Страница:
за актеры?
Розенкранц
Те самые, которые вам так нравились, - городские трагики.
Гамлет
Почему же они стали путешествовать? Оставаться на одном месте было им
вдвойне выгодно: и для славы, и для кошелька.
Розенкранц
Мне кажется, последние нововведения повредили им.
Гамлет
А они в таком же почете, как когда я был в городе? Их так же посещают?
Розенкранц
Нет, совсем не так.
Гамлет
Отчего же это происходит? Может быть, они начали ржаветь?
Розенкранц
Нет, они так же усердны, как и прежде. Но здесь, сэр, появился выводок
детей, маленьких ненатасканных соколят, которые кричат выше всякой меры, и
им за это бешено хлопают. Они сейчас в большой моде и так ругают
обыкновенные театры, как они их называют, что многие люди, носящие шпагу,
боятся гусиных перьев и не решаются ходить в другие театры.
Гамлет
Что это за дети? Кто их содержит? Кто платит им жалованье? Что, они
будут продолжать свое дело только до тех пор, пока они могут петь детскими
голосами? А не скажут ли они потом, когда вырастут и станут обыкновенными
актерами, - а это весьма вероятно, если у них не найдется других средств к
существованию, - что их критики им повредили своими издевками над тем, чем
им придется заниматься?
Розенкранц
По правде сказать, было достаточно шуму с обеих сторон, и народ не
считает грехом натравливать противников друг на друга. Одно время не платили
денег за представление, если поэт и актер не доходили до потасовки.
Гамлет
Неужели?
Гильденстерн
О, да, было много разбитых черепов.
Гамлет
И эти мальчишки побеждают?
Розенкранц
Да, милорд, побеждают. Даже Геркулеса и его ношу.
Гамлет
Это не очень удивительно. Ведь мой дядя - датский король, и те, кто
строил ему гримасы при жизни моего отца, платят нынче по двадцати, сорока,
пятидесяти, а иногда и по сто дукатов за его миниатюрные портреты. Да, черт
возьми, в этом есть нечто сверхъестественное, если бы только философия могла
это распутать.
За сценой трубы и барабаны.
Гильденстерн
Вот и актеры прибыли.
Входят актеры.
Гамлет
Господа, я очень рад вас видеть в Эльсиноре. Ну, дайте ваши руки.
Гостеприимство предписывает нам учтивость и любезность. Позвольте мне
приветствовать вас по всем правилам, чтоб вы не сочли, что радушный прием
для тех актеров, с которыми, я скажу вам, я должен быть учтив, любезнее, чем
тот, который я оказываю вам. Я очень вам рад. Но мой дядя-отец и моя
тетка-мать ошиблись.
Гильденстерн
В чем, дорогой милорд?
Гамлет
Я сумасшедший только при норд-норд-весте, а когда дует южный ветер, я
сумею отличить сокола от сороки.
Входит Полоний.
Полоний
Приветствую вас, господа.
Гамлет
Послушайте, Гильденстерн, и вы тоже, на каждое ухо по слушателю: вот
этот большой ребенок, которого вы здесь видите, еще не вышел из пеленок.
Розенкранц
Может быть, он снова к ним вернулся, ведь говорят, что старик - вдвойне
ребенок.
Гамлет
Я подозреваю, что он явился сообщить мне об актерах, запомните это. Вы
правы, мой друг, это, действительно, было в понедельник утром.
Полоний
Милорд, я должен сообщить вам новость.
Гамлет
Милорд, я должен сообщить вам новость. Когда Росций был актером в
Риме...
Полоний
Актеры сюда приехали, милорд.
Гамлет
Ну, ну, толкуйте.
Полоний
Честное слово...
Гамлет
И каждый актер верхом на осле.
Полоний
Это лучшие актеры на свете как для трагедии, так и для комедии,
представлений исторических, пасторальных, пасторально-комических,
историко-пасторальных, трагико-исторических, трагико-комико-историко-
пасторальных, как для сцен, не подходящих под разделение, так и для ничем не
ограниченных поэм. Сенека им не слишком тяжел, а Плавт не слишком легок. И
нет равных им актеров как для исполнения твердых текстов, так и для
свободных.
Гамлет
О Иеффай, судья израильский, какое у тебя было сокровище!
Полоний
Какое у него было сокровище, милорд?
Гамлет
Вот какое:
"Милая дочка одна у него,
И очень ее он любил".
Полоний
(в сторону)
Все еще о моей дочери.
Гамлет
Разве я не прав, старый Иеффай?
Полоний
Если вы меня называете Иеффаем, милорд, то у меня, действительно, есть
дочь, которую я очень люблю.
Гамлет
Нет, это из этого не следует.
Полоний
А что же следует, милорд?
Гамлет
Вот что:
"И вот случайно,
Бог весть как..."
А дальше вы знаете:
"Случилось так,
Все знают как..."
Первая строфа этой набожной песни расскажет вам дальнейшее. Вы видите, вот
идет причина того, что мне надо сокращать.
Входят четверо или пятеро актеров.
Очень рад вам, господа, очень рад вам всем, очень рад, добрые друзья. А, мой
старый друг, твое лицо сильно обросло с тех пор, как я видел тебя последний
раз, или ты приехал в Данию, чтобы поразить меня бородой? И вы, моя
молодая дама и сударка, клянусь богородицей, с тех пор, как я вас видел,
сударыня моя, вы стали ближе к небу на целый каблук. Молите Бога, чтоб ваш
голос не треснул, как изъятая из обращения золотая монета. Господа, я очень
рад вам всем. Ну, скорее к делу. Как французские сокольничьи, мы будем
напускать соколов на все, что увидим. Ну, поскорее какой-нибудь монолог. Ну,
покажите же свое искусство! Ну, какой-нибудь страстный монолог.
1-й актер
Какой же монолог, милорд?
Гамлет
Ты как-то читал мне монолог из пьесы, которая никогда не игралась, а
если и игралась, то не больше одного раза, потому что я помню, что эта пьеса
не понравилась; для большинства это было вроде икры. Но, по моему мнению и
по мнению других, которые понимают в этом больше меня, это была превосходная
пьеса, хорошо распределенная по сценам, построенная с таким же уменьем, как
и чувством меры. Я помню, кто-то сказал, что в стихах не хватало соли, чтоб
придать им вкус, и что в фразе не было ничего, что указывало бы на
высокопарность автора, - однако называли это честным приемом, более
здоровым, чем нежным, и более красивым, чем тонким. Больше всего мне
полюбился там один монолог, рассказ Энея Дидоне, и особенно то место, где он
говорит об убийстве Приама. Если он живет еще у вас в памяти, начните с этой
строчки, подождите, подождите...
"Жестокий Пирр, как зверь Гирканский..."
Нет, не так, но начинается с Пирра.
"Жестокий Пирр, тот, чьи черны доспехи,
Как замыслы его, был с ночью схож,
Когда лежал он в гибельном коне,
И страшный черный цвет размалевал он
Еще страшнейшим. С головы до ног
Он стал весь алый. Как в наряде мерзком,
В крови отцов, и матерей, и дев,
Запекшейся от пламени пожаров,
Что окаянным и ужасным светом
Убийства освещали, он пылал
Огнем и гневом, весь измаран кровью,
Налипшей на него; глаза, как угли -
Приама-старца ищет адский Пирр".
Теперь продолжайте вы.
Полоний
Ей-богу, милорд, хорошо прочитано, верным тоном и с хорошим чувством
меры.
1-й актер
"Вот он нашел его, но тщетно бьется
Царь с греками; и дряхлый меч его
Не повинуется руке - лежит,
Где опустился, воле не послушен.
Но ринулся боец неравный, Пирр,
И на Приама грозно замахнулся;
И лишь от свиста дикого меча
Пал слабый царь. Бессмертный Илион,
Как бы почувствовав Приама гибель,
Горящею главою пал. Треск мерзкий
Слух Пирра поражает. Меч его,
Готовый уж на голову седую
Приама древнего упасть, застыл.
И, как злодей с картины. Пирр стоял,
Бесчувственный меж волей и деяньем,
Не двигаясь.
Но как мы часто видим пред грозою, -
Молчанье в небесах, недвижны тучи,
Безмолвен дерзкий ветер, и земля
Внизу тиха, как смерть. Вдруг гром ужасный
Все сотрясает. Так, помедлив, Пирр
Подвигнут к делу вставшей снова местью.
И никогда, куя доспехи Марсу
Несокрушимые, циклопов молот
Так тяжело не падал, как кровавый
Меч Пирра на Приама.
Стыд, стыд, Фортуна, ты блудница! Боги,
Всем сонмом власть ее вы отнимите,
Сломите ей колеса все и спицы
И обод выкиньте с горы небесной
В ад, к дьяволам".
Полоний
Это слишком длинно.
Гамлет
Это можно отправить к цирюльнику вместе с вашей бородой. Прошу тебя,
продолжай. Ему нравятся только шутовские пляски или непристойные рассказы,
все остальное нагоняет на него сон. Продолжай. Дойди до Гекубы.
1-й актер
"О, кто б в лохмотьях увидал царицу"...
Гамлет
"В лохмотьях царицу"?
Полоний
Это хорошо - "в лохмотьях царицу", это хорошо.
1-й актер
"Босая мечется она и хочет
Залить слезами пламя. Голова
Повязана не диадемой, тряпкой;
И тело, истомленное родами,
Прикрыла вместо платья простыня,
Захваченная в ужасе. О, кто бы,
Увидев это, словом ядовитым
Не проклял бы предательство Фортуны?
И даже боги, если б увидали,
Когда, над телом гнусно издеваясь,
Пирр перед ней труп мужа растерзал
И услыхали вопль ее истошный -
Иль уж ничем земным богов не тронешь? -
Горящие небесные глаза
Слезами б залились, и сами бота
Над нею сжалились".
Полоний
Взгляните, как он побледнел, и на глазах у него слезы, Прекратите,
прошу вас.
Гамлет
Хорошо. Ты потом доскажешь мне остальное. Добрейший лорд, последите за
тем, чтоб актеров хорошо устроили. И чтоб обращались с ними порядочно,
слышите? Ведь они - сокращенная хроника нашего времени; и для вас дурная
эпитафия после вашей смерти лучше, чем их плохой отзыв при вашей жизни.
Полоний
Я обойдусь с ними, милорд, сообразно их заслугам.
Гамлет
Нет, черт возьми, человек гораздо лучше. Если с каждым человеком
обращаться сообразно его заслугам, то кто избежит порки? Обойдитесь с ними
сообразно с вашей собственной честью и достоинством. Чем меньшего они
заслуживают, тем больше заслуга вашей доброты. Проводите их.
Полоний
Идемте, господа.
Гамлет
Идите за ним, друзья; завтра мы поглядим на ваше представление.
Полоний уходит со всеми актерами, кроме 1-го.
Послушай, старый друг, можете вы сыграть "Убийство Гонзаго"?
1-й актер
Можем, милорд.
Гамлет
Мы поглядим его завтра вечером. А если понадобится, вы сможете выучить
двенадцать или шестнадцать строк, которые я напишу и вставлю туда? Можете
или нет?
1-й актер
Можем, милорд.
Гамлет
Очень хорошо. Ступай за тем господином, да, смотри, не издевайтесь над
ним.
1-й актер выходит.
Мои добрые друзья, я оставляю вас до вечера. Я очень рад видеть вас в
Эльсиноре.
Розенкранц
Милорд мой добрый!
Гамлет
Идите с Богом.
Розенкранц и Гильденстерн выходят.
Вот и один я.
О, что за дрянь я, что за подлый раб!
И не чудовищно ли, что актер
Одной лишь выдумкой, лишь сном о страсти,
Так вымыслу свой подчиняет дух,
Что от его работы он бледнеет,
И слезы льет, и ужас на лице,
И голос разбивается, весь образ
Берет плоть вымысла. А что - причина?
Ничто! Гекуба!
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
А плачет он о ней. Что б сделал он,
Когда б имел для страсти он причину,
Когда б она подсказана была,
Как мне? Слезами затопил бы сцену,
Всем растерзал бы уши страшной речью,
Виновных бы с ума свел, а невинных
Заставил трепетать, смутил невежд
И зрителям потряс бы слух и зренье!
А я?
Дурак тупой и жалкий, чахну здесь
И, к своему же делу равнодушный,
Как простофиля, даже говорить
Не смею я, и даже за него,
За короля, чья дорогая жизнь
И власть так низко отняты. Я - трус?
Кто подлецом здесь назовет меня?
Пробьет башку? Клок бороды мне вырвет?
В лицо его швырнет? Кто за нос дернет?
Загонит в глотку ложь до самых легких?
Кто хочет это сделать? Ха!
Я вынес бы, ей-богу. У меня
Ведь печень голубиная, нет желчи,
Раз мне обида не горька. А то
Всех ястребов давно бы откормил
Я этой падалью. Подлец кровавый!
Срамной и низкий, гнусный, злой подлец!
О месть!
Какой осел я! Вот так смелость! Сын
Любимого убитого отца,
Я, к мести небом призванный и адом,
Как потаскуха, душу отвожу
И как последняя ругаюсь шлюха,
Как судомойка!
О, тьфу, тьфу, тьфу! Встань, разум! Я слыхал,
Что иногда преступники в театре
Бывали так потрясены искусством,
Что здесь же в злодеяньях признавались.
Хоть и безгласное, заговорит
Убийство самым дивным языком.
Сыграют мне актеры что-нибудь
Вроде убийства моего отца
Здесь, перед дядей. За его глазами
Следить я буду, в глубину проникну,
И, если вздрогнет он, я буду знать,
Что делать мне. Быть может, этот дух -
Сам дьявол. Ведь легко ему принять
И милый образ. И, быть может, видя
Печаль мою и слабость, - над такими
Он душами особенно силен, -
Меня он обманул, чтоб погубить.
Верней улика мне нужна, чем это.
Тем представленьем сеть закину я,
Чтоб изловить мне совесть короля.
Комната в замке.
Входят король, королева. Полоний, Офелия,
Розенкранц и Гильденстерн.
Король
Вы не могли в теченье разговора
Узнать смятения его причину,
Которое грозит его покою
Безумием и буйным, и опасным?
Розенкранц
Он говорит, что чувствует расстройство,
Но о причинах говорить не хочет.
Гильденстерн
Расспросов наших избегает он;
Скрывается он с хитростью безумца,
Как только вынудить хотим признанье
О состоянье истинном его.
Королева
Любезно вас он принял?
Розенкранц
Как настоящий дворянин.
Гильденстерн
Но будто
Он принуждал себя любезным быть.
Розенкранц
Сам мало спрашивал, но на вопросы
Свободно отвечал.
Королева
Вы предлагали
Ему какие-нибудь развлеченья?
Розенкранц
Случилось, госпожа, что на дороге
Актеров повстречали мы и принцу
Об этом рассказали. И как будто
Обрадовался он. Они уж здесь
И, кажется, приказ уж получили
Играть сегодня перед ним.
Полоний
Да, верно;
И он просил на это представленье
Ваши величества усердно звать.
Король
Всем сердцем соглашаюсь я и рад,
Что он настроен так.
Вы, господа, поддерживайте в нем
Желанье удовольствий.
Розенкранц
Да, милорд.
Розенкранц и Гильденстерн выходят.
Король
Гертруда милая, оставь нас также.
За Гамлетом послали тайно мы,
Чтоб он "случайно" встретил здесь Офелию.
Отец и я, законные шпионы,
Невидимо за ними подглядим
И по свиданью их, и по тому,
Как он себя ведет, решим мы твердо,
Любовная ль печаль - причина всех
Его страданий.
Королева
Повинуюсь вам.
Офелия, я очень бы хотела,
Чтоб ваша красота была счастливой
Причиной дикого расстройства принца, -
Тогда, надеюсь, ваша добродетель
На добрый путь его направит к чести
Для вас обоих.
Офелия
Если б так случилось!
Королева выходит.
Полоний
Офелия, погуляйте здесь. (Королю.) Прошу вас,
Всемилостивый, спрячемся. (Офелии.) Читайте
Вот эту книгу, чтоб занятье это
Прикрасило уединенье ваше.
Достойны все хулы, а ведь известно -
Благочестивый вид, лицо святое
И черта в сахар обратят.
Король
(в сторону)
О, правда!
Какой удар по совести моей!
Ведь щеки шлюхи, что покрыты краской,
Не так гнусны, как о моих делах
Накрашенные речи. Тяжкий груз!
Полоний
Вот он идет. Милорд, уйдемте прочь
Скорей.
Выходят король и Полоний. Входит Гамлет.
Гамлет
Быть иль не быть? - вот в чем вопрос!
Что благородней для души - терпеть
Судьбы-обидчицы удары, стрелы
Иль, против моря бед вооружась,
Покончить с ними? Умереть, уснуть,
И все... И говорить, что сном покончил
С сердечной болью, с тысячью страданий,
Наследьем тела. Ведь конца такого
Как не желать нам? Умереть, уснуть,
Уснуть... И, может быть, увидеть сны...
Ах, в этом-то и дело все. Какие
Присниться сны нам могут в смертном сне,
Когда мы сбросим этот шум земной?
Вот здесь подумать надо... Оттого
У наших горестей так жизнь длинна.
Кто снес бы времени удары, глум?
И гнет господ? Насмешки наглецов?
Страдания отвергнутой любви?
Медлительность судов? И спесь властей?
Пинки, что терпеливый и достойный
От недостойных получает, - если
Покоя мог бы он достичь ножом
Простым? Кто стал бы этот груз тащить,
Потея и ворча под тяжкой жизнью?
Нет, ужас перед чем-то после смерти,
Та неоткрытая страна, откуда
К нам путешественник не возвращался,
Сбивает нашу волю, заставляет
Знакомые нам горести сносить
И не бежать от них к тем, что не знаем.
Так в трусов нас сознанье превращает,
И так природный цвет решенья меркнет,
Чуть ляжет на него тень бледной мысли,
И так дела высокой, смелой силы,
Остановившись на пути, теряют
Названье "действия". Но тише! Здесь
Прекрасная Офелия.
Входит Офелия.
Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа!
Офелия
Как поживали вы, милорд, все время?
Гамлет
Благодарю вас: мило, мило, мило.
Офелия
Милорд, есть у меня от вас подарки.
Давно уж я хочу вам их отдать.
Прошу, возьмите их.
Гамлет
Нет, нет, не я!
Я ничего вам не дарил.
Офелия
Милорд,
Отлично знаете, что вы дарили,
И со словами нежными. От них
Ценнее сам подарок становился.
Их нежный аромат исчез. Возьмите.
Ведь для души и дар ценнейший мал,
Когда тот, кто дарил, неласков стал.
Вот здесь они, милорд!
Гамлет
Ха, ха, вы добродетельны?
Офелия
Что, милорд?
Гамлет
Вы красивы?
Офелия
Что подразумевает ваше высочество?
Гамлет
То, что если вы и добродетельны, и красивы, то не допускайте никаких
разговоров между вашей добродетелью и красотой.
Офелия
Но, милорд, разве у красоты может быть лучшая подруга, чем добродетель?
Гамлет
Нет, по правде говоря, красота скорее превратит добродетель в сводню,
чем добродетель придаст красоте свой образ. Некогда это было парадоксом, но
наше время его подтвердило. Я когда-то вас любил.
Офелия
Да, милорд, и вы заставили меня поверить в это.
Гамлет
Вам не следовало мне верить. Сколько ни прививай добродетель к старому
пню, он все останется пнем. Я вас не любил.
Офелия
Тем более я вижу, как я была обманута.
Гамлет
Иди в монастырь. Зачем тебе плодить грешников? Я достаточно честен, но
я мог бы обвинить себя в таких вещах, что лучше было бы моей матери меня не
рожать: я очень высокомерен, мстителен, честолюбив. В моей власти столько
грехов, что у меня не хватит мыслей, чтоб их вместить, воображенья, чтобы
дать им форму, и времени, чтоб их осуществить. Зачем таким парням, как я,
ползать между небом и землей? Мы все отъявленные подлецы. Не верь ни
одному из нас. Иди своей дорогой, в монастырь. Где ваш отец?
Офелия
Дома, милорд.
Гамлет
Ну, пусть его там и запрут, чтоб он валял дурака только у себя дома, а
не где-нибудь в другом месте. Прощайте.
Офелия
О милостивое небо, помоги ему!
Гамлет
Если ты выйдешь замуж, я тебе вместо приданого дам вот какую язву. Будь
ты целомудренна, как лед, и чиста, как снег, ты все равно не спасешься от
клеветы. Иди в монастырь, иди! Прощай. Ну, а если тебе уж очень захочется
замуж, выходи за дурака, потому что умные люди все-таки знают, каких вы из
них делаете чудовищ. В монастырь иди! И поскорее! Прощай!
Офелия
О небесные силы, излечите его!
Гамлет
О том, как вы краситесь, я тоже достаточно наслышался. Бог вам дал одно
лицо, а вы сами малюете себе другое. Вы подтанцовываете, вы семените
ножками, вы лепечете, вы божьим созданьям даете прозвища и свою похотливость
выдаете за неведение. Уходи, мне этого больше не надо, это меня свело с ума.
Я говорю, что у нас не будет больше свадеб. Те, кто женаты, будут жить
все, кроме одного, а все другие останутся, как есть! Иди в монастырь!
Гамлет выходит.
Офелия
Какой высокий ум здесь брошен за борт!
Взгляд дворянина и солдата меч,
Язык ученого; надежда, роза
Страны прекрасной, зеркало приличья
И образец изящества, пример
Для подражанья всем - погиб, погиб!
А я, несчастнейшая из всех дам,
Впивавшая мед сладких клятв его,
Я слышу, как высокий, чистый разум,
Как колокол разбитый, груб, нестроен;
И красота бесценная и юность
Безумьем ранены. Печаль моя!
Что видела! Что вижу нынче я!
Входят король и Полоний.
Король
Любовь? Нет, не сюда его влечет.
И хоть в речах его нет ясной связи,
Нет, не безумен он. В душе его
Печаль будто высиживает что-то,
И я боюсь, как бы она беды
Не высидела. Чтоб избыть опасность,
Вот что решил я быстро предпринять:
Его я тотчас в Англию отправлю,
Чтоб требовать недоданную дань.
Быть может, новые моря и страны,
Разнообразье впечатлений смоют
То, что так крепко угнездилось в сердце
И мозг его терзает, искажая
Его природу. Ну, как ваше мненье?
Полоний
Да, хорошо. Но все ж я полагаю,
Что корень и начало этих бед -
В любви отвергнутой. Ну, что, Офелия?
Вы можете не повторять нам слов,
Которые лорд Гамлет вам сказал, -
Мы их слыхали. (Королю.) Как угодно вам,
Милорд, вы действуйте, но все ж полезно,
Чтоб после представленья королева
Его просила ей открыть печаль.
Пусть будет с ним тверда она. А я
Здесь стану, с вашего соизволенья,
И весь их разговор услышу. Если
Он не ответит ей, вы рассудите,
Послать ли в Англию его иль здесь
Где-либо заточить.
Король
Розенкранц
Те самые, которые вам так нравились, - городские трагики.
Гамлет
Почему же они стали путешествовать? Оставаться на одном месте было им
вдвойне выгодно: и для славы, и для кошелька.
Розенкранц
Мне кажется, последние нововведения повредили им.
Гамлет
А они в таком же почете, как когда я был в городе? Их так же посещают?
Розенкранц
Нет, совсем не так.
Гамлет
Отчего же это происходит? Может быть, они начали ржаветь?
Розенкранц
Нет, они так же усердны, как и прежде. Но здесь, сэр, появился выводок
детей, маленьких ненатасканных соколят, которые кричат выше всякой меры, и
им за это бешено хлопают. Они сейчас в большой моде и так ругают
обыкновенные театры, как они их называют, что многие люди, носящие шпагу,
боятся гусиных перьев и не решаются ходить в другие театры.
Гамлет
Что это за дети? Кто их содержит? Кто платит им жалованье? Что, они
будут продолжать свое дело только до тех пор, пока они могут петь детскими
голосами? А не скажут ли они потом, когда вырастут и станут обыкновенными
актерами, - а это весьма вероятно, если у них не найдется других средств к
существованию, - что их критики им повредили своими издевками над тем, чем
им придется заниматься?
Розенкранц
По правде сказать, было достаточно шуму с обеих сторон, и народ не
считает грехом натравливать противников друг на друга. Одно время не платили
денег за представление, если поэт и актер не доходили до потасовки.
Гамлет
Неужели?
Гильденстерн
О, да, было много разбитых черепов.
Гамлет
И эти мальчишки побеждают?
Розенкранц
Да, милорд, побеждают. Даже Геркулеса и его ношу.
Гамлет
Это не очень удивительно. Ведь мой дядя - датский король, и те, кто
строил ему гримасы при жизни моего отца, платят нынче по двадцати, сорока,
пятидесяти, а иногда и по сто дукатов за его миниатюрные портреты. Да, черт
возьми, в этом есть нечто сверхъестественное, если бы только философия могла
это распутать.
За сценой трубы и барабаны.
Гильденстерн
Вот и актеры прибыли.
Входят актеры.
Гамлет
Господа, я очень рад вас видеть в Эльсиноре. Ну, дайте ваши руки.
Гостеприимство предписывает нам учтивость и любезность. Позвольте мне
приветствовать вас по всем правилам, чтоб вы не сочли, что радушный прием
для тех актеров, с которыми, я скажу вам, я должен быть учтив, любезнее, чем
тот, который я оказываю вам. Я очень вам рад. Но мой дядя-отец и моя
тетка-мать ошиблись.
Гильденстерн
В чем, дорогой милорд?
Гамлет
Я сумасшедший только при норд-норд-весте, а когда дует южный ветер, я
сумею отличить сокола от сороки.
Входит Полоний.
Полоний
Приветствую вас, господа.
Гамлет
Послушайте, Гильденстерн, и вы тоже, на каждое ухо по слушателю: вот
этот большой ребенок, которого вы здесь видите, еще не вышел из пеленок.
Розенкранц
Может быть, он снова к ним вернулся, ведь говорят, что старик - вдвойне
ребенок.
Гамлет
Я подозреваю, что он явился сообщить мне об актерах, запомните это. Вы
правы, мой друг, это, действительно, было в понедельник утром.
Полоний
Милорд, я должен сообщить вам новость.
Гамлет
Милорд, я должен сообщить вам новость. Когда Росций был актером в
Риме...
Полоний
Актеры сюда приехали, милорд.
Гамлет
Ну, ну, толкуйте.
Полоний
Честное слово...
Гамлет
И каждый актер верхом на осле.
Полоний
Это лучшие актеры на свете как для трагедии, так и для комедии,
представлений исторических, пасторальных, пасторально-комических,
историко-пасторальных, трагико-исторических, трагико-комико-историко-
пасторальных, как для сцен, не подходящих под разделение, так и для ничем не
ограниченных поэм. Сенека им не слишком тяжел, а Плавт не слишком легок. И
нет равных им актеров как для исполнения твердых текстов, так и для
свободных.
Гамлет
О Иеффай, судья израильский, какое у тебя было сокровище!
Полоний
Какое у него было сокровище, милорд?
Гамлет
Вот какое:
"Милая дочка одна у него,
И очень ее он любил".
Полоний
(в сторону)
Все еще о моей дочери.
Гамлет
Разве я не прав, старый Иеффай?
Полоний
Если вы меня называете Иеффаем, милорд, то у меня, действительно, есть
дочь, которую я очень люблю.
Гамлет
Нет, это из этого не следует.
Полоний
А что же следует, милорд?
Гамлет
Вот что:
"И вот случайно,
Бог весть как..."
А дальше вы знаете:
"Случилось так,
Все знают как..."
Первая строфа этой набожной песни расскажет вам дальнейшее. Вы видите, вот
идет причина того, что мне надо сокращать.
Входят четверо или пятеро актеров.
Очень рад вам, господа, очень рад вам всем, очень рад, добрые друзья. А, мой
старый друг, твое лицо сильно обросло с тех пор, как я видел тебя последний
раз, или ты приехал в Данию, чтобы поразить меня бородой? И вы, моя
молодая дама и сударка, клянусь богородицей, с тех пор, как я вас видел,
сударыня моя, вы стали ближе к небу на целый каблук. Молите Бога, чтоб ваш
голос не треснул, как изъятая из обращения золотая монета. Господа, я очень
рад вам всем. Ну, скорее к делу. Как французские сокольничьи, мы будем
напускать соколов на все, что увидим. Ну, поскорее какой-нибудь монолог. Ну,
покажите же свое искусство! Ну, какой-нибудь страстный монолог.
1-й актер
Какой же монолог, милорд?
Гамлет
Ты как-то читал мне монолог из пьесы, которая никогда не игралась, а
если и игралась, то не больше одного раза, потому что я помню, что эта пьеса
не понравилась; для большинства это было вроде икры. Но, по моему мнению и
по мнению других, которые понимают в этом больше меня, это была превосходная
пьеса, хорошо распределенная по сценам, построенная с таким же уменьем, как
и чувством меры. Я помню, кто-то сказал, что в стихах не хватало соли, чтоб
придать им вкус, и что в фразе не было ничего, что указывало бы на
высокопарность автора, - однако называли это честным приемом, более
здоровым, чем нежным, и более красивым, чем тонким. Больше всего мне
полюбился там один монолог, рассказ Энея Дидоне, и особенно то место, где он
говорит об убийстве Приама. Если он живет еще у вас в памяти, начните с этой
строчки, подождите, подождите...
"Жестокий Пирр, как зверь Гирканский..."
Нет, не так, но начинается с Пирра.
"Жестокий Пирр, тот, чьи черны доспехи,
Как замыслы его, был с ночью схож,
Когда лежал он в гибельном коне,
И страшный черный цвет размалевал он
Еще страшнейшим. С головы до ног
Он стал весь алый. Как в наряде мерзком,
В крови отцов, и матерей, и дев,
Запекшейся от пламени пожаров,
Что окаянным и ужасным светом
Убийства освещали, он пылал
Огнем и гневом, весь измаран кровью,
Налипшей на него; глаза, как угли -
Приама-старца ищет адский Пирр".
Теперь продолжайте вы.
Полоний
Ей-богу, милорд, хорошо прочитано, верным тоном и с хорошим чувством
меры.
1-й актер
"Вот он нашел его, но тщетно бьется
Царь с греками; и дряхлый меч его
Не повинуется руке - лежит,
Где опустился, воле не послушен.
Но ринулся боец неравный, Пирр,
И на Приама грозно замахнулся;
И лишь от свиста дикого меча
Пал слабый царь. Бессмертный Илион,
Как бы почувствовав Приама гибель,
Горящею главою пал. Треск мерзкий
Слух Пирра поражает. Меч его,
Готовый уж на голову седую
Приама древнего упасть, застыл.
И, как злодей с картины. Пирр стоял,
Бесчувственный меж волей и деяньем,
Не двигаясь.
Но как мы часто видим пред грозою, -
Молчанье в небесах, недвижны тучи,
Безмолвен дерзкий ветер, и земля
Внизу тиха, как смерть. Вдруг гром ужасный
Все сотрясает. Так, помедлив, Пирр
Подвигнут к делу вставшей снова местью.
И никогда, куя доспехи Марсу
Несокрушимые, циклопов молот
Так тяжело не падал, как кровавый
Меч Пирра на Приама.
Стыд, стыд, Фортуна, ты блудница! Боги,
Всем сонмом власть ее вы отнимите,
Сломите ей колеса все и спицы
И обод выкиньте с горы небесной
В ад, к дьяволам".
Полоний
Это слишком длинно.
Гамлет
Это можно отправить к цирюльнику вместе с вашей бородой. Прошу тебя,
продолжай. Ему нравятся только шутовские пляски или непристойные рассказы,
все остальное нагоняет на него сон. Продолжай. Дойди до Гекубы.
1-й актер
"О, кто б в лохмотьях увидал царицу"...
Гамлет
"В лохмотьях царицу"?
Полоний
Это хорошо - "в лохмотьях царицу", это хорошо.
1-й актер
"Босая мечется она и хочет
Залить слезами пламя. Голова
Повязана не диадемой, тряпкой;
И тело, истомленное родами,
Прикрыла вместо платья простыня,
Захваченная в ужасе. О, кто бы,
Увидев это, словом ядовитым
Не проклял бы предательство Фортуны?
И даже боги, если б увидали,
Когда, над телом гнусно издеваясь,
Пирр перед ней труп мужа растерзал
И услыхали вопль ее истошный -
Иль уж ничем земным богов не тронешь? -
Горящие небесные глаза
Слезами б залились, и сами бота
Над нею сжалились".
Полоний
Взгляните, как он побледнел, и на глазах у него слезы, Прекратите,
прошу вас.
Гамлет
Хорошо. Ты потом доскажешь мне остальное. Добрейший лорд, последите за
тем, чтоб актеров хорошо устроили. И чтоб обращались с ними порядочно,
слышите? Ведь они - сокращенная хроника нашего времени; и для вас дурная
эпитафия после вашей смерти лучше, чем их плохой отзыв при вашей жизни.
Полоний
Я обойдусь с ними, милорд, сообразно их заслугам.
Гамлет
Нет, черт возьми, человек гораздо лучше. Если с каждым человеком
обращаться сообразно его заслугам, то кто избежит порки? Обойдитесь с ними
сообразно с вашей собственной честью и достоинством. Чем меньшего они
заслуживают, тем больше заслуга вашей доброты. Проводите их.
Полоний
Идемте, господа.
Гамлет
Идите за ним, друзья; завтра мы поглядим на ваше представление.
Полоний уходит со всеми актерами, кроме 1-го.
Послушай, старый друг, можете вы сыграть "Убийство Гонзаго"?
1-й актер
Можем, милорд.
Гамлет
Мы поглядим его завтра вечером. А если понадобится, вы сможете выучить
двенадцать или шестнадцать строк, которые я напишу и вставлю туда? Можете
или нет?
1-й актер
Можем, милорд.
Гамлет
Очень хорошо. Ступай за тем господином, да, смотри, не издевайтесь над
ним.
1-й актер выходит.
Мои добрые друзья, я оставляю вас до вечера. Я очень рад видеть вас в
Эльсиноре.
Розенкранц
Милорд мой добрый!
Гамлет
Идите с Богом.
Розенкранц и Гильденстерн выходят.
Вот и один я.
О, что за дрянь я, что за подлый раб!
И не чудовищно ли, что актер
Одной лишь выдумкой, лишь сном о страсти,
Так вымыслу свой подчиняет дух,
Что от его работы он бледнеет,
И слезы льет, и ужас на лице,
И голос разбивается, весь образ
Берет плоть вымысла. А что - причина?
Ничто! Гекуба!
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
А плачет он о ней. Что б сделал он,
Когда б имел для страсти он причину,
Когда б она подсказана была,
Как мне? Слезами затопил бы сцену,
Всем растерзал бы уши страшной речью,
Виновных бы с ума свел, а невинных
Заставил трепетать, смутил невежд
И зрителям потряс бы слух и зренье!
А я?
Дурак тупой и жалкий, чахну здесь
И, к своему же делу равнодушный,
Как простофиля, даже говорить
Не смею я, и даже за него,
За короля, чья дорогая жизнь
И власть так низко отняты. Я - трус?
Кто подлецом здесь назовет меня?
Пробьет башку? Клок бороды мне вырвет?
В лицо его швырнет? Кто за нос дернет?
Загонит в глотку ложь до самых легких?
Кто хочет это сделать? Ха!
Я вынес бы, ей-богу. У меня
Ведь печень голубиная, нет желчи,
Раз мне обида не горька. А то
Всех ястребов давно бы откормил
Я этой падалью. Подлец кровавый!
Срамной и низкий, гнусный, злой подлец!
О месть!
Какой осел я! Вот так смелость! Сын
Любимого убитого отца,
Я, к мести небом призванный и адом,
Как потаскуха, душу отвожу
И как последняя ругаюсь шлюха,
Как судомойка!
О, тьфу, тьфу, тьфу! Встань, разум! Я слыхал,
Что иногда преступники в театре
Бывали так потрясены искусством,
Что здесь же в злодеяньях признавались.
Хоть и безгласное, заговорит
Убийство самым дивным языком.
Сыграют мне актеры что-нибудь
Вроде убийства моего отца
Здесь, перед дядей. За его глазами
Следить я буду, в глубину проникну,
И, если вздрогнет он, я буду знать,
Что делать мне. Быть может, этот дух -
Сам дьявол. Ведь легко ему принять
И милый образ. И, быть может, видя
Печаль мою и слабость, - над такими
Он душами особенно силен, -
Меня он обманул, чтоб погубить.
Верней улика мне нужна, чем это.
Тем представленьем сеть закину я,
Чтоб изловить мне совесть короля.
Комната в замке.
Входят король, королева. Полоний, Офелия,
Розенкранц и Гильденстерн.
Король
Вы не могли в теченье разговора
Узнать смятения его причину,
Которое грозит его покою
Безумием и буйным, и опасным?
Розенкранц
Он говорит, что чувствует расстройство,
Но о причинах говорить не хочет.
Гильденстерн
Расспросов наших избегает он;
Скрывается он с хитростью безумца,
Как только вынудить хотим признанье
О состоянье истинном его.
Королева
Любезно вас он принял?
Розенкранц
Как настоящий дворянин.
Гильденстерн
Но будто
Он принуждал себя любезным быть.
Розенкранц
Сам мало спрашивал, но на вопросы
Свободно отвечал.
Королева
Вы предлагали
Ему какие-нибудь развлеченья?
Розенкранц
Случилось, госпожа, что на дороге
Актеров повстречали мы и принцу
Об этом рассказали. И как будто
Обрадовался он. Они уж здесь
И, кажется, приказ уж получили
Играть сегодня перед ним.
Полоний
Да, верно;
И он просил на это представленье
Ваши величества усердно звать.
Король
Всем сердцем соглашаюсь я и рад,
Что он настроен так.
Вы, господа, поддерживайте в нем
Желанье удовольствий.
Розенкранц
Да, милорд.
Розенкранц и Гильденстерн выходят.
Король
Гертруда милая, оставь нас также.
За Гамлетом послали тайно мы,
Чтоб он "случайно" встретил здесь Офелию.
Отец и я, законные шпионы,
Невидимо за ними подглядим
И по свиданью их, и по тому,
Как он себя ведет, решим мы твердо,
Любовная ль печаль - причина всех
Его страданий.
Королева
Повинуюсь вам.
Офелия, я очень бы хотела,
Чтоб ваша красота была счастливой
Причиной дикого расстройства принца, -
Тогда, надеюсь, ваша добродетель
На добрый путь его направит к чести
Для вас обоих.
Офелия
Если б так случилось!
Королева выходит.
Полоний
Офелия, погуляйте здесь. (Королю.) Прошу вас,
Всемилостивый, спрячемся. (Офелии.) Читайте
Вот эту книгу, чтоб занятье это
Прикрасило уединенье ваше.
Достойны все хулы, а ведь известно -
Благочестивый вид, лицо святое
И черта в сахар обратят.
Король
(в сторону)
О, правда!
Какой удар по совести моей!
Ведь щеки шлюхи, что покрыты краской,
Не так гнусны, как о моих делах
Накрашенные речи. Тяжкий груз!
Полоний
Вот он идет. Милорд, уйдемте прочь
Скорей.
Выходят король и Полоний. Входит Гамлет.
Гамлет
Быть иль не быть? - вот в чем вопрос!
Что благородней для души - терпеть
Судьбы-обидчицы удары, стрелы
Иль, против моря бед вооружась,
Покончить с ними? Умереть, уснуть,
И все... И говорить, что сном покончил
С сердечной болью, с тысячью страданий,
Наследьем тела. Ведь конца такого
Как не желать нам? Умереть, уснуть,
Уснуть... И, может быть, увидеть сны...
Ах, в этом-то и дело все. Какие
Присниться сны нам могут в смертном сне,
Когда мы сбросим этот шум земной?
Вот здесь подумать надо... Оттого
У наших горестей так жизнь длинна.
Кто снес бы времени удары, глум?
И гнет господ? Насмешки наглецов?
Страдания отвергнутой любви?
Медлительность судов? И спесь властей?
Пинки, что терпеливый и достойный
От недостойных получает, - если
Покоя мог бы он достичь ножом
Простым? Кто стал бы этот груз тащить,
Потея и ворча под тяжкой жизнью?
Нет, ужас перед чем-то после смерти,
Та неоткрытая страна, откуда
К нам путешественник не возвращался,
Сбивает нашу волю, заставляет
Знакомые нам горести сносить
И не бежать от них к тем, что не знаем.
Так в трусов нас сознанье превращает,
И так природный цвет решенья меркнет,
Чуть ляжет на него тень бледной мысли,
И так дела высокой, смелой силы,
Остановившись на пути, теряют
Названье "действия". Но тише! Здесь
Прекрасная Офелия.
Входит Офелия.
Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа!
Офелия
Как поживали вы, милорд, все время?
Гамлет
Благодарю вас: мило, мило, мило.
Офелия
Милорд, есть у меня от вас подарки.
Давно уж я хочу вам их отдать.
Прошу, возьмите их.
Гамлет
Нет, нет, не я!
Я ничего вам не дарил.
Офелия
Милорд,
Отлично знаете, что вы дарили,
И со словами нежными. От них
Ценнее сам подарок становился.
Их нежный аромат исчез. Возьмите.
Ведь для души и дар ценнейший мал,
Когда тот, кто дарил, неласков стал.
Вот здесь они, милорд!
Гамлет
Ха, ха, вы добродетельны?
Офелия
Что, милорд?
Гамлет
Вы красивы?
Офелия
Что подразумевает ваше высочество?
Гамлет
То, что если вы и добродетельны, и красивы, то не допускайте никаких
разговоров между вашей добродетелью и красотой.
Офелия
Но, милорд, разве у красоты может быть лучшая подруга, чем добродетель?
Гамлет
Нет, по правде говоря, красота скорее превратит добродетель в сводню,
чем добродетель придаст красоте свой образ. Некогда это было парадоксом, но
наше время его подтвердило. Я когда-то вас любил.
Офелия
Да, милорд, и вы заставили меня поверить в это.
Гамлет
Вам не следовало мне верить. Сколько ни прививай добродетель к старому
пню, он все останется пнем. Я вас не любил.
Офелия
Тем более я вижу, как я была обманута.
Гамлет
Иди в монастырь. Зачем тебе плодить грешников? Я достаточно честен, но
я мог бы обвинить себя в таких вещах, что лучше было бы моей матери меня не
рожать: я очень высокомерен, мстителен, честолюбив. В моей власти столько
грехов, что у меня не хватит мыслей, чтоб их вместить, воображенья, чтобы
дать им форму, и времени, чтоб их осуществить. Зачем таким парням, как я,
ползать между небом и землей? Мы все отъявленные подлецы. Не верь ни
одному из нас. Иди своей дорогой, в монастырь. Где ваш отец?
Офелия
Дома, милорд.
Гамлет
Ну, пусть его там и запрут, чтоб он валял дурака только у себя дома, а
не где-нибудь в другом месте. Прощайте.
Офелия
О милостивое небо, помоги ему!
Гамлет
Если ты выйдешь замуж, я тебе вместо приданого дам вот какую язву. Будь
ты целомудренна, как лед, и чиста, как снег, ты все равно не спасешься от
клеветы. Иди в монастырь, иди! Прощай. Ну, а если тебе уж очень захочется
замуж, выходи за дурака, потому что умные люди все-таки знают, каких вы из
них делаете чудовищ. В монастырь иди! И поскорее! Прощай!
Офелия
О небесные силы, излечите его!
Гамлет
О том, как вы краситесь, я тоже достаточно наслышался. Бог вам дал одно
лицо, а вы сами малюете себе другое. Вы подтанцовываете, вы семените
ножками, вы лепечете, вы божьим созданьям даете прозвища и свою похотливость
выдаете за неведение. Уходи, мне этого больше не надо, это меня свело с ума.
Я говорю, что у нас не будет больше свадеб. Те, кто женаты, будут жить
все, кроме одного, а все другие останутся, как есть! Иди в монастырь!
Гамлет выходит.
Офелия
Какой высокий ум здесь брошен за борт!
Взгляд дворянина и солдата меч,
Язык ученого; надежда, роза
Страны прекрасной, зеркало приличья
И образец изящества, пример
Для подражанья всем - погиб, погиб!
А я, несчастнейшая из всех дам,
Впивавшая мед сладких клятв его,
Я слышу, как высокий, чистый разум,
Как колокол разбитый, груб, нестроен;
И красота бесценная и юность
Безумьем ранены. Печаль моя!
Что видела! Что вижу нынче я!
Входят король и Полоний.
Король
Любовь? Нет, не сюда его влечет.
И хоть в речах его нет ясной связи,
Нет, не безумен он. В душе его
Печаль будто высиживает что-то,
И я боюсь, как бы она беды
Не высидела. Чтоб избыть опасность,
Вот что решил я быстро предпринять:
Его я тотчас в Англию отправлю,
Чтоб требовать недоданную дань.
Быть может, новые моря и страны,
Разнообразье впечатлений смоют
То, что так крепко угнездилось в сердце
И мозг его терзает, искажая
Его природу. Ну, как ваше мненье?
Полоний
Да, хорошо. Но все ж я полагаю,
Что корень и начало этих бед -
В любви отвергнутой. Ну, что, Офелия?
Вы можете не повторять нам слов,
Которые лорд Гамлет вам сказал, -
Мы их слыхали. (Королю.) Как угодно вам,
Милорд, вы действуйте, но все ж полезно,
Чтоб после представленья королева
Его просила ей открыть печаль.
Пусть будет с ним тверда она. А я
Здесь стану, с вашего соизволенья,
И весь их разговор услышу. Если
Он не ответит ей, вы рассудите,
Послать ли в Англию его иль здесь
Где-либо заточить.
Король