Руда Александра. Выбор

   – Я уверен, – сказал полугном, – что этот отчет произведет нужное впечатление на нашего друга Димитра.
   – Я только не пойму, где ты так сочинять научился, – призналась я.
   – Как где? – удивился Отто. – А кто в Университете пять лет объяснительные писал? А отчеты по практике? Тут писателем любой станет.
   – Я же не стала.
   – Это потому что ты относилась к написанию объяснительных без души, как к формальности, – объяснил лучший друг. – Университет дает столько возможностей для творческого развития, главное – их замечать.
   Я вспомнила, что действительно переписывала у Отто все объяснительные, особо отслеживая, чтобы причины, подтолкнувшие нас на очередное нарушение университетских правил, были в моей объяснительной такими же, как у полугнома.
   – Не хотите ли пройтись в нашу галерею? – Проректор ждал нас у кабинета. – Очень умиротворяющее место. Здесь висят портреты людей и представителей других рас, которые много сделали для Университета, совершили нечто из ряда вон выходящее. – Димитр льстиво улыбнулся. – Возможно, мы сюда же повесим и ваш портрет, Ольгерда.
   – Вы мне еще памятник при жизни поставьте, – съязвила я. – Чем заслужила такую честь?
   – Вы показали нам, что не только практической магией можно воевать. Признаюсь, в учебном процессе уделяется недостаточное внимание теоретической магии. Это упущение деканат собирается исправить как можно скорее.
   – Я рада. – Мое внимание привлек один портрет. Чтобы рассмотреть лучше, я подошла поближе.
   На портрете была изображена молодая девушка с густыми черными волосами. На миловидном личике сияли, как два озерца, огромные голубые глаза. Пухлые губки просили поцелуев, курносый носик задорно морщился. Кого-то она мне напоминала, но кого?
   – Любуетесь? – спросил Димитр, успевший мельком просмотреть наш отчет. Кажется, на профессора творческие изыски полугнома произвели неизгладимое впечатление.
   – Кто это?
   – Ириада Искальская. Я ее учил когда-то, она была моей любимой студенткой. Одаренная магичка.
   – Я знаю, – сказала я.
   Ириаду Искальскую мы проходили на уроках истории магии. Очень сильный маг, она ценой собственной жизни спасла весь Рорриторский край от нежити. Тогда, лет двадцать назад, в Сумеречных горах образовалось некое подобие государства нежити, которое подготовило наступление на ближайших соседей. На их беду, открытие портала, который перебрасывал армию нежити, состоялось в непосредственной близости от городка Искаль. На месте открытия портала Ириада собирала целебные травы и мгновенно взяла ситуацию под свой контроль. Что она сделала, осталось загадкой для магов, прибывших на место огромного всплеска энергии. Но главное – портал был не только закрыт, но и уничтожен со всей армией нежити. Ириаду разнесло на кусочки.
   – Просто на официальных портретах она немного другая, – сказала я.
   – Да, – кивнул проректор. – Здесь она студентка, а на официальных портретах – замужняя дама, почтенная мать семейства. А вы знаете, что в замужестве Ириада носила фамилию Ирронто?
   Моя челюсть отвисла. Я потрясла головой, чтобы привести мысли в порядок. Мать Ирги? Но это же невозможно! Он никогда…
   – Кажется, – хитро сказал проректор, – вы находитесь в довольно дружеских отношениях с ее единственным сыном?
   – Моя личная жизнь вас не касается, – ответила я.
   Отто подошел к портрету и прикрыл двумя ладонями лицо девушки, оставив только глаза. Такие же, как у Ирги. Точнее, у Ирги были такие же глаза, как у его матери.
   – Сын благородством пошел в мать, – сказал проректор. – Он никогда бы не позволил себе написать жалобу на какое-то происшествие, разобрался бы сам.
   Так вот зачем был нужен весь этот спектакль!
   – Ирга действительно благороден, – согласилась я. – Как жаль, что я не он! Я вот ужасно люблю жаловаться, особенно если попирают мое достоинство. Вы, наверное, слышали о моем Наставнике Бефе?
   Димитр нервно сглотнул. Конечно, он слышал о Бефе. А кто не слышал об одном из самых сильных боевых магов, который переквалифицировался в преподавателя теории?
   – Он так надеялся, что эта поездка пройдет для меня без приключений, – вздохнула я. – Как-никак любимая студентка!
   Отто весело подмигнул мне за спиной проректора.
   – И мне нанесен такой моральный ущерб, – вздохнула я. – Не говоря уже о том, что моя одежда превратилась в лохмотья. Да, думаю, Наставник этого не поймет. Все-таки он готовил меня специалистом по трансляции магической энергии, а не уничтожителем нежити.
   – Вы очень славно себя показали, – заискивающе сказал проректор.
   Я скорбно поджала губы.
   – Скажите, а сумма в десять золотых компенсирует ваш моральный ущерб?
   – А материальный? А походы к целителю?
   – Двадцать золотых.
   Сумма была очень большой, но я вовремя вспомнила, что десять золотых я должна в храм Госпожи Удачи. Да и Отто должен получить свою долю за отчет.
   – Вы подпишетесь под отчетом?
   – Двадцать пять золотых, – сказал Димитр таким тоном, что стало понятно – это последняя сумма.
   – Хорошо.
   – И вы обещаете забыть об этом маленьком инциденте в стенах нашего учебного заведения?
   – Вы о том, что вы не подготовили студентов к встрече с Мастерами Артефактов? Или о том, что на лекции должны были приходить только те, кто был заранее ориентирован на возможную программу обмена? Или что преподаватели Университета даже не пожелали взглянуть на привезенные артефакты? А-а-а, наверное, о том, что с попустительства высокого университетского начальства были нарушены условия магического поединка?
   Отто жестами показал, что уже хватит.
   – У меня вообще девичья память. – Я улыбнулась бледному проректору.
   Он кивнул и достал из кармана мешочек.
   – Вы позволите, отчет я оставлю себе?
   – Оставляйте, – великодушно махнула я рукой.
   – А копия есть?
   – Нет.
   Проректор вздохнул с облегчением.
   – Вы уезжаете завтра утром, так? Сегодня мы передадим списки тех, кто хотел бы отправиться на ознакомительную экскурсию в мастерские Чистяковского Университета и, возможно, остаться по программе обмена.
   Вполне довольные друг другом, мы расстались. Я выяснила, где можно найти Иргу, нужно было поговорить с ним.
   – Только ты потактичнее, – посоветовал Отто. – Все-таки его мать.
   – Но почему он мне этого не говорил?
   – Значит, у него были на это причины, – мудро заметил полугном.
   Ирга в кабинете корпел над бумагами.
   – Вот она, работа некроманта: на кладбище вырываешься, как на курорт, – пожаловался он нам, внимательно присмотрелся и спросил:
   – Что случилось?
   – Мы были в галерее…
   Ирга помрачнел.
   – Проректор повел хвастаться? Это его конек.
   – Мы там видели портрет твоей мамы. О Ирга, почему ты мне никогда о ней не говорил?
   – Говорил. Я тебе даже колыбельную как-то пел, которую она мне пела.
   – Но ты никогда…
   – Потому что, – вдруг крикнул Ирга, – потому что это она для вас Ириада Искальская! Великая магичка! Портрет в галерее! Страница в учебнике! А для меня она просто мама. Понятно? Просто моя мама!
   – Успокойся. – Я попыталась обнять некроманта, но он вырвался и прижался лбом к оконному стеклу. – Я все понимаю, она была для тебя лучшей мамой.
   – Я был там, – глухо сказал Ирга. – Я был там, когда все это произошло. Она приказала мне бежать, а сама… Я много лет думал, почему она это сделала? Почему она не убежала со мной? Неужели это было важнее, чем я? Чем мы?
   – Сколько тебе было тогда лет?
   – Шесть, – прошептал Ирга. – Она обещала подарить мне братика, она обещала, что никогда меня не бросит и будет любить всегда-всегда.
   Я обняла его и прошептала:
   – Я уверена, она тебя очень-очень любила.
   Ирга помолчал, а потом признался:
   – Отец после ее смерти как будто сошел с ума. Он искал способы ее воскресить, вернуть хоть ненадолго. Многие открытия в современной некромантии сделаны им. А потом я уговорил его жениться, потому что все время хотел есть, а соседка пекла такие вкусные пирожки.
   Ирга повернулся к нам и сверкнул глазами:
   – Только не смейте меня жалеть! Это дела давно минувших дней.
   – Ты поэтому поступил в наш Университет?
   – Да, потому что здесь я для всех был сыном Той Самой. А в Чистякове Ирга Ирронто никакого отношения к Ириаде Искальской не имел.
   – А я думал, что ты к нам приехал из-за вашей мерзкой погоды, – разрядил обстановку Отто.
   Некромант улыбнулся. Из глаз у него исчезла тоска, и он снова стал похож на Иргу, которого я знала.
   – И это тоже. Пойдемте, я вас провожу.
   Полугном топал впереди, сморкаясь и бурча. Ирга заставил меня немного приотстать и спросил:
   – Можно пригласить тебя в гости?
   – Конечно, а куда?
   – К себе в комнату. Я живу один, у меня уютно. Чай есть, твой любимый, конфет купим.
   – А потом по мерзкой погоде возвращаться в гостиницу? Бе-э-э…
   – Зачем возвращаться? Я уверен, что тебе понравится моя кровать.
   – Да? Ну ладно, я согласна.
   Ирга обрадованно притянул меня к себе.
   – Ола, – прервал нас охрипший голос Отто, – посмотри-ка!
   – Ну что там еще? – спросила я и протерла глаза. По улице, не обращая внимания на дождь и лужи, к нам стремительно приближался Беф.
   – Это не галлюцинация, ты тоже это видишь? – спросил полугном. Я потрясенно кивнула.
   – Так, – сказал Беф. – Все в сборе. Что у вас тут произошло?
   Я не удержалась и пощупала его мантию.
   – Ольгерда, оставь свои штучки. Я живой и во плоти.
   – Наставник, а что вы тут делаете?
   – До меня дошли слухи, что тут происходит нечто интересное. Я телепортировался.
   – Телепорт… – Телепортационные установки стояли в каждом большом городе, но стоимость услуги была такая, что маги предпочитали ездить верхом или в пассажирских каретах. Само заклинание телепортации пожирало у мага столько сил, что пользовались им только в случае смертельной опасности. И все равно существовала вероятность быть выброшенным в неизвестном месте практически без сил.
   – Что у вас тут происходит? – спросил Беф, всем своим видом говоря: я знал, знал, что вы во что-то влипнете!
   Я ощупала в кармане мантии мешочек с деньгами и сказала:
   – Ничего особенного. Просто показывала местным, как работают в деле наши артефакты. Правда же, Наставник! Посмотрите, мы даже в официальных одеждах! А сегодня будут готовы списки желающих учиться у нас по обмену.
   – Работают в деле? И как же? Что ты натворила?
   Я обернулась за поддержкой, но поддержка трусливо теребила бороду, спрятавшись за спиной у Ирги.
   – Ну это… на тренировочном полигоне уничтожила десять зомби на спор. И победила, – скороговоркой произнесла я.
   – Так, – сказал Беф. – Так.
   Кажется, он лишился дара речи.
   – Правда, это было нетрудно. – Я заискивающе заглядывала ему в глаза. – Я цела и здорова. Посмотрите, у меня даже мантия выглажена!
   Отвлекающий маневр не сработал. Я знала это выражение лица у Наставника. Оно означало, что сейчас Ольгерда Ляха получит по полной программе.
   – Что вы ко мне относитесь, как к ребенку! – не выдержала я. – Диплом скоро получу. И между прочим, курс боевой магии прошла.
   – А кто ходил за мной следом, умоляя поговорить с преподавателем, чтобы тебе поставили по этому курсу «хоть какой-нибудь зачетик»? – зловеще спросил Беф.
   – Ну и что! – Буду защищаться до последнего! – Мне все равно этот курс не пригодился. Я из него не помню ничего… Ой! В смысле, я хотела сказать…
   – Я сейчас иду к моему любезному другу Димитру за списками! – рявкнул Беф. – А вы, двое, – за вещами и ждать возле телепортационной башни! Дома разберемся с самодеятельностью.
   – Наставник… – заныла я.
   – Не канючь! – отрезал он и пошел к Университету.
   – Накрылся медным тазиком наш чай, – вздохнул Ирга.
   Но меня интересовало другое.
   – Спасибо за поддержку, друг! – язвительно обратилась я к Отто.
   – Что я? – оправдывался он. – Я и слова не успел вставить.
   – Будешь объяснительные писать!
   – Буду, конечно. За кого ты меня принимаешь?
   – Может, зайдем ко мне в гости сейчас? – без особой надежды предложил Ирга.
   – Если Беф меня не обнаружит возле башни, то голову открутит.
   – Точнее, не поленится из постели вытащить и по шее надавать, – сказал Отто.
   – А ты вообще молчи.
   – Ты думаешь, мне хочется так быстро возвращаться? – огрызнулся полугном. – У меня, может, есть свои причины отсутствовать в городе!
   – Очень интересно, какие же?
   – Тебе скажи…
   – Ну и не говори.
   – И не скажу.
   – И не надо!
   – А я не подстрекатель, а вы не подеретесь! – запел Ирга противным голосом.
   – Ну вас всех! Мужики! – сказала я.
   Отто гордо отвернулся.
   Мы сидели на лавочке возле башни и ждали Бефа. Ирга обнял меня за плечи, но мирить с Отто не пытался. Полугном принял обиженный вид, но я демонстративно не смотрела в его сторону.
   – Ты разберись там, куда подевались мои письма, – напомнил Ирга, завидев приближающегося Бефа. – Их никто прочитать не сможет, кроме тебя. Так что ищи по обожженным пальцам. Они у целителей и то лечиться плохо будут. Я старался сохранить конфиденциальность.
   Я кивнула. Мне и искать-то не надо было, если бы я сразу узнала о заклятии, наложенном на письма. Моя давняя «подруга» Марта уже месяц ходила с перебинтованными руками, огрызаясь на все расспросы. Когда-то эта девушка решила, что ей нужен Ирга, поэтому никак не могла оставить нас в покое.
   – Интересно, – сказала я, – кого она подкупила, чтобы получать письма? Почтальона или дежурных по общежитию?
   – Почтальона, – ответил Отто. – Он один, его подкупать дешевле. Вот упрямая девица, знает, что письма открыть не получится, и все равно их ворует!
   – Я бы так никогда не поступила.
   – Денег бы пожалела? – поинтересовался Ирга.
   – И это тоже. Зачем тратить деньги, если есть огромное количество способов узнать содержимое писем бесплатно?
   Некромант посмотрел мне в глаза и улыбнулся:
   – Когда пойдешь письма отбирать, пожалуйста, без мордобоя.
   – Почему-у-у-у? – протянула я. – Без мордобоя неинтересно. Что же это за сцена с соперницей, если без мордобоя?
   – Она тебе не соперница.
   – Все равно. Я Отто возьму в качестве физической силы.
   – Меня не впутывай, – поспешно сказал Отто. – Я в бабских разборках не участвую!
   – Что ты в любви понимаешь?
   – Любовь я понимаю. Я не понимаю, как можно хладнокровно решать идти бить кому-то физиономию. Все надо решать полюбовно.
   – Ничего ты не понимаешь, – махнула я на него рукой.
   – Я недавно признался в любви, – вдруг сказал Отто.
   – Кому? – удивилась я.
   – Адели.
   – Твоей преподавательнице эльфийского языка?
   – Она уже не моя преподавательница. Я сдал экзамен.
   – И что она?
   – Рассмеялась и потрепала меня по щеке, как малолетку. Мне стыдно ей на глаза показываться.
   – Ты поэтому сбежал сюда?
   Лучший друг кивнул с самым несчастным видом.
   – Пойми, Отто, – серьезно сказал Ирга, – пока ты учишься в Университете, ты для нее студент, даже если она тебя уже не учит. А любовь между студентами и преподавателями запрещена, сам знаешь. Потерпи годик и попробуй еще раз.
   – Ты думаешь? – воспрянул духом Отто.
   – Я уверен.
   Полугном посмотрел на меня. Я пожала плечами:
   – Попытка не пытка.
   Беф деликатно кашлянул, поднимаясь к нам по ступенькам.
   – Прощаетесь? Ирронто, не делайте такое несчастное лицо, я не убью вашу зазнобу!
   – Спасибо, – сказал Ирга. – Буду очень этому рад.
   – Но свое она получит, – пообещал Наставник. – В воспитательных целях.
   Я скривилась. Лучше встреча с десятью зомби, чем то, что меня ожидало в Университете.
   «Отнесу деньги в храм, куплю новую юбку, напьюсь и начищу Марте рожу», – определила я план утешающих действий после того, как Беф поистязается надо мной. Повеселев, я поцеловала Иргу и смело шагнула в портал за Наставником.

Глава 2
Зубы, когти и визги

   Из Рорритора я вернулась преисполненная праведного возмущения. Еще бы – на то, что принадлежит только мне, посягает какая-то девица! Которая меня еще и прибить как-то хотела! Но справедливую расправу пришлось отложить – Наставник изъявил желание пообщаться.
   Из его кабинета я вышла, еще более утвердившись в мыслях о том, что нужно на ком-то сорвать нервное напряжение, скопившееся за последнюю неделю.
   – Ты это… – сказал осторожно Отто. – Прежде чем идти на разборки, узнай точно, Марта ли воровала письма Ирги?
   – Конечно, Марта! – возмутилась я. – Во-первых, это она ходит с перевязанными руками, а некромант говорил, что на письмах обжигающее заклятие. Во-вторых, она давно на Иргу облизывается, как-то заявила мне, что он ее судьба по какому-то гороскопу, и даже, как ты помнишь, пыталась меня убить, чтобы освободить себе место рядом с ним. В-третьих, я ее просто не люблю.
   Полугном вздохнул:
   – Поговори сначала с почтальоном, а потом уже иди разбираться с Мартой. Так ты хоть будешь знать, почему ей по физиономии даешь – просто так или за дело.
   – А что, есть разница? – удивилась я.
   – Конечно! Причем принципиальная. Когда скандалишь просто так, то, во-первых, надо тему для скандала придумать, а во-вторых, ты можешь оказаться неправа, что несколько подпортит удовольствие. А если разборки по делу, то еще и кого-то на помощь привлечь можно. Да и морального удовольствия больше.
   – Мне помощь не нужна, – отмахнулась я. – С этой бледной немочью я и сама справлюсь.
   – Что-то ты развоевалась, – заметил лучший друг. – Смотри, найдет коса на камень. Все-таки она аспирантка факультета медиумов.
   – Не каркай! – рявкнула я и отправилась искать почтальона.
   Парень обнаружился почти сразу. Он уныло тащил тяжелую сумку с корреспонденцией, пиная листья на дорожке. Видимо, доставка писем большого удовольствия ему не доставляла.
   – Меня интересуют письма из Рорритора, адресованные Ольгерде Ляхе, – сразу взяла я быка за рога.
   Глаза почтальона остекленели, и он монотонно сказал:
   – Я ничего не знаю о таких письмах.
   Я задумалась. Однозначно было видно, что парня загипнотизировали. Сама я в ментальном воздействии была не сильна, поэтому что делать – не знала. Ну почему же я сразу не догадалась, что письма могут быть перехвачены, а все ждала и ждала, что весточку принесут мне прямо в руки? Ума нет – считай, калека!
   – Письма, – проговорила я внятно. – Где мои письма?
   – Все письма я доставляю по адресу, – все так же монотонно сказал почтальон.
   Хорошо. Все-таки я студентка пятого курса! Я поднапряглась и произнесла заклинание, по моему мнению снимающее внешнее ментальное воздействие на субъекта. Результат оказался несколько неожиданным.
   – А-а-а-а! – заорал почтальон, хватаясь за голову. – Как же я ненавижу магов!
   С этими словами он помчался по дорожке к выходу из студгородка с такой скоростью, будто за ним гналась стая голодных волков.
   – Ты чего к мужчинам пристаешь? – спросили меня за спиной. – Если любви хочется, так обращайся!
   – Привет, Трохим! – сказала я бывшему одногруппнику, перешедшему с Теоретического факультета на Практический. – Вот узнать хотела, куда мои письма деваются.
   – И как, получилось? – насмешливо спросил будущий боевой маг.
   Я поджала губы. Еще и издевается, гад!
   – Я всегда тебе говорил, что с мужчинами так прямолинейно нельзя, – сказал Трохим. – Их обольстить нужно, приласкать, поулыбаться… А ты сразу как кирпичом по голове, кому же такое понравится?
   – Кому надо, тому и понравится! – огрызнулась я. – Лучше бы посоветовал, что делать.
   – Любовь мозги разжижает, – печально сказал Трохим. – Я бы пошел в почтовое управление и накатал жалобу. А там бы разобрались. Дешево и сердито.
   – Спасибо! – обрадовалась я и заспешила в город.
   – Опять территория магов! – закатила глаза начальница почты, прочитав мою жалобу. – У вас и так работать никто не хочет. То в жабу превращаете, то ливень устраиваете, а теперь вот гипнозом балуетесь? Я и так двойную ставку добровольцам за этот участок плачу!
   – Так защищайте ваших добровольцев! – обиделась я. – Хотя бы простенький защитный артефакт им выдайте. Я, между прочим, тоже пострадавшая сторона!
   – На артефакты в бюджете сумма не предусмотрена, – отрезала начальница. – Разбирайтесь между собой сами.
   – Хорошо. – Я почувствовала себя правдоискательницей. – Я пойду писать жалобу в городское управление.
   Начальница почты скривилась:
   – Если вы подождете меня в коридоре, то я постараюсь разобраться с вашим делом.
   – Возможно, вам понадобится специалист по ментальной магии… – рискнула я дать совет.
   – У нас есть, – высокомерно ответила начальница. – Неужели вы думаете, что это первый случай, когда таким способом у почтальона отбирают письма?
   Вскоре я получила описание магички, совершившей воздействие на почтальона. Старенький маг, снимавший гипнотический блок с почтальона, выдал мне бумагу с показаниями и вздохнул:
   – Что, парня не поделили?
   – Ага, – кивнула я, просматривая описание.
   – Молодость, молодость, – вздохнул маг. – Чтобы добиться своего, даже на преступление идут, нет чтобы головой подумать.
   – Вот именно. Зарятся на чужих мужчин, заколдовывают невинных почтальонов…
   – Силовые методы не всегда самые правильные, – сказал старичок. – Вот, помнится…
   – Спасибо, но мне некогда, – невежливо перебила я мага.
   Он вздохнул и попросил:
   – Вы уж предупредите ваших, чтобы поласковее с почтальонами обходились. А то как жалобы писать в управление, так все рады, а как работать сюда идти, так зарплата маленькая!
   Я кивнула, засовывая себе в кошель доказательства вины соперницы. Я знала только одну магичку, подходящую под определение «светловолосая, бледнокожая, специалист в области гипноза».
   – Марта! – шипела я от злости, возвращаясь в студгородок и вспоминая аспирантку факультета Провидцев и Судей, который специализировался на разных формах ментального воздействия. Ту самую Марту, из-за которой мне однажды пришлось лежать в Доме Исцеления. – Это таки ты! Ну получишь у меня! Я тебе покажу, как на чужих мужчин зариться! Вот своего заимей и его письма читай.
   – Что, вводишь себя в боевое состояние?
   Возле корпуса Мартиного общежития меня поджидали Отто и Трохим.
   – А вы что тут делаете?
   – Интересно, чем все закончится, – подмигнул Трохим. – Мы тут ставки сделали – кто кого.
   – Надеюсь, я лидирую?
   – Нет, – сказал полугном. – Я на Марту поставил.
   – Предатель!
   – Я шансы реально оцениваю. Она тебе так мозги запудрит, что ты ей шнурки завязывать будешь.
   – Посмотрим! – Я проверила наличие у себя защитных артефактов и решительным шагом направилась к комнате Марты.
   На стук в дверь никто не отозвался. Странно, но мне даже в голову не приходило, что девушки может не быть дома.
   – Марта! – позвала я. – Марта!
   – Она на занятиях сейчас, – ответила мне проходившая мимо студентка. – Вернется через час.
   Никакой из меня стратег, не пустят на войну, не быть мне генералом! Зато, может быть, друзьям надоест торчать у общежития в ожидании занимательного, по их мнению, зрелища. Я подложила под мягкое место курточку и села в коридоре ждать соперницу, стараясь не принюхиваться к аппетитным запахам из кухни. Хорошо учиться на факультете Провидцев и Судей! Народ поприличнее собрался, чем у нас, потому как из кухни на нашем этаже редко пахнет, чаще воняет. Иногда не без моего участия, м-да…
   Появление Марты спасло меня от перспективы захлебнуться слюнками. Увидев мою фигуру, подпирающую стену, девушка с неожиданной скоростью рванула к своим дверям и открыла их в мгновение ока. Я попробовала повторить подвиг боевых магов – вскочить на ноги одним движением, но недостаток занятий физкультурой дал о себе знать. Где-то в позвоночнике защемился нерв, и я, скособочившись на четвереньках, уткнулась в уже почти закрывшуюся дверь. Впрочем, такое положение оказалось даже выигрышным, потому что провидица давила с той стороны на дверь, стоя на ногах, я же упиралась в пол всеми четырьмя конечностями, потихоньку отвоевывая ширину щели.
   – Марта! – пропыхтела я, напоминая самой себе картинку «Баран и новые ворота». – Нам надо поговорить!
   – Нам не о чем разговаривать, – с натугой произнесла девушка. – Убирайся отсюда!
   – Сейчас же! – пообещала я, поднатуживаясь. Дверь потихоньку открывалась; а Отто еще говорил, что мне худеть надо! Преимущество в весе иногда очень полезно.
   – Я буду кричать!
   – Кричи, кричи, – посоветовала я. – Мне есть что рассказать народу, который на твои крики соберется. Как же, подающая надежды аспирантка – и чужие письма ворует!
   Марта сквозь зубы процедила ругательство. Это придало мне сил, и я протиснулась в комнату.
   Девушка отскочила к окну, где находился письменный стол.
   – Не подходи! – закричала она, выставив руки в защитном жесте, но мне было не до голубых огоньков, вспыхивающих на кончиках ее пальцев.
   Я подползла к стулу и попробовала разогнуться и встать на ноги.
   – Что с тобой? – опешила противница.
   – Не пойму, – сказала я, борясь с собственным телом, – почему ты так агрессивно настроена против несчастного инвалида?
   – Это ты-то инвалид?
   – А что, не видно? – огрызнулась я, пытаясь понять, почему у меня такое чувство, что правая нога выпала из таза и болтается, как разваренная макаронина.