Шадловский Леонид Абрамович. Красное море

   Ждать пришлось недолго. Через десять минут Фазиль вышел из вращающихся дверей здания. В руках у него был «дипломат». Следом за ним появился Бык. Он как-то по-женски вилял задом, на что не преминул обратить внимание Натан.
   — Ты гляди, такое впечатление, будто Быку понравилось быть «Светой», — улыбнулся он.
   — Может, у него геморрой, — усомнился Евгений.
   — Может быть, может быть…
   Натан сделал знак охране. Не торопясь, словно разминая мышцы, бугаи выбрались из машины, и направились к Фазилю. Первым их заметил Бык, и ни слова не говоря, бросился обратно в здание. За ним устремился Рубик, догнал его в три прыжка, врезал ребром ладони по шее, подхватил падающее тело и потащил к машине. Фазиль остановился, как вкопанный. Он не делал попытки бежать, не кричал, только с испугом смотрел на подходивших к нему Макса и Шломо, и что-то шептал. Будто молился. Прохожие оглядывались с любопытством, но никто не делал попытки вступиться. Захват на улице террористов или преступников для израильтян — обычное дело. Обмякшего Быка засунули в машину, на заднее сиденье, туда же залез и Фазиль.
   — Едем в район Флорентин, — приказал Натан.

13. ФЛОРЕНТИН.

   Район Флорентин в Тель-Авиве один из самых нищих. Здесь обычно живут бомжи, наркоманы, уличные проститутки, нелегалы, алкаши… Узкие улочки, грязные тупики, тёмные подъезды, масса разрушенных домов… Полиция сюда редко наведывается, больше для проформы. Периодически находят неопознанные трупы. По ночам Флорентин вымирает, в отличие от остального Тель-Авива, который веселится, танцует, пьёт пиво и занимается любовью. Здесь люди боятся поздно выходить на улицу, рискуя быть ограбленными, изнасилованными или убитыми. Без страха гуляют только различные молодёжные банды, пугая редких прохожих и туристов, которые для повышения адреналина забредают сюда. Днём же этот район мало отличается от других. Открываются магазины и кафе, беззаботно гуляют люди, гудят машины, с трудом разъезжаясь в разные стороны, наполняя и без того отравленный воздух выхлопными газами, жизнь кипит…
   Немного покрутившись по городу, кавалькада из трех автомобилей свернула во Флорентин. Натан оставил «Кадиллак» на платной стоянке. Его огромная машина не смогла бы проехать по узким улочкам района, не зацепив лотки с овощами и фруктами, или не наехав на кого-нибудь из прохожих. Вместе с Чёрным он пересел в машину Рубина. Сзади двигался джип телохранителей. Фазиль смотрел через окно на проплывающие дома и мысленно ругал себя последними словами. Черт его дёрнул связаться с Натаном, пойти на поводу у этого пидора — Быка, согласиться на условия Зэева Розена! Куда они его везут? Что хотят с ним сделать? Да что они могут сделать?! Попугают, в крайнем случае. В конце концов, здесь не Россия! Ничего, Натан ещё поплатится за это. За все поплатится. Главное, не проговориться про Зэева. Иначе точно крышка. Розен не простит. Он посмотрел на трех телохранителей. Ну и рожи! Где только Натан таких находит! Их кулачищами можно гвозди заколачивать. Но зато они и преданы ему, как собаки. Это все Рубин, коротышка чёртов! Шибзик! Недаром он прошёл спецназ, разбирается в людях. А с виду не скажешь, соплей перешибить можно! Ничего, он тоже своё получит. Надо только выбраться отсюда. Что Натан может ему предъявить? Что он знает? Ничего. А Быков? Да ради бога, кто ему поверит?! Пьянь, наркоман и пидор! Грош цена его слову. На сходке он, Фазиль, сделает Натану предъяву. Пусть попробует отвертеться. Натан не авторитет, не вор в законе, кто он по сравнению с Фазилем? Чмо!
   Машины свернули в переулок, и медленно продвигаясь по разбитой дороге, объезжая ямы и рытвины, двинулись в самый конец улицы, которая заканчивалась тупиком. На сиденье заворочался Бык. Он постепенно приходил в себя, после зверского удара, которым наградил его Рубик.
   — Куда… Куда мы едем? — слова он выговаривал с трудом.
   Ему никто не ответил. Бык закашлялся, хватаясь за горло, согнулся под сиденье, и его вырвало. Вонючая блевотина вытекла на его куртку, штаны, забрызгала Фазиля, и сидящего рядом Рубика.
   — Черт! — выругался, обычно невозмутимый, Рубик.
   Макс и Шломо засмеялись, и что-то на иврите стали выговаривать другу. Противный запах распространился по всему салону, Макс нажал кнопку, стекла опустились, но это мало помогло. На улице стояла вязкая жара, воздух был неподвижен, из-за влажности одежда мгновенно становилась мокрой. Рубик ткнул Быка в ухо и начал брезгливо отряхиваться.
   — Хара (дерьмо), — сквозь зубы произнёс он на иврите.
   Фазиль все так же бездумно смотрел в окно. Казалось, он не замечает ни своей, испачканной в блевотине, одежды, ни запаха… Ему было не до того.
   Передняя машина, в которой ехали Натан, Чёрный и Рубин, наконец, остановилась. Следом за ними, метрах в двух, остановился джип с охранниками. Натан вылез, потянулся, разминая кости, и подошёл к джипу.
   — Чем у вас так воняет? — спросил он, зажимая нос.
   — Это наши друзья, — ответил с недовольной гримасой Рубик, выбираясь из машины. Он снял загаженную футболку, обнажая мощный торс, бросил её на землю. — Сука! Сто двадцать шекелей кошке под хвост!
   — Псу под хвост, — поправил его Чёрный.
   — Что?
   — По-русски говорят, псу под хвост.
   — Один хрен!
   — Все, хватит! — прервал их Натан. — Берите этих двух, и тащите в дом.
   В переулке не было ни одного целого дома, вокруг зияли только выбитые стекла, стены без крыш, выломанные двери подъездов… И ни одного человека! Как будто все в округе вымерли. Евгений с любопытством огляделся. Место напоминало киношную площадку, как будто специально приготовленную для съёмок крутого боевика. Казалось, ещё немного и из-за каждого угла покажутся бритоголовые громилы с «калашами», и начнут друг друга мочить. Но никто не появился, только Бык вдруг начал тоненько подвывать, как беременная кошка.
   — Что вы хотите делать? Что? — он с испугом оглядывался, хватая грязными руками охранников.
   Шломо брезгливо оттолкнул его. Бык упал, подполз к ботинкам Натана. За ним тянулся мокрый след. Натан посмотрел на валяющегося у его ног Быка, скривился как от зубной боли, пнул и сделал знак охранникам. Те подхватили Быка подмышки и потащили в тёмный подъезд. Фазиль пошёл сам. Замыкал процессию Рубин.
   — Растащите их по разным комнатам, — приказал Натан, когда они вошли в одну из пустующих квартир.
   Фазиля втолкнули в самую дальнюю комнату, с заколоченными окнами, в ней царил пыльный полумрак, пахло мочой и собачьими экскрементами, под ногами скрипело битое стекло и щебень. Его наручниками пристегнули к трубе под потолком. Он почти висел, еле-еле доставая пальцами ног до пола. Рядом с ним остался Шломо. Быка завели в бывшую кухню. Здесь было светло, блики солнца весело прыгали по стене. Даже табуретки пластмассовые сохранились.
   — Садись, — сказал Натан Быку. Тот покорно сел. Остальные расположились у двери. — Жека, ты помнишь, какой он был крутой, а? Королём себя в тюрьме чувствовал! А сейчас?
   Чёрный мрачно посмотрел на Натана, перевёл взгляд на Быка.
   — Что ты хочешь с ним сделать?
   — Ещё не решил. Пусть сначала ответит на мои вопросы.
   — Я все скажу. Все, все! — зачастил Бык. — Только я ничего не знаю.
   — Зачем ты ходил к Фазилю? Какие общие дела могут быть у пидора с вором в законе? — Натан устроился напротив Быка. — Только не ври, Серёжа. Или, как там тебя, Света. Иначе они тобой займутся, — он кивнул на Рубика и Макса.
   — Натан, ты же меня знаешь, — Бык чуть не плакал, — мы же в одной камере сидели…
   — Вот потому тебя и опустили, что я тебя знаю. Давай ближе к делу. Зачем ты ходил к Фазилю?
   — Я не виноват. Честное слово, не виноват. Это все Зэев. Он нашёл меня, о тебе спрашивал, о Дяде Борухе, о ваших связях… А что я могу рассказать? Я же ничего не знаю. Я так и сказал, что ничего не знаю.
   — Врёшь!
   — Нет-нет, как на духу. Верь мне! Я не обманываю. Я когда у Зэева был, к нему пришёл Фазиль. Они выгнали меня в другую комнату, но я все слышал. Там дверь была приоткрыта. Они задумали убить тебя. Фазиль сказал, что не хочет мараться о такую мразь, как ты. Ой, извини. Я говорю то, что слышал.
   — Дальше.
   — Ну вот, а Зэев говорит, что ты ему мешаешь, что залез на его территорию, не даёшь дела крутить, что тебя обязательно надо убрать. Что ему больше по душе кавказские, чем эти русские свиньи.
   — Они что, по-русски говорили? Ты же на иврите не понимаешь.
   — Я пока в тюрьме сидел, наблатыкался. Пришлось общаться в основном с ивритскими. Причину ты знаешь.
   — М-да, тюрьма пошла тебе на пользу.
   — Потом они меня позвали. Фазиль сказал, что я должен в гараже подложить в твою машину взрывчатку. Я сначала отказался, но разве против них попрёшь? Они бы меня убили.
   — А зачем тебе такая жизнь? — Натан достал сигареты. Макс поднёс ему зажигалку. — Откуда они могли знать, что моя машина сломается? Что её отвезут в гараж?
   — Точно сказать не могу, но думаю, что кто-то из твоих людей подстроил поломку. Нет, ты не думай, я не наговариваю, — испуганно залебезил Бык, увидев, как изменилось лицо Натана. — Я слышал, как Фазиль сказал Зэеву, что у него есть для этого дела человечек. Они же думают, что я на иврите ни бэ ни мэ, а я все понимаю и на ус мотаю. Я правду говорю.
   Натан повернулся к Рубину, но тот стоял молча, глядя в пол. Чёрный удивлённо смотрел то на Быка, то на телохранителей… Он ничего не мог понять. Макс с Рубиком своими мощными плечами подпирали стены, и тоже молчали. Их дело выполнять приказы, а не разбираться в хитросплетениях бизнеса.
   — Дальше, — мрачно процедил Натан.
   — Ну вот, а когда твоя машина попала в гараж, я пришёл туда, якобы, за тем, чтобы узнать цены на ремонт своего «жигуленка». Ну и незаметно подложил. Ты пойми, Натан, я не мог иначе. Они сказали, что никто ничего не узнает, что меня сразу отправят за границу… А иначе убьют не только меня, но и семью. Ты же знаешь, они не шутят.
   — Ты бы мог меня предупредить.
   — Не мог. За мной следили, постоянно следили.
   Натан встал, прошёлся от стены к стене, сел на табурет. Никто не прерывал напряжённое молчание. Из дальней комнаты доносился приглушённый голос Фазиля.
   — Что ты ещё рассказал Зэеву?
   — Клянусь, ничего. Сказал только, что у тебя крутые связи. А он говорит, что ходят слухи, будто ты украл общак и привёз его с собой. Что если тебя уберут, никто жалеть не станет.
   — Не даёт крысам покоя этот общак. Откуда он про него знает?
   — От Аарона Берга. У него свои связи в Союзе. Он наркоту поставляет в Молдавию и Украину через Румынию. У него там какой-то свой мост.
   — Абуджарбилей кто поддерживает?
   Бык пожал плечами, но как-то неуверенно, будто боялся ляпнуть что-нибудь лишнее.
   — Говори. Иначе не выйдешь отсюда.
   — Я не знаю точно, но Зэев говорил, что ты подсунул Рони какую-то шалаву, и что на этом можно сыграть. Что её можно перекупить, и если не получится от тебя избавиться, то убрать кого-нибудь из Абуджарбилей, а стрелки через эту бабу перекинуть на тебя. Мол, это ты её подсунул, тебе и отвечать.
   — Хитро! Но глупо. Ладно, что ещё?
   — Все вроде бы сказал, — Бык по-собачьи посмотрел на Натана. — Ты ведь ничего со мной не сделаешь? А?
   — Ты же хотел меня убить? Как же я теперь тебя отпущу? — Натан искренне недоумевал.
   — Натан, мы в Израиле, тебе не простят убийство! — чуть не взвыл Бык.
   — С чего ты взял, что я собираюсь тебя убивать? Достаточно будет, если ты останешься без яиц. Как думаете, мужики? — Натан повернулся к присутствующим.
   Охранники заулыбались, Михаил все так же, безучастно, смотрел на свои ботинки… Чёрный, кажется, начал врубаться в ситуацию, и теперь с презрением наблюдал за происходящим.
   — Ну, ладно. Пойдём, посмотрим на второго, — поднимаясь, сказал Натан. — Пристегните этого.
   Рубик пристегнул Быка наручниками к батарее под подоконником, и все вышли из кухни. В дальней комнате ничего не изменилось, только лицо Фазиля, висевшего на трубе, покраснело от натуги, пот заливал глаза, из уголков рта стекала слюна. Шломо сидел на подоконнике и грыз ногти. Эта его дурацкая привычка страшно раздражала Рубина, он все время делал ему замечания. Но у Шломо была ещё одна черта: он делал вид, что плохо понимает по-русски, когда ему это было нужно.
   — Ну, как тут дела? — спросил Натан, входя в комнату.
   — Беседер, — ответил Шломо. — Этот мудак предлагал мне миллион, чтоб я его отпустил.
   — Шекелей или долларов?
   — Я не спросил. Зачем мне его миллион? Я даже не знаю, что с ним делать, — Шломо перестал грызть ногти. — Он хотел сознание потерять, я ему не дал.
   — Зря. У него сознания нет, а потому, и терять нечего. Единственное, что он может потерять, это свою девственность. Верно, Фазиль? — Натан подошёл к нему вплотную. — Ну, что, сразу расколешься, или тебя по частям колоть надо? Стоп, ты сказал миллион? — он повернулся к Шломо. — Ну-ка, сбегай, принеси его «дипломат».
   — Ты много на себя берёшь, Натан, — прохрипел дагестанец, — я вор в законе, сходка тебе не простит, если со мной что-нибудь случится.
   — Это ты много на себя берёшь. А я ровно столько, сколько могу унести, — Натан взял принесённый Максом стул, сел и, глядя снизу вверх на Фазиля, спросил, — Как ты думаешь, тебя надолго хватит? Мне кажется, дня три подыхать будешь. А может больше. Сюда никто не придёт, не надейся. Так что колись, дружище, и не задерживай нас.
   Вошёл Шломо, неся маленький чемоданчик. Натан открыл. Он был доверху заполнен денежными банкнотами.
   Что ты теперь скажешь? — спросил он у дагестанца. — Твои? Или Зэев за меня заплатил? Давай, как на духу, может, жив останешься. Не обещаю, но и грех на душу не возьму.
   — Что я должен сказать? Что ты дерьмо? Так это известно.
   — Не передёргивай. Расскажи про свои связи с Зэевом. Про ваши планы в отношении меня. Как хотели убить, или подставить… Бык уже рассказал. Теперь твоя очередь. Давай, всё от начала до конца. Кто ещё стоит за Зэевом, от кого ещё подлянку ждать? Кто из моих людей на тебя работает? Кто из них крыса? Давай, мне некогда!
   — Ничего я не скажу. Зачем? Ты меня все равно хлопнешь. А если не ты, то Зэев.
   — Зэев далеко, а я вот, рядом. Но если не хочешь говорить, не надо, твоё дело, — равнодушно сказал Натан и сделал знак Рубику.
   Тот подошёл к Фазилю, и коротким ударом, почти без замаха, врезал его в солнечное сплетение. Фазиль задохнулся, побагровел, лицо исказилось от боли…
   — Ты поосторожнее, — заметил Натан, — помрёт, чего доброго…
   — Нет, не умрёт, — спокойно отозвался Рубик. — сейчас оклемается.
   Что-что, а бить он умел профессионально. Фазиль действительно пришёл в себя через пару минут. Натан с любопытством наблюдал за ним.
   — Очухался? То-то! Я слушаю.
   — Отстегни меня. Или боишься? Вас тут вон сколько, а я один.
   — Отстегните. Только присматривайте за ним. Он хитрый.
   Шломо достал ключи от наручников, подтащил табурет и освободил Фазиля. Тот, как подкошенный, рухнул на пол, стал растирать затёкшие руки.
   — Сука ты, Натан! — он трудом поднялся, сел на табурет. — Ты хоть знаешь, против кого прёшь?
   — Вот ты мне и расскажешь. Пойми, Фазиль, эту игру ты проиграл. Я не собираюсь ни убивать тебя, ни калечить. Возможно, ты уйдёшь отсюда живой и здоровый. Я только хочу знать, что вы задумали. С какого бока мне ждать неприятностей? Скоро состоится большая сходка, известные люди приедут, а вы хотите все поломать? Не советую.
   — Ты все никак не избавишься от российской ментальности, — сказал Фазиль. — Давно бы уже пора понять, что Израиль не Россия, здесь другие законы, со своим уставом в чужой монастырь не лезут. А ты, как медведь, ломаешь все на своём пути. То, что создавалось годами, ты хочешь изменить за один день. Не выйдет. Тебя переиграют. Ты пошёл против Зэева, залез в его карман. Твоя фирма перекупает чеки, но ты забыл, что «чёрный» рынок чеков принадлежит Розену! Многие бизнесы живут только благодаря ему. И ты хочешь все это изменить?! Один против всех? Не смеши меня.
   — Что-то разговорился, Фазиль, — сморщился Натан. — Да, мне не нравится, когда чеки нормальных людей перекупаются, перепродаются, и в итоге, какая-нибудь бабулька вместо трех шекелей должна уже три тысячи. Но ком зарабатываете? На нищих? Я лучше у тебя отниму и той же бабушке отдам.
   — Тоже мне, Робин Гуд нашёлся! — фыркнул Фазиль. — Забыл, что на тебе висит ворованный общак? Или думаешь, что время прошло и все забыли? Не надейся, не забыли. Даже если ты вернёшь всю сумму, все равно тебя четвертуют.
   — Успокойся. Никакого общака не существует. Давай ближе к делу. А то заговорились мы с тобой. Скоро вечер. Пора и честь знать.
   — Ладно. Скажу, — Фазиль помолчал, собираясь с мыслями. — Розен пошёл на соглашение с полицией. Именно поэтому меня выпустили, даже не предъявили обвинений. Полиции проще иметь дело с ним, чем с «русскими». Для них он свой, они его насквозь видят. А «русские» непонятны, они их боятся. За своё освобождение я обещал Зэеву помочь подставить тебя. А если не получится, убрать. Ты у меня тоже как кость в горле. Подставить тебя не вышло. Ты умный и хитрый. Убрать — тоже. Пока. Но ты совершил ошибку, подсунув Лидку Маркову братьям Абуджарбиль. Маркова давно у меня кормится, она сразу продала тебе. А может, как тот телёнок, просто хотела сосать двух маток.
   — Точнее, двух мужиков, — задумчиво проговорил Натан.
   — Можно сказать и так. Для неё не впервой. Сучка ещё та! Бык должен был сегодня замочить кого-нибудь из них, или Рони, или Ави. Лидка должна была бы свидетельствовать в полиции, что это ты их убил. Даже если бы убийство не было доказано, ты бы все равно сел лет на двадцать. Ты же знаешь нашу полицию. Им не нужны доказательства. Тебя просто не стали бы слушать. Зато шуму было бы на весь мир! Ещё бы, «русскую» мафию поймали! Как тебе расклад?
   — Неслабо! Кто из моих людей на тебя работает?
   — Не на меня, на Зэева, но этого я сказать не могу.
   — Не можешь или не хочешь?
   — Не могу. Не знаю. Честно, не знаю. Зэев внедрил кого-то к тебе, но кого?..
   — Ты говорил, что у тебя есть свой человечек в моей команде. Кто?
   — Я не продаю своих людей! — Фазиль гордо тряхнул головой, как застоявшийся конь, однако на Натана это не произвело впечатления.
   — У тебя есть выход? Начал, так договаривай. Впрочем, это неважно. Мы и без тебя найдём.
   Натан встал, начал ходить по комнате, что-то бормоча себе под нос. Фазиль не смотрел на него, он безразлично рассматривал грязную стенку. Казалось, его совершенно не интересует собственная судьба. Он знал, что, рассказав про Зэева, он поставил себя под удар. Если не Натан, то его достанет или Розен, или полиция. Единственный выход — бежать из Израиля. Куда угодно, хоть обратно в Союз. И там затеряться, начать все сначала. Деньги есть, может быть и получится. Поменяет имя, сделает пластическую операцию…
   — Ну что ж, — прервал его мысли Натан, — не будем ломать такую хорошую игру. Рубик, возьмёшь с собой Макса, поедете за Марковой, привезёте её сюда. Пусть она захватит какую-нибудь безделушку, подаренную ей Рони. И пристегните снова этого мудака.
   — Что ты задумал? — спросил Евгений.
   — Не ломай голову, Чёрный. Все будет окей! Миша, найди мне этого предателя, эту крысу! Сегодня же! Пока он не смылся.
   Рубин кивнул. Внизу, за окном, заурчал мотор джипа. Натан выбил кулаком доски, которыми было заколочено окно, и закричал:
   — Только быстро, ребята, одно колесо здесь, другое там! — потом повернулся к Евгению. — Не ожидал такого? Я тоже. Надо же, эта сучка меня продала!
   Он был искренне удивлён.
   — Помнишь, я тебя предупреждал, что ей нельзя доверять? — хмуро спросил Чёрный. — Не послушал.
   — Да-а, и на старуху бывает проруха, — засмеялся Натан, и вдруг, схватившись за голову, упал. Тело вытянулось, изо рта показалась пена, его начала бить жестокая дрожь…
   Женя сначала не понял, что с ним случилось, и только услышав скрежет зубов, он догадался, что это эпилептический припадок. Схватил какую-то деревяшку, валявшуюся на полу, обтёр её о брюки, и сунул Натану между зубов, чтобы тот не прикусил язык. Натан изгибался, из горла вырывался звериный рык, кулаки со страшной силой били в пол, поднимая тучи пыли, ногти до крови врезались в ладони… Слава богу, это продолжалось недолго. Тело в последний раз изогнулось дугой, последний раз вырвалось рычание, и он бессильно рухнул на пол. Фазиль, снова пристёгнутый к трубе, в изумлении смотрел на Натана. Чёрный спокойно ожидал, когда пройдёт приступ. В своё время, в госпитале, он насмотрелся на эпилептиков, и знал, что тут ничем не поможешь, надо дождаться окончания приступа. Натан медленно приходил в себя. Открыл глаза, бессмысленно посмотрел вокруг, остановил взгляд на Евгении… Потом попробовал встать. Но тело было слабым, неподвластным, он смог лишь немного приподнять руку. В комнату вбежал Шломо, который выходил посмотреть, как ведёт себя Бык.
   — Ма кара? Что случилось? — прошептал он, увидев Натана на полу.
   — Все в порядке, — ответил Евгений. — Помоги поднять.
   Они осторожно подняли Натана, усадили его на стул, прислонили спиной к стене. Он дышал хрипло, со свистом, глаза были закрыты, но приступ уже отступил. Наконец, Натан окончательно пришёл в себя, огляделся, и, увидев испуганного телохранителя, улыбнулся:
   — Не переживай, Шломо. Я жив. Бывает.
   — Ну, ты даёшь, Натан, — облегчённо вздохнул Чёрный, — предупреждать надо.
   — Извини, Женя. Перенервничал из-за этих сук, — он кивнул на Фазиля. — Долго я был без сознания?
   — Не очень. Как ты себя чувствуешь?
   — Уже ничего. Слабость только, но это скоро пройдёт.
   — Так ты эпилептик! — захохотал подвешенный Фазиль. — Вот это компашка подобралась! Кому скажи, не поверят!
   Натан пристально посмотрел на него, потом встал, подошёл вплотную. Зрачки потемнели, руки сжались в кулаки, лицо, и без того худое, обтянуло кожей… Казалось, на Фазиля смотрит голый череп.
   — Эй… Ты что… Оставь… — испуганно забормотал дагестанец.
   Натан, ни слова не говоря, изо всей силы, с широкого размаха, врезал ему в скулу. Тело Фазиля закачалось, как маятник, обмякло… Натан, не останавливаясь, стукнул его под дых, потом снова по зубам, снова под дых… Он бил не переставая, вымещая на нем всю свою злость, ярость, ненависть… Казалось, он не соображает, что делает.
   — Натан, остановись! Слышишь? — Шломо кинулся к боссу, схватил его за правую руку, с другой стороны повис Чёрный.
   Натан скинул их, как птенцов. Откуда только силы взялись!
   — Ты убьёшь его! — крикнул Евгений.
   Крик отрезвил Натана. Он глубоко вздохнул, руки безвольно повисли вдоль тела. Качаясь, как матрос на палубе, он прошёлся по комнате от окна к двери, сел на стул и сжал голову ладонями. Фазиль болтался на вытянутых руках, кожа на запястьях, где были наручники, слезла, обнажив белые кости… Шломо попытался его снять, но не удержал. Тело, безжизненно, с глухим стуком, упало на пол. Евгений прикоснулся к шее, в надежде нащупать пульс.
   — Ты его убил, — сказал он, поднимаясь с колен и отряхивая брюки. Натан промолчал. — Ты его убил! Слышишь? Ты убил его!
   Он толкнул Натана в плечо. Шломо испуганно топтался возле тела Фазиля, и что-то шептал на иврите. Рубин все это время спокойно сидел в углу. Его не касалось происходящее. Он не убивал. Он — всего лишь начальник охраны. Его дело охранять босса и выполнять приказы.
   — Убил? — как-то уж очень спокойно переспросил Натан. — Что ж, туда ему и дорога.
   — Ты что, Натан? Хочешь, чтобы нас всех посадили пожизненно? — Чёрный суетливо вытер руки, запачканные кровью дагестанца. — Ты же нас всех подставил!
   — У него все равно другой судьбы не было. Он должен был подохнуть! — Натан оглядел присутствующих. — Никто ничего не узнает. Ясно?
   — Его надо спрятать, — произнёс Рубин. — Отвезти подальше отсюда.
   — Дождёмся ребят. Мне нужна Маркова. Она — наш громоотвод, — сказал Натан и поднялся. — Что вы пересрали? Первый раз, что ли? Никто из вас не убивал?! Никого и никогда? Вы здесь все потенциальные убийцы!
   — Но ты же…
   — Заткнись, Чёрный! Пойди лучше, посмотри, как там Бык поживает. Можешь его обрадовать. Теперь Фазиль ему не страшен. Миша, набери Макса, узнай, где они?
   Рубин достал мобильный телефон, набрал номер.
   — Макс? Эйфо ата (где ты)? — выслушал сообщение, отключился и сказал. — Едут. С ними Маркова и Евреин. Через полчаса будут здесь.
   — Сашка Евреин? А ему что нужно? — удивился Натан. — Я, кажется, не говорил, чтоб его тоже брали.
   — Приказать, чтобы Евреина выкинули?
   — Подожди. Посмотрим, зачем он едет. Шломо, принеси бутылку воды из машины. В горле пересохло.
   Шломо вышел, а через секунду раздался его крик:
   — Бык! Бык сбежал, хара!
   Все бросились на кухню. На том месте, где сидел Бык, никого не было. Из стены торчали остатки сломанной батареи.
   — Вот, падла, стена прогнила, — изумился Рубин. — Шломо, догони его. С батареей на плече он никуда не денется.
   Шломо, как ошпаренный, бросился на улицу. Чёрный из окна видел, как он оглядывался, пытаясь определить, в какую сторону убежал Бык. Потом бросился вдоль по переулку, и исчез, свернув за угол. Евгений уже отходил от окна, когда краем глаза заметил какую-то тень в машине телохранителей.
   — Эй, мужики, кажется, Бык хочет джип угнать, — засмеялся он, показывая пальцем на улицу.
   — Э-э, да это он за миллионом полез, — расхохотался Натан. — Вот что называется, жадность фраера сгубила. Миша, сходи за этим воришкой.