— Мне до этого нет никакого дела! Я хочу охотиться на бизонов. Больше знать ничего не желаю.
— Так вы последуете за мной или нет?
— Я уже сказал: нет!
— Послушайте, милорд! Еще раз я попробую говорить с вами как с разумным человеком. Дело в следующем: четверо знаменитых охотников прерии, среди которых находится Бэд Тернер — понимаете ли вы это: сам Бэд Тернер, — погребены здесь заживо. Они еще живы, но, если через сутки мы их не освободим, — они погибли. Ради этого я поставил на карту мою собственную шкуру. Вы думаете, мне было легко бросить индейцев, изменить им? Думайте что хотите, но у меня сердце лежит к краснокожим. Изменить индейцам с легкой душой я не могу. Но ради Бэда Тернера и его товарищей я на это пошел. Я направляюсь к генералу Честеру. И для этого нужно, чтобы вы сопровождали меня.
— Мне нет никакого дела до ваших приятелей, таких же бандитов, как и вы. Я приехал в Америку не для того, чтобы заботиться о каких-то охотниках. Тем более речь идет именно о тех трапперах, которые обманули меня. Я возвращусь к индейцам и попрошу их устроить для меня грандиозную охоту на бизонов.
— Нет, вы не вернетесь в лагерь индейцев!
— Кто мне может запретить? Я — свободный человек!
— Не совсем, милорд. Если пошло на то, я категорически заявляю, что не позволю вам вернуться к индейцам. Опомнитесь, и поедем вместе к генералу Честеру. Иначе…
— Что иначе?
Взбешенный нелепым сопротивлением эксцентричного англичанина, экс-бандит неожиданно поднял свою лошадь на дыбы, а потом дал ей шпоры. Лошадь рванулась и грудью сбила с ног коня лорда Вильмора. Но англичанин не растерялся, и Сэнди Гук, к своему удивлению, увидел его сейчас же в полной готовности дать отпор хотя бы при помощи кулаков. Тогда американец в свою очередь соскочил с седла.
— Вот как, милорд? — закричал он. — Очевидно, вы уже забыли, как я вас вздул! Не хотите ли попробовать еще моих кулаков?
— Хочу заставить вас попробовать это же самое кушанье! — ответил лорд Вильмор.
— Ладно. Значит, снова устроим маленькую партию бокса?
— Ничего не имею против! Начинайте!
— Сейчас. За этим дело не станет. Но мне пришла в голову одна мысль. Из-за чего, собственно, будем мы драться?
— Из-за чести.
— Нет, я старый воробей, и меня на этом не проведешь! Подраться я всегда готов, но было бы из-за чего! Условимся так: если победите вы, то мы с вами вернемся к индейцам, я как-нибудь улажу все и даже устрою для вас охоту на бизонов. Если же вы окажетесь побежденным, то тогда вы обязуетесь беспрекословно следовать за мной. По рукам, что ли?
Подумав несколько мгновений, англичанин кивнул головой.
— Согласен, но с одним условием! — сказал он. — Вы у генерала Честера уладите свои дела, а потом устроите для меня охоту на бизонов!
— Будь по-вашему. Начинайте!
— Начинайте вы!
И снова в прерии разыгралась странная, нелепая сцена: два человека набросились друг на друга, размахивая кулаками. Слышались тяжелые удары, вздохи и стоны.
На этот раз Сэнди Гук встретил гораздо более серьезное сопротивление, чем раньше. Лорд Вильмор, по-видимому, собрал все свои силы, призвал на помощь весь свой богатый опыт. Он держался крайне осторожно, не переходя в атаку, а только обороняясь и подстерегая, не сделает ли какой-нибудь ошибки Сэнди Гук.
После пятиминутной схватки, окончившейся вничью, соперники разошлись и отдохнули.
— Ну что же, милорд? — заговорил Сэнди Гук. — Может быть, вы одумались и теперь согласны ехать к генералу Честеру?
— Могу предложить вам тот же вопрос, мистер бандит: может быть, вы уже одумались и согласны вернуться со мной к индейцам?
— Значит, милорд, будем продолжать?
— Значит, будем продолжать!
И они снова набросились друг на друга.
Вторая схватка затянулась. Несколько раз Сэнди Гуку пришлось отступить перед наседавшим на него англичанином. Приходилось круто, и он это хорошо сознавал. Но лорд Вильмор тоже заметно устал, он тяжело и неровно дышал, глаза его помутились.
Еще несколько выпадов — и вдруг, парировав удар лорда Вильмора, направленный в грудь, Сэнди Гук нанес англичанину два жестоких удара по голове.
Лорд Вильмор рухнул на землю и пришел в себя только тогда, когда сердобольный бандит влил ему в рот порядочную порцию виски.
— Ну, как дела, милорд? — осведомился Сэнди Гук.
— Благодарю вас, очень недурно, но, кажется, вы мне разбили череп!
— Нет, едва ли, милорд! Череп у вас, надо отдать ему должное, словно из чистейшей меди отлит! Голова у вас поболит, это верно. Но головная боль — вещь неопасная. Итак, вы довольны?
Вильмор молча кивнул головой.
— Может быть, вы настолько оправились, что мы можем продолжать наш путь?
Лорд посмотрел вокруг мутным взглядом, потом заявил:
— Хорошо. Но вы, мистер бандит, не забудете своего обещания и устроите мне охоту на бизонов?
С этими словами он попробовал приподняться, но со стоном снова опустился на землю, пройдя лишь два шага: полученный им от Сэнди Гука урок был слишком солиден даже для его крепкой головы.
Увидев печальное положение своего компаньона, Сэнди Гук снова прибег к всеспасительному средству — фляжке с виски, а когда и это мало помогло, американец попросту втащил лорда Вильмора на спину мустанга.
— Можете ли вы держаться в седле? — спросил он.
— Попробую! — ответил англичанин.
И они тронулись в путь.
Время от времени Сэнди озирался по сторонам: он опасался, что его бегство уже открыто индейцами и началось преследование. Но даже одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в отсутствии близкой опасности. Краснокожие или не заметили бегства, или не имели возможности заняться преследованием. Так или иначе, но беглецы могли беспрепятственно продолжать свой путь.
Сэнди Гук гнал лошадей без жалости, давая им передышку, лишь когда они выбивались из сил и были готовы упасть.
Так прошло несколько часов.
— Стой! Кто идет? Ни с места! Руки вверх! Не шевелись! — неожиданно прозвучала команда, и в двадцати шагах от странников заблестели дула трех винтовок.
— Друзья! Не стреляйте! — отозвался хладнокровно Сэнди Гук.
— Брось карабин! Сойди с коня! — продолжал командовать незнакомый голос.
Сэнди Гук повиновался и снял с седла лорда Вильмора. Через несколько минут они были окружены маленьким отрядом американских волонтеров. Это были солдаты генерала Честера.
— Мы должны немедленно видеть вашего командира. Ведите нас к генералу! — сказал Сэнди Гук командовавшему сержанту.
— Не торопись, дружище! Генерал ближе, чем ты думаешь. Смотри, как бы он не подарил тебе хорошую веревку! — ответил сержант.
Но Сэнди Гука трудно было смутить.
— О веревке не беспокойся, мой милый! — ответил он солдату хладнокровно. — Смотри, как бы генерал не снял с тебя галуны за то что ты задерживаешь таких важных персон, как мы.
— Ого! — засмеялся сержант. — А что ты за птица? Раскрашен ты под индейца, но меня не надуешь: ты такой же краснокожий, как я негр.
— Генерал Честер знает, кто я! — высокомерно ответил бандит.
— А твой спутник? Может быть, тоже какая-нибудь знатная штучка?
— Разумеется! — ответил Сэнди Гук. — Это настоящий английский лорд.
— О-о! Почему не китайский император?
— Китайский император слишком занят: он чистит свои сапоги. Ну, довольно болтать! Веди нас!
Солдаты, отобрав винтовку и револьвер у Сэнди Гука и убедившись, что лорд Вильмор без оружия, повели их.
Через четверть часа Сэнди Гук и лорд Вильмор были в большой походной палатке, где сидя за грубо сколоченным столом рассматривал какие-то документы и карты человек лет пятидесяти со стальными глазами, широким лбом и квадратными челюстями бульдога.
Это был генерал Честер.
Заметив вошедших, которых сопровождал сержант с револьвером в руке, генерал Честер круто повернулся и устремил свой взгляд в лицо Сэнди Гука.
— Белый, наряженный индейцем! — сказал он сухо. — Что вы за люди? Что вам нужно? Откуда вы? Сэнди Гук выступил немного вперед.
— Позвольте, генерал, рекомендовать вам его светлость лорда Вильмора! — произнес он.
— Этот субъект — англичанин? — удивился генерал, разглядывая странную фигуру злополучного охотника на бизонов.
— Я вовсе не субъект! — надменно возразил лорд Вильмор. — Я действительно подданный ее величества королевы Великобритании. Меня зовут Джеймс Патрик Мария Дункан Этельред Жозеф, лорд Вильмор, виконт Леннокс, барон Тоуорд, граф Виндов. Я наследственный пэр Англии, кавалер ордена Подвязки, Святого Патрика и Святого Дунстана. С кем имею честь?
Генерал Честер, оглушенный этим потоком имен и титулов, невольно засмеялся.
— Меня зовут Вильямом Честером! — сказал он. — Я — генерал на службе Северо-Американских Соединенных Штатов. Прошу присесть, милорд! Теперь узнаем, кто вы, замаскированный индеец. Может быть, у вас тоже имеется в запасе несколько титулов и ваше имя звучит гордо?
— Разумеется! — ответил не смущаясь Сэнди Гук.
— Ну так выкладывайте ваши титулы и имена!
— Я, видите ли, генерал, пока вынужден путешествовать инкогнито! — важно произнес бандит. Генерал вытаращил глаза.
— Вот что, генерал! — перешел на серьезный тон Сэнди Гук. — Я, конечно, скажу вам мое имя и все прочее. Но у меня есть серьезное основание поставить одно условие. Сначала я вам скажу, что привело меня к вам. Дело это очень серьезное. Вы же дайте слово, что если и вы признаете это дело таким же серьезным, каким считаю его я, то тогда вы не… не повесите меня, узнав мое настоящее имя и титулы.
Удивлению генерала не было конца. Но он не растерялся.
— Не проще ли будет, — сказал он, — мистер Неизвестный, приказать повесить вас теперь же, как явно подозрительную личность, к тому же являющуюся к нам с индейской стороны?
— Совершенно согласен, генерал. Но только, повесив меня, вы этим подпишете смертный приговор некому Бэду Тернеру.
— Бэду Тернеру? Моему лучшему разведчику?
— Да. И с ним погибнут бравые трапперы — Джон, известный под именем индейского агента, много лет служивший разведчиком полковнику Деванделлю, и два его неразлучных спутника, трапперы Гарри и Джордж. Все четверо находятся в руках индейцев. Освободить их без моей помощи нет возможности, потому что только я один знаю, в какую дыру засунули их индейцы. Собственно говоря, я делаю большую глупость: ради того, чтобы спасти этих людей, я ставлю на карту свою репутацию!
Генерал Честер, заметно волнуясь, шагал по палатке, бросая испытующие взгляды на стоящего в непринужденной позе «мистера Неизвестного».
— Скажите мне ваше имя! — коротко промолвил он.
— С величайшим удовольствием. Но только тогда, когда буду иметь ваше слово, что вы меня не повесите.
— Да что, черт возьми, у вас на совести несколько убийств, что ли? Ну, ладно! Даю слово!
— Благодарю. Убийств на моей совести, генерал, нет. Но несколько железнодорожных поездов имеется.
— На вашей совести имеется несколько железнодорожных поездов? Ничего не понимаю!
— Я — Сэнди Гук!
— Ах, дьявол! Вы — Сэнди Гук? Знаменитый грабитель поездов?
— К вашим услугам!
— Да вас надо немедленно повесить!
— А ваше слово,генерал?
— Я дал слово не вешать? Хорошо. Тогда я прикажу вас расстрелять. Таким образом, мое слово не будет нарушено…
— А в то же время Бэд Тернер, Джон и его спутники погибнут!
Генерал сердито стукнул кулаком. Помолчав немного, он прошелся из угла в угол, потом остановился перед Сэнди Гуком, заглянул ему пытливо в глаза, пожал плечами, отошел, сел у стола, покрытого картами, и сказал:
— Ну, ладно. Ни вешать, ни расстреливать вас я не буду. Бэд Тернер дороже какого-нибудь… Он не докончил.
— Бэд Тернер в десять раз дороже Сэнди Гука! — кивнул головой бандит. — Именно поэтому, генерал, я и рискнул порвать с индейцами и явиться к вам в лагерь, зная отлично, чем это может окончиться.
— Вы не робкого десятка, мистер Гук!
Сэнди с довольной улыбкой принял комплимент, не ожидая приглашения взял свободный стул и сел рядом с генералом Честером.
— Итак, генерал, — сказал он, — дело в следующем. Я обнадежил Джона, индейского агента, что я постараюсь спасти его и его спутников. Знаете ли, было бы ужасно неприятно, если бы знаменитый шериф из Голд-Сити, которого в прерии называют Грозой Бандитов, погиб от руки краснокожих. Ну да и Джона, индейского агента, было бы жаль. Он тоже славный парень! Все они попались в руки отряда индейцев, сахэмом которого является знаменитая Миннегага.
— Как — Миннегага? Дочь Яллы?
— Вот именно, генерал. Я рассчитывал, что у меня найдется время устроить побег пленникам, но на беду разведчики донесли, что вы приближаетесь к горам Ларами. Миннегага распорядилась похоронить пленников заживо в одной пещере, куда брошены также трупы нескольких индейских воинов, павших в бою вчера. Думаю, пленники выдержат еще несколько часов. Сам я не мог ничего уже сделать для их освобождения и потому решился бросить все и направился к вам. Если вы лично не пойдете на выручку, то дайте мне пятьдесят ваших солдат: я думаю, этого будет достаточно…
— Слушайте, мистер Гук! Пятьдесят солдат могут попасть в ловушку и потерять свои скальпы. Вы меня понимаете?
— Отлично! Вы хотите сказать, что боитесь, как бы Сэнди Гук не оказался предателем и не погубил несколько десятков ваших подчиненных. Распинаться и уверять вас я не стану. Конечно, я — бандит. И я много лет якшаюсь с краснокожими. Но, генерал, подумайте: очищать карманы путешественников или ограбить хотя бы почтовый поезд, как это не раз проделывал я, — это одно, а повести на убой полсотни моих же соотечественников, моих братьев, генерал, — это совсем другое.
— Правда. Я об этом не подумал. Извините. Хорошо. Вы получите в свое распоряжение целый отряд, мистер Гук. Постарайтесь спасти Бэда Тернера и его товарищей. А я постараюсь выхлопотать вам полную амнистию и забвение ваших грешков.
— Будем говорить! — отозвался спокойно Сэнди Гук, придвигая свой стул к креслу генерала.
В ЛАГЕРЕ ГЕНЕРАЛА ЧЕСТЕРА
НА ПЛОСКОГОРЬЕ ЛАРАМИ
— Так вы последуете за мной или нет?
— Я уже сказал: нет!
— Послушайте, милорд! Еще раз я попробую говорить с вами как с разумным человеком. Дело в следующем: четверо знаменитых охотников прерии, среди которых находится Бэд Тернер — понимаете ли вы это: сам Бэд Тернер, — погребены здесь заживо. Они еще живы, но, если через сутки мы их не освободим, — они погибли. Ради этого я поставил на карту мою собственную шкуру. Вы думаете, мне было легко бросить индейцев, изменить им? Думайте что хотите, но у меня сердце лежит к краснокожим. Изменить индейцам с легкой душой я не могу. Но ради Бэда Тернера и его товарищей я на это пошел. Я направляюсь к генералу Честеру. И для этого нужно, чтобы вы сопровождали меня.
— Мне нет никакого дела до ваших приятелей, таких же бандитов, как и вы. Я приехал в Америку не для того, чтобы заботиться о каких-то охотниках. Тем более речь идет именно о тех трапперах, которые обманули меня. Я возвращусь к индейцам и попрошу их устроить для меня грандиозную охоту на бизонов.
— Нет, вы не вернетесь в лагерь индейцев!
— Кто мне может запретить? Я — свободный человек!
— Не совсем, милорд. Если пошло на то, я категорически заявляю, что не позволю вам вернуться к индейцам. Опомнитесь, и поедем вместе к генералу Честеру. Иначе…
— Что иначе?
Взбешенный нелепым сопротивлением эксцентричного англичанина, экс-бандит неожиданно поднял свою лошадь на дыбы, а потом дал ей шпоры. Лошадь рванулась и грудью сбила с ног коня лорда Вильмора. Но англичанин не растерялся, и Сэнди Гук, к своему удивлению, увидел его сейчас же в полной готовности дать отпор хотя бы при помощи кулаков. Тогда американец в свою очередь соскочил с седла.
— Вот как, милорд? — закричал он. — Очевидно, вы уже забыли, как я вас вздул! Не хотите ли попробовать еще моих кулаков?
— Хочу заставить вас попробовать это же самое кушанье! — ответил лорд Вильмор.
— Ладно. Значит, снова устроим маленькую партию бокса?
— Ничего не имею против! Начинайте!
— Сейчас. За этим дело не станет. Но мне пришла в голову одна мысль. Из-за чего, собственно, будем мы драться?
— Из-за чести.
— Нет, я старый воробей, и меня на этом не проведешь! Подраться я всегда готов, но было бы из-за чего! Условимся так: если победите вы, то мы с вами вернемся к индейцам, я как-нибудь улажу все и даже устрою для вас охоту на бизонов. Если же вы окажетесь побежденным, то тогда вы обязуетесь беспрекословно следовать за мной. По рукам, что ли?
Подумав несколько мгновений, англичанин кивнул головой.
— Согласен, но с одним условием! — сказал он. — Вы у генерала Честера уладите свои дела, а потом устроите для меня охоту на бизонов!
— Будь по-вашему. Начинайте!
— Начинайте вы!
И снова в прерии разыгралась странная, нелепая сцена: два человека набросились друг на друга, размахивая кулаками. Слышались тяжелые удары, вздохи и стоны.
На этот раз Сэнди Гук встретил гораздо более серьезное сопротивление, чем раньше. Лорд Вильмор, по-видимому, собрал все свои силы, призвал на помощь весь свой богатый опыт. Он держался крайне осторожно, не переходя в атаку, а только обороняясь и подстерегая, не сделает ли какой-нибудь ошибки Сэнди Гук.
После пятиминутной схватки, окончившейся вничью, соперники разошлись и отдохнули.
— Ну что же, милорд? — заговорил Сэнди Гук. — Может быть, вы одумались и теперь согласны ехать к генералу Честеру?
— Могу предложить вам тот же вопрос, мистер бандит: может быть, вы уже одумались и согласны вернуться со мной к индейцам?
— Значит, милорд, будем продолжать?
— Значит, будем продолжать!
И они снова набросились друг на друга.
Вторая схватка затянулась. Несколько раз Сэнди Гуку пришлось отступить перед наседавшим на него англичанином. Приходилось круто, и он это хорошо сознавал. Но лорд Вильмор тоже заметно устал, он тяжело и неровно дышал, глаза его помутились.
Еще несколько выпадов — и вдруг, парировав удар лорда Вильмора, направленный в грудь, Сэнди Гук нанес англичанину два жестоких удара по голове.
Лорд Вильмор рухнул на землю и пришел в себя только тогда, когда сердобольный бандит влил ему в рот порядочную порцию виски.
— Ну, как дела, милорд? — осведомился Сэнди Гук.
— Благодарю вас, очень недурно, но, кажется, вы мне разбили череп!
— Нет, едва ли, милорд! Череп у вас, надо отдать ему должное, словно из чистейшей меди отлит! Голова у вас поболит, это верно. Но головная боль — вещь неопасная. Итак, вы довольны?
Вильмор молча кивнул головой.
— Может быть, вы настолько оправились, что мы можем продолжать наш путь?
Лорд посмотрел вокруг мутным взглядом, потом заявил:
— Хорошо. Но вы, мистер бандит, не забудете своего обещания и устроите мне охоту на бизонов?
С этими словами он попробовал приподняться, но со стоном снова опустился на землю, пройдя лишь два шага: полученный им от Сэнди Гука урок был слишком солиден даже для его крепкой головы.
Увидев печальное положение своего компаньона, Сэнди Гук снова прибег к всеспасительному средству — фляжке с виски, а когда и это мало помогло, американец попросту втащил лорда Вильмора на спину мустанга.
— Можете ли вы держаться в седле? — спросил он.
— Попробую! — ответил англичанин.
И они тронулись в путь.
Время от времени Сэнди озирался по сторонам: он опасался, что его бегство уже открыто индейцами и началось преследование. Но даже одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в отсутствии близкой опасности. Краснокожие или не заметили бегства, или не имели возможности заняться преследованием. Так или иначе, но беглецы могли беспрепятственно продолжать свой путь.
Сэнди Гук гнал лошадей без жалости, давая им передышку, лишь когда они выбивались из сил и были готовы упасть.
Так прошло несколько часов.
— Стой! Кто идет? Ни с места! Руки вверх! Не шевелись! — неожиданно прозвучала команда, и в двадцати шагах от странников заблестели дула трех винтовок.
— Друзья! Не стреляйте! — отозвался хладнокровно Сэнди Гук.
— Брось карабин! Сойди с коня! — продолжал командовать незнакомый голос.
Сэнди Гук повиновался и снял с седла лорда Вильмора. Через несколько минут они были окружены маленьким отрядом американских волонтеров. Это были солдаты генерала Честера.
— Мы должны немедленно видеть вашего командира. Ведите нас к генералу! — сказал Сэнди Гук командовавшему сержанту.
— Не торопись, дружище! Генерал ближе, чем ты думаешь. Смотри, как бы он не подарил тебе хорошую веревку! — ответил сержант.
Но Сэнди Гука трудно было смутить.
— О веревке не беспокойся, мой милый! — ответил он солдату хладнокровно. — Смотри, как бы генерал не снял с тебя галуны за то что ты задерживаешь таких важных персон, как мы.
— Ого! — засмеялся сержант. — А что ты за птица? Раскрашен ты под индейца, но меня не надуешь: ты такой же краснокожий, как я негр.
— Генерал Честер знает, кто я! — высокомерно ответил бандит.
— А твой спутник? Может быть, тоже какая-нибудь знатная штучка?
— Разумеется! — ответил Сэнди Гук. — Это настоящий английский лорд.
— О-о! Почему не китайский император?
— Китайский император слишком занят: он чистит свои сапоги. Ну, довольно болтать! Веди нас!
Солдаты, отобрав винтовку и револьвер у Сэнди Гука и убедившись, что лорд Вильмор без оружия, повели их.
Через четверть часа Сэнди Гук и лорд Вильмор были в большой походной палатке, где сидя за грубо сколоченным столом рассматривал какие-то документы и карты человек лет пятидесяти со стальными глазами, широким лбом и квадратными челюстями бульдога.
Это был генерал Честер.
Заметив вошедших, которых сопровождал сержант с револьвером в руке, генерал Честер круто повернулся и устремил свой взгляд в лицо Сэнди Гука.
— Белый, наряженный индейцем! — сказал он сухо. — Что вы за люди? Что вам нужно? Откуда вы? Сэнди Гук выступил немного вперед.
— Позвольте, генерал, рекомендовать вам его светлость лорда Вильмора! — произнес он.
— Этот субъект — англичанин? — удивился генерал, разглядывая странную фигуру злополучного охотника на бизонов.
— Я вовсе не субъект! — надменно возразил лорд Вильмор. — Я действительно подданный ее величества королевы Великобритании. Меня зовут Джеймс Патрик Мария Дункан Этельред Жозеф, лорд Вильмор, виконт Леннокс, барон Тоуорд, граф Виндов. Я наследственный пэр Англии, кавалер ордена Подвязки, Святого Патрика и Святого Дунстана. С кем имею честь?
Генерал Честер, оглушенный этим потоком имен и титулов, невольно засмеялся.
— Меня зовут Вильямом Честером! — сказал он. — Я — генерал на службе Северо-Американских Соединенных Штатов. Прошу присесть, милорд! Теперь узнаем, кто вы, замаскированный индеец. Может быть, у вас тоже имеется в запасе несколько титулов и ваше имя звучит гордо?
— Разумеется! — ответил не смущаясь Сэнди Гук.
— Ну так выкладывайте ваши титулы и имена!
— Я, видите ли, генерал, пока вынужден путешествовать инкогнито! — важно произнес бандит. Генерал вытаращил глаза.
— Вот что, генерал! — перешел на серьезный тон Сэнди Гук. — Я, конечно, скажу вам мое имя и все прочее. Но у меня есть серьезное основание поставить одно условие. Сначала я вам скажу, что привело меня к вам. Дело это очень серьезное. Вы же дайте слово, что если и вы признаете это дело таким же серьезным, каким считаю его я, то тогда вы не… не повесите меня, узнав мое настоящее имя и титулы.
Удивлению генерала не было конца. Но он не растерялся.
— Не проще ли будет, — сказал он, — мистер Неизвестный, приказать повесить вас теперь же, как явно подозрительную личность, к тому же являющуюся к нам с индейской стороны?
— Совершенно согласен, генерал. Но только, повесив меня, вы этим подпишете смертный приговор некому Бэду Тернеру.
— Бэду Тернеру? Моему лучшему разведчику?
— Да. И с ним погибнут бравые трапперы — Джон, известный под именем индейского агента, много лет служивший разведчиком полковнику Деванделлю, и два его неразлучных спутника, трапперы Гарри и Джордж. Все четверо находятся в руках индейцев. Освободить их без моей помощи нет возможности, потому что только я один знаю, в какую дыру засунули их индейцы. Собственно говоря, я делаю большую глупость: ради того, чтобы спасти этих людей, я ставлю на карту свою репутацию!
Генерал Честер, заметно волнуясь, шагал по палатке, бросая испытующие взгляды на стоящего в непринужденной позе «мистера Неизвестного».
— Скажите мне ваше имя! — коротко промолвил он.
— С величайшим удовольствием. Но только тогда, когда буду иметь ваше слово, что вы меня не повесите.
— Да что, черт возьми, у вас на совести несколько убийств, что ли? Ну, ладно! Даю слово!
— Благодарю. Убийств на моей совести, генерал, нет. Но несколько железнодорожных поездов имеется.
— На вашей совести имеется несколько железнодорожных поездов? Ничего не понимаю!
— Я — Сэнди Гук!
— Ах, дьявол! Вы — Сэнди Гук? Знаменитый грабитель поездов?
— К вашим услугам!
— Да вас надо немедленно повесить!
— А ваше слово,генерал?
— Я дал слово не вешать? Хорошо. Тогда я прикажу вас расстрелять. Таким образом, мое слово не будет нарушено…
— А в то же время Бэд Тернер, Джон и его спутники погибнут!
Генерал сердито стукнул кулаком. Помолчав немного, он прошелся из угла в угол, потом остановился перед Сэнди Гуком, заглянул ему пытливо в глаза, пожал плечами, отошел, сел у стола, покрытого картами, и сказал:
— Ну, ладно. Ни вешать, ни расстреливать вас я не буду. Бэд Тернер дороже какого-нибудь… Он не докончил.
— Бэд Тернер в десять раз дороже Сэнди Гука! — кивнул головой бандит. — Именно поэтому, генерал, я и рискнул порвать с индейцами и явиться к вам в лагерь, зная отлично, чем это может окончиться.
— Вы не робкого десятка, мистер Гук!
Сэнди с довольной улыбкой принял комплимент, не ожидая приглашения взял свободный стул и сел рядом с генералом Честером.
— Итак, генерал, — сказал он, — дело в следующем. Я обнадежил Джона, индейского агента, что я постараюсь спасти его и его спутников. Знаете ли, было бы ужасно неприятно, если бы знаменитый шериф из Голд-Сити, которого в прерии называют Грозой Бандитов, погиб от руки краснокожих. Ну да и Джона, индейского агента, было бы жаль. Он тоже славный парень! Все они попались в руки отряда индейцев, сахэмом которого является знаменитая Миннегага.
— Как — Миннегага? Дочь Яллы?
— Вот именно, генерал. Я рассчитывал, что у меня найдется время устроить побег пленникам, но на беду разведчики донесли, что вы приближаетесь к горам Ларами. Миннегага распорядилась похоронить пленников заживо в одной пещере, куда брошены также трупы нескольких индейских воинов, павших в бою вчера. Думаю, пленники выдержат еще несколько часов. Сам я не мог ничего уже сделать для их освобождения и потому решился бросить все и направился к вам. Если вы лично не пойдете на выручку, то дайте мне пятьдесят ваших солдат: я думаю, этого будет достаточно…
— Слушайте, мистер Гук! Пятьдесят солдат могут попасть в ловушку и потерять свои скальпы. Вы меня понимаете?
— Отлично! Вы хотите сказать, что боитесь, как бы Сэнди Гук не оказался предателем и не погубил несколько десятков ваших подчиненных. Распинаться и уверять вас я не стану. Конечно, я — бандит. И я много лет якшаюсь с краснокожими. Но, генерал, подумайте: очищать карманы путешественников или ограбить хотя бы почтовый поезд, как это не раз проделывал я, — это одно, а повести на убой полсотни моих же соотечественников, моих братьев, генерал, — это совсем другое.
— Правда. Я об этом не подумал. Извините. Хорошо. Вы получите в свое распоряжение целый отряд, мистер Гук. Постарайтесь спасти Бэда Тернера и его товарищей. А я постараюсь выхлопотать вам полную амнистию и забвение ваших грешков.
— Будем говорить! — отозвался спокойно Сэнди Гук, придвигая свой стул к креслу генерала.
В ЛАГЕРЕ ГЕНЕРАЛА ЧЕСТЕРА
Объяснения Сэнди Гука с генералом Честером затянулись на добрых полчаса. Генерал очень охотно сделал бы все для спасения Бэда Тернера и его спутников, но предприятие, которое затевал Сэнди Гук, казалось настолько рискованным, что невольно в душу Честера закрались сомнения. По временам он был близок к тому, чтобы признать дело безнадежным и отказаться направить в распоряжение Сэнди солдат. Но когда он вспоминал, какие муки должны испытывать в своей страшной могиле заживо погребенные бедняги, какие ужасы они переживают, его сердце сжималось тоской и решимость довериться Сэнди Гуку крепла.
Итак, все было обговорено, Честеру оставалось только сделать распоряжение о командировании солдат, как вдруг в его голове блеснула мысль.
— Послушайте, мистер Гук, — сказал он, обращаясь к экс-бандиту. — Может быть, в вашем распоряжении имеются какие-либо сведения об одном из лучших моих офицеров? Он отправился на рекогносцировку в эти проклятые горы несколько дней тому назад и словно в воду канул.
— Должно быть, — отозвался Сэнди Гук, подумав, — это молодой поручик полка волонтеров Колорадо?
— Да, да! Он был с мундире этого полка. Где он? Что с ним?
— Его взял и держит в плену Сидящий Бык, вероятно в расчете взять за него выкуп или воспользоваться им в размене пленных.
— Так, значит, молодой Деванделль жив? — радостно воскликнул генерал. — Слава Богу, а я считал его уже погибшим.
Очередь изумиться была за Сэнди Гуком.
— Молодой Деванделль? — спросил он. — Сын несчастного полковника Деванделля, заживо скальпированного Ял-лой, матерью Миннегаги?
— Да! Именно, сын моего старого товарища, злополучного Деванделля, так жестоко поплатившегося во время последнего восстания краснокожих. Может быть, вы знали полковника?
— Нет, генерал! Но историю его злоключений знает в прерии каждый ребенок. Будем надеяться, что он еще не открыл своего имени Сидящему Быку, генерал.
— Зачем ему скрывать свое имя?
— О Боже! Вы забыли о существовании достойной наследницы Яллы, Миннегаги, которая своей свирепостью перещеголяет самого свирепого индейского сахэма. Ведь если бы Миннегага узнала, кто пленник Сидящего Быка, она перевернула бы и небо и землю, лишь бы заполучить Деванделля в свои руки. А тогда ничто не спасло бы его: Миннегага не отдаст его ни за какой выкуп, разве только предварительно оскальпирует его, как когда-то ее мать оскальпировала его отца.
Генерал взволнованно прошелся вокруг стола, обдумывая что-то. Потом он остановился перед собеседником.
— Послушайте, Сэнди Гук. Скажите, откуда вы родом? По лицу экс-бандита пробежала легкая тень. Взгляд стал мрачным. Сначала он потупил голову, потом встряхнулся и произнес глухим голосом:
— Я из Мэриленда. Но… почему вы спрашиваете это, генерал?
— Вы и там натворили что-нибудь? Вам нельзя было бы возвратиться на родину?
Вместо ответа Сэнди Гук посмотрел на Честера долгим взглядом, в котором ясно читалось страдание.
— Там я родился, там могила моего отца и моей матери. Но если я покажусь там, меня ждет веревка. Зачем вы напоминаете мне об этом, генерал?
— Значит, я не ошибся? Слушайте, Сэнди! Освободите молодого Деванделля, и я ручаюсь, что, когда вы вернетесь в Мэриленд, вас не только не будут травить, как дикого зверя, а, наоборот, встретят радушно. Мало того. Вы вернетесь к себе на родину совершенно независимым человеком, потому что, когда вы приведете в мою палатку поручика Деванделля, я собственноручно отсчитаю вам пять тысяч долларов.
Глаза Сэнди Гука то загорались, то потухали. Его могучая грудь ходила ходуном, огромные кулаки то сжимались, то разжимались…
— Мэриленд… родная земля… Мой родной край…— шептал он. — О благословенный край! Там стоят зеленые леса, по тропинкам которых я бегал, когда был ребенком. Там журчат потоки, по берегам которых бродил я юношей. И там прошла моя светлая юность. Вернуться туда? Вернуться не украдкой, а при свете дня, получить право смотреть прямо в глаза всем и каждому!
Он смолк, потом забормотал снова:
— Сидящий Бык — это человек, которого боятся даже индейцы. Попытаться освободить Деванделля из рук Сидящего Быка — это равносильно тому, что попытаться голыми руками вырвать ягненка из пасти гризли. Но… Мэриленд, Мэриленд!
Сэнди Гук круто повернулся к генералу и произнес:
— Деванделль будет освобожден или я сложу свои кости в лагере индейцев.
— И получите пять тысяч долларов.
— Ни одного гроша! Мне не нужны деньги! Мне нужен мой родной край.
Совершенно неожиданно из угла, в котором до этой поры сидел молча лорд Вильмор, послышался его скрипучий и гнусавый голос:
— В Америке все странно! Даже бандиты оказываются джентльменами. Я начинаю чувствовать, что мой сплин проходит от удивления. А я истратил несколько десятков тысяч фунтов стерлингов на докторов и лекарства совершенно безрезультатно. Мистер Гук! Я обещаю вам вознаграждение, но не за освобождение молодого американского офицера, до которого мне нет никакого дела, а за то, что вы излечили меня от сплина. Вы получите от меня тысячу фунтов стерлингов. Насколько я понял, вы намерены отправиться в горы к индейцам? Я желаю сопровождать вас.
— Да что вы будете делать там, милорд? — удивился генерал Честер. — Вас могут убить.
— О нет! Ведь я — англичанин.
— Едва ли они будут справляться о вашей национальности.
— Ничего не значит! У меня крепкий череп. Сэнди Гук пробовал убить меня ударами кулака по голове, но из этого ничего не вышло.
— Что такое, мистер Гук? — спросил удивленно генерал. — Вы хотели убить этого человека? За что?
— Нет, генерал. Мы просто устроили пару раз маленький чемпионат по боксу. Разумеется, при этом не обошлось без пары тумаков. Англичанин ударил меня головой в живот так, что я думал, что мои кишки порвались. В свою очередь мне пришлось вразумить его парой крепких ударов по голове. И, как видите, мы остаемся добрыми приятелями и милорд, чтобы не разлучаться со мной, готов снова отправиться к индейцам.
Англичанин утвердительно кивнул головой и произнес кратко:
— Да! Пара ударов в голову. Он хорошо дерется! Он вышиб у меня два зуба. Это был ловкий удар! Я доволен! Он почти перебил мне одно ребро. Я доволен! Он обещал мне устроить охоту на бизонов. Надеюсь, я буду доволен.
Произнеся эту краткую, но весьма содержательную речь, лорд Вильмор хладнокровно принялся ковырять в зубах поднятой на полу палатки соломинкой. Генерал и Сэнди Гук обменялись взглядами, потом, не обращая внимания на эксцентричного сына туманного Альбиона, приступили к обсуждению вопроса, как надлежит организовать экспедицию для спасения сначала Бэда Тернера и его товарищей, а потом уже молодого поручика Джорджа Деванделля, которому, по крайней мере сейчас, пока Миннегага не узнала его имени, не грозила опасность быть оскальпированным.
По-видимому, Честер все еще не мог подарить полного доверия экс-бандиту. Во всяком случае, сообщая ему о своем согласии предоставить в его распоряжение отряд из пятидесяти волонтеров. Честер сказал откровенно:
— Вот что, мистер Гук! Не обижайтесь, но я отвечаю за жизнь моих солдат. Сержант получил приказание не спускать с вас глаз.
— Как вам будет угодно! — пожал плечами Сэнди Гук.
— Да! И если мои солдаты окажутся в ловушке, то…
— То ваш сержант всадит мне пулю в лоб? — засмеялся Сэнди Гук, а потом добавил: — Не беспокойтесь, генерал! Пули я не испугаюсь, и поверьте, если бы речь шла о ловушке, то я всегда сумел бы ускользнуть. Но, с одной стороны, речь идет о спасении таких людей, как шериф Бэд Тернер, а с другой стороны, вы мне обещали реабилитировать меня и дать мне возможность вернуться на родину. Можете принимать какие угодно меры предосторожности. Это ваше право, я обижаться не стану. Позаботьтесь только о том, чтобы в голове вашего сержанта было хоть чуточку мозгов, и дайте ему такие инструкции, чтобы он ничего не напутал и не связал меня в самый нужный момент по рукам и ногам. Больше мне ничего не надо.
С этими словами Сэнди Гук покинул палатку генерала Честера. Лорд Вильмор раскланялся и вышел вслед за ним, заверив на прощание генерала, что в случае удачи в охоте на бизонов он не замедлит снабдить генерала парочкой-другой рогов.
Итак, все было обговорено, Честеру оставалось только сделать распоряжение о командировании солдат, как вдруг в его голове блеснула мысль.
— Послушайте, мистер Гук, — сказал он, обращаясь к экс-бандиту. — Может быть, в вашем распоряжении имеются какие-либо сведения об одном из лучших моих офицеров? Он отправился на рекогносцировку в эти проклятые горы несколько дней тому назад и словно в воду канул.
— Должно быть, — отозвался Сэнди Гук, подумав, — это молодой поручик полка волонтеров Колорадо?
— Да, да! Он был с мундире этого полка. Где он? Что с ним?
— Его взял и держит в плену Сидящий Бык, вероятно в расчете взять за него выкуп или воспользоваться им в размене пленных.
— Так, значит, молодой Деванделль жив? — радостно воскликнул генерал. — Слава Богу, а я считал его уже погибшим.
Очередь изумиться была за Сэнди Гуком.
— Молодой Деванделль? — спросил он. — Сын несчастного полковника Деванделля, заживо скальпированного Ял-лой, матерью Миннегаги?
— Да! Именно, сын моего старого товарища, злополучного Деванделля, так жестоко поплатившегося во время последнего восстания краснокожих. Может быть, вы знали полковника?
— Нет, генерал! Но историю его злоключений знает в прерии каждый ребенок. Будем надеяться, что он еще не открыл своего имени Сидящему Быку, генерал.
— Зачем ему скрывать свое имя?
— О Боже! Вы забыли о существовании достойной наследницы Яллы, Миннегаги, которая своей свирепостью перещеголяет самого свирепого индейского сахэма. Ведь если бы Миннегага узнала, кто пленник Сидящего Быка, она перевернула бы и небо и землю, лишь бы заполучить Деванделля в свои руки. А тогда ничто не спасло бы его: Миннегага не отдаст его ни за какой выкуп, разве только предварительно оскальпирует его, как когда-то ее мать оскальпировала его отца.
Генерал взволнованно прошелся вокруг стола, обдумывая что-то. Потом он остановился перед собеседником.
— Послушайте, Сэнди Гук. Скажите, откуда вы родом? По лицу экс-бандита пробежала легкая тень. Взгляд стал мрачным. Сначала он потупил голову, потом встряхнулся и произнес глухим голосом:
— Я из Мэриленда. Но… почему вы спрашиваете это, генерал?
— Вы и там натворили что-нибудь? Вам нельзя было бы возвратиться на родину?
Вместо ответа Сэнди Гук посмотрел на Честера долгим взглядом, в котором ясно читалось страдание.
— Там я родился, там могила моего отца и моей матери. Но если я покажусь там, меня ждет веревка. Зачем вы напоминаете мне об этом, генерал?
— Значит, я не ошибся? Слушайте, Сэнди! Освободите молодого Деванделля, и я ручаюсь, что, когда вы вернетесь в Мэриленд, вас не только не будут травить, как дикого зверя, а, наоборот, встретят радушно. Мало того. Вы вернетесь к себе на родину совершенно независимым человеком, потому что, когда вы приведете в мою палатку поручика Деванделля, я собственноручно отсчитаю вам пять тысяч долларов.
Глаза Сэнди Гука то загорались, то потухали. Его могучая грудь ходила ходуном, огромные кулаки то сжимались, то разжимались…
— Мэриленд… родная земля… Мой родной край…— шептал он. — О благословенный край! Там стоят зеленые леса, по тропинкам которых я бегал, когда был ребенком. Там журчат потоки, по берегам которых бродил я юношей. И там прошла моя светлая юность. Вернуться туда? Вернуться не украдкой, а при свете дня, получить право смотреть прямо в глаза всем и каждому!
Он смолк, потом забормотал снова:
— Сидящий Бык — это человек, которого боятся даже индейцы. Попытаться освободить Деванделля из рук Сидящего Быка — это равносильно тому, что попытаться голыми руками вырвать ягненка из пасти гризли. Но… Мэриленд, Мэриленд!
Сэнди Гук круто повернулся к генералу и произнес:
— Деванделль будет освобожден или я сложу свои кости в лагере индейцев.
— И получите пять тысяч долларов.
— Ни одного гроша! Мне не нужны деньги! Мне нужен мой родной край.
Совершенно неожиданно из угла, в котором до этой поры сидел молча лорд Вильмор, послышался его скрипучий и гнусавый голос:
— В Америке все странно! Даже бандиты оказываются джентльменами. Я начинаю чувствовать, что мой сплин проходит от удивления. А я истратил несколько десятков тысяч фунтов стерлингов на докторов и лекарства совершенно безрезультатно. Мистер Гук! Я обещаю вам вознаграждение, но не за освобождение молодого американского офицера, до которого мне нет никакого дела, а за то, что вы излечили меня от сплина. Вы получите от меня тысячу фунтов стерлингов. Насколько я понял, вы намерены отправиться в горы к индейцам? Я желаю сопровождать вас.
— Да что вы будете делать там, милорд? — удивился генерал Честер. — Вас могут убить.
— О нет! Ведь я — англичанин.
— Едва ли они будут справляться о вашей национальности.
— Ничего не значит! У меня крепкий череп. Сэнди Гук пробовал убить меня ударами кулака по голове, но из этого ничего не вышло.
— Что такое, мистер Гук? — спросил удивленно генерал. — Вы хотели убить этого человека? За что?
— Нет, генерал. Мы просто устроили пару раз маленький чемпионат по боксу. Разумеется, при этом не обошлось без пары тумаков. Англичанин ударил меня головой в живот так, что я думал, что мои кишки порвались. В свою очередь мне пришлось вразумить его парой крепких ударов по голове. И, как видите, мы остаемся добрыми приятелями и милорд, чтобы не разлучаться со мной, готов снова отправиться к индейцам.
Англичанин утвердительно кивнул головой и произнес кратко:
— Да! Пара ударов в голову. Он хорошо дерется! Он вышиб у меня два зуба. Это был ловкий удар! Я доволен! Он почти перебил мне одно ребро. Я доволен! Он обещал мне устроить охоту на бизонов. Надеюсь, я буду доволен.
Произнеся эту краткую, но весьма содержательную речь, лорд Вильмор хладнокровно принялся ковырять в зубах поднятой на полу палатки соломинкой. Генерал и Сэнди Гук обменялись взглядами, потом, не обращая внимания на эксцентричного сына туманного Альбиона, приступили к обсуждению вопроса, как надлежит организовать экспедицию для спасения сначала Бэда Тернера и его товарищей, а потом уже молодого поручика Джорджа Деванделля, которому, по крайней мере сейчас, пока Миннегага не узнала его имени, не грозила опасность быть оскальпированным.
По-видимому, Честер все еще не мог подарить полного доверия экс-бандиту. Во всяком случае, сообщая ему о своем согласии предоставить в его распоряжение отряд из пятидесяти волонтеров. Честер сказал откровенно:
— Вот что, мистер Гук! Не обижайтесь, но я отвечаю за жизнь моих солдат. Сержант получил приказание не спускать с вас глаз.
— Как вам будет угодно! — пожал плечами Сэнди Гук.
— Да! И если мои солдаты окажутся в ловушке, то…
— То ваш сержант всадит мне пулю в лоб? — засмеялся Сэнди Гук, а потом добавил: — Не беспокойтесь, генерал! Пули я не испугаюсь, и поверьте, если бы речь шла о ловушке, то я всегда сумел бы ускользнуть. Но, с одной стороны, речь идет о спасении таких людей, как шериф Бэд Тернер, а с другой стороны, вы мне обещали реабилитировать меня и дать мне возможность вернуться на родину. Можете принимать какие угодно меры предосторожности. Это ваше право, я обижаться не стану. Позаботьтесь только о том, чтобы в голове вашего сержанта было хоть чуточку мозгов, и дайте ему такие инструкции, чтобы он ничего не напутал и не связал меня в самый нужный момент по рукам и ногам. Больше мне ничего не надо.
С этими словами Сэнди Гук покинул палатку генерала Честера. Лорд Вильмор раскланялся и вышел вслед за ним, заверив на прощание генерала, что в случае удачи в охоте на бизонов он не замедлит снабдить генерала парочкой-другой рогов.
НА ПЛОСКОГОРЬЕ ЛАРАМИ
Брезжил рассвет, прерию огласил заунывный вой койотов, закончивших ночные скитания и торопившихся возвратиться в свое логово до наступления дня. Иные из этих трусливых хищников прерий, заслышав издалека топот лошадиных копыт, припадали к земле и беззвучно ползли по ней в волнах предрассветного тумана, пока не оказывались в непосредственной близости к отряду всадников. Это и были волонтеры генерала Честера, отправившиеся с Сэнди Гуком в рискованную экспедицию в горы Ларами.
Отрядом командовал уже знакомый нам сержант, а в состав отряда входило пятьдесят отборных молодцов, в которых без труда можно было узнать ковбоев, этих несравненных всадников, едва ли не лучших кавалеристов в мире, и притом великолепных солдат для партизанской войны, где требуется исключительная выносливость, почти звериная хитрость и великолепное знание местности. Все волонтеры были вооружены прекрасными автоматическими винтовками, и лишь у нескольких человек имелись карабины, тоже бившие далеко и метко. Помимо винтовок, разумеется, не было недостатка в револьверах системы «кольт» и страшных длинных ножах, столь популярных на Дальнем Западе, где даже дети часто решают свои споры смертельными поединками на ножах. Кроме волонтеров и Сэнди Гука, здесь находился и незадачливый охотник за бизонами лорд Вильмор, который вез с собой прекрасный карабин, подаренный ему генералом Честером, и сгорал от нетерпения, ожидая, когда представится случай пустить оружие в ход.
Часа полтора всадники мчались вверх по течению горного потока, добрались до устья большого каньона и там сделали небольшую остановку, чтобы дать немного отдохнуть лошадям. Потом они снова пустились в путь и наконец добрались до той местности, в которой еще недавно бродили разведчики отряда Миннегаги.
Несколько раз сержант приподнимался в седле и пытливо осматривал окрестности, но его взгляд не находил ничего подозрительного, однако он не успокаивался.
— Что вы все нюхаете воздух? — поинтересовался Сэнди Гук насмешливо.
— Пусть осел лягнет меня в затылок, если здесь не пахнет индейцами! — ответил бравый сержант.
— Обоняние у вас удивительное! Любовь к копытам осла — еще больше. Я ставлю сто долларов против одного, что на этот раз ваш нюх вам изменил, — отозвался Сэнди Гук. — Я знаю, о чем вы говорите: там, где пройдет отряд моих краснокожих приятелей, действительно в воздухе долгое время остается запах, потому что индейцы словно пропитываются им в ужасной атмосфере своих вигвамов. Но на этот раз здесь пахнет только дымом, и больше ничем. И, признаюсь, это меня беспокоит, потому что пожар в степи давно закончился, лес не горит и я решительно не понимаю, откуда доносится запах дыма, да притом же запах горящего каменного угля…
В это мгновение до слуха говорящих долетел звук, напоминающий звук выстрела из тяжелого орудия. Сержант встрепенулся.
Отрядом командовал уже знакомый нам сержант, а в состав отряда входило пятьдесят отборных молодцов, в которых без труда можно было узнать ковбоев, этих несравненных всадников, едва ли не лучших кавалеристов в мире, и притом великолепных солдат для партизанской войны, где требуется исключительная выносливость, почти звериная хитрость и великолепное знание местности. Все волонтеры были вооружены прекрасными автоматическими винтовками, и лишь у нескольких человек имелись карабины, тоже бившие далеко и метко. Помимо винтовок, разумеется, не было недостатка в револьверах системы «кольт» и страшных длинных ножах, столь популярных на Дальнем Западе, где даже дети часто решают свои споры смертельными поединками на ножах. Кроме волонтеров и Сэнди Гука, здесь находился и незадачливый охотник за бизонами лорд Вильмор, который вез с собой прекрасный карабин, подаренный ему генералом Честером, и сгорал от нетерпения, ожидая, когда представится случай пустить оружие в ход.
Часа полтора всадники мчались вверх по течению горного потока, добрались до устья большого каньона и там сделали небольшую остановку, чтобы дать немного отдохнуть лошадям. Потом они снова пустились в путь и наконец добрались до той местности, в которой еще недавно бродили разведчики отряда Миннегаги.
Несколько раз сержант приподнимался в седле и пытливо осматривал окрестности, но его взгляд не находил ничего подозрительного, однако он не успокаивался.
— Что вы все нюхаете воздух? — поинтересовался Сэнди Гук насмешливо.
— Пусть осел лягнет меня в затылок, если здесь не пахнет индейцами! — ответил бравый сержант.
— Обоняние у вас удивительное! Любовь к копытам осла — еще больше. Я ставлю сто долларов против одного, что на этот раз ваш нюх вам изменил, — отозвался Сэнди Гук. — Я знаю, о чем вы говорите: там, где пройдет отряд моих краснокожих приятелей, действительно в воздухе долгое время остается запах, потому что индейцы словно пропитываются им в ужасной атмосфере своих вигвамов. Но на этот раз здесь пахнет только дымом, и больше ничем. И, признаюсь, это меня беспокоит, потому что пожар в степи давно закончился, лес не горит и я решительно не понимаю, откуда доносится запах дыма, да притом же запах горящего каменного угля…
В это мгновение до слуха говорящих долетел звук, напоминающий звук выстрела из тяжелого орудия. Сержант встрепенулся.