Бри опять скрестила руки на груди – к этой позе она прибегала всегда, когда пыталась сохранить самообладание.
– Тебе собрать на дорогу еды? Могу налить в термос чаю.
– Ради бога, перестань изображать радушную хозяйку! Я же тебя бросаю, понимаешь?
– Да, ты уезжаешь, – холодно и спокойно проговорила она, – но ты ведь всегда говорил, что уедешь. Наверное, тебе было бы легче, если б я зарыдала, устроила сцену, но ты этого не дождешься.
– И не надо! – Грей бросил в чемодан несколько пар носков. – Ты сделал свой выбор, и я желаю тебе счастья.
Ну а если когда-нибудь судьба забросит тебя в наши края – милости прошу.
Он сверкнул на нее глазами и резко захлопнул чемодан.
– Хорошо, я дам тебе знать.
– Давай помогу снести вещи по лестнице.
Бриана потянулась за рюкзаком, но Грей ее опередил.
– Я внес их сюда, я и вынесу.
– Как хочешь. – Она совершенно обезоружила его, ласково поцеловав в щеку. – Будь молодцом, Грей.
– До свидания, Бриана!
Они молча спустились по лестнице, и только на пороге он с чувством произнес:
– Я тебя не забуду.
– Хочется верить.
Бриана прошла вместе с ним полпути до его машины и, остановившись на дорожке сада, посмотрела, как он погрузил вещи в багажник и сел за руль. Потом улыбнулась, помахала Грею рукой и, не оглядываясь, вернулась в дом.
Через час она сидела в гостиной с шитьем в руках. Услышав за окнами смех, Бри устало закрыла глаза, но когда Мегги с Роганом и малышом вошли в гостиную, она уже приветливо улыбалась.
– Решили прогуляться на ночь глядя?
– Лайам беспокоился. – Мегги села, и Роган передал ей ребенка. – Мы решили, что он просится в гости. Надо же! Прямо классическая картина: хозяйка дома за шитьем.
– Я уже закончила. Хотите выпить? А, Роган?
– Я бы не отказался, – он потянулся к бутылке. – А ты, Мегги?
– Пожалуй, немного виски мне не повредит.
– Ты сама-то будешь, Бри?
– Буду. – Она вдела иголку в нитку и завязала узелок; – Как твоя работа, Мегги?
– Боже, с каким наслаждением я к ней вернулась! – Мегги громко чмокнула Лайама в носик. – Сегодня доделала одну вещицу. Помнишь, Грей говорил о своих любимых развалинах? Ну вот… это меня вдохновило… По-моему, получилось неплохо.
Мегги взяла у Рогана бокал.
– Давайте выпьем за спокойную ночь.
– Полностью присоединяюсь! – воскликнул муж.
– Лайам почему-то считает, что с двух часов ночи до пяти люди спать не должны, – рассмеялась Мегги и положила головку малыша к себе на плечо. – Да, Бри! Мы хотели тебе сказать, что сыщик нашел следы Аманды Догерти в… как называется это место, Роган?
– В Мичигане.
– Она родила девочку, Бри, – прошептала Мегги, укачивая сынишку. – Сыщик видел свидетельство о ее рождении. Аманда назвала дочку Шаннон.
– В честь реки. – У Брианы подступили к горлу слезы. – Значит, у нас есть сестра, Мегги.
– Да. И мы скоро ее разыщем. Хотя и не знаю, к добру ли это.
– Надеюсь, что к счастью. Господи, как я рада! – У Бри даже от сердца немного отлегло. – Как подумаю об этом…
– Да уж, советую хорошенько подумать, прежде чем ввязываться в такую историю, – вмешался Роган. – Девушке уже двадцать пять лет, а это не шутка.
– Значит, мы будем терпеливы, – просто сказала Бриана.
Мегги, отнюдь не уверенная в своих родственных чувствах к далекой сестре, поспешила сменить тему Разговора:
– Мне так хочется показать новую работу Грею.
Интересно, он поймет, что меня вдохновило? Где он? Работает?
– Он уехал. – Бриана аккуратно воткнула иголку в отверстие пуговицы.
– Уехал? Куда? В паб?
– Нет, в Дублин. Хотя не знаю, куда на сей раз его приведет дорога.
– Ты хочешь сказать, он уехал… насовсем? – Мегги вскочила. Малыш, обрадовавшись неожиданной встряске, залился веселым хохотом.
– Да. Час назад.
– И ты сидишь здесь и шьешь?
– А что прикажешь делать? Рвать на себе волосы?
– Нет, это скорее ему надо рвать на себе волосы. Черт побери, какой подонок!.. А я, признаться, к нему привязалась.
– Мегги! – Роган предупреждающе положил руку на плечо жены. – Бриана… ты… как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, спасибо. Не принимай это так близко к сердцу, Мегги. Он имел полное право уехать.
– К черту права! Ты о себе подумала? Ну возьми же у меня ребенка! – крикнула Мегги Рогану и, высвободив руки, присела на корточки возле сестры. – Я знаю, как ты к нему относишься. Бри, и мне совершенно непонятно, почему он так поступил. Что он сказал, когда ты попросила его остаться?
– Я не просила.
– Не просила? Но почему? Почему, черт возьми?
– Потому что это сделало бы нас обоих несчастными. – Бри тихонько охнула, уколов палец. – А у меня есть своя гордость.
– Что толку от твоей гордости? Ты ему, наверное, и сандвичей на дорожку предложила.
– Конечно.
– О господи! – Мегги возмущенно вскочила и заметалась по комнате. – У тебя совсем нет разума. И никогда не было!
– Ты думаешь поднять Бри настроение, затеяв склоку? – сухо спросил Роган.
– Нет, я просто… – Мегги поймала его взгляд и прикусила язык. – Да, ты прав. Извини, Бри! Если хочешь, я составлю тебе компанию. А могу остаться на всю ночь, только приготовлю кое-что для Лайама.
– Нет, ваше место у себя дома. А я прекрасно справлюсь одна. Я же всегда справлялась.
Подъезжая к Дублину, Грей снова обратился мыслями к последней сцене романа. Никак она не получается, черт побери! Потому он, конечно, и такой раздраженный…
Надо было послать рукопись Арлене – и дело с концом! Тогда бы он сейчас не ломал голову над финалом, а обдумывал новый сюжет.
Да, это большое упущение с его стороны. В результате он не может начать новую книгу – старая-то еще не дописана.
Макги уехал, потому что в Ирландии ему больше нечего было делать. У него своя жизнь, своя работа. Он должен был уехать потому… потому что должен был – и точка!
А Туллия осталась, потому что не мыслила себе жизни вне дома, вне родины и родных людей. Она нигде больше не могла быть так счастлива. Бриана… ах нет, не Бриана, а Туллия зачахнет на чужбине, лишившись своих корней.
Поэтому конец вполне логичен. Он соответствует характерам персонажей и общему настроению романа.
Только вот почему душа ноет и ноет? Почему эта боль никак не желает стихать?
Она ведь даже не попросила его остаться! И не пролила ни слезинки… Сообразив, что он опять думает не о Туллии, а о Бриане, Грей выругался и нажал на акселератор.
Все правильно! Все идет своим путем, твердил он, убеждая сам себя. Бриана – разумная, рассудительная женщина. В том числе и поэтому она ему так понравилась.
А если она и вправду его любила бы, могла бы, по крайней мере, сказать, что будет скучать без него.
Хотя нет… Ему это вовсе не нужно. Не нужно, чтобы она ждала его до поздней ночи, штопала ему носки и гладила рубашки. А главное, владела его мыслями!
Он свободен и ничем не связан. Как всегда. Так надо. Ему еще необходимо побывать во многих местах, он еще не все маршруты изведал. Да-да, нужно чуть-чуть отдохнуть перед рекламным турне, а потом… потом перед ним откроются новые горизонты!
Такова его жизнь, и она ему нравится. Грей нетерпеливо забарабанил пальцами по рулю. Как и Макги, он вернется к привычному образу жизни.
Как и Макги…
Грей помрачнел.
Огни Дублина приветственно сияли. Завидев их издалека, он расслабился. Вот и доехал… Проклятье, сколько же тут машин! Хотя… он привык к дорожным пробкам. И к шуму. Правда, в последнее время он довольно долго жил вдали от больших городов, но что с того?
Нужно поскорее найти гостиницу, вытянуть усталые ноги, выпить вина.
Грей затормозил и откинулся на сиденье, запрокинув голову. Он мечтал только о постели, выпивке и покое.
Да, черт возьми! Только об этом!
Бриана встала на рассвете, решив, что глупо лежать в кровати, притворяясь спящей, когда она за всю ночь не сомкнула глаз. Она замесила тесто для хлеба, поставила его в теплое место, чтобы оно подошло, и занялась чаем.
Взяв чашку. Бри вышла в сад, но там ей не понравилось. Даже в оранжерее было неуютно, поэтому она вернулась в дом и принялась готовить завтрак.
К счастью, ее постояльцы собрались в дорогу спозаранку. В восемь утра Бриана их уже проводила.
Но, с другой стороны, она осталась совсем одна…
Ничего, надо только загрузить себя работой – и ей некогда будет тосковать!
Бриана навела чистоту в кухне и, поднявшись на второй этаж, постелила на кровати свежее белье, разгладила каждую морщинку на простынях, заменила грязные полотенца чистыми.
Она долго не решалась зайти в комнату Грея, но потом сказала себе, что убраться, несмотря ни на что, нужно и не стоит откладывать это в долгий ящик. В спальне столько пыли!
Бри осторожно провела пальцем по краю письменного стола и, сжав губы, придвинула к нему стул.
Кто бы мог подумать, что ей будет так одиноко?
Она заставила себя встряхнуться. В конце концов, это же просто комната! Пустая комната, ожидающая новых гостей. И как только они появятся, надо будет их поселить именно здесь. Да-да, это хорошая, полезная мысль! Ей сразу станет легче.
Бри зашла в ванную, взяла полотенца, сушившиеся на батарее, и… почувствовала запах Грея.
Боль была такой внезапной и резкой, что Бриана чуть не упала. Еле доковыляв до кровати, она опустилась на нее и, уткнувшись лицом в полотенца, заплакала навзрыд.
Грей услышал ее рыдания еще на лестнице. Они были так горьки и безутешны, что он ошеломленно замер и не сразу решился войти в спальню.
Значит, она не такая уж хладнокровная, сдержанная и рассудительная!
Грей тряхнул головой, прогоняя усталость и угрызения совести.
– Выходит, – нарочито небрежно произнес он, остановившись на пороге, – ты меня обвела вокруг пальца?
Бриана вскинула на него глаза, и он увидел в них полное отчаяние, а под ними – темные круги. Она порывалась встать, но он махнул рукой.
– Не надо вставать! Плачь, противная притворщица! «Давай я помогу тебе собраться. Грей… Приготовить тебе на дорогу еды? Я прекрасно обойдусь без тебя…»
Бри попыталась проглотить слезы, но они упрямо текли, так что ей пришлось снова уткнуться в полотенца.
– Ты ведь меня, в сущности, выгнала. И даже ни разу не оглянулась, не посмотрела назад! Наконец-то я понял, почему у меня не получался финал. Там все неправильно! – Грей подошел к ней и отнял полотенца. – Ты безнадежно влюблена в меня, Бри, да? Да-да, я знаю, ты беззаветно меня любишь.
– Уходи. Зачем ты вернулся?
– Я кое-что забыл.
– Не выдумывай. Твоего тут ничего больше нет.
– Нет, есть. Ты. – Грей встал на колени и взял Бриану за руки, не позволяя ей закрыть лицо. – Послушай, что я тебе расскажу. Если хочешь – плачь, но только послушай. Я думал, Макги должен уехать.
– Ты вернулся, чтобы поговорить о книге?
– Погоди. Я считал, что ему надо уехать. Да, он ни к кому не питал таких чувств, как к Туллии, но что с того, рассуждал я. Да и она… она его, конечно, любила, она изменила всю его жизнь, придала ей полноту и завершенность, но все равно они не могут быть вместе. Слишком уж они разные.
Грей терпеливо дождался, пока по щеке Брианы скатится еще одна слеза. Она боролась с ними, но не могла подавить.
– Он был одиноким волком, – продолжал Грей. – Он всегда был одиноким волком. На черта ему сдался этот уютный домик на западе Ирландии? Разве это жизнь?.. А она не стала его удерживать, потому что была слишком упряма и горда. И слишком сильно любила моего героя. – Грей перевел дух и продолжал: – Мне это давно не давало покоя. Сводило с ума… Я всю дорогу до Дублина обдумывал эту сцену… надеялся отвлечься от мыслей о тебе. А потом вдруг понял, что он не должен уезжать. И она не должна его отпускать. О да, они, конечно, проживут друг без друга, но их жизнь будет ущербной, потому что им нужно быть вместе. Так что я переписал эту сцену. Прямо там, в вестибюле дублинской гостиницы.
Бриана проглотила слезы и с достоинством произнесла:
– Что ж, поздравляю. Ты решил свои проблемы.
– Пока только одну… Нет, ты никуда не уйдешь! – Грей стиснул ее руки, и она не смогла вырваться. – Поставив точку, я решил немного выпить и лечь спать. Но вместо этого сел в машину и приехал сюда. Я вдруг осознал, что провел здесь самые счастливые месяцы моей жизни. И мне захотелось снова услышать, как ты поешь по утрам на кухне. И, поглядев в окошко спальни, увидеть тебя в саду… Выжить – это еще не все. Посмотри на меня, Бриана. Пожалуйста.
Она подняла на него мокрые глаза, он утер ей слезы и опять взял ее за руки.
– А главное, я позабыл сказать, что я люблю тебя, Бри.
Она ничего не ответила. Не смогла, потому что у нее прервалось дыхание. Но глаза широко распахнулись, и две новые слезинки упали на их сомкнутые руки.
– Для меня это тоже было неожиданностью, – пробормотал Грей. – И даже шоком. Я до сих пор не понимаю, как с этим быть. Я не хотел ни к кому привязываться, и, пока не встретил тебя, мне это удавалось. я боялся потерять свободу, боялся ответственности, но вдруг понял, что без тебя моя жизнь будет пустой.
Грей осторожно поднес к губам руки Брианы и почувствовал вкус ее слез.
– Я испугался, что ты быстро меня позабудешь. Ты ведь так легко распрощалась со мной вчера. Стоило мне об этом подумать, как я впал в панику и уже был готов ползать перед тобой на коленях, но… услышал твой плач. Признаюсь, он показался мне сладостной музыкой.
– Ты хотел, чтобы я заплакала?
– Да, наверное. – Грей выпустил ее руки. – Хотя, если бы ты вчера зарыдала на моем плече и попросила:
«Не уезжай», – я бы остался. А потом мог бы тебя этим попрекать, если бы из-за меня у нас все пошло вкривь и вкось.
Бри засмеялась, утирая слезы.
– Но ведь так в конце концов и получилось.
– Не совсем. – Грей смотрел на нее и не мог налюбоваться. Она казалась ему совершенством. – Я должен был вернуться по собственной воле, чтобы потом мне некого было винить в моих ошибках. Но уверяю тебя, я буду очень стараться не испортить наших отношений.
– Ты захотел вернуться? – не веря своим ушам, медленно спросила Бриана, стискивая руки. Она боялась надеяться…
– Я же сказал, что люблю тебя, Бриана.
– Да. Помню. – Она встала и с трудом улыбнулась. – Первое признание не забывается.
– Ты мне впервые призналась в нашу первую ночь. Надеюсь, я еще услышу от тебя слова любви?
– Я люблю тебя, Грейсон, и ты это прекрасно знаешь.
– Сейчас проверим, – он достал из кармана маленькую коробочку.
– Я не жду от тебя подарков. С меня достаточно того, что ты вернулся домой.
– Я много думал об этом по пути из Дублина. Вернуться домой… Впервые в жизни я возвращаюсь домой… Хотелось бы, чтобы это вошло у меня в привычку.
Грей протянул Бриане коробочку. Она открыла ее и обомлела.
– Хоть было поздно, я все-таки уговорил администратора гостиницы открыть сувенирный ларек. Мне его даже подкупать не пришлось – вы, ирландцы, ужасно сентиментальная нация… – Грей судорожно сглотнул слюну. – Я выбрал традиционное, классическое обручальное кольцо: понадеялся, что оно принесет мне удачу. Бриана, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Хочу создать с тобой семью.
– Грейсон…
– Да, конечно, у меня характер не сахар, – поспешно продолжал он. – Я тебя не стою. Но ты же все равно меня любишь! Работать я могу и в другом месте, чтобы ты не страдала от моего дурного настроения. А дома я тебе буду помогать хозяйничать, обслуживать постояльцев.
Бриана подняла на Грея глаза. Ее переполняла радость. Он любит ее и намерен остаться!
– Грейсон…
– Правда, совсем перейти на оседлый образ жизни мне не удастся, – испугавшись отказа, перебил ее Грей. – Но я буду уезжать довольно редко, а ты, когда захочешь, сможешь поехать со мной. И мы всегда будем возвращаться сюда. Бри. Всегда! Мне этот дом почти так же дорог, как тебе.
– Я знаю. Я…
– Нет, ты не можешь этого знать, – покачал головой Грей. – Я и сам не догадывался, пока не уехал. Это Дом. Дом, а никакая не ловушка. Мое убежище. Мой единственный шанс… Я хочу создать здесь семью. – Он нервно провел пятерней по волосам. – Господи, как же мне хочется завести детей, строить планы на будущее и знать, что ты всегда будешь рядом. Каждую ночь и каждое утро. Никто не будет любить тебя так, как я, Бриана. Клянусь! Помнишь, как в книге про Яна и Катрин? «Отныне я твой навсегда».
– О, Грейсон… – Она чуть не задохнулась. Неужели мечты сбылись? – Я… я хотела…
– Я никого никогда не любил, Бриана. Ты первая. Я буду носить тебя на руках. Ей-богу, буду! А если тебе…
– Господи, да помолчи же ты хоть минуточку! – счастливо улыбаясь сквозь слезы, воскликнула Бри. – Помолчи, чтобы я могла сказать тебе: «Да!»
– Да? – Он схватил ее за плечи и заглянул в сияющие глаза. – Так вот прямо сразу – и да? А заставить меня сначала пострадать?
– Нет. Я сразу говорю: «Да!» – Бриана крепко обняла Грея и положила голову ему на плечо. – Добро пожаловать домой, Грейсон.
– Тебе собрать на дорогу еды? Могу налить в термос чаю.
– Ради бога, перестань изображать радушную хозяйку! Я же тебя бросаю, понимаешь?
– Да, ты уезжаешь, – холодно и спокойно проговорила она, – но ты ведь всегда говорил, что уедешь. Наверное, тебе было бы легче, если б я зарыдала, устроила сцену, но ты этого не дождешься.
– И не надо! – Грей бросил в чемодан несколько пар носков. – Ты сделал свой выбор, и я желаю тебе счастья.
Ну а если когда-нибудь судьба забросит тебя в наши края – милости прошу.
Он сверкнул на нее глазами и резко захлопнул чемодан.
– Хорошо, я дам тебе знать.
– Давай помогу снести вещи по лестнице.
Бриана потянулась за рюкзаком, но Грей ее опередил.
– Я внес их сюда, я и вынесу.
– Как хочешь. – Она совершенно обезоружила его, ласково поцеловав в щеку. – Будь молодцом, Грей.
– До свидания, Бриана!
Они молча спустились по лестнице, и только на пороге он с чувством произнес:
– Я тебя не забуду.
– Хочется верить.
Бриана прошла вместе с ним полпути до его машины и, остановившись на дорожке сада, посмотрела, как он погрузил вещи в багажник и сел за руль. Потом улыбнулась, помахала Грею рукой и, не оглядываясь, вернулась в дом.
Через час она сидела в гостиной с шитьем в руках. Услышав за окнами смех, Бри устало закрыла глаза, но когда Мегги с Роганом и малышом вошли в гостиную, она уже приветливо улыбалась.
– Решили прогуляться на ночь глядя?
– Лайам беспокоился. – Мегги села, и Роган передал ей ребенка. – Мы решили, что он просится в гости. Надо же! Прямо классическая картина: хозяйка дома за шитьем.
– Я уже закончила. Хотите выпить? А, Роган?
– Я бы не отказался, – он потянулся к бутылке. – А ты, Мегги?
– Пожалуй, немного виски мне не повредит.
– Ты сама-то будешь, Бри?
– Буду. – Она вдела иголку в нитку и завязала узелок; – Как твоя работа, Мегги?
– Боже, с каким наслаждением я к ней вернулась! – Мегги громко чмокнула Лайама в носик. – Сегодня доделала одну вещицу. Помнишь, Грей говорил о своих любимых развалинах? Ну вот… это меня вдохновило… По-моему, получилось неплохо.
Мегги взяла у Рогана бокал.
– Давайте выпьем за спокойную ночь.
– Полностью присоединяюсь! – воскликнул муж.
– Лайам почему-то считает, что с двух часов ночи до пяти люди спать не должны, – рассмеялась Мегги и положила головку малыша к себе на плечо. – Да, Бри! Мы хотели тебе сказать, что сыщик нашел следы Аманды Догерти в… как называется это место, Роган?
– В Мичигане.
– Она родила девочку, Бри, – прошептала Мегги, укачивая сынишку. – Сыщик видел свидетельство о ее рождении. Аманда назвала дочку Шаннон.
– В честь реки. – У Брианы подступили к горлу слезы. – Значит, у нас есть сестра, Мегги.
– Да. И мы скоро ее разыщем. Хотя и не знаю, к добру ли это.
– Надеюсь, что к счастью. Господи, как я рада! – У Бри даже от сердца немного отлегло. – Как подумаю об этом…
– Да уж, советую хорошенько подумать, прежде чем ввязываться в такую историю, – вмешался Роган. – Девушке уже двадцать пять лет, а это не шутка.
– Значит, мы будем терпеливы, – просто сказала Бриана.
Мегги, отнюдь не уверенная в своих родственных чувствах к далекой сестре, поспешила сменить тему Разговора:
– Мне так хочется показать новую работу Грею.
Интересно, он поймет, что меня вдохновило? Где он? Работает?
– Он уехал. – Бриана аккуратно воткнула иголку в отверстие пуговицы.
– Уехал? Куда? В паб?
– Нет, в Дублин. Хотя не знаю, куда на сей раз его приведет дорога.
– Ты хочешь сказать, он уехал… насовсем? – Мегги вскочила. Малыш, обрадовавшись неожиданной встряске, залился веселым хохотом.
– Да. Час назад.
– И ты сидишь здесь и шьешь?
– А что прикажешь делать? Рвать на себе волосы?
– Нет, это скорее ему надо рвать на себе волосы. Черт побери, какой подонок!.. А я, признаться, к нему привязалась.
– Мегги! – Роган предупреждающе положил руку на плечо жены. – Бриана… ты… как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, спасибо. Не принимай это так близко к сердцу, Мегги. Он имел полное право уехать.
– К черту права! Ты о себе подумала? Ну возьми же у меня ребенка! – крикнула Мегги Рогану и, высвободив руки, присела на корточки возле сестры. – Я знаю, как ты к нему относишься. Бри, и мне совершенно непонятно, почему он так поступил. Что он сказал, когда ты попросила его остаться?
– Я не просила.
– Не просила? Но почему? Почему, черт возьми?
– Потому что это сделало бы нас обоих несчастными. – Бри тихонько охнула, уколов палец. – А у меня есть своя гордость.
– Что толку от твоей гордости? Ты ему, наверное, и сандвичей на дорожку предложила.
– Конечно.
– О господи! – Мегги возмущенно вскочила и заметалась по комнате. – У тебя совсем нет разума. И никогда не было!
– Ты думаешь поднять Бри настроение, затеяв склоку? – сухо спросил Роган.
– Нет, я просто… – Мегги поймала его взгляд и прикусила язык. – Да, ты прав. Извини, Бри! Если хочешь, я составлю тебе компанию. А могу остаться на всю ночь, только приготовлю кое-что для Лайама.
– Нет, ваше место у себя дома. А я прекрасно справлюсь одна. Я же всегда справлялась.
Подъезжая к Дублину, Грей снова обратился мыслями к последней сцене романа. Никак она не получается, черт побери! Потому он, конечно, и такой раздраженный…
Надо было послать рукопись Арлене – и дело с концом! Тогда бы он сейчас не ломал голову над финалом, а обдумывал новый сюжет.
Да, это большое упущение с его стороны. В результате он не может начать новую книгу – старая-то еще не дописана.
Макги уехал, потому что в Ирландии ему больше нечего было делать. У него своя жизнь, своя работа. Он должен был уехать потому… потому что должен был – и точка!
А Туллия осталась, потому что не мыслила себе жизни вне дома, вне родины и родных людей. Она нигде больше не могла быть так счастлива. Бриана… ах нет, не Бриана, а Туллия зачахнет на чужбине, лишившись своих корней.
Поэтому конец вполне логичен. Он соответствует характерам персонажей и общему настроению романа.
Только вот почему душа ноет и ноет? Почему эта боль никак не желает стихать?
Она ведь даже не попросила его остаться! И не пролила ни слезинки… Сообразив, что он опять думает не о Туллии, а о Бриане, Грей выругался и нажал на акселератор.
Все правильно! Все идет своим путем, твердил он, убеждая сам себя. Бриана – разумная, рассудительная женщина. В том числе и поэтому она ему так понравилась.
А если она и вправду его любила бы, могла бы, по крайней мере, сказать, что будет скучать без него.
Хотя нет… Ему это вовсе не нужно. Не нужно, чтобы она ждала его до поздней ночи, штопала ему носки и гладила рубашки. А главное, владела его мыслями!
Он свободен и ничем не связан. Как всегда. Так надо. Ему еще необходимо побывать во многих местах, он еще не все маршруты изведал. Да-да, нужно чуть-чуть отдохнуть перед рекламным турне, а потом… потом перед ним откроются новые горизонты!
Такова его жизнь, и она ему нравится. Грей нетерпеливо забарабанил пальцами по рулю. Как и Макги, он вернется к привычному образу жизни.
Как и Макги…
Грей помрачнел.
Огни Дублина приветственно сияли. Завидев их издалека, он расслабился. Вот и доехал… Проклятье, сколько же тут машин! Хотя… он привык к дорожным пробкам. И к шуму. Правда, в последнее время он довольно долго жил вдали от больших городов, но что с того?
Нужно поскорее найти гостиницу, вытянуть усталые ноги, выпить вина.
Грей затормозил и откинулся на сиденье, запрокинув голову. Он мечтал только о постели, выпивке и покое.
Да, черт возьми! Только об этом!
Бриана встала на рассвете, решив, что глупо лежать в кровати, притворяясь спящей, когда она за всю ночь не сомкнула глаз. Она замесила тесто для хлеба, поставила его в теплое место, чтобы оно подошло, и занялась чаем.
Взяв чашку. Бри вышла в сад, но там ей не понравилось. Даже в оранжерее было неуютно, поэтому она вернулась в дом и принялась готовить завтрак.
К счастью, ее постояльцы собрались в дорогу спозаранку. В восемь утра Бриана их уже проводила.
Но, с другой стороны, она осталась совсем одна…
Ничего, надо только загрузить себя работой – и ей некогда будет тосковать!
Бриана навела чистоту в кухне и, поднявшись на второй этаж, постелила на кровати свежее белье, разгладила каждую морщинку на простынях, заменила грязные полотенца чистыми.
Она долго не решалась зайти в комнату Грея, но потом сказала себе, что убраться, несмотря ни на что, нужно и не стоит откладывать это в долгий ящик. В спальне столько пыли!
Бри осторожно провела пальцем по краю письменного стола и, сжав губы, придвинула к нему стул.
Кто бы мог подумать, что ей будет так одиноко?
Она заставила себя встряхнуться. В конце концов, это же просто комната! Пустая комната, ожидающая новых гостей. И как только они появятся, надо будет их поселить именно здесь. Да-да, это хорошая, полезная мысль! Ей сразу станет легче.
Бри зашла в ванную, взяла полотенца, сушившиеся на батарее, и… почувствовала запах Грея.
Боль была такой внезапной и резкой, что Бриана чуть не упала. Еле доковыляв до кровати, она опустилась на нее и, уткнувшись лицом в полотенца, заплакала навзрыд.
Грей услышал ее рыдания еще на лестнице. Они были так горьки и безутешны, что он ошеломленно замер и не сразу решился войти в спальню.
Значит, она не такая уж хладнокровная, сдержанная и рассудительная!
Грей тряхнул головой, прогоняя усталость и угрызения совести.
– Выходит, – нарочито небрежно произнес он, остановившись на пороге, – ты меня обвела вокруг пальца?
Бриана вскинула на него глаза, и он увидел в них полное отчаяние, а под ними – темные круги. Она порывалась встать, но он махнул рукой.
– Не надо вставать! Плачь, противная притворщица! «Давай я помогу тебе собраться. Грей… Приготовить тебе на дорогу еды? Я прекрасно обойдусь без тебя…»
Бри попыталась проглотить слезы, но они упрямо текли, так что ей пришлось снова уткнуться в полотенца.
– Ты ведь меня, в сущности, выгнала. И даже ни разу не оглянулась, не посмотрела назад! Наконец-то я понял, почему у меня не получался финал. Там все неправильно! – Грей подошел к ней и отнял полотенца. – Ты безнадежно влюблена в меня, Бри, да? Да-да, я знаю, ты беззаветно меня любишь.
– Уходи. Зачем ты вернулся?
– Я кое-что забыл.
– Не выдумывай. Твоего тут ничего больше нет.
– Нет, есть. Ты. – Грей встал на колени и взял Бриану за руки, не позволяя ей закрыть лицо. – Послушай, что я тебе расскажу. Если хочешь – плачь, но только послушай. Я думал, Макги должен уехать.
– Ты вернулся, чтобы поговорить о книге?
– Погоди. Я считал, что ему надо уехать. Да, он ни к кому не питал таких чувств, как к Туллии, но что с того, рассуждал я. Да и она… она его, конечно, любила, она изменила всю его жизнь, придала ей полноту и завершенность, но все равно они не могут быть вместе. Слишком уж они разные.
Грей терпеливо дождался, пока по щеке Брианы скатится еще одна слеза. Она боролась с ними, но не могла подавить.
– Он был одиноким волком, – продолжал Грей. – Он всегда был одиноким волком. На черта ему сдался этот уютный домик на западе Ирландии? Разве это жизнь?.. А она не стала его удерживать, потому что была слишком упряма и горда. И слишком сильно любила моего героя. – Грей перевел дух и продолжал: – Мне это давно не давало покоя. Сводило с ума… Я всю дорогу до Дублина обдумывал эту сцену… надеялся отвлечься от мыслей о тебе. А потом вдруг понял, что он не должен уезжать. И она не должна его отпускать. О да, они, конечно, проживут друг без друга, но их жизнь будет ущербной, потому что им нужно быть вместе. Так что я переписал эту сцену. Прямо там, в вестибюле дублинской гостиницы.
Бриана проглотила слезы и с достоинством произнесла:
– Что ж, поздравляю. Ты решил свои проблемы.
– Пока только одну… Нет, ты никуда не уйдешь! – Грей стиснул ее руки, и она не смогла вырваться. – Поставив точку, я решил немного выпить и лечь спать. Но вместо этого сел в машину и приехал сюда. Я вдруг осознал, что провел здесь самые счастливые месяцы моей жизни. И мне захотелось снова услышать, как ты поешь по утрам на кухне. И, поглядев в окошко спальни, увидеть тебя в саду… Выжить – это еще не все. Посмотри на меня, Бриана. Пожалуйста.
Она подняла на него мокрые глаза, он утер ей слезы и опять взял ее за руки.
– А главное, я позабыл сказать, что я люблю тебя, Бри.
Она ничего не ответила. Не смогла, потому что у нее прервалось дыхание. Но глаза широко распахнулись, и две новые слезинки упали на их сомкнутые руки.
– Для меня это тоже было неожиданностью, – пробормотал Грей. – И даже шоком. Я до сих пор не понимаю, как с этим быть. Я не хотел ни к кому привязываться, и, пока не встретил тебя, мне это удавалось. я боялся потерять свободу, боялся ответственности, но вдруг понял, что без тебя моя жизнь будет пустой.
Грей осторожно поднес к губам руки Брианы и почувствовал вкус ее слез.
– Я испугался, что ты быстро меня позабудешь. Ты ведь так легко распрощалась со мной вчера. Стоило мне об этом подумать, как я впал в панику и уже был готов ползать перед тобой на коленях, но… услышал твой плач. Признаюсь, он показался мне сладостной музыкой.
– Ты хотел, чтобы я заплакала?
– Да, наверное. – Грей выпустил ее руки. – Хотя, если бы ты вчера зарыдала на моем плече и попросила:
«Не уезжай», – я бы остался. А потом мог бы тебя этим попрекать, если бы из-за меня у нас все пошло вкривь и вкось.
Бри засмеялась, утирая слезы.
– Но ведь так в конце концов и получилось.
– Не совсем. – Грей смотрел на нее и не мог налюбоваться. Она казалась ему совершенством. – Я должен был вернуться по собственной воле, чтобы потом мне некого было винить в моих ошибках. Но уверяю тебя, я буду очень стараться не испортить наших отношений.
– Ты захотел вернуться? – не веря своим ушам, медленно спросила Бриана, стискивая руки. Она боялась надеяться…
– Я же сказал, что люблю тебя, Бриана.
– Да. Помню. – Она встала и с трудом улыбнулась. – Первое признание не забывается.
– Ты мне впервые призналась в нашу первую ночь. Надеюсь, я еще услышу от тебя слова любви?
– Я люблю тебя, Грейсон, и ты это прекрасно знаешь.
– Сейчас проверим, – он достал из кармана маленькую коробочку.
– Я не жду от тебя подарков. С меня достаточно того, что ты вернулся домой.
– Я много думал об этом по пути из Дублина. Вернуться домой… Впервые в жизни я возвращаюсь домой… Хотелось бы, чтобы это вошло у меня в привычку.
Грей протянул Бриане коробочку. Она открыла ее и обомлела.
– Хоть было поздно, я все-таки уговорил администратора гостиницы открыть сувенирный ларек. Мне его даже подкупать не пришлось – вы, ирландцы, ужасно сентиментальная нация… – Грей судорожно сглотнул слюну. – Я выбрал традиционное, классическое обручальное кольцо: понадеялся, что оно принесет мне удачу. Бриана, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Хочу создать с тобой семью.
– Грейсон…
– Да, конечно, у меня характер не сахар, – поспешно продолжал он. – Я тебя не стою. Но ты же все равно меня любишь! Работать я могу и в другом месте, чтобы ты не страдала от моего дурного настроения. А дома я тебе буду помогать хозяйничать, обслуживать постояльцев.
Бриана подняла на Грея глаза. Ее переполняла радость. Он любит ее и намерен остаться!
– Грейсон…
– Правда, совсем перейти на оседлый образ жизни мне не удастся, – испугавшись отказа, перебил ее Грей. – Но я буду уезжать довольно редко, а ты, когда захочешь, сможешь поехать со мной. И мы всегда будем возвращаться сюда. Бри. Всегда! Мне этот дом почти так же дорог, как тебе.
– Я знаю. Я…
– Нет, ты не можешь этого знать, – покачал головой Грей. – Я и сам не догадывался, пока не уехал. Это Дом. Дом, а никакая не ловушка. Мое убежище. Мой единственный шанс… Я хочу создать здесь семью. – Он нервно провел пятерней по волосам. – Господи, как же мне хочется завести детей, строить планы на будущее и знать, что ты всегда будешь рядом. Каждую ночь и каждое утро. Никто не будет любить тебя так, как я, Бриана. Клянусь! Помнишь, как в книге про Яна и Катрин? «Отныне я твой навсегда».
– О, Грейсон… – Она чуть не задохнулась. Неужели мечты сбылись? – Я… я хотела…
– Я никого никогда не любил, Бриана. Ты первая. Я буду носить тебя на руках. Ей-богу, буду! А если тебе…
– Господи, да помолчи же ты хоть минуточку! – счастливо улыбаясь сквозь слезы, воскликнула Бри. – Помолчи, чтобы я могла сказать тебе: «Да!»
– Да? – Он схватил ее за плечи и заглянул в сияющие глаза. – Так вот прямо сразу – и да? А заставить меня сначала пострадать?
– Нет. Я сразу говорю: «Да!» – Бриана крепко обняла Грея и положила голову ему на плечо. – Добро пожаловать домой, Грейсон.