Страница:
Мы остановились возле железной двери квартиры Софии Ом. Света не было ни на одной лестничной площадке. Мы стояли впотьмах так близко друг к другу, что я чувствовал ее дыхание и легкий цветочный аромат, исходивший от ее волос. Лунный свет, пробиваясь сквозь окна, рассыпался на миллиарды бисеринок, которые катились по полу, по стенам, по нам.
— Спасибо тебе… Я провела чудесный вечер! — прошептала она.
— Это тебе спасибо, что согласилась пойти со мной…
Я взял ее за руку. Теплая и влажная, она дрожала, словно крохотная птичка, попавшаяся в силки охотника.
— Может, зайдешь на чашечку чая? Есть и отличный кекс, — предложила София, пытаясь унять охватившее ее волнение.
— Ты забываешь, что я живу под одной крышей с самым ворчливым компаньоном в мире. Если не вернусь, он подумает, что меня взяли в заложники, поставит на уши всю полицию… А когда я появлюсь, то меня испилят на дрова быстрее, чем успею сказать хоть слово в свое оправдание! — отшутился я.
Мне ужасно хотелось зайти к ней, остаться на ночь, но я чувствовал, что она еще не готова к этому. Да и я не был уверен, что магия проведенного вместе чудесного вечера не растворится в ночных объятиях.
София, похоже, поняла мои сомнения.
— Жаль… Ладно, тогда в другой раз? Она очаровательно улыбнулась. Я видел ее улыбку даже в тусклом уличном свете.
— Да… В другой раз, — согласился я.
София отвернулась, вытащила из сумочки ключ и вставила его в замок. Четыре оборота… Дверь открылась. Она обернулась ко мне, улыбнулась и пожелала:
— Спокойной ночи.
— Спокойной, — согласился я. — Надеюсь завтра тебя увидеть.
— Зачем? — удивилась Химера.
— Ты еще на меня работаешь, — напомнил я.
— Тебе нужна моя помощь?
— Хочу видеть тебя, — признался я.
— Договорились…
Она исчезла в квартире. Я постоял секунду перед дверью, шагнул вниз, оступился и чуть было не покатился по ступенькам. От неожиданности выругался и… вдруг услышал короткий вскрик — явно из квартиры Софии!
Мое сердце остановилось, замерло и заработало с неистовой силой.
Я воспылал яростью, взлетел на лестничную площадку и дернул знакомую ручку. Повезло мне и Софии: она не успела закрыть замок.
Дверь распахнулась. В глаза ударил электрический свет, на время меня ослепивший. Я почувствовал свист воздуха и, уклоняясь от удара, ушел вниз, отскочил в сторону. Зрение восстановилось, и я включился в бой…
В квартире Софии была засада. Восемь человек ждали ее. Они дали ей войти. Почему Химера не закрыла дверь, можно только гадать, но это спасло ей жизнь. Бандиты накинулись на нее, как свора диких псов. Двоим она успела сломать руки, и тут кто-то вырубил ее точным ударом в шею…
Все это я узнал потом… А пока на меня нападали. Я уворачивался от ударов и по возможности отвечал.
Хаос первых минут скоро сменили четкие, продуманные действия. Я вернулся к двери, отвлек на себя двух громил и атаковал их. Первому провел серию ударов в грудь — из его рта донесся хрип, воздух перестал поступать в легкие, и я добил его прямым ударом в челюсть.
Тут же на меня налетели с двух сторон и попытались зажать в кольцо. Я увернулся от ударов, метивших мне в лицо, пнул коленом в живот одного из нападавших, подпрыгнул, ударом ноги с разворота отправил другого в абсолютный нокаут, ухватил за грудки третьего, швырнул на пол и впечатал в его голову каблук.
Оставалось еще трое плохо обученных бойцов, которые больше не горели желанием продолжать драку. Они смущенно перетаптывались по углам, косясь на дверь. На диване лежала без движения София. Ярость затопила мой разум. Ребята увидели это и поняли, что уйти им вряд ли удастся. Неохотно они двинулись на меня, как будто предчувствуя поражение. Так идут на рассвирепевшего медведя, вырванного из сладкой спячки, порванные собаки, понукаемые хозяином, который за ослушание может и убить.
Я ответил на их слабый натиск яростной контратакой. Они беспорядочно отступали, полностью деморализованные. Кстати, в ходе драки я напрочь забыл, что у меня есть два револьвера, вид которых легко мог бы усмирить и в два раза большее число противников: кому же охота получить в грудь пулю?
В комнате я мог развернуться — в отличие от тесного коридора. Бородач, получив ногой в голову, улетел в сервант и разнес хрусталь и фарфоровые сервизы. Следующему повезло меньше. Я несколько не рассчитал удара: тело рекрута отбросило в окно, он вынес стекло и растворился в лунном свете.
— Уходи! — рявкнул я третьему.
Он стоял передо мной бледный и трясущийся. Наверное, видел во мне собственную смерть. По квартире неслись стоны, не добавлявшие юнцу храбрости.
— Чего стоишь?! — крикнул я. — Уходи, пока жив!
Он облегченно кивнул, пролопотал что-то невразумительное и спиной выбрался из комнаты. Через минуту хлопнула входная дверь.
Я бросился к Софии. В другое время млел бы от счастья, оказавшись в ее спальне. А тут душа разрывалась от неизвестности. Склонившись над ней, попытался прослушать сердце, но безрезультатно. Я зарычал, прикоснулся к шее Софии, нащупывая пульс. Пульс пробивался…
Я вытащил из кармана пиджака телефон, натолкнувшись на рукоять револьвера. Ухмыльнулся. Набрал не глядя домашний номер.
— Алле… Черт побери, кому там ночью приспичило?! — недовольно пробурчал Гонза Кубинец.
— SOS! Пускаю пузыри, как «Титаник»! Срочно нужна помощь! — сообщил я без предисловий, пытаясь привести в сознание Химеру. Возвращаться в реальность она не желала.
— Что у тебя стряслось? Пиво не в то горло пошло? Или Химера отколошматила, когда, в дрезину опьянев, ты стал ее домогаться? — выстроил предположение Кубинец.
— Брось хохмить, пошляк! Она в отключке!
— Кто ее? — удивился Гонза.
— Они уже в осадке.
— Надо подумать, а стоит ли ее нанимать в дальнейшем? — усомнился в профпригодности Химеры Кубинец.
— Она из-за меня их пропустила, — признался я.
И это было чистой правдой! Химера перестала быть Химерой — опытным бойцом, в любую минуту готовым отреагировать на изменившиеся обстоятельства. Она превратилась в мягкую и мечтательную девушку с нежным именем София, что и позволило наймитам подобраться к ней.
— Гонза, нет времени! Дуй сюда! Я одного упустил! Он может вернуться с подмогой!
— Мчусь! — кратко проинформировал Кубинец и отключился.
Несколько минут я пытался привести Софию Ом в чувство. Получалось плохо. Кто-то из бандитов был профессионалом и знал, куда бить. Чтобы избежать эксцессов, я спеленал нападавших, оттащил их в комнату и запер.
Наконец София открыла глаза, слабо улыбнулась и прошептала:
— Мой рыцарь…
Я растаял… Мелькнула шальная мысль, что она специально дала себя уложить, чтобы у меня появился шанс ее спасти… Сбегал на кухню за водой. Она отпила немного и отставила стакан.
— Голова кружится, — пожаловалась Химера.
Гонза лишь приблизительно знал, где живет Химера. Подъехав, он позвонил и уточнил адрес. Через пять минут ураганом вломился в квартиру и начал бесцеремонно изучать обстановку.
— Что вы здесь устроили? Маленькие военные учения? — поинтересовался он, осмотрев все вокруг.
— Да нет. Химера мечтала о домашней вечеринке, но в последней момент идея ей разонравилась, — сострил я.
— Честно говоря, я так и подумал.
— Надо ноги уносить! — резюмировал я.
Подхватил Софию на руки (думаю, она могла бы передвигаться и сама, но нести ее, прикасаться к ее телу было истинным наслаждением!) и направился к выходу.
— Да, Химере лучше побыть у нас. Поживет немного, оклемается… — предложил добрый Кубинец, замыкая шествие. — Дверку-то надо запереть. А то мародеры набегут!
София разомкнула объятия и указала, где найти ключи.
Гонза запер дверь, достал трубку и набрал номер:
— Алле, полиция? Гонза Кубинец беспокоит из частного детективного агентства «Квадро»… Ах, вы не знаете, кто я такой? Ваши проблемы! Можете поинтересоваться у Лесника… Хочу сообщить вам, что в квартире одного из наших сотрудников лежат связанными несколько человек. Они совершили нападение на хозяйку, которая сейчас у нас в офисе. Если будут вопросы, можете сразу обращаться к нам.
Гонза умолк. Мы вышли на улицу и направились к «Икару».
— Побежал к Леснику, — сообщил Кубинец. — Советоваться.
Мы поднялись по трапу на палубу катера.
— Доброй ночи, инспектор. Диктую адрес… Мы не можем вас дождаться… Нет, девушка будет в нашем офисе.
Кубинец отключился.
— Жди утром гостей.
В капитанской рубке я положил Химеру на диван, сам сел рядом. Кубинец ухмыльнулся, наблюдая за нами, и занял место за штурвалом.
— Надеюсь, хоть теперь мне удастся поспать! — проворчал он, запуская мотор.
ГЛАВА 23
ГЛАВА 24
— Спасибо тебе… Я провела чудесный вечер! — прошептала она.
— Это тебе спасибо, что согласилась пойти со мной…
Я взял ее за руку. Теплая и влажная, она дрожала, словно крохотная птичка, попавшаяся в силки охотника.
— Может, зайдешь на чашечку чая? Есть и отличный кекс, — предложила София, пытаясь унять охватившее ее волнение.
— Ты забываешь, что я живу под одной крышей с самым ворчливым компаньоном в мире. Если не вернусь, он подумает, что меня взяли в заложники, поставит на уши всю полицию… А когда я появлюсь, то меня испилят на дрова быстрее, чем успею сказать хоть слово в свое оправдание! — отшутился я.
Мне ужасно хотелось зайти к ней, остаться на ночь, но я чувствовал, что она еще не готова к этому. Да и я не был уверен, что магия проведенного вместе чудесного вечера не растворится в ночных объятиях.
София, похоже, поняла мои сомнения.
— Жаль… Ладно, тогда в другой раз? Она очаровательно улыбнулась. Я видел ее улыбку даже в тусклом уличном свете.
— Да… В другой раз, — согласился я.
София отвернулась, вытащила из сумочки ключ и вставила его в замок. Четыре оборота… Дверь открылась. Она обернулась ко мне, улыбнулась и пожелала:
— Спокойной ночи.
— Спокойной, — согласился я. — Надеюсь завтра тебя увидеть.
— Зачем? — удивилась Химера.
— Ты еще на меня работаешь, — напомнил я.
— Тебе нужна моя помощь?
— Хочу видеть тебя, — признался я.
— Договорились…
Она исчезла в квартире. Я постоял секунду перед дверью, шагнул вниз, оступился и чуть было не покатился по ступенькам. От неожиданности выругался и… вдруг услышал короткий вскрик — явно из квартиры Софии!
Мое сердце остановилось, замерло и заработало с неистовой силой.
Я воспылал яростью, взлетел на лестничную площадку и дернул знакомую ручку. Повезло мне и Софии: она не успела закрыть замок.
Дверь распахнулась. В глаза ударил электрический свет, на время меня ослепивший. Я почувствовал свист воздуха и, уклоняясь от удара, ушел вниз, отскочил в сторону. Зрение восстановилось, и я включился в бой…
В квартире Софии была засада. Восемь человек ждали ее. Они дали ей войти. Почему Химера не закрыла дверь, можно только гадать, но это спасло ей жизнь. Бандиты накинулись на нее, как свора диких псов. Двоим она успела сломать руки, и тут кто-то вырубил ее точным ударом в шею…
Все это я узнал потом… А пока на меня нападали. Я уворачивался от ударов и по возможности отвечал.
Хаос первых минут скоро сменили четкие, продуманные действия. Я вернулся к двери, отвлек на себя двух громил и атаковал их. Первому провел серию ударов в грудь — из его рта донесся хрип, воздух перестал поступать в легкие, и я добил его прямым ударом в челюсть.
Тут же на меня налетели с двух сторон и попытались зажать в кольцо. Я увернулся от ударов, метивших мне в лицо, пнул коленом в живот одного из нападавших, подпрыгнул, ударом ноги с разворота отправил другого в абсолютный нокаут, ухватил за грудки третьего, швырнул на пол и впечатал в его голову каблук.
Оставалось еще трое плохо обученных бойцов, которые больше не горели желанием продолжать драку. Они смущенно перетаптывались по углам, косясь на дверь. На диване лежала без движения София. Ярость затопила мой разум. Ребята увидели это и поняли, что уйти им вряд ли удастся. Неохотно они двинулись на меня, как будто предчувствуя поражение. Так идут на рассвирепевшего медведя, вырванного из сладкой спячки, порванные собаки, понукаемые хозяином, который за ослушание может и убить.
Я ответил на их слабый натиск яростной контратакой. Они беспорядочно отступали, полностью деморализованные. Кстати, в ходе драки я напрочь забыл, что у меня есть два револьвера, вид которых легко мог бы усмирить и в два раза большее число противников: кому же охота получить в грудь пулю?
В комнате я мог развернуться — в отличие от тесного коридора. Бородач, получив ногой в голову, улетел в сервант и разнес хрусталь и фарфоровые сервизы. Следующему повезло меньше. Я несколько не рассчитал удара: тело рекрута отбросило в окно, он вынес стекло и растворился в лунном свете.
— Уходи! — рявкнул я третьему.
Он стоял передо мной бледный и трясущийся. Наверное, видел во мне собственную смерть. По квартире неслись стоны, не добавлявшие юнцу храбрости.
— Чего стоишь?! — крикнул я. — Уходи, пока жив!
Он облегченно кивнул, пролопотал что-то невразумительное и спиной выбрался из комнаты. Через минуту хлопнула входная дверь.
Я бросился к Софии. В другое время млел бы от счастья, оказавшись в ее спальне. А тут душа разрывалась от неизвестности. Склонившись над ней, попытался прослушать сердце, но безрезультатно. Я зарычал, прикоснулся к шее Софии, нащупывая пульс. Пульс пробивался…
Я вытащил из кармана пиджака телефон, натолкнувшись на рукоять револьвера. Ухмыльнулся. Набрал не глядя домашний номер.
— Алле… Черт побери, кому там ночью приспичило?! — недовольно пробурчал Гонза Кубинец.
— SOS! Пускаю пузыри, как «Титаник»! Срочно нужна помощь! — сообщил я без предисловий, пытаясь привести в сознание Химеру. Возвращаться в реальность она не желала.
— Что у тебя стряслось? Пиво не в то горло пошло? Или Химера отколошматила, когда, в дрезину опьянев, ты стал ее домогаться? — выстроил предположение Кубинец.
— Брось хохмить, пошляк! Она в отключке!
— Кто ее? — удивился Гонза.
— Они уже в осадке.
— Надо подумать, а стоит ли ее нанимать в дальнейшем? — усомнился в профпригодности Химеры Кубинец.
— Она из-за меня их пропустила, — признался я.
И это было чистой правдой! Химера перестала быть Химерой — опытным бойцом, в любую минуту готовым отреагировать на изменившиеся обстоятельства. Она превратилась в мягкую и мечтательную девушку с нежным именем София, что и позволило наймитам подобраться к ней.
— Гонза, нет времени! Дуй сюда! Я одного упустил! Он может вернуться с подмогой!
— Мчусь! — кратко проинформировал Кубинец и отключился.
Несколько минут я пытался привести Софию Ом в чувство. Получалось плохо. Кто-то из бандитов был профессионалом и знал, куда бить. Чтобы избежать эксцессов, я спеленал нападавших, оттащил их в комнату и запер.
Наконец София открыла глаза, слабо улыбнулась и прошептала:
— Мой рыцарь…
Я растаял… Мелькнула шальная мысль, что она специально дала себя уложить, чтобы у меня появился шанс ее спасти… Сбегал на кухню за водой. Она отпила немного и отставила стакан.
— Голова кружится, — пожаловалась Химера.
Гонза лишь приблизительно знал, где живет Химера. Подъехав, он позвонил и уточнил адрес. Через пять минут ураганом вломился в квартиру и начал бесцеремонно изучать обстановку.
— Что вы здесь устроили? Маленькие военные учения? — поинтересовался он, осмотрев все вокруг.
— Да нет. Химера мечтала о домашней вечеринке, но в последней момент идея ей разонравилась, — сострил я.
— Честно говоря, я так и подумал.
— Надо ноги уносить! — резюмировал я.
Подхватил Софию на руки (думаю, она могла бы передвигаться и сама, но нести ее, прикасаться к ее телу было истинным наслаждением!) и направился к выходу.
— Да, Химере лучше побыть у нас. Поживет немного, оклемается… — предложил добрый Кубинец, замыкая шествие. — Дверку-то надо запереть. А то мародеры набегут!
София разомкнула объятия и указала, где найти ключи.
Гонза запер дверь, достал трубку и набрал номер:
— Алле, полиция? Гонза Кубинец беспокоит из частного детективного агентства «Квадро»… Ах, вы не знаете, кто я такой? Ваши проблемы! Можете поинтересоваться у Лесника… Хочу сообщить вам, что в квартире одного из наших сотрудников лежат связанными несколько человек. Они совершили нападение на хозяйку, которая сейчас у нас в офисе. Если будут вопросы, можете сразу обращаться к нам.
Гонза умолк. Мы вышли на улицу и направились к «Икару».
— Побежал к Леснику, — сообщил Кубинец. — Советоваться.
Мы поднялись по трапу на палубу катера.
— Доброй ночи, инспектор. Диктую адрес… Мы не можем вас дождаться… Нет, девушка будет в нашем офисе.
Кубинец отключился.
— Жди утром гостей.
В капитанской рубке я положил Химеру на диван, сам сел рядом. Кубинец ухмыльнулся, наблюдая за нами, и занял место за штурвалом.
— Надеюсь, хоть теперь мне удастся поспать! — проворчал он, запуская мотор.
ГЛАВА 23
Но насладиться сном Кубинцу не пришлось. Я настоял на том, чтобы мы поднялись в кабинет на второй этаж и поговорили за жизнь. Софию расположил на диване, укутал ее пледом и спустился в кухню. Я не хотел никого будить. По кружке чаю с тем, что удастся найти в холодильнике, и пиво для себя — вот полный перечень добычи, на которую я рассчитывал. Но в кухне обнаружился Ян Табачник, с хмурым видом колдовавший над сковородой.
— Ну зачем вы утруждаетесь… — начал я лепетать извинительно.
Табачник вперил в меня суровый взгляд и заявил:
— Это моя работа, Даг! Все приготовлю и принесу.
— Мы на втором этаже, — сообщил я, забираясь в холодильник за пивом.
— С Химерой что-то случилось? — поинтересовался Ян.
— Могло бы случиться, но я был рядом.
Взял три бутылки светлого пива и вернулся в кабинет в уверенности, что о Кубинце и Софии позаботятся. Развалившись в кресле, открыл пиво, откинулся на спинку и воззрился на Химеру.
— И кто это был? — поинтересовался я. — Кто открыл на тебя сезон охоты? Эти ребята всерьез подумывали о твоем устранении. Почему?
Я догадывался, что София Ом располагает необходимой информацией.
— Соломаховские подручные… Валерий Георгиевич Соломах — владелец адвокатской конторы. Занимается и еще чем-то. Думаю, незаконным, но ничего толком не знаю, — словно оправдываясь в чем-то, проговорила София.
Фамилия Соломах показалась мне знакомой.
— И что нужно этому господину от тебя?
— Соломах — тот самый дядечка, которого вы с Кубинцем обучали вежливости в «Хрустальном грифоне».
София улыбнулась и закрыла глаза. Она устала. Но мне нужно было прояснить все, чтобы знать, в каком направлении двигаться. Признаться честно, сначала я решил, что нападение на Химеру связано со мной и моим расследованием. Теперь вроде выходило, что одно другого не касается. Хотя всегда какая-то связь возможна…
— Дядечка круто обиделся? — предположил Кубинец, раззявив рот в затяжном зевке.
Дверь открылась. В кабинет боком втиснулся Ян Табачнике большим, источающим ароматы подносом, уставленным тарелками и чайными чашками. Он поставил поднос на журнальный столик и исчез.
— Что тебя связывает с Соломахом? — поинтересовался я.
Кубинец взял с подноса чашку и тарелку. Казалось, он полностью погрузился в поздний ужин. София интереса к еде не проявила, увлекшись рассказом.
— Он нанял меня несколько недель назад. Я должна была везде сопровождать его под видом любовницы и обеспечивать охрану. Он не доверяет своим молодцам. У него жена и дети. Они в курсе истинного положения вещей…
— Чего он боялся? Зачем ему охрана? — перебил я Софию.
— Кто-то шантажировал его. Не знаю, с чем это связано… Соломах ни о чем не рассказывал. Когда же я задавала вопросы, говорил, что это не мое дело… Думаю, что прессовали его в связи с необычными сексуальными увлечениями. Соломах весьма любвеобилен.
— Он и тебя домогался?! — не сдержался я.
— Не без того. Сначала все было нормально — чистый бизнес. Потом его несколько переклинило. Он решил, что неплохо бы мнимую любовницу превратить в настоящую. Я отказалась. Отказ он не воспринял и попыток не прекратил. В тот вечер я как раз решила, что с меня хватит. Собиралась его послать, но появился ты, и вопрос решился сам собой.
— Почему Соломах прислал в твою квартиру людей? Ведь ваши деловые отношения закончились?
Я отпил пива. София села и взяла в руки чашку с чаем.
— Соломах из той породы людей, которые считают всех, кто на них работает, своей собственностью. Он не привык ничего терять, — призналась София, отхлебывая чай и морщась: чай был горячий.
— Я вспомнил! — внезапно оторвался от тарелки Кубинец. — Я вспомнил, где встречал эту фамилию. Валерий Соломах — персонаж из нашего списка. Он активно общался с Городишек.
— О, нужно нанести ему визит вежливости! — обрадовался я возможности поправить положение Софии, не отвлекаясь от расследования. — Заодно растолкуем ему правила поведения в обществе… Вот ведь феодал недобитый!
Я допил пиво и бросил бутылку под стол.
— Все. Собрание закончено. По постелям! А я еще позвоню этому Соломаху.
— С ума сошел! — удивился Кубинец. — Уже три ночи!
— Вот пусть и понервничает, сволочь!
Я был страшно разозлен: не терплю феодалов ни под каким соусом!
Помог подняться Софии и препроводил ее в комнату, в которой она провела прошлую ночь. Потом вернулся в кабинет. Дело прежде всего! Только вот телефона Соломаха у меня нет… Забыл спросить номерок у Софии, а беспокоить ее теперь не очень удобно…
На мое счастье, необходимой информацией располагал Гонза Кубинец. Прежде чем уйти, он оставил лист с циферками на моем столе… Я набрал номер.
К телефону долго не подходили, но я был готов к этому и ждал до упора. Наконец гудки прекратились, в трубке раздалось тяжелое сопение, затем злой голос спросил:
— Кто это?
— Валерий Соломах? — поинтересовался я.
— Да! Какого рожна, спрашивается, вы звоните посреди ночи?! Если дело того не стоит, обещаю вздернуть вас на рее моего катера! — проорал в трубку Соломах.
— На катерах рей нет, — поправил я.
— Ничего, поставлю! — пообещал Соломах.
— Я звоню, чтобы сообщить, что ваши ребятки, посланные с визитом дружбы на квартиру к известной даме, ныне находятся на попечении криминальной полиции Васильевского острова. Часть из них в больнице. Один погиб.
Молчание на другом конце трубки означало, что я услышан.
— Кто вы? — раздалось хрипение.
— Доброжелатель. И очень хороший знакомый Иоланды Городишек. Помните такую? — бросил я пробный камень.
Вновь повисло молчание.
— Чего вы хотите? — Вязкий голос походил на кипящее болото.
— Думаю, нам стоит встретиться и поговорить. Имею к вам несколько вопросов, — предложил я.
— Где? Когда? — рыкнул Соломах.
— Послезавтра в час дня.
— Возле здания Биржи… На причале… Буду вас ждать! — приказным тоном рявкнул Соломах и бросил трубку.
Я открыл бутылку пива, припал к горлышку и сделал четыре хороших глотка. Прихватив бутылку с собой, отправился в свою спальню.
Утро началось с явления Григория Лесника. Прямо традиция образовалась: лишь солнце встает — на нашем крыльце Григорий Лесник… Провалялся бы в постели до вечера, так на тебе!.. Кубинец ворвался в мою комнату, раздвинул шторы и заявил, что если я и впредь намерен рабочее время проводить под одеялом, то он, пожалуй, поищет себе нового компаньона или другое место работы.
Пришлось подняться. Приняв душ, облачился в легкий костюм, нацепил на шею галстук-шнурок и спустился в гостевой кабинет, украсив лицо самой радушной улыбкой из имевшихся в моем арсенале. Такой встречают любимого друга, которого не видели несколько лет!
— Доброе утро, господин Лесник. Искренне рад вас видеть. Не согласитесь разделить с нами завтрак?
Мое приветствие привело инспектора в замешательство. Он не знал, как отреагировать на приглашение. Отказаться — обидишь хозяев, принять — поставишь себя в определенную зависимость.
— С удовольствием, — наконец принял он решение.
Мы отправились в кухню…
За завтраком разговаривали о политике. Лесника очень интересовал вопрос, связанный с восстанием албанцев в Косово. Проблема мирного урегулирования этого конфликта не давала ему покоя. Он рассуждал о мирном соседстве албанцев и сербов, о возможностях вмешательства Организации Объединенных Наций, о предложениях Соединенных Социалистических Штатов Америки… Американцев Лесник резко критиковал!
Кухонный политик… Ему бы бразды правления в руки — вопрос решился бы мигом, и все были бы счастливы, и «никто не ушел бы обиженным»…
Покончив с завтраком, на который не спустилась Химера, мы вернулись обратно в кабинет. Кубинец погрузился в какие-то бумаги, громко хмыкнув. Я улыбнулся Леснику, ожидая его первого хода.
— Знаете, Туровский, если бы не ваши могущественные покровители, я бы давно прикрыл вашу лавочку! — ужасно смущаясь, заявил Григорий Лесник,
От удивления я раскашлялся. О каких таких покровителях он говорит? Буквально окаменел, от внимания, надеясь, что он прояснит свою мысль.
— Там, где появляетесь вы, остаются одни трупы… Туровский, может, хватит изображать из себя жнеца смерти? Смените имидж.
— Вы там что-то о могущественных покровителях упоминали… — прикинулся я наивной овечкой.
Григорий Лесник демонстративно воздел очи к потолку и шепотом сообщил:
— От Самого пришло письменное распоряжение вас не трогать и во всем вам содействовать…
Ясно. Инспектор имел в виду государя императора, которому я с месяц назад умудрился спасти жизнь.
— … У меня связаны руки. Я не могу ничего сделать! — пожаловался Лесник на свое бедственное положение.
— Вы задержали гостей по указанному адресу? — перебил я его излияния вопросом.
— Да, — неохотно ответил он. — Утром в участке появилась толпа адвокатов из конторы «Соломах и сыновья». Пришлось всех отпустить.
— С какой радости? — возмутился я. — Они вторглись на частную территорию!
— Господа адвокаты заявили, что задержанные нанесли визит даме, которая некоторое время сотрудничала с их боссом.
— А взломанная дверь?
— Никакого взлома не было. Госпожа Ом, хозяйка квартиры, дала, им ключи, — развел руками Григорий.
— Она будет все отрицать! — предупредил я.
— Тогда мы их обязательно задержим и предъявим обвинения, — пообещал инспектор. — Могу я, кстати, переговорить с пострадавшей?
Пришлось идти за девушкой.
— Ну зачем вы утруждаетесь… — начал я лепетать извинительно.
Табачник вперил в меня суровый взгляд и заявил:
— Это моя работа, Даг! Все приготовлю и принесу.
— Мы на втором этаже, — сообщил я, забираясь в холодильник за пивом.
— С Химерой что-то случилось? — поинтересовался Ян.
— Могло бы случиться, но я был рядом.
Взял три бутылки светлого пива и вернулся в кабинет в уверенности, что о Кубинце и Софии позаботятся. Развалившись в кресле, открыл пиво, откинулся на спинку и воззрился на Химеру.
— И кто это был? — поинтересовался я. — Кто открыл на тебя сезон охоты? Эти ребята всерьез подумывали о твоем устранении. Почему?
Я догадывался, что София Ом располагает необходимой информацией.
— Соломаховские подручные… Валерий Георгиевич Соломах — владелец адвокатской конторы. Занимается и еще чем-то. Думаю, незаконным, но ничего толком не знаю, — словно оправдываясь в чем-то, проговорила София.
Фамилия Соломах показалась мне знакомой.
— И что нужно этому господину от тебя?
— Соломах — тот самый дядечка, которого вы с Кубинцем обучали вежливости в «Хрустальном грифоне».
София улыбнулась и закрыла глаза. Она устала. Но мне нужно было прояснить все, чтобы знать, в каком направлении двигаться. Признаться честно, сначала я решил, что нападение на Химеру связано со мной и моим расследованием. Теперь вроде выходило, что одно другого не касается. Хотя всегда какая-то связь возможна…
— Дядечка круто обиделся? — предположил Кубинец, раззявив рот в затяжном зевке.
Дверь открылась. В кабинет боком втиснулся Ян Табачнике большим, источающим ароматы подносом, уставленным тарелками и чайными чашками. Он поставил поднос на журнальный столик и исчез.
— Что тебя связывает с Соломахом? — поинтересовался я.
Кубинец взял с подноса чашку и тарелку. Казалось, он полностью погрузился в поздний ужин. София интереса к еде не проявила, увлекшись рассказом.
— Он нанял меня несколько недель назад. Я должна была везде сопровождать его под видом любовницы и обеспечивать охрану. Он не доверяет своим молодцам. У него жена и дети. Они в курсе истинного положения вещей…
— Чего он боялся? Зачем ему охрана? — перебил я Софию.
— Кто-то шантажировал его. Не знаю, с чем это связано… Соломах ни о чем не рассказывал. Когда же я задавала вопросы, говорил, что это не мое дело… Думаю, что прессовали его в связи с необычными сексуальными увлечениями. Соломах весьма любвеобилен.
— Он и тебя домогался?! — не сдержался я.
— Не без того. Сначала все было нормально — чистый бизнес. Потом его несколько переклинило. Он решил, что неплохо бы мнимую любовницу превратить в настоящую. Я отказалась. Отказ он не воспринял и попыток не прекратил. В тот вечер я как раз решила, что с меня хватит. Собиралась его послать, но появился ты, и вопрос решился сам собой.
— Почему Соломах прислал в твою квартиру людей? Ведь ваши деловые отношения закончились?
Я отпил пива. София села и взяла в руки чашку с чаем.
— Соломах из той породы людей, которые считают всех, кто на них работает, своей собственностью. Он не привык ничего терять, — призналась София, отхлебывая чай и морщась: чай был горячий.
— Я вспомнил! — внезапно оторвался от тарелки Кубинец. — Я вспомнил, где встречал эту фамилию. Валерий Соломах — персонаж из нашего списка. Он активно общался с Городишек.
— О, нужно нанести ему визит вежливости! — обрадовался я возможности поправить положение Софии, не отвлекаясь от расследования. — Заодно растолкуем ему правила поведения в обществе… Вот ведь феодал недобитый!
Я допил пиво и бросил бутылку под стол.
— Все. Собрание закончено. По постелям! А я еще позвоню этому Соломаху.
— С ума сошел! — удивился Кубинец. — Уже три ночи!
— Вот пусть и понервничает, сволочь!
Я был страшно разозлен: не терплю феодалов ни под каким соусом!
Помог подняться Софии и препроводил ее в комнату, в которой она провела прошлую ночь. Потом вернулся в кабинет. Дело прежде всего! Только вот телефона Соломаха у меня нет… Забыл спросить номерок у Софии, а беспокоить ее теперь не очень удобно…
На мое счастье, необходимой информацией располагал Гонза Кубинец. Прежде чем уйти, он оставил лист с циферками на моем столе… Я набрал номер.
К телефону долго не подходили, но я был готов к этому и ждал до упора. Наконец гудки прекратились, в трубке раздалось тяжелое сопение, затем злой голос спросил:
— Кто это?
— Валерий Соломах? — поинтересовался я.
— Да! Какого рожна, спрашивается, вы звоните посреди ночи?! Если дело того не стоит, обещаю вздернуть вас на рее моего катера! — проорал в трубку Соломах.
— На катерах рей нет, — поправил я.
— Ничего, поставлю! — пообещал Соломах.
— Я звоню, чтобы сообщить, что ваши ребятки, посланные с визитом дружбы на квартиру к известной даме, ныне находятся на попечении криминальной полиции Васильевского острова. Часть из них в больнице. Один погиб.
Молчание на другом конце трубки означало, что я услышан.
— Кто вы? — раздалось хрипение.
— Доброжелатель. И очень хороший знакомый Иоланды Городишек. Помните такую? — бросил я пробный камень.
Вновь повисло молчание.
— Чего вы хотите? — Вязкий голос походил на кипящее болото.
— Думаю, нам стоит встретиться и поговорить. Имею к вам несколько вопросов, — предложил я.
— Где? Когда? — рыкнул Соломах.
— Послезавтра в час дня.
— Возле здания Биржи… На причале… Буду вас ждать! — приказным тоном рявкнул Соломах и бросил трубку.
Я открыл бутылку пива, припал к горлышку и сделал четыре хороших глотка. Прихватив бутылку с собой, отправился в свою спальню.
Утро началось с явления Григория Лесника. Прямо традиция образовалась: лишь солнце встает — на нашем крыльце Григорий Лесник… Провалялся бы в постели до вечера, так на тебе!.. Кубинец ворвался в мою комнату, раздвинул шторы и заявил, что если я и впредь намерен рабочее время проводить под одеялом, то он, пожалуй, поищет себе нового компаньона или другое место работы.
Пришлось подняться. Приняв душ, облачился в легкий костюм, нацепил на шею галстук-шнурок и спустился в гостевой кабинет, украсив лицо самой радушной улыбкой из имевшихся в моем арсенале. Такой встречают любимого друга, которого не видели несколько лет!
— Доброе утро, господин Лесник. Искренне рад вас видеть. Не согласитесь разделить с нами завтрак?
Мое приветствие привело инспектора в замешательство. Он не знал, как отреагировать на приглашение. Отказаться — обидишь хозяев, принять — поставишь себя в определенную зависимость.
— С удовольствием, — наконец принял он решение.
Мы отправились в кухню…
За завтраком разговаривали о политике. Лесника очень интересовал вопрос, связанный с восстанием албанцев в Косово. Проблема мирного урегулирования этого конфликта не давала ему покоя. Он рассуждал о мирном соседстве албанцев и сербов, о возможностях вмешательства Организации Объединенных Наций, о предложениях Соединенных Социалистических Штатов Америки… Американцев Лесник резко критиковал!
Кухонный политик… Ему бы бразды правления в руки — вопрос решился бы мигом, и все были бы счастливы, и «никто не ушел бы обиженным»…
Покончив с завтраком, на который не спустилась Химера, мы вернулись обратно в кабинет. Кубинец погрузился в какие-то бумаги, громко хмыкнув. Я улыбнулся Леснику, ожидая его первого хода.
— Знаете, Туровский, если бы не ваши могущественные покровители, я бы давно прикрыл вашу лавочку! — ужасно смущаясь, заявил Григорий Лесник,
От удивления я раскашлялся. О каких таких покровителях он говорит? Буквально окаменел, от внимания, надеясь, что он прояснит свою мысль.
— Там, где появляетесь вы, остаются одни трупы… Туровский, может, хватит изображать из себя жнеца смерти? Смените имидж.
— Вы там что-то о могущественных покровителях упоминали… — прикинулся я наивной овечкой.
Григорий Лесник демонстративно воздел очи к потолку и шепотом сообщил:
— От Самого пришло письменное распоряжение вас не трогать и во всем вам содействовать…
Ясно. Инспектор имел в виду государя императора, которому я с месяц назад умудрился спасти жизнь.
— … У меня связаны руки. Я не могу ничего сделать! — пожаловался Лесник на свое бедственное положение.
— Вы задержали гостей по указанному адресу? — перебил я его излияния вопросом.
— Да, — неохотно ответил он. — Утром в участке появилась толпа адвокатов из конторы «Соломах и сыновья». Пришлось всех отпустить.
— С какой радости? — возмутился я. — Они вторглись на частную территорию!
— Господа адвокаты заявили, что задержанные нанесли визит даме, которая некоторое время сотрудничала с их боссом.
— А взломанная дверь?
— Никакого взлома не было. Госпожа Ом, хозяйка квартиры, дала, им ключи, — развел руками Григорий.
— Она будет все отрицать! — предупредил я.
— Тогда мы их обязательно задержим и предъявим обвинения, — пообещал инспектор. — Могу я, кстати, переговорить с пострадавшей?
Пришлось идти за девушкой.
ГЛАВА 24
Сообщив Софии, что ее дожидается инспектор, я решил, что при их общении могу и не присутствовать. На мне долговым ярмом висели заказы для «Эсхила — ХР» и «Вишневого самурая». Если я не выполню их, то рестораны иссохнут, словно земля под лучами палящего солнца, а клиенты уйдут в поисках других оазисов.
Я спустился в Хмельной подвал, ожидая увидеть там полный развал и разброд. И был приятно поражен: да, замечательно иметь такого ответственного компаньона, как Гонза Кубинец! Пока я занимался расследованием, он поддерживал температурный режим, следил за проращенным зерном, заботился о моей маленькой пивоварне, как о собственном ребенке. К тому же подвал сиял необычайной чистотой.
Я погрузился в работу. Спустя два с половиной часа сваренное под заказ пиво переместилось в плотно закупоренные бочонки. Начисто вымыв использовавшуюся посуду специальным раствором, я выставил ее на просушку.
Конечно, не забыл я и о себе: двадцать литров превосходного темного напитка разлил по специальным бутылкам, которые запечатал и расставил по ящикам в первой зале Хмельного, поближе к выходу, чтобы Ян Табачник не шарил по всей пивоварне в поисках запасов. Довольный сверхмерно, я изрек:
— Господи! Дай людям пиво, и они не оставят тебя без зрелищ!..
Еще раз полюбовавшись содеянным, я отправился звонить в «Вишневый самурай» и «Эсхил — ХР».
В «Самурае» к телефону подошел Карп Епифанов. Предельно сухо сообщил ему, что заказ готов и он может в любое время забрать его. Карп что-то буркнул в ответ, но я быстренько отключился.
В «Эсхиле» трубку поднял управляющий рестораном Илья Жуков-Козлов. Услышав мой голос, он заявил недовольно:
— Туровский, что-то вы давно у нас не были!
Пришлось пообещать на днях заглянуть. Илья пригрозил в честь моего визита накрыть эксклюзивный стол.
Предложение было заманчивым… Я обнаглел и потребовал, чтобы напитки тоже соответствовали статусу эксклюзивных, намекнув ненавязчиво на бельгийский ламбек или английский стаут.
Жуков-Козлов пребывал, видимо, в приподнятом настроении. На мое нахальство он ответил, смеясь, что пожелания клиента будут учтены… Свой заказ административный вождь «Эсхила» хотел забрать тотчас: дескать, закрома пусты, тогда как нивы ждут обильного орошения свежим пивом, дабы дать щедрые всходы… Похоже, в Жукове-Козлове погиб истинный поэт — пал смертью храбрых в жестоких сражениях с клиентурой кабака!
Повесив трубку, я развалился в кресле и задумался, с какой стороны подойти к делу «Епифановы — Городишек». Мысли метались, словно стайка мальков на мелководье… Не придумал ничего лучше, чем связаться с агентом Иоланды и переговорить с ним: вдруг подбросит какую-нибудь свежую идею? Встречаться с кем-то из списка близких знакомых модели до беседы с Валерием Соломахом не имело смысла. Адвокат с явными бандитскими наклонностями страшно интересовал меня. Чутье подсказывало, что в этом мутном болоте вполне могут водиться крокодилы…
Имя агента Городишек я не помнил, а телефонный номер и вовсе не знал. Лист с контактами модели лежал на моем столе в кабинете второго этажа. Пришлось расстаться с Хмельным подвалом…
Решил воспользоваться лифтом, чтобы подняться прямо на второй этаж: вдруг Лесник еще в доме? Слушать его разглагольствования больше как-то не хотелось.
Итак, агент — Стае Прощелыгин… И как с такой фамилией человек жить может? Фамилия — она на всю жизнь отпечаток накладывает!
Я хмыкнул и набрал номер справочной службы. Через две минуты напротив фамилии «Прощелыгин» появился семизначный номер.
Несколько минут к трубке никто не подходил. Наконец вежливый и чрезвычайно юный голос поинтересовался:
— Чем могу помочь?
— Хотелось бы услышать Стаса Прощелыгина, — заявил я.
— Что ж, вам необычайно повезло — вы его слышите.
Самоуверенный тип… Из числа тех, кто причисляет себя к сливкам общества.
— Вас беспокоит частный детектив Даг Туровский, агентство «Квадро». Мне нужно встретиться с вами и поговорить об одной из ваших подопечных — Иоланде Городишек, — озвучил я официальную часть.
— Предпочитаю не иметь дел с легавыми и частными ищейками! — Вежливости как не бывало.
— Что ж, — разочарованно протянул я, — не хотите мирно уладить наши проблемы — сдам вас криминальной полиции Васильевского острова. Расследованием обстоятельств убийства Иоланды Городишек занимается инспектор Григорий Лесник — весьма въедливый и неприятный тип. Он научит вас учтивости.
С этими словами я повесил трубку. Интуиция подсказывала, что это — самый правильный ход в сложившейся ситуации. Если рыльце Прощелыгина в пушку, то он перезвонит. Телефон детективного агентства «Квадро» имеется во всех бизнес-справочниках: Гонза Кубинец тщательно следил за информационным обеспечением нашего предприятия. Если же Прощелыгин не впечатлится, будем искать другие подходы к его персоне.
И почему все так не любят частных сыщиков? Зато когда припечет — жена (или супруг) налево свернет, фамильные драгоценности умыкнут, кого-то из родственников убьют, наконец, компаньон решит, что может прекрасно обойтись без участия коллеги, — сразу бегут со своими проблемами к нам, детективам!
Впрочем, ответ на свой вопрос я знал: у каждого, к кому мы обращаемся за информацией, есть что-то черное на душе (грешок — малый или крупный, помыслы нехорошие). В лице частных сыщиков люди имеют отмычку, способную проникнуть в любой мозг и вытянуть все самое сокровенное. Мораль такова: «Не грешите — целее будете»!..
Интуиция опять не подвела: через четыре минуты раздался телефонный звонок. Я не спешил поднимать трубку — пусть помучается недотепа… Посчитав, что тест на терпение клиент прошел, я вальяжно ответил:
— Детективное агентство «Квадро». Даг Туровский слушает.
— Это Прощелыгин… Стае… Агент Иоланды Городишек…
Голос его подрагивал, что закономерно вызывало вопрос: чего же ты так испугался, дорогуша?
— Узнал вас, — равнодушно ответил я.
— Может быть, встретимся? — предложил Прощелыгин.
Крыса сама лезла в ловушку, напуганная перспективой оказаться на вертеле крысоеда.
— Пожалуй, — позевывая, согласился я.
— Скажем, в моем агентстве «Кордебалет», которое находится по адресу…
Эка разбежался! Когда я звонил тебе, ты мог диктовать условия. А теперь сам за мной по городу помотайся. Я еще раз двадцать подумаю, стоит ли мне вообще с тобой встречаться!
— Нет, господин Прощелыгин, — отрезал я. — Приезжайте лучше вы ко мне. Канал Беринга, дом двадцать семь. Жду через час! — И повесил трубку: пусть помучается — в другой раз вежливее будет с незнакомыми людьми.
Я спустился в холл первого этажа, очень надеясь, что господин Лесник уже удалился: перспектива пересечения инспектора с агентом Городишек меня никак не устраивала… По счастью, в гостевом кабинете был только Гонза Кубинец, от души веселившийся над свежим выпуском «Петропольских ведомостей».
— Что пишут? — поинтересовался я, усаживаясь в свое кресло и выдвигая ящик стола, в котором, по обыкновению, хранил пару бутылочек пива. К моему разочарованию, ящик был пуст: то ли я сам все выпил, то ли кто-то нашел мою нычку и разграбил ее…
Я спустился в Хмельной подвал, ожидая увидеть там полный развал и разброд. И был приятно поражен: да, замечательно иметь такого ответственного компаньона, как Гонза Кубинец! Пока я занимался расследованием, он поддерживал температурный режим, следил за проращенным зерном, заботился о моей маленькой пивоварне, как о собственном ребенке. К тому же подвал сиял необычайной чистотой.
Я погрузился в работу. Спустя два с половиной часа сваренное под заказ пиво переместилось в плотно закупоренные бочонки. Начисто вымыв использовавшуюся посуду специальным раствором, я выставил ее на просушку.
Конечно, не забыл я и о себе: двадцать литров превосходного темного напитка разлил по специальным бутылкам, которые запечатал и расставил по ящикам в первой зале Хмельного, поближе к выходу, чтобы Ян Табачник не шарил по всей пивоварне в поисках запасов. Довольный сверхмерно, я изрек:
— Господи! Дай людям пиво, и они не оставят тебя без зрелищ!..
Еще раз полюбовавшись содеянным, я отправился звонить в «Вишневый самурай» и «Эсхил — ХР».
В «Самурае» к телефону подошел Карп Епифанов. Предельно сухо сообщил ему, что заказ готов и он может в любое время забрать его. Карп что-то буркнул в ответ, но я быстренько отключился.
В «Эсхиле» трубку поднял управляющий рестораном Илья Жуков-Козлов. Услышав мой голос, он заявил недовольно:
— Туровский, что-то вы давно у нас не были!
Пришлось пообещать на днях заглянуть. Илья пригрозил в честь моего визита накрыть эксклюзивный стол.
Предложение было заманчивым… Я обнаглел и потребовал, чтобы напитки тоже соответствовали статусу эксклюзивных, намекнув ненавязчиво на бельгийский ламбек или английский стаут.
Жуков-Козлов пребывал, видимо, в приподнятом настроении. На мое нахальство он ответил, смеясь, что пожелания клиента будут учтены… Свой заказ административный вождь «Эсхила» хотел забрать тотчас: дескать, закрома пусты, тогда как нивы ждут обильного орошения свежим пивом, дабы дать щедрые всходы… Похоже, в Жукове-Козлове погиб истинный поэт — пал смертью храбрых в жестоких сражениях с клиентурой кабака!
Повесив трубку, я развалился в кресле и задумался, с какой стороны подойти к делу «Епифановы — Городишек». Мысли метались, словно стайка мальков на мелководье… Не придумал ничего лучше, чем связаться с агентом Иоланды и переговорить с ним: вдруг подбросит какую-нибудь свежую идею? Встречаться с кем-то из списка близких знакомых модели до беседы с Валерием Соломахом не имело смысла. Адвокат с явными бандитскими наклонностями страшно интересовал меня. Чутье подсказывало, что в этом мутном болоте вполне могут водиться крокодилы…
Имя агента Городишек я не помнил, а телефонный номер и вовсе не знал. Лист с контактами модели лежал на моем столе в кабинете второго этажа. Пришлось расстаться с Хмельным подвалом…
Решил воспользоваться лифтом, чтобы подняться прямо на второй этаж: вдруг Лесник еще в доме? Слушать его разглагольствования больше как-то не хотелось.
Итак, агент — Стае Прощелыгин… И как с такой фамилией человек жить может? Фамилия — она на всю жизнь отпечаток накладывает!
Я хмыкнул и набрал номер справочной службы. Через две минуты напротив фамилии «Прощелыгин» появился семизначный номер.
Несколько минут к трубке никто не подходил. Наконец вежливый и чрезвычайно юный голос поинтересовался:
— Чем могу помочь?
— Хотелось бы услышать Стаса Прощелыгина, — заявил я.
— Что ж, вам необычайно повезло — вы его слышите.
Самоуверенный тип… Из числа тех, кто причисляет себя к сливкам общества.
— Вас беспокоит частный детектив Даг Туровский, агентство «Квадро». Мне нужно встретиться с вами и поговорить об одной из ваших подопечных — Иоланде Городишек, — озвучил я официальную часть.
— Предпочитаю не иметь дел с легавыми и частными ищейками! — Вежливости как не бывало.
— Что ж, — разочарованно протянул я, — не хотите мирно уладить наши проблемы — сдам вас криминальной полиции Васильевского острова. Расследованием обстоятельств убийства Иоланды Городишек занимается инспектор Григорий Лесник — весьма въедливый и неприятный тип. Он научит вас учтивости.
С этими словами я повесил трубку. Интуиция подсказывала, что это — самый правильный ход в сложившейся ситуации. Если рыльце Прощелыгина в пушку, то он перезвонит. Телефон детективного агентства «Квадро» имеется во всех бизнес-справочниках: Гонза Кубинец тщательно следил за информационным обеспечением нашего предприятия. Если же Прощелыгин не впечатлится, будем искать другие подходы к его персоне.
И почему все так не любят частных сыщиков? Зато когда припечет — жена (или супруг) налево свернет, фамильные драгоценности умыкнут, кого-то из родственников убьют, наконец, компаньон решит, что может прекрасно обойтись без участия коллеги, — сразу бегут со своими проблемами к нам, детективам!
Впрочем, ответ на свой вопрос я знал: у каждого, к кому мы обращаемся за информацией, есть что-то черное на душе (грешок — малый или крупный, помыслы нехорошие). В лице частных сыщиков люди имеют отмычку, способную проникнуть в любой мозг и вытянуть все самое сокровенное. Мораль такова: «Не грешите — целее будете»!..
Интуиция опять не подвела: через четыре минуты раздался телефонный звонок. Я не спешил поднимать трубку — пусть помучается недотепа… Посчитав, что тест на терпение клиент прошел, я вальяжно ответил:
— Детективное агентство «Квадро». Даг Туровский слушает.
— Это Прощелыгин… Стае… Агент Иоланды Городишек…
Голос его подрагивал, что закономерно вызывало вопрос: чего же ты так испугался, дорогуша?
— Узнал вас, — равнодушно ответил я.
— Может быть, встретимся? — предложил Прощелыгин.
Крыса сама лезла в ловушку, напуганная перспективой оказаться на вертеле крысоеда.
— Пожалуй, — позевывая, согласился я.
— Скажем, в моем агентстве «Кордебалет», которое находится по адресу…
Эка разбежался! Когда я звонил тебе, ты мог диктовать условия. А теперь сам за мной по городу помотайся. Я еще раз двадцать подумаю, стоит ли мне вообще с тобой встречаться!
— Нет, господин Прощелыгин, — отрезал я. — Приезжайте лучше вы ко мне. Канал Беринга, дом двадцать семь. Жду через час! — И повесил трубку: пусть помучается — в другой раз вежливее будет с незнакомыми людьми.
Я спустился в холл первого этажа, очень надеясь, что господин Лесник уже удалился: перспектива пересечения инспектора с агентом Городишек меня никак не устраивала… По счастью, в гостевом кабинете был только Гонза Кубинец, от души веселившийся над свежим выпуском «Петропольских ведомостей».
— Что пишут? — поинтересовался я, усаживаясь в свое кресло и выдвигая ящик стола, в котором, по обыкновению, хранил пару бутылочек пива. К моему разочарованию, ящик был пуст: то ли я сам все выпил, то ли кто-то нашел мою нычку и разграбил ее…