Страница:
Апостол Кифа, вместе с другими Апостолами много потрудившийся в деле благовествования Христова, был епископом в Колофоне.
Апостол Тихик происходил из Малой Азии и был учеником святого Апостола Павла, который в своих посланиях называет его возлюбленным братом и верным в Господе служителем и сотрудником (Кол.4:7; 6:21). Во время третьего Апостольского путешествия святого Апостола Павла, когда он возвращался из Македонии и Греции в Иерусалим, Тихик сопутствовал ему, разделяя труды его (Деян.20:1–5). Потом он был с Апостолом Павлом и в Риме во время первого его заключения, откуда Павел посылал его с посланиями от себя к Ефесянам (Еф.6:21) и Колоссянам с другими церквами (Кол.4:7–9,16), чтобы известить их о себе и утешить сердца их; его же посылал он для исполнения своих поручений на Крит (Тит.3:12). Тихик был при Апостоле и во время вторичного заключения его в Риме, и в другой раз Апостол посылал его оттуда в Ефес (2 Тим.4:12). Впоследствии святой Апостол Тихик был епископом в Колофоне после Апостола Сосфена.
Апостол Епафродит был одним из ближайших сотрудников и сподвижником святого Апостола Павла. Во время пребывания Апостола в узах в Риме, святой Епафродит был послан от церкви Филиппийской с пособием для святого Павла. Усердие сие было весьма приятно для Апостола, потому, главным образом, что, свидетельствуя о любви к нему Филиппийцев и искреннем их участии в его скорби, ручалось за их усердие к самой вере (Фил.4:10–17). К прискорбию Апостола, Епафродит, находясь у него, впал в опасную болезнь; но Господь не восхотел к печали Апостола приложить новую печаль: больной выздоровел и обратно отправлен был к Филиппийцам с трогательным посланием от Апостола. Впоследствии святой Епафродит был епископом Адриаки [ 8].
Апостол Кесарь, много также потрудившийся в деле проповеди евангельской, был епископом Диррахии [ 9].
Добре упасши стадо Христово, все сии святые Апостолы с миром предали души свои Господу и ныне, предстоя пред престолом Божиим в вечном веселии, приемлют от Бога воздаяние за многочисленные свои подвиги и труды [ 10].
Память святых мучеников, в Африке от ариан пострадавших
Память 9 декабря
Зачатие святой богопраматери Анны, когда зачала святую Богородицу
Память святой пророчицы Анны, матери пророка Самуила
Память преподобного Стефана Новосиятеля [
1]
Память преподобного Софрония, архиепископа Кипрского
Память 10 декабря
Страдание святых мучеников Мины, Ермогена и Евграфа
Апостол Тихик происходил из Малой Азии и был учеником святого Апостола Павла, который в своих посланиях называет его возлюбленным братом и верным в Господе служителем и сотрудником (Кол.4:7; 6:21). Во время третьего Апостольского путешествия святого Апостола Павла, когда он возвращался из Македонии и Греции в Иерусалим, Тихик сопутствовал ему, разделяя труды его (Деян.20:1–5). Потом он был с Апостолом Павлом и в Риме во время первого его заключения, откуда Павел посылал его с посланиями от себя к Ефесянам (Еф.6:21) и Колоссянам с другими церквами (Кол.4:7–9,16), чтобы известить их о себе и утешить сердца их; его же посылал он для исполнения своих поручений на Крит (Тит.3:12). Тихик был при Апостоле и во время вторичного заключения его в Риме, и в другой раз Апостол посылал его оттуда в Ефес (2 Тим.4:12). Впоследствии святой Апостол Тихик был епископом в Колофоне после Апостола Сосфена.
Апостол Епафродит был одним из ближайших сотрудников и сподвижником святого Апостола Павла. Во время пребывания Апостола в узах в Риме, святой Епафродит был послан от церкви Филиппийской с пособием для святого Павла. Усердие сие было весьма приятно для Апостола, потому, главным образом, что, свидетельствуя о любви к нему Филиппийцев и искреннем их участии в его скорби, ручалось за их усердие к самой вере (Фил.4:10–17). К прискорбию Апостола, Епафродит, находясь у него, впал в опасную болезнь; но Господь не восхотел к печали Апостола приложить новую печаль: больной выздоровел и обратно отправлен был к Филиппийцам с трогательным посланием от Апостола. Впоследствии святой Епафродит был епископом Адриаки [ 8].
Апостол Кесарь, много также потрудившийся в деле проповеди евангельской, был епископом Диррахии [ 9].
Добре упасши стадо Христово, все сии святые Апостолы с миром предали души свои Господу и ныне, предстоя пред престолом Божиим в вечном веселии, приемлют от Бога воздаяние за многочисленные свои подвиги и труды [ 10].
Память святых мучеников, в Африке от ариан пострадавших
Сии святые мученики жили во времена Зенона, царя греческого [
1], когда Африкой правил, по смерти отца своего Гензериха, Гуннерих [
2], арианин по вере. По совместному совещанию с единомышленными ему епископами — арианами Кириллом и Видимандисом, он воздвиг на православных столь жестокое гонение, что превзошел времена Диоклитиана и Максимиана. По всем подвластным ему городам и странам он разослал пятнадцать тысяч воинов, повелев им изгонять отовсюду всех православных иереев. В это время православные собрались как-то в одну церковь и совершали там тайно божественную службу. Узнав о сем, варвары тайно, обнажив мечи, усекнули всех верующих, воспевающих и славящих Бога. Так они действовали, исполняя повеление Гуннериха внезапно убивать всех, не крещающихся в арианское крещение. Те, которые не могли перенести мучений, искали спасение в бегстве, оставляя дома свои и села; те же, которые были тверды в православной вере, добровольно предавали себя на мучение. Таким образом 300 человек, утвердившихся в истинной вере и отказавшихся мудрствовать по-ариански, было усечено мечем. Священники же были воспламенены еще большею ревностью о православии и за то пострадали еще более: два из них были сожжены; шестидесяти же красноречивейшим из них были изрезаны языки от самых развилин. После того они развеялись по всей земле греческой. И вот на них явилась великая чудодейственная сила Божия: лишенные языков, они дерзновенно проповедывали, ясно говоря и рассевая лжеучения арианские, так что все видевшие и слышавшие их приходили в изумление. И они исповедали пред Вандалами Сына Божия единосущным Отцу.
В то же время в Риме жена градоначальника римского, Сунильда, недугствовавшая арианскою ересью, принуждала жену некоего вельможи римского, по имени Анфису, принять арианское крещение, но не могла убедить ее и в ответ слышала лишь, что она «водою и духом» крещена епископом Медиоланским Амвросием. Тогда Сунильда в гневе сожгла святую Анфису. Муж святой мученицы пришел в страх, добровольно пошел и крестился ариевым крещением. Вскоре после этого он, желая покататься, сел на коня; но, во время поездки, когда он находился против градской церкви, вдруг на него ниспала молния и зажгла его; он был низвержен с коня и сгорел. Так совершился над ним суд Божий прежде будущего, вечного огня геенского.
В то же время в Риме жена градоначальника римского, Сунильда, недугствовавшая арианскою ересью, принуждала жену некоего вельможи римского, по имени Анфису, принять арианское крещение, но не могла убедить ее и в ответ слышала лишь, что она «водою и духом» крещена епископом Медиоланским Амвросием. Тогда Сунильда в гневе сожгла святую Анфису. Муж святой мученицы пришел в страх, добровольно пошел и крестился ариевым крещением. Вскоре после этого он, желая покататься, сел на коня; но, во время поездки, когда он находился против градской церкви, вдруг на него ниспала молния и зажгла его; он был низвержен с коня и сгорел. Так совершился над ним суд Божий прежде будущего, вечного огня геенского.
Память 9 декабря
Зачатие святой богопраматери Анны, когда зачала святую Богородицу
Господь наш и Бог, желая создать для себя живую Церковь и святой Дом для пребывания Своего, послал Ангела Своего к праведным Иоакиму и Анне. От них Он восхотел приуготовить по плоти Матерь Свою и предвозвестил о зачатии бесчадной и неплодной Анны и о рождении ею Девы. Так зачата была святая Дева Мария и рождена, по обетованию от Бога, хотя и чрез плотское единение. Ибо только один Господь и Бог Иисус Христос родился от Пресвятой Девы Марии без мужа и без брака, неизреченно и несказанно, от Духа Святого, родившись совершенным Богом и совершенным Человеком. Господь для Своего воплощения в совершенстве воспринял все необходимое, для человеческого естества, подобно тому, как изначала Он сотворил и соделал и самое человеческое естество. Говорили же некоторые, будто Пресвятая Дева родилась через 7 месяцев — и родилась без мужа, но это несправедливо. Она родилась действительно через девять месяцев и путем человеческого соединения. Совершается же празднество в честь Зачатия в пречестном храме Пресвятой Владычицы нашей Богородицы, что в
Евораниях,близ святой великой Церкви [
1].
Тропарь, глас 4:
Днесь безчадия узы разрешаются, Иоакима бо и Анну услышав Бог, паче надежды, родити тем яве обещавает богоотроковицу, из неяже сам родися неописанный, человек быв, ангелом повелев вопити ей: радуйся благодатная, Господь с тобою.Кондак, глас 4:
Празднует днесь вселенная Аннино зачатие, бывшее от Бога: ибо та породи паче слова Слово родшую.
Память святой пророчицы Анны, матери пророка Самуила
Святая и блаженная Анна пророчица происходила из города Амрафема, находившегося в нагорной стороне удела сынов Ефремовых [
1], и состояла в супружестве с Елканою, мужем из колена Левиина [
2]. Так как она была неплодна и не рождала детей, то Елкана, муж ее, взял себе другую жену — Феннану, которая рождала ему детей, и он радовался с нею. Огорчаемая поношением бесчадства [
3] не только от соперницы своей — Феннаны, но и от мужа, хотя и любившего ее, и от соседей и родственников, Анна сильно скорбела и много молилась Богу, ревностно исполняя заповеди закона Божия; каждое утро и каждый вечер возносила она свои святые приношения, чтобы Господь избавил ее от этого поношения и даровал ей чадородие. Елкана каждогодно со всем семейством своим ходил в положенное законом время из своего города в Силом [
4], чтобы рукою первосвященника Илия [
5] приносить жертву Господу Богу Вседержителю [
6].
И вот однажды, после жертвоприношения Богу, Елкана, разделяя между членами своей семьи остатки жертвы, одну часть роздал Феннане и ее сыновьям и дочерям, а другую отдал Анне, так как он любил ее более Феннаны, хотя у нее и не было детей: от этого завистью и досадою исполнилось сердце Феннаны, а для Анны это послужило источником новых, еще больших, огорчений и оскорблений. Смущаемая завистливыми укоризнами, она плакала и не ела и не находила отрады в утешении своего любящего мужа (1 Цар.5:8); лицо ее огорчилось, и она не знала, что делать. По окончании жертвенной трапезы, Анна, отпустив мужа с семейством, одна поспешила к скинии и, повергшись на землю, излила пред Богом сердечную скорбь свою и дала следующий обет:
— Господи Саваоф, если Ты призришь на скорбь рабы Твоей, вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу в дар на все дни жизни его.
Между тем, как Анна молилась так долгое время, первосвященник Илий, сидевший у дверей скинии, обратив на нее внимание и заметив, что уста ее двигаются, а голоса не слышно, сказал ей:
— Доколе ты будешь пьяною? вытрезвись от вина твоего и иди от лица Господня!
— Нет, господин мой, — отвечала Анна, — я жена, скорбящая духом, вина я не пила; но изливаю душу мою пред Богом, не считай рабы твоей негодною женщиною, ибо от великой печали моей и от скорби моей я говорила доселе.
Тогда Илий сказал:
— Иди с миром, и Бог Израилев исполнит прошение твое.
И Бог действительно не отверг моление Анны, и не только устами Илия сподобил, таким образом, даровать ей плод, но и сподобил родившегося потом от нее сына пророческого дара.
Восприявши с несомненною верою обетование Божие, Анна с радостью возвратилась к мужу своему, и чрез несколько времени зачала и родила Самуила [ 7], бывшего впоследствии пророком и руководителем народа Израильского. Когда младенец вскормлен был грудью, Анна в надлежащее время взяла его с собою и пошла в сопровождении мужа в Силом. Там она опять поверглась пред Господом Богом, воздавая Ему благодарение. По принесении жертвы, отец и мать подвели Самуила к первосвященнику Илии, и Анна сказала ему:
— Господин мой! Я — та женщина, которая здесь при тебе стояла и молилась Господу о сем дитяти, и исполнил Господь прошение мое, чего я просила у Него; и я отдаю его Господу на все дни жизни его — служить Господу.
Илий благословил Анну и сказал:
— Да подаст Господь тебе детей вместо Самуила.
Возрадовалась Анна и, поклонившись пред святилищем, в избытке сердца воспела молитвенную песнь: «возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог мой в Боге моем; широко разверзлись уста мои на врагов моих, ибо я радуюсь о спасении Твоем» [ 8] (1 Цар.2:1).
После сего, Елкана с благочестивою супругою своею возвратились в Армафем; Самуил же остался при скинии служить Господу. Впоследствии Анна имела еще трех сыновей и трех дочерей и уже в глубокой старости переселилась в вечные обители [ 9].
И вот однажды, после жертвоприношения Богу, Елкана, разделяя между членами своей семьи остатки жертвы, одну часть роздал Феннане и ее сыновьям и дочерям, а другую отдал Анне, так как он любил ее более Феннаны, хотя у нее и не было детей: от этого завистью и досадою исполнилось сердце Феннаны, а для Анны это послужило источником новых, еще больших, огорчений и оскорблений. Смущаемая завистливыми укоризнами, она плакала и не ела и не находила отрады в утешении своего любящего мужа (1 Цар.5:8); лицо ее огорчилось, и она не знала, что делать. По окончании жертвенной трапезы, Анна, отпустив мужа с семейством, одна поспешила к скинии и, повергшись на землю, излила пред Богом сердечную скорбь свою и дала следующий обет:
— Господи Саваоф, если Ты призришь на скорбь рабы Твоей, вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу в дар на все дни жизни его.
Между тем, как Анна молилась так долгое время, первосвященник Илий, сидевший у дверей скинии, обратив на нее внимание и заметив, что уста ее двигаются, а голоса не слышно, сказал ей:
— Доколе ты будешь пьяною? вытрезвись от вина твоего и иди от лица Господня!
— Нет, господин мой, — отвечала Анна, — я жена, скорбящая духом, вина я не пила; но изливаю душу мою пред Богом, не считай рабы твоей негодною женщиною, ибо от великой печали моей и от скорби моей я говорила доселе.
Тогда Илий сказал:
— Иди с миром, и Бог Израилев исполнит прошение твое.
И Бог действительно не отверг моление Анны, и не только устами Илия сподобил, таким образом, даровать ей плод, но и сподобил родившегося потом от нее сына пророческого дара.
Восприявши с несомненною верою обетование Божие, Анна с радостью возвратилась к мужу своему, и чрез несколько времени зачала и родила Самуила [ 7], бывшего впоследствии пророком и руководителем народа Израильского. Когда младенец вскормлен был грудью, Анна в надлежащее время взяла его с собою и пошла в сопровождении мужа в Силом. Там она опять поверглась пред Господом Богом, воздавая Ему благодарение. По принесении жертвы, отец и мать подвели Самуила к первосвященнику Илии, и Анна сказала ему:
— Господин мой! Я — та женщина, которая здесь при тебе стояла и молилась Господу о сем дитяти, и исполнил Господь прошение мое, чего я просила у Него; и я отдаю его Господу на все дни жизни его — служить Господу.
Илий благословил Анну и сказал:
— Да подаст Господь тебе детей вместо Самуила.
Возрадовалась Анна и, поклонившись пред святилищем, в избытке сердца воспела молитвенную песнь: «возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог мой в Боге моем; широко разверзлись уста мои на врагов моих, ибо я радуюсь о спасении Твоем» [ 8] (1 Цар.2:1).
После сего, Елкана с благочестивою супругою своею возвратились в Армафем; Самуил же остался при скинии служить Господу. Впоследствии Анна имела еще трех сыновей и трех дочерей и уже в глубокой старости переселилась в вечные обители [ 9].
Память преподобного Стефана Новосиятеля [
1]
Преподобный Стефан родился и воспитание получил в Константинополе. Родители его, Захария и Феофания, отличались благочестием и добродетелями христианскими; жили они недалеко от святого храма первомученика архидиакона Стефана. Феофания, мать преподобного, еще во время беременности им, соблюдала строгое воздержание относительно пищи: до самого рождения его она вкушала только хлеб с овощами и воду, в своей матерней утробе уже приуготовляя подвижника. И как только родился младенец, у него на груди обнаружилось прекрасное изображение креста, которое было видимым знамением того «распятия плоти со страстями и похотями» (Гал.5:24), какое проявил он в последующей своей жизни. Воздержание он начал соблюдать еще в младенческих пеленах, когда питался грудью своей матери: он не принимал молока матери, если она предлагала ему кормление по принятии обильной пищи. И это случалось многократно и продолжалось тогда по два и по три дня, так что родственники святого младенца, наблюдая то, недоумевали и сокрушались. Но это нисколько не вредило здоровью дитяти. Младенец был крещен, возрастал и был отнят от груди матерней. Достигнув отроческого возраста, он охотно и с прилежанием занялся книжным учением, соблюдая повиновение своим родителям. Когда же архиерейскую кафедру занял святой Мефодий [
2], то, по устроению Божию, благочестивый Захария, отец Стефана, удостоен был сана пресвитерского с причислением к клиру великой Константинопольской церкви; в то же время и богомудрый Стефан принял пострижение и поступил в число клириков той же церкви и, между прочим, предсказал скорую кончину своему родителю. На восемнадцатом году, по смерти своего отца, преподобный Стефан подъял на себя подвиг затворничества; уединясь в церкви святого и верховного Апостола Петра, он пребывал там в непрестанной молитве и питался только овощами.
Здесь он вскоре получил в своем подвиге ободрение свыше: однажды ночью явился к нему Апостол Христов и сказал:
— Мир тебе, чадо. Да будет тебе во благо сие начало добродетельного жития твоего, и да укрепит тебя в том Господь.
Прожив так три года, Стефан сподобился еще видения священномученника Антипы [ 3], который, явившись ему, сказал:
— Мир тебе, чадо; будь внимателен к себе; не оставлю тебя.
Это внушение расположило преподобного еще более усилить свой подвижнический труд в молитве и посте; с этого времени он только однажды или дважды в неделю вкушал овощи и притом без соли. Проводя так жизнь, Стефан достиг высокой степени нравственной чистоты, удостоился сана святительского и совершил многие чудеса.
В двенадцатом году царствования благочестивого царя Василия [ 4] и сороковом — жизни Стефана произошло великое землетрясение, от которого церковь святого Антипы, при которой в то же время обитал преподобный, разрушилась совершенно. И удалился преподобный с того места и поселился в одной гробовой пещере и провел в ней двенадцать лет. В это время все волосы на голове его и на бороде, а равно и зубы выпали и всё тело его пришло в расслабление, так как в пещере той была большая сырость; и преподобный дошел до крайней степени умерщвления плоти своей. Изнурив таким образом плоть свою, он потом вышел из пещеры, но и после того постелью ему служила простая доска, покрытая жестким рубищем. Потом он принял Ангельский схимнический образ и только в Господские праздники, по совершении Божественной службы, вкушал по одной овощинке и немного воды. Так питаясь, сей блаженный гражданин отечества небесного, в продолжение пятидесяти лет проходил свой тесный, строго подвижнический путь жизни и на семьдесят третьем году всего жития [ 5] своего, а лучше сказать умерщвления плоти своей, предал дух свой Богу.
Здесь он вскоре получил в своем подвиге ободрение свыше: однажды ночью явился к нему Апостол Христов и сказал:
— Мир тебе, чадо. Да будет тебе во благо сие начало добродетельного жития твоего, и да укрепит тебя в том Господь.
Прожив так три года, Стефан сподобился еще видения священномученника Антипы [ 3], который, явившись ему, сказал:
— Мир тебе, чадо; будь внимателен к себе; не оставлю тебя.
Это внушение расположило преподобного еще более усилить свой подвижнический труд в молитве и посте; с этого времени он только однажды или дважды в неделю вкушал овощи и притом без соли. Проводя так жизнь, Стефан достиг высокой степени нравственной чистоты, удостоился сана святительского и совершил многие чудеса.
В двенадцатом году царствования благочестивого царя Василия [ 4] и сороковом — жизни Стефана произошло великое землетрясение, от которого церковь святого Антипы, при которой в то же время обитал преподобный, разрушилась совершенно. И удалился преподобный с того места и поселился в одной гробовой пещере и провел в ней двенадцать лет. В это время все волосы на голове его и на бороде, а равно и зубы выпали и всё тело его пришло в расслабление, так как в пещере той была большая сырость; и преподобный дошел до крайней степени умерщвления плоти своей. Изнурив таким образом плоть свою, он потом вышел из пещеры, но и после того постелью ему служила простая доска, покрытая жестким рубищем. Потом он принял Ангельский схимнический образ и только в Господские праздники, по совершении Божественной службы, вкушал по одной овощинке и немного воды. Так питаясь, сей блаженный гражданин отечества небесного, в продолжение пятидесяти лет проходил свой тесный, строго подвижнический путь жизни и на семьдесят третьем году всего жития [ 5] своего, а лучше сказать умерщвления плоти своей, предал дух свой Богу.
Память преподобного Софрония, архиепископа Кипрского
Преподобный Софроний был сыном христианских богомудрых родителей, живших на острове Кипре. Он получил хорошее образование, но предпочтительно занимался писаниями святых отцов, день и ночь поучаясь в Законе Божием; вместе с тем и жизнь свою он благоустроял по заповедям Господним. И настолько он преуспевал в благочестии и добрых делах, что удостоился от Господа дара чудотворения и совершил много чудес. По смерти епископа Кипрской церкви, святого Дамиана, священным собором и всем народом Софроний избран был и поставлен на его место. Заняв святительскую кафедру и приняв управление своею родною церковью, преподобный явил себя истинным отцом своей паствы: печаловался о вдовицах и убогих, помогал сиротам и беспомощным, защищал притесняемых и обижаемых. И так пожив и благоугодив Богу, с миром скончался [
1].
Память 10 декабря
Страдание святых мучеников Мины, Ермогена и Евграфа
После того как римские цари Диоклитиан и Максимиан добровольно отказались от царства, не имея сил истребить на земле святую веру Христову, на престол вступили: в Риме — Максентий [
1], на востоке Максимин [
2], а в Галлии — Константин [
3], который потом уверовал во Христа и просветил вселенную светом веры Христовой. Гонение на христиан не прекращались и при них, особенно на Востоке, где как будто земля и море колебались и возмущались, восставая на умножавшуюся Церковь Христову. Но чем более Церковь Христова была гонима, тем более она возрастала и процветала, будучи обагрена мученическою кровью, подобно лилии, растущей среди терния. Нечестивый же царь Максимин был сильным ревнителем своего многобожного нечестия и великим ненавистником и гонителем христианского благочестия. Ему было донесено, что вся Александрия, славнейший в Египте город, возмутилась, вследствие умножение христиан и происшедшего между ними и язычниками волнения. Не имея возможности сам идти туда и имея нужду остаться в Византии, Максимин послал вместо себя одного из своих вельмож, человека благоразумного, в греческих науках сведущего, искусного оратора, по имени Мину, родом афинянина. Ему он поручил усмирить происшедшее в Александрии возмущение и восстановить нарушенный порядок: христианство в городе истребить, а нечестивую их отеческую веру утвердить и обратившихся из язычества ко Христу вновь возвратить к нему. Мина по виду казался готовым поддерживать веру царя и исполнять его злочестивую волю; в душе же он был истинным христианином и хранителем заповедей Божиих, но до времени скрывал свою истинную веру, дожидаясь Божественного призыва к подвигу и мученическому венцу.
Получив приказание царя, он быстро прибыл в Александрию и без труда усмирил там возмущение: мудрыми убеждениями он примирил обе противные стороны — христиан и язычников, и позволил каждому безнаказанно исповедывать свою веру; исправив, затем, несправедливые постановления в законах, Мина обо всем письменно донес царю. Немедленно же решил он пред всеми исповедать и свою веру во Христа, которую он скрывал доселе, — намереваясь, как послужить образцом благочестия и источником спасения для других, так и самому выступить на подвиг мученический. Он так говорил сам в себе:
— Если я отдам себя на мучение в иное время, то буду вознагражден только я один; ныне же я могу и других привести к мученическим венцам.
Посему Мина начал открыто прославлять имя Иисуса Христа и учить святой вере, убеждая неверных не одними только словами, но и делами, ибо ему свыше ниспослан был дар исцелять болезни посредством призывания имени Христа и осенением святого креста. Однажды, когда Мина шел посреди города и народ следовал за ним, случилось ему увидать по дороге множество калек, хромых, слепых, убогих, глухих и бесноватых. Помолившись Богу, чтобы Он явил силу Свою чрез посредство его рук, для обращения к вере языческого народа, он призвал имя Христово; налагая затем руки свои на больных, он творил на каждом из них знамение святого креста, и тотчас все получили исцеление: слепые прозрели, немые заговорили, хромые вскочили, как бы олени, и бесноватые освободились от нечистых духов. При виде сего, народ пришел в изумление и многие уверовали во Христа; а святой Мина, научив их истинной вере, присоединил к Церкви христианской.
Некоторые же из ослепленных неверием и злобою язычников, коим приятны были бесовские праздники, проводимые ими в объядении, пьянстве и блуде, не любили честной и воздержной жизни; будучи сами сынами злобы, ненавидя свет и не желая переносить поругание своих богов и уничижение праздников в честь их, они тайно уведомили царя, что Мина, как сам верует в распятого Галилеянина [ 4], так и весь народ александрийский развратил этою верою, и что уже храмы древних богов опустели. Узнав об этом, царь весьма разгневался и, созвав своих вельмож и советников, начал жаловаться им на Мину, что он сделал противное его приказанию, и, вместо того, чтобы уничтожить в Александрии христианство, распространил его, а еллинов [ 5], преданных древним отеческим законам, обратил в новую Галилейскую веру [ 6]. Вельможи советовали царю послать туда кого-нибудь такого, который сумел бы восстановить всё нарушенное Миной, и самого его убедить или принудить снова обратиться к языческим богам; избрать же для всего этого вельможи посоветовали кого-либо особенно преданного царю и верно ему служащего, который бы старался сохранить и в точности исполнить всё ему приказанное. Когда они начали советоваться между собою и подыскивать такого человека, то наиболее подходящим для этой цели показался всем начальник города, по имени Ермоген, человек знатный и уважаемый; его и согласились все послать, как могущего исполнить всё то, что будет ему приказано царем. И тотчас же Максимин послал Ермогена в Александрию, дав ему из Византии военный отряд, чтобы он подверг Мину суду, а город очистил от христианского, как он думал, заблуждения. Ермоген был родом точно так же из Афин; рожден и воспитан он был в еллинском нечестии, но характера был доброго и мягкого; хотя он не знал Христа, истинного Бога, однако чтил Его делами, христианам только приличными, «ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон»(Рим. 2:14).
Когда Ермоген плыл с войском в Египет, на пути туда однажды ночью во сне явились ему три пресветлых мужа, и сказали ему:
— Знай, Ермоген, что ни одно, хотя бы самое малое доброе дело не бывает презрено Богом; посему и твои добрые дела Бог принимает, и твое путешествие, предпринятое с намерением погубить многих христиан, Он обратит в источник твоей славы и награды на небесах. Итак, не забудь наших слов, ибо чрез сие путешествие ты узнаешь Истинного и Вечного Царя. А мы пошлем тебе такого человека, который сделает тебя другом Того Благословенного Царя, и ты удостоишься от Него такой чести, какой нынешний твой владыка оказать тебе не может.
Пробудившись от сна, Ермоген со страхом и изумлением начал обдумывать виденное им и недоумевал относительно того, что должно случиться с ним; и надеялся он получить какую-то высшую почесть, но при этом от царей, временно царствующих на земле, а не от Царя Вышнего, Которого он еще не знал, так как духовные очи его еще не были просвещены.
Пробыв несколько дней в долговременном плавании, Ермоген пристал к берегу у города Александрии и со славой вступил в город, при звуках тимпанов и труб, а весь народ встретил и сопровождал его с честью до царских чертогов. Когда настал вечер и народ разошелся, пришел к Ермогену блаженный Мина, желая наедине побеседовать с ним об Истинном Боге и святой вере, зная, что совет в таком случае лучше слушается и скорее принимается, если же что-нибудь сказано будет при этом неприятного, то и это легче переносится, нежели при народе.
Войдя к Ермогену, Мина сказал:
— Слава Единому великому Богу, промышлением Которого ты пришел сюда!
Ермоген же, услышав о Едином Боге и увидав нескольких стоявших здесь царедворцев, тотчас же велел схватить Мину под стражу, опасаясь быть оклеветанным пред царем в том, будто он принимает царского врага в особой беседе. И сказал он, обращаясь к предстоящим:
— Завтра узнает этот тайный единомышленник Галилеян, какой я друг врагам царя и уразумеет, один ли бог или их много?
Утром, когда приготовлено было на площади место для суда и собралось множество народа, Ермоген сел на судейском месте, окруженный оруженосцами, и велел привести на суд к себе святого Мину.
Воин Христов предстал пред ним с светлым лицом, с душою небоязненною, — пламенея ревностью по Боге. И сказал ему судья:
— Мина! всякому человеку приличествует почитать царей и богов царя и быть благодарным за их благодеяния, а ты не почитаешь ни богов, ни царей, забыв их благодеяния.
Святой отвечал:
— Судья! до тех пор приличествует выражать благодарность своим благодетелям, пока это полезно — как благодетельствующему, так и благодетельствуемому. Когда же это обоим приносит вред, тогда надлежит отвергнуть как вредное благодеяние, так и благодетеля. Почитать царей — дело святое, ради их власти и начальствования; но когда цари неправильно и неблагочестно почитают Бога, Который есть начало всего, и не воздают Ему надлежащей чести, тогда чтить царей несправедливо; особенно же не следует безрассудно почитать их богов, пока не исследуем сначала, настолько ли они могущественны, как могуществен истинный Бог. Безначальны ли, бесконечны ли и бессмертны ли они? И если им недостанет при этом хотя какого-нибудь одного свойства, их надо презирать; ибо как могут они быть богами, будучи несовершенными? Итак, с добрым намерением и с чистым сердцем надлежит испытать, кто есть воистину Бог. Когда я, как и сам ты, судья, знаешь об этом, был в Афинах, то соблюдал законы отцов; с юности покинув родителей, я с великим желанием и усердием прилежал книгам и с немалым трудом прошел всё еллинское, на лживых баснях основанное, учение. Узнав же, что и у христиан есть некоторые книги, я пожелал прочитать и их. И когда я читал их, то почувствовал такую сокрытую в них душевную пользу, что невозможно то и выразить; сопоставив христианские писание с еллинским учением, я нашел их имеющими между собою великую разность и как бы друг против друга направленными: в первых усмотрел я силу и правду, в последнем же — заблуждение и обман. Ибо то, что заключается в христианских писаниях, являет силу Христову, приличествующую Богу; еллинские же сочинения представляют Бога обладающим человеческими немощами, страстями и похотями, исполненным лжи, возмущения, невоздержания и бесстыдства; они описывают богов ведущими междоусобные брани, побежденными и ранеными со стороны даже смертных людей; исполнены сочинения эти и множеством всякого иного зла, лжи и басней. Вообще чтение христианских писаний приводит ко спасению чрез познание истины, еллинские же сочинения ведут к несомненной погибели, ниспадению в нечестие и в скверные страсти и заблуждение. Но хотя христианские писания столь спасительны, я не тотчас решился последовать их учению, но задумал испытать силу Христову на деле, чтобы научиться истине на собственном опыте. И когда я встретил одного расслабленного, призвал над ним имя Христово, то больной тотчас же выздоровел. А я, познав Единого всесильного Бога, отрекся еллинского заблуждения и, приняв святое крещение, предал себя Христу. С того времени и доныне я скоро и легко исцеляю тяжкие болезни и неисцельные страдания, одним только Богом врачуемые, — исцеляю чрез призывание одного только Имени Христова. Свидетелем же всего мною сказанного является весь этот народ, стоящий кругом этой площади, и никто не может сказать, что слова мои лживы и обманчивы, так как всё сказанное мною можно испытать на деле и вам самим.
Получив приказание царя, он быстро прибыл в Александрию и без труда усмирил там возмущение: мудрыми убеждениями он примирил обе противные стороны — христиан и язычников, и позволил каждому безнаказанно исповедывать свою веру; исправив, затем, несправедливые постановления в законах, Мина обо всем письменно донес царю. Немедленно же решил он пред всеми исповедать и свою веру во Христа, которую он скрывал доселе, — намереваясь, как послужить образцом благочестия и источником спасения для других, так и самому выступить на подвиг мученический. Он так говорил сам в себе:
— Если я отдам себя на мучение в иное время, то буду вознагражден только я один; ныне же я могу и других привести к мученическим венцам.
Посему Мина начал открыто прославлять имя Иисуса Христа и учить святой вере, убеждая неверных не одними только словами, но и делами, ибо ему свыше ниспослан был дар исцелять болезни посредством призывания имени Христа и осенением святого креста. Однажды, когда Мина шел посреди города и народ следовал за ним, случилось ему увидать по дороге множество калек, хромых, слепых, убогих, глухих и бесноватых. Помолившись Богу, чтобы Он явил силу Свою чрез посредство его рук, для обращения к вере языческого народа, он призвал имя Христово; налагая затем руки свои на больных, он творил на каждом из них знамение святого креста, и тотчас все получили исцеление: слепые прозрели, немые заговорили, хромые вскочили, как бы олени, и бесноватые освободились от нечистых духов. При виде сего, народ пришел в изумление и многие уверовали во Христа; а святой Мина, научив их истинной вере, присоединил к Церкви христианской.
Некоторые же из ослепленных неверием и злобою язычников, коим приятны были бесовские праздники, проводимые ими в объядении, пьянстве и блуде, не любили честной и воздержной жизни; будучи сами сынами злобы, ненавидя свет и не желая переносить поругание своих богов и уничижение праздников в честь их, они тайно уведомили царя, что Мина, как сам верует в распятого Галилеянина [ 4], так и весь народ александрийский развратил этою верою, и что уже храмы древних богов опустели. Узнав об этом, царь весьма разгневался и, созвав своих вельмож и советников, начал жаловаться им на Мину, что он сделал противное его приказанию, и, вместо того, чтобы уничтожить в Александрии христианство, распространил его, а еллинов [ 5], преданных древним отеческим законам, обратил в новую Галилейскую веру [ 6]. Вельможи советовали царю послать туда кого-нибудь такого, который сумел бы восстановить всё нарушенное Миной, и самого его убедить или принудить снова обратиться к языческим богам; избрать же для всего этого вельможи посоветовали кого-либо особенно преданного царю и верно ему служащего, который бы старался сохранить и в точности исполнить всё ему приказанное. Когда они начали советоваться между собою и подыскивать такого человека, то наиболее подходящим для этой цели показался всем начальник города, по имени Ермоген, человек знатный и уважаемый; его и согласились все послать, как могущего исполнить всё то, что будет ему приказано царем. И тотчас же Максимин послал Ермогена в Александрию, дав ему из Византии военный отряд, чтобы он подверг Мину суду, а город очистил от христианского, как он думал, заблуждения. Ермоген был родом точно так же из Афин; рожден и воспитан он был в еллинском нечестии, но характера был доброго и мягкого; хотя он не знал Христа, истинного Бога, однако чтил Его делами, христианам только приличными, «ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон»(Рим. 2:14).
Когда Ермоген плыл с войском в Египет, на пути туда однажды ночью во сне явились ему три пресветлых мужа, и сказали ему:
— Знай, Ермоген, что ни одно, хотя бы самое малое доброе дело не бывает презрено Богом; посему и твои добрые дела Бог принимает, и твое путешествие, предпринятое с намерением погубить многих христиан, Он обратит в источник твоей славы и награды на небесах. Итак, не забудь наших слов, ибо чрез сие путешествие ты узнаешь Истинного и Вечного Царя. А мы пошлем тебе такого человека, который сделает тебя другом Того Благословенного Царя, и ты удостоишься от Него такой чести, какой нынешний твой владыка оказать тебе не может.
Пробудившись от сна, Ермоген со страхом и изумлением начал обдумывать виденное им и недоумевал относительно того, что должно случиться с ним; и надеялся он получить какую-то высшую почесть, но при этом от царей, временно царствующих на земле, а не от Царя Вышнего, Которого он еще не знал, так как духовные очи его еще не были просвещены.
Пробыв несколько дней в долговременном плавании, Ермоген пристал к берегу у города Александрии и со славой вступил в город, при звуках тимпанов и труб, а весь народ встретил и сопровождал его с честью до царских чертогов. Когда настал вечер и народ разошелся, пришел к Ермогену блаженный Мина, желая наедине побеседовать с ним об Истинном Боге и святой вере, зная, что совет в таком случае лучше слушается и скорее принимается, если же что-нибудь сказано будет при этом неприятного, то и это легче переносится, нежели при народе.
Войдя к Ермогену, Мина сказал:
— Слава Единому великому Богу, промышлением Которого ты пришел сюда!
Ермоген же, услышав о Едином Боге и увидав нескольких стоявших здесь царедворцев, тотчас же велел схватить Мину под стражу, опасаясь быть оклеветанным пред царем в том, будто он принимает царского врага в особой беседе. И сказал он, обращаясь к предстоящим:
— Завтра узнает этот тайный единомышленник Галилеян, какой я друг врагам царя и уразумеет, один ли бог или их много?
Утром, когда приготовлено было на площади место для суда и собралось множество народа, Ермоген сел на судейском месте, окруженный оруженосцами, и велел привести на суд к себе святого Мину.
Воин Христов предстал пред ним с светлым лицом, с душою небоязненною, — пламенея ревностью по Боге. И сказал ему судья:
— Мина! всякому человеку приличествует почитать царей и богов царя и быть благодарным за их благодеяния, а ты не почитаешь ни богов, ни царей, забыв их благодеяния.
Святой отвечал:
— Судья! до тех пор приличествует выражать благодарность своим благодетелям, пока это полезно — как благодетельствующему, так и благодетельствуемому. Когда же это обоим приносит вред, тогда надлежит отвергнуть как вредное благодеяние, так и благодетеля. Почитать царей — дело святое, ради их власти и начальствования; но когда цари неправильно и неблагочестно почитают Бога, Который есть начало всего, и не воздают Ему надлежащей чести, тогда чтить царей несправедливо; особенно же не следует безрассудно почитать их богов, пока не исследуем сначала, настолько ли они могущественны, как могуществен истинный Бог. Безначальны ли, бесконечны ли и бессмертны ли они? И если им недостанет при этом хотя какого-нибудь одного свойства, их надо презирать; ибо как могут они быть богами, будучи несовершенными? Итак, с добрым намерением и с чистым сердцем надлежит испытать, кто есть воистину Бог. Когда я, как и сам ты, судья, знаешь об этом, был в Афинах, то соблюдал законы отцов; с юности покинув родителей, я с великим желанием и усердием прилежал книгам и с немалым трудом прошел всё еллинское, на лживых баснях основанное, учение. Узнав же, что и у христиан есть некоторые книги, я пожелал прочитать и их. И когда я читал их, то почувствовал такую сокрытую в них душевную пользу, что невозможно то и выразить; сопоставив христианские писание с еллинским учением, я нашел их имеющими между собою великую разность и как бы друг против друга направленными: в первых усмотрел я силу и правду, в последнем же — заблуждение и обман. Ибо то, что заключается в христианских писаниях, являет силу Христову, приличествующую Богу; еллинские же сочинения представляют Бога обладающим человеческими немощами, страстями и похотями, исполненным лжи, возмущения, невоздержания и бесстыдства; они описывают богов ведущими междоусобные брани, побежденными и ранеными со стороны даже смертных людей; исполнены сочинения эти и множеством всякого иного зла, лжи и басней. Вообще чтение христианских писаний приводит ко спасению чрез познание истины, еллинские же сочинения ведут к несомненной погибели, ниспадению в нечестие и в скверные страсти и заблуждение. Но хотя христианские писания столь спасительны, я не тотчас решился последовать их учению, но задумал испытать силу Христову на деле, чтобы научиться истине на собственном опыте. И когда я встретил одного расслабленного, призвал над ним имя Христово, то больной тотчас же выздоровел. А я, познав Единого всесильного Бога, отрекся еллинского заблуждения и, приняв святое крещение, предал себя Христу. С того времени и доныне я скоро и легко исцеляю тяжкие болезни и неисцельные страдания, одним только Богом врачуемые, — исцеляю чрез призывание одного только Имени Христова. Свидетелем же всего мною сказанного является весь этот народ, стоящий кругом этой площади, и никто не может сказать, что слова мои лживы и обманчивы, так как всё сказанное мною можно испытать на деле и вам самим.