Сальваторе Роберт. Кинжал дракона (Убийца драконов - 2)

   Губы женщины за ветровым стеклом задвигались еще неистовее.
   Шестьдесят миль в час.
   Как и следовало ожидать, "тойота" вырулила направо, на "медленную" полосу. Теперь она шла параллельным курсом.
   "Каждый хочет управлять миром", - продолжал весело подпевать Гэри, и когда передний бампер "тойоты" сравнялся с серединой корпуса "мустанга", перешел на третью передачу и слегка нажал на акселератор. Мотор с готовностью взревел, машина сделала рывок и легко поравнялась с "тойотой".
   Гэри тут же услышал, как дошедшая до белого каления мадам изо всех сил кроет его.
   Радио Гэри пело все громче, "мустанг" шел все быстрее. Гэри поравнялся с "тойотой". Теперь обе машины шли бок о бок на скорости восемьдесят пять миль в час.
   - Сукин сын! - захлебываясь от ярости, прокричала женщина.
   Полуобернувшись, Гэри улыбнулся довольной улыбкой кота, только что позавтракавшего канарейкой. Стрелка спидометра перевалила за отметку "девяносто", и он перешел на четвертую передачу.
   Снизив скорость, "тойота" начала отставать. Гэри повторил маневр, не давая ей сойти с "медленной" полосы, на которой, как он считал, штучке вроде этой самое место. Из открытого окна "тойоты" донесся новый поток проклятий и стук пальцем о стекло.
   - "Каждый хочет управлять ДОРОГОЙ", - демонстративно пропел, обращаясь к ней, Гэри, намеренно изменив последнее слово и кивком указывая вперед. Этим жестом он дал ей понять, что они быстро приближаются к Аспену, где на дорогах соблюдается идеальный порядок и где в данный момент по "медленной" полосе на идеальных пятидесяти пяти шел спокойный и умеренный аспенский водитель.
   Не давая "тойоте" сойти с "медленной" полосы, Гэри еще с полмили катился наравне с ней, пока при самом подъезде к Аспену над передним бампером "мустанга" не замаячил ряд идущих на высокой скорости машин. Женщина в "тойоте" поняла, что ее обставили. В припадке бессильной ярости она несколько раз изо всей силы ударила обеими руками по рулю и принялась зажигать и выключать фары, словно вновь заставляя уступить ей дорогу, на этот раз умеренного аспенского водителя.
   До Гэри донеслось прощальное "Сукин сын!", после чего он послал в сторону "тойоты" воздушный поцелуй, перешел на третью передачу и рванул вперед. Глядя в зеркало заднего обзора, он с улыбкой наблюдал, как машина за машиной молнией проносятся мимо вздрюченной водительницы в ее "тойоте" и законопослушного аспенского водителя.
   Некоторые жизненные удовольствия просто невозможно предугадать.
   Два часа спустят "мустанг" мирно стоял на подъездной площадке у дома родителей Гэри в Ланкашире, а сам Гэри мирно сидел в спальне, отходя после долгого трудового дня и бурной обратной дороги. Тихо наигрывало радио, но Гэри не сосредоточивался на его звуках, музыка просто создавала фон. За окном пересмешник нес свой обычный вздор - вероятно, жаловался, что солнце вот-вот закатится, а ему нынче так и не подфартило погоняться за котами.
   Из комнаты Гэри перешел в стереокабинет. Выдвинув верхний ящик бюро, он извлек из него свою самую драгоценную собственность - истрепанный и зачитанный чуть не до дыр экземпляр "Хоббита" Дж. Р. Р. Толкина. Гэри любовно прикоснулся пальцами к обложке, ощупывая тиснение рисунка, впитывая магию книги. Затем открыл страницу, следующую за благодарностями и посвящениями. Предисловие Питера Бигля и содержание. Ни в том, ни в другом не было ничего необычного. Но стоило Гэри перевернуть страницу, и в лицо ему повеяло дыхание тайны. Он словно бы открыл дверь, за которой - чудо и сбывшаяся мечта. Вопреки ожиданиям, на странице отсутствовала стандартная печать. Вместо этого по пожелтевшему листу вились странно бегущие письмена древних рун. Гэри даже не снилось, что когда-нибудь он сможет в них разобраться. Микки это удавалось - лепрекон, воодушевленно размахивая над книгой своей пухлой ручкой, умудрялся превращать печатные значки в понятный для себя язык.
   Раздался звук захлопнувшейся входной двери. Гэри выглянул в окно и увидел припаркованный на улице, прямо перед обрамляющими двор кустами, джип Дианы (бывший джип самого Гэри). Торопливо забросив книжку обратно в ящик, Гэри успел задвинуть его за мгновение до того, как Диана стремительно отворила дверь.
   - Ты тут?
   - Давай-давай, заходи, - откликнулся Гэри, все еще держась за задвинутый ящик. Он внимательно наблюдал за каждым движением Дианы - вот она пересекла комнату, чтобы нежно поцеловать его, вот слегка покачала головой, и соломенная шевелюра беззаботно заколыхалась, заскользила по плечам. Он всматривался в ее печальные и задумчивые глаза, так похожие на его собственные. Но вот она улыбнулась озорной улыбкой, которая озаряла ее лицо всякий раз, когда она впервые за день видела Гэри, и которой можно было бы дать условное название "А вот я и поймала тебя, Гэри Леджер!".
   И черт бы побрал Гэри, если это не было правдой.
   - Чем это ты занимаешься?
   Гэри пожал плечами.
   - Да просто болтаюсь без дела, слушаю музыку. - Просунув голову под раму поднятого окна и приблизив лицо к витой решетке, громко воззвал: Когда, наконец, этот глупый пересмешник заткнется и помолчит достаточно долго, чтобы между воплями можно было расслышать и музыку?!
   - Как насчет того, чтобы пойти прогуляться и съесть мороженого? спросила Диана, когда Гэри повернулся к ней. Ее вопрос сопровождала знакомая лукавая улыбка, значение которой Гэри прекрасно знал - на уме у нее было не только мороженое.
   Гэри Леджер воспринимал как нечто совершенно естественное и само собой разумеющееся, что дела у него идут так гладко, словно катятся по колее, так и должно быть у молодого человека в двадцать с небольшим лет. У него есть приличная работа, за которую он получает больше, чем нужно для непосредственного выживания. Есть дом - надежное прибежище. Есть замечательная подруга. Здоровье у него в полном порядке (для чего он, правда, прилагает ежедневные усилия). На бейсбольных площадках он одерживает хотя и скромные, но все-таки победы. Ему принадлежит машина, на которой он может без особых усилий загнать на медленную полосу какую-нибудь выскочку вроде сегодняшней.
   Так почему же он не испытывает счастья?
   Он вполне довольствовался тем, что имел. Он не походил на женщину в "тойоте", снедаемую злобой и завистью, или на многих своих сотрудников, жизнь которых напоминала постоянные скачки. Они боялись потерять работу и выбивались из последних сил, стараясь накормить детей и дать им образование в условиях нестабильной и расползающейся по швам экономики. Но Гэри не мог сказать положа руку на сердце, что он счастлив. Во всяком случае его не приводили в восторг будничные заботы и удовольствия, которые предлагала ему жизнь.
   Ответ, Гэри знал вне всяких сомнений, содержался в ящике бюро, в бегущих письменах лепрекона. Мысленно Гэри вел с ним нескончаемые беседы, когда погружался в воспоминания о мире, который всей душой жаждал увидеть вновь.
   Гэри побарабанил пальцами по ящику и пожал плечами. Потом они с Дианой отправились есть мороженое.
   Высоко и далеко летел шар Эм-энд-Эма - сквозь нависающие грозные облака, мимо выстроившегося буквой V косяка крайне удивленных такой диковинкой гусей, мимо высоких дверей, ведущих в норы горных троллей. Эти не блистающие умом создания скребли свои косматые головы и ошеломленно пялились вслед быстро исчезающему из поля зрения шару.
   Скрюченный в тесном внутреннем пространстве шара и окруженный со всех сторон упругой пеной, Джербил ничего этого не видел. И, пожалуй, это было к лучшему, иначе он просто умер бы от страха. Приближался конец путешествия, шар парил над краем поля к северу от Дрохита. Масса груза, который нес шар, действительно была большой, и не все эффекты этого оказались заранее просчитанными. В результате шар пошел на снижение под несколько более острым, чем следовало, углом. Затем он нырнул в воздухе и устремился к каменистому гребню, ограничивающему поле сверху.
   Джербил спасся благодаря одной лишь удаче, поскольку шар влетел в заполненную мхом прореху между двумя камнями, едва не задев каждый из них, прошел ее насквозь и вновь полетел, вращаясь в воздухе. Затем приземлился и покатился, подскакивая, по плавно снижающемуся полю. Шар имел две оболочки, разделенные слоем свободно вращающихся подшипников. Их предназначение сводилось к тому, чтобы самортизировать удары и толчки от подскакивания и придать внутренней области некоторую стабильность.
   Однако никакая технология гномов не была в состоянии свести эти эффекты к нулю. Плотно подогнанный нагубник дыхательной трубки не помешал Джербилу искусать губы до крови, пока он сдавленно выкрикивал бесчисленные уравнения, с помощью которых пытался вычислить свои шансы на выживание.
   Раздался громкий чавкающий звук, шар в последний раз дернулся и остановился, после чего начал погружаться в огромную лужу. Джербила перевернуло вверх тормашками.
   - О, надеюсь, надеюсь, что я не утону! - вырвалось через края нагубника бормотание гнома. Следующие несколько минут, в течение которых Джербил ждал, пока таймер освободит затворы, показались запертому в крошечном пространстве (и все больше страдающему клаустрофобией) гному часами. Чуть только заслышав контрольные щелчки, Джербил поднатужился и распрямил ноги, упираясь головой в верхнюю полусферу. Результатом этих усилий стало то, что Джербил вывалился из шара спиной вперед и рухнул прямо в грязь.
   Однако это ничуть не остудило его пыл. Он тут же вскочил и принялся шарить в многочисленных отделениях наполовину погруженного в грязь шара. Самое главное - сохранить в целости и сохранности все детали привезенного в разобранном виде приспособления. И вновь ему повезло, ибо не прошло и нескольких минут, как в поле его зрения показались местные жители обитатели Дрохита. Они ехали по дороге в фургоне специально для того, чтобы забрать доставленную гномом почту.
   - Мы не знали, что вы собираетесь что-то отправлять, - произнес, разглядев копошащегося в грязи Джербила, один из крестьян - по виду самый старший из всех шести мужчин.
   - Эй, как вас сюда угораздило? - осведомился второй.
   - Он прилетел внутри шара, - рассудительно ответил третий.
   В течение последующих нескольких минут Джербилу пришлось отвечать на сотню бессмысленных вопросов касательно его путешествия, одновременно моля и упрашивая этих больших глупых людей, чтобы они наконец прекратили толочь воду в ступе и помогли ему в его спасательных операциях. Вскоре сухая почва поблизости от лужи оказалась заваленной металлическими трубками, пружинами и подшипниками, не говоря о целом ящике инструментов. По мнению Джербила, одним из основных недостатков человеческих созданий являлась склонность везде совать свой нос. Это их свойство раздражало его, и он то и дело бил по рукам чрезмерно любопытных и твердым голосом отчитывал их.
   - Роберт-дракон на свободе и в ярости! - отчаявшись урезонить их, воскликнул, наконец, гном. Вообще-то он намеревался держать эту новость при себе, пока не представится возможность встретиться со старейшинами Дрохита. Но, похоже, если эти простофили не отстанут от его оборудования и не дадут ему возможность спокойно все собрать, то встреча эта отложится на неопределенное будущее.
   Реакция была мгновенная: шесть лиц побледнели, шесть челюстей отпали.
   - Ты, - повелительно произнес Джербил, обращаясь к самому старшему и, очевидно, самому развитому в интеллектуальном отношении мужчине в группе, подавай мне предметы в том порядке, в каком я их буду называть. Да пошевеливайся, нам нельзя терять ни секунды!
   После этого действия крестьян стали более упорядоченными. Работа Джербила заспорилась. Все детали механизма точно подходили одна к другой. Однако был момент, когда Джербилу пришлось испытать настоящий ужас. Но длился он недолго - только пока Джербил не потянулся к выпирающему карману одного из молодых мужчин и не выудил из его пыльных глубин недостающую шестеренку.
   - Да, а все ж таки эта штуковина как раз подходит, чтобы сбивать птиц, - извинился молодой крестьянин, получив от старшего хорошую затрещину.
   По мере того как сборка механизма близилась к завершению, вопросы сыпались все чаще. "Что это?" - раз за разом слышал Джербил. Наконец он пришел к заключению, что, чем пытаться объяснить, лучше показать, поэтому ждал, пока работа не будет завершена. После этого забрался на откинутое назад сиденье, нажал на расположенный на руле движущегося механизма клаксон и принялся крутить педали.
   В течение нескольких мгновений ничего не происходило. Машина не двигалась с места. Одно из колес напоролось на наполовину вросший в землю камень и вращалось вхолостую, поднимая грязь. Люди придвинулись поближе. Скребя в затылках (точь-в-точь не шибко умные горные тролли), они принялись гадать да прикидывать, чего еще затеял этот чудной гном и с какой стати он так напрягается. В этот самый момент колесо рывком преодолело препятствие, и Джербил медленно покатился прочь по густой траве.
   - Чтоб мне быть милашкой-гоблином, - помолчав и глядя на расширяющийся травяной след, произнес один мужчина.
   - Если бы ты был гоблином, то милашкой бы уж точно не был, - в тон ему ответил другой.
   В ответ первый влепил ему затрещину, и они затеяли было свою обычную возню, но тут Джербил, бешено крутя педали, вырулил на дорогу. Квадрицикл покатил прочь.
   - Обалдеть. Чтоб мне быть милашкой-гоблином, - произнесли они в унисон, и вся компания рванула к фургону. Развернув повозку, они принялись погонять лошадь и натягивать поводья, заставляя ее перейти в галоп. Но разве под силу обремененной тяжким грузом лошадке тягаться с точно подогнанными механическими приводами и хорошо смазанными осями? Так что Джербил продолжал опережать их до самого Дрохита.
   Глава третья
   ОЗОРНЫЕ ИСКОРКИ В ГЛАЗАХ
   Кэлси стоял на низком холме к востоку от сторожевой башни Дилнамарры и смотрел на заходящее солнце. Казалось, оно садится прямо за квадратной приземистой башней, расположенной точно в центре скромного селения. Облака насыщались оранжевым и розовым. Воздух приобрел розовый оттенок, и в этом мареве словно бы терялась жирная грязь, в которой утопал городишко.
   - Ты просто не понимаешь, - произнес эльф, обращаясь к Джено. Крепыш дварф сидел на камне, скрестив на груди руки, и демонстративно отводил взгляд от чудесного зрелища.
   Кэлси повернулся, чтобы увидеть лицо дварфа.
   - Гелдион возлагает всю тяжесть ответственности за исчезновение доспехов на Пвилла. Коннахт нашел долгожданный повод, чтобы повесить неугодного барона.
   - А мне-то что за дело, бестолковый эльф? - фыркнул Джено и сплюнул на землю. - Я в жизни не якшался ни с самим Пвиллом, ни с кем другим в Дилнамарре. У меня здесь клиентов нет. Так что я планирую пойти развлечься и понаблюдать за повешением!
   Золотые глаза Кэлси сузились от гнева, но он подавил готовый было вырваться уничтожающий ответ. Он прекрасно видел, что своей намеренной грубостью Джено только того и добивается, чтобы вывести эльфа из себя. Поэтому он продолжал нарочито спокойно:
   - Если барона Пвилла повесят, то можно не сомневаться, какого человека Гелдион назначит на его место: китайского болванчика - специально чтобы глупо кивал головой, соглашаясь с любым указом, исходившим из Коннахта.
   - А разве люди не все глупы? - вполне серьезным тоном, как о чем-то само собой разумеющемся осведомился Джено.
   - Они менее глупы, чем ты пытаешься это изобразить.
   Взгляд Джено упал на укрепленные у него на поясе молоты. Их было изрядное количество. Он принялся прикидывать, сколько молотов успел бы запустить в воздух за то время, что Кэлси разводит тут свои антимонии.
   - А вот с твоей стороны действительно глупо не понимать, что может повлечь за собой потеря такого союзника, как Пвилл, - добавил Кэлси, наблюдая за реакцией Джено. Ему не нужна была конфронтация с дварфом - во всяком случае, не сейчас, когда на карту поставлено так много. Поэтому он мгновенно уловил перемену в выражении его лица и продолжал более мягким, убеждающим тоном: - Лишь немногим из людей - землевладельцам Волшебноземья - удалось сохранить независимость от Коннахта. Среди них Дункан Дрохит и Баденох Бремарский. Но в поисках поддержки они смотрят на Пвилла. Король Киннемор спит и видит, как бы ему включить Дилнамарру в число своих владений. От Дилнамарры рукой подать до Тир-на-н'Ог. Лучшего аванпоста королю не сыскать.
   - Да, похоже, у эльфов трудности, - заметил Джено.
   - Трудности не только у эльфов, - быстро откликнулся Кэлси. - Если Пвилла повесят, а Дилнамарру возьмут, то Киннемор сможет положить глаз на восток, на Бремар и Дрохит. Но на этом он не остановится. Его следующей целью станет покорить два других добрых народа, которые также живут на востоке, только несколько дальше. Ты знаешь, о ком я говорю. Эти народы издавна были бельмом на глазу самозванца.
   Джено иронически фыркнул.
   - Да эта лиса король только и может, что плести интриги! А сражаться в Двергамале у него кишка тонка! - Дварф явно разгорячился. Говоря, он размахивал руками, словно пытаясь отмахнуться от абсурдной идеи.
   - Может, оно и так. Но принц Гелдион ему не чета - у него-то смелости достанет, - веско произнес Кэлси. - А если не у него, то уж у колдуньи Керидвен точно. А Киннемор - ее марионетка: по ее воле говорит, по ее желанию поступает.
   Джено больше не размахивал руками. Его самодовольная ухмылка испарилась.
   - И даже если война не распространится на дварфов и гномов, торговля все равно пострадает, - небрежно заключил Кэлси и вновь обратился лицом к заходящему солнцу, как будто все его предыдущие заявления были не более чем общими местами и теоретическими прогнозами. - Возможно, после того как Пвилла повесят, ты сможешь разгрести груду просроченных заказов и немного отдохнуть, добрый кузнец.
   Джено озадаченно пожевал нижнюю губу, но не нашелся что ответить. Он мог бы крикнуть, что ему глубоко плевать на судьбу надоедливых и вечно сеющих смуту и беспокойство людей. Но на сегодняшний день именно люди являлись самым многочисленным из всех населяющих Волшебноземье добрых народов. Количественно они превосходили обитающих в Тир-на-н'Ог тильвит-тегов, булдрефолкских дварфов Двергамала и гондабугганских гномов, вместе взятых. И в то время как число тильвит-тегов, дварфов и гномов в течение многих столетий оставалось примерно одинаковым, люди размножались, как кролики на забытом охотниками лугу. Не проходит и года, чтобы не появилось несколько новых деревень. А эти деревни нуждаются в железных орудиях труда, в доспехах и оружии.
   - У тебя есть идея, где искать копье? полувопросительно-полуутвердительно произнес дварф.
   - У меня есть идея, откуда следует начинать поиски, - поправил его Кэлси. - Ты отправишься со мной или вернешься в горы?
   - Зараза эльф, - пробормотал себе под нос загнанный в угол Джено. Кэлси улыбнулся, принимая ворчание за признак того, что ему вновь удалось подцепить неподатливого дварфа на крючок и что тот готов отправиться с ним на поиски.
   Кэлси установил курс прямо на север. Когда некоторое время спустя в поле их зрения показались возвышающиеся, как башни, деревья, Джено вмиг смекнул, куда они направляют стопы.
   - Нет, нет, - запинаясь и отмахиваясь руками, пробормотал Джено. Он крепко уперся ногами в торф, точно опасался, что сейчас его силой выдернут и поволокут в величественный и пугающий лес. - Если ты задумал идти в Тир-на-н'Ог, эльф, то я тебе не попутчик.
   - Мне нужна твоя помощь, - напомнил ему Кэлси, - и твоему народу тоже.
   - Но почему лес? - воскликнул Джено осипшим от волнения голосом. В его гневных интонациях лишь внимательный слушатель мог уловить жалобные нотки. - Если колдунья взяла доспехи, то, как пить дать, отправится с ними в другую сторону, на Инис Гвидрин.
   Глаза Кэлси сузились, когда его осенила догадка. Складывалось совершенно отчетливое впечатление, что за всеми доводами дварфа скрывается лишь нежелание входить в эльфийский лес. Он предпочел бы отправиться на Инис Гвидрин, остров мертвых, лишь бы избежать прогулки по Тир-на-н'Ог.
   - А если доспехи захватил Киннемор, - усиленно не замечая взгляда эльфа, продолжал кипятиться Джено, - то отправится с ними в Коннахт, опять-таки не сюда. Покажи мне идиота, которого угораздит найти вещь, на которой у эльфов чуть ли не свет клином сошелся, и потом кинуть ее прямо у них под носом. А уж носы у них дай боже - не одни только цветочки унюхивают!
   - Я бы и сам хотел знать, кого угораздило это сделать, - задумчиво произнес Кэлси и загадочно улыбнулся. Эта улыбка пробудила у Джено целый ворох вопросов.
   - Уж не ты ли взял чертову штуку? - ничтоже сумняшеся бухнул Джено. Кэлси показалось, что еще чуть-чуть - и дварф начнет швыряться молотами.
   Кэлси покачал головой, волны золотых волос заструились по плечам.
   - Не я, - ответил он. - Если отбросить в сторону побудительные мотивы, я бы во всех случаях не стал действовать столь скоропалительно. Слишком много поставлено на карту.
   Несколько мгновений Джено размышлял над этими словами. Он знал, что Кэлси наверняка вложил в свой ответ какой-то намек, что-то, что может послужить ключом к разгадке. Вдруг его осенило.
   - Мак-Микки! - воскликнул он. Кивок Кэлси подтвердил его догадку. - Но что лепрекону делать с доспехами, которые в шесть раз больше его самого? И что ему делать с копьем, которое придавит его, как муху, попробуй он только оторвать его от земли?
   - Именно эти вопросы я и собираюсь задать ему, когда мы его найдем. Кэлси помолчал, переводя взгляд от теперь не столь уж отдаленного леса на Джено. - В Тир-на-н'Ог, - закончил он и двинулся вперед, жестом позвав за собой дварфа.
   - Чтоб ему сквозь землю провалиться, этому лепрекону, - выругался Джено. - Он у меня еще попрыгает! Посмотрим, как он станет уворачиваться от моих молотов! Я его заставлю заплатить за все мои страдания!
   - Не торопись, Джено Молотобой. Ты еще не прошел по мягким тропам дивного леса. Возможно, в конце пути ты обнаружишь, что тебе есть за что благодарить лепрекона. - Ответ Кэлси прозвучал неожиданно резко, точно он был задет за живое. Разумеется, трудно было ожидать от дварфа тонкого проникновения в душу эльфийского леса и выражения восторгов в его адрес. Но и беспрерывное, похожее на нудную капель ворчание уже начало порядком действовать Кэлси на нервы. - За всю историю существования вашего народа лишь единицам довелось здесь побывать. А за последние несколько столетий этого не случалось ни разу. Возможно, твой страх перед ним...
   - Закрой рот и шевели граблями, - мрачно проворчал Джено.
   Кэлси не произнес больше ни слова. Ясно было, что это ласковое напутствие - самое лучшее, чего можно добиться сейчас от раздраженного дварфа.
   Спутники вступили на лесную тропу и двинулись в глубь леса. В то же мгновение они словно очутились в другом мире. Казалось, этот мир сотворен лишь недавно, и именно этим объясняется чистота и первобытная яркость красок Тир-на-н'Ог. Очутившись в родной стихии, Кэлси воспрял духом. Джено, напротив, затравленно зыркал по сторонам. Для эльфа, как и для всех тильвит-тегов, это был дом, Волшебноземье в самом его драгоценном, самом естественном и "правильном" состоянии. Джено же, чья жизнь протекала в каменных пещерах сурового Двергамала, дивный лес казался суровым и неприветливым. На дварфской родине Джено его слух привык к ритмичному и тягучему звону от ударов молота по раскаленному металлу, к нескончаемому реву водопадов в устье Булдра. Менее грубые, но во много раз более разнообразные шумы Тир-на-н'Ог выводили дварфа из равновесия, не позволяли ему расслабиться ни на секунду. Готовый отразить любую атаку, он судорожно вцепился узловатыми пальцами в рукоятку молота. В поисках скрытой опасности взгляд его синих глаз, подобно затравленному зверю, метался из стороны в сторону. Кто знает, какие существа скрываются в невообразимых зарослях.
   Птицы перепрыгивали с ветки на ветку и громко чирикали, отмечая каждый их шаг очередным взрывом болтовни.
   - Они извещают мой народ о нашем прибытии, - объяснил Кэлси ощетинившемуся Джено. - Эти птицы - часовые Тир-на-н'Ог.
   Эльф надеялся, что объяснение успокоит Джено. Однако если оно и произвело какое-то действие, то в глаза это не бросалось. Дварф забеспокоился еще больше, по крайней мере внешне. Каждые несколько шагов он тормозил, нервно подскакивал и, глядя вверх, вопил: "Закрой клюв!", что служило для птиц дополнительным источником вдохновения. Кэлси радовался, что дварф идет следом за ним: это лишало его возможности увидеть улыбку эльфа. Так он отвечал на усиливавшийся с каждым их шагом птичий щебет.
   Но Кэлси прямо-таки просиял, когда они достигли обрамленной гигантскими соснами лужайки и птичий гомон взвился радостным крещендо.
   - Я же сказал вам - заткните клювы! - взревел дошедший до белого каления Джено, чем еще больше раззадорил радостно галдящих птиц. И в то же мгновение дварфа осенило: он понял, что все это время поддавался зрительному обману. Иллюзия рассеялась, и он понял, что птицы на самом деле вовсе не птицы, а тильвит-теги. С крон деревьев, с ветвей на него смотрели множество эльфов, в руках они держали натянутые луки, а на лицах у них играли насмешливые улыбки.
   - Ох, - сумел лишь произнести Джено и в последующие несколько часов не издал ни звука.
   Они вновь двинулись в путь. По мере продвижения Кэлси много раз останавливался около деревьев и, задрав голову, издавал тонкий музыкальный свист. Дождавшись ответного свиста, он продолжал путь, зачастую в другом направлении. Джено сообразил, что таким образом с помощью какого-то загадочного кода эльф получает информацию о местонахождении лепрекона. Но дварф не задавал вопросов, просто следовал за Кэлси и надеялся, что все путешествие через злосчастный лес вскорости подойдет к концу.