Страница:
Леша остановился прямо рядом с ними.
– Все, вот, думаю – может, сюда еще мороженое втюхать? – Юра хлопнул дверью, – парк все-таки – люди семьями ходят, только это ж копейки, да и то лишь на летний сезон. Сколько раз говорил Юльке: – Ты прикинь, интересно тебе самой будет или нет? А она: – Как скажете, Юрий Валентинович… Вообще, девчонка тоже хорошая, но, то ли зашуганная, то ли… – распахнув дверь, он оборвал монолог.
В зале было совершенно пусто, только худенькая девушка в коротеньком бордовом платьице, напоминавшем униформу, поправляла бутылки.
– Юль, привет, – Юра подошел к стойке.
– Ой! – девушка обернулась, – извините.
– Ничего. Главное, клиентов замечать, а начальство обойдется. Как дела?
– Нормально. СЭСники приходили; замечаний нет.
– Не спится Кулакову, – Юра недовольно хмыкнул, – домахивались сильно?
– Да нет, акт составили и ушли, – Юля пожала плечами.
– Ладно, Юль, сделай нам белого винца, шоколадку, и пойдем мы на воздух, поговорим.
Юлин взгляд скользнул по Леше, но не задерживаясь, опустился вниз; она ловко открыла бутылку, достала шоколадку.
– Запиши на мой счет, – предупредил Юра, забирая поднос.
Устроились они под дальним зонтиком; Юра отпил вино.
– Молодцы, молдаване – умеют делать, если захотят.
Леша лишь чуть пригубил, решив, что старлей Володя еще не успел оповестить всех гаишников.
– Значит, так, – Юра достал сигареты; взгляд его стал серьезным, – сейчас ты посмотрел часть моего хозяйства. Часть эта, как я говорил, далеко не главная, но без нее нельзя – это официальное прикрытие, только, вот, заниматься подобной мелочевкой мне некогда – у меня задачи другого масштаба. Короче, я решил отдать тебе в работу все эти точки, а за собой оставить, скажем так, общее руководство. Вариант устраивает?
Леша не ожидал такого предложения; не то, чтоб он растерялся, а просто готовился к чему-то более простому и, соответственно, вопросы готовил совсем другие.
– Ну… – начал он, перестаиваясь на ходу, – я что-то не совсем представляю свою миссию. Как я понял, все точки работают; товар девочки заказывают сами и привозят его специально обученные люди; к персоналу претензий нет… ну, кроме этой Ольги… скажи честно, ты придумал эту должность?
– Дурак ты, – Юра засмеялся, – запомни, я могу придумать, как отнять у кого-то деньги, но, чтоб раздавать их на халяву?.. Я – работодатель, а не благодетель; мне реально надо на кого-то сбросить всю эту рутину, но тем, кого мне рекомендовали, я не доверяю. И, на фиг, мне это, если я должен буду контролировать каждый их шаг? Проще самому все делать. Так что пусть тебя мучит не моральный аспект, а то, как ты будешь работать… если согласишься.
– В таком случае, конечно, соглашусь!
– Отлично. Твоя основная задача – постоянное и ежедневное присутствие. Да, все они славные девочки, и я их очень люблю, но бесконтрольность рождает всякие глупые мысли – так устроено наше сознание. Люди должны знать, что за ними бдит недремлющее око. Дальше: все, что касается непосредственно работы точек – делай, как считаешь нужным; можешь хоть всех уволить и набрать новых; правда, если при этом упадет выручка, я тебя самого уволю, а их возьму обратно. Еще – никаких самостоятельных договоров на поставки спиртного – это мои нычки и мои отношения, понятно?
– Чего ж непонятного?.. – пробормотал Леша, смущенный жестким тоном.
– Ну, о прописных истинах, думаю, говорить не стоит, как то – не спать с персоналом, не появляться пьяным и не напиваться так, чтоб потом тебя выносили….
– Ты за кого меня держишь? – возмутился Леша.
– А черт тебя знает? – Юра засмеялся, – я ж тебя сколько лет не видел. И еще – мне не нравится твой внешний вид. Завтра ты оденешься в приличный костюм, купишь новые туфли, приведешь в порядок бороду, подстрижешься, – он полез в карман, – здесь примерно миллиона три – должно хватить; это, так сказать, безвозмездные подъемные. И последнее, завтра заберешь у меня Галинкин «Опель», а то второй год стоит без толку; поездить на нем, пока не купишь нормальную тачку, но если разобьешь, ремонтировать будешь сам. Возражения есть?
– Нет.
– Слушай, – Юра подпер кулаком голову, – странный ты все-таки – почему не спрашиваешь об оплате? Может, и не стоит пахать за такие бабки, а? У всех почему-то это первый вопрос.
– Не знаю, – Леша пожал плечами – не мог же он сказать, что будет рад любым деньгам.
– Давай договоримся так… – Юра поднял глаза, видимо, мысленно производя расчеты, – пока входишь в курс дела, пусть это будет шесть миллионов в месяц, а дальше посмотрим. Идет?
– Сколько?!.. – Леша подался вперед всем телом, ведь они с Олей умудрялись прожить на несчастные триста тысяч, – я не представляю таких цифр, – признался он честно.
– Эх, Леха, – Юра вздохнул, – разве это цифры? Это крохи. Понимаешь, кро-хи!.. Но нельзя сразу так напрягать твою голову, – он допил вино и встал, – да, если ты что-то берешь в наших барах, то можешь не платить, но скажи, чтоб девочки завели на тебя карточки, иначе недостачи потом на них повиснут. Сам же будешь ревизии проводить и их же дрючить.
На этот раз Юра сам сел за руль.
– Возьми в бардачке визитку, – сказал он, отъезжая от павильона, – там все телефоны. Если возникнут проблемы, звони.
– А какие могут быть проблемы?
– Самые разные. Хотя бандитов я, вроде, отвадил, но беспредельщиков все равно хватает; а самые большие беспредельщики – это СЭС, торговая инспекция, налоговая, инспекция по ценам… в общем, до черта дармоедов. Сам шашкой не маши, пока ты их всех не знаешь, и они тебя тоже – можешь только хуже сделать; постепенно я тебя с каждой этой сволочью познакомлю. Ну, что еще… да и все пока.
Дальше они ехали молча. В Лешиной голове крутилась еще масса вопросов, но они были, то слишком глобальными, то слишком конкретными, и он никак не мог их сформулировать – все было настолько ново и неожиданно для бывшего инженера-наладчика! (Опыт председателя кооператива в расчет не шел… да не было там никакого опыта).
– Значит так, – Юра остановился возле Лешиного подъезда, – завтра с утра ты меняешь имидж. Думаю, до обеда управишься – не так много у нас приличных магазинов, а после обеда приезжаешь туда, где мы были вчера с Женькой. Я тебя знакомлю с документами по каждой точке, потом садимся в твой «Опель» и объезжаем все заново – представлю тебя, как нового управляющего розничной сети; потом ты отвозишь меня туда, куда скажу и я исчезаю на некоторое время, а ты крути-верти, как хочешь. Договорились?
– Да.
Когда джип уехал. Леша опустился на лавочку, закурил; только сейчас он заметил, что хотя небо оставалось светлым и ясным, солнца на нем уже не было. Посмотрел на часы и с удивлением обнаружил, что уже половина восьмого; голова гудела от впечатлений и обилия информации, навалившейся после двухгодичного бездействия; захотелось срочно выпить – не много, а так, чуть-чуть, чтоб снять нервное напряжение.
Бросив недокуренную сигарету, он поднялся домой; наклонился, снимая туфли, когда за спиной скрипнула половица.
– Ну, что?.. – Оля останавливаясь в дверях. Леша повернул голову – в ее глазах был, и страх, и надежда, и еще жуткий винегрет из самых разных эмоций.
– Завтра на работу, – он выпрямился, и Оля повисла у него на шее, совсем по-детски болтая ногами.
– Я люблю тебя… – прошептала она, – ты устал, да?..
– Да, – Леша поставил ее на пол, – не знаю от чего, но устал.
– Пойдем ужинать и все расскажешь.
Обнявшись, они прошли на кухню. Леша попытался сесть, но мешала толстая пачка денег, и он выложил ее на стол.
– Что это? – Оля протянула руку, но тут же отдернула ее.
– Это деньги.
– Я понимаю. За что?
– Не за что, а на что. На то, чтоб завтра я купил костюм, рубашку с галстуком, туфли… да! Надо будет освободить гараж, потому что Юрка отдает мне на время одну из своих машин, – он наклонился к пакету, который вчера сунул за холодильник, – давай выпьем за нашу новую жизнь, – достал бутылку, на которой среди каких-то непонятных букв читалось лишь интернациональное слово «vodka», – хочешь?
– Хочу, а что это?
– Сам не знаю, – он отвернул пробку. Запах из бутылки шел не спиртовой, а чуть сладковатый, – пахнет вкусно. Если это то же, что мы пили у Юрки, то вещь классная.
Водка, действительно, оказалась той же, и посмаковав ее во рту, Леша принялся есть, а Оля терпеливо ждала, когда он начнет говорить, но не выдержала:
– Леш, мне ж интересно. Расскажи хоть, что за работа.
– Я теперь управляющий сетью питейных заведений.
– Каких заведений?!
– Ну, такой у Юрки бизнес. Он еще чем-то занимается и на все времени не хватает, так что он решил назначить меня.
– Ты сможешь, да? – Оля с любовью смотрела на мужа.
– Милая, – он встал и обойдя стол, обнял ее; рука как-то сама собой легла на грудь, не скрытую панцирем лифчика, – сколько мы с тобой уже не были, со всем этим кошмаром?..
– Вечность… – Оля встала, – я жутко соскучилась…
– Я тоже…
Это был замечательный вечер!.. Оля потом уснула, а Леша прошел на кухню и выпил еще рюмку; наверное, зря он это сделал, потому что организм взбодрился, и хотя он лег и закрыл глаза, появились какие-то дурацкие видения. Леше снилось, что он мечется по этажам огромного универмага и никак не может подобрать себе костюм, а из всех динамиков слышится грозный Юркин голос: – Без костюма можешь не приходить!.. Тогда он бросается на самый верхний этаж; весь мокрый, запыхавшийся, врывается в кабинет директора, а там сидит улыбающийся Женька и говорит: – А куда ты без меня денешься? Вот тебе костюм, – и достает из шкафа черный с искоркой пиджак, какие были модны в начале семидесятых, и белую рубашку с кружевным жабо…
Что было дальше, он не помнил и проснулся уже утром, бодрым и полным сил. После трогательных проводов Оля отправилась на работу, а Леша, засунув в карман пачку денег, отправился по магазинам, в которые не заходил ни разу – они открылись примерно в то время, когда покупать одежду ему стало уже не на что.
Процесс обретения имиджа оказался гораздо проще, чем во сне, и через три часа он вернулся домой, нагруженный большими красивыми пакетами.
Переодевшись, посмотрел в зеркало на незнакомое отражение… и понравился себе. …После обеда…а когда у Юрки обед?.. Лучше раньше, чем позже, – Леша наскоро проглотил бутерброд и выскочил из дома.
Рядом с «У Анюты» стоял бордовый «Опель Вектра». Леша обошел его, заглянул в салон; машина понравилась ему с первого взгляда, но в данный момент это не являлось главным.
В зале похмелялись трое мужиков; они кривились от водки, которая уже не лезла, и закусывали соленым огурцом.
– Здравствуйте, Алексей Николаевич. Юрий Валентинович у себя, – Аня показала себе за спину.
Миновав полутемную подсобку, Леша приоткрыл дверь.
– Заходи. О, другое дело! Вот теперь тебя люблю я, вот теперь тебя хвалю я!.. – Юра поднялся навстречу, – на человека стал похож. Олька-то довольна? А то вчера даже не спросил, как она – я ж в некотором роде ваш крестный…
– Ну, сколько тебе за это коньяка можно ставить? – Леша засмеялся, – нормально она. В областной больнице работает.
– Ну и молодцы. Как-нибудь соберемся, когда время будет, а теперь садись, – Юра посмотрел на часы, – у нас три часа, чтоб окончательно ввести тебя в курс дела.
– Кстати, а с бухгалтерией что? – Леша вспомнил, сколько перетаскал в райфинотдел заводских бухгалтеров, пока сумел согласовать кандидатуру для кооператива.
– Это не твоя забота – туда не лезь, – Юра покачал головой, – есть у нас Ирина Олеговна, которая все знает и все делает; твоя задача – каждый день собирать выручку и отвозить ей. У девчонок есть еще журналы – они там свой учет ведут, хотя не вижу в этом особого смысла; все равно сидят на окладах. Из полученных сумм бери себе на бензин и мелкие расходы, но записывай, куда и сколько потрачено.
– Мелкие – это?.. – Леша прищурился.
– Ну, до пол-лимона – где-то так.
Со вчерашнего дня Леша перестал удивляться подобным цифрам, поэтому молча кивнул – если Юра считает подобные расходы «мелкими», значит, так оно и есть.
– Главное, все фиксируй. Пойми, это не пуско-наладка; там сегодня я взял бутылку, завтра – ты, а по закуске сочтемся. Это – бизнес!.. Так, – Юра подошел к шкафу, где отдельно от выставочных бутылок стояли аккуратные ряды папок, – здесь деятельность по каждой точке до последнего пу́ка – на досуге посмотришь, и чтоб у тебя все было также четко. Возникнет что – звони Ирине; я вас сегодня тоже познакомлю. Если вопросов нет, поехали представлять нового управляющего, и запомни главное – все эти девочки не подружки твои, а дешевая рабочая сила; с ними не сюсюкать надо, а строить; чтоб они честь тебе отдавали!.. Ну, фигурально, конечно, а то перед боссом они все с радостью и юбки задерут; только потом проблем не оберешься. Все, поехали – время поджимает.
Представление прошло так быстро, что Леша даже не понял, восприняли его всерьез или нет; только вороватая Ольга, вроде, облегченно вздохнула, когда Юра объявил, что теперь все решения принимает Алексей Николаевич, и ее дальнейшая судьба зависит исключительно от него.
Потом они познакомились с Ириной Олеговной, которая оказалась моложе, чем ожидал Леша, но уж слишком деловой и холодной; даже улыбалась она одними тонкими губами, словно навешивая улыбку на лицо. Зато квартира у нее была трехкомнатная, с дорогой мебелью, и по ней, замирая на каждое резкое движение гостей, понуро бродил огромный ротвейлер.
– Если можно, Алексей Николаевич, – сказала она равнодушно, – приезжайте не раньше одиннадцати утра – работаю я дома и день у меня рано не начинается.
– Хорошо, – Леша кивнул, почему-то решив, что дружеские отношения у них сложатся вряд ли.
Когда они вышли, Юра снова посмотрел на часы.
– Все, Лех. Теперь отвези меня на «Каскад» и можешь приступать к самостоятельной работе.
– Куда тебя отвезти?.. – искренне удивился Леша, зная, что «Каскад» всегда являлся секретным заводом, так как выпускал системы наведения ракет, – ты еще и там работаешь?
– А как же? – Юра засмеялся, – заводы – это наш крест!
– Слушай, – вспомнил Леша, – если я сегодня пораньше деньги соберу, ничего? А то надо, пока светло, в гараже навести порядок – на улице тачку бросать стрёмно.
– Ну, а я-то при чем? – Юра пожал плечами, – надо раньше, значит, давай раньше – рули сам; ты теперь командир.
Последняя фраза выглядела как-то основополагающе, и Леша принялся судорожно соображать, не забыл ли спросить что-нибудь жизненно важное, но ничего придумать не мог. Все, вроде, казалось предельно ясно, кроме одного – с чего начинать завтрашний день; только спрашивать об этом было б глупо.
На завод они въехали беспрепятственно – Юра лишь махнул грозному охраннику; потом указал на ворота с кривой белой надписью «Склад № 5». Леша притормозил у ворот, и когда Юра открыл дверь, ощутил жуткую тишину.
– Удачи, – шеф выпрыгнул из машины, – народ не распускай, но и не зверствуй особо. Увидимся через неделю.
Куда он пошел, Леша даже не посмотрел – заводской пейзаж навевал ностальгические воспоминания, но нигде не было ни одного человека в спецовке, не шумели станки, не ездили кары; это был мертвый, разрушающийся мир, который хотелось побыстрее покинуть, чтоб не травить душу.
С территории Лешу выпустили так же свободно, подняв шлагбаум и даже не спросив никаких документов. …И это режимное предприятие! Хотя, о чем я? Кончились все режимы, все предприятия, и к этому пора привыкать…
Отъехав метров сто, Леша взглянул на часы. …Пять. Нормально. Сейчас поеду в «кабинет», полистаю бумаги, чтоб хоть владеть вопросом… жалко, конечно, кооператив – там все было привычнее, но если военные заводы в таком состоянии, то какая тут пуско-наладка! Женька, вот, сразу просек, к чему оно идет, и Юрка тоже… один я – идеалист хренов…
Людей «У Анюты» оказалось много. Разбившись на пары и тройки, они что-то обсуждали, пуская в низкий потолок струйки дыма, который висел тяжелым облаком; при этом обсуждения могли мгновенно превратиться, как в перебранку, так и в пьяные братания – такое обилие неконтролирующих себя здоровых мужиков даже в Леше вызвало дискомфорт; с минуту он стоял, наблюдая, как уверенно его новые подчиненные манипулируют агрессивной толпой, и решил, что эти девочки без всяких охранников, сами кого угодно поставят на место.
Леша не стал мешать им работать и обойдя домик, зашел с черного хода, ключ от которого Юра отдал ему еще днем.
Когда он долистывал третью папку, в дверь заглянула Галя.
– Извините, а я смотрю – дверь открыта, – она хотела уйти, но Леша остановил ее.
– Галь, у меня сегодня куча дел – первый день, сама понимаешь, поэтому я выручку сейчас сниму, а завтра уже будем работать по старому графику.
– Как скажете, – девушка равнодушно пожала плечами, – только мы ничего еще не считали – сами видите, что делается. Вы уж тогда посчитайте сами и запишите – нам для учета.
– Считать можно без тебя?
– Мы с Юрием Валентиновичем два года работаем – он нас никогда не обманывал и мы его тоже! Извините, а то там народ.
Уезжал Леша с каким-то двояким чувством – все на точке, вроде, было правильно, и вмешательство его фактически даже не требовалось, но ему хотелось, например, поговорить с той же Галей по душам, иначе не испытывал он внутреннего уюта, который был для него очень важен в любой работе.
…Ладно, что мне с ними, детей крестить? – он уселся в машину, – может, они просто замотанные – попробуй, целый день пообщайся с таким контингентом!.. Так, теперь на самую дальнюю точку… Сунув пакет с деньгами под заднее сиденье, Леша свернул к мосту, ведшему на Левый Берег.
Зонтик, под которым они сидели с Юрой, облюбовала группа ребят и девчонок, уставившая весь стол бутылками с вином, хотя есть ли им восемнадцать, определить было трудно. …Наверное, кому-нибудь есть, иначе б их не обслуживали, – решил Леша, открывая дверь. Внутри сидело всего несколько посетителей, и Юля читала, сидя за стойкой; на звук шагов она вскинула голову.
– Ой, Алексей Николаевич! – и покраснев, спрятала книгу.
– Добрый вечер, Юленька, – Леша улыбнулся. Ему почему-то захотелось называть ее именно так – может, потому что она была моложе остальных девушек, а, может, лицо ее было какое-то по-детски милое, – как ты тут?
– Хорошо. «Пляжная» публика прошла, а «парковая» пойдет через час, когда аттракционы заработают – сейчас затишье, – она виновато улыбнулась, – я здесь все знаю; у меня свои клиенты…
– Юль, – перебил Леша, – запомни – все у нас будет хорошо, поэтому не надо рисоваться, а просто давай жить дружно.
– Давайте, – Юля подняла взгляд (Леша б назвал его счастливым, но разве для счастья нужно так мало?..) – я люблю жить дружно. Вы простите, – она смущенно отвернулась, – я подумала… сами знаете, как сейчас трудно с работой, а каждый старается своих пристроить…
– А ты не думай всякие глупости, – он погладил ее маленькую руку, добравшись до самых кончиков пальцев, – я, собственно, за деньгами приехал – позже не получится, а с завтрашнего дня вернемся к графику.
– Пожалуйста, – она осторожно освободила руку, и наклонившись, извлекла обычную обувную коробку, – здесь пока шестьсот двадцать три тысячи.
– Даже посчитала? – удивился Леша.
– Так время было, – она переложила деньги в пакет.
– Все, Юленька, – Леша забрал пакет, – поеду к остальным, а то все тоже, небось, трясутся за свое будущее, – он решил, что здесь общаться ему будет легче и приятнее всего, поэтому игриво подмигнул, – до завтра.
– До завтра, Алексей Николаевич.
…Интересно, я ему понравилась?.. Ну, как девушка… Господи, да зачем я ему?.. Он на таких, небось, и не смотрит… хотя сказал – все у нас будет хорошо. Что, вот, он имел в виду?..
На выходе Леша оглянулся – Юля задумчиво смотрела ему вслед. …Славная девочка, – бросил второй пакет к первому, – ладно, еще познакомимся поближе, а теперь в Юго-Западный. Ох, уж эта Ольга – моя головная боль!.. А если там народ? Это ж не поговоришь – закрываться надо… да я и не знаю, о чем… а чего я должен говорить – пусть она говорит!.. Леша вырулил на проспект и поехал обратно к мосту.
«У Ольги» было, на удивление, пусто; лишь два алкаша шептались о чем-то, тыча сигаретами чуть не в лицо друг другу.
– Добрый вечер, – Леша оперся о стойку, пытаясь поймать взгляд девушки, но он все время ускользал, прыгая со столиков на стену, потом в окно.
– Добрый вечер, Алексей Николаевич. У меня, правда, ничего нет – хотите проверить?
– Не хочу, – Леша покачал головой.
– Но вы ж за этим приехали – я знаю… – в ее глазах появились слезы, – Алексей Николаевич, я не могу потерять это место – у меня ребенок, мать больная! На что мы будем жить? Хотите, – Ольга шмыгнула носом, – я возмещу, сколько скажете? В пределах зарплаты, конечно – больше у меня все равно нет…
Леше стало безумно жаль ее, и если б этот бизнес принадлежал ему, он бы, наверное, махнул на все рукой, но с таким подходом можно было и самому оказаться на улице.
– Оль, я не собираюсь тебя наказывать – я человек не злой и не мстительный, – сказал он строго, – но очень вредный, и могу хоть каждый день устраивать тебе подставы, поэтому давай сразу договоримся – если вчерашняя ситуация повторится еще хоть раз, ты сама пишешь заявление и молча уходишь – без слез, без истерик, не рассказывая про голодающих детей. Молча, поняла?
– Да…
– Вот, и взвесь, стоит оно того или нет. А я, в свою очередь, обещаю, что мы навсегда закрываем тему твоего позорного прошлого и начинаем новую жизнь. Устраивает?
– Да… Алексей Николаевич, честное слово, я больше…
– Это ты о чем? – перебил Леша с улыбкой, – напомни, а то я не в курсе или, может, забыл… все, Оль, давай, заберу выручку, а то у меня еще куча дел, и сегодня я уже не приеду, – мысль пришла спонтанно – Леша насупил брови и заговорщически повторил, – сегодня я уже не приеду, поняла?
– Больше вы меня не проведете, – в первый раз Ольга улыбнулась, пусть робко, но Леша посчитал это своей победой, – вот, – она достала пакет, – там все посчитано. Спасибо вам, Алексей Николаевич.
– Пожалуйста.
…И не так страшен черт, как его малюют, – подумал он весело, возвращаясь к машине, – все можно решить по-человечески. Но если обманет!.. Ей-богу, я стану хуже Юрки!.. – Леша посмотрел на часы, – сейчас в Северном по быстрому отстреляюсь и могу даже свою Ольку забрать с работы. Вот, она обрадуется! А потом пойдем вместе разбирать гараж…
Когда Леша остановился «У Снежаны», из машины ему показалось, что в зале совсем пусто, но войдя, он увидел мужчину с чашкой кофе, уткнувшегося в газету, и двух смешливых подружек с сигаретами и пивом. Вика стояла за стойкой и явно скучала.
– Ой, Алексей Николаевич, – видно было, что она обрадовалась, – какой вы стали красивый!
– Я, по-моему, и днем был таким же.
– Днем, да. Зато вчера вы были такой… импозантный.
…Вот, стерва, – беззлобно подумал Леша и улыбнулся.
– Положение обязывает – кто был ничем, тот станет всем.
– А вы с Юрием Валентиновичем давно знакомы?
– Давно, – Леша мечтательно вздохнул, – мы с ним весь Советский Союз исколесили, от Хабаровска до Вильнюса.
– Как интересно, – Вика села, – а я в ларьке работала, но там хозяин – сволочь. Товар привезет, прям, в коробках свалит, накладные сунет и сразу смоется, а мы потом считаем – то того не хватает, то этого, и на нас же эти недостачи списывал. В итоге, зарплата выходила – шиш да ни шиша. А Юрий Валентинович у меня сигареты покупал. Я ему как-то пожаловалась, так он меня и позвал сюда.
– Правильно сделал, – Леша понял, что разговор опять склоняется к борьбе за место под солнцем, – Юрка, вообще, в людях разбирается. Смотри, какие вы молодцы, как все здесь здорово оборудовали. Когда человек на своем месте, что ж тут можно возразить?
Вика довольно улыбнулась.
– Ой, Алексей Николаевич, вы не представляете, что здесь было! А мы ж со Снежанкой в строительном учились, так пригласили друзей-дизайнеров – они нам все спроектировали, отделали, причем, почти бесплатно. Я хотела, чтоб мы назывались «Виктория», но Юрий Валентинович выбрал Снежанку, – она взяла со стойки сигареты и хитро посмотрела на Лешу, – а вы мне тоже будете запрещать здесь курить или нет?.. Ну, Алексей Николаевич, – погладила его по руке, – смотрите, посетителей нет, тем более, Снежанки тоже – я ж зал не брошу. Можно, да?..
– А где Снежана?
– Она сейчас придет – пока народа нет, на рынок выскочила за всякой мелочью. Юрий Валентинович разве вам не говорил, что мы сами все покупаем?
– Говорил.
– Ну, вот, – она достала сигарету, – так можно?
– Можно.
– Класс! А чтоб дым выгонять, вы б нам вентилятор купили, – Вика затянулась, – а лучше – два. Смотрите, духота какая, а вечером еще народу набьется!..
– Думаю, вопрос решаемый.
– Во-во, – Вика скептически вздохнула, – Юрий Валентинович почти теми же словами говорил.
– У него масса других проблем, а я только вами всеми заниматься буду.
– Все, вот, думаю – может, сюда еще мороженое втюхать? – Юра хлопнул дверью, – парк все-таки – люди семьями ходят, только это ж копейки, да и то лишь на летний сезон. Сколько раз говорил Юльке: – Ты прикинь, интересно тебе самой будет или нет? А она: – Как скажете, Юрий Валентинович… Вообще, девчонка тоже хорошая, но, то ли зашуганная, то ли… – распахнув дверь, он оборвал монолог.
В зале было совершенно пусто, только худенькая девушка в коротеньком бордовом платьице, напоминавшем униформу, поправляла бутылки.
– Юль, привет, – Юра подошел к стойке.
– Ой! – девушка обернулась, – извините.
– Ничего. Главное, клиентов замечать, а начальство обойдется. Как дела?
– Нормально. СЭСники приходили; замечаний нет.
– Не спится Кулакову, – Юра недовольно хмыкнул, – домахивались сильно?
– Да нет, акт составили и ушли, – Юля пожала плечами.
– Ладно, Юль, сделай нам белого винца, шоколадку, и пойдем мы на воздух, поговорим.
Юлин взгляд скользнул по Леше, но не задерживаясь, опустился вниз; она ловко открыла бутылку, достала шоколадку.
– Запиши на мой счет, – предупредил Юра, забирая поднос.
Устроились они под дальним зонтиком; Юра отпил вино.
– Молодцы, молдаване – умеют делать, если захотят.
Леша лишь чуть пригубил, решив, что старлей Володя еще не успел оповестить всех гаишников.
– Значит, так, – Юра достал сигареты; взгляд его стал серьезным, – сейчас ты посмотрел часть моего хозяйства. Часть эта, как я говорил, далеко не главная, но без нее нельзя – это официальное прикрытие, только, вот, заниматься подобной мелочевкой мне некогда – у меня задачи другого масштаба. Короче, я решил отдать тебе в работу все эти точки, а за собой оставить, скажем так, общее руководство. Вариант устраивает?
Леша не ожидал такого предложения; не то, чтоб он растерялся, а просто готовился к чему-то более простому и, соответственно, вопросы готовил совсем другие.
– Ну… – начал он, перестаиваясь на ходу, – я что-то не совсем представляю свою миссию. Как я понял, все точки работают; товар девочки заказывают сами и привозят его специально обученные люди; к персоналу претензий нет… ну, кроме этой Ольги… скажи честно, ты придумал эту должность?
– Дурак ты, – Юра засмеялся, – запомни, я могу придумать, как отнять у кого-то деньги, но, чтоб раздавать их на халяву?.. Я – работодатель, а не благодетель; мне реально надо на кого-то сбросить всю эту рутину, но тем, кого мне рекомендовали, я не доверяю. И, на фиг, мне это, если я должен буду контролировать каждый их шаг? Проще самому все делать. Так что пусть тебя мучит не моральный аспект, а то, как ты будешь работать… если согласишься.
– В таком случае, конечно, соглашусь!
– Отлично. Твоя основная задача – постоянное и ежедневное присутствие. Да, все они славные девочки, и я их очень люблю, но бесконтрольность рождает всякие глупые мысли – так устроено наше сознание. Люди должны знать, что за ними бдит недремлющее око. Дальше: все, что касается непосредственно работы точек – делай, как считаешь нужным; можешь хоть всех уволить и набрать новых; правда, если при этом упадет выручка, я тебя самого уволю, а их возьму обратно. Еще – никаких самостоятельных договоров на поставки спиртного – это мои нычки и мои отношения, понятно?
– Чего ж непонятного?.. – пробормотал Леша, смущенный жестким тоном.
– Ну, о прописных истинах, думаю, говорить не стоит, как то – не спать с персоналом, не появляться пьяным и не напиваться так, чтоб потом тебя выносили….
– Ты за кого меня держишь? – возмутился Леша.
– А черт тебя знает? – Юра засмеялся, – я ж тебя сколько лет не видел. И еще – мне не нравится твой внешний вид. Завтра ты оденешься в приличный костюм, купишь новые туфли, приведешь в порядок бороду, подстрижешься, – он полез в карман, – здесь примерно миллиона три – должно хватить; это, так сказать, безвозмездные подъемные. И последнее, завтра заберешь у меня Галинкин «Опель», а то второй год стоит без толку; поездить на нем, пока не купишь нормальную тачку, но если разобьешь, ремонтировать будешь сам. Возражения есть?
– Нет.
– Слушай, – Юра подпер кулаком голову, – странный ты все-таки – почему не спрашиваешь об оплате? Может, и не стоит пахать за такие бабки, а? У всех почему-то это первый вопрос.
– Не знаю, – Леша пожал плечами – не мог же он сказать, что будет рад любым деньгам.
– Давай договоримся так… – Юра поднял глаза, видимо, мысленно производя расчеты, – пока входишь в курс дела, пусть это будет шесть миллионов в месяц, а дальше посмотрим. Идет?
– Сколько?!.. – Леша подался вперед всем телом, ведь они с Олей умудрялись прожить на несчастные триста тысяч, – я не представляю таких цифр, – признался он честно.
– Эх, Леха, – Юра вздохнул, – разве это цифры? Это крохи. Понимаешь, кро-хи!.. Но нельзя сразу так напрягать твою голову, – он допил вино и встал, – да, если ты что-то берешь в наших барах, то можешь не платить, но скажи, чтоб девочки завели на тебя карточки, иначе недостачи потом на них повиснут. Сам же будешь ревизии проводить и их же дрючить.
На этот раз Юра сам сел за руль.
– Возьми в бардачке визитку, – сказал он, отъезжая от павильона, – там все телефоны. Если возникнут проблемы, звони.
– А какие могут быть проблемы?
– Самые разные. Хотя бандитов я, вроде, отвадил, но беспредельщиков все равно хватает; а самые большие беспредельщики – это СЭС, торговая инспекция, налоговая, инспекция по ценам… в общем, до черта дармоедов. Сам шашкой не маши, пока ты их всех не знаешь, и они тебя тоже – можешь только хуже сделать; постепенно я тебя с каждой этой сволочью познакомлю. Ну, что еще… да и все пока.
Дальше они ехали молча. В Лешиной голове крутилась еще масса вопросов, но они были, то слишком глобальными, то слишком конкретными, и он никак не мог их сформулировать – все было настолько ново и неожиданно для бывшего инженера-наладчика! (Опыт председателя кооператива в расчет не шел… да не было там никакого опыта).
– Значит так, – Юра остановился возле Лешиного подъезда, – завтра с утра ты меняешь имидж. Думаю, до обеда управишься – не так много у нас приличных магазинов, а после обеда приезжаешь туда, где мы были вчера с Женькой. Я тебя знакомлю с документами по каждой точке, потом садимся в твой «Опель» и объезжаем все заново – представлю тебя, как нового управляющего розничной сети; потом ты отвозишь меня туда, куда скажу и я исчезаю на некоторое время, а ты крути-верти, как хочешь. Договорились?
– Да.
Когда джип уехал. Леша опустился на лавочку, закурил; только сейчас он заметил, что хотя небо оставалось светлым и ясным, солнца на нем уже не было. Посмотрел на часы и с удивлением обнаружил, что уже половина восьмого; голова гудела от впечатлений и обилия информации, навалившейся после двухгодичного бездействия; захотелось срочно выпить – не много, а так, чуть-чуть, чтоб снять нервное напряжение.
Бросив недокуренную сигарету, он поднялся домой; наклонился, снимая туфли, когда за спиной скрипнула половица.
– Ну, что?.. – Оля останавливаясь в дверях. Леша повернул голову – в ее глазах был, и страх, и надежда, и еще жуткий винегрет из самых разных эмоций.
– Завтра на работу, – он выпрямился, и Оля повисла у него на шее, совсем по-детски болтая ногами.
– Я люблю тебя… – прошептала она, – ты устал, да?..
– Да, – Леша поставил ее на пол, – не знаю от чего, но устал.
– Пойдем ужинать и все расскажешь.
Обнявшись, они прошли на кухню. Леша попытался сесть, но мешала толстая пачка денег, и он выложил ее на стол.
– Что это? – Оля протянула руку, но тут же отдернула ее.
– Это деньги.
– Я понимаю. За что?
– Не за что, а на что. На то, чтоб завтра я купил костюм, рубашку с галстуком, туфли… да! Надо будет освободить гараж, потому что Юрка отдает мне на время одну из своих машин, – он наклонился к пакету, который вчера сунул за холодильник, – давай выпьем за нашу новую жизнь, – достал бутылку, на которой среди каких-то непонятных букв читалось лишь интернациональное слово «vodka», – хочешь?
– Хочу, а что это?
– Сам не знаю, – он отвернул пробку. Запах из бутылки шел не спиртовой, а чуть сладковатый, – пахнет вкусно. Если это то же, что мы пили у Юрки, то вещь классная.
Водка, действительно, оказалась той же, и посмаковав ее во рту, Леша принялся есть, а Оля терпеливо ждала, когда он начнет говорить, но не выдержала:
– Леш, мне ж интересно. Расскажи хоть, что за работа.
– Я теперь управляющий сетью питейных заведений.
– Каких заведений?!
– Ну, такой у Юрки бизнес. Он еще чем-то занимается и на все времени не хватает, так что он решил назначить меня.
– Ты сможешь, да? – Оля с любовью смотрела на мужа.
– Милая, – он встал и обойдя стол, обнял ее; рука как-то сама собой легла на грудь, не скрытую панцирем лифчика, – сколько мы с тобой уже не были, со всем этим кошмаром?..
– Вечность… – Оля встала, – я жутко соскучилась…
– Я тоже…
Это был замечательный вечер!.. Оля потом уснула, а Леша прошел на кухню и выпил еще рюмку; наверное, зря он это сделал, потому что организм взбодрился, и хотя он лег и закрыл глаза, появились какие-то дурацкие видения. Леше снилось, что он мечется по этажам огромного универмага и никак не может подобрать себе костюм, а из всех динамиков слышится грозный Юркин голос: – Без костюма можешь не приходить!.. Тогда он бросается на самый верхний этаж; весь мокрый, запыхавшийся, врывается в кабинет директора, а там сидит улыбающийся Женька и говорит: – А куда ты без меня денешься? Вот тебе костюм, – и достает из шкафа черный с искоркой пиджак, какие были модны в начале семидесятых, и белую рубашку с кружевным жабо…
Что было дальше, он не помнил и проснулся уже утром, бодрым и полным сил. После трогательных проводов Оля отправилась на работу, а Леша, засунув в карман пачку денег, отправился по магазинам, в которые не заходил ни разу – они открылись примерно в то время, когда покупать одежду ему стало уже не на что.
Процесс обретения имиджа оказался гораздо проще, чем во сне, и через три часа он вернулся домой, нагруженный большими красивыми пакетами.
Переодевшись, посмотрел в зеркало на незнакомое отражение… и понравился себе. …После обеда…а когда у Юрки обед?.. Лучше раньше, чем позже, – Леша наскоро проглотил бутерброд и выскочил из дома.
Рядом с «У Анюты» стоял бордовый «Опель Вектра». Леша обошел его, заглянул в салон; машина понравилась ему с первого взгляда, но в данный момент это не являлось главным.
В зале похмелялись трое мужиков; они кривились от водки, которая уже не лезла, и закусывали соленым огурцом.
– Здравствуйте, Алексей Николаевич. Юрий Валентинович у себя, – Аня показала себе за спину.
Миновав полутемную подсобку, Леша приоткрыл дверь.
– Заходи. О, другое дело! Вот теперь тебя люблю я, вот теперь тебя хвалю я!.. – Юра поднялся навстречу, – на человека стал похож. Олька-то довольна? А то вчера даже не спросил, как она – я ж в некотором роде ваш крестный…
– Ну, сколько тебе за это коньяка можно ставить? – Леша засмеялся, – нормально она. В областной больнице работает.
– Ну и молодцы. Как-нибудь соберемся, когда время будет, а теперь садись, – Юра посмотрел на часы, – у нас три часа, чтоб окончательно ввести тебя в курс дела.
– Кстати, а с бухгалтерией что? – Леша вспомнил, сколько перетаскал в райфинотдел заводских бухгалтеров, пока сумел согласовать кандидатуру для кооператива.
– Это не твоя забота – туда не лезь, – Юра покачал головой, – есть у нас Ирина Олеговна, которая все знает и все делает; твоя задача – каждый день собирать выручку и отвозить ей. У девчонок есть еще журналы – они там свой учет ведут, хотя не вижу в этом особого смысла; все равно сидят на окладах. Из полученных сумм бери себе на бензин и мелкие расходы, но записывай, куда и сколько потрачено.
– Мелкие – это?.. – Леша прищурился.
– Ну, до пол-лимона – где-то так.
Со вчерашнего дня Леша перестал удивляться подобным цифрам, поэтому молча кивнул – если Юра считает подобные расходы «мелкими», значит, так оно и есть.
– Главное, все фиксируй. Пойми, это не пуско-наладка; там сегодня я взял бутылку, завтра – ты, а по закуске сочтемся. Это – бизнес!.. Так, – Юра подошел к шкафу, где отдельно от выставочных бутылок стояли аккуратные ряды папок, – здесь деятельность по каждой точке до последнего пу́ка – на досуге посмотришь, и чтоб у тебя все было также четко. Возникнет что – звони Ирине; я вас сегодня тоже познакомлю. Если вопросов нет, поехали представлять нового управляющего, и запомни главное – все эти девочки не подружки твои, а дешевая рабочая сила; с ними не сюсюкать надо, а строить; чтоб они честь тебе отдавали!.. Ну, фигурально, конечно, а то перед боссом они все с радостью и юбки задерут; только потом проблем не оберешься. Все, поехали – время поджимает.
Представление прошло так быстро, что Леша даже не понял, восприняли его всерьез или нет; только вороватая Ольга, вроде, облегченно вздохнула, когда Юра объявил, что теперь все решения принимает Алексей Николаевич, и ее дальнейшая судьба зависит исключительно от него.
Потом они познакомились с Ириной Олеговной, которая оказалась моложе, чем ожидал Леша, но уж слишком деловой и холодной; даже улыбалась она одними тонкими губами, словно навешивая улыбку на лицо. Зато квартира у нее была трехкомнатная, с дорогой мебелью, и по ней, замирая на каждое резкое движение гостей, понуро бродил огромный ротвейлер.
– Если можно, Алексей Николаевич, – сказала она равнодушно, – приезжайте не раньше одиннадцати утра – работаю я дома и день у меня рано не начинается.
– Хорошо, – Леша кивнул, почему-то решив, что дружеские отношения у них сложатся вряд ли.
Когда они вышли, Юра снова посмотрел на часы.
– Все, Лех. Теперь отвези меня на «Каскад» и можешь приступать к самостоятельной работе.
– Куда тебя отвезти?.. – искренне удивился Леша, зная, что «Каскад» всегда являлся секретным заводом, так как выпускал системы наведения ракет, – ты еще и там работаешь?
– А как же? – Юра засмеялся, – заводы – это наш крест!
– Слушай, – вспомнил Леша, – если я сегодня пораньше деньги соберу, ничего? А то надо, пока светло, в гараже навести порядок – на улице тачку бросать стрёмно.
– Ну, а я-то при чем? – Юра пожал плечами, – надо раньше, значит, давай раньше – рули сам; ты теперь командир.
Последняя фраза выглядела как-то основополагающе, и Леша принялся судорожно соображать, не забыл ли спросить что-нибудь жизненно важное, но ничего придумать не мог. Все, вроде, казалось предельно ясно, кроме одного – с чего начинать завтрашний день; только спрашивать об этом было б глупо.
На завод они въехали беспрепятственно – Юра лишь махнул грозному охраннику; потом указал на ворота с кривой белой надписью «Склад № 5». Леша притормозил у ворот, и когда Юра открыл дверь, ощутил жуткую тишину.
– Удачи, – шеф выпрыгнул из машины, – народ не распускай, но и не зверствуй особо. Увидимся через неделю.
Куда он пошел, Леша даже не посмотрел – заводской пейзаж навевал ностальгические воспоминания, но нигде не было ни одного человека в спецовке, не шумели станки, не ездили кары; это был мертвый, разрушающийся мир, который хотелось побыстрее покинуть, чтоб не травить душу.
С территории Лешу выпустили так же свободно, подняв шлагбаум и даже не спросив никаких документов. …И это режимное предприятие! Хотя, о чем я? Кончились все режимы, все предприятия, и к этому пора привыкать…
Отъехав метров сто, Леша взглянул на часы. …Пять. Нормально. Сейчас поеду в «кабинет», полистаю бумаги, чтоб хоть владеть вопросом… жалко, конечно, кооператив – там все было привычнее, но если военные заводы в таком состоянии, то какая тут пуско-наладка! Женька, вот, сразу просек, к чему оно идет, и Юрка тоже… один я – идеалист хренов…
Людей «У Анюты» оказалось много. Разбившись на пары и тройки, они что-то обсуждали, пуская в низкий потолок струйки дыма, который висел тяжелым облаком; при этом обсуждения могли мгновенно превратиться, как в перебранку, так и в пьяные братания – такое обилие неконтролирующих себя здоровых мужиков даже в Леше вызвало дискомфорт; с минуту он стоял, наблюдая, как уверенно его новые подчиненные манипулируют агрессивной толпой, и решил, что эти девочки без всяких охранников, сами кого угодно поставят на место.
Леша не стал мешать им работать и обойдя домик, зашел с черного хода, ключ от которого Юра отдал ему еще днем.
Когда он долистывал третью папку, в дверь заглянула Галя.
– Извините, а я смотрю – дверь открыта, – она хотела уйти, но Леша остановил ее.
– Галь, у меня сегодня куча дел – первый день, сама понимаешь, поэтому я выручку сейчас сниму, а завтра уже будем работать по старому графику.
– Как скажете, – девушка равнодушно пожала плечами, – только мы ничего еще не считали – сами видите, что делается. Вы уж тогда посчитайте сами и запишите – нам для учета.
– Считать можно без тебя?
– Мы с Юрием Валентиновичем два года работаем – он нас никогда не обманывал и мы его тоже! Извините, а то там народ.
Уезжал Леша с каким-то двояким чувством – все на точке, вроде, было правильно, и вмешательство его фактически даже не требовалось, но ему хотелось, например, поговорить с той же Галей по душам, иначе не испытывал он внутреннего уюта, который был для него очень важен в любой работе.
…Ладно, что мне с ними, детей крестить? – он уселся в машину, – может, они просто замотанные – попробуй, целый день пообщайся с таким контингентом!.. Так, теперь на самую дальнюю точку… Сунув пакет с деньгами под заднее сиденье, Леша свернул к мосту, ведшему на Левый Берег.
Зонтик, под которым они сидели с Юрой, облюбовала группа ребят и девчонок, уставившая весь стол бутылками с вином, хотя есть ли им восемнадцать, определить было трудно. …Наверное, кому-нибудь есть, иначе б их не обслуживали, – решил Леша, открывая дверь. Внутри сидело всего несколько посетителей, и Юля читала, сидя за стойкой; на звук шагов она вскинула голову.
– Ой, Алексей Николаевич! – и покраснев, спрятала книгу.
– Добрый вечер, Юленька, – Леша улыбнулся. Ему почему-то захотелось называть ее именно так – может, потому что она была моложе остальных девушек, а, может, лицо ее было какое-то по-детски милое, – как ты тут?
– Хорошо. «Пляжная» публика прошла, а «парковая» пойдет через час, когда аттракционы заработают – сейчас затишье, – она виновато улыбнулась, – я здесь все знаю; у меня свои клиенты…
– Юль, – перебил Леша, – запомни – все у нас будет хорошо, поэтому не надо рисоваться, а просто давай жить дружно.
– Давайте, – Юля подняла взгляд (Леша б назвал его счастливым, но разве для счастья нужно так мало?..) – я люблю жить дружно. Вы простите, – она смущенно отвернулась, – я подумала… сами знаете, как сейчас трудно с работой, а каждый старается своих пристроить…
– А ты не думай всякие глупости, – он погладил ее маленькую руку, добравшись до самых кончиков пальцев, – я, собственно, за деньгами приехал – позже не получится, а с завтрашнего дня вернемся к графику.
– Пожалуйста, – она осторожно освободила руку, и наклонившись, извлекла обычную обувную коробку, – здесь пока шестьсот двадцать три тысячи.
– Даже посчитала? – удивился Леша.
– Так время было, – она переложила деньги в пакет.
– Все, Юленька, – Леша забрал пакет, – поеду к остальным, а то все тоже, небось, трясутся за свое будущее, – он решил, что здесь общаться ему будет легче и приятнее всего, поэтому игриво подмигнул, – до завтра.
– До завтра, Алексей Николаевич.
…Интересно, я ему понравилась?.. Ну, как девушка… Господи, да зачем я ему?.. Он на таких, небось, и не смотрит… хотя сказал – все у нас будет хорошо. Что, вот, он имел в виду?..
На выходе Леша оглянулся – Юля задумчиво смотрела ему вслед. …Славная девочка, – бросил второй пакет к первому, – ладно, еще познакомимся поближе, а теперь в Юго-Западный. Ох, уж эта Ольга – моя головная боль!.. А если там народ? Это ж не поговоришь – закрываться надо… да я и не знаю, о чем… а чего я должен говорить – пусть она говорит!.. Леша вырулил на проспект и поехал обратно к мосту.
«У Ольги» было, на удивление, пусто; лишь два алкаша шептались о чем-то, тыча сигаретами чуть не в лицо друг другу.
– Добрый вечер, – Леша оперся о стойку, пытаясь поймать взгляд девушки, но он все время ускользал, прыгая со столиков на стену, потом в окно.
– Добрый вечер, Алексей Николаевич. У меня, правда, ничего нет – хотите проверить?
– Не хочу, – Леша покачал головой.
– Но вы ж за этим приехали – я знаю… – в ее глазах появились слезы, – Алексей Николаевич, я не могу потерять это место – у меня ребенок, мать больная! На что мы будем жить? Хотите, – Ольга шмыгнула носом, – я возмещу, сколько скажете? В пределах зарплаты, конечно – больше у меня все равно нет…
Леше стало безумно жаль ее, и если б этот бизнес принадлежал ему, он бы, наверное, махнул на все рукой, но с таким подходом можно было и самому оказаться на улице.
– Оль, я не собираюсь тебя наказывать – я человек не злой и не мстительный, – сказал он строго, – но очень вредный, и могу хоть каждый день устраивать тебе подставы, поэтому давай сразу договоримся – если вчерашняя ситуация повторится еще хоть раз, ты сама пишешь заявление и молча уходишь – без слез, без истерик, не рассказывая про голодающих детей. Молча, поняла?
– Да…
– Вот, и взвесь, стоит оно того или нет. А я, в свою очередь, обещаю, что мы навсегда закрываем тему твоего позорного прошлого и начинаем новую жизнь. Устраивает?
– Да… Алексей Николаевич, честное слово, я больше…
– Это ты о чем? – перебил Леша с улыбкой, – напомни, а то я не в курсе или, может, забыл… все, Оль, давай, заберу выручку, а то у меня еще куча дел, и сегодня я уже не приеду, – мысль пришла спонтанно – Леша насупил брови и заговорщически повторил, – сегодня я уже не приеду, поняла?
– Больше вы меня не проведете, – в первый раз Ольга улыбнулась, пусть робко, но Леша посчитал это своей победой, – вот, – она достала пакет, – там все посчитано. Спасибо вам, Алексей Николаевич.
– Пожалуйста.
…И не так страшен черт, как его малюют, – подумал он весело, возвращаясь к машине, – все можно решить по-человечески. Но если обманет!.. Ей-богу, я стану хуже Юрки!.. – Леша посмотрел на часы, – сейчас в Северном по быстрому отстреляюсь и могу даже свою Ольку забрать с работы. Вот, она обрадуется! А потом пойдем вместе разбирать гараж…
Когда Леша остановился «У Снежаны», из машины ему показалось, что в зале совсем пусто, но войдя, он увидел мужчину с чашкой кофе, уткнувшегося в газету, и двух смешливых подружек с сигаретами и пивом. Вика стояла за стойкой и явно скучала.
– Ой, Алексей Николаевич, – видно было, что она обрадовалась, – какой вы стали красивый!
– Я, по-моему, и днем был таким же.
– Днем, да. Зато вчера вы были такой… импозантный.
…Вот, стерва, – беззлобно подумал Леша и улыбнулся.
– Положение обязывает – кто был ничем, тот станет всем.
– А вы с Юрием Валентиновичем давно знакомы?
– Давно, – Леша мечтательно вздохнул, – мы с ним весь Советский Союз исколесили, от Хабаровска до Вильнюса.
– Как интересно, – Вика села, – а я в ларьке работала, но там хозяин – сволочь. Товар привезет, прям, в коробках свалит, накладные сунет и сразу смоется, а мы потом считаем – то того не хватает, то этого, и на нас же эти недостачи списывал. В итоге, зарплата выходила – шиш да ни шиша. А Юрий Валентинович у меня сигареты покупал. Я ему как-то пожаловалась, так он меня и позвал сюда.
– Правильно сделал, – Леша понял, что разговор опять склоняется к борьбе за место под солнцем, – Юрка, вообще, в людях разбирается. Смотри, какие вы молодцы, как все здесь здорово оборудовали. Когда человек на своем месте, что ж тут можно возразить?
Вика довольно улыбнулась.
– Ой, Алексей Николаевич, вы не представляете, что здесь было! А мы ж со Снежанкой в строительном учились, так пригласили друзей-дизайнеров – они нам все спроектировали, отделали, причем, почти бесплатно. Я хотела, чтоб мы назывались «Виктория», но Юрий Валентинович выбрал Снежанку, – она взяла со стойки сигареты и хитро посмотрела на Лешу, – а вы мне тоже будете запрещать здесь курить или нет?.. Ну, Алексей Николаевич, – погладила его по руке, – смотрите, посетителей нет, тем более, Снежанки тоже – я ж зал не брошу. Можно, да?..
– А где Снежана?
– Она сейчас придет – пока народа нет, на рынок выскочила за всякой мелочью. Юрий Валентинович разве вам не говорил, что мы сами все покупаем?
– Говорил.
– Ну, вот, – она достала сигарету, – так можно?
– Можно.
– Класс! А чтоб дым выгонять, вы б нам вентилятор купили, – Вика затянулась, – а лучше – два. Смотрите, духота какая, а вечером еще народу набьется!..
– Думаю, вопрос решаемый.
– Во-во, – Вика скептически вздохнула, – Юрий Валентинович почти теми же словами говорил.
– У него масса других проблем, а я только вами всеми заниматься буду.