Сандерс Эллен. Шанс на счастье

   — А-а-а, газета, — разочарованно произнесла Шейла.
   — Ты думала, я говорила о чем-то другом? — растерялась Джоанна.
   — Ох, мама. Я сделала такую глупость!..
   — Да перестань же ты хныкать! Впервые вижу тебя в таком состоянии. Глаза красные, нос опух, словно ты всю ночь плакала.
   — Так оно и было.
   — Что?! — воскликнула миссис Райт, словно узнала о том, что статую Свободы решили снести. — Не верю! Шейла Райт никогда не плакала.
   Шейла шмыгнула носом и уткнулась лицом в материнское плечо.
   — Сейчас же выкладывай, что стряслось, — потребовала Джоанна.
   — Лукас уехал, — собравшись с мыслями, твердо сказала Шейла.
   — Как это уехал? Срочные дела в Новом Орлеане? Когда он вернется?
   — Нет, не дела… он… он уехал навсегда.
   — Милая, ты что-то путаешь, — со снисходительной улыбкой заметила миссис Райт. — У вас ведь через три месяца свадьба.
   — Никакой свадьбы не будет!
   — Шейла, не нервничай так. Ох уж эти влюбленные женщины, паникуете по малейшему поводу.
   — Мама, ты не понимаешь! Лукас уехал. Он больше не вернется. Никогда. Из-за меня.
   — Что ты натворила на этот раз?
   — Все. Я сделала все возможное, чтобы Лукас бросил меня. А потом осознала, что люблю его больше жизни, и рыдала всю ночь.
   — Расскажи все по порядку, — попросила Джоанна, погладив дочь по голове.
   Шейла пожала плечами.
   — Мама, ты ведь ничего не знаешь. Лукас предложил мне выйти за него замуж. Сказал, что свадьба — последний пункт в его программе-тридцатилетке.
   Брови миссис Райт поползли вверх. Похоже, она начала сомневаться в психическом здоровье дочери.
   — Лукас сказал, что я подхожу ему в качестве жены, хотя он и не любит меня, — пояснила плаксивым голосом Шейла.
   — Милая, не городи чепуху. Лукас обожает тебя. Всегда обожал. А ты, глупышка, не желала этого замечать. Да еще и строила из себя недотрогу и грубиянку.
   — Да, теперь-то я поняла, какой была дурой. Я думала, что Лукас эгоистичный и циничный тип, которому плевать на чужие чувства.
   — Постой, если ты так считала и не верила в его любовь, тогда почему согласилась выйти за него замуж?
   — Ох, мама. — Шейла закрыла лицо руками.
   — Это не ответ, — строго сказала миссис Райт.
   — Я… я хотела его проучить. Попросила переехать ко мне, чтобы… чтобы он увидел, какая я никудышная жена и хозяйка. Я перевернула дом вверх дном, выкинула продукты, грубила и капризничала. В общем, делала все возможное, чтобы Лукас отказался от своих планов и, соответственно, от меня.
   — Шейла, как ты могла «так поступить с кузеном?!
   Она пожала плечами.
   — Не знаю. Сама поражаюсь.
   — Неужели ты действительно его ненавидела. Я… да и твой отец всегда считали, что ты тайно вздыхаешь по Лукасу, только виду не подаешь.
   — Боже! Я люблю Лукаса. Всю жизнь любила! — воскликнула Шейла и разрыдалась.
   — Странное проявление любви, скажу я тебе.
   — Я совершила самую страшную ошибку в своей жизни. Я буду сожалеть до конца своих дней.
   — Милая, возможно, еще не все потеряно, — осторожно заметила Джоанна.
   — Думаешь, у меня есть шанс вернуть Лукаса?
   — Хотя бы один шанс остается всегда.
   — Но… но он уехал. Мне отправиться вслед за ним? В Новый Орлеан? Я ведь даже не знаю, где он живет… Впрочем, это не сама большая проблема. Существуют телефонные справочники… нет-нет, он все равно не захочет со мной встречаться…
   Неожиданно чьи-то теплые ладони закрыли ее глаза.
   — Папа? Это ты? — неуверенно спросила Шейла. — Что за детские игры?!
   В следующее мгновение Шейла ощутила на своей шее теплое дыхание… и запах. Знакомый аромат мускуса, сандала, перечной мяты, кофе и дорогих сигарет. Она боялась поверить в то, что все это происходило в реальности, а не являлось плодом ее болезненно воспаленного воображения.
   — Лукас? — едва слышно пробормотала она.
   — Любимая.
   — Ты… ты не уехал?
   — А ты бы этого хотела? — Он хмыкнул.
   — Нет-нет, я хочу, чтобы ты остался со мной. Прости, прости… Я люблю тебя.
   Лукас опустил руки. Шейла открыла глаза. Он действительно стоял перед ней. Улыбка, ямочки на щеках, слегка прищуренные в лукавой усмешке карие глаза… Да, это был он, Лукас Фернандос. Ее любимый мужчина. Ее единственный.
   — Я так испугалась, что потеряла тебя!
   — Все хорошо, не плачь. Ты меня не потеряла. — Он нежно погладил ее по спине.
   К своему удивлению, Шейла заметила, что снова упустила момент, когда ее мать исчезла. Наконец-то она сделала это вовремя, подумала она.
   — Я думала, что ты улетел в Новый Орлеан.
   — Ну вообще-то… — Лукас достал из заднего кармана джинсов какую-то бумажку и протянул ее Шейле.
   Она взяла ее в руки и едва не лишилась чувств.
   — Авиабилет? Так ты все-таки покидаешь нас? Через три часа! Боже, Лукас, нет!
   Он улыбнулся.
   — Ну конечно же, милая, нет. Я дарю его тебе. Можешь поступить с ним, как сочтешь нужным.
   Шейла вопросительно посмотрела на него, словно пытаясь определить степень своих полномочий.
   — Он твой. Делай с ним, что хочешь, — подтвердил Лукас.
   Шейла дрожащими пальцами разорвала билет на мелкие неровные клочки.
   — Ну вот. Теперь то ты никуда от меня не убежишь.
   — А я никуда и не хочу убегать от тебя.
   Лукас наклонился и коснулся губами ее губ.
   — Я люблю тебя, Шейла. Прости, что не сказал тебе сразу. Я так… боялся, что ты станешь смеяться, не поверишь мне. Я думал…
   — Лукас, это я должна просить у тебя прощения. Я вела себя как самая последняя стерва. Подумать только, сколько тебе пришлось вытерпеть! Я не переставала удивляться твоему терпению.
   — Я терпел только потому, что любил тебя… по-настоящему.
   — А я этого не понимала. Дайана ведь говорила мне, а я… — Несколько слезинок блеснули на щеках Шейлы.
   — Дайана?
   — Да, это моя подруга. Она психолог. Однако я и слушать ее не желала. Считала, что сама знаю все на свете и разбираюсь во всем лучше других. Идиотка!
   — Милая, не упрекай себя ни в чем. Я был немногим лучше тебя. Такой же упертый, самоуверенный болван!
   Неожиданно Шейла рассмеялась.
   — Ну и семейка у нас будет! Идиотка и болван. Самокритичные и безумно влюбленные.
   Лукас тоже рассмеялся и притянул ее к себе.
   — Любимая, я тебя обожаю! Никогда не отпущу тебя. Хотя… возможно, ты не сможешь обещать мне верность до конца дней, — с грустью сказал Лукас. — Что ж, я не стану требовать от тебя никаких клятв.
   Лукас, прости за тот звонок. Это была Дайана. Я разыграла весь этот спектакль, чтобы ты приревновал. Обещаю, что ты мой последний мужчина в жизни. Мне никто не нужен, кроме тебя.
   — Дайана? Так, значит… — Лукас расхохотался. — Ну и чертовка же ты, Шейла.
   — Прости, — смущенно произнесла она.
   — С тобой не соскучишься. Именно о такой жене я всегда и мечтал.
   Шейла помрачнела.
   — Ты снова подгоняешь меня под заранее установленные рамки?
   — Милая, о чем ты? Разве ты еще не поняла, что вся моя теория — маска, за которой я пытался скрыть свои истинные чувства? Нет никакой программы и никаких пунктов! Мне всегда нужна была только ты. Такая, какая ты есть. Веселая, немножко сумасшедшая, добрая и нежная.
   — Представляю, как ты был удивлен, когда столкнулся с другой Шейлой Райт: сварливой, неласковой, грубой и неряшливой!
   — Ну я ведь всегда знал, что ты немножко сумасшедшая. Как, впрочем, и я. Мы прекрасно дополняем друг друга. Только представь, что достанется нашим детям по наследству.
   Шейла улыбнулась, представив своего трехлетнего сына, посыпающего других ребятишек песком, или крохотную дочурку, раскидывающую во все стороны конфеты, которыми ее угостили.
   — Ты подумала о том же, о чем и я? — поинтересовался Лукас, с любопытством наблюдавший за мимикой Шейлы.
   — Ох, Лукас, неужели это правда? Ты рядом со мной?
   — Да. Если ты еще сомневаешься… — Лукас поцеловал ее в губы. — Ну? Я достаточно реален?
   — Не уверена. Дай-ка еще раз попробую. — Шейла прижалась губами к его губам.
   — Может быть… мм… нам вернуться к тебе? — предложил Лукас. — Или ты все еще не отказалась от намерения не подпускать меня к себе до свадьбы?
   Шейла улыбнулась.
   — Глупый! Если б ты знал, как сводил меня с ума одним своим присутствием рядом. Особенно… ночью, когда спал в соседней комнате. Иногда я приоткрывала дверь и смотрела на тебя, спящего. Знаешь, во сне ты скидывал с себя простыню и тогда… Боже, я еле совладала со своими желаниями. А те несколько поцелуев…
   — Я знал, что не ошибался. Я ведь чувствовал, что твое тело жаждало отдаться мне. Однако ты была так неприступна. Я терялся, не знал, как понимать тебя. Ты говорила одно, а твои глаза, руки и губы — совершенно другое. Конечно, я мог бы проявить настойчивость и даже силу… но я боялся потерять тебя, твое доверие. Теперь я понимаю, что зря медлил и робел.
   — Тогда почему же мы медлим сейчас? Надеюсь, ты еще не успел разобрать вещи? Бери скорее свои чемоданы и поехали домой.
   — Домой?
   — Да, потому что теперь это наш дом. По крайней мере, до тех пор, пока мы не переберемся в Новый Орлеан. Правда… знаешь, у меня теперь почти не будет свободного времени, — словно извиняясь, сказала Шейла. — Некоторое время мне придется переезжать с одного места на другое.
   Ах да! Я ведь еще не успел тебя поздравить с успехом. Видела бы ты гордость, светившуюся в глазах твоего отца, когда он развернул утреннюю газету!
   Шейла улыбнулась.
   — Да, папа такой сентиментальный и чувствительный… Надеюсь, он не уронил скупую мужскую слезу?
   — Кстати, ты отлично получилась на фотографии. Наверняка теперь у тебя появится толпа поклонников. Мне нелегко придется. Да и по улице теперь с тобой спокойно не пройдешь: тебя будут окружать и требовать автографы. Я ведь тебя не отобью один.
   Шейла рассмеялась.
   — Лукас, не преувеличивай. Я не сделала ничего особенного, чтобы стать знаменитостью.
   — Нет, это ты не скромничай. Ты проделала огромную работу.
   — Без твоих денег у меня бы ничего не получилось, — напомнила Шейла.
   Лукас пожал плечами.
   — Я рад, что смог тебе помочь. Надеюсь, мне это зачтется на небесах.
   — Не строй из себя скептика, дорогой. Я ведь знаю, что в душе ты романтик и добряк.
   Лукас наклонился и заговорщически прошептал ей на ухо:
   — Только никому не говори об этом. Особенно моим конкурентам. Банкирам не подобает быть отзывчивыми и милосердными.
   Шейла снова рассмеялась и чмокнула Лукаса в нос.
   — Ладно, собирайся скорее.
   — О, тебе так не терпится?
   — Да.
   — Тогда, может быть, оставим пока вещи здесь и отправимся к тебе налегке?
   — Ну уж нет! Не хочу, чтобы убежал от меня за дезодорантом или галстуком завтра чуть свет.
   — Завтра? Хочешь сказать, что сегодня мы не вылезем из постели?
   — Именно это я и хочу сказать.
   — А как же твоя работа?
   — Так же, как и твоя. Я и так слишком долго жертвовала ради нее личной жизнью.
   — Слава богу, иначе бы ты уже выскочила замуж, так и не дождавшись меня.
   — Лукас, этого бы не произошло, потому что мы созданы друг для друга. Все давным-давно решено на небесах.
   — Мы потеряли столько времени, — с печалью сказал Лукас.
   — Вот именно! Так что незачем терять еще больше. Марш за вещами! — скомандовала Шейла.
   Лукас шутливо отсалютовал и быстро пошел к лестнице.
 
   — Боже, Лукас, неужели это правда? Мы с тобой вместе?
   Он провел указательным пальцем по губам Шейлы.
   — Думаешь, тебе это снится?
   Шейла улыбнулась.
   — Да, это и впрямь похоже на сон. Чудесный, волшебный сон.
   — Может быть, ты видела его и раньше?
   Шейла перевернулась и легла обнаженной грудью на грудь лежащего рядом мужчины.
   — Нет. Даже самые прекрасные и смелые фантазии блекнут перед реальностью. Лукас, я не думала… боялась поверить в то, что это когда-нибудь произойдет. Ты всегда казался мне недосягаемой мечтой. Ты ведь был идеален с самого детства. Все девчонки сохли по тебе, а мне оставалось лишь изображать капризную грубиянку, которой незнакомы высокие чувства.
   Лукас обнял ее.
   — Глупышка. Шейла, я ведь всеми возможными способами давал тебе понять, что интересуюсь тобой гораздо больше, чем всеми остальными девчонками. Я из кожи вон лез, чтобы обратить на себя твое внимание.
   — Я думала, что ты подшучиваешь надо мной, издеваешься над младшей кузиной, — созналась Шейла.
   — Какими же мы были упрямыми и слепыми! — воскликнул Лукас. — Столько времени потеряно зря!
   — Только представь, что мы могли так и не обрести друг друга. Вдруг бы я опоздала. Ты бы уже улетел в Новый Орлеан… — Шейла замолчала, не желая даже говорить о том, что могла навсегда потерять любимого человека из-за собственной глупости.
   — Не думай об этом. Теперь это не имеет никакого значения. Мы вместе, и так будет всегда. Не представляю только одного.
   — Чего? — удивилась Шейла, посмотрев ему в глаза.
   — Как дождаться дня нашей свадьбы. Три месяца — это почти что вечность для любящего человека.
   Шейла рассмеялась.
   — Ну-у-у, если ты не настолько принципиален, чтобы придерживаться данного мне обещания — о котором я предпочла бы забыть, — то мы вполне могли бы пожениться и через месяц.
   — Что?! — радостно воскликнул Лукас, крепко сжав Шейлу в объятиях. — Ты серьезно?
   — Конечно. Думаешь, мне самой охота ждать так долго, прежде чем я смогу назвать тебя своим мужем?
   — А как же твоя работа? Ты ведь говорила…
   Шейла снисходительно улыбнулась.
   — Милый, не мели чепуху. Неужели ты думаешь, что я предпочту тебе работу? К тому же ничего страшного не случится, если я возьму парочку выходных.
   Они поцеловались, и Шейла добавила с грустью:
   — Правда, медовый месяц и свадебное путешествие придется немного отложить. Поэтому если ты все-таки возражаешь, то…
   — Нет-нет, — поспешно перебил ее Лукас. — Я готов бежать к алтарю хоть завтра.
   Шейла недоверчиво взглянула на него.
   — Да? Боишься не успеть до тридцатилетия?
   — Милая, я думал, что ты уже выкинула из головы всю ту ерунду, что я наговорил тебе. К тому же в действительности я искренне сожалею о том, что не женился на тебе до того момента, как мне стукнуло двадцать пять.
   Шейла облегченно вздохнула и улыбнулась.
   — Нет, пять лет назад я еще училась в колледже. Была скучной зубрилой, совершенно ничего собой не представлявшей. Знаешь, уверенность в себе, в своих способностях и силах я обрела лишь после того, как начала сотрудничать с «Альтернативой». Теперь я поняла, чего стою. Появилось ощущение стабильности, твердой почвы под ногами. Я уже не рискую превратиться в домохозяйку, смысл жизнь которой сводится к приготовлению яблочных пирогов и уборке. Разве бы ты женился на такой женщине?
   — Любимая, я женился бы на тебе такой, какой бы ты была. Правда, не скрою, что восхищаюсь тобой. Ты подтрунивала над своим сентиментальным отцом, который готов каждому встречному показывать газету с твоей фотографией, так вот, признаюсь честно: со временем я превращусь в точно такого же твоего обожателя. Однако я не вижу ничего постыдного в том, чтобы преклоняться перед любимой женщиной. Ты ведь не перестанешь меня уважать за это, правда?
   — Конечно нет, дорогой. Я… я так сильно люблю тебя. Ты самый лучший, самый сильный и самый умный. — Шейла поцеловала его в губы, словно хотела подтвердить тем самым искренность своих слов.
   — Осторожнее, дорогая, а то я и сам в это поверю.
   — Это чистая правда. Я люблю тебя и готова повторять это по сто раз в сутки.
   — Я тоже люблю тебя, Шейла. Однако сейчас я тебя покину, чтобы приготовить нам обед. Ты ведь не хочешь погибнуть от истощения?
   Шейла помотала головой.
   — И никаких возражений и диет, договорились?
   Хорошо. Кстати, я самая непримиримая противница диет и голоданий, — призналась Шейла. — Вернее у меня никогда не хватало терпения и силы воли, чтобы отказаться от еды больше чем на полдня. Представляешь, как я мучилась все воскресенье, сидя в своей комнате?
   — Можно подумать, тебя кто-то посадил под замок! — возмутился Лукас. — Я не знал, как тебя оттуда выманить. Я ведь переживал за тебя. Волновался. Правда, я почему-то был абсолютно уверен, что ты припрятала где-нибудь заначку в виде шоколадки. — Лукас подмигнул опешившей Шейле. — Я видел шоколадные крошки и обертки, которые ты пыталась спрятать то в сумке, то в столе, то под подушкой.
   — Ах ты!..
   — Я еще в чем-то виноват? Ты посадила меня на голодный паек. Честно говоря, мне и в Новом Орлеане надоела ресторанная еда. В ней чего-то не хватает. Нет, временами она бесподобна, но… в ней нет чувства. Когда же она приготовлена с любовью, для близкого человека, — это совершенно иное дело. Надеюсь, мне еще удастся отведать твои кулинарные изыски.
   — О, Лукас, я готовлю гораздо хуже моей мамы.
   — Не скромничай. Убежден, что мне понравится. Однако сегодня, так уж и быть, я поухаживаю за тобой. У нас осталось вино. Я приберег его для особого случая. Думаю, сейчас как раз самое подходящее время откупорить бутылку.
   — Лукас, ты такой предусмотрительный и заботливый. За что мне только такое счастье? — Шейла откинулась на подушки, дав ему возможность выскользнуть из-под простыни и встать с постели.
   — И в самом деле, любимая. За что это тебе так повезло со мной? — шутливо спросил Лукас. — Я ведь самый-самый… Видишь, твои комплименты уже начали негативно сказываться на мне. Я настолько не привык к твоей похвале…
   — Мог бы и не напоминать, что до последнего времени я только и делала, что ругала тебя. Я ведь уже все тебе объяснила. Между прочим, я даже извинилась, если ты забыл.
   Лукас поднял вверх руки.
   — Сдаюсь, сдаюсь. Больше ни одного намека на твое поведение во время наших… мм… романтических предсвадебных отношений.
   Шейла рассмеялась.
   — Кстати, хотел тебя кое о чем попросить.
   — О чем? — насторожилась она.
   — Пригласи в гости Дайану. Не терпится познакомиться с этой мудрой женщиной, которая наставила тебя на путь истинный.
   — Правда, с небольшим опозданием.
   — Однако поражаюсь твоему дару убеждения!
   Шейла вскинула брови.
   — Как ты умудрилась уговорить ее подыграть тебе? Ведь ты говорила, что Дайана изначально была категорически против твоего плана. Однако она все же позвонила тебе среди ночи, чтобы вызвать мою ревность.
   Шейла пожала плечами.
   — Она моя лучшая подруга. Наверное, пресловутая женская солидарность. Можно подумать, у мужчин иначе. Ты ведь уговорил практически незнакомых людей помочь мне, не раскрывая имени истинного спонсора.
   — Тут совсем другое дело, — парировал Лукас. — Бизнесмены мыслят иными категориями.
   Они выступали вовсе не в роли добрых самаритян и бескорыстных помощников страждущим. В конце концов, они получили взамен бесплатную рекламу. Помимо того, помогая, они закидывали удочку на дальнейшее сотрудничество с моим банком. Так что, дорогая, ничего, кроме бизнеса. А вот твоя Дайана… В общем, пригласим ее завтра на ужин.
   — С удовольствием. Я обещала ей первой сообщить радостное известие о собственной свадьбе.
   — Ладно, я пошел готовить нам обед.
   — Ты уверен, что это необходимо сделать именно сейчас?
   Шейла вытянулась на постели, соблазнительно выгнув спину. Она провела рукой по груди, по животу…
   — Милая, еще секунда — и мы точно останемся без обеда. Обещаю удовлетворить тебя всеми мыслимыми и немыслимыми способами… позже.
   Шейла рассмеялась.
   — Хорошо. Так уж и быть, сейчас я отпущу тебя.
 
   — Привет, дорогая, проходи.
   Дайана поцеловала подругу в щеку, затем оглядела с ног до головы Лукаса.
   — Да-а-а, — протянула она. — Отличный выбор, дорогая.
   — Я знаю. — Шейла смущенно улыбнулась.
   — Еще больше удивляюсь тебе. — Дайана с трудом отвела восхищенный взгляд от расплывшегося в обезоруживавшей улыбке Лукаса.
   — В каком смысле?
   — Как ты могла так долго давать ему отпор? Он ведь настоящий красавец. Ему место в Голливуде, а не в банковском офисе.
   — Спасибо, Дайана. Я знал, что ты замечательная женщина.
   — Что?! — возмущенно воскликнула Шейла. — Уж не вздумали ли вы строить шашни за моей спиной, а? Лукас, как это понимать? Ты и впрямь вздумал флиртовать с моей лучшей подругой?
   Дайана улыбнулась.
   — Милая, не преувеличивай. Кстати, что это?
   Гостья подняла вверх указательный палец.
   Лукас и Шейла одновременно задрали головы, чтобы посмотреть, на что указывала Дайана.
   В следующее мгновение прихожую огласил дружный хохот.
   Лукас и Шейла обнялись, не прекратив смеяться.
   — Ой, подружка, извини. Остатки декораций.
   Дайана подняла одну бровь.
   Шейла подпрыгнула, попытавшись сдернуть с люстры носок. Однако ей это не удалось.
   — Лукас, помоги!
   — Нет уж, дорогая, снимай сама. Повесить его ты как-то умудрилась.
   Шейла обиженно надулась.
   — Ну пожалуйста. Я ведь его просто закинула. Лукас, сними. Иначе мне придется идти в кухню за табуретом. Лукас и Дайана рассмеялись, посмотрев на смутившуюся и покрасневшую от неловкости Шейлу.
   — Вот видишь, Дайана, с чем мне приходилось сталкиваться буквально на каждом шагу. Между прочим, я даже не заметил носок на люстре. Я бы долго ломал голову, каким образом он там оказался, — смеясь, сказал Лукас.
   — Милый, ну что тебе стоит поднять руку и снять его оттуда? — жалобно пропищала Шейла. — Чем дольше мы будем стоять в прихожей, тем холоднее будет чай.
   Лукас поцеловал ее в лоб и снял злополучный носок с люстры.
   — Держи. И больше не раскидывай свои вещи где попало. Не хватало еще обнаружить твой бюстгальтер в кастрюле с супом.
   — Не слишком ли много чести одному-единственному носку? — обиженно поинтересовалась Шейла. — Пора уже садиться за стол. Дайана, ты наверняка проголодалась.
   Гостья пожала плечами.
   — Я бы так не сказала, но… Твои кушанья я отведаю всенепременно. Лукас, если бы ты знал, как я тебе сочувствовала, когда Шейла заявила, что она тебя не кормит! Она ведь отлично готовит. Не в пример мне. Я уже давно прошу ее дать мне несколько частных уроков кулинарного мастерства. Однако у нас вечно не хватает на это времени, верно?
   — Во-первых, ты готовишь не хуже меня. Так что не скромничай. А во-вторых, времени действительно ни на что не хватает. Вот даже на наш медо… Ой! — осеклась на полуслове Шейла.
   — Что такое? Пролила на себя чай? — обеспокоенно спросил Лукас.
   Она помотала головой и закрыла рот руками, как делают маленькие дети, выболтавшие самый большой секрет на свете.
   — Давай уже выкладывай все, раз начала, — терпеливо попросила Дайана.
   — Я обещала, что сообщу тебе первой, — торжественно начала Шейла. — Так вот, мы с Лукасом решили пожениться.
   Минутная пауза сменилась неожиданным смехом Дайаны.
   — Тебе это кажется смешным? — опешила Шейла.
   — Конечно. Разве же это новость?! Я знала о вашей свадьбе уже давным-давно.
   Шейла вздохнула.
   — Нет, Дайана. До этого я собиралась замуж понарошку… Вернее я вообще не собиралась, просто делала вид, что собираюсь выйти через три месяца за Лукаса… тьфу, я совсем запуталась. Одним словом, мы поженимся через месяц! Теперь это уже по-настоящему.
   — То, что вы любите друг друга, я знала, опять же, давно. Единственная поправка, что свадьба состоится раньше, чем я предполагала.
   — Дайана, я хотел тебя поблагодарить, — вмешался в разговор Лукас.
   — Меня? За что? Кажется, я еще не успела ничего сделать для тебя. Мы ведь только что познакомились.
   — Я имел в виду твою политику в отношении меня и Шейлы. Спасибо, что пыталась переубедить ее.
   Не за что, Лукас. У меня все равно это не очень-то получилось. Шейла такая упрямица. Если вбила себе что-то в голову, то даже кувалда не поможет. Причем она будет страдать, плакать, сидеть в темном углу до последнего, но не признает свою неправоту. Я вообще удивляюсь, что она побежала за тобой.
   — Я за ним не бегала! — возразила Шейла. — Я просто испугалась, что Лукас улетел в Новый Орлеан и… оставил меня одну. Я и понятия не имела, что он спрятался в доме моей матери и подслушивал наш разговор. Вернее, мою истеричную исповедь и покаяние в допущенных ошибках.
   — Я вовсе не подслушивал. Все получилось само собой. Если бы тетя Джоанна сразу сказала тебе, что я в их доме, то я бы вышел и поздоровался с тобой. Однако я краем уха уловил, что она сказала, будто дома одна. Как я мог предстать перед тобой и уличить своим появлением любимую тетю во лжи?
   — Ха, здорово! Поэтому ты предпочел спрятаться за занавеску и подслушать весь наш разговор.
   — Дети, не ссорьтесь. Конфеты достанутся всем, — с улыбкой заметила Дайана.
   Лукас и Шейла переглянулись и тоже рассмеялись. Действительно, они вели себя, как расшалившиеся малыши, не поделившие сладости или игрушки. Боже, они даже не постеснялись Дайаны!
   Заметив их смущение, гостья поспешила их успокоить:
   — Не беспокойтесь. По роду своей профессиональной деятельности я частенько сталкиваюсь с подобными вещами. Вполне типичное поведение избалованных подростков.
   Лукас виновато улыбнулся.
   — Извини, Дайана. На самом деле мы очень любим друг друга. Просто… вот такие мы. — Он развел руками, дав понять, что тут и объяснять нечего.
   — Знаю. Шейла всегда казалась мне несколько странной. Я даже немного волновалась за ее будущую судьбу. Не каждому мужчине под силу жить со столь сильной и уникальной женщиной. Однако теперь я совершенно спокойна: вы стоите друг друга. Правда, теперь мне придется волноваться за ваших детей. Боже, что их ждет? Вечный праздник или каторжный труд? А может быть, и то, и другое одновременно? Вы ведь как-то умудряетесь это совмещать.