Страница:
Дорохов потряс на ладони оставшийся контейнер с бежевым шариком, сунул бесполезную вещицу обратно в карман и решительно достал последнее из имеющихся спецсредств – фотоаппарат. Произведя несколько манипуляций с кнопками, швырнул его по коридору в направлении холла.
– Что с патронами? – спросил он друга.
– Два, – коротко ответил тот.
– Прибереги для прорыва. Секунд через десять стартуем.
Блестящая штуковина, ничем не отличимая по внешнему виду от обычного цифрового фотоаппарата, валялась на полу в самом начале дальнего коридора и с нарастающей интенсивностью испускала сизый дым…
Стрельба стихла. Верно, в стане охранников царило замешательство или же дым закрыл обзор.
– Пошли! – негромко скомандовал Артур, и оба рванули по коридору.
Перед холлом Александр почти в упор выстрелил в вывалившегося из густой дымовой завесы тюремщика. А потом они сигали через пять ступеней по вниз лестнице…
Вот и решетка с открытой дверцей – ее охранял коротышка. Вот пустующий первый пост; впереди еще четыре пролета…
– Меня водили сюда на экскурсию! – радостно крикнул капитан.
– Потом расскажешь. Лучше посматривай назад!
Ворвавшись в морг, майор повернул включатель на стене. Лампы под жестяными абажурами тускло осветили мрачное помещение.
– Бей их, – подсказал он, и бежавший позади приятель на ходу стал лупить по лампам стволом пистолета. А вдобавок выдернул из ровного рядка несколько каталок, нарочно загромождая проход.
Тем же макаром погрузились во тьму и два последних перед сборным коллектором коридора. Если у преследователей не отыщется фонарей, то эта мера пригодится.
– Прыгай за мной. Осторожно – под ногами дерьмо! Теперь сюда… Направо… – наставлял приятеля "первопроходец".
Сашка четко выполнял команды и, петляя по подземным лабиринтам не отставал. Только однажды – перед тем, как начать подъем по торчащим из каменной кладки скобам, встал как вкопанный, прислушался к звукам тоннеля и выпустил в кромешную темноту последнюю пулю. Под звуки раздавшегося вдалеке истошного вопля, швырнул в жижу пистолет, зацепился за скобу и стал по-обезьяньи карабкаться вверх…
Дождавшись Оську в "планетарии", Дорохов закрыл тяжелой решеткой дыру, спрятал фонарь и нашарил в кармане ключи от машины.
– Отдышался? – нажал он на кнопку брелка. – Тогда вперед. Мы почти у цели.
Ойкнула выключенная сигнализация. Майор подналег на бампер и немного откатил машину от люка, выбрался на свежий воздух, подал другу ладонь.
– Типа, поздравляешь с освобождением? – кряхтел грузин, преодолевая последние ступени.
– Рано поздравлять. Быстро снимай одежду и обувь – в чемодане, на заднем сиденье лежат новые вещи.
– Благодарю, заботливый ты мой. Но сэ-сдается, от этого запашка нам не отделаться до пенсии…
В автомобиль они запрыгнули в полуголом виде – необходимо было срочно и подальше валить от тюрьмы. И хорошо бы не встретиться с полицией. Не поймут. Или сразу арестуют, ведь объявившие тревогу охранники давно уж растрезвонили во все мыслимые инстанции о вторжении вооруженного безумца. Сейчас объявят, что-то вроде "перехвата" и накроются все старания медным унитазом.
Короткую остановку сделали в трех кварталах от тюремного забора. Оба вынырнули из салона в темноту, ополоснулись загодя припасенной минералкой из двух литровых бутылок; оделись и обулись во все чистое. Дорохов вынул из чемодана дорогой одеколон, основательно побрызгал на себя, на приятеля и внутрь салона. А прежде, чем сесть за руль, распотрошил одну из двух книг, достал пару комплектов документов со своей и Сашкиной фотографиями.
– Держи, – протянул паспорт, водительские права, кредитку. – Отныне ты подданный Алжира.
– Упс!… Почти негр. А куда мы сейчас?
– Отвезу тебя в гостиницу. А сам рвану на перекладных в Иорданию.
– Так и я с тобой!
– Со мной… Ты, зайчик, на рожу свою в зеркало полюбуйся!
Осишвили включил освещение, повернул к себе зеркало и, ощупывая следы побоев, обреченно вздохнул.
– Вот и я об этом же, – крутанул ключ зажигания майор.
И тут же заглушил двигатель – из-за ближайшего поворота вырулили два автомобиля: легковушка и военный грузовик.
– Живо прячься! – скомандовал Артур.
Сашка быстро отклонил назад спинку и принял почти лежачее положение; приятель упал вправо, однако ключей из замка не вытащил и был готов запустить движок в любую секунду.
Машины приближались, освещая фарами "пустой" салон "Фиата".
– Я зэ-знаю, откуда эти машины, – прошептал капитан.
– Откуда?
– Помнишь, наш фельдмаршал рассказывал о 13-й флотилии ВМС?
– "Шайет-13"?
– Точно. Они как раз в Атлите квартируют. Где-то по соседству.
Первой мимо "Фиата" промчалась легковушка. За ней натужно прогудел грузовик, в его открытом кузове находилось десятка два солдат.
– По нашу душу помчались, – ворчал, поднимая спинку, Оська.
Не включая наружного освещения, Дорохов острожно повел машину прочь из Атлита…
Выбравшись на шоссе и повернув на север, минут пять молчали. Наконец, майор сжалился и подбодрил:
– Брось киснуть, везунчик! Номер оплачен на неделю вперед, накупим по дороге жратвы и выпивки. Отсидишься, придешь в норму и потихоньку свалишь.
– Нашел везунчика. Неделю париться под домашним арестом… Да я опупею за это время!
– Не опупеешь.
– А если этот… шеф "Урана" прикажет прочесать все гостиницы и меня опять поймают! – не сдавался Сашка.
– Хорошо. Что ты предлагаешь?
– Купить вместо жратвы бабских сэ-склянок: косметики там всякой, тональных кремов, пудры…
– Ага! И прокладок, чтоб штаны не замочить во время паспортного контроля!…
Сашка сурово сдвинул брови и с минуту тяжко молчал, потом, глядя на маячащую метрах в двухстах корму фуры, очнулся:
– Давай проверим, правда ли я – везунчик!
– Это как же?
– Вот ежели в номере фуры имеются три тэ-тройки, то мне повезет – в гостинице томиться не буду.
Артур улыбнулся, прибавляя газу. А, догнав машину и прочитав номер, изумленно качнул головой:
– Ну, блин!… И впрямь везунчик!
Глава седьмая
Глава восьмая
Глава девятая
– Что с патронами? – спросил он друга.
– Два, – коротко ответил тот.
– Прибереги для прорыва. Секунд через десять стартуем.
Блестящая штуковина, ничем не отличимая по внешнему виду от обычного цифрового фотоаппарата, валялась на полу в самом начале дальнего коридора и с нарастающей интенсивностью испускала сизый дым…
Стрельба стихла. Верно, в стане охранников царило замешательство или же дым закрыл обзор.
– Пошли! – негромко скомандовал Артур, и оба рванули по коридору.
Перед холлом Александр почти в упор выстрелил в вывалившегося из густой дымовой завесы тюремщика. А потом они сигали через пять ступеней по вниз лестнице…
Вот и решетка с открытой дверцей – ее охранял коротышка. Вот пустующий первый пост; впереди еще четыре пролета…
– Меня водили сюда на экскурсию! – радостно крикнул капитан.
– Потом расскажешь. Лучше посматривай назад!
Ворвавшись в морг, майор повернул включатель на стене. Лампы под жестяными абажурами тускло осветили мрачное помещение.
– Бей их, – подсказал он, и бежавший позади приятель на ходу стал лупить по лампам стволом пистолета. А вдобавок выдернул из ровного рядка несколько каталок, нарочно загромождая проход.
Тем же макаром погрузились во тьму и два последних перед сборным коллектором коридора. Если у преследователей не отыщется фонарей, то эта мера пригодится.
– Прыгай за мной. Осторожно – под ногами дерьмо! Теперь сюда… Направо… – наставлял приятеля "первопроходец".
Сашка четко выполнял команды и, петляя по подземным лабиринтам не отставал. Только однажды – перед тем, как начать подъем по торчащим из каменной кладки скобам, встал как вкопанный, прислушался к звукам тоннеля и выпустил в кромешную темноту последнюю пулю. Под звуки раздавшегося вдалеке истошного вопля, швырнул в жижу пистолет, зацепился за скобу и стал по-обезьяньи карабкаться вверх…
Дождавшись Оську в "планетарии", Дорохов закрыл тяжелой решеткой дыру, спрятал фонарь и нашарил в кармане ключи от машины.
– Отдышался? – нажал он на кнопку брелка. – Тогда вперед. Мы почти у цели.
Ойкнула выключенная сигнализация. Майор подналег на бампер и немного откатил машину от люка, выбрался на свежий воздух, подал другу ладонь.
– Типа, поздравляешь с освобождением? – кряхтел грузин, преодолевая последние ступени.
– Рано поздравлять. Быстро снимай одежду и обувь – в чемодане, на заднем сиденье лежат новые вещи.
– Благодарю, заботливый ты мой. Но сэ-сдается, от этого запашка нам не отделаться до пенсии…
* * *
В автомобиль они запрыгнули в полуголом виде – необходимо было срочно и подальше валить от тюрьмы. И хорошо бы не встретиться с полицией. Не поймут. Или сразу арестуют, ведь объявившие тревогу охранники давно уж растрезвонили во все мыслимые инстанции о вторжении вооруженного безумца. Сейчас объявят, что-то вроде "перехвата" и накроются все старания медным унитазом.
Короткую остановку сделали в трех кварталах от тюремного забора. Оба вынырнули из салона в темноту, ополоснулись загодя припасенной минералкой из двух литровых бутылок; оделись и обулись во все чистое. Дорохов вынул из чемодана дорогой одеколон, основательно побрызгал на себя, на приятеля и внутрь салона. А прежде, чем сесть за руль, распотрошил одну из двух книг, достал пару комплектов документов со своей и Сашкиной фотографиями.
– Держи, – протянул паспорт, водительские права, кредитку. – Отныне ты подданный Алжира.
– Упс!… Почти негр. А куда мы сейчас?
– Отвезу тебя в гостиницу. А сам рвану на перекладных в Иорданию.
– Так и я с тобой!
– Со мной… Ты, зайчик, на рожу свою в зеркало полюбуйся!
Осишвили включил освещение, повернул к себе зеркало и, ощупывая следы побоев, обреченно вздохнул.
– Вот и я об этом же, – крутанул ключ зажигания майор.
И тут же заглушил двигатель – из-за ближайшего поворота вырулили два автомобиля: легковушка и военный грузовик.
– Живо прячься! – скомандовал Артур.
Сашка быстро отклонил назад спинку и принял почти лежачее положение; приятель упал вправо, однако ключей из замка не вытащил и был готов запустить движок в любую секунду.
Машины приближались, освещая фарами "пустой" салон "Фиата".
– Я зэ-знаю, откуда эти машины, – прошептал капитан.
– Откуда?
– Помнишь, наш фельдмаршал рассказывал о 13-й флотилии ВМС?
– "Шайет-13"?
– Точно. Они как раз в Атлите квартируют. Где-то по соседству.
Первой мимо "Фиата" промчалась легковушка. За ней натужно прогудел грузовик, в его открытом кузове находилось десятка два солдат.
– По нашу душу помчались, – ворчал, поднимая спинку, Оська.
Не включая наружного освещения, Дорохов острожно повел машину прочь из Атлита…
Выбравшись на шоссе и повернув на север, минут пять молчали. Наконец, майор сжалился и подбодрил:
– Брось киснуть, везунчик! Номер оплачен на неделю вперед, накупим по дороге жратвы и выпивки. Отсидишься, придешь в норму и потихоньку свалишь.
– Нашел везунчика. Неделю париться под домашним арестом… Да я опупею за это время!
– Не опупеешь.
– А если этот… шеф "Урана" прикажет прочесать все гостиницы и меня опять поймают! – не сдавался Сашка.
– Хорошо. Что ты предлагаешь?
– Купить вместо жратвы бабских сэ-склянок: косметики там всякой, тональных кремов, пудры…
– Ага! И прокладок, чтоб штаны не замочить во время паспортного контроля!…
Сашка сурово сдвинул брови и с минуту тяжко молчал, потом, глядя на маячащую метрах в двухстах корму фуры, очнулся:
– Давай проверим, правда ли я – везунчик!
– Это как же?
– Вот ежели в номере фуры имеются три тэ-тройки, то мне повезет – в гостинице томиться не буду.
Артур улыбнулся, прибавляя газу. А, догнав машину и прочитав номер, изумленно качнул головой:
– Ну, блин!… И впрямь везунчик!
Глава седьмая
Израиль; Атлит – Хайфа
2 июля
Пронзительный звонок мобильного телефона ворвался в крепкий и спокойный сон.
– Да, – хрипло прозвучал недовольный ответ.
По мере проникновения в затуманенное сознание смысла тревожного доклада дежурного сотрудника "Урана", лицо Асафа мрачнело, глаза наливались яростью.
– Срочно пришли машину. Я поеду туда сам, – отчеканил он и бросил телефон на прикроватную тумбочку. Резко поднявшись, принялся спешно одеваться…
Уже на петлявшем вдоль моря шоссе он сделал несколько звонков: Натану приказал послать в антитеррористический центр фотографию "француза" и еще раз прошерстить все гостиницы Хайфы; исполняющему обязанности начальника службы наружного наблюдения надлежало принять немедленные меры по блокаде дорог вокруг Атлита и организации патрулирования Хайфы. И, наконец, знакомый из Центрального управления ШАБАК, пообещал привести в повышенную готовность своих людей в столице: в аэропорту, на вокзалах…
Прибыв на территорию закрытого периметра, черный "Мерседес" встал неподалеку от других недавно приехавших автомобилей. В тюремном дворе царила суматоха: от машин скорой помощи сновал с носилками медицинский персонал; несколько офицеров (вероятно, из военной контрразведки) производили опрос сотрудников охраны; два полицейских "Форда" застыли неподалеку от входа в административный корпус.
Шимрон выбрался из салона, проигнорировал приветствие подбежавшего подполковника – начальника тюрьмы и зло буркнул:
– Как неизвестному удалось сюда попасть? У тебя что сегодня – ночь открытых дверей?!
Семеня рядом, тот оправдывался: имеется слабое место в самом нижнем уровне подземных коммуникаций; дескать, давно и неоднократно указывал о недостатке в рапортах, просил начальство выделить средства для устранения изъяна, да все напрасно.
– Значит, надо было стеречь эту дыру, а не ждать, когда через нее пролезут! – отрезал шеф "Урана".
В кабинете начальника уже колдовали военные спецы.
Асаф бегло осмотрел разложенные на столе улики: стрелы с кусочками разноцветного поролона, тонкую металлическую трубку, почерневший и вонявший едким дымом корпус фотоаппарата.
Подполковник виновато докладывал:
– Трое убиты и пятеро ранены из огнестрельного оружия. Один смертельно отравлен иглой с мягким красным шариком, еще двое поражены иглами с коричневым поролоном и пока неизвестно – придут ли в себя.
О подобных примочках Шимрон знал – не первый год работал в разведке. Закончив осмотр, спросил:
– Ушли тем же путем?
– Так точно. Через канализацию.
– Во сколько они оказались за пределами тюрьмы?
– Около часа ночи.
Шимрон задумчиво посмотрел на запястье, осторожно потрогал болевшую рану на голове – под бинтами…
Половина третьего. До утра еще есть время, хотя… все предпринимаемые меры вряд ли даруют шанс найти следы беглецов – дважды подряд судьба не улыбается. Ясно, что "француз" с ловко пробравшимся в тюрьму наглецом – агенты русской разведки. А из России не пришлют дилетантов вроде Славомира Жагара. И то, что Жан Франсуа Тирар "погостил" в застенках – ровным счетом ничего не значит. Как явился, так и смылся… Незначительная жертва на шахматной доске, приведшая в итоге к поражению "Урана".
"Да, именно так! И слабая отговорка – мол, в побеге "француза" виновата охрана военной тюрьмы – поражения не подсластит. Отвратительное позорное поражение, – вздыхал Асаф, листая записную книжку сотового телефона. – На какое время я могу оттянуть доклад в Телль-Авив?… Утром точно звонить не стану – слишком рано. Скорее, в обед. Или вечером…"
– Новости есть? – приглушенно спросил он, услышав в трубке голос Фельдмана.
– Нет, шеф. Извините, но с фотографией Тирара мы успели проехать только два отеля.
– Какие?
– "Dan Panorama" и "Dan Carmel" – они расположены рядом.
Шимрон помолчал, нервно покусывая губы. Затем решительно произнес:
– Вот что, Натан. Оставь в покое все пятизвездочные отели и прочую роскошь. Переключи внимание на скромные и самые затрапезные гостиницы: на окраинах, в бедных кварталах и особенно в районе порта. Понял меня?
– Конечно, шеф.
– Действуй. И держи меня в курсе.
В военной тюрьме Атлита он пробыл около получаса. Осмотрел залитый кровью пол около холла – там, где случилась перестрелка; потом вместе с подполковником доехал вдоль высокого забора до открытого колодца на краю дороги, ведущего в злосчастную канализацию. Теперь тут "своевременно" был выставлен пост аж из трех охранников…
По дороге в Хайфу в кармане ожил телефон – вновь беспокоил дежурный из офиса "Урана". Поднося аппарат к уху, Шимрон вдруг поймал себя на мысли, что в последние дни эти звонки приносят огорчения и раздражают.
– Слушаю, – устало произнес он.
– Плохие новости, шеф.
– Не тяни душу! Говори.
– В маленькой гостинице, в районе морского порта двадцать минут назад убиты два сотрудника нашего аналитического отдела.
Асаф проглотил вставший поперек горла ком и почти прошептал:
– Фельдман жив?
– Полиция не сообщила имен погибших.
– А что с теми… кто убил? Они ушли?
– Двоих убийц преследуют в районе порта.
– Двоих? Почему только двоих?… Впрочем, ладно. Назови точный адрес. Я еду…
Около полудня Асаф находился в своем кабинете. Развалившись в кресле, он выводили пальцами нервную дробь по краю стола, тупо посматривал на сидевшего напротив Натана и мысленно проговаривал фразы из предстоящего тяжелого разговора с Дэвидом.
Да, Фельдман, слава Богу, был жив. И сейчас молча крутил в руках оставленную на память иглу с бледно-бежевым шариком из поролона. Ее вогнал ему в бок тот проворный наглец, умудрившийся вытащить из тюрьмы "француза"; и не отличавшийся крепким телосложением мальчишка около двух часов не мог придти в себя. Но, слава Богу, жив. Иначе, Шимрон лишился бы единственного умного помощника…
Дробь смолкла; ладонь переместилась к трубке телефона, нерешительно прошлась по теплому пластику. Поручение секретарше уже дано; скоро та пробьет канал спецсвязи и прозвучит пронзительный звонок. Зачем тянуть до вечера, если неизбежному суждено свершится?… А пока он выхватил из пачки сигарету, щелкнул дорогой зажигалкой, с удовольствием затянулся. И опять посмотрел на Фельдмана…
Выглядел тот неважнецки: лицо утеряло здоровый цвет, болезненно-красные глаза слезились; ходил, покачиваясь, странно вскидывая руки и пытаясь удержаться за стены. Однако двум сотрудникам из его отдела повезло еще меньше: первому свернули шею, второму – проломили голову. Оба умерли мгновенно. В этот раз при них имелось оружие, да воспользоваться им не успели. И винить их за то не поворачивался язык – они были аналитиками, а не подготовленными к рукопашным схваткам бойцами. Те, кто более или менее, мог противостоять русским, в тот час рыскали по улицам Хайфы, прочесывали окраины Атлита, дежурили в аэропорту и на крупных магистралях. Да и они, признаться, ничего бы не сделали, окажись на месте аналитиков. Не тот уровень. Эти головорезы из России наверняка прошли отменную подготовку, наверняка имели за плечами опыт войны на Кавказе и отправили на тот свет не одну сотню чеченских повстанцев. Что им те недотепы, коих набирал в службу Ицхак? Минутная разминка – не более. К тому же и в наличие мозгов не откажешь – на уши поставлены все спецслужбы, ШАБАК, полиция, армейские подразделения… А толку – ноль. Как разбежались в разные стороны неподалеку от порта, так и… Будто сквозь землю провалились!
Звонок оглушил обоих. Натан вздрогнул, Асаф недовольно покривился и затушил в пепельнице окурок.
– Да, – обреченно ответил он в трубку. – Тель-Авив? Соединяй…
2 июля
Пронзительный звонок мобильного телефона ворвался в крепкий и спокойный сон.
– Да, – хрипло прозвучал недовольный ответ.
По мере проникновения в затуманенное сознание смысла тревожного доклада дежурного сотрудника "Урана", лицо Асафа мрачнело, глаза наливались яростью.
– Срочно пришли машину. Я поеду туда сам, – отчеканил он и бросил телефон на прикроватную тумбочку. Резко поднявшись, принялся спешно одеваться…
Уже на петлявшем вдоль моря шоссе он сделал несколько звонков: Натану приказал послать в антитеррористический центр фотографию "француза" и еще раз прошерстить все гостиницы Хайфы; исполняющему обязанности начальника службы наружного наблюдения надлежало принять немедленные меры по блокаде дорог вокруг Атлита и организации патрулирования Хайфы. И, наконец, знакомый из Центрального управления ШАБАК, пообещал привести в повышенную готовность своих людей в столице: в аэропорту, на вокзалах…
Прибыв на территорию закрытого периметра, черный "Мерседес" встал неподалеку от других недавно приехавших автомобилей. В тюремном дворе царила суматоха: от машин скорой помощи сновал с носилками медицинский персонал; несколько офицеров (вероятно, из военной контрразведки) производили опрос сотрудников охраны; два полицейских "Форда" застыли неподалеку от входа в административный корпус.
Шимрон выбрался из салона, проигнорировал приветствие подбежавшего подполковника – начальника тюрьмы и зло буркнул:
– Как неизвестному удалось сюда попасть? У тебя что сегодня – ночь открытых дверей?!
Семеня рядом, тот оправдывался: имеется слабое место в самом нижнем уровне подземных коммуникаций; дескать, давно и неоднократно указывал о недостатке в рапортах, просил начальство выделить средства для устранения изъяна, да все напрасно.
– Значит, надо было стеречь эту дыру, а не ждать, когда через нее пролезут! – отрезал шеф "Урана".
В кабинете начальника уже колдовали военные спецы.
Асаф бегло осмотрел разложенные на столе улики: стрелы с кусочками разноцветного поролона, тонкую металлическую трубку, почерневший и вонявший едким дымом корпус фотоаппарата.
Подполковник виновато докладывал:
– Трое убиты и пятеро ранены из огнестрельного оружия. Один смертельно отравлен иглой с мягким красным шариком, еще двое поражены иглами с коричневым поролоном и пока неизвестно – придут ли в себя.
О подобных примочках Шимрон знал – не первый год работал в разведке. Закончив осмотр, спросил:
– Ушли тем же путем?
– Так точно. Через канализацию.
– Во сколько они оказались за пределами тюрьмы?
– Около часа ночи.
Шимрон задумчиво посмотрел на запястье, осторожно потрогал болевшую рану на голове – под бинтами…
Половина третьего. До утра еще есть время, хотя… все предпринимаемые меры вряд ли даруют шанс найти следы беглецов – дважды подряд судьба не улыбается. Ясно, что "француз" с ловко пробравшимся в тюрьму наглецом – агенты русской разведки. А из России не пришлют дилетантов вроде Славомира Жагара. И то, что Жан Франсуа Тирар "погостил" в застенках – ровным счетом ничего не значит. Как явился, так и смылся… Незначительная жертва на шахматной доске, приведшая в итоге к поражению "Урана".
"Да, именно так! И слабая отговорка – мол, в побеге "француза" виновата охрана военной тюрьмы – поражения не подсластит. Отвратительное позорное поражение, – вздыхал Асаф, листая записную книжку сотового телефона. – На какое время я могу оттянуть доклад в Телль-Авив?… Утром точно звонить не стану – слишком рано. Скорее, в обед. Или вечером…"
– Новости есть? – приглушенно спросил он, услышав в трубке голос Фельдмана.
– Нет, шеф. Извините, но с фотографией Тирара мы успели проехать только два отеля.
– Какие?
– "Dan Panorama" и "Dan Carmel" – они расположены рядом.
Шимрон помолчал, нервно покусывая губы. Затем решительно произнес:
– Вот что, Натан. Оставь в покое все пятизвездочные отели и прочую роскошь. Переключи внимание на скромные и самые затрапезные гостиницы: на окраинах, в бедных кварталах и особенно в районе порта. Понял меня?
– Конечно, шеф.
– Действуй. И держи меня в курсе.
В военной тюрьме Атлита он пробыл около получаса. Осмотрел залитый кровью пол около холла – там, где случилась перестрелка; потом вместе с подполковником доехал вдоль высокого забора до открытого колодца на краю дороги, ведущего в злосчастную канализацию. Теперь тут "своевременно" был выставлен пост аж из трех охранников…
По дороге в Хайфу в кармане ожил телефон – вновь беспокоил дежурный из офиса "Урана". Поднося аппарат к уху, Шимрон вдруг поймал себя на мысли, что в последние дни эти звонки приносят огорчения и раздражают.
– Слушаю, – устало произнес он.
– Плохие новости, шеф.
– Не тяни душу! Говори.
– В маленькой гостинице, в районе морского порта двадцать минут назад убиты два сотрудника нашего аналитического отдела.
Асаф проглотил вставший поперек горла ком и почти прошептал:
– Фельдман жив?
– Полиция не сообщила имен погибших.
– А что с теми… кто убил? Они ушли?
– Двоих убийц преследуют в районе порта.
– Двоих? Почему только двоих?… Впрочем, ладно. Назови точный адрес. Я еду…
* * *
Около полудня Асаф находился в своем кабинете. Развалившись в кресле, он выводили пальцами нервную дробь по краю стола, тупо посматривал на сидевшего напротив Натана и мысленно проговаривал фразы из предстоящего тяжелого разговора с Дэвидом.
Да, Фельдман, слава Богу, был жив. И сейчас молча крутил в руках оставленную на память иглу с бледно-бежевым шариком из поролона. Ее вогнал ему в бок тот проворный наглец, умудрившийся вытащить из тюрьмы "француза"; и не отличавшийся крепким телосложением мальчишка около двух часов не мог придти в себя. Но, слава Богу, жив. Иначе, Шимрон лишился бы единственного умного помощника…
Дробь смолкла; ладонь переместилась к трубке телефона, нерешительно прошлась по теплому пластику. Поручение секретарше уже дано; скоро та пробьет канал спецсвязи и прозвучит пронзительный звонок. Зачем тянуть до вечера, если неизбежному суждено свершится?… А пока он выхватил из пачки сигарету, щелкнул дорогой зажигалкой, с удовольствием затянулся. И опять посмотрел на Фельдмана…
Выглядел тот неважнецки: лицо утеряло здоровый цвет, болезненно-красные глаза слезились; ходил, покачиваясь, странно вскидывая руки и пытаясь удержаться за стены. Однако двум сотрудникам из его отдела повезло еще меньше: первому свернули шею, второму – проломили голову. Оба умерли мгновенно. В этот раз при них имелось оружие, да воспользоваться им не успели. И винить их за то не поворачивался язык – они были аналитиками, а не подготовленными к рукопашным схваткам бойцами. Те, кто более или менее, мог противостоять русским, в тот час рыскали по улицам Хайфы, прочесывали окраины Атлита, дежурили в аэропорту и на крупных магистралях. Да и они, признаться, ничего бы не сделали, окажись на месте аналитиков. Не тот уровень. Эти головорезы из России наверняка прошли отменную подготовку, наверняка имели за плечами опыт войны на Кавказе и отправили на тот свет не одну сотню чеченских повстанцев. Что им те недотепы, коих набирал в службу Ицхак? Минутная разминка – не более. К тому же и в наличие мозгов не откажешь – на уши поставлены все спецслужбы, ШАБАК, полиция, армейские подразделения… А толку – ноль. Как разбежались в разные стороны неподалеку от порта, так и… Будто сквозь землю провалились!
Звонок оглушил обоих. Натан вздрогнул, Асаф недовольно покривился и затушил в пепельнице окурок.
– Да, – обреченно ответил он в трубку. – Тель-Авив? Соединяй…
Глава восьмая
Ливан; Бейрут
Украина; Киев
2-3 июля
Нудная процедура с посадкой на чартерный рейс затягивалась. Дорохов стоял в длинной очереди соотечественников и вспоминал, как добирался до аэропорта Бейрута. Вспоминал и частенько не мог сдержать улыбку. Давненько ему не приходилось заниматься подобной партизанщиной! Или лучше сказать: авантюризмом.
Да, этому грузинскому пройдохе и засранцу действительно часто везло. Сначала его вытащили из камеры, откуда самостоятельно он мог выйти, только предателем. Или вперед ногами – в импровизированный морг. Потом, видите ли, не захотел залечь на дно, покуда рожа не лишится индейской раскраски. И снова повезло: загадал три тройки в номере фуры и… извольте получить! А вместе с тройками обрел и желанную свободу.
Артур почесал суставы правого кулака, до сих пор побаливавшие после скоротечной стычки. Это ж надо нарваться на трех оборотистых евреев из "Урана" в вонючем предбаннике того сарая, который и постоялым двором-то язык назвать не поворачивался! Район проживания им выбирался с особым тщанием: мусор на улицах, темные проулки, нищета и пьяные гегемоны. Вероятность встретить после захода солнца полицейского – ноль. И вдруг на тебе – столкнулись прямо в дверях с представителями спецслужб. Лоб в лоб. И, конечно же, Оськина цветастая харя представилась лучше паспорта: здрасте, вот он я – агент русской разведки с кликухой Жан Франсуа Тирар! Полчаса назад свалил из тюряги, положив при этом пяток ваших дружков. Вы, случаем, не меня ищите?… "Стоять! Вы-то мне и нужны!" – проблеял молоденький тощий парнишка и получил иглу в бок. Ну, так уж вышло – то ли пожалел пацана, то ли игла в тот миг вертелась меж пальцев… Сашка тоже не растерялся: крутанув второго в воздухе приемом, хрястнул об пол и свернул шею. Ну, а третий, недвусмысленно сунувший руку под пиджак, незамедлительно схлопотал в челюсть. Удар вышел чрезвычайно сильный – суставы правого кулака ноют до сих пор. Отлетев на пару метров, тот, кажется, раскроил об угол голову. Но ставить диагноз – не было времени – следовало скоренько сматываться…
Об оставленной за квартал от гостиницы машине вспоминать не стали – выбежав из гостиницы, хотели рвануть к ближайшей оживленной трассе. А на улице две машины: одна пустая – из нее и вышли те уродцы, а вторая – битком. Ну и начались ночные гонки по задворкам. С полчаса держались вместе, покуда не решили разойтись. Так было проще раствориться.
Встретились через час на пустынной дороге, что окольными путями вела в аэропорт. Тормознули такси, поехали на север.
– Слушай… – пихнул его в бок Оська, – так меня это… С такой неординарной вэ-внешностью и вправду в аэропорту опознают.
Дорохов усмехнулся:
– А кто сказал, что мы летим самолетом?
– Куда же мы едем?
– Сейчас узнаешь…
Немного не доезжая привокзальной площади, офицеры СВР сменили такси; Артур приказал водителю отвезти их в северо-восточный пригород – в квартал напротив зоопарка. Оттуда приятели добрались до городка Акко на севере Хайфской бухты.
– Что теперь? – развел руками Александр. На часах было три ночи, городок давно спал.
– Теперь прогуляемся к берегу.
Прогулка получилась долгой; они попали на пустынный пляж и с полкилометра протопали вдоль моря.
– Кажись, я въехал в твой гениальный план, – ворчал капитан, вытряхивая из ботинка песок и присматриваясь к освещенным пирсам с катерами и яхтами. – Оно, конечно, мудро – дэ-другими способами из Хайфы нам не выбраться. Только не пойму, куда поплывем-то?
– На север, друг мой. На север.
– А сколько отсюда до территориальных вод Ливана?
– Двадцать километров.
– Всего-то! – возрадовался Оська.
– Меньше получаса хорошего ходу. Другой вопрос: как нас там встретят?…
Однако сначала требовалось найти подходящий транспорт, и уйти из Акко без лишнего шума.
– Посмотри туда, – указал майор на дальний пирс. – Сдается, ребята намылились порыбачить.
– Похоже на то. Катерок, пэ-правда, слабоват.
– Пошли. Толмачом будешь…
Два молодых еврея не шибко понимали по-английски, но кое-как донести просьбу удалось. Любители ночной рыбной ловли пребывали в растерянности, да видно смекнули: пока два широкоплечих парня просят вежливо, а если услышат отказ – накостыляют за милую душу. Окончательно их сломал самый весомый в Израиле аргумент.
Дорохов вытащил из кармана всю наличность – около трех тысяч евро, и передал Сашке. Тот озвучил условия:
– Гэ-граждане, вы делаете маленький крюк на север, получаете деньги, высаживаете нас и идете ловить рыбу. Мы не видели вас, вы – нас. Потеряете полчаса, зато получите кучу бабок. Договорились?
Те переглянулись и знаком пригласили на борт катерка…
Ну, а дальше все складывалось банально. Правда, до посольства Российской Федерации удалось добраться не так быстро как хотелось бы.
Оказавшись неподалеку от южного ливанского городка Нагора, приятели сами нашли пограничников и сдались – самостоятельное путешествие в Бейрут без визовой отметки в паспорте грозило серьезными и главное, затяжными неприятностями. Те поначалу разбушевались: орали, клацали затворами; обыскали и с полчаса продержали лежащими мордами вниз. Верно, приняли за израильских лазутчиков, хотя по документам Сашка был гражданином Алжира, а Дорохов – подданным России. Да и внешностью на заклятых врагов арабского Ближнего Востока слегка походил лишь Осишвили: черноволос, говорлив, изворотлив…
Вот из-за этой похожести позже и случилась заминка.
А тогда к бесконечному песочному пляжу подкатили на "Джипе" какие-то офицеры, и капитан минут пять препирался с одним по-французски. Майор лишь улавливал знакомые слова: Россия, посольство, дипломат…
Их повезли в какой-то город, где продолжились долгие расспросы. Причем интересовались в основном личностью Сашки. И только в одиннадцать утра второго июля пленников отправили на вертолете в Бейрут. В тамошнем аэропорту уж поджидал ладный мужчинка с русской физиономией. Представившись, Артур попросил срочно связаться со штаб-квартирой СВР – с Александром Сергеевичем. В сопровождении двух машин с местными военными чинами их повезли на лимузине с дипломатическими номерами в посольство. После звонка дело завертелось с совершенно иной скоростью, однако для Оськи сложности не закончились. Если к Дорохову ливанские силовики претензий не имели, то второго нарушителя границы отпускать не хотели.
– С вами, майор, проблем нет – ближайшим рейсом оправим вас в Россию, – известил мужчинка после телефонного разговора. – А вас, – жалостливо посмотрел он на Оськин фейс, – представитель здешней контрразведки просил задержаться…
Пришлось прощаться прямо на ступеньках дипмиссии. Переодетый в новенький костюмчик майор обнял поникшего приятеля, похлопал по спине:
– Ну, бывай. И не огорчайся – уверен, скоро увидимся.
Тот вздохнул:
– Нескоро я допилю до Москвы. И опять все самое интересное пэ-пропущу.
– Зато боевые шрамы заживут.
– Ага, пока разберутся здесь, пока пролечу через все помойки – новые появятся! Ладно, садись в машину, а то опоздаешь…
Прямой рейс на Москву вылетал через два дня и Артуру предложили добираться до России чартером – с промежуточной посадкой в Киеве.
И вот снова аэропорт, суета, духота и резкие запахи, монотонные объявления на незнакомом языке… Однако на душе стало спокойно. Скоро, очень скоро он сядет в удобное кресло и крепко заснет, пока лайнер будет нести его на север – в сторону дома…
Остановка в Киеве тоже не получилась короткой – какие-то пассажиры должны были подсесть до Москвы. Пользуясь вынужденной заминкой, Дорохов позвонил Ирине. Она уже более суток была в столице…
Кажется, все складывалось хорошо. Кроме одного: из обнаруженных на флешке материалов, руководство выудило данные о готовящейся акции на территории России. Времени до часа "Х" оставалось угрожающе мало, и Александр Сергеевич был не на шутку встревожен – серьезных специалистов к месту запланированной акции подтянуть просто не успевали.
Тем временем объявили посадку на рейс до Москвы. Неспешно зашагав к указанному сектору, Артур задумчиво глядел под ноги. Потом решительно набрал номер Сашки.
– Привет, брателло! – обрадовался он, услышав его голос. – Ты все еще паришься в ливанской духоте?
– Привет! Не, Арчи, с арабами распрощался на дружественной ноте. Я уже в пэ-пределах нашей необъятной родины. А ты где?
– В Киеве. Сейчас вылетаю дальше. Слушай… тут такое дело…
– Какое?
– Хочу еще разок проверить твою везучесть.
– Х-хе. Валяй.
– Ты ж на перекладных добираешься, верно?
– Ну…
– Так вот, я тут загадал… Короче, есть такой славный российский городок, в котором тебе желательно оказаться в данный момент времени. Если ты там, то…
– То что?
– То у тебя появиться шанс не упустить самое интересное. А я заодно преклоню колени перед твоим Божьим даром. Итак, где ты сейчас кукуешь?
– Где-где… В Сочи, мля! Где жуткие ночи. А точнее – в Адлере.
Дорохов на мгновение потерял дар речи…
– Угадал? Угадал или нет? – сгорал от любопытства азартный грузин.
– Угадал. В таком случае слушай меня двумя ушами, везунчик, – отходя в сторонку, сказал майор. – И если не отыщешь возражений – свяжись с нашим фельдмаршалом. Он в диком цейтноте и будет рад твоей инициативе…
И, прикрыв телефон ладонью, кратко изложил суть внезапно возникшей проблемы.
Украина; Киев
2-3 июля
Нудная процедура с посадкой на чартерный рейс затягивалась. Дорохов стоял в длинной очереди соотечественников и вспоминал, как добирался до аэропорта Бейрута. Вспоминал и частенько не мог сдержать улыбку. Давненько ему не приходилось заниматься подобной партизанщиной! Или лучше сказать: авантюризмом.
Да, этому грузинскому пройдохе и засранцу действительно часто везло. Сначала его вытащили из камеры, откуда самостоятельно он мог выйти, только предателем. Или вперед ногами – в импровизированный морг. Потом, видите ли, не захотел залечь на дно, покуда рожа не лишится индейской раскраски. И снова повезло: загадал три тройки в номере фуры и… извольте получить! А вместе с тройками обрел и желанную свободу.
Артур почесал суставы правого кулака, до сих пор побаливавшие после скоротечной стычки. Это ж надо нарваться на трех оборотистых евреев из "Урана" в вонючем предбаннике того сарая, который и постоялым двором-то язык назвать не поворачивался! Район проживания им выбирался с особым тщанием: мусор на улицах, темные проулки, нищета и пьяные гегемоны. Вероятность встретить после захода солнца полицейского – ноль. И вдруг на тебе – столкнулись прямо в дверях с представителями спецслужб. Лоб в лоб. И, конечно же, Оськина цветастая харя представилась лучше паспорта: здрасте, вот он я – агент русской разведки с кликухой Жан Франсуа Тирар! Полчаса назад свалил из тюряги, положив при этом пяток ваших дружков. Вы, случаем, не меня ищите?… "Стоять! Вы-то мне и нужны!" – проблеял молоденький тощий парнишка и получил иглу в бок. Ну, так уж вышло – то ли пожалел пацана, то ли игла в тот миг вертелась меж пальцев… Сашка тоже не растерялся: крутанув второго в воздухе приемом, хрястнул об пол и свернул шею. Ну, а третий, недвусмысленно сунувший руку под пиджак, незамедлительно схлопотал в челюсть. Удар вышел чрезвычайно сильный – суставы правого кулака ноют до сих пор. Отлетев на пару метров, тот, кажется, раскроил об угол голову. Но ставить диагноз – не было времени – следовало скоренько сматываться…
Об оставленной за квартал от гостиницы машине вспоминать не стали – выбежав из гостиницы, хотели рвануть к ближайшей оживленной трассе. А на улице две машины: одна пустая – из нее и вышли те уродцы, а вторая – битком. Ну и начались ночные гонки по задворкам. С полчаса держались вместе, покуда не решили разойтись. Так было проще раствориться.
Встретились через час на пустынной дороге, что окольными путями вела в аэропорт. Тормознули такси, поехали на север.
– Слушай… – пихнул его в бок Оська, – так меня это… С такой неординарной вэ-внешностью и вправду в аэропорту опознают.
Дорохов усмехнулся:
– А кто сказал, что мы летим самолетом?
– Куда же мы едем?
– Сейчас узнаешь…
Немного не доезжая привокзальной площади, офицеры СВР сменили такси; Артур приказал водителю отвезти их в северо-восточный пригород – в квартал напротив зоопарка. Оттуда приятели добрались до городка Акко на севере Хайфской бухты.
– Что теперь? – развел руками Александр. На часах было три ночи, городок давно спал.
– Теперь прогуляемся к берегу.
Прогулка получилась долгой; они попали на пустынный пляж и с полкилометра протопали вдоль моря.
– Кажись, я въехал в твой гениальный план, – ворчал капитан, вытряхивая из ботинка песок и присматриваясь к освещенным пирсам с катерами и яхтами. – Оно, конечно, мудро – дэ-другими способами из Хайфы нам не выбраться. Только не пойму, куда поплывем-то?
– На север, друг мой. На север.
– А сколько отсюда до территориальных вод Ливана?
– Двадцать километров.
– Всего-то! – возрадовался Оська.
– Меньше получаса хорошего ходу. Другой вопрос: как нас там встретят?…
Однако сначала требовалось найти подходящий транспорт, и уйти из Акко без лишнего шума.
– Посмотри туда, – указал майор на дальний пирс. – Сдается, ребята намылились порыбачить.
– Похоже на то. Катерок, пэ-правда, слабоват.
– Пошли. Толмачом будешь…
Два молодых еврея не шибко понимали по-английски, но кое-как донести просьбу удалось. Любители ночной рыбной ловли пребывали в растерянности, да видно смекнули: пока два широкоплечих парня просят вежливо, а если услышат отказ – накостыляют за милую душу. Окончательно их сломал самый весомый в Израиле аргумент.
Дорохов вытащил из кармана всю наличность – около трех тысяч евро, и передал Сашке. Тот озвучил условия:
– Гэ-граждане, вы делаете маленький крюк на север, получаете деньги, высаживаете нас и идете ловить рыбу. Мы не видели вас, вы – нас. Потеряете полчаса, зато получите кучу бабок. Договорились?
Те переглянулись и знаком пригласили на борт катерка…
Ну, а дальше все складывалось банально. Правда, до посольства Российской Федерации удалось добраться не так быстро как хотелось бы.
Оказавшись неподалеку от южного ливанского городка Нагора, приятели сами нашли пограничников и сдались – самостоятельное путешествие в Бейрут без визовой отметки в паспорте грозило серьезными и главное, затяжными неприятностями. Те поначалу разбушевались: орали, клацали затворами; обыскали и с полчаса продержали лежащими мордами вниз. Верно, приняли за израильских лазутчиков, хотя по документам Сашка был гражданином Алжира, а Дорохов – подданным России. Да и внешностью на заклятых врагов арабского Ближнего Востока слегка походил лишь Осишвили: черноволос, говорлив, изворотлив…
Вот из-за этой похожести позже и случилась заминка.
А тогда к бесконечному песочному пляжу подкатили на "Джипе" какие-то офицеры, и капитан минут пять препирался с одним по-французски. Майор лишь улавливал знакомые слова: Россия, посольство, дипломат…
Их повезли в какой-то город, где продолжились долгие расспросы. Причем интересовались в основном личностью Сашки. И только в одиннадцать утра второго июля пленников отправили на вертолете в Бейрут. В тамошнем аэропорту уж поджидал ладный мужчинка с русской физиономией. Представившись, Артур попросил срочно связаться со штаб-квартирой СВР – с Александром Сергеевичем. В сопровождении двух машин с местными военными чинами их повезли на лимузине с дипломатическими номерами в посольство. После звонка дело завертелось с совершенно иной скоростью, однако для Оськи сложности не закончились. Если к Дорохову ливанские силовики претензий не имели, то второго нарушителя границы отпускать не хотели.
– С вами, майор, проблем нет – ближайшим рейсом оправим вас в Россию, – известил мужчинка после телефонного разговора. – А вас, – жалостливо посмотрел он на Оськин фейс, – представитель здешней контрразведки просил задержаться…
Пришлось прощаться прямо на ступеньках дипмиссии. Переодетый в новенький костюмчик майор обнял поникшего приятеля, похлопал по спине:
– Ну, бывай. И не огорчайся – уверен, скоро увидимся.
Тот вздохнул:
– Нескоро я допилю до Москвы. И опять все самое интересное пэ-пропущу.
– Зато боевые шрамы заживут.
– Ага, пока разберутся здесь, пока пролечу через все помойки – новые появятся! Ладно, садись в машину, а то опоздаешь…
Прямой рейс на Москву вылетал через два дня и Артуру предложили добираться до России чартером – с промежуточной посадкой в Киеве.
И вот снова аэропорт, суета, духота и резкие запахи, монотонные объявления на незнакомом языке… Однако на душе стало спокойно. Скоро, очень скоро он сядет в удобное кресло и крепко заснет, пока лайнер будет нести его на север – в сторону дома…
* * *
Остановка в Киеве тоже не получилась короткой – какие-то пассажиры должны были подсесть до Москвы. Пользуясь вынужденной заминкой, Дорохов позвонил Ирине. Она уже более суток была в столице…
Кажется, все складывалось хорошо. Кроме одного: из обнаруженных на флешке материалов, руководство выудило данные о готовящейся акции на территории России. Времени до часа "Х" оставалось угрожающе мало, и Александр Сергеевич был не на шутку встревожен – серьезных специалистов к месту запланированной акции подтянуть просто не успевали.
Тем временем объявили посадку на рейс до Москвы. Неспешно зашагав к указанному сектору, Артур задумчиво глядел под ноги. Потом решительно набрал номер Сашки.
– Привет, брателло! – обрадовался он, услышав его голос. – Ты все еще паришься в ливанской духоте?
– Привет! Не, Арчи, с арабами распрощался на дружественной ноте. Я уже в пэ-пределах нашей необъятной родины. А ты где?
– В Киеве. Сейчас вылетаю дальше. Слушай… тут такое дело…
– Какое?
– Хочу еще разок проверить твою везучесть.
– Х-хе. Валяй.
– Ты ж на перекладных добираешься, верно?
– Ну…
– Так вот, я тут загадал… Короче, есть такой славный российский городок, в котором тебе желательно оказаться в данный момент времени. Если ты там, то…
– То что?
– То у тебя появиться шанс не упустить самое интересное. А я заодно преклоню колени перед твоим Божьим даром. Итак, где ты сейчас кукуешь?
– Где-где… В Сочи, мля! Где жуткие ночи. А точнее – в Адлере.
Дорохов на мгновение потерял дар речи…
– Угадал? Угадал или нет? – сгорал от любопытства азартный грузин.
– Угадал. В таком случае слушай меня двумя ушами, везунчик, – отходя в сторонку, сказал майор. – И если не отыщешь возражений – свяжись с нашим фельдмаршалом. Он в диком цейтноте и будет рад твоей инициативе…
И, прикрыв телефон ладонью, кратко изложил суть внезапно возникшей проблемы.
Глава девятая
Россия
Краснодарский край; окрестности поселка Дзыхра
3 июля
– Хорошенькое дело! Самое интересное… Они, небось, скоро в Москве коньячком будут баловаться вместе с фельдмаршалом, а мне опять пэ-прыгать горным козлом по склонам, – бубнил Оська на заднем сиденье УАЗа. Бубнил, не разжимая губ, потому как темная корка болячек норовила лопнуть при каждом неосторожном движении.
Помимо Сашки в салоне находилось три офицера: два фээсбэшника и странноватый подполковник, от которого не кисло разило водкой. "Уазик" петлял по ночной дороге вдоль реки Мзымта; сзади ехали еще два автомобиля – в них как успел подметить капитан, тряслись рядовые и отнюдь не умудренные опытом бойцы. Вся эта кавалькада заскочила за ним в аэропорт после телефонного разговора с Александром Сергеевичем. Узнав, что Осишвили торчит в Адлере, да еще предлагает помощь, тот возрадовался и, вероятно, связался с местными чинами контрразведки. А уж те по своим каналам отдавали срочные приказы. По той же указке сверху фээсбэшники щедро поделились с бывшим спецназовцем снаряжением, оружием, боеприпасами…
– Десять дней назад – сразу после захвата двух агентов, мы организовали охрану законсервированного шурфа. Подразделения подполковника Обухова этим занимаются, – оглядываясь с переднего сиденья, рассказывал грузный полковник ФСБ. – Более того, запросили у Москвы план подземных горизонтальных выработок на случай, если где-то рядом имеются другие выходы на поверхность. Но те до сих пор тянут: ищут, согласовывают… Вот и протянули, мать их!…
– Неторопливо копаться в бумагах наши умеют, – согласился Александр. – А после клевка в жопу вэ-включают пятую скорость.
– Во-во! – хохотнул сидевший рядом не совсем трезвый подполковник.
Краснодарский край; окрестности поселка Дзыхра
3 июля
– Хорошенькое дело! Самое интересное… Они, небось, скоро в Москве коньячком будут баловаться вместе с фельдмаршалом, а мне опять пэ-прыгать горным козлом по склонам, – бубнил Оська на заднем сиденье УАЗа. Бубнил, не разжимая губ, потому как темная корка болячек норовила лопнуть при каждом неосторожном движении.
Помимо Сашки в салоне находилось три офицера: два фээсбэшника и странноватый подполковник, от которого не кисло разило водкой. "Уазик" петлял по ночной дороге вдоль реки Мзымта; сзади ехали еще два автомобиля – в них как успел подметить капитан, тряслись рядовые и отнюдь не умудренные опытом бойцы. Вся эта кавалькада заскочила за ним в аэропорт после телефонного разговора с Александром Сергеевичем. Узнав, что Осишвили торчит в Адлере, да еще предлагает помощь, тот возрадовался и, вероятно, связался с местными чинами контрразведки. А уж те по своим каналам отдавали срочные приказы. По той же указке сверху фээсбэшники щедро поделились с бывшим спецназовцем снаряжением, оружием, боеприпасами…
– Десять дней назад – сразу после захвата двух агентов, мы организовали охрану законсервированного шурфа. Подразделения подполковника Обухова этим занимаются, – оглядываясь с переднего сиденья, рассказывал грузный полковник ФСБ. – Более того, запросили у Москвы план подземных горизонтальных выработок на случай, если где-то рядом имеются другие выходы на поверхность. Но те до сих пор тянут: ищут, согласовывают… Вот и протянули, мать их!…
– Неторопливо копаться в бумагах наши умеют, – согласился Александр. – А после клевка в жопу вэ-включают пятую скорость.
– Во-во! – хохотнул сидевший рядом не совсем трезвый подполковник.