Сальваторе Роберт. Тысяча орков

   Дворфы не жаловались, а когда они выходили к оврагу или к особенно глубокой расщелине, через которую не мог переехать фургон, то группа дворфов вставала позади каждой повозки, поднимала фургон на крепких руках и переносила через препятствие. Таков был их метод, исполненный расчетливости и презрения к невзгодам, что позволял дюйм за дюймом прокладывать туннели в крепких скалах.
   Наблюдая за переходом дворфов, Дзирт сполна оценил ту решимость и дальновидность, благодаря которым создавались дивные поселения, подобные Мифрил Халлу. Подобное терпение позволило Бренору и его сородичам создать Клык Защитника, упорно гравируя на боевой части топора — там, где одно неверное движение резца смогло бы разрушить всю работу — изображение триады богов дворфов.
   На второй день, вскоре после того, как они покинули Хедрунский перевал, когда деревья Тайного Леса приблизились настолько, что путники слышали птичье пение на ветвях деревьев, во главе каравана раздался крик, подтвердивший опасения Бренора:
   — За деревьями — орки!
   — Встать боевым строем! — призвал подданных Бренор.
   — Первая левая фаланга, встать клином! — прокричал Дагнаббит. — Первая правая фаланга — в каре!
   Слева, вдалеке от древесной чащи, Дзирт и Кэтти-бри наблюдали, с какой точностью выполняют команды закаленные в боях воины-дворфы, и увидели, как из леса выбежала небольшая шайка орков и направилась к передним фургонам.
   Видимо, орки не смогли разведать о составе каравана, ибо, едва миновав заросли и увидев выстроившихся перед ними в ряды воинов, они начали останавливаться, замедляя ход и спотыкаясь друг о друга, попадали, а после и вовсе кинулись бежать.
   Сколь непохожи были их действия на спокойное поведение в бою закаленных войной дворфов! Впрочем, среди дворфов имелись и исключения. По-особому выстроились Тибблдорф Пуэнт и его «веселые мясники», следуя собственной тактике, оставляя без внимания призывы Бренора и Дагнаббита.
   Тибблдорф и его бойцы называли это атакой, но Дзирту и Кэтти-бри зрелище больше напоминало лавину. Загикали, заулюлюкали Пуэнт и его головорезы, и сломя голову ринулись следом за орками в темную сень леса, пересекая первые ряды вражеской обороны с полнейшим безразличием к собственной судьбе.
   — Возможно, орки расставили западню, — предостерегла Кэтти-бри. — Быть может, они показали нам лишь малую часть своего войска, чтобы заманить в свои сети.
   И тотчас же к югу от каравана, близ основной массы путников, раздались крики, и оттуда, куда пошли «веселые мясники», полетели мелкая живность и растительность, полетели вперемежку с кусками орочьих тел.
   — Значит, то были глупые орки, — заметил Дзирт. Ведя следом за собой Кэтти-бри, точно взятую на
   буксир каравеллу, темный эльф начал спускаться вниз, чтобы присоединиться в битве к королю Бренору. Дроу и женщина приблизились к королю: подбоченившись, он стоял на козлах фургона, и его вплотную окружали умело выстроившиеся дворфы. Защитное каре разомкнулось, выпустило выстроившихся клином воинов, и еще два отряда были готовы к атаке.
   — Разве ты не желаешь повеселиться? — спросил Бренор.
   Дзирт оглянулся, окинул взором лес, начинавшуюся стычку и боевые приготовления, подобные пробуждению вулкана, и покачал головой.
   — Слишком опасно, — пояснил дроу.
   — Проклятый Пуэнт не способен уяснить, что такое дисциплина, — проворчал Бренор друзьям.
   Но вздрогнул Бренор, и вздрогнули Дзирт с Кэтти-бри, и вздрогнул Реджис, что стоял близ Бренора, когда из подлеска вылетел кувырком и пронесся в воздухе орк, приземлившись ничком перед дворфами. Не успели воины Бренора что-либо предпринять, как из переплетения вековых ветвей донесся до самых небес рев, и потрясенные дворфы заметили, что в древесной кроне подбежал к краю ветви и метнулся вниз Тибблдорф Пуэнт.
   Не успел орк привстать, как Пуэнт обрушился ему на спину, и прижал врага к земле. Орку посчастливилось, ибо тот был уже мертв, однако неистовый берсерк забился в конвульсиях, превращая орка в кровавое месиво своей кольчугой.
   Пуэнт подпрыгнул и пустился скакать в разные стороны.
   — О, мой король, ты можешь приказывать двигаться дальше! — прокричал он Бренору. — Мы здесь скоро управимся!
   — И никогда уж больше не бывать Тайному Лесу таким же, как прежде, — пробормотал Дзирт себе под нос.
   — Будь я белкой, поразмыслила бы, как обзавестись домом в другом месте, — вставила Кэтти-бри.
   — Я бы на месте белки нанял большую птицу, чтобы унесла меня отсюда, — добавил Реджис.
   — Следует ли нам держать оборону? — обратился к Бренору Дагнаббит.
   — Нет, пусть фургоны двигаются, — ответил король дворфов, сопровождая свои слова взмахом руки. — Если мы останемся здесь, то нас всех забрызгают кровью.
   Чуть позже к соплеменникам под звуки боевых и победоносных песен присоединился и Пуэнт со своими бойцами (некоторые были ранены, но не обращали на это никакого внимания). Песни были легки, и напоминали веселые присловья играющих детей.
   Чуть позже Дзирт признался подруге, когда дроу и Кэтти-бри вместе с Гвенвивар совершали повторный обход северного склона:
   — Когда я смотрю на Пуэнта, то задумываюсь, уж не понапрасну ли я потратил всю юность на учебу?
   — Да, а мог бы развлекаться, часами стуча головой о каменную стену, как Пуэнт и его ребята.
   — Без шлема?
   — Да, — подтвердила женщина, и даже тени улыбки не мелькнуло на ее лице. — Впрочем, я полагаю, что ради безопасности королевства Бренор предоставил ему довольно непрочную стенку.
   — А-а-а, — протянул Дзирт, кивая, и тут же беспомощно покачал головой.
   Впредь караван не сталкивался ни с одной из орочьих шаек. Медленно и с трудом продвигались путники, но никто из дворфов не жаловался — даже когда пришлось провести немало времени под дождем, разбирая на пути остатки старого каменного завала.
   Дни шли за днями, и все громче раздавался ропот в веренице фургонов, ибо мало-помалу становилось ясно: нескоро Бренор намеревался свернуть к югу.
   — Орки, — произнесла Кэтти-бри, изучив смазанный след, оставленный в грязи перевала. Женщина подняла голову и осмотрелась, точно пробуя на вкус воздух и ветер. — Быть может, несколько дней пути…
   — Наконец-то осталось несколько дней, — откликнулся Дзирт. Он находился неподалеку, прислонившись к валуну и скрестив на груди руки, изучая деятельность подруги с таким видом, точно ему было известно нечто, недоступное ее пониманию.
   — В чем дело? — откликнулась Кэтти-бри на красноречивое молчание темного эльфа.
   — Полагаю, мне доступна более широкая перспектива, — ответил Дзирт.
   Кэтти-бри прищурилась, пронзила дроу тяжелым взглядом, поджала губы и усмехнулась, точно в зеркале отражая лукавую ухмылку дроу. Женщина намеревалась произнести нечто, далекое от похвалы, но внезапно поняла, что возможно, темный эльф изъяснялся буквально. Воительница выпрямилась и отступила на шаг, разглядывая след издалека. И лишь тогда она заметила, что след орка оставлен внутри отпечатка второй, гораздо более крупной ступни.
   Гораздо более крупной…
   — Орк прошел первым, — без тени сомнения заявила она.
   — Откуда ты знаешь? — Дзирт отнюдь не изображал наставника — он испытывал неподдельный интерес: из чего вывела подобное суждение женщина?
   — Вероятно, великан гнался за орком — вряд ли орк стал бы гнаться за великаном.
   — Откуда ты знаешь, что они не шли вместе? Кэтти-бри вновь взглянула на следы:
   — Это не великан с холмов, — пояснила она, ибо великаны с холмов зачастую заключали с орками союзы. — Чересчур большой.
   — Возможно, горный великан, — заметил Дзирт. — Такой же, как с холмов, только крупнее.
   Кэтти-бри с сомнением покачала головой. Мало кто из горных великанов носил обувь — в лучшем случае они обертывали ноги шкурами, и то изредка. Четкий отпечаток великанского каблука навел воительницу на мысль о том, что сапог сработан превосходно. Более того, ступня была довольно узкой для великана, в то время как горные великаны были известны тем, что имели огромные, широкие ступни.
   — Башмаки могли обуть каменные великаны, да и снежные постоянно ходят обутыми, — рассудила женщина.
   — Так ты полагаешь, что великан гнался за орком? Кэтти-бри вновь смерила Дзирта взглядом и пожала
   плечами. Недвусмысленные намеки (а Дзирт явно не задавал бесхитростных вопросов) навели воительницу на мысль о том, сколь, в сущности, малоправдоподобны были ее построения.
   — Возможно, гнался, — произнесла она. — Или, быть может, они проходили здесь просто так, каждый сам по себе. А может, они заняты общим делом.
   — Снежный великан — и орк? — прозвучал полный сомнения вопрос.
   — Человеческая женщина — и дроу? — раздался язвительный ответ, вызвав смех Дзирта.
   И они пошли дальше, не утруждая себя излишними заботами. Следы были старыми, и пусть даже здесь прошел один орк или несколько, пусть даже проходил великан, а то и двое — они еще призадумаются, прежде чем атаковать армию в пять сотен дворфов.
   Медленно, упорно прокладывали мучимые жаждой дворфы путь по жаре, на запад, и ни одна тварь не показалась перед войском. Путники одолели пыльный перевал, солнце светило им в спины, но лишь они встали на горной гряде и оглянулись, лишь посмотрели вниз — и точно переродился весь мир.
   Внизу перед ними виднелась широкая, каменистая долина, на которой, точно башни, и на юге, и на севере возвышались горы. Тени покрывали долину, и даже там, где, казалось, не было ничего, что смогло бы задержать солнечный свет, земля казалась мертвенной, мрачной и до некоторой степени таинственной. Над долиной реяли обрывки тумана, хотя нигде не было видно ни водяного источника, ни зарослей травы, где скапливалась бы роса.
   Первыми с перевала спустились вниз Бренор, Реджис, Дагнаббит и Вульфгар с семьей, застав Дзирта и Кэтти-бри в ожидании фургона.
   — Тебе не по нраву вид? — обратился Бренор с вопросом к Дзирту, заметив смятение на обычно спокойном лице темного эльфа.
   Дзирт покачал головою, точно не в силах подобрать слов.
   — Странное чувство, — пояснил он.
   Эльф оглянулся на мрачную долину, и вновь покачал головой.
   — Мне тоже кажется, будто за нами наблюдают, — подтвердила Кэтти-бри.
   — Возможно, на вас действительно смотрят, — сказал Бренор.
   Дворф щелкнул кнутом, отправив вниз по перевалу лошадей, которые, казалось, тоже испытывали немалое волнение. Бренор рассмеялся, но те, кто окружал его, отнюдь не были веселы, и прежде всего — Вульфгар: то и дело он оглядывался на Делли и Кэлси.
   — Не следует вести свой фургон во главе каравана, — напомнил Бренору Дзирт.
   — А я ему уже говорил, — подтвердил Дагнаббит. Бренор лишь презрительно фыркнул и погнал
   упряжку вперед, выкрикивая приказания возницам на фургонах, что ехали позади, и воинам, что шли по сторонам.
   — Ба, да все оробели, — сетовал Бренор.
   — А разве ты не чувствуешь? — спросил Дагнаббит.
   — Чувствую? Да я прямо плаваю в этом с головой, ты, короткобородый! Мы остановимся на привал прямо здесь, — договорил он, указывая на участок ровной, голой земли прямо внизу перед ними, на расстоянии около одной трети пути вниз по склону гряды. — А потом ты соберешь всех вместе, и тогда я поведаю повесть…
   — Повесть? — озвучила Кэтти-бри вопрос, который всем не терпелось задать.
   — Повесть о Пути, — пояснил Бренор. — Пути Падения.
   Эти слова мало что говорили тем недворфам, что сопровождали Бренора из Долины Ледяного Ветра, но Дагнаббит побледнел, едва заслышав старинное название — если только дворфы способны бледнеть. Однако с присущей ему точностью юный дворф выполнил указания, выстроил фургоны цепью, что начиналась у верхушки горной гряды и заканчивалась на равнине — там, куда указал Бренор. Когда дворфы перестали сновать, шуметь и гомонить, разместив отряды и заняв подобающие места, откуда могли видеть и слышать короля, Бренор взобрался на фургон и обратился к ним с такими словами:
   — Вы чувствуете призраков, и от этого у вас мурашки бегут по шкуре, — разъяснял он. — Вы и должны чувствовать призраков, ведь долина ими так и кишит. Призраки делзумских дворфов, что давно мертвы, убиты в битве орками. — Тут Бренор простер руку на восток, к широкому пути, что открывался перед ними. — И что это была за битва! В ней погибли сотни ваших предков, дети мои, и тысячи тысяч их врагов. Возрадуйтесь же, ибо мы выиграли битву при Пути Падения, так что если по дороге вперед вы увидите, как здесь шляется кто-то из призраков, то обзывайте его последними словами, если это орк, и поклонитесь ему до земли, если это — дворф!
   С нескрываемым восхищением смотрели на Бренора его друзья из Долины Ледяного Ветра, замечая, как он придавал своему голосу нужный тон и выделял главные слова, стремясь удержать внимание клана. Венценосный дворф знал, что в Долине полно призраков, но если Бренор Боевой Топор и боялся хотя бы на унцию, то не выказывал собственного страха.
   — Теперь мы можем продвигаться дальше, на юг, — продолжал он. — Мы сможем пройти северной кромкой Троллевых Пустошей до Несме!
   Король прервался и тряхнул головой, после же издал громкое «Ба!»
   Дзирт и его товарищи, наблюдавшие за слушателями, заметили, как согласно закивали в ответ многие бородачи, услышав о презрении к предстоящим трудностям.
   — И я уверен, мои ребята достойно пройдут среди мертвых героев древности, — завершил свою речь Бренор, — Клан Боевого Топора не запугаешь. Подгоняйте упряжки. Мы выставим фургоны в двойной ряд вдоль всего пути, и ведите себя хорошо, если встретите дворфа из былых времен!
   Дружина ринулась выполнять сказанное королем, расставляя фургоны и двигая их вдоль по перевалу, по широкому переходу. Следуя указаниям Бренора, дворфы сплотили ряды, и фургоны двигались попарно. Едва тронулась в путь последняя повозка, как какой-то дворф затянул походную песню, героическое повествование о былой битве, не уступавшей той, что разразилась на Пути Падения. Тотчас же подхватил песню весь строй, сильно и спокойно звучали голоса, преодолевая дух гиблого места, от которого стыла в жилах кровь.
   — Даже если где-то поблизости и есть призраки, — прошептал Кэтти-бри Дзирт, — они перепугаются и не станут беспокоить дружину.
   Делли шла в стороне, и ей было спокойно возле Вульфгара.
   — А ты меня еще стращал тяжелой дорогой, — отчитывала она мужа. — Ну вот я и испугалась.
   Вульфгар обеспокоено посмотрел на нее.
   — Никогда еще я не была в месте лучшем, чем здесь, — сообщила ему Делли. — Как же ты смог отказаться от такой жизни и переселиться в город, в толк не возьму!
   — И мы тоже, — согласилась Кэтти-бри, перехватив удивленный взгляд варвара, в ответ на который воительница в упор посмотрела на Вульфгара с обезоруживающей улыбкой: — И мы тоже.
   Раздавались стоны — то ли ветра, то ли чего-то иного, но казалось, что звуки вторят в лад непрерывной песне. Здесь лежало немало белых камней — вернее, дворфы думали, что перед ними камни, пока один из них не присмотрелся и не распознал разбросанные кости орков и дворфов, черепа и берцовые кости, едва прикрытые землей. Поверх костей были раскиданы куски проржавевшего металла, поломанные мечи и сгнившее обмундирование. Прежние владельцы доспехов и костей точно находились поблизости — по крайней мере, лохмотья тумана временами принимали четкие очертания — то ли дворфов, то ли орков.
   Каждого дворфа из Клана Боевого Топора будто окутала мантия песни, что раздавалась все громче и громче. Дворфы шли за несгибаемым предводителем, и лишь отдавали салют да громче запевали, едва завидев дворфов, шли, и извергали громогласные проклятия, лишь завидев орков.
   Той ночью фургоны поставили кругом, встревоженных лошадей загнали в середку, а по краям тесного пятачка, где разбили лагерь, выставили кольцом факелы. Но и тогда дворфы не прекратили пения, чтобы изгнать призраков, которые могли таиться неподалеку.
   — Вы здесь ночью не разгуливайте, — отдавал Бренор распоряжения Дзирту и Кэтти-бри — А ты, эльф, не вздумай науськивать свою дурацкую кошку.
   Ответом королю была пара озадаченных взглядов.
   — Никто не будет менять мои планы, — пояснил Бренор. — Но твоя кошка именно так и делает.
   — Уж не опасаешься ли ты, что Гвенвивар откроет ход, которым могут воспользоваться и незваные гости?
   — Я посоветовался с моими жрецами, и мы решили, что лучше не искушать судьбу.
   Дзирт кивнул и вновь устроился поудобней.
   — И, тем не менее, есть причина, по которой мне и Дзирту стоит покинуть лагерь и обследовать окрестности, — вслух рассудила Кэтти-бри.
   — Не советовал бы.
   — Отчего?
   — Что тебе известно, Бренор? — тотчас вмешался в разговор Дзирт.
   Темный эльф придвинулся ближе, и его примеру последовали Кэтти-бри с Реджисом, который подслушивал неподалеку.
   — Уверен, здесь водятся призраки, — доверительно сообщил Бренор, оглядевшись вокруг.
   — Да, твои предки здесь так и ходят, — сказала Кэтти-бри.
   — Здесь так и ходят гораздо менее доброжелательные создания, — ответил Бренор, — Все обойдется — нас слишком много даже для призраков, не посмеют шутки шутить… надеюсь.
   — Надеешься? — с опаской повторил Реджис.
   Бренор лишь пожал плечами и вновь повернулся к Дзирту:
   — Нет надобности разведывать все окрестности целиком, — пояснил дворф.
   — Ты полагаешь, что Гоунтлгрюм неподалеку? Ответом было лишь новое пожатие плеч:
   — Не уверен — скорее, Гоунтлгрюм поближе к Мирабару, но, вероятно, здесь мы разыщем какие-нибудь подсказки. Ту битву несколько столетий тому назад выиграли орки, тяжелые времена настали для моих предков, но затем они победили врагов — нелегко далась им победа! Повсюду под Путем Падения есть туннели и глубокие ходы — некоторые созданы природой, иные — руками делзун. Мои предки свели ходы воедино, через ходы поставляли продовольствие, здесь залечивали раны, чинили оружие и готовили сюрприз врагам, ибо дворфы обхитрили глупых орков, и лишь уродливые твари пошли в наступление, лишь высунули из уродливых пастей языки, как из засады вышли Делзун в полном строю да обрушили со всей силы удар на вражеские головы.
   Битва была нелегка. Многим известно, сколь тяжело наступление орков, и здесь нашло свою могилу немало славных предков, но мой народ победил. Многих орков убили, а уцелевших прогнали назад в пещеры. Возможно, что пещеры моих предков по-прежнему скрывают тайны, которые я намерен узнать.
   — А еще пещеры скрывают немало отвратительных созданий всевозможных форм и размеров, — вставила Кэтти-бри.
   — Кому-то придется освободить здешние земли от отвратительных созданий, — признался Бренор. — Быть может, то буду я.
   — Ты хотел сказать «мы», — уточнил Реджис. Бренор лукаво улыбнулся в ответ.
   — Ты намерен найти подземный ход и повести туда войско? — спросил Дзирт.
   — Нет. Я намерен перейти этим путем, так я сказал. Мы вернемся в Мифрил Халл и уладим ненужные формальности, а затем решим, сколько воинов вернется сюда, когда отгремят бури следующей зимы. Вот тогда-то мы и посмотрим, что здесь найдется.
   — Тогда для чего переходить этим путем сейчас, не останавливаясь?
   — А ты подумай, эльф. — ответил Бренор и обвел взором окрестности походной стоянки, где все казалось спокойным и безопасным, несмотря на зловещие земли, где они встали на привал. — Если смотришь опасности прямо в лицо, самой страшной опасности, что пугает тебя сильнее всего, и ничего не происходит, то после ты не испытываешь страха.
   И, оглядев окрестности походной стоянки, Дзирт понял, что имел в виду Бренор.
   Но ночь выдалась не вполне спокойной, и не раз кричали часовые «Призрак!», и среди спутников Бренора начинался беспокойный переполох.
   Крики доносились из темноты, где мерещилось нечто неопределенное. Никому, несмотря на усталость после долгого пути, не спалось, однако же дворфы вновь пустились в путь поутру, распевая песни столь бесстрашно, как способны одни лишь дворфы.
   На другой день Бренор пояснил друзьям, указывая на две горы, одна из которых располагалась на юге, а вторая — на севере:
   — Ужасная гора и гора Огненное Небо. Путевые вехи. Запомни здесь, эльф, каждый кустик, каждый холмик. Если мы найдем место, куда будет не жаль вернуться, то мне понадобится твой нюх.
   День прошел без приключений, и после очередного вполне терпимого ночлега отряд засветло двинулся в путь.
   Уж давно наступило утро, дворфы шли скорым шагом, и от головы до хвоста колонны проносилась песня, берсерки, как и прочие солдаты, шагали налегке.
   Но внезапно осела повозка, что ехала за Бренором, отвалилось правое заднее колесо, и ушло в землю переднее левое. Лошади встали на дыбы и заржали, и немалых усилий стоило несчастным возницам удержать коней на месте. Дворфы метнулись вперед, пытаясь удержать груз, который угрожающе сползал к заднему краю повозки, а в земле, точно жадный рот, уже раскрылась зияющая яма.
   Дзирт пробежал наперерез повозке Бренора и отскочил от испуганных, вставших на дыбы лошадей, которых тащила за собой повозка, что оседала в землю. Вихрем мелькали ятаганы, обрубая упряжь и спасая коней.
   Вслед за темным эльфом подбежала и Кэтти-бри, направляясь к возницам, выскочил ей на помощь Вульфгар из фургона Бренора.
   Фургон падал на задний борт, унося с собой во тьму двоих отчаянно сопротивляющихся дворфов и женщину, что бросилась им на выручку.
   Не колеблясь ни мгновения, Вульфгар упал грудью на землю перед открывшимся проемом и вытянулся, ухватив обрубки лошадиной упряжи могучими руками. Фургон не падал — будь это падение, повозка захватила бы с собой и Вульфгара. Скорее, фургон соскальзывал по каменистой насыпи, что-то задерживало его снизу, так что Вульфгару каким-то чудом удалось остановить скольжение.
   Рычащий от натуги варвар едва не онемел, когда из-за его спины выбежала миниатюрная фигурка и сломя голову кинулась в провал и когда позади раздался голос Дзирта, который звал Реджиса обратно. Тогда варвар и дроу заметили, что талию хафлинга обхватывала длинная перевязь, второй конец которой держал Бренор, что стоял в безопасности на крыше фургона.
   — Я нашел их! — донесся крик из-под земли.
   К Бренору присоединился Дагнаббит с еще несколькими дворфами, они ухватились за перевязь, не позволяя ей выскользнуть.
   Первой по спасительной веревке выбралась Кэтти-бри, вскоре за ней вылезли и двое перепуганных, покрытых синяками, но уцелевших дворфов.
   — Пузан, где ты? — позвал Бренор, когда вылезли еще трое дворфов, а хафлинг так и не показался.
   — Здесь так много туннелей! — донесся снизу голос Реджиса… и тут же оборвался пронзительным вскриком.
   Этого оказалось достаточно, чтобы артель дворфов принялась шустро перебирать могучими руками, вытаскивая из дыры изрядно потрепанного Реджиса. У Вульфгара больше не хватало сил удерживать повозку. Фургон с грохотом скрылся из виду под землей, медленно стихло громыхание падающих обломков.
   — Что ты видел? — наперебой выпытывал Бренор со своими людьми у Реджиса, побелевшего, точно осеннее облачко
   Реджис тряс головой, не мигая выпученными глазами.
   — Я думал, это ты, — сказал он одному из дворфов. — Я… Я п-подошел протянуть тебе веревку… и он-н-на… п-прошла насквозь… то есть я д-даже не прикоснулся… то есть я…
   — Спокойней, Пузан, — успокаивал Реджиса Бренор, похлопывая хафлинга по плечу — Здесь и сейчас тебе не о чем беспокоиться.
   Реджис кивнул, однако было не заметно, чтобы сказанные слова его убедили.
   В стороне Делли стиснула Вульфгара в объятиях и расцеловала.
   — Молодец, — шептала она. — Если бы ты не перехватил фургон, то все трое разбились бы насмерть.
   Вульфгар взглянул на Кэтти-бри, которая стояла позади Делли, укрывшись в объятиях Дзирта. Она посмотрела на Вульфгара и коротко, благодарно поклонилась.
   Наблюдая за происходящим, Бренор понял, что немало участников недавних событий основательно перепугалось, а потому дворф подошел к краю провала, приставил ладони рупором ко рту и прокричал:
   — Эй вы, проклятые призраки! Вы всего-навсего клочья тумана!
   В ответ из провала донесся хор стонущих голосов, и дворфы бросились врассыпную. Но не таков был Бренор.
   — О, да вы меня прямо до смерти напугали! — подначивал он. — Ну так вот: если вам есть что сказать, то выходите и скажите это прямо здесь и сейчас! А нет — так заткните глотки!
   Стоны оборвались, и долгое время стояли обеспокоенные дворфы, не решаясь издать ни малейшего звука, и каждый опасался, уж не выскочит ли из провала рать воинственных призраков в ответ на вызов, брошенный Бренором.
   Но шло время, а из провала так и не появилось ничего ужасного, и потому путники вновь заняли свои места в караване.
   — Свяжи Пуэнта с его ребятами в одну связку и поставь перед фургонами, пусть щупают землю по дороге, — отдавал Бренор распоряжения Дагнаббиту. — Я не намерен больше терять груз.
   Вновь все принялись за свои дела, и Дзирт подошел к другу-дворфу.
   — Ты бросаешь вызов мертвым? — спросил он.
   — Ба, они же просто так гукают и порхают. Наверное, и сами не понимают, что мертвы.