Страница:
Элизабет почувствовала, как у нее учащенно забилось сердце. А затем ее настроение резко скакнуло вверх. Том не чувствует себя счастливым… Но какая же может быть причина? На работе у него все хорошо, со здоровьем тоже вроде бы нет проблем. Родители, насколько знала Элизабет, пребывают в добром здравии. Значит, он несчастлив в личной жизни. То есть у него нет женщины, которая могла бы сделать его счастливым. Это открытие пришлось Элизабет по душе. И, когда Том внезапно улыбнулся и позвал ее танцевать, она весело вспорхнула со стула и пошла с ним на танцплощадку.
И снова все было, как в «Вечернем блюзе». Руки Тома легонько сжимали плечи Элизабет и мягко скользили вдоль ее спины, заставляя ее трепетать от приливов страстного желания. Пылкие взгляды, которые Том время от времени бросал на Элизабет, туманили ей рассудок. А случайные прикосновения его губ к ее волосам заставляли ее вздрагивать и отчаянно желать большего: поцелуев, объятий, ласк. Голова Элизабет кружилась, пульс учащенно бился, щеки разрумянились. Она чувствовала себя пьяной от выпитого вина и близости Тома. Это состояние одновременно и радовало, и пугало ее. Чего было больше – радости или тревоги, – Элизабет не знала. Но одно она знала абсолютно точно: ей не хочется расставаться с Томом. И не просто не хочется, а ужасно не хочется.
Что со мной творится? – в очередной раз изумленно спросила она себя. Неужели я и вправду в него влюбилась? В человека, которого знаю со школьных времен и который никогда раньше не интересовал меня?! Невероятно!
Когда они выходили из «Страны грез», у Элизабет снова мелькнула надежда, что Том предложит ей поехать к нему домой. Но он ничего не сказал, а сразу поехал в сторону ее дома. Там он простился с ней и, пообещав позвонить в пятницу, уехал.
11
12
И снова все было, как в «Вечернем блюзе». Руки Тома легонько сжимали плечи Элизабет и мягко скользили вдоль ее спины, заставляя ее трепетать от приливов страстного желания. Пылкие взгляды, которые Том время от времени бросал на Элизабет, туманили ей рассудок. А случайные прикосновения его губ к ее волосам заставляли ее вздрагивать и отчаянно желать большего: поцелуев, объятий, ласк. Голова Элизабет кружилась, пульс учащенно бился, щеки разрумянились. Она чувствовала себя пьяной от выпитого вина и близости Тома. Это состояние одновременно и радовало, и пугало ее. Чего было больше – радости или тревоги, – Элизабет не знала. Но одно она знала абсолютно точно: ей не хочется расставаться с Томом. И не просто не хочется, а ужасно не хочется.
Что со мной творится? – в очередной раз изумленно спросила она себя. Неужели я и вправду в него влюбилась? В человека, которого знаю со школьных времен и который никогда раньше не интересовал меня?! Невероятно!
Когда они выходили из «Страны грез», у Элизабет снова мелькнула надежда, что Том предложит ей поехать к нему домой. Но он ничего не сказал, а сразу поехал в сторону ее дома. Там он простился с ней и, пообещав позвонить в пятницу, уехал.
11
Следующие два дня Элизабет прожила в волнующем ожидании предстоящего уик-энда. Находясь в возбужденном состоянии, она так усердно работала в четверг, что заслужила похвалу начальника. В пятницу Элизабет целый день хозяйствовала по дому. Правда, ближе к вечеру ее начало охватывать беспокойство. А вдруг Том снова не сможет провести со мной уик-энд? – думала она. Вдруг у него на работе снова случится аврал? При мысли об этом Элизабет впадала в состояние, близкое к отчаянию. Она просто не представляла, что будет делать эти два дня, если их свидание с Томом сорвется. Наверное, завоет волком от тоски. Можно было бы, конечно, сесть в поезд и махнуть в Питтсбург, но Элизабет не была уверена, что с ходу купит билеты на вечерний поезд. А ехать завтра будет уже поздно.
Однако беспокойство Элизабет оказалось напрасным. Том позвонил в половине седьмого вечера и сказал, что следующие два дня у него полностью свободны. Они договорились, что он заедет за Элизабет завтра, в десять утра. А потом они поедут в загородный пансионат, где пробудут до вечера воскресенья. Они поиграют в теннис в спортивном зале, поплавают в бассейне, сходят в сауну. Или, если позволит погода, будут гулять по лесу, дышать свежим сельским воздухом. А вечером пойдут в бар, ресторан или боулинг-клуб.
А что мы будем делать ночью? – вертелся на языке Элизабет волнующий ее вопрос. Но, разумеется, она его не задала. Там будет видно, сказала она себе. В любом случае уик-энд ожидал получиться интересным. Только бы Том не вел себя как тюфяк, который не понимает, чего хочет от него женщина.
А может, он просто не догадывается, что нравится мне? – внезапно мелькнуло в ее голове. И правда, откуда Тому было знать, что она влюбилась в него? Она ни словом не обмолвилась об этом, да и виду старалась не показывать. Возможно, Том даже не сомневается, что ее чувства к нему носят исключительно дружеский характер. Ведь две недели назад она категорично заявила, что едва ли когда-то влюбится в него, и столь быстрая перемена в ее отношении показалась бы ему нелогичной. В отличие от нее, Элизабет, Том уравновешенный человек, не склонный к иллюзиям. Наверное, ему и в голову не приходит, что она могла внезапно воспылать к нему пылкими чувствами.
Но что же ей все-таки делать? Показать, что он нравится ей как мужчина, или продолжать вести себя по-дружески? Этот вопрос весь вечер не давал Элизабет покоя. Однако она так и не пришла к определенному решению. Там будет видно, снова сказала она себе. Главное, им предстоит провести вместе целых два дня. Два очень интересных, насыщенных дня, которые, несомненно, сблизят их с Томом.
Проснувшись в восемь утра по звонку будильника, Элизабет принялась деятельно готовиться к приезду Тома. Вещи были собраны с вечера, и поэтому она занялась своим внешним видом. Так как они ехали за город, Элизабет решила одеться по-спортивному, но с долей элегантности. Она облачилась в узкие черные джинсы и облегающий бордовый свитер с закрытым высоким воротом. Этот цвет очень шел к ее каштановым волосам и карим глазам и делал лицо чуть бледнее, чем оно было на самом деле. Из украшений Элизабет выбрала небольшие золотые сережки в виде цветка с гранатовой серединкой и золотую же цепочку с плоскими звеньями. Конечно, надевать золото к одежде спортивного типа считается несколько дурным тоном, но Элизабет хотелось выглядеть нарядной. Следуя этой цели, она тщательно подкрасилась. Припудрила лицо, нанесла на скулы персиковые румяна, а на веки – золотисто-коричневые тени. Потом аккуратно накрасила ресницы водостойкой тушью и нанесла на губы темно-красную помаду с легким золотистым блеском.
Посмотрев на себя в зеркало, Элизабет нашла, что выглядит весьма недурно. Оставалось подвить плойкой челку и кончики волос, а затем расчесать их, придав естественный вид. Покончив с этим занятием, Элизабет сварила кофе, налила его в чашку, вернулась в гостиную и стала ждать звонка Тома, неспешно потягивая кофе.
В десять часов она начала испытывать нешуточное беспокойство. Обычно Том был пунктуален и не имел привычки опаздывать. В течение следующих двадцати минут в голове Элизабет пронеслись десятки пугающих мыслей и предположений, начиная с того, что Тома срочно вызвали в больницу, и заканчивая тем, что он раздумал с ней встречаться. Но вот наконец раздался дверной звонок. Едва не уронив чашку от волнения, Элизабет бросилась к дверям.
– О, Том! – выдохнула она одновременно с облегчением и упреком. – Я уж было подумала, что у тебя снова случился аврал!
– У меня, слава богу, не случился, – ответил он, проходя в прихожую и целуя Элизабет в щеку. – А вот в городе творится что-то невероятное.
– Бог ты мой! Неужели какой-нибудь теракт?
– Успокойся, все не так страшно. Просто… А ты что, ничего не знаешь? – удивленно спросил Том.
– Нет, – растерянно промолвила Элизабет. – Я не включала сегодня телевизор.
– А его и не надо включать. Просто посмотри в окно.
Недоуменно пожав плечами, Элизабет подошла к окну. И пораженно ахнула. На улице было белым-бело. Бледно-серое, почти белое небо, затянутое непроглядными тучами, и снег. И не просто снег, а высокие сугробы. Они громоздились на дорогах и тротуарах, мешая движению. Правда, на тротуарах энергично трудилась бригада дворников, а по проезжей части шустро двигались снегоочистительные машины. Но расчистить такие заносы все равно было нелегко.
– Ну и ну! – покачала головой Элизабет. – И когда же это так намело?
– За ночь. Снегопад начался после полуночи и продолжался до самого утра. Паршивое дело. Температура плюсовая, к вечеру все это начнет таять.
– Представляю, что будет твориться на улицах! Да мы просто утонем!
– Да уж, хорошего мало. – Том подошел к Элизабет и виновато заглянул ей в глаза. – Теперь ты понимаешь, почему я опоздал? Я выехал рано, но из-за заносов не мог пробиться.
– Удивительно, что ты вообще пробился по такому снегу. А как твоя машина? С ней все в порядке?
– Все нормально. Я двигался за трактором, по расчищенной полосе.
– Значит, с загородной поездкой ничего не выйдет? – спросила Элизабет без особого, впрочем, огорчения. Главным для нее было то, что Том приехал. А где и как они проведут этот день, не имело значения.
– Почему не выйдет? – возразил Том. – Я думаю, через час-другой дороги полностью расчистят и мы сможем ехать, куда нам надо. А пока можем посидеть у тебя, попить кофе и поболтать.
– Верно, – с улыбкой согласилась Элизабет. – Что ж, раздевайся и устраивайся. Я сейчас сварю кофе и приготовлю пару сандвичей.
– Отлично, – улыбнулся Том.
Пока Элизабет возилась на кухне, Том пытался проанализировать их короткий разговор, а также интонации голоса Элизабет и выражения ее лица. И пришел к двум, весьма лестным для себя выводам. Во-первых, Элизабет ужасно обрадовалась его появлению. Больше того, она всполошилась из-за его опоздания, даже расстроилась. А это означает, что она ждала его и хотела с ним увидеться. А во-вторых, известие о заносах ничуть не огорчило Элизабет. А это означает, что ей все равно, поедут ли они куда-то или будут сидеть дома. Сведя воедино два этих вывода, Том пришел к заключению, что для Элизабет гораздо важнее факт его нахождения рядом с ней, чем развлечения. Проще говоря, ей был нужен он, а не загородная поездка или поход в ресторан.
Ну и что же все это означает? – взволнованно спросил себя Том. Уж не начала ли она испытывать ко мне какие-то серьезные чувства?
Тому ужасно хотелось так думать, но он страшно боялся ошибиться. А потому решил держаться с Элизабет в той же дружески непринужденной манере, что и в прошлый раз. Не стоит рисковать, благоразумно решил он. Пусть Элизабет сначала как-то проявит свои чувства. Иначе он может оказаться отброшенным на позиции двухнедельной давности.
Вскоре Элизабет принесла кофе и сандвичи. Усевшись в креслах по обе стороны низенького столика, Том и Элизабет завели разговор. Говорили они большей частью о погоде и о работе. То есть на общие, ничего не значащие темы. Но за время получасовой беседы Том успел присмотреться к Элизабет. И с удивлением заметил, что сегодня она очень тщательно оделась и причесалась. И даже накрасилась, что казалось совершенно излишним для загородного отдыха. Учитывая тот факт, что Элизабет весьма умеренно пользовалась косметикой, все это показалось Тому очень подозрительным. Ради чего Элизабет так тщательно нарядилась? И не просто тщательно, а достаточно броско, так, чтобы подчеркнуть достоинства своей яркой внешности? Неужели она хотела привлечь его внимание? От таких мыслей сердце Тома учащенно забилось, а к лицу прихлынула кровь. Чтобы Элизабет не заметила его волнения, он сделал вид, будто ему стало жарко, и попросил открыть форточку.
– Ну как я и говорил! – воскликнул он, подойдя к окну. – Температура выше нуля, и, кажется, порядком выше. К вечеру улицы просто утонут в воде.
– Хоть бы к понедельнику чуть подсохло, – с беспокойством сказала Элизабет. – А не то я просто не представляю, как доберусь на работу.
– Да уж! – усмехнулся Том. Потом посмотрел на часы и спросил: – Ну что, может, поедем? Я думаю, загородные шоссе уже расчистили.
– Поедем, – без особого энтузиазма согласилась Элизабет.
Честно говоря, ей не очень хотелось тащиться за город по такой слякоти. Тем более что прогулка по лесу теперь заведомо не могла состояться. Элизабет предпочла бы вообще не выбираться из теплой квартиры. Зачем куда-то ехать, когда и здесь можно хорошо провести время? Они могли бы позвонить в пиццерию и заказать огромную пиццу. Или даже разориться на ресторанные блюда. Но Тому, как видно, не сиделось на месте.
Похоже, его гораздо больше интересуют внешние впечатления, чем я, с досадой подумала Элизабет. Ему мало моего общества, ему нужны развлечения. Этот дурацкий спортивный зал и не менее дурацкий бассейн!
В глубине души Элизабет удивлялась своему настрою. На самом деле она обожала плавать в бассейне, да и противницей игры в теннис никогда не была. Но сейчас такое времяпрепровождение казалось ей скучным и пустым. Она бы предпочла задушевную беседу у камина или… другое, не менее интересное занятие. Но делать было нечего. Не могла же она сказать Тому, что хочет быть только наедине с ним, а где – ей безразлично. В этом случае он может задать ей вполне резонный вопрос, на который ей будет непросто ответить. Не потому, что она не знала ответа, а потому, что такие вещи нельзя говорить мужчине, не убедившись, что ты ему небезразлична. Эту горькую истину Элизабет познала на собственном опыте.
Если бы Элизабет могла прочитать мысли Тома, она была бы изумлена тем, насколько они сходятся с ее мыслями. Потому что Том точно так же не горел желанием ехать за город. Так же, как и Элизабет, он хотел провести день и вечер дома, у теплого камина. И именно поэтому так торопился с отъездом! Его стремление поскорее выехать объяснялось очень просто: Том надеялся, что загородные шоссе еще не успели расчистить и они не смогут проехать к нужному месту. И тогда им ничего не останется, как повернуть назад и двинуться домой. Только лучше не к Элизабет, а к нему.
Расчет Тома оказался верным. Стоило им добраться до окружной дороги, как они заметили впереди целое столпотворение машин: и легковых, и грузовых, и даже огромных неповоротливых фур. Все эти автомобили ждали, пока будет расчищена дорога. И, судя по всему, ждать им предстояло еще очень и очень долго.
– Приехали! – иронично объявил Том, разворачиваясь. – А теперь можно смело ехать обратно!
– И куда мы теперь? – спросила Элизабет. – Ты собираешься искать другую дорогу?
– Увы, Бет, это совершенно бесполезно, – убежденно ответил Том. – Потому что такие же пробки будут на всех загородных дорогах. Похоже, наша затея накрылась. – Он бросил на Элизабет беглый пытливый взгляд. – Но в этот раз я, ей-богу, не виноват. Кто мог знать, что погода подкинет нам такой неприятный сюрприз?
Или, напротив, приятный, подумала Элизабет, слегка покраснев при этой мысли.
Выбравшись из длинного ряда автомобилей, Том остановился на обочине, заглушил мотор и повернулся к Элизабет.
– Итак, – произнес он, поглядывая на нее с какой-то непонятной, несколько вызывающей веселостью, – в вожделенный пансионат с бассейном мы сегодня не попали. Но ведь это не означает, что наш отдых отменяется, не так ли? У нас впереди целых два свободных дня, которые лично я намерен провести с пользой, то есть как следует расслабиться и отдохнуть. А ты?
– Я тоже, – с глуповатой улыбкой ответила Элизабет.
– Вот и отлично. Значит, нам надо придумать новый план проведения досуга. Что ты предлагаешь, Бет?
– Я? Даже не знаю… – Элизабет вдруг почувствовала, что ее лицо начинает гореть. Она прекрасно знала, чего хочет, но не решалась сказать об этом Тому. Ей не хотелось навязывать ему свое мнение, и потом, она опасалась, что он превратно истолкует ее предложение провести день у него дома. Точнее, не превратно, а абсолютно правильно, но от этого ей не стало бы легче.
– Что ж, в таком случае… – Том сделал небольшую паузу, а затем решительно выпалил: – В таком случае я предлагаю поехать ко мне домой. Бассейна у меня, правда, нет, но зато есть огромная ванна и камин в гостиной. Позвоним в ближайший ресторан, закажем чего-нибудь вкусненького. А по дороге купим вина и фруктов… Ну как, Бет? Ты согласна?
– Да, – ответила она чуть слышным голосом.
– Отлично! Значит, едем ко мне.
Резко нажав на газ, Том вывел машину на проезжую часть. На Элизабет он больше не смотрел, сосредоточив внимание на дороге. И она была очень рада этому. Ей совсем не хотелось, чтобы Том заметил ее смятенное, взволнованное состояние. Тем более что Элизабет никак не могла успокоиться. Они едут к Тому домой, чтобы провести там целый день и вечер. А может, и не только день… Но заглядывать так далеко Элизабет не решалась. Пусть все идет своим чередом, а там будет видно, в очередной раз за сегодняшний день подумала она.
Элизабет даже не подозревала, что Том, такой спокойный и невозмутимый с виду, находится в таком же возбужденном состоянии, как и она сама. И именно поэтому смотрел на дорогу, а не на нее. Ему не хотелось, чтобы она заметила его волнение. Пусть лучше теряется в догадках. А Элизабет, похоже, и правда терялась в догадках. Что ж, пускай немного помучается, не все же ей его мучить! К тому же Том еще не был до конца уверен в том, что она испытывает к нему теплые чувства. Кто знает, может, она приняла его предложение без всякой задней мысли? Он должен вести себя сдержанно, пока не убедится в верности своего предположения. Иначе все пойдет насмарку.
Однако беспокойство Элизабет оказалось напрасным. Том позвонил в половине седьмого вечера и сказал, что следующие два дня у него полностью свободны. Они договорились, что он заедет за Элизабет завтра, в десять утра. А потом они поедут в загородный пансионат, где пробудут до вечера воскресенья. Они поиграют в теннис в спортивном зале, поплавают в бассейне, сходят в сауну. Или, если позволит погода, будут гулять по лесу, дышать свежим сельским воздухом. А вечером пойдут в бар, ресторан или боулинг-клуб.
А что мы будем делать ночью? – вертелся на языке Элизабет волнующий ее вопрос. Но, разумеется, она его не задала. Там будет видно, сказала она себе. В любом случае уик-энд ожидал получиться интересным. Только бы Том не вел себя как тюфяк, который не понимает, чего хочет от него женщина.
А может, он просто не догадывается, что нравится мне? – внезапно мелькнуло в ее голове. И правда, откуда Тому было знать, что она влюбилась в него? Она ни словом не обмолвилась об этом, да и виду старалась не показывать. Возможно, Том даже не сомневается, что ее чувства к нему носят исключительно дружеский характер. Ведь две недели назад она категорично заявила, что едва ли когда-то влюбится в него, и столь быстрая перемена в ее отношении показалась бы ему нелогичной. В отличие от нее, Элизабет, Том уравновешенный человек, не склонный к иллюзиям. Наверное, ему и в голову не приходит, что она могла внезапно воспылать к нему пылкими чувствами.
Но что же ей все-таки делать? Показать, что он нравится ей как мужчина, или продолжать вести себя по-дружески? Этот вопрос весь вечер не давал Элизабет покоя. Однако она так и не пришла к определенному решению. Там будет видно, снова сказала она себе. Главное, им предстоит провести вместе целых два дня. Два очень интересных, насыщенных дня, которые, несомненно, сблизят их с Томом.
Проснувшись в восемь утра по звонку будильника, Элизабет принялась деятельно готовиться к приезду Тома. Вещи были собраны с вечера, и поэтому она занялась своим внешним видом. Так как они ехали за город, Элизабет решила одеться по-спортивному, но с долей элегантности. Она облачилась в узкие черные джинсы и облегающий бордовый свитер с закрытым высоким воротом. Этот цвет очень шел к ее каштановым волосам и карим глазам и делал лицо чуть бледнее, чем оно было на самом деле. Из украшений Элизабет выбрала небольшие золотые сережки в виде цветка с гранатовой серединкой и золотую же цепочку с плоскими звеньями. Конечно, надевать золото к одежде спортивного типа считается несколько дурным тоном, но Элизабет хотелось выглядеть нарядной. Следуя этой цели, она тщательно подкрасилась. Припудрила лицо, нанесла на скулы персиковые румяна, а на веки – золотисто-коричневые тени. Потом аккуратно накрасила ресницы водостойкой тушью и нанесла на губы темно-красную помаду с легким золотистым блеском.
Посмотрев на себя в зеркало, Элизабет нашла, что выглядит весьма недурно. Оставалось подвить плойкой челку и кончики волос, а затем расчесать их, придав естественный вид. Покончив с этим занятием, Элизабет сварила кофе, налила его в чашку, вернулась в гостиную и стала ждать звонка Тома, неспешно потягивая кофе.
В десять часов она начала испытывать нешуточное беспокойство. Обычно Том был пунктуален и не имел привычки опаздывать. В течение следующих двадцати минут в голове Элизабет пронеслись десятки пугающих мыслей и предположений, начиная с того, что Тома срочно вызвали в больницу, и заканчивая тем, что он раздумал с ней встречаться. Но вот наконец раздался дверной звонок. Едва не уронив чашку от волнения, Элизабет бросилась к дверям.
– О, Том! – выдохнула она одновременно с облегчением и упреком. – Я уж было подумала, что у тебя снова случился аврал!
– У меня, слава богу, не случился, – ответил он, проходя в прихожую и целуя Элизабет в щеку. – А вот в городе творится что-то невероятное.
– Бог ты мой! Неужели какой-нибудь теракт?
– Успокойся, все не так страшно. Просто… А ты что, ничего не знаешь? – удивленно спросил Том.
– Нет, – растерянно промолвила Элизабет. – Я не включала сегодня телевизор.
– А его и не надо включать. Просто посмотри в окно.
Недоуменно пожав плечами, Элизабет подошла к окну. И пораженно ахнула. На улице было белым-бело. Бледно-серое, почти белое небо, затянутое непроглядными тучами, и снег. И не просто снег, а высокие сугробы. Они громоздились на дорогах и тротуарах, мешая движению. Правда, на тротуарах энергично трудилась бригада дворников, а по проезжей части шустро двигались снегоочистительные машины. Но расчистить такие заносы все равно было нелегко.
– Ну и ну! – покачала головой Элизабет. – И когда же это так намело?
– За ночь. Снегопад начался после полуночи и продолжался до самого утра. Паршивое дело. Температура плюсовая, к вечеру все это начнет таять.
– Представляю, что будет твориться на улицах! Да мы просто утонем!
– Да уж, хорошего мало. – Том подошел к Элизабет и виновато заглянул ей в глаза. – Теперь ты понимаешь, почему я опоздал? Я выехал рано, но из-за заносов не мог пробиться.
– Удивительно, что ты вообще пробился по такому снегу. А как твоя машина? С ней все в порядке?
– Все нормально. Я двигался за трактором, по расчищенной полосе.
– Значит, с загородной поездкой ничего не выйдет? – спросила Элизабет без особого, впрочем, огорчения. Главным для нее было то, что Том приехал. А где и как они проведут этот день, не имело значения.
– Почему не выйдет? – возразил Том. – Я думаю, через час-другой дороги полностью расчистят и мы сможем ехать, куда нам надо. А пока можем посидеть у тебя, попить кофе и поболтать.
– Верно, – с улыбкой согласилась Элизабет. – Что ж, раздевайся и устраивайся. Я сейчас сварю кофе и приготовлю пару сандвичей.
– Отлично, – улыбнулся Том.
Пока Элизабет возилась на кухне, Том пытался проанализировать их короткий разговор, а также интонации голоса Элизабет и выражения ее лица. И пришел к двум, весьма лестным для себя выводам. Во-первых, Элизабет ужасно обрадовалась его появлению. Больше того, она всполошилась из-за его опоздания, даже расстроилась. А это означает, что она ждала его и хотела с ним увидеться. А во-вторых, известие о заносах ничуть не огорчило Элизабет. А это означает, что ей все равно, поедут ли они куда-то или будут сидеть дома. Сведя воедино два этих вывода, Том пришел к заключению, что для Элизабет гораздо важнее факт его нахождения рядом с ней, чем развлечения. Проще говоря, ей был нужен он, а не загородная поездка или поход в ресторан.
Ну и что же все это означает? – взволнованно спросил себя Том. Уж не начала ли она испытывать ко мне какие-то серьезные чувства?
Тому ужасно хотелось так думать, но он страшно боялся ошибиться. А потому решил держаться с Элизабет в той же дружески непринужденной манере, что и в прошлый раз. Не стоит рисковать, благоразумно решил он. Пусть Элизабет сначала как-то проявит свои чувства. Иначе он может оказаться отброшенным на позиции двухнедельной давности.
Вскоре Элизабет принесла кофе и сандвичи. Усевшись в креслах по обе стороны низенького столика, Том и Элизабет завели разговор. Говорили они большей частью о погоде и о работе. То есть на общие, ничего не значащие темы. Но за время получасовой беседы Том успел присмотреться к Элизабет. И с удивлением заметил, что сегодня она очень тщательно оделась и причесалась. И даже накрасилась, что казалось совершенно излишним для загородного отдыха. Учитывая тот факт, что Элизабет весьма умеренно пользовалась косметикой, все это показалось Тому очень подозрительным. Ради чего Элизабет так тщательно нарядилась? И не просто тщательно, а достаточно броско, так, чтобы подчеркнуть достоинства своей яркой внешности? Неужели она хотела привлечь его внимание? От таких мыслей сердце Тома учащенно забилось, а к лицу прихлынула кровь. Чтобы Элизабет не заметила его волнения, он сделал вид, будто ему стало жарко, и попросил открыть форточку.
– Ну как я и говорил! – воскликнул он, подойдя к окну. – Температура выше нуля, и, кажется, порядком выше. К вечеру улицы просто утонут в воде.
– Хоть бы к понедельнику чуть подсохло, – с беспокойством сказала Элизабет. – А не то я просто не представляю, как доберусь на работу.
– Да уж! – усмехнулся Том. Потом посмотрел на часы и спросил: – Ну что, может, поедем? Я думаю, загородные шоссе уже расчистили.
– Поедем, – без особого энтузиазма согласилась Элизабет.
Честно говоря, ей не очень хотелось тащиться за город по такой слякоти. Тем более что прогулка по лесу теперь заведомо не могла состояться. Элизабет предпочла бы вообще не выбираться из теплой квартиры. Зачем куда-то ехать, когда и здесь можно хорошо провести время? Они могли бы позвонить в пиццерию и заказать огромную пиццу. Или даже разориться на ресторанные блюда. Но Тому, как видно, не сиделось на месте.
Похоже, его гораздо больше интересуют внешние впечатления, чем я, с досадой подумала Элизабет. Ему мало моего общества, ему нужны развлечения. Этот дурацкий спортивный зал и не менее дурацкий бассейн!
В глубине души Элизабет удивлялась своему настрою. На самом деле она обожала плавать в бассейне, да и противницей игры в теннис никогда не была. Но сейчас такое времяпрепровождение казалось ей скучным и пустым. Она бы предпочла задушевную беседу у камина или… другое, не менее интересное занятие. Но делать было нечего. Не могла же она сказать Тому, что хочет быть только наедине с ним, а где – ей безразлично. В этом случае он может задать ей вполне резонный вопрос, на который ей будет непросто ответить. Не потому, что она не знала ответа, а потому, что такие вещи нельзя говорить мужчине, не убедившись, что ты ему небезразлична. Эту горькую истину Элизабет познала на собственном опыте.
Если бы Элизабет могла прочитать мысли Тома, она была бы изумлена тем, насколько они сходятся с ее мыслями. Потому что Том точно так же не горел желанием ехать за город. Так же, как и Элизабет, он хотел провести день и вечер дома, у теплого камина. И именно поэтому так торопился с отъездом! Его стремление поскорее выехать объяснялось очень просто: Том надеялся, что загородные шоссе еще не успели расчистить и они не смогут проехать к нужному месту. И тогда им ничего не останется, как повернуть назад и двинуться домой. Только лучше не к Элизабет, а к нему.
Расчет Тома оказался верным. Стоило им добраться до окружной дороги, как они заметили впереди целое столпотворение машин: и легковых, и грузовых, и даже огромных неповоротливых фур. Все эти автомобили ждали, пока будет расчищена дорога. И, судя по всему, ждать им предстояло еще очень и очень долго.
– Приехали! – иронично объявил Том, разворачиваясь. – А теперь можно смело ехать обратно!
– И куда мы теперь? – спросила Элизабет. – Ты собираешься искать другую дорогу?
– Увы, Бет, это совершенно бесполезно, – убежденно ответил Том. – Потому что такие же пробки будут на всех загородных дорогах. Похоже, наша затея накрылась. – Он бросил на Элизабет беглый пытливый взгляд. – Но в этот раз я, ей-богу, не виноват. Кто мог знать, что погода подкинет нам такой неприятный сюрприз?
Или, напротив, приятный, подумала Элизабет, слегка покраснев при этой мысли.
Выбравшись из длинного ряда автомобилей, Том остановился на обочине, заглушил мотор и повернулся к Элизабет.
– Итак, – произнес он, поглядывая на нее с какой-то непонятной, несколько вызывающей веселостью, – в вожделенный пансионат с бассейном мы сегодня не попали. Но ведь это не означает, что наш отдых отменяется, не так ли? У нас впереди целых два свободных дня, которые лично я намерен провести с пользой, то есть как следует расслабиться и отдохнуть. А ты?
– Я тоже, – с глуповатой улыбкой ответила Элизабет.
– Вот и отлично. Значит, нам надо придумать новый план проведения досуга. Что ты предлагаешь, Бет?
– Я? Даже не знаю… – Элизабет вдруг почувствовала, что ее лицо начинает гореть. Она прекрасно знала, чего хочет, но не решалась сказать об этом Тому. Ей не хотелось навязывать ему свое мнение, и потом, она опасалась, что он превратно истолкует ее предложение провести день у него дома. Точнее, не превратно, а абсолютно правильно, но от этого ей не стало бы легче.
– Что ж, в таком случае… – Том сделал небольшую паузу, а затем решительно выпалил: – В таком случае я предлагаю поехать ко мне домой. Бассейна у меня, правда, нет, но зато есть огромная ванна и камин в гостиной. Позвоним в ближайший ресторан, закажем чего-нибудь вкусненького. А по дороге купим вина и фруктов… Ну как, Бет? Ты согласна?
– Да, – ответила она чуть слышным голосом.
– Отлично! Значит, едем ко мне.
Резко нажав на газ, Том вывел машину на проезжую часть. На Элизабет он больше не смотрел, сосредоточив внимание на дороге. И она была очень рада этому. Ей совсем не хотелось, чтобы Том заметил ее смятенное, взволнованное состояние. Тем более что Элизабет никак не могла успокоиться. Они едут к Тому домой, чтобы провести там целый день и вечер. А может, и не только день… Но заглядывать так далеко Элизабет не решалась. Пусть все идет своим чередом, а там будет видно, в очередной раз за сегодняшний день подумала она.
Элизабет даже не подозревала, что Том, такой спокойный и невозмутимый с виду, находится в таком же возбужденном состоянии, как и она сама. И именно поэтому смотрел на дорогу, а не на нее. Ему не хотелось, чтобы она заметила его волнение. Пусть лучше теряется в догадках. А Элизабет, похоже, и правда терялась в догадках. Что ж, пускай немного помучается, не все же ей его мучить! К тому же Том еще не был до конца уверен в том, что она испытывает к нему теплые чувства. Кто знает, может, она приняла его предложение без всякой задней мысли? Он должен вести себя сдержанно, пока не убедится в верности своего предположения. Иначе все пойдет насмарку.
12
Оказавшись дома, Том первым делом позвонил в ресторан и сделал заказ. Потом пошел в кладовку и, к огромному изумлению Элизабет, принес оттуда большую охапку дров.
– Будем топить камин! – торжественно объявил он, опуская поленья рядом с каминной решеткой.
Элизабет пораженно покачала головой.
– Я думала, что камин не рабочий, а только для интерьера. У одних моих знакомых есть такой. А он, оказывается, еще и топится?
– Ага. Только я еще ни разу его не топил.
– А дрова откуда?
– Остались от прежнего владельца. Он иногда топил камин, не столько, правда, для тепла, сколько для экзотики.
– Прямо как в Англии! – усмехнулась Элизабет. Потом бросила взгляд за окно, посмотрела на часы и удивленно присвистнула. – Ты не поверишь, но еще только половина второго. А такая темень на улице, будто уже глубокий вечер!
– Ну и прекрасно, – невозмутимо отозвался Том. – Значит, устроим вечер в английском стиле. С горящим камином, свечами и глинтвейном.
– С камином понятно, а где взять свечи и глинтвейн?
– Не беспокойся, у меня все схвачено, – лукаво подмигнул он.
Полчаса спустя они сидели в креслах у пылающего камина, любовались игрой свечей на опущенных занавесках и пили глинтвейн. Элизабет не переставала удивляться. В запасниках Тома нашлись не только дрова, но и целая связка розовых витиеватых свечей, а также четыре бронзовых подсвечника. А еще у него имелись пряности, с которыми он сделал глинтвейн, причем так ловко и быстро, что Элизабет и глазом моргнуть не успела.
– Том Хантер, да ты у нас просто образец хозяйственности и практичности, – промолвила она, изумленно покачивая головой. И глубокомысленно прибавила: – Подумать только, как иной раз меняются люди!
Том посмотрел на нее с добродушной усмешкой.
– Элизабет Джемисон, должен тебе сказать, что ты крайне невнимательна. У тебя в одно ухо влетает, а в другое вылетает. Я ведь уже говорил тебе, что я вовсе не изменился, а всегда был таким. Разницу составляет лишь возраст и уровень доходов.
– Но тогда почему я этого не замечала? – возразила Элизабет. – И не только я, но и другие тоже, – прибавила она для пущей убедительности.
– Не знаю. Наверное, вы просто ко мне не присматривались.
– Но ведь такие вещи, как практичность и самостоятельность, и без присмотра бросаются в глаза!
– Не думаю, – возразил Том. – Потому что в таком случае и противоположные качества тоже должны бросаться в глаза. То есть несамостоятельность и разгильдяйство. А много ли женщин замечает эти качества в мужчинах до начала близких отношений? Пожалуй, нет.
– Да, ты прав, – согласилась Элизабет. – Мы очень часто ошибаемся в своих избранниках. Но ведь и мужчины тоже ошибаются в женщинах!
– Конечно, ведь все мы живые люди и склонны принимать желаемое за действительное. Главное – вовремя понять, что представляет собой человек, и не наделать серьезных ошибок.
Элизабет посмотрела на Тома с легким прищуром.
– Ну, ты-то, наверное, редко ошибешься в людях!
– Надеюсь, – с усмешкой ответил Том. – Во всяком случае, стараюсь не доверяться тем, кто вызывает у меня сомнения.
– Интересно, не по этой ли причине у тебя нет постоянной подружки? – Вопрос вырвался непроизвольно, и Элизабет тут же пожалела о нем. Во-первых, задавать такие вопросы было ужасно бестактно с ее стороны. А во-вторых, Элизабет вдруг стало не на шутку страшно. Что, если Том сейчас возьмет и заявит, что она ошибается и что у него есть постоянная подружка? Элизабет просто не представляла, как воспримет это известие. Хотя играть в недомолвки тоже было глупо, все равно что прятать голову под крылом, чтобы не видеть грозящей опасности.
Словно в подтверждение худших опасений Элизабет, Том долго молчал, а потом спокойным, невыразительным голосом спросил:
– Почему ты уверена, что у меня нет постоянной женщины?
– Почему? – в замешательстве переспросила Элизабет. – А… Да нет, я в этом вовсе не уверена, просто мне так кажется.
– Почему?
– Потому… ну… потому, что тогда ты, наверное, не встречался бы со мной, – выпалила Элизабет на одном дыхании. – Ведь это, наверное, никому не понравится, да?
– А варианта с замужней женщиной ты не допускаешь?
– Что? – Элизабет вдруг почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Итак, ее опасения оказались обоснованными. Том крутит роман с замужней женщиной. Вероятно, с кем-то из бывших пациенток. С женщиной, которая или не хочет, или пока не может развестись с мужем. Возможно, она живет не в Нью-Йорке, а в другом городе и Том встречается с ней нечасто. Но ведь «нечасто» вовсе не означает «нерегулярно». И уж тем более не означает отсутствия сильной привязанности или даже любви… Проклятье!
– Черт возьми, Бет, что с тобой происходит?! – донесся до нее взволнованный голос Тома. – Да на тебе просто лица нет! Может, ты перегрелась у камина?
– Что? Перегрелась? – Из горла Элизабет вырвался истеричный смешок. – О да, конечно же я перегрелась! Но ничего страшного, со мной уже все в порядке. – Она вскинула голову и с дружелюбной, чуть насмешливой улыбкой, за которой надеялась скрыть охватившее ее волнение, посмотрела на Тома. – Так-так, многоуважаемый доктор Хантер! Значит, вы встречаетесь с замужней женщиной? Надо отдать вам должное, вы очень рисковый человек! И не относитесь к тем, кто ищет в жизни легких путей.
Какое-то время Том с любопытством смотрел на Элизабет, а потом вдруг расхохотался.
– О господи, Бет, ну ты и фантазерка! – воскликнул он, покачивая головой. – Это же надо было придумать! Я только выдвинул предположение, а ты уже развила из него целую историю, да еще и надлежащие выводы сделала. Потрясающий полет фантазии!
Элизабет ощутила, как ее лицо заливает краска. Ей хотелось провалиться сквозь землю. И как она могла сморозить такую глупость?! Ведь Том и правда не говорил, что встречается с замужней женщиной, он всего лишь задал ей вопрос. Он сказал «варианта», а ее ревнивое воображение уже нарисовало ей чудовищные картины. Но больше всего Элизабет боялась, что теперь Том догадался, что она неравнодушна к нему. Она слишком бурно отреагировала на его слова, и он не мог не понять, что это неспроста.
– Перестань надо мной насмехаться, Том! – сердито закричала она, вскакивая с кресла. – Или… или я сейчас уйду! – прибавила она с отчаянной, злой решимостью.
Выражение его лица мгновенно изменилось. В глазах не осталось и тени насмешки. Напротив, теперь в них было написано раскаяние и какое-то непонятное Элизабет беспокойство. Несколько секунд он молча смотрел на нее, словно не зная, как начать разговор, потом порывисто встал и шагнул ей навстречу.
– Ну что ты, Бет, я ведь совсем не хотел тебя обидеть, – проговорил он, осторожно беря ее за руку. – Извини, если так получилось, но я, право, не думал, что ты обидишься.
– А надо было думать! – сердито бросила она.
Он вдруг посмотрел на нее таким нежным, таким проникновенным взглядом, что по ее коже пробежал озноб.
– Как мне искупить свою вину? – тихо спросил он. – Хочешь, я снова сделаю глинтвейн?
– Нет, – возразила Элизабет с коротким смешком, – мне уже и без него жарко.
– Тогда что же? Может, приготовить какой-нибудь пикантный салат или жаркое?
– Но ведь нам должны все это принести. – Элизабет посмотрела на Тома с легким удивлением. – Или ты забыл? С минуты на минуту к нам явится посыльный из ресторана.
– Да? – несколько рассеянно спросил Том. И, чуть подумав, сказал: – А, тогда я знаю, чем тебя подкупить! Я сделаю очень вкусный десерт из мороженого, йогурта и вишневого варенья. Ну как тебе такая перспектива?
– Недурственно, – рассмеялась Элизабет. – Но неужели у тебя получится это приготовить? И разве у тебя есть варенье?
– Нет. Но в холодильнике есть свежие вишни, те, что мы купили в универсаме вместе с виноградом. Вот их я и сварю на скорую руку.
Карие глаза Элизабет изумленно расширились, напомнив Тому те самые вишни, из которых он собирался готовить десерт.
– Том Хантер, да ты просто мастер на все руки! – пораженно воскликнула она. – Похоже, ты умеешь делать абсолютно все. Интересно, а есть ли что-то такое, чего ты не умеешь делать?
– Есть, – ответил он с какой-то странной, кривой усмешкой. – Я не умею очаровывать женщин. Природа, наделив меня многими полезными качествами, не дала мне самого главного и необходимого. – Глаза Тома вдруг наполнились такой неприкрытой горечью, что у Элизабет сжалось сердце. А затем он беспечно рассмеялся, тряхнул головой и сказал: – Ладно, Бет, хватит болтать, пошли пить вино!
В этот момент в дверь позвонили. Том открыл, впустив ресторанного посыльного, нагруженного коробками. Том помог ему разгрузиться, потом расплатился, закрыл дверь и начал перетаскивать коробки на кухню.
– Том, ты уверен, что мы это все съедим? – со смехом спросила Элизабет. – По-моему, этой еды хватит как минимум на двое суток.
– Вот и отлично, – ответил он. – Не надо будет выходить из дома вечером или завтра утром.
– Будем топить камин! – торжественно объявил он, опуская поленья рядом с каминной решеткой.
Элизабет пораженно покачала головой.
– Я думала, что камин не рабочий, а только для интерьера. У одних моих знакомых есть такой. А он, оказывается, еще и топится?
– Ага. Только я еще ни разу его не топил.
– А дрова откуда?
– Остались от прежнего владельца. Он иногда топил камин, не столько, правда, для тепла, сколько для экзотики.
– Прямо как в Англии! – усмехнулась Элизабет. Потом бросила взгляд за окно, посмотрела на часы и удивленно присвистнула. – Ты не поверишь, но еще только половина второго. А такая темень на улице, будто уже глубокий вечер!
– Ну и прекрасно, – невозмутимо отозвался Том. – Значит, устроим вечер в английском стиле. С горящим камином, свечами и глинтвейном.
– С камином понятно, а где взять свечи и глинтвейн?
– Не беспокойся, у меня все схвачено, – лукаво подмигнул он.
Полчаса спустя они сидели в креслах у пылающего камина, любовались игрой свечей на опущенных занавесках и пили глинтвейн. Элизабет не переставала удивляться. В запасниках Тома нашлись не только дрова, но и целая связка розовых витиеватых свечей, а также четыре бронзовых подсвечника. А еще у него имелись пряности, с которыми он сделал глинтвейн, причем так ловко и быстро, что Элизабет и глазом моргнуть не успела.
– Том Хантер, да ты у нас просто образец хозяйственности и практичности, – промолвила она, изумленно покачивая головой. И глубокомысленно прибавила: – Подумать только, как иной раз меняются люди!
Том посмотрел на нее с добродушной усмешкой.
– Элизабет Джемисон, должен тебе сказать, что ты крайне невнимательна. У тебя в одно ухо влетает, а в другое вылетает. Я ведь уже говорил тебе, что я вовсе не изменился, а всегда был таким. Разницу составляет лишь возраст и уровень доходов.
– Но тогда почему я этого не замечала? – возразила Элизабет. – И не только я, но и другие тоже, – прибавила она для пущей убедительности.
– Не знаю. Наверное, вы просто ко мне не присматривались.
– Но ведь такие вещи, как практичность и самостоятельность, и без присмотра бросаются в глаза!
– Не думаю, – возразил Том. – Потому что в таком случае и противоположные качества тоже должны бросаться в глаза. То есть несамостоятельность и разгильдяйство. А много ли женщин замечает эти качества в мужчинах до начала близких отношений? Пожалуй, нет.
– Да, ты прав, – согласилась Элизабет. – Мы очень часто ошибаемся в своих избранниках. Но ведь и мужчины тоже ошибаются в женщинах!
– Конечно, ведь все мы живые люди и склонны принимать желаемое за действительное. Главное – вовремя понять, что представляет собой человек, и не наделать серьезных ошибок.
Элизабет посмотрела на Тома с легким прищуром.
– Ну, ты-то, наверное, редко ошибешься в людях!
– Надеюсь, – с усмешкой ответил Том. – Во всяком случае, стараюсь не доверяться тем, кто вызывает у меня сомнения.
– Интересно, не по этой ли причине у тебя нет постоянной подружки? – Вопрос вырвался непроизвольно, и Элизабет тут же пожалела о нем. Во-первых, задавать такие вопросы было ужасно бестактно с ее стороны. А во-вторых, Элизабет вдруг стало не на шутку страшно. Что, если Том сейчас возьмет и заявит, что она ошибается и что у него есть постоянная подружка? Элизабет просто не представляла, как воспримет это известие. Хотя играть в недомолвки тоже было глупо, все равно что прятать голову под крылом, чтобы не видеть грозящей опасности.
Словно в подтверждение худших опасений Элизабет, Том долго молчал, а потом спокойным, невыразительным голосом спросил:
– Почему ты уверена, что у меня нет постоянной женщины?
– Почему? – в замешательстве переспросила Элизабет. – А… Да нет, я в этом вовсе не уверена, просто мне так кажется.
– Почему?
– Потому… ну… потому, что тогда ты, наверное, не встречался бы со мной, – выпалила Элизабет на одном дыхании. – Ведь это, наверное, никому не понравится, да?
– А варианта с замужней женщиной ты не допускаешь?
– Что? – Элизабет вдруг почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Итак, ее опасения оказались обоснованными. Том крутит роман с замужней женщиной. Вероятно, с кем-то из бывших пациенток. С женщиной, которая или не хочет, или пока не может развестись с мужем. Возможно, она живет не в Нью-Йорке, а в другом городе и Том встречается с ней нечасто. Но ведь «нечасто» вовсе не означает «нерегулярно». И уж тем более не означает отсутствия сильной привязанности или даже любви… Проклятье!
– Черт возьми, Бет, что с тобой происходит?! – донесся до нее взволнованный голос Тома. – Да на тебе просто лица нет! Может, ты перегрелась у камина?
– Что? Перегрелась? – Из горла Элизабет вырвался истеричный смешок. – О да, конечно же я перегрелась! Но ничего страшного, со мной уже все в порядке. – Она вскинула голову и с дружелюбной, чуть насмешливой улыбкой, за которой надеялась скрыть охватившее ее волнение, посмотрела на Тома. – Так-так, многоуважаемый доктор Хантер! Значит, вы встречаетесь с замужней женщиной? Надо отдать вам должное, вы очень рисковый человек! И не относитесь к тем, кто ищет в жизни легких путей.
Какое-то время Том с любопытством смотрел на Элизабет, а потом вдруг расхохотался.
– О господи, Бет, ну ты и фантазерка! – воскликнул он, покачивая головой. – Это же надо было придумать! Я только выдвинул предположение, а ты уже развила из него целую историю, да еще и надлежащие выводы сделала. Потрясающий полет фантазии!
Элизабет ощутила, как ее лицо заливает краска. Ей хотелось провалиться сквозь землю. И как она могла сморозить такую глупость?! Ведь Том и правда не говорил, что встречается с замужней женщиной, он всего лишь задал ей вопрос. Он сказал «варианта», а ее ревнивое воображение уже нарисовало ей чудовищные картины. Но больше всего Элизабет боялась, что теперь Том догадался, что она неравнодушна к нему. Она слишком бурно отреагировала на его слова, и он не мог не понять, что это неспроста.
– Перестань надо мной насмехаться, Том! – сердито закричала она, вскакивая с кресла. – Или… или я сейчас уйду! – прибавила она с отчаянной, злой решимостью.
Выражение его лица мгновенно изменилось. В глазах не осталось и тени насмешки. Напротив, теперь в них было написано раскаяние и какое-то непонятное Элизабет беспокойство. Несколько секунд он молча смотрел на нее, словно не зная, как начать разговор, потом порывисто встал и шагнул ей навстречу.
– Ну что ты, Бет, я ведь совсем не хотел тебя обидеть, – проговорил он, осторожно беря ее за руку. – Извини, если так получилось, но я, право, не думал, что ты обидишься.
– А надо было думать! – сердито бросила она.
Он вдруг посмотрел на нее таким нежным, таким проникновенным взглядом, что по ее коже пробежал озноб.
– Как мне искупить свою вину? – тихо спросил он. – Хочешь, я снова сделаю глинтвейн?
– Нет, – возразила Элизабет с коротким смешком, – мне уже и без него жарко.
– Тогда что же? Может, приготовить какой-нибудь пикантный салат или жаркое?
– Но ведь нам должны все это принести. – Элизабет посмотрела на Тома с легким удивлением. – Или ты забыл? С минуты на минуту к нам явится посыльный из ресторана.
– Да? – несколько рассеянно спросил Том. И, чуть подумав, сказал: – А, тогда я знаю, чем тебя подкупить! Я сделаю очень вкусный десерт из мороженого, йогурта и вишневого варенья. Ну как тебе такая перспектива?
– Недурственно, – рассмеялась Элизабет. – Но неужели у тебя получится это приготовить? И разве у тебя есть варенье?
– Нет. Но в холодильнике есть свежие вишни, те, что мы купили в универсаме вместе с виноградом. Вот их я и сварю на скорую руку.
Карие глаза Элизабет изумленно расширились, напомнив Тому те самые вишни, из которых он собирался готовить десерт.
– Том Хантер, да ты просто мастер на все руки! – пораженно воскликнула она. – Похоже, ты умеешь делать абсолютно все. Интересно, а есть ли что-то такое, чего ты не умеешь делать?
– Есть, – ответил он с какой-то странной, кривой усмешкой. – Я не умею очаровывать женщин. Природа, наделив меня многими полезными качествами, не дала мне самого главного и необходимого. – Глаза Тома вдруг наполнились такой неприкрытой горечью, что у Элизабет сжалось сердце. А затем он беспечно рассмеялся, тряхнул головой и сказал: – Ладно, Бет, хватит болтать, пошли пить вино!
В этот момент в дверь позвонили. Том открыл, впустив ресторанного посыльного, нагруженного коробками. Том помог ему разгрузиться, потом расплатился, закрыл дверь и начал перетаскивать коробки на кухню.
– Том, ты уверен, что мы это все съедим? – со смехом спросила Элизабет. – По-моему, этой еды хватит как минимум на двое суток.
– Вот и отлично, – ответил он. – Не надо будет выходить из дома вечером или завтра утром.