Руда Александра. Выбор

   – Пить меньше надо, – заявила Марта, опуская руки.
   – Да, я в курсе, – пробурчала я. – И зарядку по утрам делать. Только не хочется.
   – И вот этой развалюхе Ирга письма пишет! – закатила глаза провидица.
   Я вернула подчинение себе всего тела, села на стул и вспомнила, зачем пришла.
   – Да, пишет. И я бы хотела их получить.
   – Ты их недостойна!
   – Ну это совсем наглость! – возмутилась я. – Тебе не кажется, что такие вещи решаются только между мной и Иргой?
   – Ты недостойна Ирги!
   – Ничего себе заявочка! Это еще почему?
   – Потому что у него должно быть все самое лучшее, в том числе и девушка!
   – А не на себя ли ты намекаешь? – спросила я.
   Марта скрестила руки на груди с непреклонным видом.
   – А откуда ты знаешь, что я не лучше тебя? – закипела я. – Тоже мне нашлась умница-красавица!
   – Да уж поумнее тебя!
   – Настоящему мужчине особо умные не нужны!
   – Нужны!
   – Да вот смотрю, ты популярностью так и пользуешься, – ядовито заметила я.
   Марта покраснела:
   – Я берегу себя для единственного…
   – …который уже давно и прочно занят.
   – Он тебе нужен только поиграться, а мне он – судьба на всю жизнь!
   – Следующую жизнь, – уточнила я.
   – Послушай, Ола, – миролюбиво сказала Марта, – мы обе прекрасно знаем, что такой мужчина, как Ирга, достоин самой лучшей женщины, которая бы не помешала ему делать успешную карьеру и не позорила бы его.
   – В каком смысле? – удивилась я. В таком аспекте я об Ирге и себе не думала.
   – Его женой должна быть аккуратная, хозяйственная, воспитанная, умная женщина. Которая тоже делает карьеру, подчеркивая величие мужа.
   – И на эту роль ты определила себя?
   – Да, – с достоинством ответила провидица. – Я учусь в аспирантуре, из приличной семьи, верная, хорошо воспитанная… У меня масса достоинств! Я все рассчитала, мы с Иргой прекрасно подходим друг другу.
   – Он хочет быть со мной, – сказала я, осторожно шевеля конечностями и разглядывая комнату.
   В чем-то Марта была права. Она действительно была аккуратнее меня, даже занавесочки на окнах висели ажурные, чистые, выглаженные. Нигде не стояло чашек с плесенью, все дышало порядком и чистотой. Но некромант никогда не обращал внимания на тот бардак, который творился в моей комнате! Во всяком случае, мне так казалось.
   – Детка, – сказала Марта, поправляя безупречно уложенные волосы, – брак – это не только желание. Это союз двух равных личностей. А ты не ровня Ирге.
   – Это решать только ему, – возразила я, чувствуя, как почва уходит у меня из-под ног.
   – Ты когда за письмами пришла? – спросила у меня Марта, намекая, что с момента пропажи первого письма прошло уже больше месяца. – Вот видишь, это еще одно доказательство твоего несерьезного отношения к делу.
   Я разозлилась:
   – Чего ты прицепилась к Ирге? Вокруг еще уйма достойных молодых людей, а ты заладила: Ирга, Ирга… Ирга мой!
   – Ты совершенно ничего не понимаешь. – От покровительственного тона провидицы меня покоробило.
   – Тоже мне идеал нашелся! – заявила я. – Просто Ирга – единственный парень, который на тебя когда-то смотрел, вот ты и возомнила о себе неизвестно что. Аккуратная и хозяйственная! Синий чулок и ничего более!
   – А ты стерва! Жирная, неухоженная, глупая алкоголичка-стерва!
   – Что?! – заорала я. – Это уже слишком!
   Сорвавшись со стула, я кинулась на девушку.
   Вцепившись друг другу в волосы, мы упали на пол. Выдирая белобрысые космы, я старалась укусить негодяйку за нос, она же, постанывая от боли в обожженных Иргиным заклинанием руках, пыталась приложить меня головой об пол. Я быстро вывернулась, сев на девушку сверху, и, отодрав ее руки от своей прически, прижала их к полу.
   – Слушай ты, дрянь, – начала я, но почувствовала, как активизируются защитные артефакты. Девчонка-то не промах! Пытается магией воздействовать.
   Я выпустила ее левую руку и со всей силы хлестнула Марту по щеке. Та, завизжав, наметилась было выколоть мне глаза, но я ловко перехватила ее ладонь зубами.
   – Отпусти, сучка! – заорала она. – Не кусайся!
   От ее рывка у меня чуть не вылетели все зубы, но отпускать руку я побоялась. Пока Марте больно, колдовать она не будет. Я схватила ее за волосы и попыталась стукнуть головой об пол. Провидица, являя неожиданную силу для такого тщедушного тела, брыкалась подо мной лучше кобылы, покрывая меня такими эпитетами, которые я даже в кабаках не слышала. Мне стало обидно. Выплюнув ее руку, я сказала:
   – Отдавай письма, а то…
   – И что же ты со мной сделаешь? – Марта перестала брыкаться, переводя дыхание.
   – Я… я… я… – Ёшкин кот, что же придумать?
   – В глаз ты получишь, а не письма! – сказала довольная противница.
   – Хорошо же! – сказала я. – О некроманте мечтаешь? Так вот, я распространю о тебе такие слухи, что Ирга побоится в твою сторону даже посмотреть!
   – Он не поверит!
   – Милая моя, я столько лет шатаюсь по злачным местам, что смогу придумать что-то очень правдоподобное и страшное.
   – Глупости! Тебе Ирга все прощает, и вряд ли ты сможешь придумать для меня что-то такое, что его испугает.
   Я закатила глаза. Марта была права, но чем припугнуть ее, я не знала.
   – Я за то, что принадлежит мне, – внушительно сказала я, – буду драться до последнего. Я испорчу тебе всю жизнь! У меня времени много, пары я и так сачкую, так буду проводить свободное время с пользой. И ты еще узнаешь, на что я способна!
   Провидица резким движением вырвалась и вцепилась мне в щеки острыми ногтями. От боли у меня выступили слезы на глазах, я опять вцепилась ей в волосы, желая содрать скальп. Мы визжали и пинались, катаясь по полу и сбивая вещи.
   – Хватит! Хватит! – Отто и Трохим с трудом разодрали наш клубок.
   В распахнутые двери заглядывали любопытствующие.
   – Девочки, что вы, как базарные бабы! – с упреком сказал Трохим. – Вы же маги! Устроили бы поединок по правилам, цивилизованно и красиво.
   Я окатила бывшего одногруппника злобным взглядом. Он что, издевается? В поединке мне ни за что не выстоять против ментальной магии Марты.
   – Отдай ей письма, – сказал Отто провидице. – Иначе о твоем противоправном воздействии на почтальона узнает руководство Университета, и ты вылетишь из аспирантуры.
   Девушка сникла. Вот как ее пугать надо было! А я придумать не могла!
   – Подавись! – кинула она мне пачку писем.
   Я даже не сделала попытки ее поймать – только проклятия мне для полного счастья не хватало.
   Письма разлетелись по полу белоснежными треугольничками. «Оле Ляхе» – значилось на каждом аккуратным почерком Ирги. Я наклонилась и стала бережно собирать послания, проверяя каждое на вредоносное заклятие. Марта вдруг завыла, обхватив себя руками:
   – Ирга должен быть мой! Так суждено! Тебя я ненавижу! Ненавижу! Почему ты, а не я? Почему?
   Любопытствующие испарились, Отто и Трохим стояли со смущенными лицами. Я подобрала последнее письмо и сказала:
   – Я тоже тебя не люблю, Марта. И прошу больше в мою жизнь не влезать, а жить своей. И избрать другой объект для поклонения. Ирга – мой!
   – Он тебе не нужен, – продолжала выть провидица. – А я без него жить не могу!
   – Прекрати устраивать сцены, – посоветовала я, выходя в коридор.
   – Не думал, что ты такая черствая, – сказал осторожно Трохим.
   Я пожала плечами:
   – Все должно быть в меру. А это мания, лечиться нужно.
   Отто вдруг фыркнул:
   – А как ты за Иргу дралась! Жаль, он этого не видел!
   – Тебе этого не понять, – сообщила я. – Сейчас хорошие мужики – дефицит, поэтому за них бороться надо.
   – Я тоже хороший мужик, – сказал Отто. – Но за меня никто не дерется.
   – Может, и дерутся, просто ты об этом не знаешь, – предположила я.
   Полугном открыл рот, закрыл, опять открыл, закрыл и задумчиво молчал всю дорогу до общежития.

Глава 3
Проснуться знаменитой

   – Кто там? – мрачно отозвалась я на стук в дверь.
   – Илисса.
   – Какая еще Илисса?
   – Сестра Ирги.
   Странно. Она учится в Университете уже три месяца, но никогда не давала о себе знать. Впрочем, я и не стремилась завязать с ней отношения, мне не хотелось вспоминать обстоятельства, при которых мы встретились. Тогда я решила, что Ирга завел себе новую девушку, а меня бросил. Когда выяснилось, что это его сестра, я уже выглядела в ее глазах полной дурой.
   – Заходи, – осторожно ответила я.
   – Привет! – Темноволосая девчушка весело улыбалась мне с порога. – Я тебе печенье к чаю принесла. Ирга говорил, что ты именно такое очень любишь.
   – А что еще Ирга говорил? – спросила я.
   – Много чего говорил, – сказала Илисса. – А что?
   – Ничего.
   В своих письмах Ирга старательно обходил тему сестры. Скорее всего, надеялся, что мы как-нибудь сами между собой разберемся, и не хотел меня подталкивать к общению с Илиссой. Как бы там ни было, надо налаживать отношения с будущей родственницей. Тихо порадовавшись тому, что у некроманта всего две младшие сестры, а у меня аж четыре – значит, ему придется тяжелее, – я пошла ставить чайник на кухню.
   Когда я вернулась, Илисса беззастенчиво разглядывала бумаги у меня на столе.
   – Тебя родители не учили, что неприлично заглядывать в чужие документы? – спросила я, подавив раздражение.
   – А что, ты обиделась? – удивилась та. – Я не думала, что у тебя тут какие-то секреты.
   В этот миг я поняла, что старшая сестра – это на всю жизнь. И куда бы я ни бежала от этой почетной обязанности, она меня найдет и даст по голове, чтобы не расслаблялась.
   – Скажи мне, Илисса, только честно, почему ты пришла? Мы учимся в одном Университете уже довольно давно, но ты как-то не стремилась возобновить наше общение.
   – Я была занята, – ответила девушка, нескромно поедая печенье. – Знакомилась тут со всем и всеми. А теперь дошла очередь и до тебя.
   – Польщена, – сказала я. – А почему именно сейчас?
   Сестра некроманта помялась и ответила:
   – Да народ спрашивает о тебе, а мне и сказать толком нечего.
   Я кивнула. В принципе я догадывалась, что так оно и есть, но радости мне это не прибавило. Никогда не думала, что нести бремя славы будет так тяжело.
   Про мою бравую победу над зомби в Рорриторе мы с Отто решили никому не говорить, чтобы не придавать себе излишней популярности в кругах задиристых боевых магов и придирчивых преподавателей. Причем последнее нас пугало куда больше, чем возможные вызовы типа «а со мной потягаться слабо?». Беф был немногословен и ограничился докладом декану. Но шила в мешке не утаишь. Вчера приехали первые студенты по обмену из Рорриторского Университета. Поселившись в общежитии практиков, рорриторцы сразу поинтересовались моей скромной особой.
   Узнала я об этом сегодня утром, когда застала на общей кухне Ряка, вечного студента-практика, смачно пожиравшего из чьей-то кастрюли борщ.
   – О, – сказал он, торопливо прожевав и спрятав за спину ложку. – Это не твоя кастрюля?
   – Нет, – ответила я с завистью. Моих кухонных усилий на борщ никогда не хватало.
   – Это хорошо, – обрадовался Ряк, продолжая завтрак. – А что ты натворила в Рорриторе?
   У меня похолодело где-то в кишках.
   – А что?
   – Тамошние приехали вчера и такое рассказывали! Будто ты голыми руками разорвала десяток зомби. Наши, конечно, усомнились, но рорриторцы в показаниях не расходились.
   – Ряк, а ты недавно в участке городской стражи отсидел?
   – Откуда ты знаешь?
   – Да так, – улыбнулась я, – догадалась. И что практики?
   – В общем, ребята решили у тебя сегодня все подробности выяснить. Сама понимаешь, ведь это же рорриторцы рассказали! С одной стороны, врать они не будут, но с другой стороны…
   Я все понимала. Студенты из Рорритора для наших практиков были недосягаемыми идолами. Ведь даже самый паршивый тамошний первокурсник имел за плечами хотя бы одну боевую вылазку! А наши изучали повадки нежити в основном на лабораторных образцах, несчастных и затюканных нелегкой подопытной жизнью.
   Когда я явилась в мастерскую, там уже поджидали первые любопытствующие. Они вежливо поздоровались, не сводя с меня глаз и шушукаясь между собой. Отто приобнял меня за талию и прошептал:
   – Что происходит?
   – Рорриторцы вчера приехали и рассказали, как я зомби уничтожила. Вот практики и явились узнать подробности.
   – Ага, – обрадовался полугном. – Зависть давит! Сами-то небось, хе-хе… Ничего им не говори.
   – Что ты придумал?
   Отто поднял вверх палец:
   – Любая информация денег стоит.
   – Ладно тебе! Не будут они за такую ерунду платить.
   Полугном хитро улыбнулся и приступил к работе.
   Практики молча понаблюдали за нашей работой какое-то время и не выдержали:
   – Э-э-э, Ольгерда!
   – Что, ребятки, артефакты нужны? – спросил Отто. – Мы быстро, вы только закажите.
   – Да нет, мы тут у Ольгерды хотели спросить, а правда ли, что она в Рорриторе десять зомби одним махом уничтожила?
   – Не одним махом… – начала я, но Отто меня перебил:
   – Знаете, когда Ола голодная, она такая неразговорчивая! Вы тут спрашиваете, а девушка, между прочим, еще не обедала.
   – Какой обед? – удивились практики. – Утро же!
   – Значит, не завтракала.
   Студенты посмотрели на меня с сомнением. Я, недавно съевшая две миски гречки с колбасой, попыталась изобразить муки голода. Видимо, это получилось неубедительно, потому что один из практиков, пошарив в кармане, достал медную монетку и протянул ее Отто.
   – Что? – возмутилась я. – Да я даже полкружки пива себе на эти деньги купить не смогу, не то что поесть.
   – Ты не выглядишь такой уж голодной, – объяснил студент.
   – Я на последней стадии отощания… то есть истощения… – взыграла у меня жадность. – Вам предъявить в доказательство мои ребра?
   Практики радостно закивали.
   – Э, нет! Так дело не пойдет! – обломал их надежды полугном. – За стриптиз еще надо бы доплатить.
   – Какой стриптиз? Она сама предложила.
   – Вот видите! У нее от голода вообще ум за разум заходит! Разве может приличная девушка предложить такое бесплатно?
   – Как раз приличная девушка такое бесплатно и предлагает, – заикнулся рыжеволосый студент.
   Отто фыркнул с таким видом, будто был матерью-настоятельницей монастыря.
   – Нам не о чем с вами разговаривать!
   – Эй, – возмутился хозяин медяка. – Верни монетку!
   Полугном прикинулся глухим и повернулся к наковальне.
   Практики вполголоса нецензурно выразили к нам свое отношение и ушли.
   – Вот видишь, – сказала я. – Мы теперь ничего не получим вообще! Не надо было жадничать.
   – Ничего! – отмахнулся полугном. – Мы только интерес подогрели.
   Он оказался прав. За время нашей работы в мастерскую заглянуло еще несколько жадных делегаций и одна не очень жадная. Ссыпав в карман мелочь, принесенную не очень жадными студентами, Отто важно изрек:
   – Да.
   – Что «да»?
   – Вы спросили, правда ли то, что Ола в одиночку убила десять зомби. Я и ответил: да, правда.
   У практиков загорелись глаза:
   – А как?
   – Что-то горло пересохло, – сказала я.
   Практики злобно посмотрели на нас и попробовали схитрить:
   – Ну и не говорите! Мы сами все у рорриторцев узнаем.
   – Узнавайте, – пожал плечами Отто. – Но с зомби сражалась Ола, и только она знает все подробности.
   Практики долго совещались, но ушли, так ничего нам и не добавив.
   – Отто, – сказала я, – что ты несешь? Какие подробности? Я не помню ничего, кроме ужаса и того, что надо бежать, чтобы успеть начертить чертеж, а потом мне руку вывихнули, а потом я заклинание забыла…
   – Видишь, сколько ты всего помнишь! А все остальное можно придумать.
   Когда мы заявились на пары, то в Университете нас ждали заинтересованные взгляды и шепотки за спиной. Как назло, мы натолкнулись на профессора Партика, моего преподавателя некромантии.
   – Ольгерда! – обрадовался он. – Я слышал, вы в Рорриторе отличились. Почему вы мне ничего не рассказали? Я знал, я всегда знал, что у вас большой некромантский потенциал! Я знал это еще тогда, когда вы сдали блестящую практическую работу по некромантии. Она до сих пор у нас на кафедре служит образцом для студентов. Вы бы не хотели поменять специализацию?
   – Нет, профессор, – быстро ответила я. – Извините, нам надо идти.
   – Хороший у тебя некромантский потенциал, – не удержался Отто, знающий, что эту блестящую работу написал за меня Ирга. – В Рорриторе сейчас диссертацию пишет. Будешь писать письмо, не забудь упомянуть, что практическая, которую он написал, до сих пор популярна. Ему будет приятно.
   – Многие работы Ирги служат образцом для студентов, – огрызнулась я. – И ничего страшного, если одна из них подписана моим именем. Я, между прочим, за эту практическую могилу копала.
   «Добрый» некромант тогда согласился мне помочь только взамен на физический труд на кладбище. Поэтому пока он искал вдохновение, я рядом раскапывала могилу. Брр, как вспомню, как у меня после этого болело натруженное тело, так вздрогну.
   – Ты точно не хочешь сменить специализацию? – продолжал издеваться полугном. – Представь, семейка некромантов! Можно романтические вечера устраивать, не отходя далеко от работы. Тихое кладбище, красивые надгробия, вы с вином и розочками удобно расположились в чьем-то склепе…
   – Ты не пробовал романы писать? – разозлилась я. – Тебя ждет блестящая карьера!
   – Ладно, ладно, – примиряюще сказал Отто. – Пойдем лучше к Бефу, узнаем, что нам делать. Вдруг твоя битва с зомби – это государственная тайна?
   – Ты эту государственную тайну продать хотел совсем недавно.
   – А зачем еще нужны государственные тайны, как не для продажи? – удивился полугном. – На чем тогда зарабатывать бедным госслужащим?
   – Тебе однозначно нельзя работать в государственных структурах, – сделала я вывод, стуча в двери кабинета Наставника.
   – Вы можете рассказывать все, что хотите, – сказал Беф, выслушав наш доклад о происходящем. – Декан и ректор давно все знают, программа по обмену успешно начала работать. Это все, что нам нужно. А твои подвиги, Ольгерда, – это твои подвиги.
   Я посмотрела, как загорелись глаза у Отто, и поняла, что для меня было бы лучше, если бы Беф посоветовал нам молчать.
   После занятий предприимчивый полугном побежал собирать деньги с желающих узнать подробности произошедшего в Рорриторе, а я пошла домой. Я вовсе не считала, что совершила что-то, чем стоит гордиться, хотя бы по той причине, что повторить свой подвиг я не соглашусь ни за что, да и успех был обеспечен скорее удачным стечением обстоятельств, нежели моим непревзойденным умением сражаться с живыми мертвецами. До сих пор я просыпалась ночью от ужаса, когда снился тот бой. Да, быть боевым магом – задачка не для слабых нервов.
   В коридоре общежития мне попался Ряк.
   – Что-то в последнее время я тебя слишком часто вижу, – буркнула я в ответ на его приветствие.
   – Я только хотел спросить, правда ли то, что ты зубами отгрызла голову у зомби и сказала, что так будет со всяким практиком, который осмелится тебе перечить?
   – Что?! – поразилась я. – Я отгрызла голову зомби?
   – Да и я не поверил, – кивнул Ряк.
   Мне вдруг стало обидно:
   – Почему это ты не поверил?
   – Потому что тебя трудно заподозрить в таких странных гастрономических пристрастиях. Зомби очень невкусные, наверно. Мертвая плоть все-таки. Хотя если учесть, что у тебя иногда в кастрюлях плавает…
   – Ты лазил в мою кастрюлю! – возмутилась я. – Я же тебя предупреждала!
   – Я только заглянул, – оправдался Ряк. – У меня были сомнения, что это твое, но как только я увидел содержимое…
   – Тоже мне великий гурман! – Я задумалась, как бы уколоть здоровяка пообиднее. – И вообще, а не пора ли тебе уже закончить учиться? Отстающий.
   – А мне нравится учиться, – ничуть не обиделся Ряк. – Почему бы и нет? Тут и жилье предоставляют, и развлекают. И на своем курсе я самый умный!
   – Наверное, потому, что ты этот курс прослушал уже раза три, – предположила я.
   – Почему три? Четыре! – хохотнул практик. – Я теперь пятый раз учусь на четвертом курсе.
   – Чем бы дитя ни тешилось… – пробормотала я, захлопывая перед вечным студентом двери.
   Впрочем, отдохнуть мне не дали. До самого вечера Отто водил экскурсии в мою комнату.
   – Вот здесь живет светило теоретической магии, – вещал он простодушным первокурсникам. – Для нее не составит никакого труда за пару мгновений разорвать на части несколько зомби! В этой хрупкой оболочке невинной беззащитной девушки скрывается настоящий боевой маг, не знающий пощады и сомнений!
   Наивные хлопали глазами и удивлялись, а «хрупкая оболочка» злилась.
   – Отто, – схватила я полугнома за грудки, когда очередная группа интересующихся удалилась, – я тебе что, диковинный зверек в зоопарке?
   – Почти, – восторженно ответил лучший друг. – Еще никто из наших теоретиков, более того – практиков женского пола, не был замечен в подобных деяниях. Я рассказываю подробности твоей славной битвы всем желающим, и они хотят с тобой познакомиться!
   – Почему-то со мной хотят познакомиться только младшекурсники, – подобрела я, забирая свою часть прибыли.
   – Потому что старшекурсники тебя все знают или, во всяком случае, наслышаны. Если честно, то они слабо верят во всю эту историю.
   – Слава Небесным Силам! А то я уже начала бояться, что меня на дуэль вызовут.
   Отто спрятал глаза. Я похолодела от нехорошего предчувствия.
   – Что?
   – На самом деле они хотели вызвать тебя на дуэль…
   – Что? Что?! Я предупреждаю тебя: если ты примешь вызов, то сам и будешь сражаться!
   – За кого ты меня принимаешь! – возмутился полугном. – Как я могу решать за тебя такие вещи! Я всего-навсего организовал тотализатор.
   – Можешь ставки не принимать! – разъярилась я. – Я ни с кем сражаться не буду!
   – Почему? Возьмем еще пару артефактов…
   – Потому что я боюсь! Понял, дурья твоя башка? Я боюсь! Я не боевой маг и не маг-практик! Мое дело – магическую энергию направлять, а не живым мертвецам головы откручивать!
   – Отгрызать, – поправил Отто. – Отгрызать зубами. Ходит такая байка.
   – Я слышала уже! И чтоб никаких больше экскурсий! А то я за себя не отвечаю!
   Я заперлась в комнате и принялась строчить письмо Ирге, жалуясь на всех и вся. Хотя чаще всего вдохновение писательства покидало меня уже через три кое-как нацарапанных строчки, но это совсем не относилось к жалобам. Страдать о своей невинно загубленной жизни я могла часами и на многих страницах.
   За этим занятием меня и застала Илисса…
   – Так что нашим рассказать? – догрызая последнее печенье, прервала она затянувшееся молчание.
   – Что ты очень похожа на своего брата, – сказала я. – Он тоже как приходил в мою комнату, так и съедал все, что плохо лежит. А потом находил то, что хорошо лежит, и тоже съедал.
   – А что у тебя еще есть? – заинтересовалась Илисса.
   – Ничего, – ответила я, радуясь, что девушка не такого высокого роста, как ее брат, и заглянуть на верхний шкафчик не сможет.
   – Хорошо, – смирилась сестра некроманта, помялась и сказала: – Я подумала… Если ты и правда убила тех зомби, то, наверное, ты все-таки достойна моего брата.
   – А что, были сомнения?
   Она кивнула, заливаясь краской.
   – Понимаешь, после того как ты ворвалась в квартиру Ирги, разнесла его буфет и устроила истерику, я подумала: ну что за дура! А теперь понимаю, что первоначальное впечатление было немного ошибочным.
   Хоть меня и обидело это «немного ошибочным», я не могла не почувствовать симпатию к Илиссе.
   – Спасибо за честность, – сказала я. – Я бы еще не то подумала, если бы меня с утра разбудили вопли какой-то сумасшедшей.
   Девушка заулыбалась:
   – Ну что, мир? Будем общаться?
   – Будем. Только без всяких вопросов о зомби.
   – Хорошо, я все равно у Ирги могу разузнать подробности.
   Я пожала плечами:
   – Это дело ваше, просто надоело чувствовать себя экспонатом выставки.
   – Я знаю, – сказала Илисса серьезным тоном, погладив меня по руке. – Из-за Ирги и папы. Их до сих пор попрекают смертью Ириады.
   Я изумленно уставилась на девушку. Как же я не подумала об этом! Какими жалкими сразу мне показались мои жалобы некроманту на всеобщую известность! Это ему жаловаться надо, а не мне.
   Я тепло попрощалась с девушкой и порвала письмо Ирге. Надо писать другое, но это как-нибудь потом.
   Утром по дороге в мастерские меня встретил знакомый пятикурсник из магов-практиков – уверенный в себе красавец, отличившийся на поле битвы с Лунной нежитью.
   – Привет, уничтожительница зомби, как дела?
   – Извини, Торон, спешу.
   Практик пошел рядом со мной.
   – Мы с ребятами тут обсудили ситуацию и решили, что стоит посмотреть на тебя в деле.
   – Смотрите, пожалуйста, – ответила я. – Вон моя мастерская, практически каждое утро я там.
   – Да нет, зачем нам твоя мастерская, мы хотим посмотреть, как ты с живыми мертвецами управляешься.
   Я думала над возможными вариантами ответа всю ночь, поэтому быстро ответила:
   – Торон, управляться с живыми мертвецами – ваша работа. А я – мастер артефактов.
   – Ола, а как же россказни рорриторцев? Неужели ты не хочешь поддержать свою репутацию? Народ может подумать, что ты трусишь.
   Я заколебалась. Быть звездой, всеобщей любимицей, которой восхищаются и которой завидуют, – это, конечно, хорошо. Но меня быстро отрезвили воспоминания о том, как зомби выкручивал мне руку, как отвратительно воняло лучшее платье в моей жизни, когда на него попали куски уничтоженного в летней стычке живого мертвеца.