Вышло, однако же, так, что спустя несколько дней он поменял это золото на мелкие серебряные монеты и стал щедрой рукой раздавать их бедным, какие только попадались ему на пути. Через весьма короткий срок от этих денег не осталось и следа. Жена же его полагала, что он занят поисками дома. Наконец, удивляясь, почему он ничего ей не сообщает, она, воспользовавшись подходящим случаем, задала ему вопрос о гом, где же находится тот домик, который он купил на ее деньги.
«О моя добрая жена, — отвечал муж, — этот дом — на небесах. На твои деньги я купил нам домик на небе, он никогда не разрушится, но будет стоять вечно».
Он хотел сказать, что, раздав деньги бедным, приобрел для себя и своей жены место на небесах, где вознаграждаются все добрые дела. Жена, однако, более никогда не отдавала ему своих денег, предпочитая тайно хранить их у себя.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
— Жил однажды в Оксфорде один весельчак кузнец, — начал следующий рассказчик, — которого в большой праздник пригласили на обед в дом благородного человека, что жил на расстоянии примерно двух миль от города. Этого кузнеца, весельчака и балагура, усадили за стол вместе с благородными и уважаемыми господами. На этот стол, помимо прочих яств, поставили и блюда с рыбами из породы триглов. Одну такую рыбу чрезвычайно большого размера поставили перед хозяином дома, благородным господином, а блюдо со второй, совсем маленькой рыбкой оказалось напротив нашего кузнеца. Тот же, будучи в самом веселом расположении духа и желая отведать крупной рыбы, взял в руки маленькую и поднес близко к уху, будто бы слушая, что она ему говорит. Увидев это, хозяин дома пришел в большое изумление и спросил, что это кузнец делает.
«О милорд, — отвечал тот, — хочется мне узнать новости о моем приятеле, который недавно утонул в море, вот о нем-то я и расспрашиваю эту рыбешку. А она отвечает, что не может мне ничего рассказать, ибо еще возрастом не вышла, но что есть у нее пожилая родственница, которая много знает о моем друге. А родственница эта лежит сейчас вон на том блюде, что стоит прямо перед вашей милостью, и я вас прошу позволить мне переговорить с нею немного».
Хозяину и его гостям эта шутка пришлась по вкусу, и они тотчас же передали кузнецу блюдо с большой рыбой. Кузнец получил желаемое, а все остальные были счастливы и довольны.
Немного лет прошло с той поры, когда жил в Уорвике один простой крестьянин, и был он не из самой умной породы. Однажды, поднявшись с постели рано поутру, он обнаружил, что его лошадь загрызли крысы. Он очень опечалился и встревожился в своем сердце, потому что увидел в этом дурное предзнаменование и залог грядущих бед и несчастий. Тогда он отправился к своему соседу, чтобы спросить его мнения и совета. Ведь никогда раньше ничего подобного в его жизни не случалось. Сосед же, решив посмеяться над простофилей, отвечал ему так:
«Знаешь, дорогой сосед, в том, что ты рассказываешь, нет ничего странного. Вот если бы твоя лошадь напала на крыс и съела их, это было бы странно и необычно».
И бедный крестьянин, молча снеся насмешку, пристыженный, отправился восвояси.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жил однажды в Ковентри оружейник, и в праздничный день явился к нему в дом искусный, но очень бедный музыкант (бедность — частая спутница тонких знатоков прекрасного). Надеясь на вознаграждение, музыкант предложил хозяину сыграть для него красивейшую и самую редкую музыку, какую только он слышал в жизни.
«Правда? — переспросил хозяин. — Что же, попробуй, и чем искуснее сыграешь, тем щедрее я тебя награжу».
Музыкант воспрянул духом и начал играть на своем инструменте торжественную и благородную музыку. Хозяин долго слушал, потом вдруг вскочил и бросился к себе в кабинет. Он провел в кабинете три или четыре часа, нимало не заботясь о том, что музыкант все еще играет в зале, надеясь на обещанное щедрое вознаграждение. Когда время уже шло к ужину, хозяин снова спустился в зал и стал прохаживаться перед музыкантом, не говоря при этом ни слова. Тот был в большом изумлении и, не получая ничего за свои труды, осмелился обратиться с просьбой к хозяину, чтобы он выдал ему обещанное вознаграждение.
«Но подумай сам, — отвечал ему хозяин, — награду, которую я тебе обещал, ты уже получил».
«Как же так? — удивился музыкант. — Я ничего от тебя не получал».
«Ты получил от меня удовольствие в обмен на удовольствие, — сказал ему хозяин, — потому что я дал тебе радость надежды в обмен на ту радость, которую доставила мне твоя музыка».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Как-то раз одному рыцарю, что проезжал верхом через Лейстер, пришлось спешиться и перейти реку. Когда он проходил пешком по улицам города, к нему подошел нищий и попросил у его светлости пенни во имя Господа.
«Один пенни? — переспросил его рыцарь. — Это слишком мелкая монета для благородного человека».
«Раз так, дай мне золотой!» — обрадовался нищий.
«А золотой — слишком большая милостыня для такого бродяги, как ты», — отвечал рыцарь.
Так отверг рыцарь обе просьбы как недостойные себя.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жил однажды в Ноттингеме один судья. Ехал он как-то раз по улице верхом, и повстречался ему на пути бравый Том-весельчак, который в своей заносчивости так близко подошел к господину судье, что его лошадь чуть не свалилась в канаву вместе с седоком. Разгневавшись, судья преградил злодею путь и спросил его, кто он такой.
«Э-э, приятель, я такой же человек, как и ты», — ответил Том-весельчак.
«Но кому ты служишь?»
«Кому я служу? Конечно же, Господу Богу!»
«Господу Богу? — переспросил судья. — Да он издевается надо мной! Бросить наглеца в темницу! Я научу его, как следует отвечать на вопросы».
Том провел в тюрьме всю ночь, а наутро его опять привели к судье.
«Ну как, — спросил его судья, — набрался ума-разума? Так кому ты служишь?»
«Я служу Богу», — ответил ему Том.
«Ну а больше ты никому не служишь?» — не унимался судья.
«Служу, — ответил Том, — я на службе у милорда графа Йоркского».
«Святой Боже, почему же ты сразу не сказал?»
«Но как же, приятель, я-то думал, что Бог для тебя важнее, чем граф Йоркский! Теперь-то я вижу, что свобода мне досталась не от Бога, а от милорда графа. Ему-то, а не Господу Богу я и буду служить впредь».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
— Слышал я, — начал следующий рассказчик, — что жил когда-то в Линкольне один бедный человек. Его жена была такой сварливой, что вся улица уже устала слушать, как она кричит и бранится. И вот однажды, во время очередной перепалки, этот человек вышел из дому и сел на камень у порога. Он безропотно сносил ругань своей жены и страдал молча. А жена его только сильнее от этого раздражалась. И она пошла в комнату и вылила на него из окна содержимое ночного горшка. Увидев это, бедняга сказал:
«Ну да, конечно, так я и думал, что после такого сильного грома должен пролиться дождь».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
— Жил однажды в Йорке, — так начал свой рассказ следующий, — один веселый портной, был он добрым и гостеприимным хозяином, чей дом всегда был открыт любому. Как-то раз у него за столом, среди прочих гостей, оказался сельский джентльмен но имени мастер Пуляр. Хозяин захотел оказать внимание своему гостю и, когда представился подходящий случай, заговорил так.
«А скажите-ка, мастер Пуляр, — обратился он к гостю, — какой птице вы бы отдали предпочтение, куропатке или вальдшнепу?»
А на столе тогда стояло великое множество разнообразных блюд, приготовленных из лесной дичи.
«Думаю, куропатке».
«Не могу с вами согласиться, — сказал тогда портной, — по моему мнению, мясо вальдшнепа куда как вкуснее. Ведь у вальдшнепа и крылья пожирнее, и ножки пожирнее, и гузка потолще — в общем, вальдшнеп настоящая пулярка».
Все общество весело рассмеялось таким словам, а мастера Пуляра с тех пор звали не иначе как вальдшнепом.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Дурхама
У джентльмена из Дурхама состоял в услужении один человек. И был он вороватого и подлого нрава. Хозяин задавал ему самую черную работу — вычищать двор, подметать улицу, носить воду. Слуга начал потихоньку воровать из дома своего хозяина разные мелкие вещи, такая привычка и раньше за ним водилась. Но на этот раз его поймали на краже и привели к хозяину. Желая оправдаться, слуга стал говорить хозяину, что воровство — это его судьба, а ведь никто в целом мире не в силах противиться своей злой судьбе и доле.
«Ну что же, — сказал тогда хозяин, — значит, выпороть придется твою злую долю, а заодно и злую судьбу. И ничего с этим не поделаешь».
Слуга пытался возражать, что в его проступке виновата только злая судьба, на это хозяин отвечал, что наказывает его тоже судьба. Короче говоря, злая судьба этого бедняги распорядилась так, что его примерно выпороли, после чего выгнали со службы.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
В Вустере жила одна вдова. Однажды пришли к ней двое мошенников и вручили ей для хранения некую сумму денег, поставив при этом условие, что отдать эти деньги ей следует лишь тогда, когда оба они явятся за ними вместе. Однако через некоторое время к ней пришел один из двоих, одетый в траурное платье. Он сказал, что товарищ его умер и что он сам хочет Теперь забрать деньги. Простодушная женщина поверила рассказу этого человека и отдала ему деньги. Но не прошло и нескольких дней, как к ней явился второй и тоже потребовал своих денег. Узнав же, что его товарищ нарушил уговор и забрал все деньги себе, он обвинил в этом бедную женщину и потащил ее на суд в Лондон. Там бедная женщина, уже стоя перед судьей, сумела прорваться к барьеру и сама стала защищаться.
«Милорды, — начала она, — этот человек возводит на меня напраслину и обвиняет меня незаслуженно. Зачем он стал преследовать меня по суду, ведь я признаю свой долг и готова отдать ему деньги».
«Давай, — воскликнул истец, — больше мне от тебя ничего не надо».
«Но как же твое условие? — обратилась к нему женщина. — Ты сам говорил, что я могу отдать деньги только вам обоим, но никому в отдельности. Иди же приведи своего приятеля, и сразу получишь деньги».
Мошенник совсем растерялся и не знал, что и сказать. Он-то понимал, что его приятель теперь далеко и найти его не удастся. Поэтому пришлось ему отказаться от своего иска, да еще и выплатить той женщине судебные издержки и плату за вред и ущерб, нанесенные ей этим преследованием.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жил не так давно в Нортумберленде один простачок. И такой он был недотепа, что не мог ни имени своего запомнить, ни сосчитать правильно хотя бы до двадцати. Однако же он знал назубок все церковные наставления и пересказывал их с таким блеском, на какой не способны и мудрейшие из мужей. Можно вспомнить вот хотя бы такой случай.
Шел как-то вечером этот человек по зеленому лугу и услышал ненароком, как пылкий молодой холостяк упрашивает юную молочницу пустить его к себе на ночлег. За какую услугу барышня просила у него пригоршню золотых.
«Эх, дружище, — воскликнул наш недотепа в великом изумлении, — дорого же тебе достанется твое раскаяние!»
Он-то решил, что после запретного удовольствия раскаяние наступает сразу же.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жил однажды в Вестмерленде один незадачливый портной, или швец, которого как-то раз хозяин послал к джентльмену по имени мистер Тейлор Швец. Этот джентльмен остался должен хозяину за четыре парадных наряда. Однако же требуемой суммы у него дома не оказалось, а признаваться в этом он почел ниже своего достоинства. И тогда он решил хитростью отсрочить выплату долга. Когда посланец попросил у него причитающиеся деньги, джентльмен спросил его, чем тот занимается.
«Я, с вашего позволения, швец, занимаюсь шитьем», — ответил молодой человек.
«Швец — это такая фамилия, в нашей округе повсюду можно встретить какого-нибудь Швеца. Да вот хотя бы и я сам. Но из каких именно ты Швецов, ответь же мне. Швецы бывают разные — одни только по фамилии Швецы, есть еще Швецы-торговцы, есть и женщины Швецы, есть Швецы-мореходы, есть резчики, есть заплатчики, есть Швецы честные, а есть и вороватые».
Этим перечислением он вверг беднягу в такое недоумение, что тот совсем смутился и поспешил убраться восвояси, не получив ни ответа, ни денег.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жили однажды в Ланкастере два человека, пахарь и мясник. И вот по какому-то пустяковому спору они обратились в суд, как будто не могли решить это дело полюбовно. Судебные издержки обошлись обоим очень дорого, но дело так и не было решено. И вот наконец, к их обоюдному удовольствию, дело передали судье, который жил в том же городе. Стараясь расположить судью в свою пользу, оба наших приятеля стали осыпать его подарками. Пахарь, желая улестить судью, преподнес ему пару жирных курочек, чтобы тот заступился в суде за своего приятеля и встал на его сторону. Судья же, с благодарностью приняв подношение, пообещал тому все возможные блага, на какие только он окажется способен.
Мясник, прослышав, что пахарь пытался подкупить судью при помощи двух куриц, пошел и зарезал здоровенного хряка, коего и преподнес судье, желая склонить его на свою сторону во время разбирательства. Судья с благодарностью принял и эту взятку и пообещал мяснику то же самое, что раньше посулил пахарю.
Вышло, однако, так, что дело в суде выиграл мясник. Пахарь, узнав об этом, стал спрашивать судью, не забыл ли он о славных жирных курочках?
«Э-э, приятель, — сказал ему судья, — ко мне прибежал толстый боров и проглотил твоих курочек».
«Будь проклят этот боров, — воскликнул пахарь, — который вместе с курами пожрал и мое дело!»
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жил однажды в Вурстешире один поэт, который посвятил книгу своих стихов доброму господину, проживавшему неподалеку. Этим он хотел заслужить его благорасположение и какое-нибудь вознаграждение. Поэт преподнес свое творение этому господину, тот же, приняв дар весьма благосклонно и любезно, ничего, однако, не сказал дарителю. Книгу же убрал в карман. Спустя какое-то время поэт, желая напомнить тому человеку о своих стихах, преподнес ему еще некоторые из своих великолепных творений, кои постигла та же участь быть спрятанными в карман. И не единожды еще несчастный рифмоплет старался напомнить тому человеку о себе, но все напрасно, он не мог добиться ни награды, ни признания.
Слушайте теперь, чем закончилась эта история. Джентльмен, понимая, что никакими способами не в состоянии отделаться от навязчивого поэта, решил ответить ему тем же. На листе бумаги он собственной рукой написал несколько строк по-латыни и, завидя, что поэт опять приближается к нему, послал ему эти стихи со своим слугой. Поэт с благодарностью принял этот дар, после чего прочел стихи вслух, громким голосом и с выражением, сопровождая свое чтение изящными жестами. Поэт выразил свое глубочайшее восхищение прочитанными стихами. После чего, подойдя ближе к тому господину, он достал из кармана несколько монет по два пенса каждая и протянул их собеседнику с такими словами:
«Такая награда, конечно, недостойна высокого дара вашей светлости, но это все, что у меня есть. Будь у меня больше, я дал бы вам больше».
Господин же, сраженный остроумием и смекалкой поэта, позвал своего казначея и приказал выдать поэту четыре золотых.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Гостил как-то раз в Виндзоре один доктор медицины, приехавший из чужих земель. И вот однажды пригласили этого простачка на обед к декану колледжа в Итоне. Поддавшись благодушному настроению, он спросил у господина декана, что же такого есть в его колледже чудесного и необычного, о чем мог бы он рассказать у себя дома по возращении на родину. И тогда декан позвал маленького мальчика, школьника шести лет от роду, и сказал так:
«Господин доктор, вы видите перед собой единственное чудо, какое у меня имеется. В чем вы сами сможете легко убедиться, если пожелаете задать ему какой-нибудь вопрос».
Доктор подозвал мальчика к себе и спросил его:
«Милый мальчик, чем же ты так поражаешь всех вокруг?»
«Своими мыслями», — ответил ему мальчик.
«Ну и о чем же твои мысли?»
«Мои мысли — обо мне, — отвечал мальчик, — и я хорошо знаю, что я — ребенок».
«А не думаешь ли ты о том, что ты — мужчина?» — спросил тогда доктор.
«Это не так-то просто, господин доктор, представить, что ребенок может быть мужчиной. Проще, наоборот, представить, что мужчина может стать ребенком».
«Это как же?» — спросил опять доктор.
«А вот как. Когда человек стареет и становится слаб разумом, тогда он и превращается в ребенка или, скорее, в дурачка».
«Воистину такое дитя не часто встретишь, — сказал доктор, с улыбкой глядя на мальчика. — Боюсь только, что он подобен летнему яблочку — что быстро зреет, то быстро и сгнивает. У тебя такой сильный рассудок сейчас, в юности, но я опасаюсь, что к старости его совсем не останется».
«Возможно, — ответил мальчик. — Однако не позволите ли вы мне ответить на ваши слова?»
«Разумеется, мой мальчик».
«Из ваших слов, господин доктор, я заключаю, что и вы в юности блистали умом».
Закусив губу, доктор отошел в сторону, весьма недовольный разумными замечаниями мальчугана и в кои-то веки чувствуя себя дураком.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Случилось однажды так, что в дом одного джентльмена из Дерби пришел кузнец из Лондона. После обеда этот кузнец стал рассматривать буфет с посудой, где среди множества богатой и искусно сработанной утвари он заметил две серебряные чаши, которые приглянулись ему более всего. Одна была сделана в форме тигра, другая — в форме краба. Кузнец обратился к хозяину дома с просьбой одолжить ему на пару дней чашу в виде тигра, чтобы изготовить с нее копию. Хозяин согласился, и кузнец забрал чашу с собой и продержал ее у себя целых три месяца. Джентльмен, весьма недовольный таким поворотом событий, послал к кузнецу за своей чашей, и она была доставлена домой. Не прошло, однако, и нескольких дней, как кузнец вновь послал к джентльмену человека с просьбой одолжить ему на время вторую чашу, изготовленную в виде краба. Вот что сказал джентльмен этому посланцу:
«Будь любезен, дружище, передай своему хозяину, что я бы рад оказать ему любую услугу, но меня останавливает одно опасение. Посуди сам, тигр — это самый быстрый в мире зверь, а ему понадобилось целых три месяца, чтобы добраться из Лондона домой, в Дерби. А неповоротливому крабу, если только он выйдет за мой порог, на такое путешествие потребуется, должно быть, целых три года. А посему прошу твоего хозяина простить меня».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жил в недавние времена в Шрусбери состоятельный человек (так начал свой рассказ один из собравшихся), и содержал он постоялый двор. В доме своем он приютил некоего глупца, которого спросил однажды, каким ремеслом, по его мнению, занимаются все жители города. Отвечал тогда глупец, что, по его мнению, все они лекари.
«Лекари, вот как, — отвечал хозяин. — И сколько же ты поставишь?»
«Ставлю пять крон, — сказал глупец, — что через пять дней я представлю тому неопровержимые доказательства. В противном же случае — заплачу деньги». «Что же, — сказал хозяин, — или ты заплатишь, или заплатят тебе. Если же сумеешь подтвердить свои слова, я самолично заплачу тебе пять крон». «Согласен».
И вот на следующее утро он подвязал себе щеку тряпицей и, прижимая руку ко рту, отправился в город. Он мотал головой из стороны в сторону, будто бы терзаемый невыносимой болью. И пришел он наконец в лавку своего приятеля, торговца ножами. Сделав вид, что ужасно страдает и мучается от зубной боли, глупец стал спрашивать приятеля, не знает ли тот какого-нибудь надежного средства для исцеления оной. На что он получил незамедлительно совет, как справиться с таким недугом. Поблагодарив приятеля, глупец удалился. И таким же манером он обошел почти все дома в городе, испрашивая совета, как излечить зубную боль, и записывая в свою книжку все разнообразные средства, о которых ему говорили люди? Против каждого средства он записывал имя того, от кого получил совет. Обойдя все дома, глупец возвратился на постоялый двор. Он не стал снимать своей тряпицы и все так же делал вид, что сильно страдает. Хозяин, завидя его, стал вести такие речи: «Увы, бедный мой глупец, не печалься так сильно. Если все дело лишь в зубной боли, я тотчас же исцелю тебя».
«Прошу тебя, — сказал ему глупец, — потому что мучения мои невыносимы».
Но не успел хозяин сообщить ему, каким именно способом собирается он излечить зубную боль, как глупец сбросил свою тряпицу и залился громким смехом, говоря при этом так:
«Это и есть наилучшее средство, о котором я когда-либо слышал, ибо оно не только исцелило меня, но и сделало меня на пять крон богаче». «Каким же образом?» — спросил хозяин. «А вот каким. Я держал пари, что в нашем городе все жители — лекари, и я сумел найти доказательства, что так оно и есть. Ибо почти в каждом доме, куда бы я ни зашел, мне сообщали верное средство для исцеления зубной боли. А те, кто знает средства для исцеления болезни, — кто же они, если не лекари? И в доказательство сего взгляни, вот моя книга, куда я записывал все их советы».
Хозяин же, увидев, что проиграл пари, выплатил глупцу деньги.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Жил как-то раз недалеко от Винчестера (начал следующий рассказчик) один недотепа судья. И вот пришел к нему джентльмен, владелец соседнего имения, и стал жаловаться на дурное поведение и недостойную жизнь, какую вели в его владениях некоторые из низших чинов. Джентльмен просил, чтобы судья послал за ними и хорошенько бы их припугнул.
Судья пообещал все исполнить в точности и приказал явиться к себе всем бейлифам, констеблям и десятникам, а также церковным служкам, состоявшим на службе во владениях джентльмена.
Собрав всех в одном большом зале, судья взял свое ночное платье, подшитое с подкладки черными овечьими шкурами, и надел его наизнанку. Закрывши один глаз рукой, будто бы он ослеп, стал он бегать перед собравшимися и громко кричать: «Идет коза рогатая», как некоторые пугают детей. Все в страхе от него разбежались, и тем самым судья выполнил просьбу того джентльмена.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
В былые времена (стал говорить другой рассказчик) пришел в Глостер один человек, и очень хотелось ему раздобыть немного денег. Оказавшись однажды в компании рудокопов, повел он внезапно такие речи:
«Друзья мои, коли кто из вас желает обогатиться за счет бедняка, подойдите ближе. Есть у меня для каждого одна вещь, которая продается за шиллинг, но послужит она вам на целых пять крон, если только правильно станете ею пользоваться».
Рудокопы, прослышав эти речи, надеялись поживиться и стали бросать тому человеку шиллинги. Каждому, кто давал ему деньги, он отрезал по четыре ярда тонкой нити, моток которой держал для этого случая в кармане. И всякому, кто получал от него обрывок нити, он давал такой совет:
«Завидев шута либо мошенника, смотри, не дозволяй им приближаться к себе больше чем на длину этой нити. Такая осторожность позволит тебе спасти свои пять крон».
«О моя добрая жена, — отвечал муж, — этот дом — на небесах. На твои деньги я купил нам домик на небе, он никогда не разрушится, но будет стоять вечно».
Он хотел сказать, что, раздав деньги бедным, приобрел для себя и своей жены место на небесах, где вознаграждаются все добрые дела. Жена, однако, более никогда не отдавала ему своих денег, предпочитая тайно хранить их у себя.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Оксфорда
— Жил однажды в Оксфорде один весельчак кузнец, — начал следующий рассказчик, — которого в большой праздник пригласили на обед в дом благородного человека, что жил на расстоянии примерно двух миль от города. Этого кузнеца, весельчака и балагура, усадили за стол вместе с благородными и уважаемыми господами. На этот стол, помимо прочих яств, поставили и блюда с рыбами из породы триглов. Одну такую рыбу чрезвычайно большого размера поставили перед хозяином дома, благородным господином, а блюдо со второй, совсем маленькой рыбкой оказалось напротив нашего кузнеца. Тот же, будучи в самом веселом расположении духа и желая отведать крупной рыбы, взял в руки маленькую и поднес близко к уху, будто бы слушая, что она ему говорит. Увидев это, хозяин дома пришел в большое изумление и спросил, что это кузнец делает.
«О милорд, — отвечал тот, — хочется мне узнать новости о моем приятеле, который недавно утонул в море, вот о нем-то я и расспрашиваю эту рыбешку. А она отвечает, что не может мне ничего рассказать, ибо еще возрастом не вышла, но что есть у нее пожилая родственница, которая много знает о моем друге. А родственница эта лежит сейчас вон на том блюде, что стоит прямо перед вашей милостью, и я вас прошу позволить мне переговорить с нею немного».
Хозяину и его гостям эта шутка пришлась по вкусу, и они тотчас же передали кузнецу блюдо с большой рыбой. Кузнец получил желаемое, а все остальные были счастливы и довольны.
Глупец из Уорвика
Немного лет прошло с той поры, когда жил в Уорвике один простой крестьянин, и был он не из самой умной породы. Однажды, поднявшись с постели рано поутру, он обнаружил, что его лошадь загрызли крысы. Он очень опечалился и встревожился в своем сердце, потому что увидел в этом дурное предзнаменование и залог грядущих бед и несчастий. Тогда он отправился к своему соседу, чтобы спросить его мнения и совета. Ведь никогда раньше ничего подобного в его жизни не случалось. Сосед же, решив посмеяться над простофилей, отвечал ему так:
«Знаешь, дорогой сосед, в том, что ты рассказываешь, нет ничего странного. Вот если бы твоя лошадь напала на крыс и съела их, это было бы странно и необычно».
И бедный крестьянин, молча снеся насмешку, пристыженный, отправился восвояси.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Ковентри
Жил однажды в Ковентри оружейник, и в праздничный день явился к нему в дом искусный, но очень бедный музыкант (бедность — частая спутница тонких знатоков прекрасного). Надеясь на вознаграждение, музыкант предложил хозяину сыграть для него красивейшую и самую редкую музыку, какую только он слышал в жизни.
«Правда? — переспросил хозяин. — Что же, попробуй, и чем искуснее сыграешь, тем щедрее я тебя награжу».
Музыкант воспрянул духом и начал играть на своем инструменте торжественную и благородную музыку. Хозяин долго слушал, потом вдруг вскочил и бросился к себе в кабинет. Он провел в кабинете три или четыре часа, нимало не заботясь о том, что музыкант все еще играет в зале, надеясь на обещанное щедрое вознаграждение. Когда время уже шло к ужину, хозяин снова спустился в зал и стал прохаживаться перед музыкантом, не говоря при этом ни слова. Тот был в большом изумлении и, не получая ничего за свои труды, осмелился обратиться с просьбой к хозяину, чтобы он выдал ему обещанное вознаграждение.
«Но подумай сам, — отвечал ему хозяин, — награду, которую я тебе обещал, ты уже получил».
«Как же так? — удивился музыкант. — Я ничего от тебя не получал».
«Ты получил от меня удовольствие в обмен на удовольствие, — сказал ему хозяин, — потому что я дал тебе радость надежды в обмен на ту радость, которую доставила мне твоя музыка».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Лейстера
Как-то раз одному рыцарю, что проезжал верхом через Лейстер, пришлось спешиться и перейти реку. Когда он проходил пешком по улицам города, к нему подошел нищий и попросил у его светлости пенни во имя Господа.
«Один пенни? — переспросил его рыцарь. — Это слишком мелкая монета для благородного человека».
«Раз так, дай мне золотой!» — обрадовался нищий.
«А золотой — слишком большая милостыня для такого бродяги, как ты», — отвечал рыцарь.
Так отверг рыцарь обе просьбы как недостойные себя.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Ноттингема
Жил однажды в Ноттингеме один судья. Ехал он как-то раз по улице верхом, и повстречался ему на пути бравый Том-весельчак, который в своей заносчивости так близко подошел к господину судье, что его лошадь чуть не свалилась в канаву вместе с седоком. Разгневавшись, судья преградил злодею путь и спросил его, кто он такой.
«Э-э, приятель, я такой же человек, как и ты», — ответил Том-весельчак.
«Но кому ты служишь?»
«Кому я служу? Конечно же, Господу Богу!»
«Господу Богу? — переспросил судья. — Да он издевается надо мной! Бросить наглеца в темницу! Я научу его, как следует отвечать на вопросы».
Том провел в тюрьме всю ночь, а наутро его опять привели к судье.
«Ну как, — спросил его судья, — набрался ума-разума? Так кому ты служишь?»
«Я служу Богу», — ответил ему Том.
«Ну а больше ты никому не служишь?» — не унимался судья.
«Служу, — ответил Том, — я на службе у милорда графа Йоркского».
«Святой Боже, почему же ты сразу не сказал?»
«Но как же, приятель, я-то думал, что Бог для тебя важнее, чем граф Йоркский! Теперь-то я вижу, что свобода мне досталась не от Бога, а от милорда графа. Ему-то, а не Господу Богу я и буду служить впредь».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Линкольна
— Слышал я, — начал следующий рассказчик, — что жил когда-то в Линкольне один бедный человек. Его жена была такой сварливой, что вся улица уже устала слушать, как она кричит и бранится. И вот однажды, во время очередной перепалки, этот человек вышел из дому и сел на камень у порога. Он безропотно сносил ругань своей жены и страдал молча. А жена его только сильнее от этого раздражалась. И она пошла в комнату и вылила на него из окна содержимое ночного горшка. Увидев это, бедняга сказал:
«Ну да, конечно, так я и думал, что после такого сильного грома должен пролиться дождь».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Йорка
— Жил однажды в Йорке, — так начал свой рассказ следующий, — один веселый портной, был он добрым и гостеприимным хозяином, чей дом всегда был открыт любому. Как-то раз у него за столом, среди прочих гостей, оказался сельский джентльмен но имени мастер Пуляр. Хозяин захотел оказать внимание своему гостю и, когда представился подходящий случай, заговорил так.
«А скажите-ка, мастер Пуляр, — обратился он к гостю, — какой птице вы бы отдали предпочтение, куропатке или вальдшнепу?»
А на столе тогда стояло великое множество разнообразных блюд, приготовленных из лесной дичи.
«Думаю, куропатке».
«Не могу с вами согласиться, — сказал тогда портной, — по моему мнению, мясо вальдшнепа куда как вкуснее. Ведь у вальдшнепа и крылья пожирнее, и ножки пожирнее, и гузка потолще — в общем, вальдшнеп настоящая пулярка».
Все общество весело рассмеялось таким словам, а мастера Пуляра с тех пор звали не иначе как вальдшнепом.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Дурхама
У джентльмена из Дурхама состоял в услужении один человек. И был он вороватого и подлого нрава. Хозяин задавал ему самую черную работу — вычищать двор, подметать улицу, носить воду. Слуга начал потихоньку воровать из дома своего хозяина разные мелкие вещи, такая привычка и раньше за ним водилась. Но на этот раз его поймали на краже и привели к хозяину. Желая оправдаться, слуга стал говорить хозяину, что воровство — это его судьба, а ведь никто в целом мире не в силах противиться своей злой судьбе и доле.
«Ну что же, — сказал тогда хозяин, — значит, выпороть придется твою злую долю, а заодно и злую судьбу. И ничего с этим не поделаешь».
Слуга пытался возражать, что в его проступке виновата только злая судьба, на это хозяин отвечал, что наказывает его тоже судьба. Короче говоря, злая судьба этого бедняги распорядилась так, что его примерно выпороли, после чего выгнали со службы.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Вустера
В Вустере жила одна вдова. Однажды пришли к ней двое мошенников и вручили ей для хранения некую сумму денег, поставив при этом условие, что отдать эти деньги ей следует лишь тогда, когда оба они явятся за ними вместе. Однако через некоторое время к ней пришел один из двоих, одетый в траурное платье. Он сказал, что товарищ его умер и что он сам хочет Теперь забрать деньги. Простодушная женщина поверила рассказу этого человека и отдала ему деньги. Но не прошло и нескольких дней, как к ней явился второй и тоже потребовал своих денег. Узнав же, что его товарищ нарушил уговор и забрал все деньги себе, он обвинил в этом бедную женщину и потащил ее на суд в Лондон. Там бедная женщина, уже стоя перед судьей, сумела прорваться к барьеру и сама стала защищаться.
«Милорды, — начала она, — этот человек возводит на меня напраслину и обвиняет меня незаслуженно. Зачем он стал преследовать меня по суду, ведь я признаю свой долг и готова отдать ему деньги».
«Давай, — воскликнул истец, — больше мне от тебя ничего не надо».
«Но как же твое условие? — обратилась к нему женщина. — Ты сам говорил, что я могу отдать деньги только вам обоим, но никому в отдельности. Иди же приведи своего приятеля, и сразу получишь деньги».
Мошенник совсем растерялся и не знал, что и сказать. Он-то понимал, что его приятель теперь далеко и найти его не удастся. Поэтому пришлось ему отказаться от своего иска, да еще и выплатить той женщине судебные издержки и плату за вред и ущерб, нанесенные ей этим преследованием.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Нортумберленда
Жил не так давно в Нортумберленде один простачок. И такой он был недотепа, что не мог ни имени своего запомнить, ни сосчитать правильно хотя бы до двадцати. Однако же он знал назубок все церковные наставления и пересказывал их с таким блеском, на какой не способны и мудрейшие из мужей. Можно вспомнить вот хотя бы такой случай.
Шел как-то вечером этот человек по зеленому лугу и услышал ненароком, как пылкий молодой холостяк упрашивает юную молочницу пустить его к себе на ночлег. За какую услугу барышня просила у него пригоршню золотых.
«Эх, дружище, — воскликнул наш недотепа в великом изумлении, — дорого же тебе достанется твое раскаяние!»
Он-то решил, что после запретного удовольствия раскаяние наступает сразу же.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Вестмерленда
Жил однажды в Вестмерленде один незадачливый портной, или швец, которого как-то раз хозяин послал к джентльмену по имени мистер Тейлор Швец. Этот джентльмен остался должен хозяину за четыре парадных наряда. Однако же требуемой суммы у него дома не оказалось, а признаваться в этом он почел ниже своего достоинства. И тогда он решил хитростью отсрочить выплату долга. Когда посланец попросил у него причитающиеся деньги, джентльмен спросил его, чем тот занимается.
«Я, с вашего позволения, швец, занимаюсь шитьем», — ответил молодой человек.
«Швец — это такая фамилия, в нашей округе повсюду можно встретить какого-нибудь Швеца. Да вот хотя бы и я сам. Но из каких именно ты Швецов, ответь же мне. Швецы бывают разные — одни только по фамилии Швецы, есть еще Швецы-торговцы, есть и женщины Швецы, есть Швецы-мореходы, есть резчики, есть заплатчики, есть Швецы честные, а есть и вороватые».
Этим перечислением он вверг беднягу в такое недоумение, что тот совсем смутился и поспешил убраться восвояси, не получив ни ответа, ни денег.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Ланкастера
Жили однажды в Ланкастере два человека, пахарь и мясник. И вот по какому-то пустяковому спору они обратились в суд, как будто не могли решить это дело полюбовно. Судебные издержки обошлись обоим очень дорого, но дело так и не было решено. И вот наконец, к их обоюдному удовольствию, дело передали судье, который жил в том же городе. Стараясь расположить судью в свою пользу, оба наших приятеля стали осыпать его подарками. Пахарь, желая улестить судью, преподнес ему пару жирных курочек, чтобы тот заступился в суде за своего приятеля и встал на его сторону. Судья же, с благодарностью приняв подношение, пообещал тому все возможные блага, на какие только он окажется способен.
Мясник, прослышав, что пахарь пытался подкупить судью при помощи двух куриц, пошел и зарезал здоровенного хряка, коего и преподнес судье, желая склонить его на свою сторону во время разбирательства. Судья с благодарностью принял и эту взятку и пообещал мяснику то же самое, что раньше посулил пахарю.
Вышло, однако, так, что дело в суде выиграл мясник. Пахарь, узнав об этом, стал спрашивать судью, не забыл ли он о славных жирных курочках?
«Э-э, приятель, — сказал ему судья, — ко мне прибежал толстый боров и проглотил твоих курочек».
«Будь проклят этот боров, — воскликнул пахарь, — который вместе с курами пожрал и мое дело!»
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Вурстешира
Жил однажды в Вурстешире один поэт, который посвятил книгу своих стихов доброму господину, проживавшему неподалеку. Этим он хотел заслужить его благорасположение и какое-нибудь вознаграждение. Поэт преподнес свое творение этому господину, тот же, приняв дар весьма благосклонно и любезно, ничего, однако, не сказал дарителю. Книгу же убрал в карман. Спустя какое-то время поэт, желая напомнить тому человеку о своих стихах, преподнес ему еще некоторые из своих великолепных творений, кои постигла та же участь быть спрятанными в карман. И не единожды еще несчастный рифмоплет старался напомнить тому человеку о себе, но все напрасно, он не мог добиться ни награды, ни признания.
Слушайте теперь, чем закончилась эта история. Джентльмен, понимая, что никакими способами не в состоянии отделаться от навязчивого поэта, решил ответить ему тем же. На листе бумаги он собственной рукой написал несколько строк по-латыни и, завидя, что поэт опять приближается к нему, послал ему эти стихи со своим слугой. Поэт с благодарностью принял этот дар, после чего прочел стихи вслух, громким голосом и с выражением, сопровождая свое чтение изящными жестами. Поэт выразил свое глубочайшее восхищение прочитанными стихами. После чего, подойдя ближе к тому господину, он достал из кармана несколько монет по два пенса каждая и протянул их собеседнику с такими словами:
«Такая награда, конечно, недостойна высокого дара вашей светлости, но это все, что у меня есть. Будь у меня больше, я дал бы вам больше».
Господин же, сраженный остроумием и смекалкой поэта, позвал своего казначея и приказал выдать поэту четыре золотых.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Виндзора
Гостил как-то раз в Виндзоре один доктор медицины, приехавший из чужих земель. И вот однажды пригласили этого простачка на обед к декану колледжа в Итоне. Поддавшись благодушному настроению, он спросил у господина декана, что же такого есть в его колледже чудесного и необычного, о чем мог бы он рассказать у себя дома по возращении на родину. И тогда декан позвал маленького мальчика, школьника шести лет от роду, и сказал так:
«Господин доктор, вы видите перед собой единственное чудо, какое у меня имеется. В чем вы сами сможете легко убедиться, если пожелаете задать ему какой-нибудь вопрос».
Доктор подозвал мальчика к себе и спросил его:
«Милый мальчик, чем же ты так поражаешь всех вокруг?»
«Своими мыслями», — ответил ему мальчик.
«Ну и о чем же твои мысли?»
«Мои мысли — обо мне, — отвечал мальчик, — и я хорошо знаю, что я — ребенок».
«А не думаешь ли ты о том, что ты — мужчина?» — спросил тогда доктор.
«Это не так-то просто, господин доктор, представить, что ребенок может быть мужчиной. Проще, наоборот, представить, что мужчина может стать ребенком».
«Это как же?» — спросил опять доктор.
«А вот как. Когда человек стареет и становится слаб разумом, тогда он и превращается в ребенка или, скорее, в дурачка».
«Воистину такое дитя не часто встретишь, — сказал доктор, с улыбкой глядя на мальчика. — Боюсь только, что он подобен летнему яблочку — что быстро зреет, то быстро и сгнивает. У тебя такой сильный рассудок сейчас, в юности, но я опасаюсь, что к старости его совсем не останется».
«Возможно, — ответил мальчик. — Однако не позволите ли вы мне ответить на ваши слова?»
«Разумеется, мой мальчик».
«Из ваших слов, господин доктор, я заключаю, что и вы в юности блистали умом».
Закусив губу, доктор отошел в сторону, весьма недовольный разумными замечаниями мальчугана и в кои-то веки чувствуя себя дураком.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Дерби
Случилось однажды так, что в дом одного джентльмена из Дерби пришел кузнец из Лондона. После обеда этот кузнец стал рассматривать буфет с посудой, где среди множества богатой и искусно сработанной утвари он заметил две серебряные чаши, которые приглянулись ему более всего. Одна была сделана в форме тигра, другая — в форме краба. Кузнец обратился к хозяину дома с просьбой одолжить ему на пару дней чашу в виде тигра, чтобы изготовить с нее копию. Хозяин согласился, и кузнец забрал чашу с собой и продержал ее у себя целых три месяца. Джентльмен, весьма недовольный таким поворотом событий, послал к кузнецу за своей чашей, и она была доставлена домой. Не прошло, однако, и нескольких дней, как кузнец вновь послал к джентльмену человека с просьбой одолжить ему на время вторую чашу, изготовленную в виде краба. Вот что сказал джентльмен этому посланцу:
«Будь любезен, дружище, передай своему хозяину, что я бы рад оказать ему любую услугу, но меня останавливает одно опасение. Посуди сам, тигр — это самый быстрый в мире зверь, а ему понадобилось целых три месяца, чтобы добраться из Лондона домой, в Дерби. А неповоротливому крабу, если только он выйдет за мой порог, на такое путешествие потребуется, должно быть, целых три года. А посему прошу твоего хозяина простить меня».
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Шрусбери
Жил в недавние времена в Шрусбери состоятельный человек (так начал свой рассказ один из собравшихся), и содержал он постоялый двор. В доме своем он приютил некоего глупца, которого спросил однажды, каким ремеслом, по его мнению, занимаются все жители города. Отвечал тогда глупец, что, по его мнению, все они лекари.
«Лекари, вот как, — отвечал хозяин. — И сколько же ты поставишь?»
«Ставлю пять крон, — сказал глупец, — что через пять дней я представлю тому неопровержимые доказательства. В противном же случае — заплачу деньги». «Что же, — сказал хозяин, — или ты заплатишь, или заплатят тебе. Если же сумеешь подтвердить свои слова, я самолично заплачу тебе пять крон». «Согласен».
И вот на следующее утро он подвязал себе щеку тряпицей и, прижимая руку ко рту, отправился в город. Он мотал головой из стороны в сторону, будто бы терзаемый невыносимой болью. И пришел он наконец в лавку своего приятеля, торговца ножами. Сделав вид, что ужасно страдает и мучается от зубной боли, глупец стал спрашивать приятеля, не знает ли тот какого-нибудь надежного средства для исцеления оной. На что он получил незамедлительно совет, как справиться с таким недугом. Поблагодарив приятеля, глупец удалился. И таким же манером он обошел почти все дома в городе, испрашивая совета, как излечить зубную боль, и записывая в свою книжку все разнообразные средства, о которых ему говорили люди? Против каждого средства он записывал имя того, от кого получил совет. Обойдя все дома, глупец возвратился на постоялый двор. Он не стал снимать своей тряпицы и все так же делал вид, что сильно страдает. Хозяин, завидя его, стал вести такие речи: «Увы, бедный мой глупец, не печалься так сильно. Если все дело лишь в зубной боли, я тотчас же исцелю тебя».
«Прошу тебя, — сказал ему глупец, — потому что мучения мои невыносимы».
Но не успел хозяин сообщить ему, каким именно способом собирается он излечить зубную боль, как глупец сбросил свою тряпицу и залился громким смехом, говоря при этом так:
«Это и есть наилучшее средство, о котором я когда-либо слышал, ибо оно не только исцелило меня, но и сделало меня на пять крон богаче». «Каким же образом?» — спросил хозяин. «А вот каким. Я держал пари, что в нашем городе все жители — лекари, и я сумел найти доказательства, что так оно и есть. Ибо почти в каждом доме, куда бы я ни зашел, мне сообщали верное средство для исцеления зубной боли. А те, кто знает средства для исцеления болезни, — кто же они, если не лекари? И в доказательство сего взгляни, вот моя книга, куда я записывал все их советы».
Хозяин же, увидев, что проиграл пари, выплатил глупцу деньги.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Винчестера
Жил как-то раз недалеко от Винчестера (начал следующий рассказчик) один недотепа судья. И вот пришел к нему джентльмен, владелец соседнего имения, и стал жаловаться на дурное поведение и недостойную жизнь, какую вели в его владениях некоторые из низших чинов. Джентльмен просил, чтобы судья послал за ними и хорошенько бы их припугнул.
Судья пообещал все исполнить в точности и приказал явиться к себе всем бейлифам, констеблям и десятникам, а также церковным служкам, состоявшим на службе во владениях джентльмена.
Собрав всех в одном большом зале, судья взял свое ночное платье, подшитое с подкладки черными овечьими шкурами, и надел его наизнанку. Закрывши один глаз рукой, будто бы он ослеп, стал он бегать перед собравшимися и громко кричать: «Идет коза рогатая», как некоторые пугают детей. Все в страхе от него разбежались, и тем самым судья выполнил просьбу того джентльмена.
— Что же, — сказал Джек из Дувра, — весьма любопытная глупость, однако короля всех глупцов я еще не нашел.
Глупец из Глостера
В былые времена (стал говорить другой рассказчик) пришел в Глостер один человек, и очень хотелось ему раздобыть немного денег. Оказавшись однажды в компании рудокопов, повел он внезапно такие речи:
«Друзья мои, коли кто из вас желает обогатиться за счет бедняка, подойдите ближе. Есть у меня для каждого одна вещь, которая продается за шиллинг, но послужит она вам на целых пять крон, если только правильно станете ею пользоваться».
Рудокопы, прослышав эти речи, надеялись поживиться и стали бросать тому человеку шиллинги. Каждому, кто давал ему деньги, он отрезал по четыре ярда тонкой нити, моток которой держал для этого случая в кармане. И всякому, кто получал от него обрывок нити, он давал такой совет:
«Завидев шута либо мошенника, смотри, не дозволяй им приближаться к себе больше чем на длину этой нити. Такая осторожность позволит тебе спасти свои пять крон».