Панель медленно отодвинулась.
   — Да?
   В накрахмаленной блузке и новых джинсах, с гладко зачесанными волосами, она выглядела чопорной дамой. Картер обратил внимание, что она сменила кроссовки, в которых натерла пятки на прошлой неделе, на разношенные теннисные туфли. Значит, еще не забыла, как чувствовать себя свободно и комфортно!
   Он взглянул на часы.
   — Ты еще не поела, а нам уже пора ехать.
   — Мне нужно было поработать.
   Заглянув в комнату, Картер заметил на столе открытый ноутбук и аккуратную стопку папок рядом с пустым бокалом. Значит, ей приятнее провести время за работой, чем с ним? Это больно задело его.
   — Когда я не работаю, твое время принадлежит мне! Идем.
   Картер назвал таксисту улицу. Раньше, когда он был беден, они с Фебой старались попадать на бесплатные мероприятия, в том числе на университетские бейсбольные матчи. Сейчас билеты у него в кармане совсем не бесплатные, но это не помешает им расслабиться, как и раньше.
   Таксист гнал машину на огромной скорости, и на поворотах Феба наваливалась на плечо Картера. Каждое соприкосновение электризовало его, а ее запах действовал одуряющее. Увидев, как раскраснелись у нее щеки, он сделал вывод, что и она не осталась равнодушной к контакту с ним. Это хорошо.
   Машина подъехала к краю тротуара. Картер расплатился и помог Фебе выйти из машины.
   — Где мы?
   — Ты знаешь Атланту?
   — Только деловой центр.
   Картер улыбнулся, взял ее под локоть и повел по тротуару.
   — Картер, ты не ответил на мой вопрос.
   — Не ответил.
   По мере того как они приближались к повороту, народа становилось все больше. Наконец они завернули за угол, где было настоящее столпотворение.
   — Мы идем на бейсбол?
   — Да.
   — Знаешь, как давно я не была на бейсболе? Помнишь тот матч выпускников университета? Было холодно, и нам пришлось завернуться в одеяло… — Она прикусила губу.
   Картер помнил. В тот день игра стала не единственным их развлечением.
   Его охватило неудержимое желание поцеловать ее прямо здесь, прямо сейчас, в этой толкотне. Вместо этого он засунул руку в карман, вынул оттуда крошечную цифровую камеру и щелкнул.
   — Никогда больше не делай этого! — нахмурилась Феба.
   Он отвлек ее вопросом:
   — Ты что-нибудь знаешь о команде?
   — С некоторыми игроками я встречалась на политических приемах.
   Еще одно напоминание о том, что внучка сенатора и простой вояка вращались в разных кругах. Но в эти пять дней они будут вращаться в одном обществе, а потом он ее отпустит. Навсегда.
   Захмелев от сдобренного водкой холодного лимонада, Феба с блаженной улыбкой на губах вошла в номер отеля, а следом за ней и Картер. Большой, сильный Картер, который не позволил ей потеряться в массовом исходе зрителей после игры, обхватив мускулистой рукой ее талию. В конце игры Феба подбадривала команду хозяев поля и вместе с остальной толпой орала песню «Отвези меня на бейсбол».
   «Умеренность во всем». Бабушкины слова слишком поздно раздались в затуманенной голове Фебы. Нужно лечь в постель, пока она не сделала чего-то, о чем завтра пожалеет, например поцелует красивого волокиту за напоминание о прежних забавах. Двенадцать лет назад он научил ее получать удовольствие от жизни, а сегодня напомнил, что нельзя относиться к ней слишком серьезно. Очень жаль, что дома она не сможет воспользоваться этим уроком. В округе Колумбия ко всему относятся серьезно.
   Завтра, пока Картер будет работать, она позанимается в гимнастическом зале в наказание за излишек калорий, поглощенных во время матча. А сегодня… Ах да, сегодня ей следует держаться подальше от неприятностей.
   — Может, заказать для тебя кофе? — предложил Картер.
   — Ты думаешь, я пьяна?
   Он выгнул бровь.
   — Похоже на то!
   — Я никогда не пью. Только вино. И я не пьяная. Я просто.., расслабилась.
   — Оно и видно! — У него на щеке появилась ямочка.
   Она прикусила губы. Ну что он уставился на нее, словно перед ним что-то забавное? Феба Ланкастер Дрю никогда не была забавной. Профессионалом? Да. Уравновешенной? Безусловно. Забавной? Нет! Ни в коем случае.
   — Хочешь, я договорюсь, чтобы утром тебя разбудили? Когда ты проснешься, меня уже не будет. У меня намечена деловая встреча. Я освобожусь только во второй половине дня.
   Она должна была бы испытать облегчение оттого, что они не встретятся за завтраком. Но, как ни странно, никакого облегчения не наступило.
   — Куда мы идем завтра?
   — Еще один сюрприз. Тебе понравится. Обещаю. — Он подмигнул ей.
   — Так же, как сегодня? Я прекрасно провела время, Картер! Спасибо! — Локон упал ей на глаз. Она попыталась сдуть его.
   Картер быстро подошел к ней и заткнул прядь за ухо. Феба вздрогнула и закрыла глаза, сопротивляясь желанию прижаться щекой к его ладони. И вдруг Картер поцеловал ее приоткрытые губы.
   Феба обвила руками его талию и тяжело задышала.
   Именно в этот момент Картер взял ее за плечи и отодвинул.
   — Пора спать!
   Она заморгала, с трудом возвращаясь к реальности. Когда он целовал ее, она забыла, почему не хотела иметь с ним ничего общего. Ах, да! Он же разбил ей сердце.
   — Я не буду с тобой спать!
   — Ты будешь спать одна. — От его сурового тона Феба вмиг протрезвела. Он вынул из холодильника две бутылки воды и сунул ей в руки. — Выпей это перед сном, иначе утром будешь чувствовать себя отвратно. Спокойной ночи, Феба.
   Картер ушел в свою спальню и с громким стуком захлопнул дверь.
   Феба прижала холодные бутылки к горящим щекам. Что с ней случилось? Почему она повторяет все те же ошибки? Неужели прошлое ничему не научило ее?
   Сволочь! Тряпка! Идиот! Каждое ругательство Картер сопровождал рывком гантелей в тренировочном зале отеля в четыре часа утра. Вечером у них с Фебой все начало складываться по его плану, но он все испортил.
   Ее жадные поцелуи были приглашением к чему-то большему, а он отказался.
   Ты становишься мягким, Джонс!
   Он хотел Фебу, но не желал, чтобы она досталась ему пьяной или даже слегка подвыпившей. В жизни часто приходится идти на компромиссы, но в данном случае он будет вести честную игру. И выиграет эту битву своими мозгами, а не грязными уловками.
   Мышцы у него болели, а колени протестовали против дополнительного груза, который он добавил во время тренировки. Поделом ему, если после такой тренировки он окажется на операционном столе.
   Картер вернулся в номер, принял душ и оделся. Потом приоткрыл дверь в спальню Фебы. Увидев сбитые простыни, раскрасневшееся во сне лицо, темные волосы, разбросанные по подушке, он стиснул зубы. Сейчас бы залезть в постель и разбудить Фебу своими руками и губами… На столике возле постели стояли две пустые бутылки из-под воды. Хорошо. Последнее, чего он хотел, так это свидания с женщиной, страдающей от похмелья.
   — Еще! Я хочу проехать еще! — просипела Феба, охрипшая от крика на спиральных поворотах и захватывающих дух спусках русских горок.
   — Мы и так проездили четыре часа. Попробуем что-нибудь другое.
   — Но мне нравится это!
   — Пора бы расширить горизонты.
   — Вообще-то до сегодняшнего дня я никогда не бывала в парке развлечений. Ладно, давай посмотрим другие аттракционы. А может, сначала перекусим в кафе?
   Картер схватил ее за руку и притянул к себе.
   — Феба, — укоризненно произнес он грубоватым голосом, давая понять: «меня не проведешь»! — Чуть позже я куплю тебе пару хот-догов с чили.
   Она помотала головой:
   — На вчерашнем матче я уже съела два. С меня хватит этой гадости!
   Пристальный ласкающий взгляд синих глаз Картера окинул ее аккуратную сиреневую рубашку для поло, сшитые на заказ шорты и обнаженные ноги.
   — Тебе не о чем беспокоиться.
   — Спасибо.
   — Довольно тянуть. Пошли.
   Пять часов спустя у Фебы от крика болело горло, и она вероятно, обгорела на солнце, несмотря на крем от загара и дурацкую шляпу, которую он уговорил ее надеть, но она давно так не развлекалась! Вернее, она никогда так не развлекалась.
   Если кто-то из многочисленных посетителей и узнал Фебу, то не стал вторгаться в ее частную жизнь. Здесь она не была внучкой сенатора Уилтона Ланкастера, женщиной, стоящей за его правым плечом на всех фотоснимках. Сегодня она была лишь одной из посетительниц, и единственная камера, которой ей следовало бояться, — это камера Картера.
   Совершенно изможденная, она тяжело плюхнулась на скамейку.
   — Господи, как было весело!
   — Похоже, ты этого не ожидала? — Картер опустился рядом, его бедро прижалось к ее бедру.
   — У меня давно не было времени на развлечения и игры.
   — Надо находить для этого время!
   — Может быть, после выборов найду.
   Но этого не случится. Дедушку изберут, и объем ее работы неизмеримо возрастет. Такие развлечения, как сегодняшний парк или вчерашний бейсбольный матч, будет контролировать множество агентов секретной службы, и о них станут сообщать на первых страницах газет.
   Закрыв глаза от яркого света заходящего солнца, Картер откинул голову на спинку скамейки. Феба ощутила неожиданное стремление прижаться к его широкой груди. Много лет назад в объятиях Картера она чувствовала себя в безопасности, впервые оставшись одна, без бабушки и дедушки. Но это было тогда!
   Она повернула голову и посмотрела на него. Подбородок зарос темной щетиной. От глаз расходятся тонкие морщинки, а в темных прядках на висках появилась чуть заметная седина. Юноша, которого она знала, превратился в мужчину.
   У него роскошный дом и компания, которой можно гордиться. Она же до сих пор живет с дедушкой то в столице штата, то в столице страны. Большинство людей считает, что о ее карьере можно только мечтать. Они ошибаются. Феба никогда не хотела жить публичной жизнью, которая настолько раздражала ее мать, что та упорхнула с рабочим, принимавшим участие в перестройке имения Ланкастеров.
   Картер приподнял веки.
   — Осталась еще одна русская горка!
   — Я хочу есть. Давай пообедаем. Как думаешь, в закусочной на другом конце парка есть жареные овощи?
   — Если ты прокатишься на этой горке, я добуду тебе чучело медведя, которое тебе понравилось. — Он выпрямился, взял ее за плечо и повернул к русской горке, по которой с криками проносились любители развлечений.
   У Фебы перехватило дыхание, и винила она в этом не страх перед горкой, а прикосновение Картера. Она быстро отодвинулась, и он опустил руку. Как она может решиться, если не понимает, что он задумал? Нет, она не поедет на русских горках!
   — Мне негде держать чучело медведя.
   — Тогда прокатись за фотографию! Вечером я тебе отдам.
   Феба похолодела от ужаса при этом напоминании. Неужели она до сих пор не поняла, что потеря бдительности влечет за собой сокрушительные последствия?
   — Они у тебя здесь?
   — В отеле.
   Она приложила руку к груди, стараясь унять бешеный ритм сердца.
   — Ты оставил фотографии в отеле? Там же их могут украсть!
   — А ты бы предпочла, чтобы я носил их с собой и они выпали из кармана, когда мы катались на горках?
   Кровь бросилась ей в голову.
   — Нет, но…
   — Фотографии в безопасности.
   — Я хочу уехать!
   — Феба…
   — Ну же, Картер! — Не дожидаясь ответа, она стремительно вскочила и направилась к выходу.
   Картер догнал ее, схватил за руку и увлек в укромный уголек между лотком с мороженым и изгородью парка.
   — Неужели ты до сих пор не поняла, что я не поставлю тебя в неловкое положение из-за этих фотографий? — схватив девушку за плечи, спросил он.
   — Я сама поставила себя в неловкое положение своим поведением! Мне следовало подумать о последствиях, прежде чем идти на поводу своих прихотей.
   Губы Картера сжались. Он опустил руки, даже не пытаясь скрыть своей досады.
   Еще двенадцать лет назад он не понимал ее преданности деду. Сегодня ничего не изменилось, а у нее нет ни времени, ни сил, чтобы составить речь, которая поколебала бы невосприимчивого оппонента.
   — Я хочу уехать. У меня болит голова.
   — Бежишь?
   — От чего?
   — От того, что возникло между нами.
   — Мне очень жаль, что ты не правильно понимаешь мои поступки.
   — Все я правильно понимаю. Ты не хуже меня знаешь, что между нами пробежала искра, и это вызывает твое любопытство. — Он провел кончиком пальца от ее плеча к локтю, а потом по внутренней части руки к ладони.
   Феба молча проклинала дрожь, которая лишний раз доказывала его правоту.
   — Я обгорела. У меня чувствительная кожа.
   — Твоя кожа всегда была чувствительной к моему прикосновению.
   Он обхватил ладонью ее затылок. Тревожные колокольчики громко звенели у Фебы в голове, но они находились в общественном месте. Что он может сделать?
   Мгновение спустя она пожалела, что недооценила Картера: он прижался к ее губам в поцелуе. Она закрыла глаза. А затем, разрываясь между желанием оттолкнуть его и прижать к себе, Феба сжала кулаки и уперлась ими ему в грудь.
   Господи, что он делает? Почему Картер Джонс так возбуждает ее, что она начинает жалеть о своем близком родстве с будущим президентом?
   Феба открыла глаза. Ей показалось, что он скрипнул зубами.
   — Идем!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Если бы во время военной службы он наделал столько же просчетов, сколько сейчас с Фебой, его бы уже давно не было в живых.
   Картер снова ошибся в оценке ситуации, и Феба немедленно воздвигла и укрепила свои баррикады. Есть ли у него хоть какой-то шанс сдвинуть дело с мертвой точки?
   Настойчивый звон прорвался сквозь его мрачное настроение. Картер прошел к комнате Фебы. Слегка постучал в приоткрытую дверь. Нет ответа. Толкнул панель, вошел в комнату и увидел ее сотовый телефон, вибрирующий на туалетном столике. По журчанию воды он догадался, что Феба в ванной.
   Телефон чуть не свалился с края столика. Картер бросился к нему и подхватил его прежде, чем он упал на пол. В глаза ему бросилось имя, указанное на дисплее. Дэниел Уайзнот. Кто он такой и почему звонит Фебе? Картер нажал кнопку соединения.
   — Алло?
   — Простите. Я, должно быть, ошибся номером, — произнес мужской голос.
   — Вам нужна Феба?
   — Да. А кто это говорит?
   Картер задумался. Ему предоставляется отличная возможность сделать их свидания с Фебой достоянием гласности, но он не знает, кто этот человек. Никогда не доверяй неизвестному противнику!
   — Феба не может подойти к телефону. Я передам ей, чтобы она вам перезвонила.
   — Кто это, и где вы? — повторил тот. — Я пытался звонить домой, но никто не ответил.
   Вода в ванной выключилась. Картер представил себе обнаженную и мокрую Фебу. Он заскрежетал зубами, борясь с гормонами, забурлившими в крови.
   — Феба сама вам скажет, если сочтет нужным. — И Картер отключился.
   Дверь ванной открылась. Появлению Фебы в комнате предшествовало облако пара. Прежде, чем она заметила Картера, он успел уловить мельчайшие подробности, от темных мокрых волос и обгоревших на солнце носа и щек до белого гостиничного халата, облегающего влажное тело.
   Феба подняла голову и застыла.
   — Немедленно выйди из моей спальни! Он протянул ей сотовый телефон.
   — Тебе звонили.
   Вытаращив от ужаса глаза, она выхватила у него телефон.
   — Ты ответил? Звонил дедушка?
   — На дисплее высветилось имя Дэниела Уайзнота.
   — Дедушкин личный помощник. Это все равно, что сам дедушка.
   — Я думал, тебя интересует, кто тебе звонит.
   — В телефоне есть электронная память. — Феба закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Мне надо одеться и позвонить Дэниелу. Наверное, что-нибудь случилось с дедушкой.
   Картер должен был бы утешиться тем, что она не захотела говорить с Дэниелом обнаженной. Но утешения он почему-то не испытал. У этого человека есть ее личный номер, а у Картера его нет! И ему не хотелось, чтобы Уайзнот испортил им вечер и свел на нет все успехи, которых он достиг за прошедшие два дня.
   В дверь гостиной постучали.
   — Он не сказал, что дело срочное. Я впущу служащего? Присоединяйся ко мне, Феба, а не то твои жареные овощи остынут. Пожалуйста! — увидев, что она заколебалась, добавил он.
   — Мне надо одеться.
   — По-моему, ты выглядишь прекрасно!
   Она указала головой на дверь. Картер кивнул и удалился.
   Феба смотрела на сотовый телефон, как на гремучую змею. Дэниел был последним человеком, с которым ей хотелось бы сейчас говорить. Но вдруг что-то случилось с дедушкой? Она надела темно-красное платье с глубоким круглым декольте и туфли-лодочки. Проведя расческой по влажным волосам, неохотно взяла телефон. Дэниел ответил на первый же звонок.
   — Это Феба.
   — Где ты и кто подходил к телефону? — раздраженно спросил Дэниел.
   — Что-то с дедушкой?
   — Ничего, кроме того, что он волнуется, потому что ему понадобилось получить по факсу документы одной крупной корпорации, а тебя нет дома.
   Феба успокоилась. Дедушка решил совершить путешествие в мужской компании вместе с добрым старым Дэнни, оставив Фебу дома. Ее это немного обидело, но избавило от многих проблем. Феба ненавидела бесконечные партии в гольф и политическое подхалимство, когда представители конкурирующих партий выплясывают на лужайке вокруг лунки. Решения, которые можно принять в считанные минуты, превращались в марафон. Для такого энергичного человека, как она, это казалось недопустимой тратой времени.
   — Я имею право на каникулы.
   — С кем? — повторил Дэниел.
   Если она скажет правду, он тотчас побежит к деду, и тот прикажет собрать о Картере полную информацию. Нежелательный поворот событий!
   — С другом.
   — С мужчиной? Сенатору это не понравится! — Дэниел, несомненно, доложит об этом деду в надежде заслужить похвалу за острое чутье. Он никогда не думает ни о ком, кроме себя… От его зловещего смеха у Фебы по спине забегали мурашки. — А может быть, и понравится. Уилтон начал подозревать, что ты предпочитаешь девочек.
   Феба покраснела от гнева.
   — И кто только вбил ему в голову эти дурацкие мысли, Дэниел?
   Слух мог исходить только из одного источника — от того, кто не хотел винить себя за их разорванную помолвку. Дэниел! Феба нередко чувствовала, что ее бывший жених пытается вбить клин между ней и дедом. Но если он посмел отравить сознание сенатора этой отвратительной ложью, становится понятно, почему дедушка после разрыва помолвки перестал знакомить ее с молодыми юристами.
   — Феба, мы оба знаем, что ты не слишком сексуальная женщина!
   Клеветнические слова Дэниела подействовали на нее, как спирт, вылитый на открытую рану.
   Дэниел был именно таким, каким ее дед хотел видеть своего внучатого зятя, поэтому Феба изо всех сил старалась быть счастливой с ним. После того, как они обручились, она даже легла с ним в постель. Встречи были малоприятными, и Феба, поняв наконец, что в их холодноватых отношениях не хватает чего-то главного и со временем они не улучшатся, поделилась своими сомнениями с Дэниелом. Он засмеялся и сообщил ей, что тоже не любит ее, но с его опытом и ее происхождением они станут непобедимой политической парой и отличными президентом и первой леди.
   Его ответ дал Фебе долгожданный повод разорвать помолвку. Ей никогда не хотелось жить в круглом аквариуме на Пенсильвания-авеню, хотя она вполне могла оказаться в Белом доме с дедом. Дэниел воспринял новость без особого удовольствия, но ей и в голову не приходило, что он может сочинить такую нелепую историю.
   — Посмотри правде в глаза, — продолжал Дэниел. — Ты никогда не имела долгих отношений с мужчиной, и в постели ты была.., что ж, я буду вежлив и скажу так: неинтересна!
   От гнева у нее застучали зубы. Она словно выкупалась в помоях, и ей захотелось снова принять душ. С помощью нескольких тщательно выбранных слов о своем прошлом она могла бы поставить Дэниела на место, но ей нужно сохранить тайну, которую он может использовать против нее.
   — Вероятно, все дело в партнере!
   Он хихикнул:
   — Говорить колкости не в твоем характере, Феба! Из тебя вышла бы поразительная первая леди. Такая уравновешенная. Такая грациозная. Если ты не одумаешься, вскоре мне придется стать хозяином Белого дома без тебя.
   Феба прервала разговор. Много лет она пыталась жить безупречно и не становиться предметом сплетен в округе Колумбия, но добилась лишь одиночества, а теперь и ложного обвинения в лесбиянстве. Дедушка, наверное, придет в ужас. Он не отличается толерантностью и вовсе не является защитником прав сексуальных меньшинств. Ей придется все ему объяснить, и этот разговор тоже вряд ли ему понравится.
   Слишком возбужденная, чтобы встретиться с Картером, Феба включила ноутбук и послала сообщения. Успокоившись, она глубоко вздохнула и открыла дверь.
   Сделав два шага в гостиную, Феба остановилась. Сегодня она не была к этому готова.
   Картер приготовил все для обольщения: погасил свет в гостиной и отодвинул шторы, чтобы видеть из окна потрясающие виды ночной Атланты. Единственное освещение в комнате исходило от двух тонких восковых свечей на столе перед окном.
   Когда он раньше вошел в ее комнату, Феба была слишком ошеломлена, чтобы обратить внимание на его внешний вид. Он принял душ, побрился и зачесал волосы назад. Его одеколон дразнил чувства, а расстегнутый ворот нарядной белой рубашки открывал темные завитки. Черные брюки плотно облегали стройные бедра. Безусловно, он был самым привлекательным мужчиной, которого Феба когда-либо встречала.
   — Тебе не следовало ждать. Твой ужин остынет.
   — Я предпочитаю поужинать в твоем обществе.
   Твердо решив выбросить из головы неприятный телефонный разговор, Феба прошла к столу и подняла крышки с блюд. От аромата соевого соуса и жареных овощей у нее потекли слюнки. Себе Картер заказал бифштекс со сложным гарниром.
   Он усадил ее и провел пальцами по спине, освобождая волосы, попавшие на спинку стула. У нее закололо кожу, дыхание стало прерывистым. Он поднял бутылку с вином, но она закрыла свой бокал ладонью.
   — Сегодня я пить не буду! Удовольствуюсь водой.
   Картер сел напротив, и Феба принялась за еду, избегая встречаться с ним глазами. Ароматные специи и хрустящие овощи смешивались у нее на языке.
   Некоторое время они ели молча.
   — Кто такой Дэниел Уайзнот, кроме того что он личный помощник твоего деда?
   Феба чуть не захлебнулась водой и нетвердой рукой поставила бокал.
   — Почему ты спрашиваешь?
   — Ты бы видела, какое у тебя было лицо, когда я сказал о его звонке!
   Зачем лгать? Он же все равно узнает.
   — Дэниел — мой бывший жених.
   Картер скрипнул зубами.
   — Что у вас произошло?
   — Ничего. Он само совершенство. Именно такого мужа желал бы мне дедушка.
   — Так почему ты не вышла за него?
   Она стала раздумывать, как вежливо избежать ответа, но выгораживать Дэниела ей сейчас не хотелось.
   — Он больше ухаживал за дедушкой, чем за мной.
   — Вот болван.
   — Да, но обладающий политическим опытом. Он хочет в один прекрасный день стать президентом, и я не сомневаюсь, что ему это удастся.
   — Твой дед знает, что Уайзнот использовал тебя, чтобы сделать политическую карьеру в Вашингтоне?
   У нее загорелись щеки. Дэниел нашел слабое звено в надежном окружении самого влиятельного сенатора Вашингтона. Ей было стыдно признаться, что этим слабым звеном оказалась она.
   — Я ему этого не говорила. Дэниел стал дедушкиным помощником до нашего обручения. Он хороший работник, и дедушка его любит.
   — А ты его любила?
   Она сжала губы, не желая рассказывать о своем обете никогда больше не влюбляться: ведь тогда Картер узнает, какую боль причинил ей в прошлом, и сможет использовать этот факт в попытке овладеть ею.
   — Счастливый брак — это не только чувства и страсть. Я думала, что со временем смогу хоть немного полюбить его.
   — Ты очень хочешь создать семью?
   От тихо произнесенных слов Картера у нее сжалось сердце. Она встретила его серьезный взгляд.
   — Сегодня Дэниел сказал, что он решил, будто я лесбиянка, и, очевидно, поделился своими выводами с дедушкой. — Она невесело рассмеялась. — Они даже понятия не имеют, как ошибаются!
   — А они ошибаются?
   Феба удивленно уставилась на Картера. Он говорит серьезно? Может быть, ему она тоже казалась в постели бревном? Или он так был рад потерять наконец невинность, что ему подошла бы любая женщина?
   — Ради бога, Картер, ты же умный человек! Мы были вместе. Я никогда не интересовалась женщинами в этом смысле.
   — В каком смысле? — Он устремил на нее немигающий взгляд.
   Не в состоянии отвернуться от его синих глаз, Феба прикусила губу. Ей необходимо было знать: он тоже находит в ней изъяны? Какие последствия повлечет за собой чистосердечный разговор?
   — В сексуальном. В том смысле, в котором я хочу тебя! — (У него расширились ноздри, и он резко выдохнул.) — Прости. Мне не нужно было этого говорить. Я установила правила игры и нарушила их…
   — Но ты это сказала! — Картер встал из-за стола.
   У Фебы бешено забилось сердце, она едва дышала, комкая в руках салфетку.
   — Это неразумно.
   — Почему? Мы два близких по духу, свободных взрослых человека, которые находят друг друга привлекательными.
   Картер остановился за ее стулом, и Феба сжалась в ужасающем ожидании. Что он сделает дальше? Картер положил теплые руки ей на плечи и стал большими пальцами массировать шею, как делал много лет назад, когда она страдала от мигреней. Феба опустила голову и закрыла глаза.
   Останови его!
   Почему?
   Он причинит тебе боль!