Страница:
Дюдермонт, широко улыбнувшись, прервал гневную тираду молодого варвара.
– Несомненно, – согласился он. – Плавая в южных морях, о таких пассажирах, как вы, можно только мечтать. Мне бы таких моряков, и тогда пираты будут поворачивать прочь, едва завидев на горизонте паруса «Морской феи»!
Вульфгар несколько расслабился.
– Я надел маску не для того, чтобы причинить кому-то зло, – сказал Дзирт. – И лживой оказалась лишь моя внешность. Мне действительно надо добраться до Калимпорта, и я не солгал, когда говорил, что спешу на помощь другу.
Дюдермонт кивнул, но не успел он и рта раскрыть, как внезапно раздался стук в дверь и в каюту просунулась голова матроса.
– Входи. В чем дело? – спросил Дюдермонт.
– Мы исправно делаем все, что ты говоришь, капитан, и ты знаешь это, – выпалил матрос. – И мы решили, что стоит высказать тебе все, что мы думаем насчет эльфа.
Дюдермонт посмотрел на вошедшего и перевел взгляд на Дзирта. Капитан гордился своей командой – большинство матросов уже много лет ходили с ним в море. Но сейчас он понятия не имел, что могло прийти им в голову. Говори, – приказал он.
– Ну… теперь мы знаем, что он темный эльф, – начал матрос. – И нам прекрасно известно, что это за народ.
Он глубоко вздохнул, тщательно подбирая слова, и Дзирт затаил дыхание. Эльф не в первый раз слышал подобные речи.
– Но эти двое только что помогли нам выпутаться из скверной истории, – внезапно сказал матрос. – Без них нам пришлось бы туго!
– И что, вы хотите, чтобы они остались на борту «Морской феи»? – улыбнувшись, спросил Дюдермонт. Команда в очередной раз не подвела его.
– Ну да! – рявкнул матрос. – И мы счастливы, что они с нами!
Тут в каюту заглянул еще один матрос, тот, который всего несколько минут назад отшатнулся от Дзирта.
– Честно говоря, я тебя просто испугался, – смущенно пробормотал он, обращаясь к эльфу.
Дзирт настолько растерялся, что даже не нашел что ответить.
– Ладно, пока, – сказал второй матрос, исчезая в коридоре.
– Ну да, мы просто хотели, чтобы ты знал наше мнение, капитан, – сказал первый матрос и последовал за своим приятелем.
– Они отличные парни, – улыбнулся Дюдермонт Дзирту и Вульфгару, когда дверь закрылась.
– А ты что скажешь? – спросил Вульфгар.
– Я привык судить и о людях, и об эльфах по их делам, – рявкнул капитан. – И потому плюнь на свою маску, Дзирт До'Урден! Без нее ты выглядишь гораздо симпатичнее!
– Жаль, что очень немногие думают так же, как ты, – ответил Дзирт.
– На «Морской фее» можешь ничего не опасаться. Битва выиграна, но нам предстоит еще многое сделать. И нам очень пригодится твоя сила, могучий варвар. Надо успеть расцепить корабли и уйти прочь из этих вод до того, как третий корабль пиратов приведет сюда целую флотилию! А ты… – продолжал он, хитро подмигнув Дзирту. – Не думаю, что кто-либо из нас сможет держать пленников в повиновении лучше, чем ты.
Дзирт сунул маску в вещевой мешок.
– Да, в некоторых случаях моя черная кожа оказывается полезной, – сказал он, тряхнув длинными снежно-белыми волосами. Они с Вульфгаром, намереваясь покинуть каюту капитана, повернулись к двери, но дверь вдруг, едва не слетев с петель, сама распахнулась перед ними.
– Неплохой клинок, эльф! – рявкнул Бренор, стоявший в коридоре в луже стекавшей с него воды, и бросил Дзирту волшебную саблю. – Придумаешь ему имя, а? У такого клинка обязательно должно быть свое собственное имя. Отличная штуковина!
– Особенно для дворфа, который собрался поохотиться на драконов, – в тон Бренору заметил Дзирт и бережно ощупал саблю, припоминая, как он нашел ее когда-то. Затем он сунул саблю в ножны вместо новой, обычной, решив, что старая будет более подходящей спутницей Сверкающему Клинку.
Бренор подошел к эльфу и крепко сжал его руку.
– Когда я увидел тебя на выступе стены, там, в ущелье… – мягко сказал он, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, -…я сразу понял, что все будет хорошо.
– Мне жаль, но это не так, – ответил Дзирт. – Реджис в беде.
Бренор подмигнул ему:
– Мы выручим его, эльф! Мы не позволим какому-то вонючему убийце прикончить нашего Пузана! – И, еще раз крепко пожав руку эльфа, дворф повернулся к Вульфгару.
Варвар хотел было что-то сказать, но у него комок подкатил к горлу. В отличие от Дзирта он даже не надеялся на то, что Бренор может быть жив, и потому, увидев своего учителя, который стал ему отцом… увидев его восставшим из могилы, варвар начисто лишился дара речи. Бренор открыл было рот, но Вульфгар схватил его за плечи и, подняв в воздух, с силой прижал дворфа к своей груди.
Прошло несколько долгих секунд, и наконец Бренор, извиваясь все телом, сумел высвободиться из железных объятий варвара и перевести дух.
– Вот если бы ты в нужный момент так же стиснул дракона… – закашлявшись, пробормотал он. – Мне бы не пришлось прыгать ему на спину, чтобы отправить зверюгу на дно ущелья!
Тут в каюту вошла промокшая до нитки Кэтти-бри. Ее темно-каштановые волосы прилипли к шее и плечам. За ней понуро плелся Пиноч. У него был вид смертельно усталого и глубоко оскорбленного человека.
Войдя в каюту, девушка посмотрела прямо в глаза Дзирту, и в ее взгляде сверкнули чувства гораздо более глубокие, нежели радость от встречи с другом.
– Я так рада, – прошептала она. – Я счастлива вновь увидеть Дзирта До'Урдена. Все это время сердцем я была с вами.
Дзирт улыбнулся и отвел глаза.
– Уж не знаю почему, но я не сомневался в том, что рано или поздно ты к нам присоединишься, причем до того, как мы закончим этот поход, – сказал он. – Я тоже рад видеть тебя.
Кэтти-бри перевела взгляд на Вульфгара. Уже дважды им приходилось расставаться, и каждый раз, когда они встречались вновь, Кэтти-бри убеждалась в том, что безумно любит его.
Вульфгар во все глаза смотрел на нее. На щеках девушки весело искрились капли соленой морской воды, но их блеск не шел ни в какое сравнение с сиянием ее улыбки. Не спуская глаз с Кэтти-бри, Вульфгар осторожно опустил Бренора на пол.
И только смущение не позволило влюбленным броситься в объятия друг другу.
– Капитан Дюдермонт, – сказал Дзирт, – познакомься. Это Бренор Боевой Топор и Кэтти-бри. Они верные друзья и отважные воины.
– Это уж точно, – усмехнулся Бренор. – Да, чуть не забыл. Мы тут привезли тебе подарок. Поскольку у нас нет с собой золота, чтобы заплатить за проезд, мы решили преподнести тебе… – С этими словами, схватив за рукав Пиноча, дворф выволок его в центр каюты. – Это, если, конечно, я не ошибаюсь, капитан того корабля, который я спалил.
– Рад видеть вас обоих, – ответил Дюдермонт. – И хочу вас заверить, что вы уже сполна заплатили за проезд. – Сказав так, капитан подошел к пирату, чтобы поближе разглядеть его. Дюдермонт сразу понял, что это не простой разбойник.
– Ты знаешь, кто я? – засопел пират, решив, что этот собеседник окажется более благоразумным, чем грубый, неотесанный дворф.
– Да, ты пират, – спокойно ответил Дюдермонт.
Пиноч, склонив голову на плечо, изучающе глянул на капитана, и его губы скривились в хитрой ухмылке.
– Доводилось ли тебе слыхать про Пиноча?
Когда пират только вошел в его каюту, Дюдермонт сразу заподозрил, что это Пиноч. Он действительно был наслышан о бесчисленных злодеяниях главаря разбойников. Да что он, капитаны всех торговых судов, плававших вдоль Побережья Мечей, много слышали о «подвигах» этого мерзавца.
– Я требую, чтобы ты отпустил меня и моих людей! – рявкнул пират.
– Всему свое время, – ответил Дюдермонт. Дзирт, Бренор, Вульфгар и Кэтти-бри, не вполне понимая, какую роль играют пираты в жизни Побережья, с интересом смотрели на капитана.
– Предупреждаю, ты жестоко поплатишься, если хоть один волос упадет с моей головы! – продолжал Пиноч, и друзья заметили, что его голос с каждым мгновением звучит все уверенней. – Я ужасно злопамятен, так же, впрочем, как и мои друзья.
Дзирт сразу понял, перед каким выбором стоит сейчас Дюдермонт.
– Отпусти этого негодяя, – сказал эльф, и в его руках блеснули волшебные сабли. – Отпусти… и дай ему оружие. Я тоже ужасно злопамятен.
Увидев на лице пирата испуг, Бренор тут же решил подыграть другу.
– Правильно, капитан. Отпусти этого пса! – прорычал дворф. – Я оставил его голову на плечах только потому, что хотел потешить тебя живым подарком. Если он тебе не нужен… – И Бренор несколько раз взмахнул топором.
Тут и Вульфгар наконец понял, что затевают его друзья.
– Никаких сабель и топоров! Будем драться голыми руками на вершине грот-мачты, в «вороньем гнезде»! – проревел варвар и напряг свои мышцы так, что они, казалось, вот-вот лопнут. – Драться будем один на один! Только пират и я! Победитель познает вкус славной победы, а неудачник пусть разобьется в лепешку!
Пиноч, не в силах вымолвить ни слова, ошеломленно взирал на трех неистовых воинов. Затем он с надеждой взглянул в сторону Дюдермонта.
– Эй, вы! До чего же все это скучно! – рассмеялась Кэтти-бри, которой ужасно не хотелось оставаться в стороне. – Ну что забавного в том, что кто-то из вас разорвет его на части? Давайте лучше посадим мерзавца в шлюпку, и пусть себе плывет куда хочет. – Внезапно веселая улыбка исчезла с ее лица. – Посадите его в шлюпку, – повторила она. – И посмотрим, удастся ли ему увернуться от моих верных серебряных стрел!
– Хорошо, капитан Пиноч, – сказал Дюдермонт, едва сдерживая смех. – Я вовсе не хочу навлечь на себя гнев пиратов. И потому ты свободен! Иди куда хочешь.
Пиноч подскочил к Дюдермонту и испуганно заглянул ему в глаза.
– Конечно, ты и твои люди можете оставаться в трюме, под моей личной защитой, до прихода в порт, – продолжал капитан «Морской феи».
– А эти четверо, что, не подчиняются тебе? – рявкнул пират.
– Они не из моего экипажа, – ответил Дюдермонт. – И поверь, если они вздумают прикончить тебя, я ничем не смогу помешать им.
– Вообще-то, у моих сородичей не принято сохранять жизнь врагам, – сказал Дзирт таким тоном, что все присутствующие, включая его друзей, невольно вздрогнули. – Но, учитывая, что мне нужен ты, капитан Дюдермонт, и твой корабль… – С этими словами эльф молниеносным движением вернул сабли в ножны. – Пусть эта гнусная тварь живет, если ты выполнишь наш уговор до конца.
– Ну так что, в трюм, капитан Пиноч? – спросил Дюдермонт и, зная, каков будет ответ, дал знак двум матросам проводить главаря пиратов к его товарищам.
Пиноч злобно взглянул на Дзирта.
– Если ты еще когда-нибудь появишься в этих водах… – угрожающе пробормотал он.
Бренор сильнейшим пинком вышвырнул пирата в коридор.
– Только еще раз открой рот, паршивый пес! – взревел дворф. – Я отрежу твой вонючий язык еще до того, как ты что-нибудь пискнешь!
И Пиноч, сопровождаемый матросами Дюдермонта, не издав ни звука, поплелся в трюм.
Поздно вечером, оставив команду «Морской феи» заниматься ремонтом, друзья собрались в каюте Дзирта и Вульфгара, чтобы послушать рассказ Бренора о его приключениях в Мифрил Халле. Вскоре на небе высыпали звезды, но дворф все рассказывал и рассказывал друзьям о тех несметных сокровищах, которые он обнаружил, блуждая по туннелям горного города, о схватках с дозорами дергаров и, наконец, о том, как ему удалось выбраться наружу.
Кэтти-бри сидела прямо напротив Бренора, глядя на дворфа через пляшущее пламя стоящей на столе свечи. Она уже один раз слышала эту полную захватывающих дух подробностей историю, но Бренор был на редкость хорошим рассказчиком, и Кэтти-бри вновь захватили события, которые пережил дворф. Вульфгар придвинулся к ней и обнял девушку за плечи.
Дзирт, стоя у иллюминатора, задумчиво смотрел на ночное небо. Все было как в старые добрые времена, словно какой-то добрый волшебник вдруг принес в каюту частичку Долины Ледяного Ветра, там они частенько собирались вместе, чтобы поведать друг другу истории о своих приключениях, а то и просто для того, чтобы молча посидеть у жарко пылающего камина. Впрочем, в те времена их всегда было пятеро, и пятый член их компании неизменно преподносил им какую-нибудь забавную историю, в сравнении с которой все их похождения, вместе взятые, казались скучноватыми.
Отвернувшись от окна, Дзирт взглянул на своих друзей и подумал, а скорее, понадеялся на то, что настанет день, когда они вновь соберутся вместе – впятером.
Услышав стук в дверь, сидевшие за столом, включая и самого Бренора, подскочили от неожиданности – настолько увлек их рассказ дворфа. Дзирт распахнул дверь, и в каюту вошел капитан Дюдермонт.
– Добрый вечер, – сказал он. – Я не хотел мешать вам, но у меня есть новости.
– Стоило мне добраться до самого интересного… – простонал дворф.
– Я еще раз говорил с Пиночем, – сказал Дюдермонт. – В этих водах он один из самых грозных разбойников. Мне весь день не давала покоя мысль о том, что за нами охотились целых три корабля. Он явно хотел что-то заполучить.
– Ну конечно. Нас, – рассудил Дзирт.
– Прямо он этого не признал, – ответил Дюдермонт. – Но думаю, так оно и есть. Надеюсь, вы понимаете, что я не могу слишком уж давить на него.
– Пф! Да я в два счета заставлю этого паршивого пса пролаять нам все, что у него на уме! – фыркнул дворф.
– Не стоит, – сказал Дзирт. – Пираты действительно искали нас.
– Но откуда они знали, где вы? – спросил Дюдермонт.
– Вспомни вспышки над Воротами Балдуpa, – сказал Вульфгар.
Дюдермонт припомнил пляску молний в ночном небе и кивнул:
– Да, сдается мне, вы ухитрились насолить могучему противнику.
– Тот, за кем мы гонимся, знал, что мы рано или поздно появимся в Воротах Балдура, – сказал Дзирт. – Он даже оставил нам послание. И для таких, как Артемис Энтрери, не составляет особого труда устроить так, чтобы кто-то сообщил ему, когда и как мы покинули город.
– Или устроить засаду, – пробормотал Вульфгар.
– Да, похоже, – согласился Дюдермонт. Дзирт промолчал. Он думал: зачем это вдруг Энтрери понадобилось устраивать засаду, после того как они проследовали за ним чуть ли не до самого Калимпорта? Нет, в игру явно включился кто-то еще, и скорее всего это Паша Пуук.
– Но нам надо обсудить кое-что еще, – сказал Дюдермонт. – «Морская фея» может продолжать плавание, но мы получили серьезные повреждения, как, впрочем, и пиратский корабль, который мы захватили.
– И ты собираешься идти в порт на двух кораблях? – спросил Вульфгар.
– Да, – ответил капитан. – А там мы освободим Пиноча и его разбойников, и они заберут свое судно.
– Пираты заслуживают другой участи, – проворчал Бренор.
– А эти повреждения, не замедлят ли они ход «Морской феи»? – спросил Дзирт, который ни на мгновение не забывал о цели своего похода.
– Увы, – ответил Дюдермонт. – Но надеюсь, что мы сможем добраться до Мемнона. Это один из портов Калимшана. Он расположен недалеко от пограничной реки Тетир. Флаг, который мы несем на мачте, послужит нам надежным пропуском. Там мы сможем сделать необходимый ремонт.
– А сколько времени на это уйдет? Дюдермонт пожал плечами:
– Неделя, а может, и больше. До тех пор пока мы не осмотрим наши повреждения, ничего определенного сказать нельзя. А когда все будет в порядке, мы, обогнув полуостров, доберемся до Калимпорта.
Друзья озабоченно переглянулись. Сколько еще суждено прожить Реджису? Могут ли они позволить себе такую задержку?
– Но есть еще один выход, – сказал Дюдермонт. – Путешествие из Мемнона в Калимпорт по воде, вокруг полуострова, мимо города Тешбурл, а затем через Сияющее море, займет гораздо больше времени, чем если двинуться напрямик -по суше. Караваны торговцев отправляются в Калимпорт едва ли не каждый день, и путешествие через пустыню Калим, хотя оно и утомительно, займет у вас всего несколько дней. – Но у нас мало золота, и мы, наверное, не сможем заплатить за проезд, – сказала Кэтти-бри.
Дюдермонт пренебрежительно махнул рукой:
– Это чепуха. Владелец любого каравана будет счастлив взять вас с собой в качестве охраны на случай встречи с разбойниками. И, кроме того, я в долгу перед вами – ведь, не окажись вас рядом, я потерял бы свой корабль. Для начала этих денег вам будет вполне достаточно. – С этими словами капитан похлопал ладонью по висевшему у него на поясе туго набитому золотыми монетами мешочку. – Впрочем, если хотите, оставайтесь на борту «Морской феи» столько, сколько нужно.
– Сколько длится переход до Мемнона? – спросил Дзирт.
– Это зависит от ветра, – ответил Дюдермонт. – Думаю, дней пять. Возможно, неделю.
– Расскажи нам о пустыне Калим, – попросил Вульфгар. – И вообще, что такое пустыня?
– Это голая, лишенная всякой растительности земля, – угрюмо сказал Дюдермонт, решив не приукрашивать то, с чем придется столкнуться друзьям, если они решат путешествовать по суше. – Голая земля, где не смолкая свирепо завывают ветры и в воздухе носятся тучи песка. Там людей подстерегают разные чудовища и многие путники, сбиваясь с дороги, гибнут от жары или от жажды, после чего стервятники добела обгладывают их кости.
Это страшное описание пустыни нисколько не смутило четверых друзей. Если не считать жары, все остальное в точности походило на их родную Долину Ледяного Ветра.
Глава 13. Добро пожаловать домой!
– Несомненно, – согласился он. – Плавая в южных морях, о таких пассажирах, как вы, можно только мечтать. Мне бы таких моряков, и тогда пираты будут поворачивать прочь, едва завидев на горизонте паруса «Морской феи»!
Вульфгар несколько расслабился.
– Я надел маску не для того, чтобы причинить кому-то зло, – сказал Дзирт. – И лживой оказалась лишь моя внешность. Мне действительно надо добраться до Калимпорта, и я не солгал, когда говорил, что спешу на помощь другу.
Дюдермонт кивнул, но не успел он и рта раскрыть, как внезапно раздался стук в дверь и в каюту просунулась голова матроса.
– Входи. В чем дело? – спросил Дюдермонт.
– Мы исправно делаем все, что ты говоришь, капитан, и ты знаешь это, – выпалил матрос. – И мы решили, что стоит высказать тебе все, что мы думаем насчет эльфа.
Дюдермонт посмотрел на вошедшего и перевел взгляд на Дзирта. Капитан гордился своей командой – большинство матросов уже много лет ходили с ним в море. Но сейчас он понятия не имел, что могло прийти им в голову. Говори, – приказал он.
– Ну… теперь мы знаем, что он темный эльф, – начал матрос. – И нам прекрасно известно, что это за народ.
Он глубоко вздохнул, тщательно подбирая слова, и Дзирт затаил дыхание. Эльф не в первый раз слышал подобные речи.
– Но эти двое только что помогли нам выпутаться из скверной истории, – внезапно сказал матрос. – Без них нам пришлось бы туго!
– И что, вы хотите, чтобы они остались на борту «Морской феи»? – улыбнувшись, спросил Дюдермонт. Команда в очередной раз не подвела его.
– Ну да! – рявкнул матрос. – И мы счастливы, что они с нами!
Тут в каюту заглянул еще один матрос, тот, который всего несколько минут назад отшатнулся от Дзирта.
– Честно говоря, я тебя просто испугался, – смущенно пробормотал он, обращаясь к эльфу.
Дзирт настолько растерялся, что даже не нашел что ответить.
– Ладно, пока, – сказал второй матрос, исчезая в коридоре.
– Ну да, мы просто хотели, чтобы ты знал наше мнение, капитан, – сказал первый матрос и последовал за своим приятелем.
– Они отличные парни, – улыбнулся Дюдермонт Дзирту и Вульфгару, когда дверь закрылась.
– А ты что скажешь? – спросил Вульфгар.
– Я привык судить и о людях, и об эльфах по их делам, – рявкнул капитан. – И потому плюнь на свою маску, Дзирт До'Урден! Без нее ты выглядишь гораздо симпатичнее!
– Жаль, что очень немногие думают так же, как ты, – ответил Дзирт.
– На «Морской фее» можешь ничего не опасаться. Битва выиграна, но нам предстоит еще многое сделать. И нам очень пригодится твоя сила, могучий варвар. Надо успеть расцепить корабли и уйти прочь из этих вод до того, как третий корабль пиратов приведет сюда целую флотилию! А ты… – продолжал он, хитро подмигнув Дзирту. – Не думаю, что кто-либо из нас сможет держать пленников в повиновении лучше, чем ты.
Дзирт сунул маску в вещевой мешок.
– Да, в некоторых случаях моя черная кожа оказывается полезной, – сказал он, тряхнув длинными снежно-белыми волосами. Они с Вульфгаром, намереваясь покинуть каюту капитана, повернулись к двери, но дверь вдруг, едва не слетев с петель, сама распахнулась перед ними.
– Неплохой клинок, эльф! – рявкнул Бренор, стоявший в коридоре в луже стекавшей с него воды, и бросил Дзирту волшебную саблю. – Придумаешь ему имя, а? У такого клинка обязательно должно быть свое собственное имя. Отличная штуковина!
– Особенно для дворфа, который собрался поохотиться на драконов, – в тон Бренору заметил Дзирт и бережно ощупал саблю, припоминая, как он нашел ее когда-то. Затем он сунул саблю в ножны вместо новой, обычной, решив, что старая будет более подходящей спутницей Сверкающему Клинку.
Бренор подошел к эльфу и крепко сжал его руку.
– Когда я увидел тебя на выступе стены, там, в ущелье… – мягко сказал он, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, -…я сразу понял, что все будет хорошо.
– Мне жаль, но это не так, – ответил Дзирт. – Реджис в беде.
Бренор подмигнул ему:
– Мы выручим его, эльф! Мы не позволим какому-то вонючему убийце прикончить нашего Пузана! – И, еще раз крепко пожав руку эльфа, дворф повернулся к Вульфгару.
Варвар хотел было что-то сказать, но у него комок подкатил к горлу. В отличие от Дзирта он даже не надеялся на то, что Бренор может быть жив, и потому, увидев своего учителя, который стал ему отцом… увидев его восставшим из могилы, варвар начисто лишился дара речи. Бренор открыл было рот, но Вульфгар схватил его за плечи и, подняв в воздух, с силой прижал дворфа к своей груди.
Прошло несколько долгих секунд, и наконец Бренор, извиваясь все телом, сумел высвободиться из железных объятий варвара и перевести дух.
– Вот если бы ты в нужный момент так же стиснул дракона… – закашлявшись, пробормотал он. – Мне бы не пришлось прыгать ему на спину, чтобы отправить зверюгу на дно ущелья!
Тут в каюту вошла промокшая до нитки Кэтти-бри. Ее темно-каштановые волосы прилипли к шее и плечам. За ней понуро плелся Пиноч. У него был вид смертельно усталого и глубоко оскорбленного человека.
Войдя в каюту, девушка посмотрела прямо в глаза Дзирту, и в ее взгляде сверкнули чувства гораздо более глубокие, нежели радость от встречи с другом.
– Я так рада, – прошептала она. – Я счастлива вновь увидеть Дзирта До'Урдена. Все это время сердцем я была с вами.
Дзирт улыбнулся и отвел глаза.
– Уж не знаю почему, но я не сомневался в том, что рано или поздно ты к нам присоединишься, причем до того, как мы закончим этот поход, – сказал он. – Я тоже рад видеть тебя.
Кэтти-бри перевела взгляд на Вульфгара. Уже дважды им приходилось расставаться, и каждый раз, когда они встречались вновь, Кэтти-бри убеждалась в том, что безумно любит его.
Вульфгар во все глаза смотрел на нее. На щеках девушки весело искрились капли соленой морской воды, но их блеск не шел ни в какое сравнение с сиянием ее улыбки. Не спуская глаз с Кэтти-бри, Вульфгар осторожно опустил Бренора на пол.
И только смущение не позволило влюбленным броситься в объятия друг другу.
– Капитан Дюдермонт, – сказал Дзирт, – познакомься. Это Бренор Боевой Топор и Кэтти-бри. Они верные друзья и отважные воины.
– Это уж точно, – усмехнулся Бренор. – Да, чуть не забыл. Мы тут привезли тебе подарок. Поскольку у нас нет с собой золота, чтобы заплатить за проезд, мы решили преподнести тебе… – С этими словами, схватив за рукав Пиноча, дворф выволок его в центр каюты. – Это, если, конечно, я не ошибаюсь, капитан того корабля, который я спалил.
– Рад видеть вас обоих, – ответил Дюдермонт. – И хочу вас заверить, что вы уже сполна заплатили за проезд. – Сказав так, капитан подошел к пирату, чтобы поближе разглядеть его. Дюдермонт сразу понял, что это не простой разбойник.
– Ты знаешь, кто я? – засопел пират, решив, что этот собеседник окажется более благоразумным, чем грубый, неотесанный дворф.
– Да, ты пират, – спокойно ответил Дюдермонт.
Пиноч, склонив голову на плечо, изучающе глянул на капитана, и его губы скривились в хитрой ухмылке.
– Доводилось ли тебе слыхать про Пиноча?
Когда пират только вошел в его каюту, Дюдермонт сразу заподозрил, что это Пиноч. Он действительно был наслышан о бесчисленных злодеяниях главаря разбойников. Да что он, капитаны всех торговых судов, плававших вдоль Побережья Мечей, много слышали о «подвигах» этого мерзавца.
– Я требую, чтобы ты отпустил меня и моих людей! – рявкнул пират.
– Всему свое время, – ответил Дюдермонт. Дзирт, Бренор, Вульфгар и Кэтти-бри, не вполне понимая, какую роль играют пираты в жизни Побережья, с интересом смотрели на капитана.
– Предупреждаю, ты жестоко поплатишься, если хоть один волос упадет с моей головы! – продолжал Пиноч, и друзья заметили, что его голос с каждым мгновением звучит все уверенней. – Я ужасно злопамятен, так же, впрочем, как и мои друзья.
Дзирт сразу понял, перед каким выбором стоит сейчас Дюдермонт.
– Отпусти этого негодяя, – сказал эльф, и в его руках блеснули волшебные сабли. – Отпусти… и дай ему оружие. Я тоже ужасно злопамятен.
Увидев на лице пирата испуг, Бренор тут же решил подыграть другу.
– Правильно, капитан. Отпусти этого пса! – прорычал дворф. – Я оставил его голову на плечах только потому, что хотел потешить тебя живым подарком. Если он тебе не нужен… – И Бренор несколько раз взмахнул топором.
Тут и Вульфгар наконец понял, что затевают его друзья.
– Никаких сабель и топоров! Будем драться голыми руками на вершине грот-мачты, в «вороньем гнезде»! – проревел варвар и напряг свои мышцы так, что они, казалось, вот-вот лопнут. – Драться будем один на один! Только пират и я! Победитель познает вкус славной победы, а неудачник пусть разобьется в лепешку!
Пиноч, не в силах вымолвить ни слова, ошеломленно взирал на трех неистовых воинов. Затем он с надеждой взглянул в сторону Дюдермонта.
– Эй, вы! До чего же все это скучно! – рассмеялась Кэтти-бри, которой ужасно не хотелось оставаться в стороне. – Ну что забавного в том, что кто-то из вас разорвет его на части? Давайте лучше посадим мерзавца в шлюпку, и пусть себе плывет куда хочет. – Внезапно веселая улыбка исчезла с ее лица. – Посадите его в шлюпку, – повторила она. – И посмотрим, удастся ли ему увернуться от моих верных серебряных стрел!
– Хорошо, капитан Пиноч, – сказал Дюдермонт, едва сдерживая смех. – Я вовсе не хочу навлечь на себя гнев пиратов. И потому ты свободен! Иди куда хочешь.
Пиноч подскочил к Дюдермонту и испуганно заглянул ему в глаза.
– Конечно, ты и твои люди можете оставаться в трюме, под моей личной защитой, до прихода в порт, – продолжал капитан «Морской феи».
– А эти четверо, что, не подчиняются тебе? – рявкнул пират.
– Они не из моего экипажа, – ответил Дюдермонт. – И поверь, если они вздумают прикончить тебя, я ничем не смогу помешать им.
– Вообще-то, у моих сородичей не принято сохранять жизнь врагам, – сказал Дзирт таким тоном, что все присутствующие, включая его друзей, невольно вздрогнули. – Но, учитывая, что мне нужен ты, капитан Дюдермонт, и твой корабль… – С этими словами эльф молниеносным движением вернул сабли в ножны. – Пусть эта гнусная тварь живет, если ты выполнишь наш уговор до конца.
– Ну так что, в трюм, капитан Пиноч? – спросил Дюдермонт и, зная, каков будет ответ, дал знак двум матросам проводить главаря пиратов к его товарищам.
Пиноч злобно взглянул на Дзирта.
– Если ты еще когда-нибудь появишься в этих водах… – угрожающе пробормотал он.
Бренор сильнейшим пинком вышвырнул пирата в коридор.
– Только еще раз открой рот, паршивый пес! – взревел дворф. – Я отрежу твой вонючий язык еще до того, как ты что-нибудь пискнешь!
И Пиноч, сопровождаемый матросами Дюдермонта, не издав ни звука, поплелся в трюм.
***
Поздно вечером, оставив команду «Морской феи» заниматься ремонтом, друзья собрались в каюте Дзирта и Вульфгара, чтобы послушать рассказ Бренора о его приключениях в Мифрил Халле. Вскоре на небе высыпали звезды, но дворф все рассказывал и рассказывал друзьям о тех несметных сокровищах, которые он обнаружил, блуждая по туннелям горного города, о схватках с дозорами дергаров и, наконец, о том, как ему удалось выбраться наружу.
Кэтти-бри сидела прямо напротив Бренора, глядя на дворфа через пляшущее пламя стоящей на столе свечи. Она уже один раз слышала эту полную захватывающих дух подробностей историю, но Бренор был на редкость хорошим рассказчиком, и Кэтти-бри вновь захватили события, которые пережил дворф. Вульфгар придвинулся к ней и обнял девушку за плечи.
Дзирт, стоя у иллюминатора, задумчиво смотрел на ночное небо. Все было как в старые добрые времена, словно какой-то добрый волшебник вдруг принес в каюту частичку Долины Ледяного Ветра, там они частенько собирались вместе, чтобы поведать друг другу истории о своих приключениях, а то и просто для того, чтобы молча посидеть у жарко пылающего камина. Впрочем, в те времена их всегда было пятеро, и пятый член их компании неизменно преподносил им какую-нибудь забавную историю, в сравнении с которой все их похождения, вместе взятые, казались скучноватыми.
Отвернувшись от окна, Дзирт взглянул на своих друзей и подумал, а скорее, понадеялся на то, что настанет день, когда они вновь соберутся вместе – впятером.
Услышав стук в дверь, сидевшие за столом, включая и самого Бренора, подскочили от неожиданности – настолько увлек их рассказ дворфа. Дзирт распахнул дверь, и в каюту вошел капитан Дюдермонт.
– Добрый вечер, – сказал он. – Я не хотел мешать вам, но у меня есть новости.
– Стоило мне добраться до самого интересного… – простонал дворф.
– Я еще раз говорил с Пиночем, – сказал Дюдермонт. – В этих водах он один из самых грозных разбойников. Мне весь день не давала покоя мысль о том, что за нами охотились целых три корабля. Он явно хотел что-то заполучить.
– Ну конечно. Нас, – рассудил Дзирт.
– Прямо он этого не признал, – ответил Дюдермонт. – Но думаю, так оно и есть. Надеюсь, вы понимаете, что я не могу слишком уж давить на него.
– Пф! Да я в два счета заставлю этого паршивого пса пролаять нам все, что у него на уме! – фыркнул дворф.
– Не стоит, – сказал Дзирт. – Пираты действительно искали нас.
– Но откуда они знали, где вы? – спросил Дюдермонт.
– Вспомни вспышки над Воротами Балдуpa, – сказал Вульфгар.
Дюдермонт припомнил пляску молний в ночном небе и кивнул:
– Да, сдается мне, вы ухитрились насолить могучему противнику.
– Тот, за кем мы гонимся, знал, что мы рано или поздно появимся в Воротах Балдура, – сказал Дзирт. – Он даже оставил нам послание. И для таких, как Артемис Энтрери, не составляет особого труда устроить так, чтобы кто-то сообщил ему, когда и как мы покинули город.
– Или устроить засаду, – пробормотал Вульфгар.
– Да, похоже, – согласился Дюдермонт. Дзирт промолчал. Он думал: зачем это вдруг Энтрери понадобилось устраивать засаду, после того как они проследовали за ним чуть ли не до самого Калимпорта? Нет, в игру явно включился кто-то еще, и скорее всего это Паша Пуук.
– Но нам надо обсудить кое-что еще, – сказал Дюдермонт. – «Морская фея» может продолжать плавание, но мы получили серьезные повреждения, как, впрочем, и пиратский корабль, который мы захватили.
– И ты собираешься идти в порт на двух кораблях? – спросил Вульфгар.
– Да, – ответил капитан. – А там мы освободим Пиноча и его разбойников, и они заберут свое судно.
– Пираты заслуживают другой участи, – проворчал Бренор.
– А эти повреждения, не замедлят ли они ход «Морской феи»? – спросил Дзирт, который ни на мгновение не забывал о цели своего похода.
– Увы, – ответил Дюдермонт. – Но надеюсь, что мы сможем добраться до Мемнона. Это один из портов Калимшана. Он расположен недалеко от пограничной реки Тетир. Флаг, который мы несем на мачте, послужит нам надежным пропуском. Там мы сможем сделать необходимый ремонт.
– А сколько времени на это уйдет? Дюдермонт пожал плечами:
– Неделя, а может, и больше. До тех пор пока мы не осмотрим наши повреждения, ничего определенного сказать нельзя. А когда все будет в порядке, мы, обогнув полуостров, доберемся до Калимпорта.
Друзья озабоченно переглянулись. Сколько еще суждено прожить Реджису? Могут ли они позволить себе такую задержку?
– Но есть еще один выход, – сказал Дюдермонт. – Путешествие из Мемнона в Калимпорт по воде, вокруг полуострова, мимо города Тешбурл, а затем через Сияющее море, займет гораздо больше времени, чем если двинуться напрямик -по суше. Караваны торговцев отправляются в Калимпорт едва ли не каждый день, и путешествие через пустыню Калим, хотя оно и утомительно, займет у вас всего несколько дней. – Но у нас мало золота, и мы, наверное, не сможем заплатить за проезд, – сказала Кэтти-бри.
Дюдермонт пренебрежительно махнул рукой:
– Это чепуха. Владелец любого каравана будет счастлив взять вас с собой в качестве охраны на случай встречи с разбойниками. И, кроме того, я в долгу перед вами – ведь, не окажись вас рядом, я потерял бы свой корабль. Для начала этих денег вам будет вполне достаточно. – С этими словами капитан похлопал ладонью по висевшему у него на поясе туго набитому золотыми монетами мешочку. – Впрочем, если хотите, оставайтесь на борту «Морской феи» столько, сколько нужно.
– Сколько длится переход до Мемнона? – спросил Дзирт.
– Это зависит от ветра, – ответил Дюдермонт. – Думаю, дней пять. Возможно, неделю.
– Расскажи нам о пустыне Калим, – попросил Вульфгар. – И вообще, что такое пустыня?
– Это голая, лишенная всякой растительности земля, – угрюмо сказал Дюдермонт, решив не приукрашивать то, с чем придется столкнуться друзьям, если они решат путешествовать по суше. – Голая земля, где не смолкая свирепо завывают ветры и в воздухе носятся тучи песка. Там людей подстерегают разные чудовища и многие путники, сбиваясь с дороги, гибнут от жары или от жажды, после чего стервятники добела обгладывают их кости.
Это страшное описание пустыни нисколько не смутило четверых друзей. Если не считать жары, все остальное в точности походило на их родную Долину Ледяного Ветра.
Глава 13. Добро пожаловать домой!
Над лазурной гладью Сияющего моря распускались тысячи парусов, во все стороны до самого горизонта простирались пристани и склады. С какой бы стороны ни входили путешественники в город, это в любом случае заняло бы несколько часов.
Калимпорт, крупнейший город Калимшана, представлял собой удивительно пеструю смесь дворцов и хижин. Высокие силуэты надменных башен горделиво возвышались над равнинами и пологими холмами, усеянными приземистыми деревянными домиками. Один только городской рынок в несколько раз превышал по площади всю территорию Глубоководья.
Энтрери и Реджис вышли из портового района и двинулись в город. Хафлинг не сопротивлялся – знакомые образы, звуки и запахи огромного города, пробудив множество воспоминаний, с головой поглотили его. И под ворохом этих воспоминаний, навеянных некогда покинутой родиной, Реджис на время забыл о том, что совсем скоро ему предстоит встреча с Пашой Пууком.
Здесь прошло его детство. Рано осиротев, маленький бродяга днем бесцельно слонялся по городу, пытаясь стащить что-нибудь у уличных торговцев, а ночью сворачивался клубочком у костров, которые разводили в темных аллеях такие же, как и он сам, отверженные. И все-таки Реджис разительно отличался от своих товарищей по несчастью. Будучи еще совсем юным воришкой, он уже обладал каким-то непостижимым очарованием и удачливостью, которые неизменно помогали ему выпутываться из самых неприятных историй. Наблюдая за ним, обитатели улиц многозначительно переглядывались.
В конце концов ему повезло: он попал в один из домов терпимости, которых много было в портовом городе. Обитательницы дома хорошо относились к Реджису. За ту работу, которую он выполнял, помогая на кухне и в уборке, хафлинг получил возможность увидеть, как живут богачи, – почувствовать прелести жизни, на которую его старые друзья могли лишь с завистью взирать издали. Позднее, заметив в нем удивительную, видимо врожденную, способность дурачить других, девицы познакомили его с одним из самых искусных воров, каких только знал этот город: с Пашой Пууком, который впоследствии стал его учителем.
Стоило имени Пуука прийти ему на ум, и Реджис вздрогнул так, словно получил крепкую затрещину, и мигом вспомнил, что его ожидает. Ведь в свое время он был любимцем Пуука. Хафлинг настолько ловко расправлялся с кошельками и сумками горожан, что магистр по праву гордился его искусством – ведь именно он выучил и воспитал Реджиса. Но сейчас это могло лишь ухудшить его положение. Реджис знал, что Пуук ни за что не простит ему предательства.
В этот момент Энтрери, приподняв хафлинга за шиворот, развернул его в сторону Круга Мошенников, и Реджис увидел в дальнем конце улицы, немного не доходя до тупика, ничем не примечательное бревенчатое трехэтажное здание, на фасаде которого виднелась одна-единственная еле заметная дверь. Но хафлинг отлично знал, какие богатства скрываются за этой дверью.
И какие ужасы.
Ноги отказались повиноваться ему, и Энтрери, ни на мгновение не замедлив шаг, снова схватил хафлинга за шиворот и потащил за собой.
– Дзирт, Дзирт, где ты? – прошептал Реджис, всей душой надеясь, что его друзья рядом и вот-вот бросятся ему на помощь, но понимая: на этот раз он завяз так глубоко, что выбраться уже вряд ли удастся.
Стоило им приблизиться к двери, как у них на пути возникли два одетых в лохмотья бродяги. Это были охранники. Энтрери, не проронив ни слова, бросил на них испепеляющий взгляд и двинулся дальше.
И тут охранники узнали убийцу. Один из них, отскочив в сторону, едва не упал, а другой стремглав бросился к двери и громко постучал. В двери открылось маленькое окошко и показалось лицо привратника. В следующее мгновение дверь широко распахнулась.
Один только вид здания Гильдии воров оказался для хафлинга невыносимым. В глазах у него потемнело, и Реджис лишился чувств. Поняв, что несчастный уже не может идти сам, Энтрери, не изменившись в лице, забросил обмякшее тело своего пленника на плечи и, придерживая его, словно мешок, начал спускаться по расположенной сразу за дверью лестнице.
Навстречу ему вышли еще несколько охранников, но Энтрери не обратил на них внимания. С тех пор как он по просьбе Паши Пуука отправился в погоню за Реджисом, прошло уже три года, но, несмотря на это, убийца отлично помнил, как устроено здание. Миновав несколько залов, он спустился еще на один этаж и начал подъем по длинной винтовой лестнице. Вскоре он опять поднялся до уровня земли и двинулся дальше, на третий этаж дома.
Реджис постепенно пришел в себя. Мелькавшие перед глазами тени приняли реальные очертания, и хафлинг окончательно вспомнил, где он находится. Энтрери держал Реджиса за щиколотки, и его голова болталась примерно посредине спины убийцы… а рука хафлинга раскачивалась в каком-то дюйме от торчащей из ножен украшенной изумрудами рукояти кинжала. Впрочем, Реджис отлично понимал, что, даже если он и успеет быстро выхватить оружие, спастись не удастся. Энтрери крепко держал его, позади шагали два вооруженных охранника, а из дверей то и дело выглядывали любопытные.
Слух о возвращении убийцы распространялся по зданию, намного опережая Энтрери.
Чуть изогнувшись, Реджис высунул голову из-под руки убийцы и краем глаза заметил, что они подходят к последней площадке. Четверо охранников, не задавая лишних вопросов, дружно расступились, открыв им дорогу в небольшой коридор, в конце которого виднелась украшенная причудливым орнаментом обитая железом дверь.
Дверь Паши Пуука.
У Реджиса вновь потемнело в глазах.
Энтрери вошел в центральный зал и сразу понял, что его ждали. Пуук сидел на троне, у его ног лежал любимец леопард, а рядом с троном стоял Ла Валль. Увидев столь долго отсутствовавшего компаньона, все трое нисколько не удивились.
Убийца и магистр довольно долго разглядывали друг друга. Чего-чего, а столь торжественной и церемонной встречи Энтрери никак не ожидал.
«Что-то здесь не так», – подумал убийца.
Сняв Реджиса с плеча, Энтрери, все еще держа его вниз головой, вытянул руку и продемонстрировал Пууку свою добычу. Заметив, что хафлинг снова лишился чувств, Энтрери разжал пальцы, и Реджис шлепнулся на пол.
Пуук первым нарушил молчание.
– Прошло долгих три года, – сказал он, вставая с трона.
Энтрери кивнул:
– Отправляясь в путь, я предупреждал тебя, что поиски этого плута могут занять много времени. Так оно и оказалось – маленький воришка удрал на самый край Мира.
– Но от тебя ему, конечно, уйти не удалось? – злорадно спросил Пуук. – Что ж, ты, как всегда, блестяще справился с заданием, Артемис Энтрери. И можешь не сомневаться, что твой труд будет щедро оплачен. Как я и обещал.
Пуук снова опустился на трон и, покусывая ноготь, погрузился в раздумья, то и дело подозрительно поглядывая на Энтрери.
Энтрери никак не мог сообразить, почему после стольких лет тяжелейшей погони, после того, как он успешно справился с заданием, Пуук встречает его так холодно. Ведь до того, как на поиски отправился он, Артемис Энтрери, Реджис успешно скрывался от магистра в течение целых пяти лет. Памятуя об этом, Энтрери считал, что три года, за которые он настиг и доставил хафлинга назад, вовсе не такой уж большой срок.
Убийца терпеть не мог загадок.
– Если тебя что-то смущает, говори! – прорычал он, обращаясь к Пууку.
– Да, было тут одно препятствие, – напустив на себя таинственный вид, прошептал Пуук, делая особое ударение на том, что неведомого препятствия уже не существует.
Энтрери, окончательно сбитый с толку, сделал шаг назад.
В этот момент Реджис пришел в себя и заворочался, пытаясь сесть, но всецело поглощенные разговором Энтрери и Пуук этого даже не заметили.
– За тобой кое-кто гонится, – объяснил Пуук, прекрасно знавший, сколь опасно делать слишком долгие паузы в разговоре, имея дело с убийцей. – Это друзья хафлинга?
Реджис навострил уши.
Энтрери не ответил. Он попытался сообразить, на что намекает Пуук, и почти сразу догадался, что скорее всего Оберон сообщил магистру гораздо больше, чем следовало. Поняв это, убийца тут же наказал себе обязательно заглянуть к чародею в следующий раз, когда ему приведется проезжать через Ворота Балдура. Надо будет разъяснить этому глупцу, в чем разница между верностью своему господину и предательством. Еще никому не удавалось дважды смешать его карты. И у Оберона второй такой возможности не будет.
Калимпорт, крупнейший город Калимшана, представлял собой удивительно пеструю смесь дворцов и хижин. Высокие силуэты надменных башен горделиво возвышались над равнинами и пологими холмами, усеянными приземистыми деревянными домиками. Один только городской рынок в несколько раз превышал по площади всю территорию Глубоководья.
Энтрери и Реджис вышли из портового района и двинулись в город. Хафлинг не сопротивлялся – знакомые образы, звуки и запахи огромного города, пробудив множество воспоминаний, с головой поглотили его. И под ворохом этих воспоминаний, навеянных некогда покинутой родиной, Реджис на время забыл о том, что совсем скоро ему предстоит встреча с Пашой Пууком.
Здесь прошло его детство. Рано осиротев, маленький бродяга днем бесцельно слонялся по городу, пытаясь стащить что-нибудь у уличных торговцев, а ночью сворачивался клубочком у костров, которые разводили в темных аллеях такие же, как и он сам, отверженные. И все-таки Реджис разительно отличался от своих товарищей по несчастью. Будучи еще совсем юным воришкой, он уже обладал каким-то непостижимым очарованием и удачливостью, которые неизменно помогали ему выпутываться из самых неприятных историй. Наблюдая за ним, обитатели улиц многозначительно переглядывались.
В конце концов ему повезло: он попал в один из домов терпимости, которых много было в портовом городе. Обитательницы дома хорошо относились к Реджису. За ту работу, которую он выполнял, помогая на кухне и в уборке, хафлинг получил возможность увидеть, как живут богачи, – почувствовать прелести жизни, на которую его старые друзья могли лишь с завистью взирать издали. Позднее, заметив в нем удивительную, видимо врожденную, способность дурачить других, девицы познакомили его с одним из самых искусных воров, каких только знал этот город: с Пашой Пууком, который впоследствии стал его учителем.
Стоило имени Пуука прийти ему на ум, и Реджис вздрогнул так, словно получил крепкую затрещину, и мигом вспомнил, что его ожидает. Ведь в свое время он был любимцем Пуука. Хафлинг настолько ловко расправлялся с кошельками и сумками горожан, что магистр по праву гордился его искусством – ведь именно он выучил и воспитал Реджиса. Но сейчас это могло лишь ухудшить его положение. Реджис знал, что Пуук ни за что не простит ему предательства.
В этот момент Энтрери, приподняв хафлинга за шиворот, развернул его в сторону Круга Мошенников, и Реджис увидел в дальнем конце улицы, немного не доходя до тупика, ничем не примечательное бревенчатое трехэтажное здание, на фасаде которого виднелась одна-единственная еле заметная дверь. Но хафлинг отлично знал, какие богатства скрываются за этой дверью.
И какие ужасы.
Ноги отказались повиноваться ему, и Энтрери, ни на мгновение не замедлив шаг, снова схватил хафлинга за шиворот и потащил за собой.
– Дзирт, Дзирт, где ты? – прошептал Реджис, всей душой надеясь, что его друзья рядом и вот-вот бросятся ему на помощь, но понимая: на этот раз он завяз так глубоко, что выбраться уже вряд ли удастся.
Стоило им приблизиться к двери, как у них на пути возникли два одетых в лохмотья бродяги. Это были охранники. Энтрери, не проронив ни слова, бросил на них испепеляющий взгляд и двинулся дальше.
И тут охранники узнали убийцу. Один из них, отскочив в сторону, едва не упал, а другой стремглав бросился к двери и громко постучал. В двери открылось маленькое окошко и показалось лицо привратника. В следующее мгновение дверь широко распахнулась.
Один только вид здания Гильдии воров оказался для хафлинга невыносимым. В глазах у него потемнело, и Реджис лишился чувств. Поняв, что несчастный уже не может идти сам, Энтрери, не изменившись в лице, забросил обмякшее тело своего пленника на плечи и, придерживая его, словно мешок, начал спускаться по расположенной сразу за дверью лестнице.
Навстречу ему вышли еще несколько охранников, но Энтрери не обратил на них внимания. С тех пор как он по просьбе Паши Пуука отправился в погоню за Реджисом, прошло уже три года, но, несмотря на это, убийца отлично помнил, как устроено здание. Миновав несколько залов, он спустился еще на один этаж и начал подъем по длинной винтовой лестнице. Вскоре он опять поднялся до уровня земли и двинулся дальше, на третий этаж дома.
Реджис постепенно пришел в себя. Мелькавшие перед глазами тени приняли реальные очертания, и хафлинг окончательно вспомнил, где он находится. Энтрери держал Реджиса за щиколотки, и его голова болталась примерно посредине спины убийцы… а рука хафлинга раскачивалась в каком-то дюйме от торчащей из ножен украшенной изумрудами рукояти кинжала. Впрочем, Реджис отлично понимал, что, даже если он и успеет быстро выхватить оружие, спастись не удастся. Энтрери крепко держал его, позади шагали два вооруженных охранника, а из дверей то и дело выглядывали любопытные.
Слух о возвращении убийцы распространялся по зданию, намного опережая Энтрери.
Чуть изогнувшись, Реджис высунул голову из-под руки убийцы и краем глаза заметил, что они подходят к последней площадке. Четверо охранников, не задавая лишних вопросов, дружно расступились, открыв им дорогу в небольшой коридор, в конце которого виднелась украшенная причудливым орнаментом обитая железом дверь.
Дверь Паши Пуука.
У Реджиса вновь потемнело в глазах.
***
Энтрери вошел в центральный зал и сразу понял, что его ждали. Пуук сидел на троне, у его ног лежал любимец леопард, а рядом с троном стоял Ла Валль. Увидев столь долго отсутствовавшего компаньона, все трое нисколько не удивились.
Убийца и магистр довольно долго разглядывали друг друга. Чего-чего, а столь торжественной и церемонной встречи Энтрери никак не ожидал.
«Что-то здесь не так», – подумал убийца.
Сняв Реджиса с плеча, Энтрери, все еще держа его вниз головой, вытянул руку и продемонстрировал Пууку свою добычу. Заметив, что хафлинг снова лишился чувств, Энтрери разжал пальцы, и Реджис шлепнулся на пол.
Пуук первым нарушил молчание.
– Прошло долгих три года, – сказал он, вставая с трона.
Энтрери кивнул:
– Отправляясь в путь, я предупреждал тебя, что поиски этого плута могут занять много времени. Так оно и оказалось – маленький воришка удрал на самый край Мира.
– Но от тебя ему, конечно, уйти не удалось? – злорадно спросил Пуук. – Что ж, ты, как всегда, блестяще справился с заданием, Артемис Энтрери. И можешь не сомневаться, что твой труд будет щедро оплачен. Как я и обещал.
Пуук снова опустился на трон и, покусывая ноготь, погрузился в раздумья, то и дело подозрительно поглядывая на Энтрери.
Энтрери никак не мог сообразить, почему после стольких лет тяжелейшей погони, после того, как он успешно справился с заданием, Пуук встречает его так холодно. Ведь до того, как на поиски отправился он, Артемис Энтрери, Реджис успешно скрывался от магистра в течение целых пяти лет. Памятуя об этом, Энтрери считал, что три года, за которые он настиг и доставил хафлинга назад, вовсе не такой уж большой срок.
Убийца терпеть не мог загадок.
– Если тебя что-то смущает, говори! – прорычал он, обращаясь к Пууку.
– Да, было тут одно препятствие, – напустив на себя таинственный вид, прошептал Пуук, делая особое ударение на том, что неведомого препятствия уже не существует.
Энтрери, окончательно сбитый с толку, сделал шаг назад.
В этот момент Реджис пришел в себя и заворочался, пытаясь сесть, но всецело поглощенные разговором Энтрери и Пуук этого даже не заметили.
– За тобой кое-кто гонится, – объяснил Пуук, прекрасно знавший, сколь опасно делать слишком долгие паузы в разговоре, имея дело с убийцей. – Это друзья хафлинга?
Реджис навострил уши.
Энтрери не ответил. Он попытался сообразить, на что намекает Пуук, и почти сразу догадался, что скорее всего Оберон сообщил магистру гораздо больше, чем следовало. Поняв это, убийца тут же наказал себе обязательно заглянуть к чародею в следующий раз, когда ему приведется проезжать через Ворота Балдура. Надо будет разъяснить этому глупцу, в чем разница между верностью своему господину и предательством. Еще никому не удавалось дважды смешать его карты. И у Оберона второй такой возможности не будет.