Страница:
– Узнаю Бородина, – Женя укоризненно покачал головой, – второго такого нахала нету.
С пассажирского места, действительно, выпрыгнул Юра. С тех пор, как Леша видел его последний раз, Юрино лицо округлилось, а над джинсами наметился пока не слишком солидный животик.
– Молодцы вы! – воскликнул он вместо приветствия. Они с Лешей обнялись, хлопая друг друга по спине, – хоть бы позвонил, черт! Посидели б, а то, знаешь, как тошно иногда бывает? С утра, как собака гончая носишься; вечером приходишь – уже ни сил, ни нервов. Рюмочку накатишь и сидишь – словом человеческим перекинуться не с кем.
– А Галка где? – спросил Леша, вспомнив его жену.
– С детьми в Испании. Я домик там купил – оно спокойнее.
– В каком смысле? – не понял Леша.
– Долго рассказывать. Идемте, там, внизу рюмочная есть…
– Ты посещаешь такие заведения?.. – изумился Жени.
– Не только посещаю, – Юра расхохотался, – но и содержу. Это моя рюмочная, и там у меня есть замечательный кабинет, – он повернулся к водителю, – приедешь через час и жди.
– Хорошо тебе, – Женя вытащил из Юриной барсетки, пристегнутой на поясе, телефон, – дай-ка, позвоню, чтоб машину забрали – не люблю выпивши ездить, – он набрал номер, – привет, это я. Слушай, я тут одного старого друга встретил, поэтому всю сегодняшнюю программу отмени – всех на завтра с десяти утра… ладно, этому я сам позвоню. И машину забери, поскольку сейчас мы будем выпивать. Она у Петровского сквера стоит; ключи не забудь – они в столе…
…Какие все стали правильные, деловые, – пронеслось в Лешиной голове, а Женя уже набрал другой номер.
– Приветствую. Узнал?.. Молодец. Слушай, не получается у меня сегодня по времени… я понимаю… понимаю… да… а, вот так, со мной разговаривать не надо! Если я осерчаю, все твое безумное везение быстро закончится!.. Вот, это другое дело – извинения принимаю. Все, давай, завтра в десять, – он вернул телефон Юре, – дела закончены.
Леша посмотрел на Женю с уважением. Он не знал, о каком «везении» идет речь, но сам его голос внушал силу и уверенность – как раз то, чего не хватало ему в данный момент.
Срезав путь через сквер, они, все вместе, зашли в полутемный, пропахший солеными огурцами, сарай – назвать его по-другому, язык не поворачивался, хотя на вывеске значилось «У Анюты». Юра с Женей, в своих костюмах, смотрелись жутким гротеском на фоне двух бомжей, беседовавших у стойки на чистом матерном языке.
– Здравствуйте, Юрий Валентинович, – барменша открыла прилавок, – вы к нам?
– Да, Анют. Зайдем, пожалуй.
– Хоть бы пол покрасил, шторки повесил, – заметил Женя.
– Шторки были, – Юра оглянулся, – Ань, шторки у нас где?
– Я постирать взяла; завтра принесу.
– Видишь, завтра все будут.
Леша стоял чуть сзади и думал: …Сколько раз проходил мимо и не знал, кто здесь хозяин… офигеть! Юрка Бородин – хозяин заведения; пусть паршивого, но хозяин!..
Они двинулись по узкому коридору среди нагромождения водочных ящиков.
– Юрий Валентинович! – крикнула вслед Аня, – чуть не забыла – «Русская» заканчивается! Еще б ящиков десять!
– Могла б и сама на склад позвонить! Ладно, сейчас решим!
Они вошли в маленькую, уютную комнату, оклеенную голубоватыми обоями; посередине стоял стол и шесть стульев, а в углу стеклянный шкаф, где красовались бутылки – среди водок выделялись пестрые вина с множеством медалей.
– Что будем пить? – Юра подошел к шкафу, – лично я предпочитаю водку.
– Я тоже, – поддержал Леша.
– Не, ребята, – Женя улыбнулся, – я никогда ее особо не любил, а сейчас, тем более. По роду деятельности мне состояние похмелья противопоказано, поэтому… слушай, а это бутафория или можно налить?
– Люди наливают, а мы чем хуже? – засмеялся Юра. Чувствовалось, что ему приятно исполнять роль хозяина.
– Тогда мне, вот эту, «Rosu de purcari».
– Понял, – приоткрыв дверь, Юра крикнул в пустоту, – Галя!
Через минуту появилась конопатая девушка в голубом синтетическом фартучке.
– Слушаю, Юрий Валентинович.
– А почему я тебя в зале не видел?
– Так посетителей нет. Анька там одна справляется.
– Ладно, тогда принеси нам водочки; еще, вот эту красную штуковину и закусить.
– Хорошо, – она вышла.
– Бардак, – Юра вздохнул, – посетителей, видите ли, нет… не понимают люди – вот, два алкаша там стоят; что Анька одна с ними сделает? Дадут по голове и тревожную кнопку нажать некому. Никак не приучу к порядку. Некогда все.
– Ты б охранника посадил, – посоветовал Женя, вальяжно разваливаясь на стуле и закуривая.
– Охранники – это в кабаках, а местный контингент шарахается от одного вида камуфляжа; сразу половину клиентов потеряю. Ладно, вам-то чего я голову забиваю? – он обвел рукой помещение, – это и есть мой рабочий кабинет. Леш, садись, что стоишь, как не родной?
Появилась Галя и выполнив приказ хозяина, молча исчезла.
– Ну, все, – Юра закрыл дверь на ключ, – здесь нам никто не помешает, – он наполнил рюмки, – не чокаемся. За Олега; царствие ему небесное. Не зря он был лицом фирмы – даже оттуда координирует наши действия.
Все выпили.
– Ух, ты! – Леша удивленно заглянул в опустевшую рюмку, – водка, прям, сладкая. Меня сегодня уже угощали, так та, в сравнении с этой, просто отрава.
– Водка у меня лучшая, – Юра довольно ухмыльнулся.
– А написано… – Женя повернул к себе бутылку, – «Воронежский ЛВЗ».
– Ты Козьму Пруткова читал? – Юра засмеялся, – так и тут – не верь написанному. Ладно, рассказывайте.
– Что рассказывать? – Леше стало очень уютно среди этих хорошо знакомых людей, да и выпил он с непривычки уже достаточно, поэтому проблемы незаметно отступили на второй план. Он положил на стол свою «Лиру».
– Похвально, – Юра повертел пачку, – согласно Указа Президента поддерживаешь отечественного производителя?
– Да нет, на лучшее денег не хватает. Выпал я из обоймы.
– Давай выпьем, – Юра снова наполнил рюмки, – твое бедственное положение, думаю, мы исправим, но об этом поговорим позже. Жень, у тебя-то, как дела? Мы ж не виделись с тех пор, как ты тогда помог мне, а это больше года прошло.
– Это два года прошло, – уточнил Женя, – я?.. Ну, не бедствую – занимаюсь всем понемногу; с людьми работаю…
– Жень, слушай, – Леша пододвинул к себе тарелку с бутербродами, – ты всегда отличался загадочностью. Расскажи хоть что-нибудь. Ты ж в «забугорье» собирался.
– Собирался, но не поехал, и не жалею. Может, благодаря этому, сейчас я могу себе позволить обкатать полмира так, от скуки. И в Париже том был – между прочим, точно такой, как в телевизоре показывают, честное слово…
– Женился ты тогда, вроде, – продолжал осмелевший Леша.
– Женился; потом развелся. Сейчас живу с другой.
– Как зовут? – заинтересовался Юра, но Женя, будто не услышал вопроса; сделав глоток, причмокнул от удовольствия.
– Хорошее вино.
– Кого-нибудь из ребят встречаете? – Леше было не интересно, как зовут новую Женькину пассию.
– Встречаем постольку – поскольку, – Женя пожал плечами, – Ростовцева видел недавно; дежурным электриком работает в какой-то задрипанной общаге. Игорек Базаревич – сторож на стоянке; ворует по мелочам – кого без квитанции пустит, у кого бензинчику сольет. Короче, как не шла у него фантазия дальше поддельных квитков за гостиницу, таким же и остался.
– Я Толика Свиридова видел, – сказал Юра, – его теперь хобби кормит. Он же у нас главный рыбак был, если помните; и продолжает это дело, только теперь улов на рынок тащит – говорит, на хлеб хватает. Стас Погребнюк помер от запоя.
– Ну, – Женя философски развел руками, – как говорят братья христиане: пути господни неисповедимы.
– А где Наташка, жена Олега, никто не знает?
– Почему никто не знает – я знаю, – ответил Юра, – когда к Галке в Испанию летал, там ее встретил.
– В Испании?! – Леша от удивления открыл рот.
– В Испании. Она там в ночном клубе танцевала.
– Ну, живет она, допустим, в Воронеже, – Женя сделал очередной глоток и выдержал паузу, смакуя напиток, – а протанцевала она, по-моему, уже по всей Европе – десять месяцев за «бугром», два месяца здесь отдыхает. Дом продала, потому что не нужен он ей – эту пару месяцев живет обычно в гостинице и опять уезжает. Работает с «выходом».
– Это как? – не понял Юра.
– Как… проституткой по совместительству!
– А ты откуда знаешь?
– Знаю, – Женя поставил пустой стакан, и Юра тут же наполнил его, – общаемся периодически.
Леша снова ничего не понял, но почувствовал, что вокруг происходит какая-то другая жизнь, что все изменилось, и только он остался наладчиком неизвестно чего.
– Ребята, вы извините, – Юра посмотрел на часы, – но у меня еще дела. Леш, а тебя я завтра в девять утра жду дома. Живу я там же – не забыл еще?
– Зачем?
– Подумаем, как тебе помочь, – он встал, – вы остаетесь?
– Нет, – Женя тоже поднялся, – лучше пойдем на воздух.
Юра на минуту вышел и вернулся с двумя пакетами, в которых недвусмысленно позвякивало.
– Это вам презент от фирмы – кому красное, кому белое.
Когда все трое вышли на улицу, джип уже стоял у входа. Юра уселся рядом с водителем и сразу вытащил телефон. Джип отъехал, а Женя с Лешей направились к памятнику Петру.
– Жень, скажи, что происходит? Юрка – хозяин рюмочной, Наташка танцует с «выходом», как ты говоришь…
– Это не я говорю – так в контракте записано; вполне профессиональный термин.
– Ты как-то связан с этим?
– Нет, – Женя усмехнулся, – балеты за «бугор» я не вывожу.
– Так, как все это?.. – Леша пытался подобрать слова, – как все это происходит? Вот, эта жизнь… – слова не клеились, мысли разбегались. Наверное, он все-таки выпил слишком много, а ел на протяжении последних дней слишком мало.
– Не забивай себе голову. Жизнь – обычному человеку объяснить невозможно, да и не надо ему это. Но я ж сказал, что сегодня у тебя все изменится? Оно и изменилось – вот, это важно, а остальное… иди домой, поспи, а завтра поезжай к Юрке.
Они остановились на троллейбусной остановке.
– Мне туда, – Женя показал на другую сторону улицы и протянул руку, – пока.
– Пока, – Леша с удовольствием пожал ее, – надеюсь, мы еще увидимся. Я живу там же, в Северном. Ты был у меня?
– Не был, но если надо, найду. Ты в Справке фигурируешь?
– Да… – растерялся Леша, – а зачем так сложно?..
– Не люблю забивать голову пустой информацией, – Женя вздохнул, – в голове надо носить только то, что нигде больше не узнаешь. А мы еще увидимся и не раз, не переживай.
Леша дождался, пока Женина фигура скроется в подземном переходе и заглянул в пакет – там лежали две бутылки водки с незнакомыми этикетками, при этом в кармане еще оставалось сто восемьдесят тысяч рублей!
– Если это сон, то я проснусь и повешусь, – пробормотал он.
…И Лешка тоже…хоть грузчиком-то можно устроиться? Я понимаю – это ниже его достоинства, но не умирать же с голода! Я устала унижаться – мы получаемся самые нищие!.. Тем не менее, Оля открыла дверь, в сердцах бросила сумку, и в это время из кухни не слишком твердо появился Леша. …Только этого не хватало! Я ищу деньги на хлеб, а он пьет! Я б, может, тоже с удовольствием напилась от такой жизни!.. Она уже хотела высказать все это вслух, но вслед за мужем, из двери потянулись очень вкусные запахи. Даже не разуваясь, Оля заглянула в кухню и увидела большой кусок запеченного мяса на праздничном белом блюде, дымящуюся картошку, помидоры, сыр… и букет алых роз.
– А… – она ошеломленно обернулась, – откуда?..
Но Леша лишь улыбнулся, обнял ее и этого оказалось достаточно – наверное, так они целовались только, когда Оля прилетела из Омска, и он встречал ее в аэропорту…
– Милый, я люблю тебя… – прошептала Оля, наконец переводя дыхание, – но, прости, я ужасно голодная…
Она уселась за стол, благоговейно вдыхая давно забытый аромат фирменного Лешиного блюда, а сам автор засуетился, отрезая толстые, истекающие соком куски; потом присел напротив, любуясь, как Оля ест – он чувствовал себя счастливым; почти таким, как раньше.
В конце концов, Оля отодвинула тарелку.
– Спасибо, милый. Ты у меня такое чудо, – было видно, что глаза у нее закрываются, и, тем не менее, она нашла в себе силы понюхать розы, – какие красивые… но откуда все это? Ты нашел чемодан с долларами?
– Почти…
– Я так устала, а тут такой ужин!.. – Оля зевнула, – может, пойдем, ляжем, и ты мне расскажешь?..
– Пойдем.
Начал Леша с того, как встретил Марину, а закончил… он не знал, как закончить, поэтому честно признался:
– Я ничего не понял, но чувствую, что теперь все будет хорошо. Наверное, жизнь, действительно, полосатая, и черная полоса у нас просто немного затянулась.
– Здорово… – Оля сонно вздохнула, – значит, завтра ты едешь к Юре?.. Слушай, он, точно, наш добрый гений; ты ж помнишь – познакомил-то нас тоже он… как я люблю тебя!..
Они позавтракали бутербродами с кофе, ощущая вкус возвращавшейся жизни, и вместе вышли на улицу. Ехать им предстояло в разные стороны, поэтому Оля торопливо чмокнула мужа в щеку и пожелав удачи, прыгнула в свой автобус.
Когда Леша входил в Юркин двор, часы показывали без десяти девять; у подъезда стоял знакомый джип. Леша посидел на лавочке, покурил и ровно в девять поднялся на третий этаж. Дверь открылась сразу после звонка – Юра, в том же костюме, что и вчера, уже обувался в прихожей.
– Привет, – он протянул руку, – пошли.
Мельком Леша успел увидеть одну из комнат – собственно, там ничего особо не изменилось, по сравнению с прежними временами, только телевизор был новый, с большим экраном, да видеомагнитофон на нем. …Странно, – подумал Леша, – иметь такую тачку, и ничего не поменять дома?.. Хотя ему виднее…
Когда они вышли из подъезда, Леша сразу направился к пассажирскому месту, но Юра остановил его.
– Лех, тебе туда, – он указал на место водителя.
– Ты хочешь взять меня шофером?
– Похоже, ты все еще живешь при социализме, – Юра засмеялся, – Лех, я не делаю записей в трудовой книжке. У нас у всех одна должность – зарабатывающий бабло. Просто я хочу посмотреть, не разучился ли ты нормально ездить – в нашем деле иногда это очень даже требуется.
– Ладно, – Леша сел за руль, – знаешь, вспомнил газетные заметки, типа, у неработающего гражданина Н. бандиты похитили двадцать тысяч долларов и автомобиль «Мерседес»…
– Во-во, все точно, – Юра кивнул, – только бандиты давно обходят нас стороной – так, если отморозки какие-нибудь… ты не пугайся, – он видел, как Леша разглядывает панель, – все то же самое, только наворотов больше. Поехали. Я буду говорить, куда.
Джип медленно выкатился из двора.
– Прямо, – скомандовал Юра, закуривая.
Леша давно не сидел за рулем, но машина хоть и была громоздкой, управлялась легко, и он быстро освоился; тоже достал сигарету.
– А чем мне придется заниматься?
– Не торопись, – Юра усмехнулся, – решим – надо ж посмотреть, на что ты способен; помню, что ты классно знал прессы, но прессов, к сожалению, у меня нет.
…Это какой-то совсем другой Юрка, – подумал Леша, глядя на дорогу, – тот, с которым мы развлекались в Днепропетровске и пели романсы в Самарканде, наверное, умер вместе с пуско-наладкой…
– Быстрее, – Юра прервал его мысли.
– Там был знак – «сорок».
– И что? Про знаки забудь навсегда. Быстрее! – и едва Леша прибавил газа, скомандовал, – теперь налево!
Леша резко выкрутил руль; машина с трудом вписалась в поворот, но все прошло удачно.
– Ты говори пораньше, – попросил Леша.
– В этом-то и весь фокус, – судя по тону, Юра был доволен, – ситуации бывают разные, и по правилам далеко не уедешь… – они выскочили на Московскую трассу, – теперь ходу!
– Там же ГАИ впереди, – опешил Леша.
– Где ГАИ? Нет там никого, – Юра махнул рукой, – поехали.
Казалось, джип разгоняется очень медленно, но глянув на спидометр, Леша увидел жуткую цифру – сто восемьдесят. С такой скоростью он не ездил никогда в жизни, но машина была послушна, а руки не совсем потеряли былой навык.
Они пролетели мимо поста ГАИ, и следом с места сорвался патрульный «Жигуленок». В принципе, погоня была абсолютно бессмысленна, но Юра приказал остановиться; ничего не понимая, Леша выполнил приказ.
– Пойдем со мной, – Юра открыл дверь.
– Куда? Я даже права не взял! Ты б хоть предупредил…
– Господи, кому они нужны? Ты в каком мире живешь?..
Они направились к грозному старлею, который уже вышел из машины и ждал, пока нарушители подойдут. Леша со страхом ждал, что после такой езды ему сунут пресловутую трубочку, и неизвестно, что та покажет после вчерашнего, но старлей сделал шаг навстречу и покачал головой.
– Слышь, Валентиныч, кончай херней страдать – когда-нибудь или сам убьешься, или убьешь кого-нибудь.
– Не надейтесь, как говорил старый еврей своим наследникам, – засмеялся Юра, – Володь, я что хотел – посмотри на этого человека, запомни его хорошенько и передай всем; зовут его Алексей Николаевич, фамилия – Некрылов, и это почти я.
Старлей внимательно оглядел Лешу.
– А какая у него машина?
– Пока мой «Опель»; потом я тебе сообщу. Договорились?
– Ну… – замялся старлей.
– Понятно, – Юра вытащил зеленую купюру и сунул ему в карман кителя, – я понял, что договорились.
Старлей кивнул, пожал Юрину руку и браво откозыряв, пошел к своей машине.
– Все уяснил? – Юра повернулся к обалдевшему Леше, – а ты говоришь, ГАИ. Хочешь, через любой пост так проедем?
– Не хочу. Верю, – Леша зажмурился, мотнул головой, гоня наваждение, но гаишники не спеша проехали мимо и даже посигналили на прощанье.
– Ау! – Юра хлопнул друга по плечу, – концерт окончен; погнали обратно.
На подъезде к городу «проснулся» Юрин сотовый и дальше уже не умолкал. Леша слушал, как его новый шеф уточнял сроки поставок, матерился по поводу статьи в какой-то газете, грозился кого-то уволить, рассказывал какому-то Николаю Петровичу, где тот может забрать свои деньги…
– Юр, – Леша выбрал минутную паузу, – так, чем ты все-таки занимаешься? Теперь ты можешь сказать?
– Не могу. Давай направо и остановишься… вон, видишь, «У Ольги».
– Тоже твое?
– Тоже мое. Сейчас пойдешь и попросишь сто пятьдесят. И запомни, из какой бутылки будут наливать.
– Зачем?
– Блин, я тебе потом все объясню!
Леша зашел в бар, представлявший собой длинную стойку и два облезлых столика в углу. На стене, обшитой вагонкой, висел натюрморт с рыбами; за стойкой молодая курносая девица поправляла прическу.
– Сто пятьдесят, пожалуйста.
Барменша равнодушно достала бутылку, отмерила сто пятьдесят грамм и в это время вошел Юра.
– Юрий Валентинович, – барменша расплылась в улыбке.
– Ну что? – шеф строго взглянул на Лешу.
– Какая-то зеленая этикетка; там, внизу стоит.
– Ой, Юрий Валентинович!.. – лицо девушки скривилось.
– Алексей Николаевич, повесь «технический перерыв».
Барменша попятилась в подсобку; Юра вошел следом, и Леша, повесив табличку, последовал за ними, хотя его и не звали.
Барменша стояла, прижавшись к стене и причитая:
– Юрий Валентинович, ради бога, простите последний раз…
– Оль, я тебя предупреждал?
– Простите… – она заплакала, – честное слово…
– Рыдать будешь дома. Скажи, я тебя предупреждал?
– Клянусь, последний раз! Простите, Юрий Валентинович…
– Я подумаю, – сказал Юра, – а пока неси свой «левак».
Ольга выскочила в зал и вернулась с тремя бутылками – одной початой, из которой наливала Леше, и двумя полными.
– Все?
– Клянусь богом!
– Врешь, небось, – Юра не спеша вылил водку в раковину.
– Хоть обыщите, Юрий Валентинович. Честное слово, – она подняла красные от слез глаза, – простите, умоляю… Вы ж знаете, у меня мать больная и ребенок маленький. Куда я пойду?
– Хаметь не надо, понятно? В общем, я подумаю и завтра скажу, что будет с тобой дальше.
Ольга зарыдала в голос.
– Нет, я что, плачу тебе мало?.. Иди, работай, а то там «перерыв» висит, – он вышел и поманил за собой Лешу.
– Хитрожопая девица, – уже на улице Юра закурил, – выгонять, вроде, жалко – умеет она с мужиками разговаривать, любят ее здесь, но приносит свою водку и торгует, сука. Уже третий раз ловлю!.. Хотя, и ребенок у нее маленький, и мать больная, и мужа нет – все правда, но и я ж не благотворительный фонд!.. Ты, вот, как думаешь – что делать?
– А много она продает? Может, не так оно страшно?
– Кто ж ее знает, сколько? Ей могут подносить, и по две бутылки, и по два ящика – это, брат, не уследишь. Вот, реши мне задачку – будешь молодец, но, предвидя твой первый вопрос, отвечаю сразу: платить больше не буду по одной простой причине – денег всегда мало; сколько не дай, люди воровать не перестанут, если есть возможность и, главное, желание. Поэтому сложился определенный средний уровень зарплаты – все! Девчонки в ларьках вдвое меньше зарабатывают, и сидят не дергаются!.. Итак, еще предложения?
– Карательными мерами тут ничего не решишь…
– Логично. Я могу сейчас их хоть всех разогнать, но где гарантия, что найду лучше?
– Работать с ней надо, но тут подход… я ж ее не знаю…
– О! – Юра поднял палец, – поехали дальше.
К чему было это многозначительное «О!», Леша не понял, но прежде, чем сесть в машину, оглянулся – табличка с двери исчезла и несколько посетителей уже зашли внутрь.
– Теперь в Северный, – объявил Юра.
– У тебя и там что-то есть?
– У меня четыре точки. Две ты видел, сейчас увидишь третью – «У Снежаны», и еще одна на Левом берегу – «У Юлии». Я чтоб голову не ломать, назвал их по именам девок, которые там работают. Им нравится, а мне по фигу.
– Лихо ты развернулся, – восхитился Леша.
– Фуфло, – Юра махнул рукой, – сколько те алкаши выпьют? Это так, налоговой пыль в глаза попускать.
– А что главное?
– Для тебя главное – повернуть направо, и по Лизюкова.
Леша обиженно замолчал, но, в конце концов, решил, что Юра прав, и кем бы они ни были в прошлой жизни, в этой у них совершенно другая ипостась и другие секреты.
«У Снежаны» оказалось самым уютным заведением – это было, скорее, даже кафе. На окнах голубые шторки, в цвет скатертей; на столиках вазочки с живыми цветами; и обе барменши молодые, симпатичные, в одинаковых голубых платьицах. Наверное, благодаря такому антуражу, контингент посетителей тоже оказался несколько другим – в углу сидела парочка с бутылкой вина и шоколадкой, за другим столиком два серьезных молодых человека обсуждали что-то вполголоса, а перед ними стоял графинчик водки и разрезанный апельсин.
Леша почувствовал, что стал невольно обращать внимание на то, кто, что и сколько пьет.
– Юрий Валентинович, – девушки заулыбались.
– Привет, девчонки, – Юра тоже улыбнулся и прошел за стойку – чувствовалось, что здесь совсем другая обстановка и другие отношения.
– Вы что-то хотели? – одна из девушек повернулась к Леше, оставшемуся снаружи.
– Нет, Вик, это со мной; мы на секундочку, – Юра постучал пальцем по маленькому блюдечку с двумя окурками, – и что это такое? – спросил он подчеркнуто строго.
– Пепельница, – Вика потупила глаза, продолжая улыбаться.
– Она не в затяжку, правда, – весело сообщила вторая.
– Снежана, я когда-нибудь откушу твой длинный язык, – Юра погрозил пальцем, но девушка не испугалась.
– Юрий Валентинович, – она хитро прищурилась, – правильно, всыпьте ей; нельзя ж нас все время хвалить, типа, мы лучше всех работаем… надо и наехать для профилактики – мы ж понимаем.
– Ох, Снежанка, умная ты не в меру!.. Ладно, – Юра махнул рукой, – как тут у вас дела?
– Нормально, – голос девушки сразу стал серьезным, – днем народу не много, а вечером хорошо. Только, Юрий Валентинович, в универсаме разливуха открылась, и там спиртное дешевле, чем у нас.
– Неужели? – удивился Юра, – это кто ж там встал интересно? Спасибо на информацию – разберемся. Ну, все, счастливо; покатили мы дальше.
– Классные девчонки, – прокомментировал Юра, когда они уже садились в машину, – представляешь, сами весь интерьер придумали и сами все сделали; цветочки, фруктики тоже сами покупают… вообще, умницы – все б такие были, можно жить и горя не знать. Тебе они понравились?
– Понравились.
– Ну и хорошо. Поехали теперь на Левый берег.
…И зачем он все это мне показывает? – подумал Леша, уверенно занимая левый ряд, – во всем этом есть какой-то смысл. В совокупности с умением водить, может, хочет сделать меня, типа, экспедитором?.. А что, в принципе, нормальная работа…
Они уже переехали мост, когда Юра ткнул пальцем в окно.
– Нам туда.
Павильон «У Юлии» стоял на пустыре, метрах в ста от остановки и ближайших домов; зато мимо проходила асфальтированная дорожка, ведшая к парку с каруселями. Перед павильоном разместились три красных грибка с логотипом «Кока-колы» и пластиковые столики со стульями.
С пассажирского места, действительно, выпрыгнул Юра. С тех пор, как Леша видел его последний раз, Юрино лицо округлилось, а над джинсами наметился пока не слишком солидный животик.
– Молодцы вы! – воскликнул он вместо приветствия. Они с Лешей обнялись, хлопая друг друга по спине, – хоть бы позвонил, черт! Посидели б, а то, знаешь, как тошно иногда бывает? С утра, как собака гончая носишься; вечером приходишь – уже ни сил, ни нервов. Рюмочку накатишь и сидишь – словом человеческим перекинуться не с кем.
– А Галка где? – спросил Леша, вспомнив его жену.
– С детьми в Испании. Я домик там купил – оно спокойнее.
– В каком смысле? – не понял Леша.
– Долго рассказывать. Идемте, там, внизу рюмочная есть…
– Ты посещаешь такие заведения?.. – изумился Жени.
– Не только посещаю, – Юра расхохотался, – но и содержу. Это моя рюмочная, и там у меня есть замечательный кабинет, – он повернулся к водителю, – приедешь через час и жди.
– Хорошо тебе, – Женя вытащил из Юриной барсетки, пристегнутой на поясе, телефон, – дай-ка, позвоню, чтоб машину забрали – не люблю выпивши ездить, – он набрал номер, – привет, это я. Слушай, я тут одного старого друга встретил, поэтому всю сегодняшнюю программу отмени – всех на завтра с десяти утра… ладно, этому я сам позвоню. И машину забери, поскольку сейчас мы будем выпивать. Она у Петровского сквера стоит; ключи не забудь – они в столе…
…Какие все стали правильные, деловые, – пронеслось в Лешиной голове, а Женя уже набрал другой номер.
– Приветствую. Узнал?.. Молодец. Слушай, не получается у меня сегодня по времени… я понимаю… понимаю… да… а, вот так, со мной разговаривать не надо! Если я осерчаю, все твое безумное везение быстро закончится!.. Вот, это другое дело – извинения принимаю. Все, давай, завтра в десять, – он вернул телефон Юре, – дела закончены.
Леша посмотрел на Женю с уважением. Он не знал, о каком «везении» идет речь, но сам его голос внушал силу и уверенность – как раз то, чего не хватало ему в данный момент.
Срезав путь через сквер, они, все вместе, зашли в полутемный, пропахший солеными огурцами, сарай – назвать его по-другому, язык не поворачивался, хотя на вывеске значилось «У Анюты». Юра с Женей, в своих костюмах, смотрелись жутким гротеском на фоне двух бомжей, беседовавших у стойки на чистом матерном языке.
– Здравствуйте, Юрий Валентинович, – барменша открыла прилавок, – вы к нам?
– Да, Анют. Зайдем, пожалуй.
– Хоть бы пол покрасил, шторки повесил, – заметил Женя.
– Шторки были, – Юра оглянулся, – Ань, шторки у нас где?
– Я постирать взяла; завтра принесу.
– Видишь, завтра все будут.
Леша стоял чуть сзади и думал: …Сколько раз проходил мимо и не знал, кто здесь хозяин… офигеть! Юрка Бородин – хозяин заведения; пусть паршивого, но хозяин!..
Они двинулись по узкому коридору среди нагромождения водочных ящиков.
– Юрий Валентинович! – крикнула вслед Аня, – чуть не забыла – «Русская» заканчивается! Еще б ящиков десять!
– Могла б и сама на склад позвонить! Ладно, сейчас решим!
Они вошли в маленькую, уютную комнату, оклеенную голубоватыми обоями; посередине стоял стол и шесть стульев, а в углу стеклянный шкаф, где красовались бутылки – среди водок выделялись пестрые вина с множеством медалей.
– Что будем пить? – Юра подошел к шкафу, – лично я предпочитаю водку.
– Я тоже, – поддержал Леша.
– Не, ребята, – Женя улыбнулся, – я никогда ее особо не любил, а сейчас, тем более. По роду деятельности мне состояние похмелья противопоказано, поэтому… слушай, а это бутафория или можно налить?
– Люди наливают, а мы чем хуже? – засмеялся Юра. Чувствовалось, что ему приятно исполнять роль хозяина.
– Тогда мне, вот эту, «Rosu de purcari».
– Понял, – приоткрыв дверь, Юра крикнул в пустоту, – Галя!
Через минуту появилась конопатая девушка в голубом синтетическом фартучке.
– Слушаю, Юрий Валентинович.
– А почему я тебя в зале не видел?
– Так посетителей нет. Анька там одна справляется.
– Ладно, тогда принеси нам водочки; еще, вот эту красную штуковину и закусить.
– Хорошо, – она вышла.
– Бардак, – Юра вздохнул, – посетителей, видите ли, нет… не понимают люди – вот, два алкаша там стоят; что Анька одна с ними сделает? Дадут по голове и тревожную кнопку нажать некому. Никак не приучу к порядку. Некогда все.
– Ты б охранника посадил, – посоветовал Женя, вальяжно разваливаясь на стуле и закуривая.
– Охранники – это в кабаках, а местный контингент шарахается от одного вида камуфляжа; сразу половину клиентов потеряю. Ладно, вам-то чего я голову забиваю? – он обвел рукой помещение, – это и есть мой рабочий кабинет. Леш, садись, что стоишь, как не родной?
Появилась Галя и выполнив приказ хозяина, молча исчезла.
– Ну, все, – Юра закрыл дверь на ключ, – здесь нам никто не помешает, – он наполнил рюмки, – не чокаемся. За Олега; царствие ему небесное. Не зря он был лицом фирмы – даже оттуда координирует наши действия.
Все выпили.
– Ух, ты! – Леша удивленно заглянул в опустевшую рюмку, – водка, прям, сладкая. Меня сегодня уже угощали, так та, в сравнении с этой, просто отрава.
– Водка у меня лучшая, – Юра довольно ухмыльнулся.
– А написано… – Женя повернул к себе бутылку, – «Воронежский ЛВЗ».
– Ты Козьму Пруткова читал? – Юра засмеялся, – так и тут – не верь написанному. Ладно, рассказывайте.
– Что рассказывать? – Леше стало очень уютно среди этих хорошо знакомых людей, да и выпил он с непривычки уже достаточно, поэтому проблемы незаметно отступили на второй план. Он положил на стол свою «Лиру».
– Похвально, – Юра повертел пачку, – согласно Указа Президента поддерживаешь отечественного производителя?
– Да нет, на лучшее денег не хватает. Выпал я из обоймы.
– Давай выпьем, – Юра снова наполнил рюмки, – твое бедственное положение, думаю, мы исправим, но об этом поговорим позже. Жень, у тебя-то, как дела? Мы ж не виделись с тех пор, как ты тогда помог мне, а это больше года прошло.
– Это два года прошло, – уточнил Женя, – я?.. Ну, не бедствую – занимаюсь всем понемногу; с людьми работаю…
– Жень, слушай, – Леша пододвинул к себе тарелку с бутербродами, – ты всегда отличался загадочностью. Расскажи хоть что-нибудь. Ты ж в «забугорье» собирался.
– Собирался, но не поехал, и не жалею. Может, благодаря этому, сейчас я могу себе позволить обкатать полмира так, от скуки. И в Париже том был – между прочим, точно такой, как в телевизоре показывают, честное слово…
– Женился ты тогда, вроде, – продолжал осмелевший Леша.
– Женился; потом развелся. Сейчас живу с другой.
– Как зовут? – заинтересовался Юра, но Женя, будто не услышал вопроса; сделав глоток, причмокнул от удовольствия.
– Хорошее вино.
– Кого-нибудь из ребят встречаете? – Леше было не интересно, как зовут новую Женькину пассию.
– Встречаем постольку – поскольку, – Женя пожал плечами, – Ростовцева видел недавно; дежурным электриком работает в какой-то задрипанной общаге. Игорек Базаревич – сторож на стоянке; ворует по мелочам – кого без квитанции пустит, у кого бензинчику сольет. Короче, как не шла у него фантазия дальше поддельных квитков за гостиницу, таким же и остался.
– Я Толика Свиридова видел, – сказал Юра, – его теперь хобби кормит. Он же у нас главный рыбак был, если помните; и продолжает это дело, только теперь улов на рынок тащит – говорит, на хлеб хватает. Стас Погребнюк помер от запоя.
– Ну, – Женя философски развел руками, – как говорят братья христиане: пути господни неисповедимы.
– А где Наташка, жена Олега, никто не знает?
– Почему никто не знает – я знаю, – ответил Юра, – когда к Галке в Испанию летал, там ее встретил.
– В Испании?! – Леша от удивления открыл рот.
– В Испании. Она там в ночном клубе танцевала.
– Ну, живет она, допустим, в Воронеже, – Женя сделал очередной глоток и выдержал паузу, смакуя напиток, – а протанцевала она, по-моему, уже по всей Европе – десять месяцев за «бугром», два месяца здесь отдыхает. Дом продала, потому что не нужен он ей – эту пару месяцев живет обычно в гостинице и опять уезжает. Работает с «выходом».
– Это как? – не понял Юра.
– Как… проституткой по совместительству!
– А ты откуда знаешь?
– Знаю, – Женя поставил пустой стакан, и Юра тут же наполнил его, – общаемся периодически.
Леша снова ничего не понял, но почувствовал, что вокруг происходит какая-то другая жизнь, что все изменилось, и только он остался наладчиком неизвестно чего.
– Ребята, вы извините, – Юра посмотрел на часы, – но у меня еще дела. Леш, а тебя я завтра в девять утра жду дома. Живу я там же – не забыл еще?
– Зачем?
– Подумаем, как тебе помочь, – он встал, – вы остаетесь?
– Нет, – Женя тоже поднялся, – лучше пойдем на воздух.
Юра на минуту вышел и вернулся с двумя пакетами, в которых недвусмысленно позвякивало.
– Это вам презент от фирмы – кому красное, кому белое.
Когда все трое вышли на улицу, джип уже стоял у входа. Юра уселся рядом с водителем и сразу вытащил телефон. Джип отъехал, а Женя с Лешей направились к памятнику Петру.
– Жень, скажи, что происходит? Юрка – хозяин рюмочной, Наташка танцует с «выходом», как ты говоришь…
– Это не я говорю – так в контракте записано; вполне профессиональный термин.
– Ты как-то связан с этим?
– Нет, – Женя усмехнулся, – балеты за «бугор» я не вывожу.
– Так, как все это?.. – Леша пытался подобрать слова, – как все это происходит? Вот, эта жизнь… – слова не клеились, мысли разбегались. Наверное, он все-таки выпил слишком много, а ел на протяжении последних дней слишком мало.
– Не забивай себе голову. Жизнь – обычному человеку объяснить невозможно, да и не надо ему это. Но я ж сказал, что сегодня у тебя все изменится? Оно и изменилось – вот, это важно, а остальное… иди домой, поспи, а завтра поезжай к Юрке.
Они остановились на троллейбусной остановке.
– Мне туда, – Женя показал на другую сторону улицы и протянул руку, – пока.
– Пока, – Леша с удовольствием пожал ее, – надеюсь, мы еще увидимся. Я живу там же, в Северном. Ты был у меня?
– Не был, но если надо, найду. Ты в Справке фигурируешь?
– Да… – растерялся Леша, – а зачем так сложно?..
– Не люблю забивать голову пустой информацией, – Женя вздохнул, – в голове надо носить только то, что нигде больше не узнаешь. А мы еще увидимся и не раз, не переживай.
Леша дождался, пока Женина фигура скроется в подземном переходе и заглянул в пакет – там лежали две бутылки водки с незнакомыми этикетками, при этом в кармане еще оставалось сто восемьдесят тысяч рублей!
– Если это сон, то я проснусь и повешусь, – пробормотал он.
* * *
Поднимаясь по лестнице, Оля подумала, что не хочет возвращаться домой; настроение было, хуже некуда – денег не дали, потому что все, к кому она обращалась, работали в той же больнице и знали, что мифической зарплаты, до которой обычно просят в долг, в этом месяце не будет.…И Лешка тоже…хоть грузчиком-то можно устроиться? Я понимаю – это ниже его достоинства, но не умирать же с голода! Я устала унижаться – мы получаемся самые нищие!.. Тем не менее, Оля открыла дверь, в сердцах бросила сумку, и в это время из кухни не слишком твердо появился Леша. …Только этого не хватало! Я ищу деньги на хлеб, а он пьет! Я б, может, тоже с удовольствием напилась от такой жизни!.. Она уже хотела высказать все это вслух, но вслед за мужем, из двери потянулись очень вкусные запахи. Даже не разуваясь, Оля заглянула в кухню и увидела большой кусок запеченного мяса на праздничном белом блюде, дымящуюся картошку, помидоры, сыр… и букет алых роз.
– А… – она ошеломленно обернулась, – откуда?..
Но Леша лишь улыбнулся, обнял ее и этого оказалось достаточно – наверное, так они целовались только, когда Оля прилетела из Омска, и он встречал ее в аэропорту…
– Милый, я люблю тебя… – прошептала Оля, наконец переводя дыхание, – но, прости, я ужасно голодная…
Она уселась за стол, благоговейно вдыхая давно забытый аромат фирменного Лешиного блюда, а сам автор засуетился, отрезая толстые, истекающие соком куски; потом присел напротив, любуясь, как Оля ест – он чувствовал себя счастливым; почти таким, как раньше.
В конце концов, Оля отодвинула тарелку.
– Спасибо, милый. Ты у меня такое чудо, – было видно, что глаза у нее закрываются, и, тем не менее, она нашла в себе силы понюхать розы, – какие красивые… но откуда все это? Ты нашел чемодан с долларами?
– Почти…
– Я так устала, а тут такой ужин!.. – Оля зевнула, – может, пойдем, ляжем, и ты мне расскажешь?..
– Пойдем.
Начал Леша с того, как встретил Марину, а закончил… он не знал, как закончить, поэтому честно признался:
– Я ничего не понял, но чувствую, что теперь все будет хорошо. Наверное, жизнь, действительно, полосатая, и черная полоса у нас просто немного затянулась.
– Здорово… – Оля сонно вздохнула, – значит, завтра ты едешь к Юре?.. Слушай, он, точно, наш добрый гений; ты ж помнишь – познакомил-то нас тоже он… как я люблю тебя!..
* * *
Утром Леша вскочил даже раньше Оли – он ведь собирался на работу – как он соскучился по этому состоянию! И не важно, что это будет за работа и сколько за нее будут платить – он снова в обойме, причем, с теми же самыми людьми; вроде, время вернулось назад!Они позавтракали бутербродами с кофе, ощущая вкус возвращавшейся жизни, и вместе вышли на улицу. Ехать им предстояло в разные стороны, поэтому Оля торопливо чмокнула мужа в щеку и пожелав удачи, прыгнула в свой автобус.
Когда Леша входил в Юркин двор, часы показывали без десяти девять; у подъезда стоял знакомый джип. Леша посидел на лавочке, покурил и ровно в девять поднялся на третий этаж. Дверь открылась сразу после звонка – Юра, в том же костюме, что и вчера, уже обувался в прихожей.
– Привет, – он протянул руку, – пошли.
Мельком Леша успел увидеть одну из комнат – собственно, там ничего особо не изменилось, по сравнению с прежними временами, только телевизор был новый, с большим экраном, да видеомагнитофон на нем. …Странно, – подумал Леша, – иметь такую тачку, и ничего не поменять дома?.. Хотя ему виднее…
Когда они вышли из подъезда, Леша сразу направился к пассажирскому месту, но Юра остановил его.
– Лех, тебе туда, – он указал на место водителя.
– Ты хочешь взять меня шофером?
– Похоже, ты все еще живешь при социализме, – Юра засмеялся, – Лех, я не делаю записей в трудовой книжке. У нас у всех одна должность – зарабатывающий бабло. Просто я хочу посмотреть, не разучился ли ты нормально ездить – в нашем деле иногда это очень даже требуется.
– Ладно, – Леша сел за руль, – знаешь, вспомнил газетные заметки, типа, у неработающего гражданина Н. бандиты похитили двадцать тысяч долларов и автомобиль «Мерседес»…
– Во-во, все точно, – Юра кивнул, – только бандиты давно обходят нас стороной – так, если отморозки какие-нибудь… ты не пугайся, – он видел, как Леша разглядывает панель, – все то же самое, только наворотов больше. Поехали. Я буду говорить, куда.
Джип медленно выкатился из двора.
– Прямо, – скомандовал Юра, закуривая.
Леша давно не сидел за рулем, но машина хоть и была громоздкой, управлялась легко, и он быстро освоился; тоже достал сигарету.
– А чем мне придется заниматься?
– Не торопись, – Юра усмехнулся, – решим – надо ж посмотреть, на что ты способен; помню, что ты классно знал прессы, но прессов, к сожалению, у меня нет.
…Это какой-то совсем другой Юрка, – подумал Леша, глядя на дорогу, – тот, с которым мы развлекались в Днепропетровске и пели романсы в Самарканде, наверное, умер вместе с пуско-наладкой…
– Быстрее, – Юра прервал его мысли.
– Там был знак – «сорок».
– И что? Про знаки забудь навсегда. Быстрее! – и едва Леша прибавил газа, скомандовал, – теперь налево!
Леша резко выкрутил руль; машина с трудом вписалась в поворот, но все прошло удачно.
– Ты говори пораньше, – попросил Леша.
– В этом-то и весь фокус, – судя по тону, Юра был доволен, – ситуации бывают разные, и по правилам далеко не уедешь… – они выскочили на Московскую трассу, – теперь ходу!
– Там же ГАИ впереди, – опешил Леша.
– Где ГАИ? Нет там никого, – Юра махнул рукой, – поехали.
Казалось, джип разгоняется очень медленно, но глянув на спидометр, Леша увидел жуткую цифру – сто восемьдесят. С такой скоростью он не ездил никогда в жизни, но машина была послушна, а руки не совсем потеряли былой навык.
Они пролетели мимо поста ГАИ, и следом с места сорвался патрульный «Жигуленок». В принципе, погоня была абсолютно бессмысленна, но Юра приказал остановиться; ничего не понимая, Леша выполнил приказ.
– Пойдем со мной, – Юра открыл дверь.
– Куда? Я даже права не взял! Ты б хоть предупредил…
– Господи, кому они нужны? Ты в каком мире живешь?..
Они направились к грозному старлею, который уже вышел из машины и ждал, пока нарушители подойдут. Леша со страхом ждал, что после такой езды ему сунут пресловутую трубочку, и неизвестно, что та покажет после вчерашнего, но старлей сделал шаг навстречу и покачал головой.
– Слышь, Валентиныч, кончай херней страдать – когда-нибудь или сам убьешься, или убьешь кого-нибудь.
– Не надейтесь, как говорил старый еврей своим наследникам, – засмеялся Юра, – Володь, я что хотел – посмотри на этого человека, запомни его хорошенько и передай всем; зовут его Алексей Николаевич, фамилия – Некрылов, и это почти я.
Старлей внимательно оглядел Лешу.
– А какая у него машина?
– Пока мой «Опель»; потом я тебе сообщу. Договорились?
– Ну… – замялся старлей.
– Понятно, – Юра вытащил зеленую купюру и сунул ему в карман кителя, – я понял, что договорились.
Старлей кивнул, пожал Юрину руку и браво откозыряв, пошел к своей машине.
– Все уяснил? – Юра повернулся к обалдевшему Леше, – а ты говоришь, ГАИ. Хочешь, через любой пост так проедем?
– Не хочу. Верю, – Леша зажмурился, мотнул головой, гоня наваждение, но гаишники не спеша проехали мимо и даже посигналили на прощанье.
– Ау! – Юра хлопнул друга по плечу, – концерт окончен; погнали обратно.
На подъезде к городу «проснулся» Юрин сотовый и дальше уже не умолкал. Леша слушал, как его новый шеф уточнял сроки поставок, матерился по поводу статьи в какой-то газете, грозился кого-то уволить, рассказывал какому-то Николаю Петровичу, где тот может забрать свои деньги…
– Юр, – Леша выбрал минутную паузу, – так, чем ты все-таки занимаешься? Теперь ты можешь сказать?
– Не могу. Давай направо и остановишься… вон, видишь, «У Ольги».
– Тоже твое?
– Тоже мое. Сейчас пойдешь и попросишь сто пятьдесят. И запомни, из какой бутылки будут наливать.
– Зачем?
– Блин, я тебе потом все объясню!
Леша зашел в бар, представлявший собой длинную стойку и два облезлых столика в углу. На стене, обшитой вагонкой, висел натюрморт с рыбами; за стойкой молодая курносая девица поправляла прическу.
– Сто пятьдесят, пожалуйста.
Барменша равнодушно достала бутылку, отмерила сто пятьдесят грамм и в это время вошел Юра.
– Юрий Валентинович, – барменша расплылась в улыбке.
– Ну что? – шеф строго взглянул на Лешу.
– Какая-то зеленая этикетка; там, внизу стоит.
– Ой, Юрий Валентинович!.. – лицо девушки скривилось.
– Алексей Николаевич, повесь «технический перерыв».
Барменша попятилась в подсобку; Юра вошел следом, и Леша, повесив табличку, последовал за ними, хотя его и не звали.
Барменша стояла, прижавшись к стене и причитая:
– Юрий Валентинович, ради бога, простите последний раз…
– Оль, я тебя предупреждал?
– Простите… – она заплакала, – честное слово…
– Рыдать будешь дома. Скажи, я тебя предупреждал?
– Клянусь, последний раз! Простите, Юрий Валентинович…
– Я подумаю, – сказал Юра, – а пока неси свой «левак».
Ольга выскочила в зал и вернулась с тремя бутылками – одной початой, из которой наливала Леше, и двумя полными.
– Все?
– Клянусь богом!
– Врешь, небось, – Юра не спеша вылил водку в раковину.
– Хоть обыщите, Юрий Валентинович. Честное слово, – она подняла красные от слез глаза, – простите, умоляю… Вы ж знаете, у меня мать больная и ребенок маленький. Куда я пойду?
– Хаметь не надо, понятно? В общем, я подумаю и завтра скажу, что будет с тобой дальше.
Ольга зарыдала в голос.
– Нет, я что, плачу тебе мало?.. Иди, работай, а то там «перерыв» висит, – он вышел и поманил за собой Лешу.
– Хитрожопая девица, – уже на улице Юра закурил, – выгонять, вроде, жалко – умеет она с мужиками разговаривать, любят ее здесь, но приносит свою водку и торгует, сука. Уже третий раз ловлю!.. Хотя, и ребенок у нее маленький, и мать больная, и мужа нет – все правда, но и я ж не благотворительный фонд!.. Ты, вот, как думаешь – что делать?
– А много она продает? Может, не так оно страшно?
– Кто ж ее знает, сколько? Ей могут подносить, и по две бутылки, и по два ящика – это, брат, не уследишь. Вот, реши мне задачку – будешь молодец, но, предвидя твой первый вопрос, отвечаю сразу: платить больше не буду по одной простой причине – денег всегда мало; сколько не дай, люди воровать не перестанут, если есть возможность и, главное, желание. Поэтому сложился определенный средний уровень зарплаты – все! Девчонки в ларьках вдвое меньше зарабатывают, и сидят не дергаются!.. Итак, еще предложения?
– Карательными мерами тут ничего не решишь…
– Логично. Я могу сейчас их хоть всех разогнать, но где гарантия, что найду лучше?
– Работать с ней надо, но тут подход… я ж ее не знаю…
– О! – Юра поднял палец, – поехали дальше.
К чему было это многозначительное «О!», Леша не понял, но прежде, чем сесть в машину, оглянулся – табличка с двери исчезла и несколько посетителей уже зашли внутрь.
– Теперь в Северный, – объявил Юра.
– У тебя и там что-то есть?
– У меня четыре точки. Две ты видел, сейчас увидишь третью – «У Снежаны», и еще одна на Левом берегу – «У Юлии». Я чтоб голову не ломать, назвал их по именам девок, которые там работают. Им нравится, а мне по фигу.
– Лихо ты развернулся, – восхитился Леша.
– Фуфло, – Юра махнул рукой, – сколько те алкаши выпьют? Это так, налоговой пыль в глаза попускать.
– А что главное?
– Для тебя главное – повернуть направо, и по Лизюкова.
Леша обиженно замолчал, но, в конце концов, решил, что Юра прав, и кем бы они ни были в прошлой жизни, в этой у них совершенно другая ипостась и другие секреты.
«У Снежаны» оказалось самым уютным заведением – это было, скорее, даже кафе. На окнах голубые шторки, в цвет скатертей; на столиках вазочки с живыми цветами; и обе барменши молодые, симпатичные, в одинаковых голубых платьицах. Наверное, благодаря такому антуражу, контингент посетителей тоже оказался несколько другим – в углу сидела парочка с бутылкой вина и шоколадкой, за другим столиком два серьезных молодых человека обсуждали что-то вполголоса, а перед ними стоял графинчик водки и разрезанный апельсин.
Леша почувствовал, что стал невольно обращать внимание на то, кто, что и сколько пьет.
– Юрий Валентинович, – девушки заулыбались.
– Привет, девчонки, – Юра тоже улыбнулся и прошел за стойку – чувствовалось, что здесь совсем другая обстановка и другие отношения.
– Вы что-то хотели? – одна из девушек повернулась к Леше, оставшемуся снаружи.
– Нет, Вик, это со мной; мы на секундочку, – Юра постучал пальцем по маленькому блюдечку с двумя окурками, – и что это такое? – спросил он подчеркнуто строго.
– Пепельница, – Вика потупила глаза, продолжая улыбаться.
– Она не в затяжку, правда, – весело сообщила вторая.
– Снежана, я когда-нибудь откушу твой длинный язык, – Юра погрозил пальцем, но девушка не испугалась.
– Юрий Валентинович, – она хитро прищурилась, – правильно, всыпьте ей; нельзя ж нас все время хвалить, типа, мы лучше всех работаем… надо и наехать для профилактики – мы ж понимаем.
– Ох, Снежанка, умная ты не в меру!.. Ладно, – Юра махнул рукой, – как тут у вас дела?
– Нормально, – голос девушки сразу стал серьезным, – днем народу не много, а вечером хорошо. Только, Юрий Валентинович, в универсаме разливуха открылась, и там спиртное дешевле, чем у нас.
– Неужели? – удивился Юра, – это кто ж там встал интересно? Спасибо на информацию – разберемся. Ну, все, счастливо; покатили мы дальше.
– Классные девчонки, – прокомментировал Юра, когда они уже садились в машину, – представляешь, сами весь интерьер придумали и сами все сделали; цветочки, фруктики тоже сами покупают… вообще, умницы – все б такие были, можно жить и горя не знать. Тебе они понравились?
– Понравились.
– Ну и хорошо. Поехали теперь на Левый берег.
…И зачем он все это мне показывает? – подумал Леша, уверенно занимая левый ряд, – во всем этом есть какой-то смысл. В совокупности с умением водить, может, хочет сделать меня, типа, экспедитором?.. А что, в принципе, нормальная работа…
Они уже переехали мост, когда Юра ткнул пальцем в окно.
– Нам туда.
Павильон «У Юлии» стоял на пустыре, метрах в ста от остановки и ближайших домов; зато мимо проходила асфальтированная дорожка, ведшая к парку с каруселями. Перед павильоном разместились три красных грибка с логотипом «Кока-колы» и пластиковые столики со стульями.