смену не только времен года, но даже суток. Вот почему многие природные процессы, связанные с климатом и геологией, мы попросту не замечаем вообще, а если и обнаруживаем, то часто не можем объяснить.
Это в полной мере относится и к проблеме изменения уровня воды морей и океанов, в том числе Каспийского моря. Падения и подъемы его уровня, происшедшие «на глазах» человечества, – это лишь мгновение в долгой жизни моря. Отсюда и характер нашего восприятия долговременных колебаний его уровня. Нам не удается уловить их закономерности, и они кажутся случайными, стихийными.
Вот почему на вопрос – как поведет себя Каспийское море завтра, может быть только один ответ: НЕИЗВЕСТНО.
ЗАГАДКИ СТАРОГО КРЫМА
Античные и средневековые строители морских портов, конечно, не могли предположить, что они попутно возводят верстовые столбы времени. Кто из них мог представить, что обычные гидротехнические сооружения превратятся в будущем в своеобразные метки, которые навсегда зафиксируют вековые колебания уровня моря? Но именно такой мерной временноўй шкалой служат ныне остатки полуразрушенных причальных стенок, волнобойных молов, маяков. С точностью до сантиметра показывают они, где было море пятьсот, тысячу, две с половиной тысячи лет назад.
ФЕНОМЕН ХЕРСОНЕСА
Удивительная земля – Крым. Здесь на небольшой, окруженной морем территории причудливым образом сочетаются разные климатические зоны, ландшафты, растительный и животный мир. Рядом с голыми скалистыми горами лежит ровная плоскость зеленой степи. Неподалеку от строгих северных елей растут ярко цветущие орхидеи, пальмы и кипарисы.
Руины Херсонеса ЕкатеринаIIприняла за древнеримский Себастополис,находившийся в тысяче километров от него
Не менее многообразна и история народов этой земли.
Из Средиземноморья шли сюда когда-то парусно-весельные корабли с переселенцами из Древней Греции. Здесь, на северном побережье Эвксинского («гостеприимного») моря, пересекались во времени и пространстве судьбы разных народов и государств. Высокоразвитые древнегреческая, древнеримская и византийская цивилизации столкнулись с простой пастушеской культурой степняков-кочевников, морской промысел рыбаков и торговцев встретился с земледелием оседлого населения: виноделием и хлебопашеством. Обугленные остатки кострищ неолитических стоянок первобытных людей лежат здесь рядом с каменными руинами античных храмов, а кирпичные развалы турецких и генуэзских крепостей соседствуют с бетонными блиндажами и дотами Великой Отечественной войны.
Главные арочные ворота Херсонеса велив торговую часть города
Почти вдоль всего огромного крымского (да и многотысячекилометрового черноморского) побережья на дне моря лежат развалины древних сооружений. Неумолимо наступая на сушу, море за долгие века поглотило сотни и тысячи каменных зданий самого разного назначения. Служившие ранее многим поколениям людей дома и храмы, торговые склады и амбары покоятся ныне на илистом или каменистом морском дне. Заросшие водорослями и покрытые ракушками древнегреческие бутовые фундаменты, плоские известняковые римские квадры, блоки византийской рустованной кладки неопровержимо доказывают, что в античные и средневековые времена уровень моря был на 4—10 м ниже сегодняшнего. Это подтверждают все древние затонувшие города Причерноморья.
Улица древнего Херсонеса упирается прямо в воду, ее мостовая уходит на дно моря
Но вот Херсонес…
Его феномен уже десятки лет вызывает споры между учеными, историками, археологами, географами.
Загадкой было даже местонахождение этого города. Когда в июне 1771 года, громя войска турецких янычар, победоносные русские гренадеры вышли на юго-западную оконечность Крымского полуострова, они увидели у берега величественные белоснежные колонны византийских храмов. «Себастополис!» – воскликнул генерал Долгоруков, командующий 2-й русской армией, овладевшей Крымом. Вскоре он доложил в Санкт-Петербург Екатерине II, что его войска захватили знаменитую, описанную многими древними географами и историками, римскую морскую крепость Себастополис. Русская императрица тоже не очень-то была сильна в географии, но зато весьма сильно тяготела ко всему классическому, старинному. Помимо того, она очень стремилась подвинуть границы своего государства на юг – к Босфору, Константинополю, Греции. Поэтому она повелела заложенную ею на берегу Крыма новую военно-морскую крепость наречь Севастополем. Так вот и получил новую прописку в Крыму бывший древнегреческий и древнеримский город Себастополис – Диоскурия. На самом-то деле он находился когда-то совсем в другом месте – на расстоянии почти тысячи километров на юг от Крыма, в кавказской стране Абхазии на черноморском берегу, где стоит сегодня современный Сухуми.
А Херсонес (это был обнаруженный русскими войсками древний морской порт) оказался по воле Екатерины II в устье Днепра, вблизи другого античного города – Ольвии, и стал современным Херсоном.
Отдавая дань классицизму, просвещенная императрица, кстати сказать, напутала с присвоением классического имени и еще одному морскому порту, построенному ею в северном Причерноморье. Назвав его Одессой, она снова допустила географическую ошибку – античный город Одессос находился совсем в другом месте, на западном, болгарском берегу Черного моря около Варны.
Удивительно, что археологическому Херсонесу, как объекту исследований, постоянно не везло, в том числе и в XX веке. Неоднозначным оказалось не только местонахождение этого города на берегах Черного моря, но и его расположение на западном побережье Крыма. Изучавшие этот вопрос ученые сначала обвинили в путанице знаменитого географа древности Страбона. Рассказывая о Херсонесе I века н. э., он сообщал, что это вовсе не тот античный порт, который был широко известен в прошлом, а совсем новый город, сохранивший от предыдущего только название. А тот «старый» древнегреческий Херсонес жители покинули еще в V веке до н. э., и во времена Страбона он уже был почти полностью разрушен. Описывая местоположение современного ему Херсонеса, географ отмечал, что «…перед городом на расстоянии 100 стадиев (около 17 км) находится мыс, называемый Парфением, имеющий храм божества и его статую. Между городом и мысом есть три гавани; затем следует древний Херсонес, лежащий в развалинах».
Вот этот «старый» Херсонес и вызвал у наших историков и археологов недоумение. Что это за мыс Парфений и где руины погибшего города? Какая связь между старым и новым Херсонесом?
Однако довольно быстро исследователи установили, что упомянутый Страбоном Парфений – это и есть Херсонесский мыс – оконечность Крымского полуострова («херсонес» – в переводе «полуостров»). А вот почему древний географ говорит только о трех гаванях, когда на самом деле их было четыре, непонятно. Одни ученые сочли, что Страбон ошибся и в его описании четвертый залив просто-напросто пропущен. Другие полагали, что ученый принял за одну две соседние бухты, сливавшиеся в общее устье.
На самом же деле Страбон ничего не перепутал и вовсе не ошибся. В его время существовало действительно только три бухты. Уровень моря тогда стоял на много метров ниже сегодняшнего. Это позже морские волны затопили широкую береговую ложбину и образовали новый залив, которого раньше не существовало.
Поэтому и появилась гипотеза, предполагавшая, что древний страбоновский Херсонес лежит на дне моря. За его поиски взялся бывший директор Херсонесского музея К. Гриневич. Энергичный деятельный человек, он пригласил водолазов из ЭПРОНа (Экспедиция подводных работ особого назначения) и начал большие подводные исследования у западного берега Карантинной бухты. Особенно широко работы развернулись в 1930–1931 годах. В течение многих недель водолазы вели поиски и передавали результаты своих наблюдений археологам, дежурившим в лодках. Исследования охватили территорию площадью более 2,5 тыс. м2. На илистом дне Карантинной бухты подводники обнаружили целый затонувший город с домами, улицами, крепостными стенами. На глубине 8 м были найдены гряды камней и круглые башни, причальные сооружения, амбары, склады, их развалины уходили в море на 40–45 м. Другие фрагменты стен, длиной не менее 50 м, тянулись с севера на юг.
Под водой был даже отснят большой фильм. На его кадрах темнели, как в тумане, высокие крепостные стены, объектив киноаппарата показывал древнеримскую баню с широкими каменными скамьями, на которых когда-то возлежали патриции. Но, увы, после тщательной проверки все это оказалось игрой природы и воображения, фантазией, блефом. Заросшие водорослями крепостные стены, башни, дома были просто естественными выходами коренных пород на илистом дне залива. Размытые морем пласты известняка, древние рифовые образования были ошибочно приняты водолазами за круглые башни и руины стен. Открытие подводного города в те годы не состоялось.
Однако «старый» страбоновский Херсонес на самом деле был не на дне моря, а на берегу, примерно в 3 км к юго-востоку от Херсонесского мыса, то есть от того места, где потерпел фиаско незадачливый К. Гриневич. В основании Маячного полуострова, пересекая узкий перешеек, стояли крепостные стены, защищавшие сельскохозяйственные участки древних греков. Оборонительные стены длиной около 900 м и толщиной 2,75 м шли двумя параллельными рядами. В двухсотметровом промежутке между ними и располагался «древний» Херсонес.
Однако очень скоро оказалось, что он вовсе не древнее «нового» Херсонеса, а, наоборот, моложе почти на целое столетие. Во всяком случае, при раскопках там не было найдено ни одного предмета IV века до н. э., то есть времени основания античного Херсонеса.
Почему же город на Маячном полуострове Страбон считал более древним, чем Херсонес у Карантинной бухты? Никакой ошибки здесь нет. Просто ученый, употребляя слова «древний», «старый», понимал под этим – «бывший», существовавший когда-то, а потом разрушенный. Археологические исследования подтверждают, что город на Маячном полуострове уже к I веку до н. э. действительно был покинут жителями. По-видимому, это было связано с нашествием кочевников, которые в конце II века до н. э. вторглись во владения Херсонеса.
Не менее многообразна и история народов этой земли.
Из Средиземноморья шли сюда когда-то парусно-весельные корабли с переселенцами из Древней Греции. Здесь, на северном побережье Эвксинского («гостеприимного») моря, пересекались во времени и пространстве судьбы разных народов и государств. Высокоразвитые древнегреческая, древнеримская и византийская цивилизации столкнулись с простой пастушеской культурой степняков-кочевников, морской промысел рыбаков и торговцев встретился с земледелием оседлого населения: виноделием и хлебопашеством. Обугленные остатки кострищ неолитических стоянок первобытных людей лежат здесь рядом с каменными руинами античных храмов, а кирпичные развалы турецких и генуэзских крепостей соседствуют с бетонными блиндажами и дотами Великой Отечественной войны.
Почти вдоль всего огромного крымского (да и многотысячекилометрового черноморского) побережья на дне моря лежат развалины древних сооружений. Неумолимо наступая на сушу, море за долгие века поглотило сотни и тысячи каменных зданий самого разного назначения. Служившие ранее многим поколениям людей дома и храмы, торговые склады и амбары покоятся ныне на илистом или каменистом морском дне. Заросшие водорослями и покрытые ракушками древнегреческие бутовые фундаменты, плоские известняковые римские квадры, блоки византийской рустованной кладки неопровержимо доказывают, что в античные и средневековые времена уровень моря был на 4—10 м ниже сегодняшнего. Это подтверждают все древние затонувшие города Причерноморья.
Но вот Херсонес…
Его феномен уже десятки лет вызывает споры между учеными, историками, археологами, географами.
Загадкой было даже местонахождение этого города. Когда в июне 1771 года, громя войска турецких янычар, победоносные русские гренадеры вышли на юго-западную оконечность Крымского полуострова, они увидели у берега величественные белоснежные колонны византийских храмов. «Себастополис!» – воскликнул генерал Долгоруков, командующий 2-й русской армией, овладевшей Крымом. Вскоре он доложил в Санкт-Петербург Екатерине II, что его войска захватили знаменитую, описанную многими древними географами и историками, римскую морскую крепость Себастополис. Русская императрица тоже не очень-то была сильна в географии, но зато весьма сильно тяготела ко всему классическому, старинному. Помимо того, она очень стремилась подвинуть границы своего государства на юг – к Босфору, Константинополю, Греции. Поэтому она повелела заложенную ею на берегу Крыма новую военно-морскую крепость наречь Севастополем. Так вот и получил новую прописку в Крыму бывший древнегреческий и древнеримский город Себастополис – Диоскурия. На самом-то деле он находился когда-то совсем в другом месте – на расстоянии почти тысячи километров на юг от Крыма, в кавказской стране Абхазии на черноморском берегу, где стоит сегодня современный Сухуми.
А Херсонес (это был обнаруженный русскими войсками древний морской порт) оказался по воле Екатерины II в устье Днепра, вблизи другого античного города – Ольвии, и стал современным Херсоном.
Отдавая дань классицизму, просвещенная императрица, кстати сказать, напутала с присвоением классического имени и еще одному морскому порту, построенному ею в северном Причерноморье. Назвав его Одессой, она снова допустила географическую ошибку – античный город Одессос находился совсем в другом месте, на западном, болгарском берегу Черного моря около Варны.
Удивительно, что археологическому Херсонесу, как объекту исследований, постоянно не везло, в том числе и в XX веке. Неоднозначным оказалось не только местонахождение этого города на берегах Черного моря, но и его расположение на западном побережье Крыма. Изучавшие этот вопрос ученые сначала обвинили в путанице знаменитого географа древности Страбона. Рассказывая о Херсонесе I века н. э., он сообщал, что это вовсе не тот античный порт, который был широко известен в прошлом, а совсем новый город, сохранивший от предыдущего только название. А тот «старый» древнегреческий Херсонес жители покинули еще в V веке до н. э., и во времена Страбона он уже был почти полностью разрушен. Описывая местоположение современного ему Херсонеса, географ отмечал, что «…перед городом на расстоянии 100 стадиев (около 17 км) находится мыс, называемый Парфением, имеющий храм божества и его статую. Между городом и мысом есть три гавани; затем следует древний Херсонес, лежащий в развалинах».
Вот этот «старый» Херсонес и вызвал у наших историков и археологов недоумение. Что это за мыс Парфений и где руины погибшего города? Какая связь между старым и новым Херсонесом?
Однако довольно быстро исследователи установили, что упомянутый Страбоном Парфений – это и есть Херсонесский мыс – оконечность Крымского полуострова («херсонес» – в переводе «полуостров»). А вот почему древний географ говорит только о трех гаванях, когда на самом деле их было четыре, непонятно. Одни ученые сочли, что Страбон ошибся и в его описании четвертый залив просто-напросто пропущен. Другие полагали, что ученый принял за одну две соседние бухты, сливавшиеся в общее устье.
На самом же деле Страбон ничего не перепутал и вовсе не ошибся. В его время существовало действительно только три бухты. Уровень моря тогда стоял на много метров ниже сегодняшнего. Это позже морские волны затопили широкую береговую ложбину и образовали новый залив, которого раньше не существовало.
Поэтому и появилась гипотеза, предполагавшая, что древний страбоновский Херсонес лежит на дне моря. За его поиски взялся бывший директор Херсонесского музея К. Гриневич. Энергичный деятельный человек, он пригласил водолазов из ЭПРОНа (Экспедиция подводных работ особого назначения) и начал большие подводные исследования у западного берега Карантинной бухты. Особенно широко работы развернулись в 1930–1931 годах. В течение многих недель водолазы вели поиски и передавали результаты своих наблюдений археологам, дежурившим в лодках. Исследования охватили территорию площадью более 2,5 тыс. м2. На илистом дне Карантинной бухты подводники обнаружили целый затонувший город с домами, улицами, крепостными стенами. На глубине 8 м были найдены гряды камней и круглые башни, причальные сооружения, амбары, склады, их развалины уходили в море на 40–45 м. Другие фрагменты стен, длиной не менее 50 м, тянулись с севера на юг.
Под водой был даже отснят большой фильм. На его кадрах темнели, как в тумане, высокие крепостные стены, объектив киноаппарата показывал древнеримскую баню с широкими каменными скамьями, на которых когда-то возлежали патриции. Но, увы, после тщательной проверки все это оказалось игрой природы и воображения, фантазией, блефом. Заросшие водорослями крепостные стены, башни, дома были просто естественными выходами коренных пород на илистом дне залива. Размытые морем пласты известняка, древние рифовые образования были ошибочно приняты водолазами за круглые башни и руины стен. Открытие подводного города в те годы не состоялось.
Однако «старый» страбоновский Херсонес на самом деле был не на дне моря, а на берегу, примерно в 3 км к юго-востоку от Херсонесского мыса, то есть от того места, где потерпел фиаско незадачливый К. Гриневич. В основании Маячного полуострова, пересекая узкий перешеек, стояли крепостные стены, защищавшие сельскохозяйственные участки древних греков. Оборонительные стены длиной около 900 м и толщиной 2,75 м шли двумя параллельными рядами. В двухсотметровом промежутке между ними и располагался «древний» Херсонес.
Однако очень скоро оказалось, что он вовсе не древнее «нового» Херсонеса, а, наоборот, моложе почти на целое столетие. Во всяком случае, при раскопках там не было найдено ни одного предмета IV века до н. э., то есть времени основания античного Херсонеса.
Почему же город на Маячном полуострове Страбон считал более древним, чем Херсонес у Карантинной бухты? Никакой ошибки здесь нет. Просто ученый, употребляя слова «древний», «старый», понимал под этим – «бывший», существовавший когда-то, а потом разрушенный. Археологические исследования подтверждают, что город на Маячном полуострове уже к I веку до н. э. действительно был покинут жителями. По-видимому, это было связано с нашествием кочевников, которые в конце II века до н. э. вторглись во владения Херсонеса.
ТРЕТЬЯ КРЕПОСТНАЯ СТЕНА
Таким образом, загадка «старого» Херсонеса была разгадана. Городом Страбона оказалось одно из нескольких основанных греками поселений, которые объединялись в небольшое античное государство на западном берегу Крыма со столицей в Херсонесе. Его образовали переселенцы из древней Гераклеи Понтийской, лежавшей на северном побережье Малой Азии (ныне турецкий город Ерегли). Предприимчивые греческие колонисты в V веке до н. э. основали сначала торговый город, превратившийся вскоре в самостоятельную земледельческую республику Херсонес.
Однако во II веке до н. э. она была подчинена могучему соседу – понтийско-боспорскому царю Митридату Евпатору. В I веке до н. э. Херсонес Таврический, как и многие другие города Причерноморья, вынужден был подчиниться Риму. Римский император Феодосий укрепил Херсонес и превратил его в крупную по тем временам морскую цитадель.
Именно в этот период были проложены в городе откапываемые сегодня прямые ровные улицы, на пересечении которых кое-где устанавливались статуи. Большие строительные работы были проведены в херсонесском порту – построены длинные причалы для кораблей, возведен высокий стройный маяк. На берегу вблизи гавани возник «нижний» город, с большой рыночной площадью, многочисленными торговыми рядами, зернохранилищами, складами, амбарами и жилыми домами.
Однако во II веке до н. э. она была подчинена могучему соседу – понтийско-боспорскому царю Митридату Евпатору. В I веке до н. э. Херсонес Таврический, как и многие другие города Причерноморья, вынужден был подчиниться Риму. Римский император Феодосий укрепил Херсонес и превратил его в крупную по тем временам морскую цитадель.
Именно в этот период были проложены в городе откапываемые сегодня прямые ровные улицы, на пересечении которых кое-где устанавливались статуи. Большие строительные работы были проведены в херсонесском порту – построены длинные причалы для кораблей, возведен высокий стройный маяк. На берегу вблизи гавани возник «нижний» город, с большой рыночной площадью, многочисленными торговыми рядами, зернохранилищами, складами, амбарами и жилыми домами.