Рябинин Борис Степанович. Рождение «Шерхана»

   Тем временем взбешенная идиотским управлением и брошенная на произвол судьбы яхта повела себя мудро, как и должно вести себя правильно сконструированное, качественно изготовленное и с любовью содержащееся судно. Она самостоятельно привелась к ветру и встала на ровный киль, покладисто опустив в воду строптиво вырванное оттуда перо руля и, считая инцидент исчерпанным, позволила взявшемуся к этому времени за румпель капитану вернуться на прежний курс.
   Оглянувшись за корму и увидев на поверхности два черных, быстро удаляющихся шара, капитан был склонен согласиться с тем, что инцидент действительно исчерпан. Стрельба из малокалиберного пистолета по удаляющемуся судну мало того, что была совершенно бесперспективна, но и грозила разрывом ствола при наличии неудаленной оттуда воды. К тому же у вторично потерпевших кораблекрушение бандитов имелись теперь дела поважнее, чем пальба в белый свет: до ближайшего берега было не менее восьмисот метров.

Глава 18

   – Итак, подводим итоги нашего совещания. – Житков встал и обвел офицеров строгим взглядом, выжидая, когда улягутся освобожденные в ходе дискуссии страсти. – Капитан Захаров!
   – Я! – встал тот.
   – Садитесь. Поскольку вы у нас освободились от авиации, то именно вам предстоит заняться парусниками.
   – Жаль, что Бес не на лошади удрал, – пошутил Котляренко под смешок присутствующих, намекая на то, что Захаров был страстным любителем конного спорта и каждый выходной норовил провести на ипподроме.
   – Прошу тишины, – улыбнулся Житков. – Вам необходимо проделать следующее: при содействии речной милиции объехать все стоянки крейсерских яхт – я думаю, их не так уж много – и установить яхты, покинувшие стоянку до начала шторма. Я полагаю, что их тоже не должно быть слишком много. Рабочий день к этому времени еще не кончился. Из этого списка необходимо исключить те яхты, местонахождение которых известно в настоящее время, например вернувшиеся на стоянку или указавшие в качестве цели своего плавания район противоположный тому, где утонул катер. Результаты доложите мне незамедлительно. Вопросы есть?
   – Разрешите мне взять в помощь лейтенанта Мухина? Он все-таки в этом получше разбирается. Да и вообще, это ведь его идея насчет парусников.
   – Разрешаю, вы совершенно правы. Но вам придется за это как-нибудь сводить его на ипподром.

* * *

   Крылов намеревался, удалившись от державшихся на плаву бандитов метров на двести, развернуться и, обойдя их по дуге окружности такого же примерно радиуса, чтобы избежать обстрела (с огнестрельным оружием, несмотря ни на что, шутки плохи), вернуться в основное русло Волги прежним путем и, добравшись до ближайшего населенного пункта, сообщить властям о происшедшем.
   Закрепив румпель куском каната, Крылов спустился в каюту, развязал руки Игорю и, предоставив ему собственноручно освобождать Ирину, поспешил вернуться к управлению судном, чтобы приступить к осуществлению задуманного.
   Однако не всем его планам суждено было сегодня осуществиться.
   Пока он возился с узлами, не имея возможности полноценно использовать правую руку, яхта ушла вперед несколько дальше, чем он первоначально предполагал. Само по себе это не имело большого значения; потеря десяти минут не играла решающей роли в данной ситуации, поэтому он спокойно начал запланированный ранее поворот на обратный курс. Однако завершить маневр ему не удалось. Крылов внезапно почувствовал, что палуба вырывается у него из-под ног. В каюте опять послышались грохот, женский визг и мужская брань. Паруса остервенело захлопали на ветру. Но все это не могло скрыть отсутствия негромкого, но одного из самых важных звуков, присутствующих на движущемся судне, – журчания раздвигаемой корпусом воды. Движения как раз и не было: яхта прочно села на мель.

* * *

   Оба бандита плавали достаточно хорошо, чтобы не опасаться за свою жизнь после того, как в очередной раз оказались в роли утопающих. Правда, Бесик изрядно нахлебался мутной волжской воды, пытаясь одновременно ругаться и стрелять из пистолета вслед уходящей яхте, но быстро осознал неразумность своего поведения и успокоился, охлажденный снаружи и изнутри.
   – Слушай, Феликс, – флегматично заметил Бес, плывя экономным брассом к ближайшему берегу, – ты мне не поверишь, но мне так надоело купаться в этой проклятой реке, что если бы мне сейчас предложили вернуться на мою шконку в СИЗО, то я бы, наверное, согласился.
   – А на расстрел ты бы тоже согласился?
   – Что-то я вдруг стал сомневаться насчет расстрела. Скорее всего они бы меня в Грузию отправили.
   – Это после того, как тебя гиком по голове стукнуло, ты такой умный стал? – язвительно спросил обиженный Феликс.
   Своим неожиданным заявлением Бес ставил под сомнение целесообразность всей проделанной им работы. Работы опасной и к тому же немалой.
   Бес промолчал. Эта мысль действительно пришла ему в голову совсем недавно, но предположение о том, что он прозрел вследствие удара гиком, показалась ему тем более обидной, что возразить было нечего. Впрочем, возражать теперь уже не имело смысла.
   – Жаль, девчонку я так и не трахнул, – огорченно посетовал Бес после длительного молчания.
   – Лучше бы мне отдал, а то как собака на сене, – раздраженно буркнул Феликс.
   – Почему как собака? – вдруг забеспокоился Бес. – Ты же сам сказал, что все пройдет!
   И врач так сказал. Зачем так говоришь?
   – Скажи спасибо, что тебе из кружки теперь поливать ничего не надо, – мстительно заметил Феликс.
   – Это верно, – покладисто согласился Бес, – нет худа без добра.
   Несколько минут они опять провели в молчании. Берег приближался очень медленно.
   – Смотри, Бесо, – внезапно оживился Феликс, – что это с яхтой случилось?
   Бес посмотрел в указанном направлении.
   Яхта стояла неподвижно, а ее паруса развевались по ветру, как знамена.
   – Черт ее знает, – раздраженно ответил он, – может быть, опять этот капитан какую-то пакость придумал. Давай побыстрей поплывем. На берегу я себя как-то спокойней буду чувствовать.
   – Как на шконке? – съязвил Феликс.
   Бес опять не ответил. У него не было ни малейшего желания пикироваться с Феликсом вне естественной среды своего обитания. Он просто усилил гребки своих могучих рук.
   – Подожди, Бесо, – услышал он вскоре взволнованный голос отставшего друга, – куда ты так рванул?
   – Я же тебе сказал, хочу на берег, – терпеливо пояснил Бес.
   – Подожди, я тебе говорю. Похоже, что яхта на мель села.
   – Ну и что?
   – А то, что до нее вдвое ближе, чем до берега. И что на ней имеется нормальная жратва, а на этом берегу одни лягушки. И что нам нужно заткнуть рты этим лодочникам, пока они нас не выдали. Не говоря уже о том, что девчонка эта тоже там.
   – Феликс, ты меня убедил! – воскликнул Бес, поворачивая к яхте и загребая ручищами с удвоенной энергией.
   – Что случилось, Сергей? – испуганно воскликнула Ирина, появляясь на палубе.
   На ее лбу красовалась большая шишка, через некоторое время обещавшая эволюционировать в замечательный синяк. Молча появившийся вслед за ней Игорь пострадал еще больше: на его щеке кровоточила длинная царапина, но, что самое неприятное, он подвернул ногу, упав с трапа при посадке на мель, и теперь хромал.
   – Непредвиденное осложнение, – с досадой ответил капитан, поднося к глазам бинокль, – сели на мель.
   – И что же теперь делать? – поинтересовался Игорь. – Можно с нее сняться?
   Капитан не ответил, осматривая в бинокль окрестности, а Ирина с сомнением покачала головой:
   – Это еще неизвестно. В любом случае, это не на один час возни.
   – А вот времени у нас как раз и нет, – сурово заключил Крылов, – эти олухи поняли, что мы сели на мель, и сейчас поплывут сюда. Ага, уже повернули, – подтвердил он, опуская бинокль, – придется отбиваться подручными средствами.
   – Чем еще отбиваться? – досадливо поморщился Игорь. – Средством от комаров? Что ты такое мелешь? Они нас перестреляют, как куропаток, прямо из воды.
   – Что же ты предлагаешь? – с вызовом спросил капитан, воинственно выпятив грудь. – Сдаваться? Ни за что!
   – Кому ты нужен, чтобы тебя в плен брать?
   При сидящей на мели яхте это совершенно бессмысленно. Может, кого и возьмут, но только не нас с тобой, – добавил Игорь, взглянув на Ирину, прикладывающую к шишке алюминиевую кружку.
   – И что же делать? Сматываться?
   – И чем быстрей, тем лучше. До них сейчас метров шестьсот, а до берега метров двести пятьдесят. Это значит, что если мы минут через пять покинем яхту, то к тому времени, когда они залезут на палубу, мы будем выходить на берег.
   Ты сможешь плыть самостоятельно?
   – Конечно! Столько я могу и вообще без рук проплыть, а у меня еще одна в запасе есть.
   – А вброд мы здесь не дойдем?
   – Осадка у яхты более трех метров, так что сначала все равно придется плыть, а дальше неизвестно.
   – Жаль. Вплавь много вещей не потащишь.
   Тогда давайте быстренько соберем то, что сможем прихватить с собой.
   – Может быть, что с собой не возьмем, то в воду покидаем? – неожиданно спросила Ирина.
   – Думаю, не стоит, – подумав, ответил Игорь, – как вы уже заметили, военное счастье переменчиво. Может быть, это нам самим еще пригодится.
   Лихорадочные и несколько сумбурные сборы завершились к намеченному сроку. С собой удалось взять совсем немногое: кое-что из одежды, два ножа, рыболовные снасти, спички, по проверенному туристскому способу тщательно упакованные в презерватив, котелок, несколько банок консервов и пакетов супа, соль и специи, уложенные в полиэтиленовые пакеты, медикаменты, а также, по настоянию Ирины, средство от комаров. Завязав все это в тючки из одежды, они закрепили их за спиной и осторожно, чтобы не потерять имущество, спустились в воду на руках с кормы и как можно быстрей поплыли к берегу.
   Когда они его достигли, бандитов на борту яхты видно еще не было. Не дожидаясь их появления, беглецы обулись и, не одеваясь, углубились в чахлый осинник, которым был покрыт остров, ставший волею судьбы их прибежищем.

* * *

   Когда Бес достиг яхты, силы его были на исходе. Попытка забраться на яхту с кормы закончилась неудачей: на высоте поднятых из воды рук зацепиться было не за что.
   Через пару минут подоспел несколько поотставший Феликс. Ему удалось дотянуться до стойки кормового ограждения, используя в качестве опоры для толчка ногами широкую спину Беса и притопив его при этом. Забравшись на яхту, Феликс спустил шторм-трап, залезть по которому Бес сумел только минуты через три после того, как ухватился за его перекладину и отдышался немного прямо в воде.
   Вновь попав на негостеприимную палубу «Елены», сообщники закурили по сигарете из запасов капитана, которые с радостью обнаружили на старом месте, и открыли производственное совещание, сидя на банке правого борта, сразу после того, как развесили для просушки свою одежду.
   – Положение у нас не очень хорошее, – изрек Бес, разбирая пистолет для протирки, – ты со мной согласен?
   – Все же лучше, чем двадцать минут назад, – вяло возразил Феликс, следуя примеру босса и вынимая пистолет из кобуры.
   – Но гораздо хуже, чем час назад.
   – Это верно.
   – Значит, нужно сделать, чтобы опять не стало хуже.
   – Что ты имеешь в виду?
   – Пока ничего.
   Некоторое время они молча протирали детали пистолетов клочками разорванной специально для этого рубашки капитана.
   – Как ты думаешь, – первым прервал молчание Бес, – что они собираются делать?
   – Что они могут делать? – пожал плечами Феликс. – То же, что и мы. Ждать.
   – Чего?
   – Пока кто-нибудь не заплывет сюда на лодке.
   – А что дальше будет?
   – Это зависит от того, кто первым встретится с хозяином лодки. Если они, то нам конец; они сообщат ментам, и нас здесь рано или поздно изловят. Если мы, то будет шанс скрыться.
   – А если мы их все-таки поймаем и пришьем?
   – Тогда можем здесь сидеть, пока еда не кончится. Торопиться нам, в сущности, некуда. Я тебе уже объяснял.
   – Значит, нужно их искать, – уверенно заключил Бес, – на удачу рассчитывать глупо.
   – Где же их теперь искать?
   – На этом острове, – Бес ткнул пальцем в сторону ближайшей суши. – Далеко уйти они не могли. Один из них все-таки ранен.

Глава 19

   Бес, к сожалению, был прав: далеко уйти беглецам с яхты действительно не удалось. Хотя и не по той причине, которую он предполагал главной. Крылов, несмотря на некоторую слабость, чувствовал себя вполне сносно. Наверное, сказывалось его богатырское здоровье, а также и квалифицированная медицинская помощь. А вот Игорь с каждой сотней метров, пройденных по труднопроходимой, кишащей комарами, местами заболоченной чащобе острова, хромал все сильнее. Нога заметно опухла, и вот наконец наступил момент, когда наступить на больную ногу Игорь просто не смог.
   – Все, – объявил он, кривясь от боли, – дальше идти не могу. Сделаем привал.
   Для привала выбрали небольшую, расположенную на пригорке и поэтому более-менее свободную от комаров полянку.
   – Я не думаю, что они за нами сейчас кинутся в погоню, – успокоил Игорь своих товарищей, – им нужно время, чтобы очухаться от заплыва. А поскольку дело идет к ночи, то до утра у нас есть время.
   – И как мы его собираемся потратить? – спросила Ирина, обращаясь к Игорю.
   С началом сухопутной части их приключений лидерство постепенно и естественно стало переходить именно к нему.
   – Я думаю, сначала необходимо найти место для ночевки на берегу острова, подальше, разумеется, от места нашей высадки. Вечером придется развести костер. И он не должен быть виден с яхты.
   – А зачем нам костер? – поинтересовался Крылов. – Сейчас и ночью тепло, не замерзнем.
   – Чаю вскипятить, например. Сырую воду пить нельзя ни в коем случае; можно подхватить заразу похуже дизентерии, вода здесь почти непроточная и грязная, особенно у берега.
   – А почему на берегу?
   – Вдруг кто-нибудь на лодке проплывет. Это для нас единственный шанс окончательно отделаться от этих обормотов. К тому же на берегу комаров меньше.
   – Тогда быстрей на берег! – воскликнула Ирина. – А то у нас скоро весь репеллент кончится.
   – Я думаю, что Сергею нужно сходить на разведку и подыскать такое место. А я тем временем попробую соорудить себе костыль. Согласны?
   Все были согласны. Сергей встал и бесшумно исчез в зарослях дикой ежевики, окаймлявшей поляну.

* * *

   Когда Захаров с Мухиным вернулись в управление, уже смеркалось.
   Список яхт, который они положили на стол Житкова, состоял из двух пунктов: «Диана» – яхта с корпусом белого цвета, и «Елена» – красного.
   – Геннадий Павлович, – обратился Житков к сидевшему в его кабинете заместителю, – дай, пожалуйста, команду, чтобы завтра с рассветом, никак не позже, два вертолета вылетели на розыски этих двух яхт. Я буду ночевать здесь. Всю поступающую информацию докладывать мне немедленно.
   – А нам что делать? – поинтересовался Захаров.
   – А вам спасибо, и можете пока отдыхать.
   До завтрашнего утра.
   До конца смены Петра Ивановича оставалось меньше получаса, и он тоже стал подумывать о том, что неплохо бы поставить на даче печку и пропади все пропадом.
   В это время раздался звонок аппарата прямой линии связи с центральным диспетчерским пунктом. Петр Иванович от волнения не сразу решился взять трубку.
   – Вы там что, спите? – услышал он в трубке знакомый, но уже сердитый голос.
   – Никак нет, бодрствуем!
   – Срочно запускайте два агрегата. Как выйдете на режим, сообщите. Будем останавливать Приволжскую. Только побыстрей шевелитесь.
   Вопрос на контроле министерства, а то еще и повыше. Вам понятно?
   – Так точно, понятно. Действую.
   Петру Ивановичу ничего не было понятно, кроме одного – даст бог, с печкой на даче можно будет пока повременить.
   По внутренней связи он дал соответствующее распоряжение начальнику смены, и через пять минут мутная волжская вода хлынула на нержавеющую сталь лопастей турбин, заставляя их вращаться все быстрей и быстрей.
   Сонные лещи на дне Балашовского водохранилища повернулись головой к течению и зашевелили своими толстыми хвостами, чтобы не попасть на лопасти турбин. К утру повышенная двигательная активность неизбежно приведет к повышению аппетита, а следовательно, и клева лещей, к вящему удовольствию главы администрации районного центра.
   Примерно через час были остановлены три агрегата Приволжской ГЭС.
   Уровень воды в ее водохранилище стал медленно, но неуклонно повышаться.

* * *

   Место для лагеря, которое отыскал Крылов, всем очень понравилось: небольшой укромный заливчик, окаймленный обрывистым песчаным берегом, переходящим в неширокий, продуваемый ветерком пляж.
   Костер решили разводить после того, как стемнеет; в их ситуации дым был более опасен, чем огонь. К этому времени Крылов наловил с берега на удочку десятка два довольно крупных окуньков и красноперок, и теперь Ирина пыталась, скомбинировав улов с двумя пакетами овощного супа, изготовить некоторое подобие ухи.
   Насколько Игорь мог судить по доносящемуся до него из котелка запаху, ей это удалось вполне успешно. Сам он с помощью ножа заканчивал изготовление второго костыля из сломанной Крыловым по дороге молодой осинки.
   Закончив работу, он встал на одной ноге, опираясь на свое изделие, поднял другой костыль и прошел вдоль уреза воды, где песок был поплотнее, пару десятков метров.
   – Ну и как аппарат? – услышал он вопрос Крылова, возившегося с чем-то по колено в воде.
   – Отлично, могу выступать на Олимпийских играх для инвалидов. А ты что там возишься?
   – Провожу кое-какие измерения. А что там с ужином? Нам, раненым и увечным, необходимо полноценное и обильное питание.
   – То, что мне удалось обонять, внушает оптимизм. Во всяком случае, насчет качества, а объем котелка ты лучше меня знаешь. Впрочем, есть еще сухой паек.
   – Мальчики! Уха готова! – внезапно услышали они призыв Ирины.
   Ответом на него был первый не испытательный, а вполне рабочий пробег Игоря на новых костылях. Он также прошел вполне успешно.
   После того как уха была съедена, Крылов помыл котелок и, набрав воды подальше от берега, поставил его на огонь.
   – Слушай, Игорь, – обратился к другу Крылов, садясь рядом с ним на песок. – Знаешь, что я сейчас намерил?
   – Что?
   – А то, что вода прибывает со скоростью примерно полтора сантиметра в час.
   – И что из этого? Нас, надеюсь, за ночь не затопит?
   – Нет, конечно. Мы сейчас сидим более чем на метр выше уровня воды.
   – Тогда чего беспокоиться? И почему вообще это происходит?
   – Мы же находимся в акватории водохранилища. Ниже нас плотина и выше нас плотина – гиганты пятилеток. Одну из них по каким-то соображениям прикрыли, другую, наоборот, приоткрыли, вот уровень и меняется. Потом полив орошаемых полей и все такое вмешивается. Словом, изменение уровня в пределах двадцати сантиметров в сутки – вполне нормальное явление.
   – Да, но нам-то что до этого?
   – А то, что к рассвету, если все так пойдет и дальше, уровень поднимется сантиметров на пятнадцать выше того, что был, когда я посадил яхту на мель.
   – Продолжай, – заинтересовался Игорь, начавший понимать, куда клонит приятель.
   – При таком уровне можно попытаться самостоятельно снять яхту с мели.
   – Как же нам сниматься? – неожиданно вмешалась Ирина. – Был бы у нас хотя бы ялик.
   – В том-то и дело, – оживился дошедший до технических подробностей Крылов, – что на яхте в кладовке у меня лежит свернутая резиновая лодчонка с насосом. Для этого дела больше и не надо.
   – Подождите, подождите, – остановил их Игорь, – объясните толком, о чем речь. Зачем эти лодки-ялики?
   – Чтобы сняться с мели, – стал терпеливо объяснять Крылов, – нужно на ялике промерить глубины вокруг судна, затем погрузить на ялик якорь и оттащить его подальше в том направлении, куда намерен тащить яхту. Потом команда наваливается на якорный канат, и тут уж – что крепче держится за дно: якорь или киль яхты.
   Можно пропустить канат через блок, укрепленный на топе мачты, но это уже тонкости. Главное то, что при таком подъеме воды дело это – вполне выполнимое.
   – Все это хорошо, – уныло протянула Ирина, – но ведь на яхте сидят эти идиоты.
   – Ну, насколько я понимаю, у Игоря на этот счет есть свои соображения.
   – А вот и нет, – неожиданно возразил Игорь, – у меня есть кое-что получше, чем соображения. У меня есть план.

Глава 20

   Когда звонок разбудил Житкова, спавшего на поставленной посреди кабинета раскладушке, часы показывали половину шестого утра.
   Звонил дежурный:
   – Товарищ полковник, вертолет обнаружил «Диану».
   – Где?
   – Пришвартована у дебаркадера базы отдыха «Сокол». Внешне все выглядит нормально.
   Людей на палубе не видно.
   – Кого же можно в такую рань там увидеть?
   Наряд послали?
   – Да, три человека на катере «Амур» сейчас туда направляются. К сожалению, их рация оттуда не достанет. Но там есть телефон, на этой базе. Им приказано позвонить.
   – Хорошо, держите меня в курсе.
   – Есть, товарищ полковник.
   Едва Житков задремал, телефон зазвонил вновь. Дежурный сообщил, что на борту «Дианы» обнаружена мирно спавшая семья в составе мужа – хозяина яхты, его жены и двух детей школьного возраста. Ни о каком тонувшем грузине никто ничего не знает.
   – Хорошо, – зевая ответил Житков, – пусть оба вертолета продолжают поиски «Елены».

* * *

   В строгом соответствии с планом подъем сыграли, едва забрезжил рассвет.
   Измерения, проведенные Крыловым, показали, что подъем уровня воды проходит в прежнем темпе.
   Наскоро перекусив остатками ужина, тронулись в путь. Примерно через час достигли конечной цели перехода – противоположного берега острова, метрах в трехстах левее стоянки яхты. Там выбрали удобную для наблюдения за яхтой, поросшую ивняком лощинку между двумя песчаными дюнами. Лощинка и кусты надежно укрывали их с наиболее важных направлений – со стороны яхты и из глубины острова.
   Игорь, как наименее загруженный в предстоящем деле, стал наблюдать за яхтой, а остальные легли спать, удобно расположившись на песочке.
   В установившейся тишине стали отчетливо слышны стрекотание кузнечиков и птичий пересвист. Несколько в стороне, мирно тарахтя, пролетел вертолет. Паруса развевались на ветру, яхта была в том же состоянии, в котором ее оставил спешно сбежавший на берег экипаж. Игоря тоже стало клонить в сон, но он мужественно и успешно сопротивлялся.

* * *

   В сон клонило и Житкова, но он решил больше не ложиться. Сложив раскладушку и спрятав ее за шкаф, он сунул кипятильник в стакан с водой, намереваясь выпить кофе. Вода уже начинала закипать, когда вновь позвонил дежурный.
   – Товарищ полковник, – сообщил он, – вертолет обнаружил «Елену».
   – Где?
   – В «Черных водах», это такая мешанина из островов километрах в пятидесяти от нас…
   – Да, я примерно знаю, – прервал дежурного Житков, – что еще сообщили о яхте?
   – Выглядит она очень подозрительно.
   – Чем именно?
   – Стоит без якоря почти посредине плеса, метрах в трехстах от ближайшего острова. Возможно, сидит на мели. Паруса не убраны и даже не спущены; так по ветру и развеваются. Он говорит, такое впечатление, что она будто брошена экипажем.
   – Кто «он»?
   – Наблюдатель на вертолете, лейтенант Шевчик.
   – Вы можете его на мой телефон переключить? Я сам хочу с ним поговорить.
   – Сейчас сделаем, товарищ полковник.
   Через несколько мгновений Житков услышал в трубке треск и шипение радиоэфира.
   – Алло, Шевчик, – крикнул он в трубку, напрягая голосовые связки.
   – Слушаю вас, товарищ полковник, – послышался спокойный и неожиданно громкий голос неведомого доселе Житкову лейтенанта Шевчика.
   – Рассказывай, лейтенант, что там у тебя?
   – Да вам дежурный все правильно передал, я слышал. Добавить мне нечего.
   – Людей там не видно?
   – Нет, не видать.
   – Вертолет может сесть на ближайшем острове?
   – На ближнем нельзя, я уже с пилотом советовался. Он весь лесом порос. И полян подходящих не наблюдается. А вот на соседнем сесть можно.
   – Хорошо, возвращайтесь на аэродром, возьмете группу захвата. Второй раз этот остров найдете? Там ведь черт ногу сломит.
   – Обижаете, товарищ полковник.
   – Ну извини. Жду вас на аэродроме.
   – Думаю, что это мы вас будем ждать. Мы уже летим.
   – А мы уже едем, – пробормотал про себя Житков, кладя трубку телефона.
   У выхода из здания Житкова остановил идущий навстречу хмурый и осунувшийся полковник Бойко.
   – Слышал новость? – поздоровавшись, грустно спросил он.
   – Нет, а что случилось?
   – Климачев застрелился вчера вечером.
   У себя в кабинете.
   Ничего не сказав, Житков пошел своей дорогой.

* * *

   Бандиты соизволили пробудиться часов около девяти, когда солнце уже достаточно высоко поднялось над горизонтом, разбудив и Ирину с Крыловым.
   Все трое терпеливо наблюдали, как бандиты сначала дружно помочились с левого борта, как потом набрали ведром воды для умывания с правого борта, как кипятили чай на примусе, как завтракали, сидя на кормовой банке. Потом они надели на голое тело кобуры с пистолетами, повесили на шею связанные за шнурки башмаки, кинули с кормы шторм-трап, спустились по нему в воду и поплыли к берегу кратчайшим путем. Выйдя на берег, они потоптались немного, обулись, о чем-то споря, и углубились в осинник примерно в том же месте, где вчера сделали это сегодняшние наблюдатели.