Сэндс Линдси. Леди и рыцарь

   После минутного колебания Розамунда улыбнулась. Она не была голодна, но чем еще она могла бы заняться до тех пор, пока Смизи не понадобится ее помощь? Снова заняв место за столом, она покачала головой:
   - Нет, не ухожу. Я составлю вам компанию.
   - Прекрасно, прекрасно. - Поблагодарив слугу, поставившего перед ним тарелку с ломтями сыра и хлеба и кружку с медом, он улыбнулся Розамунде. - Я рад, что ты составишь мне компанию, потому что у меня есть пара вопросов, на которые ты, возможно, сможешь дать ответ.
   - Что за вопросы, ваше преосвященство?
   - Я не мог не заметить, что вчера вечером за столом не было священника. И сегодня не было утренней мессы.
   Розамунда смущенно заерзала под его укоризненным взглядом, чувствуя себя ужасно виноватой. Это чувство душило ее, словно змея, обвившаяся вокруг шеи. Проведя всю жизнь в монастыре, с его заутренями, обеднями и всенощными, Розамунда не могла сказать, что ей их недостает. Конечно, в пути с ними не было священника, но когда они приехали в Гудхолл, утренние мессы тоже не проводились. В первый же вечер лорд Спенсер объяснил, что прежний священник, служивший в замке с самых юных дней лорда Спенсера, скончался. И пока его никто не заменил.
   Вина Розамунды заключалась в том, что эта новость совершенно не расстроила ее. По правде говоря, она была рада оставить этот вопрос на усмотрение мужа, чтобы он решил его в удобное для него время. Конечно, это был ужасный грех. Она должна была расстроиться и настоять, чтобы он немедленно занялся этим. Ведь она в конце концов получила приличное воспитание.
   - Да, но, к сожалению, священник, служивший здесь, умер незадолго до нашего приезда, - объяснила она. - Думаю, мой муж предпринял шаги, чтобы решить этот вопрос.
   - Правда? Ну тогда я, возможно, смогу помочь ему в этом деле.
   Розамунда удивленно посмотрела на него:
   - Помочь, ваше преосвященство?
   - Конечно. Я мог бы занять этот пост, пока отдыхаю у вас. По крайней мере до тех пор, пока не прибудет новый священник. Это очень удачное решение. - Он несколько печально улыбнулся ей. - Так я не буду чувствовать себя целиком зависимым от вашей благотворительности. Я, так сказать, буду зарабатывать свой хлеб.
   - О, милорд, мы принимаем вас здесь не из благотворительности. Вы же практически родной нам, - быстро заверила его Розамунда.
   - Ты такое милое дитя, - ласково сказал он, сжимая ее руку. - И такая прелестная, совсем как твоя мать. Она тоже была милым созданием, мягкая, прекрасная. Как жаль, что она умерла молодой, - добавил он. Похлопав ее по руке, он покачал головой, явно делая над собой усилие, чтобы прогнать грустные мысли. - Ну что ж, я в восторге от такого плана. Это даст мне возможность тряхнуть стариной, прежде чем я получу собственный приход.
   Розамунда широко открыла глаза:
   - Вы хотите снова служить, ваше преосвященство?
   Епископ грустно усмехнулся:
   - Сомневаюсь, что молодой Ричард захочет взять советником такого старика, как я. Особенно учитывая то, как я был предан его отцу. Я скорее всего снова стану служить, как и собирался. И, честно говоря, я очень этим доволен, - поведал он ей. - Занимать такой важный пост у твоего отца было чрезвычайно интересно, но в последние годы это стало для меня довольно утомительным. Тихая жизнь церкви вполне подходит мне. - Он довольно кивнул, потом отодвинул кружку с медом и встал. - А сейчас я отправлюсь и проверю, в каком состоянии находится часовня. Если все хорошо, то мы сможем провести первую утреннюю мессу уже завтра. Позволь откланяться, милая?
   - Конечно. - Розамунда улыбнулась при виде его явной радости.
   Она встала из-за стола, и в это время дверь снова открылась и в образовавшуюся щель просунулась голова Смизи. Увидев Розамунду, он вздохнул с явным облегчением и буквально бросился к ней.
   - Миледи, - взволнованно начал он, - я теперь старший на конюшне, и...
   - Да, я знаю, - перебила его Розамунда. - Мои поздравления.
   - Да, но... - Он слегка поморщился и покачал головой. - Если честно, то у меня мало знаний для такой работы. Я воин.
   - Все у вас получится, - заверила его Розамунда. - Вы понимаете животных. Я видела это. И вы будете работать значительно лучше, чем тот пьяница... - Она прикусила язык, решив не продолжать.
   - Да, я ухаживал за лошадьми, но и только. Вправил несколько вывихов, залатал несколько ран и все такое. Но я никогда не лечил лошадей по-настоящему. Этим всегда занимался старший конюх.
   - Ничего, со временем научитесь. А пока, как сказал мой муж, я могу оказывать вам помощь советом.
   - Да, его светлость сказали мне об этом, когда уезжали. Поэтому я и пришел. Тут такая неприятность приключилась...
   - Уже? - удивленно спросила Розамунда.
   - Да, с Блэком.
   Розамунда поморгала, услышав знакомое имя.
   - О Господи! - ахнула она. - Это конь моего мужа?
   Смизи мрачно кивнул:
   - И его светлость очень любят этого коня, так что можете представить, как я разволновался. Вы не представляете, как я был рад, когда оказалось, что на этой неделе Блэк не понадобится ему. Слава Богу, что лорд Спенсер слеп и не может ездить верхом.
   - О, но муж, конечно, не стал бы винить вас, - пыталась успокоить его Розамунда.
   - Да, - неуверенно согласился он и добавил: - Но он был бы ужасно расстроен. Он очень любит Блэка, наш лорд Берхарт.
   - А что с Блэком?
   - Он начал чихать дня через два после нашего приезда.
   - Это все из-за проклятой лачуги, которую они называют конюшней, возмущенно сказала Розамунда, и Смизи печально кивнул:
   - Да, я возился с ним, укрывал как мог, чтобы согреть, но дальше не знаю, что делать. Надеялся, что отдых поможет ему, но с каждым днем только все хуже. Он сильно болен. Ничего не ест, нервничает, быстро устает. Просто сам не свой. И... - Он заколебался, закусив губу.
   - И?.. - подсказала Розамунда.
   - А теперь у него еще и перебои в сердце, и он весь горит, - печально сказал Смизи, словно это была его вина.
   - О Боже, это звучит совсем тревожно. - Взяв Смизи за руку, она потянула его к двери. - Пойдем, я взгляну и решу... - Но тут же ее голос затих, она остановилась. - Я не могу пойти. Муж запретил мне даже приближаться к конюшне.
   Облегчение, только что появившееся на лице Смизи, сразу исчезло, и он обреченно посмотрел на нее:
   - Я пропал. Если его конь погибнет... Он печально покачал головой. Похлопав его по руке, Роза-мунда на мгновение задумалась и тут же нашла решение:
   - Мы вылечим его.
   - Но вы же не можете пойти в конюшню! - в отчаянии воскликнул Смизи.
   Она улыбнулась:
   - Ну, тогда вы должны привести Блэка ко мне.
   - Привести его сюда? - Надежда и сомнение боролись в Смизи. Не дожидаясь исхода этой борьбы, Розамунда взяла его за руку и почти потащила за собой.
   - Ну же, смелее. Просто пойдите и приведите его ко мне. Я буду ждать на ступеньках, - сказала она, когда они вышли на шумный двор.
   Старший конюх вздохнул и поспешил к конюшне.
   Проследив за ним взглядом, Розамунда стала нетерпеливо расхаживать у парадных дверей и через некоторое время наконец увидела, что Смизи выводит коня из конюшни. Можно было сразу сказать, что Смизи прав: конь действительно утомлен и не в настроении. Конюху приходилось буквально тащить Блэка по двору и держаться на расстоянии, потому что при каждом приближении тот пытался укусить его.
   Встревоженная Розамунда быстро спустилась по ступеням и поспешила им навстречу. Шепча успокаивающие слова, она обхватила голову коня руками и нахмурилась, увидев выделения из носа и глаз, потом внимательно окинула его взглядом, чтобы ничего не упустить.
   - Ничего серьезного, правда? - с надеждой спросил Смизи.
   Розамунда кивнула и вздохнула:
   - Это простуда.
   - Простуда? - непонимающе спросил Смизи. - Я не знал, что они простужаются.
   - О да, - сообщила ему Розамунда со знанием дела. - Лошади не так уж отличаются от людей. Они могут простужаться, впадать в меланхолию, у них болит живот... - Замолчав, она погладила гриву коня. - А у него простуда. Скорее всего от сырости в той старой конюшне.
   Смизи нахмурился и спросил:
   - Что я должен для него сделать?
   - Мы должны держать его в тепле.
   - В тепле? А где?
   - В доме, - спокойно пояснила Розамунда. - Ему должно быть тепло и сухо. В той старой развалине это никак не возможно.
   - Да, но... - Смизи замолчал, и испуг отразился на его лице. - О нет. Не думаю, что это понравится его светлости.
   - Ну, тогда ему следовало проследить за ремонтом конюшен, как я и говорила, - сердито возразила Розамунда, взяв из рук Смизи поводья и поворачивая коня к замку. - Пойдем, - приказала она, ведя за собой Блэка. Дойдя до лестницы, она остановилась и вопросительно посмотрела на старшего конюха. - Вы разве не идете? Вы же можете узнать что-нибудь полезное.
   - Ах, миледи!.. - взмолился Смизи. Розамунда поняла, что он совершенно расстроен, и, вздохнув, объяснила ему ситуацию более доступным образом:
   - Господин Смизи, мой муж не разрешает мне ходить на конюшню, но он позволил мне помогать вам. И вам действительно нужна моя помощь с Блэком. Если мне нельзя появляться в конюшне, то я должна лечить его здесь, разве нет?
   - Да, - ответил тщедушный Смизи, но тут же покачал головой. - Миледи, хозяин никак не захочет видеть коня в своем замке.
   - А он захочет, чтобы конь погиб?
   - Нет! - Сама мысль об этом ужаснула Смизи.
   - И разве он не сказал, что я могу помогать вам?
   - Он сказал, что вы можете давать мне советы.
   - И я дам их. В замке. Блэку здесь слишком холодно. - Конюх все еще колебался, и, нетерпеливо вздохнув, Роза-мунда взяла поводья и потянула коня за собой, бормоча: - Я только пытаюсь выполнить волю мужа.
   Смизи, ужасно волнуясь, смотрел, широко раскрыв глаза, как Розамунда ведет Блэка вверх по лестнице. Он был почти уверен, что Эрику не понравится присутствие коня в замке. С другой стороны, Смизи был совершенно уверен, что еще меньше тому понравится новость о гибели любимца.
   - Сэр! Ну поторопитесь же!
   Вздохнув от этого нетерпеливого окрика хозяйки, он расправил плечи.
   - Чему быть, того не миновать, - пробормотал он, торопливо следуя за Розамундой.
   - Милорд!
   Эрик нахмурился от этого испуганного восклицания Смизи, когда вошел в конюшню, и с подозрением посмотрел на внезапно побледневшего мужчину.
   - Да, это я. В чем дело?
   - Дело? - прохрипел тщедушный конюх, словно его загнали в угол. - Я... нет, ничего... Я просто... Вы... то есть я не ожидал вас так рано. Ее светлость была уверена, что вы не вернетесь до ужина.
   - И не вернулся бы, если бы не встретил нас, - прозвучал чей-то голос.
   Эрик оглянулся на этот веселый голос и увидел, что его друг Роберт Шамбли последовал за ним в конюшню. Отец Эрика лорд Берхарт тоже был тут. Эрик, лорд Спенсер и его слуга часа два объезжали владения, когда встретили путешественников. Оказалось, что отец Эрика узнал о его разрыве с Делией и отправился в Шамбли, чтобы выяснить, как дела у сына. Там он услышал о событиях последних трех недель.
   Гордон Берхарт провел ночь в Шамбли, собираясь утром отправиться в Гудхолл, чтобы познакомиться с невесткой. Но утром прибыл посланец с сообщением о смерти короля, и Роберт решил поехать вместе с отцом друга. Они волновались, так как эта трагедия могла сказаться на Эрике и его жене; оба знали, что король устроил этот брак, чтобы обеспечить безопасность леди Розамунды. Теперь, когда он умер, угроза может выявиться.
   Гости были поражены тем, что Эрик все еще объезжает свои владения. И ему стало стыдно, когда лорд Спенсер взял вину на себя, заявив, что их осмотр затянулся из-за необходимости пользоваться повозкой. На самом деле Эрик намеренно затягивал объезд. Он наносил долгие визиты почти всем своим новым вассалам, принимая любое приглашение разделить трапезу, ведя долгие беседы. И все это для того, чтобы не возвращаться домой, в постель к жене. Но так дело обстояло до прошлой ночи. Этим утром, проснувшись, он решил закончить осмотр владений как можно быстрее.
   Встретив отца и Роберта, направлявшихся в Гудхолл, он вообще прекратил объезд владений и велел Джозефу поворачивать повозку к дому, чтобы проводить гостей к замку.
   - Здравствуй, Смизи, - сказал Роберт. - Вижу, Эрик сделал тебя старшим конюхом.
   - Э... Да, милорд, - нервно пробормотал Смизи, внезапно пятясь к двери. - Приятно видеть вас, милорд. И вас тоже, - поклонился он в сторону старшего Берхарта. - Я должен... э...
   Он почти уже выскользнул из двери, но Эрик остановил его:
   - Вернись. Куда это ты направился?
   Смизи остановился и облизал пересохшие губы.
   - Ну... Я только хотел предупредить... То есть... э... сообщить ее светлости, что вы вернулись.
   Эрик, прищурившись, посмотрел на явно обеспокоенного мужчину:
   - Значит, ее здесь нет? А я уже начал подозревать, что она вопреки моему желанию пришла поработать в конюшне.
   - О нет, милорд, - тут же успокоил его Смизи. - Нет, она не пойдет против... Ну, она никогда бы не пришла в конюшню после того, как вы ясно приказали ей не делать этого. Я просто подумал, что она захотела бы узнать, что вы вернулись.
   - Я сам сообщу ей об этом, - недовольно сказал Эрик. - А тебя ждет работа. Позаботься о лошадях моего отца и Роберта.
   - Да, милорд, - сказал Смизи с явным огорчением. - Как пожелаете, милорд.
   Чувствуя неладное, Эрик внимательно посмотрел на старшего конюха, потом повернулся и поспешно направился к замку.
   - Что происходит? - с любопытством спросил Роберт, стараясь не отстать от друга.
   - Не знаю, но намерен узнать, - мрачно пробормотал Эрик.
   - А что там насчет того, что ты запретил ей работать в конюшне? спросил его отец. - Не может быть, чтобы она хотела этого.
   - Еще как хочет, представь себе, - ответил Эрик с явным неудовольствием.
   - Это была ее обязанность в монастыре, - объяснил Роберт Гордону Берхарту. - Судя по всему, все монахини... и послушницы, готовящиеся принять постриг, - быстро добавил он, когда Эрик сердито взглянул на него, выполняли определенную работу. Розамунда ухаживала за больными животными. И у нее к этому явные способности, - добавил он, ошибочно приняв удивление отца Эрика за неудовольствие. - Она поняла, что конь, на котором я возвращался в Шамбли, серьезно болен, прежде чем я успел что-нибудь заметить. Разве не так, Эрик?
   - Да, - недовольно согласился тот. - И у нее, без сомнения, есть способности.
   - Конечно, у нее есть способности. - Все трое мужчин обернулись к приближавшемуся к ним епископу Шрусбери. - Это потому, что она проводила все время, оттачивая таланты, которыми ее наделил Господь. - Он сурово посмотрел на Эрика: - А вы позволяете этим способностям и талантам пропасть понапрасну. Более того, вы настаиваете, чтобы она убивала свое время и жизнь, управляя вашим замком.
   - Я не хочу, чтобы она тратила что-то понапрасну, - сердито возразил Эрик, и епископ с надеждой посмотрел на него.
   - Вы решили позволить ей вернуться в аббатство?
   - Нет! - отрезал Эрик, потом более спокойно добавил: - Она моя жена и останется ею. Но я разрешу ей помогать Смизи в уходе за животными. Я уже сказал Розамунде, что он может советоваться с ней по самым сложным вопросам.
   - Вы готовы разрешить... - Епископ не верил своим ушам. - Вы, казалось, были так тверды...
   - Она не появится в конюшне. Смизи будет приходить и советоваться с ней, если ему понадобится помощь, - угрюмо сказал Эрик, заметив серьезное лицо отца, слушавшего этот спор.
   Повернувшись прежде, чем кто-то успел что-либо промолвить, Эрик направился к замку, остальные последовали за ним.
   Эрик подошел к парадным дверям как раз в тот момент, когда Джозеф открыл их для лорда Спенсера. Вернувшись после прерванного осмотра, лорд Спенсер и его слуга направились прямо к замку, а Эрик и остальные задержались в конюшне. Преклонные годы и ревматизм все больше давали о себе знать. Старый лорд Спенсер с трудом передвигал ноги.
   Эрик терпеливо дождался, пока лорд и Джозеф вошли, и потом последовал за ними. Но едва он переступил порог, как волна жаркого воздуха заставила его остановиться. На улице стоял теплый летний день, здесь же было просто удушающе жарко. Эрик хотел взглянуть на большой камин, единственный источник тепла в парадном зале, но тут его внимание привлекло восклицание лорда Спенсера. Слепой лорд остановился на пороге; его лицо было поднято кверху, а нос шевелился, словно принюхивался к чему-то неприятному.
   - Что... - озадаченно пробормотал лорд Спенсер. Эрик удивленно выгнул бровь, потом посмотрел на отца, Шамбли и епископа Шрусбери. Все трое столпились позади него.
   - Что-нибудь не так, милорд? - спросил Эрик лорда Спенсера.
   - Этот запах, - нахмурился старик.
   Эрик принюхался и обвел взглядом пустой зал.
   - Я не... - Он словно поперхнулся, когда его взгляд остановился на камине; он увидел, что обеденный зал вовсе не пустой. Его глаза расширились от ужаса: перед камином спокойно стояла лошадь. По крайней мере это было похоже на лошадь, хотя трудно сказать с уверенностью, потому что животное было полностью укутано одеждой - ноги, голова, шея, торс и даже хвост. Сверху была наброшена большая накидка. И что поразило Эрика в самое сердце на голове лошади кокетливо красовалась шляпа с перьями.
   Глава 10
   - В моем обеденном зале лошадь? - ошеломленно воскликнул Эрик.
   - Я же говорил, что тут какой-то запах, - удовлетворенно заметил лорд Спенсер и направился к столу. Джозеф шел за ним. Епископ мгновение колебался, с любопытством поглядывая на лошадь, потом последовал за лордом Спенсером и Джозефом, державшимися так, словно ничего необычного и не происходило.
   - В моем обеденном зале лошадь, - повторил Эрик, повернувшись к отцу с растерянным выражением лица.
   - Да, похоже на то, - согласился Гордон Берхарт, медленно приближаясь к животному и пытаясь увидеть что-нибудь под намотанной на него одеждой. Но лошадь была так плотно укутана, что невозможно было даже рассмотреть масть.
   - В моем обеденном зале! - Эрик почти причитал, когда до него полностью дошел этот факт, но никто не обращал на него внимания. Вместо этого Роберт присоединился к лорду Берхарту и тоже стал рассматривать лошадь:
   - Как вы думаете, это конь или кобыла?
   - Ну... - заколебался Гордон. - Если судить по одежде, то трудно сказать. Вокруг одной ноги обернуто платье, вокруг другой - рубашка. А вон на той ноге - штаны. И если я не ошибаюсь, то на спине у животного накидка Эрика.
   Брови Роберта приподнялись, когда он внимательно посмотрел на накидку:
   - Пожалуй, вы правы. Это действительно его накидка.
   - Моя накидка? - забеспокоился Эрик, рассматривая спину лошади. И тут же воскликнул: - Господи! Это действительно моя накидка. В моем парадном зале лошадь, одетая в мою накидку!
   - Итак... - Роберт закусил губу, чтобы не рассмеяться при виде расстроенного Эрика. - На лошади и платья и штаны. Это объясняет мне по крайней мере одну вещь.
   Лорд Берхарт приподнял бровь:
   - То есть это жеребец?
   Роберт усмехнулся и покачал головой:
   - Нет, и я не собираюсь проверять.
   - Тогда о чем говорит тебе вся эта одежда?
   - Что это работа леди Розамунды. - Когда лорд Берхарт в ответ удивленно поднял брови, Роберт хмыкнул: - Она единственный известный мне человек, который носит и платья, и штаны.
   - Неужели? Правда? - заинтересовался Гордон.
   - В моем обеденном зале лошадь! - прогремел Эрик с разъяренным лицом.
   - Да, мы уже заметили это, - сказал его отец, и что-то очень похожее на веселье промелькнуло на его лице.
   Эрик собрался снова закричать, но слова застряли у него в горле, когда откуда-то со стороны хвоста лошади послышался чрезвычайно подозрительный звук.
   - Что это? - рявкнул он.
   - Ну... - пробормотал лорд Берхарт, поднимая руку, чтобы зажать нос. Звучит и... пахнет так, словно у бедного животного... У него колики и газы.
   - Газы?..
   Когда Эрик тупо посмотрел на отца, Роберт зашелся в кашле, пытаясь подавить смех, и наконец пробормотал:
   - У него живот пучит, Эрик.
   - Пучит? - Глаза Эрика округлились от ужаса, когда запах ударил ему в нос. - О Боже! Он пукает! - Отчаянно размахивая рукой перед носом, он поспешил отойти подальше.
   - Вот это я, несомненно, и почувствовал, - оживленно сказал лорд Спенсер.
   Его слова заставили епископа посмотреть на него с уважением.
   - У вас очень хороший нюх, милорд, А я ничего не заметил, когда мы вошли. Да и сейчас не чувствую.
   - Да полно вам, - отмахнулся от комплимента слепой лорд. - Когда теряешь зрение, обостряются все остальные чувства.
   - Эта шляпа на лошади кажется мне ужасно знакомой, Эрик, - заметил Роберт. - Это не та ли новая шляпа, что ты купил во время последней поездки в Лондон?
   Эрик взглянул на лошадь и замер, его губы шевелились, но сказать он ничего не смог. Да, его друг прав. Это его шляпа на голове лошади, его абсолютно новая шляпа. Он все еще стоял неподвижно, когда Розамунда легко сбежала вниз по лестнице. Все ее внимание было сосредоточено на чулках, которые она держала в руках.
   - Ну вот видишь. Теперь ноги у тебя будут в тепле, - весело прощебетала она, направляясь к укутанному животному. - Теперь мы наденем тебе на ноги эти чулочки.
   Нагнувшись, она провела рукой по ноге лошади. Животное тут же с готовностью подняло ногу, и тут Эрик наконец обрел дар речи и заревел:
   - Жена!
   Отпустив ногу лошади, Розамунда резко выпрямилась, и ее глаза расширились от ужаса, когда она увидела группу мужчин у стола.
   - Муж! Вы вернулись! - ошеломленно воскликнула она, потом вдруг встала перед лошадью, словно могла загородить ее своей хрупкой фигуркой. - Что вы здесь делаете?
   - Что я здесь... - возмущенно начал Эрик, - нет, какого черта он здесь делает?
   - Кто? - невинно спросила она, словно полагала, что никто из мужчин не видит лошадь, стоящую у камина.
   - Жена!.. - грозно повторил он.
   Услышав его предупреждающий тон, Розамунда сникла и вздохнула, но тут же нетерпеливо топнула изящной ножкой по полу.
   - Вы не должны были возвращаться так рано. Вчера вы вернулись только к ужину, и я решила, что и сегодня вы будете поздно. К тому времени я бы перевела его куда-нибудь. - Она умудрилась сказать это так, словно во всем был виноват Эрик. Потом ее взгляд остановился на двух мужчинах, сопровождавших его, и она воскликнула: - О, лорд Шамбли! Здравствуйте. Добро пожаловать в Гудхолл.
   Просияв, ока направилась к нему, словно ничего не произошло. Не обращая внимания на негодующего Эрика, Роберт галантно склонился над ее рукой и поцеловал пальцы.
   - Миледи, - приветствовал он ее, весело улыбаясь, - как приятно снова видеть вас. - Потом, выпрямившись, он повернулся, чтобы представить стоявшего рядом с ним мужчину. - Думаю, вы не знакомы с отцом Эрика, лордом Берхартом. Лорд Берхарт, позвольте представить вам леди Розамунду, вашу молодую невестку.
   Ласково улыбаясь Розамунде, которая в ужасе смотрела на него, лорд Берхарт шагнул к ней, беря за руку.
   - Рад приветствовать вас в нашей семье, дорогая. Надеюсь, Эрик не оказался трудным мужем для вас...
   При этих словах Эрик фыркнул и покачал головой:
   - Это я трудный? Простите, но неужели вы забыли, что в моем обеденном зале лошадь? - Еще один неприятный Звук, вырвавшийся у обсуждаемого животного, заставил его окаменеть. - В моем парадном зале пукающая лошадь!
   - Муж! - воскликнула Розамунда с явным упреком, и Эрик растерянно открыл рот, когда она поспешила к животному, чтобы успокоить его. - Ты смущаешь его. Он не виноват, что его пучит. Он болен.
   - А, так это, значит, он, - пробормотал лорд Берхарт. Когда Розамунда удивленно взглянула на него, он пояснил: - Мы не были уверены. Видите ли, на нем и платья и штаны.
   Не заметив дразнящего смеха в его глазах, Розамунда нахмурилась:
   - Как вы думаете, его это не очень смущает?
   Роберт и Гордон мягко рассмеялись и покачали головами. Но Эрику было не до смеха.
   - Жена, немедленно убери коня из моего замка!
   - Нет!
   Его глаза недоверчиво расширились от ее упрямства. Она впервые сказала ему "нет".
   -Что?
   Прикусив губу, Розамунда, поняла, что не подчиняется мужу, несмотря на обещание, которое дала Господу во время брачной церемонии и отцу. Но она тут же решила, что, поскольку это все не ради нее и не из-за ее капризов, ничего страшного не произойдет. Ведь дело касалось жизни лошади. И потом, ее муж просто не прав. Разве она обязана подчиняться ему, когда он так явно не прав?
   Успокоив свою совесть этими доводами, она улыбнулась и решила объяснить ситуацию, чтобы он понял ошибку и изменил свое решение. Тогда ей не придется нарушать клятву.
   - Он болен, милорд. У него простуда, и он получил ее в этой сырой и холодной конюшне. - Она произнесла это с укором, потому что считала именно его виновным в том, что конюшня до сих пор находится в таком плачевном состоянии. Совладав с раздражением, она продолжила: - Его нужно держать в тепле. А единственное теплое и сухое место только здесь, у огня. Кроме того, - быстро добавила она, когда он уже открыл рот, чтобы снова закричать, - это не просто какая-то лошадь. Это Блэк.
   Глаза Эрика тревожно метнулись к закутанному животному, но отец опередил его, размотав голову коня.
   - Да, - с удивлением подтвердил Гордон, - это Блэк. Я не узнал его в таком виде.
   Роберт засмеялся, а Эрик быстро подошел к коню, растерянно рассматривая слезящиеся глаза, но тут же, выругавшись, отпрыгнул, потому что Блэк вдруг поднял голову и чихнул прямо в лицо хозяину.