Руда Александра. Выбор

   – Моя репутация, – объяснила я Торону, – это репутация Мастера Артефактов. Я просто хотела доказать рорриторцам, что не только грубой силой можно управиться с нежитью. И все. Мне это удалось. Но больше я не хочу.
   – Трусишь, – констатировал пятикурсник.
   Собрав в кулак всю силу воли, я кивнула.
   – Ты как мыльный пузырь, – презрительно сказал практик. – Красивый снаружи, а как тронешь – сразу лопается и ничего не остается.
   – Считай как хочешь, – сказала я и побрела в мастерскую.
   Там меня поджидал раздосадованный полугном.
   – Ты мне вчера такую лавочку прикрыла, – обиженно сказал он мне. – Я же для тебя, между прочим, старался! Кто мне столько лет рассказывал, что хочет быть великой, знаменитой, популярной, чтобы люди в рот заглядывали и ловили каждое слово? Вон вчера весь первый курс был готов тебя на руках носить. Так нет, надо было кричать, дверями хлопать.
   – Отто, – сказала я, еле сдерживая слезы, – я не думала, что это будет так… Понимаешь, я, наверно, хотела не такого… Ну какой из меня убийца зомби, а?
   – Не хуже, чем другие, – отрезал лучший друг.
   – Я боюсь их, боюсь. Я поняла, что популярность требует постоянного подтверждения статуса. А еще раз столкнуться с ними лицом к лицу – увольте! Я хочу тихой и спокойной жизни, которая не предполагает постоянный риск своей шкурой.
   Отто посмотрел в мои полные слез глаза и смягчился:
   – Просто ты так хотела этого, что я не думал…
   – И я не думала. Конечно, мне приятно, когда младшекурсники готовы меня на пьедестал возвести, но ведь старшекурсников это бесит! Для них скоро, после выпуска, это будет повседневной обязанностью, за которую не то что на пьедестал – никто спасибо не скажет. Типа ты же практик, ты обязан избавить нашу деревеньку от этого чудища! И только попробуй сработать плохо, еще и на вилы поднимут!
   Полугном подергал себя за бороду и глубокомысленно произнес:
   – Это уже кто на что учился. Я бы восхищался тем боевым магом, который сделает артефакт лучше меня.
   – Ой ли? – усомнилась я.
   Отто задумался.
   – Да, ты права, – медленно сказал он. – В таком случае я был бы возмущен. Я был бы в ярости. Как это – какому-то паршивому боевому магу удалось то, к чему я шел столько лет!
   – То-то и оно.
   – Хорошо, – признал правоту моих слов полугном. – Если тебя эта ситуация напрягает, то что ты собираешься делать?
   Я не знала, но время подумать у меня было. За несколько дней история о том, как я уничтожила десять зомби, обросла такими подробностями, что я просто диву давалась.
   Доконала меня полная издевки фраза, кинутая мне вслед одним из практиков:
   – Никогда не думал, что умертвие можно упокоить одним щелчком пальцев и улыбкой. Попробуешь, Ольгерда, этот способ на мне?
   Решение пришло на скучной лекции. Растолкав мирно дремавшего полугнома, я заставила его записывать бормотание профессора, а сама разодрала на странички свой конспект и принялась строчить объявления. После пар мы развесили эти бумажки во всех вестибюлях корпусов Университета и общежитий.
   – Я бы написал лучше, – ворчал полугном.
   – Я верю, – сказала я, созерцая свой труд. – Но писать лекцию скучнее, чем объявления.
   – Всегда мне достается черная работа, – пробурчал Отто, перечитывая мое творение.
   «Я, Ола Ляха, пребывая в Рорриторе, действительно в соревновании с местным практиком уничтожила девять зомби и одно умертвие. Сделано это было исключительно с целью продемонстрировать мощь и пользу артефактов, изготовленных в нашем Университете. Я не хотела доказать, что я крутая истребительница зомби, или выпендриться перед своими коллегами. Я боюсь зомби. Я боюсь вообще любую нежить и нечисть, включая даже домовых. Я теоретик. Хотите узнать мое мнение по поводу артефактов или начертательной магии – милости прошу. Хотите вызвать меня «на слабо», чтобы я доказала свое умение боевого мага, – мне слабо! Я боевую магию сдала с трудом, меч в руках держать не умею, зато могу угостить арбалетной стрелой каждого, кто будет задавать идиотские вопросы. Всем спасибо за внимание».
   – Глупый текст, – сказал Отто. – Ты себя этим позоришь.
   – Наоборот, – сказала я довольно. – Я покрыла себя неувядающей славой честного человека! Это в наши дни еще большая редкость, чем теоретик, отгрызающий собственной вставной челюстью шею живого мертвеца.
   – Не знал, что у тебя вставные зубы, – удивился полугном.
   – Так народ считает. Просто натуральные бы такого издевательства над собой не выдержали.
   Полугном задумался.
   – Только не надо опять водить ко мне экскурсии! – подозрительно сказала я.
   – Я не про экскурсии думаю, – рассеянно ответил Отто, что-то прикидывая на пальцах. – Я пошел, дела зовут.
   Вечером ко мне в гости опять пришла Илисса. Она весело тарахтела про новую распродажу в магазинчике возле студгородка, но когда я потеряла бдительность и ушла на кухню за чайником, то сестра Ирги показала свое истинное лицо. Вернувшись, я застала девушку стоящей на табуретке и с увлечением шарящей на верхней полочке.
   – Что ты делаешь? – возмутилась я.
   – Ирга написал, что все самое вкусное ты прячешь там, – покраснела она.
   Я порадовалась тому, что она еще может краснеть, потому что прожорливый некромант, чье воспитание наложило такой отпечаток на невинное дитя, никогда не краснел, уничтожая мои запасы.
   – У Ирги, – сказала я сладким тоном, – устаревшие сведения.
   – А-а-а, – разочаровалась Илисса. – Просто он говорил, что у тебя всегда есть такие вкусняшки, которые в простом магазине не купишь. И он по ним очень скучает.
   – Ирге – большой привет, – сказала я. – Как только он начнет скучать не по моим запасам продовольствия, а по мне, я вышлю ему этих лакомств.
   Когда парой минут позже ко мне в комнату ввалился счастливый полугном, Илисса уже вовсю изображала из себя благовоспитанную девушку, давясь твердокаменными сухарями, которые я не пожалела и достала с полочки с надписью «НЗ».
   – Вот! – ликуя сказал лучший друг, протягивая мне нечто. – Сувенирная продукция. Поставим на поток! Заработаем много денег.
   Он держал на ладони вставную челюсть довольно угрожающего вида с надписью: «Ола рекомендует. Лучшее средство от зомби. Применение: подойти к зомби и перегрызть ему глотку данным предметом».
   – Я сейчас на твоей глотке это опробую! – возмутилась я.
   – Ладно, допишу противопоказания, – засмеялся Отто. – «Противопоказано использовать на гномах». Зато смотри какая вещь!
   Он ловко раздробил челюстью на крошки самый древний сухарь и не погнушался собрать их все и отправить себе в рот.
   – Отто, – простонала я, – только через мой труп.
   – Это легко устроить, но согласись, что идея – блеск! – ответил полугном, увлеченно уничтожая мой НЗ.

Глава 4
Деловые переговоры

   Отто застал меня подозрительно нюхавшую содержимое кастрюльки.
   – Что ты делаешь? – удивился он.
   – Пытаюсь определить, прокис суп или нет. Только что слопала полкастрюли, и вдруг закралось подозрение… – ответила я.
   – Не переживай, – сочувственно сказал Отто. – Ну посидишь немного в местечке уединения… Зато кишки почистишь.
   – Да, тебе хорошо говорить! А если меня на улице припрет? Зима на дворе, в кустики не сходишь – холодно!
   – Нельзя с таким трепетом относиться к своему мягкому месту, – нравоучительно заметил полугном. – Не лютые морозы, потерпишь, а если что, то я тебя прикрою от нескромных глаз.
   Я представила себе эту картину и содрогнулась.
   – Не надо, я лучше какой-нибудь Лирин порошочек выпью, – сказала я, скользнув взглядом по полке с запасом лечебных снадобий моей соседки по комнате, будущего целителя.
   – А самолечение вредно…
   – Что это тебя на мораль потянуло? – спросила я, роясь в лекарственных запасах.
   – Просто, – вздохнул полугном, – я волнуюсь. Блондин прислал письмо. Приглашает на деловую встречу.
   Я закашлялась, отчего горький порошок пошел «не в то горло».
   – Встречу?..
   – Настоятельно советовал нам прийти и обсудить перспективы развития алкогольной коммерции. – Лучший друг протянул мне письмо.
   – Я знала, что рано или поздно этим закончится, – помрачнела я. – Он же еще на Летнем балу предупреждал о своем интересе в нашем деле. Что предпримем?
   – На встречу пойдем, – сказал полугном. – Но позиции сдавать не будем. Сама знаешь, сколько на нас завязано.
   Я кивнула, читая безукоризненно вежливое послание Блондина. Аристократ, закончивший недавно Университет, активно искал свою нишу. Во время студенчества Блондин Лим сколотил себе банду, которая обижала тех, кто не мог дать сдачи. У нас с богатеем была нелюбовь с первого взгляда – я посмела не только противостоять его агрессии, но и огрызаться в ответ. Отношения обострились с момента жениховства Ирги, которого Блондин ненавидел. Лим несколько раз неудачно пытался нас уничтожить, но ничего не вышло. Однажды Блондин хитростью заманил нашу компанию на кладбище, на котором промышлял сумасшедший маг – коллекционер зомби. Как раз в тот день я наотрез отказалась сотрудничать с аристократом, чем привела его в бешенство. Потом противник хотел очернить репутацию Отто в глазах наших поставщиков, но, по счастливой случайности, это не удалось.
   Сейчас мы были посредниками между владельцами кабачков и мелкими производителями различных алкогольных напитков. Гномы-поставщики никогда не стали бы иметь дело с Лимом или еще с кем-то из аристократов. Отец Блондина был слишком хорошо известен своими высказываниями типа «всех гномов – в резервации, и молоты им в руки», «эльфов – запереть в Сумеречных горах, пусть стреляют там в нежить на пользу людям».
   – Почему он прицепился именно к нам? – спросила я, борясь с желанием чихнуть. Проклятый порошок! Прав был Отто, самолечение вредно. – Не мы одни занимаемся поставками алкоголя. Тем более что наши клиенты – это капля в море.
   – Ну насчет капли ты преуменьшаешь, – обиделся полугном. – А насчет всего остального я уже думал. Мы самые слабые – это раз. У нас нет команды, которая бы стала за нас грудью; все наши поставщики находятся далеко отсюда, а перевозчики товара не будут вмешиваться в распри. Мы занимаемся мелкими партиями редкого спиртного – это два. Уверен, что Блондин прикупил себе какую-то пивоварню и хочет занять нашу нишу. Или кто-то из его дружков не знает, куда сбыть свой товар.
   – Так пусть идет и договаривается с владельцами кабачков! Здоровая конкуренция им только на пользу.
   – Конечно, но договариваться – это не аристократическое дело. Лучше прийти на все готовенькое. К тому же что может сравниться с гномьим алкоголем? Разве люди могут гнать такой самогон?
   – Люди еще не то могут, – хмыкнула я, вспомнив свою соседку, жившую рядом с нами. Она умела превратить в крепчайший самогон все, что угодно: от вполне съедобных продуктов до содержимого мусорника. Капитала соседка на этом не сделала, потому что продукт моментально распивался ею же самой и ближайшими собутыльниками. Тем не менее факт изобретения чудо-аппаратов для самогоноварения остается фактом.
   – И три, – сказал Отто серьезно. – Он тебя не любит…
   – Это не новость, – отмахнулась я. – Тебя он тоже не любит.
   – Согласен, – сказал полугном и покраснел, видимо вспомнив, как Лим пытался подпортить его деловую мужскую репутацию. – Но тебя он не просто не любит. Ты вызываешь у него злость и зубовный скрежет.
   – Это с чего же такие бурные эмоции? – спросила я.
   – Ты ему не дала, – просто объяснил Отто. – Ты много знаешь девушек, которые бы отказали Блондину? Да еще в грубой форме? Да ему нас раздавить – дело чести!
   Я схватилась за голову, поняв, в какую ситуацию мы попали.
   – Может, – предположила я, удивляясь собственным словам, – отдаться Блондину? Тогда он от нас отстанет, как ты думаешь?
   Лучший друг вытаращился на меня, как на чудо природы.
   – Вот уж не ожидал… – пробормотал он.
   – Что? Я не хочу спать с Блондином! – разозлилась я. – Я просто пытаюсь спасти наше дело доступными для меня способами.
   – Даже не думай об этом, – отрезал полугном. – Этот способ для тебя недоступен. Тем более, – продолжил он, помолчав, – если Блондин тебя… э-э-э… подомнет, то наше дело эта участь будет ждать со стопроцентной вероятностью.
   Я поняла, что на самом деле Отто уже обдумал вероятность того, что я пересплю с Блондином, чтобы он от нас отстал. Ну да, на войне любые методы хороши.
   – Мужчины… – сказала я с покорностью судьбе. – И почему у вас все мозги набекрень?
   – Просто у нас мозги не в ту сторону набекрень, в какую у вас, – объяснил полугном и подмигнул. – Ты пока посиди тут, а я поговорю кое с кем. На встречу пойдем подготовленными.
   Я какое-то время просидела в комнате, слушая, как бурчит мой живот. Потом мне резко поплохело, и стало понятно, что в моем случае самолечение действительно только навредило.
   – Порошки и прочие лекарства, – сказала я своей бледной физиономии в зеркале, – ерунда! Лучшее средство лечения от всех хворей – стаканчик качественной водки с нормальной закуской. Дезинфекция прежде всего!
   Подавив зарождающееся возмущение в желудке, я пошла в ближайший толковый кабачок, где и заказала себе самое лучшее лекарство, которое придумали существа с развитым интеллектом.
   Желудок затих где-то на третьем глотке обжигающей перцовки. Довольно выдохнув, я закусила огурчиком. Хорошо-то как!
   Но тут дверь кабачка с треском распахнулась, и внутрь вальяжно вошел Блондин собственной персоной. Вместе со свитой.
   – Они будут проходить этой дорогой, поэтому ты следи за окнами здесь, а ты – здесь, – отдавал распоряжения он. – Я буду их ждать в «Вензеле», и чтоб я точно знал, какую поддержку они с собой приведут!
   – Блондин, – сказал Ряк, – насколько я знаю Олу и Отто, они придут вдвоем…
   – Заткнись! – рявкнул Лим, оглядываясь. И тут его глаза полезли на лоб: – Ола?!
   Я вылезла из-под стола, куда неудачно пыталась спрятаться, и постаралась улыбнуться Блондину. Вот попалась так попалась!
   Прихлебатели аристократа быстро освободили кабачок от посетителей, несмотря на слабые протесты хозяина заведения, и заперли двери.
   – Нам надо поговорить, – сказал Блондин, садясь напротив.
   Я пожала плечами и допила водку. Помирать – так с музыкой!
   – Не смотри на меня так, – попросил парень. – Я хотел поговорить с тобой лично и о личном.
   Я осторожно кивнула. Кажется, водка и Лирин порошок вступили в моем желудке в какую-то подозрительную реакцию.
   – Ты, наверное, догадываешься, что уже давно нравишься мне, – сказал Блондин с такой улыбкой, будто лизнул сахара с дурман-травой. – Так вот, чтобы долго не размусоливать, я предлагаю тебе отношения!
   Я поморщилась. Война в желудке разворачивалась нешуточная.
   – Ты меня неправильно поняла, – по-своему истолковал мою гримасу Блондин. – Я прекрасно понимаю, что ты девушка серьезная и на всякие интрижки несогласна. Поэтому я предлагаю тебе серьезные отношения.
   Я так удивилась, что меня даже перестало тошнить.
   – Лим, если ты забыл, то напоминаю: я – невеста Ирги.
   Аристократ скривился:
   – Я не предлагаю тебе замужество. Сама должна понимать, что это был бы скандал. Я предлагаю тебе отношения на основе любовной и деловой связи. В основном, конечно, любовной.
   – Любо-о-овной, – протянула я. – Понятненько.
   Блондин торжествующе улыбнулся:
   – Я могу дать тебе все: драгоценности, уважение и связи в аристократических кругах… И конечно, любовь. Я, детка, не самый последний мужчина в этом городе. Я такое могу, что твоему худосочному некроманту и не снилось!
   – Меня тошнит, – перебила я Лима, стремительно выбегая из-за стола.
   Он схватил меня за руку, но увидел мое лицо и отпустил. Я добежала до туалета и захлопнула за собой дверцу.
   – Ладно, – пообещала я себе чуть погодя. – Никогда больше я не буду совмещать два разных метода самолечения.
   Прополоскав рот, я осторожно прижалась ухом к щели в двери. В кабачке было шумно и весело.
   – Клянусь Небесными Силами, – услышала я голос Ряка. – Ее действительно стошнило! Вот так Блондин! Вот так красавчик! Вот уж не думал, что на тебя так женщины реагируют!
   – Заткнись! – прорычал Блондин. – Все заткнитесь! Не злите меня!
   Его соратники честно попытались прекратить смеяться, но это удавалось им с трудом.
   – Ее от водки стошнило, – попробовал восстановить свой авторитет Лим.
   – Олу? – переспросил кто-то. – От стопки водки? Не смеши, Блондин! Ты же сам знаешь, как и сколько она может выпить.
   Судя по звуку упавшего стула, Блондин в бешенстве вскочил. Я поняла, что это самый подходящий момент для бегства. Оглянувшись, я мысленно обругала жадного хозяина кабачка – окошко в туалете было такое, что туда могла пролезть только моя рука. Осторожно выглянув из-за двери, я наметила кратчайший путь к отступлению. Подобрала юбку и на четвереньках поползла под столами к выходу, прикидывая варианты спасения. Силы у меня хватит аккурат на то, чтобы откинуть от двери двух приспешников аристократа и сбежать. Про остальных я не думала.
   – Я вам покажу! – исходил пеной Лим, задетый за живое. – Я вам докажу! Я ее сейчас тут, на этом столе… И ей понравится! Увидите!
   – Блондин, – осторожно сказал Ряк, – Ирга тебя за это по голове не погладит…
   – Плевал я на этого проклятого некроманта! Мне никто не помешает! Слишком давно эта девчонка выпендривается!
   – Знаешь, Блондин, я не с тобой. Мне пока жить хочется, да и посмертие хорошее не помешает… – сказал Ряк, и несколько человек пробубнили что-то, соглашаясь с ним.
   – Ах вы… – С трудом узнав голос Блондина, настолько он изменился от ярости, я активнее заработала руками и ногами, пробираясь к выходу и стараясь не шуметь. – Приволочь мне мерзавку! – приказал Лим.
   Хлопнула дверь туалета.
   – Лим, ее здесь нет.
   – Как нет?
   – Да вот она!
   Я поняла, что меня обнаружили, выпрямилась во весь рост и рванула к двери, шепча заклинание. Шпилька в волосах нагрелась, значит, сейчас в меня полетят магические удары. Парочку энергетических Щит выдержит, а потом… «Потом» будет потом.
   Кто-то схватил меня за юбку, но я лягнула ногой в тяжелом ботинке гномьей работы и метко попала по чему-то мягкому. Сил и времени, чтобы прорваться через двери с помощью магии, не было, поэтому я просто выхватила шпильку из волос и с решимостью смертника ринулась на охраняющих выход.
   – А-а-а!!! – заорала я на всю мощь легких. – Убью!
   Молодой темноволосый парень с ужасом отшатнулся, пропуская меня. Но как только я схватилась за ручку, дверь резко распахнулась и чуть не вырвала мою руку из сустава. Тогда я отпрыгнула назад, в чьи-то не слишком любезные объятия.
   – Стой, куколка, – прошептали на ухо. – Попалась!
   – Ола! – заревел появившийся с секирой в руках Отто. – Ты где?
   – Ёшкин кот! – выругался поймавший меня парень, закрывая мне рот рукой. – Гномье отродье!
   Я недолго думая укусила его за руку и закричала:
   – Отто!
   Парень кинул меня куда-то в сторону и ринулся на Отто.
   – А ну заткнись, – прошипел в ухо Блондин и приложил лбом об стол. Мир померк…
   Глаза открылись уже на свежем воздухе. Блондин тащил меня куда-то, перекинув через плечо. Резкого движения хватило, чтобы мы оба полетели в мутную жижу, покрывавшую скользкий переулок.
   – Ну что это такое? – почти мирно спросил Лим, вытирая лицо.
   – Грязь. – Сообщая это, я уже успела подняться и прижаться к стене ближайшего дома, приготовившись к обороне.
   Грязь, которая при хорошей погоде должна была быть снегом, стекала по моему когда-то чистому полушубку. Меня мутило и качало, но сдаваться я не собиралась.
   – Только попробуй ко мне прикоснуться, – сказала я, поднимая руки. – Порву! Серьезно говорю.
   Лим поднялся на ноги и угрюмо посмотрел на меня.
   – Только не рассказывай, что ты сможешь меня победить.
   – Не смогу, – согласилась я. – Но потрепать тебя, и потрепать сильно, смогу.
   – Наслышан о твоих подвигах, – криво усмехнулся аристократ.
   – Блондин, давай поговорим, – предложила я. – Нормально поговорим. По делу.
   Лим кивнул, что-то соображая.
   – Я понимаю, – продолжала я, – что тебе хочется иметь свое дело. Ты решил сделать своим делом наше с Отто. Это тоже понятно. Но при чем здесь я? Почему ты ко мне прицепился? Тебе баб мало?!
   Блондин помолчал, а потом грустно спросил:
   – Я действительно тебе настолько противен, что тебя стошнило от моего предложения?
   – Прости, – совершенно искренне извинилась я. – Суп несвежий съела.
   – Кому ты теперь это докажешь, – махнул рукой Блондин.
   – Но я тебя действительно не хочу. Ты ко мне относишься, как к человеку низшего сорта.
   – А как еще я должен к тебе относиться? – удивился Лим. – Ведь ты – никто, простая девица со вздорным характером.
   – И именно поэтому ты хотел меня изнасиловать сегодня на столе в кабаке?
   – Я предлагал по-хорошему. Мои ребята никак не поймут, зачем я с тобой церемонюсь.
   – Твои ребята не поймут, если ты перейдешь дорогу Ирге, – сказала я и осознала, что мой язык, как всегда, сослужил мне плохую службу.
   – Мне плевать на Иргу! – рассвирепел Блондин. – Только и слышно: Ирга, Ирга, Ирга! Везде этот Ирга! Все лучшее ему. Даже мой отец хотел пригласить его к себе на работу. Его, а не меня!
   Не спуская глаз с Блондина, я бочком потихоньку передвигалась в ту сторону, откуда раздавались громкие голоса. Аристократ достал из кармана платок, вытер им лицо и хищным движением кинулся на меня.
   Я не успела среагировать иначе, кроме как упереться руками ему в грудь. Схватив меня за волосы, Блондин впился поцелуем мне в губы. Горько сожалея о потерянной в кабачке шпильке, я одновременно укусила нахала за губу и ударила ногой в пах. Лим охнул и согнулся, дернув меня за волосы так, что я уже попрощалась со своим скальпом.
   – Не тронь парик, он дорого стоил! – рявкнула я и, пнув Блондина ботинком по ребрам, намерилась бежать.
   – Дрянь, – прошипел аристократ, хватая меня за юбку. Я рванулась с такой силой, что ткань порвалась.
   «Спасибо мне за жадность, – подумала я, ломясь в маленькую неприметную дверь. – Купила бы юбку не на барахолке, а в фирменном магазине – валялась бы теперь в грязи под Блондином».
   Дверь открыл перепуганный и трясущийся… хозяин кабачка, из которого меня недавно так бесславно вынесли. Если бы я раньше знала, что в этом заведении есть еще одна дверь!
   – Запасной выход может стать и входом, – сказала я хозяину и прошла в зал. Там, среди раскрошенных практически в щепки столов и стульев, мирно общались банда Блондина и несколько гномов.
   – Ола! – Лучший друг сорвался с места и крепко обнял меня. – Цела? Я хотел бежать тебя искать, но меня удержали. Я так надеялся, что с тобой ничего не случится!
   Полугном вытер мне своим рукавом лицо.
   – Ты цела или нет?
   – Практически. – Я схватила друга за руку и решила, что не отпущу его даже под страхом смертной казни. – Что тут произошло?
   Отто сунул мне шпильку и сказал:
   – Выясняли, кто тут главный. Поэтому меня и не отпустили на твои поиски. Без меня это была бы просто драка, а так – драка со смыслом.
   Я присмотрелась к его довольному лицу, отмечая багровую отметину под глазом и вспухшую губу.
   – И кто кого?
   – Блондина ждем, тогда и поговорим, – сказал Отто.
   Лим не заставил себя долго ждать. Он ввалился в кабачок, сжимая в руке кусок моей юбки.
   – Блондин! – заорал Ряк. – Ты что?
   – У меня на такую мымру не встал, – объяснил аристократ, бросая на меня злобный взгляд.
   Отто попытался выступить вперед, но я удержала его.
   – А никто и не обещал, что там будет все красиво и эротично, – нахально заявила я Лиму. – Мы сами не аристократия, к изяществу не приучены.
   Отто снова попытался встрять в разговор, но я наступила ему на ногу. Присутствующие в кабачке ошеломленно затихли. Блондин кинул кусок ткани на пол и холодно начал:
   – Я понял, что тебе до женщины…
   – Я в курсе, – перебила я, показывая всем своим видом, чтобы он не зарывался.
   Блондин предупреждению внял и быстро сменил тему:
   – Что здесь делают эти… гномы?
   – О! – оживился Отто и перестал дергать меня за юбку. – Позволь представить тебе, Лим, семейство Хонкадаров. Они регулируют поставки спиртного в город, которые затем осуществляются мелкими производителями.
   – Все? – спросили в один голос мы с Блондином.
   – Все, – твердо сказал полугном. – Включая те, которыми занимались мы с Олой. Видишь ли, нам учиться надо. Как-никак – последний курс. Вот мы и решили продать наше дело.
   Блондин сжал губы и посмотрел на меня. Я, внутренне закипая от возмущения и одновременно раздираемая любопытством, внешне спокойно кивнула.
   – Ты знала об этом? – процедил сквозь губы аристократ.
   – Конечно! – захлопала я ресницами и с нажимом добавила: – Отто никогда ничего не делает в нашем общем деле, не посоветовавшись со мной.
   Лучший друг вздрогнул и торопливо добавил:
   – Поэтому все вопросы о деле ты можешь задавать непосредственно десяти братьям Хонкадарам. Или пятидесяти их ближайшим родственникам.
   Лим позеленел.
   – А мы, пожалуй, пойдем, – добавил Отто, подбирая свою секиру. – У нас домашней работы задано много.
   В полном молчании мы вышли на улицу.
   – Ну и видок у тебя, – заметил друг. – Хорошо, что на улице уже темно…