Страница:
Здесь запись обрывалась, и под нею Томас изобразил свой условный знак дубовый лист в прямоугольном обрамлении. Ориел перевернула страницу, но обратная сторона была чиста.
- Здесь больше ничего нет, - недоуменно произнесла она.
- Их связывала клятва, - сказал Блэйд. - Но это не помешало расторгнуть помолвку.
Он взял дневник из ее рук и внимательно вчитался в написанное.
- Да, тут все в порядке. Ничего такого, что может быть использовано в неблаговидных целях. Теперь, когда дневник в наших руках, ничто не сможет исказить то, что в нем написано, в угоду каким-либо коварным замыслам. Я сохраню его у себя?
- Да. Я не сомневаюсь, что ты умеешь прятать то, что не должно попадаться на глаза другим.
Он промолчал.
- Итак, - сказала она, наблюдая за тем, как он прячет дневник в тайный карман камзола, - что тебя может беспокоить сейчас? А вдруг кто-то захочет воспользоваться дневником дедушки Томаса, чтобы поставить под сомнение законность пребывания на троне нашей королевы?
- Такую опасность нельзя исключить.
- И тогда может начаться гражданская война, - задумчиво произнесла Ориел. Она сидела в кресле дедушки Томаса, подперев руками подбородок. - На месте дедушки я уничтожила бы дневник.
- Возможно, он и собирался, но был убит, прежде чем успел это сделать.
Она поднялась и подошла к двери, ведущей в гостиную. Затем приоткрыла дверь. До них донеслось похрапывание. Лесли все еще спал.
- Как же нам быть с дневником? - спросила она.
Блэйд сидел на корточках, ставя на нижние полки разбросанные книги.
- Я должен забрать его с собой в Лондон.
- Зачем? Думаю, нам лучше сжечь его.
Блэйд посмотрел на нее снизу.
- Кое-кто, возможно, захочет познакомиться с содержанием дневника.
- Кто?
- Королева.
Ориел мгновенно прикрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
- Ты собираешься отвезти дневник Ее Величеству? Ты сумасшедший. Как ты добьешься аудиенции?
- У меня есть друзья, они помогут мне. - Блэйд отложил несколько книг в сторону.
- Послушай, Блэйд. Слишком опасно хранить у себя дневник. Нам лучше уничтожить его.
Он покачал головой.
- Ты должна довериться мне в этом. Ее Величество захочет посмотреть дневник сама.
- Откуда ты знаешь?
- Будь я королевой, то желал бы этого же. Это опасное занятие - сидеть на троне. Вспомни тех трех несчастных королев, от которых избавился король Генрих. Подумай о честолюбивых амбициях королевы Шотландии.
- Когда же ты собираешься отправиться в путь?
- Скоро. Но прежде я должен подготовить твоего кузена Джорджа, иначе он снова вызовет меня на дуэль.
- Он этого не сделает, если я поеду с тобой.
- Тебе нельзя. - Блэйд понизил голос. - Думаешь, твои родственники позволят тебе отправиться вместе со мной? О Боже, кто учил тебя скромности и благопристойности?
Ориел гордо подняла голову и с вызовом посмотрела на него.
- Ты сомневаешься в моей благопристойности?
- А разве от нее что-нибудь осталось? - сказал он с ухмылкой.
Ориел никогда не испытывала прежде такой ярости. В глазах у нее потемнело. Она резко ударила Блэйда кулаком в живот. Он, охнув, согнулся, и она успела пнуть его еще и по ноге. Он попытался схватить ее, но она увернулась, подскочила к столу и, подняв лежащую на столе книгу, запустила ему в голову.
Чертыхаясь, он отпрянул назад, а Ориел бросилась мимо него к двери. Она была уже на пороге, когда он схватил ее сзади и оторвал от пола. Она стала вырываться и пинать его, но он держал ее крепко. Прижав девушку спиной к столу, Блэйд обнял ее. Заставив Ориел посмотреть на него, он произнес:
- Я приношу извинения.
Она перестала сопротивляться.
- Правда?
- Да, я прошу прощения у тебя - той, которая подарила себя мне. И я, принявший этот дар, не имею права сомневаться в твоей честности и порядочности. - Он улыбнулся ей, но в глазах его пробежали задорные огоньки.
- Я только хотел подразнить тебя, моя милая. Ты самая достойная и уважаемая женщина изо всех.
- Я уже начинаю чувствовать себя старой и толстой вдовой.
Блэйд сильнее обнял ее, прижавшись к ней всем телом.
- Не старая и не толстая, а самая очаровательная, моя милая.
Склонившись над ней, он стал нежно ее целовать. Прошло всего несколько мгновений, но для Ориел уже ничего больше не существовало в этом мире, кроме его теплых губ. Его руки нашли ее бедра и развели их. Она обняла его за талию, а он, прижавшись к ее бедрам, стал медленно двигаться вперед и назад. Ее пальцы перебирали его кудри, как вдруг раздался голос.
- Сестренка, как вижу, я вовремя проснулся.
Блэйд резко отпрянул в сторону, а Ориел, заливаясь краской, соскочила со стола.
- Лесли, - сказала она. - Ты нужен нам здесь, как собаке пятая нога.
- Увы, такова моя доля.
Она бросила на него взгляд исподлобья.
- Пойду в свою комнату. Мне необходимо принять ванну после нашей прогулки.
- Позволь мне составить тебе компанию, - сказал Блэйд.
Лесли запротестовал, но Блэйд успокоил его жестом руки.
- Только до дверей, Ричмонд, только до дверей.
У входа в комнату Блэйд поцеловал ее руку и, наклонившись, шепнул:
- Я приду к тебе сегодня ночью.
Она улыбнулась, поцеловала его и прошептала в ответ:
- Нельзя. Там спит Нелл. Но я знаю место, где нас никто не побеспокоит.
Подставив ему щеку, она продолжала:
- Приходи в полночь в старый охотничий домик. Спроси у слуг, они скажут тебе, как его найти.
Блэйд выпрямился, заговорщицки улыбнулся и нарочито громко произнес:
- Всего хорошего, милая. Кажется, нам придется мириться с вынужденным ожиданием.
14
Безусловно, самое жалкое существо среди всех, кто дышит и движется на земле, - это человек.
Гомер
Его тело горело огнем неутоленной страсти - ощущение, которое он никогда ранее не испытывал. Ему пришлось признаться самому себе, что ни одна женщина не вызывала в нем такого жгучего желания. Да. Он вел себя, словно молокосос, впервые оказавшийся в публичном доме. Надо положить этому конец. Блэйд несколько раз ударил кулаком по косяку двери, ведущей в библиотеку.
- Проклятье, проклятье, проклятье.
Когда он увидел Ориел в первый раз, она показалась ему уравновешенной и спокойной. Но ее внешний вид оказался обманчивым. Позже он узнал ее лучше. И все же он не ожидал такого перевоплощения из застенчивой девушки в разъяренную львицу. Блэйд также не ожидал, что этот приступ гнева с ее стороны мгновенно распалит его, вызовет неодолимое желание и все его намерения не прикасаться к ней рассыплются в прах. Чем больше времени он проводил с ней, тем более страстно желал ее. Блэйд посмотрел на покрасневшие костяшки пальцев и снова выругался.
Хорошо, что хоть избавился от Лесли. Когда Ориел ушла к себе, ее двоюродный братец тоже исчез. Блэйд вышел из библиотеки и вернулся в гостиную. Там осталась деревянная коробочка из-под сладостей которую торговец Дерри сунул в руки Ориел. Еще когда они втроем были в гостиной, Блэйд незаметно спрятал ее под подушку.
- Тоже мне умник, - недовольно пробурчал Блэйд, рассматривая коробку по пути к себе в комнату. - Догадался вручить послание Ориел.
Ориел и Лесли на пару успели опустошить ее, и Блэйд рассматривал коробку, поворачивая ее и так и эдак. Потом он догадался повернуть ее дном кверху, сдвинул дощечку, под которой оказалось второе дно, и там увидел клочок бумаги. Вынув его, Блэйд задвинул дощечку на место и поставил коробку на стол рядом с кроватью. Прислушался. Было тихо. Он взял листок бумаги и стал его разглядывать. На нем были изображены птица в красном оперении и сокол.
Каждая деталь на картинке была четко прорисована, но сам рисунок выглядел странно: небольшая красная птичка впилась когтями в шею сокола, нацелившись клювом в сердце жертвы. Птица в красном оперении, несомненно, относилась к разряду кардиналов, а сокол был частью его фамильного герба.
Блэйд скомкал бумагу и бросил в огонь. Склонившись над камином, он смотрел, как огненные языки пожирают бумажных птиц. Итак, кардинал Лотарингский узнал о нем - возможно, от Клод. Блэйд раздумывал сейчас, сколько времени он еще сможет оставаться вне досягаемости Шарля де Гиза.
В комнату вошел Рене, неся в руках одежду хозяина. Блэйд едва взглянул на него. Рене нагнулся над сундуком и стал укладывать в него свежевыстиранные рубахи и камзол. Блэйд тихо заговорил с ним по-французски:
- Мы оказались в непростой ситуации, старина. Кардинал Лотарингский вынюхал, кем я являюсь на самом деле.
Рене повернулся к нему
- Наше счастье, что мы вовремя покинули Францию.
- У кардинала длинные руки. - Блэйд вздохнул. - Не сомневаюсь, что его люди рыскают повсюду, чтобы схватить нас. Нам еще повезло: мы все-таки обнаружили то, что искали.
Рене чуть не выронил рубаху из рук, выдохнув
- Наконец-то, месье. Значит, мы можем ехать.
- Я скоро поеду, а тебе придется остаться.
- Но, милорд, кардинал...
- Остается открытым вопрос относительно убийцы Томаса Ричмонда, сказал Блэйд. - Преступник находится в доме, и я не могу оставить Ориел без защиты. Ты будешь охранять ее, пока я не вернусь, чтобы разыскать негодяя, а заодно и расторгнуть помолвку.
- Мой долг быть рядом с вами.
- Ты сделаешь так, как я сказал, - отрезал Блэйд.
Рене продолжал хмуро смотреть на хозяина, и Блэйд, подойдя к слуге, положил руку ему на плечо.
- Я уже достаточно виноват перед ней, заморочив ей голову этой помолвкой. И не хочу, чтобы ей досталось еще больше. Ты единственный человек, который, я уверен, сможет защитить ее.
- Хорошо, месье.
Блэйд вернулся к камину и облокотился на него. Изумруд на его пальце сверкнул зеленым огнем, напоминая о совершенной им глупости.
- Прости меня, грешного, - прошептал он и закрыл глаза.
- Милорд?
Он ответил не сразу. Открыв глаза, он уставился на изумруд.
- Рене, я проклинаю себя. Но кто бы мог подумать, что все так выйдет. Я зарекся не жениться, чтобы не подвергать ту несчастную, которой выпадет жребий быть моей избранницей, опасности жить рядом со мной.
- Но ведь это же ваш отец, а не вы, кто...
- Не говори мне ничего. Теперь, когда я поддался искушению, начну постепенно высвобождаться из ее сетей. Сегодня ночью я должен встретиться с ней в старом охотничьем домике. Это будет первый шаг.
- Встретиться в домике? - Лицо Рене приняло тревожное выражение. - Но, милорд, старый охотничий домик находится в нескольких милях от Ричмонд-Холла. Как это госпожа Ориел собирается добираться туда?
- Несколько миль? - Блэйд подошел к Рене. - Несколько миль... И она хочет среди ночи проделать подобный путь? Святой Бенедикт! Я думал, что она образумилась.
Поняв, какое опасное предприятие она задумала он был готов ругать ее последними словами.
- Простите, милорд, но мне кажется, что голова госпожи Ориел больше занята красотами латинского и греческого языков, нежели познанием реальной жизни.
Блэйд в раздражении повысил голос:
- Наивная дура! - Он направился к дверям. - Я сейчас ей все выскажу!. Я... я... - Он внезапно остановился. - Черт побери, она же сейчас со своей служанкой. Придется ждать до ужина.
Он в сердцах пнул ногой дверь и вернулся в комнату. Какие глупости она наделала до его приезда? Что она еще может натворить, едва он уедет? Сегодня он поговорит с ней - да так, что она надолго запомнит его урок.
После того как все отужинали в большой гостиной, Блэйду пришлось, уступая просьбам тетушки Ливии, вновь выступить в качестве певца и музыканта. Он настраивал лютню, сидя на табурете у камина, а Ориел примостилась на подушке рядом. Они почти не разговаривали, так как Ориел, постоянно отвлекаясь, все время смотрела на Лесли. Блэйд никак не мог понять, что ее вдруг так привлекло в двоюродном брате. Остальные в ожидании музыки расселись полукругом на стульях и подушках и негромко переговаривались. Подтянув струну, Блэйд прислушался, как она звучит. Все по-прежнему были увлечены разговорами, и он уже собрался отчитать Ориел за ее безрассудное решение отправиться ночью неизвестно куда, но тут к ним подошел Лесли. Он зевнул, потом лениво улыбнулся.
- Черт побери, я сегодня сонливый, как никогда. Вообще-то это не в моих правилах засыпать при людях, как я это сделал после полудня. Я снова должен извиниться перед тобой, Фитцстивен.
- Не стоит. - Блэйд подкрутил струну. Ориел молча наблюдала за кузеном.
- На меня это никак не похоже, - продолжал Лесли. Он не отходил и с некоторым подозрением поглядывал на Блэйда. Блэйд невинными глазами взглянул на него. Тот словно чего-то ждал.
В это время вмешалась Ориел.
- Два часа назад я снова поймала тебя с Нелл в комнате дедушки Томаса. Ты опять лапал ее, и если бы не я, можно догадаться, что произошло бы дальше. Почему так? Мужчины требуют от женщин целомудрия, а сами только и норовят совратить их? Почему, пока девушка никем не тронута, около нее толпы поклонников, но стоит ей уступить кому-нибудь, как ее готовы вымазать грязью? Почему, если мужчина имеет десяток женщин, он считается героем, а если женщина позволит себе подобное, ее считают распутной?
Блэйд посмотрел на Лесли, тот на Блэйда, оба молчали. Наконец Лесли попытался ответить:
- Мужчины отличаются от женщин.
- Мужчины не честны, и ты пример этому, - отрубила Ориел. - Теперь Нелл вынуждена прятаться, опасаясь моего гнева, и в этом виноват ты.
- Я не хочу слушать твоих глупых обвинений. - Лесли повернулся и направился к братьям.
Ущипнув струну, чтобы привлечь внимание Ориел, Блэйд хмуро уставился на нее.
- Откуда у тебя такие нелепые представления?
- Они не нелепые.
Блэйд поднял руку, давая понять, что не будет продолжать спор на эту тему, и заговорил с ней, заглушая свои слова звуками лютни.
- Ладно об этом, меня волнует другое. Я хочу поговорить о лесном домике. Я узнал, что он находится в нескольких милях отсюда. Черт возьми, ты испытываешь мое терпение! Я не позволю, чтобы ты пускалась в такие рискованные авантюры. Ночью... в темном лесу... одна!
- Я была в том домике много раз, - вполголоса ответила Ориел.
- Ночью?
- Ну, может быть, не ночью.
Блэйд сильнее ущипнул струну и еще более отчетливо прошептал:
- Ты не сделаешь ни шага из этого дома. Я запрещаю тебе.
Она выпрямилась и рассерженно ткнула пальцем в его камзол.
- Не пытайся приказывать мне, Блэйд Фитцстивен. Не путай меня со своими сговорчивыми французскими куртизанками.
- Помилуй! Я и не путаю. Ни одна куртизанка не решится отправиться ночью неизвестно куда. А у тебя хватает на это храбрости.
- Я буду поступать так, как пожелаю сама. - Она подалась вперед и гневным взором посмотрела на него. - Откровенно говоря, мне не нравятся твои деспотические замашки. Я не хочу, чтобы со мной говорили, как с невольницей.
- Ты моя леди, с которой я, кроме всего прочего, обручен. Ты должна подчиняться мне и слушаться меня.
- У меня собственная голова на плечах, милорд.
- Согласно Библии, жены обязаны слушаться мужей. Я буду твоим господином, и ты должна поступать, как я скажу.
Выведенная из себя его речами, Ориел незаметно пнула его по ноге.
- В Библии еще говорится, что невеста должна быть целомудренной, однако я что-то не вижу, чтобы ты следовал этой заповеди.
Фейт постучала своим веером по ручке стула.
- Ориел, перестань отвлекать Блэйда, не мешай ему настраивать инструмент. Мы все ждем.
Блэйд вновь занялся струнами, а Фейт продолжила:
- Я чувствую, мы должны не откладывая в долгий ящик начать обучать Ориел вести хозяйство. Ты провела столько времени, забивая голову бесполезной чепухой, что совершенно не готова к замужеству, тем более с лордом, который имеет владения и в Англии, и во Франции. Как называется ваш замок, Блэйд?
- Мирефлёр.
- Ах, какое дивное название. Какая жалость, что Ориел не сможет управлять замком надлежащим образом. Джоан, например, хорошо знает, как это надо делать, ибо я ее всему обучила.
Ориел вскинула голову.
- Я отдам распоряжения управляющему, и он сделает все не хуже Джоан.
- А откуда ты узнаешь, какие распоряжения нужно отдавать? - спросила Фейт. - Как ты выяснишь, следует ли управляющий твоим указаниям или морочит тебе голову?
- Я изучала математику.
- И в результате не знаешь, сколько стоит, к примеру, перец, - сказала Фейт. - Ты не представляешь, как нужно солить мясо, сушить фрукты или снадобья из лекарственных растений. Я уж не говорю, что ты и понятия не имеешь, когда нужно резать свинью.
- О!..
Блэйд, услышав растерянный вздох Ориел, поднял глаза и увидел, что щеки ее горят, взгляд потуплен, а руки сжаты в кулаки.
- Я уверен, что Ориел быстро научится тому, что от нее требуется, сказал он. - Что касается меня, то я очарован ее умом, женской привлекательностью и другими достоинствами. Все остальное - мелочи по сравнению с этим.
Ориел подарила ему взгляд, в котором были и удивление, и благодарность.
- Тетя Фейт говорит правду. Она пыталась научить меня вести домашнее хозяйство, но я все пропустила мимо ушей.
- Ничего страшного, милая.
- Нет, это действительно необходимо. Надеюсь, со временем привыкну вести домашние дела.
- Как тебе угодно. Во всяком случае это заставит тебя находиться дома, а не делать то, чего не следует.
Он заглушил ее ответные слова звуками лютни и запел. Он исполнил несколько песен, не получая, впрочем, удовлетворения. Ему не терпелось возобновить спор с Ориел, ибо его продолжала беспокоить мысль, что она способна выкинуть еще какой-нибудь фокус. Она бросала ему вызов лишь потому, что он втолковывал ей, как поступать, а не потому, что он говорил неразумные вещи. Черт бы ее побрал! Он не собирается мириться с ее упрямством и непослушанием. Ее следует проучить.
Блэйд скосил глаза на Ориел. Она следила за его руками, перебиравшими струны. Блэйд усмехнулся и начал новую песню. Он видел, что слова песни заставили Фейт помрачнеть, в то время как Ливия и Лесли хлопали в ладоши и вовсю хохотали.
Когда он и я оказались под одеялом,
Я позволила ему прийти весь путь до конца,
И сейчас мой пояс не сходится на талии.
Боже мой, что же теперь мне делать?
Господи, я осталась одна,
Мою девственность отняли у меня.
Когда он закончил, все, кроме Фейт и Ориел, смеясь аплодировали. Блэйд привстал с табуретки и поклонился, затем, повернувшись к Ориел, предложил ей руку. У нее был отсутствующий взгляд, а лицо побледнело. Он ожидал от нее другой реакции-ярости, гнева...
Он еще раз поклонился и взял ее за руки.
- Милая?
Ориел разрешила помочь ей подняться и проследовала за ним к одному из столов, где стояли графины с напитками. Она молча смотрела, как он наполнял бокал. Когда он протянул ей бокал, она пригубила вино и прошептала:
- Возможно, и у меня будет ребенок.
Блэйд чуть не поперхнулся.
- Избави Боже. Надеюсь, что этого не случится. Я не хотел бы, чтобы ты обременяла себя заботами раньше времени: мы ведь совсем немного знаем друг друга. У тебя будет еще предостаточно времени завести ребенка.
- Я согласна с тобой. Как бы то ни было, я рада, что мы скоро поженимся. Джордж говорит, что это должно быть сделано в четырехнедельный срок.
- Он действительно так говорит?
- А ты разве против?
- Ну что ты. Я-то за. Четыре недели. Да, четыре недели... Теперь об этом охотничьем домике. Может быть, нам лучше воздержаться от интимных встреч? В конце концов мы помолвлены и...
- Тебе не хочется быть со мной?
- Что ты! Порой так хочу, что сатанею от неутоленного желания обладать тобой. Но приличия требуют от нас сдержанности.
- К черту приличия. - Ориел улыбнулась ему. - Давай увидимся сегодня в лесном домике, и я утолю твое желание.
- Боже, я же сказал, что будет лучше, если ты не будешь выходить за пределы дома в ночное время.
- Но...
Блэйд оглянулся, не смотрит ли кто на них, и, схватив ее руку, сжал. Глядя на нее как можно строже, он сказал:
- Ориел Ричмонд, если ты попытаешься ночью выйти из дома, я раздену тебя догола и запру в твоей комнате.
- Ты этого не сделаешь.
- Помилуй, ты сомневаешься в этом после того, что случилось между нами?
- Свинья.
Она вырвала руку и попыталась уйти, но он задержал ее.
- Пустите меня, - сказала она. - Меня коробит ваша надменность, милорд. Может быть, теперь мне и не захочется встречаться с вами - ни в охотничьем домике, ни где-либо еще.
Чувствуя, что победил, Блэйд не удержался, чтобы немного не подразнить ее.
- Не отталкивай меня, милая. Ты только лишний раз вынуждаешь меня напомнить, кто здесь хозяин.
Она вскинула голову, и от его игривости ничего не осталось - таким было выражение ее лица.
- Ах, так. Значит, я для тебя что-то вроде необъезженной лошади, которую можно укротить? Спасибо, что ты показал мне свое истинное лицо. Теперь я подумаю, стоит ли мне вообще выходить замуж. Я скорее останусь старой девой, нежели позволю, чтобы мною командовали. Всего хорошего, сударь.
15
Полны хитрости, полны коварства
Во все времена, всегда и во всем
Дети человеческого племени.
Аристофан
В Ориел все кипело, когда она вошла в свою спальню. Блэйд оставался все таким же властным и непреклонным. Он обращался с ней так, как будто она его рабыня! Если он беспокоится о ней, то мог бы просто попросить ее не отправляться в путь одной, ночью, а не разыгрывать из себя господина.
Ориел остановилась посреди комнаты и только сейчас заметила новую девушку из деревни, Мэри. Ориел спросила ее:
- Нелл все еще не вернулась?
Мэри сделала короткий реверанс.
- Нет, госпожа.
Вздохнув, Ориел повернулась, чем не замедлила воспользоваться Мэри, переставив несколько шпилек на прическе и убрав со лба волосы.
- Она сама не своя с тех пор, как ее застали в конюшне с этим наследником лорда Монтеню. Ну ладно. Завтра отправлюсь в деревню и разыщу ее там.
Ориел снова почувствовала, как ее переполняет гнев. И почему мужчины считают, что женщинам не дано обладать разумом? И все только потому, что у них другое строение тела? Она всегда убеждалась, что даже привлекательнейшие и красивейшие из мужчин скоро становятся невыносимы, когда принимаются изображать из себя господ. Она провела половину жизни, слушая постоянное шипение и ехидные замечания двух своих тетушек. Теперь у нее, наконец, появилась какая-то свобода, и она не собирается быть предметом чьих-то вельможных устремлений. А вдруг она беременна?
Ориел помогла Мэри натянуть себе на голову чепчик и забралась под одеяло. Она дала Блэйду слишком много власти над собой, с сожалением подумала Ориел, и потому он заставил ее забыть о добродетели. Ей стоит научиться управлять своими чувствами. Но как это сделать, если само его дыхание вызывает в ней невыносимое желание прикоснуться к его мускулистой груди, скользнуть рукой под вырез в его одежде...
Ориел безумно захотелось, чтобы дедушка Томас оказался рядом, и ему можно было бы доверить свои мысли и услышать разумный совет. Но он навсегда покинул ее, оставив свои советы в виде намеков и недомолвок. Дедушка был достаточно мудр, чтобы не раскрывать собственные тайны семье, и только Ориел понимала, что таилось за этими намеками.
Сэра Томаса наверняка беспокоила возможная угроза королеве с Севера, со стороны могущественных семейств: граф Вестморлендский и герцог Норфолкский были католиками. Большая часть Севера была католической, хотя сохраняла пока верность королеве Елизавете. Без сомнения, дедушка Томас подозревал, что затеваются какие-то интриги с целью свержения королевы, и стремился их раскрыть.
Ориел вспомнила, как дедушка Томас говорил ей, что восхищается королевой. Вот почему он прекратил свои ежедневные записи в дневнике. Ориел постаралась оживить в памяти его последние страницы. Эти строки читались очень легко, хотя писались уже дрожащей рукой. А в самом конце дедушка нарисовал лист дуба. Под листом было начертано его любимое изречение: "Fronti nulla fides" - "Не доверяй внешнему виду".
Ориел свернулась калачиком на кровати. Мэри опустила балдахин. До встречи с Блэйдом Ориел могла поговорить по душам лишь с дедушкой Томасом. Но теперь, конечно, все ее помыслы были только о Блэйде, его удивительном уме, о чарующем голосе, о благородных манерах. Ориел стала медленно погружаться в сон, но перед тем как заснуть, она еще успела дать себе слово - завтра вступить в непримиримую борьбу со своим деспотом.
Ориел снилось, что Блэйд лежит рядом. Внезапно в сон ворвались летящие дубовые листья. Они падали на Ориел и заслоняли от нее Блэйда, и, хоть она сбрасывала их, листья немедленно закрывали ее снова и скоро облепили полностью.
Но Блэйд почему-то не обращал на это внимания, он продолжал целовать ее, пока один из листьев не упал на ее лицо. Тогда она внезапно чихнула и проснулась.
Ориел открыла глаза. Затем села на кровати и потерла нос. Было слышно лишь дыхание Мэри, которая спала на лежанке около кровати. Ориел показалось, что она пробудилась от какого-то шума. Она прислушалась. Кроме тихого посапывания Мэри, никто не нарушал тишины. А Ориел, окончательно проснувшись, так и осталась сидеть, думая о том, как все во сне было сказочно прекрасно - и ее любовь, и эти листья...
- Листья дуба! Рисунок в конце дневника! Святые апостолы!
Дедушка Томас оказался вновь удивительно прозорлив!
- Здесь больше ничего нет, - недоуменно произнесла она.
- Их связывала клятва, - сказал Блэйд. - Но это не помешало расторгнуть помолвку.
Он взял дневник из ее рук и внимательно вчитался в написанное.
- Да, тут все в порядке. Ничего такого, что может быть использовано в неблаговидных целях. Теперь, когда дневник в наших руках, ничто не сможет исказить то, что в нем написано, в угоду каким-либо коварным замыслам. Я сохраню его у себя?
- Да. Я не сомневаюсь, что ты умеешь прятать то, что не должно попадаться на глаза другим.
Он промолчал.
- Итак, - сказала она, наблюдая за тем, как он прячет дневник в тайный карман камзола, - что тебя может беспокоить сейчас? А вдруг кто-то захочет воспользоваться дневником дедушки Томаса, чтобы поставить под сомнение законность пребывания на троне нашей королевы?
- Такую опасность нельзя исключить.
- И тогда может начаться гражданская война, - задумчиво произнесла Ориел. Она сидела в кресле дедушки Томаса, подперев руками подбородок. - На месте дедушки я уничтожила бы дневник.
- Возможно, он и собирался, но был убит, прежде чем успел это сделать.
Она поднялась и подошла к двери, ведущей в гостиную. Затем приоткрыла дверь. До них донеслось похрапывание. Лесли все еще спал.
- Как же нам быть с дневником? - спросила она.
Блэйд сидел на корточках, ставя на нижние полки разбросанные книги.
- Я должен забрать его с собой в Лондон.
- Зачем? Думаю, нам лучше сжечь его.
Блэйд посмотрел на нее снизу.
- Кое-кто, возможно, захочет познакомиться с содержанием дневника.
- Кто?
- Королева.
Ориел мгновенно прикрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
- Ты собираешься отвезти дневник Ее Величеству? Ты сумасшедший. Как ты добьешься аудиенции?
- У меня есть друзья, они помогут мне. - Блэйд отложил несколько книг в сторону.
- Послушай, Блэйд. Слишком опасно хранить у себя дневник. Нам лучше уничтожить его.
Он покачал головой.
- Ты должна довериться мне в этом. Ее Величество захочет посмотреть дневник сама.
- Откуда ты знаешь?
- Будь я королевой, то желал бы этого же. Это опасное занятие - сидеть на троне. Вспомни тех трех несчастных королев, от которых избавился король Генрих. Подумай о честолюбивых амбициях королевы Шотландии.
- Когда же ты собираешься отправиться в путь?
- Скоро. Но прежде я должен подготовить твоего кузена Джорджа, иначе он снова вызовет меня на дуэль.
- Он этого не сделает, если я поеду с тобой.
- Тебе нельзя. - Блэйд понизил голос. - Думаешь, твои родственники позволят тебе отправиться вместе со мной? О Боже, кто учил тебя скромности и благопристойности?
Ориел гордо подняла голову и с вызовом посмотрела на него.
- Ты сомневаешься в моей благопристойности?
- А разве от нее что-нибудь осталось? - сказал он с ухмылкой.
Ориел никогда не испытывала прежде такой ярости. В глазах у нее потемнело. Она резко ударила Блэйда кулаком в живот. Он, охнув, согнулся, и она успела пнуть его еще и по ноге. Он попытался схватить ее, но она увернулась, подскочила к столу и, подняв лежащую на столе книгу, запустила ему в голову.
Чертыхаясь, он отпрянул назад, а Ориел бросилась мимо него к двери. Она была уже на пороге, когда он схватил ее сзади и оторвал от пола. Она стала вырываться и пинать его, но он держал ее крепко. Прижав девушку спиной к столу, Блэйд обнял ее. Заставив Ориел посмотреть на него, он произнес:
- Я приношу извинения.
Она перестала сопротивляться.
- Правда?
- Да, я прошу прощения у тебя - той, которая подарила себя мне. И я, принявший этот дар, не имею права сомневаться в твоей честности и порядочности. - Он улыбнулся ей, но в глазах его пробежали задорные огоньки.
- Я только хотел подразнить тебя, моя милая. Ты самая достойная и уважаемая женщина изо всех.
- Я уже начинаю чувствовать себя старой и толстой вдовой.
Блэйд сильнее обнял ее, прижавшись к ней всем телом.
- Не старая и не толстая, а самая очаровательная, моя милая.
Склонившись над ней, он стал нежно ее целовать. Прошло всего несколько мгновений, но для Ориел уже ничего больше не существовало в этом мире, кроме его теплых губ. Его руки нашли ее бедра и развели их. Она обняла его за талию, а он, прижавшись к ее бедрам, стал медленно двигаться вперед и назад. Ее пальцы перебирали его кудри, как вдруг раздался голос.
- Сестренка, как вижу, я вовремя проснулся.
Блэйд резко отпрянул в сторону, а Ориел, заливаясь краской, соскочила со стола.
- Лесли, - сказала она. - Ты нужен нам здесь, как собаке пятая нога.
- Увы, такова моя доля.
Она бросила на него взгляд исподлобья.
- Пойду в свою комнату. Мне необходимо принять ванну после нашей прогулки.
- Позволь мне составить тебе компанию, - сказал Блэйд.
Лесли запротестовал, но Блэйд успокоил его жестом руки.
- Только до дверей, Ричмонд, только до дверей.
У входа в комнату Блэйд поцеловал ее руку и, наклонившись, шепнул:
- Я приду к тебе сегодня ночью.
Она улыбнулась, поцеловала его и прошептала в ответ:
- Нельзя. Там спит Нелл. Но я знаю место, где нас никто не побеспокоит.
Подставив ему щеку, она продолжала:
- Приходи в полночь в старый охотничий домик. Спроси у слуг, они скажут тебе, как его найти.
Блэйд выпрямился, заговорщицки улыбнулся и нарочито громко произнес:
- Всего хорошего, милая. Кажется, нам придется мириться с вынужденным ожиданием.
14
Безусловно, самое жалкое существо среди всех, кто дышит и движется на земле, - это человек.
Гомер
Его тело горело огнем неутоленной страсти - ощущение, которое он никогда ранее не испытывал. Ему пришлось признаться самому себе, что ни одна женщина не вызывала в нем такого жгучего желания. Да. Он вел себя, словно молокосос, впервые оказавшийся в публичном доме. Надо положить этому конец. Блэйд несколько раз ударил кулаком по косяку двери, ведущей в библиотеку.
- Проклятье, проклятье, проклятье.
Когда он увидел Ориел в первый раз, она показалась ему уравновешенной и спокойной. Но ее внешний вид оказался обманчивым. Позже он узнал ее лучше. И все же он не ожидал такого перевоплощения из застенчивой девушки в разъяренную львицу. Блэйд также не ожидал, что этот приступ гнева с ее стороны мгновенно распалит его, вызовет неодолимое желание и все его намерения не прикасаться к ней рассыплются в прах. Чем больше времени он проводил с ней, тем более страстно желал ее. Блэйд посмотрел на покрасневшие костяшки пальцев и снова выругался.
Хорошо, что хоть избавился от Лесли. Когда Ориел ушла к себе, ее двоюродный братец тоже исчез. Блэйд вышел из библиотеки и вернулся в гостиную. Там осталась деревянная коробочка из-под сладостей которую торговец Дерри сунул в руки Ориел. Еще когда они втроем были в гостиной, Блэйд незаметно спрятал ее под подушку.
- Тоже мне умник, - недовольно пробурчал Блэйд, рассматривая коробку по пути к себе в комнату. - Догадался вручить послание Ориел.
Ориел и Лесли на пару успели опустошить ее, и Блэйд рассматривал коробку, поворачивая ее и так и эдак. Потом он догадался повернуть ее дном кверху, сдвинул дощечку, под которой оказалось второе дно, и там увидел клочок бумаги. Вынув его, Блэйд задвинул дощечку на место и поставил коробку на стол рядом с кроватью. Прислушался. Было тихо. Он взял листок бумаги и стал его разглядывать. На нем были изображены птица в красном оперении и сокол.
Каждая деталь на картинке была четко прорисована, но сам рисунок выглядел странно: небольшая красная птичка впилась когтями в шею сокола, нацелившись клювом в сердце жертвы. Птица в красном оперении, несомненно, относилась к разряду кардиналов, а сокол был частью его фамильного герба.
Блэйд скомкал бумагу и бросил в огонь. Склонившись над камином, он смотрел, как огненные языки пожирают бумажных птиц. Итак, кардинал Лотарингский узнал о нем - возможно, от Клод. Блэйд раздумывал сейчас, сколько времени он еще сможет оставаться вне досягаемости Шарля де Гиза.
В комнату вошел Рене, неся в руках одежду хозяина. Блэйд едва взглянул на него. Рене нагнулся над сундуком и стал укладывать в него свежевыстиранные рубахи и камзол. Блэйд тихо заговорил с ним по-французски:
- Мы оказались в непростой ситуации, старина. Кардинал Лотарингский вынюхал, кем я являюсь на самом деле.
Рене повернулся к нему
- Наше счастье, что мы вовремя покинули Францию.
- У кардинала длинные руки. - Блэйд вздохнул. - Не сомневаюсь, что его люди рыскают повсюду, чтобы схватить нас. Нам еще повезло: мы все-таки обнаружили то, что искали.
Рене чуть не выронил рубаху из рук, выдохнув
- Наконец-то, месье. Значит, мы можем ехать.
- Я скоро поеду, а тебе придется остаться.
- Но, милорд, кардинал...
- Остается открытым вопрос относительно убийцы Томаса Ричмонда, сказал Блэйд. - Преступник находится в доме, и я не могу оставить Ориел без защиты. Ты будешь охранять ее, пока я не вернусь, чтобы разыскать негодяя, а заодно и расторгнуть помолвку.
- Мой долг быть рядом с вами.
- Ты сделаешь так, как я сказал, - отрезал Блэйд.
Рене продолжал хмуро смотреть на хозяина, и Блэйд, подойдя к слуге, положил руку ему на плечо.
- Я уже достаточно виноват перед ней, заморочив ей голову этой помолвкой. И не хочу, чтобы ей досталось еще больше. Ты единственный человек, который, я уверен, сможет защитить ее.
- Хорошо, месье.
Блэйд вернулся к камину и облокотился на него. Изумруд на его пальце сверкнул зеленым огнем, напоминая о совершенной им глупости.
- Прости меня, грешного, - прошептал он и закрыл глаза.
- Милорд?
Он ответил не сразу. Открыв глаза, он уставился на изумруд.
- Рене, я проклинаю себя. Но кто бы мог подумать, что все так выйдет. Я зарекся не жениться, чтобы не подвергать ту несчастную, которой выпадет жребий быть моей избранницей, опасности жить рядом со мной.
- Но ведь это же ваш отец, а не вы, кто...
- Не говори мне ничего. Теперь, когда я поддался искушению, начну постепенно высвобождаться из ее сетей. Сегодня ночью я должен встретиться с ней в старом охотничьем домике. Это будет первый шаг.
- Встретиться в домике? - Лицо Рене приняло тревожное выражение. - Но, милорд, старый охотничий домик находится в нескольких милях от Ричмонд-Холла. Как это госпожа Ориел собирается добираться туда?
- Несколько миль? - Блэйд подошел к Рене. - Несколько миль... И она хочет среди ночи проделать подобный путь? Святой Бенедикт! Я думал, что она образумилась.
Поняв, какое опасное предприятие она задумала он был готов ругать ее последними словами.
- Простите, милорд, но мне кажется, что голова госпожи Ориел больше занята красотами латинского и греческого языков, нежели познанием реальной жизни.
Блэйд в раздражении повысил голос:
- Наивная дура! - Он направился к дверям. - Я сейчас ей все выскажу!. Я... я... - Он внезапно остановился. - Черт побери, она же сейчас со своей служанкой. Придется ждать до ужина.
Он в сердцах пнул ногой дверь и вернулся в комнату. Какие глупости она наделала до его приезда? Что она еще может натворить, едва он уедет? Сегодня он поговорит с ней - да так, что она надолго запомнит его урок.
После того как все отужинали в большой гостиной, Блэйду пришлось, уступая просьбам тетушки Ливии, вновь выступить в качестве певца и музыканта. Он настраивал лютню, сидя на табурете у камина, а Ориел примостилась на подушке рядом. Они почти не разговаривали, так как Ориел, постоянно отвлекаясь, все время смотрела на Лесли. Блэйд никак не мог понять, что ее вдруг так привлекло в двоюродном брате. Остальные в ожидании музыки расселись полукругом на стульях и подушках и негромко переговаривались. Подтянув струну, Блэйд прислушался, как она звучит. Все по-прежнему были увлечены разговорами, и он уже собрался отчитать Ориел за ее безрассудное решение отправиться ночью неизвестно куда, но тут к ним подошел Лесли. Он зевнул, потом лениво улыбнулся.
- Черт побери, я сегодня сонливый, как никогда. Вообще-то это не в моих правилах засыпать при людях, как я это сделал после полудня. Я снова должен извиниться перед тобой, Фитцстивен.
- Не стоит. - Блэйд подкрутил струну. Ориел молча наблюдала за кузеном.
- На меня это никак не похоже, - продолжал Лесли. Он не отходил и с некоторым подозрением поглядывал на Блэйда. Блэйд невинными глазами взглянул на него. Тот словно чего-то ждал.
В это время вмешалась Ориел.
- Два часа назад я снова поймала тебя с Нелл в комнате дедушки Томаса. Ты опять лапал ее, и если бы не я, можно догадаться, что произошло бы дальше. Почему так? Мужчины требуют от женщин целомудрия, а сами только и норовят совратить их? Почему, пока девушка никем не тронута, около нее толпы поклонников, но стоит ей уступить кому-нибудь, как ее готовы вымазать грязью? Почему, если мужчина имеет десяток женщин, он считается героем, а если женщина позволит себе подобное, ее считают распутной?
Блэйд посмотрел на Лесли, тот на Блэйда, оба молчали. Наконец Лесли попытался ответить:
- Мужчины отличаются от женщин.
- Мужчины не честны, и ты пример этому, - отрубила Ориел. - Теперь Нелл вынуждена прятаться, опасаясь моего гнева, и в этом виноват ты.
- Я не хочу слушать твоих глупых обвинений. - Лесли повернулся и направился к братьям.
Ущипнув струну, чтобы привлечь внимание Ориел, Блэйд хмуро уставился на нее.
- Откуда у тебя такие нелепые представления?
- Они не нелепые.
Блэйд поднял руку, давая понять, что не будет продолжать спор на эту тему, и заговорил с ней, заглушая свои слова звуками лютни.
- Ладно об этом, меня волнует другое. Я хочу поговорить о лесном домике. Я узнал, что он находится в нескольких милях отсюда. Черт возьми, ты испытываешь мое терпение! Я не позволю, чтобы ты пускалась в такие рискованные авантюры. Ночью... в темном лесу... одна!
- Я была в том домике много раз, - вполголоса ответила Ориел.
- Ночью?
- Ну, может быть, не ночью.
Блэйд сильнее ущипнул струну и еще более отчетливо прошептал:
- Ты не сделаешь ни шага из этого дома. Я запрещаю тебе.
Она выпрямилась и рассерженно ткнула пальцем в его камзол.
- Не пытайся приказывать мне, Блэйд Фитцстивен. Не путай меня со своими сговорчивыми французскими куртизанками.
- Помилуй! Я и не путаю. Ни одна куртизанка не решится отправиться ночью неизвестно куда. А у тебя хватает на это храбрости.
- Я буду поступать так, как пожелаю сама. - Она подалась вперед и гневным взором посмотрела на него. - Откровенно говоря, мне не нравятся твои деспотические замашки. Я не хочу, чтобы со мной говорили, как с невольницей.
- Ты моя леди, с которой я, кроме всего прочего, обручен. Ты должна подчиняться мне и слушаться меня.
- У меня собственная голова на плечах, милорд.
- Согласно Библии, жены обязаны слушаться мужей. Я буду твоим господином, и ты должна поступать, как я скажу.
Выведенная из себя его речами, Ориел незаметно пнула его по ноге.
- В Библии еще говорится, что невеста должна быть целомудренной, однако я что-то не вижу, чтобы ты следовал этой заповеди.
Фейт постучала своим веером по ручке стула.
- Ориел, перестань отвлекать Блэйда, не мешай ему настраивать инструмент. Мы все ждем.
Блэйд вновь занялся струнами, а Фейт продолжила:
- Я чувствую, мы должны не откладывая в долгий ящик начать обучать Ориел вести хозяйство. Ты провела столько времени, забивая голову бесполезной чепухой, что совершенно не готова к замужеству, тем более с лордом, который имеет владения и в Англии, и во Франции. Как называется ваш замок, Блэйд?
- Мирефлёр.
- Ах, какое дивное название. Какая жалость, что Ориел не сможет управлять замком надлежащим образом. Джоан, например, хорошо знает, как это надо делать, ибо я ее всему обучила.
Ориел вскинула голову.
- Я отдам распоряжения управляющему, и он сделает все не хуже Джоан.
- А откуда ты узнаешь, какие распоряжения нужно отдавать? - спросила Фейт. - Как ты выяснишь, следует ли управляющий твоим указаниям или морочит тебе голову?
- Я изучала математику.
- И в результате не знаешь, сколько стоит, к примеру, перец, - сказала Фейт. - Ты не представляешь, как нужно солить мясо, сушить фрукты или снадобья из лекарственных растений. Я уж не говорю, что ты и понятия не имеешь, когда нужно резать свинью.
- О!..
Блэйд, услышав растерянный вздох Ориел, поднял глаза и увидел, что щеки ее горят, взгляд потуплен, а руки сжаты в кулаки.
- Я уверен, что Ориел быстро научится тому, что от нее требуется, сказал он. - Что касается меня, то я очарован ее умом, женской привлекательностью и другими достоинствами. Все остальное - мелочи по сравнению с этим.
Ориел подарила ему взгляд, в котором были и удивление, и благодарность.
- Тетя Фейт говорит правду. Она пыталась научить меня вести домашнее хозяйство, но я все пропустила мимо ушей.
- Ничего страшного, милая.
- Нет, это действительно необходимо. Надеюсь, со временем привыкну вести домашние дела.
- Как тебе угодно. Во всяком случае это заставит тебя находиться дома, а не делать то, чего не следует.
Он заглушил ее ответные слова звуками лютни и запел. Он исполнил несколько песен, не получая, впрочем, удовлетворения. Ему не терпелось возобновить спор с Ориел, ибо его продолжала беспокоить мысль, что она способна выкинуть еще какой-нибудь фокус. Она бросала ему вызов лишь потому, что он втолковывал ей, как поступать, а не потому, что он говорил неразумные вещи. Черт бы ее побрал! Он не собирается мириться с ее упрямством и непослушанием. Ее следует проучить.
Блэйд скосил глаза на Ориел. Она следила за его руками, перебиравшими струны. Блэйд усмехнулся и начал новую песню. Он видел, что слова песни заставили Фейт помрачнеть, в то время как Ливия и Лесли хлопали в ладоши и вовсю хохотали.
Когда он и я оказались под одеялом,
Я позволила ему прийти весь путь до конца,
И сейчас мой пояс не сходится на талии.
Боже мой, что же теперь мне делать?
Господи, я осталась одна,
Мою девственность отняли у меня.
Когда он закончил, все, кроме Фейт и Ориел, смеясь аплодировали. Блэйд привстал с табуретки и поклонился, затем, повернувшись к Ориел, предложил ей руку. У нее был отсутствующий взгляд, а лицо побледнело. Он ожидал от нее другой реакции-ярости, гнева...
Он еще раз поклонился и взял ее за руки.
- Милая?
Ориел разрешила помочь ей подняться и проследовала за ним к одному из столов, где стояли графины с напитками. Она молча смотрела, как он наполнял бокал. Когда он протянул ей бокал, она пригубила вино и прошептала:
- Возможно, и у меня будет ребенок.
Блэйд чуть не поперхнулся.
- Избави Боже. Надеюсь, что этого не случится. Я не хотел бы, чтобы ты обременяла себя заботами раньше времени: мы ведь совсем немного знаем друг друга. У тебя будет еще предостаточно времени завести ребенка.
- Я согласна с тобой. Как бы то ни было, я рада, что мы скоро поженимся. Джордж говорит, что это должно быть сделано в четырехнедельный срок.
- Он действительно так говорит?
- А ты разве против?
- Ну что ты. Я-то за. Четыре недели. Да, четыре недели... Теперь об этом охотничьем домике. Может быть, нам лучше воздержаться от интимных встреч? В конце концов мы помолвлены и...
- Тебе не хочется быть со мной?
- Что ты! Порой так хочу, что сатанею от неутоленного желания обладать тобой. Но приличия требуют от нас сдержанности.
- К черту приличия. - Ориел улыбнулась ему. - Давай увидимся сегодня в лесном домике, и я утолю твое желание.
- Боже, я же сказал, что будет лучше, если ты не будешь выходить за пределы дома в ночное время.
- Но...
Блэйд оглянулся, не смотрит ли кто на них, и, схватив ее руку, сжал. Глядя на нее как можно строже, он сказал:
- Ориел Ричмонд, если ты попытаешься ночью выйти из дома, я раздену тебя догола и запру в твоей комнате.
- Ты этого не сделаешь.
- Помилуй, ты сомневаешься в этом после того, что случилось между нами?
- Свинья.
Она вырвала руку и попыталась уйти, но он задержал ее.
- Пустите меня, - сказала она. - Меня коробит ваша надменность, милорд. Может быть, теперь мне и не захочется встречаться с вами - ни в охотничьем домике, ни где-либо еще.
Чувствуя, что победил, Блэйд не удержался, чтобы немного не подразнить ее.
- Не отталкивай меня, милая. Ты только лишний раз вынуждаешь меня напомнить, кто здесь хозяин.
Она вскинула голову, и от его игривости ничего не осталось - таким было выражение ее лица.
- Ах, так. Значит, я для тебя что-то вроде необъезженной лошади, которую можно укротить? Спасибо, что ты показал мне свое истинное лицо. Теперь я подумаю, стоит ли мне вообще выходить замуж. Я скорее останусь старой девой, нежели позволю, чтобы мною командовали. Всего хорошего, сударь.
15
Полны хитрости, полны коварства
Во все времена, всегда и во всем
Дети человеческого племени.
Аристофан
В Ориел все кипело, когда она вошла в свою спальню. Блэйд оставался все таким же властным и непреклонным. Он обращался с ней так, как будто она его рабыня! Если он беспокоится о ней, то мог бы просто попросить ее не отправляться в путь одной, ночью, а не разыгрывать из себя господина.
Ориел остановилась посреди комнаты и только сейчас заметила новую девушку из деревни, Мэри. Ориел спросила ее:
- Нелл все еще не вернулась?
Мэри сделала короткий реверанс.
- Нет, госпожа.
Вздохнув, Ориел повернулась, чем не замедлила воспользоваться Мэри, переставив несколько шпилек на прическе и убрав со лба волосы.
- Она сама не своя с тех пор, как ее застали в конюшне с этим наследником лорда Монтеню. Ну ладно. Завтра отправлюсь в деревню и разыщу ее там.
Ориел снова почувствовала, как ее переполняет гнев. И почему мужчины считают, что женщинам не дано обладать разумом? И все только потому, что у них другое строение тела? Она всегда убеждалась, что даже привлекательнейшие и красивейшие из мужчин скоро становятся невыносимы, когда принимаются изображать из себя господ. Она провела половину жизни, слушая постоянное шипение и ехидные замечания двух своих тетушек. Теперь у нее, наконец, появилась какая-то свобода, и она не собирается быть предметом чьих-то вельможных устремлений. А вдруг она беременна?
Ориел помогла Мэри натянуть себе на голову чепчик и забралась под одеяло. Она дала Блэйду слишком много власти над собой, с сожалением подумала Ориел, и потому он заставил ее забыть о добродетели. Ей стоит научиться управлять своими чувствами. Но как это сделать, если само его дыхание вызывает в ней невыносимое желание прикоснуться к его мускулистой груди, скользнуть рукой под вырез в его одежде...
Ориел безумно захотелось, чтобы дедушка Томас оказался рядом, и ему можно было бы доверить свои мысли и услышать разумный совет. Но он навсегда покинул ее, оставив свои советы в виде намеков и недомолвок. Дедушка был достаточно мудр, чтобы не раскрывать собственные тайны семье, и только Ориел понимала, что таилось за этими намеками.
Сэра Томаса наверняка беспокоила возможная угроза королеве с Севера, со стороны могущественных семейств: граф Вестморлендский и герцог Норфолкский были католиками. Большая часть Севера была католической, хотя сохраняла пока верность королеве Елизавете. Без сомнения, дедушка Томас подозревал, что затеваются какие-то интриги с целью свержения королевы, и стремился их раскрыть.
Ориел вспомнила, как дедушка Томас говорил ей, что восхищается королевой. Вот почему он прекратил свои ежедневные записи в дневнике. Ориел постаралась оживить в памяти его последние страницы. Эти строки читались очень легко, хотя писались уже дрожащей рукой. А в самом конце дедушка нарисовал лист дуба. Под листом было начертано его любимое изречение: "Fronti nulla fides" - "Не доверяй внешнему виду".
Ориел свернулась калачиком на кровати. Мэри опустила балдахин. До встречи с Блэйдом Ориел могла поговорить по душам лишь с дедушкой Томасом. Но теперь, конечно, все ее помыслы были только о Блэйде, его удивительном уме, о чарующем голосе, о благородных манерах. Ориел стала медленно погружаться в сон, но перед тем как заснуть, она еще успела дать себе слово - завтра вступить в непримиримую борьбу со своим деспотом.
Ориел снилось, что Блэйд лежит рядом. Внезапно в сон ворвались летящие дубовые листья. Они падали на Ориел и заслоняли от нее Блэйда, и, хоть она сбрасывала их, листья немедленно закрывали ее снова и скоро облепили полностью.
Но Блэйд почему-то не обращал на это внимания, он продолжал целовать ее, пока один из листьев не упал на ее лицо. Тогда она внезапно чихнула и проснулась.
Ориел открыла глаза. Затем села на кровати и потерла нос. Было слышно лишь дыхание Мэри, которая спала на лежанке около кровати. Ориел показалось, что она пробудилась от какого-то шума. Она прислушалась. Кроме тихого посапывания Мэри, никто не нарушал тишины. А Ориел, окончательно проснувшись, так и осталась сидеть, думая о том, как все во сне было сказочно прекрасно - и ее любовь, и эти листья...
- Листья дуба! Рисунок в конце дневника! Святые апостолы!
Дедушка Томас оказался вновь удивительно прозорлив!