Страница:
После того, как все это было сделано и сказано, насколько это будет необходимо, следует повторять молитвы и формулы, пока одержимый не освободится.
Последующий список молитв полезен для совершающих экзорцизм. Их следует со смирением произносить над одержимым, часто при этом повторяяОтче Наш, Ave Maria иСимвол веры.
Песнь. Magnificat.
Песнь. Benedictus.
Символ св. Афанасия. Quicunque uult.
Псалом XC. Qui habitat.
Псалом LXVII. Exurgat Deus.
Псалом LXIX. Deus in adiutorium.
Псалом LIII. Deus, In Nomine Tuo.
Псалом CXVII. Confitemini Domino.
Псалом XXXIV. Iudica, Domine.
Псалом XXx. In Te, Domine, speraui.
Псалом XXI. Deus, Deus, meus.
Псалом III. Domine, quid multiplicasti?
Псалом X. In Domino confido.
Псалом XII. Usquequo, Domine?
Каждый псалом должно читать соСлавой Отцу…
Краткая форма экзорцизма, которая, будучи распространенной, отличается по цели и по методам проведения, была опубликована по приказу Папы Льва XIII и присутствует в поздних изданиях « Римского ритуала», «Exorcismus in Satanam et Angelos apostalicos» [512]. После обычного In nomine…ритуал начинается молитвой св. Михаилу, идет достаточно длительная молитва, с ответами аудитории священнику, затем читается второй цикл молитв и в конце следуют три отрывка из Литании: «Господи, избави нас от уловок и обмана лукавого. Ибо угодно Тебе, чтобы Церковь Тебя почитала в мире и в истине; молим Тебя, услышь нас, чтобы одолел Ты и подчинил всех врагов Твоей Святой Церкви; молим Тебя, услышь нас».
Затем место опрыскивается Святой водой [513] , и церемония заканчивается.
Экзорцизм баптистов и изгнание бесов при помощи воды, соли [514]и масла вряд ли уместно обсуждать в этом месте книги. Следует, однако, отметить, что при церемонии Благословения Вод [515](одобренной Священной Конгрегацией 6 декабря 1890 года), проводимой в канун Богоявления, читается торжественный «Exorcismus contra Satanam et Angelos apostalicos», за которым следует «Exorcismus salis» и «Exorcismus aquae».
В анналах истории можно прочесть о бесчисленных примерах демонических наваждений и одержимости так же, как и об удачных случаях экзорцизма. Конечно, весьма вероятно и даже доказуемо, что многие из этих случаев объясняются причинами натуральными; эпилепсией, острой истерией, начинающимся лунатизмом и тому подобным. Но тем не менее, сделав поправку на неправильный диагноз, на дурно сделанные описания редких и необычных форм психических и умственных расстройств, на легковерие наших информаторов, на честно сделанные ошибки и различные преувеличения, мы останемся с немалым количеством случаев, которые невозможно объяснить иначе, как проникновением чужеродного и враждебного разума. Но ведь никто и не требует, чтобы все случаи демонического вмешательства, запечатленные в церковной истории, принимались на веру, ни даже того, чтобы на основании исторических свидетельств верующие приняли бы определенную трактовку этих событий. Решением таких проблем должны заниматься профессиональные историки и медики. И, между прочим, и по сей день феномен одержимости встречается среди цивилизованных народов куда чаще, чем это обычно предполагают.
Анналы Бедлама, многих частных лечебниц и госпиталей хранят странные и жуткие истории. И если можно верить рассказам пионеров христианства в странах, где они проводили миссионерскую работу, свидетельств о демонической деятельности, причем весьма несомненных, накопится не меньше, чем в Галилее времен Христа [516].
Демоническое наваждение часто описывается и обсуждается ранними отцами и апологетами как самоочевидное явление, так что нет и тени сомнений, что они верили в это. В действительности успех христианского экзорцизма часто выдвигался в качестве немаловажного аргумента в дискуссиях об истинности Божественной природы основателя христианства. Было бы легко, хотя процесс этот займет достаточно много времени, привести подборку пассажей в пользу этого мнения из латинских и греческих авторов [517]. Cв. Юстин Мученик (ок. 65) говорит о демонах, бегущих от «прикосновения и дыхания христиан» (Апология II, 6), «как от пламени их палящего» добавляет св. Кирилл Иерусалимский (385 – 6) (Катехизис, XX, 3). Ориген (253 – 4) упоминает возложение рук для изгнания демонов, в то время как св. Амброзий [518](ок. 397), св. Ефрем Сирин [519](ок. 373) и другие действительно возлагали руки при экзорцизме. Св. Знак Креста также превозносится многими Отцами за свою эффективность при любых дьявольских соблазнах; так, Лактанций пишет: «Nunc satis est, huius signi potentiam, quantum ualeat exponere [520]. Quanto terrori sit daemonibus hoc signum, sciet, qui uiderit, quatenus adiurati per Christum, de corporibus, quae obsedrint, fugiant», Diuinarum Institutionum, IV, xxvii [521]. Cв. Афанасий (ок. 373), De Incarnatione Uerbi, XLVII; Cв. Василий (ок. 379), In Esaiam, XI, 249; cв. Кирилл Иерусалимский, Катехизис, XIII; cв. Григорий Назианзин (ок. 389), Carmen adversus Iram, 415 и далее все утверждают то же самое, не оставляя места сомнению. Св. Кирилл, Procatechesis, IX и св. Афанасий, Ad Marcellum, XXIII, рекомендуют, чтобы молитвы при экзорцизме как можно более точно повторяли истинные слова Писания.
В анналах агиографии с ранних времен и до наших дней мы находим большое количество сообщений об одержимости; очень часто рассказывается, как некий несчастный был освобожден от сатанинской силы властью молитвы некоего святого или святого слуги Божьего [522].
Так, житие св. Бенедикта, человека нрава благороднейшего, духом спокойного, исполненного чувства достоинства, предусмотрительного, величественного в свершениях на путях служения Господу, героя, подвизавшегося на ниве Христовой, содержит несколько эпизодов, в которых повествуется, как он противостоял ангелам ада, противящимся построению монастыря на гребне Монте-Кассино, где ранее произрастали плевелы сатанизма. Не говорится о том, что демонов можно было лицезреть воочию, разве что сам св. Бенедикт мог их распознать [523], однако последовательность неблагоприятных эпизодов, случаев паранормального характера и постоянные тревоги указывали на то, что святому пришлось столкнуться с трудностями, исходящими от врага не из рода людского. Не раз приходилось ему изгонять беса из монахов своего монастыря [524]и столь значимым был его триумф над адскими разрушительными силами, что он всегда почитался Церковью, как один из выдающихся «effugator daemonum», и по сей день призывается в час опасности для души и угрозы смертельной от бесов. Великую веру возлагают христиане также в медаль св. Бенедикта. Эта медаль, изначально представлявшая крест, посвящена памяти Патриарха. На одной ее стороне изображена фигура святого, держащего крест в правой руке и Святое Правило в левой. На другой стороне крест со следующими буквами на нем и вокруг него: С.S.P.B., Crux Sancti Patris Benedicti (Крест Святого Отца Бенедикта); C.S.S.M.L., Crux Sacra Sit Mihi Lux (Крест Святой да Будет Мне Светом); N.D.S.M.D., Non Draco Sit Mihi Dux (Да не Будет Дьявол Мне Стражем); U.R.S., N.S.M.U., S.M.Q.L., I.U.B., Uade Retro Satana, Nunquam Suade Mihi Uana, Suna Mala Quae Libas, Ipse Uenena Bibas (Уйди прочь, Сатана; Не Предлагай Мне по Воле Твоей; Зло то, Что по воле Твоей; Сам Испей Яда Своего) [525]. На «памятной» медали (выбитой в Монте-Кассино в 1880 году в честь 1300-летия рождения св. Бенедикта в 480 году) под его фигурой стояли слова: Ex S. M. Cassino MDCCCLXXX. На той же стороне по краю выбита надпись: Eius in obitu nro praesentia muniamur(Да будет защитой он нам в час нашей смерти), на кресте же выгравировано слово P A X.
Трудно сказать, когда появилась медаль святого Бенедикта, но во время процесса над ведьмами в Наттернберге, у Меттенского аббатства в Баварии, в 1647 году обвиняемые женщины признались, что им не удалось одолеть сие достославное аббатство, поскольку оно находилось под особой защитой Креста. При расследовании было найдено немалое количество изукрашенных крестов, с выгравированными буквами, такими, какие изображаются на бенедиктинских медалях, изображенными на стенах аббатства, но значение их было, видимо, полностью забытым. Позже, в старинном манускрипте, написанном в 1415 году, была открыта икона св. Бенедикта, держащего в одной руке посох, оканчивающийся крестом, и в другой свиток. На посохе и свитке были начертаны полностью формулы, инициалы которых мы уже привели выше. Медали с фигурами св. Бенедикта, крест и эти буквы с тех пор изображались и гравировались по всей Европе. Медали впервые были одобрены в бреве папы Бенедикта XIV от 23 декабря 1741 года и 12 марта 1742 года.
В инциденте с одержимыми мальчиками из Иллфурта (Эльзас) они демонстрировали самый неподдельный ужас и страх при виде медали св. Бенедикта.
Эти медали освящались определенным ритуалом [526], при котором произносились такие слова: «Exorcizo uos, numismata, per Deum Patrem omnipotentem…» – «Заклинаю вас, медали, Богом-Отцом Всемогущим… Да будет власть противника, вся рать сатанинская, каждый бес, дух и чары дьявольские, обращены в бегство и уничтожены добродетелью сиих медалей». [527]Далее идет молитва: «О Господи Иисусе Христе… Твоими Страстями Святыми молю смиренно и прошу Тебя, дабы Ты даровал то, о чем просит Тебя Твое Святое Имя повторяющий в молитве сией, как Ты Сам нас тому учил, да будем мы избавлены от сетей диавольских и от всех пороков его, да доставишь ты раба своего в гавань спасительную. Ныне и присно и во веки веков…» [528]
Cв. Мавр, возлюбленный ученик св. Бенедикта, также известен немалым числом излеченных им от одержимости [529]. Посетив Францию в 543 году, он стал основателем и главой аббатства Гланфейского в Анжу, позже в его честь переименованного в Сен-Мавр-де-Луаз [530]. Мощи св. Мавра после многих перемещений осели наконец в Сен-Жермен-де-Пре. В XI столетии рука святого с великой радостью была обретена в Монте-Кассино, где от ее прикосновения излечился одержимый. Об этом сообщает Дезидерий [531], который в то время был аббатом, а впоследствии стал Папой, блаженным Виктором III. В течение Средних веков гробница св. Мавра в Сен-Жермен-де-Пре была одним из популярнейших мест паломничества, и туда в больших количествах приводились одержимые для исцеления [532].
К Святому Савану, хранимому в Безансоне, также весьма часто обращались для защиты от демонов. Эта почтенная реликвия представляет собой одну из материй, использованных при погребении Христа, и была перенесена в Безансон в 1206 году Отто де ла Рошем. Праздник прибытия Савана (Susceptio) отмечается 11 июля. В наше время этот день отмечается как праздник первого ранга в кафедральном соборе Сен-Жан и как праздник второго ранга по всему диоцезу.
Лампы, изготовляемые в церкви Бонне у Нанта, также всенародно были признаны весьма эффективными при излечении одержимости.
Конечно, невозможно даже кратко перечислить пусть самые важные и удивительные из бесчисленных случаев одержимости, регистрируемых в каждой стране и в любую эпоху. Из них очень многие можно объяснить болезнями; очень многие соединением истерии и сознательного, а чаще неосознанного обмана; некоторые немногие – простым мошенничеством; и, наконец, если можно доверять историческим свидетельствам, то нередко речь идет о реальной одержимости демонами. Хотелось бы сказать о любопытных эпизодах, имевших место в Англии во времена королевы Елизаветы, когда некий пуританин Джон Даррелл произвел немалый шум своими попытками бороться с одержимостью. На эту идею его навела деятельность знаменитого экзорциста иезуитского миссионера Вильяма Вестона, получившего образование в Оксфорде и Париже и вступившего в орден 5 ноября 1575 года в Риме. Тогда он работал и преподавал в Испании, пока не был призван исполнить свою миссию и не направился в Англию 20 сентября 1584 года. В ходе своих трудов, а в то время они проходили в постоянной борьбе с опасностью, ему пришлось произвести экзорцизм над несколькими персонами, которых, как правило, приносили в дома двух ревностных католиков, сэра Джорджа Пекхэма из Денхэма у Уксбриджа и лорда Во из Хакни. Оба эти джентльмена приняли затем немалые страдания за свою веру. По поводу пациентов мы можем лишь предполагать (в силу отсутствия надежных свидетельств), были ли эти случаи одержимости подлинными или речь идет просто о больных людях; тем не менее можно утверждать, что нет никаких оснований подозревать здесь мошенничество или обман. Отец Вестон был человеком великой духовной трезвости, чистого духовного видения и обладал немалыми способностями. Несмотря на то, что эти ритуалы, в которых участвовали несколько священников, проводились в обстановке секретности, и были предприняты все меры для того, чтобы предотвратить распространение слухов, произошла утечка информации, и около года ходили весьма преувеличенные рассказы об этом событии, пока дело не дошло до Тайного совета. Немедленно последовали жесткие репрессии, и многие священники были схвачены и убиты на месте за свое священство, в то время как другие, включая Вестона, попали в тюрьму в августе 1586 года. После долгого времени, проведенного в заключении, в 1599 году Вестон был переведен в Тауэр, где страдал так сильно, что практически потерял зрение. Наконец, в 1603 году его изгнали из Англии, и он провел остаток своих дней в Севилье и Вальядолиде. Ко времени своей смерти он занимал должность ректора Вальядолидского колледжа (9 июня 1615 года) [533].
В 1586 году, как раз в то время, когда борьба отцов-иезуитов с одержимостью привлекла, к несчастью, внимание широкой общественности и было сделано немало абсурдных комментариев, Джон Даррелл, хотя и бывший протестантом и не имеющий необходимых навыков, решил последовать по их стопам и повторить их достижения. Он был молод, не более 20 лет, любил риск и не имел образования – гремучая смесь, которая и в наше время позволяет добиться дешевой и недолгой славы. Кажется, впервые его позвали для излечения молодой девушки 17 лет по имени Катерина Райт, живущей в Мансфилде, у Ноттингема. Даррелл немедля объявил, что девушка одержима злым духом, и молился за нее с четырех часов утра до полудня, но совершенно безрезультатно. Тогда он заявил, что девушка была околдована и что демон был наслан на нее некой Маргарет Рупер, с которой пациентка недавно поссорилась. Девушка подтвердила эту версию, и обвиненная женщина немедленно была взята под стражу констеблем. Однако, когда она появилась перед Фулайемом, мирским судьей, ее не только немедленно освободили, но Даррелл получил должное внушение, и над ним нависла серьезная опасность ареста.
Неудача весьма напугала незадачливого экзорциста, и в последующие десять лет он совершенно исчезает из виду для того, чтобы вновь предстать перед публикой в Бартоне-апон-Тренте, где он активно участвовал в скандале вокруг Томаса Дарлинга, молодого парня из Дербишира. Изобретательный юноша страдал от конвульсий, настоящих или имитируемых, в ходе которых у него возникали видения зеленых ангелов и зеленого кота. Иногда его речь состояла из слов, принятых в пуританских молитвах, и он любил беседовать с проповедниками. Доверчивый доктор признал, что парень околдован, и очень скоро было отмечено, что громкое чтение Библии, особенно определенных мест из первой главы Евангелия от Иоанна, повергает его в бешеные конвульсии. Он принялся также рассказывать бессвязную историю о «маленькой старушке», носящей «широкополую шляпу». Эта история оказалась вполне достаточной для того, чтобы вызвать в суд двух женщин, Элизабет Райт и ее дочь Алису Гудридж, уже давно подозреваемых в колдовстве. Двое судей сочли необходимым заключить Алису в тюрьму. Далее был вызван «специалист», использовавший весьма грубые методы, с тем чтобы вынудить подозреваемую признаться. После ряда унижений и даже пыток несчастная сделала бессвязное и отрывочное признание своей вины, из которого была слеплена более-менее правдоподобная история. На тот момент Дарлинг болел уже три месяца, и здоровье его даже ухудшилось.
В этот воистину драматический момент Джон Даррел, преисполненный чувства собственной важности, появляется на сцене с тем, чтобы взять всю ситуацию под контроль. В своем отчете он пишет, что усилия его были вознаграждены с лихвой; другими словами, мальчику стало лучше, а хитрый пуританин смог внушить людям, что это его заслуга. Алиса Гудридж подверглась пытке «стягивающим башмаком», была осуждена судом присяжных, и ее смертный приговор был утвержден верховным судьей Андерсоном. Памфлетист Джон Денисон писал: «Следовало бы ее казнить, но, к несчастью, этот ее дух убил ведьму в тюрьме!» Все это дело весьма способствовало репутации Даррела.
Вскоре громкое дело об одержимости в Ланкашире вновь позволило ему выйти на подмостки сцены. Анна Старки в возрасте девяти лет и Джон, ее брат в возрасте десяти лет, страдали весьма загадочным психическим расстройством: «некая страшная сила заставляла ее тело изгибаться», в то время как мальчик «имел обыкновение весьма громко кричать» по дороге в школу. Здоровье обоих постепенно ухудшалось, пока их отец, Николас Старки, не обратился за советом к Эдмунду Хартли, известному чародею, далеко не лучшей репутации. Хартли удалось улучшить состояние детей с помощью разных чар, и их отец выплатил ему предварительный гонорар в сорок шиллингов. Эта сумма, однако, показалась Хартли недостаточной, и, когда ему отказали в прибавке, произошла ссора, после которой мальчик и девочка вновь заболели. Тогда вызвали знаменитого доктора Ди, но он ничем не смог помочь, разве что, «допросив Хартли, осудил его методы». В этом затруднительном положении он посоветовал обратиться за помощью «к благочестивым проповедникам». Между тем, ситуация в этом проклятом доме стала еще серьезней. Теперь помимо детей трое юных воспитанников м-ра Старки, слуга и постоялец стали страдать той же странной болезнью. «Все или большинство из них совместно издавали весьма загадочные и сверхъестественные громкие звуки, так что казалось, что земля и стены дома дрожат». Хартли попал под подозрение и предстал перед мирским судьей, который приказал подвергнуть его пытке. Появились свидетельства, что он частенько целовал детей Старки и обнимался со всеми из одержимых. Была выдвинута версия, что таким образом он наслал на них бесов. Хартли был обвинен в том, что рисовал магические круги на земле. Хотя он стойко отрицал обвинения, его осудили за измену и повесили в Ланкастере. Джон Даррел и его помощник Джордж Мор, священник церкви в Дербишире попытались провести экзорцизм над одержимыми и через день или два, после долгих молитв и великих усилий им удалось изгнать дьяволов. Как видим, в этой жутковатой истории мы имеем дело с редким сплавом глупости, мошенничества и истерии.
В то время когда Даррел служил священником в Ноттингеме, там проживал также молодой талантливый музыкант, парень умный и симпатичный, по имени Уильям Сомерс, который уже встречался несколькими годами раньше с Дарреллом в Эшби, откуда оба они были родом. Оказалось, что мальчик повстречал некую странную женщину и так или иначе оскорбил ее. После этого он неожиданно «стал делать столь странные и безумные жесты, смеяться, танцевать и легкомысленно себя вести, что многие сочли его безумным». 5 ноября 1597 года послали за знаменитым экзорцистом, и он немедленно распознал знаки одержимости. Оказалось, что молодой человек страдает за грехи всего Ноттингема. Соответственно, молитвы были вознесены, и прочитаны проповеди, и затем в церкви, когда Даррел перечислял друг за другом четырнадцать признаков одержимости, пациент демонстрировал их поочередно.
Допускаю, что Даррел имел некий гипнотический контроль над Сомерсом, представление которого было весьма примечательным, поскольку «его рвало; изо рта его текла пена, он извивался, лицо его искажалось; глаза его были выпучены, язык вываливался изо рта»; вместе с тысячью других ужимок все это весьма впечатляло присутствующих. Наконец мальчик успокаивался и лежал как мертвый около четверти часа, затем поднимался и объявлял, что чувствует себя вполне хорошо.
Однако за одержимостью последовало наваждение. Демон по-прежнему нападал на него, и вскоре мастер Сомерс обвинил тринадцать женщин в том, что они вызвали его болезни своим колдовством. Даррел, охотник на ведьм, в то время занимал в городе важный пост. Его избрали проповедником церкви св. Марии, и он собирался поддерживать своего ученика до последнего. Но даже его влияние по каким-то причинам оказалось недостаточным, и все женщины, за исключением двух, были освобождены. Далее некоторые недоверчивые граждане решили вмешаться в это дело и отправить главного актера в исправительный дом, где он весьма скоро признался в мошенничестве, причем сообщил, что его тщательно инструктировал Даррел. Произошел немалый скандал, и по представлению архидьякона Дерби архиепископ Йоркский назначил комиссию для расследования. Будучи представленным перед этими священниками, которые доселе не имели отношения к делу, Сомерс отказался от своих слов и заявил, что его наняли для того, чтобы он дискредитировал Даррела, и для этого предназначались все эти ужимки, пускание пены и кривляние, которые служили для простецов доказательством реальности демонической одержимости.
Несколько иначе складывались дела в Ноттингемском суде. Верховный судья сэр Эдмунд Андерсон [534]призвал мальчика и заставил его сказать правду о всех этих уловках. Дело против обвиняемой Алисы Фримэн было прекращено, и сэр Эдмунд, смущенный таким мошенничеством, написал длинное письмо Уитгифту, архиепископу Кентерберийскому. Даррел и Мор были вызваны в суд Высокой комиссии, где Бэнкрофт, архиепископ Лондонский, двое верховных судей и мастер по апелляциям в присутствии других высоких официальных лиц рассмотрели это дело. Очевидно, что Бэнкрофт совершенно контролировал допросы от начала и до конца и что он исполнял роль как судьи, так и исполнителя. Теперь Сомерс признался, что он постоянно поддерживал контакт с Даррелом, что они тайно встречались и что Даррел научил его «проделывать все эти штуки вслед за Кэтрин Райт» и что позже он послал его посмотреть и поучиться у бартонского мальчика. Более того, Даррел заставлял его вновь и вновь проделывать в его присутствии весь набор ужимок, и лишь после тщательной подготовки и практики молодой человек заявил в Ноттингеме, что он одержимый, после чего предстал перед публикой. Та к был разоблачен коварный пуританин. Безусловно, епископ Лондонский был в таком деле арбитром весьма сомнительным, но здесь он имел дело с обманщиком исключительным. Даррел и Мор были лишены священства и заключены в тюрьму.
Обо всем этом деле рассказывает Самуэль Харснет, капелан Бэнкрофта, на 324 страницах книги « Раскрытие мошенничества Джона Даррела, бакалавра искусств…» (Лондон, 1599 за которой последовала целая серия памфлетов. И Даррел и Мор ответили Харснету, вовлекая между делом других людей в эту бумажную битву. Сохранились такие работы, как « Апология, или в Защиту реальности одержимости Уильяма Сомерса, молодого человека из города Ноттингема… написанная Джоном Даррелом, священником Христа Иисуса»,старопечатная брошюра без проставленного года, которую мы, однако, можем смело отнести к 1599 году; « Суд над мастером Даррелом, или Коллекция защиты против» обвинения ,1599 [535], и оскорбительный труд Даррела « Опровержение греховных, позорных, лживых и достойных осмеяния выпадов Самуэля Харснета», 1600. Существуют некоторые аллюзии на этот скандал у современных английских драматургов. Так, Джонсон в пьесе « Диавол – осел», поставленной в 1616 году (V, 3), пишет:
Последующий список молитв полезен для совершающих экзорцизм. Их следует со смирением произносить над одержимым, часто при этом повторяяОтче Наш, Ave Maria иСимвол веры.
Песнь. Magnificat.
Песнь. Benedictus.
Символ св. Афанасия. Quicunque uult.
Псалом XC. Qui habitat.
Псалом LXVII. Exurgat Deus.
Псалом LXIX. Deus in adiutorium.
Псалом LIII. Deus, In Nomine Tuo.
Псалом CXVII. Confitemini Domino.
Псалом XXXIV. Iudica, Domine.
Псалом XXx. In Te, Domine, speraui.
Псалом XXI. Deus, Deus, meus.
Псалом III. Domine, quid multiplicasti?
Псалом X. In Domino confido.
Псалом XII. Usquequo, Domine?
Каждый псалом должно читать соСлавой Отцу…
Молитва после освобождения
Мы молимся Тебе, Господь Всмогущий, чтобы не имел более дух зла власти над рабом Твоим (имя) (рабой Твоей(имя)), но чтобы бежал прочь и никогда не возвращался: по воле Твоей, Господи, да низойдет на него (нее) милость и мир Господа нашего Иисуса Христа, чрез Которого получили мы искупление, и да не убоимся мы зла, ибо Господь с нами, Который правит с Тобою в Царствии Небесном едино со Святым Духом, Единый Господь, ныне и присно и во веки веков. Аминь.Краткая форма экзорцизма, которая, будучи распространенной, отличается по цели и по методам проведения, была опубликована по приказу Папы Льва XIII и присутствует в поздних изданиях « Римского ритуала», «Exorcismus in Satanam et Angelos apostalicos» [512]. После обычного In nomine…ритуал начинается молитвой св. Михаилу, идет достаточно длительная молитва, с ответами аудитории священнику, затем читается второй цикл молитв и в конце следуют три отрывка из Литании: «Господи, избави нас от уловок и обмана лукавого. Ибо угодно Тебе, чтобы Церковь Тебя почитала в мире и в истине; молим Тебя, услышь нас, чтобы одолел Ты и подчинил всех врагов Твоей Святой Церкви; молим Тебя, услышь нас».
Затем место опрыскивается Святой водой [513] , и церемония заканчивается.
Экзорцизм баптистов и изгнание бесов при помощи воды, соли [514]и масла вряд ли уместно обсуждать в этом месте книги. Следует, однако, отметить, что при церемонии Благословения Вод [515](одобренной Священной Конгрегацией 6 декабря 1890 года), проводимой в канун Богоявления, читается торжественный «Exorcismus contra Satanam et Angelos apostalicos», за которым следует «Exorcismus salis» и «Exorcismus aquae».
В анналах истории можно прочесть о бесчисленных примерах демонических наваждений и одержимости так же, как и об удачных случаях экзорцизма. Конечно, весьма вероятно и даже доказуемо, что многие из этих случаев объясняются причинами натуральными; эпилепсией, острой истерией, начинающимся лунатизмом и тому подобным. Но тем не менее, сделав поправку на неправильный диагноз, на дурно сделанные описания редких и необычных форм психических и умственных расстройств, на легковерие наших информаторов, на честно сделанные ошибки и различные преувеличения, мы останемся с немалым количеством случаев, которые невозможно объяснить иначе, как проникновением чужеродного и враждебного разума. Но ведь никто и не требует, чтобы все случаи демонического вмешательства, запечатленные в церковной истории, принимались на веру, ни даже того, чтобы на основании исторических свидетельств верующие приняли бы определенную трактовку этих событий. Решением таких проблем должны заниматься профессиональные историки и медики. И, между прочим, и по сей день феномен одержимости встречается среди цивилизованных народов куда чаще, чем это обычно предполагают.
Анналы Бедлама, многих частных лечебниц и госпиталей хранят странные и жуткие истории. И если можно верить рассказам пионеров христианства в странах, где они проводили миссионерскую работу, свидетельств о демонической деятельности, причем весьма несомненных, накопится не меньше, чем в Галилее времен Христа [516].
Демоническое наваждение часто описывается и обсуждается ранними отцами и апологетами как самоочевидное явление, так что нет и тени сомнений, что они верили в это. В действительности успех христианского экзорцизма часто выдвигался в качестве немаловажного аргумента в дискуссиях об истинности Божественной природы основателя христианства. Было бы легко, хотя процесс этот займет достаточно много времени, привести подборку пассажей в пользу этого мнения из латинских и греческих авторов [517]. Cв. Юстин Мученик (ок. 65) говорит о демонах, бегущих от «прикосновения и дыхания христиан» (Апология II, 6), «как от пламени их палящего» добавляет св. Кирилл Иерусалимский (385 – 6) (Катехизис, XX, 3). Ориген (253 – 4) упоминает возложение рук для изгнания демонов, в то время как св. Амброзий [518](ок. 397), св. Ефрем Сирин [519](ок. 373) и другие действительно возлагали руки при экзорцизме. Св. Знак Креста также превозносится многими Отцами за свою эффективность при любых дьявольских соблазнах; так, Лактанций пишет: «Nunc satis est, huius signi potentiam, quantum ualeat exponere [520]. Quanto terrori sit daemonibus hoc signum, sciet, qui uiderit, quatenus adiurati per Christum, de corporibus, quae obsedrint, fugiant», Diuinarum Institutionum, IV, xxvii [521]. Cв. Афанасий (ок. 373), De Incarnatione Uerbi, XLVII; Cв. Василий (ок. 379), In Esaiam, XI, 249; cв. Кирилл Иерусалимский, Катехизис, XIII; cв. Григорий Назианзин (ок. 389), Carmen adversus Iram, 415 и далее все утверждают то же самое, не оставляя места сомнению. Св. Кирилл, Procatechesis, IX и св. Афанасий, Ad Marcellum, XXIII, рекомендуют, чтобы молитвы при экзорцизме как можно более точно повторяли истинные слова Писания.
В анналах агиографии с ранних времен и до наших дней мы находим большое количество сообщений об одержимости; очень часто рассказывается, как некий несчастный был освобожден от сатанинской силы властью молитвы некоего святого или святого слуги Божьего [522].
Так, житие св. Бенедикта, человека нрава благороднейшего, духом спокойного, исполненного чувства достоинства, предусмотрительного, величественного в свершениях на путях служения Господу, героя, подвизавшегося на ниве Христовой, содержит несколько эпизодов, в которых повествуется, как он противостоял ангелам ада, противящимся построению монастыря на гребне Монте-Кассино, где ранее произрастали плевелы сатанизма. Не говорится о том, что демонов можно было лицезреть воочию, разве что сам св. Бенедикт мог их распознать [523], однако последовательность неблагоприятных эпизодов, случаев паранормального характера и постоянные тревоги указывали на то, что святому пришлось столкнуться с трудностями, исходящими от врага не из рода людского. Не раз приходилось ему изгонять беса из монахов своего монастыря [524]и столь значимым был его триумф над адскими разрушительными силами, что он всегда почитался Церковью, как один из выдающихся «effugator daemonum», и по сей день призывается в час опасности для души и угрозы смертельной от бесов. Великую веру возлагают христиане также в медаль св. Бенедикта. Эта медаль, изначально представлявшая крест, посвящена памяти Патриарха. На одной ее стороне изображена фигура святого, держащего крест в правой руке и Святое Правило в левой. На другой стороне крест со следующими буквами на нем и вокруг него: С.S.P.B., Crux Sancti Patris Benedicti (Крест Святого Отца Бенедикта); C.S.S.M.L., Crux Sacra Sit Mihi Lux (Крест Святой да Будет Мне Светом); N.D.S.M.D., Non Draco Sit Mihi Dux (Да не Будет Дьявол Мне Стражем); U.R.S., N.S.M.U., S.M.Q.L., I.U.B., Uade Retro Satana, Nunquam Suade Mihi Uana, Suna Mala Quae Libas, Ipse Uenena Bibas (Уйди прочь, Сатана; Не Предлагай Мне по Воле Твоей; Зло то, Что по воле Твоей; Сам Испей Яда Своего) [525]. На «памятной» медали (выбитой в Монте-Кассино в 1880 году в честь 1300-летия рождения св. Бенедикта в 480 году) под его фигурой стояли слова: Ex S. M. Cassino MDCCCLXXX. На той же стороне по краю выбита надпись: Eius in obitu nro praesentia muniamur(Да будет защитой он нам в час нашей смерти), на кресте же выгравировано слово P A X.
Трудно сказать, когда появилась медаль святого Бенедикта, но во время процесса над ведьмами в Наттернберге, у Меттенского аббатства в Баварии, в 1647 году обвиняемые женщины признались, что им не удалось одолеть сие достославное аббатство, поскольку оно находилось под особой защитой Креста. При расследовании было найдено немалое количество изукрашенных крестов, с выгравированными буквами, такими, какие изображаются на бенедиктинских медалях, изображенными на стенах аббатства, но значение их было, видимо, полностью забытым. Позже, в старинном манускрипте, написанном в 1415 году, была открыта икона св. Бенедикта, держащего в одной руке посох, оканчивающийся крестом, и в другой свиток. На посохе и свитке были начертаны полностью формулы, инициалы которых мы уже привели выше. Медали с фигурами св. Бенедикта, крест и эти буквы с тех пор изображались и гравировались по всей Европе. Медали впервые были одобрены в бреве папы Бенедикта XIV от 23 декабря 1741 года и 12 марта 1742 года.
В инциденте с одержимыми мальчиками из Иллфурта (Эльзас) они демонстрировали самый неподдельный ужас и страх при виде медали св. Бенедикта.
Эти медали освящались определенным ритуалом [526], при котором произносились такие слова: «Exorcizo uos, numismata, per Deum Patrem omnipotentem…» – «Заклинаю вас, медали, Богом-Отцом Всемогущим… Да будет власть противника, вся рать сатанинская, каждый бес, дух и чары дьявольские, обращены в бегство и уничтожены добродетелью сиих медалей». [527]Далее идет молитва: «О Господи Иисусе Христе… Твоими Страстями Святыми молю смиренно и прошу Тебя, дабы Ты даровал то, о чем просит Тебя Твое Святое Имя повторяющий в молитве сией, как Ты Сам нас тому учил, да будем мы избавлены от сетей диавольских и от всех пороков его, да доставишь ты раба своего в гавань спасительную. Ныне и присно и во веки веков…» [528]
Cв. Мавр, возлюбленный ученик св. Бенедикта, также известен немалым числом излеченных им от одержимости [529]. Посетив Францию в 543 году, он стал основателем и главой аббатства Гланфейского в Анжу, позже в его честь переименованного в Сен-Мавр-де-Луаз [530]. Мощи св. Мавра после многих перемещений осели наконец в Сен-Жермен-де-Пре. В XI столетии рука святого с великой радостью была обретена в Монте-Кассино, где от ее прикосновения излечился одержимый. Об этом сообщает Дезидерий [531], который в то время был аббатом, а впоследствии стал Папой, блаженным Виктором III. В течение Средних веков гробница св. Мавра в Сен-Жермен-де-Пре была одним из популярнейших мест паломничества, и туда в больших количествах приводились одержимые для исцеления [532].
К Святому Савану, хранимому в Безансоне, также весьма часто обращались для защиты от демонов. Эта почтенная реликвия представляет собой одну из материй, использованных при погребении Христа, и была перенесена в Безансон в 1206 году Отто де ла Рошем. Праздник прибытия Савана (Susceptio) отмечается 11 июля. В наше время этот день отмечается как праздник первого ранга в кафедральном соборе Сен-Жан и как праздник второго ранга по всему диоцезу.
Лампы, изготовляемые в церкви Бонне у Нанта, также всенародно были признаны весьма эффективными при излечении одержимости.
Конечно, невозможно даже кратко перечислить пусть самые важные и удивительные из бесчисленных случаев одержимости, регистрируемых в каждой стране и в любую эпоху. Из них очень многие можно объяснить болезнями; очень многие соединением истерии и сознательного, а чаще неосознанного обмана; некоторые немногие – простым мошенничеством; и, наконец, если можно доверять историческим свидетельствам, то нередко речь идет о реальной одержимости демонами. Хотелось бы сказать о любопытных эпизодах, имевших место в Англии во времена королевы Елизаветы, когда некий пуританин Джон Даррелл произвел немалый шум своими попытками бороться с одержимостью. На эту идею его навела деятельность знаменитого экзорциста иезуитского миссионера Вильяма Вестона, получившего образование в Оксфорде и Париже и вступившего в орден 5 ноября 1575 года в Риме. Тогда он работал и преподавал в Испании, пока не был призван исполнить свою миссию и не направился в Англию 20 сентября 1584 года. В ходе своих трудов, а в то время они проходили в постоянной борьбе с опасностью, ему пришлось произвести экзорцизм над несколькими персонами, которых, как правило, приносили в дома двух ревностных католиков, сэра Джорджа Пекхэма из Денхэма у Уксбриджа и лорда Во из Хакни. Оба эти джентльмена приняли затем немалые страдания за свою веру. По поводу пациентов мы можем лишь предполагать (в силу отсутствия надежных свидетельств), были ли эти случаи одержимости подлинными или речь идет просто о больных людях; тем не менее можно утверждать, что нет никаких оснований подозревать здесь мошенничество или обман. Отец Вестон был человеком великой духовной трезвости, чистого духовного видения и обладал немалыми способностями. Несмотря на то, что эти ритуалы, в которых участвовали несколько священников, проводились в обстановке секретности, и были предприняты все меры для того, чтобы предотвратить распространение слухов, произошла утечка информации, и около года ходили весьма преувеличенные рассказы об этом событии, пока дело не дошло до Тайного совета. Немедленно последовали жесткие репрессии, и многие священники были схвачены и убиты на месте за свое священство, в то время как другие, включая Вестона, попали в тюрьму в августе 1586 года. После долгого времени, проведенного в заключении, в 1599 году Вестон был переведен в Тауэр, где страдал так сильно, что практически потерял зрение. Наконец, в 1603 году его изгнали из Англии, и он провел остаток своих дней в Севилье и Вальядолиде. Ко времени своей смерти он занимал должность ректора Вальядолидского колледжа (9 июня 1615 года) [533].
В 1586 году, как раз в то время, когда борьба отцов-иезуитов с одержимостью привлекла, к несчастью, внимание широкой общественности и было сделано немало абсурдных комментариев, Джон Даррелл, хотя и бывший протестантом и не имеющий необходимых навыков, решил последовать по их стопам и повторить их достижения. Он был молод, не более 20 лет, любил риск и не имел образования – гремучая смесь, которая и в наше время позволяет добиться дешевой и недолгой славы. Кажется, впервые его позвали для излечения молодой девушки 17 лет по имени Катерина Райт, живущей в Мансфилде, у Ноттингема. Даррелл немедля объявил, что девушка одержима злым духом, и молился за нее с четырех часов утра до полудня, но совершенно безрезультатно. Тогда он заявил, что девушка была околдована и что демон был наслан на нее некой Маргарет Рупер, с которой пациентка недавно поссорилась. Девушка подтвердила эту версию, и обвиненная женщина немедленно была взята под стражу констеблем. Однако, когда она появилась перед Фулайемом, мирским судьей, ее не только немедленно освободили, но Даррелл получил должное внушение, и над ним нависла серьезная опасность ареста.
Неудача весьма напугала незадачливого экзорциста, и в последующие десять лет он совершенно исчезает из виду для того, чтобы вновь предстать перед публикой в Бартоне-апон-Тренте, где он активно участвовал в скандале вокруг Томаса Дарлинга, молодого парня из Дербишира. Изобретательный юноша страдал от конвульсий, настоящих или имитируемых, в ходе которых у него возникали видения зеленых ангелов и зеленого кота. Иногда его речь состояла из слов, принятых в пуританских молитвах, и он любил беседовать с проповедниками. Доверчивый доктор признал, что парень околдован, и очень скоро было отмечено, что громкое чтение Библии, особенно определенных мест из первой главы Евангелия от Иоанна, повергает его в бешеные конвульсии. Он принялся также рассказывать бессвязную историю о «маленькой старушке», носящей «широкополую шляпу». Эта история оказалась вполне достаточной для того, чтобы вызвать в суд двух женщин, Элизабет Райт и ее дочь Алису Гудридж, уже давно подозреваемых в колдовстве. Двое судей сочли необходимым заключить Алису в тюрьму. Далее был вызван «специалист», использовавший весьма грубые методы, с тем чтобы вынудить подозреваемую признаться. После ряда унижений и даже пыток несчастная сделала бессвязное и отрывочное признание своей вины, из которого была слеплена более-менее правдоподобная история. На тот момент Дарлинг болел уже три месяца, и здоровье его даже ухудшилось.
В этот воистину драматический момент Джон Даррел, преисполненный чувства собственной важности, появляется на сцене с тем, чтобы взять всю ситуацию под контроль. В своем отчете он пишет, что усилия его были вознаграждены с лихвой; другими словами, мальчику стало лучше, а хитрый пуританин смог внушить людям, что это его заслуга. Алиса Гудридж подверглась пытке «стягивающим башмаком», была осуждена судом присяжных, и ее смертный приговор был утвержден верховным судьей Андерсоном. Памфлетист Джон Денисон писал: «Следовало бы ее казнить, но, к несчастью, этот ее дух убил ведьму в тюрьме!» Все это дело весьма способствовало репутации Даррела.
Вскоре громкое дело об одержимости в Ланкашире вновь позволило ему выйти на подмостки сцены. Анна Старки в возрасте девяти лет и Джон, ее брат в возрасте десяти лет, страдали весьма загадочным психическим расстройством: «некая страшная сила заставляла ее тело изгибаться», в то время как мальчик «имел обыкновение весьма громко кричать» по дороге в школу. Здоровье обоих постепенно ухудшалось, пока их отец, Николас Старки, не обратился за советом к Эдмунду Хартли, известному чародею, далеко не лучшей репутации. Хартли удалось улучшить состояние детей с помощью разных чар, и их отец выплатил ему предварительный гонорар в сорок шиллингов. Эта сумма, однако, показалась Хартли недостаточной, и, когда ему отказали в прибавке, произошла ссора, после которой мальчик и девочка вновь заболели. Тогда вызвали знаменитого доктора Ди, но он ничем не смог помочь, разве что, «допросив Хартли, осудил его методы». В этом затруднительном положении он посоветовал обратиться за помощью «к благочестивым проповедникам». Между тем, ситуация в этом проклятом доме стала еще серьезней. Теперь помимо детей трое юных воспитанников м-ра Старки, слуга и постоялец стали страдать той же странной болезнью. «Все или большинство из них совместно издавали весьма загадочные и сверхъестественные громкие звуки, так что казалось, что земля и стены дома дрожат». Хартли попал под подозрение и предстал перед мирским судьей, который приказал подвергнуть его пытке. Появились свидетельства, что он частенько целовал детей Старки и обнимался со всеми из одержимых. Была выдвинута версия, что таким образом он наслал на них бесов. Хартли был обвинен в том, что рисовал магические круги на земле. Хотя он стойко отрицал обвинения, его осудили за измену и повесили в Ланкастере. Джон Даррел и его помощник Джордж Мор, священник церкви в Дербишире попытались провести экзорцизм над одержимыми и через день или два, после долгих молитв и великих усилий им удалось изгнать дьяволов. Как видим, в этой жутковатой истории мы имеем дело с редким сплавом глупости, мошенничества и истерии.
В то время когда Даррел служил священником в Ноттингеме, там проживал также молодой талантливый музыкант, парень умный и симпатичный, по имени Уильям Сомерс, который уже встречался несколькими годами раньше с Дарреллом в Эшби, откуда оба они были родом. Оказалось, что мальчик повстречал некую странную женщину и так или иначе оскорбил ее. После этого он неожиданно «стал делать столь странные и безумные жесты, смеяться, танцевать и легкомысленно себя вести, что многие сочли его безумным». 5 ноября 1597 года послали за знаменитым экзорцистом, и он немедленно распознал знаки одержимости. Оказалось, что молодой человек страдает за грехи всего Ноттингема. Соответственно, молитвы были вознесены, и прочитаны проповеди, и затем в церкви, когда Даррел перечислял друг за другом четырнадцать признаков одержимости, пациент демонстрировал их поочередно.
Допускаю, что Даррел имел некий гипнотический контроль над Сомерсом, представление которого было весьма примечательным, поскольку «его рвало; изо рта его текла пена, он извивался, лицо его искажалось; глаза его были выпучены, язык вываливался изо рта»; вместе с тысячью других ужимок все это весьма впечатляло присутствующих. Наконец мальчик успокаивался и лежал как мертвый около четверти часа, затем поднимался и объявлял, что чувствует себя вполне хорошо.
Однако за одержимостью последовало наваждение. Демон по-прежнему нападал на него, и вскоре мастер Сомерс обвинил тринадцать женщин в том, что они вызвали его болезни своим колдовством. Даррел, охотник на ведьм, в то время занимал в городе важный пост. Его избрали проповедником церкви св. Марии, и он собирался поддерживать своего ученика до последнего. Но даже его влияние по каким-то причинам оказалось недостаточным, и все женщины, за исключением двух, были освобождены. Далее некоторые недоверчивые граждане решили вмешаться в это дело и отправить главного актера в исправительный дом, где он весьма скоро признался в мошенничестве, причем сообщил, что его тщательно инструктировал Даррел. Произошел немалый скандал, и по представлению архидьякона Дерби архиепископ Йоркский назначил комиссию для расследования. Будучи представленным перед этими священниками, которые доселе не имели отношения к делу, Сомерс отказался от своих слов и заявил, что его наняли для того, чтобы он дискредитировал Даррела, и для этого предназначались все эти ужимки, пускание пены и кривляние, которые служили для простецов доказательством реальности демонической одержимости.
Несколько иначе складывались дела в Ноттингемском суде. Верховный судья сэр Эдмунд Андерсон [534]призвал мальчика и заставил его сказать правду о всех этих уловках. Дело против обвиняемой Алисы Фримэн было прекращено, и сэр Эдмунд, смущенный таким мошенничеством, написал длинное письмо Уитгифту, архиепископу Кентерберийскому. Даррел и Мор были вызваны в суд Высокой комиссии, где Бэнкрофт, архиепископ Лондонский, двое верховных судей и мастер по апелляциям в присутствии других высоких официальных лиц рассмотрели это дело. Очевидно, что Бэнкрофт совершенно контролировал допросы от начала и до конца и что он исполнял роль как судьи, так и исполнителя. Теперь Сомерс признался, что он постоянно поддерживал контакт с Даррелом, что они тайно встречались и что Даррел научил его «проделывать все эти штуки вслед за Кэтрин Райт» и что позже он послал его посмотреть и поучиться у бартонского мальчика. Более того, Даррел заставлял его вновь и вновь проделывать в его присутствии весь набор ужимок, и лишь после тщательной подготовки и практики молодой человек заявил в Ноттингеме, что он одержимый, после чего предстал перед публикой. Та к был разоблачен коварный пуританин. Безусловно, епископ Лондонский был в таком деле арбитром весьма сомнительным, но здесь он имел дело с обманщиком исключительным. Даррел и Мор были лишены священства и заключены в тюрьму.
Обо всем этом деле рассказывает Самуэль Харснет, капелан Бэнкрофта, на 324 страницах книги « Раскрытие мошенничества Джона Даррела, бакалавра искусств…» (Лондон, 1599 за которой последовала целая серия памфлетов. И Даррел и Мор ответили Харснету, вовлекая между делом других людей в эту бумажную битву. Сохранились такие работы, как « Апология, или в Защиту реальности одержимости Уильяма Сомерса, молодого человека из города Ноттингема… написанная Джоном Даррелом, священником Христа Иисуса»,старопечатная брошюра без проставленного года, которую мы, однако, можем смело отнести к 1599 году; « Суд над мастером Даррелом, или Коллекция защиты против» обвинения ,1599 [535], и оскорбительный труд Даррела « Опровержение греховных, позорных, лживых и достойных осмеяния выпадов Самуэля Харснета», 1600. Существуют некоторые аллюзии на этот скандал у современных английских драматургов. Так, Джонсон в пьесе « Диавол – осел», поставленной в 1616 году (V, 3), пишет:
Вероятно, в своих книгах Харснет является исключительно рупором идей, принадлежащих Бэнкрофту
Но легче всего, сэр, вот что сделать.
Слегка шипеть, глазами вращать
И пену изо рта пускать. Понадобится обмылок –
Намажьте-ка им губы, затем ореховая скорлупа,
Нажим один лишь пальцем ноги на огниво – и вот огонь пылает.
Да вы и сами, сэр, читали о проделках малыша Даррела,
С мальчишкою из Бартона и с той семеркой из Ланкашира,
И с Сомерсом из Ноттингема. Наука там большая,
Легко нам будет доказать, что вас жена околдовала.