Страница:
И я не знаю, имела ли смысл такая, стоящая жизни борьба. Валера считал, что имеет».
25 августа – Виктор ПАВЛОВ
26 августа – Анна ГЕРМАН
25 августа – Виктор ПАВЛОВ
У этого актера был уникальный талант: он с равным обаянием мог играть как положительных, так и отрицательных героев. Громко заявив о себе в большом кинематографе в роли бесстрашного советского разведчика в популярном сериале, он уже спустя два года с таким же блеском сыграл диаметрально противоположную роль – хитрого и безжалостного бандита в другом советском телесериале. Так он и двигался в своем творчестве: от плохого к хорошему и обратно.
Виктор Павлов родился 6 октября 1940 года в Москве. Его родители были сибиряками, жили в Чите: отец работал инженером, мать – врачом. Осенью 40-го они специально переехали в Москву, чтобы их ребенок родился именно здесь – в роддоме имени Грауэрмана на Арбате.
В Москве отец Виктора работал в Наркомате сельского хозяйства. А мать с новорожденным сидела дома – в коммунальной квартирке в Сытинском переулке (потом она работала врачом-гинекологом). Затем Павловы еще несколько раз меняли свои адреса: жили в Большом Комсомольском переулке, на Первой Брестской (здесь Виктор окончил 8 классов средней школы).
По словам самого Павлова, в детстве он не мечтал стать артистом. Но однажды у них в школе ставили спектакль, где речь шла о тяжелой жизни негров. И Павлову досталась роль одного из них, для чего его лицо специально намазали гуталином. Роль юному актеру понравилась, однако нагуталиненное лицо вызывало отвращение. Но именно с этого все и началось. После премьеры Павлов записался в драмкружок, и первым спектаклем, в котором он сыграл, оказалась популярная тогда «Молодая гвардия».
Окончив восьмилетку, Павлов пошел работать слесарем на завод. Затем работал радиомонтажником. Одновременно учился в школе рабочей молодежи и готовился поступать в технический вуз, мечтая пойти по стопам своей старшей сестры Софьи, которая окончила МВТУ имени Баумана. Однако судьбе было угодно, чтобы он попал в театральный. Произошло это следующим образом.
В школе рабочей молодежи Виктор ухаживал за девушкой, которая буквально бредила театром и занималась в театральной студии в Доме учителя (руководил студией актер МХАТа Владимир Богомолов). Когда молодые люди встречались, девушка говорила только о театре, причем рассказывала о нем так увлеченно, что вскоре сумела заразить этой любовью и своего приятеля. В конце концов он не выдержал и дал свое согласие поступить в эту же студию.
В 1959 году Павлов успешно сдал экзамены сразу в два творческих вуза: Школу-студию МХАТ и Театральное училище имени Щепкина. После некоторых раздумий он выбрал последнее. По его же словам: «На экзамене я читал Твардовского, Островского, Есенина, Северянина. Есенин и Северянин тогда были запрещены. А я решил, что все равно прочитаю любимых поэтов. Помню, из Северянина читал:
Я чуть не рассмеялся. Просто я очень волновался и часто вздыхал. Вот, наверное, от этого и грудь красивая получилась.
Потом испугался, что Пашенная заметит мою лопоухость. В юности я борьбой занимался. Однажды во время броска ухом по всему ковру и проехал. Боль была страшная. Полтора месяца ухо болело так, что до него нельзя было дотронуться. Но, слава богу, никто в приемной комиссии мое оттянутое ухо не заметил…»
Павлов учился на одном курсе с Олегом Далем, Михаилом Кононовым и другими актерами, ставшими затем звездами. Факультативно прошел в «Щепке» и курс гримера. Причем сделал он это не случайно. Дело в том, что на третьем курсе его не аттестовали, что-то произошло с голосом. На голосовых связках образовались узелки. Павлову сделали операцию, после которой голос долго восстанавливался. Вот тогда он и окончил курсы гримера, думая, что если его выгонят из артистов, то он останется при театре гримером. Но этот запасной вариант ему так и не понадобился.
Окончив училище в 1963 году, Павлов поступил в труппу театра «Современник». Правда, взяли его туда с двухлетним испытательным сроком. За один год он сделал 12 вводов, однако своих ролей ему долго не давали. Поэтому в «Современнике» Павлов чувствовал себя не совсем уютно. Среди спектаклей, в которых он был занят, были «Старшая сестра», «Вечно живые», «Белоснежка и семь гномов».
Дебют Виктора в кино состоялся в 1962 году, когда он учился на четвертом курсе училища: в фильме Станислава Ростоцкого «На семи ветрах» он сыграл крохотную роль солдата.
А первая большая роль случилась у нашего героя в 1964 году: Леонид Гайдай пригласил его сыграть студента Дуба в «Операции „Ы“. Помните студента, который сдавал экзамены по радиошпаргалке? Согласно легенде, Гайдай выбрал Павлова на роль благодаря его… слегка оттянутому уху, травмированному когда-то на борцовском ковре.
Однако первой значительной ролью Павлова в кино, после которой к нему пришла настоящая слава, оказалась роль разведчика Коли в телефильме Евгения Ташкова «Майор Вихрь» (1967). Фильм имел большой успех у зрителей и на фестивале телевизионных фильмов в Москве был удостоен главного приза.
Во время съемок этой картины актер женился. Его супругой стала актриса Театра имени Ермоловой Татьяна Говорова (Павлов пришел в этот театр в 1965 году, уйдя из «Современника»). Вот что он сам рассказывал по этому поводу:
«В один из моментов я вдруг почувствовал на себе какие-то внимательные взгляды Татьяны Николаевны Говоровой, Танечки. Она очень переживала за меня и после репетиций часто говорила: „Виктор, ты очень волнуешься и от волнения иногда даже теряешь равновесие, тебя покачивает…“
Я думал, чего это она так беспокоится? Может быть, готовит какой-нибудь подвох, хочет, чтобы меня заменили, что ли? Вот ее внимание и заставило меня к ней приглядеться. И я увидел, что она очень хорошая актриса. А потом на гастролях в Кисловодске меня… забыли устроить в гостиницу. И вот стою я со своими вещами, все уже расселились по номерам, администрация куда-то уехала. И вдруг подходит Таня и говорит: «Я нашла тебе тут квартиру, тебя там примут, а администрация оформит твое проживание. Мы будем с тобой соседи, и если возникнут какие-то проблемы, то обращайся. Я могу приготовить поесть, чтобы не ходить в столовую. Мы можем вместе столоваться…» Вот тут я и… влюбился в нее. У меня в Кисловодске был друг, он пригласил нас к своему дяде в горы. Мы поехали, и там в горах, у костра, я объяснился ей в своих чувствах. Помню, я очень волновался. А на следующий день подумал: зачем мне это нужно? Нам и жить-то негде, и в театре это будет отвлекать от работы. Но… все же случилось…
За все годы нашей совместной жизни моя жена ни разу меня не обидела, а сам я, случалось, обижал и ранил ее, и мне бы хотелось, чтобы она простила меня за это…»
В этом браке у них родилась девочка, которую счастливые родители назвали Александрой.
На рубеже 70-х годов Павлов достаточно много снимался и был по-настоящему любим зрителями. Причем ему прекрасно давались как роли положительных героев, так и отрицательных. Например, в фильме «На войне как на войне» (1969) он сыграл танкиста Гришу Щербака, а в телефильме «Адъютант его превосходительства» (1970, в прокате 1972) он сыграл бандита Мирона Осадчего. Да как сыграл! Многие зрители затем стали отождествлять актера с этим персонажем.
В. Павлов вспоминает: «После премьеры фильма стою я в очереди в магазине. Очередь небольшая, человека четыре, а девушка без очереди лезет. Я ей культурно объясняю, что я ее пропущу, но зачем впереди бабушек лезть? Она повернулась и говорит: „Вы как в кино гад, так и в жизни сволочь“.
А вот еще один случай из этой же серии. После того как актер сыграл роль матерого уголовника, с ним случилась забавная история. Ехал он как-то в поезде, в общем вагоне. Рядом с ним сидел серенький мужичок, который в течение нескольких минут долго смотрел на артиста, после чего внезапно произнес: «Ну как там в лагере? Бугор с Купцом все еще держат зону?» Павлов не растерялся и уверенно ответил: «Да, все путем». А мужичок никак не успокаивается: «А сам-то ты давно на свободе гуляешь?» В конце концов пришлось актеру объяснить своему попутчику, кто он есть на самом деле.
В 70—80-е годы послужной список Павлова чуть ли не ежегодно пополнялся новыми киноролями. Самыми известными были роли в фильмах: Васька-сеньор в «Здравствуй и прощай» (1973), Демьян Штычков в «Строговых» (1976), Игнатенко в «Схватке в пурге» (1978), Митька Лысов в «Емельяне Пугачеве» и Левченко в телесериале «Место встречи изменить нельзя» (оба – 1979), Николай Ватутин в «Контрударе» (1985).
Что касается работы Павлова на театральной сцене, то и здесь он был не менее активен. В 1969 году он перешел в Театр имени Маяковского, играл в спектаклях «Беседы с Сократом», «Человек из Ламанчи» (роль Санчо Пансы). В 1977 году он ушел из «Маяка», вдрызг разругавшись с его режиссером Андреем Гончаровым. Тот позволил себе оскорбить молодую актрису, а Павлов за нее заступился. В итоге Павлов оказался в Малом театре, но проработал там восемь лет, после чего вновь вернулся в Театр имени Ермоловой. Но и этот переход не оказался для него последним: в 1990 году он вновь очутился в труппе Малого театра.
В 1985 году ему присвоили звание заслуженного артиста РСФСР.
Последняя значительная роль Павлова в советском кинематографе случилась аккурат в год распада СССР. Это была роль хитрого мошенника, угодившего в лапы другого авантюриста, в картине Анатолия Бобровского «Не будите спящую собаку» (1991).
Между тем в самом начале 90-х Павлов едва не погиб под колесами иномарки. В тот момент, когда он переходил оживленную улицу Горького, на него внезапно наехал автомобиль. Буквально в последнюю секунду актер сумел среагировать, прыгнул на капот, но головой пробил лобовое стекло. В течение четырех последующих часов он находился без сознания. Затем потянулись долгие месяцы лечения. Когда наконец он вернулся в театр, коллеги встретили его с радостью. Режиссер Борис Морозов тут же предложил ему главную роль – Градобоева в «Горячем сердце» А. Н. Островского.
В отличие от многих своих коллег-актеров, вынужденных в те годы сидеть без работы, Павлов довольно часто появляется на съемочных площадках многих киностудий. Так, в период с 1990 по 1997 год он умудрился сняться в 37(!) фильмах. Назову лишь некоторые из этих работ актера: «Крысиный угол» (1992), «Колечко золотое, букет из алых роз», «Мастер и Маргарита» (оба – 1994), «Воровка», «Роковые яйца, или Смешные завитки», «Крестоносец» (все – 1995), «Научная секция пилотов» (1996).
В повседневной жизни Павлов увлекался… голубями. На чердаке Малого театра у него даже была собственная голубятня. Были там и перепелки, яйца которых хорошо лечат от высокого давления. С их помощью актер вылечил свою маму и некоторых артистов родного театра. А вот голуби у него были только белые – останкинской породы. Актер рассказывал: «Я с раннего детства со зверьем возился. В пионерских лагерях, на даче, на рыбалке меня прежде всего интересовало все живое: птицы, рыбы, муравьи, лягушки. Ну и, конечно, поскольку на нашем дворе была голубятня, я в этом деле принимал самое активное участие.
Я и дочку свою к этому приучил. Когда она была маленькая, я любил с ней гулять по Птичьему рынку. Я тогда каждый раз в свое детство возвращался! Никогда оттуда мы с ней с пустыми руками не приходили. Звоним в дверь и уже с порога: «Мама, мы не одни!» И точно: в руках то хомячки, то кролики…
А голуби помогают мне отвлечься. Кроме этого, есть и еще одно обстоятельство. У меня странное отношение к смерти. Я не могу смириться, что человек исчезает насовсем. И мне кажется, что голуби – это души актеров Малого театра: Доронина, Любезнова, Кенигсона… Вот эта гордая голубка – Гоголева, а этот любвеобильный турман – Царев…»
В 1995 году В. Павлову было присвоено звание народного артиста России. Диплом ему лично вручил Б. Ельцин, который вслух признался, что это его любимый артист.
Последние годы жизни Павлов почти не снимался в кино и не играл в театре – он часто болел (перенес два инфаркта и несколько инсультов). Однако едва ему становилось лучше, как он возвращался к работе: например, в Малом играл Загорецкого в «Горе от ума». Снимался он и в кино. Так, в 2003 году снялся в телесериале «Бригада» – сыграл небольшую роль отца одного из «бригадистов», Пчелы.
В начале лета 2006 года Павлов вновь получил роль в фильме «Курьер», который снимался на Украине. Жена и дочь актера были категорически против поездки в Киев, опасаясь за его здоровье, но Павлов настоял на своем. В итоге он уехал из дома, а спустя четыре дня ему стало плохо. Вызвали реанимацию и отвезли актера в больницу. Врачи поставили диагноз: инсульт.
В Киеве Павлов лечился около месяца, после чего его перевезли в Москву. Здесь он лежал сначала в ЦКБ гражданской авиации, а потом в больнице в Кубинке. Там ему стало лучше, и актера выписали домой. Родные и коллеги не могли нарадоваться: казалось, что все страшное уже позади. Однако раннее утро 25 августа 2006 года разом перечеркнуло эти надежды: в тот день Павлов скончался от сердечного приступа. Он умер у себя дома на руках у жены Татьяны Говоровой.
Виктор Павлов родился 6 октября 1940 года в Москве. Его родители были сибиряками, жили в Чите: отец работал инженером, мать – врачом. Осенью 40-го они специально переехали в Москву, чтобы их ребенок родился именно здесь – в роддоме имени Грауэрмана на Арбате.
В Москве отец Виктора работал в Наркомате сельского хозяйства. А мать с новорожденным сидела дома – в коммунальной квартирке в Сытинском переулке (потом она работала врачом-гинекологом). Затем Павловы еще несколько раз меняли свои адреса: жили в Большом Комсомольском переулке, на Первой Брестской (здесь Виктор окончил 8 классов средней школы).
По словам самого Павлова, в детстве он не мечтал стать артистом. Но однажды у них в школе ставили спектакль, где речь шла о тяжелой жизни негров. И Павлову досталась роль одного из них, для чего его лицо специально намазали гуталином. Роль юному актеру понравилась, однако нагуталиненное лицо вызывало отвращение. Но именно с этого все и началось. После премьеры Павлов записался в драмкружок, и первым спектаклем, в котором он сыграл, оказалась популярная тогда «Молодая гвардия».
Окончив восьмилетку, Павлов пошел работать слесарем на завод. Затем работал радиомонтажником. Одновременно учился в школе рабочей молодежи и готовился поступать в технический вуз, мечтая пойти по стопам своей старшей сестры Софьи, которая окончила МВТУ имени Баумана. Однако судьбе было угодно, чтобы он попал в театральный. Произошло это следующим образом.
В школе рабочей молодежи Виктор ухаживал за девушкой, которая буквально бредила театром и занималась в театральной студии в Доме учителя (руководил студией актер МХАТа Владимир Богомолов). Когда молодые люди встречались, девушка говорила только о театре, причем рассказывала о нем так увлеченно, что вскоре сумела заразить этой любовью и своего приятеля. В конце концов он не выдержал и дал свое согласие поступить в эту же студию.
В 1959 году Павлов успешно сдал экзамены сразу в два творческих вуза: Школу-студию МХАТ и Театральное училище имени Щепкина. После некоторых раздумий он выбрал последнее. По его же словам: «На экзамене я читал Твардовского, Островского, Есенина, Северянина. Есенин и Северянин тогда были запрещены. А я решил, что все равно прочитаю любимых поэтов. Помню, из Северянина читал:
После таких слов перекрестился. Все преподаватели просто замерли. Но никто не осудил, никто. А Вера Пашенная вдруг сказала: «Посмотрите, какая у него красивая грудь».
Шумите, вечные дубравы!
Расти, трава! Цвети, сирень!
Виновных нет: все люди правы
В такой благословенный день!
Я чуть не рассмеялся. Просто я очень волновался и часто вздыхал. Вот, наверное, от этого и грудь красивая получилась.
Потом испугался, что Пашенная заметит мою лопоухость. В юности я борьбой занимался. Однажды во время броска ухом по всему ковру и проехал. Боль была страшная. Полтора месяца ухо болело так, что до него нельзя было дотронуться. Но, слава богу, никто в приемной комиссии мое оттянутое ухо не заметил…»
Павлов учился на одном курсе с Олегом Далем, Михаилом Кононовым и другими актерами, ставшими затем звездами. Факультативно прошел в «Щепке» и курс гримера. Причем сделал он это не случайно. Дело в том, что на третьем курсе его не аттестовали, что-то произошло с голосом. На голосовых связках образовались узелки. Павлову сделали операцию, после которой голос долго восстанавливался. Вот тогда он и окончил курсы гримера, думая, что если его выгонят из артистов, то он останется при театре гримером. Но этот запасной вариант ему так и не понадобился.
Окончив училище в 1963 году, Павлов поступил в труппу театра «Современник». Правда, взяли его туда с двухлетним испытательным сроком. За один год он сделал 12 вводов, однако своих ролей ему долго не давали. Поэтому в «Современнике» Павлов чувствовал себя не совсем уютно. Среди спектаклей, в которых он был занят, были «Старшая сестра», «Вечно живые», «Белоснежка и семь гномов».
Дебют Виктора в кино состоялся в 1962 году, когда он учился на четвертом курсе училища: в фильме Станислава Ростоцкого «На семи ветрах» он сыграл крохотную роль солдата.
А первая большая роль случилась у нашего героя в 1964 году: Леонид Гайдай пригласил его сыграть студента Дуба в «Операции „Ы“. Помните студента, который сдавал экзамены по радиошпаргалке? Согласно легенде, Гайдай выбрал Павлова на роль благодаря его… слегка оттянутому уху, травмированному когда-то на борцовском ковре.
Однако первой значительной ролью Павлова в кино, после которой к нему пришла настоящая слава, оказалась роль разведчика Коли в телефильме Евгения Ташкова «Майор Вихрь» (1967). Фильм имел большой успех у зрителей и на фестивале телевизионных фильмов в Москве был удостоен главного приза.
Во время съемок этой картины актер женился. Его супругой стала актриса Театра имени Ермоловой Татьяна Говорова (Павлов пришел в этот театр в 1965 году, уйдя из «Современника»). Вот что он сам рассказывал по этому поводу:
«В один из моментов я вдруг почувствовал на себе какие-то внимательные взгляды Татьяны Николаевны Говоровой, Танечки. Она очень переживала за меня и после репетиций часто говорила: „Виктор, ты очень волнуешься и от волнения иногда даже теряешь равновесие, тебя покачивает…“
Я думал, чего это она так беспокоится? Может быть, готовит какой-нибудь подвох, хочет, чтобы меня заменили, что ли? Вот ее внимание и заставило меня к ней приглядеться. И я увидел, что она очень хорошая актриса. А потом на гастролях в Кисловодске меня… забыли устроить в гостиницу. И вот стою я со своими вещами, все уже расселились по номерам, администрация куда-то уехала. И вдруг подходит Таня и говорит: «Я нашла тебе тут квартиру, тебя там примут, а администрация оформит твое проживание. Мы будем с тобой соседи, и если возникнут какие-то проблемы, то обращайся. Я могу приготовить поесть, чтобы не ходить в столовую. Мы можем вместе столоваться…» Вот тут я и… влюбился в нее. У меня в Кисловодске был друг, он пригласил нас к своему дяде в горы. Мы поехали, и там в горах, у костра, я объяснился ей в своих чувствах. Помню, я очень волновался. А на следующий день подумал: зачем мне это нужно? Нам и жить-то негде, и в театре это будет отвлекать от работы. Но… все же случилось…
За все годы нашей совместной жизни моя жена ни разу меня не обидела, а сам я, случалось, обижал и ранил ее, и мне бы хотелось, чтобы она простила меня за это…»
В этом браке у них родилась девочка, которую счастливые родители назвали Александрой.
На рубеже 70-х годов Павлов достаточно много снимался и был по-настоящему любим зрителями. Причем ему прекрасно давались как роли положительных героев, так и отрицательных. Например, в фильме «На войне как на войне» (1969) он сыграл танкиста Гришу Щербака, а в телефильме «Адъютант его превосходительства» (1970, в прокате 1972) он сыграл бандита Мирона Осадчего. Да как сыграл! Многие зрители затем стали отождествлять актера с этим персонажем.
В. Павлов вспоминает: «После премьеры фильма стою я в очереди в магазине. Очередь небольшая, человека четыре, а девушка без очереди лезет. Я ей культурно объясняю, что я ее пропущу, но зачем впереди бабушек лезть? Она повернулась и говорит: „Вы как в кино гад, так и в жизни сволочь“.
А вот еще один случай из этой же серии. После того как актер сыграл роль матерого уголовника, с ним случилась забавная история. Ехал он как-то в поезде, в общем вагоне. Рядом с ним сидел серенький мужичок, который в течение нескольких минут долго смотрел на артиста, после чего внезапно произнес: «Ну как там в лагере? Бугор с Купцом все еще держат зону?» Павлов не растерялся и уверенно ответил: «Да, все путем». А мужичок никак не успокаивается: «А сам-то ты давно на свободе гуляешь?» В конце концов пришлось актеру объяснить своему попутчику, кто он есть на самом деле.
В 70—80-е годы послужной список Павлова чуть ли не ежегодно пополнялся новыми киноролями. Самыми известными были роли в фильмах: Васька-сеньор в «Здравствуй и прощай» (1973), Демьян Штычков в «Строговых» (1976), Игнатенко в «Схватке в пурге» (1978), Митька Лысов в «Емельяне Пугачеве» и Левченко в телесериале «Место встречи изменить нельзя» (оба – 1979), Николай Ватутин в «Контрударе» (1985).
Что касается работы Павлова на театральной сцене, то и здесь он был не менее активен. В 1969 году он перешел в Театр имени Маяковского, играл в спектаклях «Беседы с Сократом», «Человек из Ламанчи» (роль Санчо Пансы). В 1977 году он ушел из «Маяка», вдрызг разругавшись с его режиссером Андреем Гончаровым. Тот позволил себе оскорбить молодую актрису, а Павлов за нее заступился. В итоге Павлов оказался в Малом театре, но проработал там восемь лет, после чего вновь вернулся в Театр имени Ермоловой. Но и этот переход не оказался для него последним: в 1990 году он вновь очутился в труппе Малого театра.
В 1985 году ему присвоили звание заслуженного артиста РСФСР.
Последняя значительная роль Павлова в советском кинематографе случилась аккурат в год распада СССР. Это была роль хитрого мошенника, угодившего в лапы другого авантюриста, в картине Анатолия Бобровского «Не будите спящую собаку» (1991).
Между тем в самом начале 90-х Павлов едва не погиб под колесами иномарки. В тот момент, когда он переходил оживленную улицу Горького, на него внезапно наехал автомобиль. Буквально в последнюю секунду актер сумел среагировать, прыгнул на капот, но головой пробил лобовое стекло. В течение четырех последующих часов он находился без сознания. Затем потянулись долгие месяцы лечения. Когда наконец он вернулся в театр, коллеги встретили его с радостью. Режиссер Борис Морозов тут же предложил ему главную роль – Градобоева в «Горячем сердце» А. Н. Островского.
В отличие от многих своих коллег-актеров, вынужденных в те годы сидеть без работы, Павлов довольно часто появляется на съемочных площадках многих киностудий. Так, в период с 1990 по 1997 год он умудрился сняться в 37(!) фильмах. Назову лишь некоторые из этих работ актера: «Крысиный угол» (1992), «Колечко золотое, букет из алых роз», «Мастер и Маргарита» (оба – 1994), «Воровка», «Роковые яйца, или Смешные завитки», «Крестоносец» (все – 1995), «Научная секция пилотов» (1996).
В повседневной жизни Павлов увлекался… голубями. На чердаке Малого театра у него даже была собственная голубятня. Были там и перепелки, яйца которых хорошо лечат от высокого давления. С их помощью актер вылечил свою маму и некоторых артистов родного театра. А вот голуби у него были только белые – останкинской породы. Актер рассказывал: «Я с раннего детства со зверьем возился. В пионерских лагерях, на даче, на рыбалке меня прежде всего интересовало все живое: птицы, рыбы, муравьи, лягушки. Ну и, конечно, поскольку на нашем дворе была голубятня, я в этом деле принимал самое активное участие.
Я и дочку свою к этому приучил. Когда она была маленькая, я любил с ней гулять по Птичьему рынку. Я тогда каждый раз в свое детство возвращался! Никогда оттуда мы с ней с пустыми руками не приходили. Звоним в дверь и уже с порога: «Мама, мы не одни!» И точно: в руках то хомячки, то кролики…
А голуби помогают мне отвлечься. Кроме этого, есть и еще одно обстоятельство. У меня странное отношение к смерти. Я не могу смириться, что человек исчезает насовсем. И мне кажется, что голуби – это души актеров Малого театра: Доронина, Любезнова, Кенигсона… Вот эта гордая голубка – Гоголева, а этот любвеобильный турман – Царев…»
В 1995 году В. Павлову было присвоено звание народного артиста России. Диплом ему лично вручил Б. Ельцин, который вслух признался, что это его любимый артист.
Последние годы жизни Павлов почти не снимался в кино и не играл в театре – он часто болел (перенес два инфаркта и несколько инсультов). Однако едва ему становилось лучше, как он возвращался к работе: например, в Малом играл Загорецкого в «Горе от ума». Снимался он и в кино. Так, в 2003 году снялся в телесериале «Бригада» – сыграл небольшую роль отца одного из «бригадистов», Пчелы.
В начале лета 2006 года Павлов вновь получил роль в фильме «Курьер», который снимался на Украине. Жена и дочь актера были категорически против поездки в Киев, опасаясь за его здоровье, но Павлов настоял на своем. В итоге он уехал из дома, а спустя четыре дня ему стало плохо. Вызвали реанимацию и отвезли актера в больницу. Врачи поставили диагноз: инсульт.
В Киеве Павлов лечился около месяца, после чего его перевезли в Москву. Здесь он лежал сначала в ЦКБ гражданской авиации, а потом в больнице в Кубинке. Там ему стало лучше, и актера выписали домой. Родные и коллеги не могли нарадоваться: казалось, что все страшное уже позади. Однако раннее утро 25 августа 2006 года разом перечеркнуло эти надежды: в тот день Павлов скончался от сердечного приступа. Он умер у себя дома на руках у жены Татьяны Говоровой.
26 августа – Анна ГЕРМАН
В Советском Союзе эту певицу знали все – от мала до велика. Ее нежный, приятный голос чуть ли не ежедневно звучал по радио, а на телевидении редкий концерт обходился без ее участия. Она прекрасно пела русские песни, и лишь небольшой акцент выдавал в ней полячку. Объяснялся сей факт очень просто: певица родилась в Советском Союзе.
Предки Анны переселились в Россию из Голландии еще в XVII веке. Жить стали на Украине. Однако прапрадед Анны по отцовской линии, лет сорок проживший на хуторе на юге Украины, в поисках лучшей доли переехал жить в Среднюю Азию. А спустя несколько десятков лет его правнук, бухгалтер мукомольного завода Евгений Герман женился на учительнице начальной школы Ирме Сименс. В этом браке в 1935 году на свет и появилась будущая звезда польской и советской эстрады Анна Герман.
Детство Анны было тяжелым. Так получилось, но отца своего она не помнила: в 1938 году его, скромного бухгалтера хлебозавода, арестовали как «врага народа» и вскоре расстреляли. А спустя несколько месяцев грянула новая беда: умер младший братик Ани Игорь. Мальчик буквально сгорел в одночасье от неизлечимой болезни. А потом грянула война. И хотя до Ургенча долетали лишь ее отголоски, жизнь там была отнюдь не сладкая.
В Ургенче тогда дислоцировалась польская воинская часть, и один из ее офицеров – его звали Герман – познакомился с матерью Ани. Между молодыми людьми вспыхнуло чувство, которое вскоре привело к свадьбе. Аня хорошо приняла Германа, поскольку давно свыклась с мыслью, что ее отец никогда не вернется. Кроме того, она видела, что Герман нравится ее маме, а ее чувства она всегда уважала.
К сожалению, счастье молодых длилось недолго. Вскоре польских солдат перебросили под Рязань, где формировалась созданная на советской земле первая польская дивизия имени Тадеуша Костюшко. С боями Герман дошел со своим подразделением до Белоруссии. А там погиб в бою под Ленином в октябре 43-го, поднимая солдат в атаку. В память о нем у Ани осталась пластинка звезды польской эстрады Ханки Ордонувны, песни которой во многом и подвигнут ее к карьере певицы.
Уже став известной певицей и неоднократно посещая с гастролями Советский Союз, Анна все никак не могла выкроить время, чтобы навестить мемориал под Ленином, где покоились останки ее отчима. И только летом 1977 года ее мечта сбылась. Возлагая цветы к мемориалу, Анна дала себе слово, что при каждом удобном случае обязательно будет приезжать к мемориалу. Увы, но этой клятве не суждено будет сбыться: спустя ровно пять лет Анна сама уйдет из жизни.
Сразу после окончания войны Аня вместе с матерью уехала в Польшу, где жили родственники Германа. Поселились во Вроцлаве. Мама Ани устроилась работать в школу преподавателем начальных классов, в эту же школу поступила и ее дочь. До девятого класса у нее были ровные отношения с одноклассниками, но потом все испортилось. За летние каникулы Аня умудрилась вымахать на несколько сантиметров, и теперь одноклассники иначе как «каланча» ее не называли. С тех пор на танцах мальчишки обходили ее стороной, не писали ей любовных записок, не назначали свиданий. Так, «гадким утенком», Анна закончила школу и поступила на геологический факультет Вроцлавского университета. К тому времени ее фигура уже выровнялась и, несмотря на высокий рост, Анна стала удивительно складной и пропорциональной. И теперь за ней закрепилось совсем другое прозвище – «секс-бомба».
Учеба в университете близилась к завершению. Анна уже вовсю строила планы на будущее: как она начнет работать на шахте «Тезка» и они с мамой и бабушкой будут жить припеваючи на две зарплаты. Однако все эти планы разлетелись вдребезги, когда в жизнь Анны вошла Песня. Получилось это случайно. До пятого курса о том, что Анна поет, никто из ее однокурсников не знал – она это скрывала. Но однажды на одной из вечеринок она спела две песни из репертуара горячо любимой ею Ханки Ордонувны. Ее услышал руководитель самодеятельного театра «Каламбур» и пригласил в свой коллектив в качестве солистки. А спустя некоторое время лучшая подруга Анны Янечка, которая была в восторге от вокального таланта Герман, уговорила ее показаться руководству вроцлавской эстрады. Анна согласилась только из уважения к подруге, в душе не надеясь на успех. А ее взяли и приняли. Сразу положили ей ставку в 100 злотых за концерт при графике сорок концертов в месяц. Итого у Анны набегало 4000 злотых, что было баснословными деньгами (к примеру, ее ставка молодого инженера должна была составлять всего 1800 злотых).
Путь Анны Герман к славе был отнюдь не простым. Сразу после окончания университета она подалась в Варшаву, где попыталась поступить в столичную эстраду. Но ее не приняли, сочтя профнепригодной. И ей пришлось устроиться в скромный оркестрик Юлиана Кшивки из Жешува. И кто знает, чем бы завершилась эта эпопея, если бы однажды Анну не услышала молодой композитор Катажина Гертнер. Она написала песню «Танцующие Эвридики», которую первой исполнила суперзвезда тогдашней польской эстрады Хелена Майданец. Но в ее исполнении песня не пошла, поскольку экспрессивная манера исполнения этой певицы подразумевала песни совсем другого плана. А вот в устах Анны Герман «Эвридики» не только зазвучали, но стали шлягером № 1 в Польше. Благодаря этой песне Герман сделала стремительный рывок к славе: министерство культуры Польши отправило ее на конкурс в Сопот (там она получила 2-ю премию), а затем устроило ей стажировку в Италии.
Со своим единственным мужем Збигневом Тухольским Анна познакомилась в самом начале 60-х…. на пляже. Збигнев был во Вроцлаве в служебной командировке и в последний день своего пребывания в городе решил искупаться. Оставить вещи на пляже было негде, и он попросил присмотреть за ними симпатичную девушку. Это была Анна. Слово за слово завязался разговор. Анна рассказала, что выступает на эстраде, и даже пообещала при удобном случае, когда Збигнев еще раз приедет к ним в город, обязательно достать ему билет на свой концерт. Это обещание он запомнил и, когда опять оказался во Вроцлаве, разыскал Анну и пришел на ее концерт. С этого момента и начинается их роман. Больше пяти лет молодые жили в гражданском браке и, вполне вероятно, жили бы и дальше, если бы не трагедия, случившаяся в 1967 году.
В 67-м Анна отправилась в длительное турне по Италии. Поездка была более чем успешной: во время нее Герман был присужден «Оскар симпатий-67», который до этого вручался таким признанным звездам итальянской эстрады: Адриано Челентано, Катарине Валенте, Рокки Робертсон. Встать в один ряд с такими исполнителями дорогого стоило. Однако радость от этого события омрачила страшная автокатастрофа.
В тот роковой день 27 августа 1967 года Анна выступала в небольшом городке Форли. После концерта, который закончился поздно ночью, Анна отправилась в гостиницу. Она успела принять ванну и лечь в постель, когда в ее номере объявился ее итальянский импресарио Ренато Серио. Он сообщил, что в Милане ей заказаны более шикарные апартаменты, чем здесь, и они должны немедленно мчаться туда. Ехать на ночь глядя Анне жуть как не хотелось, но Ренато был слишком настойчив. От него пахло коньяком, и одно это должно было насторожить Анну. Но она не хотела устраивать скандал, тем более в гостинице, где столько лишних глаз. Они уселись в роскошный красный «Фиат» с открытым верхом, и Ренато ударил по газам.
Поначалу они ехали по улочкам города на средней скорости. Но едва город остался позади и «Фиат» вырвался на пустую автостраду, как Ренато прибавил газ. Стрелка спидометра задрожала на цифре 150 километров в час. Вдали уже ясно виднелись огни ночного Милана, когда случилось ужасное: Ренато не справился с управлением, и автомобиль швырнуло в кювет. От сильного удара Анну выбросило из кабины, она отлетела на двадцать метров и потеряла сознание. Нашли их только под утро, когда на пустынной трассе появился первый автомобиль.
Пострадавших привезли в миланскую клинику, где над ними тут же стали колдовать врачи. У Ренато обнаружили лишь незначительные повреждения, а вот на Анне буквально не было живого места: сложные переломы позвоночника, обеих ног, левой руки, сотрясение мозга. Почти неделю она находилась без сознания. Очнулась только на седьмой день, и первое, что увидела, – свою мать и Збигнева, сидевших у ее кровати. Началась череда нескончаемых операций, которые должны были вернуть Герман хотя бы частичную трудоспособность (о том, что она вернется на сцену, и речи тогда не шло).
Почти три года Анна боролась с недугом. И все это время рядом с ней были ее близкие: мама, бабушка, Збигнев. Последний, пытаясь поддержать свою возлюбленную в ее борьбе за возвращение к полноценной жизни, решился наконец сделать ей предложение руки и сердца. В 1969 году они официально узаконили свои отношения. А еще через год Анна вернулась на сцену.
Одной из первых песен, записанных Анной Герман сразу после возвращения на эстраду, стала песня Александры Пахмутовой и Николая Добронравова «Надежда». Эта песня навсегда стала визитной карточкой певицы. А иначе и быть не могло. Всю свою волю к жизни, любовь к музыке и к людям, которые все эти годы присылали ей тысячи писем со словами поддержки и благодарности, вложила в эту песню Герман. Однако до первого публичного исполнения ее еще далеко – почти полтора года.
Пять лет Анна Герман безвыездно жила в Варшаве. И хотя за это время вышел ее диск «Человеческая судьба», который мгновенно стал «золотым», и она несколько раз выступила по телевидению, полноценным творчеством это было назвать трудно. И только весной 72-го состоялись ее первые после автокатастрофы гастроли по Польше. А осенью она приехала в Советский Союз с первыми в стране своими сольными концертами (в свой предыдущий приезд, в 1965 году, она выступала в сборных концертах). Успех этих двухмесячных гастролей был фантастическим: залы, где пела Герман, были переполнены. Особенным успехом пользовались две песни: «Надежда» и романс «Гори, гори, моя звезда». До того дня последний считался сугубо мужским романсом и ни одна из певиц за него не бралась. Герман сделала это первой, и произошло чудо: зал устроил ей овацию. Этот всплеск восторга объяснялся просто: всем без исключения стало понятно, что эту песню певица проецировала на свою собственную судьбу.
С этого момента Анна Герман стала одной из самых любимых певиц в Советском Союзе. Парадокс заключался в том, что Герман проходила по разряду зарубежных исполнителей, но это было чисто номинально – по сути, никто в Советском Союзе ее к таковым не относил. Герман стала истинно советской артисткой, поскольку не просто прекрасно пела на русском языке (чего нельзя сказать ни о Кареле Готте, ни о Бисере Кирове, ни о других звездах из социалистических стран), но делала это даже лучше многих советских певиц. Именно это и позволило Герман буквально взлететь на советский эстрадный Олимп и занять на нем одно из самых высоких мест. Кроме всего, этому прорыву способствовали и объективные факторы. «Старая гвардия» в лице Эдиты Пьехи, Гелены Великановой, Людмилы Зыкиной, Ольги Воронец уже не пользовалась такой популярностью, как несколько лет назад, и молодежь, после бурного всплеска в конце 60-х, в начале следующего десятилетия была буквально прорежена. Именно тогда волевым решением «сверху» были отлучены от сцены сразу несколько талантливых молодых певиц: Аида Ведищева, Нина Бродская, Лариса Мондрус (последняя даже эмигрировала в Германию). Поэтому на нашей эстраде в женском вокале образовался своеобразный вакуум, который и заполнила собой Анна Герман.
Стоит отметить, что чем большую славу приобретала Герман в Советском Союзе, тем сильнее росла к ней антипатия у нее на родине. Нет, в вышестоящих инстанциях ей продолжали покровительствовать, но вот в эстрадной среде и среди рядовых слушателей за ней закрепилось обидное прозвище «русская подпевала». И каждое ее посещение Советского Союза (а во второй половине 70-х Анна ездила туда практически каждый год) вызывало волну негативной реакции у поляков. Не у всех, конечно, но все же. И Герман прекрасно об этом знала, поскольку скрыть это было невозможно. Например, с какого-то момента польские композиторы вдруг перестали приносить ей новые песни, а телевидение если и показывало ее выступления, то в самое неудачное время – днем, в самый разгар рабочего дня. Дошло до того, что Герман сама начала писать себе песни на польском языке и с ними выступать. Однако ни одна из них так и не смогла подняться до высот «Танцующих Эвридик». Так что на родной польской эстраде Анна Герман была чем-то вроде изгоя.
Предки Анны переселились в Россию из Голландии еще в XVII веке. Жить стали на Украине. Однако прапрадед Анны по отцовской линии, лет сорок проживший на хуторе на юге Украины, в поисках лучшей доли переехал жить в Среднюю Азию. А спустя несколько десятков лет его правнук, бухгалтер мукомольного завода Евгений Герман женился на учительнице начальной школы Ирме Сименс. В этом браке в 1935 году на свет и появилась будущая звезда польской и советской эстрады Анна Герман.
Детство Анны было тяжелым. Так получилось, но отца своего она не помнила: в 1938 году его, скромного бухгалтера хлебозавода, арестовали как «врага народа» и вскоре расстреляли. А спустя несколько месяцев грянула новая беда: умер младший братик Ани Игорь. Мальчик буквально сгорел в одночасье от неизлечимой болезни. А потом грянула война. И хотя до Ургенча долетали лишь ее отголоски, жизнь там была отнюдь не сладкая.
В Ургенче тогда дислоцировалась польская воинская часть, и один из ее офицеров – его звали Герман – познакомился с матерью Ани. Между молодыми людьми вспыхнуло чувство, которое вскоре привело к свадьбе. Аня хорошо приняла Германа, поскольку давно свыклась с мыслью, что ее отец никогда не вернется. Кроме того, она видела, что Герман нравится ее маме, а ее чувства она всегда уважала.
К сожалению, счастье молодых длилось недолго. Вскоре польских солдат перебросили под Рязань, где формировалась созданная на советской земле первая польская дивизия имени Тадеуша Костюшко. С боями Герман дошел со своим подразделением до Белоруссии. А там погиб в бою под Ленином в октябре 43-го, поднимая солдат в атаку. В память о нем у Ани осталась пластинка звезды польской эстрады Ханки Ордонувны, песни которой во многом и подвигнут ее к карьере певицы.
Уже став известной певицей и неоднократно посещая с гастролями Советский Союз, Анна все никак не могла выкроить время, чтобы навестить мемориал под Ленином, где покоились останки ее отчима. И только летом 1977 года ее мечта сбылась. Возлагая цветы к мемориалу, Анна дала себе слово, что при каждом удобном случае обязательно будет приезжать к мемориалу. Увы, но этой клятве не суждено будет сбыться: спустя ровно пять лет Анна сама уйдет из жизни.
Сразу после окончания войны Аня вместе с матерью уехала в Польшу, где жили родственники Германа. Поселились во Вроцлаве. Мама Ани устроилась работать в школу преподавателем начальных классов, в эту же школу поступила и ее дочь. До девятого класса у нее были ровные отношения с одноклассниками, но потом все испортилось. За летние каникулы Аня умудрилась вымахать на несколько сантиметров, и теперь одноклассники иначе как «каланча» ее не называли. С тех пор на танцах мальчишки обходили ее стороной, не писали ей любовных записок, не назначали свиданий. Так, «гадким утенком», Анна закончила школу и поступила на геологический факультет Вроцлавского университета. К тому времени ее фигура уже выровнялась и, несмотря на высокий рост, Анна стала удивительно складной и пропорциональной. И теперь за ней закрепилось совсем другое прозвище – «секс-бомба».
Учеба в университете близилась к завершению. Анна уже вовсю строила планы на будущее: как она начнет работать на шахте «Тезка» и они с мамой и бабушкой будут жить припеваючи на две зарплаты. Однако все эти планы разлетелись вдребезги, когда в жизнь Анны вошла Песня. Получилось это случайно. До пятого курса о том, что Анна поет, никто из ее однокурсников не знал – она это скрывала. Но однажды на одной из вечеринок она спела две песни из репертуара горячо любимой ею Ханки Ордонувны. Ее услышал руководитель самодеятельного театра «Каламбур» и пригласил в свой коллектив в качестве солистки. А спустя некоторое время лучшая подруга Анны Янечка, которая была в восторге от вокального таланта Герман, уговорила ее показаться руководству вроцлавской эстрады. Анна согласилась только из уважения к подруге, в душе не надеясь на успех. А ее взяли и приняли. Сразу положили ей ставку в 100 злотых за концерт при графике сорок концертов в месяц. Итого у Анны набегало 4000 злотых, что было баснословными деньгами (к примеру, ее ставка молодого инженера должна была составлять всего 1800 злотых).
Путь Анны Герман к славе был отнюдь не простым. Сразу после окончания университета она подалась в Варшаву, где попыталась поступить в столичную эстраду. Но ее не приняли, сочтя профнепригодной. И ей пришлось устроиться в скромный оркестрик Юлиана Кшивки из Жешува. И кто знает, чем бы завершилась эта эпопея, если бы однажды Анну не услышала молодой композитор Катажина Гертнер. Она написала песню «Танцующие Эвридики», которую первой исполнила суперзвезда тогдашней польской эстрады Хелена Майданец. Но в ее исполнении песня не пошла, поскольку экспрессивная манера исполнения этой певицы подразумевала песни совсем другого плана. А вот в устах Анны Герман «Эвридики» не только зазвучали, но стали шлягером № 1 в Польше. Благодаря этой песне Герман сделала стремительный рывок к славе: министерство культуры Польши отправило ее на конкурс в Сопот (там она получила 2-ю премию), а затем устроило ей стажировку в Италии.
Со своим единственным мужем Збигневом Тухольским Анна познакомилась в самом начале 60-х…. на пляже. Збигнев был во Вроцлаве в служебной командировке и в последний день своего пребывания в городе решил искупаться. Оставить вещи на пляже было негде, и он попросил присмотреть за ними симпатичную девушку. Это была Анна. Слово за слово завязался разговор. Анна рассказала, что выступает на эстраде, и даже пообещала при удобном случае, когда Збигнев еще раз приедет к ним в город, обязательно достать ему билет на свой концерт. Это обещание он запомнил и, когда опять оказался во Вроцлаве, разыскал Анну и пришел на ее концерт. С этого момента и начинается их роман. Больше пяти лет молодые жили в гражданском браке и, вполне вероятно, жили бы и дальше, если бы не трагедия, случившаяся в 1967 году.
В 67-м Анна отправилась в длительное турне по Италии. Поездка была более чем успешной: во время нее Герман был присужден «Оскар симпатий-67», который до этого вручался таким признанным звездам итальянской эстрады: Адриано Челентано, Катарине Валенте, Рокки Робертсон. Встать в один ряд с такими исполнителями дорогого стоило. Однако радость от этого события омрачила страшная автокатастрофа.
В тот роковой день 27 августа 1967 года Анна выступала в небольшом городке Форли. После концерта, который закончился поздно ночью, Анна отправилась в гостиницу. Она успела принять ванну и лечь в постель, когда в ее номере объявился ее итальянский импресарио Ренато Серио. Он сообщил, что в Милане ей заказаны более шикарные апартаменты, чем здесь, и они должны немедленно мчаться туда. Ехать на ночь глядя Анне жуть как не хотелось, но Ренато был слишком настойчив. От него пахло коньяком, и одно это должно было насторожить Анну. Но она не хотела устраивать скандал, тем более в гостинице, где столько лишних глаз. Они уселись в роскошный красный «Фиат» с открытым верхом, и Ренато ударил по газам.
Поначалу они ехали по улочкам города на средней скорости. Но едва город остался позади и «Фиат» вырвался на пустую автостраду, как Ренато прибавил газ. Стрелка спидометра задрожала на цифре 150 километров в час. Вдали уже ясно виднелись огни ночного Милана, когда случилось ужасное: Ренато не справился с управлением, и автомобиль швырнуло в кювет. От сильного удара Анну выбросило из кабины, она отлетела на двадцать метров и потеряла сознание. Нашли их только под утро, когда на пустынной трассе появился первый автомобиль.
Пострадавших привезли в миланскую клинику, где над ними тут же стали колдовать врачи. У Ренато обнаружили лишь незначительные повреждения, а вот на Анне буквально не было живого места: сложные переломы позвоночника, обеих ног, левой руки, сотрясение мозга. Почти неделю она находилась без сознания. Очнулась только на седьмой день, и первое, что увидела, – свою мать и Збигнева, сидевших у ее кровати. Началась череда нескончаемых операций, которые должны были вернуть Герман хотя бы частичную трудоспособность (о том, что она вернется на сцену, и речи тогда не шло).
Почти три года Анна боролась с недугом. И все это время рядом с ней были ее близкие: мама, бабушка, Збигнев. Последний, пытаясь поддержать свою возлюбленную в ее борьбе за возвращение к полноценной жизни, решился наконец сделать ей предложение руки и сердца. В 1969 году они официально узаконили свои отношения. А еще через год Анна вернулась на сцену.
Одной из первых песен, записанных Анной Герман сразу после возвращения на эстраду, стала песня Александры Пахмутовой и Николая Добронравова «Надежда». Эта песня навсегда стала визитной карточкой певицы. А иначе и быть не могло. Всю свою волю к жизни, любовь к музыке и к людям, которые все эти годы присылали ей тысячи писем со словами поддержки и благодарности, вложила в эту песню Герман. Однако до первого публичного исполнения ее еще далеко – почти полтора года.
Пять лет Анна Герман безвыездно жила в Варшаве. И хотя за это время вышел ее диск «Человеческая судьба», который мгновенно стал «золотым», и она несколько раз выступила по телевидению, полноценным творчеством это было назвать трудно. И только весной 72-го состоялись ее первые после автокатастрофы гастроли по Польше. А осенью она приехала в Советский Союз с первыми в стране своими сольными концертами (в свой предыдущий приезд, в 1965 году, она выступала в сборных концертах). Успех этих двухмесячных гастролей был фантастическим: залы, где пела Герман, были переполнены. Особенным успехом пользовались две песни: «Надежда» и романс «Гори, гори, моя звезда». До того дня последний считался сугубо мужским романсом и ни одна из певиц за него не бралась. Герман сделала это первой, и произошло чудо: зал устроил ей овацию. Этот всплеск восторга объяснялся просто: всем без исключения стало понятно, что эту песню певица проецировала на свою собственную судьбу.
С этого момента Анна Герман стала одной из самых любимых певиц в Советском Союзе. Парадокс заключался в том, что Герман проходила по разряду зарубежных исполнителей, но это было чисто номинально – по сути, никто в Советском Союзе ее к таковым не относил. Герман стала истинно советской артисткой, поскольку не просто прекрасно пела на русском языке (чего нельзя сказать ни о Кареле Готте, ни о Бисере Кирове, ни о других звездах из социалистических стран), но делала это даже лучше многих советских певиц. Именно это и позволило Герман буквально взлететь на советский эстрадный Олимп и занять на нем одно из самых высоких мест. Кроме всего, этому прорыву способствовали и объективные факторы. «Старая гвардия» в лице Эдиты Пьехи, Гелены Великановой, Людмилы Зыкиной, Ольги Воронец уже не пользовалась такой популярностью, как несколько лет назад, и молодежь, после бурного всплеска в конце 60-х, в начале следующего десятилетия была буквально прорежена. Именно тогда волевым решением «сверху» были отлучены от сцены сразу несколько талантливых молодых певиц: Аида Ведищева, Нина Бродская, Лариса Мондрус (последняя даже эмигрировала в Германию). Поэтому на нашей эстраде в женском вокале образовался своеобразный вакуум, который и заполнила собой Анна Герман.
Стоит отметить, что чем большую славу приобретала Герман в Советском Союзе, тем сильнее росла к ней антипатия у нее на родине. Нет, в вышестоящих инстанциях ей продолжали покровительствовать, но вот в эстрадной среде и среди рядовых слушателей за ней закрепилось обидное прозвище «русская подпевала». И каждое ее посещение Советского Союза (а во второй половине 70-х Анна ездила туда практически каждый год) вызывало волну негативной реакции у поляков. Не у всех, конечно, но все же. И Герман прекрасно об этом знала, поскольку скрыть это было невозможно. Например, с какого-то момента польские композиторы вдруг перестали приносить ей новые песни, а телевидение если и показывало ее выступления, то в самое неудачное время – днем, в самый разгар рабочего дня. Дошло до того, что Герман сама начала писать себе песни на польском языке и с ними выступать. Однако ни одна из них так и не смогла подняться до высот «Танцующих Эвридик». Так что на родной польской эстраде Анна Герман была чем-то вроде изгоя.