Балид помедлил, но когда рука скелета снова коснулась его, он заторопился:
- Я не знаю, что сказала Мохаллету эта девушка, но он сильно заволновался. Однажды ночью он куда-то отправился на катере, взяв с собой девушку и шестерых бойцов. Куда они ездили, я не знаю, но вернулся Мохаллет в ярости, с ним была только девушка. Потом на берегу мы нашли трупы тех шестерых. Но мы никому ничего не сказали потому, что убиты они были отравленными пулями из пистолета такого же калибра, какой был только у Мохаллета.
- Мохаллет убил их, чтобы они не могли рассказать, где он был? простучали челюсти.
- Не знаю. Наверное, это так.
- Дальше!
- Потом Мохаллет с вооруженным отрядом пытался проникнуть в великую пустыню Руб-эль-Хали, куда еще никому не удавалось добраться. Там, на побережье, живут дикие племена. Они отбили нашу атаку, очень много наших там полегло, и мы отступили.
- Мохаллет хотел попасть в великую пустыню и не смог?
- Да. После этого он прибыл в Соединенные Штаты на своей яхте.
- На своей яхте?
Балид смущенно замялся: - Может быть, о Пламенный, это и не его яхта. Он украл ее у какого-то англичанина несколько месяцев назад.
- Он прибыл сюда за подводной лодкой Дока Сэвиджа?
- Да.
- Зачем она ему нужна?
- Не знаю! По-моему, он хочет добраться до какого-то места в пустыне Руб-эль-Хали, о котором ему рассказала девушка.
- Правду, о, червь! Что ищет Мохаллет?
- Я говорю правду. Я не знаю, что он ищет!
- Где находится яхта?
- На реке, которую американцы называют Гудзон, стоит на якоре напротив улицы под номером "сто".
- Ты хорошо говорил, - произнес отвратительный голос.
В это время раздался смех Монаха: - Еще как хорошо! Надо бы его вознаградить, вернув его к жизни.
Щелкнул выключатель, яркий свет залил лабораторию Дока.
Балид онемел. Он лежал в ящике, доходившем ему до шеи и заполненном самым обычным песком. Песок был разогрет погруженными в него простыми электрическими утюгами. Скелет был сделан из дерева и покрашен фосфором. Суставами служили резиновые ленты, это и пoзволяло так сильно растягивать руки скелета. С правой руки незамысловатого приспособления свисал обернутый изоляцией провод. Когда его оголенный конец касался Балида, тот чувствовал удар электрического тока.
Книга, в которой якобы содержалось жизнеописание Балида, была обычной конторской тетрадью, в нее вписали текст фосфоресцирующими буквами. В кармане у Балида нашли бумажник с его именем, что позволило соответственно озаглавить книгу. В ней также было краткое описание событий в гостинице, но прочитать эту страницу Балиду не хватило времени.
С помощью порошка для фотовспышки создавали пламя, вырывающееся изо рта скелета. Дым имитировала простыня с подкладкой из ваты, а голову Мохаллета с перерезанным горлом Док наспех набросал по памяти. Он умел неплохо рисовать.
Балид застонал и крепко зажмурил глаза. Он уже жалел, что не умер на самом деле. Ведь он рассказал все, что знал о Мохаллете и беловолосой девушке. Если ктонибудь узнает об этом и доложит Мохаллету, Балида ожидает далеко не самая легкая смерть.
Док, уже своим нормальным голосом, сказал:
- Надо взглянуть на яхту Мохаллета.
Он взял шприц и сделал всем четверым уколы, которые должны были действовать вплоть до введения им другого препарата, предназначенного для возвращения их к праведной жизни.
Эти злодеи больше не были нужны Доку.
В ближайшие несколько часов в город приедет таинственная белая машина скорой помощи. Она увезет этих четверых в клинику на севере штата, где они пройдут уникальный курс перерождения.
Скоростным лифтом Док и его группа спустились в гараж, где сели в одну из больших машин. Это был тот самый лимузин, который арабы остановили несколькими часами раньше.
Через пятнадцать минут машина остановилась в конце Сотой улицы. Надев очки ночного видения, друзья осматривали береговую линию реки Гудзон.
Монах запустил осветительную ракету особого химического состава, залившую ярчайшим светом все вокруг.
За это изобретение у Монаха была медаль от Министерства обороны.
Нигде никакой яхты не было видно.
- Должно быть, Балид солгал, - зарокотал Ренни.
- Вряд ли, - задумчиво сказал Док. - С его предрассудками он и вправду видел себя на полпути в чистилище.
- Значит, Мохаллет снялся с якоря и ушел.
- Похоже на то, - согласился Док. - Его, видимо, сильно встревожило происшествие в гостинице. Он справедливо рассудил, что в городе становится слишком жарко для него, поднял паруса и - вперед! А теперь пойдем и мы!
Они побежали к лимузину. На этот раз на машине завывала сирена дорожной полиции. Док с товарищами спешили к пакгаузу "Торговой компании "Гидальго"".
Войдя в пакгауз, они бросились к самолетам и быстро забрались внутрь. Колеса тележек, на которых стояли гидросамолеты, были отлично смазаны, и как только заработали винты, тележки покатились по наклонной бетонной плоскости к воде.
Поднявшись в воздух, друзья начали искать подозрительную яхту, то и дело пользуясь осветительными ракетами Монаха.
Док посадил свой самолет у паромной пристани выше по реке, и шкипер парома описал ему яхту, которая стояла раньше на якоре напротив Сотой улицы.
- Классная яхта, - говорил он. - Довольно большая, не узнать ее невозможно, она вся черная с золотой полосой по бортам и на трубе.
Док по радио сообщил друзьям приметы яхты. Все пятеро были хорошими пилотами. Они кружили над гаванью и над островом Манхеттен, пока офицер таможни не доложил, что черная яхта полным ходом идет в открытое море.
- Они уходят! - передал Док друзьям. - Попробуем их догнать!
Над Атлантикой нависли низкие тучи. Из них не переставая лил дождь. Туман, как клочья грязной ваты, плотно укрыл все суда. Самолеты безрезультатно бороздили небо. Док то и дело сажал гидросамолет на воду и вывешивал за борт акустический буй. Во время последней войны такие буи широко использовали на подводных лодках - они обнаруживали звук работающих винтов корабля на расстоянии многих миль. Док слышал много кораблей. Вход в гавань Нью-Йорка был оживленным местом. Определить, какие звуки исходили от интересующей их яхты, было невозможно.
Ракеты Монаха, при всей их яркости, не могли пробить густой туман. Около четырех часов полетов не принесли удачи.
- Мы тратим время впустую, туман оказался сильнее нас! - сказал наконец Док в микрофон.
Приемники и передатчики в их гидропланах были очень точно настроены на одну и ту же длину волны. Поэтому друзья могли переговариваться все вместе и любой из них мог по желанию вступать в разговор.
- Ты хочешь сказать, что мы возвращаемся? - прозвучал голос Хэма.
- Наш проныра спешит повидаться с женой и своими тринадцатью полудурками! - закашлялся от смеха Монах,
- Слушайте, слушайте, крылатая обезьяна подала голос! - немедленно съязвил Хэм.
- Неужели вам еще не надоело?! -рокочущий голос Ренни звучал укоризненно. - У нас полный крах, а вы шутвчки шутите!
Тут в разговор включился Джонни:
- Скажи, Док, ты ведь унес из гостиницы обломок ванны?
- Да, унес.
- А зачем?
- Похоже, что Мохаллет, пока они были в гостинице, прятал девушку в ванной комнате.
- Ну и что?
- А то, что она оставила сообщение на внутренней поверхности ванны.
- Чем же она писала?
- Куском туалетного мыла.
- Что она сообщает?
- Пoнятия не имею! Я таких букв еще никогда не видел.
- Значит, мы возвращаемся и приступаем к расшифровке надписи? - это Длинный Том впервые за все время принял участие в воздушном разговоре.
- Возвращаемся, - решил Дек.
Глава IX. Таинственный город
Светало. Редкие грузовики с утренней почтой погромыхивали по улицам, будто какие-то превобытные чудовища, щелкая разболтанными суставами, резвились в плотно забитых туманом щелях между домами.
В штаб-квартире Дока на восемьдесят шестом этаже пять человек терпеливо ждали, в то время, как шестой, их начальник, трудился.
Ренни и Длинный Том задремали. Джонни склонился над толстыми книгами по археологии, перед ним была бумага, и время от времени он что-то выписывал из этих фолиантов.
Неуклюжий Монах и безукоризненно одетый Хэм сидели порознь, не глядя друг на друга. Они беззлобно перебрасывались колкостями. Монах как раз держал в руках журнал мод для мужчин, которым он успел обзавестись в ночном киоске, и теперь разыгрывал с его помощью спектакль одного актера. Он читал выдержки из журнала, косясь одним глазом на прекрасно сшитый и до мельчайших деталей соответствующий последней моде костюм Хэма. Иногда он нарочно перевирал описания, чтобы показать, что щеголеватый юрист в чем-то нарушил веление моды.
Хэм терпеливо сносил все.
Монах разозлился, отбросил журнал, взял ножницы и принялся вырезать из газеты маленьких свинок.
Краска стала медленно заливать шею Хэма. Монах неизменно достигал своей цели, стоило ему только упомянуть об откармливаемых на убой поросятах.
Док Сэвидж трудился над куском ванны. Он взял обычный черный порошок для снятия отпечатков пальцев, посыпал им белую эмалированную поверхность, немного нагрел, затем сдул излишки порошка. Мыло, которым было написано послание, размягчилось от тепла и удержало на себе достаточно порошка, чтобы можно было легко различить буквы.
Собственно буквами эти странные каракули нельзя было назвать.
Даже для Джонни, несмотря на его фундаментальное знание древних языкоэ, значки на куске ванны были загадкой. Сейчас Джонни освежал в памяти свой запас сведений о великой и таинственной пустыне Руб-эль-Хали, занимающей большую часть южной Аравии. Тут он, как геолог и археолог, был в своей стихии.
Док исписал множество листов бумаги буквами самых разных языков, как древних, существовавших еще в библейские времена, так и современных сирийских диалектов.
Каждый листок он сравнивал с надписью на куске ванны. Ничего похожего.
- Да это же куриные следы! - Когда Монах так назвал письмо девушки, он даже не думал острить.
Действительно, значки напоминали следы пятипалой птицы. Иногда был нарисован след только одного пальца, но ни разу не было больше пяти.
Док резко выпрямился.
- Поделом мне за то, что пытался подвести под них научную базу!
Все встрепенулись.
- Ты что, расшифровал письмо? - пробудился Ренни.
- Да любой из вас может его без труда прочитать, - сухо ответил Док.
- Силы небесные! - Ренни встал и, тяжело ступая, подошел поближе. Пока что мне еще неясно, как это сделать.
- Кто угодно может это прочитать, - повторил Док. - Посмотрим, догадаетесь ли вы. А до того давайте послушаем лекцию Джонни.
Джонни поправил на носу очки с увеличительным левым стеклом.
- Один из наиболее удивительных фактов, - начал он тоном лектора, приводится в Энциклопедии. Ученые в большинстве своем убеждены, что самые обширные неисследованные пространства на земном шаре лежат в районах Северного и Южного полюсов. Это не соответствует действительности. Самый крупный совершенно неизученный район - пустыня Руб-эль-Хали.
Южная ее часть абсолютно неразведана. Говорят, там есть развалины, свидетельствующие о погибшей древней цивилизации, и еще говорят об огромных соляных болотах.
- А какое там население? - спросил Монах.
- Считается, что там обитают малочисленные дикие племена. Пресной воды нет, только соленая. Но какая-то разновидность верблюдов способна выжить, употребляя и ее. А туземцы питаются молоком этих верблюдов.
- Что-нибудь еще известно? - настаивал Монах.
- Очень немного. Самая смелая попытка была предпринята одним англичанином несколько лет назад. Его экспедиция одолела лишь часть пустыни. И другие исследователи направлялись туда, но обратно не возвращались.
- Как же так? - Монах сморщил свое некрасивое, но приятное лицо. Почему никто не использовал для разведки авиацию?
- Просто потому, что полет над пустыней опаснее, чем над полюсом. В ней огромные безводные пространства. Вынужденная посадка почти наверняка означает смерть от жажды. Не говоря уж о свирепости дикарей, живущих на побережье.
Док Сэвидж добавил: - Еще одно объяснение из области психологии человека.
Взять хотя бы вас. Вы все - высокообразованные люди. И тем не менее, кто из вас знал раньше, что пустыня Рубэль-Хали - крупнейший неисследованный район в мире?
Никто не мог сказать, что знал это.
- Вот видите! - подытожил Док. - В глазах общественного мнения, исследователи совершают научные подвиги во имя блага человечества. Отнюдь нет. Их влечет слава и материальная отдача в виде гонораров за книги и лекции. И если перелет через любой из полюсов будет эффектно выглядеть на первых полосах газет во всем мире, то рывку через пустыню Руб-эль-Хали в лучшем случае посвятят один скромный абзац, да и то лишь при условии, что в этот день не произойдет какая-нибудь перестрелка между группами гангстеров и не будет кучи трупов.
- Да, видимо, как раз в этом подлинная причина того, что эта местность никому неизвестна, - заявил Хэм, демонстрируя свой опыт по части человеческих слабостей, обретенный им во время словесных баталий в залах, где вершилось правосудие. - Если бы Руб-эль-Хали привлекала к себе такой же интерес, как Северный полюс, то исследователи наводнили бы ее, можно не сомневаться.
Все это время Ренни рассматривал надпись.
- Ну, не могу я.это понять! - отчаялся он.
- Но ты ведь знаешь язык жестов глухонемых, сказал Док.
Ренни кивнул. Не только он, но и Док и все остальные умели бегло общаться на этом языке и даже пользовались им нередко, если нужно было, не нарушая тишины, передать друг другу информацию.
- Смотрите!
Док изобразил пальцами букву и положил рядом один из значков,
- Силы небесные! Да это же буква "М".
- Правильно. Письмо после перевода в буквы, оказывается, написано по-английски, но понять ere труднв. Подождите, я вам его сейчас перепишу.
Док взял чистый листок и стал писать на нем печатными буквами. Закончив, он протянул его друзьям.
- О, что за чушь собачья! - возмутился Монах.
Предание читалось так:
ПЛХ ЧК ИСПГС ИДТ ДОМ КОРБ. ВЗЛ. ДВШ ПЖ, ДОМ ПЛХ ЧК КРАИНГ РОК, ЮЖН КВР ВЫДЫ. ПМГТ. ДВШ ВМ ДР ГРД ПРИЗ. - На этом странное письме прерывалось.
- Видимо, ей помешали, - предположил Док.
- Но ничего же не понять, черт побери! - кипятился Монах.
- Сейчас.
Док дописал отсутствующие буквы, и получилось следующее:
ПЛОХОЙ ЧЕЛОВЕК ИСПУГАЛСЯ, ИДЕТ ДОМОЙ НА КОРАБЛЕ. ВЗЯЛ ДЕВУШКУ В ПЛЕН. ДОМ ПЛОХОГО ЧЕЛОВЕКА КРАИН РОК, ЮЖНЫЙ КРАЙ ВОДЫ. ПОМОГИТЕ. ДЕВУШКА ВАМ ПОКАЖЕТ ДОРОГУ В ГОРОД-ПРИЗРАК.
- Итак, плохой человек - это Мохаллет, - сделал вывод Док. - А девушкой молодая леди с белыми волосами именует себя.
Маках заулыбался.
- Погашаю! Она пытается нам сказать, что Мохаллет обитает в месте, которое называется Краин Рек, на южном берегу Аравийского полуострова. Но что там за истерия с Городом-Призраком?
- А в этом, - задумчиво сказал Док, - вероятне, кроется объяснение всех вчерашних событий.
Хэм потрогал бумагу концом своей трости:
- Но это английский язык, хоть и с натяжкой. А ведь девушка определенно по-английски говорить не умеет.
Док немного подумал.
- Допустим, тебе пришлось иметь дело с глухонемым представителем какой-нибудь расы. Ну, с арабом, к примеру. Он ни читать, ни писать не умеет, а ты хочешь научить его языку жестов. Можно ли предположить, что ты ему покажешь английские знаки и в то же время будешь демонстрировать соответствующие предметы или действия?
- Несомненно, - согласился Хэм.
- Затем, по прошествии ряда лет или в том случае, если обученный тобой человек сам научит языку жестов кого-то еще, многие буквы могут быть утрачены. Возможно такое?
- Да, объяснение логично. Девушка умеет изображать пальцами нечто, похожее на английский язык, но произносить этого вслух не может!
- Похоже на то. Она говорит на каком-то из диалектов аравийской глубинки, я уверен. Судить я могу по тем трем словам, которые она выкрикивала, когда я схватил ее. Но они очень похожи на арабские.
- Все это весьма странно, - пробормотал Джонни.
- Очевидно, мы найдем очень простое объяснение этому, - заверил его Док. - То есть, при условии, что вы захотите принять в этом участие, друзья.
Монах весь засиял:
- Даже если бы ты хотел избавиться от меня, Док, это у тебя не выйдет!
- Когда хорошенькая девушка в беде, Монаху нестрашны никакие преграды, - добродушно заметил Ренни.
- Меня заинтриговало упоминание о Городе-Призраке, - тихо проговорил Джонни, в котором преобладал научный подход. - Говорят, что в пустыне Руб-эль-Хали есть чрезвычайно интересные древние развалины.
Док взял тяжелый молоток и разбил на мелкие куски обломок ванны. Затем собрал и сжег все листочки, на которых делал заметки. Содержание письма девушки навсегда запечатлелось в его памяти, а посторонним ни к чему было знать его.
- Я думаю, здесь могут играть немалую роль и деньги, - сказал он своим компаньонам. - Судя по всему, этот тип, Мохаллет - предводитель шайки разбойников. Он не стал бы добираться в такую даль и рисковать своей головой при попытке украсть нашу подлодку, если бы на кон не была поставлена внушительная сумма денег.
Монах горячился:
- Послушайте, мы же еще даже не выяснили, зачем ему нужна подлодка!
Док не отреагировал. Если у него на этот счет и были какие-то соображения, он держал их при себе.
Док смотрел на своих помощников. Было ясно, что все они готовы идти по следу Мохаллета. Иного он от них и не ожидал. Это новое дело сулило им то, что они больше всего ценили в жизни - волнующие приключения в экзотической стране.
- В Аравию мы отправимся на подводной лодке, - объявил он. - Поскольку Мохаллет пожаловал сюда за нею, надо думать, что она ему позарез нужна. Значит, и нам она может пригодиться.
Монах застонал:
- Я с вами, конечно. Но мне не улыбается пересечь Атлантику в этой посудине. Нефть, смазка, бортовая качка, килевая качка! Даже жратву не отличить по вкусу от смазки! Так было, когда мы шли к полюсу, по крайней мере.
Чистюля Хэм озарился улыбкой. Он вспомнил, как Монах из-за качки был все время на грани приступа морской болезни.
- Мне этот переход доставит удовольствие, - сказал он.
Прибыла машина скорой помощи из клиники Дока, что на севере штата Нью-Йорк. Еще ночью Док об этом распорядился.
Коричневые пленники, все еще спящие, были перевезены частным лифтом вниз, в гараж. Затем, незаметно для ранних пешеходов, погружены в машину. Через несколько часов все воспоминания об их прежней жизни будут стерты из их сознания. Не пройдет и года, как четверо добропорядочных граждан и квалифицированных работников покинут клинику.
- Давайте-ка лучше займемся подготовкой подводной лодки к походу, предложил Док.
Монах, Хэм и Ренни отправились на "Ныряющую в ад" начинать работу.
Глава X. Лжепроводник
Раскаленный добела небесный свод напоминал чрево печи. Солнце казалось круглым отверстием, сквозь которое сверкало пышущее нестерпимым жаром пламя преисподней.
"Ныряющая в ад" ползла по волнам Аравийского моря, как по горячему маслу. За нею тянулся молочный кильватерный след. Брызги, летящие из-под форштевня, почти моментально испарялись, попадая на разогретый солнцем металл корпуса.
Монах, на котором, кроме собственных волос, сплошь покрывающих его большое, неповоротливое тело, были только брюки, сидел на палубе с ружьем в руках и высматривал акул, чтобы проверить на них меткость своей стрельбы.
Он медленно обвел широким жестом все вокруг и мрачно спросил: Сколько вам не жалко, братья, уплатить за мою долю Аравии и всего этого проклятого океана? Кто что предлагает? Отдаю за тридцать центов!
Хэм, такой элегантный в своих белых парусиновых брюках и солнцезащитной шляпе, удовлетворенно улыбался.
Монах чувствовал себя скверно во время всего этого перехода, так как море часто бывало неспокойным.
Уже много дней они шли Атлантическим океаном, Средиземным морем, Суэцким каналом и Красным морем. Ничего, кроме однообразия и тяжелой работы, за все эти дни не было. "Ныряющая" была оснащена самыми современными системами управления и контроля, расположенными в центральном командном посту, что давало возможность маленькому экипажу из пяти человек справляться с обслуживанием всей лодки.
Мохаллета с его черно-золотой яхтой нигде не было видно.
- Для подводной лодки "Ныряющая" довольно быстроходна, - сказал Док, выбираясь из главного люка на палубу. - Однако не исключено, что яхта Мохаллета намного быстроходнее. Учитывая, что мы потеряли несколько дней, готовя лодку к выходу в море, Мохаллет мог выиграть день или два.
- Может, он даже не появлялся в этой части океана, - грустно предположил Монах. - Ведь через Суэцкий канал его яхта не проходила.
- Если ты помнишь, - ответил Док, - один из пленников сказал нам, что яхта краденная. Мохаллет наверняка не отважился проходить на ней через канал и вынужден был обогнуть южную оконечность Африки. Я рассчитал его возможную максимальную скорость и ту скорость, с которой идем мы, получается, что он не мог опередить нас больше, чем на пару дней.
Внизу, на вахте у приборов, стояли Джонни и Длинный Том.
Док смотрел вперед.
- Аравия! - воскликнул он.
Монах вгляделся, прищурив глаза.
- Как по мне, то это просто куча песка. Видел я однажды унылую страну со скудной растительностью, но вна бы сошла за роскошные джунгли по сравнению с этим местом.
До земли оставалось семь или восемь миль. Берег был низкий, почти сплошь - песок да камень. Дальше, как обнаженные клыки, высились лысые горы, над которыми поднимался дрожащий горячий воздух.
"Ныряющая в ад" медленно двигалась вперед, ее дизельные двигатели тихонько урчали.
Маленькие черные пятнышки на берегу увеличились и приняли очертания домов, теснящихся по бокам узких улиц.
Это был залитый солнцем городок.
- Город Баштан. По-арабски это значит "сад", - пояснил Док.
Монах пренебрежительно фыркнул. Док продолжал:
- Это последнее поселение на берегу. Мы сойдем на берег и попытаемся получить хоть какие-нибудь сведения о Краин Рок. Такого названия нет даже на самых лучших картах.
За приближающейся лодкой с берега наблюдало множество темных глаз. Баштан был захолустной дырой, у него даже не было гавани. Берег, усеянный острыми скалами, представлял большую опасность для кораблей, так что все суда вынуждены были бросать якорь вдали от берега.
Поэтому мореплаватели вообще редко появлялись здесь.
Местные власти правили Баштаном очень жестко. Иначе было нельзя. При малейшем послаблении разбойники из близлежащей пустыни захватили бы город. Невзирая на приграничный характер поселения, там почти не было преступности.
У местного хакима была репутация человека, с которым шутки плохи. Нередко по его приказу преступников судили и казнили сразу же после поимки. И если на свете вообще есть город, где правосудие имеет острые зубы, то этот город - Баштан.
Мошенники и всякого рода преступники все же частенько навещали город, но делали это под видом честных купцов или кочевников.
Среди тех, кто издали наблюдал за приближением странной "Ныряющей", был и толстяк с лицом, напоминающим шар прогорклого желтого жира, в который натыкано очень много черных волос.
Он наблюдал ровно столько времени, сколько было необходимо, чтобы убедиться, что судно готовится бросить якорь. Увидев это, толстяк засеменил по тесной улице прочь от берега. Он лавировал между бородатыми мужчинами в длинных одеждах, изредка попадавшимися на его пути женщинами с закрытыми лицами, ослами, одногорбыми аравийскими верблюдами, которых обычно называют драмодерами, и немыслимым количеством собак.
Он вошел в большой, не лишенный привлекательности дом. На крыше виднелась радиоантенна. В Баштане знали, что такое радиоприемник. Надо думать, что антенна была присоединена к приемнику.
Однако, назначение антенны было другим. Она должна была посылать сигналы от мощного коротковолнового передатчика. Приемник и передатчик были спрятаны под полом одной из комнат, прикрыты тяжелой плитой, а поверх нее дорогим толстым ковром.
Хоть Мохаллет был вождем разбойничьего племени, современные технические новшества были ему не чужды.
Периодически правительство той или иной страны посылало военный корабль, чтобы обезвредить грабителей, но каждый раз Мохаллет своевременно получал предупреждение от одного из своих наблюдательных постов на побережье. Все они имели в своем распоряжении радиостанции. Это был один из таких постов.
Довольно быстро толстяк связался с яхтой своего хозяина. В наушниках зазвучал резкий голос Мохаллета.
- В чем дело?
- Вижу необычную подводную лодку.
- Опиши ее.
- Она длинная, узкая, без рубки. От носа до кормы по корпусу большие стальные ролики. Название - "Ныряющая в ад".
Все это говорил человек, которого власти Баштана считали купцом.
Из наушников хлынул поток грязных ругательств.
В юности Мохаллету довелось быть погонщиком верблюдов. С тех лет у него сохранился богатый набор особо выразительных эпитетов.
- Уаллах! - закончил он свою тираду. - Будь проклят день, когда я отправился в Нью-Йорк! Нет сомнений, на этой лодке находится бронзовый дьявол. Как он узнал, для чего мне лодка? Конечно, тут не без колдовства!
- Ни одно колдовство не обходится без обмана, - значительно произнес толстяк. - Почему бы нам не попробовать и самим немножко поколдовать?
- Я не знаю, что сказала Мохаллету эта девушка, но он сильно заволновался. Однажды ночью он куда-то отправился на катере, взяв с собой девушку и шестерых бойцов. Куда они ездили, я не знаю, но вернулся Мохаллет в ярости, с ним была только девушка. Потом на берегу мы нашли трупы тех шестерых. Но мы никому ничего не сказали потому, что убиты они были отравленными пулями из пистолета такого же калибра, какой был только у Мохаллета.
- Мохаллет убил их, чтобы они не могли рассказать, где он был? простучали челюсти.
- Не знаю. Наверное, это так.
- Дальше!
- Потом Мохаллет с вооруженным отрядом пытался проникнуть в великую пустыню Руб-эль-Хали, куда еще никому не удавалось добраться. Там, на побережье, живут дикие племена. Они отбили нашу атаку, очень много наших там полегло, и мы отступили.
- Мохаллет хотел попасть в великую пустыню и не смог?
- Да. После этого он прибыл в Соединенные Штаты на своей яхте.
- На своей яхте?
Балид смущенно замялся: - Может быть, о Пламенный, это и не его яхта. Он украл ее у какого-то англичанина несколько месяцев назад.
- Он прибыл сюда за подводной лодкой Дока Сэвиджа?
- Да.
- Зачем она ему нужна?
- Не знаю! По-моему, он хочет добраться до какого-то места в пустыне Руб-эль-Хали, о котором ему рассказала девушка.
- Правду, о, червь! Что ищет Мохаллет?
- Я говорю правду. Я не знаю, что он ищет!
- Где находится яхта?
- На реке, которую американцы называют Гудзон, стоит на якоре напротив улицы под номером "сто".
- Ты хорошо говорил, - произнес отвратительный голос.
В это время раздался смех Монаха: - Еще как хорошо! Надо бы его вознаградить, вернув его к жизни.
Щелкнул выключатель, яркий свет залил лабораторию Дока.
Балид онемел. Он лежал в ящике, доходившем ему до шеи и заполненном самым обычным песком. Песок был разогрет погруженными в него простыми электрическими утюгами. Скелет был сделан из дерева и покрашен фосфором. Суставами служили резиновые ленты, это и пoзволяло так сильно растягивать руки скелета. С правой руки незамысловатого приспособления свисал обернутый изоляцией провод. Когда его оголенный конец касался Балида, тот чувствовал удар электрического тока.
Книга, в которой якобы содержалось жизнеописание Балида, была обычной конторской тетрадью, в нее вписали текст фосфоресцирующими буквами. В кармане у Балида нашли бумажник с его именем, что позволило соответственно озаглавить книгу. В ней также было краткое описание событий в гостинице, но прочитать эту страницу Балиду не хватило времени.
С помощью порошка для фотовспышки создавали пламя, вырывающееся изо рта скелета. Дым имитировала простыня с подкладкой из ваты, а голову Мохаллета с перерезанным горлом Док наспех набросал по памяти. Он умел неплохо рисовать.
Балид застонал и крепко зажмурил глаза. Он уже жалел, что не умер на самом деле. Ведь он рассказал все, что знал о Мохаллете и беловолосой девушке. Если ктонибудь узнает об этом и доложит Мохаллету, Балида ожидает далеко не самая легкая смерть.
Док, уже своим нормальным голосом, сказал:
- Надо взглянуть на яхту Мохаллета.
Он взял шприц и сделал всем четверым уколы, которые должны были действовать вплоть до введения им другого препарата, предназначенного для возвращения их к праведной жизни.
Эти злодеи больше не были нужны Доку.
В ближайшие несколько часов в город приедет таинственная белая машина скорой помощи. Она увезет этих четверых в клинику на севере штата, где они пройдут уникальный курс перерождения.
Скоростным лифтом Док и его группа спустились в гараж, где сели в одну из больших машин. Это был тот самый лимузин, который арабы остановили несколькими часами раньше.
Через пятнадцать минут машина остановилась в конце Сотой улицы. Надев очки ночного видения, друзья осматривали береговую линию реки Гудзон.
Монах запустил осветительную ракету особого химического состава, залившую ярчайшим светом все вокруг.
За это изобретение у Монаха была медаль от Министерства обороны.
Нигде никакой яхты не было видно.
- Должно быть, Балид солгал, - зарокотал Ренни.
- Вряд ли, - задумчиво сказал Док. - С его предрассудками он и вправду видел себя на полпути в чистилище.
- Значит, Мохаллет снялся с якоря и ушел.
- Похоже на то, - согласился Док. - Его, видимо, сильно встревожило происшествие в гостинице. Он справедливо рассудил, что в городе становится слишком жарко для него, поднял паруса и - вперед! А теперь пойдем и мы!
Они побежали к лимузину. На этот раз на машине завывала сирена дорожной полиции. Док с товарищами спешили к пакгаузу "Торговой компании "Гидальго"".
Войдя в пакгауз, они бросились к самолетам и быстро забрались внутрь. Колеса тележек, на которых стояли гидросамолеты, были отлично смазаны, и как только заработали винты, тележки покатились по наклонной бетонной плоскости к воде.
Поднявшись в воздух, друзья начали искать подозрительную яхту, то и дело пользуясь осветительными ракетами Монаха.
Док посадил свой самолет у паромной пристани выше по реке, и шкипер парома описал ему яхту, которая стояла раньше на якоре напротив Сотой улицы.
- Классная яхта, - говорил он. - Довольно большая, не узнать ее невозможно, она вся черная с золотой полосой по бортам и на трубе.
Док по радио сообщил друзьям приметы яхты. Все пятеро были хорошими пилотами. Они кружили над гаванью и над островом Манхеттен, пока офицер таможни не доложил, что черная яхта полным ходом идет в открытое море.
- Они уходят! - передал Док друзьям. - Попробуем их догнать!
Над Атлантикой нависли низкие тучи. Из них не переставая лил дождь. Туман, как клочья грязной ваты, плотно укрыл все суда. Самолеты безрезультатно бороздили небо. Док то и дело сажал гидросамолет на воду и вывешивал за борт акустический буй. Во время последней войны такие буи широко использовали на подводных лодках - они обнаруживали звук работающих винтов корабля на расстоянии многих миль. Док слышал много кораблей. Вход в гавань Нью-Йорка был оживленным местом. Определить, какие звуки исходили от интересующей их яхты, было невозможно.
Ракеты Монаха, при всей их яркости, не могли пробить густой туман. Около четырех часов полетов не принесли удачи.
- Мы тратим время впустую, туман оказался сильнее нас! - сказал наконец Док в микрофон.
Приемники и передатчики в их гидропланах были очень точно настроены на одну и ту же длину волны. Поэтому друзья могли переговариваться все вместе и любой из них мог по желанию вступать в разговор.
- Ты хочешь сказать, что мы возвращаемся? - прозвучал голос Хэма.
- Наш проныра спешит повидаться с женой и своими тринадцатью полудурками! - закашлялся от смеха Монах,
- Слушайте, слушайте, крылатая обезьяна подала голос! - немедленно съязвил Хэм.
- Неужели вам еще не надоело?! -рокочущий голос Ренни звучал укоризненно. - У нас полный крах, а вы шутвчки шутите!
Тут в разговор включился Джонни:
- Скажи, Док, ты ведь унес из гостиницы обломок ванны?
- Да, унес.
- А зачем?
- Похоже, что Мохаллет, пока они были в гостинице, прятал девушку в ванной комнате.
- Ну и что?
- А то, что она оставила сообщение на внутренней поверхности ванны.
- Чем же она писала?
- Куском туалетного мыла.
- Что она сообщает?
- Пoнятия не имею! Я таких букв еще никогда не видел.
- Значит, мы возвращаемся и приступаем к расшифровке надписи? - это Длинный Том впервые за все время принял участие в воздушном разговоре.
- Возвращаемся, - решил Дек.
Глава IX. Таинственный город
Светало. Редкие грузовики с утренней почтой погромыхивали по улицам, будто какие-то превобытные чудовища, щелкая разболтанными суставами, резвились в плотно забитых туманом щелях между домами.
В штаб-квартире Дока на восемьдесят шестом этаже пять человек терпеливо ждали, в то время, как шестой, их начальник, трудился.
Ренни и Длинный Том задремали. Джонни склонился над толстыми книгами по археологии, перед ним была бумага, и время от времени он что-то выписывал из этих фолиантов.
Неуклюжий Монах и безукоризненно одетый Хэм сидели порознь, не глядя друг на друга. Они беззлобно перебрасывались колкостями. Монах как раз держал в руках журнал мод для мужчин, которым он успел обзавестись в ночном киоске, и теперь разыгрывал с его помощью спектакль одного актера. Он читал выдержки из журнала, косясь одним глазом на прекрасно сшитый и до мельчайших деталей соответствующий последней моде костюм Хэма. Иногда он нарочно перевирал описания, чтобы показать, что щеголеватый юрист в чем-то нарушил веление моды.
Хэм терпеливо сносил все.
Монах разозлился, отбросил журнал, взял ножницы и принялся вырезать из газеты маленьких свинок.
Краска стала медленно заливать шею Хэма. Монах неизменно достигал своей цели, стоило ему только упомянуть об откармливаемых на убой поросятах.
Док Сэвидж трудился над куском ванны. Он взял обычный черный порошок для снятия отпечатков пальцев, посыпал им белую эмалированную поверхность, немного нагрел, затем сдул излишки порошка. Мыло, которым было написано послание, размягчилось от тепла и удержало на себе достаточно порошка, чтобы можно было легко различить буквы.
Собственно буквами эти странные каракули нельзя было назвать.
Даже для Джонни, несмотря на его фундаментальное знание древних языкоэ, значки на куске ванны были загадкой. Сейчас Джонни освежал в памяти свой запас сведений о великой и таинственной пустыне Руб-эль-Хали, занимающей большую часть южной Аравии. Тут он, как геолог и археолог, был в своей стихии.
Док исписал множество листов бумаги буквами самых разных языков, как древних, существовавших еще в библейские времена, так и современных сирийских диалектов.
Каждый листок он сравнивал с надписью на куске ванны. Ничего похожего.
- Да это же куриные следы! - Когда Монах так назвал письмо девушки, он даже не думал острить.
Действительно, значки напоминали следы пятипалой птицы. Иногда был нарисован след только одного пальца, но ни разу не было больше пяти.
Док резко выпрямился.
- Поделом мне за то, что пытался подвести под них научную базу!
Все встрепенулись.
- Ты что, расшифровал письмо? - пробудился Ренни.
- Да любой из вас может его без труда прочитать, - сухо ответил Док.
- Силы небесные! - Ренни встал и, тяжело ступая, подошел поближе. Пока что мне еще неясно, как это сделать.
- Кто угодно может это прочитать, - повторил Док. - Посмотрим, догадаетесь ли вы. А до того давайте послушаем лекцию Джонни.
Джонни поправил на носу очки с увеличительным левым стеклом.
- Один из наиболее удивительных фактов, - начал он тоном лектора, приводится в Энциклопедии. Ученые в большинстве своем убеждены, что самые обширные неисследованные пространства на земном шаре лежат в районах Северного и Южного полюсов. Это не соответствует действительности. Самый крупный совершенно неизученный район - пустыня Руб-эль-Хали.
Южная ее часть абсолютно неразведана. Говорят, там есть развалины, свидетельствующие о погибшей древней цивилизации, и еще говорят об огромных соляных болотах.
- А какое там население? - спросил Монах.
- Считается, что там обитают малочисленные дикие племена. Пресной воды нет, только соленая. Но какая-то разновидность верблюдов способна выжить, употребляя и ее. А туземцы питаются молоком этих верблюдов.
- Что-нибудь еще известно? - настаивал Монах.
- Очень немного. Самая смелая попытка была предпринята одним англичанином несколько лет назад. Его экспедиция одолела лишь часть пустыни. И другие исследователи направлялись туда, но обратно не возвращались.
- Как же так? - Монах сморщил свое некрасивое, но приятное лицо. Почему никто не использовал для разведки авиацию?
- Просто потому, что полет над пустыней опаснее, чем над полюсом. В ней огромные безводные пространства. Вынужденная посадка почти наверняка означает смерть от жажды. Не говоря уж о свирепости дикарей, живущих на побережье.
Док Сэвидж добавил: - Еще одно объяснение из области психологии человека.
Взять хотя бы вас. Вы все - высокообразованные люди. И тем не менее, кто из вас знал раньше, что пустыня Рубэль-Хали - крупнейший неисследованный район в мире?
Никто не мог сказать, что знал это.
- Вот видите! - подытожил Док. - В глазах общественного мнения, исследователи совершают научные подвиги во имя блага человечества. Отнюдь нет. Их влечет слава и материальная отдача в виде гонораров за книги и лекции. И если перелет через любой из полюсов будет эффектно выглядеть на первых полосах газет во всем мире, то рывку через пустыню Руб-эль-Хали в лучшем случае посвятят один скромный абзац, да и то лишь при условии, что в этот день не произойдет какая-нибудь перестрелка между группами гангстеров и не будет кучи трупов.
- Да, видимо, как раз в этом подлинная причина того, что эта местность никому неизвестна, - заявил Хэм, демонстрируя свой опыт по части человеческих слабостей, обретенный им во время словесных баталий в залах, где вершилось правосудие. - Если бы Руб-эль-Хали привлекала к себе такой же интерес, как Северный полюс, то исследователи наводнили бы ее, можно не сомневаться.
Все это время Ренни рассматривал надпись.
- Ну, не могу я.это понять! - отчаялся он.
- Но ты ведь знаешь язык жестов глухонемых, сказал Док.
Ренни кивнул. Не только он, но и Док и все остальные умели бегло общаться на этом языке и даже пользовались им нередко, если нужно было, не нарушая тишины, передать друг другу информацию.
- Смотрите!
Док изобразил пальцами букву и положил рядом один из значков,
- Силы небесные! Да это же буква "М".
- Правильно. Письмо после перевода в буквы, оказывается, написано по-английски, но понять ere труднв. Подождите, я вам его сейчас перепишу.
Док взял чистый листок и стал писать на нем печатными буквами. Закончив, он протянул его друзьям.
- О, что за чушь собачья! - возмутился Монах.
Предание читалось так:
ПЛХ ЧК ИСПГС ИДТ ДОМ КОРБ. ВЗЛ. ДВШ ПЖ, ДОМ ПЛХ ЧК КРАИНГ РОК, ЮЖН КВР ВЫДЫ. ПМГТ. ДВШ ВМ ДР ГРД ПРИЗ. - На этом странное письме прерывалось.
- Видимо, ей помешали, - предположил Док.
- Но ничего же не понять, черт побери! - кипятился Монах.
- Сейчас.
Док дописал отсутствующие буквы, и получилось следующее:
ПЛОХОЙ ЧЕЛОВЕК ИСПУГАЛСЯ, ИДЕТ ДОМОЙ НА КОРАБЛЕ. ВЗЯЛ ДЕВУШКУ В ПЛЕН. ДОМ ПЛОХОГО ЧЕЛОВЕКА КРАИН РОК, ЮЖНЫЙ КРАЙ ВОДЫ. ПОМОГИТЕ. ДЕВУШКА ВАМ ПОКАЖЕТ ДОРОГУ В ГОРОД-ПРИЗРАК.
- Итак, плохой человек - это Мохаллет, - сделал вывод Док. - А девушкой молодая леди с белыми волосами именует себя.
Маках заулыбался.
- Погашаю! Она пытается нам сказать, что Мохаллет обитает в месте, которое называется Краин Рек, на южном берегу Аравийского полуострова. Но что там за истерия с Городом-Призраком?
- А в этом, - задумчиво сказал Док, - вероятне, кроется объяснение всех вчерашних событий.
Хэм потрогал бумагу концом своей трости:
- Но это английский язык, хоть и с натяжкой. А ведь девушка определенно по-английски говорить не умеет.
Док немного подумал.
- Допустим, тебе пришлось иметь дело с глухонемым представителем какой-нибудь расы. Ну, с арабом, к примеру. Он ни читать, ни писать не умеет, а ты хочешь научить его языку жестов. Можно ли предположить, что ты ему покажешь английские знаки и в то же время будешь демонстрировать соответствующие предметы или действия?
- Несомненно, - согласился Хэм.
- Затем, по прошествии ряда лет или в том случае, если обученный тобой человек сам научит языку жестов кого-то еще, многие буквы могут быть утрачены. Возможно такое?
- Да, объяснение логично. Девушка умеет изображать пальцами нечто, похожее на английский язык, но произносить этого вслух не может!
- Похоже на то. Она говорит на каком-то из диалектов аравийской глубинки, я уверен. Судить я могу по тем трем словам, которые она выкрикивала, когда я схватил ее. Но они очень похожи на арабские.
- Все это весьма странно, - пробормотал Джонни.
- Очевидно, мы найдем очень простое объяснение этому, - заверил его Док. - То есть, при условии, что вы захотите принять в этом участие, друзья.
Монах весь засиял:
- Даже если бы ты хотел избавиться от меня, Док, это у тебя не выйдет!
- Когда хорошенькая девушка в беде, Монаху нестрашны никакие преграды, - добродушно заметил Ренни.
- Меня заинтриговало упоминание о Городе-Призраке, - тихо проговорил Джонни, в котором преобладал научный подход. - Говорят, что в пустыне Руб-эль-Хали есть чрезвычайно интересные древние развалины.
Док взял тяжелый молоток и разбил на мелкие куски обломок ванны. Затем собрал и сжег все листочки, на которых делал заметки. Содержание письма девушки навсегда запечатлелось в его памяти, а посторонним ни к чему было знать его.
- Я думаю, здесь могут играть немалую роль и деньги, - сказал он своим компаньонам. - Судя по всему, этот тип, Мохаллет - предводитель шайки разбойников. Он не стал бы добираться в такую даль и рисковать своей головой при попытке украсть нашу подлодку, если бы на кон не была поставлена внушительная сумма денег.
Монах горячился:
- Послушайте, мы же еще даже не выяснили, зачем ему нужна подлодка!
Док не отреагировал. Если у него на этот счет и были какие-то соображения, он держал их при себе.
Док смотрел на своих помощников. Было ясно, что все они готовы идти по следу Мохаллета. Иного он от них и не ожидал. Это новое дело сулило им то, что они больше всего ценили в жизни - волнующие приключения в экзотической стране.
- В Аравию мы отправимся на подводной лодке, - объявил он. - Поскольку Мохаллет пожаловал сюда за нею, надо думать, что она ему позарез нужна. Значит, и нам она может пригодиться.
Монах застонал:
- Я с вами, конечно. Но мне не улыбается пересечь Атлантику в этой посудине. Нефть, смазка, бортовая качка, килевая качка! Даже жратву не отличить по вкусу от смазки! Так было, когда мы шли к полюсу, по крайней мере.
Чистюля Хэм озарился улыбкой. Он вспомнил, как Монах из-за качки был все время на грани приступа морской болезни.
- Мне этот переход доставит удовольствие, - сказал он.
Прибыла машина скорой помощи из клиники Дока, что на севере штата Нью-Йорк. Еще ночью Док об этом распорядился.
Коричневые пленники, все еще спящие, были перевезены частным лифтом вниз, в гараж. Затем, незаметно для ранних пешеходов, погружены в машину. Через несколько часов все воспоминания об их прежней жизни будут стерты из их сознания. Не пройдет и года, как четверо добропорядочных граждан и квалифицированных работников покинут клинику.
- Давайте-ка лучше займемся подготовкой подводной лодки к походу, предложил Док.
Монах, Хэм и Ренни отправились на "Ныряющую в ад" начинать работу.
Глава X. Лжепроводник
Раскаленный добела небесный свод напоминал чрево печи. Солнце казалось круглым отверстием, сквозь которое сверкало пышущее нестерпимым жаром пламя преисподней.
"Ныряющая в ад" ползла по волнам Аравийского моря, как по горячему маслу. За нею тянулся молочный кильватерный след. Брызги, летящие из-под форштевня, почти моментально испарялись, попадая на разогретый солнцем металл корпуса.
Монах, на котором, кроме собственных волос, сплошь покрывающих его большое, неповоротливое тело, были только брюки, сидел на палубе с ружьем в руках и высматривал акул, чтобы проверить на них меткость своей стрельбы.
Он медленно обвел широким жестом все вокруг и мрачно спросил: Сколько вам не жалко, братья, уплатить за мою долю Аравии и всего этого проклятого океана? Кто что предлагает? Отдаю за тридцать центов!
Хэм, такой элегантный в своих белых парусиновых брюках и солнцезащитной шляпе, удовлетворенно улыбался.
Монах чувствовал себя скверно во время всего этого перехода, так как море часто бывало неспокойным.
Уже много дней они шли Атлантическим океаном, Средиземным морем, Суэцким каналом и Красным морем. Ничего, кроме однообразия и тяжелой работы, за все эти дни не было. "Ныряющая" была оснащена самыми современными системами управления и контроля, расположенными в центральном командном посту, что давало возможность маленькому экипажу из пяти человек справляться с обслуживанием всей лодки.
Мохаллета с его черно-золотой яхтой нигде не было видно.
- Для подводной лодки "Ныряющая" довольно быстроходна, - сказал Док, выбираясь из главного люка на палубу. - Однако не исключено, что яхта Мохаллета намного быстроходнее. Учитывая, что мы потеряли несколько дней, готовя лодку к выходу в море, Мохаллет мог выиграть день или два.
- Может, он даже не появлялся в этой части океана, - грустно предположил Монах. - Ведь через Суэцкий канал его яхта не проходила.
- Если ты помнишь, - ответил Док, - один из пленников сказал нам, что яхта краденная. Мохаллет наверняка не отважился проходить на ней через канал и вынужден был обогнуть южную оконечность Африки. Я рассчитал его возможную максимальную скорость и ту скорость, с которой идем мы, получается, что он не мог опередить нас больше, чем на пару дней.
Внизу, на вахте у приборов, стояли Джонни и Длинный Том.
Док смотрел вперед.
- Аравия! - воскликнул он.
Монах вгляделся, прищурив глаза.
- Как по мне, то это просто куча песка. Видел я однажды унылую страну со скудной растительностью, но вна бы сошла за роскошные джунгли по сравнению с этим местом.
До земли оставалось семь или восемь миль. Берег был низкий, почти сплошь - песок да камень. Дальше, как обнаженные клыки, высились лысые горы, над которыми поднимался дрожащий горячий воздух.
"Ныряющая в ад" медленно двигалась вперед, ее дизельные двигатели тихонько урчали.
Маленькие черные пятнышки на берегу увеличились и приняли очертания домов, теснящихся по бокам узких улиц.
Это был залитый солнцем городок.
- Город Баштан. По-арабски это значит "сад", - пояснил Док.
Монах пренебрежительно фыркнул. Док продолжал:
- Это последнее поселение на берегу. Мы сойдем на берег и попытаемся получить хоть какие-нибудь сведения о Краин Рок. Такого названия нет даже на самых лучших картах.
За приближающейся лодкой с берега наблюдало множество темных глаз. Баштан был захолустной дырой, у него даже не было гавани. Берег, усеянный острыми скалами, представлял большую опасность для кораблей, так что все суда вынуждены были бросать якорь вдали от берега.
Поэтому мореплаватели вообще редко появлялись здесь.
Местные власти правили Баштаном очень жестко. Иначе было нельзя. При малейшем послаблении разбойники из близлежащей пустыни захватили бы город. Невзирая на приграничный характер поселения, там почти не было преступности.
У местного хакима была репутация человека, с которым шутки плохи. Нередко по его приказу преступников судили и казнили сразу же после поимки. И если на свете вообще есть город, где правосудие имеет острые зубы, то этот город - Баштан.
Мошенники и всякого рода преступники все же частенько навещали город, но делали это под видом честных купцов или кочевников.
Среди тех, кто издали наблюдал за приближением странной "Ныряющей", был и толстяк с лицом, напоминающим шар прогорклого желтого жира, в который натыкано очень много черных волос.
Он наблюдал ровно столько времени, сколько было необходимо, чтобы убедиться, что судно готовится бросить якорь. Увидев это, толстяк засеменил по тесной улице прочь от берега. Он лавировал между бородатыми мужчинами в длинных одеждах, изредка попадавшимися на его пути женщинами с закрытыми лицами, ослами, одногорбыми аравийскими верблюдами, которых обычно называют драмодерами, и немыслимым количеством собак.
Он вошел в большой, не лишенный привлекательности дом. На крыше виднелась радиоантенна. В Баштане знали, что такое радиоприемник. Надо думать, что антенна была присоединена к приемнику.
Однако, назначение антенны было другим. Она должна была посылать сигналы от мощного коротковолнового передатчика. Приемник и передатчик были спрятаны под полом одной из комнат, прикрыты тяжелой плитой, а поверх нее дорогим толстым ковром.
Хоть Мохаллет был вождем разбойничьего племени, современные технические новшества были ему не чужды.
Периодически правительство той или иной страны посылало военный корабль, чтобы обезвредить грабителей, но каждый раз Мохаллет своевременно получал предупреждение от одного из своих наблюдательных постов на побережье. Все они имели в своем распоряжении радиостанции. Это был один из таких постов.
Довольно быстро толстяк связался с яхтой своего хозяина. В наушниках зазвучал резкий голос Мохаллета.
- В чем дело?
- Вижу необычную подводную лодку.
- Опиши ее.
- Она длинная, узкая, без рубки. От носа до кормы по корпусу большие стальные ролики. Название - "Ныряющая в ад".
Все это говорил человек, которого власти Баштана считали купцом.
Из наушников хлынул поток грязных ругательств.
В юности Мохаллету довелось быть погонщиком верблюдов. С тех лет у него сохранился богатый набор особо выразительных эпитетов.
- Уаллах! - закончил он свою тираду. - Будь проклят день, когда я отправился в Нью-Йорк! Нет сомнений, на этой лодке находится бронзовый дьявол. Как он узнал, для чего мне лодка? Конечно, тут не без колдовства!
- Ни одно колдовство не обходится без обмана, - значительно произнес толстяк. - Почему бы нам не попробовать и самим немножко поколдовать?